Аннотация: Продолжение романа "Колхоз". Первая страшная зима после ядерного апокалипсиса заканчивается. Надо строить новую жизнь в жестоком, обезумевшем мире. Обновление от 21.03.23. Книга опубликована полностью.
От автора
В книге нет героев, которые были бы от начала и до конца списаны с одного прототипа. Факты биографий и характеров определённых людей, конечно, использовались для создания образов, но не ищите полных совпадений с теми, кого вы узнали.
Посвящается памяти Якута и Динго,
погибших, защищая Донбасс,
а также Максима 'Мрака' Шишова,
которого догнала война
Костя Данилов, 'Кот'
Как ярко светит солнце! Аж глазам больно, если снять тёмные очки.
Снег, взявшийся крупными зёрнами, похрустывает под самодельными лыжами, подбитыми заячьим мехом. По такому снегу заячьих шкурок на лыжи не напасёшься! Сотрутся ведь мои подбойки. Но я особо не переживаю: зима, кажется, подходит к концу, и скоро придётся укладывать лыжи на чердак. А к тому времени, когда новый снег выпадет, мы ещё кого-нибудь настреляем или наловим.
Я и ушёл сегодня за пруд ради того, чтобы проверить силки на заячьих тропах. Это, как и подбивка лыж шкурками, тоже идея моего крёстного. Точнее, не идея. На подобных лыжах народы Крайнего Севера издавна ходили. Он просто вспомнил, что благодаря этому, лыжи не откатываются назад, когда на них поднимаешься в гору. И про то, как во времена его детства ставили проволочные петли на заячьих тропах, тоже вспомнил. Про такой способ ловли косоглазых в последние годы все забыли, больше полагаясь на ружья, а вот теперь он пригодился, чтобы экономить патроны.
Нет, не погиб он тогда возле Южного. Две пули в грудь действительно получил, но, на его счастье, стреляли тогда по нему не из 'калаша', а из древнего-предревнего пистолета-пулемёта Судаева. Ими, после снятия с вооружения в Советской Армии, ещё долго были вооружены части железнодорожных войск. Видимо, после очередного перевооружения, кто-то и сумел 'урвать' этот автомат. А может, и с Украины привезли, где ППС использовались даже во время войны в Донбассе. Теперь уже всё равно не узнать, как конкретно этот экземпляр оказался в Медведёвке.
С оружейной точки зрения - очень интересная 'машинка'. Хотя прицельная дальность у неё максимум 200 метров, но убойное действие патрон от пистолета ТТ сохраняет на дальности аж до 800 метров. Вот и получилось так, что одна из попавших в лёльку пуль застряла в автоматном магазине (к его ранению - плюс пара сломанных рёбер), лежавшем в нагрудном кармане разгрузки, а вторая пробила лёгкое. Аня не рискнула её доставать, крёстный так и носит этот 'подарок' в себе.
У неё в тот день, когда мы вернулись из Урал-Дачи, много работы было. Помимо мужа, пришлось оперировать Пуресина, у которого пуля застряла в правой руке. А ещё - заниматься ранами Смирнова, Сашки Рощина и Серёги Короленко. Олегу Михайлову, к сожалению, помогать было поздно: одна пуля в голову, вторая в шею, в район сонной артерии.
Прикольно было то, как дядя Володя дальше вёл свой 'колун' до Порогов: посадил вместо убитого Михайлова Серёжку Короленко. Пуресин рулит и педали нажимает, а Серый ему передачи переключает. А когда надо повернуть руль на большой угол, ещё и помогает баранку выкручивать. Я тогда довёл машину крёстного с ним, лежащим на заднем сиденье, а 'Кутузов', он же мой двоюродный дядя, доехал на 'Номаде'.
Серёга, Сашка, Смирнов и Пуресин, у которого пуля застряла в мягких тканях предплечья, поправились довольно быстро, а вот лёлька только с месяц назад оклемался. Ему ради выздоровления даже пришлось бросить курить. Но и пока из-за слабости ходил по посёлку с палочкой, не сидел без дела. Что-нибудь, да выдумывал. Вот, например, додумался лыжи мехом подбивать, петли мастерить из корда сожжённой 'дохлой' шины. Ребятишкам школьного возраста уроки давал, чтобы те неучами не выросли.
Зима нынче выдалась просто небывало холодная и снежная. Дома́ занесло буквально по окошки, а морозы доходили до сорока пяти градусов. Все окрестности плотины в те дни покрывались куржаком. Инеем, по-уральски. Причём, под сорок и больше градусов 'прижимало' не раз и не два. А 'тридцатник' подмораживало буквально каждый месяц: и в ноябре, и в декабре, и в январе. А особенно часто - в феврале. Лёлька говорит, что это и есть та самая ядерная зима, о которой предупреждали учёные. Но ведь пережили её! Или почти пережили: в нашей местности редко случается, чтобы сильные морозы случались после второй половины марта, которая сейчас на дворе.
Мы-то её пережили. А в Сатке, доходят слухи, очень много людей помёрзло. Из тех, кто жил в квартирах. Да и в Бердяуше тоже были случаи, хотя там многоквартирных домов намного меньше. А уж про замёрзших на улице и говорить не приходится. Или замёрзших, или умерших из-за того, что сердце не выдержало. Даже у нас в Постройках случай был: вышел дедушка во двор за дровами, и пропал. Жена минут через пятнадцать забеспокоилась (кто знает, может у него запо́р случился?). Выходит, а он лежит на снегу, уже окоченел.
Пополнилось наше кладбище на горке у опушки леса и угоревшими. Парень и девушка из числа тюменских ребят, городские жители, в самые морозы слишком рано закрыли печную трубу. Так в одну могилу их и положили, когда чуть потеплело.
У нас хоть пожаров не было. А в Романовке дом сгорел, в Сулее - сразу три, стоявшие рядом в одной улице. В Межевом пожары случались, в Бердяуше. Это только из того, о чём мы слышали: из-за морозов и снегопадов мало кто мог высунуться из своей деревни. Машины заводятся плохо и через раз, двигатель бульдозера, привезённого с асфальтового завода возле Берёзового Моста, приходилось разогревать факелами, чтобы он мог почистить улицу и дорогу.
Ещё по осени на электростанции установили дополнительный трансформатор, и именно благодаря ему нам удалось благополучно пережить зиму. Иначе 50 киловатт, которых было вполне достаточно на прежнее население Порогов, нам бы не хватило: печки печками, а обогреватели тоже приходилось включать. И если бы мы не задействовали второй генератор, то сгорел бы единственный работавший. Теперь полмегаватта нам хватает за глаза. А третий, такой же мощности, как и второй, находится в резерве.
Крёстный говорит, что ради подключения второго генератора пришлось сильно извращаться: он изначально был рассчитан на сумасшедший ток, но на напряжение всего 80 вольт. Но ведь Фёдор Лаврентьевич, инженер станции, справился! Пусть 'раком', но запустили имевшийся в запасах силовой трансформатор. Извратились, но всё-таки сделали так, что теперь и освещение можно включать без каких-либо ограничений, и нагреватели, и даже кое-какие станки использовать. Те, которые могут работать от однофазного напряжения.
А вот и очередной мой силок. В его петлю попался средненький по размерам зайчишка. Все остальные петли были пустыми, а эта сегодня оказалась удачливой. Главное - не задеть лыжами заячьи следы, пока достаёшь задушившегося косого. Иначе придётся менять место установки силка: эти длинноухие заразы очень не любят, когда кто-нибудь нарушает их тропу. Достать зайца, бросить его в рюкзак, и можно возвращаться.
