Аннотация: Смерть слишком долго ждала, когда наконец ей можно будет отобедать.
Кит и Цет стояли на выложенной каменными плитами площадке, поверх которой расстилалась песочная пудра. Братья следили за тенью бара "Большой Шакал", что стрелкой циферблата неумолимо приближалась к вечерней мгле. Ночь спрячет братьев, но не спасёт от подкрадывающегося со стороны холмов жнеца.
Кит сделал пару шагов вперёд. Небольшой участок земли на заднем дворе бара был огорожен забором из железной проволоки, сквозь который можно увидеть конец пустыни и её загадочную предвечернюю пустоту. Ничего на целую милю. Никого кроме заложников судьбы, мертвецов и одного существа следящего за чужими жизнями сквозь прицел снайперской винтовки. Похожим образом вёл себя Зевс, любивший от скуки заносить за спину громоподобную руку и вытаскивать с той стороны, словно там у него висел колчан со стрелами, искрящуюся внеземным гневом молнию. Но если смотреть на деяния богов с высоты птичьего полёта, с того места, с которого они восседая решают судьбу всего мира, то, тот же самый Зевс, пуская молнию, не способен найти разницу между хорошими и плохими людскими созданиями. Но вот они сами способны найти себя. Кит мог различить свою тень с высоты птичьего полёта. Он напоминал дёргающуюся в агонии мишень. Маленький, тёмный муравей, которого если не убьёт солнечный свет, пробивающийся сквозь линзу лупы, то покарает собственная глупость и недальновидность.
Цет стоял в стороне, прислонившись спиной к стене. Он тяжело дышал и безмолвно смотрел на брата, шедшего медленным, размеренным шагом. Кит чувствовал страх Цета и понимал, почему брат решил остаться в тени. Всё дело в простом выживании. Один умрёт - плохо. Два умрут - ещё хуже. Так, во всяком случае, ему на тот момент казалось. Хорошее оправдание для трусости - выживание.
Кит шаг за шагом, то и дело, оглядываясь назад, и проверяя, где заканчивается линия обзора снайпера, приближался к серой, покрытой ржавчинной цистерне. Он слышал, как дышит его брат. Как песок скользит по каменной дорожке и прилипает к прорастающим сквозь неё сухим травинкам. Как в здании оставшиеся в живых люди о чём-то тихо друг с другом спорят.
Откуда-то с холма послышался свист. Он подкрался незаметно и застал Кита вместе с Цетом врасплох. Оба брата в ту же самую секунду упали на землю прикрыв головы руками. Они не двигались и даже старались не дышать, словно испуганные опоссумы в момент нападения хищника. В это безумное мгновение казалось, что свист привёл вместе с собой и леди с косой.
Кит приподнялся, стараясь вслушаться в кружащие вокруг него, словно стервятники, звуки. Свист продолжался и усиливался, но теперь не напоминал ему тяжёлый серебряный гроб. Эту страшную мелодию решила сыграть песчаная рука на струнах воздушной арфы, она уже выучила наизусть песнь смерти, и умело ей подражала. Кит прижался ухом к каменной плитке на земле. Внешне он стал напоминать охотника-индейца, того что стоит у входа в бар и молча провожает постояльцев полным тревоги взглядом и высоко поднятой рукой. Большой Шакал бдит, и дух его бродит где-то рядом, так думалось Киту в моменты тревоги и страха. Надежда есть, но она прячется на задворках мифов и выдуманных историй.
Цет лежащий под тенью бара напоминал животного, который только издалека кажется спящим. Кит боялся подойти к своему старшему брату. Ноги перестали его слушаться. В глазах стали проплывать миражи и лица всех знакомых и родных людей, которые ныне почили эту бренную землю. Смерть - единственное, что сейчас казалось настоящим, и к чему можно было прикоснуться протяни он к ней свою холодную, дрожащую руку.
- Ты жив, Цет? - не выдержал и прервал вой ветра Кит. - Прошу скажи хотя бы слово.
- Да, - тихо, сливаясь с тоном музыки песчаной песни, сказал Цет. - Я ещё жив.
