Annotation

     Фандом: Червь, Prototype

     Пейринг: Рой, Новый Персонаж

     Рейтинг: R

     Жанр: Action/Adventure/Humor

     Размер: Макси

     Статус: В процессе

     События: Нестандартное распределение, Я другой такой страны не знаю

     Саммари: В самом начале он и не собирался во всё это ввязываться. Нет, если уж его и занесло в мир, где ежедневно сталкиваются в битвах супергерои и суперзлодеи, то уж лучше посидеть в сторонке с пачкой попкорна в руках, да получить наконец высшее образование. Но кто же знал, что всё пойдет под откос всего лишь из-за одной стервы?

     Комментарий автора: https://ru.wikipedia.org/wiki/Prototype_(игра)

      http://www.fanfics.me/index.php?section=3&id=68682 - "Червь"

     

     Страница произведения: http://www.fanfics.me/fic83859

     

      Это фанфик написан как кроссовер двух непохожих вселенных — по произведению “Worm” — “Червь” (оригинал на англ.) за авторством Джона Маккрея и дилогии компьютерных игр “Prototype”. В мире Червя среди обычных людей начали появляться личности, обладающие сверхъестественными способностями, которые превращают их в героев и злодеев будто бы прямо из комиксов.

      Злодеи сбиваются в банды, грабят банки, проповедуют зло и насилие, всячески покушаются на покой мирных жителей. Те, кто выбрал путь героя, противостоят злодеям при помощи своих суперсил. Герои и злодеи объединяются лишь в тех случаях, когда приходят Губители — существа колоссальной мощи, чья единственная цель — тотальное уничтожение всего человечества. Кейпы — люди с паранормальными способностями — каждый раз вступают в безнадёжную схватку и каждый раз несут тяжёлые потери. Не способные уничтожить Губителей, они лишь могут серьезно их ранить, прекратив нападения... На некоторое время.

      Сюжет серии "Prototype" повествует о молодом и талантливом учёном — Александре Мерсере, работающем на корпорацию "Гентек". Узнав, что корпорация разрабатывает смертельное биологическое оружие, Алекс похищает образцы вируса в надежде рассказать миру о планах "Гентек". К несчастью, пули службы безопасности и личной гвардии корпорации — частной группировки "Чёрный Дозор" — обрывают его жизнь, попутно разбив склянку с вирусом, убившим всех, кто находился поблизости. Алекс приходит в себя в морге. Сбежав оттуда, он выясняет, что обзавёлся сверхчеловеческой силой и скоростью, может превращать свои руки в разнообразные лезвия и булавы, а также ассимилировать людей, перенимая их облик и знания. Потеряв память, он пытается выяснить, что же произошло с ним, и попутно оказывается в эпицентре биологической катастрофы — ещё один вирус, разрабатываемый в "Гентек", вырвался на свободу, превращая заражённых в зомби, жаждущих распространять заразу всё дальше и дальше. Остров Манхэттен закрывают на карантин.

      Во второй части игры повествование идёт от лица Джеймса Хеллера — бывшего солдата ВС Америки, которого Алекс Мерсер обратил в подобного себе. На всём протяжении игры протагонист будет противостоять не только солдатам "Чёрного Дозора", но и Мерсеру, который собирается ни много ни мало захватить мир при помощи армии сверхлюдей, которых он создал, одарив сходными с ним способностями.

      Повествование идёт от лица одного из таких людей, по воле случая попавшего в мир книги "Червь"

      Знать канон вселенных не обязательно, я пытаюсь давать максимально подробные описания как способностей персонажа, так и вселенной Джона Маккрея. Тем не менее, ссылки на само произведение и на википедию с описанием серии игр так же будут предоставлены. Приятного чтения.

      * * *

      Авантюрист,

      Прирожденный артист

      И убежденный

      Поэт — анархист.

      Он для толпы

      Вдохновителем был,

      В жизни с пути

      Своего не сходил.

      (КиШ — "Бунтарь")

      По правде говоря, этот мир ему нравился. Конечно, известие о том, что по всей планете сходятся в эпических битвах чуваки в клоунских трико немало его удивило. Нет, серьёзно, все эти Александрии, Эйдолоны, Оружейники, а так же их Особо Злодейские Противники серьёзно отдавали персонажами комиксов. Если говорить точно, просто разили этими самыми комиксами по пять баксов за штуку. Может быть, большинству из паралюдей, а именно так тут называли обладающих сверхспособностями, так вот, может большинству из паралюдей вместе со сверхсилами добавлялось желание надеть абсолютно идиотский костюм и ходить по улицам, распугивая обывателей? Если так, то он им сочувствовал. В принципе, желание скрывать свою личность от загребущих лап правительства и прочих одарённых было понятным, уж кому как не ему это было знать. Но обтягивающие костюмы?! Стразы?! Речи в стиле "Сейчас я буду долго и нудно рассказывать свой суперзлодейский план, а потом вяло и неубедительно попытаюсь тебя убить"?! Не. Не, не, не. Это явно не его. Зато Нью-Йорк тут был не филиалом ада, зомби-апокалипсиса и зловещего корпоративного заговора в одном флаконе, что не могло не радовать.

      Впрочем, он отвлёкся. Сегодня, именно в этот день, именно в городе Броктон-Бей, расположенном на Восточном побережье Америки, свершится первая ступень его собственного зловещего плана...

      Он поступит в школу. Да, это не шутка. Именно так он и сделает. Ему посчастливилось свалить из старого мира в новый с парочкой личных вещей, небольшим запасом ювелирной продукции, обернувшейся в этом мире двадцатью тысячами долларов и десятком спецбоеприпасов, предварительно стыренных у солдат "Чёрного Дозора". Как он провернул это? Долгая и нудная история, которую он расскажет как-нибудь потом. Сейчас же достаточно сказать, что он оказался именно в городе Броктон-Бей, который и нашёл вполне неплохим местом для проживания. Зачем ему поступать в школу? Логичный вопрос. Дело в том, что в связи с той огромнейшей кучей дерьма, в которую превратился старый Нью-Йорк, он так и не смог получить высшее образование. А ему хотелось стать не каким-нибудь пафосным чуваком из телевизора, не важно какой принадлежности, а, мать его, нормальным инженером. Денег же, отведённых на легализацию в новом мире, хватило лишь на липовое свидетельство о рождении, историю болезни, да на получение полноценного гражданства в хранимой богом Америке. Кроме того, существовала необходимость закрепить в памяти школьные знания, да и, в целом, обзавестись, своего рода, информационной поддержкой. Одно дело, когда в университет поступает некто, не имеющий ни знакомых, ни одноклассников, а совсем другое — когда существуют люди, способные сказать, мол "Да, знаю такого, в одном классе учились". Для того же, чтобы попасть в нормальный вуз, финансов уже было не достаточно. И так уж, чтобы устроиться в старшие классы местной школы, не слишком и благополучной, к слову, ему пришлось некоторое время шерстить местных дилеров с целью экспроприации нажитого неправедным трудом. К несчастью, предводители местного наркоманского сброда — кейпы Толкач, Сочник и Скрип — среагировали на исчезновения своих подручных весьма оперативно. Похоже, его приняли за героя-одиночку, или, скорее всего, за злодея-одиночку. Наркоторговцев было не жаль. Засада, организованная этими... субъектами, была устроена на удивление топорно, не заметить то, как стелется перед собственными воротилами различный наркосброд, не смог бы разве что слепой. Однако это было неплохим намёком на то, что стоило бы и завязать. Не хватало ещё ему засветится перед крупными игроками — никто не любит, когда значимые фигуры на доске ведут свою собственную игру. В сравнении же с местными кейпами он явно был не из пешек.

      Местная директриса — мисс Эджкомб — оказалась весьма падка на взятки. Вернее, она называла это необходимым вкладом учащегося в фонд школы... Но, по сути своей, это была именно взятка, благодаря которой он и смог поступить в школу. Разумеется, предварительно примерив на себя подходящую по возрасту личину. В качестве оправдания: тот парень уже съехал крышей под действием вируса и пытался сожрать ему мозг. Ричарду, а именно таким было его новое имя, попросту пришлось его ассимилировать. Это было лучшим выходом для них обоих, по крайней мере, ему самому так казалось. Он задержался перед закрытой дверью класса, поправил рюкзак, улыбнулся и открыл дверь. Начиналась новая жизнь.

      * * *

      Спустя месяц, Ричард мог смело заявлять, что поэт, написавший строки "О юности прекрасная пора!", явно эту самую юность в глаза не видел. Или это была какая-то другая юность. В общем, по порядку.

      Коллектив — существо насколько опасное, настолько и непредсказуемое. К подросткам это относится даже в большей степени, чем ко взрослым, особенно если эти самые взрослые пытаются втянуть молодёжь в свои собственные игры. Итогом такого положения вещей стало жестокое противостояние банд, выливающееся в кровопролитные драки, взаимную ненависть и травлю. Нацисты ненавидели азиатов и чернокожих, азиаты норовили подгадить неграм и люто враждовали с нацистами, негры же вообще ненавидели всех подряд... Кроме того, как и в любой нормальной школе, тут существовали мажоры, считающие, что все вокруг им должны просто по факту своего существования, и местные изгои, травля которых для деток обеспеченных родителей являлась приятным дополнением к учёбе. Короче говоря, прекрасное сборище дегенератов на любой вкус, цвет и аромат.

      С представителями банд удалось относительно быстро заключить нейтралитет — достаточно было изобразить сцену "Псих с ножом", резанув по лицу самого борзого товарища в тот момент, когда расстроенные отказом наци решили завербовать его в банду при помощи не только веского слова, но и профилактического массажа почек. Лезть на слетевшего с катушек ботана так никто и не решился. Всё же получить семь сантиметров стали под ребро — не самая безопасная идея. Почему ботана? Учёба давалась ему не слишком трудно — уже знакомые предметы сложными не казались, да и качество образования в школе не блистало. Всё же неоконченный третий курс вуза и старшая школа — две большие разницы. Интереснее было на местном аналоге обществознания — из за влияния кейпов на мир оно порой больше напоминало вольный пересказ комиксов. Гораздо сложнее было не попалиться, к примеру, решив задачу не общепринятым путём, а при помощи методов более высокого уровня. Ричард один раз уже привлёк на себя общее внимание, объясняя преподавателю математики, откуда он знает интегралы. Нет, всеобщее внимание уж точно не для него.

      Гораздо сложнее было с категорией мажоров. Подростки, ошибочно принимающие богатство своих родителей за своё собственное (да и не такое уж богатство, честно говоря, иначе бы они не учились в местном отстойнике), вели себя невыносимо. Неформальными лидерами этого сборища были три девушки. Эмма Барнс — рыжеволосая, фигуристая, всегда одетая с иголочки. Ни единого недостатка — волосы безукоризненно убраны в сложную причёску, кожа всегда чиста и ухожена, каждый ноготок на руке заботливо наманикюрен. Ричард был уверен, что она являлась во снах почти всем подросткам от тринадцати до восемнадцати лет, кто имел счастье находиться с ней в одной школе. Право, то, что он был свободен от подростковых гормональных бурь, было крайне серьёзным преимуществом. София Хесс — местный аналог спортсменки, комсомолки и просто красавицы. Правда то, что она была темнокожей, не слишком вписывалось в канву, но не всем же быть идеальными? Мэдисон Клементс — миниатюрная скромница, при взгляде на которую у каждого пробуждалась жажда защитить милую девушку от всех бед этого мира. Желая усилить подобное впечатление, Мэдисон постоянно кокетничала, хихикала, мило улыбалась всем подряд и носила подчёркнуто детскую одежду. Точнее говоря, похожую на детскую, поскольку всевозможные топы и короткие юбки — явно не то, что могли бы носить маленькие девочки.

      Трёх этих девиц окружал постоянный штат поклонников, чьи намерения можно было поголовно расшифровать как "А вдруг случится чудо, и она мне даст"; подружек, которые терпеливо, словно акулы, выжидали, пока очередной разочарованный поклонник не обратит своё внимание на более доступную цель. Также вокруг этой троицы крутились всевозможные прихлебатели, не способные жить без "направляющей воли партии".

      Ричард предпочитал не ввязываться во всё это. Он ни с кем не сближался, но был безукоризненно вежлив со всеми и старался не привлекать к себе особого внимания. К неудовольствию, его реципиент обладал довольно примечательной мордой лица. Красивый парень с деньгами в кармане и подвешенным языком — чем не повод обратить на него внимание. Был бы он лет на пять младше, уже ссался бы кипятком от радости. Сейчас же он понимал, что Мэдисон одаривала его своей улыбкой не потому, что рассматривала его как потенциального парня, Эмма смеялась над его шуткой (весьма посредственной, к слову) не потому, что испытывала в сторону его персоны сердечные томления. Нет, на самом деле ему, поддайся он на всё это дерьмо, предстояла роль всего лишь одного из поклонников, готового предоставить что угодно — от финансовой помощи до собственного дома на нужды “Их Величеств”. Да щаз, шнурки вот только подтянет и сразу же понесётся угождать и подхалимствовать.

      Была и ещё одна причина для конфликта. Звали эту причину Тейлор Эберт, и она училась с ним в одном классе. Шестнадцатилетняя девушка с длинными волосами цвета воронова крыла, бледная, с вечно потухшим взглядом из-под очков. Сначала, в первые недели, он не мог понять, что с ней происходит. На обычное приветствие она судорожно дёргалась, будто бы ожидая удара. Односложно отвечала на его попытки поговорить, упрямо смотря в пол. Чаще всего они пересекались в школьной библиотеке — ему были интересны книги о кейпах, Тейлор же предпочитала забиться в дальний угол и писать что-то в своём блокноте. В один из дней он отложил биографию известной героини по прозвищу Александрия и задал девушке вопрос, не оставляя попыток разговорить её.

      — Хэй, Тейлор, можно тебя спросить?

      — Д-да? — Она подняла на него испуганный взгляд, очки на кончике её носа опасно балансировали. Поджала губы, судорожно схватив блокнот, будто бы в любой момент ожидая удара.

      — Что думаешь насчёт этой биографии? — Ричард помахал томом, с обложки которого грозно смотрела героиня. — По мне так автор окончательно заврался.

      — Не надо... — Тейлор покачала головой, снова пряча взгляд в блокнот.

      — Не надо что? — поднял бровь Ричард, положив книгу обратно на стол.

      Девушка протяжно вздохнула, спрятала лицо в руках и произнесла, покачиваясь на стуле.

      — Не надо говорить со мной. Не надо задавать мне вопросы. Это “им” не понравится. У тебя могут быть проблемы из за меня. Пожалуйста, оставь меня в покое. Я не хочу, чтобы к тебе относились так же, как и ко мне.

      — Как... — Он хотел было переспросить, но его слова прервал звук открывающейся двери.

      — Ричард, вот где ты прячешься!

      — Привет, Эмма, — он вежливо улыбнулся вошедшей девушке и махнул рукой в сторону книги. — Решил вот побольше узнать о доблестных защитниках нашей планеты. — Ему очень хотелось, чтобы его фраза не выглядела как совсем уж откровенный сарказм.

      — И только ради этого ты сбежал сюда? — кажется, прокатило. — Брось, не сиди букой, пошли к нам.

      — Для меня ваше общество будет честью, мисс Барнс, но я бы предпочёл сперва добить эту биографию. Не стоит оставлять дела незаконченными, даже столь незначительные, — он церемонно склонил голову перед девушкой, пародируя средневекового рыцаря.

      — Не пытайтесь обмануть меня, сэр! — Эмма шутливо погрозила ему пальцем. — Сегодня мы собираемся в кино, так сопроводите же дам, как и подобает настоящему рыцарю.

      Пока он подбирал достойную причину для отказа от входного экзамена в общество "Может и даст", Эмма соблаговолила осмотреть помещение библиотеки. И наткнулась на сжавшуюся в уголке Тейлор.

      — Боже ты мой! Что ЭТА тут делает?

      — Эта? — Ричард недоуменно склонил голову набок — Полагаю, ты про Тейлор?

      — Именно! Что она тут делает? — Эмма уставилась на девушку, словно на помойную крысу, имевшую наглость залезть на стол.

      — Полагаю, сидит, — пожал он плечами, бросив на откровенно испуганную девушку короткий взгляд.

      — Ужасно! Надеюсь, ты хотя бы с ней не разговаривал?

      — А с ней что-то не так?

      — Всё не так! — Эмма презрительно скривила губы. — Ты только посмотри на неё! Она же НЕ-У-ДАЧ-НИ-ЦА! Господи, я даже не могу поверить, что мы с ней когда-то дружили! Полное ничтожество, с ней никто не желает дружить, никто не разговаривает, непонятно, зачем она вообще сюда приходит! Нет, я должна немедленно увести тебя отсюда, подальше от этой пародии на нормального человека!

      С каждым словом мучительницы Тейлор склоняла голову всё ниже, пытаясь закрыться от потока оскорблений. Он же ощущал себя так, будто бы на него вылили ведро помоев. Мерзкая, грязная изнанка школьного сообщества. Всегда есть лидеры и изгои, местные звёзды и плебеи, господа и быдло, хищники и жертвы. И вот девушка, ничем не заслужившая такого обращения, в этом он был уверен точно, вынуждена терпеть поток оскорблений от своей одноклассницы, всего лишь из за того, что у последней смазливей рожа да больше денежек на папашином счету. Через силу он улыбнулся, и произнёс:

      — Я это учту. А теперь я вынужден идти, увы, зовут дела. Квартира сама себя не оплатит. Пока, Эмма.

      — До встречи, Ричард. И помни, что я сказала тебе.

      — Конечно.

      С этого момента пребывание в школе обернулось для него пыткой. Наблюдать, как последние сволочи, которые лишь по недоразумению выглядят как миловидные девушки, ежедневно травят свою одноклассницу, постоянно изощряясь, выдумывая всё новые и новые методы унижения, и подключают к этому занятию одноклассников, с радостью готовых затравить любого, кто был хоть каплю не похож на них, было невыносимо. Без малого десять лет назад он проходил через что-то подобное, чрезмерная любовь к книгам и стеснительный характер — чем не повод для издевательств от парочки одноклассников, но такого... Он не представлял, как Тейлор всё ещё держится, как она находит в себе силы терпеть издевательства. А самое паскудное — он не мог вмешаться, не мог ничем изменить ситуацию. Мирным диалогом ситуацию было не изменить, а прямая конфронтация могла обрушить все его планы. Если бы он заступился за девушку, внимание всей кодлы переключилось бы на него. Разумеется, терпеть бы он не стал, не хватило бы у него сил на такое. В результате всё это вылилось бы в прямой конфликт человека и толпы, в котором в выигрыше всегда толпа. И всё бы ничего, после того, как его сотни раз пытались пристрелить, сжечь, сожрать и вбить в асфальт, подростковые интриги были не самой страшной угрозой. Но было одно “но”. Эмма. Вернее, её отец, Алан Барнс. Адвокат. Было бы логично подумать, что если Эмма захочет его сильно допечь, а в случае с защитой Тейлор это практически неизбежно, то обратится за помощью к своему папочке-адвокату. Стоит тому начать копать, и всё. Швах. Аллес капут. Всплывут поддельные документы, и все мечты о заветной "вышке" автоматически накроются медным тазом. Поэтому ему ничего не оставалось как терпеть, трусливо отводя глаза. Боже, как он себя ненавидел.

      * * *

      Спустя несколько месяцев, в первый день после зимних каникул, он шёл в класс, мурлыкая про себя незатейливую песенку. Преподаватель по математике отпустил его на пару минут пораньше звонка, и теперь он шёл по школьному коридору, задумчиво глядя на шкафчики. К его удовлетворению, накал травли Тейлор начал спадать. У неё даже появилась подружка... вроде бы. Он надеялся, что в конце концов всё это сойдёт на нет. Должно же им когда-нибудь надоесть издевательства?

      Его неторопливые мысли прервал глухой стук, доносящийся из запертого на замок шкафчика. Похоже, кого-то туда засунули и заперли на весь урок. И он даже знал, кого. Глухо выругавшись про себя, он бросился к шкафчику, поправляя на ходу сползшую с плеча сумку.

      — Тейлор, ты?! — он стукнул по двери шкафчика, откуда доносились неразборчивые звуки.

      — Помогите... Кто-нибудь, помогите мне. Вытащите меня отсюда...

      Схватившись за хлипкую дверь шкафчика, Ричард рванул ее на себя, оставляя на металле выдавленные следы своих пальцев, и едва успел подхватить выпавшую вместе с водопадом каких-то бумажек девушку. Господи. Нет, он просто бредит. Люди не могут быть такими мразями. Или могут?

      Несчастную девушку окружало облако непереносимого зловония, по одежде и рукам, закрывавшим лицо, ползали разнообразные насекомые. Бумажки же, отвратным водопадом выпавшие из шкафчика, оказались содержимым мусорных вёдер из туалета. Использованная туалетная бумага. Тампоны. Тоже использованные. Всякая прочая мерзость. Судя по аромату, собирали всё это ещё до рождественских каникул. Господи. Он же мог не допустить этого. Заступиться за неё. Чёрт. Чёрт! Чёрт!!! Какая же он мразь. Трус. Дерьмо. Ничтожество.

      — Тейлор, — он наклонился к сидящей на полу девушке. Она закрыла лицо руками и прижалась спиной к стене, сжавшись в комочек. — Тейлор, ты меня слышишь? Ответь!

      Она лишь сильнее прижала руки к лицу, судорожно всхлипывая. Её зубы выбивали неровную дробь. Испачканная собственной рвотой, с насекомыми ползающими в волосах, вся покрытая содержимым мусорных ведер.

      Он силой отвёл её руки от лица и посмотрел в заплаканные глаза, замутнённые поволокой отчаяния и боли.

      — Тейлор! Очнись! Очнись же! — Она не реагировала, даже не пытаясь высвободить руки. Коротко выдохнув, он влепил ей пощёчину и резко встряхнул. Взгляд девушки прояснился. Глядя ей в глаза, он мягко произнёс, будто обращаясь к маленькому ребёнку.

      — Пойдём, девочка. Всё уже закончилось. Пойдём, я отведу тебя к врачу.

      Он осторожно помог ей подняться, бережно поддерживая её под руку, наскоро отряхнул от прилипшего мусора. Насекомые, попадавшие на пол, бессмысленно кружились по полу, не делая попыток убраться подальше.

      — Я их слышу. Они скребутся. Шуршат. Я смотрю их глазами. Чувствую их... — От невнятного бормотания, донёсшегося от девушки он покрылся холодным потом. Если она сошла с ума... Если это действительно так, он найдёт этих мразей и выпотрошит, как сраный скот на бойне. И по...й, что после этого за ним будут гоняться все герои этого уродского города. Коротко всхлипнув, Тейлор внезапно поменяла тему.

      — За что? Что я им сделала? Почему они так хотят уничтожить меня?

      — Тише, девочка, тише. Прости меня. Я... Если бы я знал, что они посмеют... — Он неловко обнял Тейлор и она уткнулась носом в его плечо, тихо всхлипывая.

      Он уже говорил о том, какая он мразь?

      Сглотнув комок в горле, Ричард аккуратно повёл всхлипывающую ему в плечо девушку к кабинету врача. Трель звонка, раздавшаяся у них прямо над головой, заставила их обоих вздрогнуть. Услышав топот множества ног, Тейлор вцепилась в него, как утопающий за спасательный круг, со страхом глядя на выходящих из дверей учеников, с интересом уставившихся на представление, развернувшееся перед ними.

      "Молчите, мрази. Просто, б...дь, молчите. Не давайте мне повода вас убить".

      С каждым шагом всё сложнее становилось держать себя в руках. Сложные биологические конгломераты клеток, из которых состоял его изменённый организм, чутко реагировали на импульсы нервной системы, всё увеличивая потоки энергии, повышая температуру тела, готовясь к переходу в полноценный боевой режим. Он балансировал на тонкой грани между усилением и полноценной перестройкой организма, судорожно пытаясь успокоиться. Не получалось. Коктейль из вины, жгучей ненависти и праведного гнева сжигал его изнутри, вынуждая ежесекундно бороться за стабильность своей формы. Он опустил взгляд на свою руку, не прекращая поддерживать Тейлор, трясущуюся от страха перед взглядами жадной до развлечений толпы. Рука тряслась, вернее сказать, вибрировала в рваном темпе, кончики пальцев почернели, медленно удлиняясь и утончаясь, превращаясь в острые когти.

      — Фу, Ричард! Какая мерзость! Зачем ты обнимаешься с этой кучкой дерьма?

      Он поднял взгляд на Софию Хесс, брезгливо скривившую своё личико.

      "Вот что ей стоило промолчать? Что ей, б...дь, стоило?"

      Всё. Диплома ему точно не видать.

      * * *

      София стояла чуть впереди всех, скрестив руки так, чтобы подчеркнуть все достоинства своей фигуры. Позади неё стояли приближённые — рыбы-прилипалы, достойные лишь подбирать объедки после трапезы сильнейших. Хищников. Тех, к кому принадлежала она. Самая популярная девушка. Красавица. Спортсменка. И, как вишенка на торте, — Призрачный Сталкер. Неуловимая героиня ночи. Погибель для преступников. Она презрительно смотрела на стоящих перед ней. Тейлор Эберт. Неудачница. Серая мышь. Добыча, живущая лишь для того, чтобы развлекать таких, как она. Шутка была великолепной. Она посмотрит, как Тейлор выкарабкается после этого. Парень, что сейчас поддерживал её, окруженный толпой учеников, жадно впитывающих чужую боль, Ричард Гордон. Что же, Эмма его предупреждала. Он не внял предупреждению. Может теперь стоит объявить его следующей жертвой? Пусть побудет заменой этой обблёванной замарашке, пока она не наберётся сил вновь явиться в школу. Может быть, это научит его прислушиваться к словам стоящих выше него. Она посмотрела ему в глаза и презрительно улыбнулась.

      — Ах Ричард, Ричард. Кажется, я тебя уже предупреждала. Что же, жаль, жаль. Ты казался мне перспективным молодым человеком, — Эмма включилась в разговор, окинув стоящую перед ней парочку презрительным взглядом. Он промолчал, всё так же глядя Софии в лицо. Хм, ей кажется, или уголки его глаз темнеют?

      — Раз он предпочёл наше общество этой замарашке, нам стоит относиться к нему так же, как и к ней, — поддакнула Мэдисон. Она стояла чуть в отдалении и внимательно следила, не идут ли преподаватели.

      Нет. Ей не показалось. Темнота в уголках его глаз стремительно расползалась. Он отступил от Тейлор, тёмные потоки неизвестной субстанции расползались по его телу, изредка озаряясь тёмно-красными вспышками, от фигуры ощутимо веяло теплом, будто бы от печки. Тонкие тёмно-красные жгуты, полностью покрыли его с ног до головы, кружась в стремительном, хаотичном водовороте. Это было бы даже красиво, если бы не так жутко. Вот дерьмо. Они активировали триггер.

      Канаты неизвестного вещества стягивались всё туже, формируя новый облик. Если прежний Ричард был смуглым, зеленоглазым парнем чуть выше её роста, одетым в джинсы, лёгкую толстовку и практичные кроссовки, то новый выглядел совсем не так. Щегольская рубашка белого цвета, с расстёгнутой верхней пуговицей, идеально выглаженные брюки, начищенные до блеска ботинки, делали его похожим на курсанта какого-нибудь военного университета. Или на более взрослую версию Регента — местного суперзлодея. Облик его также претерпел изменения. Кожа, ранее смуглая, теперь напоминала цветом выходца из европейских стран, карие глаза всё так же пристально смотрели ей в лицо, а левая бровь была рассечена тремя небольшими шрамами, напоминающими следы от чьих-то когтей. В целом новый Ричард выглядел старше её лет на пять, и был на голову выше. Он смотрелся бы почти нормально, если бы не руки. Предплечье его левой руки выглядело вполне обычно, но ниже ткань рубашки и плоть превращались в антрацитно-чёрную броню, прочную даже на вид. Бугристая и переливающаяся оттенками чёрного, она прочно оковывала его руку... Или на самом деле была его рукой? Кисть теперь выглядела как рыцарская перчатка, пальцы оканчивались длинными, дюйма на три, когтями. Правая рука зеркально повторяла левую, только вместо обычной кисти, пусть и не совсем человеческой, оканчивалась жутким полумесяцем с лезвием фута в четыре длиной. Рука соединялась с внутренней частью полумесяца, кончик его упирался в пол, оставляя на паркете длинную царапину, верхний же конец прятался за затылком. Пристально посмотрев на стоящих впереди него одноклассников, Ричард, или то, что им было, жёстко улыбнулся и произнёс глубоким, вибрирующим, нечеловеческим голосом:

      — Вы. Стоите передо мной... Где же теперь ваш задор? Ну же, ничтожества, не молчите, скажите хоть слово! Скажите и дайте мне вас убить.

      София сглотнула. Позади уже слышались чьи-то испуганные всхлипы.

      "Оборотень, выше пятёрки. Вероятно бугай. Только бы не бросился... Необходимо срочно вызывать Протекторат, иначе он устроит тут резню".

      * * *

      Пять минут прошло в напряжённом молчании. Наконец Ричард презрительно хмыкнул и повернулся к Тейлор. Она отступила от него, со страхом глядя в лицо. Он мягко улыбнулся, серия изменений вновь прошла по его рукам, оставляя после себя лишь белую ткань рубашки и чистую кожу.

      — Пойдём, Тейлор. Я не желаю тебе зла. Тебе нужно в медпункт.

      Она постояла в нерешительности, оглянулась на толпу одноклассников и робко приняла его руку. Она оказалась тёплой, даже горячей и вполне человеческой.

      "Результат действия способностей. Вероятно, следствие большого потребления энергии", — мелькнула мысль в её голове, среди непонятного скрежета, шума и стрёкота.

      — Пошли вон! — он развернулся к толпе и направился вперёд, всё так же поддерживая девушку. Люди перед ним судорожно расступались в стороны, толкая и пихая друг друга, спеша укрыться от него, и там, в относительной безопасности, обзвонить всех подряд, от пожарных до Протектората, на все лады взывая о помощи.

      Они шли пустыми коридорами — толпа стремительно рассасывалась и предупреждала о случившемся тех, кто не успел на представление, и все без исключения предпочитали закрыться в классах, сбежать к выходу или в противоположную от них сторону, лишь бы не попасть под горячую руку. В чём-то такая тактика была правильной — истории о кейпах, которые свихнулись после получения сверхсил и начали убивать направо и налево были в народе крайне популярны. Так они и дошли до медицинского кабинета. Школьная медсестра, до которой ещё не дошло известие, выслушала краткий рассказ Ричарда, охнула, прижав руки ко рту и захлопотала над девушкой, попутно вызывая скорую помощь.

      Он улыбнулся девушке на прощанье и тихо выскользнул из кабинета. Необходимо было срочно валить, пока местное сборище сверхклоунов не прибыло на зов о помощи. Открыв окно, он подтянулся и соскочил вниз, спрыгнув с четвёртого этажа. Асфальт спортплощадки толкнул его в ноги и пошел сеткой трещин. Он окинул взглядом школьный двор и выругался. Свистнул арбалетный болт, пробивший асфальт в считанных сантиметрах от его ботинка.

      Призрачный Сталкер. Оружейник. Мисс Ополчение. Бесстрашный. Виста и Винрар. Похоже, они сдёрнули всех, кто был поблизости.

      А дерьмово денёк-то начался…

     Ричард печально обозревал собравшихся перед ним супергероев. Оружейник — лидер отдела Протектората Восток-Северо-Восток. Протекторат был влиятельной организацией кейпов-героев, чьё влияние распространялось на Канаду и Соединённые Штаты Америки. Довольно высокий мужчина был одет в тёмно-синюю броню, верхнюю часть лица его скрывало V-образное забрало. Оружейник опирался на свое оружие, Алебарду — свою визитную карточку. Сложное техническое устройство, внешне напоминающее классическое средневековое орудие, с поправкой на современный дизайн, было начинено просто физически нереальным количеством технических приспособлений. Алебарда могла бить током, выстреливать разнообразными снарядами вроде сетей, различных нелетальных гранат и прочей дрянью, единственным предназначением которой было спеленать или вырубить неудачника, перешедшего дорогу Оружейнику.

      За рядом порядочно заржавевших спортивных снарядов заняла позицию Мисс Ополчение — молодая женщина, одетая в зауженную по фигуре форму пехотинца американской армии. Нижнюю часть её лица скрывал шарф, на котором был вышит звёздно-полосатый флаг. Героиня внимательно смотрела на него, держа наготове массивный тубус гранатомёта. Насколько он знал из статей "Парахуманс.нет", Мисс Ополчение обладала талантом призывать различные типы оружия, как холодного, так и огнестрельного. Это серьёзно нервировало — нет, его и в прошлом мире успели достать психи, шмаляющие куда попало из гранатомётов. А уж если эти психи обладают бесконечным боезапасом и носят форму, напоминающую более закрытую вариацию товара из секс-шопа на тему американской армии... В общем, у него были все резоны держаться от этой женщины как можно дальше.

      Бесстрашный. Герой, выбравший своим прототипом персонажей древнегреческих баллад. Бело-золотая броня, шлем в древнегреческом стиле, явно слизанный с облачения гоплитов — тяжёлой греческой пехоты. Вооружён он был ослепительно сверкающим копьём и щитом, прикреплённым к тыльной стороне его левой руки. Щит мог генерировать мощное силовое поле, а копьё неведомым образом поражало врагов на расстоянии, удлиняясь на добрый десяток метров.

      Виста — совсем юная девочка, держалась за прикрывающим её Оружейником. По её костюму шли разноцветные линии, от белого до тёмно-зелёного. С пояса спускалась юбка с таким же узором, а грудь прикрывал стилизованный под общую цветовую гамму нагрудник. Этой девочке было двенадцать лет и она плевала физике в лицо. Её дар заключался в том, что она могла менять пространство вокруг себя, искажая его до такой степени, что могла преодолевать десятки метров одним коротким шагом, и наоборот, растягивать окружающее пространство, чтобы за считанные мгновения оказаться на порядочном расстоянии от противника, готового вот-вот настигнуть её.

      Винрар — юный гений и изобретатель. Красно-золотая, в духе небезызвестного Тони Старка броня, летающий скейт, окутанный сиянием всё того же красного цвета и два лазерных пистолета, сейчас нацеленных в сторону Ричарда.

      На крыше ближайшего дома заняла позицию Призрачный Сталкер, сжимающая в руках свой верный арбалет. Она была одета в безразмерный, камуфлированный для города балахон, под которым проглядывал массивный на вид костюм и разгрузка, из кармашков которой торчали наконечники болтов. Её лицо скрывала массивная маска, напоминающая личину Ганнибала Лектора. Сталкер могла становиться неосязаемой и почти невидимой, что давало ей удивительную возможность проходить прямо сквозь стены. На этих способностях строилась её тактика — благодаря своей второй форме она с лёгкостью перемещалась по крышам, неуловимая для большинства противников, и уже оттуда обстреливала их арбалетными болтами. Раньше она была героем-одиночкой, но после того, как чуть не застрелила насмерть одну из своих жертв, её обязали примкнуть к Стражам — организации под крылышком Протектората, в которой сражались несовершеннолетние герои, такие как Виста и Винрар.

      Герои настороженно рассматривали своего противника, перекидываясь друг с другом короткими фразами. Ричард же прикидывал, как ему поступить. После подробного рассмотрения вариант "Пойти на добровольное сотрудничество" был отброшен по нескольким причинам. Во первых, Протекторат был организацией, подконтрольной правительству. А Ричард с некоторых пор правительству не доверял совершенно. Ну правда, как можно думать о доверии к организации, в голову сотрудников которой постоянно приходят замечательные мысли в стиле: "Эй, а давайте позволим подконтрольной нам корпорации проводить зловещие опыты над биологическим оружием прямо в центре Манхэттена", "Эй, а давайте не сравняем под корень корпорацию, благодаря которой пол-Нью-Йорка превратилось в филиал ада, кутежа и зомбиапокалипсиса, а наоборот, дадим этой корпорации право распоряжаться солдатами американской армии, позволим ей не бороться с вирусом, а изучать его, используя целый город в роли одной гигантской чашки Петри, а затем херанём по острову атомной бомбой. Просто потому, что мы так можем".

      Не было абсолютно никакой гарантии того, что рано или поздно Протекторат не обнаружит отличие его природы от обычных паралюдей. Что за этим последует, он прекрасно знал на примере Элизабет Грин — первой, кто был заражён вирусом-прародителем "Чёрного Света". Десятилетиями её держали в заточении, используя для получения всё новых и новых вирусных культур. Это, как и старые добрые эксперименты, включающие в себя вивисекцию, опыты над людьми и, в конце концов, вырвавшийся на свободу вирус, уносящий жизни миллионов, совершенно не вызывало энтузиазма. Один раз он уже прошёл через безумие, царящее в заражённом городе, и желания повторяться у него не было.

      Даже если его примут за обычного парачеловека, лишаться личной свободы ради работы на безликий и бездушный чиновничий аппарат, для которого ты в лучшем случае инструмент, а в худшем — расходный материал... Да ну нахер.

      В общем, у него не было абсолютно никаких оснований доверять правительству. Даже если это и был другой мир.

      Во вторых, даже если он не будет проявлять открытой враждебности, то не факт, что это ему зачтётся и они разойдутся мирно. Ричард отчётливо понимал, что причина моментального появления героев спустя чуть ли не пять минут после инцидента была в том, что долбаные дети, заваливающие звонками приёмную Протектората, явно расставили акценты в свою сторону. Примерно в стиле "Мы ничё не делали, оно всё само". Вполне логично с их стороны — если бы факт жесткой травли дошёл до "непогрешимых и праведных" героев, школа и ученики ещё долго стояли бы на ушах. А так, имея на руках несколько десятков человек, истерично взывающих о помощи, Протекторат явно не будет вникать в детали, а предпочтёт немедленно устранить угрозу. То есть именно его, Ричарда Гордона.