- Кот Кутузову, - зашипела на груди рация.
Сашка реально несколько дней, пока не начал спадать отёк вокруг ранок, ходил с одним зрячим глазом. И очень охотно согласился с тем, чтобы сменить позывной.
- На связи.
- Ты не забыл, что у моей Настасьи сегодня день рождения, и ты приглашён?
- Не забыл. И даже подарок ей будет - заячья шкурка для варежек-шубенок.
Не знаю, кто эту шикарную вещь придумал - варежки из отслуживших свой век шуб. Неказистые, но очень тёплые, мехом внутрь. А снаружи, чтобы не порвать шкурку или тыльную сторону 'искусственной чебурашки', из которой в советское время делали большинство шуб, обшивают какой-нибудь плотной тканью. Джинсой, например, или каким-нибудь не очень плотным брезентом. В общем, идут на такое изделие остатки и обрывки отслуживших свой век вещей, но получается новая, отличная по удобству и другим качествам. А уж если натуральный мех приспособить, то это вообще шикарная вещь получается, всем варежкам варежки.
Чтобы поставить петли, я высоко в гору не забираюсь, поэтому назад лыжи катятся лениво. Время от времени даже приходится отталкиваться палками, чтобы они ехали. А уж когда вышел на самую широкую часть замёрзшего пруда, тут и вовсе пришлось поработать палками.
Что за странный звук? Ощущение, что где-то очень далеко летит самолёт. Только откуда ему взяться? Я даже остановился и принялся вертеть головой. Небо сегодня синее-синее, ни единого облачка на нём. Нет, вон одно, только какое-то странное, вытянувшееся копьём с востока на запад. А ведь это точно самолёт! Далеко идёт, его едва-едва видно над хребтом Уары, тянущимся по противоположной от посёлка стороне реки.
А это что такое? Ещё один белый след, но куда более быстрый, движущийся откуда-то с юго-востока. Ракета, что ли? Блин, неужели опять по кому-то бомба прилетит? Неужели снова этот кошмар возобновился?
Сначала была вспышка и клуб белого дыма. Еле слышный звук взрыва дошёл, наверное, минуты через три. Я за это время уже успел рассмотреть, как облако дыма вначале разбухло, а потом и начало рассеиваться. Кого же и кто сбили над нашими лесами? Неужто где-то осталась работоспособная система ПВО и зенитчики, всё ещё несущие службу?
Полковник Сэм Возняк
Я хорошо помню тот день, когда госпожа президент отдала приказ нанести удар по России.
Нас перебросили на Аляску с базы Майнот в Северной Дакоте ещё за неделю до этого, и сомнений в том, что скоро предстоит вылететь на реальное боевое задание к границам России, почти не осталось. Уж больно нагло вела себя эта страна, возомнившая, будто вернула себе статус Великой Державы. Особенно всех в США возмутило, как жестоко она поступила с беженцами их Старопетровска, желавшими вернуться в свои дома. Этих несчастных не просто не пускали назад, их расстреливали из пулемётов и миномётов при попытке попасть внутрь так называемой 'Зоны-31'. Вначале вынудили бежать из города, допустив многочисленные аварии на предприятиях химической и биологической отрасли, а потом, прикрываясь соображениями некоей русской 'национальной безопасности', на которую нам наплевать, начали их убивать.
Нас перевели в состояние полной боевой готовности заранее, и когда по телевидению прозвучал ультиматум госпожи президента, стало ясно, что совсем скоро нашим старичкам Б-52 придётся выруливать на старт.
Взлетали примерно за два часа до окончания объявленного ультиматума. Во время инструктажа нас предупредили, что в случае, если русские согласятся выполнить наши условия, нам дадут команду возвращаться. А пока, прикрепив на подвески каждого бомбардировщика по двенадцать ракет AGM-86 - шесть с ядерным зарядом и шесть с осколочно-фугасной боевой частью - наша эскадрилья вылетела на юго-запад.
Приказа возвращаться не просто не поступило, а прозвучало кодовое подтверждение приказа на выполнение намеченного удара. Поскольку направление нашего полёта совпадало с направлением на остров Окинава, русские не должны были ожидать, что самолёты, летящие в 500-600 километрах от их территориальных вод, уже готовы выпустить крылатые ракеты.
Но мы не стали первыми. Система ПВО России на Дальнем Востоке всегда была очень мощной, и к её пусковым установкам полетели боеголовки 'Трайдентов'. И лишь после их уничтожения AGM-86 стали сходить с направляющих на пилонах В-52.
Сколько из выпущенных моим экипажем крылатых ракет достигло цели, я не знаю. Как и не знаю наименования этих целей, поскольку их координаты были заложены в компьютер. Я выполнил приказ: долетел до означенной точки, произвёл пуск, а куда полетели ракеты - это уже не моя забота. Злые языки говорят, что большинство их упало в воду или было сбито. Возможно. Русские чертовски изобретательны, и я совсем не исключаю того, что они либо применили средства радиоэлектронной борьбы, либо успели поменять дислокацию своих зенитно-ракетных комплексов.
Мало того, почти половина 'Стратосферных крепостей', вылетевших на задание, так и не вернулось на Аляску, где, как и по всей Америке, к нашему возвращению уже полыхало ядерное пламя русского ответного удара. Были виновны в гибели этих самолётов русские корабли, заранее вышедшие в океан, или старость В-52 (ведь самому 'молодому' из них уже перевалило за 55 лет), мне тоже уже никогда не узнать. Я был счастлив тому, что я и мои парни уцелели.
Мы уцелели, а почти вся Америка, увы, превратилась в ядерное пепелище. Как и Европа, наши союзники по НАТО. То ли в Пентагоне неправильно оценили возможности России, то ли русские и в этот раз нас перехитрили.
Война вспыхнула и тут же погасла. Просто потому, что нам стало не до завоевания России: мы лишились не только значительной части нашей армии, флота и промышленности. Мы были фактически обезглавлены: большинство бункеров, предназначенных для высшего руководства США и командования нашими и объединёнными силами Северо-Атлантического Альянса, если не были уничтожены русскими, то оказались в зоне радиоактивного заражения, и их обитатели уже вряд ли когда-нибудь смогут покинуть эти убежища.
Коварство русских проявилось и в том, что они нанесли термоядерные удары по Йеллоустону и разлому Сан-Андреас. В результате им даже не потребовалось бомбить Сан-Франциско и Лос-Анжелес, превратившиеся в руины из-за мощнейшего землетрясения, спровоцированного их бомбой. В Йеллоустоне, к счастью, у них не получилось разбудить супер-вулкан, но землетрясение и достаточно сильное извержение лавы всё же произошло.
Америка, к которой мы привыкли, погибла. Мы дожили до того, что американского солдата, любого американца ненавидят во всём мире, от Японии до Западной Африки, от мыса Горн до нашей границы с Мексикой. То, что происходит вокруг наших многочисленных военных баз, некогда бывших оплотом демократии и поддержания мира, не поддаётся описанию. Большинства из них просто уже не существует: вчерашние друзья и союзники в Азии, Африке, Латинской Америке либо изгнали наши контингенты, либо разоружили их. Зачастую - силой.
Америка - уже не страна всеобщего благополучия, не крупнейшая промышленная и военная держава. Мы остались жить на её стремительно деградирующих обломках, хотя кое-кто и пытается сохранить хотя бы то, что уцелело. Но самое обидное, что сами американцы делают всё возможное, чтобы она превратилась из оплота демократии и твердыни законности в территорию анархии.
И во всех наших бедах виноваты проклятые русские! Как они только посмели поднять руку на величайшее государство мира, оплот западной цивилизации?!
