Поглощённый мыслями о лекции, я хотел было пройти мимо, непонятно откуда
взявшегося в коридоре, Саровски. Последний разговор с ним, ещё тогда, до переноса, оставил неприятные воспоминания о встрече. Едва мы поравнялись, как он, прекратив лениво разглядывать коридор, обратился к сопровождающему:
- Максим, оставьте нас на несколько минут, - и показал, уже мне, на створки конференц-зала.
Шумов лишь пожал плечами, как бы говоря "Мне то что".
Вообще, я поражаюсь "посредственностью" Саровски - захлопнув двери, он, не обращая внимание на облик собеседника, начал разговор на высоких тонах. Да, и раньше закрадывалось подозрение, что это не простой служащий, а какой-нибудь ветеран антитеррористических операций или локальных войн последних десятилетий. Кто знает, при их то доступе к операциям по омоложению и установке имплантатов? Намного позже, вспоминая этот неприятный эпизод, я задумывался - что, если бы он оказался в какой-то момент не с человеком в теле раккона, а лицом к лицу с настоящим крылатым магом? Или у меня бы заиграли инстинкты? Или, проявись мой магический дар? Взыграй инстинкты - и как бы тогда закончилась моя жизнь?
- Полагаю, лекция с "картинками", - это слово он особо выделил, - тебе понравилась? Надеюсь, ты ещё не забыл, что остаёшься человеком и отправляешься не на курорт и не на постоянное жительство, а в разведывательную миссию. Так вот, довожу до сведения, что руководство приняло решение об окончании испытательного срока, данного для адаптации нового сотрудника, - последнее прозвучало скорее как оскорбление. - Они осведомлены, с моей подачи, о твоих провалах. Думаю, ты прекрасно знаешь о цене проекта и последствиях, в случае остановки? В таком случае тебя ждёт неприятная жизнь исследуемого. Считай это первым предупреждением. Уже поднимался вопрос об отстранении Института и привлечении профильных специалистов, непосредственно из отдела разведки. А не тех любителей живности, что сидят здесь и возятся с тобой. Были бы у меня полномочия... Единственное, останавливает рапорт профессора, но, рано или поздно, вопрос встанет ребром - никто не собирался брать на работу горе-мечтателя, не способного задвинуть природную лень и пассивность на задний
план, чтобы серьёзно заняться порученным делом. Вместо этого же, мистер Аршинов, вы не удосужились и пальцем пошевелить для преодоления себя, и развития мыслеречи ракконов до удовлетворительного уровня!!! Кто за вас будет это делать? - прошипел он. - Мы даём тебе всё для того, что бы ты исполнил свою миссию. Обучение, медицинский персонал, нейробиологи, сиделки! Нянчимся с тобой, пытаемся сделать из "человека с улицы" настоящего секретного агента! Что ты у нас делаешь? Хорошо помнишь условия, на которых подписал контракт?
Я нервно задёргал хвостом, судорожно вспоминая офис. Реакция не укрылась от внимания Саровски. Он с каким-то злорадным выражением на лице процитировал те самые строки:
- "Обязуюсь выполнять условия контракта, сроком на пять лет, на личных условиях. Пункт первый - материальная помощь Аршиновой А.С и её мужу, Аршинову Д.С.. Пункт второй - отдельная оплата лечения в клинике...". Хватит? Между прочим, - майор, неспешно, обошёл меня по кругу, - отцу стало намного лучше, при наших то возможностях. Упорный человек, другой на его месте давно сдался... Не хотелось бы останавливать лечение, с учётом осложнений при малейших сбоях в оздоровление. А всё из-за одного увлечённого молодого человека, неожиданно получившим крылья и забывшим о родных... Нехорошо то как... Ах, да, ты же сидишь в условиях ограниченной связи с внешним миром. Чтобы знал, родители, несмотря на безответственность, тебя очень любят. Я недавно вернулся от них. Милые люди, всё спрашивали о тебе. Будет жаль сообщить им о преждевременной кончине сына, до самого конца боровшегося со смертью на борту дальней станции. В таких случаях обычно вместо тела присылают именные жетоны с приложенным на накопителе...