Кит кивнул брату, когда тот приподнял голову и встретился с ним взглядом. В глазах читалась утрата. Оба на время музыкальной паузы поверили в смерть друг друга. Что могло случиться осознай один из них правоту своих жутких рассуждений? Кит боялся заглядывать так глубоко в свою душу, но знал, что, как минимум, потерял бы волю к жизни.
- Кажется здесь мы в безопасности, - Кит подошёл к цистерне и посмотрел на край плаката Майкла Мосеча, который хитро поглядывал на братьев, укрывшись вместе с холмом за зданием бара.
Цет встал рядом с Китом и коснулся носком ботинка бутылки, завёрнутой в протёртый до дыр полиэтиленовый пакет. Рядом шелестя на ветру, лежали ещё несколько точно таких же пакетов. Кит заметил, что в одном из них присутствовал крысиный хвост. С другой стороны, подумал он, это мог оказаться и простой резиновый шланг, иссушившийся до такого состояния от этой безумной жары.
- Нальём горючее в бутылки, - сказал Цет брату, опускаясь на корточки рядом с краном, выливающим жидкость из цистерны, - заткнём тряпками. Подожжём и сварим лобстера на холме.
- Если этот ублюдок не сгорит, то дым его точно ослепит, - добавил воодушевлённо Кит. - Кстати, думаю самое время рассказать мне про то самое убийство.
Цет переливал в этот самый момент в бутылки бензин. Это занятие казалось ему важнее ответа на поставленный братом вопрос. Кран работал исправно, и жидкость казалось, никак не испортилась за время пребывания на заднем дворе бара. Когда процесс создания самодельного оружия стал машинной работой, за которой мог и управиться любой слепой, то тогда-то Цет и посмотрел на брата, с явным недоумением, многозначительно приподняв правую бровь.
- Я спрашиваю тебе о том, что ты посчитал похожим на эту резню. Про того мертвеца на обочине дороги, - поправил себя Кит.
- Библейское проклятие и резня - две разные вещи, - промолчав полминуты в нерешительности, сказал Цет. - Да, я упомянул о нём пока мы лежали под столом. Это историю о висельнике, который только вернулся со службы в армии и поспешил автостопом к своей семье в Аризону.
- А мне казалось, что парень спешил по делам в Канзас, - Кит во время разговора, то и дело смотрел в сторону плаката. Глаза Майкла Мосеча пристально следили за их действиями. Киту думалось, что это всё, как в страшной истории в которой за картиной спрятался неизвестный. Глаза двигались и не принадлежали нарисованному человеку. Они жили своей собственной жизнью.
- Кит, - голос Цета стал очень серьёзным. Брат осторожно отвёл взгляд от жуткой ухмылки Мосеча и вновь обратил своё внимание на брата, - я собственными глазами видел, как того парня вешали на столб. Дело не в том, что эту историю рассказывали, как байку или страшилку на ночь, а в том, что я сам мало тебе о ней рассказывал.
Кит в изумлении открыл рот и стоял так с минуту или больше. Не верил, что его брат способен скрывать в себе историю о жестоком убийстве, но на, то должны были быть веские причины.
Кит, выдержав долгую паузу, кивнул брату, позволил тому продолжить.
- Это дело произошло осенью. Я и ещё парочка ребят в форме сидели пьяные в баре и вдруг по новостям объявили о том, что некий парень в серо-жёлтой форме сбежал как настоящий трус с поля битвы и направился за поиском убежища к своей любимой семье. Сказали, что он вроде бы застрелил своего командира и свалил с базы на стоящем поблизости джипе. Убийца, дезертир, вор и предатель родины. Этого всего достаточно для того чтобы привести в бешенство свору пьяных вояк. К тому же мы час или два назад видели, как он останавливался напротив бара у заправки. Его форма в стиле хаки сильно выделялась на фоне пустыни.
- Он не сменил одежду? - засомневался в правдивости слов брата Кит.