Им самим, конечно, тоже не поздоровилось: десятки русских городов лежат в руинах, огромные территории отравлены радиационными осадками. Полностью уничтожена их столица Москва (говорят, из-за размещённой вокруг этого города системы противоракетной обороны на неё пришлось истратить весь комплект ракет атомной подводной лодки), разрушена ядерным ударом и затоплена цунами их вторая столица, Санкт-Петербург, разбомблены практически все крупнейшие российские города. Но это ничто в сравнении с гибелью США и Европы: русская цивилизация - ничто, дикари, в сравнении с Западом.
Именно поэтому я с радостью воспринял задание, которое мне поставило наше военное командование: совершить разведывательный полёт над Россией, чтобы выяснить, какие русские центры могут всё ещё угрожать нам. А значит, тоже должны быть уничтожены.
Как в какой-нибудь середине ХХ века, мне и моему штурману Питу Бэнксу пришлось засесть за бумажные карты: центр управления спутниками GPS больше не действует, да и многие из самих спутников были уничтожены русскими, так что глобальная система навигации теперь абсолютно бесполезна. Не поэтому ли у нас произошло столько сбоев во время нашей атаки по России? А нам предстоит полёт более чем на девять тысяч миль, лишь на 600 миль меньше, чем максимальная дальность полёта моего 'Боинга'.
Уже началась вторая половина марта, и длительность дня почти совпадает с длительностью ночи, мы вылетели с Аляски в первой половине дня. Крейсерская скорость 'Стратосферной крепости' такова, что мы, двигаясь на запад, будем нести за собой солнце. Точнее, оно будет нас понемногу опережать, но всё равно на авиабазу Туле в Гренландии через двадцать один час после взлёта мы прилетим ещё днём.
После пролёта над Камчаткой, где от военных и военно-морских баз России почти ничего не осталось, установленная на борту В-52 аппаратура должна будет зафиксировать активность русских на Сахалине. Не меняя направления полёта, мы окажемся в окрестностях Хабаровска, после чего всё-таки придётся повернуть на северо-запад, чтобы китайские зенитчики не приняли нас за угрозу. Это позволит, в том числе, оказаться вблизи российских космодромов Свободный и Восточный, откуда, при желании и наличии исправных, они всё ещё способны запускать ракеты. Дойдя до трассы железной дороги, соединяющей Транссибирскую железнодорожную магистраль с Байкало-Амурской, снова следует поменять курс, чтобы выйти к окрестностям Улан-Уде. А до этого просканировать, что происходит в районе небольшого городка Могоча, где с давних пор базировался крупный русский гарнизон.
Читу, Улан-Уде и Иркутск - крупные российские промышленные центры - мы разбомбили более полугода назад. Как и Красноярск, неподалёку от которого нам тоже нужно пролететь. Русские удивительно живучи, и, как показала Вторая Мировая война, способны даже в нечеловеческих условиях производить оружие. Поэтому я и должен произвести контроль: информация со спутников-шпионов нам больше недоступна, и нам осталась лишь авиаразведка, до которой у нашего командования наконец-то дошли руки.
После Красноярска мой маршрут пролегает через окрестности Кемерово, Томска, одного из русских научных и промышленных центров с названием Новосибирск и Омска, где Россия производила свои танки. Далее мы летим в сторону Екатеринбурга, куда, по некоторым данным, так и не долетели наши ракеты. А заодно - снять информацию о степени разрушения ядерных центров, располагавшихся между Екатеринбургом и Челябинском.
Близ Уфы снова последует смена направления полёта. Есть информация, что в городах Киров и Вологда русским удалось навести относительный порядок, и нашему командованию интересно, что там происходит на самом деле. А перед этим установить, насколько фатальны разрушения в крупных оружейных центрах Ижевске и Воткинске.
От Вологды нам придётся лететь почти прямо на север, чтобы оказаться близ крупного центра военного кораблестроения Архангельска, а потом пройти вблизи базы русского Северного Флота Мурманска. Оба города были уничтожены в первый же день войны, но, повторяю, русские чертовски живучи. И лишь после этого мы возьмём курс на западное побережье Гренландии.
Нет более унылого зрелища, чем зимняя Россия, утонувшая в снегах. Его белизна лишь иногда разбавлена зеленью хвойных таёжных деревьев. Даже развалины на месте городов, подвергшихся ядерной бомбардировке укутаны белым саваном. Лишь кое-где в сельской местности можно разглядеть ниточки снежных дорог. Реки - и те скованны льдом и занесены снегом. Единственное тёмное пятно в этом белом безмолвии - угольная столица России Кемерово, где, похоже, продолжают добывать топливо, и пыль от него разлетелась на многие мили вокруг.
Вблизи Омска операторы аппаратуры, установленной на борту В-52, сообщили, что мы оказались в зоне действия каких-то радиолокаторов.
- Судя по направлению сигнала, источники излучения находятся на территории Казахстана.
Эту страну, являвшуюся союзником России, мы не бомбили, хотя её территория и должна была попасть под 'хвосты' радиоактивного заражения. Но винить в этом следует не нас, а русских, расположивших свои ракетные шахты у самой границей с Казахстаном. Мы и так поступили сверхгуманно, пощадив города военного союзника наших врагов.
Екатеринбург и Тюмень действительно не пострадали, и это видно даже невооружённым глазом. Впрочем, Тюмень изначально не была в перечне наших целей, а почему уцелел Екатеринбург, для меня загадка. Может быть, сработала русская противоракетная оборона, может быть, средства радиоэлектронной борьбы повлияли на наведение боеголовки на цель, может, произошёл сбой в работе системы управления 'Трайдента'. Но, судя по электромагнитным полям, какого-либо серьёзного работающего производства в городе не осталось.
Ядерные центры Челябинской области тоже бездействуют после нашего удара. Кажется, они все превратились в радиоактивную пустыню.
- Командир, нас снова облучают локатором, - доложил оператор по внутренней связи.
- Опять из Казахстана?
- Нет, откуда-то немногим восточнее Уфы. И это, как определил компьютер, излучение локатора комплекса С-300.
Что? Какой С-300? Почему он всё ещё работает через семь месяцев после того, как мы вбомбили Россию почти в каменный век? Насколько мне известно, Уфа тоже разбомблена.
- Судя по сигналу, нас пытаются опознать по запросу системы 'свой-чужой'. Что будем делать, полковник?
В голосе оператора уже звучат панические нотки. Ещё несколько секунд, и он уже кричит в микрофон:
- Аппаратура зафиксировала пуск ракеты. Нас пытаются сбить! О, боже мой!
Неужели конец? Белый след несущейся к нам ракеты хорошо заметен даже на фоне бесконечных российских снегов. Уйти? Куда? В-52 - не истребитель пятого поколения, который способен резким манёвром попытаться избежать попадания в него. Высота почти десять миль, пикировать есть куда. Но... Эта яркая вспышка света, наверное, исходит от ангелов, встречающих нас на пороге рая.
Вадим Скуфеев, 'Скиф'
- Ты уверен, что это была ракета?
Кот, кажется, даже обиделся.
- Я что, ни разу в жизни не видел, как ракеты летают?
- Что скажешь по этому поводу, ракетчик? - повернул я голову в сторону Кипчака.
- А почему бы и нет? Как описывает направление полёта Костя, очень может быть, что по самолёту шарахнули со стороны Межгорья. Там комплексы С-300 вполне могли прикрывать подземный объект Росрезерва.
- А что за объект?