      Вступить в бой? Не смешно. Он не сможет вывести из строя всех единовременно, а задержись он тут хоть на несколько минут, подтянутся новые герои, которые, в конце концов, силой, хитростью или числом с гарантией выведут Ричарда из строя.

      Варианты взятия заложника, убийства всех разом или нанесения достаточно серьёзных травм также отпадали. Пока его ещё не расценивают как абсолютное зло, а следовательно, будут пытаться взять живьём, чтобы допросить уже на базе Протектората — огромном рукотворном острове в бухте города, а позже попробуют завербовать в свои ряды. Если же он нанесёт кому-нибудь из них достаточно серьёзную травму или, не дай Ктулху, прибьёт насмерть — его будут травить всей героической толпой, пока в конце концов не настигнут, отправив в Клетку — тюрьму, из которой пока не смог вырваться ни один кейп.

      Следовательно, оставался только один выход — бежать, и как можно скорее.

      — Руки за голову! Не пытайся сопротивляться, это Протекторат! — тем временем Оружейник решил перейти к действию.

      Герои настороженно смотрели на фигуру, стоящую у стены здания. Судя по докладу Призрачного Сталкера, своими глазами видевшей произошедшее, дар активировался у парня совершенно внезапно, после чего он кардинально изменил свой облик, отрастил вместо руки угрожающего вида лезвие и чуть ли не до смерти напугал своих одноклассников, угрожая немедленно расправиться с ними. Такие случаи уже бывали — люди, получившие силы, позволяющие им возвысится над другими, частенько отыгрывались на окружающих за все обиды, реальные или мнимые, крупные или мелкие. Это было частью работы героев — защитить невинных и вправить мозги новообращённым кейпам. Часто после небольшой воспитательной взбучки или просто при виде прославленных героев, пришедших по их душу, кейпы-новички успокаивались и прекращали буянить. Реже они вступали в бой, после завершения которого ими занимались опытные психологи Протектората.

      Происшествие выглядело обыденным — вот уже скоро кейп либо сам откажется от сопротивления, либо получит заряд живительного тока, плотную металлическую сетку или специальную быстроотвердевающую пену в качестве причины для соблюдения спокойствия.

      Новоиспеченный кейп скрестил руки на груди и с интересом посмотрел на Оружейника:

      — Боюсь, мне придётся отклонить вашу просьбу. Дела зовут, знаете ли...

      Оружейник раздражённо сузил глаза под забралом. Хорошая новость: кейп сравнительно адекватен. Плохая новость: сотрудничать он явно не желает. Что же, придётся его проучить — для его же пользы, разумеется. Он подал знак членам своей группы и громко произнёс, обращаясь к незнакомцу:

      — Я думаю, ты знаешь, кто я. Мы не собираемся причинять тебе вред, если ты не будешь упорствовать! В последний раз повторяю, руки за голову и живо ложись на пол, иначе нам придётся применить силу!

      — Вынужден предупредить о том же, господа и дамы. Я тоже не собираюсь причинять никому вред, так давайте же...

      Его речь была прервана сразу несколькими событиями. Свистнул в воздухе болт, начинённый транквилизаторами; с тихим щелчком выстрелила раскрывающейся в воздухе сетью Алебарда; Мисс Ополчение вжала спуск гранатомёта и снаряд, оставляя за собой дымный след, устремился в сторону непокорного кейпа. Тот сразу отреагировал на атаку. Арбалетный болт был попросту схвачен в полёте, и тут же резким броском был снова отправлен в воздух — обратно к своей хозяйке. Реактивная ракета бессильно рассекла воздух в том месте, где секунду назад был кейп, и, врезавшись в угол школы, сдетонировала, заливая окрестности пеной, призванной намертво сковать попавшего в неё неудачника. С сетью же и вовсе обошлись совершенно по-варварски — трёхпалая лапища с семидюймовыми когтями вспорола прочнейшую проволоку как мокрый бумажный лист. Посвёркивая встроенными шокерами, сеть бессильно растянулась на асфальте. Призрачный Сталкер громко выругалась и перезарядила арбалет — если бы не её привычка переходить в призрачное состояние сразу же после выстрела, сейчас бы она уже отрубилась.

      Оружейник и Бесстрашный переглянулись, последний выступил вперёд, кончиком копья отслеживая движения противника. Оружейник, наоборот, шагнул назад увлекая за собой Висту, одновременно с этим давая ей указания. Мисс Ополчение с тихим щелчком вставила новую реактивную гранату в жерло оружия, а затем направила его на неподвижную фигуру, стоящую в нескольких десятках метров впереди. Винрар вылетел чуть вперёд, с лазерными пистолетами наизготовку.

      Их противник стоял почти без движения, внимательно наблюдая за знаменитыми героями Броктон-Бей. Рука, ранее похожая на когтистую чёрную лапу, выглядела теперь абсолютно нормально, рубашка лениво колыхалась под порывами ветра, а на губах играла беззаботная улыбка.

      — Может, всё же разойдёмся мирно? — предложил Ричард.

      — Не разойдёмся, — процедил Бесстрашный, атаковав его копьём. Удлинившись на добрые два десятка метров, копьё чуть не пронзило фигуру Ричарда, но тот в последний момент ушёл резким рывком, изогнув позвоночник под абсолютно невозможным для простого человека углом. Его силуэт, смазанный от скорости, рванул в сторону Бесстрашного. Казалось бы, до удара оставались считанные мгновения, но пространство перед бегуном непостижимым образом удлинялось и удлинялось, отдаляя противника, который уже вновь замахивался копьём. Вновь устремились в воздух болт и ракета, свистнуло боло — скреплённые стальным тросом металлические шары, заматывающие намертво всё, во что они попадут. Их траектории, вроде бы даже не пересекающиеся с целью, непостижимым образом искривлялись, наводя летящие снаряды прямо на противника. Копьё, потрескивая от энергии, устремилось вперёд, не давая ни малейшего шанса на то, чтобы осознать ситуацию. У Ричарда оставался только один путь. Вверх. Толчок — и он оторвался от земли, покидая перекрученное, противоестественно растянутое пространство и оставляя внизу все направленные в него снаряды.

      Бесстрашный вскинул щит, защищаясь от угрозы с воздуха. И Ричард оправдал его ожидания. Удар ногой в прыжке, для обычного человека насквозь киношный, с учётом скорости около ста пятидесяти километров в час и скачкообразно возросшей массы превращался в столкновение, сравнимое с попаданием из артиллерийского орудия. Оглушительный хлопок вышиб окна первого этажа, щит, мигнув на прощанье, исчез, а следующий удар отбросил Бесстрашного назад на несколько метров, живого, но оглушённого. Прежде чем кто-нибудь успел среагировать, в сторону Висты и Оружейника устремился небольшой серо-стальной цилиндрик, взорвавшийся с оглушительным грохотом и яркой вспышкой. Системы, встроенные в шлем Оружейника, смогли частично защитить его от воздействия светошумовой гранаты, но вот Висте повезло меньше — девочка рухнула на землю, прикрывая ослеплённые глаза.

      Не теряя ни секунды, Ричард устремился прочь — светошумовая граната у него была всего одна, да и ту он таскал с собой на крайний случай. Рядом с ним взрыли землю лазерные лучи и самые обыкновенные пули — Винрар открыл огонь, маневрируя в воздухе на летающем скейте, а сзади его поддерживала Мисс Ополчение, стреляя из штурмовой винтовки вслед убегающему противнику. К счастью, у Ричарда был свой козырь в рукаве. В прямом смысле. Короткое движение рукой, и в сторону летающей доски устремляется хитиновое лезвие, повторяющее своей формой метательный нож. За ним устремились ещё три таких же снаряда. Винрар мастерски уклонился от двух, третье улетело куда-то совсем в другую сторону, но четвёртое попало как раз туда, куда было нужно — скейт дёрнулся, выдавил из себя струйку едкого дыма и заискрил от попадания. Герой счёл за лучшее приземлиться и продолжить погоню пешком.

      На пути к отступлению у Ричарда оставался только один кейп — Призрачный Сталкер. Новый болт взрыл землю у его ног, материализовавшись в воздухе лишь в нескольких метрах от него. Похоже, Сталкеру удавалось передавать часть своих способностей снарядам арбалета, делая их ещё опаснее. Следующий болт он отбил резким движением руки, а затем у Сталкера попросту не осталось времени на перезарядку — он был уже слишком близко к зданию, на крыше которого она укрывалась.

      Не прекращая нестись вперёд, прямо на стену, он лишь в последний момент подпрыгнул, опираясь ногами на поверхность стены, и устремился вверх, ступни ног при толчке намертво прикреплялись к неровной вертикальной поверхности, будто тёплый пластилин, отчего казалось, что он бежит по стене без особых усилий. Достигнув крыши, он одним движением перескочил ограждение и замер напротив Призрачного Сталкера. Девушка стояла, скрестив руки на груди и устремив на него взгляд из-под массивной маски.

      — И чего ты добиваешься? — насмешливым тоном спросила она. — Надеешься сбежать от Протектората? Сдавайся, и сможешь... искупить свою дерзость. Особенно, если будешь достаточно усердным.

      Ричард медленно обходил Сталкера по кругу, гадая, как же ему вывести из строя противника, способного становиться неуязвимым, и успеть при этом свалить от Протектората и Стражей, постепенно стягивающихся к дому. При последних её словах он замер. Что то странное он услышал в этом голосе, искажённом динамиками. Что-то знакомое. Органы чувств, многократно усиленные по сравнению с простым человеком, тщательно определяли каждый доступный им параметр, сравнивая результат с известными данными. Рост. Частота дыхания. Пульс. Моторика движений. Стиль речи. Радужка глаз. Интенсивность теплового изучения. Все эти факторы комбинировались в сознании, выстраиваясь в одну, единственно верную картину. Он усмехнулся.

      — Маска, маска, а я тебя знаю!

      — Что?! — глаза Сталкера расширились, на считанные мгновения её внимание было отвлечено. Ричард, молниеносно сместившись, воспользовался её замешательством.

      Стремительный удар ногой, настолько быстрый, что движение даже не откладывалось в сознании, отшвырнул её назад за край крыши. Грудная пластина с честью выдержала контакт, распределяя нагрузку так, что удар, отшвырнувший её на несколько метров, чувствовался всего лишь как сильный толчок. Сгруппировавшись в воздухе, Сталкер перешла в призрачное состояние и медленно спланировала на землю. Арбалет, выпавший из её руки, упал рядом, громко лязгнув металлическими дужками об асфальт.

      — Неплохое начало, — Ричард едва успел уклониться от удара Алебарды, пропуская её под собой в горизонтальном прыжке. Оружейник, за время короткой схватки успевший забраться на крышу при помощи встроенного в оружие крюка-кошки, вступил в бой.

      — Не знаю, известно тебе или нет, но я побеждаю своих врагов не только при помощи Алебарды. — Вслед за каждым словом героя следовал стремительный удар, каждый раз с иной позиции, каждый раз с другой частотой. Оружейник выплетал свой собственный рисунок боя, загоняя противника в тактический тупик сериями выверенных приёмов.

      — Каждую секунду я анализирую. Наблюдаю. Делаю выводы. В моей картине боя нет места случайности. Есть только мой план. И кульминацией этого плана будет твоё поражение.

      Становилось всё сложнее уходить от ударов древка, покрытого разрядами статического электричества. Оружейник отвоёвывал инициативу, сковывая, оставляя всё меньше пространства для манёвра. Необходимо было срочно менять ситуацию.

      Стремительный замах Алебарды блокировал тёмно-серый клинок, сформированный из правой руки. Матовое лезвие, зазубренное, неправдоподобно тонкое, оставило глубокую зарубку на наконечнике Алебарды. Ричард вопросительно посмотрел на Оружейника.

      — Решил перейти на новый уровень? — тот обрадованно улыбнулся, принимая вызов. — Что же, мне нравится твой энтузиазм!

      При следующем блоке вокруг лезвия Алебарды вспыхнули плазменные горелки, окутывая наконечник высокотемпературным ореолом. С коротким шипением удар героя прожёг глубокую дыру на лезвии клинка, оставляя после себя оплавленные, потрескавшиеся от чудовищного жара края. Ричард разорвал дистанцию быстрым прыжком и хмуро посмотрел на Оружейника, раскручивающего восьмёрку своим оружием. С тихим хрустом сожженные частички клинка осыпались на землю, уступая место новым, неповреждённым тканям. Дыра в плоскости лезвия постепенно зарастала, смыкаясь с каждой секундой. Ричард отчётливо понимал, что за то время, которое понадобится ему для побега, Оружейник сможет его перехватить. Особенно если учитывать тот факт, что для достижения максимальной скорости требовались несколько секунд разгона.

      — Всё ещё упорствуешь? — поинтересовался Оружейник, не прекращая своего занятия. — Не говори потом, что мы не предупреждали.

      В шум города и шипение плазменных горелок вплелось негромкое, но отчётливое гудение, раздающееся у Ричарда прямо за спиной. Что-то тихо щёлкнуло.

      Он развернулся на месте, всматриваясь в новую угрозу. На отремонтированной доске Винрара вместе с юным изобретателем стояла Мисс Ополчение, целясь из гранатомёта прямо в лицо Ричарду. Палец обманчиво медленно вжал спуск и ракета, вращаясь вокруг своей оси и расправляя стабилизаторы, устремилась прямо к нему. К несчастью героев, он уже сталкивался с подобными ситуациями. Быстрый шаг вперёд, и траектория ракеты уже не пересекается с ним, а восстановленное лезвие самым кончиком цепляет корпус, вскрывая его подобно консервной банке. Герметичность баллона, содержащего в себе удерживающую пену нарушается и, под действием давления в десятки атмосфер, пена вырывается наружу, заполняя всё больше и больше пространства, одновременно с этим приобретая запредельную прочность. Светло-жёлтая волна накрывает Оружейника, не успевшего среагировать, полностью погребая его под слоем пены. Перед этим произведением одного из лучших технарей Земли, бессильны даже те кейпы, чьи параметры во много раз превосходят человеческие. Оружейник, надёжно скованный по рукам и ногам, выбыл из схватки.

      Пользуясь замешательством Мисс Ополчения, Ричард метнулся прочь, спрыгивая с пятиэтажного дома в паутину грязных переулков, лавируя между мусорными баками, лужами грязи и разнообразным старьём, выброшенным в свое время жильцами окрестных домов.

      Бросив виноватый взгляд на Оружейника, вяло подёргивающего пальцами правой руки, относительно свободной от пены, Мисс Ополчение хлопнула по плечу Винрара, указывая ему в ту сторону, куда ушёл беглец, и крикнула:

      — За ним!

      Гранатомёт в её руках рассеялся, превратившись в зелёно-чёрную энергию, стёкшую к её поясу. Достигнув его, энергия усилила интенсивность свечения и обернулась мачете, закреплённым в ножнах. Летающая доска устремилась в воздух, набирая скорость. Достигнув тупика, грязного и покрытого мусором ещё сильнее, чем переулки, герои обнаружили лишь бомжа, роющегося в груде мусора. Заслышав незнакомое гудение, бомж вздрогнул и поднял пропитое, обветренное лицо к вторженцам, кутаясь в рваные лохмотья, когда-то бывшие нормальной одеждой. Винрар отвёл взгляд в сторону, излишне внимательно разглядывая ближайшую стену. Мисс Ополчение поморщилась. Вот ещё одно доказательство того, что даже герои не могут сделать этот мир идеальным. Ещё одно напоминание того, что в стране, давшей ей приют, стране, которую она полюбила всем сердцем и под чьим флагом она идёт в бой, тоже встречаются отбросы общества. Люди, сброшенные с иерархической лестницы вниз, к положению животных, бессловесных и бесправных. Не желая ещё больше пугать несчастного, Мисс Ополчение спрыгнула с доски и, мягко улыбаясь, обратилась к нему:

      — Не бойтесь нас, сэр. Я лишь хочу узнать, видели ли вы сейчас кейпа? Он должен был пробегать рядом с вами.

      — А как же, госпожа Ополчение, — хрипло произнёс бродяга, утирая красный, распухший нос рукавом. — Только что, вон тудыть убежал, — он указал рукой на стык домов, куда при желании и достаточно стройном телосложении вполне можно было протиснуться.

      — Спасибо вам! — Мисс Ополчение тепло улыбнулась бродяге и, достав из кармана пару банкнот, протянула ему. — Вот, возьмите, купите себе поесть.

      Взяв банкноты дрожащей рукой, бродяга снова шмыгнул носом, на этот раз уже растроганно, и прокричал вслед удаляющимся в высоту героям, утирая выступившие на глазах слёзы:

      — Спасибо, госпожа Ополчение! Дай вам бог здоровьица!

      Внимательным взглядом обозревая окрестности, крепко держась при этом за вяло возмущающегося Винрара, Мисс Ополчение все возвращалась мыслями к бездомному. Что-то в его облике казалось ей неправильным, что-то вызывало смутные подозрения. Внешность? Нет. Голос? Нет. Манера разговора? Нет. Походка...

      Проклятье. Следы. Цепочка следов, тянущаяся от здания, на котором произошла схватка, вела только в этот тупик, дальше же не вёл ни один след. Или сбежавший кейп неведомым образом поменялся местами с бездомным... Или же он и был этим самым бездомным. Особенно учитывая тот факт, что школьники, позвонившие в Протекторат, описывали, как менялся парень во время активации триггера.

      — Назад! — она тряхнула Винрара за плечо, отчего тот лязгнул зубами. — Бездомный! Это он!

      — Есть, мэм! — Винрар предпочёл не размышлять над словами старшей героини, а без промедления выполнил приказ.

      Когда они вернулись к тупику, было уже поздно. Цепочка следов, ведущая в тупик, обрела продолжение, устремляясь к выходу на оживлённую городскую улицу. Примерно на середине пути рисунок подошвы начинал меняться, так же как и размер обуви. Винрар вылетел на улицу и выругался. По тротуарам шли десятки прохожих, с любопытством оглядывающихся на героев. Каждый из этих людей мог быть их целью, но узнать, чью личину он принял, было совершенно невозможно. Не дожидаясь приказа, он повёл доску назад, к школе, откуда уже раздавался надрывный вой сирен — прибыли машины скорой помощи и подразделения Службы Контроля Паралюдей.

      Пожилой дед, осторожно переступающий по тротуару, улыбнулся, спрятал в карман банкноты и набрал на мобильном телефоне, который держал в руке, только одному ему известный номер. Дождавшись гудка вызова, мигом спустя обернувшегося сообщением об обрыве связи, старик довольно произнёс:

      — Ну вот, а говорили мне: "Нахрен тебе театральное, не пригодится же…” Пригодилось, однако!

      Когда оперативники Службы Контроля Паралюдей ворвались в квартиру, принадлежащую некоему Ричарду Гордону, то первым, что они смогли обнаружить, стали исходящие едким дымом останки компьютера. Его системный блок был подорван простейшей бомбой, активированной по звонку примотанного на скотч телефона.

      * * *

      Спустя неделю. Городская больница Броктон-Бей.

      Тейлор сидела на больничной койке. Несмотря на раннее утро — было около четырёх часов — она не могла уснуть, мысли так и роились в голове, отвлекая и лишая спокойного сна. Шесть дней назад она осознала, что стала парачеловеком. Осознала, что те сигналы, образы и пугающие, нечеловеческие звуки, которым она внимала, запертая в шкафчике вместе с содержимым мусорного ведра, это сигналы от насекомых, которыми она теперь могла управлять. У этой силы были и негативные стороны — в первые дни ей было очень тяжело отрешиться от смутных ощущений, ей приходилось осязать всё то, что осязают они, ежеминутно слышать, как они шуршат и скребутся повсюду — в стенах, под полом, везде, где они могли найти для себя пищу и убежище. Но теперь она, как оказалось, могла управлять насекомыми как послушными марионетками, заставляя их без колебаний идти на смерть, подавляя заложенные природой инстинкты...

      Не сказать, что это была та сила, о которой она мечтала. Насекомые — не самые милые создания во вселенной, а уж когда они сбиваются в рой... Но одно она знала точно — теперь у неё появилась возможность стать героем, вершить правосудие, получить возможность сделать этот мир лучше, услышать, наконец, в свой адрес не оскорбления и насмешки, а слова благодарности, увидеть улыбки простых людей, обращённые к ней. Да, теперь у неё определённо был ещё один стимул не сдаваться, несмотря на всю тяжесть положения, несмотря на предательство бывшей лучшей подруги — Эммы, несмотря на то, что каждый день в школе оборачивался для неё пыткой, растянутой во времени.

      Через некоторое время её мысли остановились на одном из учеников этой самой школы. Ричард. Новичок, перешедший в их школу в этом году. Никто не мог сказать, что является другом Ричарда, он держался в некотором отдалении ото всех, ни с кем не сближаясь, но и по возможности не вступая в конфликты. Не присоединился он и к той группе учеников, что изводила её на протяжении всего обучения в старшей школе, и за это Тейлор была ему благодарна. Но потом...

      Она плохо помнила то, что случилось после того, как её освободили из шкафчика. В памяти возникали лишь лица Эммы, Софии и Мэдисон, сперва насмешливые и самоуверенные, затем искажённые от ужаса. Чьи-то руки, поддерживающие её и не дающие упасть, за которые она держалась, словно за спасательный круг, затем кабинет медсестры, и крики, взрывы и выстрелы за окном.

      Уже позже, несколькими днями спустя, после того, как к ней в палату пришла директриса, она узнала, что Ричард вступил в схватку с патрулём Протектората и сбежал. Почему он сделал это? Бы ли он одним из кейпов-злодеев, с какой-то, неведомой ей, целью поступившим в Старшую школу Уинслоу, или же пробуждение его способностей повлияло на его психику, заставив бежать от героев, словно преступника?

      Женщина рассыпалась в извинениях, уверяя, что следствие уже идёт, а виновные обязательно будут наказаны. Тейлор ей не поверила — даже если бы она и назвала имена тех, кто сделал с ней такое, никто в школе не заступился бы за неё, никто бы не свидетельствовал в её пользу, а без этого шансов на то, чтобы отстоять справедливость, у неё не было. Радовало хотя бы то, что лечение будет оплачено из фонда школы.

      Осознав, что всё время, которое она провела в размышлениях, вялая муха, бившаяся ранее в стекло, выписывала замысловатые петли, повинуясь её взгляду, Тейлор улыбнулась. Что же, нет худа без добра, теперь и она может сделать хоть что-то.

      В окно постучались. Она тревожно нахмурилась — как вообще можно постучать в окно, расположенное на шестом этаже? Пожалуй, в обычный день Тейлор испугалась бы гораздо сильнее, всё же ситуация была достаточно странной. Но сейчас на её настроение оказывали сильное влияние успокоительные препараты, которыми её накачивали почти всё время, которое она проводила в больнице.

      Накинув на себя толстовку, валяющуюся на стуле рядом с койкой, она осторожно подошла к окну, готовая в любой момент отпрыгнуть назад. Её взгляду предстало удивительное зрелище — Ричард Гордон, тот, о ком она думала несколькими минутами назад, висел в воздухе, цепляясь за подоконник кончиками пальцев, сложив руки так, что казалось, будто бы он опирается на барную стойку.

      Он улыбнулся ей чуть виноватой улыбкой и кивнул на закрытое окно. Несколько секунд она колебалась, но потом ей пришла в голову вполне логичная мысль — если он и собирался причинить ей вред, то уж точно бы не стал просить открыть окно, которое вполне может выбить даже обычный человек.

      Она повернула ручку и отступила, впуская его в палату. Лицо его осталось тем же с того момента, как он изменился, когда доставал её из шкафчика, а вот одежда отличалась — на нём была повседневная куртка чёрно-серой окраски, напоминающей городской камуфляж, и свободные брюки.

      — Здравствуй, Тейлор. Как ты?

      — Нормально, — она смущённо пожала плечами, немного удивлённая предметом разговора. — Врачи говорят, что меня скоро выпишут.

      — Это хорошо, — он помолчал, смотря куда-то в пол, а затем произнёс: — Слушай, я... я хотел принести тебе свои извинения.

      — Извинения? За что? — она удивлённо приподняла брови. Ей было не понятно, почему человек, единственный среди многих, кто протянул ей руку помощи, просит сейчас у неё прощения.

      — За бездействие. Всё время, что над тобой издевались, я просто стоял в стороне и молчал, вмешавшись только тогда, когда осталась лишь возможность купировать последствия, а не исключить причину. Непростительно с моей стороны, — Ричард поджал губы и скрестил руки на груди. Было видно, что эти слова тяжело ему дались, но что он на самом деле верит в то, что говорит.

      — Ты всё таки вмешался, — Тейлор пожала плечами. — Не могу понять, зачем это было нужно, я для тебя никто, тебе же должно было быть всё равно. Зачем вмешиваться в чужую жизнь?

      Он впервые поднял на неё взгляд.

      — Знаешь, Тейлор, как-то давно, в одном фильме, я услышал вот такую фразу: “Мы живём как свиньи и умираем как свиньи только потому, что мы все друг другу никто”. Я бы хотел остаться человеком.

      — Хороший, наверное, фильм... — она вздохнула. — Ладно, если ты на самом деле веришь в это, то я принимаю твои извинения.

      — Так просто? — Ричард, казалось, был серьёзно озадачен.

      — А почему бы и нет? Ты всё же помог мне.

      — Слушай, — начал он, — если я могу хоть как-то исправить...

      — Нет! — Тейлор подняла руку, останавливая его. — Это моё и только моё дело. Если ты вмешаешься, всё может выйти из под контроля, обернуться большими проблемами, по сравнению с которыми то, что произошло сейчас, лишь детские шалости. Я справлюсь сама, будь уверен.

      — Справишься? — возмущённо переспросил Ричард. — Чёрт возьми, Тейлор, они чуть тебя с ума не свели! Чуть не лишили единственного, что отличает человека от простого животного! Да даже покушение на жизнь и то менее страшно.

      — И чего ты добьёшься, если решишь помочь? Будешь угрожать им насилием — подключат полицию и героев, и у нас обоих будут проблемы. Решишь использовать СМИ, интернет или ещё что в этом духе — они начнут отыгрываться на мне, и в конце концов всё станет только хуже!

      — Чёрт, — он вздохнул. — Ты права. Почему же всё так паскудно-то?

      — А ты на самом деле предпочтёшь смерть безумию? — спросила Тейлор, пользуясь возможностью сменить неприятную тему.

      — Не знаю. Наверное, да, — немного неуверенно произнёс Ричард. — Вероятно, это из за особенности строения тела, всё же меня довольно сложно убить, а вот сойти с ума... Это гораздо проще. И гораздо опаснее для окружающих.

      — Для того, что бы развить такие убеждения, требуется достаточно долгое время. Следовательно, твои способности проснулись не неделю назад. Тогда зачем тебе вообще была нужна Старшая школа Уинслоу?

      — Веришь или нет, но я просто хотел пожить нормальной, обычной человеческой жизнью. Жизнью простого подростка, без суперсил, битв и прочего. Немного наивно, согласен...

      — Почему? — спросила она, склонив голову набок. — С помощью суперсил можно сделать мир лучше, бороться с преступниками, защищать обычных людей и вообще приносить пользу обществу. Окружающим людям, городу, стране, да и всему человечеству!

      В ответ на это он скривился:

      — Знаешь, исходя из моего опыта, сражаться при помощи суперсил всё равно что фехтовать бензопилами. В начале всё круто и пафосно, но потом гарантированно прольётся кровь. Чем меньше их применяешь, тем лучше для всех.

      — Именно поэтому ты тогда сбежал от Протектората? Но они бы не стали заставлять тебя сражаться за них. Наоборот, Протекторат поддерживает кейпов-бродяг, не героев или злодеев, а тех, кто хочет жить нормальной жизнью.

      — Что-то такое слышал, да, — согласился Ричард. — Не только из за этого. У меня... Скажем так, достаточно сложные отношения с правительством. Я не доверяю им и, в ближайшем будущем, доверять не собираюсь. Нет уж.

      — Почему? Что они такого тебе сделали?

      — Не они. Но пока у меня нет никаких оснований считать, что они различаются в плане отношения к людям. Так что ни с Протекторатом, ни с теми, кто хоть как-то пересекается с ним, я дел иметь не собираюсь. И да, причина этого, в идеале, уйдёт со мной в могилу.

      — Жаль. В смысле, я имею в виду, что ты тоже мог бы стать героем.

      — Тоже? — Он приподнял бровь. Муха, гудевшая где-то под потолком, внезапно опустилась вниз и совершила несколько мёртвых петель перед его взглядом, а затем села на прикроватный столик, и побежала, следуя за пальцем девушки.

      — Контроль над насекомыми?

      — Не только контроль, — Тейлор в первый раз за весь разговор улыбнулась. — Я могу ощущать окружающий мир через их органы чувств. Правда, лучше всего выходит с осязанием, оно не так сильно отличается от человеческого.

      — Это круто, — он склонил голову. — Нет, серьёзно, мои поздравления. Собираешься выйти на улицу и творить справедливость?

      — Не сразу, наверно. Для начала необходимо подготовиться, сделать костюм, обзавестись снаряжением... Но в долгосрочной перспективе — да, собираюсь.

      — Если тебе понадобится помощь...

      — Ты же не собираешься работать с героями?

      — Я не собираюсь работать с правительством. Мне, знаешь, тоже не всё в этом городе нравится. Это первое. И второе: говори что хочешь, но я тебе задолжал. Поэтому вот мой телефонный номер. — Он достал из кармана блокнот с прицепленной к нему ручкой, написал на последней странице несколько цифр и, вырвав лист, протянул его девушке. — В любом случае, тебе же не помешает прикрытие в твоей карьере?

      — Нет, конечно, нет. — Она с улыбкой приняла листок. — Спасибо тебе.

      — Я же сказал, что за мной должок. Правда, в ближайший месяц я буду несколько занят — придётся изрядно побегать по городу, вспомнить старую практику, так сказать, раз уж нормально жить не получилось.

      — Что ты будешь делать?

      — Схроны, закладки, тайники, прочая партизанщина. Никогда не знаешь, что тебе может пригодиться. В любом случае, понадобится помощь — звони, — он посмотрел на часы. — Ладно, светает, вынужден уйти.

      Он шагнул к окну, улыбнувшись ей на прощание, затем текучим, неуловимым движением ввинтился в оконный проём, чтобы затем, несколькими секундами спустя, осторожно спрыгнуть на землю, не оставив следов.

      Тейлор задумчиво смотрела ему вслед, спрятав листок в карман толстовки. Прошло всего лишь несколько дней с момента появления сверхсил, а у неё уже появился напарник. Она подумала, что это, вне всякого сомнения, хорошее начало.

     Штаб-квартира Службы по контролю за параугрозами. Несколькими днями ранее.

      Солнечные блики сверкали на зеркальной поверхности штаба СКП, надёжно скрывая всё, что происходит внутри. Несмотря на то, что за исключением логотипа с изображённым на нём щитом, поверх которого шли буквы СКП, здание выглядело совершенно неотличимо от других, безумцев, решивших атаковать его, ждал очень неприятный сюрприз. Скрытые по периметру турельные установки в любой момент могли выдвинуться из скрытых ниш и атаковать, заливая вторженцев потоками пены, обжигая лазерами и обстреливая нелетальными, а в крайнем случае и смертельными боеприпасами. Разумеется, всегда можно было зайти через главный вход, где вечно толпились туристы в ожидании экскурсий, сновали жадные до сенсаций репортёры, караулили своих кумиров фанаты, попутно тратя деньги в расположенном там же сувенирном магазине, но... Сражаться с героями в их собственном доме, в месте, утыканном различными ловушками, полном бойцов подразделений СКП, благодаря суперсовременному снаряжению и различным технарским устройствам способных успешно противостоять даже кейпам, было, вне всякого сомнения, весьма экстравагантным способом самоубийства.

      Первый этаж здания, как уже упоминалось, служил своеобразной вывеской для туристов и жителей города, демонстрирующей, что Протекторат не только стоит на страже общества, но и весьма дружелюбно к этому обществу расположен. В сувенирной лавке каждый мог купить фигурку понравившегося кейпа (“Спешите только сегодня, Оружейник с набором из пяти сменных Алебард всего за 16.99$”), футболку с изображением любимого кумира, видеоигру (“Мисс Ополчение IV. Возвращение дракона”. "Внимание, игра не предназначена для лиц младше шестнадцати лет"), а при удаче и записаться на полноценную экскурсию с посещением остальных этажей, где располагались личные апартаменты юных героев, арсеналы, казармы СКП, гаражи с различной техникой и прочие помещения, посещение которых, несомненно, вызывало у каждого добропорядочного гражданина гордость за тех, кто ежедневно защищает его от разнообразных угроз.

      Пятьюдесятью метрами выше, там, куда ни туристам, ни рядовым бойцам СКП ходу не было, располагался зал для переговоров, где прямо сейчас шло совещание. Директор Суинки — глава местного отделения СКП, со скрытым неодобрением смотрела на собравшихся перед ней героев. Члены Стражей, известные под прозвищами Виста и Винрар заняли одну сторону стола, напротив них сидели Бесстрашный, Оружейник и Мисс Ополчение — герои Протектората. Заметно было, что между Оружейником и Мисс Ополчение оставалось свободное пространство, которое ни один из героев не собирался занимать.

      Директор тяжело вздохнула. Кейпы. Люди с паранормальными способностями, одарённые силами, порой неподвластными воображению, способные изменять физические закономерности и законы так, как только им понадобится... И, несмотря на это, они облажались. Не в первый раз, кстати. Первым заговорил Оружейник:

      — Ладно, — он потёр подбородок, — думаю, нет причин объяснять, зачем мы все тут собрались.

      — Да, сэр.

      — Так точно, сэр.

      — Конечно, — вразнобой ответили юные герои.

      — Хорошо. Аналитик, ответственный за сортировку свидетельских показаний и общий анализ подойдёт чуть позже, так что пока рекоммендую рассмотреть ситуацию в целом. Не так давно герои были вынуждены продемонстрировать свою полную несостоятельность, не сумев задержать одного-единственного кейпа. Я не говорю, что это абсолютный провал, но ошибки, допущенные при задержании, необходимо тщательно разобрать, чтобы не допустить их повторения.

      — Прежде чем мы начнём, — Директор Суинки прокашлялась — Я хочу знать, почему Призрачный Сталкер не явилась на собеседование?

      Сидящий почти напротив неё Винрар покачал головой.

      — Не имею ни малейшего понятия, мэм. Я не видел её уже достаточно долгое время. С того момента как сбежал тот кейп, если быть точным.

      — Как я понимаю, на связь она тоже не выходила? — Директор недовольно покачала головой.

      — Нет, мэм.

      Суинки вздохнула.

      — Похоже она забывает то, что всё ещё находится на условно-досрочном режиме. Если Сталкер не объявится в ближайшее время... СКП будет вынуждено принять соответствующие меры.

      — Я передам ей, если будет возможность, мэм.

      — Рассчитываю на это.

      — Если возражений нет, я бы хотел приступить к докладу.

      Оружейник выпрямился в кресле и медленно заговорил, вспоминая подробности.

      — Всё началось с многочисленных звонков в приемную Протектората. Звонили из старшей школы Уинслоу, ученики сообщали о том, что один из них прошёл через триггер и сразу же начал угрожать собственным одноклассникам. По описаниям, способности новообращённого кейпа подходили под категории "Бугай" и "Оборотень". Возникла угроза гибели детей, поэтому я принял решение созвать всех героев, кто был поблизости, чтобы создать численный перевес.

      — Верное решение, — согласилась директор Суинки. — Что было потом, когда вы уже прибыли на место?

      — Когда мы приблизились к зданию и рассредоточились, из окна второго этажа выпрыгнул парень. Молодой, лет двадцать на вид, был одет в белую рубашку и чёрные брюки, полностью подходил под описание того кейпа. Согласно протоколу я, как наиболее опытный член группы, начал с ним беседовать, чтобы убедить сдаться добровольно. До этого Сталкером был произведён предупредительный выстрел, чтобы он не начал атаковать. Он... отреагировал вполне адекватно, но сотрудничать отказался. Заявил что не собирается нас атаковать, но и оставаться на месте не намерен. В связи с этим я принял решение задержать его силой.

      — Вы уверены, что это было действительно необходимо? Из-за вашей атаки, вероятность того, что он присоединится к героям, стала существенно меньше! А каждый кейп, не сотрудничающий с Протекторатом — это почти всегда либо потенциальный труп, либо потенциальный злодей, и не мне вам это объяснять!

      — Я был уверен в том, что рядом со мной находятся сотни невинных детей, — упрямо наклонил голову Оружейник, — и один неизвестный кейп, который им угрожает. Я считаю, что лучше иметь один потенциальный труп, чем кучу реальных.

      — А вы не думали о том, что если он станет злодеем, то реальных трупов может и прибавиться? — язвительно поинтересовалась директор Суинки. В ответ на её реплику Оружейник лишь сложил руки на груди и упрямо вздёрнул подбородок, показывая, что уверен в своей правоте и не собирается менять точку зрения.

      — Ладно, — Суинки вздохнула. — Рациональное зерно в ваших убеждениях есть.

      — Рад, что мы это разъяснили. Теперь рассмотрим подробнее способности нашего... — Оружейник пожевал губами, подбирая подходящее слово, — нашего беглеца. Начнём с того момента, как он покинул здание.

      — В этом было что-то необычное? — уточнила директор.

      — Да, — согласился Оружейник. — На месте его приземления остались следы ног. Напоминаю, площадь школы была заасфальтирована, из чего можно сделать вывод, что он обладал массой, нехарактерной для человека.

      — Не соглашусь, — возразил Бесстрашный. — Он не обладает подобным весом всё время, иначе это давно бы заметили учащиеся и доложили нам. Соответственно, можно сделать вывод, что он обладает возможностями контроля своей массы в достаточно широких пределах.