Он ещё не договорил последнюю фразу, как внутри меня зародилось рычание, так просящееся наружу. Разум заполнила ярость вперемежку со страхом за близких - хотелось ударить угрожающего мне так, чтобы тот отлетел к противоположной стене. Или полоснуть когтями, прижав к полу. Да... Раккон внутри становился с каждым мгновением сильнее, подавляя привнесённое извне человеческое сознание, не умеющее постоять за себя... Почти не соображая, я подался вперёд.
- " ...! Ваша поганая служба не может подождать?!? И не смейте угрожать мне,
и моим близким! Чтобы... вы все...!"
Картинка перед глазами смазалась, как при быстрой прокрутке фильма. Остановиться в последнюю секунду стоило неимоверных усилий - промедли немного, и удар обрушился бы на стоящую неподалёку "жертву". Превратившись в воплощение всего, накопившегося внутри, начиная от первых дней общения с представителями СБ. Нахлынувшие, было чувства и мысли, чуждые любому человеку, потускнели, разом перестав быть моими - то нечто, рвавшиеся наружу, растаяло, словно его и не было. Оставив один на один с последствиями неконтролируемого гнева. Нет,...он... идиот? Я нависал над Саровски с оскаленной пастью, в шаге от удара. Перекатывающиеся под шерстью мускулы не оставляли каких-либо вопросов, загляни сюда кто-то из коридора. От эсбешника исходил слабый запах пота - он точно не ожидал настолько бурной реакции на свои слова. "Аура", иногда видимая мной у людей (порой это мешало смотреть, как будто глаза переключались в иной режим
работы), наоборот, едва светилась - никаких ярких эмоций. Зато он ухмылялся - довольно так.
- Я ожидал услышать мм... нечто большее.
Я медленно спрятал обнажённые клыки. Он... всё слышал? И как "послал" СБ с майором куда подальше?!? "Чёрт!!!".
- Да, "чёрт". Радуйся, что за столько лет работы я ко всему привык.
На осознание произошедшего понадобилось время.. Я... ВСЁ ЭТО сказал "вслух"?!? Аррр!!! Саровски потёр ладонями уши.
- Отставить громкость!!!
Вечно спокойный, майор, как оказалось, обладал поистине командирским голосом - я даже присел от его окрика.
- Так лучше. Надеюсь, сегодняшний разговор был последним, и ты возьмёшься за ум. Иначе, - палец уткнулся в кончик носа, - так просто не отделаешься. Слишком много средств потрачено на это тело. Передай Соловьёву, что может не благодарить за сделанную за него большую часть работы.
Шумов, ничего не слышавший из-за облицовки стен, появился в дверях, едва Саровски покинул зал. И узрел раккона, севшего на пятую точку.
- Эй, всё нормально?
- "Пока да".
- То..., - и осёкся, разобрав ответ на вопрос.
- "Пойдём отсюда. Профессор не слишком любит, когда опаздывают. И, да, я теперь могу разговаривать. Не спрашивай как".
До самого полигона он не сводил с меня глаз, ведь это на него возложили сопровождение подопечного Джефферсона. Пришлось остановиться и уверить, что ничего не скажу про опоздание на вводную лекцию. Больше беспокоила реакция руководителя проекта на происшествие в конференц-зале. Сложно поверить, ещё чуть-чуть, и инстинкты взяли бы верх над разумом - настолько хотелось придушить этого гада.... Они там, наверху, наверное, хотят получить всё в лучшем виде, не вникая в детали. И добиваются - через одно место.
Обогнув массивный корпус, мы вышли на ровную дорожку. Идти по ней оказалось
неприятно - когти, как ни старался втянуть, негромко клацали, отдавали с каждым шагом в пальцах. Острые как ножи, они скребли твёрдую поверхность покрытия, теряя былую остроту. Мысль об этом хотя бы немного отвлекла от воспоминаний разговоре с Саровски. Тяжело вздохнув, я вывел тем самым Максима из задумчивости.
- Анатолий... Там, в зале, ты ...
- "Я сказал майору всё, что думаю о нём и СБ Земли".
Он чуть было не остановился посредине дорожки - пришлось подтолкнуть вперёд.
- "На эмоциях, исключительно негативных. Ты лучше скажи, на что похож мой новый голос?"
Подумав минуту, Шумов выдал гениальную фразу:
- У меня в голове, словно плохенький коммуникатор на приём. Плохенький... ну... голос какой-то нечеловеческий, что ли. Если слишком громко говоришь, звук отдаёт эхом.
