Аннотация: Обновление от 17.12.2016 Глава 31 и Эпилог. Книга окончена, остается редактура.
Глава 31.
Как бы мы не торопились, а ночевать все равно пришлось в лесу. Двигались мы по накатанной колее и большую скорость развивать не могли. Вокруг дороги рос лес, а ветви смыкались у нас над головой, да так что небо практически не было видно. Возникло ощущение, что я вновь вернулся в родные леса. Но тут все же было больше признаков цивилизации. Легкая ностальгическая грусть потихоньку сменялась ощущением тревоги. Что-то вокруг было не так. Пусть я и осматривал округу из транса, но противные лапы страха все равно пробрались в мой разум. С командиром мы не общались, даже на ночевку он приказал выдвигаться жестами.
Перед тем как лечь спать, сходил за хворостом и кое-как разжег костер. Сырые ветви горели не охотно и сильно чадили, но выбора не было, так хоть согреюсь, а то от окружающей сырости скоро в лягушку превращусь. Не желая упускать лишнее тепло, быстренько соорудил треногу и подвесил котелок. Правда, когда я вернулся, набрав воды, то поймал на себе подозрительный взгляд командира, вычесывающего своего коня. Но он так мне ничего и не сказал, так что я спокойно продолжил заниматься своими делами.
Через пол часика укрепляющий отвар был готов и, немного подумав, я все же предложил его гвардейцу. Тот не проронив ни слова, протянул мне свою кружку, а легкий наклон головы, видимо, выражал благодарность.
Наедаться на ночь не хотелось, так что я обошелся лишь ломтем хлеба и куриным бёдрышком. Запив все это отваром, наконец то ощутил приятную согревающую тяжесть в животе. Только оторвавшись от еды, заметил, что гвардеец не ел. Он, перехватив мой взгляд, лишь улыбнулся и поднялся на ноги.
-А скажи ка мне Скел, как ты нашел воду на незнакомой местности?- гвардеец стоял на ногах, положив руку на рукояти клинка.
-Да там родничок маленький, я когда хворост собирал его заметил,- спокойно ответил ему, еще не понимая что происходит.
-Очень интересно,- гадко ухмыльнулся Ликт,- только вот за хворостом ты ходил в другую сторону!
-Да я его случайно заметил, просто не сориентировался где он,- попытался оправдаться я, тоже начиная подниматься на ноги.
Но не тут-то было, неожиданно тело свел болезненный спазм, мышцы окаменели и я, замерев на половине движения, рухнул на спину. Боль была не то чтобы ужасающей, но приятного в ней все равно мало. Словно жук, перевернутый на спину, я лежал и не мог пошевелиться. Ни руками, ни ногами, даже глазами шевельнуть не мог. Перед взором виднелись кроны деревьев, ну и собственные нелепо вздернутые ноги. Через пару секунд картинка изменилась, ко мне подошел гвардеец. Меч он так и не вытащил. Присев возле меня на колени, он заглянул мне в глаза и произнес:
-Удивлен? Зря, ты достаточно наследил, чтобы тебя проверить,-больше ничего он мне объяснять не стал, вместо этого вытащил из за пояса свой кинжал.
Пару раз он взмахнул им у меня перед глазами, видимо красуясь. Я же в это время пытался хоть что-то сделать. Все попытки шевельнутся были тщетны, я просто перестал чувствовать тело, будто его и не было вовсе, даже боль не ощущалась. Вообще складывалось ощущение, что я смотрю на происходящее чужими глазами. Именно это ощущение и толкнуло меня на верный путь. Осознав, что физически сделать ничего не способен, я погрузился в транс.
Энергетическая картина меня поразила. Было ощущение, что я вляпался в паутину. Только это паутина не оплетала мое тело, а расползалась изнутри его. Центр её был где-то в районе желудка. Там, где паутина прикасалась к энергетическим каналам, движение моей собственной энергии резко затормаживалось, настолько, что мне сперва показалось, что энергия и вовсе не двигается. Попытка как-то расшевелить собственную энергию вновь провалилась. Разум начала заполонять пелена гнева, в поисках решения я тщательно осматривал каждый уголок собственного тела. Не знаю как насчет решения, но что-то интересное я точно нашел. Паутина не была направленной и из центра равномерно распределялась во все стороны, но за границами собственного тела я ее почему-то не видел. Приглядевшись к границе раздела энергий, заметил интересную вещь. Там, где паутинка должна выходить за тело сияла маленькая искорка. Чуть приблизив картинку, наконец разглядел происходящее.