- Видимо ему не было до этого никакого дела. Может он был глупцом, а может, думал, что так он сольётся с пустыней и выйдет из поля зрения полиции. На деле же маскировка сильно выделялась. Охотники и военные редко ездят в форме по пустыни. Жарко, сам понимаешь.
- Значит, вы его повесили? - с ужасом, почти шёпотом, вопросил Кит.
- Карта Таро, - чуть погодя, задумавшись над словами брата, ответил Цет. - Перемены. Жертвы. В данном случае просто факт того, что человек ещё до смерти поставил на кон свою жизнь.
- Жертвуют чем-то обычно ради достижения цели, - смутившись ответом Цета, Кит решил поправить его суждение. - Ему же не получилось добиться желаемого.
- Нам не было известно о его желаниях, только о деянии. В любом случае он на самом деле убил человека, я даже проверил это и побывал на той базе где нашли мёртвого сержанта. И в итоге убийцу поймали двое из наших, тех, что выпили больше, сбили джипом его машину сбросив её в кювет. Он сопротивлялся. При нём была винтовка и пистолет. Он сумел выстрелить два раза в воздух, намекая пьяным имбицилам о том, что и те могут стать жертвами. Ещё парочка наших ребят приняло участие в суде Линча. Один даже сумел свалить убийцу на землю при помощи камня. Я и ещё один парень, Фил, он не так уж и много выпил в тот день, были двумя единственными людьми, что лишь отчасти участвовали в жёсткой расправе над этим безумцем с картой таро на шее. Мёртвое тело того человека повесили за правую ногу на столб. С ним на тот момент всё было уже кончено.
- Но так ведь ты же в таком случае просто свидетель, - решил успокоить Цета Кит, заметив, как лицо брата стало бледным и немым изваянием переполненным горем.
- Свидетель - тот же соучастник.
- Значит, теперь ты думаешь, это его призрак пришёл поквитаться?
- Вздор, - Кит испугался, увидев на лице брата, только что бывшего грустным, улыбку. Казалось, что она не принадлежит ему. - Это произошло далеко отсюда. Плюс я и, правда, был всего-навсего наблюдателем. Видел, но ничего не мог с этим поделать. Да, вина моя есть. Греха во мне больше чем во всех тех людях в баре, но не за это нас всех тут расстреливают.
- И чем же тебе тогда эта история показалась похожей?
Солнце зашло за границу отделяющую добро и зло. Свет и тьму. Темно-голубая пелена высвободилась из оков света и нахлынула, будто морская волна к берегу на заднем дворе бара.
- Я тоже смотрел за чужой смертью и ничего не мог поделать, - сказал Цет и замолк, давая вою ветра закончить историю за него.
Цет и Кит, закончив разливать горючею смесь, остались наедине со страшной историей, которую мало кому в здравом уме хотелось бы рассказать в нынешней ситуации. Кит боялся, что его брат увидел свою смерть сквозь прицел снайперской винтовки, хотя внешне казалось, что того заботит лишь эта история из прошлого. Грех, словно старая рана открылась, и, взяв за поводья сознание Цета, направила их в серые дали прошлой жизни.
Воцарилась всеобъемлющая тишина. Вслед за тьмой пришла вечерняя прохлада. Кит видел, как местность вокруг него прекратила быть пустыней и стала походить на дно океана, по которому скользит песок, а сверху тени морских обитателей плывут у самой поверхности воды. Посмотрев наверх можно было подумать, что там бушует буря и шторм гонит вперёд морскую синеву, но зато внутри всё спокойно и тихо, словно всё это лишь зеркало настоящего.
Кит ненавидел воду и море. Он не умел плавать, а, следовательно, вода для него представляла угрозу для жизни. Он верил в то, что зайди он однажды в воду, то больше никогда оттуда не выйдет целым и невредимым. Но почему-то ему казалось, причём уже с самого начала этой безумной кавалькады смерти, что его не коснётся пуля убийцы. Что он слишком чист и добр для неё. Как сильно в тот момент он заблуждался, сам он точно не знал, но вера его была непоколебима.