Мда, родного голоса не видать до самого возвращения на Землю. Хотя, было привлекательно затеряться ТАМ, начав жизнь с нуля, когда никто тебя не знает... Я с трудом отогнал эту мысль.
Я.
Вернусь.
Домой.
На душе стало спокойнее, лишь на самом дне, в той самой пустоте вместо сознания раккона, притаились сомнения. Надо спросить таки о человеческом теле. Хотел было только завязать разговор на эту тему с попутчиком, как он увёл беседу в совершенно другое русло:
- Знаешь... Никак не пойму, почему ты ушёл из института? В ФИБИ не просто поступить. Окажись на твоём месте, я не стал бы бросать образование, и упорно бы шёл к своей цели, надеясь получить лучшее...
- "Зачем?"
Максим, уже и забывший, кто рядом с ним, возмущённо замахал руками.
- Как зачем? А общественное признание? Состояние, богатство, известность? Все значимые личности истории были несокрушимыми, несгибаемыми - именно эти качества и помогали им подняться над массой!
- "Другой вопрос, стали они от этого счастливее".
- Что же такое счастье, по-твоему? Унылая жизнь там, - рука указала за горизонт, - ничем не выделяясь среди остальных?
- "Любой совсем не прочь возвысится. Считая себя лучше остальных, если поднимется наверх".
- А разве нет?
- "Он останется таким же. Внутри. Счастье не во влиянии, не во власти. От них только разгорается жажда. Как-то пришлось столкнуться с одним... таким. Я сам не прочь подняться. Но не такой ценой".
Тянет иногда меня поговорить на философские темы. Ох как тянет.
- Ну ты и сказал... . Не мне понимать, как этот парадокс умещается у тебя в голове. С моей точки зрения, - начал он говорить в пустоту, - это противоречие. Либо ты лучше, либо ты хуже. Либо пробиваешься вверх, либо остаёшься обывателем до конца жизни.
На том мы и разошлись...
***
На полигоне мне предложили чуть размяться, чтобы оценить новую обстановку. Представьте удивление Джефферсона, услышавшего в голове незнакомый голос:
- "Профессор, можно поговорить с вами?" - лучше завести разговор самому...
Соловьёв, выдернутый с конференции по проблемам (всё, что я разобрал из шума,
доносившегося из коммуникатора), прибыл незамедлительно. Уведя подальше, оба начали небольшой допрос. Пришлось рассказать о встрече с Саровски после вводной лекции Миролюбова, опустив пару деталей, касающихся личного. Не сообразившему заблаговременно уйти Максиму досталось за нерасторопность - глава Института должен знать о каждом шаге майора, особо, если это касается проекта "Контакт". Не знаю, добьются ли они чего-либо от СБ, но скандал выйдет хороший. Под конец, раздражённый Джефферсон спровадил меня. Мол, надо дать выход "пару" после той бури эмоций. Выгулять зверя внутри себя, вот!
Когда до полного круга оставалось всего ничего, я уловил краем уха разговор у входа в галерею:
- СБ однажды сведёт нас в пропасть. Это надо же, устроить пациенту, после переноса сознания в тело крупного хищника, с зачатками инстинктов, такой стресс! А если бы он не совладал, позволив раккону действовать согласно эмоциям человека внутри него? Мы бы потеряли как минимум добровольца и десять лет работы... О чём они там вообще думают, вмешиваясь подобным образом в программу адаптации...
Второй, молчавший до этого, перебил профессора:
- Можно накатать на майора жалобу, чтобы ограничить влияние на проект, но он лишь исполнитель...
- Организуй постоянную компанию Анатолию. Нужны ребята поактивнее, чем Шумов,
могущие постоять словами за обоих при нападках эсбешника...
Фыркнув, продолжаю бег. Эсбешники... Настроение, было улучшившееся на свежем
воздухе, снова упало - не надо было мне напоминать о произошедшем.
Миновав четвёртый круг, я вернулся к стоявшему у самой стены руководителю проекта. Геннадия Алексеевича поблизости не было, очевидно вернулся к прерванной работе, хотя, какая уж, если его сейчас буквально раздирает научное любопытство. Я же наконец заговорил. Эх, чую, завтра все достанут единственного на всю систему обладателя мыслеречи. Тем временем Джефферсон убрал какие-то листы в папку, и обратил своё внимание на меня:
- В зале расскажешь, как было с твоей точки зрения.