      — Принимается, — согласился Оружейник. — Этим, возможно, и объясняется сила его ударов. Возможность в момент удара скачкообразно нарастить массу, нанести, собственно, сам удар и, откатив изменения, сохранить мобильность.

      — Именно так он и вывел из строя мой щит, — Бесстрашный недовольно поморщился. — По предварительным замерам, сила столкновения был сравним с столкновением с автомобилем, движущимся на высокой скорости.

      — Значит, он ещё и "Бугай"? — осторожно поинтересовалась Виста.

      — Нет, посмотри шире, — мягко обратился к ней Оружейник. — Если присваивать каждому кейпу тот класс, к которому относятся его способности, можно легко запутаться — их будет слишком много. Необходимо вычленить основной, и анализировать остальные, исходя из него.

      — "Оборотень", — Мисс Ополчение согласно кивнула. — Достаточно высокий ранг. Способности варитативны — изменение облика, повышение физической силы, скорость, реакция, способность использовать структуру своего тела как оружие.

      — Последний пункт. Он воспользовался своего рода метательными ножами для того, чтобы вывести из строя доску Винрара? — уточнила директор Суинки.

      — Да, — сказал Оружейник, слегка кивнув. — Я провёл экспресс-тест сразу же после того, как мы вернулись в штаб. Метательное оружие представляет собой лезвие, длиной около тридцати сантиметров, ширина основания — четыре, матово-чёрного цвета, сходное с цветом владельца во время метаморфозы. Состав определить было не так сложно, в основе лежит тот же хитин, что и в панцирях насекомых, впрочем, по прочностным характеристикам он заметно отличается, примерно как современная сталь от изделий девятнадцатого века. Также внутри лезвия обнаружены полости, в которых, вероятнее всего, находилось некое вещество. К сожалению, судя по разрушениям структуры, оно полностью деградировало в течение трёх-пяти минут после попадания в доску, и получить его не удалось.

      — Он воспользовался ими для того, чтобы атаковать Винрара, или целью была именно доска?

      — Именно доска, мэм, — заговорил Винрар. — Если судить по траекториям, он пытался уменьшить вероятность попадания по мне и метил в заднюю часть доски.

      — Это хорошо. По крайней мере, он всё ещё не желал причинять серьёзный ущерб.

      — Это радует, да, — согласился с ней Оружейник. — Но я бы не стал надеяться на то, что он будет проявлять подобное... отношение в дальнейшем. Такое оружие предназначено только для убийства. Ни для чего иного. Как и остальные его формы.

      — Когти и лезвие. Что можно сказать по ним?

      — Острота, достаточная для того, чтобы разрезать стальные тросы. Клинок оставил существенные зарубки на моей Алебарде, а она в несколько раз превосходит по прочности обычную сталь. Крайне опасен в ближнем бою.

      — Кроме того, он не стесняется применять и технические средства — Висту он вывел из строя светошумовой гранатой. — Мисс Ополчение задумчиво потёрла висок.

      — Это моя ошибка, мэм, — виновато произнесла Виста. — Я сегодня же попрошу технический отдел поработать с моей бронёй, чтобы избежать подобных случаев в дальнейшем.

      — С твоей стороны это будет очень предусмотрительно, — Мисс Ополчение успокаивающе улыбнулась девочке.

      — В связи со всем вышеперечисленным, предлагаю классифицировать его как "Оборотень", примерные значения восемь — девять. Подклассы — "Скрытник", "Движок", "Бугай", возможно "Стрелок". Идеи, дополнения? — Оружейник вопросительно вскинул бровь.

      — Поскольку нам абсолютно неизвестно то, каким образом он меняет облик и что для этого необходимо, предлагаю отложить точные значения "Скрытника". Может быть, ему достаточно мимолётного взгляда или наоборот, необходима долгая, кропотливая работа, — Бесстрашный сложил на груди руки.

      — Скорость движения около ста пятидесяти километров в час, плюс способность передвигаться по стенам и совершать прыжки на значительную высоту. "Движок" — пять или шесть, — Мисс Ополчение склонила голову набок и машинально поправила причёску.

      — "Стрелок". Скорость снарядов незначительна, в сравнении с огнестрельным оружием. Невысокая поражающая способность. Низкая точность — на дистанции в тридцать метров попал один нож из четырёх. Примерно три, — Винрар нервно скрестил пальцы.

      — Данные могут быть не точными, — Оружейник покачал головой. — Он мог и не сражаться в полную силу. Да более того, я уверен, что он этого не делал — единственной целью был лишь побег, а не прямое противостояние. Но субъективно... “Бугай”, пять. Есть возражения?

      — Как я вижу, — подытожила Директор Суинки, выждав несколько секунд, — возражений нет. Я бы хотела услышать о методах противодействия.

      Оружейник задумчиво прищурился.

      — Поскольку способности нашего вероятного противника основаны в основном на манипуляциях с собственной массой, то я бы рекомендовал использовать телекинетиков. Высокую эффективность могут продемонстрировать члены Новой Волны с их способностями к стрельбе лазерами, и силовым барьерам, способным его удержать. Категорически запрещено вступать в ближний бой всем, кто уязвим к физическим повреждениям. Может быть, за исключением Стояка — его способности можно использовать, но лишь в крайнем случае.

      — Как я считаю, основной проблемой будет не то, как его атаковать, а то, как его поймать. С возможностями скрытника он может быть кем угодно — старушкой в парке, продавцом мороженого... Можете сказать, что я преувеличиваю, но расслабляться я бы не рекомендовал, — сказав это, Бесстрашный кивнул своим мыслям.

      — Организовывать проверку документов в тех местах, где он был замечен. Привлечь наших "Умников". Использовать камеры наблюдения. Просчитать его планы и подготовить засаду.

      — Принимается, — согласился с Мисс Ополчением Оружейник.

      — Силы СКП этим займутся, — Суинки несколько раз сжала и разжала руку и хищно улыбнулась. — Разумеется, мы ожидаем участие Протектората.

      — Нам обязательно его ловить, мэм? — спросила Виста. Смутившись под пристальным взглядом директора СКП, она пояснила: — Он же не обязательно может оказаться злодеем. Почему его обязательно надо преследовать?

      Суинки в ответ на это глубоко вздохнула и покачала головой.

      — Злодей он или нет, но он явно не типичен для обычного кейпа. Во-первых, триггер был достаточно давно для того, чтобы он привык к своим способностям и изучил их. Во-вторых — зачем ему нужны поддельные документы? Кто он на самом деле? Зачем подорвал свой личный компьютер, и что за данные там были? Откуда, наконец, он достал светошумовую гранату — в свободной продаже их нет. Слишком много вопросов для того, чтобы позволить такому как он бродить по улицам. Необходимо провести задержние и допрос. Для его же блага, разумеется.

      — Я поняла, мэм. Извините.

      — Пустое, — раздражённо отмахнулась директор.

      — Слишком мало информации, — Оружейник покачал головой. — Логично будет устроить засаду у того чиновника, которого он подкупил для подделки документов, благо это было несложно выяснить. Надо попытаться вывести его на диалог, не демонстрируя агрессии… Также надо будет связаться с Драконом, она сможет прошерстить интернет, может быть, он успел где-то засветиться. В целом, господа и дамы, ситуация неутешительная — мы слишком расслабились, не учли того, что вместо новичка, толком не осознающего своих способностей, нам может встретиться опытный кейп. Надо серьёзно поработать над тем, чтобы в дальнейшем такой ситуации не повторилось.

      — Вот и займёмся этим, — согласилась с ним директор. — Теперь предлагаю выслушать аналитика.

      — Директор Суинки. Оружейник. Бесстрашный. Мисс Ополчение. Винрар. Виста. Рад вас видеть. — В комнату вошёл, держа в руках планшет, мужчина лет сорока, одетый в форму Службы Контроля Паралюдей.

      — Мистер Грейсон, — Суинки приветственно наклонила голову. — Каковы результаты вашего расследования?

      — Весьма неутешительные. С вашего позволения, я сяду.

      — Конечно.

      Мужчина сел на свободный стул в углу стола, сохраняя дистанцию от героев и начал свой доклад:

      — В ходе расследования, проводимого в Старшей Школе Уинслоу, выяснились крайне тревожные факты.

      — Продолжайте, — голос Суинки моментально заледенел, а температура вокруг, казалось, упала на несколько градусов.

      — В ходе расследования были взяты показания у свидетелей трансформации подозреваемого, благодаря чему мы смогли узнать в подробностях, что же там произошло. Начну издалека, — аналитик прокашлялся. — Итак, на протяжении уже полутора лет среди учащихся школы имеет место целенаправленная травля одной из учениц. Неоднократная порча личных вещей. Оскорбления. Угрозы. Физическое насилие. Унижение личного достоинства.

      — Это, конечно, отвратительно, но я бы хотела услышать более... близкие к делу факты.

      — Они близки к делу настолько, насколько это возможно. Наиболее отвратительный поступок учеников как раз и послужил, если можно так выразится, спусковым механизмом произошедшего события. Одна из учениц несколько часов была заперта в собственном шкафчике. Уточняю, заперта вместе с содержимым нескольких мусорных вёдер из женских туалетов.

      Мисс Ополчение и Виста одновременно ахнули, прижав руки ко рту. Оружейник хрустнул костяшками пальцев. Бесстрашный хотел было не вполне цензурно выругаться, но покосился на присутствующих и предпочёл промолчать. Винрар зябко поёжился, про себя сочувствуя незнакомой ему девушке. Суинки не повела и бровью.

      — Из того, что нам удалось выяснить, Ричард Гордон, он же наш подозреваемый, оказался неподалёку шкафчика с запертой девушкой и услышал её крики о помощи. Нетрудно догадаться, что увиденное привело его в ярость. Этим и объясняется его... чересчур эмоциональная реакция на происходящее. Вызволив пострадавшую из шкафчика, он сопроводил её к школьному медику. Видимо, его способности находятся в некой связи с эмоциональным состоянием, поскольку именно тогда и произошла трансформация. Доставив её к медику, подозреваемый покинул школу. Произошедшее далее вам уже известно.

      — Ладно. Нам известна причина, почему он угрожал школьникам. Будь я моложе на несколько лет, то и сам мог так же поступить, — проигнорировав недовольный взгляд директора СКП, Оружейник продолжил: — Но ведь это не всё, что вы выяснили.

      — Увы, не всё, — аналитик покачал головой. — И тут выясняется самая неприятная часть. Нам не удалось поговорить с девушкой — её состояние на данный момент слишком нестабильно, сейчас она находится в психиатрической клинике. Но, опираясь на косвенные факты и показания свидетелей, нам удалось вычислить основную группу, стоящую за произошедшим. — Аналитик ненадолго замолк. — Это одноклассницы пострадавшей девушки. Эмма Барнс, Медисон Клеменс. И, к нашему сожалению, София Хесс, также известная как Призрачный Сталкер.

      В комнате воцарилась мёртвая тишина, которую, спустя несколько секунд, прервал хруст разломанного надвое карандаша, так некстати оказавшегося в руках у директора Суинки.

      — Вы уверены в этом? — уточнила Суинки, с трудом сохраняя неподвижность. О, как ей хотелось сейчас наорать на этих самоуверенных кретинов, кучку суперидиотов, безполезных, даже больше — опасных для всего общества, которые творят всё, что им вздумается... Боже, как она их ненавидела. Но она держалась.

      — Несколько независимых источников. Ошибки исключены. Мисс Клеменс и мисс Барнс помещены под стражу. Мисс Хесс, видимо, ожидая подобного, скрылась в доках. За её домом установлено наблюдение. Опекуны также проинформированы.

      — Оружейник, — Суинки смерила героя тяжёлым взглядом, по её пухлому, широкому лицу стремительно расползалась краснота. — Мне плевать, как вы это сделаете. Мне плевать, что вы с ней сделаете, но эта... эта мелкая дрянь просто обязана оказаться за решёткой в самое ближайшее время! — в конце её голос чуть не сорвался на визг.

      — Я лично возьму под контроль этот вопрос, — Оружейник кивнул. — Подобный поступок... Непростителен. Абсолютно непростителен. Если понадобится, мы будем дежурить круглосуточно.

      — Рада, что вы понимаете всю серьёзность ситуации, — Суинки вытерла выступивший на лбу пот, отдуваясь после вспышки гнева. Оружейник, заметив, как скривились лица героев при его словах о круглосуточных дежурствах, скрипнул зубами и долбанул кулаком по столу, заставив всех вздрогнуть.

      — Достаточно! Вы хоть осознаёте то, что сейчас выяснилось!? Мы герои, черт вас дери! Герои! Вы все понимаете, что от наших усилий зависит благополучие целого города? Одна из тех, кто сражался с нами плечом к плечу, оказалась психопаткой, которая чуть не довела человека до сумасшествия! Что если она окажется новым маньяком, вроде отморозков из Бойни номер девять, или кем-нибудь вроде Мясника, и угрохает кучу людей только из за того, что мы её упустили, не заметили той гнили, что у неё внутри? Но мало этого, сегодня нас сделал один-единственный кейп! Что дальше, Протекторату и Стражам наваляют Убер и Элит? Поймите, — он сел обратно в кресло, с которого поднялся, нависнув над героями, во время своей речи, — наши силы — это не игрушки, не повод поразвлекаться, это зачастую единственная возможность противостоять всем возможным угрозам! Пожалуйста, — он пристально обвёл взглядом смутившихся героев, — будьте ответственнее. Убедившись, что его слова достигли их ушей, Оружейник выдохнул и гораздо спокойнее произнёс:

      — Рад, что вы меня поняли. Теперь же давайте поработаем над тем, как исправить наши ошибки.

      * * *

      Калейдоскоп из крыш, скатов и балконов стремительно мелькал под его ногами. Невысокие, в четыре-пять этажей дома не могли, конечно, предоставить такую же свободу манёвра, которую дарили сияющие стеклом и хромом небоскрёбы, но было всё же в этих старых, обшарпанных домах какое-то очарование. Современные многоэтажки казались бездушными, огромные стеклянные аквариумы, в которых добровольно запирались работники офисов, обезличенные, зализанные памятники богатству и бездушности, они будто бы воплощали в себе молчаливую, словно акулья пасть, но от этого не менее страшную угрозу.

      Дома, построенные ещё в шестидесятых-семидесятых, подкупали своей искренностью и почти повсеместным присутствием жизни. На крышах высились разнообразные надстройки, порой уже неясного назначения, там собирались шумные компании, которые ему приходилось огибать, пробивался из трещин в бетоне мох, упрямо цепляющийся за жизнь наперекор погоде, сновала разнообразная живность, домашняя и не очень. В общем, передвигаться по этим крышам было сложнее, но не в пример приятнее.

      Пробежать по скату, оттолкнуться от самого края, пропуская под ногами пропасть в шесть этажей в высоту, на дне которой пешеходы, несмотря на поздний час, торопливо снуют по растрескавшемуся асфальту. Приземлиться на крышу другого здания, слегка взмахнуть рукой, сохраняя равновесие и продолжить свой бег, прыгнуть ещё раз, уцепиться рукой за стену и, благодаря набранной скорости, бежать прямо по ней, быстро перебирая ногами и оставляя за собой длинную царапину от пальцев руки, удерживающих тело в слегка наклонённом от вертикали состоянии. Прыгнуть снова, пробежав уже по другой стене вертикально вверх и, извернувшись в воздухе, соскочить уже на крышу ещё одного дома. Порой Ричарду приходилось спускаться вниз, проносясь по тёмным, неосвещённым тротуарам стремительной, размывающейся в воздухе тенью, избегая взглядов случайных прохожих.

      Вот уже месяц он жил на положении беглеца. Силы Протектората, по всей видимости, не собирались оставлять в покое кейпа, сумевшего сбежать от прославленных героев. Конечно, он в любой момент мог уйти, смешавшись с толпой, скрыться от внимательных взглядов оперативников СКП и визоров камер наблюдения. Было лишь одно "но". Документы. Он только один раз попытался провернуть старый трюк и подкупить чиновника, известного ещё по первой сделке, но в этот раз только благодаря чуду и вовремя обострившейся интуиции он смог сбежать из сужающегося кольца оперативников и героев — чинуша, четыре месяца назад с радостью польстившийся на вознаграждение в обмен на комплект документов, сейчас так же радостно сдал его Протекторату. Герои безошибочно смогли найти его уязвимость, отсекая все полуофициальные пути к заполучению удостоверения личности. Конечно, можно было обойтись и без него, но жизнь на положении изгоя, не способного ни устроиться на работу, ни купить что-либо более дорогостоящее, чем одежду и продукты, его не устраивала. Конечно, существовали и неофициальные пути получения удостоверения, но для начала надо было ещё знать людей, способных качественно подделать документы, к тому же такие личности не выполняли заказы для кого попало, допуская к себе только по рекомендации проверенных клиентов. А для того, чтобы получить такую рекомендацию, надо было выполнить тот ещё квест, тесно завязанный на близкое общение с криминалитетом. Это автоматически гарантировало участие в убийствах, рэкете, торговле наркотиками и прочем дерьме, с которым Ричарду связываться было определённо не с руки.

      Так что приходилось бегать по ночам, организовать несколько схронов и по мере сил не попадаться героям на глаза. Можно было, конечно, воспользоваться самым простым методом — убить человека и занять его место, присвоить его документы, словом, выдать себя за собственную жертву. Но были у этого пути и минусы. Во первых, его способности не позволяли ассимилировать память человека полностью. События, вызывающие эмоциональный отклик — да. Информация, которую он искал целенаправленно — да. Но этого было явно недостаточно для того, чтобы жить полноценной жизнью. Можно было засыпаться на самых повседневных поступках — не узнать в лицо близкого друга или родственника, столкнуться с кем-то вроде членов банды или с теми, кому была обязана его жертва. Подозрение могли вызвать и изменившиеся привычки, непроизвольные моторные реакции, вроде машинального почёсывания брови или привычки хрустеть костяшками пальцев. Это и было той причиной, из за которой в Нью-Йорке сколько-то ни было долговременные внедрения были невозможны. И гражданские и военные с одинаковой паранойей реагировали на то, что их родственники и знакомые будто бы забывали очевидные факты из собственной жизни, предпочитая или стучать куда положено, или использовать детекторы заражения. Существовала немаленькая вероятность того, что на вооружении у местных были подобные или даже более совершенные методы — ведь недаром существовал класс кейпов "Скрытник", в который входили все, кто тем или иным образом мог скрыть своё присутствие от других. По слухам, на СКП работали кейпы, способные, к примеру, по одной лишь фотографии месячной давности узнать где сейчас находится человек и чем он занимался всё это время. И проверять эти слухи ему, право, не хотелось.

      Да и к тому же, убийство было очень простым путём. Настолько простым, что быстро вызывало привычку, от которой не так-то просто было избавиться. И ему это было совсем не нужно.

      Порой он размышлял: не была ли эта по-детски наивная попытка жить нормальной жизнью, закрыв глаза на своё проклятие, ошибочной изначально? На всём протяжении двух лет гражданской войны и локального апокалипсиса, он с надеждой думал о том, что, может быть, придёт то время, когда ему не нужно будет скрываться от людей, его лица не будет на плакатах "Особо опасен", и он сможет спокойно ходить по улицам, не вызывая у людей дикого ужаса... Ну да, не прошло и пары месяцев, как он вернулся к тому, откуда начинал. Зашибись. Вот просто зашибись. Стоило ли вообще это делать? Впрочем, по крайней мере, сейчас его не пытаются прикончить, и это уже плюс.

      Он двигался от одного схрона к другому, по старой привычке запутывая собственный след, порой делая непредсказуемые повороты на бегу, замирая в тени на несколько минут, вслушиваясь в темноту, иногда смешиваясь с немногочисленными пешеходами, надев чужую личину.

      Громкие выкрики, ругань и хохот достигли его ушей как раз в тот момент, когда он висел на здании, впиваясь в гладкую стену кончиками пальцев. Конечно, в районе доков можно было услышать и не такое, но в гоготе и неразборчивом гудении толпы он услышал голос, определённо похожий на женский. Определённо с нотками паники. Конечно, он был не героем. Но проклятье, оставлять девушку наедине с толпой пьяного быдла? Чёрта с два.

      Оттолкнувшись от стены, он преодолел расстояние до карниза и, уцепившись за него, изящным пируэтом перебросил своё тело на крышу. Осторожно подойдя к противоположной стороне крыши, Ричард всмотрелся в происходящее под ним действо.

      Герой в костюме цвета воронёной стали, похожий на помесь рыцаря и персонажа из книг по научной фантастике, стоял на пустыре, когда-то, вероятнее всего, бывшем детской площадкой. С тех пор как вместе с закрывшимся портом район доков пришёл в упадок, детская площадка постепенно изменялась и стала в конце концов жутковато-унылым гибридом свалки и места сходок мелких банд, где земля обильно орошалась кровью и выбитыми зубами, а от обилия нецензурной ругани увядала даже трава, пробивающаяся из под асфальта.

      Напротив героя гудела многочисленная толпа отморозков. Разнообразные отбросы общества сотрясали воздух похабными выкриками и дебильным гоготом, трясли зажатыми в руках битами, обрезками труб, ржавыми железками и прочим колюще-режущим мусором, распространяя попутно дикую вонь от немытых тел, некачественного алкоголя и дешёвой наркоты.

      За спиной Рыцаря, — а насколько Ричард понимал, это был именно он, — скрывалась невысокая девушка, одетая в мантию с капюшоном, на спине и груди, выделяясь на белоснежном фоне, алел знак Международного Красного Креста.

      Панацея. Единственная, на его взгляд, героиня, по-настоящему достойная столь сильного и значимого слова как "герой". Девушка, получившая дар абсолютного целителя, способная лечить смертельные болезни одним лишь прикосновением. С момента проявления дара счёт людей, спасённых ей, уверенно шёл на тысячи. Как и все герои, принадлежащие к отряду "Новая Волна", она не скрывала своё лицо. Из новостных сводок Ричард знал, что её настоящее имя было Эми Даллон, родственники её также были известными героями, составлявшими костяк Новой Волны. Сейчас же, прячась от улюлюкающей толпы за спиной Рыцаря, Эми сжимала в руках мобильный телефон, еле слышно бормоча себе под нос.

      — Возьми трубку! Ну же, дура, возьми трубку! Где тебя носит?!

      Бутылка, вылетевшая из толпы, взорвалась осколками стекла и брызгами некачественной подделки под пиво. Звук заставил девушку вздрогнуть, от чего она едва не выронила телефон.

      — Слышь ты, фраер! — из толпы раздался вопль одного, наверняка самого борзого индивида. — Отдай девчонку, быра! Мы тебя тогда не больно бить будем! ГЫ-ГЫ-ГЫ!

      Рука Ричарда встретилась с его лицом. Может быть, уничтожить мир было не самой плохой идеей? По крайней мере, его слух сейчас не насиловали бы столь извращённой пародией на юмор.

      Рыцарь, хранивший внушительную неподвижность, повернул голову, направив слабо светящиеся визоры костюма на оратора и громко произнёс:

      — Вы хоть понимаете, ЧТО вы делаете? Если вы хоть пальцем посмеете тронуть Панацею, за вами будут охотиться все герои этого города! Вся ваша жизнь превратится в ад!

      — Наша жизнь и так уже ад! — раздался новый голос из толпы. — А за девчонку мы хотя бы денег выручим! Да и полечиться мы бы не отказались. А может, и не только полечиться!

      В ответ на эти слова толпа одобрительно всколыхнулась, загоготала на разные голоса и начала продвигаться в сторону героев.

      — Эми! — произнёс Рыцарь, не отводя взгляд от толпы. — Как только я тебе скажу, беги как можно быстрее, и не прекращай звонить Виктории. Она должна быть где-то в этом районе, искать Толкача и его банду. Я постараюсь их задержать.

      — Чёрт! — Эми раздражённо взмахнула мобильным телефоном. — Чтоб я ещё раз послушала эту идиотку! “Я встречу вас в доках, всё будет в полном порядке, тебе всё равно надо отвлечься, никто и не заметит как мы их отделаем!” Отделали, как же!

      Новая бутылка взорвалась о подставленный наруч Рыцаря, забрызгивая его содержимым.

      — Сейчас! — прокричал он, отправляя в толпу несколько золотых вспышек света. Парочка отморозков пустилась наутёк, завывая от страха, ещё троих оперативно привели в порядок ударами по голове. Все его усилия совсем не сказались на плотной толпе, которая, постепенно ускоряясь, устремилась к ним. Эми развернулась и бросилась назад, к стоящему торцом дому, надеясь скрыться в лабиринтах переулков. В этот же момент Ричард пришёл к выводу, что пришло наиболее подходящее время для его появления.

      Эми вскрикнула от неожиданности в тот момент, когда в нескольких метрах впереди рухнул на асфальт незнакомый человек, оставляя концентрические трещины на месте появления. На некоторое время все замерли, герои настороженно смотрели на незнакомца, одетого в чёрный кожаный плащ. Его шею обматывал длинный шарф, козырёк кепи залихватски нависал над левой бровью. Незнакомец выпрямился, переступил ногами, обутыми в берцы военного образца и обезоруживающе улыбнулся.

      — Панацея. Рыцарь. Думаю, вы не откажетесь от помощи?

      — Назови хотя бы одну причину, по которой ты не можешь быть одним из них, — Панацея кивнула на толпу людей в паре десятков метров от них, настороженно вглядывающихся в незнакомца.

      — Оу, — он задумчиво прищурил левый глаз. — Как, к примеру, насчет такой: если бы я хотел тебя захватить, то что бы мне помешало прыгнуть на пару метров дальше, или подождать, пока ты не отбежишь достаточно далеко и настигнуть тебя уже там?

      — Принимается, — Рыцарь шагнул назад и протянул Ричарду руку. — Рыцарь. Рад знакомству.

      — Пока просто Ричард, — он пожал руку героя в ответ. — Прозвища пока не выдумал. Были конечно варианты, но така-а-я хрень...

      — Ладно. Панацея, беги, пока они не очнулись. Ричард, кто по классификации?

      — Преимущественно "бугай", — Ответил Ричард, шагнув по направлению к толпе.

      Рыцарь сжал и разжал покрытые бронёй кулаки, по которым скользнули искры электрических разрядов.

      — Тогда может и справимся.

      Разозлённые убегающей добычей, отбросы двинулись вперёд.

      — Эй, господа! — Ричард пронзительно свистнул. — Как насчёт того, чтобы принять меры по деэскалации конфликта?

      Наткнувшись на недоуменное молчание в ответ, Ричард вздохнул.

      — Перевожу с английского на блатной! Живо с**лись отсюда, кретины, пока ещё целы!

      — Не можешь без шуток, как я погляжу? — Рыцарь продолжал метать в толпу сгустки света, благодаря чему от неё то и дело отваливались выведенные из строя противники.

      — Разумеется, — Ричард устремился к врагам, постепенно переходя на бег. — Они же унылые, как мушиное дерьмо! Так хоть веселее будет.

      — Ща я тебя... — понять, что имел в виду небритый субъект, размахивающий доской, обитой гвоздями, Ричард не удосужился. Резко замерев на месте, он выбросил левую ногу вперёд, впечатывая ботинок в грудь своему оппоненту. Сипло вякнув, тот улетел под ноги своим товарищам. Следующему индивиду, распространяющему вокруг сокрушительный аромат перегара, он до хруста выкрутил запястье, заставляя его выронить нож, третьему ударом ботинка походя сломал ногу, и ушел в сторону длинным прыжком, сумев избежать подтянувшейся толпы. Зайдя с фланга, он ударил раскрытой рукой в грудную клетку одному из оборванцев, сломав тому пару рёбер. Следующим двум он банально свернул набок челюсти, следующему ударил вытянутыми пальцами по кадыку, заставив противника рухнуть на колени в безуспешной попытке вдохнуть воздух. Резкими рывками перемещаясь между дезориентированными противниками, он наносил точные удары, гарантированно выводящие цель из строя. Ему даже не нужно было выискивать уязвимые точки — сила удара компенсировала всё остальное, позволяя без усилия ломать кости.

      Рыцарь стоял непоколебимо, словно скальный утёс под напором бури. Лишь только мелькали его кулаки, каждый удар которых выводил противников из строя с весёлым треском электрического разряда. Прочная броня давала ему возможность с презрением игнорировать жалкие попытки причинить ему вред — ножи, обрезки труб и прочие орудия труда местного криминалитета лишь бессильно отскакивали от закалённой стали, оглашая окрестности мелодичным перезвоном. Схватив одного из противников за горло, Рыцарь приподнял его в воздух. Глаза бандита осветились золотистым сиянием, он затрясся и, упав на землю, скорчился в беззвучных рыданиях.

      Преимущество медленно склонялось в сторону обороняющихся — проход, в котором скрылась Панацея был надёжно прикрыт Рыцарем, большая часть врагов безуспешно пыталась пробиться мимо Ричарда, то и дело пополняя компанию валяющихся то тут, то там инвалидов.

      Дождавшись, пока трое ближайших противников подойдут вплотную, Ричард усмехнулся и с силой свел ладони в хлопке. Если бы так сделал обычный человек, максимум, чего он смог бы добиться — удивить окружающих, но хлопок с силой, на порядок превосходящей человеческую, произвёл эффект светошумовой гранаты, серьёзно контузив окружающих. Рыцарь тем временем вырубил двух ближайших противников точными ударами перчаток-шокеров и развернулся к оставшимся, которые уже растеряли весь пыл и задор.

      — Вы же не будете больше доставлять нам проблемы?

      Один из бандитов, посмотрев со страхом на героя, отбросил биту в сторону, словно та была ядовитой змеёй, и медленно опустился на асфальт, вытянув вперёд руки. За ним вскоре последовали и другие. Лишь один из них, долговязый, с лицом, напоминающим вытянутую крысиную морду, пятился от наступающего на него Ричарда, судорожно роясь в карманах замызганной, местами дырявой куртки.

      — Господи! Вы с ними справились! Чёрт, Рыцарь, я уже думала, что нам конец!

      — Панацея! — безликий шлем развернулся к девушке, укоряюще сверкнув огоньками визоров. — Я же говорил тебе бежать как можно дальше!

      В ответ Панацея недовольно нахмурилась:

      — А ты не думал, что там меня могла ждать засада? Я отошла чуть дальше, спряталась и наконец дозвонилась до Славы. Она выбивает дурь из Толкача, сказала, что скоро будет.

      — И всё равно, ты могла...

      БАХ! БАХ! БАХ!

      Серия выстрелов заставила героев вздрогнуть от неожиданности, стремительно разворачиваясь к последнему из бандитов. Тот стоял, вытянув руку с зажатым в ней пистолетом, из дула которого сочилась струйка порохового дыма. Напротив него неподвижно застыл их неожиданный союзник, на груди его виднелись отметины от пуль — три, по числу выстрелов.

      БАХ! Пистолет снова дёрнулся, а на лбу Ричарда появилось пулевое отверстие. Повернувшись спиной к поверженному противнику, бандит направил пистолет в сторону Рыцаря и Панацеи и выкрикнул сиплым, каркающим голосом:

      — А теперь руки на землю, быстро! И без шуточек!

      Герой в тёмно-сером костюме глухо выругался, шагнул вперёд, закрывая девушку своим телом, и вдруг замер на месте, словно застыв. Панацея насмешливо улыбнулась.

      — Эй, что лыбишься, ты... — кто-то осторожно похлопал бандита по плечу. Медленно повернув голову, он с ужасом посмотрел в лицо своему противнику, который по всем законам логики и здравого смысла должен был уже давно лежать бездыханным на асфальте, истекая кровью. Ричард аккуратно протянул руку, вырывая из безвольной конечности пистолет, а затем, добродушно улыбнувшись, сжал его в ладони. Прочный металл протестующе заскрипел, пошёл трещинами, сминаясь и съёживаясь, с треском плюнул отлетающими металлическими осколками и, наконец, бодро захрустел, рассыпаясь на кучку деталей под действием неумолимой силы. Другой рукой Ричард развернул руку оппонента и ссыпал получившееся крошево тому в ладонь, несильным толчком отправив его в сторону подельников, замерших на асфальте.

      Мрачно оглядев поверженных врагов, он сплюнул на асфальт кусочек свинца и громко произнёс:

      — Господа, вы имеете право хранить молчание, каждое сказанное вами слово может быть использовано как повод познакомить ваше лицо с моим ботинком. Надеюсь, вы примете это к сведению.

      — А не зубоскалить ты совсем не можешь? — мимо него проскользнула Панацея, каждые несколько секунд останавливаясь возле валяющихся тут и там врагов.

      — Так... Перелом кисти, не смертельно. Трещина в ребре и перелом голени, дальше... Что тут? Три сломанных ребра, одно из них пробило лёгкое. Чёрт тебя побери, ты что, не мог действовать осторожно?

      — Эй! — Ричард оскорблённо сложил руки на груди. — На минуточку, они собирались тебя похитить и использовать как заложника! Причем в лучшем случае как заложника. А чем больше сломанных в организме костей, тем больше у этого самого организма здравого смысла.

      — Помяни моё слово, шутник, в один прекрасный день ты проснешься убийцей. Дерьмо! Сломанный кадык! Он чуть не умер!

      Эту сентенцию Ричрад решил, закатив глаза, проигнорировать. Не рассказывать же ему, в самом деле, о своей бурной карьере на улицах Манхэттенской Карантинной Зоны.

      — Не обращай внимание на Панацею. Она каждый раз так реагирует, — понизив голос, обратился к нему Рыцарь.

      — Учитывая её занятие... Не самый худший недостаток, — Ричард безразлично пожал плечами.

      — Эй! Я всё слышала! И не думай ко мне подлизываться, шутничок! — крикнула Панацея, врачуя очередного увечного.

      — Слушай, да что ты пристала к моему чувству юмора? Каждый борется с БПТ по своему!

      — БПТ? — Переспросил Рыцарь.

      — Боевая психическая травма. Лёгкая форма — всего лишь кошмары и приступы депрессии. И даже не спрашивайте, где я её заработал.

      — Суицидальные мысли? Приступы социопатии? Вспышки немотивированной агрессии? Панические атаки?

      — Слава Богу, нет. Ты бы ещё про энурез вспомнила, — открестился Ричард.

      — Тогда всё более-менее нормально. Рекомендую посетить психолога. Или попросту выговориться близкому человеку. И всё же, сделай милость, будь осторожнее в следующий раз.

      Исцелив последнего пациента, Панацея сопроводила того к подельникам. Почувствовав мнимую слабину, бандит попытался схватить девушку за запястье, к его удивлению, он даже смог это сделать. Спустя считанные мгновения, даже прежде, чем среагировали окружающие, его тело прошила жёсткая судорога, и он мешком свалился на землю, поскуливая от боли.

      — А теперь послушайте меня. То, что я исцелила вас, ещё не значит, что вы можете наглеть. Точно так же я могу превратить вас в жалкую кучку импотентов, будете на кресле-каталке сидеть и питаться через трубочку. Или в толпу гомиков. Нравится перспективка, а?

      — А вот сейчас она меня пугает, — шепнул Рыцарь Ричарду, отправив перед этим сообщение в ближайшее отделение полиции.

      Тот согласно закивал.

      Панацея покраснела и отвернулась от них, скрывая смущение.

      — Кстати, — продолжил Рыцарь — Ты же Ричард Гордон, да? Продемонстрировал способности в Старшей школе Уинслоу, угрожал ученикам, с боем прорвался через заслон героев и скрылся в городе. За последующий месяц несколько раз пытался заполучить комплект поддельных документов и успешно миновал облаву.

      — Вау, — Ричард приподнял бровь. — Достаточно точно, за исключением второго предложения. С чего же такая спокойная реакция?

      — Ты нам помог. Можешь считать меня наивным идеалистом, но я не могу поверить в то, что спасший нас человек — социопат, беспричинно угрожающий невинным детям.

      — Ключевое слово — “невинным”. Спасибо за столь высокую оценку, — Ричард коротко склонил голову. — На самом деле, всё было не совсем так, как описали эти засранцы, звонившие в СКП.

      — Мы все внимание, — Панацея внимательно рассматривала поскуливающих от боли бандитов, задумчиво наморщив веснушчатый нос. Что бы она ни говорила об излишней жестокости, исцеляла она только на самом деле серьёзные травмы, оставляя без внимания неопасные, но снижающие мобильность, вроде переломов костей или вывихов. Убедившись, что большинство жалующихся — наглые симулянты, выдающие несколько синяков за оторванную ногу, она присоединилась к союзникам, надзирающим за поверженным противником. Убедившись, что выбывшие из строя враги их не услышат, Ричард начал свой рассказ:

      — Ну... Думаю вам ясно, что Ричард Гордон — всего лишь вымышленное имя, по которому я получил первый комплект поддельных документов. На самом деле, я оказался в Броктон-Бей по чистой случайности, но поскольку переезд в другой город представлял некоторого рода трудности... я остался тут и, верите или нет, поначалу хотел просто закончить обучение в школе и поступить в вуз.

      — По мне так всё логично. Геройство — это, конечно, прибыльно и весело, но с высшим образованием в любом случае спокойнее.

      — Да. Рад, что ты меня понимаешь. Так вот, потратив некую сумму денег на взятки, я поступил в эту самую Старшую школу Уинслоу. И вот тут-то и начались проблемы... Что вы знаете о школьной травле?

      — Травле? — переспросила Панацея. — Лично не сталкивалась, но ничего хорошего. Тебя травили?

