Так уж случилось, что во время оно прекрасная муза Клио взяла и положила на меня свой тяжелый глаз. С усердием, которого я не достоин, она влекла мою 'скиталицу-душу к священному свету' в полном соответствии с известным гомеровским гимном. Я, правда, сомневаюсь, удалось ли этой жительнице Парнаса помочь мне найти свое предназначение, поскольку ее иногда отвлекали от моей скромной персоны более важные дела. В те нередкие моменты, когда питомица Аполлона покидала меня, я с энтузиазмом откликался на глубокие взгляды возвышенной Урании, поражавшей своими небесными формами, или легкомысленные подмигивания крылатой Эрато, ветреной, как и положено красавице.
Но, так или иначе, а история, особенно хроники древних битв и сражений, с детства волновали мою черствую и непросветленную душу. Перипетии Пелопоннесской войны, походы Александра Македонского, нашествие кимвров и тевтонов на Рим казались мне волшебными, трагическими сказаниями. Я запоем читал сухие главы учебников истории для ВУЗов и красочные монографии отечественных и зарубежных специалистов, посвященные Ганнибалу и Юлию Цезарю; художественные произведения малоизвестных (ну кто знает Милия Езерского и читал его "Силу земли"?) и великих писателей вроде Г. Флобера ('Саламбо') и Л. Фейхтвангера ('Иудейская война'); книги солидных античных авторов, например, грека Плутарха и римлянина Корнелия Тацита.
'Проходя' в пятом классе Историю СССР, я с удивлением обнаружил, что являюсь хилым потомком восточных славян, а конкретно - вятичей, поскольку оба моих деда и бабушка по мужской линии происходили из деревень, расположенных на так называемой Клинско-Дмитровской гряде, то есть в ареале обитания вышеупомянутого обширного славянского племени (тогда я, правда, не знал, что здесь же обитали и кривичи, а до тех и других - балты с угро-финнами). В пятом классе я усвоил, что славяне были людьми немелкими, статными, светлокожими; волосы имели русые, а глаза - голубые; отличались смелостью, выдержкой, отвагой, силой, ну, и недюженным умом. Вот только время от времени они почему-то кому-то платили дань или, будучи подчинены, не щадя жизни, защищали чужие интересы.
С годами интерес к славянам, как этносу, у меня не ослабевал. Интерес этот подогревало соседство близких (украинцы, белорусы) и далеких (поляки, болгары) родственников, прислушиваясь к речи которых, я улавливал поразительно схожие с русскими слова, произносившиеся, правда, с непривычными акцентом и интонацией. Забавляло при этом то, что иногда лексикон 'братьев-славян' казался малоприличным: вполне литературное украинское или чешское слово оказывалось почти нецензурным в 'великом и могучем'. Что и говорить, коли чешская 'матерштина' (materstina - родной язык) иногда звучит для моего русского уха, как матерщина российская! Однако ради справедливости стоит отметить, что вполне безобидные слова "великого и могучего" могут звучать не очень пристойно на языке Яна Гуса: так, устойчивое выражение "столица нашей Родины" для чеха будет означать что-то вроде "испражнения нашей семьи" (stolice nasi rodiny).
В конце концов, неугомонная Клио заставила меня задуматься о том, откуда есть пошел 'язык словенеськ'. И вот тут-то, на этом скользком пути познания меня ожидало много неожиданного. Я с удивлением обнаружил, что историкам 'до тонкостев' известно, где и когда произошел этногенез эллинов, италиков, кельтов, иллирийцев и, скажем, фракийцев.
Согласно современным воззрениям, веков за 30-40 до нашего времени племена линейно-ленточной керамики были авангардом продвижения индоевропейцев с их промежуточной причерноморской прародины на запад. Исследователи довольно единодушно видят в них предков кельто-греко-италийцев, добавляя к ним также иллирийцев. Язык этих самых иллирийцев, живших когда-то на обширной территории от Адриатики до Польши и Венгрии, судя по дошедшим до наших дней островкам, имел сходные черты с германскими, балтскими и славянскими языками (в частности, непоследовательная сатемизация заднеязычных смычных).
Ученые определились с колыбелью германских народов - это ясторфская культура, зафиксированная в VII в. до н.э. на нижней и средней Эльбе и в Ютландии. Историки не спорят, где сформировались балты, начавшие обособляться от близкородственных племен, вероятно, между 2000 и 1500 гг. до н.э., когда стали заметны культуры к северу от Карпат, в центре Европы, и когда в процессе ассимиляции индоевропейцами жителей южной части Нарво-неманского и Верхне-неманского культурных ареалов начало формироваться 'протобалтийское' общество, привольно расселившееся к востоку от Одера, в Пруссии, позднее Литве, на севере Латвии и Эстонии, в северо-западной Украине, на западе Белоруссии, в Центральной России и далее на востоке по Оке, в верховьях Волги, по Каме вплоть до Среднего Урала.
А что же славяне? Их 'не видно' на историческом горизонте вплоть до эпохи раннего средневековья! Как остроумно и метко заметил один исследователь (К.Ю. Резников), 'из лесов вышли неведомые, очень простые люди и в течение нескольких столетий заселили пол-Европы. Для потомков осталась загадка: откуда они взялись, как произошли славяне?'
Это заинтриговало, и мне ничего не оставалось делать, как засесть за источники. Отсидев за ними продолжительное время, я пришел к неутешительному выводу, что вопрос происхождения славян не решен и по сию пору. Проблема оказалась сложной не только с объективной точки зрения - из-за неясности и противоречивости письменных свидетельств, невозможности надежно интерпретировать археологические материалы, топонимы, гидронимы, данные языка и антропологии, даже результаты генетических исследований. 'Серьезные' учёные не подтверждают (за исключением противоречивых предположений лингвистов) существование славянского этноса в эпоху до нашей эры!
Обнаружились и субъективные факторы: советские академики, а ныне и 'незалежные' украинские историки, доказывают, что славяне зародились исключительно на Среднем Днепре и, к слову, чуть ли не являются потомками древних ариев (вот, где, оказывается, надо было искать истинных арийцев!), а все остальные (т.е. за исключением 'украинских русичей') славянские народы выглядят какими-то неполноценными: поляки, чехи и словаки возникли, дескать, от смешения с кельтами, русские - с угро-финнами, не говоря уже о южных славянах, которые сформировались позже и в крови которых преобладает какая угодно, но только не славянская струя (насчет южных славян это действительно так). Справедливости ради следует признать, что в русском языке есть индо- и ирано-арийские следы (не путать с позднейшими скифо-сарматскими языковыми наслоениями), обнаруживаемые иногда даже в таких неприметных словах как "дважды" (санскритское "двиджа") или "ватрушка" (санскритское "атра" - пламя; авестийское "ватра" - очаг). И даже табуизированного германцами и славянами индоевропейского "-ркс" (медведя) можно обнаружить в санскрите под именем "медоеда" (madhv-ad)!
Однако такие следы присутствуют и в других индоевропейских языках, причем в древнегреческом эти следы выражены гораздо явственнее. Да, серьезные исторические исследования свидетельствуют, что юго-восточная ветвь индоевропейцев (арии, греки, македонцы, фригийцы, фракийцы и некоторые другие палеобалканцы) локализуется к северу от Нижнего Дуная, в Причерноморье, на Кубани и в низовьях Волги, однако предки славян, а также балтов, германцев, кельтов и италиков жили уже отдельно от этой ветви.
С братьями-украинцами перекликается плодотворно работающий в США ученый биохимик Анатолий Алексеевич Клесов, чьи научно-популярные труды ('клесовщина') о тесном родстве ариев и славян активно обсуждаются в российском обществе. Экзотично выглядят построения Г.С. Гриневича, который наконец-то "дешифровал" Фестский диск и которому открылось, что пеласги и этруски суть древние славяне-русы.
Польские специалисты тянут 'одеяло' славянского этногенеза на себя, на Вислу. Однако переплюнули всех, как мне кажется, белорусские "товарищи". Так Вадим Деружинский, говоря об общеславянском языке, утверждает: 'Сам собой возник койне - средство межнационального общения, который был смесью языков готов, западных балтов и, возможно, в малой степени сарматов Таким образом, славянский язык - это не язык какого-то особого этноса, а только средство межнационального общения, некий АРГО или КОЙНЕ, который - по законам лингвистики - являлся крайне упрощенной карикатурой как на готский, так и на западнобалтский языки. Остановившись в районе Полабья, готы-гепиды (варяги) захватили западнобалтские земли венедов, поэтому 'первым славянским народом' были названы западные балты-венеды - они были первыми славянизированы варягами'.
