Путники уже несколько ночей скакали на север, вдоль покрытых снегами гор Ати"иларского хребта, а позже вечно горящей пустыней , они с нетерпением ждали, когда горы плавно сменятся пастбищами, равнинами, и зелеными лугами. Свирепый ветер, в честь которого и была названа Долина Огненного ветра, неистово завывал над головами странников , которые были похожи на старцев, в плаще с капюшоном. И его рев заглушал непринужденную болтовню, которой они обычно предавались. Здесь можно было встретить беглого раба, со смоляным клеймом, скорченного в три погибели странника - молчаливого и беспощадного, который собирает златоцвет для своего колдовского настоя. Сейчас, спрятав лицо в глубокой тени капюшона, Шандрис ехала спокойно и расслабленно - весь этот поход был всего лишь очередным приключением в бесконечной цепи странствий, из которых состояла жизнь эльфа. Её не пугали ужасы проделанные бандитами Гэйра в Арануре, она безразлично смотрела на убитых огнем людей в Шадур"Наре, её душа, помыслы, мотивы, скрыты от любопытных глаз других людей и эльфов, Шандрис - та, кто рубит, мечет и крошит, она - злые когти в ночи. Шани избрала жизнь вечного странника, жизнь бродяги. Путешествия и дорога стали её настоящим домом, и она всегда, намеренно обходила те места, из которых боялась быть изгнанной. Яркий желтый свет в темном небе заставил её приоткрыть глаза. Она протерла глаза, на севере всходила луна. Они будут ехать целую ночь. Шани беспокойно пошевелилась, глаза Джона пылали огнем, он что-то говорил, но Шандрис ничего не слышала из-за ветра, его голос был хриплым, как боевой рог. Через время, свирепый как морская пучина ветер затихал, давая путешественникам возможность глотнуть свежего воздуха, полюбоваться луной и отдохнуть.
Пробираясь через гущину огромного папоротника, спутники спешились у таверны "Пустынная берлога", Шандрис и Джон обмотали поводья вокруг одного из фонарных столбов, коновязи рядом не нашлось. В таверне горел яркий свет, дверь была приоткрыта.
"Я каждое утро просыпался в этой душной таверне, и шел на поиски пещеры. Хозяин оказал неоценимую услугу, за это я безмерно благодарен седому владельцу этой захолустной избушки. Здесь я расследовал дела, разбирал по косточкам древние хроники и карты, входил в оценку соображений каждого кто интересовался, и завязывал мимолетные знакомства с путешественниками, в основном это были купцы с Севера, алчные и жаждущие денег, оказавшиеся в таком же положении, также живущими в таверне . Одно только упоминание о моей работе раздражало меня, больше всего меня бесило то что они знают кто я". - Джон погрузился в мысли о былых временах, приторный вкус застыл во рту от навала воспоминаний.
- Вечер добрый, сэр Брик.
- Приветствую тебя, Джонатан, сын Эктеола, долгим сном спавший. - Отозвался трактирщик, хриплым и вялым голосом. Он сидел в истинном замерзании тела и души, лениво и бездельно, словно его покой подобен апатии королей. Трактирщик положил ладони на обвисшее лицо, вглядываясь в глаза своего гостя. Шандрис не входила, она осматривала избу, наблюдала, на горизонте виднелся туман, черное небо полностью охватило Огненную Долину, словно сама смерть рыщет в поисках добычи. Но в эту ночь, пустыня волочила и таскала по себе подобного, иного неприятеля, как черт в болоте, как солнце в небе, из непроглядной тьмы Огненной Долины , во весь опор гарцевала, неслась, мчалась несметная стая черных всадников. Они не знают страха, не умеют прощать, они повергают в ужас любого вставшего у них на пути, искусные метатели ножей, топоров, прекрасно владеют клинками и саблями. Говорят, сам Торалион их благословил на это. Следят за тем чтобы их кубок не опустел, народ одной крови, они зовут себя Акрра. "Они звери, я убивал их как зверей" - Сказал однажды Джонатан. Слова честь, кодекс, благородие, все эти слова блекнут при виде золота и драгоценных камений. Таверна в долине окружена песком и раскаленным, знойным солнцем, никто не сказал что это место будет безопасным. - Брик замолкнул и стал наклоняться к глазам Джона, словно его кто-то склонял вниз, взявшись за голову. Незадачливая голова Брика слегка коснулась тяжелого стола и тотчас же вздернулась. Джон расстегнул пояс, и положил на стол трактира перевязи с короткими клинками, небольшой сумкой с дротиками, пару лечебных зелей, один настой златоцвета для невидимости, и фамильным мечом с львиной рукояткой своего отца. Джон решил начать с простой, незатейливой беседы.