- Хрен его знает. Информация о нём совершенно секретная. Строили в 1980-е. Специально ради этого проложили железную дорогу Уфа - Магнитогорск. Причём, в сложнейших горных условиях, потратив на неё колоссальные средства, и сделали это в очень сжатые сроки. Известно только, что там очень серьёзные подземные сооружения в глубине горы Ямантау. Некоторое время ходили сплетни, что это подземное убежище для руководства страны на случай БП, но признакам такого бункера объект не отвечает: нет никаких резервных путей подхода и отхода, кроме единственной автодороги и железнодорожной ветки. Даже ближайший аэропорт - только в Уфе, почти за двести километров.
Интересная история. И Витя её раньше мне не рассказывал.
- Мало ли чего я тебе не рассказывал, - пожал плечами Данилов. - Я тебе и про базу Росрезерва в Бузулуке не рассказывал. Всё равно они нам бесполезны: ни к Бузулуку, ни к Межгорью нам не прорваться из-за радиоактивного следа от бомбардировки Уфы. Причём, до Бузулука ещё дальше, и неизвестно, нет ли по пути или в самом городе каких-нибудь других радиоактивных следов.
- А если очень постараться? - тоже зацепился за идею Шерстнёв. - Ну, какими-нибудь очень длинными объездами.
- Ага! Через Чебаркуль, Филимоново, Ларино, - усмехнулся Витя.
- Ты же говорил, что Чебаркуль почти вымер из-за радиации, - недоумённо глянул на него Максим.
- Не обращай внимания. Это типа сарказм, чисто миасский, - отмахнулся Кипчак. - В советское время автобусные рейсы в сторону Магнитогорска пускали по такому маршруту, чтобы собрать побольше пассажиров, хотя из-за этого время в пути увеличивалось на целый час. Нет туда объездной дороги, которая не проходила бы через зону радиоактивного заражения. Будь севернее Уфы хотя бы пара мостов через Белую, как-нибудь ещё можно было бы исхитриться объехать Уфу. Правда, для этого ещё надо переправиться через реку Уфа.
- В Благовещенске есть мост через Белую, - 'вставил три копейки' Дима Рощин, которому явно тяжко после вчерашнего дня рождения невестки. - А в Караидели и Красноуфимске - через Уфу.
- Про Красноуфимск я тоже помню. Но ты представляешь, какой это крюк получится? Как мне кажется, больше тысячи вёрст будет. И сразу же возникает вопрос: для чего это всё затевать? Вот ты, Вадим, можешь на него ответить?
- Установить контакт с военными, оставшимися верными долгу.
- Хорошо. Установили. Рассказали о том, как мы героически до них доехали, по пути отбиваясь от 'соловьёв-разбойников' и 'дружин' местных князьков. Дальше-то что? Думаешь, они нас после этого обнимут, расцелуют и отведут в свою пещеру Аладдина с многими-многими 'вкусностями'? По глазам же вижу, что думаешь об этом! Держи карман шире! Хорошо, если позволят живыми назад убраться. Рано ещё, рано надеяться на то, что кто-то серьёзный начнёт нас воспринимать. Да и не сезон для дальних поездок: я, например, совершенно не уверен, что между башкирскими деревнями, где предстоит ехать, кто-то дороги чистил. У них для поездок к соседям есть лощади с санями, которым бензина или солярки не требуется.
Логично, чёрт возьми. Но обидно.
А с запасами у нас действительно хреновательно. Муку до конца лета доедим. Картошка? Ну, с ней попроще будет, её у нас пока в достатке, хотя часть запасов у людей и подмёрзла в самые жуткие морозы. Сахара ещё навалом, на год-полтора хватит. Крупы закончатся следующей зимой. Макароны - уже этой весной. Соль на исходе, но Витя Данилов сговорился с Атляном о её покупке, и как только дороги станут проезжими, немедленно отправим к ним караван. Мясо жёстко экономим: выдаём людям еженедельно из расчёта 200 граммов на человека в день. Хочешь больше? Иди и охоться. На такую мелочь, как зайцы, куропатки, тетерева и глухари лапу не накладываем, а вот если удалось добыть лося (случалось такое пару раз за зиму) или косулю, то десять килограммов оставляешь себе, а остальное, будь добр, отдай 'в общий котёл'. В самые лютые морозы набили подвал, где оно хранится, снегом, чтобы на лето запасов холода хватило. Резать домашнюю живность, от кур до коров, запретили категорически. Наоборот, придумали систему поощрений, чтобы за следующую пару сезонов перевести себя на 'мясо-молочно-яичную самоокупаемость'.
Естественно, появились недовольные. Мол, мы тут упахиваемся - снег чистим, всевозможными ремонтами занимаемся, лес рубим, дичь промышляем - а кто-то у печи греется, но имеет ничуть не меньше нашего. Это Кипчак с ними пытается разговоры разговаривать, а у меня всё решается быстро: или подчиняешься общим правилам, или вали за шлагбаум. Забирай всё, что способен унести в руках, кроме оружия, и вали на все четыре стороны. За Ай, в Асылгужино, почему-то никто уходить не желает.
Жёстко? Может быть. Но мы с самого начала предупреждали, что так будет. И самое неприятно, что уже были реальные случаи, когда приходилось оружие применять.
Первый раз, когда владелец своры тощих, вечно голодных хаски, живущий наискосок от гостиницы, спустил их на ребят, выдававших мясо. Благо, эти красивые, но совершенно бесполезные псины по своей природе безумно добродушны, и вместо того, чтобы кусать людей, схватили кусок мяса и принялись его грызть. Но этот придурок на том не успокоился и побежал в дом за ружьём. Стрелял он мелкой дробью, и больших увечий парням не нанёс, но пришлось его отправить на поселковое кладбище, чтобы чего более серьёзного не натворил. А отощавших псин разбирать по избам.
Двоих скандалистов из числа 'дальнобоев' пришлось отправить 'в ссылку' в Постройки. Эти просто изувечили друг друга из-за бабы. Основной инстинкт, чёрт бы его подрал!
Кстати, думаете, у баб с этим вопросом дела обстоят проще? Сейчас! Началось с того, что подружка Кости Данилова явилась к Ольге Байсуриной, чтобы выцарапать глаза за то, что Кот с Олькой подгулял, когда ездил в Урал-Дачу. Метко подгулял: как гинеколог говорит, Костян в конце лета папой станет. Тощая городская мамина дочка, конечно, ничего сделать с деревенской девкой не смогла, но космы друг другу они знатно проредили. А после того, как Костя наорал на Ленку за то, что она такое устроила, она и вовсе ушла от него. И тоже беременная. Вот такая, бляха, Санта-Барбара!
А уж какой гадюшник среди тюменских девчат, я просто диву даюсь! Если бы не Саша Варгашова, они давно бы друг друга живьём сожрали. Не зря мне говорили, что самый ужасный контингент в замкнутом коллективе - это женщины. Паучихи в банке: с улыбочкой делают друг другу гадости, мстят, сплетничают, подсиживают. И, бляха, где? В наших условиях выше временного бригадира при выполнении какого-нибудь задания просто невозможно 'продвинуться', так они и из-за этого свары устраивают! Хорошо, хоть 'неохваченных' мужиками среди них почти не осталось, а то так бы давно друг друга перегрызли.
Тюменские подружки Сашке 'гвозди забивают', а она сама - мне. Через раз скандалы закатывает, когда я пытаюсь привлечь женщин к каким-либо общественным работам. Правозащитница хренова! Если бы она действительно не была такой эффективной в улаживании конфликтов в женском коллективе, давно бы уже 'задвинул' её куда-нибудь так, чтобы она пореже попадалась мне на глаза.