Всё, приехали, проблема происхождения славян блистательно решена! Не было славянского языка, не было и такой этнической группы - славяне, а был какой-то готский сброд, смешавшийся во 2-3 вв. н.э. с западными балтами.
Вы думаете, Вадим Деружинский одинок? Как бы не так! Ему вторит другой Вадим, с исконно русской фамилией Ростов: "...сами славяне появились из слияния готов с западными балтами"; "белорусы - славяне только потому, что на околославянском языке стали говорить; "кривичи и древляне - это этнически западные балты, радимичи и северяне - сарматы, а вятичи - смесь сарматов и финнов."
Нельзя не признать, однако, что крупицы сермяжной правды в высказываниях В. Деружинского и Ростова все-таки имеются.
Так, например, литовцы называют белорусов "гудами" - Gudas (поскольку слово Baltarusis - позднего происхождения) - этноним, восходящий к готам. Удовлетворительного объяснения этому факту я не обнаружил (тезис о том, что предкам современных литовцев население полиэтнической готской державы III века н.э. казалось "готами", не слишком убеждает). Правда, русский историк начала XX века Ф.А. Кудринский утверждает, что первое значение слова gudas - "инородцы/чужеземцы" и загадочно добавляет: "Думают, что это белоруссы". Чтобы окончательно запутать вопрос о "гудах", замечу, что Плиний и Птолемей приводят слова Пифея (IV в. до н.э.) о каких-то "гуттах", проживающих на Янтарном берегу Балтики. Поскольку в "Старшей Эдде", как полагают некоторые, сообщается о жителях Готланда, переселившихся на рубеже эр на южное побережье Балтийского моря, можно предположить, что гутты - не готы. А кто же тогда? Полагают - чего только не полагают! - что так пруссы называли куршей, а потом литовцы - ославяненных ятвягов (вот, мол, почему современные литовцы зовут гудами современных белорусов).
Считается (кто там считал?), что 25% лексики польского и белорусского языков - балтского происхождения. К тому же поляки, белорусы и словаки "дзекают", как, якобы, и часть литовцев-аукштайтов ("дзуков"). Если побродить по этимологическим словарям, можно обнаружить удивительное сходство многих готских, балтских и славянских слов. Ученые констатируют наличие продолжительных связей между готским, а также балтскими и славянскими языками. При этом исследователи подметили, что, с одной стороны, славянские слова и грамматические формы выглядят как преобразованные балтские, а, с другой стороны, различия, обнаруженные между вымершими западнобалтскими и живыми восточно-балтскими языками, настолько глубоки и древни, что ставят под сомнение их общее происхождение из единого прабалтского языка! Есть лингвисты, допускающие праславянское происхождение пруссов, ятвягов и голяди, "позднее" оторвавшихся от "своих" и сблизившихся с летто-литовской прабалтской племенной группой, в свою очередь, отпочковавшейся от прагерманских соседей. Исходя из этого в научном мире высказывается мысль о существовании в древности окраинных по отношению к балтским диалектов, на которых говорили этнические общности-предки славян и западных балтов (пруссов, ятвягов, чья этническая принадлежность, правда, не ясна, куршей). Известно, что готы, продвигаясь на юг, форсировали Вислу, а затем нижний Днепр, вторглись на территорию местного племени спалов (скалов?) и разгромили их в бою. Известно также, что в пределах территории племенного союза пруссов находилась некая Скаловия (современная Калиниградская область России), населенная "скаловитами" или "скалвами" (уж не склавинами ли?). Наконец о том, что в Пруссии помимо балтских племен проживали также славяне, сообщают некоторые немецкие авторы. Более того, Прусская хроника Симона Грюнау приводит имя одного из сыновей легендарного прусского князя Видевута, жившего якобы в начале 6 века, - Склаве!
Из сообщений немецких же миссионеров мы узнаём о древнепрусских провинциях Любава и Сасна (Сосна?) - чем не славянские названия? Общеславянское "гвойзда" (звезда) сродни древнепрусскому svaigstan (сияние, блеск) и современному латышскому zvaigzde (звезда), в то время как "зем/земь/земне/земле" (земля) - прусскому zeme. Праславянское божественное "*sve;tъ-свент" (святой) вполне соотносимо с древнепрусским swenta, а наше древнее "живот" (в славянских языках - жизнь, тело, имущество) - с giwato, что и на древнепрусском означает "жизнь". Привожу далее прусские, ятвяжские и славянские соответствия: as/es esmu - аз есмь; cilveks - человек; galva - голова, krawian - кровь, plugs - плуг, piws - пиво; drygi - русские (дреговичи?); begeyte! -бегите!; moy myle - мой милый. Наконец, знаковое слово "слава" живет в современных балтийских языках - латышском slava - молва и литовском - slove; (честь, хвала).
От балтов перейдем к готам: такое святое для русского человека слово-понятие "хлеб", оказывается, заимствовано именно у этих восточных германцев (hlaifs/hlaibs - хлеб из кислого теста; в произношении западных германских племен - англов, саксов, ютов и фризов - hlaifs звучал как hlaf, от которого рукой подать до современного английского loaf - булка; еще поразительнее связь hlaf с древнесаксонскими hlaford и hlafdige -"замешивающ-ий/ая хлеб", т.е. "хозя-ин/йка дома", ставшие впоследствии "лордом" (lord)и "леди"/lady); близкое по звучанию слово "хлев" происходит от готского hlaiw - могила, пещера. Украинская "хвилина" (минута) и чешская chvile (время, минута) обязаны своим происхождением готскому hveila (время). Наши "думать" и "мочь" "суть пришли" из готских domjan и mogan соответственно; готское "nunu" перешло в "ныне"; название дерева "бук" и понятия "буква" объясняются готским boka - "дерево, на коем вырезают письмена"; глагол "купить" находит своего предшественника в готском kaupon - торговать, а "вопить" - в wopjan; словечко "лихва" взято в "кредит" у готского leihva - ссуда; "медицинский" корень "лек/леч" происходит от lekeis - врач и leka - лекарство, хотя сами готы, видимо, заимствовали это слово у кельтов (liaig-lega); такая же схема "кельтский-готский-славянский" сработала в отношении словечка "тын" (dun-tuna) - словечко оказалось живучим, дав английское town, скандинавское tuna (с тем же значением, что и town) и немецкое Zaun - изгородь, забор; даже прилагательное "чуждый" производят от готского thiuda - народ (общегерманское theodisk - буквально "принадлежащий народу" и "немецкое Deutch - из "той же минералогии"!). "Стойло" нашло свою параллель в готском stalla, "само-е" - в samo, хоругвь - в hrugga (по другой версии "хоругвь" - монгольского происхождения), да и понятие "церковь" тоже, якобы, имеет готские корни (праславянское кръки от готского kiriko). Наконец, праславянское гъдвабье - шелк (слово это сохранилось в чешском языке в виде hedvabi) - наповерку является готским gud(a)-wabi- 'божья ткань'!
Правда, и готы восприняли кое-что из славянского языка, причем почему-то на букву "п": plat ("плат" - кусок ткани, платок) и plinsjan ("пленсати" - плясать). Надо думать, что славянские платки и пляски произвели в свое время на готов неизгладимое впечатление!..
Кроме того, в так называемых паннонских житиях сообщается, что славянские святые "первоучители" Кирилл и Мефодий, будучи в 861 году в Готии (т.е. в Крыму, на западной оконечности которого еще в IV в. осели остготы), видели в Херсонесе (т.е. в современном Севастополе) церковные книги (Евангелие и псалтырь), писанные "роусьскыми/роушкими" письменами на "роусьском/роушком" же языке, коим, якобы, изъяснялись крымские готы. Общительный "лингвист" Кирилл, как утверждается, вступил в беседу с одним из местных и "понял смысл" его речи. Выходит, готы - это "руссы"? Тем более, что католические епископы Хорватии и Далмации в XI в. называли кириллицу "готским" письмом. Одни ученые отвечают на этот вопрос утвердительно (руническая надпись 9 в. воспевает Теодориха - потомка готов-грейтунгов - hroeth-tung; hroeth=h'rous=rus), другие полагают, что речь идет о роксоланах, т.е. о северных иранцах (аланах), либо о каких-то "азовских русах". Что за "азовские русы", спросите вы? На этот счет имеется гипотеза Георгия Вернадского, согласно которой речь идет о части антов - ираноязычных азовских племенах асов/рухс-асов (светлых асов), смешавшихся с готами.