Нить, выходя за пределы тела будто бы сгорала. Не знаю, с чем это могло быть связано, но решение пришло ко мне мгновенно. Но торопить события я не стал, кто знает, к чему приведет распад паутины. Первым делом я вынырнул в реальность, но это ничего мне не дало, кроме понимания, что меня еще не убили. Тогда я переместился в транс и, наконец разглядел, что происходит вокруг. Заметил я и свое тело, замерзшее в нелепой неестественной позе и гвардейца, размешивающего на тарелке какие-то порошки. Заметил я и еще кое-что, что заставило мое сердце учащенно биться.
Вновь нырнув в энергетическое виденье, рывком пробил ауру гвардейца в десяти местах и внедрившись в тело, плеснул чутка энергии, заставив ту закупорить каналы противника. В общем, сделал что-то подобное тому, что сделал он со мной, но при этом движение в его теле совсем прекратилось. Дальше я сконцентрировав десятки лучей в своей ауре, одним движением вогнал их в места соприкосновения с паутиной и тут же начал подавать по ним свою энергию. Выглядело все довольно мерзко, если вы когда-то видели, как змея отрыгивает свою добычу, то вы меня поймете. Но зато появились первые результаты, ко мне вернулись ощущения собственного тела. Правда в эту секунду я не был этому рад.
Из транса меня выдернуло быстрей, чем неопытный рыбак тянет удило.
По сосудам будто кипяток пустили. Ни о каком сдерживании речь не шла, единственной мыслью было опасение о том, что как бы язык себе не откусить.
Даже завыть у меня не получилось, крик только вырвавшись из горла тут же захлебнулся. Боль, кашель и невозможность нормально вздохнуть чуть не выбили сознание из тела. Из глаз текли слезы, но я этого не замечал. Все вокруг поглощала боль. Она словно ветви хищного кустарника проникала все глубже в мое тело, сжимала его со всех сторон. Наконец сотни нитей сплелись в один клубок, я почувствовал как по пищеводу рванула рвота и все вокруг потонуло в одной мощной вспышке боли. Сознание не выдержав подобного покинуло мое бренное тело.
***
Сер Ликт Разящий рыцарь королевства, капитан королевской гвардии, посвященный в тайны Ордена, лежал и скрипел зубами. Его догадки оказались верны, этот солдат оказался носителем семени зла. Всё началось с того, что по прибытию в лагерь у него зачесалась татуировка ордена. До этого он не верил в то, что в ней есть что-то особенное, но наставники не зря столько времени вбивали в него науку и, что означают знаки, подаваемые символом ордена он знал. В округе явно были носители зла.
Дальше была проделана долгая и трудная работа, в ходе которой он точно установил, что носитель числиться в особом отряде. Но дальше пошли загвоздки. Никаких странностей никто ни за кем не замечал, случаев убийства, а тем более поедания человечины в округе не было. Чуть насторожил труп рыси, по слухам найденный деревенскими жителями. Тело кровожадного хищника хоть и было сильно поглодано, но то, что из него вырезали сердце, было очевидно. Но эта подсказка не сильно помогла. О том, что у кого-то из солдат были схватки с дикими животными, ему не докладывали. Путем осторожных вопросов удалось выяснить, что следы подобной схватки были у одного примечательного солдата, что столь сильно выделился в сражении при Конге, но его десятник на диалог не шел, а может и вовсе прикрывал своего ученика. Пояснить же свой интерес к обычному солдату, рыцарю было не чем, о тайнах ордена, а тем более о наличии посвященных, знал слишком малый круг людей, чтобы распространяться об этом.