      — Если бы меня... — вздохнул Ричард. — Нет, жертвой была одна девушка, моя одноклассница... Проклятье, она подвергалась всяким мерзким издевательствам чуть ли не каждый день. Те твари, что ее преследовали, были на редкость изобретательны — каждый день новая забава. Оскорбления, испорченные вещи, постоянные унижения и угрозы, — Ричард ненадолго замолк и затем продолжил, словно бы через силу: — Каждый раз, вспоминая это, я чувствую себя последней сволочью. Я мог вмешаться в любой момент, но трусливо отворачивался в сторону, опасаясь навлечь на себя лишнее внимание — фальшивые документы не панацея, уж простите за каламбур. Это продолжалось до тех пор, пока в один день эти... люди совершили с той девушкой нечто настолько мерзкое, что я не выдержал. Уж извините что без подробностей, но рассказывать об этом я не желаю. Ну а что было дальше — вы, думаю, знаете.

      — Что же... По крайней мере, тебе было не всё равно. А это — первый шаг на пути к герою, — Задумчиво сказала Панацея.

      — Не хочешь вступить к нам в команду? Я имею в виду Протекторат, — спросил Рыцарь.

      — Пожалуй, нет, — отрицательно мотнул головой Ричард. — Не подумай ничего дурного, но я не слишком доверяю правительству. Предупреждая следующий вопрос: не потому, что верю в то, что миром правят жидомасоны-рептилоиды с Венеры. У меня есть свои причины. И свой негативный опыт.

      — Собираешься стать героем-одиночкой? — спросила Панацея, поправляя капюшон. Ричард пожал плечами.

      — Может, одиночкой, а может и нет. Может и не совсем героем. Кто знает? Впереди множество различных перспектив.

      — Тогда советую тебе носить маску, — добавил Рыцарь. — В одиночку слишком опасно светить своим настоящим лицом.

      — Настоящим? — Ричард улыбнулся. — Откуда ты знаешь, какое из моих лиц настоящее?

      Секунда — и вместо молодого русоволосого парня с карими глазами и небольшим шрамом над бровью стоит солдат в чёрной униформе, лицо его скрывает противогаз, руки, одетые в тактические перчатки, скрещены на груди. Ещё секунда — и серия изменений скрывает солдата, оставляя на его месте лишь непонятный силуэт, из которого стремительно проглянул пожилой, седобородый мужчина в белом, лабораторном халате. Сцепив за спиной руки, он улыбнулся героям и коротко кивнул. Ещё миг — и на его месте стоит подросток в толстовке — тот самый Ричард Гордон, что учился в Старшей школе Уинслоу. Миг — и на его месте стоит женщина. Затем снова солдат, одетый в форму пехотинца США. Затем пилот вертолёта. Морпех. Офисный работник. Дворник в ярко-оранжевом комбинезоне. Дворник сменился нынешним обликом Ричарда.

      — Впечатляет, — хмыкнул Рыцарь, внимательно наблюдая за его метаморфозами. — Так кто же ты на самом деле?

      — Кто я? Хороший вопрос. Пока могу дать лишь небольшую подсказку. Воспользуетесь?

      — Почему бы и нет? — улыбнулась Панацея.

      — Тогда бесплатный совет. Рекомендую записать мои слова. Будет затруднительно разобрать всё с первого раза.

      Дождавшись, пока Панацея достанет телефон, а Рыцарь при помощи панели управления на запястье активирует встроенную в шлем камеру, Ричард поднял голову и пропел на незнакомом языке:

      Я всех высмеивать вокруг

      Имею право!

      И моя слава

      Всегда со мной!

      Пускай всё чаще угрожают мне расправой,

      Но я и в драке хорош собой!

      — Несколько строк песни на неизвестном языке? Ты серьёзно? — недовольно фыркнула Панацея.

      — Ну... вы же не думали, что всё будет так легко? — Ричард усмехнулся и коротко склонил голову. — Благодарю за бой и за беседу, но, кажется, мне пора бежать. Быть может, мы ещё свидимся. Если возникнет потребность в моём обществе — свяжитесь через Parahumans.net. Буду рад помочь.

      Сказав это, он сорвался с места, сразу же взяв скорость, достойную олимпийского бегуна. Всё сильнее и сильнее ускоряясь, он добежал до ближайшего дома, в несколько нечеловечески длинных прыжков достиг крыши и устремился прочь.

      — Достаточно интересный человек, не находишь? — поинтересовался Рыцарь у Панацеи, смотря вслед Ричарду.

      — Не спорю. Но всё же — где эта глупая курица, которая по ошибке стала моей сестрой?

      — Эй, Панацея, ты говоришь о моей девушке! — возмутился Рыцарь.

      — Я говорю о своей сестре, — ответила Панацея чуть тише, отведя в сторону глаза.

      Несколько минут протянулось в неловком молчании, которое было прервано шелестом одежды. С негромким стуком Слава опустилась на землю, одарив развернувшегося к ней Рыцаря радостной улыбкой. Затем её взгляд перешёл на недовольную Панацею, скрестившую перед собой руки.

      — Слава. Нам необходимо серьёзно с тобой поговорить, — строго произнесла Панацея. На несколько мгновений Славе захотелось притвориться, что она что-то забыла и улететь отсюда как можно дальше.

     — Товар качественный?

      — Это с чего такие предъявы? Герыч не устраивает? Так иди к азиатам, купи у них, если живым останешься!

      — Да ладно, чего ты завёлся... Вот деньги. — Прыщавый, неопрятный подросток лет семнадцати достал из кармана пачку банкнот и протянул их наркоторговцу. Тот пересчитал деньги и, удовлетворённо хмыкнув, сложил их себе в карман.

      — Хорошо. Закладка на старом месте. И учти: ещё раз скажешь что-то про некачественный товар — будешь покупать у других дилеров. Мы неуважения не любим. А ты ведь нас уважаешь, не так ли?

      — К-конечно, сэр. Как можно вас не уважать? — подобострастно закивал парень. Торговец добродушно осклабился и потрепал его по плечу.

      — Молодец. Вижу, что уважаешь. Иди тогда, не отвлекай от дел.

      Дождавшись, пока парень скроется в переулке, наркоторговец сунул руки в карманы и поспешил прочь. С самого утра его преследовало чувство, будто за ним наблюдали. И это было странно. За ним не могли следить конкуренты — он находился в самом центре территории Барыг. Да и, сказать по правде, он был для этого слишком мелкой сошкой, связным, чьей целью было получить деньги, указать адрес закладки с наркотой и проследить, чтобы рыбки не сорвались с крючка, продолжая приносить денежки в обмен на белый порошок. Но всё это не отменяло того факта, что с самого начала вечера он спиной ощущал чужой взгляд. Это чувство преследовало его, куда бы он ни пошёл. Будто бы случайно обернувшись, он осмотрел переулок сзади и не увидел ничего необычного. Затем взглянул на часы. Маленькая стрелка подходила к цифре двенадцать, а минутная остановилась на шести. Его рабочий день уже закончился. Он перешёл на неуклюжий бег, постоянно оглядываясь. Чувство чужого взгляда в спину достигло своего апогея, сердце стучало всё быстрее и быстрее, а колени сводило от приступов паники. Что-то приземлилось позади него с резким хлопком, а через секунду его спину пронзила невыносимая боль. Захрипев, он выгнулся словно марионетка, у которой кто-то натянул сразу все ниточки, а затем опустил взгляд вниз. Из его груди, пробив тело насквозь, торчал кулак чьей-то руки, а вокруг него распространялись жутковатого вида чёрно-багровые жгуты, поглощая плоть и преобразуя её по своему подобию, распространяясь всё быстрее и быстрее. Он открыл рот что бы закричать, но нечто, что поглощало его, уже дошло до лёгких, превращая их в однородное месиво. Затем всё обернулось тьмой.

      Спустя минуту ничего уже не напоминало о том, что по переулку некоторое время назад бежал ещё живой человек. Оставшуюся после поглощения одежду выбросили в мусорный бак, предварительно избавив от ценного содержимого, а несколько капель крови уже смешались с грязью на тротуаре.

      — Печально, печально, — произнёс Ричард, морщась от возникающих в его сознании смутных видений, считанных с синапсов мозга жертвы. — Очередная пустышка. Впрочем, ничего удивительного. Мелкие сошки не обладают нужной информацией, это следовало бы учесть. По крайней мере, у этого типа были деньги.

      Немного постояв на скате крыши, он встряхнулся и устремился прочь, нечеловечески длинными прыжками преодолевая расстояния между домами. Ночь обещала быть долгой.

      * * *

      Круговорот лиц, мест и событий кружил перед ним, изредка останавливаясь и демонстрируя ему одну из своих граней. Вот солдаты, одетые в чёрную униформу. Они стоят перед площадкой, огороженной сетчатым забором, изредка перешучиваясь между собой, позы их расслаблены, а стволы винтовок направлены в землю.

      На площадке согнаны, словно скот, существа, которые когда-то были людьми. Теперь это чудовища, мутанты, заражённые смертельным вирусом. Зараза изуродовала их облик, покрыла чудовищными наростами ороговевшей плоти, превратила обычные зубы в клыки, чье предназначение рвать и кромсать, усилила мускулы, модифицировала внутренние органы, превращая обычных людей в идеальные машины для распространения вируса. Эти монстры чуют людей, знаю, что они совсем рядом, рычат, воют, расхаживают вдоль решётки, словно дикие звери. Впрочем, они и были животными, потерявшими разум, заменённый на клубок инстинктов, каждый из которых следовал одной цели. Подчиняться Рою. Распространять вирус. Уничтожить угрозу. Лишь только плотная решётка, по которой был пущен ток, не давала им вырваться на волю.

      — И что вы с ними будете делать, док? — военный с капитанскими нашивками подошёл к стоящему неподалёку от площадки учёному, одетому в классический лабораторный халат. Тот, казалось, был нисколько не разочарован тем, что его оторвали от предмета исследований, и с удовольствием принялся объяснять суть эксперимента.

      — О, мистер Ленски, как хорошо что вы подошли. Видите ли, сегодня мы сможем вплотную подойти к природе социального взаимодействия заражённых. Как вы, наверное, уже знаете, случаи нападения заражённых друг на друга крайне редки, и обычно происходят при противостоянии высших заражённых, таких, к примеру, как объект "Зевс", тогда как при встрече заражённого и здорового человека нападение происходит с вероятностью, близкой к ста процентам. Сейчас же мы попытаемся оценить взаимодействие заражённых и людей, которым ввели сыворотку вируса несколько часов назад. У них уже появились первичные симптомы заражения, но они всё ещё сохраняют рассудок. Если эксперимент завершится удачно, мы сможем использовать его результаты для защиты наших солдат.

      — Что-то я не понял, док. Вы потом собираетесь вводить нашим бойцам эту дрянь? — с недоверием переспросил капитан.

      — Нет, нет! — замотал головой доктор. — Вы немного не так поняли. Если у нас всё получится, мы будем работать над созданием сыворотки, которая будет ощущаться заражёнными как вирус "Красный Свет", но будет абсолютно безопасна для солдат.

      — А, — успокоился капитан, — ну тогда ладно. Скоро начнётся эксперимент? Моим бойцам уже надоело стоять и ждать.

      — Уже начался. Поглядите, контейнеры открываются, — учёный обратил внимание военного на продолговатые контейнеры, целиком занимающие один из углов площадки. Из них послышались испуганные людские голоса. Твари, услышав их, заволновались ещё больше, понемногу стягиваясь ближе к контейнерам. Наконец их стены, проворачивающиеся на шарнирах, полностью опустились на землю, открывая взглядам собравшихся тварей десяток людей. Крики и гомон мгновенно оборвались, сменившись поражённым молчанием, лишь слышались где-то в середине толпы испуганные всхлипы. Монстры, вопреки ожиданиям, не стремились сразу напасть на людей, плотной группой они окружили контейнеры, отрезая все пути к отступлению. Людей и тварей разделяла теперь лишь узкая, в пару метров, полоса пустого пространства. Через минуту напряжённого ожидания на эту полосу вышел вожак стаи. Крупный, на две головы выше среднестатистического человека, покрытый прочной броней из органических наростов, весь в опухолях и нарывах, монстр шагнул вперёд, втягивая воздух растянутым, как у гориллы, носом. Принюхавшись, он сделал ещё один шаг вперёд, опираясь на землю не только ногами, но и видоизменённой рукой, пальцы на которой трансформировались в ужасного вида когти. Очевидно, сделав для себя какие-то выводы, чудовище взревело и набросилось на стоящего перед ним человека, разрывая несчастного на клочки в считанные мгновения. Следуя его примеру, заражённые кинулись вперёд, в противоестественном стремлении добраться до мягкой, тёплой плоти. Спустя пять минут всё было кончено. Утробно чавкающие твари пожирали убитых, изредка взрыкивая друг на друга, ссорясь из за добычи. Солдаты смотрели на них, подшучивая над одним из новичков — несчастного стошнило при виде столь омерзительного зрелища.

      — Как видите, мистер Ленски, наш эксперимент увенчался частичным... Мистер Ленски, где вы?

      Посмотрев по сторонам, учёный обнаружил своего собеседника стоящим за терминалом, управляющим дистанционным открытием-закрытием клеток. Прижав к груди свой планшет, учёный устремился к нему, ругаясь про себя на неугомонного военного.

      — Мистер Ленски, куда вы ушли? И что вы делаете?

      — Ничего особенного, — ухмыльнулся тот, поднеся руку к биометрическому сканеру. — Просто восстанавливаю справедливость.

      — Вы собираетесь открыть... Ах-х-х...

      Договорить учёному не дали пятнадцатидюймовые когти, пронзившие его насквозь.

      — Тише, доктор, вы же не хотите испортить шоу? — облик капитана службы безопасности корпорации "Гентек" стремительно изменялся, превращая видавшего виды солдата в молодого парня лет двадцати.

      — Пациент семь! Мистер... Ленски... Я думал...

      — Думали что? — переспросил юноша — Что мы друзья? Как странно. А я когда-то думал, что вы тоже люди.

      Ворота площадки поехали в сторону, высвобождая на волю чудовищ, жаждущих продолжения трапезы. Прозвучали первые заполошные выстрелы, обслуживающий персонал базы судорожно метался, пытаясь как можно скорее укрыться внутри укреплённого здания. Створки крупного, в пять метров длиной, контейнера раскрылись, выпуская содержавшегося в нём монстра. Охотник. Одна из самых опасных тварей заражённого Нью-Йорка. Огромный монстр, ранее бывший человеком, теперь напоминал лысую гориллу с жуткими когтями на лапах. Сквозь бледно-оранжевую кожу проступали очертания вен и чудовищных мускулов. Схватившись за расходящиеся в стороны стенки контейнера, Охотник одним рывком, словно конфетную обертку, смял прочный металл, высвобождая тушу из тесной ловушки, затем запрокинул пасть вверх и торжествующе заревел, сотрясая воздух.

      * * *

      — Проклятье! — Ричард очнулся ото сна, мутным взглядом уставившись на свои руки, сменившиеся на те же самые когти, которыми он орудовал во сне. На прочном корпусе старого рыболовного сейнера, уже несколько лет медленно ржавеющего на берегу, протянулись три глубокие царапины, поблескивающие в тусклом свете лампы.

      — Проклятье, — уже спокойнее повторил Ричард, поднявшись с лежака. — Нет, ну я конечно понимаю, что полная симуляция человеческого организма — это замечательно, но чёрт возьми, неужели посттравматический стресс настолько необходим?

      Когда-то, в те времена, когда сейнер ещё бороздил просторы океана, это наверняка была каюта кого-то важного. Может быть, капитана, а может, и его помощника. Честно сказать, Ричард не слишком разбирался во флотской системе рангов. Спустя пару десятков лет после того, как в морях начал хозяйничать Левиафан — антропоморфный Губитель десятиметрового роста, с потрясающими способностями к гидрокинезу — каюта ржавела и понемногу рассыпалась от старости вместе с кораблём, выброшенным на берег словно туша дохлого кита. Монстр не был виновен в этом прямо — Губители в основном атаковали крупные города, не размениваясь на такие мелочи, как корабли. Однако из за того, что Левиафан предпочитал бить по портовым городам, где его способности к управлению водой приобретали поистине титаническую мощь, суда в них превращались в груды искорёженного металла, рентабельность морских грузоперевозок падала, что вызывало волнения докеров и, в конце концов, ранее процветающий порт города оказался полностью перекрыт затонувшим контейнеровозом. Расчистка фарватера требовала огромных денег, и власти сочли, что проще будет отвернуться от проблем города, чем восстанавливать разрушенное. Так началось падение Броктон-Бей.

      По крайней мере, внутренняя обстановка более-менее сохранилась. Может быть, из за того, что мародёры не могли добраться до каюты, а может по какой-то другой причине. Он не слишком этим интересовался. Важно было другое — несмотря на небольшой, градусов в десять, наклон, вездесущие хлопья ржавчины и общую заброшенность, это место предоставляло неплохое укрытие как от людей, так и от чересчур любопытных кейпов.

      С тихим гудением ожил небольшой генератор, засветилась свисающая с потолка лампочка, освещая лежащую на тщательно очищенном от пыли и грязи столе карту города. Распечатка снимка со спутника, включающего в себя город Броктон-Бей и его окрестности, была покрыта множеством разноцветных пометок. На первый взгляд их было штук двадцать, большинство из них отмечали территорию доков и малонаселённые районы. А в центре города пометок было от силы две-три, рядом с ними были подписи, сделанные карандашом. Все эти значки были отметками временных убежищ, найденных Ричардом за время его ночных прогулок по городу. Конечно, можно было назвать его параноиком, но всё же он в любой ситуации предпочитал просчитывать путь возможного отступления, никогда не складывая все яйца в одну корзину. Каждая пометка имела два признака: цвет — красный, жёлтый или зелёный, и форму — треугольник, квадрат или круг. Цвета обозначали степень возможного обнаружения схрона: зелёный — "абсолютно безопасно", жёлтый — "возможно случайное обнаружение", красный — "возможен обыск при облаве". Вид фигуры указывал на оснащённость убежища. Треугольник обозначал места, в которых можно было отсидеться пару дней без каких-либо удобств, квадрат указывал на присутствие электричества и более-менее чистой воды, например, на долгое время пустующую квартиру в районе доков. Круг помечал самые комфортабельные укрытия, в которых можно было подрубиться к интернету, и где в шаговой доступности находились торговые точки с предметами первой необходимости и автобусные остановки. Конечно, с его способностями можно было и вовсе не заморачиваться столь высокими требованиями, но он, по старой памяти, рассчитывал ещё и на возможных спутников — обычных людей. Может быть, это было глупо, но идти против привычки, не раз спасавшей его самого и его соратников от манёвренных групп Чёрного Дозора и когтей мутантов, было слишком тяжело.

      Этой ночью Ричард планировал в последний раз наведаться в район доков и немного зацепить центр города — его привлекали крыши небоскрёбов, на верхних этажах которых вполне можно было обнаружить пару укромных мест, подходящих его требованиям.

      Выключив генератор и свернув карту, он в последний раз осмотрел каюту и, осторожно ступая по чуть ли не насквозь проржавевшей палубе, вышел под открытое небо. Работы предстояло ещё много.

      * * *

      Ричард, мурлыкая себе под нос навязчивую мелодию, сидел на скамейке, заполняя карту новыми пометками. Было раннее утро, и детская площадка, на которой он расположился, пока пустовала. Сегодняшняя ночь была довольно удачной — он смог обнаружить давно заброшенную хозяевами квартиру, расположенную на границе доков и городского центра. Даже странно, что пусть и однокомнатная, но вполне нормальная квартира пустовала, но наслоения пыли на оконном стекле и полное отсутствие следов, ведущих к входной двери, говорили сами за себя. Проникнуть туда оказалось не слишком сложно — нужно было всего лишь аккуратно открыть балконное окно, предварительно выбив защёлку когтем. Он даже задумался о возможности переместить туда часть своих вещей, но потом предпочёл отказаться от этой идеи. По крайней мере, вероятность того, что там их найдут, была на порядок меньше.

      Кроме того, его несказанно привлекала подсобка, которую он обнаружил на верхнем этаже одного из небоскрёбов. Конечно, существовал определённый риск того, что о ней не забыли за ненадобностью и рано или поздно наведаются туда с инспекцией, но чёрт возьми, там ловил вайфай! И мало того, чтобы войти в сеть, достаточно было ввести сочетание admin:admin в строки логина и пароля. Раньше он думал что такое раздолбайское отношение к безопасности сети может существовать только в анекдотах про айтишников. Серьезный плюс — интернет был высокоскоростным, в отличие от того, что в этих местах называлось мобильным интернетом. Сначала Ричард грешил на свой мобильник — детище китайской промышленности, выгодно отличающееся от остальных лишь ёмкостью батареи и общими предками с банальным кирпичом, но потом, к своему сожалению, осознал, что методы производства а-ля "херак, херак и в продакшн" тут ни при чём. По какой-то причине, интернет в Броктон-Бей ловил крайне уныло, заставляя, скрипя зубами от ненависти, по несколько минут ожидать, пока подгрузятся сайты.

      Возвращаясь к небоскрёбу: он даже смог за несколько часов скачать на ноутбук пару фильмов — несмотря на все перипетии с кейпами, губителями и прочей дичью, старое-доброе пиратство всё ещё оставалось в живых, гордо вело за собой флот из трекеров и раздач сквозь бури борьбы за авторские права, и успешно противостояло набегам озабоченных правовладельцев. Поставив последнюю пометку, он поднялся на ноги, осторожно складывая карту. Потянувшись к висящей на левом боку сумке, он резко замер, услышав позади себя шум чьих-то шагов.

      — Чудная сегодня ночка, не так ли?

      — Ну надо же, какая встреча! — раздался голос из-за его спины. Женский, с немного глумливыми нотками, он безошибочно указывал на его обладательницу. — А я-то гадала, когда же я увижу тебя снова!

      — София, дорогуша, — развернувшись, Ричард скрестил руки на груди и скептически посмотрел на стоящую перед ним девушку в облачении Призрачного Сталкера, — помяни моё слово, любовь к патетике тебя когда-нибудь погубит.

      — Что?! — София направила свой любимый арбалет ему прямо в лицо. "Стальной наконечник. Не транквилизатор". — Так ты не лгал!

      — Разумеется, не лгал, — положив карту в сумку, Ричард начал медленно обходить Софию по кругу, словно акула, поджидающая жертву. — На мой взгляд, тебе стоило бы поработать над альтер-эго. А то ты и там недалёкая стерва, и тут. Нехорошо выходит, не так ли?

      Не тратя времени на переговоры, девушка спустила курок, отправляя болт в полёт. Ричард, ничуть не смущённый таким обстоятельством, лениво взмахнул рукой, словно бы отгоняя назойливую муху. Встретившись с запястьем, болт, вместо того, чтобы пройти сквозь него, как раскалённая игла сквозь масло, с треском отлетел, весело запрыгав по асфальту. София выругалась. По левой руке Ричарда прокатилась волна изменений, рука вытянулась и стала тоньше, превращаясь в длинный клинок, подобный тому, что он демонстрировал в школе Уинслоу.

      — Как видишь, никаких неприятностей ты мне доставить не можешь.

      — Ты мне тоже, урод, — процедила София сквозь зубы, пристально наблюдая за противником. Ричард всё так же шёл по кругу, лишь только кончик лезвия волочился по земле, оставляя длинную, глубокую царапину. — Ублюдочная тварь, притворяющаяся человеком. Именно ты испортил всё, ты и эта сучка Тейлор. Как же я вас ненавижу, тупые вы мрази...

      — У всех нас свои недостатки, — пожал плечами Ричард, задумчиво смотря на маску Призрачного Сталкера. — Кто-то способен к вариативной трансформации тела, а кто-то стерва с комплексом неполноценности, что шляется по городу, размахивая стыренным из ближайшего музея оружием... Кстати, насчёт стерв. Позволь пару вопросиков?

      — Ну, попытайся, выродок, — фыркнула София, разворачиваясь лицом к зашедшему ей за спину Ричарду. Тот, проигнорировав оскорбление, остановился, склонив голову набок, и спросил:

      — Потрудись объяснить, какого чёрта вы, дегенеративное трио, постоянно доё...сь до Тейлор? Нет, школьная травля это вполне логично и старо как мир, но вы чуть ли не из кожи вон выбиваетесь, постоянно ходите по краю, норовите ввязаться в неприятности... Ради чего столько усилий?

      — Что, втюрился в эту жа-а-а-лкую крыску? — презрительно скривилась София, поудобнее перехватывая арбалет.

      — Втюрился? Нет, не думаю. Просто не люблю, когда люди ведут себя как взбесившиеся животные. Как, например, делали вы, — он довольно хмыкнул. — О, как же мне нравится говорить о таких событиях в прошедшем времени.

      — Ну так и быть, побуду сегодня доброй, — смилостивилась София, надменно подняв голову. — Видишь ли... Я ненавижу эту тварь всего лишь за то, что она существует. Посмотри на неё! Плоскогрудая, тощая, бедная замухрышка. Она никто, она родилась никем, никем же и останется. Весь смысл её жалкой жизни — служить игрушкой нормальным людям. Тем, кто может и имеет право выбирать. Тем, кто указывает толпе, этому стаду покорных баранов, куда идти, в стойло или на бойню! Тем, кто потащит всех людей к лучшему будущему, хотят они этого или нет! И если для этого понадобиться задрать одну паршивую овцу — то что же, такова её судьба!

      Всё больше распаляясь, София почти выкрикнула последние слова. Истина, которую она осознала во время своей одиночной борьбы со злом, ещё до того, как её заставили примкнуть к Стражам, долгое время жгла её изнутри, побуждая поведать её другим. В то же время она прекрасно понимала, что такие мысли никак не вяжутся с карьерой героя, бескорыстного защитника справедливости и мира во всём мире. Поэтому она была почти счастлива — теперь, когда смогла высказать свои тщательно взращённые утверждения вслух.

      Ричард, казалось, был несколько ошеломлён таким признанием.

      — Раз все люди вокруг — бессловесный скот, то стоит ли понимать, что ты считаешь себя хищником?

      — Именно так! — обрадованно воскликнула София. — Мы — хищники, а они жертвы! Они должны подчиняться нам! Должны без слов выполнять все наши требования! И не сметь сопротивляться, иначе...

      — Избавь меня от этого "мы", — он отшатнулся от неё с открытой брезгливостью. — Знаешь, что мне напоминают твои сентенции? Украсть у чужака не грех, но если украдет чужак — преступление можно смыть только кровью. Убить чужака не грех, но за нападение на одного из нас следует вырезать их всех до единого, сжечь их дома и посыпать землю солью, что бы на ней ещё годы ничего не росло. Знакомо, не правда ли? Только я вот думал, что грёбаный родоплеменной строй устарел лет этак на десять тысяч!

      — Я догадывалась, что ты не в состоянии меня понять.

      — Понять безумца? — он усмехнулся — Да. Ты права, едва ли я могу это сделать. Тем не менее, должен тебя предупредить, — Ричард сделал шаг вперёд. — Поверь мне, милочка, я умею убивать. Я не собираюсь с тобой цацкаться. И ты не сможешь пребывать в такой форме вечно. Рискнёшь отомстить ей — хоронить будут в закрытом гробу. В самом крайнем случае, пострадать могут и твои близкие.

      — Ты не посмеешь, — процедила она сквозь зубы.

      Он, в противовес ей, беззаботно улыбнулся.

      — О, дорогуша, это зависит от того, посмеешь ли ты.

      София не ответила ему, сжимая и разжимая пальцы в кулак, буравя его взглядом. Казалось, она застыла на месте, шокированная и потерянная, но он отчётливо понимал, что это не так. Он ощущал, как все больше ускоряется её пульс, как кровь приливает к мускулам, выделяя в атмосферу больше тепла чем обычно.

      Люди по разному реагируют на возникающую угрозу. Одни — неподвижно застывают на месте, парализованные страхом, не в силах вымолвить ни слова. Другие, наоборот, сохраняют трезвость мышления и ясность рассудка, мобилизуя все ресурсы организма на поиск выхода из ситуации. София была третьим типом людей. На возникшую угрозу такие люди реагировали так же, как их далёкие предки, ещё не познавшие огня. Агрессия. Направленная или на причину угрозы, или, в случае если это было невозможно, на других людей, вставших на пути к спасению.

      — Неужели ты думала, что ты — самая крупная рыбка в этом пруду? Нет? Так почему же ты так боишься стать жертвой?

      Подобного оскорбления София стерпеть уже не смогла. Она издала нечленораздельный крик ярости и бросилась на него. Она метила выхваченным из подсумка болтом прямо ему в лицо, пытаясь стереть, сбить, содрать с него эту мерзкую улыбку. Уклонившись от первого удара, он попробовал перехватить её за руку, попытался отбросить ударом плоской стороны клинка, но все его атаки пропали втуне — Призрачный Сталкер перешла в нематериальное состояние, став неосязаемой и почти невидимой, проявляясь только на краткие мгновения, достаточные для удара. Схватка грозила затянуться — она не могла повредить ему, даже ударив болтом в лицо, он же никак не мог подгадать момент и нанести удар — София танцевала вокруг него, проходила насквозь, пытаясь зайти за спину, взвивалась в воздух, совершая длинные прыжки, атакуя чуть ли не со всех сторон.

      Как ни погляди — пат. Она не могла причинить ему никакого урона — внутреннее его строение было таково, что он мог попросту игнорировать попадания из мелкокалиберного оружия. Даже в небоевом состоянии ткани его тела представляли своего рода природный бронежилет, в котором, под эластичным внешним контуром, имитирующим человеческую кожу, но значительно крепче, располагались прочные, способные к изгибу пластины, занимающие место мышечной ткани. Даже в том случае, когда одиночная пуля всё-таки пробивала внешнюю защиту, она не могла причинить почти никакого урона — внутренние органы, столь уязвимые в человеческом теле, у него попросту отсутствовали, заменяясь сложными клеточными структурами, выполняющими по несколько функций одновременно, постоянно дублируя друг друга. Говоря проще, он думал одновременно мозгом, желудком — если, конечно, структуру, отвечающую за производство клеток, способных на почти мгновенную переработку органики, можно назвать желудком, — и ещё парой структур, аналогию с которыми в человеческом теле было сложно провести.

      В свою очередь, он ни как не мог достать Софию. Пользуясь своей способностью переходить в призрачное состояние, она игнорировала его удары, маневрируя, буквально танцевала вокруг него, выжидая удобный момент для того, чтобы материализоваться и нанести первый и последний удар.

      Неудобный противник. Реально неудобный. Этот бой наглядно показывал разницу между его положением в старом мире и тут. В Нью-Йорке он был на вершине пищевой цепочки. Достаточно ловкий, чтобы избегать ударов, достаточно быстрый для того, чтобы вовремя отступить, и достаточно сильный, чтобы нанести критический урон любому противнику — от танка до высших заражённых. Теперь же Призрачный Сталкер наглядно демонстрировала ему, как заведомо слабый враг может быть абсолютно неуязвимым, выгодно пользуясь своей особенностью игнорировать физический урон.

      В то же время отступить, чтобы затем навязать бой на своих условиях, он не мог. Вернее, это было бы неприемлемо с точки зрения психологии. Воодушевлённая своей мнимой победой, Сталкер вряд ли бы восприняла его слова всерьёз. А в таком случае... Оскорблённая, униженная, лишённая звания героя и положения в обществе и, одновременно с этим, на голову отмороженная и повёрнутая на насилии психопатка могла, — да что там “могла”! Она обязательно обвинила бы в своих бедах не собственную дурость и жажду утвердиться над другими, а именно того, из-за кого всё началось. Тейлор. Ей даже не обязательно было подходить близко — один точный выстрел из арбалета и всё. Месть свершится, а жизнь той, кому он предложил свою помощь, оборвётся навсегда.

      Бой угрожал затянуться надолго. Возможности быстро его закончить не было. Была лишь возможность отступить, признать своё бессилие. Неприятная ситуация.

      — Нужна помощь?

      Хм. За время схватки он как-то упустил появление новых лиц. Непростительная ошибка. Возможно, он слишком расслабился в последнее время?

      Посреди детской площадки, в паре десятков метров от него, стояли трое. Парень, одетый в некую смесь байкерского прикида и защитного костюма для мотоциклистов. Голову его скрывал мотоциклетный же шлем, забрало которого было стилизовано под череп чёрного цвета. Вокруг него клубилась похожая на дым тьма. Вернее, даже не тьма, а отсутствие света, как бы странно это ни звучало. Рядом с ним стоял ещё один парень, одетый в костюм, похожий на те, что носили в тринадцатом-четырнадцатом веках. Белая рубашка; карнавальная маска такого же цвета, полностью скрывающая лицо; штаны заправлены в высокие сапоги. Под рубашкой угадывался лёгкий бронежилет. Достаточно позерски, и вместе с этим достаточно практично. Третьим членом группы была девушка. На ней был обтягивающий тёмно-фиолетовый костюм, верхнюю часть лица прикрывала тёмная маска, похожая на те, что за гроши продаются в любом ларьке со всякой всячиной. Маска закрывала только глаза и переносицу, оставляя открытым веснушчатый нос и губы, изогнутые в озорной, но вместе с тем приветливой улыбке. Девушка встретила его взгляд и задорно подмигнула. Чёрт. Он ведь задержал на ней взгляд всего лишь на пару секунд. Или нет? Что вообще значило это подмигивание? Имело ли оно какой-нибудь смысл, или просто было демонстрацией хороших намерений? А если и имело, то какой именно? Что она вообще хотела этим сказать?

      Проклятье. Общение с девушками — не самая сильная его сторона. Далеко не самая. Сказать по правде, схватка с тем же Охотником давалась ему существенно легче. По крайней мере, там не требовалось ничего, кроме банального мордобоя.

      — Помощь? — он бросил короткий взгляд на Призрачного Сталкера. Та, оставив попытки достать его, медленно отходила в сторону, по всей видимости, готовясь немедленно отступить. — Да, я был бы благодарен.

      — Отлично, — байкер шагнул вперёд, поднимая руки. — Сейчас будет немножко темно.

      Призрачный Сталкер направила было на байкера свой арбалет, но метнула быстрый взгляд на Ричарда и, резко развернувшись, бросилась прочь, не выходя из призрачного состояния. Облако тьмы, клубящееся вокруг фигуры кейпа, сгустилось и устремилось в спину Сталкеру, расширяясь и накрывая всё большую область. Ричард кинулся за ней, нырнув во тьму. Он вздрогнул, когда облако его накрыло. Внутри было темно. Нет, не так. Внутри было абсолютно темно. Нельзя было разглядеть ни малейшего проблеска света, сама же тьма ощущалась вполне материальной, словно была потоком почти невесомой жидкости, обволакивая его, скрадывая звуки и дуновения воздуха. Это было не слишком удобно. Как в такой темноте найти кейпа, способного стать почти прозрачным и невесомым? Хотя...

      По всей видимости, эта тьма действовала и на силу Софии. Если раньше её шаги были невесомы и бесшумны, то теперь еле ощутимая вибрация земли предательски указывала направление её бегства. Чуть позади ощущались и другие шаги, более отчётливые, более редкие — скорее всего, они принадлежали байкеру. Длинными полушагами-полупрыжками он нагнал Призрачного Сталкера и наугад взмахнул рукой, стараясь нащупать её в темноте. Рука прошла через что-то определённо более плотное, чем окружающая темнота. Казалось, будто он сунул руку в воду, вернее, в некую фигуру, созданную из застывшей воды. Совсем рядом раздался крик боли, приглушённый, но отчётливо слышный. Он нанёс ещё один удар. И ещё. В четвёртый раз он ударил по человеческому телу, схватился за ткань плаща, резким рывком на себя отбрасывая Призрачного Сталкера назад, вслепую зашарил по её лицу, нащупывая шею.

      — Отпусти! Я... Я всё равно... — игнорируя её попытки к сопротивлению, он крепко схватил её, сдавливая предплечьем её шею, останавливая приток крови к мозгу, вынуждая потерять сознание. Прежде чем тьма, разлитая снаружи, поглотила и её разум, София услышала его слова:

      — Помни мои слова, дорогуша. И молись всем богам, в которых веришь, чтобы у меня не появилась причина для охоты.

      Аккуратно положив безвольное тело на землю, Ричард выпрямился и по привычке сощурился — тьма рассеялась, будто бы её и не было, открывая троицу незнакомцев. Тот, кого он окрестил байкером, стоял ближе всех, медленно хлопая в ладоши. Девушка и парень в карнавальной маске стояли чуть позади.

      — Неплохо, реально неплохо. Как ты её нашёл в моей тьме?

      — Вибрация земли при беге. Достаточно легко обнаружить, если знать что искать, — он пожал плечами, рассматривая своего собеседника.

      — Мрак, — шагнув вперед, байкер протянул ему руку. — Это Регент, — парень в маске коротко кивнул. — И Сплетница, — девушка снова улыбнулась и приветливо помахала рукой.

      — Ричард. Прозвища, к сожалению, у меня ещё нет, — он принял рукопожатие, с удовлетворением отметив, что оно было, как и полагается, крепким. Люди, имеющие обыкновение протягивать расслабленную, словно связку сосисок, руку, его несказанно раздражали.

      — Уже есть, — вмешалась Сплетница, подходя ближе. — Давно заходил на парахьюманс.нет?

      — Три дня назад. Что-то изменилось?

      — Тебя занесли в базу и классифицировали. Ричард Гордон, ведь так?

      — Эй, я вообще-то собирался сам представится, — притворно возмутился Ричард, невольно перенимая легкомысленный тон.

      — Тысяча извинений, — Сплетница подошла к Мраку, встав чуть ближе к Ричарду и снова улыбнулась. — Теперь ты проходишь как Арлекин, по классификации — оборотень семь тире девять.

      Арлекин... Арлекин... Он произнёс это слово про себя несколько раз, прежде чем понял, что оно ему подходит. Это прозвище отражало и его способности к смене личностей, и то, что он любил выводить противников из себя обидными шуточками и едкими комментариями. Да и в целом прозвище “Арлекин” звучало куда лучше, чем "Эй, кто нибудь, ### этого ### мутанта".