Если честно, говорить все подробности сильно не хотелось. Я и сам не до конца понял, как потерял контроль, почти подчинившись чуждым эмоциям. Что обо мне будут думать? Не удивлюсь новым мерам предосторожности. Понурив голову, я побрёл, не оглядываясь, за профессором.
В зале, ставшем временным жилищем, ждала группа Соловьёва - как же, необходимо снять очередной скан активности головного мозга. Процесс на этот раз сопровождался целой серией вопросов:
- Когда ты "говоришь", адресуешь конкретному человеку, или же ориентируешься на присутствие собеседников?
- Приходится ли сосредотачиваться при использовании мыслеречи?
- Сможешь произнести с акцентом на адресата?
- Сейчас произнеси "Ирки и ракконы живут на планете далеко"...
"Смешно"... Видимо так и выглядят учёные, неожиданно получившие в руки результат кропотливой работы. Игрушку. Большую и пушистую. На часть вопросов я кое-как ответил:
- При разговоре... мм... да как при обычном.
- Оно само получается, вы же не слышите, о чём думаю?
- Бесполезно...
- "Ирки и ракконы живут на планете далеко. Ирки и ракконы..."
Между вопросами, мне сделали замечание по поводу нового "голоса": присутствующие сошлись на мнение о мужском, чем-то отдалённо напоминающий прежний, до переноса. В остальном мнения разделились, часть воспринимала его с призвуком "р", часть с овышенной громкостью и паузами между словами. Некая теория о восприятии мыслеречи нашла новых сторонников. Действительно, заповедник увлечённых - на кону моя судьба, они же спорят ни о чём! Поэтому вопрос к молчавшему руководителю оказался как гром среди ясного неба:
- "Насколько я стал опасен после того инцидента?"
Десяток удивлённых глаз синхронно уставились в сторону неподвижно сидящего крылатого подопечного. С укором. Мол, что за ерунду говоришь? Сам Джефферсон с ответом не торопился, молча перебирая отчёты.
мне реакцию в конце разговора. Типичный ответ реальной угрозе. Можно и подстраховаться, но... - он осмотрел присутствующих. - Опиши, для начала, произошедшее своими словами.
Последнее прозвучало в полной тишине. Своя версия, значит ...
***
- "...когда он намекнул о последствиях неудач, я... внутри меня словно проснулось нечто, почуяв угрозу для себя. С трудом удалось сдержаться и не ударить Саровски. А потом ОНО растаяло. Такое было чувство..."
Глядя в сторону, я рассказывал о встрече после лекции, опустив небольшую часть. Джефферсону не стоит знать о проблемах дома, подтолкнувших на участие в проекте. Так проще, когда мало кто знает о твоём прошлом и не лезет, рискую что-нибудь сломать, пытаясь помочь.
- "... всего несколько мгновений, и я стал похож на взбешённого хищника. Как
в описании Первой Межзвёздной... Вроде того"
Постучав когтями по полу, наконец, осмеливаюсь посмотреть на окружающих.
Профессор с мрачным лицом стоит неподалёку у стены, судя по "ауре", мрачнее тучи. Остальные чуть поодаль, придерживаясь дистанции. Кроме Светланы, так как-то странно глядевшей на меня, и вечно молчаливого сотрудника. Постоянный спутник по работе, сколько помню. Первой, как ни удивительно, высказалась именно она, бесстрашная "укротительница зверюг" - негласное прозвище в группе наблюдения.
- Здесь и понимать нечего. Разве что, не ожидала настолько бурного проявления инстинкта защиты. И, по-моему, Саровски повезло с выбором кандидата на нейроперенос в тело раккона, - девушка улыбнулась мне. - Другой на его месте, порвал бы обидчика. Анатолий же продемонстрировал контроль поведения после первичной адаптации к новому телу.
Я с восхищением смотрел на Светлану. Хм, про штатного психолога никто ничего не говорил. Ловко же обставили окружение - никто не приставал с вопросами, лишь ненавязчивое общение. Не дав закончить, к разговору подключился Джефферсон:
- Банальное давление на что-то личное, банально, но должно было сработать...