Общую, и без того неясную картину "портят" росомоны. Это племя, упомянутое Иорданом, современные ученые ассоциируют как с роксоланами (рохс-монэ - "светлые люди"), так и с германцами-ругиями [ругами или рогами] (готское ros manna - "рыжие люди", либо "конники"[древнегерманское ros - конь], либо "дворовые люди"[готское rohsns manna], либо, наконец, "гребцы" [древнесеверогерманское roth man]), пришедшими из южной Прибалтики.
К сказанному можно добавить, что в донских казачьих говорах (гуторах) существовали словечки вроде "чига" (прозвище верховых казаков) и "тума" (прозвище низовых казаков). Первое слово можно найти в "Слове о полку Игореве" - так называлось какое-то причерноморское племя; второе означает по-черкесски что-то вроде "приблудный" (т.е. метис). Известно, что в этногенезе донских и днепровских казаков черкесы/черкасы сыграли важную роль, причем самоназвание "черкес/черкас" возводят к алано-осетинскому "чэргэс" - "орел".
В этих обстоятельствах для выяснения интересующего меня вопроса предлагаю опираться только на бесспорные с точки зрения большинства современных историков факты, хотя понимаю, что 'мнение большинства не есть критерий истины'. Впрочем, без гипотез в данном вопросе мы тоже не обойдемся. Кто же всё-таки такие, эти "черкасы"? Нельзя исключать, что речь идет о потомках касогов (самоназвание "адыгэ"), которых в VIII веке называли "касах(г)ами" или "кашаками". В X веке касоги платили дань тмутараканским князьям и служили в дружине Мстислава Храброго. В XV веке итальянский путешественник Джорджо Интериано сообщает, что окружающие народы называют касогов "черкесами".
Итак, начнем с индоевропейских корней, поскольку славяне и внешне, и по языку, и по генам относятся именно к этой группе народов.
Сначала укажем, что у многих историков можно найти термин 'древнеевропейцы' - то есть широкое этническое целое, пришедшее, по-видимому, во третьем тысячелетии до н.э. на европейский континент через черноморские степи с востока, из Азии, и говорившее на близких диалектах.
Есть, однако, и другие авторитетные мнения о происхождении индоевропейцев. Уважаемый мною историк и литератор Л.С. Клейн, не принимающий, кстати, концепции "древнеевропейцев", в своей книге "Время кентавров. Степная прародина греков и ариев" доказывает, что индоевропейская общность зародилась где-то в Центральной Европе не позднее шестого тясячелетия до нашей эры. Доказывает страстно и увлеченно, привлекая для этого интересные факты и не теряя при этом научной объективности. Л.С.Клейн, опираясь на археологические и лингвистические данные, полагает, что к северу от Дуная, на огромной территории от современной Австрии (баденская культура) до понто-прикаспийских степей, обитали предки хеттов, лувийцев и фригийцев, а также армян, проникших впоследствии в Малую Азию. Язык хеттов первым отделился от индоевропейского языкового древа. По представлениям многих специалистов, эти "первые отщепенцы" явились в Анатолию в конце 3 тысячелетия до н.э. через Балканы либо Кавказ. Однако Т.В. Гамкрелидзе и В.В. Иванов выдвинули гипотезу об индоевропейской прародине, сформировавшейся в 5 тысячелетии на стыке юго-восточной части Малой Азии и Северной Месопотамии, и, если верить этим уважаемым авторам, хетты обрели постоянное место жительства, двигаясь скорее с юго-востока, чем с северо-запада. Если при этом вспомнить о городском комплексе Чатал-Хююк (извиняюсь за выражение) в Малой Азии, в котором обнаружены храмовые постройки иранских ариев и которому археологи насчитали чуть ли не семь тысяч лет, причем до нашей эры, то вопрос об этногенезе индоевропейцев уходит куда-то в неолит и запутывается. В общем ясно, что ситуация не ясна.
Данные генетики якобы свидетельствуют о том, что первые люди пришли в Европу через Гибралтар лет этак 45 тысяч назад. Это были примитивные собиратели и охотники, темнокожие, но почему-то голубоглазые. Примерно через 37 тысяч лет, т.е. 8000 лет назад, конец примитиву положила группа носителей ближневосточных генов, т.е. людей пришедших с восточного побережья Средиземного моря и являвшихся "ранними" земледельцами. "Фермеры" выделялись густой темной шевелюрой, имели "карие очи", но были почему-то бледнолицыми (куда же делся ближневосточный загар?). Интересно, что ученые обозвали "бледнолицых" "корневыми евразийцами" - именно они, дескать, первыми покинули Африку, обосновавшись на территории современных Ирака, Сирии, Израиля и Ливана. Труженики полей захватили главным образом Южную Европу, где условия для земледелия были, понятно, более подходящими, чем на севере континента. У нынешних европейцев гены охотников и "пахарей" составляют в целом порядка 80%. Ну, а кто же "был третьим"? Оказывается, "северные евразийцы", проникшие в Северную Европу из Восточной Сибири предположительно 3-5 тысяч лет назад. Гены этой группы обнаружены, как у европейцев-северян (у современных литовцев ее доля доходит до 50%!), у которых преобладает генетический тип "охотников", так и у южан - среди них, как упоминалось, первенствует "фермерский" генотип. Между прочим, прежде, чем пойти на запад, те же сибиряки мигрировали и в восточном направлении, пока не заселили Северную Америку. Таков, по современным воззрениям, генетический багаж индоевропейцев. Беда, однако, в том, что нынешние русские, в странной компании с финнами, мордвой, уроженцами Сицилии и Мальты, а также евреями-ашкенази (!) не вполне вписываются в нарисованную трехзвенную генетическую картину: в геноме перечисленных народов и этнических групп содержатся и другие, до сих пор не опознанные элементы...
Добавлю, что согласно изысканиям тех же генетиков примерно 4 с половиной тысячи лет назад представители ямной культуры, проживавшие в степях между Волгой и Доном, в массовом порядке стали двигаться в Центральную Европу, где передали жившим там "шнуровикам" колесную технологию и одомашненную лошадь.
С тех страшно далеких от нас "древнекаменных" времен, в кои складывался этнос старушки Европы, живут и здравствуют в славянских языках индоевропейские слова и корни, например, *sneig, *tep, *berk, *ulk(h) - снег, тепло, береза, волк. Древне-, или те индоевропейцы, от которых произошли славяне, продвинулись, как полагают, в ареалы, расположенные севернее Альп и выработали там общую терминологию в области сельского хозяйства, социальных отношений и религии. Они говорили на диалектах, заметно отличавшихся от тех, на которых общались отделившиеся ранее ирано-арийцы (ямная и катакомбная культуры юго-востока Европы, датируемая 3600-2300 годами до н.э.), греки, армяне и фракийцы с фригийцами. Вместе с тем считается, что с конца пятого до середины третьего тысячелетия до н.э. предки носителей ямной и катакомбной культур обитали между Днепром и Донцом - одной из промежуточных индоевропейских прародин.
Сравнительно-историческое языкознание установило, что в рамках этой древнеевропейской этнической семьи постепенно сформировались объединения двух культур: шаровидных амфор (кельты, италийцы/венеты/иллирийцы - между 3400 и 2800 годами до н.э.) и шнуровой керамики, носителями которой оказались будущие 'германо-балто-славяне'(ныне большинство ученых допускает балто-германскую общность, отделяя от нее славян). Вторая из названных культур, получившая также наименование "культура боевых топоров", локализуется на территории современной Польши и восточной Германии. В вопросе о периодизации взгляды ученых расходятся, но согласно мнению большинства речь идет о периоде 3200-2300 годов до н.э. При этом ученые полагают, что "триединая общность" располагалась где-то к западу от среднего Днепра (на Висле?), поскольку в среднеднепровских землях древнеевропейские гидронимы отсутствуют.