Опять же, снайпер из неё получился неплохой. Особенно хорошо научилась стрелять из 'симоновского' карабина, когда мы 'приколхозили' на него оптический прицел. Из него, конечно, на километр не пальнёшь, как из СВД, но нам такие дистанции стрельбы и не особо нужны. А патронов 7,62х39 в наших загашниках значительно больше, чем пулемётных к 'дегтярёвской' винтовке.
- Ну, раз ты, Виктор, считаешь, что об этой поездке раньше, чем до лета, думать без толку, то предлагаю отложить её обсуждение на неопределённое время. Ещё у кого-нибудь есть вопросы, которые нужно сегодня обсосать?
- Если мы надумали сразу, как снег сойдёт, закладывать фундамент тёплого коровника, то надо уже сейчас начинать ремонт мостков через плотину, - подал голос Рощин. - И подвести их прямо к курумнику, чтобы не корячиться с перекладыванием камней с одной тачки в другую.
- А доски где брать? - задал вопрос Смирнов. - У нас же ни пилорамы, ни мощной циркулярной пилы нет.
- С этим-то как раз проблем не будет, - встрял Данилов. - Были бы брёвна, а расколоть их на плахи, как это делали до изобретения пилорамы, совсем не сложно. Так что дело за тем, чтобы притащить эти брёвна из леса. Запускайте с Пуресиным и Короленко бульдозер, и тащите.
- Он соляры съест столько, что хватило бы на месяц езды на 'Урале'.
- Так какие проблемы? Прочистим дорожку до нашей вырубки, а по ней 'Уралами' и будем вывозить.
- А бочки с 'Уралов' куда девать?
Бляха, вот так всегда: одно цепляется за другое, как снежная лавина.
Виктор Данилов, 'Кипчак'
- Пап, а почему сосульки называют сосульками? Потому что их сосут?
Мы-то их в детстве точно сосали, а вот сейчас этого нельзя делать ни в коем случае, если нет желания наглотаться какой-нибудь радиоактивной дряни, выпавшей нам на крыши домов вместе со снегом.
Любаша привыкла к тому, что я целых два месяца отлёживался и отсиживался дома, и теперь очень ревниво реагирует на то, когда мне надо куда-нибудь уходить. В конце апреля ей исполнится шесть лет, Телец по гороскопу, и упрямая, как бык. Ну, или как юная тёлочка.
- Ох, нахлебаемся мы с ней горя, когда она подрастёт, - качает головой Аня после какого-нибудь очередного Любкиного каприза.
А я верю в то, что дочка у нас вырастет умницей. Хотя и будет с характером. Все задатки для этого у неё есть. Или это родительский шизняк на тему 'мой ребёнок самый лучший в мире'?
Пока я безвылазно сидел дома...
Нет, не отсиживался и не отлёживался я, 'забив' на все дела. Да, выходить на улицу жена мне запретила, чтобы не подцепил какую-нибудь простудную заразу на мой ослабленный организм. А ноутбук реально перекочевал сначала в мою постель, а потом и за стол в гостиной, за которым я просиживал с утра до вечера. Я читал. И не какую-нибудь художественную литературу, а свои запасы информации по выживанию, по техническим вопросам, по забытым и заброшенным технологиям. Иногда - по заказу нашего 'штаба', который столкнулся с какими-нибудь трудностями. А заодно и дочку приобщал к умению пользоваться компьютером.
Оттепель, настоящая, с плюсовой температурой, пришла в самом конце марта. Но, как говорится, только раздразнила, а потом обманула: снова ударили двадцатиградусные морозы, и всё замёрзло. А мы-то обрадовались, что скоро сможем полюбоваться на чистую от снега землю!
Теперь опять потеплело: днём плюс пять, плюс семь. Ночью минус два, минус три. Оттого и сосульки на крышах.
- Ну, где вы там? - открыв из избы дверь в сени, крикнула Аня. - У меня уже стол накрыт, кушать пора.
- Мы тут здесь! - обрадованно отозвалась дочка. - Уже идём!
В тот день бог нам послал... Нет, с текстом Ильфа и Петрова пересечений нет. Рассольник с говядиной, картофельное пюре с гуляшом, Любаше молоко, нам чаёк из травок, которые Аня успела собрать ещё в сентябре. Свежеиспечённый хлеб. Скажете, что не густо для большого порожского начальства? Ну, извините! Хамон не подвезли, а весь пармезан раскупили. Все примерно так питаются, как мы. Вот на следующий год, может быть, солений заготовим, и питание чуть разнообразнее станет.
Кстати, про соления. Соль мы доедаем. Доели бы уже, если бы не удалось выменять на рынке в Бердяуше с сотню килограммов. Очень дорого, поскольку там ею тоже небогаты. Скорее бы снег сошёл, и тогда можно будет отправить конвой в Атлян, где нам обещали её продать. Пока такое сделать невозможно: снега в эту зиму навалило больше полутора метров, до Романовки и Бердяуша мы ездим по настоящему снежному коридору, проделанному мощным бульдозером, 'позаимствованным' на асфальтовом заводе. Пока это два соседних населённых пункта, куда мы можем доехать на машине: дальше - просто снежное бездорожье, по которому либо на лыжах, либо на санях, запряжённых лошадью, либо на снегоходе. А скоро, когда снег станет мокрым, любое движение и вовсе остановится до тех пор, пока дороги не очистятся от него.
Нас очень беспокоит, выдержит ли плотина ураганный паводок. По моим прикидкам, снега выпало даже не две, а три-четыре среднегодовых нормы. И когда вся вода с окрестных гор хлынет в Большую Сатку...
Ну, да. Размеры пруда позволяют надеяться, что он сдемпфирует паводковую волну, но лично меня беспокоит сохранность водосброса, из которого в прежние годы уже выпало несколько каменных блоков. Я разговаривал по этому поводу со смотрителем станции, Фёдором Лаврентьевичем.
- Как что делать будем? Створы открою, как только замечу, что лёд начал подниматься. Считай, втрое повысим объём сброса по сравнению с тем, что сейчас есть. А когда на пиковый уровень подъёма выйдем, аварийный водосброс буду 'прикручивать': пусть остальные за него 'отдуваются'. Они покрепче.
- Сама-то плотина выдюжит такой напор?
- Думаю, Георгиевич, её прочности на наш с тобой век хватит. Главное - чтобы аварийный водосброс размывать не начало. Я тебе уже говорил, что летом - кровь из носа - надо эту дыру заделывать. Как - я тебе тоже рисовал. Не заделаем - будем жить как на пороховой бочке.
- Витя, тебе дочь задала вопрос, - вывела меня из размышлений супруга.
- Что? Извини, Любаша, задумался.
У неё этих вопросов - миллион. А почему? А зачем? А как? Возраст такой...
- Кипчак Контролю, - зашипела рация.
Вот и поговорили с дочкой! Ладно, хоть на предыдущий вопрос успел ответить.
- На связи.
- У нас гости с трёхсотыми, судя по их словам, один очень тяжёлый. Срочно нужна Анна Николаевна.
- Что за гости?
- Саткинские. Скифа я уже по телефону известил, и он сейчас начнёт поднимать людей по варианту один-один.
Даже по искажённому рацией голосу Рашида, дежурящего сегодня на КПП, слышно, что он взволнован.
Вариант один-один - это полная боевая готовность из-за возможности нападения со стороны дороги из Романовки. А поскольку такой удар может быть лишь отвлекающим, то 'в ружьё' поднимут и тех, кто по боевому расписанию должен быть готов отразить нападение со стороны Асылгужино.
- Артём, слышал? Вариант один-один. Одевайся сам и собери Любашу, чтобы, в случае чего, не терять времени.