- "Не будем про это", - буркнул я.
- Я не настаиваю. В любом случае, опасности для людей, как сказал ранее, ты не представляешь... Рапорт должен лежать на столе главы, и я надеюсь на понимание в организации. До выхода на орбиту Земли, опека ложится целиком на Институт.
- "Что делать с сознанием этого тела?"
Он грустно улыбнулся:
- Нет никакого сознания раккона. Оно погибло в момент нейропереноса, оставив
голые инстинкты. В этом теле один разумный, чтобы ты ни думал. Позавчера данный
факт окончательно подтвердился. Действовать на планете придётся, руководствуясь
собственным опытом и импровизируя на месте. Есть лишь уверенность в барьере при
попытке проникнуть в разум. Всё, что сейчас доступно, - заметив непонимание, он
пояснил. - Майор, пусть и грубым методом, но добился результата. Мыслеречь с
"магическим даром" у ракконов идут из одного отдела головного мозга. Отличие в виде контроля...
Я украдкой следил за реакцией присутствующих. Если Светлана слушала откровения, сосредоточившись на чём-то своём, то Максим выглядел несколько испуганным. Ещё бы, узнать столько нового о подопечном профессора, способного по воле случая превратиться из "человека", пусть и в инопланетном теле, в могучего хищника, чьё поведение мало предсказуемо. Один удар лапы которого свернёт шею. Честно говоря, я не до конца поверил Джефферсону, списавшему сознание раккона. Слишком чужеродные были для меня те инстинкты, вырвавшиеся изпотаённых мест сознания. Моего...Теперь моего, чтобы ни говорили. Человек в теле зверя. Оглядываясь на недавнее прошлое, я с трудом верю в случайность того выбора.
...предложение заработать от СБ Земли... Возможно, будь выбор, и я удалил бы это письмо как простой спам, как и сотни других, приходящие еженедельно на электронную почту, обещавшие крупный заработок или предлагавшие выгодно вложить деньги. Деньги... Казалось, планетой негласно правят именно они - куда не посмотри, везде нужны эти "универсальные средства обмена".Так сказал нам в старших классах пожилой учитель... Хочешь чего-то - плати, случилась беда - плати. Кредит же взять... лучше голодать, чем клюнуть и стать заложником банка, чьи щупальца незаметно оплетают твои ноги и шею, требуя взамен вечную лояльность.
... стоило потребоваться отцу дорогостоящее лечение, и всё пошло наперекосяк. Оплата лекарств, не покрываемых медицинской карточкой, уютная квартира на окраине города, внезапно ставшей престижным районом - я отчаянно искал подходящую работу. Тщетно...
К письму был приложен образец договора, дававшего право ставить свои условия. В пределах разумного... что уже необычно... С десятой попытки обнаружить явный подвох не удалось - обычный документ, с чётко прописанными пунктами, подробно расписанных. А предложение было заманчивым. "Предлагаем вашему вниманию испытать себя в рисковом предприятие, под началом СБ Земли. Расходы и риски берём на себя... От вас требуется отдать работе за пределами Земли три года жизни, по окончание которых вы будете...".
Когда в жизни наступают сумерки, а твой мирок ограничивается скудными
возможностями Сети, где можно строить своё, то, что дарит тебе радость и спокойствие, тогда как снаружи тлеет чуждая тебе жизнь, отрицающая все стремления и мечты, сложно остаться в стороне... На следующее утро, оставив записку, и написав в ней, что получил контракт на работу в космосе, я отправился к офису в центре города. Из немногих соискателей выбрали почему-то меня. Было ли страшно? Ещё бы - СБ Земли окутывал ореол слухов, один страшнее другого. Говорили, оттуда никто не возвращается, а везунчики до конца дней жили, нервно оглядываясь по сторонам. Обычные слухи, хотя... Сидевший за столом синтетик, после короткого разговора, вежливо намекнул на путь назад. "Пока ещё можно". Но... где настоящая Тьма, а где Свет? Не может ли случиться так, что путь к Свету лежит через Тьму? И, чего таить, особого выбора я не имел... Через день на счёт поступил аванс, погасивший задолженность за медуслуги - родные получили
подправленную версию, о приёме на хорошо оплачиваемое место. Узнай они правду, кого-нибудь бы точно хватил инфаркт. Может, в будущем они поймут меня... А через месяц я очнулся в теле разумного крылатого хищника, как будто пришедшего из альбомов позапрошлого века. Людям был нужен нейтральный контактёр.