      — В принципе, звучит неплохо. Мне нравится. Кстати, мне кажется, или ваша помощь была не просто актом бескорыстия?

      — И да и нет, — Регент подошёл поближе и потыкал тело Призрачного Сталкера кончиком ботинка.

      — Эта е...ая тварь нас всех уже реально достала, поэтому помочь набить ей морду для нас не в тягость.

      — Но, — продолжил Мрак, — ты тоже прав. Скажу прямо, мы ищем пополнение в нашу команду. Достойную оплату и убежище я гарантирую.

      — Мрак, Регент и Сплетница... Что-то знакомое. Неформалы, если не ошибаюсь? Несколько стычек с силами Протектората и Стражами, каждый раз вы уходите без потерь или побеждаете. Относительно мелкие преступления, налёты, грабёж, хищения, жертв нет, разрушения тоже минимальны. Хм. Но прежде всего, сколько вы услышали из нашего разговора со Сталкером?

      — Ничего важного, — покачал головой Мрак. — Мы подошли достаточно близко к тому моменту, когда она начала рассказывать про свою философию. Черт меня подери, я всегда знал что она шизанутая, но чтобы настолько...

      — Даже странно, что она не в “Империи 88", с таким-то мировоззрением, — Сплетница недовольно повела плечами. — И тем не менее, именно эта психованная стерва до недавнего времени носила геройский плащик. Несправедливо?

      — По правде говоря, вы тоже не слишком-то чистенькие.

      — Уж кто бы говорил. Ты серьёзно угрожал её прикончить?

      — Убийство — последний аргумент в споре. Зачастую достаточно и его упоминания, — Ричард пожал плечами и улыбнулся. — Зато я, по крайней мере, не выгляжу как енот, вставший на криминальную дорожку!

      — Енот? — Сплетница подняла руки к маске, ощупывая её, а затем начала рыться в кармашках на бедре, разыскивая зеркальце. — Врёшь! Не похожа я на енота!

      — Ха! Парень, да ты смог заткнуть Сплетницу! — Регент, лениво попинывающий Сталкера, оживился и радостно хлопнул в ладоши.

      — Ой, да иди ты в задницу, Регент! — огрызнулась девушка, не отрываясь от поисков зеркальца.

      — Так что насчёт моего предложения? — Мрак единственный из них сохранял спокойствие, в его голосе, звучащем слегка приглушённо из-за шлема, слышалось лёгкое нетерпение.

      — Я польщён. Серьёзно. К тому же, ситуация с наличкой у меня не самая радостная. Но. Дела обстоят так, что пока я не могу принимать столь... глобальное решение, — он склонил голову набок, внимательно смотря в глазницы нарисованного черепа.

      Мрак поморщился:

      — Это значит "нет".

      — Это значит "возможно, спустя некоторое время", — Ричард покачал головой — Смотря как выпадут кости, опять же.

      — Что же, лучше чем ничего. Как с тобой связаться?

      — Ну... Раз уж меня официально обозвали, думаю, к вечеру заведу собственную страничку на фейсбуке.

      — Не рекомендую, — помотала головой Сплетница, оторвавшись от поисков. — Рано или поздно тебя отследят по сетевой активности. Если ты, конечно, сам к этому не стремишься.

      Ричард иронично вскинул бровь:

      — Да неужто? Через TOR, южнокорейский прокси-сервер и бесплатный вайфай?

      — Разбираешься в компах? — поинтересовался Регент.

      — Не. Просто пират со стажем.

      — При условии, что ты будешь выходить в сеть именно так, то да, тебя не отследят. Зайдёшь через мобильный или проводной — вычислят за тридцать секунд, — Сплетница медленно кивнула, будто бы прислушиваясь к чему-то.

      — Ладно. Арлекин, — Ричард вздрогнул от непривычного обращения. — Рад был знакомству. Регент, Сплетница, пора уходить, пока не наткнулись на патруль СКП-шников.

      — Аналогично, — он вновь пожал протянутую ему руку, теперь уже прощаясь, кивнул Сплетнице и хлопнул по протянутой руке всё ещё посмеивающегося Регента. Затем склонился над телом Софии, доставая из кармана прочный, стальной трос, и аккуратно обвязал им бессознательную девушку.

      — Что ты собрался с ней делать? — вздрогнув вновь, он поднял глаза вверх. Сплетница стояла неподалёку, оперевшись спиной на растущее рядом дерево, и задумчиво наблюдала за его манипуляциями.

      — Увидишь. Думаю, я выложу пару фотографий на своей странице. Кстати, почему ты не ушла?

      — О, патруль из представителей правопорядка будет тут ровно через тридцать минут и десять секунд, Скорость пройдёт в двухстах метрах отсюда через семь минут и тридцать четыре секунды, — она самодовольно улыбнулась и тряхнула волосами.

      — Так что у нас есть немного времени, чтобы прояснить один очень важный вопрос, — серьёзным тоном произнесла Сплетница, глядя ему в глаза.

      — И что это за вопрос? — настороженно поинтересовался Ричард.

      — Я что, действительно похожа на енота?

      Он фыркнул от смеха.

      — На весьма милого енота, если тебя это успокоит.

      Хитрая, абсолютно лисья улыбка ознаменовала, что он попался в заранее расставленную ловушку.

      — Мне расценивать это как комплимент? — насмешливо пропела Сплетница.

      Он открыл рот. Закрыл. Почувствовал как предательский жар расползается по щекам. Вздохнул.

      — Полагаю, счёт один-один, так?

      — Один-один, пока что... Рада была познакомиться, Арлекин, — Сплетница внезапно шагнула к нему, протянув руку, касаясь плеча самыми кончиками пальцев, а затем резко развернулась — так, что волосы за её спиной образовали на несколько мгновений полукруг — и пошла прочь.

      Несколько секунд он с улыбкой смотрел ей вслед, пока не осознал что он, собственно, делает. Щупальца Ктулху, как будто у него и без этого было мало проблем!

      * * *

      Сонно потянувшись, Рыцарь подхватил кружку с кофе, стоящую на столе, потёр виски, в попытке привести мысли в порядок и сделал медленный глоток. Его дежурство должно было закончиться ещё четыре часа назад, но из за недавних событий, раскрывавших поступки гражданской личности Призрачного Сталкера, дежурства были в экстренном порядке продлены. Большинство героев посменно перерывали все места, где беглянка вообще могла укрыться, а Оружейник на пару с директором Суинки пребывали в перманентном бешенстве, не расслабляясь сами и не давая сделать это другим на протяжении уже нескольких часов. Он вздохнул, в паузе между глотками горячего напитка.

      "Боже, какой позор. Как ты, придурок в блестящих доспехах, вообще мог пропустить такое? У тебя под боком всё это время сидела садистка, ежедневно измывающаяся над ни в чём не повинным человеком. И ты, кретин, идиот, ничтожество, ничего не почувствовал. На кой хрен тебе вообще достались способности чувствовать эмоции людей, если ты даже не в состоянии отличить больную на голову стерву от обычного человека? Как ты вообще можешь претендовать на место Эгиды, если не способен даже на такую малость? Что если сейчас Сталкер попытается отомстить той девушке? А что если она уже это сделала?"

      Зашумели электроставни окна, открывая вид на сияющую хромом стену стоящего рядом небоскрёба. Рыцарь взглянул мельком в окно, остановился, всмотрелся повнимательнее и, отставив чашку с кофе в сторону, медленно выдохнул, испытывая неимоверное облегчение.

      На стене небоскрёба, обмотанная стальным тросом, словно куколка бабочки, висела Призрачный Сталкер, явно без сознания. На той же стене, чёрной, выделяющейся на хромированной поверхности небоскрёба краской, было выведено слово "ЛОХУШКА". Нарисованная стрелка, тянущаяся от слова к связанной девушке, угодливо поясняла, кого автор этой инсталляции считал достойной такого экзотического звания. Была чуть ниже и подпись, стилизованная буква А, написанная так, будто бы автор хотел сначала нарисовать пятиконечную звезду, да забыл соединить правую её вершину с нижней левой.

      На краю крыши появился человеческий силуэт — парень в камуфляжной куртке и такой же расцветки штанах. Помахав в сторону здания СКП, он махнул рукой на свой трофей, отвесил шутовской поклон и сделал шаг вперёд. Его силуэт мелькнул в воздухе и исчез из виду, выйдя за пределы окна. Впрочем, Рыцарь не стал бросаться к стеклу и пытаться выглянуть — он уже видел подобный трюк, правда, с менее впечатляющей высоты. Но, зная этого чёртова позера... С Арлекином точно было всё в порядке, он даже мог на это поспорить.

      — Виста, ты же сейчас за компьютером? — спросил Рыцарь, не отрываясь от зрелища мирно покачивающейся туда-сюда под потоками ветра Софии.

      — Да, — Виста выглянула из за монитора и, проследив за направлением его взгляда, ойкнула, прижав руки ко рту.

      — Вот именно, — улыбнулся Рыцарь. — Ты сейчас в общем канале?

      — Да. Пока да, — подтвердила Виста, так же загипнотизированная зрелищем.

      — Объявляй общий отбой. Кажется, наша беглянка никуда уже не денется.

     Задумчиво хмыкнув, Рыцарь потёр подбородок и, устроившись на стуле поудобнее, всмотрелся в фотографию на мониторе компьютера. На этой фотографии была запечатлена Призрачный Сталкер, героиня-отступница, из-за которой что Протекторат, что Служба Контроля Паралюдей вот уже неделю стояли на ушах. Сталкер была спелёнута тросом — как мошка, попавшая в сети к пауку, если быть совсем уж точным.

      Нет, с одной стороны это было просто замечательно — Сталкер оказалась обезврежена до того, как смогла кому-либо навредить. По прогнозам аналитиков, существовала немалая вероятность того, что София Хесс, низвергнутая с небес на землю, да прямиком в лужу с грязью, захочет отомстить. А поскольку повредить Гордону, который с выражением вселенской тоски выдерживает выстрелы в голову, не имеет постоянного места жительства и вообще ведёт себя нагло и вызывающе, она не смогла бы при всём старании, то под угрозой оказывался ещё один причастный к произошедшему человек. Та девушка, с которой всё и началось. Та, что подвергалась ежедневным издевательствам от опальной ныне героини и её подруг. С учётом скорректированного психопрофиля Софии, вероятность того, что в один далеко не самый прекрасный день она воспользуется своим арбалетом по прямому назначению, была очень велика. И можно было гарантировать, что применит София отнюдь не болты с транквилизатором.

      С другой стороны — фотография с повергнутым Сталкером была выложена в общий доступ, а это было не совсем идеальным решением с точки зрения репутации. В Протекторате и СКП не собирались рассказывать всему свету о том, что София Хесс и Призрачный Сталкер — одно и то же лицо, ведь случись такое — и проблем с общественным мнением было бы не избежать. Обе организации предпочитали не выносить сор из избы, а состояние повышенной боеготовности было для широкой общественности связано именно с побегом Ричарда. На самом же деле при встрече с ним что рядовым сотрудникам, что героям было рекомендовано вступить в диалог, никоим образом не демонстрируя враждебных намерений, и осторожно склонить если и не к сотрудничеству, то хотя бы к нейтралитету.

      Поэтому поверженная героиня также ударила по репутации Протектората. Сам факт её поимки устраивал почти всех, только некоторые герои были недовольны тем, что отступница была обезврежена не заслуженными борцами с преступностью, а каким-то слишком наглым новичком. Но для стороннего человека всё выглядело несколько иначе — одну из участниц программы Стражей сначала победили в драке, а потом унизили на весь свет. Впрочем, по одной из версий PR-отдела, этот факт можно было аккуратно замять — к примеру, заставив Софию выступить с заявлением, что её подготовка недостаточна для участия в программе Стражей. Героиня, для широкой общественности, удаляется на одну из баз Протектората, где и проведёт пару лет, якобы в тренировках. Что до её вынужденного участия в фотосессии — далеко не все кейпы славятся адекватностью и умением просчитывать ситуацию. Но в любом случае, такой поступок всё равно бил по репутации Протектората.

      Выложенная три часа назад запись уже успела собрать несколько сотен "лайков" и репостов, причём не только от обычных людей. Несколько кейпов, у которых были профили в социальных сетях, тоже отметились. В комментариях царил непрекращающийся срач между поклонниками Сталкера, её противниками и целым стадом неопределившихся, которым вполне было достаточно самого факта спора.

      Щёлкнув мышкой на поле "Отправить личное сообщение", Рыцарь на некоторое время задержал пальцы над клавиатурой, а затем начал печатать сообщение.

      Рыцарь. 12.07

      День добрый. Я пишу именно тебе, или за созданием страницы стоит кто-то другой?

      Арлекин. 12.20

      Привет. Извини, что так поздно, разгребал срачельник. Я это, я, однозначно.

      Рыцарь. 12.22

      Чем ты можешь это доказать?

      Арлекин. 12.24

      То есть моих фото тебе недостаточно? Ок, Панацея предупреждала меня, что в один день я проснусь убийцей. Сойдёт?

      Рыцарь. 12.26

      Да. Я пишу как раз по поводу фотографий. Конечно, я понимаю, что это твой первый бой с кейпом, и желание похвастаться вполне обоснованно. Но тебе гораздо сложнее будет работать с Протекторатом, если ты продолжишь в том же духе. Посягательства на репутацию, знаешь ли, никто не любит.

      Арлекин. 12.27

      Я вроде уже говорил, что не собираюсь работать с любыми организациями, близкими к госаппарату. К тому же, стерва сама напросилась. Да и была вероятность, что она решит навредить одному человеку.

      Рыцарь. 12.29

      Насчёт навредить — согласен. Насколько я понимаю, ты узнал её реальное имя.

      Арлекин. 12.29

      Да.

      Рыцарь. 12.30

      Могу ли я узнать, каким образом тебе это удалось?

      Арлекин. 12.32

      Органы чувств. Слух, возможность видеть тепловое излучение, всё в таком духе. И неплохая память — некоторые параметры можно скрыть, только переодевшись в костюм ОЗК закрытого типа. Я не собираюсь нарушать правила, если тебя это волнует.

      Рыцарь. 12.34

      Надеюсь на твою порядочность. Это весьма опасные возможности.

      Арлекин. 12.35

      Я не клинический идиот — настраивать против себя толпу озлобленных кейпов, которые боятся за свою жизнь и за своих близких. Кстати, ты не в курсе, что ей грозит?

      Рыцарь. 12.37

      Рад, что ты это понимаешь. Касательно твоего второго вопроса, в Клетку, конечно, она не загремит — своими силами София не пользовалась. Но пару лет исправительной колонии, возможно, прибавят ей ума.

      Арлекин. 12.39

      А она не сбежит? Ну, имею в виду, что она сквозь стены без труда способна проходить, что её удержит?

      Рыцарь. 12.42

      Нет. На будущее, если когда-нибудь снова встретишься с ней — в своей призрачной форме она уязвима к электричеству. Проход через решётку под напряжением для неё смертелен. Наручники со встроенным источником тока — и всё, она не сможет ничего сделать.

      Арлекин. 12.42

      Благодарю за информацию. Это весьма щедро с твоей стороны.

      Рыцарь. 12.44

      Ты выполнил мою работу. Пусть и весьма своеобразно. Поступок Софии — пятно не только на Стражах в целом, но и на моей личной репутации. К слову, не будет ли с моей стороны наглостью спросить, что ты собираешься делать дальше?

      Арлекин. 12.46

      Ну... Сложный вопрос. Может быть, даже героем стану, хотя как по мне, всё это тупо.

      Рыцарь. 12.48

      Почему? Я понимаю, ты можешь не доверять властям. Ладно. У всех своё отношение к происходящему в мире. Но если ты присоединишься к героям, у тебя будет хороший шанс сделать этот мир лучше! Чем это тебе не нравится?

      Арлекин. 12.50

      Ты уж прости за резкость, но я считаю что все эти ваши героические тусовки с трусами в стразах и в модных плащиках не делают мир лучше от слова нифига.

      Рыцарь. 12.52

      Ну знаешь! Мы боремся с преступностью.

      Арлекин. 12.54

      Вы лечите СПИД конфетами.

      Рыцарь. 12.56

      Не понял аналогии. Не мог ли бы ты разъяснить?

      Арлекин. 12.59

      Конечно. Возьмём, к примеру, Броктон-Бей. Несколько лет назад он активно развивался за счёт судоходства и туризма. После того, как начались волнения докеров, которые закончились перекрытым фарватером, город начал медленно загибаться. Это ты знаешь.

      Рыцарь. 13.00

      Разумеется.

      Арлекин. 13.08

      Идём дальше. Десятки тысяч людей остались без работы — доки без кораблей никому не нужны. Разумеется, люди, желая заработать себе на жизнь, начали искать новые источники дохода. Вопрос: что сделало правительство? Обеспечило дополнительные рабочие места? Нет. Предоставило льготы для переезда в города с лучшей экономической обстановкой? Нет. Чёрт возьми, да даже корабельное кладбище распилить — и то нескольким тысячам человек занятие найдётся. На людей попросту забили. Нет работы? А нам похрен. Голодаете? А нам похрен. Нечем платить налоги? Да как вы можете, ублюдки, вы же граждане славных Соединённых Штатов! Разумеется, люди, на которых государство, как я уже и сказал, забило, забили на него в ответ. Большинство людей из доков идёт в банды не потому, что это круто или ещё что в этом роде. Им жрать нечего. Их детям жрать нечего. А в ответ в город нагоняют героев. Вы пытаетесь уничтожить последствия, хотя надо разобраться с причиной.

      Арлекин. 13.19

      Эй, ты всё ещё тут?

      Рыцарь. 13.23

      Хотел бы я, чтобы ты ошибался.

      Арлекин. 13.25

      Поэтому я и говорю про СПИД и конфеты. Фантики, конечно, красивые, но вот только нифига не помогают.

      Рыцарь. 13.27

      Пусть твоя позиция и по-своему логична, но если решишь действовать в духе Сталкера, поблажек не жди. Перейдёшь черту — отправишься за решётку. Совершишь по настоящему серьёзное преступление — попадёшь в Клетку.

      Арлекин. 13.29

      Логично. Другого и не ожидал. Хотя это и вряд ли. Впрочем, не будем о грустном, вы разгадали мою загадку?

      Рыцарь. 13.31

      Слишком мало там информации для нормальной загадки. Ладно, вот всё что мы выяснили. Язык русский — значит, ты уроженец славянских стран, возможно, эмигрант. Слова песни нигде не фигурируют, выдумал сам? Смысловое содержание — демонстрация дружелюбия и поведенческой модели. Не слишком много, не находишь?

      Арлекин. 13.32

      Песня? Не, просто пара строчек в голову пришла, сам не выдумывал. Ну, в смысле, не всю песню. Остальное верно. Я же говорил, что не всё так просто. Ладно, тут около интернет-кафе полицейские крутятся. Можешь считать меня параноиком, но я валю. Привет Панацее.

      Рыцарь. 13.34

      Рад был пообщаться.

      Арлекин. 13.34

      Взаимно.

      * * *

      Высокий темнокожий парень стоял, опираясь на ограждение, отделяющее тротуар от резкого спуска к морской воде, подставляя лицо тёплому весеннему солнцу, прикрыв глаза и улыбаясь чему-то своему. Он был достаточно хорошо одет, чтобы не привлекать внимания вышибал, занимающихся поддержанием благосостояния набережной — одного из немногих мест в городе, куда регулярно наведывались туристы. Также он был в достаточно людном месте, чтобы не нарваться на конфликт с членами банды “Империя 88".

      Русоволосая девушка, примерно одного с ним возраста, вышла из кафе и направилась к нему. Ярко-зелёные, постоянно прищуренные глаза смотрели то на одного прохожего, то на другого, а с веснушчатого лица не сходила хитрая улыбка. Она подошла и облокотилась на поручни, копируя его позу,сколько секунд повернулась лицом к морю, опираясь руками о поручень.

      — Привет, Брайан.

      — Привет, Лиза. — Парень кивнул, приветствуя собеседницу.

      — Ты что-то хотел обсудить?

      — Да, хотел. Что твоя сила говорит про нашего нового знакомого?

      — Мало что говорит, если честно, — сказала Лиза, всё так же рассматривая над водами залива Штаб-квартиру Протектората — бывшую нефтяную вышку, переоборудованную под нужды организации. — Какая-то странность с его силами — никак не могу заглянуть достаточно глубоко.

      — Достаточно глубоко? — переспросил Брайан.

      — Да, — она нахмурилась — Ты ведь знаешь как работает моя сила — грубо говоря, я рассматриваю один факт, а затем, словно по верёвке, вытаскиваю остальные. Для того, чтобы узнать о человеке всё, мне не нужно собирать информацию по крохам, мне достаточно лишь отправной точки. В его же случае я начинаю тянуть за верёвку, узнаю кое-что, а затем она словно намертво обрывается, и дальше заглянуть уже не получается. Впрочем, я узнала о его силах и вероятном происхождении.

      — Ты и происхождение сумела выяснить?

      — Примерно, — Лиза недовольно поморщилась. — Слишком мало данных, но... Ты обратил внимание на его акцент?

      — У него акцент?

      — Всё с тобой ясно, — Лиза на мгновение прикрыла глаза, сосредотачиваясь. — Да, представь себе, у него есть акцент. Иногда путается с долготой звука — тянет там где не надо и наоборот, произносит гласную слишком быстро. Слишком твёрдо произносит буквы “т” и “д”... В общем, не вдаваясь в подробности, он уроженец Восточной Европы, вполне вероятно, что из России. Прибыл в Америку, а точнее в Броктон-Бей недавно, несколько месяцев назад. Триггер был достаточно давно, движения плавные, он вполне контролирует возросшую силу. Есть боевой опыт, владеет системой рукопашного боя, вероятно, армейской, из чего можно сделать вывод, что и с оружием он знаком.

      — Рукопашку я тоже отметил, — Брайан медленно кивнул. — Расскажи подробнее о его способностях.

      — Способности... Как ты уже заметил, он может изменять своё тело, трансформируя конечности в разнообразные орудия, вроде того же клинка. Они обладают высокой прочностью, вероятно, крайне острой режущей кромкой... Нет, не просто крайне острая. Структура ткани позволяет режущей кромке постоянно вибрировать на высокой частоте, это почти незаметно, но придаёт исключительную пробивную мощь.

      — Насколько исключительную? — уточнил Брайан, приподняв бровь.

      — Он может располовинить автомобиль одним ударом, — пояснила Лиза. — Может принимать облик других людей, не знаю, правда, что нужно для кражи облика — дальше узнать не получилось, и так большинство способностей пришлось нарыть из парахьюманс.нет. Высокая скорость бега, перемещается по стенам, почти не теряя скорости.

      Её собеседник медленно наклонил голову.

      — Ты много узнала.

      — Если бы не этот эффект, — Лиза поморщилась, — я бы узнала и больше. Но ты же сам понимаешь, что такое приобретение серьёзно усилит потенциал нашей команды. Если, конечно, он захочет это сделать.

      — А он может и не захотеть?

      — Может и не захотеть, — Лиза задумчиво накрутила на палец прядку волос. — Точно, как ты понимаешь, сказать не могу. Хотя первый вариант мне больше по душе.

      — Согласен. Рано или поздно мы не сможем убежать вовремя, и нам придётся сражаться с кем-то лицом к лицу. А если против нас будет кто-то уровня Луна, сработавшийся отряд вроде команды Стражей, Протектората или того же Кайзера... У нас будут проблемы. Собаки Суки, это конечно хорошо, но она не управляет ими напрямую, стоит нарушить связь между ней и её собаками — и наша совокупная мощь серьёзно снизится.

      В ответ Лиза лишь фыркнула.

      — Ты так говоришь, будто бы собрался меня в чём-то убедить. Вообще-то это была моя идея.

      — Да, извини. Я пытаюсь подобрать аргументы для Рейчел. Рано или поздно этот вопрос возникнет.

      — Поставь её перед фактом, — пожала плечами Лиза, поправляя упавшие на глаза волосы. — Алек уже согласился, она продолжает упорствовать только по инерции.

      — Кстати, ты уже обсуждала этот вопрос с нашим нанимателем?

      — Да. Шеф одобрит любое увеличение потенциала нашей команды.

      — Как всегда, он не дал ни единого намёка на то, кто он такой?

      — Брайан, ты прекрасно знаешь, что пока мы не будем соответствовать его критериям, он никогда себя не раскроет. Просто наберись терпения, жди и выполняй его заказы.

      — Будем надеяться, что мы не дождёмся того, что окажемся по уши в дерьме.

      — Постараюсь этого не допустить, — с серьёзным видом кивнула Лиза.

      * * *

      С чего начинается утро? Сложный вопрос, на самом-то деле. Кто-то может сказать, что оно начинается с противного писка будильника, некоторые, наоборот, работают в ночную смену и утро для них — возможность уйти с работы и отправиться домой, спать. Кто-то начинает его с пробежки или ледяного душа, кто-то валяется под одеялом, ленясь встать... Одни проводят это время в кроватях, другие, в окопах... Сколько людей, столько и мнений, как гласит известная поговорка. Для Ричарда же правильное утро начиналось с чашечки кофе.

      На самом деле это была довольно идиотская традиция — следовало обязательно забраться на крышу здания, усесться на край и, свесив ноги, пить кофе, размышляя о вечном. Несколько раз церемонию даже приходилось сворачивать, в экстренном порядке драпая от ударных групп дозора или стаи охотников, решивших поживиться свежим мясцом. Но привычки были неотъемлемым свойством любого человека, а уж за что Ричард цеплялся со всем возможным упрямством, так это за то, чтобы оставаться человеком как можно дольше. В идеале — всю жизнь.

      Поэтому, он сделал ещё один глоток и довольно прищурился, задумчиво глядя вдаль. Когда-то, вне всякого сомнения, это был очень респектабельный дом. Высотой в пять этажей, расположенный чуть в стороне от остальных, одной своей стороной он выходил на уютный дворик, в котором, несмотря на запустение, царящее повсюду, ещё не угасло чувство уюта и спокойствия. Окна его противоположной стороны смотрели на Набережную, расположенную совсем рядом, метрах в пятистах от самого дома. Странно было наблюдать за ней, полной снующих туда-сюда людей, сверкающую по вечерам вывесками магазинов, нарядной и праздничной, с крыши давно заброшенного дома, из которого давным-давно уже повыгребли всё ценное, перебили стёкла и разрисовали стены безвкусными граффити.

      Таков был Броктон-Бей, город, где на одной стороне улицы царил вечный праздник, в котором, как сахар в чашке с горячим чаем, исчезали деньги приезжих туристов, а на другой щерились выбитыми проёмами окон пустые, мёртвые дома. Словно Двуликий — злодей из комиксов старого мира, город упрямо отрицал тот факт, что он умирает, что на его теле, словно могильные черви, копошатся различные банды, что всё больше и больше жителей покидает его в поисках лучшей доли. Было в этом что-то, навевающее философское настроение, желание пафосно сказать какую-нибудь заумь в попытке кого-нибудь впечатлить. Впрочем, Ричарду впечатлять было некого, да и откровенно говоря, он не мог вспомнить ни одного подходящего изречения. Какая, право, жалость.

      Позади него послышался скрип старой, чуть ли не насквозь проржавевшей двери, захрустели камешки под чьими-то ногами. Он обернулся.

      — Привет, — Тейлор, одетая в спортивные штаны, кроссовки и лёгкую спортивную куртку красного цвета, подняла руку и робко улыбнулась ему.

      — Тейлор. Ты хотела встретиться? — он улыбнулся ей в ответ.

      — Да, — она нервно поправила висящий на спине рюкзак, а затем внезапно спросила:

      — Зачем ты напал на Призрачного Сталкера?

      — Она напала на меня первой, — уточнил Ричард, — видно, подумала, что сможет взять реванш. Честно сказать, у неё бы получилось, если бы мне не помогли.

      — Помогли?

      — Неформалы. Неплохие ребята, как мне показалось. Даже предложили мне вступить в свою команду.

      — И ты... — осторожно начала Тейлор.

      — Отказался, разумеется. Я тебе задолжал, не забыла?

      — Нет, — она с облегчением выдохнула. — Просто после твоего представления, я подумала, что ты...

      — Решил пойти во все тяжкие, присоединившись к злодеям?

      — Да, именно так.

      — Создаётся такое впечатление, что в этом городе шагу нельзя ступить, не натолкнувшись на кейпа. Недавно вот на Рыцаря с Панацеей натолкнулся, вместе гопоту из Барыг погоняли. Тоже хорошие люди, правда, Панацея порой слишком занудничает.

      — Ты встречался с ними? — с интересом переспросила Тейлор, подходя ближе. — И как они тебе?

      — Не стой, садись, тут чудный вид, — он кивнул на край крыши, под которым, в полутора десятках метров, шуршали о песок волны океана. — Какие они... Да обычные подростки, как мне показалось. Рыцарь порой чересчур благороден, видно, оправдывает прозвище. Панацея не любит, когда вокруг неё прибавляется раненых, и бесится из-за этого, на это порой бывает забавно смотреть. Они ничем не отличаются от нас, кроме масок.

      — Наверное, так и есть. — Она подошла к краю крыши, заглянула через него, проследив глазами за волной, с шорохом перевёрнутого песка откатывающейся назад, и осторожно присела, вцепившись руками в край.

      — Кофе?

      — Нет, — помотала она головой. — Спасибо. Почему ты выбрал такое место? Доки не самый благополучный район, тут опасно ходить в одиночку.

      В ответ на это он улыбнулся.

      — Ты вышла из дома в шесть сорок семь и направилась лёгким бегом в направлении Набережной, в семь ноль одну свернула с него в пятиста метрах отсюда и через шесть минут поднялась сюда.

      — Ты следил за мной? — обвиняюще спросила Тейлор.

      — Если бы я следил, я бы в окно твоей комнаты подглядывал. Я прикрывал. Несколько другое, как по мне.

      — Всё равно. Не надо так делать. Почему нельзя было встретить меня на том же Набережной?

      — Набережной? Там же куча народу!

      — И? — она непонимающе нахмурилась. — Разве ты не можешь менять облик?

      — Знаешь, дронам как-то на это нас... Оуч. Тут же нет дронов. Чёрт. — Он выглядел по настоящему смущённым. — Извини. Старая память. В следующий раз так и сделаю.

      — На тебя охотились при помощи дронов? — осторожно спросила Тейлор, внимательно наблюдая за его лицом.

      Он дёрнул уголком губы, вспоминая. Дроны. Мелкие, пакостные, летающие машинки, оснащённые детекторами заражённых. Стоило оказаться в зоне действия сенсоров дольше, чем на пару десятков секунд, как на пульт уходил тревожный сигнал, вызывая ближайшие группы дозора. Сколько же крови попортили им эти пластиковые пакостники.

      — Это всё в прошлом. Тут их нет, и, слава богу, не будет. Впрочем, — добавил он, — если тебя это волнует, то я был на стороне хороших парней.

      — Знаешь, — Тейлор покачала головой, — для кого-то и Гитлер был хорошим парнем.

      — Справедливо, — согласился Ричард. — Тогда так: я сражался против тех, кто считал эксперименты над гражданскими и расстрелы невиновных обычными рабочими моментами. Так сойдёт?

      — Да, — успокоившись, кивнула она, — так гораздо лучше.

      Его внимание привлекла точка на горизонте, двигающаяся со скоростью легкового автомобиля. Она направлялась откуда-то из центра города к штаб-квартире Протектората, бывшей нефтяной платформе в центре залива. Спустя несколько секунд фигурка приблизилась настолько, что можно было различить детали. Ей оказалась светловолосая девушка, одетая в белый костюм и такого же цвета юбку, длиной по колено. За её спиной хлопал от порывов ветра плащ, а на голове сверкало какое-то украшение, похожее на диадему.

      — Ты смотри! Летает! — он произнёс это таким тоном, будто бы видел летающих кейпов впервые. — Везёт же людям!

      — Ты тоже хотел бы уметь летать? — спросила Тейлор, провожая героиню взглядом.

      — Разумеется, — он пожал плечами, не отрывая взгляд от летящей девушки. — Глайд — это, конечно, неплохо, но слишком зависит от воздушных потоков. Если их нет, то дольше пяти минут не полетаешь.

      — Глайд?

      — Нечто вроде биологического костюма-крыла, — пояснил Ричард. — Находишь подходящую возвышенность, разгоняешься и планируешь. Но разве это полёт?

      — Ну, знаешь, большинство вообще не умеет летать! — она улыбнулась. — И вообще, ты же Оборотень, почему не отрастишь себе крылья или что-то в этом роде?

      — Пф-ф-ф, — он фыркнул, словно рассерженный кот, — если бы всё было так просто! Мои способности... Наиболее близкой аналогией, наверное, будет программирование. Я могу воспользоваться одним из готовых шаблонов — несколько ты видела, тот же клинок — один из них. Можно попробовать сделать что-то своё, но для этого надо крайне хорошо разбираться в биологии, физике, сопромате... В общем, в целом спектре подобных наук. Единственная моя нешаблонная разработка — метательные ножи, да и те процентов на семьдесят разработал док Кёнинг, я же просто воплотил их в в реальность. А крылья... В теории, есть куча крылатых героев, наверняка можно посмотреть строение их крыльев, опять же, разработки кейпов-биотехнологов. Хм. Может и выгорит, но это явно работа не меньше чем на год-другой.

      — Кёнинг?

      — Это тоже в прошлом. Замечательный был учёный, нешаблонное мышление, никогда не боялся нового. С ним было приятно работать...

      — Сколько тебе лет? — внезапно спросила Тейлор.

      — Двадцать один, из них — два года со способностями. Я как раз заканчивал второй курс университета, пока всё не завертелось... —помолчав немного, он вздохнул. — Ладно, что мы всё обо мне, как дела у тебя?

      — Дела? — она пожала плечами. — Всё как обычно, правда, после того как я выписалась из больницы, несколько раз подходили члены банд, пытались узнать, знаю ли я, где ты находишься. Я отвечала, что нет, не знаю. Затем они отстали. Без Эммы, Софии и Мэдисон стало гораздо легче, остальные предпочитают попросту меня не замечать. Впрочем, это и к лучшему. Чем меньше на меня обращают внимание — тем меньше у меня проблем.

      Она прервалась и замолчала, шмыгнув носом, пытаясь скрыть подступившие к глазам слёзы.

      — Эй, — Ричард мягко улыбнулся ей, — не раскисать, напарник! Мы всё ещё живы и свободны в своих поступках, а это значит, ещё не поздно поменять этот чёртов мир так, как следует!

      — И для этого мне нужно будет стать героем, — согласно кивнула Тейлор, проведя ладонью по лицу.

      Он покачал головой.

      — О, поверь моему опыту — для того, чтобы изменить мир, совсем не обязательно быть героем или злодеем.

      — Правда? И что же, по-твоему, для этого нужно?

      Ричард хмыкнул.

      — Во-первых — автомат Калашникова. Во-вторых — искренняя уверенность в своей правоте. Порой достаточно и этого.

      — Именно Калашникова?

      — Знаешь, сколько революций свершилось именно благодаря этой машинке? Лучше был бы только маузер, но где сейчас возьмёшь тот самый, революционный маузер?

      — Я думаю, что это не тот метод, который нам нужен.

      — А жаль, — он дёрнул мочку уха, мечтательно улыбаясь. — Порой мир застывает на грани пропасти, и лишь сделав шаг вперёд, он сможет наконец расправить крылья и взлететь... Но ты права. Это не наш путь. Рисково, мало шансов на успех, и требует слишком много усилий. Ты ведь хочешь стать героем?

      — Да, — она открыла рюкзак и достала оттуда невесомый свёрток ткани, серо-жёлтого цвета. Это определённо был костюм, подобный тому, что надевают аквалангисты — цельный, не разделяющийся на отдельные части. По левому плечу шла молния, при помощи которой можно было его надеть, натянув костюм сначала на ноги, затем засунуть руки в рукава, оканчивающиеся перчатками и застегнуть молнию.

      — Мой костюм, — произнесла она, немного смутившись.

      — Можно? — Он осторожно протянул руку к ткани.

      — Да, конечно, — она протянула костюм, с замиранием сердца ожидая его вердикт. Идея такого костюма пришла ей в голову в то время, когда она смотрела телепередачу о защитных костюмах, среди которых был один из синтетического шёлка. Конечно, такого шёлка у неё не было, зато была армада послушных её воле пауков, которых она заставила плести ткань. Лучше всего для этих целей подходили чёрные вдовы — у них была самая прочная паутина из всех пауков, что встречались в окрестностях города. Отключив их ограничения на размножение, заложенные природой, и направляя в сети своих подопечных добычу, она смогла добиться того, что над её костюмом трудились тысячи маленьких, но смертельно опасных прядильщиков.

      Ричард тем временем тщательно исследовал ткань костюма, поднял её, просветив на солнце, поскрёб ногтем, задумчиво склонил голову набок и спросил:

      — Хм, интересный материал. Органическое происхождение, я прав?

      — Паутина чёрной вдовы, — пояснила Тейлор.

      — Хрена себе! Кхм, извиняюсь, — он удивлённо посмотрел на неё. — Ты заставила почти самых ядовитых пауков в мире выплести себе костюм?

      — Я полностью их контролирую, и они живут в тех местах, где на них точно никто не наткнётся.

      — Ну, если ты так говоришь... Тогда это определённо крутая идея. Прочность на разрыв в разы превосходит сталь, высокая гибкость, малый вес... Просто замечательно.

      — Спасибо! — она обрадованно улыбнулась и достала из кармана блокнот. — Вот, смотри, я планирую доделать маску и добавить хитиновую броню.

      На листе блокнота был схематично изображён костюм, области, прикрывающие органы были заштрихованы, а рядом была расположена поясняющая приписка "хитиновые вставки — прошить шёлком, прикрыть уязвимости".

      Ричард задумчиво переспросил:

      — Ты собираешься использовать хитин?