Ане лишний раз что-то говорить не надо, она уже умчалась в нашу спальню и скрипит дверцами шкафа.
Я уже почти собрался под аккомпанемент приказов Вадима, несущихся из динамика рации, когда услышал и свой позывной.
- Перейди на канал семь.
- Принято.
Несколько нажатий на кнопки, и уже я жму на тангенту:
- Скиф Кипчаку.
- Ситуация следующая: три снегохода с прицепными санями. На всех вооружённые люди. По двое на самих снегоходах, по двое, кроме одних саней, на прицепах. На тех самых - якобы тяжело раненый наш с тобой знакомец: подполковник Занин. Взорвали его и 'номер один'. Того насмерть, а у Занина обе ноги в хлам.
- Кто взорвал-то?
- Выясним. Есть ещё двое серьёзно раненых, но те легче. Огнестрел. Ну, и лёгкие трёхсотые. Макс уже выезжает, я остаюсь на связи. Всё, переходи на общий канал.
Аня уже стоит одетая, её медицинская сумка в руках.
- Мам, а вы надолго?
- Не знаю, Любаша. Если там действительно столько раненых, то, наверное, очень. Так что не капризничай, когда Тёма тебя будет укладывать спать. Договорились?
- А папа? Ему же не надо никого оперировать.
- Думаю, что и папа задержится. У него и без операции будет много дел.
- Фу, какие вы! Я на вас обиделась.
Отвернулась. Но откровенно играет, на жалость давит. Эх, дети, дети!
Доехали за пять минут. Макс уже у шлагбаума, ребята, которых он привёз, в засаде. Хотя Провокатор и подтвердил информацию о раненых. Кто-то очень хорошо потрепал занинское окружение.
Сам подполковник, закутанный в какие-то тряпки, лежит в санях-прицепе. Глаза лихорадочно блестят, но, похоже, он мало что соображает. Обе штанины распороты, ноги от колена и ниже обмотаны бинтами, сквозь которые просочилась кровь. Левая - ещё ничего, а правая...
- Чем кололи? - тут же сориентировалась Анюта.
- Как чем? Тромадол, - пожал плечами рослый крепкий мужик лет тридцати пяти, одетый в 'охотничий' камуфляж. - Два шприц-тюбика.
Ну, тогда ясно, почему Владимир Вячеславович в прострации.
- Когда правую ногу жгутом перетянули?
- Часа два назад, как только им под ноги магнезитовскую гранату кинули.
- Что это за магнезитовская граната? - заинтересовался я.
- А вот такая, - вынул мужик из кармана нечто перетянутое синей изолентой.
Гранатный запал ввёрнут в донце ружейной гильзы, под изолентой бугрятся шарики. Похоже, картечь-'нулёвка'. А может, и 'четыре нуля', сразу не поймёшь.
- Самодельная тротиловая шашка на семьдесят пять граммов, к которой приклеены поражающие элементы и обёрнуты изолентой, чтобы не осыпались. На карьерах у нас тротила - хоть жопой жри, вот и насобачились такое лепить.
- Потом обсудите, - оборвала нас Аня. - Свяжись с Вадимом, пусть Геннадия Николаевича и медсестёр гонит на операцию. Срочно! А вообще, я бы убила того, кто два часа держал затянутый жгут на раненой ноге. Как бы теперь её не пришлось ампутировать. Максим, пусть поднимают шлагбаум.
- Только оружие придётся сдать, - скомандовал Шерстнёв. - Кладите в багажник Тойоты. И ваши магнезитские гранаты тоже!
Вадим Скуфеев, 'Скиф'
- Здоро́во, Скиф. Не узнаёшь? Аэродром возле Земо-Никози, позывной 'Челяба'.
То-то, я гляжу, лицо знакомое. Почти десять лет прошло, мог бы и не узнать, если бы не напомнил, где мы с ним виделись под Цхинвалом. Буквально за день до того, как... В общем, после чего мне черепушку пришлось титаном укреплять.
- Ты же говорил, что с самого́ Челябинска.
- Так и ты тогда был не из Краснодара, как про тебя сейчас говорят. Тимофей, если ты за девять с половиной лет запамятовал, - протянул он мне руку. Я, честно говоря, тоже только позывной помню.
Вторая рука у Тимохи забинтована.
- Царапина, - отмахнулся он. - Сука бандитская из 'Макарова' зацепила. Зато я не промахнулся.
Пока оперировали Занина, а потом худого, измождённого пятидесятилетнего мужчину, тоже получившего несколько 'гранатных' картечин в грудь, мы с Челябой и моим ближайшим окружением перешли в гостиницу, в мой кабинет. Кишки пополоскать горячей водичкой, заправленной яблочным вареньем (а вы думали, запасы 'чай-кофе-потанцуем' у нас бесконечны?).
Борьба за власть в Сатке перешла в спрогнозированное мной почти полгода назад русло. Криминальный авторитет Гуся решил, что накопил достаточно сил для того, чтобы стать не 'номером два', а 'номером один'. А заодно избавиться и ещё от одного конкурента, Занина.
- Да какой он, в задницу, авторитет? Обычная 'отрыжка девяностых'. Бандючок среднего звена, уцелевший при смене 'смотрящего' с местного на 'свердловского' только потому, что сел. Причём, не за свои художества, а за незарегистрированный ствол: нарвался на дороге на шмон 'областников'. В Сатке его, конечно, отмазали бы, а тягаться с 'областью' никто не стал.
- А с вашим депутатом они как сошлись?
- Обыкновенно. Учились вместе.
- С Заниным тоже учились вместе?
- Кто? Гуся или депутат? Под депутата Вячеславович пошёл только из-за того, что Борюсик его порекомендовал. Подполковник ведь в городе совсем недавно. Подноготную Гуси знал, но посчитал, что сможет стать противовесом 'приблатнённым', которых тот под себя собирал. Особенно - после того как вы более серьёзных людей, чем Гуся, у Берёзового Моста порешили.
- Кстати, а почему 'Гуся'?
Как-то несерьёзно звучит кличка для 'серьёзного' авторитета.
- Потому что у него фамилия Густов. И все считали его этаким простоватым увальнем. Зря считали. Очень хитрый мужик, - пояснил Тимофей.
- Ну, а ты как в эту компанию затесался?
- А я, как из Осетии вернулся, работал в охранной фирме. Как раз и подрядившейся охранять депутата. Вот я его и охранял до сего дня. Для того чтобы быть поближе к клиенту, и перебрался в Сатку. На время. А потом он меня и совсем в свой штат переманил.
Покушение произошло на территории ремонтно-механического завода комбината 'Магнезит'. По словам Тимофея, именно там, вдали от города и любопытных глаз, 'саткинские' собирались... наладить чеканку золотой монеты. Ни больше, ни меньше. Из золота 375 пробы. На неё собирались использовать ювелирные украшения, которые голодающее население меняло на продукты. Естественно, 'ювелирку' более высокой пробы, банковские слитки и самородное золото собирались 'разбавлять' до нужной кондиции.
О проекте знало ограниченное число людей, а место было выбрано с учётом наличия металлообрабатывающего оборудования и ныне простаивающих генераторов ТЭЦ. Благо, рядом с ТЭЦ расположено мазутное хозяйство комбината, где в резервуарах достаточно этого топлива, не используемого ни одним видом транспорта, кроме морского. Потому 'мазуту' и не разворовали, когда пришёл Большой П*здец.
- А разве у 'Магнезита' ТЭЦ не на газу была? - удивился Данилов. - Помнится, в девятом году мне попадалось сообщение, что комбинат начинал её модернизацию и резко повышал генерируемую мощность при помощи установки газопоршневых двигателей.