Выжить среди чужих и вернуться назад...
Дотянуться до мечты и не погибнуть...
Получить крылья и не разбиться о землю...
Можно всю жизнь просидеть в тепле, погрузившись на досуге в грёзах о неведомом. И не сделать абсолютно ничего - либо, ступить на опасный путь к мечте. Я выбрал второе, веря в будущее для близких мне людей...
От этих воспоминаний на душе стало нехорошо. Глубокий вдох, выдох. "Всё будет пучком", любил говорить один товарищ. Если бы....
- ...Если нет вопросов, продолжим нашу работу, - судя по лицам, персонал немного проняло от разговора с профессором. По крайней мере, пропали хмурые взгляды, бросаемые в мою сторону после новости о вспышке ярости. День продолжается.
***
Оставшееся до ужина время Джефферсон, с Соловьёвым на пару, пытали меня вопросами, силясь выудить касающееся непосредственно переноса, и время сразу после пробуждения. Далеко не лучшие воспоминания. Впрочем, не мне судить, когда создателям новой технологии важен каждый момент.
- "Провал в темноту я запомнил плохо - сплошь отрывки из виденного ранее... Необъяснимый страх за себя, неведомая сила, тянущая в НИКУДА. Раккон, заслонивший солнце и говоривший на незнакомом языке, множество картин. Под конец, крепко приложив, меня швырнуло вниз. На пол... Второе рождение и первый вдох... Тяжёлое, в первые минуты, тело: одна часть мозга упорно пытается заставить подняться на ноги, но терпит одну неудачу за другой, получая водопад незнакомых нервных импульсов. Вторая наоборот, бездействует, не реагируя на происходящее - не вспыхни на окраине сознания белые огоньки, я не смог бы и пошевелиться. Звуки, так не похожие на привычные, новые цвета, прорезавшееся обоняние. И... несильная боль в каждой мышце, желающих лишь одного - движения! Вроде ощущений в онемевшей ноге - пытаешься сбить покалывание, пошевелить пальцами, но не можешь, и неуклюже трясёшь ступнёй, не в силах сделать ни одного шага... Первой отошла голова с шеей, позволив впервые взглянуть на присутствующих нечеловеческими глазами. Волнение? Нет, скорее недоумение, вызванное резкой сменой обстановки... Синтетики не видят и этого? Мне казалось, то были галлюцинации или фантазии, пробудившиеся от краткого мига слияния двух сознаний..."
- Анатолий, с чего ты уверен в том зачатке разума? - Геннадий Алексеевич
оторвался от созерцания экрана планшета. - Ты мог его, и придумать, создав фантом под влиянием каких-либо страхов. Разум надёжно изолирован от влияния нейронной "оболочки", чем сейчас является большая часть головного мозга твоего нового тела. Чтобы по-настоящему перехватить контроль над телом, голых эмоций мало.
Я задумался. С одной стороны, глупо считать, что тело не оказывает влияние на личность. С другой... мне нечего возразить людям, более двадцати лет изучающим строение инопланетного хищника.
- "Возможно, мне... показалось. Иногда перестаю ощущать себя человеком, - слова давались нелегко. - Каждое утро просыпаться, и видеть вместо рук мохнатые лапоруки, - я аккуратно убрал выпущенные когти. - Чувствуешь себя диковинным зверем, загнанным в тесную клетку".
В зале стало тесно от неловко раскрытых огромных перепончатых крыльев. Опять потерял контроль... Стараясь никого не задеть, складываю их на спине.
- "Саровски хорошо напомнил, ради чего я здесь".
Они переглянулись.
- С завтрашнего дня приступим к освоению последнего, обязательного для высадки на планету. У нас в запасе два месяца, чтобы пробудить и закрепить навыки полёта, - Джефферсон с неохотой добавил. - Время вышло.