В середине третьего тысячелетия до н.э. из триединой германо-балто-славянской массы выделяются прагерманцы, один из ареалов которых находился в зоне Средне-днепровской культуры. Не исключено, что эти предки германских племен, мигрировавших сначала к югу (во Фракию), "прихватили" с собой немалую часть протославян, поскольку "славянскую" метку R1a мы находим у 25% современных немцев, норвежцев и шведов. Еще раз оговорюсь, что в ученом мире в последнее время наличие "триединой общности" начинают считать "бездоказательным". К тому же в ученом мире утверждается, что современная генетика пока не обладает какими-либо прямыми методами, позволяющими различать индоевропейскую, скифо-сарматскую или тюркскую принадлежность представителей субгруппы R1а1.
Тем временем 'протобалты' и 'протославяне' - гипотетический суперэтнос, образовавшийся на базе близких автохтонных племён эпохи палеолита, продолжали тесно соседствовать друг с другом. Именно общее этноязыковое прошлое в течение длительного периода балтославянского 'сожительства' объясняет, как считают некоторые лингвисты, сходства в лексике и грамматике между современными славянскими и балтийскими языками (в балтославянской паре зафиксировано 1600 родственных слов - больше, чем для других языковых пар). Уместно отметить, что пропорции черепа (по данным 10-12 вв. н.э.) чётко отличают славян от германцев и сближают славян с балтами. Не менее интересно отметить и генетический фактор: славян (исключая южных) объединяет высокая доля R1a среди населения (около 50%), что сближает их из европейских народов с потомками балтов - литовцами (34 %) и латышами (41 %). Если уж говорить о данных антропогенетики, то получается, что высокая частота гаплогруппы R1a роднит поляков, белорусов, украинцев, русских (кроме уроженцев северной России), словаков, а из неславян - венгров. Средняя частота этой гаплогруппы (34-39%) характерна для чехов, дунайских словенцев, хорватов, русских-уроженцев севера России и, как говорилось, современных прибалтов. Низкая частотность R1a - у сербов и болгар.
Считается, что славянский элемент мог существовать в рамках Трипольской культуры (4-е - вторая половина 3-го тысячелетия до н.э.), расположенной на среднем Поднепровье и к востоку от Карпат. В ученой среде высказываются мнения, что с балтославянами ассоциируются носители Фатьяновской культуры (первая половтна 2-го тысячелетия до н.э.), которую локализуют в ареале от верховьев Волги на западе до среднего течения Камы на востоке. Фатьяновцы, пришедшие откуда-то с запада (междуречье Рейна и Вислы, верховья и среднее течение Днестра), отличались всё той же славянской меткой R1a и имели обыкновение хоронить медведей. Это последнее обстоятельство навело исследователей на мысль о существовании у носителей фатьяновской культуры медвежьего культа. Медведю, как известно, поклонялись и славяне, табуизировавшие название этого лесного хищника, коего они величали не иначе как "поедатель меда". Сближает фатьяновцев со славянами и то, что как те, так и другие, любили полакомиться медом.
Но всему приходит конец, и балто-славянское 'сожительство', если оно имело место и началось где-то после 2000 года до нашей эры, закончилось в период между ХIV и V вв. до н. э., когда, как утверждают ученые мужи, протекала медленная дифференциация этих двух групп. С.А. Старостин с помощью усовершенствованного им метода глоттохронологии уточнил временные рамки начала разделения балтов и славян - между 1400 и 1200 гг. до н.э.
'Где-то после..." - действительно, где? Где пробежала та божественная искра, из которой возгорелось пламя этногенеза и состоялось рождения нового этноса? И кто, с легкой руки Господа, высек таинственную искру?
Увы, академическая наука не выработала единой точки зрения на то, где именно и когда произошёл этногенез славян. Б.А. Рыбаков считает, что праславяне отпочковались от древнеевропейских общностей в рамках Тшинецкой археологической культуры (примерно 16-12 вв. до н.э.), т.е. в основном на территории современной Польши в ареале между реками Варта на западе и Сейм на востоке. Поскольку Тшинецкая культура вошла составной частью в культуру Лужицкую, постольку славянский след некоторые ученые усматривают и в этой полиэтничной общности, носители которой жили в XII-IV веках до н.э. на территории нынешней Восточной Германии, Польши, Чехии, Западной Украины. Предполагается, что в этом ареале, населенном преимущественно предками кельтов и италийцев, обитали также протославяне. В XI-IX веках до нашей эры в междуречье Днестра и Днепра существовала Белогрудовская культура, индоевропейские носители которой - земледельцы и скотоводы - медленно мигрировали на Балканы, где, как считают, заложили основу фракийского этноса. Другая часть белогрудовцев смешалась с пришлыми иранскими племенами, породив чернолесскую культуру, ассоциирующуюся у ученых со скифами-пахарями Геродота. Есть мнение, что последние и были "первыми славянами".
При этом в Полесском регионе с VII по I века до н.э. замечена Милоградская археологическая культура, которую ученые относят к балтам или ранним славянам. В V веке до н.э. представители Лужицкой культуры проникают из современной Польши в район Полесья и образуют там культуру Подклошевых (или Подклёшевых, от клош/клёш - сосуд, погребальная урна) погребений, которую одни считают венедской, другие - праславянской.
В VI-II веках до н.э. под сильным влиянием Лужицкой культуры на севере Польши и в Белоруссии формируется Поморская общность, относительно этнического характера которой археологи тоже спорят: то ли это венеды, то ли протославяне. От поморян протягивают нить к Зарубинецкой культуре 3/2 веков до н.э. - 2 века н.э. (запад и центр современной Украины, юг и юго-восток Беларуси), в рамках которых видят кельто-германские, балтские, иранские и славянские элементы, причем славяне здесь считаются преобладающим этносом. На рубеже эр (II век до н.э. - IV век н.э.) в южной Польше появляется Пшеворская культура. Она считается полиэтнической - германо-кельто-славянской.
Итак, мы видим, что после распада фатьяновской общности славянский элемент "маячит" на протяжении полутора тысяч лет в зоне, расположенной к северу от Карпат, на средней Висле, в Полесье, Днестровско-Днепровском междуречье и на Волыни.
А теперь попробуем использовать наукообразный метод исключения. Территорию по течению Немана с выходом к Балтике и почти вдоль всей Западной Двины до низовьев Вислы на западе и немного не доходя до реки Великой на востоке многие века до нашей эры занимали балты, археологические культуры которых находят также в верховьях Днепра до реки Припять, на Оке, Волге, Каме, как указывалось, и даже на Днестре. На очерченном пространстве распространены балтские названия рек (все эти Водвы, Лучесы, Истры, Вержи, Толжи, Обжи, Жиздры, Угры, Сожи, Нары, Цны, Верепети, Титвы и один Мерец!). Даже Москву-реку производят ныне от балтского слова "маскава" - "топкое место"; она и правда вытекает из так называемой Москворецкой Лужи! Даже Волгу производят от 'йилга' - 'длинная река' по-литовски (либо от литовского же слова "валка" - ручей, текущий через болота)! В бассейне Десны ("десине" - по-литовски "правая сторона") балты, видимо, граничили с североиранцами.
Причерноморские степи с незапамятных времен облюбовали скифы, коих еще до нашей эры подчинили их североиранские родственники сарматы (Дунай, Днестр, Днепр, Дон - гидронимы иранского происхождения - вспомним о священной реке Дану ведических гимнов и общеславянском слове 'дно').
К югу и северу от низовьев Дуная 'испокон веков' обитали родственные друг другу племена фракийцев, даков и гетов.
На западе мы находим германцев, кельтов и северных иллирийцев.
Таким образом, Прибалтика, северное Поднепровье, центральная Россия, южные области европейской части бывшего СССР, по данным современной науки, исключаются как возможные области поселения древних славянских племен (по крайней мере, во второй половине I тысячелетия до н.э. - в начале н.э.)
Что же остается бедным славянам? Территория, протянувшаяся длинной полосой от районов, прилегающих к среднему Поднепровью на востоке (правда, в 3 в. до н.э. здесь обитали бастарны - кельто-германский, либо, так сказать, промежуточный этнос, зарубинецкая археологическая культура), до Западного Буга и Одера на западе (однако в Висло-Одерском регионе славянские гидронимы соседствуют с неславянскими, а названия крупных рек - сплошь неславянские; в любом случае западная часть этого региона была занята германцами).