- Так их и поставили. А старые сохранили на всякий пожарный. Годным к эксплуатации, правда, оказался лишь один, но для потребностей 'монетного двора' и его за глаза.
- Потом поговорите про электричество, - оборвал я Виктора, уже намеревавшегося что-то уточнить.
- Сколько нынче снега, тебе не надо рассказывать, - понял Тимофей намёк на то, что нас больше интересует, что произошло с Заниным. - Даже наикрутейшие джипы саткинской 'верхушки' туда не пройдут, вот и поехали к РМЗ на снегоходах. Мы по своим делам всю зиму только на них и мотались. Сначала пару раз попробовали проезды чистить, но быстро поняли, что это бесполезно. Одну-две главных улицы прочистим, и всё. Кому надо - тропинки протопчут или на лыжах доберутся.
С лыжами - знакомая история. Мы тоже выгребли все уцелевшие, даже старые советские, лыжи из закромов турбазы, с чердаков дачных домов. А кое-кто даже умудрился себе выстругать самодельные, широкие, наподобие охотничьих. То же самое - массовое 'освоение' лыж - произошло и по окрестным деревням.
- Меня сразу насторожило, что по территории РМЗ шляется слишком много людей Гуси. Человек пятнадцать вместе с ним. Нас при шефе трое. Двое на 'Тайге', один на 'Ямахе' с прицепом-санями, в которых 'номер один' по-барски катался, как в розвальнях. Это у нас на зиму такая мода завелась: ездить 'как в старину', на саночках. Только вместо тройки лошадей - снегоход. С Заниным, тоже прикатившим в саночках, пятеро. Плюс двое на 'Викинге' с грузовым прицепом, которые должны были забросить жратву ребятам, охраняющим комбинатский склад взрывчатки. Шеф собирался после 'монетного двора' и туда наведаться с проверкой.
Склад взрывчатки... И немаленький, если судить по территории. С собственным полигоном для испытания, между прочим. Немудрено, что саткинские его стерегут.
- В общем, 'магнезитку' под ноги шефу бросили, когда они с Заниным рассматривали штамп будущей монеты и её свинцовые пробные оттиски. Подполковник, в отличие от моего начальничка, в Дагестане повоевал, сразу сообразил, что делать. Нырнул за какую-то станину. Тело смог укрыть, а ноги ему всё равно сильно посекло. А шефа... Эти самоделки потому и стали мастерить, что у нас в запасе Ф-1 не оказалось. Но с картечинами на толовой шашке получилось даже эффективнее, чем у 'феньки'.
В принципе, да. Хотя Ф-1 крошит всё на 200 метров в округе. У РГД-5 осколков больше, и они имеют меньшее убойное действие, а 'магнезитка', выходит, что-то среднее между ними.
- Гранатомётчика самого зацепило, а потом и мы добавили. Вот тогда пацаны Гуси и начали по нам палить. Да только с них толку - чуть. Мужиков, старше двадцати пяти, у него почти не осталось. В основном, набрал приблатнённых сопляков от семнадцати до девятнадцати лет, с мозгами, засранными 'АУЕ'. Ни знаний тактики, ни умения действовать в помещении, ни даже понимания, что в такой ситуации надо укрываться за станками и конструкциями. В общем, двое моих товарищей там остались, трое занинских тоже: кого 'магнезиткой' достало, кого эти уроды убили. Зато и кодлу Гуси ополовинили к тому моменту, когда он понял, что такими темпами мы скоро и до него доберёмся.
- Ушёл? - поинтересовался Макс.
- Ушёл. Не побрезговал лично прыгнуть за руль 'Викинга'. И ещё двое за ним следом. А пацанва по промзоне разбежалась. Гоняться за ними не стали: не до того было. В город тоже возвращаться бесполезно: пока мы в цеху воевали, люди Гуси напали на РОВД, где Занин базировался, и когда мы на улицу вышли, было видно, что от здания дым поднимается. Там, кстати, под охраной ментов и хранился наш 'общак'. Думаю, Гуся потому и не поддерживал идею печати монеты, что сам планировал на него лапу наложить. В общем, раненых мы перевязали, оружие собрали, посоветовались и решили рвануть к вам. Тем более, о том, что у вас тут больничка есть, людей с ранениями оперируете, давно по всей округе известно. В общем, погрузились сами на снегоходы, уложили тяжёлых в сани, и рванули вдоль речки в сторону Романовки.
- А на дальнейшее какие у вас планы?
Это уже я. Всё-таки у нас до сего дня с саткинскими был нейтралитет, а после того, как мы приняли у себя Занина и других уцелевших, Гуся этот 'нейтральный статус' быстренько отменит.
- Какие планы? Сначала шкуры залатать, а уж потом думать, как эту тварь в Сатке можно будет достать.
Правую ногу подполковнику, кстати, пришлось ампутировать. Чуть выше колена: как объяснила Аня Щукина, жгут стягивал её слишком долго, и начался некроз тканей.
Максим Шерстнёв, 'Провокатор'
Занин более или менее оклемался дня через три-четыре. Ну, как оклемался. Стал в состоянии адекватно реагировать на происходящее: его же после операции под наркотой держали. Плюс кровопотеря, плюс частично оглох от близкого взрыва, плюс шоковое состояние.
- Организм у него крепкий, скоро на поправку пойдёт, - заверила Щукина. - Он, в отличие от инженера, похоже, не голодал.
Инженер - это второй 'тяжёлый', которого привезли из Сатки. Тот самый, который и разработал техпроцесс производства монет, штампы и даже дизайн 'саткинской валюты'. Ему досталось поменьше - в основном, из-за того, что был в старой доброй фуфайке - но зато Ане пришлось потрудиться, прочищая картечные раны от клочков ваты и грязных ниток. А теперь ещё и следить, чтобы нигде нагноений не возникло. Он явно ослаблен недоеданием, и организм с трудом борется за жизнь. Впрочем, после перевода на наши харчи, и он становится живее.
Про монеты. Глянул я на их свинцовые образцы. Просто кругляш, диаметром миллиметров двенадцать, с рубчиком по краю. На лицевой стороне надпись '1 грамм чистого золота', а на обороте 'Проба 375'. И, как я понял, стилизованное изображение трёх гор с их зеркальным отражением: сверху они изготовлены выступающими из 'тела' монеты, а снизу вдавленными в него.
- Это центральный элемент герба Саткинского района, - пояснил Василий Трофимович, этот самый инженер.
Да, разговаривал я и с ним. Работа у меня такая, как у 'контры', со всеми разговаривать, собирать информацию, на ус её мотать. И со всеми, приехавшими к нам саткинскими 'дружинниками' поодиночке переговорил.
Их разместили в двух домах посёлка, переселив живших там женщин в гостиницу. Они у нас, конечно, не на положении пленников, но полного доверия к ним у нас нет. Поэтому селить чужаков там, где у нас заскладированы оружие, боеприпасы и самые ценные запасы, мы посчитали 'некошерным'. Пусть радуются тому, что их поставили на общее довольствие, а раненых ещё и лечим. В общем, если обратиться к военно-политической терминологии, то они в нас в статусе интернированных иностранных военных. С той разницей, что здоровых мы припахиваем для общественных работ: пусть хоть так отрабатывает харчи, которыми мы их снабжаем.
Тимка Малков подбивает нас к тому, что надо устроить набег на Сатку и добить банду Гуси. Судя по той информации, которую я выкачал из него и других, вполне посильная нам задача. Особенно - если привлечь к этому и ребят из Бердяуша. Да только погода...