      — Ну, да. Это самый прочный материал из тех, что мне доступен.

      — Ну с одной стороны ты права, как бы ни был прочен твой костюм, при попадании той же пули тебя всё равно ранит из-за того, что паутина почти не погасит удар. Но с другой стороны, хитин не так уж хорош... Слушай, — Ричарду пришла в голову неплохая идея, — у меня тут армейский бронежилет без дела валяется. Как ты смотришь на то, чтобы его распотрошить и улучшить твой костюм?

      — Правда? — обрадовалась Тейлор. — Ты в самом деле можешь это сделать? Это было бы классно! Вот только, — она смешалась, — как же ты? То есть, я думаю, тебе всё равно понадобится носить защиту.

      — Не-а, — он отрицательно покачал головой. — Я сам себе защита, бронежилет будет только помехой.

      — Ну, если тебе он на самом деле не нужен...

      — Да говорю же, нет. Мне что с ним делать, на стенку повесить и любоваться?

      — Тогда это было бы просто замечательно.

      — Замётано. На днях созвонимся, и я передам кевларовые пластины.

      — И ещё, — добавила Тейлор, — я бы хотела обсудить нашу тактику, ну, я имею в виду тактику боя.

      — Тактику? У тебя есть идеи?

      — Да, — она согласно кивнула, — но ничего особо нового. Ты со своими способностями наиболее хорошо себя покажешь как боец авангарда, а я атакую дистанционно, из укрытия. В общем-то такое решение само напрашивается, но ничего лучше мне в голову пока не пришло.

      — Да и зачем? — он пожал плечами, — вполне рабочая схема. Классика, если можно так сказать. Только всё же тебе надо обзавестись хоть каким-нибудь оружием для самообороны.

      — Да, я знаю. Отец подарил мне газовый баллончик, но не думаю, что этого достаточно. В идеале, нужно что-то вроде дубинки или шокера, может, нож, в тех случаях, когда их будет недостаточно.

      — В идеале... — Ричард скептически посмотрел на худые запястья Тейлор, проглядывающие из рукавов куртки — В идеале, неплохо бы выдать тебе ещё и что-нибудь огнестрельное, тот же пистолет, как оружие последнего шанса. Но уж точно не в ближайшее время, сейчас ты скорее им убьёшься, чем в кого-нибудь попадешь.

      Она смутилась и, взяв блокнот в руки, спрятала его обратно в карман куртки.

      — Пистолет? Ты не думаешь, что это может быть опасно?

      — Согласен. Но тебе что, обязательно раздавать всем по пуле в голову? Иногда даже вид оружия выбивает из человека желание сражаться.

      — Ну тогда, наверное, ты прав. А ты сам умеешь стрелять?

      Он достал из набедренной сумки пистолет и продемонстрировал его Тейлор. Затем, поднял с крыши осколок выпавшего давным давно кирпича и с силой метнул его в воздух, затем, спустя пару секунд, вскинул пистолет и нажал на спусковой крючок. Хлопок выстрела неприятно ударил по ушам, но она успела заметить, как разлетелся на куски кирпич, отлетевший к тому времени метров на тридцать.

      — Это было... впечатляюще. Но обязательно надо было стрелять? Ты вообще-то мог привлечь внимание кейпов или полиции!

      — Ой, — он беззаботно отмахнулся, — это же доки, тут даже на перестрелку не отреагируют.

      — Всё равно. Не надо.

      — Как скажешь, — покладисто согласился он, спрятав пистолет. — Слушай, я вот хотел спросить, а что ты вообще планируешь делать? Как герой, я имею в виду? Просто бороться с несправедливостью, или у тебя есть какая-нибудь глобальная цель?

      Она задумалась над этим вопросом, приложив палец к краю губы. Ей вспомнился отец, год от года безуспешно пытающийся возродить доки, но вынужденный наблюдать за тем, как ранее преуспевающий район наполняют банды и различные отбросы общества, как всё больше и больше докеров опускают руки и либо присоединяются к бандам, либо находят утешение в бутылке со спиртным. Отчасти из за этого, отчасти из за смерти её матери он все больше отдалялся от неё, становясь со временем чужаком, живущим с ней под одной крышей. Также она подумала о том, что будь её школа такой же финансово обеспеченной, как другие, то ей бы не пришлось терпеть все издевательства, не в силах что либо изменить.

      — Знаешь, — сказала она медленно, — я бы хотела восстановить город.

      К её удивлению, Ричард не стал ни насмехаться над её словами, ни уверять в том, что это невозможно.

      — Достойная цель, — он задумчиво кивнул в ответ на её слова. — Не самая простая, да, понадобится либо очень много денег, либо очень много влияния для того, чтобы те, кто смог бы это сделать, хотя бы прислушались к тебе. Но это осуществимо.

      — Спасибо.

      — За что? — он удивился. — Мы ещё даже не начали.

      — Ты в меня поверил.

      — Ох, — он внезапно улыбнулся. — Знаешь, после того, как дюжина кейпов и кучка кое-как вооруженных ополченцев смогли обломать целое государство... Твой план — далеко не самое невыполнимое мероприятие. Ладно, давай-ка лучше обсудим вот что — ты уже придумала себе прозвище?

      — Нет, — покачала она головой. — Никак не получается подобрать что-то, что связано с насекомыми и одновременно с этим не делает меня похожей на психопатку.

      — Мда... — он задумался, — у меня с этим как-то легче получилось, меня же обозвали протекторатовцы.

      — И как тебе имя? Арлекин, да?

      — Да, — Согласился он, — на удивление неплохое. По крайней мере, лучше чем какой-нибудь Мутант, Морф, или какая-нибудь подобная чушь.

      — Может быть, мне тоже дождаться, пока меня назовут другие? Честно, вообще нет идей насчёт прозвища, — Тейлор вздохнула. — Большинство вариантов совсем не подходят для героя.

      — Не самая хорошая мысль, если честно. Прозвище сильно зависит от того, как тебя воспримут люди. Может случится так, что в свой первый выход мы потерпим поражение и закрепится за тобой какое-нибудь оскорбительное имя, вроде Червя, Сколопендры или чего-то в этом роде, — Ричард почесал подбородок. — Думаю, если бы я не помог Рыцарю и Панацее, меня обозвали бы совсем по-другому.

      Тейлор потёрла висок и задумчиво сказала:

      — Да. Скорее всего, ты прав. Может, у тебя есть какие идеи?

      — Может и есть. Так, давай-ка подумаем... Нечто, связанное с твоим контролем над насекомыми... Может, поработаем с мифологией?

      Он достал телефон и некоторое время печатал на экранной клавиатуре.

      — Так, сразу отметаем распространённых богов, всё и так уже занято до нас, всяких Вельзевулов и прочих злобных сущностей тоже в топку... О, слушай, в древней Греции существует миф об Арахне, ткачихе, которую богиня Гера превратила в паука...

      — Я рассматривала этот вариант. Тебе не кажется, что это звучит слишком угрожающе?

      — Арахна... Арахна... Хм, пожалуй ты права, у меня это имя тоже ассоциируется с гигантскими, злобными пауками.

      — Вот именно! — Она кивнула, и, по привычке, сложила пальцы домиком. — Как мне, по твоему, стать героем с таким прозвищем?

      — Ну да... — он задумался. — А знаешь, что можно сделать?

      Тейлор вопросительно приподняла бровь.

      — Пойдём по производной. Смотри, Арахна была ткачихой, пауки тоже ткут ткань...

      — Предлагаешь прозвище Ткачиха?

      — Нет, не слишком удачно, — Покачал он головой, — что-то более близкое к изначальному образу... Хм, как насчёт Прядильщицы?

      — Прядильщица? Хм, я даже не знаю, — Тейлор скрестила руки, задумчиво глядя на воды океана, — знаешь, а что-то в этом есть... Хотя, стой, а как же боевая обстановка? Пока будешь выговаривать "Прядильщица", всё сто раз поменяться успеет.

      — Тогда, может быть, "Шёлк"? — предложил Ричард — Ну знаешь, костюм из паучьего шёлка, тот факт, что ты используешь пауков...

      — Ну... Ладно, пока что подойдёт. Я подумаю над этим. Правда, наверное, неплохо бы изменить дизайн костюма, добавить нечто близкое к паукам... Ну, с этим у меня проблем не будет, паутины достаточно.

      — Я, конечно, мало что смыслю в костюмах, но как насчёт того, чтобы добавить нечто вроде плаща?

      — Плащ? — переспросила она, — ну не знаю, как он будет сочетаться с костюмом, хотя если сделать его в виде паутины... Кроме того, под ним можно будет скрыть и фигуру, и какие-нибудь приспособления... Ладно, как я уже сказала, поработаю над этим. Знаешь, мне, наверное, пора бежать, отец будет беспокоиться.

      — Конечно, — он кивнул, — тебя прикрыть?

      — Нет, — отказалась Тейлор, — в это время доки почти безопасны, особенно ближние районы. Кроме того, я смогу постоять за себя.

      — Если ты в этом уверена...

      — Да, полностью.

      — Окей, тогда встретимся через день, мне надо будет ещё найти, куда именно я запихал этот бронежилет.

      — Хорошо, — она поднялась, аккуратно сложила свой будущий костюм в рюкзак и, робко улыбнувшись, махнула рукой.

      — Пока.

      — До скорого, — он кивнул ей в ответ и провожал взглядом, пока она не зашла в дверной проём.

      Некоторое время Ричард молчал, щурясь на солнце и прихлёбывая почти остывший кофе, а затем по старой, прочно приставшей к нему за два последних года привычке, произнёс, обращаясь к самому себе:

      — Знаешь, друг мой, ты можешь назвать меня наивным глупцом, чья картина мира слишком идеалистична для того, чтобы хоть как-нибудь отражать реальность, но... — он помолчал некоторое время и продолжил, — юные пятнадцатилетние девушки не должны выходить на улицы, сражаясь с отпетыми преступниками. Юные пятнадцатилетние девушки не должны встречать лицом к лицу всю грязь, ненависть и мерзость этого мира. Юные пятнадцатилетние девушки должны учиться, обсуждать мальчиков в кругу подруг, влюбляться, ходить на первые свидания, ссориться и мириться... Самой большой их печалью должно быть то, что новые туфли не подходят к любимому платью, а самой большой болью — боль от сломанного ногтя. Именно так и должно быть, — Ричард вздохнул, — но что толку говорить о том, что должно быть, а что нет, если ты не в силах это изменить? Давай-ка, друг мой, лучше приглядим за Тейлор и не дадим ей влезть в неприятности, покалечиться или, того хуже, вовсе погибнуть. Да, так и сделаем...

      Чуть помолчав, он внезапно расхохотался, и смеялся несколько минут подряд, изредка всхлипывая от смеха.

      — Боже, полгода назад я носился по Нью-Йорку, раздавая каждой твари по хэдшоту, а теперь помогаю школьнице стать супергероем... Пи###ц карьерка! Господи, Ктулху, не знаю там, Бог-Император, хоть кто-нибудь, объясните мне, что за адовый трэш происходит вокруг?!

      Спустя минуту, он задумчиво добавил:

      — Интересно, что бы сказал Алекс, если бы увидел, какой хернёй я тут занимаюсь? Наверное, прибил бы на месте. Или ржал бы до изнеможения, а уже потом грохнул бы на месте. Вот за что я его уважаю, так это за постоянство во мнении, мда... ладно, — Ричард осмотрел крышу, — а теперь вопрос на миллион: в какую задницу я всё же запихал тот злополучный бронежилет?

      * * *

      Пользователям Петродворцев и Tick выражается благодарность за наиболее подходящее прозвище для Тэйлор.

     Джон Ноксвилл, капитан рыболовецкой шхуны "Делайла", осмотрел водную гладь, расстилающуюся перед ним и ностальгически вздохнул. Который год уже пошёл с тех самых пор, когда в бухту города Броктон-Бей заходили гордые, сверкающие сталью бортов, величественные титаны моря. Пассажирские лайнеры, словно разодетые в шелка джентльмены и леди, грациозно скользили между неповоротливыми тушами контейнеровозов и барж, а под их корпусами, порой затмевающими своим сиянием солнце, сновала всякая мелочь — от лёгких прогулочных шхун до патрульных катеров. Теперь же всё это умерло. Мёртвыми тушами китов лежали контейнеровозы и баржи, разом выбросившиеся на берег и теперь медленно гниющие и разлагающиеся. В их корпусах, словно падальщики в китовьей туше, копошится разный сброд, и никому нет до них дела. И денег, денег тоже нет. Без денег не восстановить разрушенные, брошенные всеми доки. Без денег не поднять со дна контейнеровоз, намертво перегородивший фарватер для любого корабля, чья осадка вдаётся в гладь океана больше, чем на пару метров. Без денег не прогонишь прочь банды, что обосновались как в доках, так и у брошенных кораблей.

      Как же хотелось капитану, хотя... что он за капитан, с пятью-то членами экипажа? Так вот, как же хотелось Джону, чтобы в один прекрасный день порт снова ожил. Как был бы он благодарен тому, кто это сделает, и неважно человек ли это будет или кто-то из этих кейпов. Но только так и не нашёлся пока этот спаситель. Суда продолжали гнить. Доки продолжали разрушаться. Банды продолжали пировать на трупе былого мира. А он продолжал ловить рыбу, лишь изредка с ностальгией вспоминая старые времена.

      Внезапно шхуна, загудев мотором, рванулась вперёд, да так резво, что он едва удержался на ногах.

      — Фредди! Что это, мать твою, за херня?! — озлобленно рявкнул капитан, напрягая лужёную глотку.

      — Сеть лопнула, поимей её лосось! — ответил ему рулевой, сплюнув через открытый иллюминатор за борт. — Плакал наш улов!

      Словно бы в подтверждение этому протестующе загудел ворот, метр за метром вытаскивая спущенную в воду сеть. Спустя пару минут он поднял её полностью, и Джон смог убедиться в правоте своего помощника — ровно посередине сразу несколько десятков ячеек прорвались, образовав отверстие в пару метров диаметром.

      — Ё**ное паскудство, — резюмировал капитан, — день, считай, насмарку пошёл. Цапанули что-то, что ли?

      — Да хрен его знает, по радару всё было чисто, — рулевой пожал плечами, — да и если бы нас цапануло, рывок был бы сильнее. Такое ощущение, будто бы она взяла и лопнула сама по себе.

      — Ладно, хер с ней, — решил капитан и обратился к двум членам экипажа, перебравшимся с носа к нему на корму: — Том, Эд, помогите мне её снять.

      — Странно, — произнёс Эд, когда они уже скатывали испорченную сеть, — ну ладно, сеть лопнула, бывало и такое. Но вот почему в ней ни одной рыбёшки не застряло?

      — Да что гадать, если так оно и есть? — Джон раздражённо хрустнул шеей. — Передай лучше тот край, сейчас я её уложу.

      Шхуна, гудя мотором, поравнялась с бакеном, обозначающим затонувший корабль. Если бы рыбакам было дело до того, что происходит внизу, в толще воды, то они бы точно заметили размытую тень, отделившуюся от днища их шхуны и затем уцепившуюся за цепь, удерживающую бакен на месте. Лишь только рулевой, нахмурившись, постучал по экрану радара, показывавшему сущую ерунду — ведь кто в здравом уме станет нырять в холодной апрельской воде?

      После того, как "Делайла" удалилась на достаточное расстояние, Ричард, вынырнув, уцепился за поверхность бакена и довольно произнёс:

      — Ну что же, мой друг. Позвольте вас поздравить — эксперимент удался и с сегодняшнего дня ты становишься вегетарианцем... Хотя нет, рыба всё же мясной продукт. Тогда... не каннибалом? Нет, с биологической точки зрения я ещё дальше от человека, чем та же рыба... Хотя, впрочем, а не насрать ли? Ради своего существования мне не нужно рисковать собственной задницей, вот что главное!

      Он скептически посмотрел на ближайший берег, расположенный примерно в километре. Не самое далёкое расстояние для того, кто умеет нормально плавать, если, конечно, не принимать во внимание то, что температура воды не слишком подходит для продолжительного купания.

      Проблема была в другом, а именно — в его отрицательной плавучести. Прямо говоря, если бы проводились соревнования на тему, кто быстрее потонет, он или топор, последнему бы досталось почётное второе место. Утешало лишь то, что в воздухе Ричард особо не нуждался.

      Кивнув самому себе, он снова скрылся под водой, ухватился за цепь и устремился вниз, держась за неё словно за канат. По мере того, как он приближался ко дну, всё вокруг постепенно темнело, когда же его ноги коснулись дна, подняв целые тучи ила, увидеть что-либо дальше чем на десять метров было невозможно — ил и песок вставали тучами, отсекая малейшие лучики света. Он недовольно фыркнул.

      — Буль. — Пузырь воздуха унёсся вверх, к свету.

      Да, идти по дну было не самой умной идеей. В такой неразберихе легко было потерять направление и проблуждать несколько часов, так и не выйдя на поверхность. А это было бы совсем нехорошо — ему предстояло ещё несколько важных дел. Вдали угадывался некий крупный объект, возвышающийся надо дном, словно некое огромное строение. Скорее всего, это был затонувший корабль, тот самый, что послужил причиной падения и развала прибрежного сегмента Броктон-Бей. Некоторое время он боролся со своим любопытством, а потом, пожав плечами, целеустремлённо зашагал вперёд, на разведку, вздымая своими шагами ил и песок.

      Вблизи корабль производил удручающее впечатление — затонул он, скорее всего, вполне неповреждённым, но столкновение с дном сделало своё дело, местами металл лопнул, образуя внушительные пробоины, кое-где проржавевшие крепления, не выдержав давления и морской воды, отошли, образуя щели, среди которых теперь сновали мелкие рыбки. Ржавчина, колонии водорослей и прочих морских обитателей застилали корпус, придавая ему несколько мистический вид.

      Ради чисто научного интереса, Ричард с осторожностью полез вверх, по проржавевшему корпусу, спугнул по пути колонию крабов, хватаясь за заросшие какой-то подводной дрянью перила, и обнаружил, что до воздуха и неба осталось лишь метр-другой непосредственно воды. На такой высоте ил уже не застилал окружающее, и можно было видеть, насколько далеко простирается затонувший корабль. А он был далеко не маленьким, стоит заметить. Впрочем, не имело значения, мал корабль или велик. Самым важным было то, что им можно было воспользоваться для того, чтобы ненадолго всплыть и утвердиться насчёт своего курса. Ричард оттолкнулся ногами от палубы и заработал конечностями, словно бы проталкивая себя сквозь непослушную воду. Плавать получалось только так, прилагая значительные усилия, тратящие примерно столько же энергии, сколько и спринт. Однако, того времени, которое пришлось бы затратить на то, чтобы проплыть этот разнесчастный километр, хватило бы для того, что бы обежать кругом город, со всеми его районами. Поэтому и было гораздо проще идти по дну.

      Он всплыл в окружении бурлящей воды, изо всех сил стараясь удержаться на поверхности, и выругался про себя — разглядеть что-то за теми бурунами, что он поднимал своим барахтаньем, было совершенно невозможно, а если бы он хоть на секунду прекратил это делать, его тут же утянуло бы обратно на дно. Вот же...

      — Эй, подсобить?

      Сквозь брызги он разглядел смутный, ржаво-красный силуэт. Что же, терять было нечего — в крайнем случае, можно было повторить трюк ящерицы и пожертвовать рукой. А если Ричард и дальше продолжит маяться хернёй, то он либо проблуждает по морскому дну ещё неизвестно сколько времени, либо потратит всю недавно запасённую энергию — чем сильнее были его рывки, тем больше, следуя законам физики, было сопротивление воды. Нет, конечно, после некоторой практики можно было бы найти подходящий способ передвижения в воде, но в том-то и дело, что ни в Нью-Йорке, ни здесь он не удосужился насчёт того, чтобы попрактиковаться в плавании. Ещё одна ошибка. Весьма глупая ошибка, из-за которой ему сейчас придётся рисковать, доверяя неизвестно кому. Впрочем, тут же его не попытаются пристрелить при малейшем случае? Ведь не попытаются, да?

      — Был... Бы! Благодарен! — Боже, он уверен, что сейчас выглядит как маленький щенок в тазу с водой.

      — Держу! — незнакомец ухватил его за руку и потянул, вытаскивая из воды. — Чёрт, а ты тяжёлый!

      Брызги опали, и Ричард смог разглядеть своего помощника. Смуглый парень, года на два младше его, одетый в, как он уже отметил ранее, костюм ржаво-красного цвета, а на его груди был изображён щит серебристо-белого цвета.

      — Эгида, — отрекомендовался парень, коротко кивнув, — как я понимаю, Арлекин?

      — Точно так, — Ричард кивнул. — Я бы пожал тебе руку, но, кажется, я уже это делаю.

      — Похоже, что так. Теперь, — Эгида поднялся ещё выше и медленно заскользил к берегу, — объясни мне, какого чёрта ты забыл посередине залива, не умея плавать?

      — Эй! — Ричард оскорбился, — Я умею плавать! Ну, вернее, умел — до того, как, эм... получил свои способности.

      — Изменённая физиология тела? — полюбопытствовал Эгида.

      — Ага. Я думал, это заметно — всё же я никак не выгляжу килограмм на двести.

      — Чёрт, мы же кейпы, — Эгида фыркнул. — Я слышал о парне, целиком состоящем из металла. Никогда не знаешь, с чем связаны способности того или иного парачеловека. К слову, ты не пятьдесят третий?

      — Пятьдесят кто, прости? — Ричард вопросительно приподнял бровь.

      — Случай пятьдесят три, — пояснил Эгида. — Иногда появляются кейпы, ничего не помнящие о себе. Часто вместе со своими способностями они приобретают изменённую физиологию тела. Отличает их лишь одно — татуировка с перевёрнутым символом "омега". Такое происходит только в Соединённых Штатах, и никому не известно, с чем это связано.

      — Эм, нет. Я вроде помню всё, да и к татушечкам, по правде говоря, у меня отношение прохладное.

      — Шутка? Оправдываешь своё прозвище? — Эгида улыбнулся краешком губ. — Как по мне, тебе ещё есть куда расти в этом плане.

      — Полегче! — Ричард, хоть и висел на буксире Эгиды, как тюк с бельём на верёвке, всё же смог изобразить праведное возмущение. — Меня даже сравнивали с Джимми Карром!

      — Да что ты говоришь.

      — Именно так, — Ричард со всей серьёзностью кивнул. — Так прямо и говорили — мол, говно ты полное по сравнению с ним.

      — Ха! — Эгида усмехнулся. — Уже неплохо. Ладно, — он завис над полоской пустующего песка и опустил Ричарда на землю, а затем спустился сам. — На самом деле, это хорошо, что мы встретились. Я как раз хотел кое-что прояснить. Насчёт Призрачного Сталкера, — уточнил он.

      — Такое ощущение, что уже и в Мерзкого Боба нельзя сходить, не напоровшись на кейпа. Без обид, — Ричард фыркнул.

      — Броктон-Бей входит в топ десять городов США с наибольшей концентрацией кейпов. Учитывая ещё и то, что ты шёл ко дну в полутора километрах от штаб-квартиры Протектората, наша встреча неудивительна. На кой чёрт ты вообще туда сунулся?

      — Хотел оценить затонувший контейнеровоз, — Ричард недовольно передёрнул плечами. — добраться до него удалось на попутной лодке, а вот с тем, как вернуться назад, я не определился.

      — И твоё мнение?

      — Скажу прямо, всё хреново. Контейнеровоз развалился так, что его уже не загерметизировать, так что вариант "Накачать воздухом и поднять" не выгорит. Слышал, что ещё можно как-нибудь распилить корабль, но кучи металла всё равно останутся.

      — Обычно для того, чтобы распилить затонувший корабль, между двумя судами протягивают цепь, а затем опускают её под воду и пускают корабли параллельным курсом, чтобы цепь разрезала всё, что находится на её пути. Но, впрочем, ты прав, тут даже герои такого уровня как Александрия за пять минут не справятся.

      — Мда, не самые весёлые перспективы. Так что там со Сталкером?

      — Я не буду сейчас ездить тебе по мозгам на тему того, что поведение Сталкера — следствие моей некомпетентности и всё в таком духе, — под шлемом не было видно, но Эгида недовольно нахмурился. — Множество слов об этом было сказано ещё до меня, да и ничем и никому не поможет, если я сейчас буду посыпать голову пеплом. Так что перейду к практической информации. Для широкой общественности было объявлено, что Призрачный Сталкер заявила о своей некомпетентности и недостаточной подготовке и удаляется на одну из баз Протектората, чтобы пройти усиленное обучение. Кроме того, кейпу, известному под прозвищем Арлекин, выражается благодарность за оказание помощи героям, известным как Рыцарь и Панацея. Тебе также полагается вознаграждение в пятьсот долларов США минус десятипроцентный вычет за порчу городского имущества. За вознаграждением ты можешь явиться в штаб-квартиру СКП.

      — Эм, нет, пожалуй. Можете перечислить эти деньги в фонд поддержки сирот или чего-то в этом роде, — Ричард ощутимо напрягся. Эгида покачал головой.

      — Не стоит игнорировать Протекторат и СКП. Строго между нами, ты вызываешь подозрения у директора Суинки, так что я бы тебе посоветовал не лягать колючки* и прийти. С тобой просто поговорят, даю тебе слово.

      — Э, нет, — Ричард упрямо помотал головой, — знаешь, слышал я уже это "просто поговорить". Только потом бывает, что ты однажды просыпаешься и... Бах! — он хлопнул в ладоши. — Обнаруживаешь себя на лабораторном столе, выпотрошенным, как долбаный лосось в суши баре. Это если, конечно, вообще просыпаешься.

      — Ох... Ты говоришь про себя?

      — Если когда-нибудь вздумаешь проводить эксперименты на людях, — Ричард невесело ухмыльнулся, — позаботься о том, чтобы они все были добровольцами. Или, по крайней мере, уж точно не смогли сбежать.

      — Что же, — ответил Эгида, осторожно подбирая слова, — теперь понятно, с чем связаны твои поступки. Ты смог сбежать оттуда?

      — Не совсем. Скорее, это было что-то вроде восстания заключённых. Конечно, почти все из нас погибли — системы безопасности там были качественные, но нескольким удалось уйти за периметр. Не знаю, что стало с остальными, я прихватил с собой несколько вещей — деньги, оружие, из того что нашёл, ещё несколько полезных мелочей и ушёл до того, как прибыли команды зачистки.

      — Где это было? — Эгида подался вперёд. — Европа?

      — Нет, — Ричард покачал головой, — я плохо помню, но вроде это была Африка. Мне удалось пробраться на борт корабля. Затем я плыл. Долго. Перебрался на другой корабль. Снова плыл. Вышел на берег где-то в Канаде. Потом долго шёл. Прятался от людей — мало ли что. Затем остановился тут.

      — Дерьмище. И никаких мыслей о том, кто это мог быть?

      — Нет. Даже цель проекта — очередную попытку создать из кейпа суперсолдата — я услышал случайно. Когда мы бежали, было не до этого. Да и сейчас там наверняка всё сровняли с землёй, а потом, для верности, залили кислотой.

      — Ну ладно, с такой точки зрения твои поступки вполне объяснимы. Но поверь мне, Протекторат никогда не опустится до экспериментов над людьми, — с уверенностью произнёс Эгида.

      — Скажи, — ответил Ричард, — если бы от правдивости ответа зависела твоя жизнь, ты бы смог сказать это снова?

      Эгида замолчал, задумавшись. Пусть он и был лидером Стражей, он вполне отдавал себе отчёт в том, что Протекторат и СКП — очень серьёзные организации, и многие их тайны, вне всякого сомнения, были смертельно опасны для того, кто хоть как-то мог быть к ним причастен.

      — Если ставить вопрос так... Нет, я не могу это утверждать.

      — Я, к сожалению, тоже, — Ричард развёл руками.

      — Что же, твои деньги останутся на выделенном счёте. Может, когда-нибудь ты захочешь их забрать. Напоследок скажу вот что — действуй осторожно. Что-то или, вернее, кто-то накаляет обстановку в городе. Растёт напряжённость между бандами — недавно сцепились наёмники Выверта и члены Империи 88, да и АПП, похоже, не прочь расшириться за счёт территорий других банд. Оживилась группа Трещины. Даже Барыги недавно провернули успешную операцию.

      — Рыцарь и Панацея? — Ричард приподнял бровь.

      — Да. Они, конечно, не знали, кого выманивают в доки, но после того, как обнаружили Панацею, перегруппировались и смогли разделить отряд из Славы, Рыцаря и Панацеи, заставив нас думать, что именно её похищение было основной целью. А пока мы гоняли Толкача и Сочника по всем докам, их подчинённые протащили чуть ли не в центр города огромную партию героина. Пока мы не смогли определить покупателя, но это или Выверт, или Империя.

      — Не самые приятные новости.

      — Точно так.

      — Ладно, — Ричард направился к ступеням, ведущим на пристань, — эту информацию надо обдумать. Был рад беседе и спасибо за сведения. Оп-па...

      Путь ему преградила возбуждённо гудящая толпа. Сначала ему показалось, что его хотят атаковать, но затем он уловил в общем гуле такие слова как "Автограф", "Арлекин" и настойчивые просьбы сфотографироваться.

      — Эм-м-м, — он беспомощно оглянулся назад, на Эгиду, зависшего в воздухе над перилами.

      — Такова цена славы, — ехидно усмехнулся герой. — Или ты думал, что сможешь страдать ерундой и выкладывать фото с поверженным врагом в сеть абсолютно безнаказанно?

      — Ох. Вот же дерьмо... — ему совсем не улыбалось пасть жертвой толпы любителей супергероев, будучи растерзанным на сувениры. Внезапно ему в голову пришла идея.

      — Смотрите! — Ричард подхватил с земли камешек и высоко подбросил его вверх, затем, пока взгляды были обращены на камень, шагнул вперёд, смешиваясь с толпой, и изменяя свой облик. Обнаружив, что цель ушла, часть толпы отхлынула к предусмотрительно отлетевшему от перил Эгиде, другие же начали вертеть головами по сторонам, в надежде увидеть Арлекина.

      — Это точно он! — выкрикнул стоящий в толпе парень, указывая пальцем на пожилого мужчину с фотоаппаратом в руках. — Маскируется!

      — Что?! — возмутился обладатель фотоаппарата. — Это не я!

      Но толпа уже не слушала, окружая кольцом свою жертву. Парень же, оставшись стоять за их спинами, с улыбкой помахал Эгиде рукой и поспешил прочь, тихо буркнув себе под нос:

      — Боже, они опять ловятся на этот трюк. Ну право, как можно быть такими простофилями?

      * * *

      Спустя две недели на следующей их встрече Тейлор с гордостью демонстрировала свой доработанный костюм. На угольно-чёрной броне по всей её протяжённости был тщательно прорисован узор в виде паутинок, с плеч спускался такого же цвета, как и остальной костюм, плащ, в центре которого было тоже нанесено изображение паутины. Уязвимые участки уже прикрывали кевларовые пластины, вшитые в ткань. Ричард передал их шесть дней назад, попросту оставив кулёк на пути её пробежки. Лицо закрывала маска, линзы которой походили на фасеточные глаза насекомого. Она не была полностью закрытой — длинные волосы девушки свободно спускались на плечи. В общем и целом костюм ещё не был закончен — оставались ещё мелкие недочёты вроде непрокрашенных участков и пустующих креплений для брони, но уже производил весьма хорошее впечатление.

      — Неплохо, — он критически осмотрел её. — Дизайн хороший, более-менее функционально, и самое главное — скрывает фигуру, тебя достаточно сложно будет ассоциировать с твоей гражданской личностью.

      — Я старалась, — голос из-под маски звучал приглушённо, также не давая возможности опознать её.

      — Есть только одно "но". Шлем.

      — Шлем? — переспросила Тейлор.

      — Именно, — согласно кивнул Ричард. — Ты же не собираешься ходить с непокрытой головой? — увидев на её лице замешательство, он вздохнул. — Мда, похоже, собираешься. Глупая идея. Очень глупая идея, я тебя уверяю. С тех пор, как первая обезьяна взяла в руки палку, каждая скотина так и норовит по голове ушатать.

      — Я знаю, что это опасно, — с лёгкой обидой ответила она. — Но ты когда-нибудь думал, как тяжело сделать что-то вроде шлема без денег или нормального оборудования?

      — Эм, — он замялся, — честно говоря, нет. И что, никаких вариантов?

      — Мотоциклетный шлем? Тяжёлый и неудобный, я не смогу в нём нормально передвигаться. Нечто вроде строительной каски? Слишком ненадёжно. Да и герой в строительной каске? Звучит как полный бред. Я работаю над покрытием из панцирей насекомых, но это долго и тяжело.

      — Жаль, — он смущённо потёр затылок. — Знал бы я, прихватил бы полный комплект, а не один лишь только жилет. Впрочем, это всё инсинуации.

      — На самом деле, — медленно сказала она. — У меня есть ещё одна идея. Как насчёт тебя? Ну, в смысле, раз ты можешь придать своей руке форму оружия, так, может, получится и нечто вроде шлема сделать?

      Он озадаченно склонил голову.

      — Эм... Идея оригинальная, ничего не скажешь. Чёрт, я даже не знаю. Никогда раньше не пытался сделать подобное — с трофейным вооружением и бронёй у нас особых проблем не было. Но я попробую что-нибудь сделать. Использовать что-то вроде головы манекена для работы... Не забыть сделать его снимаемым... Хм, тогда мне понадобится твоя маска.

      — Конечно, — она отстегнула маску — всё равно поблизости насекомые не чуяли ни одного человека, — и протянула её Ричарду. Тот аккуратно сложил её в поясную сумку.

      — В общем и целом, я поработаю над шлемом. Ничего точно сказать не могу, практического опыта в подобном у меня почти не было, но звучит вполне реализуемо, — сказал Ричард, критически оглядев заброшенный дворик, в котором они встретились. — Итак, ты ведь хотела не только покрасоваться в костюме?

      — Да, не только, — в её голосе проскользнула нотка веселья. — Как насчёт совместной тренировки? Мы так толком и не обсудили наши силы.

      — Как скажешь, — согласился Ричард. Заметив, что она наклонила голову набок, будто бы в недоумении, он вопросительно поднял бровь: — Что?

      — Почему ты соглашаешься? Нет, не так, — она неосознанно прижала кончики пальцев друг к другу. — Ты не споришь, принял моё лидерство как само собой разумеющееся, хотя опыта у тебя гораздо больше... Почему?

      — Видишь ли... — он провёл ладонью по лицу. — Ты права, опыта у меня больше, но вот только в чём? Чем поможет в данной ситуации знание уязвимых точек основного боевого танка "Абрамс", методики проведения полевого допроса или рецепт приготовления коктейля Молотова? Понимаешь, я неплохо разбираюсь в партизанской деятельности, диверсии там, организация потайных убежищ, но я не имею никакого представления о том, как вообще быть героем. Мой опыт тут обернётся только помехой. К тому же, как ты станешь успешным героем, если всё время будешь сидеть у кого-нибудь на буксире? Рано или поздно наши пути могут разойтись, не стоит об этом забывать.

      — Ты уже думаешь об этом? — Тейлор ощутила наплыв паники. Только-только у неё появился компаньон, на которого она более-менее могла положиться, и который был, опять же, более-менее предсказуем в своих действиях, как он вдруг заявляет о том, что может уйти.

      — Эй, — он успокаивающе поднял руку. — Спокойно. Прямо сейчас никуда я бежать не собираюсь. Но мало ли как всё обернётся, ты, к примеру, можешь примкнуть к Стражам или Протекторату...

      — Нет, — она отрицательно помотала головой. — Точно не к Стражам.

      — Почему?

      — А чем они отличаются от Уинслоу? Тот же коллектив, состоящий из подростков. Те же драмы, те же проблемы... Думаешь, мне школы не хватило?

      Сначала он хотел возразить, привести в пример Рыцаря, который, как ему показалось, был вполне нормальным парнем, уж всяко не допустившим бы даже малейшей тени того, что происходило в старшей школе Уинслоу, но потом подумал о Призрачном Сталкере, и предпочёл сменить тему.

      — Ладно, закрыли тему, — она провела ладонью по волосам. — Значит, ты точно решил, что основные решения принимаю я?

      — Ну, если ты не будешь явно косячить, то да, — согласился Ричард. — По крайней мере, у тебя есть чёткая и ясная цель.

      — А у тебя её нет?

      — У меня? Хм... — он задумался. — Представь тебе такой абстрактный механизм. Вертятся шестерёнки, ходят туда-сюда поршни, бьёт пар... В общем всё в таком роде. И туда внезапно кидают такой вполне себе тривиальный болт. Он клинит шестерёнки, они разламываются, заклинивают другие части, так всё идёт по нарастающей, пока весь механизм не разваливается. А сам болт ещё цел, лежит на полу, среди обломков и луж масла. То, для чего его применили, выполнено, а что делать дальше — непонятно. Или, может быть, лучше подойдёт сравнение с марионеткой, выброшенной на свалку? Не знаю. Ладно, возвращаясь от абстракций к реальности, поработать на благо города... Забавная идея.

      — Ну тогда договорились. Давай теперь определимся с силами. Смотри! — она театрально взмахнула рукой. В ответ на её жест послышалось разномастное гудение от слетающихся со всех сторон разнообразных насекомых, из окон и щелей потянулись тёмными волнами муравьи, пауки, тараканы, мокрицы и прочие обитатели ныне заброшенных жилищ. Насекомых было столько, что ползучая их часть покрывали землю шевелящимся, разноцветным ковром, а летающие почти скрывали солнце, закручиваясь в рой над их головами.

      — Впечатляюще! — Ричарду даже пришлось повысить голос, чтобы Тейлор его услышала.

      Та кивнула и, вновь взмахнув рукой, рассеяла рой, заставив насекомых разлететься и разбежаться по собственным норам и убежищам.