Рыцарь планировал подтвердить свои мысли, отправившись с отрядом за бандой похитившей купца, но как некстати из столицы прибыли срочные вести, на самом деле вновь оказавшиеся пустышкой, точнее указаниями прибыть в столицу в первый день лета, дабы провести полный сбор посвященных. Собрания рыцарь не любил, обычный треп людей, самих не верящих в роли, что они на себя примерили. Но игнорировать послание совета было нельзя, а шанс был упущен. Зато теперь, с этим волком, все сложилось как можно удачнее. Такой шанс упускать было нельзя, и он его не упустил. Они отъехали уже достаточно далеко от поселения, чтобы татуировка перестала улавливать кого-либо кроме его спутника. Но зуд не пропал, осталось провести лишь последнюю проверку, дабы убедиться в том, что все происходящее не самовнушение от множества услышанных историй. Еще будучи в трактире, рыцарь позаботился о том, что курицу подозреваемого натрут особым настоем. А тут еще эта странность с поиском воды, он ведь даже не позаботился изобразить поиски, просто поднялся и пошел по прямой, а через минуту вернулся уже с водой. Все сомнения отпали, с этим человеком точно не все в порядке. Тут некстати сыграла паранойя, показалось, что солдат раскрыл его, а в отваре яд, выступила испарина, еще сильней усугубляя ситуацию. Но парень не обращал на него внимания, а жадно набросился на еду.
В ожидании результата гвардеец даже не притронулся к еде и вот наконец увидел то, что хотел. Встретившись с ним взглядом, он заметил, как стремительно краснеют белки глаз солдата и сам поднялся на ноги. Дальше оставалось две маленькие формальности, смешать нужные порошки и капнуть кровью, а дальше как пойдет, либо смесь станет синеватой и значит он ошибся, либо желтой и значит, что его выводы верны. Но волнение сказалось на гвардейце, сначала он непонятно зачем заговорил с подозреваемым, но поняв что выглядит глупо, взял себя в руки. Потом от волнения он сыпанул чуть больше порошка синей жабернецы чем нужно и смесь пришлось делать заново и вот, когда нужные пропорции были уже соблюдены и кровь капнута, на него напало странное оцепенение и он застыл, бешено вращая глазами, а тарелка с порошком упала. Ощущения были схожи с теми, что должен был испытывать на себе солдат, но при этом двигались глаза.
'Неужто этот жирный кусок мяса перепутал и смазал всю еду?!'- страх сжал душу. Если это действительно так, то его противник очнется быстрей и спокойно перережет ему глотку. Хотя может он и не носитель семени? Скосив глаза, гвардеец лишь огорченно вздохнул, тарелка лежала вверх дном в луже и что творилось под ней остается тайной.
'Но что это?'- гвардеец заметил, как вода возле тарелки открашивается в желтый цвет. Смесь имела белый цвет, а значит реакция все же прошла. С осознанием происходящего, мужчина ощутил, как его волосы буквально седеют на глазах.
Тут ещё с солдатом начало твориться что-то странное. Тело забилось в конвульсиях, из горла вырвался бешеный вой, через секунду сменившийся бешеным кашлем. Руки его заскребли по земле. Продолжалось это все буквально несколько секунд, после чего изо рта беспомощного парня вырвался фонтан рвоты, и он безвольно рухнул в грязь.
Тут же спало оцепенение с рыцаря, и тот с рыком потянул меч из ножен.
Но вытащив клинок, он вновь застыл. Несколько секунд, абсолютно седой мужчина наблюдал, как вокруг неподвижного, измазанного в рвоте и грязи парня, распускаются маленькие ростки. Природа в голове посвященного никогда не ассоциировалась со злом, но сейчас ничего кроме удивления он не испытал, да и то недолго продержалось под волнами безумия.
Прыгнув вперед, воин занес свой клинок над бесчувственным телом. В последний момент глаза парня открылись, но было уже поздно.
***
Из небытия меня вырвала чья-то злая воля. В голове билось ужасное предчувствие, в голове рассерженным роем жужжали чужие эмоции.
Открыв глаза, встретился взглядом с полными безумия очами незнакомого человека. Только чуть позже, вместе с осознанием собственной неотвратимой смерти, пришло узнавание. Чисто на рефлексах вскинул над головой руки и в ожидании смерти зажмурил глаза.
Первым, что я почувствовал, был слабый удар по шлему и что-то тяжелое, упавшее мне на лицо. Вслед за этим, на лицо потекло что-то горячее. Разлепив глаза, я заорал от увиденного. На лице моем лежала моя же кисть, а из обрубка руки хлестала кровь. Боли как ни странно не было. Заорав от страха, я завертел головой, в поисках своего обидчика. Он нашелся в паре шагов от меня. Лежа на спине, он в панике сучил ногами по земле, руками вцепившись в пасть твари, смутно напоминающей волка.