Нет, никаких природных катаклизмов больше не произошло. Просто уже вторую неделю днём (а иногда и ночью) держится плюсовая температура. Всё течёт, через улицу с гор вниз настоящие реки сбегают. 'Интернированные' как раз и занимались тем, что пробивали дыры в снежных брустверах по краю прочищенной дороги, чтобы эта вода не скапливалась. В лесу снег намок, даже лыжи не держит, не говоря уже о снегоходе.
Для меня после родного Днепропетровска было удивительно, как здесь всю зиму напролёт на реках держится лёд. Не только на пруду, но и на речушках с довольно быстрым течением. А теперь вода течёт не только подо льдом, но и по нему. И хорошо так течёт!
В общем, пока хрен нам, а не нападение на Сатку.
В том, что Гуся начнёт нам гадить, мы согласны с Челябой. Судя по тому, что о нём говорят, он - тип хитрый, но застрявший сознанием в парадигме бандитских девяностых. Приснопамятный Борюсик именно на него и опирался, когда строил планы подмять под себя силой Бердяуш, а потом и нас.
Скатался я и к Андрею Томилину в Бердяуш. Дорога такая, что даже Тойота с трудом пробралась! Особенно пришлось покорячиться на том самом серпантине, где я 'Эль-двести' убил.
Урал воспринял новости из Сатки с большим интересом.
- То, что там люди от голода мрут, для меня не новость. У нас самих немало случаев за зиму, когда такое было. Стариков старались поддерживать, для детишек что-то вроде столовой устроили, но ведь всё равно всех этой помощью невозможно охватить. А вот про внутренние разборки - это любопытно, любопытно. С Заниным, как ты знаешь, мы тоже договорились, а новый 'номер один' вряд ли будет таким же договороспособным. Он в девяностые, говорят, не очень-то лояльничал с неугодными коммерсантами.
Девяностые... До сих пор они нам отрыгаются. Львиная доля украинских олигархов и политиков 'родом' из них. Я не говорю про донецких, которых все считают поголовно бандитами. Что, такие 'демократические' деятели как 'король украинской коррупции' Порошенко, или Юля лучше? Или наш днепропетровский Коломойский, получивший кличку от имени одесского налётчика Бени Крика? У каждого из них есть свои скелеты в шкафу. И зачастую - вовсе фигуральные.
- Учитывая то, что оружия у Гуси очень сильно поубавилось, как и 'проверенных кадров', то очень даже реально от него избавиться. Но кого ты, Макс, видишь на его месте? Ну, помимо Занина, с которым совсем неясно, выживет он или нет, сломался он или ещё захочет потрепыхаться. Очень не хочется класть своих людей ради того, чтобы кто-то пришёл на освободившееся место и начал творить то же самое. Да и наши с вами партизанские отряды ещё не занимали города, сложное это дело...
- Ты понимаешь, прапор, что с наскока это не сделать? - во время одного из разговоров задал Тимофею тот же вопрос Вадим.
- Понимаю. Но и затягивать с этим делом, значит, дать ему усилиться, набрать новых людей.
- Думаешь, найдётся много желающих идти под 'братка'?
- Найдётся, - нахмурился Тимка. - Жратвы в городе нет, а те, кто 'на службе' пайку получают. Так что бегом побегут, как только он клич кинет. Толку, правда, от этих дистрофичных 'вояк' немного, но ещё, кажется, полковник Кольт, дал совет, каким способом можно уравнять людей с разными физическими данными. Гуся же понимает, что Занин ему не простит того, что его чуть не убили по приказу Густова.
- Ему ещё узнать надо, что Занин выжил, - возразил Данилов.
- Не сомневайся, узнает, - усмехнулся Малков. - Как только распутица закончится, так и узнает. Если уже не узнал.
- Ты намекаешь...
- Намекаю, - спокойно глянул на меня бывший прапорщик, воевавший в Южной Осетии. - Кто именно стучит, я не знаю, но стукач точно есть.
Юля Короленко
Ой, девочки, у меня катастрофа! Я сегодня использовала последнюю гигиеническую прокладку. Даже не знаю, что дальше делать.
- Что делать? Что делать? Жить также, как мы жили до тех пор, пока навыдумывали эти самые прокладки и тампаксы, - хмыкнула в ответ на мою истерику тётя Галя, дачница, осенью перебравшаяся в Пороги из Сатки. - Кусочки какой-нибудь старой простыни или наволочки стирали, сушили и снова использовали.
И это что? Мой Серёга будет постоянно башкой тереться об эти мои, с позволения сказать, средства женской гигиены, лицом в них утыкаться? А если в нашу комнатку кто-нибудь заглянет? Стыда не оберёшься!
- А что тут такого? У моих девок, в отличие от тебя, никаких запасов не было, они с самого переезда в Пороги так делают. И ничего, не померли!
'Девок' у тёти Гали аж трое: дочь, сноха и внучка.
Честно говоря, мои запасы тоже кончились бы, если бы нам всем в качестве подарка на 8 марта не презентовали по пачке прокладок из общественных запасов. В другое время я бы за такой подарочек в морду вцепилась, но сейчас... Да, немного не так я себе представляла постапокалипсис, многократно отписанный в книжках. Хотя... Там же, в основном, про мужиков пишут, как они, все из себя такие герои, сражаются с полчищами одичавших врагов и разномастных зомби. У них никаких проблем с элементарными средствами личной гигиены, в отличие от нас, баб. И ведь это - только начало. А со временем со стрингов придётся переходить на самодельные труселя и лифчики. Вот 'счастья-то' будет!
Ещё 'веселее', станет, когда дети пойдут. Уже семеро с животами ходят, а с июня начнут рожать одна за одной. Одноразовых подгузников в наших закромах вообще нет. Мама рассказывала, что раньше обходились пелёнками и марлевыми подгузниками, распашонки сами шили. И теперь та же самая маета начнётся: отстирывать, кипятить, сушить, гладить... Может, и захотела бы ребёнка, да как представлю себе это кошмар, так и задумываюсь, сто́ит ли в такое впрягаться.
Да что там подгузники, прокладки и тампаксы? Аня Щукина уже категорически запретила выбрасывать использованные бинты. Собирает, кипятит, сушит и повторно использует. Даже обрезки - и те идут на хирургические тампоны.
- Я в прошлой жизни первая убила бы того, кто приказал бы такое делать! - призналась она. - Но нету у нас запаса стерильных перевязочных средств. Просто нету, и взять негде. Вот и приходится извращаться. Если бы не 'эн-зэ' психдиспансера, то и со шприцами катастрофа была бы. Ладно, у них с древних времён сохранились старые многоразовые шприцы: прокипятил, и снова пользуйся. С пластиковыми так не поступишь.
Всё экономим. Даже туалетную бумагу, которая, кстати, тоже закончилась. Рвём, прошу прощения, на подтирку старые книжки.
Но самое дикое - и использованную туалетную бумагу, и её заменители Алла из Барнаула запретила выбрасывать. Это 'богатство' теперь собирают и складируют в огромном деревянном ящике. Хорошо, хоть не на территории турбазы! Представляю, какое сейчас, когда потеплело, амбре возле того ящика! Надеюсь, она не собирается всё это отстирывать, сушить и использовать повторно?
- Не собираюсь, - фыркнула она, когда я решила съехидничать и задала такой вопрос. - А вот порох из этого я получу.
Какой ещё порох?
- Обыкновенный, бездымный. Года через три-четыре мы же без пороха останемся, и я к тому времени отлажу его производство в объёмах, которые превысят наши потребности.