А вот о чем говорят материалы генетического анализа: этногенез славян имел место на верхнем Днестре и среднем Днепре (Украина и южная Белоруссия), после чего наши предки двинулись на запад, огибая западные Карпаты (Словакия). Затем от верховий Одера носители пражской культуры проникли на Дунай и далее на юг. Такой маршрут объясняет, кстати, генетическую близость словаков и словенцев. На западе Балкан отдельные памятники пражской культуры обнаружены только на северо-востоке Словении. От верховий Одера и Вислы пражско-корчакская культура переходит в суковско-дзедзицкую (VI-VII вв.), которая захватывает территорию Польши. В VI в. на территории от бассейна Прута до нынешней Харьковской области начинает формироваться пеньковская культура. Ее ассоциируют с антами, в которых ученые, помимо славянского компонента, отмечают иранскую и тюркскую примеси.
Отметим, что где-то на среднем Днепре проживали помянутые отцом истории Геродотом скифы-пахари, а за ними какие-то 'невры', которых археологи ассоциируют с милоградцами, т.е. либо с балтами, либо со славянами. При этом в самоназвании "царских" скифов-кочевников 'сколоты' слышится родное сочетание 'сл' (эллины почему-то не в состоянии были произнести 'с' и 'л' слитно и потому, якобы, вставляли между ними 'к'; так, славян 6 в. н.э. они называли 'склавины' или 'склавены'). Вспомним - в письменных источниках сообщается о прусском племени скаловиты/скалвы. Итак, вновь зададимся риторическим вопросом: неужели склавины - это скорее потомки скаловитов, праславян, родственных западным балтам?
Между тем все ученые единодушны в том, что славяне - некочевой народ, и культ лошади особым почетом у них не пользовался. Здесь следует оговориться, что возникшая позднее при участии северо-иранских кочевников общность антов лошадок очень даже почитала, о чем свидетельствуют находки культовых изображений коня, конского седла и удил. Кроме того, культ почитания коня существовал и у балтийских славян, видимо, воспринявших его от венедов.
Как отмечалось выше, лингвистический анализ свидетельствует, что славянские народные названия болот и озер в основном исконного происхождения. В то же время у славян обнаруживается полное отсутствие исконной морской терминологии, названий животного мира моря, специфических особенностей гор и степей.
Теперь в самый раз перейти к Плинию Старшему и Тациту, поведавшим потомкам о народе венедов. Если Плиний лишь вскользь упоминает о том, что они живут в 'Сарматии', в районе Вислы (правда, М.Б.Щукин приводит отрывок из Плиния, который почему-то не переводился на русский язык и из которого следует, что некии "вентии" проживали на полуострове Курземе, где до сих пор течет река Вента и стоит славный город Вентспилс!), то Тацит свидетельствует более определенно: венеды явно не сарматы и вроде как не германцы, а живут они, говоря современным языком, в ареале, ограниченном восточной частью Польши, т.е. на средней и верхней Висле, юге Беларуси, севере Украины. Птолемей под венедами разумеет целый конгломерат племен от бастарнов/певкинов с языгами до роксоланов и "аланов/скифов".
Можно выделить два явных признака схожести венедов и славян: а) венеды на рубеже I и II веков н.э. занимали территорию, на которой с VII века мы видим действительных славян - первоначально различные племена, консолидировавшиеся в современную польскую нацию; б) имена "венеды" и "славяне", "словене" содержат созвучные "вен" и "вян". Хорошо известно также, что словечком 'вене' финны с эстонцами до сих пор называют русских, а словечком 'венден/винден' германцы до пор недавних - славян. Наконец, готский историк 6 в. н.э. Иордан прямо заявил, что современные ему славяне 'раньше' назывались венедами. Коллега Иордана германский хронист Фредегар поведал нам примерно в 600 г. о 'славянах по прозванию винады'. Актуальна и гипотеза, согласно которой самоназвание большого восточнославянского племени вятичей восходит к корню праслав. *v;t- 'большой', и, в конечном счёте, сопоставимо с такими этнонимами, как венеды, венеты и вандалы, восходящими к тому же корню. Все эти этнонимы имеют значение 'большой народ'. Существуют, однако, и другие ученые мнения, согласно которым имя "венеды" происходит от индоевропейского слова vand/vend - вода или кельтских uenos - родня, друг, либо vind - белый светлый.
Ученые давно обратили внимание на этот этноним, а обратив, заметили, что некие венеты еще до нашей эры обитали на северо-востоке современной Италии и этнически были близки как к италикам, так и иллирийцам. Значительная часть топонимики северо-западного побережья Адриатики имеет аналогии в Юго-Восточной Прибалтике - предположительном ареале обитания северных иллирийцев. В самом населении прибрежной полосы Балтийского моря, которую предположительно занимали венеды, в частности, на территории Эстонии имеется ярко выраженная (и сохраняющаяся до сих пор) примесь понтийского (или более широко - средиземноморского) антропологического типа, который мог быть занесен сюда именно с венетской волной, иными словами, с венетами в Прибалтику Другие венеты - кельты - жили в современной Бретани и были почти поголовно вырезаны Юлием Цезарем в ходе его победоносных галльских кампаний. Широко известны также германцы-вандилии и вандалы, напакостившие в Силезии, Андалусии, Северной Африке и разграбившие в 5 в. Вечный Город. Что-то очень много венетов/венедов, как славянских, так и неславянских, окопалось в Европе!
Приходится констатировать, что современные исследователи раз за разом доказывают отсутствие прямого родства между славянской и венедской материальными культурами (зарубинецкой, пшеворской, в которых только "особо заинтересованные" ученые усматривают "славянские следы") При этом есть основания предполагать, что этноним 'венеды' первоначально принадлежал всем носителям лужицкой археологической культуры - кельтам, италикам и северной ветви иллирийцев. Согласно господствующим в настоящее время воззрениям, во второй половине первого тысячелетия до нашей эры существовал полиэтнический массив племен, носивших название венеды, часть которых пришла в Европу из Малой Азии (энеты); когда союз распался, на некоторые праславянские племенные образования, занявшие часть земель венедского ареала, и был перенесен данный этноним. Так, например, считается, что лугии - германский осколок венедов, племя вандальской группы - покинули в эпоху Великого переселения народов насиженные места и обосновались на среднем Дунае. Опустевшую территорию тут же заняли славяне-сорбы (возможно, часть славянского племенного союза сербов), получившие имя лужичан. О предках современных словенцев - хорутанах - известно, что, достигнув области венетов, они нареклись "карантанами" (от венетского слова caranto - гора), то есть "горцами".
Всё это хорошо, если лугии - германцы вандальской группы. К сожалению, в античных источниках лугиев часто относят к группе свевов, этническая принадлежность которых не ясна: то ли это германцы, то ли венеды. Во всяком случае сами германцы называли их "нечистыми".
Однако мы несколько отвлеклись. Вернемся к нашим баранам и торжественно отметим, что во второй половине I в. н.э. зарубинецкая культура Поднепровья распадается под ударами кочевых сарматских племен. Зарубинецкое население, в основной массе, покидает свои дома и отходит в лесные районы Верхнего Поднестровья и Подесенья, вступая в ассимилятивные процессы с местными балтскими племенами. Результатом этого процесса было возникновение своеобразных памятников I-II вв. н.э. (послезарубинецких), которые стали основанием для формирования в III в. киевской культуры. На рубеже IV и V веков н.э. на территории современных Малой Польши, Волыни и Житомирщины появляется пражско-корчакская культура, несомненно, славянская. Кроме того, археологические, генетические и лингвистические данные указывают на формирование ранних славян в области между верхним Днестром, Южным Бугом, Прутом и бассейном левых притоков среднего Днепра (Сейм, Десна; здесь известна "колочинская" археологическая культура, рассматриваемая как славянская, а точнее, как поздний - с IV по VII вв. н.э. - локальной вариант киевской культуры). В этом регионе найдены самые ранние памятники (III-IV века), признанные достоверно славянскими. Регион подтверждается наличием топографических признаков (лесные края с обилием рек и болот, ареал некоторых растений), выведенных для прародины славян по версиям языкознания. Вспомогательным признаком может служить скопление гидронимов (названия притоков) архаичной раннеславянской этимологии в южном бассейне Припяти. В V-VI вв. раннеславянский ареал расширяется и доходит до среднего Днепра, верхней Эльбы и верхней Вислы. Нельзя исключать, что славяне, возможно изначально, формируются как смешанный в этническом отношении народ (как показано выше, в их языке прослеживаются следы соседства не только с балтами и готами, но также со скифо/сарматами и немного - с кельтами; единственным достоверным кельтизмом в славянских языках признается слово 'слуга'. Другим заимствованием может быть "корова/крава/корва" от кельтского caravos - олень). С кельтами же роднит славян и культ "вил" - небезопасных духов в виде девушек, напоминавших эллинских нимф, но с крыльями и козлино-ослиными ногами; видимо, впоследствии у восточных славян вилы переродились в русалок и кикимор. В ученом мире высказываются также предположения о кельтославянских параллелях в религии между мужскими божествами Дагда и Дажьбогом и женскими - Махой и Ма/окошью.