Удача явно покинула гвардейца, вместо удара в голову он сам подставил твари свою руку. Хотя может это был осмысленный жест, не знаю. Против обычного волка или собаки, такое вполне могло сработать. Но это, покрытое язвами и редкими лоскутами шерсти, существо обычным точно не являлось. По поляне пронесся смачный хруст, за которым последовал вопль боли и страха.
Все мои потрясения и эмоции схлынули, оставив рассудок ослепительно чистым. Не было ни страха, ни боли, лишь одна только цель. Выжить.
Пока я поднимался на ноги, и нащупывал рукоять клинка левой рукой, все было уже кончено. Крик оборвался, а тварь мощным рывком головы отбросила в сторону кусок кровоточащей плоти, некогда бывшей горлом моего командира.
Закончив с одним противником, зверь, хотя какой это к чертям зверь, тут же обернулся ко мне. Дальше последовал чудовищно быстрый рывок. Все что я успел сделать, так это поставить меж нами тонкую полосу клинка.
Меч глубоко вонзился в грудь твари, но полет это не остановило. Последующим ударом меня сбило с ног. Оказавшись на земле, четко понял, что у меня больше нет сил. Повернув голову, встретился взглядом с полными ненависти глазами хищника. Та тоже лежала на земле, а из спины торчал кончик моего клинка.
Но тварь не успокоилась, несмотря на отказавшие задние лапы, она упорно ползла ко мне, на передних. А под конец даже сделала рывок, нацелившись на мое горло.
Сил, чтобы избежать удара, не было. Все что мне удалось, так это лишь подставить на пути твари обрубок своей руки.
Не знаю благодаря чему, но моя рука, будто по маслу провалилась глотку зверя, исчезнув в пасти почти что по локоть.
Тварь, не ожидав подобного, задергалась, попыталась сжать челюсти, что к моей вящей радости у нее не вышло. Тогда тварь попыталась освободиться, но позволить этому свершиться не позволил уже я, вцепившись ей в загривок второй рукой. Почти минуту мы боролись, даже не знаю, откуда у меня взялись на это силы. Но, в конце концов, зверь, выпучив глаза, рухнул наземь.
На то, чтобы освободить руку, мне потребовалась почти минута. Освободив конечность, я подгреб тварь под себя. Было ощущение, что сейчас тварь вновь откроет глаза, так что медлить я не стал. Навалившись на тварь, левой рукой еле как нащупал засапожник и принялся за свою грязную работу. Странно, но с гибелью твари я почувствовал сильный прилив сил, даже усталость отступила. Видимо сработал дар духов леса.
Сил хватило ровно до того момента, как последний кусок сочащейся кровью плоти животного оказался в моем животе, после чего я бесстыдно потерял сознание.
Очнувшись, десяток секунд не мог понять что происходит. Тело ломило, болела голова, в нос шибал запах рвоты и разложения, чудовищно болела рука. Мутным взглядом окинув поляну, попытался встать на ноги. В голове слегка шумело, но мыслить это практически не мешало.
Нужно было в крайние сроки придумать что делать дальше. На принятие решения мне понадобилась пара минут. Еще десяток минут ушел на то, чтобы порубить тварь на кусочки, дабы никто никогда не понял, что у нее не было сердца.
Рука выглядела ужасно, обрубок за ночь успел затянуться молодой кожицей, и это напрягало больше всего. Была мысль прижечь рану, дабы ни у кого не возникало вопросов о быстром ее заживлении. Хорошо хоть что я вовремя вспомнил, что по легенде духи леса наградили меня скорой регенерацией, так что калечить себя мне не пришлось.
Подобрав свои вещи, недобрым словом помянул трусливых лошадей, сбежавших при появлении твари. Теперь я мало того, что остался без большей части еды и дополнительного оружия, так мне еще несколько дней придётся переть по грязи своим ходом.
На последок обыскал труп командира, изъяв из его кошеля золотую монету, которую тщательно прятал под подкладку сапога, серебро и медь трогать не стал, нечего чтоб все думали, что я своих обираю.
Еще раз окинув поляну взором, убедился что ничего не забыл и двинулся в сторону города, баюкая побаливающую руку. В голове моей творился полнейший хаос, все планы крушились как карточный домик.
-Ну и как дальше жить то?- тихо спросил я у самого себя.
Эпилог.