      — Радиус моей силы — около двух кварталов, и там я могу чувствовать любое насекомое и управлять им. Можно также подключиться к их органам чувств, но нормально выходит только с осязанием — оно больше всего походит на человеческое. Если понадобится, могу посадить насекомое на кого-нибудь и отслеживать в радиусе действия силы.

      — А что у тебя с подчинёнными? Сильного героя муравьями не остановишь.

      — Если только это не огненные муравьи, — с толикой самодовольства уточнила Тейлор. — А также пчёлы, осы, чёрные вдовы, коричневые отшельники и ещё несколько подобных видов.

      — Ладно, — Ричард одобрительно хмыкнул. — Как думаешь, тут могут водиться какие-нибудь твари вроде азиатского огромного шершня?

      — Честно говоря, ни разу не слышала о таком насекомом, — Тейлор облокотилась на ствол старого дерева, стоящего в центре площадки.

      — Ну... — задумался Ричард. — Представь себе осу, увеличенную раза этак в три. Пять сантиметров сплошной чёрно-жёлтой ненависти, отвратительный характер, чудные привычки вроде нападения стаей в тридцать штук, преследует жертву на протяжении пяти километров и, конечно, самое страшное...

      — Что? — заинтересованно спросила она.

      — Жопный коготь, — поведал он с абсолютно серьёзным лицом.

      Она всхлипнула от смеха и ещё некоторое время хихикала, не в силах успокоиться.

      — Это вообще-то называется “жало”! — она широко улыбнулась.

      — Жало?! Да оно шесть миллиметров в длину! Жало у пчёлок и осок, а у этой твари самый натуральный жопный коготь!

      — Как скажешь, — она ещё раз хихикнула и продолжила: — Как бы оно там ни называлось, но такие тут точно не водятся. А жаль.

      — Ну, мы можем когда-нибудь заказать колонию из Японии — после нападения Левиафана там готовы заняться чем угодно, лишь бы платили в долларах. Главное, что бы эти твари тут не расплодились, иначе нас обоих проклянут.

      — Ладно, со мной разобрались. А что можешь ты?

      — Достаточно многое, — Ричард задумался. — Ну, во первых, физическая сила. Пробить кулаком стену, швырнуть автомобиль метров на сто, всё в таком роде. Высокая скорость бега, могу передвигаться по стенам. Трансформация конечностей в различное холодное оружие, повышенная ловкость и скорость реакции. Могу принять облик других людей, но как-либо похитить его не получится, — Ричард решил немного покривить душой — не известно, как бы Тейлор отреагировала на правду. — Могу ударить по площади, но только если поблизости не будет никого из союзников. Как я уже упоминал ранее, планирование. Ну и ещё, — с гордостью добавил он, — я стреляю из всего, что стреляет, езжу на всём, что ездит, и есть некоторый опыт в пилотировании вертолётов.

      — Так. И после этого ты ещё жалуешься мне, что не можешь летать?

      — Ой, — Ричард закатил глаза. — Покажи мне человека, которого полностью устраивает его судьба, и я первым брошу в него камень как в бессовестного лжеца.

      — Если смотреть с такой стороны, то ты прав.

      — Дальше, — Ричард откашлялся и снял с плеча сумку. — Внемли мне, ибо я принёс дары!

      — Дары? — заинтересованно переспросила Тейлор, подойдя ближе и заглянув в сумку.

      — Да. Вот, — он некоторое время рылся в недрах сумки, переворошив её содержимое — различные свёртки, тубус для бумаг, бутылку с питьевой водой, несколько магазинов от, скорее всего, автоматической винтовки и, наконец, нашёл искомое.

      — Смотри, — он достал из сумки предмет, внешне напоминающий дубинку, длиной сантиметров в тридцать, чёрного цвета. На одном из концов этой дубинки располагался светодиод фонаря, а возле другой была расположена ухватистая рукоятка и петля на конце, — электрошоковая дубинка "X8 Police", сто десять вольт, встроенный фонарь и алюминиевый корпус. Используется в подразделениях охраны правопорядка. Владей.

      — Это что, мне? — опешила Тейлор. — Нет, ты серьёзно?

      Усмехнувшись, Ричард поинтересовался:

      — Думаешь, мне она нужна?

      — Спасибо! — она осторожно взяла дубинку и взвесила её в руке, а затем чуть тише повторила: — Спасибо, но тебе не стоило этого делать. Она же, наверно, дорого стоит, да?

      — Не слишком, Средства самообороны в этом городе на удивление дешёвые, — он безразлично пожал плечами. — А ты всё же мой напарник, и в отличие от меня, в ближнем бою ты, как бы помягче сказать...

      — Полное дерьмо, — согласилась Тейлор. — Я знаю. Пробовала заняться отжиманиями, но не смогла себя заставить. С бегом проще — бежишь, думаешь о своём, смотришь вокруг... А отжимания — утомительно, скучно и непривычно. Да ещё и мышцы жутко болят, я тогда даже заснуть нормально не могла. Но я всё равно верну тебе деньги, как только смогу. Я не нахлебница.

      — Конечно, — он не стал спорить. Да и стоила та дубинка ну максимум долларов сто, не из титана же с золотом она была сделана. — Да, и второй.

      Он протянул ей ножны, в которых находился длинный, примерно такого же размера как и дубинка, нож.

      — Нож "SOG Seal Team". Мини-пила, клинок длиной в семнадцать сантиметров и лезвие из закалённой стали. И, — быстро добавил Ричард, — сделай одолжение, даже не думай нести всякую чушь в стиле "Ой, это слишком щедро", "Ой, я не могу это принять". Ты — мой напарник, а на жизнях не экономят.

      — Ладно, — Тейлор покорно кивнула и взяла ножны. Дубинка к тому времени была уже закреплена на поясе костюма. — Но я всё равно верну деньги. И даже не думай спорить.

      — Договорились.

      — Этот нож... Он трофейный?

      — Ну, я не из тех людей, кто считает, что в новую жизнь надо входить голым и босым, — заметив её замешательство, Ричард добавил: — Не бойся, я с трупа его не снимал. Это был брошенный полицейский участок.

      — Ну ладно, — она успокоилась. По правде говоря, ходить с чем-то, что до поры принадлежало живому человеку, а потом было снято с его хладного трупа было... И мерзко, и страшновато одновременно.

      — Как насчёт отработки командного взаимодействия?

      — Всегда за.

      — Ну смотри, — Ричард дружелюбно усмехнулся, видя в глазах Тейлор неподдельный энтузиазм. — Давай пройдёмся по языку жестов. Как мы уже говорили, я иду в авангарде, поэтому делаем так — я встаю впереди и показываю несколько основных жестов. Ты пытаешься запомнить, а затем я буду задавать тебе ситуации, которые ты покажешь мне, опять же только жестами. Всё понятно?

      — Конечно! — ей было жутко интересно. Пусть Ричард и не распространялся особо о своём прошлом, но ясно было, что он знаком с тем, как вести бой и обладал кучей весьма полезных для настоящего героя знаний.

      Встав позади него, Тейлор внимательно уставилась взглядом ему в спину. Спустя несколько секунд, Ричард махнул левой рукой в воздухе, как будто подзывая к себе и пошёл вперёд. Она направилась за ним.

      — За мной, так?

      — Верно. Теперь… — Он поднял сжатый кулак вверх. Этот жест она видела в различных боевиках.

      — Стой? — она остановилась, и Ричард остановился вместе с ней.

      — Правильно, дальше.

      Он приложил ладонь к уху.

      — Не слышно? —пусть она и не знала значения этого жеста, но догадаться было не сложно.

      — Нет, — Ричард покачал головой. — Это команда прислушаться или сигнал о том, что я что-то услышал.

      — Я запомню.

      Дальше он приложил руку к бровям, будто бы всматриваясь во что-то.

      — Вижу цель?

      — Цель или что-то необычное, — он согласно кивнул. — Думаю, с сигналом “стоп” всё ясно и так, — Ричард демонстративно отвёл назад широко раскрытую ладонь.

      — Эм, а чем он отличается от второго сигнала? — немного неуверенно поинтересовалась она.

      — По второму сигналу надо вообще замереть и не двигаться, а по этому только остановиться, — пояснил он.

      — А. Тогда, вопросов нет.

      — Теперь два последних. Смотри. Запястье правой руки, обхваченное левой, значит что поблизости враг. Левая рука, сжимающая горло — есть заложники. Запомнила?

      — Ну, вроде бы да, — сказала она неуверенно.

      — Тогда давай к практике. Не нервничай — если что, подскажу. Да и жестами мы будем общаться только в исключительных случаях. Ладно, ситуация первая — "Замри, вижу двух врагов".

      Тейлор неуверенно подняла сжатую в кулак правую руку, затем приложила её ко лбу, обхватила левой рукой запястье правой и продемонстрировала ему два пальца.

      — Правильно, но можно обойтись без второго жеста, и так ясно, что ты видишь противника. Теперь, "Стой, что-то слышу".

      Она уже увереннее вытянула вперёд растопыренную ладонь, а затем приложила её к уху.

      — Верно. Молодец. Теперь дальше...

      Он задал ей ещё несколько ситуаций, в некоторых случаях поправляя или указывая на лучшую комбинацию жестов, а затем, довольно прищурившись, произнес:

      — Насколько я вижу, у тебя всё отлично получается.

      — Спасибо, — она улыбнулась, — сэнсей.

      Он фыркнул.

      — Не за что, юный падаван. Теперь отправляйся стоять на голове, таскать меня по болоту и вытаскивать крестокрыл из трясины. И только тогда ты сможешь обрести истинную силу.

      — Нет, — Тейлор смерила Ричарда взглядом, представив себя в роли Люка Скайуокера, таскающего мастера Йоду на закорках. — Пожалуй, я обойдусь и без неё.

      — Здравое решение.

      — Я тоже так думаю. Знаешь, — она посмотрела на солнце, зависшее прямо над краем крыши ближайшего дома, — похоже, мне опять пора идти домой. Не хочу заставлять папу волноваться.

      — Так он ещё не знает?

      — Нет, — Тейлор помотала головой. — Не знает. Я... я боюсь, что он разочаруется во мне. Или разозлится на то, что я хочу стать героем и подвергнуть жизнь опасности, — окончательно смутившись, она опустила голову и почти прошептала: — Не хочу делать ему больно.

      — Это твой выбор, — он замолк и посмотрел вперёд, будто бы сквозь неё. — Знаешь, у меня была похожая ситуация. В тот момент, когда всё пошло к чёрту, у меня был выбор — связаться с семьёй, но тогда им пришлось бы признать меня таким. — Пальцы его правой руки удлинялись, чернели, указательный и средний, мизинец и безымянный слились в один, становясь всё тоньше и длиннее, приобретая острую режущую кромку. — Мутантом. Чудовищем. Не человеком — существом, — он отменил преобразование, вернув руку в изначальный вид. — Или же — порвать контакты, забыть о них, стать, фигурально выражаясь, мертвецом для всех, кто был мне тогда близок.

      — И ты... — осторожно спросила она.

      — Второй вариант, — Ричард вздохнул. — Конечно, звучит чересчур пафосно, но я уже сотни раз пожалел об этом. Но что толку — всё равно время назад не повернуть.

      — Я... я подумаю над этим, — та глухая тоска, с которой Ричард говорил о своём выборе, неприятно царапнула душу. Тейлор задалась вопросом — а смогла бы она поступить так же? Предать, по сути, единственного близкого ей человека, причинить ему такую боль, пусть даже и ради его блага? Ей очень не хотелось узнать ответ.

      — Впрочем, не будем о грустном, — Ричард улыбнулся, разорвав образовавшееся молчание. — Послушай меня и запомни одну вещь. Это, на мой взгляд, самое главное для героя.

      — Да?

      — Запомни, — он внимательно посмотрел ей в глаза. — Как только ты надеваешь свою маску, Тейлор Эберт, девушка, которая учится в Старшей Школе Уинслоу, выходит по утрам на пробежки и вечно поправляет свои очки, полностью исчезает. На её место приходит Шёлк. Героиня. Умная. Харизматичная. Бесстрашная. Она с лёгкостью повергает в прах врагов. Защищает слабых и вершит справедливый суд над злодеями. Героиня, которая не остановится ни перед чем в своей борьбе за лучший мир. Помни об этом.

      — Я буду, — она благодарно улыбнулась.

      — Надеюсь на это. Свяжемся как обычно?

      — Да. До встречи?

      — До встречи.

      Ричард подхватил сумку и одним прыжком взлетел на крышу пятиэтажного дома. Развернувшись к ней, он улыбнулся, склонился в шутливом поклоне, а затем скрылся из виду, уйдя за край крыши.

      *“Лягать колючки” — (То kick against the pricks )английский эквивалент нашей поговорки “Лезть на рожон”.

     4 апреля 2011 года. Россия, г. Новосибирск.

      Фургон серо-голубого цвета, почти неразличимого из-за наслоений грязи, двигался по улицам города. На его боку угадывалось название популярной в Новосибирске сети ресторанов быстрого питания, стёкла были тонированы. Ранняя весна... Виктор провёл перчаткой по окну, стирая тонкую плёнку сконденсировавшейся жидкости.

      Исчезали белые, нарядные сугробы, являя миру своё пакостное содержимое — следы собачьей жизнедеятельности, мусор, выброшенный нерадивыми гражданами, песок и реагенты, используемые для того, чтобы лёд не скользил. Порой встречались и более неприятные "секреты". Тушки мелких бродячих животных, следы увлекательного времяпровождения наркоманов и местных алкашей.

      Бесстыдно лыбилось с неба солнце, словно подчёркивая грязь и пакость, творящуюся внизу; бежали по улицам коричневые ручьи, предлагая прохожим сыграть в увлекательную игру под названием "Как перейти улицу, не обсвинячившись". Грязные, тощие голуби и воробьи, пережившие зиму, вяло ковырялись в грязи и мусоре, изредка кося злобным взглядом на безразличных прохожих.

      Ранняя весна, как считал Виктор, была временем алкоголиков и самоубийц.

      — Пять минут до точки высадки. Проверить вооружение!

      Позади него, в "багажном" отделении фургона, послышались шорохи и щелчки — проверяла своё обмундирование группа сопровождения и поддержки, сокращённо — отряд ГСиП. Не то, что бы он сомневался в своей экипировке — большую часть он создал своими собственными руками, а остальным занимались его коллеги, которым он доверял как самому себе, но правила есть правила. Виктор трижды моргнул в особой последовательности, вызывая меню на экране, встроенном в забрало его шлема. Точнее говоря, в забрало универсального тактического комплекса, совмещающего функции противогаза, шлема с категорией защиты "1" по армейской классификации и тактического компьютера с различными функциями. Выбрав пункт "проверка оборудования", он навёл на него виртуальный курсор и моргнул, подтверждая выбор. Спустя несколько секунд экран мигнул, и компьютер выдал данные по его обмундированию.

      Экзоскелет "Рывок"

      Отклик 96.3; состояние аккумуляторов — 73.2; оставшееся время использования — 13 часов 32 минуты. Все системы функционируют в штатном режиме.

      Гранатомёт шестизарядный, ручной — "Вихрь"

      Количество зарядов 6/6; сопряжение с прицельным комплексом активно;

      Гранатомёт шестизарядный, ручной — "Вихрь"

      Количество зарядов 6/6; сопряжение с прицельным комплексом активно...

      Необходимо провести вторичную калибровку прицела.

      Недовольно буркнув себе под нос, Виктор достал из кобуры левый гранатомёт. Если бы на армейский гранатомёт модели "ТкБ 13-2Техн" посмотрел бы кто-нибудь, не сведущий ни в современном оружии, ни в способностях масок-технарей, он точно не признал бы в оружии гранатомёт. Больше всего оно походило на массивный короткоствольный арбалет крупного калибра, лишённый дуг. Мушка и прицел отсутствовали, вместо них под стволом был закреплён блок наведения, синхронизированный с тактическим компьютером, позволяя использовать дисплей шлема для создания прицельных меток и наиболее вероятных точек попадания снаряда. Тёмно-серый, почти чёрный окрас и угловатые формы придавали оружию угрожающий вид, словно он в любой момент, даже без желания владельца, был готов выплюнуть свою смертоносную начинку. Забавно, но по иронии судьбы именно гранатомёты такого типа чаще всего использовались в милиции и Элитной Армии для стрельбы нелетальными боеприпасами. Но, конечно, это не значило, что они не могли нести в себе начинку похуже, чем слезоточивый газ или светошумовой заряд.

      Виктор прицелился вперёд, направив гранатомёт на лобовое стекло, динамик шлема утвердительно пискнул — калибровка была успешно проведена.

      — Минута — и выгружаемся, парни. Дополнительный инструктаж? — спросил водитель.

      — Нет, — Виктор покачал головой. Солдаты из подразделений сопровождения выразили своё согласие с ним. Кто словами, кто просто хлопком руками по коленям.

      — Ладно, — согласился водитель. — Быстро и чисто, народ. Быстро и чисто. Буду направлять вас отсюда.

      — Что же, — Виктор хрустнул шеей, — пора распечатать коробочку пиздюлей. Налетайте, пока горячие!

      Фургон остановился, двери его открылись, и солдаты высыпали наружу, рассредотачиваясь по двору стандартной, построенной ещё при СССР многоэтажки. Двор пустовал, что делало работу ещё проще — войти, захватить цели и уйти. Несмотря на это Виктор поднял дуло гранатомёта вверх, барабан щёлкнул, подавая в автоматическом режиме заранее выбранный картридж, и с негромким хлопком выстрелил. Капсула с зарядом вылетела наружу под действием сжатого воздуха, затем активировался реактивный микродвигатель, поднимая её на высоту нескольких десятков метров, примерно до крыши здания. Повинуясь заложенной в ней программе, капсула взорвалась, высвобождая содержимое — почти прозрачный газ, сжатый при давлении в несколько атмосфер. Секунду ничего не происходило, затем в точке взрыва начал проявляться лоскут тумана, похожий на спустившийся с неба кусочек облака. Лоскут всё рос, спускаясь вниз и расширяясь, выполняя свою задачу — глушить все радиосигналы, проходящие через него. Пятью этажами выше подросток, сидящий на спинке дивана, недовольно нахмурился и потряс смартфоном — пять полосок связи исчезли, сменившись сигналом "нет сети". Виктор выкрикнул:

      — Пять минут! Пошли!

      Один из четырёх солдат, занявший позицию сбоку от двери в подъезд, поднёс заранее приготовленный пластиковый блок размером с кулак к динамику домофона. Прозвучал тоновый сигнал, и солдат дёрнул ручку двери, а его коллега с другой стороны дверного проёма навёл дуло массивной винтовки внутрь. Как и у гранатомётов, винтовка не имела прицела, позволяя вместо этого пользоваться встроенной в прицельный блок камерой, чтобы заглядывать за углы, не рискуя получить пулю, луч лазера или любую другую парачеловеческую подлянку в ответ.

      — Чисто!

      Отряд ворвался в подъезд, направляя стволы винтовок на каждый подозрительный угол. Последний солдат закрыл за собой дверь, ещё раз проведя блоком по тому месту, где располагался управляющий блок домофона. Экранчик с другой стороны, выводящий номер набираемой квартиры, погас, а магнит намертво заблокировал дверь, не давая ни малейшей возможности аккуратно вскрыть её как снаружи, так и изнутри.

      — Четвёртый этаж!

      Отряд поднимался по лестнице, контролируя окружающее пространство при помощи встроенных тепловизоров, датчиков сердцебиения и портативных миноискателей. К удивлению Виктора, на своём пути они не встретили ни одной ловушки. Факт засады также можно было исключить — обмануть вероятностную машину было не то чтобы невозможно... Но это было под силу только нескольким маскам СНГ, да еще зубрам иностранных парачеловеческих организаций, вроде того же китайского Янгбана, американского Протектората или германских Мастеров. Да и то это потребовало бы от них вполне ощутимых усилий, существенно превышавших порог полезности главы местной ОПГ.

      "Мудак решил спрятать самое дорогое на видном месте, — усмехнулся про себя Виктор, краем глаза косясь на детектор электроники, встроенный в правый верхний угол шлема. — Что же, наша выгода, его проблемы".

      Они заняли позицию у двери, ведущей в своеобразный "прихожую", в которую выходили двери трёх квартир. Один из бойцов быстро прикрепил свёрнутый в петлю шнур к двери, расположив его так, чтобы дверной замок оказался внутри пространства петли. За считанные секунды шнур накалился, шипя и потрескивая, разбрасывая искры и капельки расплавленного металла, покрывая коврик под дверью и саму её обшивку уродливыми, опалёнными следами. Спустя некоторое время внутренний механизм замка вывалился наружу, края его были оплавлены и светились насыщенным красным цветом. Виктор осторожно потянул ручку на себя и, осмотрев пространство прихожей, хмыкнул — следуя устоявшейся традиции, посреди прихожей стоял, прислонённый к стене, велосипед.

      — Центральная дверь! — коротко бросил он, направив на неё один из гранатомётов. Барабан щёлкнул, поставив капсулу с нужным зарядом.

      Пока одни члены отряда стояли с оружием наизготовку, сапёр группы торопливо прикреплял к тяжёлой металлической двери подрывной заряд. Сам заряд был похож на гигантский пластырь — квадратной формы, с креплениями из эластичной ткани по бокам и уплотнением в центре. Прикрепив его к двери, сапёр отошёл на безопасное расстояние, держа в руках детонатор.

      — Последние данные, — Виктор всматривался в изображение на экране, поступающее от отряда внешней разведки. — Женщина в дальней комнате, держит в руках телефон. Ребёнок, пять-шесть лет — там же, сидит на диване. Противников не наблюдаю.

      Члены отряда сопровождения ограничились молчаливыми кивками. "Не очень-то разговорчивые, — слегка раздражённо подумал Виктор. — Первое поколение? Вроде бы там конкретно переборщили с психической защитой... Сколько их было? Пятьдесят? Сто? Хотя, неважно".

      — Поехали!

      Заряд с грохотом сдетонировал, вышибая дверь из косяка, сминая и отбрасывая её. Женщина и ребёнок в комнате испуганно закричали, не от страха — пока что не от страха, — от неожиданности. Виктор не дал им ни малейшего шанса осознать, что происходит — капсула с газом прошла сквозь облако пыли, поднявшейся от взрыва, срикошетила о стену и, вылетев на середину комнаты, сработала, выпуская своё содержимое. Крики немедленно оборвались.

      — Проходим. Всё готово, — Виктор махнул рукой и первым прошёл в квартиру. Зеркало в коридоре, по странной прихоти законов физики не повреждённое взрывом, отразило крупную фигуру, одетую в длиннополый плащ из плотной, тяжёлой ткани чёрного цвета, под которым проглядывались контуры сервоприводов экзоскелета. Лицо его скрывал противогаз, внешне напоминающий стандартный, армейский тип, за исключением того, что стекло, скрывающее лицо, было тонировано, не давая разглядеть ни единой черты. На левой стороне груди, прямо над сердцем, выделялась личная эмблема — стилизованное изображение дымовой шашки, заключённой в светлый, равнобедренный треугольник, почти такой же, как и на некоторых дорожных знаках. На наплечнике был изображён российский герб — двуглавый орёл, под которым шла надпись: "Элитная Армия — Центр".

      Хрустя бетонной крошкой и деревянными щепками, он прошёл вглубь квартиры, вглядываясь в интерьер: "Ну надо же! Нет, только посмотри! Фотографии! — на них крупный, высокий мужчина, одетый в майку и шорты, стоял на фоне заката, бережно обнимая неуверенно улыбающуюся девушку. Позади него был морской пляж, вдали у линии горизонта висел парашют, скреплённый тросом с моторной лодкой, несущейся по морской глади. В уголке кадра можно было увидеть других отдыхающих. — М-да уж, да уж... Неужели ты, Михаил Александрович, думаешь, что имеешь право ездить на море да с жёнушкой обжиматься, при такой-то деятельности? Ошибаешься, мразь. И скоро ты узнаешь, насколько".

      Он прошёл дальше, в комнату, где были женщина и ребёнок. Жена преступника и сын преступника. Женщина стояла, замерев в неловкой позе там, где её застигла газовая атака. Оболочка пустого заряда лежала на полу. Ребёнок сидел на диване, протянув руки к матери, глядя в пространство остекленевшими глазами. Виктор нажал неприметную клавишу на левой стороне шлема.

      — Полевой дневник. Запись от четвёртого апреля одиннадцатого года. Смесь пять-дробь-сорок три успешно прошла полевые испытания. Объекты... — он пощёлкал пальцами перед носом у женщины, проверяя отсутствие реакции. — Объекты находятся в состоянии устойчивого транса. Эффект, как и ожидалось, сходен по действию с симптомами передозировки некоторыми видами наркотиков: подопытные пребывают в апатичном состоянии, не принимают ни малейших попыток совершить самостоятельные действия, однако... — он потянул женщину за руку, и та шагнула вперёд, послушно и неловко, словно заводная кукла, — однако объекты беспрекословно подчиняются приказам извне. Рекомендовано к массовому производству как средство сдерживания потенциально опасных масок. Предположительное время действия — до пяти часов, при введении антидота — до двадцати секунд. Меры защиты — успешно преодолевает защиту стандартных армейских противогазов и всех гражданских моделей. Разработать меры превентивного противодействия: долговременные антидоты и дополнительные фильтры. Доклад закончил.

      Солдат похлопал его по плечу.

      — Да, да! Уже закончил, — недовольно бросил он. — Берите их за руки и выводите прочь. Я прикрываю.

      Солдат пожал плечами и схватил женщину за руку, потянув на себя. Она не возражала, не пыталась вырваться — послушно перебирала ногами, смотря в пустоту. Другой солдат взял за руку ребёнка, и тот так же пошёл вперёд, безразличный к собственной судьбе. Виктор огляделся, заметил на стеклянном столике напротив телевизора мобильный телефон, ухмыльнулся под шлемом и, подхватив его, сунул в карман, а затем поспешил прочь. Скоро подтянется милиция, опечатывая разрушенную квартиру и разыскивая улики, а их работа, работа Элитной Армии, уже была сделана.

      Обратная дорога прошла чисто и спокойно — женщина и ребёнок молча сидели, глядя в пустоту, так же молча сидели и солдаты, не перешучиваясь и не болтая. Виктор внимательно следил за встроенным в панель монитором, следя за показаниями внешних камер, установленных на фургоне. Водитель так же молча крутил баранку, изредка сжимая руль чересчур крепко в тех случаях, когда машины в транспортном потоке подъезжали слишком близко. Остановившись в неприметном переулке, они пересели в армейский бронетранспортёр, ждавший их там, а водитель фургона уехал в неизвестном направлении. Спустя ещё полчаса бронетранспортёр остановился перед массивными воротами, по бокам которых высились башни автоматических турелей, вооружённых спаренными двадцатитрёхмиллиметровыми пушками и автоматическими гранатомётами с зарядами, производства Виктора. Такие же турели высились и над стенами, заменяя устаревшие караульные вышки. Ворота медленно открылись, и бронетранспортёр въехал внутрь, оказавшись в своеобразном дворике, перекрытом бетонными блоками, под прицелом сразу нескольких винтовок охраны и пары турелей, развернувшихся назад. Виктор медленно вышел из салона, держа на виду руки, и отчётливо произнёс:

      — Шестнадцать! Три! Восемь! Зелёный!

      Компьютер, встроенный в его шлем, пискнул, отсылая пакет данных, и через несколько секунд охранники опустили оружие.

      Виктор недовольно встряхнул плечами. Процедура проверки — не самая весёлая штука, да. Зато ни одна тварина из "Дна" на базы Армии и думать не смеет сунуться уже лет пять.

      — Здорово, Алексеев. Как успехи? — боец с капитанскими нашивками подошёл к нему, протянув руку.

      — Как видишь, отлично, Никифоров, — Виктор кивнул на гражданских, которых солдаты сопровождения выводили из десантного отсека. — Что, как их упакуют — звоню этому говнюку?

      — Ага. — Никифоров достал пачку сигарет, вытащил одну и, чиркнув зажигалкой, закурил, присев на ближайший бетонный блок. Виктор, отстегнув зажимы шлема, стянул его с головы и с наслаждением почувствовал на лице прохладный ветерок. Затем протянул руку и требовательно щёлкнул пальцами. Никифоров хмыкнул и протянул ему сигарету. Виктор с наслаждением затянулся и выдохнул облако дыма вверх, в вечернее небо, глядя на проявляющиеся звёзды. Вокруг них сновали солдаты; заревев двигателем, укатил в бокс бронетранспортёр; кто-то отдавал приказы; группа солдат стучала берцами по плацу, пробегая мимо.

      — Слышал, — произнёс Никифоров, прищурив один глаз, — к нам гости из отдела пропаганды. Глашатай и Папарацци со съёмочной группой.

      — Всё Машке на месте не сидится, — буркнул Виктор.

      — Машке? Ты что, с ней знаком?

      Виктор возмущённо фыркнул.

      — Знаком ли я с Марией Кожевниковой? Да я её крёстный отец вообще-то. Мы со Станиславом Сергеевичем эту егозу на пару воспитывали, с тех пор как... — Виктор вздохнул.

      — ...с тех пор как пришла эта грёбаная тварь и разрушила Москву, — продолжил Никифоров.

      Виктор вздохнул ещё раз.

      — Знаешь, — Никифоров некоторое время помолчал, подбирая слова, — я не то чтобы долбаный пророк или обладатель особо охерительных суперсил, но... Однажды они заплатят за всё. Мы заставим их заплатить. За Кремль и Мавзолей. За Васильевский собор и Поклонную гору. За всех, кто родился в Москве, за всех, кто жил в Москве и за всех, кто в ней умер. Я обещаю.

      Виктор тихо прошептал в ответ:

      — Москва — звонят колокола, Москва — златые купола, Москва — по золоту икон проходит летопись времен... Ладно! — он встряхнулся. — Пора позвонить одному нашему общему знакомому.

      Он достал телефон, некоторое время разбирался с телефонной книгой, а затем приложил трубку к уху. Через три гудка ему ответили.

      — Алло, дорогая? Что-то случилось?

      — Случилось, Михаил Александрович, случилось. И вы даже не представляете, что! — Виктор глумливо усмехнулся.

      На той стороне трубки повисла тишина, и спустя долгий десяток секунд его собеседник произнёс одно слово, выплюнув его, словно оно жгло ему дёсны:

      — Завеса.

      — Точно так, Михаил Александрович, точно так. Или вы предпочитаете "Рикошет"? Впрочем, не буду разводить политесы. Мы ждём вас на базе Элитной Армии через тридцать минут. Явитесь позже — они умрут. Попытаетесь сговориться со своими дружками и освободить их — они умрут. Вызовете у нас даже малейшее подозрение — они умрут. Придёте — они выйдут живыми и здоровыми. Всё ясно?

      — Я буду, — кратко ответил его собеседник и бросил трубку.

      Виктор спрятал телефон в карман плаща и самодовольно усмехнулся.

      Позади них что-то еле слышно прошелестело, подул внезапно порыв ветра, и женский голос произнёс:

      — Три. Четырнадцать. Сорок два. Фиолетовый.

      Виктор развернулся в сторону говорившей. Посреди открытой бетонной площадки, метрах в десяти от него, предназначенной как для техники вроде вертолётов и самолётов вертикального взлёта-посадки, так и для порталов, стояла женщина. На вид ей было около сорока лет, брюнетка, с длинными, слегка растрёпанными ветром волосами. Одета она была в повседневную форму одежды: куртка с российским гербом и символикой принадлежности к Элитной Армии — красной звездой, окружённой лавровым венком. Чуть ниже была личная эмблема — чёрно-белый значок рупора. За спиной женщины высился провал прямоугольной формы, метра четыре в ширину и три в высоту. За ним можно было увидеть просторное помещение, освещённое лампами дневного света. Там располагались столы с компьютерами, несколько сотрудников переносили массивную телекамеру, группа людей, собравшихся вокруг одного из столов, что-то активно обсуждала. Насколько Виктор мог понять, это касалось освещения в выгодном свете предстоящего саммита Совета Директоров.

      — Глашатай, — Виктор встал с бетонного блока, затушил об него сигарету, и кивнул, приложив руку г груди: — Как всегда, рад тебя видеть.

      — Виктор! — женщина мягко улыбнулась ему. — Всё так же галантен.

      Виктор довольно прищурился. Не так давно, два года назад, они даже начали было встречаться, но жёсткий график, постоянные разъезды Ольги и приступы активного творчества у Виктора положили этому конец. Впрочем, они сохранили исключительно приятные впечатления друг о друге. Это, к слову, было главной причиной того, что Виктор Штайн и Станислав Кожевников — командующий Центральным Военным Округом, согласились отправить свою крёстную и, соответственно, дочь на временную стажировку в Отдел Пропаганды. Сдержанная и спокойная Ольга относилась к шебутной, бурлящей идеями и временами почти неуправляемой Марии как к родной племяннице, позволяя сгладить острые углы при общении с масками из других округов и персоналом в целом.

      — Глашатай, — Никифоров, повторяя действия Виктора, встал и коротко кивнул. — Рад приветствовать вас на Пункте Краткосрочного Базирования Тридцать Четыре.

      — Благодарю, — Глашатай кивнула в ответ. — Впрочем, давайте оставим канцеляризмы и уставщину. Новый приказ от командования, по официальным каналам пройдёт через несколько часов: в рамках программы ротации сил нашу группу отсылают в Город Полковников.

      — Ну ё-моё! — поразился Виктор. — Город Полковников! Я, мягко говоря, в шоке. И... Наша группа, это...

      — Артобстрел, ты, я, Мимик и Папарацци.

      — Станислав Сергеевич решил взяться за драгоценных отпрысков? — Виктор приподнял краешек рта в улыбке.

      — О, — Ольга закатила глаза, — вот только не говори мне, что ты тут руку не приложил, хитрец!

      — И спорить не буду. Нечего тут ни Маше, ни Андрею делать. Посмотри вокруг, — Виктор махнул рукой, — серые стены, серое небо, серые люди...

      — Эй! — возмутился Никифоров, до этого молчавший.

      — Я о первом поколении, — пояснил Виктор. — Они же натуральные биороботы! Единственный отдых — на увольнение в город выбраться, да и то — только в одиночку, ни товарищей, ни напарников. Да ему даже потренироваться не с кем, если в полную силу сражаться начнёт, без нормальной защиты, то разнесёт же всё к такой-то матери! А Мария? Если она тут останется, то задолбает всех за несколько часов! Ты же знаешь её характер! Я вообще не понимаю, какого чёрта нас занесло в это болото? Уровень активности Дна созвучен его названию, угроза атаки из-за границы — ноль, Губители тоже пока что неактивны. Чего ради мы тут торчим?

      — Ладно, успокойся, — Ольга вытянула вперёд руки. — Сейчас Мария подтянется, и через несколько часов мы будем уже в Городе Полковников.

      — А я останусь в этом клоповнике, — Никифоров скрестил на груди руки. — Мило с твоей стороны, Виктор, очень мило.

      — Что-нибудь придумаем, — Виктор шутливо толкнул Никифорова в бок. — Думаешь, я своего лучшего собутыльника не вытащу? А пока можно закатить прощальную вечеринку, — он хлопнул капитана по плечу и провёл раскрытой ладонью перед его глазами. — Только представь, пойдём в город, будем приставать к прохожим с криками "А ты служил?!", напоремся на банду гопоты, будем кидаться коксом в шлюх...

      Никифоров фыркнул:

      — Ага. А на самом деле мы будем сидеть у тебя в комнате, пить водку и говорить о политике. Я тебя, что ли, не знаю?

      — Нет, когда-нибудь я это проверну, — Виктор потёр подбородок. — Вот выйду на пенсию, так сразу. Всё равно с нашими-то зарплатами, только кисточку для пупка и покупать.

      — Ох... Может хватит страдать ерундой...

      Глашатай хотела было ещё что-то добавить, но её прервал громкий визг, раздавшийся из портала.

      — Дядя Витя!!! А! А!!! Как я рада тебя видеть! Тынепредставляешьчтоявидела!!! — последнее предложение выскочившая из портала девушка протарабанила на одном дыхании. На вид ей было лет двадцать, может, чуть больше. Вьющиеся, белого цвета волосы опускались до плеч, голубые глаза почти скрывались под длинными ресницами. Она была не слишком высокой — сантиметров сто шестьдесят ростом, стройной и подтянутой — под кожей на руках угадывались крепкие мускулы, свидетельствуя о том, что девушка не брезгует физическими упражнениями. Одета она была в зелёную футболку с чёрным принтом, изображающим солнце, под которым были написаны цифры 105. Грудь прикрывал лёгкий армейский бронежилет с белой надписью PRESS посреди синего прямоугольника в центре. С плеча свисало несколько фотоаппаратов, от обычных цифровых до фотоаппарата мгновенной печати, сделанного, наверное, ещё при СССР.

      Стремительно преодолев расстояние до Виктора, девушка врезалась в него, сжимая в крепких объятьях и продолжая что-то тараторить. На его счастье, экзоскелет придал ему достаточную устойчивость, чтобы не навернутся на пол, под действием импульса в без малого пятьдесят килограмм.

      — Маша... — выдохнул он, — я ужасно рад тебя видеть. Но может ты немножечко угомонишься? Тебя невозможно понять! И вообще, — вспомнил он свою роль крёстного, — ну-ка отойди и дай мне на тебя посмотреть!

      Девушка неохотно повиновалась, подпрыгивая от возбуждения, оглядываясь по сторонам и поминутно хватаясь то за один фотоаппарат, то за другой.

      — Ну что я могу сказать, — Виктор потёр подбородок, — выросла девица... Прямо хоть сейчас на выданье. Кушаешь хорошо? Зачем футболку надела, раздолбайка? Три градуса на улице! Ты заболеть хочешь, или как? А?