- Поэтому ты и шёл первым, - развеял тишину своим грузным голосом Цет. - Ты не так грешен, как я. И очень жаль, что рядом с тобой нельзя простить все свои грехи. Это бы точно решило все наши проблемы.
- Нам точно стоит возвращаться в бар? - страх вместе с воем ветра подкатывал к полуразрушенному песочному замку Кита. - Нельзя ли переждать бурю здесь?
Цет поводил из стороны в сторону заполненной бензином бутылкой. В его руках она напоминала не грозное орудие, а ещё одно напоминание о прошлых грехах. Сквозь эту жидкость он мог разглядеть страшные лица его сослуживцев, творящих безумные вещи с телом бедного убийцы. Тишина в пустыне стала заполнять его сознание диким гулом. Кто-то кричал Цету в ухо о пощаде. Казалось он, не зная точно, что ответить на поставленный вопрос погрузился в прошлое, на дно этой самой бутылки.
Кит пробыл в армии не так долго, как его брат. Он представлял собой человека простого и невинного, почти, что вымерший вид настоящего американского пацифиста. Не накуренный дымом хиппи или ленивый дылда, который боится взять в руки оружие, а тот, кому просто по душе своей не видит смысла в лишении человека жизни. Не верит он и в то, что для убийцы, что лично решает, кому стоит жить, а кому следует умереть, живые неспособны найти иную кару, нежели чем его погибель.
- А ты бы бросил умирать людей в яме, если бы у тебя в руках была верёвка?
Кит обомлел. Цет видимо решит поставить младшего брата на своё место. Указывал на то, что количество грешных душ на этой мёртвой земле может возрасти, а умирать люди так и не перестанут. Но у Кита, несмотря на его душевную простоту, имелось в запасе нечто такое, чем он мог покрыть нахальство братца.
- А ты бы убил своих товарищей и спас жизнь тому человеку? Выстрелил в воздух, чтобы их отвлечь? Что же ты сделал, когда у тебя в руках оказалась верёвка?
- Сейчас и узнаем, - Цет злобно ухмыльнулся находчивому и такому же острому на словцо братцу. - Пошли, поиграем в героев. Иначе мы тут друг друга, как койоты и стервятники сожрём с потрохами и не подавимся.
- Ну-ну, героям такое не положено делать, - так же злобно, как и Цет, но с искрой радости в глазах ответил Кит.
Младший брат достал из кармана костюма зажигалку. В одной руке он крепко держал за горлышки три бутылки с бензином. Вместо крышки сверху торчали клочки ткани. Цет нёс оставшиеся шесть бутылок с горючей смесью и шёл следом за братом. Шествие героев внезапно стало похоже на похоронную процессию.
Они приблизились к двери ведущий назад в бар, но не в главный зал, а в небольшой узкий коридор, который соединяет его с улицей. Внутри весь свет задушила прочная и толстая ткань ночи. Кит, чиркнув зажигалкой, и преподнеся огонь к лицу заметил, что приход вечерних сумерек не сулил ничего хорошего. Особенно, когда он способен ворваться в последний бастион хранящий свет и тепло жизни. Лампочка успела лопнуть задолго до их прихода. Братья решили, что хозяева прекратили заботиться с таким же трепетом за своим кровным "сынишкой", как раньше. Всё вокруг них намекало на скорую кончину бара.
- Запомни, - Кит чуть не подпрыгнул от испуга, услышав за спиной шёпот Цета, - мы войдём к ним только тогда, когда будем уверены, что нас не застрелит снайпер. Нам нужен знак. Без него я не вижу смысла рисковать нашими жизнями.
В коридоре справа от них стояли несколько коробок со средствами для мытья посуды и банки с краской. Брошенные на дороге под названием Жизнь вещи большая часть которых стала пристанищем для паутины и пыли.