***
Делаю пробный взмах, после чего аккуратно складываю крылья на спине. До сих пор не могу привыкнуть - казавшиеся в зале бесполезными придатками, здесь они преображались, даруя свободу от земного притяжения. Вопреки всему. Несколько взмахов, и ты начинаешь подниматься в воздух, ощущая натянутой перепонкой, как отталкиваешься от невидимой опоры. Страх перед полётом куда-то исчезает, наоборот, появляется желание взмыть в небо, пронестись над полигоном, заглянуть за горизонт... Уффф, хвост как всегда нервно дёргается, выдавая волнение - где-то в глубине сознания остались сомнения. Ведь человек не должен так свободно летать. Может быть... но, с настоящими крыльями за спиной, привязать себя к земле невозможно. Чтобы осознать, надо пересилить себя и сделать первый взмах на
свободе, месяц назад я и представить не мог, каково это на самом деле... сложно.
По полчаса нарезая круги над полигоном, я стал чаще задаваться вопросом "Кто я?". Воспоминания о другой жизни с каждым рассветом переставали казаться реальными. Нет, они не стирались, и не искажались. Просто... смирившись с данным обликом, я начал терять привычки, приобретённые в течение жизни. Что, если не смогу потом "вернуться" назад, вжившись в роль раккона? Что тогда? Единственное объяснение это самозащита разума. Не сломаться в ином теле, с его нечеловеческой силой и возможностями и инстинктами, толкающими на странные поступки - словом, пытаться найти ту соломинку, что не даст потеряться, наоборот, приспособиться, стать снова собой. Оставалось уповать на инстинкты, крылатого хищника, да на себя самого.
Продолжая переминаться с лапы на лапу у самого края площадки, я ещё раз оглянулся назад. Стоит перестать обращать на тот же хвост внимания, и он прекращает путаться под лапами, становясь обыденной частью тела, будь то замысловатые движения, выдающие окружающим настроение, или прохождение дверей, которые так и норовили больно прищемить самый кончик. Стали как родные... Немного помог с этим разобраться Джефферсона, с его решением отправить брать "уроки" у клона, выращенного профессором Лареном, и в последние дни буквально сходящего с ума от скуки...
Полигон, девять часов утра, никого из людей рядом. На отдаление друг от друга сидят близнецы-ракконы, каждый с опаской смотрит на соседа. Я, не зная чего ожидать, он - сбитый с толку от происходящего. Ещё бы, почти неотличимый запах, окраска, размеры... Так проходит минут двадцать, прежде чем недоверчиво принюхивающийся клон встал на лапы и робко обратился ко мне. Напрямую, минуя речь или жесты. Нахлынуло чувство радости, окрашенное неуверенным образом, в котором, при некоторой фантазии, угадывался раккон: тяжесть крыльев на спине, ходящий ходуном хвост, мощные лапы... Были и другие образы - смазанная картинка, на которой человек, напоминающий Ларена, гонит прочь крылатого. Тот же холодный взгляд, подкреплённый выражением на лице, не сулящим ничего хорошего... Да, похож. Даже самому захотелось отойти на безопасное расстояние от профессора, выразив тем самым отношение... Перехватив эстафету, я попытался сформировать образы простейших действий: мыслеречь, судя по наполнению посланий, клону была недоступна. На любое слово в ответ, он реагировал удивлением на морде, пополам с непониманием. Жаль.
В какой-то момент, ему надоело просто стоять на месте, и он, отбежав в сторону, оборачивается, приглашая следовать за собой. Поколебавшись, принимаю "приглашение" - особого выбора нет. Не за этим ли сюда пришёл? К обеду я надвигался настолько, что завалился спать сразу после еды, проспав без задних ног толи восемь, то ли десять часов. Двойнику не хватало банального внимания, достойного товарища по играм, если так можно назвать незамысловатые бега по полигону, с коротким полётом ближе к концу. Отлично помню растерянность крылатого, когда не последовал его примеру... Те три недели пролетели незаметно, дав раскрыть новые возможности раккона, попутно перенимая навыки движения клона, не испорченные человеческим сознанием, тренировки мышц, скорости реакции. Зачем привлекать излишнее внимание крылатых? Отправят куда-нибудь... Всего то стать на время похожим на них, и подчинить инстинкты,
перестать бояться... Иного.
Что-то я отвлёкся, вот он, стоит внизу, в стороне от сотрудников лаборатории. Не стану разочаровывать собравшихся. Выбросив из головы последние сомнения, подпрыгиваю, ощущая, как под упругую перепонку врываются потоки сжатого воздуха.