- Брик, много ли людей этой осенью здесь бывает? И бывают ли люди? - Упавшим голосом спросил странник.
- Чудаки одни, кто шпион, кто колдун из Рыжего леса. Аристократы редко здесь бывают, спрашивают дорогу к Кривому лесу, - произнес трактирщик. - Сейчас не спокойное время, сир Джонатан. Подобну королевскому глашатаю, они подражают этой власти, они обвиняют каждого инакомыслящего в ужасных преступлениях против короны, против бога, и спокойствия короля. Они безумно чтят корону, держа высоко знамя своего королевства, протяжным и кропотливым шагом идут красные штурмовики, наши серые роты, главный инструмент барона Белитара. - Хозяин продолжал пожирать глазами своего гостя. - Какое прекрасное рассуждение, не правда ли, Джонатан? Я услышал его в "Гарцующем Андроне". - Брик безцельно похлопал в ладоши, трактирщик поднял глаза, у него стучали зубы, на верхушке его головы светлела довольно изрядная лысина.
- Ты приехал один? - спросил Брик.
- Я приехал не один, со мной Шандрис.
- Значит, ты правда намерен отыскать пещеру Черного Дракона?
- Ну, ну! - Произнес Джон. Странник устало сгорбился над кружкой с элем.
- Это невозможно - Быстро сказал Брик. Трактирщик справился с волнением и был рассудителен как никогда, он был холоден и твёрд.
- Джон, тебя остановят. Черный Дракон всё видит, не пытайся его перехитрить.
- Он мой враг, и враг моего дела, меча, стрелы или копья. Домой я вернусь слепым, немым и лишенным конечностей но сделаю своё дело, - сказал Джон, справившись с собой. - Вот почему я подготовился и намерен отправиться туда, где она находится. Пришла пора ей умереть.
Шандрис пнула ногой незапертую дверь и зашла. Внутри было теплее, ночи в пустыне холодные. Дрова уже давно закончились, Шандрис, не снимая плащ, положив руки на колени, села в кресло около холодного очага. - Дети луны, - тихо промолвила вошедшая леди.
- Брик, - сказала она серьезно и тихо. - На западе люди говорят о войне, армии смертных будут снова бросаться в бой, пока пылающая длань будет захватывать этот мир.
Брик с любовью взглянул на свою молодную собеседницу, ласково потрепав её по щеке. Он старался заменить ей отца, учил стрелять из лука, обращаться с мечом, делать себе настои и зелья.
- Война. О войне многие говорят, и говорят лишь те, кто на эту войну не пойдет. Еще чего! - Фыркнул Брик, и легонько подергал Шандрис за рыжие кудри.