Выше уже говорилось, что, по мнению отдельных исследователей (их мнению и следует В. Деружинский), протославянский язык происходит от окраинных диалектов древнебалтийских языков, занимавших на рубеже нашей эры огромную территорию от Прибалтики до Верхнего Дона и Камы. Однако немало и тех, кто не разделяет этой точки зрения, отмечая, что язык протославян характеризовался значительным комплексом особенностей, сближающих его с северо/западноиранскими языками, к которым, как принято считать, относился язык скифов и сарматов; эти особенности балтийским языкам неизвестны.
В итоге додумались до того, что окончательный отрыв праславянского языка от древнебалтийских диалектов произошёл после сближения с западноиранской речью скифосарматов. Хотя и подмечено, что большинство иранских лексических заимствований в славянских языках является локальным - они охватывают не весь славянский мир, а либо только восточнославянские языки, а иногда лишь часть их (хоровод, сарафан, шаровары), либо только западнославянские (небожтик - покойник - это слово есть также в белорусской и украинской мовах в форме "небожчик/небiжчик"; пан - господин; патрити - смотреть) - общеславянские лексические заимствования из иранского все-таки имеют место (бог, богатый - от индоиранского bhag[a]/bagha - доход, собственность, доля; небо - авестийское nabah (поскольку у хеттов есть "небис", а в латыни имеется nebula, наше "небо" скорее индоевропейского происхождения), рай - от индоиранского ray - богатство, счастье; святой - от авестийского sp;nta с тем же значением; ткань - от сарматского taka - ткань, одежда; мзда - от сарматского же mizda - вознаграждение. Наконец, самоназвание племенного союза "сербы" некоторые ученые, ссылаясь на свидетельства Плиния и Тацита, производят от сарматского племени serboi, первоначально локализуемого в районе Кавказа и Причерноморья (об индоиранском происхождении самоназвания "хорваты" речь впереди). Забавно, что в Польше 17 века был необычайно популярен тезис "сарматизма", согласно которому шляхтичи считали себя потомками древних сарматов, а простой народ - славян и литовцев.
Теперь о 'божественной искре', приведшей к рождению этноса.
Конец протобалто-славянской фатьяновской культуре положили, как считается, около 1500 года до н.э. индоиранские племена, нагрянувшие с юго-востока, а "последнюю точку" в этом процессе поставили волжские угро-финны. Далее, по версии археолога М.Б. Щукина, толчком к обособлению славянских племен от балтийских послужила, если так можно выразиться, внешняя агрессия других мигрирующих этносов I-III веков н.э., бастарнов (народа неясного этнического происхождения, родственного как германцам, так и кельтам), части свевов и ругиев (германцев) с юго-запада, готов с северо-запада и сарматов с юга. На всякий случай впомним, что согласно сомнительной Иоакимовской летописи некий князь Словен "оставил" во Фракии своего сына Бастарна. По предположению М.Б. Щукина, именно бастарны, разгромленные в начале 1 в. нашей эры сначала римлянами, потом даками, затем сарматами и готами, хлынули к берегам среднего и верхнего Днепра, на Волынь и даже добрались до южных пределов современной Псковской области. Смешиваясь с местным, "протобалто-славянским" населением, они могли сыграть заметную роль в этногенезе славян, позволив последним окончательно отделиться от соседей-балтов. Возможно, от речи бастарнов, свевов, ругиев и готов славянские языки унаследовали характерные кентумные элементы. В значительной мере этой концепции вторит и современный историк Константин Егоров, доказывающий, что различные германские племена изолировали в конце III века н.э. юго-западную часть балто-славянского массива, положившую начало собственно славянам. Однако "другие" ученые считают влияние бастарнов на славянский этногенез незначительным, поскольку "видят" их следы только в Поянешты-лукашевской культуре - родственнице зарубинецкой общности. Во всяком случае "латенский" (кельтский) элемент бастарны славянам передать могли.
На рубеже эр, видимо, имели место большие и малые столкновения протославян с соседями с целью защиты своей и завоевания новой среды обитания, ассимиляции других этнических групп. Свое слово в этом процессе могли сказать и гето-фракийские племена, изгнанные римлянами из Фракии и Дакии, в свою очередь, вытеснившие бастарнов из Приднестровья и Волыни и, видимо, поучаствовавшие в этногенезе юго-восточной ветви славян. Армия одного из таких племен - костобоков - в эпоху Марка Аврелия прорвалась во внутренние провинции Империи на Балканах, но, остановленная Гратом Юлианом, бежала на родину, которая оказалась в руках натравленных римлянами вандалов-астингов (хитроумный Марк Аврелий впоследствии успешно натравил на победоносных астингов завидовавших им вандалов-лакрингов). Ослабленные боями в римской Элладе, костобоки не имели шансов в борьбе с астингами и "рванули" на Волынь, где археологи зафиксировали созданную ими "липицовскую культуру". Удивительно, что Плиний Старший помещает тех же костобоков на Дону рядом с сербами - неужели так далеко на восток заходила костобокская экспансия?! Завершая рассказ о костобоках, упомянем, что их родственниками и соседями, обитавшими вдоль Карпатской дуги, были трибоки и сабоки - основа "-боки" звучит как-то по-славянски, не правда ли (костобоки, якобы, назывались так потому, что сражались в панцырях, состоявших из костяных пластин)?
Еще один импульс к консолидации славян - "освобождающий" - мог дать разгром гуннов гепидами на Саве в 454 г., повлекший за собой освобождение славянских общностей от ига этих кочевников.
Кстати, по данным антропометрии, в формировании славянского этноса участвовали две ветви европеоидной расы: южная (относительно широколицый мезокранный тип, потомки: чехи, словаки, украинцы) и северная (относительно широколицый долихокранный тип, потомки: поляки, белорусы и русские). На севере зафиксировано участие в этногенезе финских племён (в основном через ассимиляцию финно-угров в процессе экспансии славян на восток); на юге присутствовал иранский субстрат, отмеченный в краниометрических данных племени полян. На левобережье Днепра и в бассейне верхней Оки локализован узко-среднелицый антропологический тип, занимающий промежуточное положение между долихокранным и мезокранным. Этот тип, утверждают специалисты, восходит к скифам через население черняховской культуры, что подтверждает участие потомков ираноязычных племён в этногенезе славян в южном ареале (пеньковская археологическая культура).
Как сообщает Птолемей, в южной части еще несформировавшегося этноса, т.е. в начале 2 в. н.э., уже фиксируется помянутый нами выше сармато-славянский племенной союз сербов - самоназвание, которое в сарматской среде могло звучать как 'кс-арв-ат', то есть хорваты. Дошедшие до нас греческие надписи Танаиса (2-3 вв. н.э.) содержат наименование 'ксоруатос'. Впрочем, предположение о том, что "сербы=хорваты" - всего лишь предположение. Есть мнение, что значение этнонима "сербы" - "отделившиеся" (сочетание "с-р" в славянских языках означает отделение [куска] от целого). Что касается хорватов (древнеславянское "хървате"), то это самоназвание скорее всего произошло от индоиранского "хаурвата" - пастухи; "сторожи скота". Как бы то ни было, не исключено, что сербы и хорваты - древнейшие славянские, или сармато-славянские племенные группировки, известные науке.