Многих людей ломает рушение их планов. Трудно представить что тогда творилось в моей голове. Видимо моему разуму оказалось легче забыть все произошедшее. Помню, как добрался до Городка, как рассказал о произошедшем, помню, что мне налили чарку вина. Помню что успел поведать Олгу правдивую версию. Собственно все, тут моя воля дала слабину и разум сбежал за винную пелену. Алкогольное забытые стало моим ближайшим другом на ближайшую неделю. Я пил пока дожидался своих, отправившихся на поиски тела командира. Пил, пока мы стремительно возвращались в Штордфорд. Помнится там меня бросили в холодную, дабы я быстро протрезвел, после чего под запись быстро допросили и отпустили. В казармах мне делать было нечего. В глазах окружающих я видел только жалость и она бесила меня, так что я вновь окунулся в алкоголь с головой. Несколько дней продолжался мой зопой, прежде чем ранним утром меня под ручки не притащили в ратушу, под очи местного смотрителя. Там, под мою диктовку вновь написали пару рапортов, в точных подробностях заставили описать смерть командира и причину потери руки. Официально я сам себе её отрубил, потому что тварь откусила мне пол ладони и остановить кровотечение у такой раны было невозможно.
Выслушав меня, смотритель передал меня в руки своих помощников, которые морщась от моего вида и запаха перегара, оформили мне пару грамот. Одна была о том, что я комиссован из армии по ранению. Вторая гласила о том, что мне присваивается медаль 'За Выполнение Долга' и один золотой, как пострадавшему на службе.
Правда деньги у меня тут же отобрал Олг, дабы я их не пропил. Зря он так конечно, я может и много пью, но полностью голову не теряю. Видимо вдохновившись примером моего друга, на меня налетела интендантская свора, отобрав все когда-то выданное из своих запасов. Даже одежду отобрали, гады. Пришлось доставать из закромов ту, в которой когда-то прибыл для несения службы. Та может и налезла на меня, но нормально двигаться в ней я был не способен. За время службы я оказывается изрядно увеличился в размерах и даже не заметил этого.
В итоге пришлось раскошелиться на четыре серебряных, чтобы купить нормальную одежду. Хорошо хоть цены у нас тут были очень низкими на кожаную одежду. Добавив к которой шерстяной свитер, я остался вполне доволен результатом.
Делать мне в этом городе было больше нечего.
Последним делом, заглянул в казармы. Туск ради такого дела отпустил весь десяток ч занятий.
Ребята окружили меня, каждый что-то говорил, хлопал меня по плечу, желал удачи. Но среди всех них, мне были важны речи только троих. Первым подошел Туск.
-Ну что ж, прощая мой лучший ученик, если узнаю что ты опустил руки, сам тебя найду и добью,- видимо мне показалось, но в уголках его глаз что-то предательски блеснуло, разглядеть что это было я не успел, так как оказался в чудовищной силы объятьях.
От таких эмоций самому хотелось разреветься, но взяв себя в руки, лишь хлопнул наставника по плечу и произнес:
-Спасибо вам за все, учитель.
Вторым до мен добрался Олг:
-Проведай близких дружище, моим передай что у меня все хорошо, как денег чуток скоплю вернусь,- друг тоже не отказал себе в удовольствии проверить мои ребра на прочность,- за меня не волнуйся, я не подставлюсь, а сам смотри мне, узнаю что ты не разбогател, рожу начищу.
-Хорошо,- с грустью произнес я, расставаться с другом было чертовски неприятно.
Последним до меня добрался Алт:
-Надеюсь пока мы дослужим, ты уже разбогатеешь и возьмешь нас под свое крылышко,- друг был наигранно весел, даже пихнул меня кулаком в плечо,- кстати, хочешь совет, закупись здесь кожей, в Улере продашь, чуть деньжат поднимешь.
-Так и сделаю дружище.
На прощанье помахал всем культей и пожелал удачной службы, после чего не оборачиваясь покинул территорию казарм.
Решив последовать совету друга, решил здесь слегка закупиться. В итоге потратил почти семьдесят серебренных из золотого, что вернул мне Олг. Почти тридцать ушло на лошадку, брать совсем плохую не стал, взял более-менее поприличнее. В пару серебряных обошлась крепкая телега. Все остальное ушло на кожу. Вышло довольно много и места в телеге совсем не осталось, но брать попутчиков я вроде бы не планировал.