Во все времена таверна плохо охранялась, возможно , именно поэтому никто никогда не интересовался "Пустынной Берлогой" всерьез, и уж в особенности не интересовались постояльцами. Шандрис и Брик уже спали, и Джонатан принял дежурство. Странник остался один , подвинул кресло к окну и уставился на пустыню тонущую во мраке. Пустыня спала или притворялась спящей. Джон смотрел на замерзшую во тьме ночи пустыню, он вскочил с кресла , распахнул окно и увидел как кучки огней передвигались по пустыне, появляясь и исчезая в ночном мраке. Загрохотали барабаны, взметнулись языки пламени. Джону всё стало понятно, он знал кто это, а точнее, он знал : кого сегодня будут резать. Он не успел додумать, в дверь забарабанили кулаками, и истошным криком прокричали : "Открывайте! Отворите двери!" Джонатан откинул засов, в дверь ворвался полуодетый Брик, с ужасом на лице он стал кричать:
- Шандрис! Где Шандрис? Бандиты здесь!
В дверь уже лезли разбойники и убийцы, выставив ржавые мечи. "Дело плохо", подумал Джон, а бандиты уже начали заполнять комнату, тяжело дыша, они готовились нападать, но ждали команды главного, который вышел вперед всей шайки, клинок у него был наголо.
- Джонатан, сын Эктеола, - запыхавшись сказал главарь. - Сдавайся, сложи мечи.
Джон оскорбительно усмехнулся.
- Возьмите, господа.
Главарь откинул капюшон плаща, - Не узнаешь смерть, даже когда она стоит перед тобой. Бандиты кинулись по одному, они его знали, знали на что он способен, но тем не менее, чувствовали себя уверенно, словно знали чем закончится этот бой. И вправду знали. Джон отражал каждую атаку мечом, нанося рубящие и колящие удары по каждому кто на него нападет, упитанные увальни кидались на него, толпа накатывалась и откатывалась. Воздух свистел от копий и стрел, Шандрис успела вооружиться, достав лук она ловко натянула на тетеву две стрелы, и поразила первого попавшегося, бандит быстро упал, скрючившись, бережно прижимая руки к ране. Бой завязался, странник выхватил второй нож, метнул его в сторону главаря, но тот успел отразить атаку, Шандрис стреляла по дубовым щитам, крепким кожаным доспехам, стараясь попасть в голову. Главарь на сей раз кинулся на лучницу, и Шандрис перешла на короткий клинок, она в совершенстве владела веерной защитой, когда перед нападающим сплошным сверкающим занавесом крутится сталь и кажется невозможным прорваться через этот занавес. Сражение подходило к концу, главарь с оставшейся группой приняли решение отступить.
- Это не первый мой бой, но и не последний! - Выкрикнул главарь, убираясь вон из комнаты. Странники старались отдышаться, и найти Брика. Трактирщик лежал на полу, накрытый до пояса простыней, руки его были сложены на груди, глаза были широко открыты.
- Разбойники, подонки... - сказал Джон. - Какие же они сволочи!.. - Он качнулся, подошел к столу, всмотрелся в мертвые глаза, приподнял простыню и сейчас же снова опустил ее.
Странник еще долго вглядывался в лицо трактирщика, его глаза стали наполняться пустотой этого мира. "Джонатан..." - Просипел трактирщик. Джон заплакал, прикрыв лицо ладонями. Потом он тяжело поднялся, стер рукавом слезы, застрявшие в двухдневной щетине, поцеловал Брика в ледяной лоб и, с трудом переставляя ноги, побрел наверх к окну.
Джон встал на подоконник, вглядываясь вслед бандитам, и в туже секунду, из темноты его ударили в спину, он не успел сообразить, стрела это или копье, удар был страшен. Джон упал на пол, чувствуя что его легкая броня была пробита. Мечей он не выпустил, в комнату вбежали новые бандиты, сзади злобно хихикал всё тот же главарь, Джон даже не догадывался где Шандрис, и что с ней сейчас. Отражать удары было сложнее, теперь разбойники кидались всей сворой, он сразу перестал отбиваться, экономя силы. На него накинули сеть, затянув на ногах веревки, его повалили, затем схватили за ноги и поволокли. Черный Дракон ничего не забывает. Смерть есть вечность. Вечность есть камень, камень есть молчание. Камень не может говорить, но он помнит.