Кит вступил вперёд и тут послышался протяжный скрип похожий на недовольный возглас, разбуженный старушки. Половица, на которую самый младший из двух братьев наступил, слегка приподнялась. За этим действием последовал громкий удар, и звук напоминающий кручение колпака от колёс автомобиля. Кит сквозь свет огня зажигалки увидел, как из одной переполненной детскими игрушками и краской коробки, на пол упала банка и покатилась по полу по направлению к двери. Банка с логотипом солнца врезалась в дверь, ведущую в главный зал и, после этого остановилась. Она лежала перед слегка раскрытой дверью, вливая в полутёмную комнату крупицу света и звуки борьбы. В комнату проступали голоса живых: ругань, мужские крики и женский плач. Вдобавок Кит сумел мельком различить тень человека стоящего в главном зале бара. Ещё один сумасшедший шагнул навстречу иному миру, с ужасом заметил просебя Кит.
- Наш шанс, - обратился он, к брату проходя в зал и откидывая носком ботинка банку с логотипом солнца. Он заметил, что та почернела от сырости и влаги.
Кит, войдя внутрь, почувствовал, как его укололи в сердце большой иглой. Выронив из рук бутылки с горючей смесью, он прижался плечом к косяку двери. Голова его закружилась, а перед глазами шевелились тени на стенах. Он уходил за пределы своего сознания. И перед тем как понять, то, что темнота, окружившая его не следствие прихода сумерек, он услышал, как с небес недовольно хмыкнул Зевс, потерявший из виду цель и опустивший назад в колчан искрящуюся от досады молнию.
Младший брат сполз по поверхности двери на землю. Зажигалка упала на его грудь, когда пальцы правой руки разжались. Та предварительно захлопнулась, убив дьявольский огонь, лишив его кислорода. Кровь собралась вокруг дырки в рубашке. Кит умер, пытаясь быть героем, но став в итоге жертвой лихорадки безумия в баре.
Цет со слезами на глазах и роняя по пути другие бутылки, часть из которых с дребезгом и громкими хлопками упала на кафельный пол главного зала, сел рядом с телом Кита. Пусть он и был объят гневом возмездия, но держал себя в руках и старался не высовываться наружу, боясь за свою жизнь. Потеряй он и свою волю, то не получит убийца того чего заслуживает - смерти.
- Теперь вы мне верите, хорошо, - отозвался знакомый голос. Этот властный тон, жёсткие нотки и самодовольства, просачивающиеся сквозь дерзкие слова, могли принадлежать только Левано Крайзеру. Человеку, пережившему смерть. - Я всегда беру на деловые встречи с собой пистолет. С ним за пазухой я чувствую, что мои слова имеют вес сравнимый с весом целой пачки патронов. А человек верит в пули, смерть и то, что однажды те могут слиться в единую массу и прикончить его. Никто не способен избежать Исхода. Если уж не слова, то, как минимум, моя жизнь стала весить на пару унций больше чем обычно, вы так не считаете?
Эта речь глубоко потрясла и без того расшатанную психику Цета. Он оставил брата на земле в луже крови и бензина и повернулся в сторону убийцы. Тот нервно хватал ртом воздух, словно бы воровал его у всех тех, кому посчастливилось выжить. В одной руке он крепко, почти насмерть держал за рукоять взведённый пистолет. Из его дула шла лёгкая серая дымка. Цет заметил, что пистолет направлен не в сторону холмов или других жертв резни в баре, а на него.
- Помилуй меня, - а это уже звенел голос милой и доброй вдовы владельца бара. Её за горло держал Левано. Так же крепко, как и рукоятку своего пистолета.
Цет оценил по достоинству злобный план бизнесмена. Решил уйти в ночь, прикрывшись заложником. Безумно и хитро. Странно, что снайпер не открыл огонь. Может, подумал Цет, ему хочется узнать скольких этот псих, отправит следом за моим братом?
- Прошу, - вновь застонала Елин, - сжалься.
- Я? - хриплым тоном переспросил Левано и ещё сильнее сдавил горло женщины, заставляя ту стонать и дёргаться в его сильных руках. - А ты заставь меня. Нет, - он с явным нетерпением посмотрел в сторону парковки, - крикни-ка лучше своему дружку с холма, что лучше бы ему прекратить тут всех убивать. Хотя нет, я не дам тебе кричать. Я почти уверен, что ему нравится, когда девушки кричат. Не хочу доставить ему ни грамма удовольствия.