Путь домой пролетел спокойно, была мыслишка завернуть за кладом, оставленным в бывшем лагере разбойников, что под Бургом, но искать сейчас жертву желания не было.
В Улере как и хотел сбыл весь товар, правда пришлось немного побегать по лавкам и торговцам, зато продал в половину дороже чем покупал. Правда судя по тому, что все предлагали заходить еще, когда будет такой товар, то я все же продешевил. Но да ладно, потратил тридцать серебряных, получил почти пятьдесят, весьма неплохо вроде бы. Телегу и лошадь я продавать не стал, телега и родным пригодиться, а лошадь возможно даже мне.
Перед домом начал волноваться, появились дурацкие мысли. В итоге за пару верст до поселения я остановил лошадь и сжав лицо в ладонях, с силой вцепился в свои изрядно отросшие волосы. Неожиданно словно ветерок по лицо прошелся, пришло ощущение, что меня ждут.
-Я иду, дед,- усмехнулся я и щелкнул поводьями.
Встречала меня вся семья в полном составе. Мать с ходу бросилась на шею и заревела. Мне кажется она даже не заметила что у меня нет кисти, так как руки я прятал под полами плаща. Обняв мать, бросил взгляд на приближающегося отца. У того дернулась щека при виде моей культи, но несмотря на это он радостно обнял нас с матерью.
Дед доковылял когда мы наконец разжали объятья.
-Ну чего, не обнимешь деда, инвалид?
Крепко обняв деда, краем уха услышал как охнула мать, наконец заметив мою травму.
Дома я провел почти три недели. Рассказал все что со мной случилось, позанимался с дедом, удивив его своими возможностями, выманил из него секрет создания амулетов. С отцом в первый день сильно напились, дед не пил, осуждающе качая головой. За последующие дни успел повидаться с родителями Олга. Заодно узнал ,что купец тут был совсем недавно и письмо передавал.
Кроме приятных были и не очень хорошие моменты. Во первых дед осудил, за то, что оставил молодежь под присмотром одного лишь Бурого, да и вообще, деду много мест в моих рассказах не понравилось. Больше всего его, как собственно и меня, насторожило поведение моего командира и отсутствие каких либо пояснений его поведению, хотя догадаться в чем дело было не сложно. Вторым неприятным моментом была встреча с Ни. Подавив в себе ругательства, я с кривой улыбкой пожелал ей всего хорошего и проводил взглядом её округлившуюся в талии фигуру. Ждать она меня собиралась, три года, ага, как же. Может я и сам виноват в этом, но неприятный осадок остался.
К концу третьей недели я совсем заскучал, с амулетами разобрался, с родичами повидался. Пользы от меня им сейчас никакой, а ощущать жалость окружающих становилось все сложнее и сложнее. Дед правда говорил, что восстановить кисть в принципе реально, но это дело не одного дня и даже не одного года.
Сделав все, что собирался, я начал собираться в путь. Мать ни в какую не хотела меня отпускать, чуть до ругани дело не дошло, но отец помог.
Седмица мне понадобилась на то, чтобы добраться до столицы и почти три часа ушло, чтобы найти наконец улицу Башмачников.
На стук в дверь, открыл чопорный слуга. Выслушав меня, он под конвоем пары охранников проводил меня в гостиную. Сам он удалился, оставив со мной охранников, явно демонстрируя, что всяким бродягам тут не рады.
Неожиданно двери в зал чуть не слетели с петель. По комнате будто пролетел довольно увесистый вихрь, а в грудь мне будто таран ткнулся. Я бы наверно не удержался на ногах, но упасть мне не дал предусмотрительно поддержавший меня охранник, ну и объятья.
-Скел, дорогой, как я рад тебя видеть, какими судьбами у нас?- зачастил жизнерадостный толстячок.
-И вам здравствовать уважаемый Торин, я тоже рад вас видеть, а у вас я по делу,- скромно начал я, наблюдая за радостным купцом, изрядно набравшим в весе с нашей последней встречи.
-И по каким же делам ко мне прибыл спаситель моего сына?- грозно глянул купец на своего слугу, который от его взгляда заметно побледнел.
-Научите меня зарабатывать деньги,- с надеждой попросил я.
-Хохохо,- расхохотался торговец,- это ты по адресу заглянул!