Как тех, так и других, мы находим и на Дону, и на Днестре, и в бассейне Дуная. От хорватов, как гласят легенды и летописи, произошли восточно-славянские белые хорваты (известны ныне под названием "русины"), моравские черные хорваты (отчасти предки современных чехов, словаков и поляков) и, наконец, красные хорваты (современные: их предков, по преданию, изгнали в 9 в. из Паннонии кочевники-венгры, ассимилировавшие оставшихся в этой провинции славян).
Могут спросить: а как же быть с дошедшими до нас свидетельствами и народными сказаниями о дунайской родине славян? В самом деле, если верить Повести временных лет 'словене приидоша' из римской провинции Норик. Согласно западнославянской устной традиции, наши общие предки (они, как указано выше, прямо назывались "хорваты") также первоначально проживали на среднем Дунае, правда, несколько восточнее - в римской же провинции Паннония. Тацит заявляет, что народы, жившие в его время (1 в. н.э.) между германцами и сарматами, говорят на "паннонском языке". Некоторые знатоки (Александр Козинский) приводят примеры из устного народного творчества жителей Западного Полесья (Загородья): Дунай, о котором говорится в народных песнях и сказаниях "полещуков", место отнюдь не случайное - это родной край героев народного эпоса. И вообще всякая 'большая вода' в Западном Полесье называется 'дунай'. Напомним, наконец, имя одного из древнейших героев русских былин, так называемых старших богатырей, - Дунай.
Современные историки с легкостью парируют этот довод: мол, этническая самоидентификация славян наступила не раньше 5 века, когда они вышли из периода младенчества и обрели историческую память. А обрели они ее именно тогда, после 488 г., когда вслед за германцами-алеманнами вышли на дунайские рубежи Империи, оставленные 'цивилизованным' романизированным населением и обиженными легионами. Легионы покинули места дисклокации ввиду неполучения от центрального правительства положенного жалования и отсутствия надежды получить оное в обозримом будущем. 'Цивилизованное' население ушло вместе с армией, опасаясь варварских грабежей и смертоубийства. Примерно тогда (точнее в начале 6 в.) и началось массовое движение славян к Дунаю, затем форсирование водного рубежа и, наконец, обособление паннонских и норикских славян ("хорватов"), племенные и государственные образования которых впоследствии пострадали от кочевников-аваров и, много позднее, венгров. Кстати, в венгерском языке живет немало заимствований из славянского - это слова "улица" и "ключ", названия сельскохозяйственных работ, дней недели, медведя (medve) и даже одного из сортов токайских вин - szamorodni (самородное).
Оставшиеся в живых и не желавшие порабощения и ассимиляции славянские племенные группы бодро разбежались в разные стороны, часто кружным путем, в северном и северо-восточном направлениях. Ради справедливости следует отметить, что видный историк В.В. Седов отстаивает нео-дунайскую версию славянского этногенеза, согласно которой рождение славянства случилось-таки на Дунае (культура подклешевых погребений), откуда славян впоследствии вытеснили и куда они потом неоднократно возвращались. И действительно, древнеримские источники сообщают о племени озеритов, живших в первом веке до нашей эры по южному берегу озера Балатон (гидроним, похоже, славянского происхождения - от праславянского "болто" - болото; более того, в римских источниках озеро именуется Пельсо, в коем усматривают искаженное славянское Плесо). Озеро/езеро/язеро - общеславянское слово, родственное балтским названиям замкнутого водоема. Есть, однако, словечко "осериАтес" с тем же значением, дошедшее до нас в греческой транскрипции, и принадлежащее...иллирийскому языку!
В любом случае западно- и восточнославянские сказания о приходе "словен" из районов среднего и нижнего Дуная не лишены оснований: по данным археологии, в 6-7 веках на Мазурских озерах, в бассейне Немана, Западной Двины, верхнем Поволжье и верховье Оки появляются славянские переселенцы-"хорваты" и примкнувшие к ним авары. В начале 8 в. на левобережье Днепра складывается роменская культура, которую связывают с продвижением сюда с нижнего Подунавья больших масс славянского населения. В конце 8 в. в верхнем Поднепровье формируется культура смоленских длинных курганов. В Приильменьи и Приволховье славяне появляются в 750-800 годах, в Ладоге их присутствие прослеживается с 770 года. Но мы зашли далеко вперед.
Итак, праславянский и скорее всего не вполне однородный в этническом отношении массив, родившийся в муках под ударами готов и сарматов примерно в III-IV вв. н.э. на территории южной Польши, западной и центральной Украины (Житомирская область) отнюдь не замыкается в себе, но проявляет склонность к экспансии. Экспансии, вызванной не в последнюю очередь тем, что место угнетателей готов и сарматов занимают другие хищники. Не потому ли в праславянском мире происходит раскол, и появляются диалектно-племенные группировки антов и склавинов, между которыми, по мнению Прокопия Кесарийского, 'никакой разницы нет'? Возможно, "не потому", ибо в IV-V вв. н.э. произошло резкое похолодание, побудившее славян к миграции "во все стороны" (в V веке в Европе наблюдались самые низкие температуры за последние 2000 лет!).
Около 400 г. началось распространение славян, мигрировавших под натиском холодов, печенегов, булгар, аваров, в земли балтов и угро-финнов и к границам константинопольской империи. Выдвигаясь из лесов верхней Вислы, славяне обходят венгерскую равнину и появляются на рубеже будущей столицы Словении Любляны, на левом берегу Мура и/или Дравы и левом же берегу Дуная до Сингидуна (будущего Белграда). Славяне ко времени правления Юстиниана выходят на Дунай не только 'прямоезжею дорогою', ведущей с севера на юг, но и по гигантской дуге, обогнув с востока Карпаты. Молодой этнос в условиях Великого переселения народов подпадает под мощный пресс многочисленных кочевников. Не было тогда славянам счастья, да несчастье иногда помогало.
Так, гунны расправляются с остроготами, видимо, подчинившими себя часть славян, и делают последних своими союзниками (во всяком случае восточный римлянин фракийского происхождения Приск Панийский, побывав в 448 г. в ставке гуннов на Дунае в районе современной Венгрии, сообщает о тутошних варварах (скорее всего антах), от которых гунны переняли хмельной напиток 'медос' и обычай поминать усопших на пиру - 'страва'; у чехов и поляков это слово сохранило значение 'поминальный пир').
Итак, если суммировать заумные научные споры, гипотезы и предположения, выходит, что одна из наиболее вероятных ранних славянских прародин (до III века н.э.) размещалась где-то к северу от Карпат. Около IV века славяне расселяются до Одера на западе и среднего Днепра на востоке. На севере они доходят до южного побережья Балтийского моря, Мазурских озер, Припятских болот. Примерно в V в. отмечается продвижение славян в северо-восточном направлении - в районы верхнего Днепра и Припяти, где происходит столкновение с балтами, которых славяне либо ассимилируют, либо оттесняют к северо-западу. В VI в. славянские племена, двигающиеся на северо-восток, достигают территорий, занятых финскими племенами. Примерно тогда же одна часть славян форсирует Одер (Одру) и расселяется вплоть до Эльбы-реки (Лабы), а другая двигается на юг через карпатские перевалы. Наконец, третья славянская волна, выдвигается из причерноморских районов современной Украины и, через Валашскую низменность (это в современной Румынии) появляется на Балканах. В VI веке - веке бурной экспансии славян - мы обнаруживаем их в Восточных Альпах (современная Нижняя Австрия, Штирия, Каринтия и Словения). Как резонно заметил помянутый выше российский историк Л.С. Клейн, "...Всё это славянская речь, и всем понятно, что в прошлом эти народы составляли один народ, одну языковую массу. Но язык всё время понемногу обновляется,
изменяется. Расселение этой массы привело к тому, что ее части вошли в разные государственные образования, приняли разные религии. Это привело к их изоляции друг от друга, формированию разных диалектов, а с течением времени дальнейшее развитие в изоляции превратило их в разные языки, ко-
торые, однако, ощущаются как родственные. Это убеждение подкрепляется тем, что в летописях отражено состояние тысячелетней давности, в котором такого разделения еще не было. Летописец говорит о славянских племенах, называя их одним именем ('словене') и явно ощущая одним народом..."