- Кажется, вы не понимаете, что вам был дан второй шанс! - закричал недовольный и озлобленный Альберт. - И на что вы по-вашему его тратите?
- Хочешь поиграть в героя? - Левано впавший в полное безумие направил дуло пистолета на продавца подержанных автомобилей.
- Вам пуля отхватила только левое ухо, но, кажется, что вы лишились обоих.
- Какой бесстрашный продавец, - Левано, несомненно, был впечатлён отвагой мужчины, но слушать его явно не собирался. - Да что толку вам мне советовать идти за вторым шансом? Я уже взял его в руки. И жив, как и следовало ожидать. И буду жить дальше. И Больше. Никогда. Не умру.
- Он разыгрывает вас, - на сей раз в разговор встряла взволнованная Мария. Цет видел профиль её прекрасного личика, покрытого солёным на вкус горем, что продолжало стекать по её щекам. В этой бескорыстной борьбе за чужую жизнь она напомнила ему его брата. Такая же добрая и милосердная. - Хочет взять всех сразу. Ждёт, когда вы выполните за него его работу.
- Я пусть и забочусь о своей жизни, - Цету показалось, что этот человек пытается разыграть перед ними честного человека. - Но я не стану мешать бизнесу другого бизнесмена. По натуре своей я не такой уж и алчный, как вам кажется. Для меня души людей, их жизни и гроша ломанного не стоят. А вот своя - бесценна. И делится ею я не стану. И если на самом деле не я его цель, то пусть так. Пусть отправит вас всех туда, куда он хочет, но даст мне уйти, куда мне надо.
И он схватил Елин за волосы и заставил встать перед ним. Затем он обхватил её шею, так чтобы локоть правой руки был прямо под подбородком, и пистолетом указал в сторону холма. После этого они неторопливо вошли в гавань мёртвых душ. Цет лишь видел, как безумец схватился за спасательный круг и повёл его в сторону голодной акулы.
- А теперь направо, - судя по жалобному стону, что издала женщина, он сделал ей больно и заставил идти по направлению к стоянке. Шли они так, будто перед ними зияла жуткая пропасть, а сзади образовалась огромная стена.
Левано боялся умереть. Он даже в таком положении продолжал кидать злобный взгляд, в сторону сидевший в баре людей, ожидая от тех западни. В один такой момент он снова взглянул на Цета, а тот с жуткой гримасой злобы и радости, посмотрел на бизнесмена. На улице вновь заиграл оркестр смерти. Но на сей раз, рука маэстро принадлежала не Левано, а снайперу с холма.
Взрыв от удара осветил тела раненых людей: Елин поразили в живот, а Левано в его либидо. К их счастью смерть прошла галопом, не оставив им и единого шанса на мучения. Она слишком долго ждала, когда наконец ей можно будет отобедать.
- Она ушла следом за мужем, - со вздохом в голосе продекламировала Мария. Судя по её более или менее спокойному тону, она ожидала, что всё этим и закончится. - Но хотя бы их бар не достался этому гнойному поддонку.
- Парень, - Некто зажёг спичку и преподнес её к лицу, чтобы его можно было разглядеть в темноте. Этим незнакомцем оказался раненный в ногу охотник по имени Мартин. - Мои соболезнования. Нас заставили умолкнуть, мы не сумели вас предупредить, да и не знали, когда вы точно объявитесь.
Цет понял, что этот человек обращался к нему. Сейчас он держал в своих руках одну из уцелевших бутылок, внутри которой на самое дно опустилось его прошлое. Все эти грехи хотели сгореть вместе с убийцей в пламени по силе своей не уступающем адскому огню.
- Выжил, - сказал он грубо, еле сдерживая нарастающую ярость, - ещё не значит победил.
Затем он поднял свой пылающий взгляд на трёх выживших и сказал без страха и жалости:
- Я вернулся, чтобы отомстить. И я пойду на все, чтобы моё желание свершилось. Мы отправим этого поддонка на небо. А потом он будет долго падать на землю пока не провалиться сквозь неё и не угодит в ад.