      — Ну дя-а-адя Виктор! Хватит! И вообще, ты слышал, что я тебе сказала? Нам срочно надо интервью! Прямо срочно-срочно-срочно-срочно...

      — Эм... Ты вообще о чем?

      Ольга взмахом руки остановила Марию, которая было приготовилась вынести ему остаток мозга.

      — Она имеет в виду то, что у нас висит заказ на интервью с тобой для Армия-ТВ. Осветишь задержание Рикошета, посветишь лицом на камеру, скажешь несколько пафосных банальностей... В общем, текст я уже быстренько накидала.

      — Эксплутируете мой героический облик в своих низменных и мелочных целях? — Виктор приподнял бровь.

      Ольга вздохнула:

      — Да или нет?

      — Разумеется. — Виктор пригладил волосы и отложил в сторону шлем. — Как-никак, больше пропаганды — больше добровольцев. Кстати, что там с новой частью "Секретных Операций"?

      — Да-да. Специально для тебя, подарочное издание с твоей же фигуркой и четырьмя дополнениями. Выйдет в следующий четверг.

      — О, просто отлично! Они учли мои пожелания? В смысле RPG-система, прокачиваемая экипировка, сетевой режим?

      — Боже мой, — Ольга улыбнулась, жестом отослав подпрыгивающую на месте от нетерпения Марию обратно к порталу, за съёмочным оборудованием. — Тебе не кажется что это ненормально — в твоём-то возрасте играть в компьютерные игры, да ещё и с самим собой в главной роли?

      Виктор снова махнул рукой, показывая на внутреннее пространство базы. Неподалёку хмурые, молчаливые солдаты выгружали из бронетранспортёра связанного Рикошета, явившегося с повинной. Кусты, высаженные вдоль пешеходных дорожек у казарм и здания штаба, голые и скрюченные, напоминали удлинившиеся пальцы мертвеца. С серого, закрытого тучами неба падал серый снег, превращаясь на земле в неопрятную густую кашу. В этом пейзаже, пожалуй, не хватало лишь фонаря с повесившимся на нём самоубийцей.

      — Я сам не в курсе, как я тут ещё крышей со скуки не съехал! Ладно, этого говнюка захватили, — он показал на пленённого преступника, которого загоняли в блок предварительного содержания, отслеживая как минимум десятком стволов, — но это, блин, единственный эпизод сравнительного экшена. В Новосибе активности Дна вообще никакой. Никакущей! А в город отпускают не так чтобы уж часто! Ещё пару дней — и я тут двинусь со скуки!

      — Ладно, ладно, — Ольга успокаивающе улыбнулась, — Кстати, почему нет Андрея?

      — Потому что он коротает время на губе, — Виктор фыркнул. — Вообще-то идиотская вышла история. Его направили на патрулирование вместе с Николаем, который Мимик. В посёлок, километрах в шестидесяти от города. Там, по докладам, у мальчишки событие произошло. Ну, парня успокоили, отправили вместе с родителями сюда, к психологам. Как обычно, в общем, ждёт его Кадетский корпус и дальнейшая служба в рядах доблестной российской армии. Ну так вот, а на обратном пути напоролись на западников — Пересмешника и Поджигу.

      Ольга неосознанно приложила руки ко рту. Виктор поспешил её успокоить:

      — Не, ничего страшного не произошло. Поскольку на парнишку права заявили мы, устраивать мордобой они не стали. Хотя лезть в зону влияния Центрального Округа — это полнейший беспредел. Ну так вот, полноценный мордобой устраивать не стали, но разосрались конкретно так. Мимик сейчас лежит в больничном крыле кверху перевязанной жопкой, с ожогом третьей степени, и кроет площадным матом любого, кто произнесёт рядом слова, начинающиеся с букв "Ж", "П" и "З". Андрей отбил ногу о честь и достоинство Пересмешника, а тот, засранец, после того, как смог разогнуться, накатал заяву, и Андрюшку загнали на губу на три дня. Впрочем, когда я его в последний раз навещал, он был в весьма хорошем настроении, хоть и прихрамывал.

      — Так, подожди. Я вроде слышал про Поджигу... Он ведь может поджигать свои отпечатки? Следы ног, рук и так далее? — уточнил Никифоров.

      — Точно так.

      Никифоров беспардонно заржал:

      — То есть теперь у Мимика на заднице красуется отпечаток ладони другого мужика?

      Виктор принял преувеличенно серьёзный вид.

      — Заметь, я тебе этого не говорил.

      — Парни, камеру сюда! Дядь Виктор, подойди ближе, волосы пригладь, комбинезон поправь, смотри не в камеру, я покажу, куда, Оля сейчас даст тебе текст, прочитай быстро, и начинать пора уже, люди ждут!

      Ольга и Виктор одновременно закатили глаза и, переглянувшись, рассмеялись. Мария, следившая за тем, как устанавливают камеру, возмущённо подпрыгнула на месте.

      — Что смешного? Ничего смешного! Работа горит, план стоит, а они смеются! Давайте быстро, быстро, быстро-быстро-быстро!

      — Ладно, не кипятись! — Виктор принял у Ольги листок с основными пунктами своей речи и начал его просматривать, тихо ей шепнув: — Иногда мне кажется, что её в детстве уронили в чан с энергетиками.

      Ольга понимающе кивнула. Мария подпрыгнула снова.

      — Шепчетесь! Что затеяли? Я знаю, что вы что-то затеяли! Ах, негодяи, я тут, понимаешь, вся в делах, аки пчела в шелках... Или цветах? Так, не важно. О чём там я говорила?

      — Ты говорила о том, что сейчас покажешь мне, куда смотреть, — ответил Виктор, вернув Ольге лист с текстом. Ольга направила на Виктора микрофон, жестом отогнав Никифорова из кадра.

      — Десять секунд до съёмки! Пять! Камера! Мотор! — звонко выкрикнула Мария.

      — Здравствуйте, с вами Армия-ТВ и специальный корреспондент Ольга Симонова, — Ольга сдержанно улыбнулась в камеру. — Сейчас мы находимся на военной базе Элитной Армии в нескольких километрах от Новосибирска. Как стало известно, несколько минут назад оперативником под псевдонимом Завеса, известного также как Виктор Штайн, было произведено задержание лидера опасной террористической группировки. Виктор, не могли бы вы поделиться с нами подробностями операции?

      — К сожалению, я не могу сказать многого, — ответил Виктор с преувеличенной серьёзностью. — Подробности операции засекречены. Однако я не могу не отметить усилия нашей разведывательной службы, позволившей вскрыть местоположение преступника, а так же действия групп Сопровождения и Поддержки. Только благодаря слаженной работе всех подразделений, входящих в состав Элитной Армии, такой опасный преступник, как Рикошет, был успешно обезврежен.

      — Благодарю вас, Виктор, за эту информацию. Для наших зрителей напомню, что Рикошет долгое время являлся полевым командиром запрещённой в России преступной группировки, известной под названием "Дно". Ему вменяются в вину такие преступления как терроризм, контрабанда наркотиков в особо крупных масштабах, руководство преступной группировкой, шантаж, вымогательство, покушение на жизнь и здоровье граждан Российского Директората, а также сотрудников администрации и органов самоуправления. Захват такой фигуры как Рикошет — важный шаг к установлению торжества правосудия не только в России, но и в союзных странах, таких как Белоруссия, Украина и Казахстан. Лишь укрепление общего оборонного периметра позволяет нашим странам успешно противостоять таким общемировым угрозам, как Губители, и нападениям враждебно настроенных группировок масок. Виктор, несколько слов напоследок?

      — Разумеется. Как уже сказала Ольга, задержание Рикошета — большой шаг к обеспечению всеобщей безопасности. Вот уже больше десятка лет Элитная Армия является опорой и защитой российской государственности. Люди и маски, мужчины и женщины, пожилые люди и молодёжь — мы не делаем различий между теми, кто избрал путь защитника нашей родины. Наша страна переживает не самые лучшие времена: всё ещё сохраняется угроза Губителей, враждебно настроенные режимы — имперский Китай, международная пронацистская группировка “Гёссельшафт” — снова и снова пытаются взять реванш за прошлые поражения. Но пока перед ними стоим мы, вам нечего бояться! Присоединяйтесь к нам, и вы собственными руками сможете приблизить тот час, когда Россия, а вместе с ней и весь мир, вступят в эпоху всеобщего процветания. Присоединяйтесь к нам — и мы одержим окончательную победу как над внешними, так и над внутренними врагами! Я сделал свой выбор тогда, когда Элитной Армии ещё не существовало, так сделайте же и вы свой!

      — Благодарю вас, Виктор. С вами была Ольга Симонова, и это канал Армия-ТВ. Армия-ТВ : в интересах армии — в интересах народа!

     — Сплетница. Полагаю, ты хотела меня видеть?

      — О, — девушка, сидящая на парапете крыши развернулась и, улыбнувшись, помахала рукой, — приветствую отважного героя. Полагаю, сейчас я должна сдаться на милость правосудия?

      — Боже... — Ричард страдальчески закатил глаза. — Ради всего святого, если я перед героями веду себя как жертва радикальной лоботомии, то это же не значит, что я на самом деле настолько идиот!

      — Оу, — Сплетница улыбнулась кончиками губ. — Так это был твой хитрый план?

      Ричард пожал плечами и присел на парапет в паре метров от неё.

      — Не особо и хитрый. С глупцов спрос всегда меньше, чем с нормальных людей. Протекторат и СКП — совсем не те организации, у которых я хотел бы вызвать пристальное внимание.

      — Что-то не заметно, чтобы ты пытался от них скрыться. Скорее наоборот.

      — Ну, если бы я пытался скрыться, это было бы куда более подозрительно. А так, следую старой фразе — будь идиотом, будь в тренде моды!

      Сплетница покачала головой:

      — Это может сработать на Стражах. Может быть, на членах Новой Волны, хотя тут не всё так однозначно: с одной стороны, ты помог Панацее, с другой — скомпрометировал Славу. Но вот ни Суинки, ни Оружейник явно не сделают тебе никаких преференций. Стоит им только захотеть — и твоя репутация развалится как карточный домик, — пока что в твоих поступках не было ничего однозначно героического.

      — Пока что — это правильное слово. Всё может измениться.

      — Именно поэтому я и назначила встречу. Итак, вы уже придумали имя для своей героической команды?

      — Имя? Команды? — Ричард приподнял бровь. — Боюсь, я не совсем...

      — Ой, да брось, — Сплетница отмахнулась, — Тейлор Эберт, ведь так?

      — Ты рискуешь, — произнёс Ричард всё тем же спокойным тоном, глядя ей прямо в глаза.

      — Это оправданный риск. Я не буду говорить, что не воспользуюсь этой информацией. Не зажимай нашу команду в угол, и всё будет хорошо. Поставите наши планы под угрозу — может быть, мне придётся оправдать своё прозвище.

      — Ты же знаешь, что с моей стороны, последствия для вас могут быть... не слишком приятными? — Ричард со скрипом провёл кончиками ногтей по парапету, оставляя глубокие царапины.

      — Гарантированные взаимные проблемы, да? Ты можешь уничтожить нашу команду физически, я могу уничтожить вашу команду в плане перспектив. Так может, не будем доводить друг друга до такого?

      — О, я бы предпочёл этого не делать. Насилие — не самый универсальный аргумент. Хотя и самый простой.

      — Ну так... Сделка?

      Сплетница протянула ему руку.

      — Сделка.

      Он принял рукопожатие.

      — Вот и отлично. Значит, так, — она встряхнула головой, убирая с глаз прядь волос. — Во-первых, какими силами обладает твоя подопечная?

      — Эй, это не та информация, которой я бы стал безвозмездно делиться, — Ричард покачал головой.

      — Не совсем безвозмездно, — Лиза улыбнулась и подвинулась ближе к нему. — Смотри, как я уже и говорила, пока ни ты, ни твоя подруга не сделали ничего, что можно было бы считать за героический поступок. Призрачный Сталкер? У неё тоже были как свои фаны, так и друзья в Стражах и Протекторате. Помощь Панацее и Рыцарю? Слишком мало для того, чтобы хоть на что-то повлиять. Я предлагаю вам взаимовыгодное дело — вы получаете репутацию, мы... тоже кое-что. Ничего криминального.

      — Честно говоря, вопрос криминальности меня волнует не в самую первую очередь. Если, конечно, учитывать ваш подход к закону.

      — Как я и уже сказала, ничего криминального. Но и не та информация, которую я выдам за просто так.

      — Что же... Контроль насекомых в радиусе нескольких кварталов.

      — Миленько, — Сплетница улыбнулась, — это делает нашу задачу ещё проще. Ты в курсе про то, что мы недавно обнесли казино Луна?

      — Слухи ходят.

      — И это ему совершенно не понравилось. Теперь АПП рыщет по докам, выискивая наше убежище. Не то чтобы они в ближайшее время его нашли, но... Это сковывает наши действия, что мне не нравится.

      — И ты предлагаешь нам напасть на АПП.

      — О, нет. Я предлагаю вам напасть на Луна.

      Ричард кашлянул.

      — Сплетница, ты это, эмм, как бы помягче сказать... Совсем с катушек съехала?

      — Я всё продумала, — она покачала головой. — Смотри, АПП распыляет свои силы. Максимум, которого можно будет ожидать — человек двадцать-двадцать пять, не считая самого Луна. И с учётом способности Эберт о них можно будет забыть через несколько секунд. Сам Лун — орешек покрепче, но если атаковать его быстро, то шанс есть: как правило, он предпочитает отсиживаться в сторонке, становясь всё сильнее, и атаковать под конец. В быстром столкновении он будет в худших условиях. Конечно, это будет всё ещё Лун... Но Лун, не готовый к бою и лишённый своих кейпов-прислужников. Вы получаете репутацию, с которой СКП и Протекторату будет куда сложнее вас свалить, мы получаем свободное пространство для манёвра и, может быть, некую часть активов АПП.

      — Всё ещё слишком рискованно.

      — Или ты рискуешь и побеждаешь, или Протекторат и СКП сломают всё, чего вы достигнете, парой статей в газетах.

      — Ну, предположим, я, как минимум, заинтересован. Посмотрим, что на это скажет Тейлор.

      Сплетница хихикнула. Ричард закатил глаза.

      — Да, я прекрасно знаю, что она скажет. Чёрт, подростковый идеализм на марше. Хочет помочь городу и либо снесёт все преграды на своём пути, либо расшибётся сама — третьего не дано.

      — Так значит, она хочет помочь городу. Мило и предсказуемо. А чего хочешь ты?

      Ричард потёр висок.

      — Сложно сказать. Перед тем, как мы с шефом расстались, он приказал мне импровизировать. Очень мило с его стороны, учитывая, что он прекрасно знал о том, что чаще всего у меня получается полная херня. Я пока что не знаю, что именно мне нужно.

      — Шеф? — Сплетница приподняла бровь.

      — Та ещё история. Без обид, но рассказывать её я пока не собираюсь. Вопрос доверия, как понимаешь.

      — Ох, — она снова улыбнулась, — надеюсь, когда-нибудь я её узнаю.

      — Кто знает, — он пожал плечами. — С твоего позволения, я отправляюсь. Надо обсудить твоё предложение. Связь всё та же?

      — Да, напишу тебе позднее. Счастливо, — Сплетница махнула рукой.

      — Счастливо, — повторил Ричард с лёгким кивком и спрыгнул с крыши.

      Сплетница ещё некоторое время смотрела ему вслед. Что-то блокировало её способности по отношению к нему. Что? Неизвестно. Как? Хороший вопрос. Интересный вопрос. Может быть, если ей повезёт, она сможет каким-либо образом ограничить свою силу? Это было бы замечательно. На самом деле, жестокие мигрени — не самая лучшая вещь. Далеко не самая лучшая. Откровенное дерьмище, говоря честно. В общем, было над чем подумать. И надо будет обговорить будущую операцию с шефом. И присмотреть маршрут засады. И согласовать план. Куча дел, куча дел. Да уж, грядущие несколько дней обещают быть как минимум интересными.

      * * *

      Нью-Йорк. Красная зона. День +41 после второй волны заражения.

      — Шеф.

      — Седьмой. — Мужчина, возраст которого едва, на первый взгляд, достиг четвёртого десятка, спрыгнул с парапета и приподнял кончики губ в намёке на улыбку. Он был одет в куртку, из-под которой выглядывала незаправленная рубашка. Было непонятно, зачем он носит её именно таким образом, но Седьмой не задавался подобным вопросом. Это был Шеф, и он мог поступать именно так, как хочет он сам. Нет смысла слуге — если он, конечно, хороший слуга — обсуждать своего хозяина.

      — Все ваши приказы выполнены, Шеф. Группы сопротивления и развитые оповещены о времени атаки и целях. Наши... — Седьмой замялся, подбирая нужное слово, — наши союзники также оповещены, и окажут любую возможную для них помощь. Вплоть до поднятия вопроса в высших политических инстанциях, если это потребуется.

      — Хорошая работа, Седьмой. Думаю, сейчас можно уверенно сказать, что в тебе я не ошибся.

      — Благодарю вас, Шеф. — Седьмой склонил голову ещё ниже, стараясь не подать вида, как ему польстила похвала.

      — Не стоит благодарностей, мой юный друг, — Мерсер по-настоящему улыбнулся и слегка покачал головой. — Актёры расставлены, к куклам пришиты ниточки, и зрители уже рассаживаются по местам. Неплохое время для нашего финального представления, как думаешь?

      — Я не хотел бы ставить под сомнение вашу стратегию...

      — О, оставь эту льстивость, — Мерсер отмахнулся, словно от надоедливой мухи. — Что тебя беспокоит, говори прямо.

      — Да, — Седьмой расправил плечи и впервые посмотрел в лицо своему Шефу. — Прошу простить. Эффект запечатления довольно сильно действует на психику. Я хотел спросить, уверены ли вы в вашем выборе относительно этого человека? Я, конечно, не расист, но он — живое воплощение всех стереотипов про чернокожую расу. Включая умственный потенциал, сравнимый с куском стекловаты.

      — Твоё опасение обоснованно, но маловероятно. Да, соглашусь, порой глупцы совершают вещи, которые не способен предсказать самый гениальный ум, но это не наш случай. Похищенная дочь станет его морковкой, а моё существование — кнутом, что в конце концов заведут его под нож мясника. Как мы уже видели, он достаточно умен для того, чтобы следовать проложенной дороге, но и достаточно глуп для того, чтобы не отличить подделку от оригинала. Впрочем, он достигнет своей цели — я не вижу смысла намеренно вредить ребёнку, который виновен только в существовании своего отца.

      — Да и ещё, вопрос по поводу моей цели. Эта установка...

      — Можешь считать это моим последним подарком. Только прежде позаботься о том, чтобы после тебя не осталось ничего.

      — Но почему?

      — Почему? — Мерсер слегка пожал плечами и, развернувшись к краю крыши, задумчиво посмотрел на обезображенные, покрытые вирусными наростами здания Красной зоны города Нью-Йорк. — Как я уже сказал, я не вижу смысла в том, чтобы непричастные платили за чужие грехи. Ты не сотрудник Гентек и не солдат Дозора. Ты всего лишь человек, оказавшийся не в том месте и не в то время. Даже если шанс на твоё выживание составит один к двадцати, это лучше, чем гарантированная гибель. Наши, как ты уже сказал, “союзники” не заинтересованы в существовании развитых. Прискорбный факт, но сейчас именно они вправе устанавливать правила игры.

      — И каковы будут ваши приказания, на случай, если я всё же уцелею?

      — Хм, это любопытный вопрос, — Мерсер задумчиво потёр бровь. — Я ведь говорил тебе о различиях между моими... моими, так скажем, проектами? Нет? Ну что же: ты, Седьмой, принадлежишь к третьему типу развитых. Вас не так уж и мало, особей шесть-семь. Роланд и Сабина, к примеру. Данная модификация отличается меньшей живучестью и боевыми способностями. Не настолько меньшими, чтобы это представляло существенную разницу, конечно, но всё же. Она и не предназначена для боевых действий в авангарде. Инфильтрация, работа в группе, взаимодействие с простыми людьми... Сигналы энергетического истощения не превращают в бессознательное животное, движущееся лишь желанием утолить голод. Поведенческие паттерны, имитирующие эмоции человека. Более экономная структура клеточного взаимодействия, основанная на... впрочем, неважно. Ты даже можешь иметь вполне жизнеспособное потомство, в своей оригинальной форме.

      Седьмой, стоящий у своего создателя за правым плечом, издал звук, напоминающий нечто среднее между кашлем и нервным смешком. Инстинкт самосохранения и ментальное внушение, обеспечивающее полное подчинение, удержали его от заданного в лоб вопроса о психическом здоровье шефа, но скрыть своего удивления он не смог.

      — Юность, юность... Не считай, что знаешь все тайны мироздания — тогда, быть может, дольше проживёшь. Что же до твоего вопроса... Я не знаю, представь себе. Живи. Импровизируй. Делай то, что душе будет угодно. Зачем мне тратить время на планы, плодами которых я всё равно не смогу воспользоваться? — Мерсер ненадолго замолчал, а затем покачал головой. — Хм, в последнее время я начал чересчур увлекаться длинными речами перед собственными прислужниками. Веду себя словно дешёвый злодей из детских мультфильмов. Ох уж эти масс-медиа, я тебе скажу...

      — Ну, тогда... Чем мы займёмся сегодня, Шеф?

      Алекс Мерсер, террорист номер один, угроза безопасности Соединённых Штатов и следующая ступень эволюции, тихо рассмеялся.

      — Тем же, что и всегда, Седьмой. Тем же, что и всегда. Попробуем захватить мир.

      * * *

      — Победить Луна? Чёрт, да это же круто! Но ты уверен, что у нас получится? В смысле, Лун — не тот парень, с которым легко разобраться. Скорее, он может разобраться с нами.

      — Всё зависит от условий. Пока он в кондициях обычного человека, как я понял, он проблем не доставит. Если раскачается — надо будет быстро валить подальше.

      — Значит, надо будет бить на упреждение. Хм. Сможет ли он регенерировать от повреждений ядом? Сможешь ли ты задержать его на достаточное время для того, чтобы яд подействовал?

      — По второму вопросу — надеюсь, что так. Есть некоторый опыт в сражениях с крупными противниками. Пирокинез? Думаю, касательные удары не нанесут серьёзного урона. Прямая атака может быть достаточно опасной. С другой стороны, как я уже и сказал, преференции от победы перевешивают возможные риски. Уверена, что справишься?

      — Победа над Луном. Это стоит того, чтобы выйти в костюме пораньше.

      — Просто напоминаю. Мы сейчас делим шкуру неубитого медведя.

      — Я знаю. Значит, постараемся убить этого медведя. Фигурально выражаясь, убить. Кстати, что нам делать с Неформалами?

      — Эм. Оставить и даже не смотреть в их сторону? Не стоит давать Сплетнице повод вбросить дерьмо на вентилятор, не так ли?

      — Да. Чёрт, мне это не нравится. Совсем не нравится. Выбор между большим и меньшим злом?

      — Не всегда выбрать между добром и злом вообще возможно.

      — Я знаю. И мне это не нравится. Они тоже преступники.

      — По сравнению с Луном?

      — С точки зрения закона. Что Лун, что Неформалы — злодеи.

      — Хм. Может быть. Ладно, предлагаю подробнее обсудить нашу засаду.

      * * *

      Спустя несколько дней

      Ричард лежал на краю крыши, время от времени аккуратно выглядывая вниз. Тейлор или, вернее говоря, Шёлк, заняла позицию на дальней крыше, расположившись так, чтобы, с одной стороны, иметь возможность обозревать пространство внизу, с другой — не привлекать излишнего внимания. Свою роль играл и тёмный, по большей части, костюм. Это оставляло надежду на то, что её не заметят в первые минуты боя. А потом уже, как надеялся Ричард, им будет не до того, чтобы смотреть по сторонам. Внизу в щелях, мусоре и тёмных углах прятались орды разнообразных насекомых. Пчёлы, осы, огненные муравьи и крупные жуки с сильными челюстями для рядовых членов банды, чёрные вдовы и коричневые отшельники персонально для Луна. Может быть, яд подействует. Или достаточно ослабит его. Сплетница утверждала, что это сработает, но... Не то, что бы он ей не доверял, по крайней мере в этом вопросе, но силы умников были величиной неизвестной и не опирающейся на какие-либо твёрдые факты, что внушало некоторые подозрения.

      Показались первые члены банды. Неформалы около получаса назад показались в этом районе, и теперь группа АПП — Азиатских Плохих Парней, местной банды, состоящей, как ясно по названию, из разнообразных азиатов, направлялась по их следу, готовясь к атаке. В центре шёл высокий, массивный мужчина с татуировками по всему торсу, изображающими китайских драконов. Лицо его скрывала затейливо украшенная маска, тоже с драконьей стилистикой. Не то чтобы ему надо было скрывать свою личность, конечно. Скорее, маска, изображающая морду классического китайского дракона, была частью образа. Таких существ можно было увидеть на древних китайских скульптурах — полукрокодилы-полузмеи с вытянутой, мордой, массивным, похожим на собачий, носом и длинными усами.

      Лун раздавал приказы на незнакомом языке. Китайском или, может быть, японском. Засады он, похоже, не опасался — за все дни противостояния Неформалы ни разу не атаковали его напрямую, предпочитая уходить из боя при малейшей возможности. Другие герои? Слишком много шума. Лун успел бы или уйти, или стать достаточно сильным для того, чтобы доставить немало проблем окружающим. Да и как заметил Ричард, местные герои не особо стремились нападать на крупных членов банды. Или, может быть, не могли это сделать, не попав во внимание сети осведомителей. Или не хотели разрушать город в процессе поимки. Или всё сразу. Конечно, это относилось только к сильным кейпам, вроде Луна или Кайзера — лидера пронацисткой группировки "Империя 88".

      Впрочем, похоже что пришла пора действовать?

      Он спрыгнул с крыши, в полёте отталкиваясь от стены, придавая себе дополнительное ускорение. Одновременно с ним атаковали насекомые Тейлор, они жалили и кусали членов банды, погребая их под непрерывно шевелящейся массой. Пользуясь своей скоростью, Ричард атаковал Луна, подпрыгнув и ударив его в торс ногами и погасил свой собственный импульс, кувыркнувшись в воздухе. Злодея отбросило в сторону на несколько метров, он врезался в кирпичную кладку, выбивая осколки камня, и рухнул на четвереньки, злобно зарычав. Один из бандитов, избежавший основной массы насекомых, попробовал ударить его ножом, но Ричард шагнул вперёд и чуть вбок, перехватывая запястье противника и попросту ломая его. Подоспевшие насекомые сделали остальное. Ричард развернулся к Луну и резко бросился в сторону — поток пламени ударил в стену там, где он был несколько секунд назад, едва не поджарив злополучного бандита. Лун поднимался на ноги, по его лицу расползалась серебряная чешуя. Ядовитые насекомые, облепившие его, вспыхнули и осыпались пеплом. Заревев, он бросился вперёд, вынуждая членов своей банды, недостаточно пострадавших от насекомых, в страхе броситься в стороны. Ну он же не думал, что всё будет настолько просто?

      От первого удара, раскрошившего асфальт так, словно он был сделан из стекла, Ричард ушёл прыжком, развернувшись в воздухе, чтобы оказаться лицом, к спине Луна, изгибая свой позвоночник под углом, невозможным для обычного человека. Лун развернулся, выдыхая струю огня из пасти... чтобы сразу же поймать туда очередь из пистолета. Стрельба в автоматическом режиме позволила выпустить десяток пуль за секунду. Пули вонзились в пасть, появившуюся у Луна на месте лица. Не то чтобы Луну это хоть как-то повредило. Он нанес удар, и на этот раз Ричард не успел уклониться. Его швырнуло в воздух и отбросило на несколько метров в сторону. Он приземлился на ноги и проехал по земле около метра, гася инерцию удара. Лун отвлёкся на вновь напавших насекомых, испепеляя их огнём и нестерпимым жаром. Серебристая чешуя расползалась по его телу, покрывая его прочной бронёй. С хрустом его позвоночник разделился на две части, образуя зачатки крыльев. Повреждённая спина быстро регенерировала, зарастая той же чешуёй. Если они не победят быстро, они не победят никогда.

      Трансформировав руку в клинок, Ричард вонзил её в землю, посылая импульс массы вниз. Трещина, прямая и узкая, устремилась к Луну. Он попытался уйти, отпрыгнув на несколько метров в сторону, но трещина, словно самонаводящаяся ракета последовала за ним, и в момент, когда Лун попытался броситься вперёд, земля около него взорвалась, выпуская из себя полутораметровый шип из биомассы. Острые грани пробили ноги Луна, заставляя его упасть. Он взревел, яростно и возмущённо, и огрызнулся новой струёй пламени. Шип снова скрылся под землёй, возвращаясь к хозяину. Другая рука Ричарда удлинялась, формируясь в нечто, похожее на хлыст, на конце которого оставалось грубое подобие ладони, похожее больше на захват, которым достают игрушки из игровых автоматов. Ричард махнул своим оружием, оно, всё удлиняясь и удлиняясь, врезалось Луну в грудь, заставив того отступить. За ударом последовал ещё один. И ещё, и ещё. Каждый раз хлыст бил с иного направления, не давая перехватить себя, стёсывая и разбивая защищающую плоть чешую, позволяя насекомым жалить уязвимые участки плоти. Вспышки огня уничтожали их сотнями, но их всё ещё было очень много.

      С последним ударом захват на конце зацепился за морду Луна, Ричард рванул её на себя, одновременно с этим сокращая цепь. Дезориентированный Лун шагнул вперёд, к Ричарду, летящему навстречу благодаря своему хлысту и получил сокрушительный удар лезвием, сформировавшимся из другой руки Ричарда. Но даже этого было недостаточно. Рана, вскрывшая ему грудь, уже начала затягиваться, крюк был содран с лица одним нечеловеческим усилием и попросту оторван от оставшейся части, а на Ричарда обрушился поток гудящего пламени. Обрушилось, чтобы встретить на своем пути органический щит, принявший на себя основной удар. Частички щита отслаивались, оплавлялись, осыпались пеплом, но основной поток пламени он выдержал. А удар чешуйчатой лапы, с двадцатисантиметровыми когтями — уже нет. Щит разломился на две половины, меньшая из которых отлетела в сторону, а большая с тихим хрустом начала впитываться обратно в руку.

      Воспользовавшись моментом, Лун ухватил своего противника за туловище, могучим ударом вбивая его в землю. Для обычного человека такой удар был бы фатальным — не выдержали бы рёбра и позвоночник, внутренние органы превратились бы в кровавую кашу. Ричард выдержал. Лун набрал в лёгкие воздух, готовясь сжечь обездвиженного противника потоком огня, но получил хлёсткий удар клинком по глазам и, заревев, отшатнулся, выпуская добычу. Ричард разорвал дистанцию, подныривая под удар оправившегося Луна, рванулся в сторону, уходя из под огненного плевка, заставившего потрескаться от жара асфальт. Человек-дракон замахнулся, готовясь обрушить на противника ещё один удар, но движения его были медленнее, чем раньше — сказывалось действие яда, попавшего ему в кровь, яда, перед которым пока что пасовала его регенерация.

      От ещё одного удара Ричард уклонился, совершив кувырок назад, выжидая, пока новое оружие завершит трансформацию. Спустя секунду он развернулся на пятках, впечатывая Луну в грудь нечто, напоминающее гипертрофированный, покрытый тёмными наростами кулак, похожий на те, которыми размахивал морячок Папай — герой диснеевских мультфильмов. С поправкой на совершенно жуткий вид, разумеется. Импульс удара был таков, что Луна отбросило в сторону, несмотря на его размеры и увеличившуюся в добрый десяток раз массу. Следом обрушился ещё один удар, который Лун принял на скрещенные лапы, не забывая выдыхать огонь. От него он только пошатнулся и отступил назад, готовясь снова огрызнуться пламенем. Изрядно поредевшее облако насекомых на секунду затмило обзор гиганта, и для Ричарда этого было достаточно. Подпрыгнув на десяток метров вверх, он взлетел над головой Луна, кувыркнулся в воздухе, придавая себе дополнительный импульс и ударил. Грохнуло так, словно столкнулись два поезда. Сила удара была такова, что руки Луна, которыми он пытался защититься, выбило из суставов, чешую на черепе стесало, открывая под ней голую, растрескавшуюся кость, а правое плечо, на которое пришёлся основной удар, напоминало кисель — кости были полностью раздроблены, мышцы и внутренние органы перемешаны в кровавую кашу. Он рухнул на колени, асфальт под ним растрескался и разошёлся концентрическими трещинами. Лун попытался было подняться вновь, ревя от боли и ненависти. Но яд и удары сделали своё дело. Он сделал неловкий полупрыжок вперёд — и рухнул мордой в землю, потеряв сознание, возвращаясь обратно в человеческую форму.

      Ричард с недовольством посмотрел на павшего противника. Даже нападение из засады, на ослабленного врага, едва не закончилось позорным фиаско. Да уж, он был силён. Интересно, смог бы он поглотить его генокод? Инстинкта охотника он не ощущал, но, может быть, последний действовал только на заражённых? Или нет, после его, хм, рыбного обеда он же не научился отращивать плавники и жабры. В любом случае, подобные эксперименты явно не стоили того, чтобы за ним с гиканьем и свистом гонялась толпа героев и злодеев. Впрочем, это не означало, что он позже не вернётся к этому вопросу, но явно не здесь и не сейчас.

      Куски биомассы, оставшиеся от сражения, быстро иссыхали без носителя, осыпаясь пеплом, почти незаметным ночью. Полезная функция. Не хватало ещё местным узнать, что это такое.

      Тейлор спустилась с крыши дома и бросилась к нему.

      — О боже! Я думала, нам хана! Чёрт, я так перепугалась! Здоровая же он тварь!

      — Да уж, — Ричард согласился, — давненько я так не получал.

      Кусочки оплавленной биомассы осыпались с него, словно высохшая грязь, разрушаясь в серый пепел, рассеиваемый ветром.

      — Чёрт! Ты не ранен, нет?

      — Ничего фатального, — он улыбнулся и покачал головой. — Хотя, затянись схватка ещё на столько же, у меня были бы проблемы. Кстати, что там с рядовыми членами банды?

      — Я их отслеживаю через насекомых, — Шёлк подошла к Луну и осторожно толкнула его ногой. Он не отреагировал, всё так же валяясь на асфальте. — Проклятье, я всё ещё не могу поверить. Теперь звоним в СКП?

      — Полагаю, да. Дай сумку, пожалуйста.

      — Да, конечно. — Она протянула ему сумку, которую он оставил ей на хранение. Достав из сумки телефон, Ричард прочитал сообщение, пришедшее пару минут назад.

      * * *

      Это было впечатляюще! Поздр. с победой. Как насч. дальнейшего сотрудничества? М.О и Вс. напр. к вам на шум, будет через неск. мин.

      С.

      * * *

      — Кажется, звонить в СКП не стоит. Герои скоро будут здесь.

      — Оуч, — Шёлк нервно скрестила руки на груди.

      — И ты будешь с ними говорить. Помни наш диалог про лидерство.

      — Проклятье. Ладно, — она медленно выдохнула, — я буду говорить.

      — Отлично, — Ричард отступил на шаг, наблюдая за лежащим Луном. — С твоего позволения, присмотрю пока за нашим другом. Самую лёгкую часть работы мы сделали, теперь же пора разгребать последствия.

      Спустя пару минут пространство исказилось и причудливо пошло волнами, расстояния до предметов уменьшались в одном месте и растягиваясь в другом, позволяя тем, кто шёл в центре этого шторма передвигаться с впечатляющей скоростью, уделяя стенам домов столько же внимания, сколько обычный человек уделяет внимания ступеням крыльца. Молодая девушка, скорее даже девочка в бронекостюме тёмно-зелёного цвета. Чуть впереди и слева от неё стояла, настороженно глядя на них, женщина, одетая в некую вариацию военной формы, ничуть не изменившейся с момента их прошлой встречи. Ну, если героический драп можно было соотнести с таким понятием как "встреча". На её бедре покоилась штурмовая винтовка, скорее всего — детище американского оружейного производства "М" серии. На скромный взгляд Ричарда, эта фигня постоянно клинила и ломалась в любых условиях, хоть как-то отличных от полигонных, и более-менее вошла в кондицию только после хрен-там-знает-какой-модификации. Поэтому, опять же с его точки зрения, это оружие было не совсем тем, что требовалось для нормального солдата, но... Если есть возможность за пару секунд сменить винтовку на новую, то почему бы и нет? Хотя с таким подходом куда лучше работали бы более качественные немки или футуристически выглядящие бельгийки... Впрочем, это было не его дело. Основным фактором было то, что положение, в котором находилась винтовка, позволяло Мисс Ополчение дать первую очередь одним движением руки, не тратя время на то, чтобы перехватить оружие.

      Героиня окинула взглядом тротуар, на котором валялись обезвреженные бандиты, склонила голову набок, посмотрела на Шёлк и, сощурив глаза, недовольно уставилась на Ричарда. Виста настороженно замерла, готовясь в любой момент прикрыть командира, увеличивала дистанцию, чтобы дать шанс ударить в ответ. Винтовка исчезла, обернувшись сгустком зелёной энергии и обернулась противотанковым гранатомётом.

      Шёлк вздохнула и сделала шаг вперёд. Мисс Ополчение скептически приподняла бровь. Ричард продемонстрировал пустые руки, выдавил из себя приветственную улыбку и постарался прикинутся куском асфальта. Ну, насколько это вообще было возможно с вырубившимся Луном под ногами.

      Интересно, почему прямо с того момента, как он тут оказался, вокруг вечно происходит всякая херня?

     

     Страница произведения: http://www.fanfics.me/fic83859

     

     Напишите комментарий о прочитанном - порадуйте автора!

     

     А если произведение очень понравилось, напишите к нему рекомендацию.