Думаю, что теперь уместно сказать об антах и склавинах несколько слов - они того заслужили! Прежде всего отметим, что, по мнению некоторых специалистов, анты - это восточная группа южной ветви славян, а склавины - западная, по состоянию на VI век нашей эры. Таким образом, по логике этих "некоторых" исследователей (Е.Ч. Скржинская, А.И. Неусыхин), должна существовать и северная славянская ветвь. Вот здесь-то и пригодились венеды, которых упомянутые исследователи нарекли северными славянами.
Согласно Прокопию, анты (впервые упоминаются в источниках около 376 г., как народ венедской племенной группы, проживавший между Доном и Днестром) обретались в 5-6 вв. вдоль левого берега Дуная, а также в междуречье Днестра и Днепра, то есть приблизительно там, где сейчас расположены соответствующие районы, уезды и области Сербии, Румынии, Республики Молдова и Украины. Правда, где-то к северу от Азовского моря тот же Прокопий помещал еще один многочисленный народ антов (и это подтверждают греческие надписи в Ольвии), но некоторые историки считают их иранцами (аланами), имеющими к славянским антам лишь косвенное отношение. В.В.Седов считает, что славяне (включая "протохорватов"), заселяя лесостепную полосу в междуречье Днестра и Днепра, ассимилировали местных иранцев - скифов и сарматов (славяно-иранский симбиоз) - и приняли иранское название "анты" - "крайние". Имена многих антских князей на -гаст (Анагаст, Ардагаст, Келагаст, Пирагаст), по мнению ученых, иранские. В то же время такие антские имена, как Мезамер, Музок, Хвалибуд, относят к славянским.
В языке антов, как полагают, присутствовал характерный надгортанный фрикативный звук (смачное украинское 'г'), унаследованный ими от иранцев и переданный украинцам, словакам, чехам, дунайским словенцам и, если не ошибаюсь, белорусам. Многие исследователи полагают, что часть северных иранцев, в данном случае аланов, была ассимилирована восточными славянами и вошла в состав русской и украинской наций. Это подтверждается рядом слов (замена/оттеснение в русском языке общеславянских 'пес', 'добрый', 'секира' словами 'собака', 'хороший', 'топор'), топонимикой Украины и Южной России, а также сохранением у 10% населения южной Украины и России традиционно возводимой к аланам гаплогруппы G (обнаружена у 60-75 % осетин).
Здесь я вынужден сделать одно примечание: такие "исконно" русские слова, как "торг", "топор", "секира", "шесть", "мед", считаются заимствованными из...прасемитских языков! Оказывается, в III тысячелетии до н.э. западные семиты, выходцы из Месопотамии (из района Харран), мигрировали через Кавказ к устью Волги и в Восточное Средиземноморье, где имели мирные и немирные контакты с индоиранскими племенами и протохеттской общностью. Примерно в ту же эпоху отмечаются контакты между семитами Сирии и Палестины и анатолийцами Передней Азии, которые, в свою очередь, заимствовали глагол со значением "покупать/торговать" (семитский корень "куп" означает собирание, соединение, отсюда "купа" - касса), а также числительные 6 и 7 (шеш, шева). Выходит, тогдашние индоевропейцы были настолько "дремучи", что умели считать лишь до пяти, о топорах имели смутное представление, а коммерции вообще не знали!
В 6 в., как сообщает Прокопий, склавины (впервые упоминаются в источниках под 512 г., как народ, проживавший где-то к северу от Дуная) захватили район нижнего Дуная, где встретились и частично перемешались с антами. По другим источникам, смешивание склавинов с антами имело также место в современных Буковине и Молдове, а также в румынской Мунтении и на территории бывшей Югославии. По Иордану, склавины жили между современной Любляной, озером Балатон, Вислой и Днестром В том же веке обе славянские группы, действуя то в союзе, то самостоятельно (известен даже один случай братоубийственной войны), то в составе варварских объединений во главе с аварами и булгарами терзают балканские провинции Империи, а к концу века массами переселяются на ее территорию вплоть до Пелопоннеса и Малой Азии. При этом судьба группировки антов складывалась не так удачно, как у склавинов: в 6 в. император Юстиниан не вполне заслуженно покрыл себя титулом 'Антский'; громили антов не только имперцы, но и натравленные ими авары (самый страшный разгром пришелся на 602 г., когда тяжелое поражение потерпело войско антов во главе с вождем Пирагастом; впрочем, анты вскоре взяли у аваров реванш и в конце концов сбросили их иго как в Иллирии, так и в Паннонии с Богемией. После этих славных дел анты сходят с подмостков европейской истории. Судя по сообщениям императора Маврикия, антские дружины хорошо воевали в горной и пересеченной местности, но в чистом поле, непривычные к строю и коллективным маневрам, чувствовали себя неуверенно.
Любопытно, что генетические исследования, проведенные в Боснии и Герцеговине, показывают определенное участие 'украинских' антов 6-7 вв. в этногенезе местных славян. Наличие в сербско-хорватском языке древнетюркских слов 'жупан' и 'бан' может также свидетельствовать, что какую-то роль в этногенезе антов сыграли и тюрки.
Склавины же прочно обосновываются в пределах Балканского полуострова, создав в 7 в. несколько анклавов - 'склавиний', как называли эти территории византийцы. По эмоциональному сообщению Иоанна Эфесского, в 578 году "выступил проклятый славянский народ, прошел всю Элладу, взял многие города и крепости...овладел страной и живет там совершенно свободно и без страха как в своей собственной земле". Так, от антов и склавинов произошли современные южные славяне.
Судьба склавиний в Элладе оказалось нелегкой. В VI-XII веках Византия еще "держалась" в военном и политическом отношении. Центральное правительство Ромеи сознавало, что в Пелопоннесе, Средней и Центральной Греции население склавинских анклавов превышает греческое, и потому вело довольно жесткую политику эллинизации славян и превращения их в рядовых грекоязычных подданных Империи. Этот процесс был прерван в связи с вторжением на Балканы турков-османов. В XIX веке, после обретения Грецией независимости, славянская речь в Элладе исчезает: греческим славянам попросту запретили говорить на родном языке.
Интересно, как выглядели представители двух 'диалектно-племенных групп'? Прокопий пишет: 'Славяне и анты по внешности немногим отличаются друг от друга: все они высокие и очень сильные, их кожа и волосы ни светлые, ни темные, все они имеют красноватый цвет лица (отсюда гипотеза руды/русы, т.е. красные; любопытно, что Адам Бременский "краснокожими" называет...пруссов!). Они ведут тяжелую жизнь ... принадлежат к диким народам и так же грязны, как они'. Византийский историк упоминает об общем языке, и о том, что 'некогда даже название у склавинов и антов было одно и то же'. С гневом расписывая зверства антов и склавинов, которые эти варвары чинили над мирным населением захваченных провинций, Прокопий тем не менее находит в себе силы заметить: 'но по существу они не плохие и совсем не злобные'. Мужчины-анты отращивали длинные волосы, возможно, заплетая их в косы, а также усы и бороды.
Итак, склавины и анты уходят в небытие, а появляются славяне южные, восточные и западные. Как бы не так! По В.В.Седову, сначала появляются славяне южные, заселившие Балканский полуостров, впитавшие кельтский субстрат и сохранившиеся в ареале Северного Причерноморья и современной Южной России, и северные - предки балтийских славян, поляков и северных великоруссов. Трехчленное деление произошло позже, в эпоху становления феодальных государств.
В то же время генетики утверждают, что в рамках ДНК-генеалогии ЗАПАДНЫЕ И ВОСТОЧНЫЕ СЛАВЯНЕ - это одно и то же, один род, одна и та же метка в Y-хромосоме, одна и та же история миграций, один и тот же общий предок. Одна и та же предковая гаплогруппа, наконец.
...Подмечено, кстати, что славянские племенные названия, оканчивавшихся на "-ичи" отражают идею происхождения от общего предка (дреговичи - точно исключение), а на "-ане/яне", "-цы/ци" - формирования племени по территориальному принципу (северяне - относительное исключение).
Большинство ученых считает, что примерно до 500 года н.э. славянский язык сохранял относительную однородность. Затем началось дробление на диалекты, а лет через сто, т.е. после 600 года произошла так называемая вторая палатализация велярных. Интересно, а какой из современных славянских языков более других напоминает, если так можно выразиться, общеславянский? По логике, тот, который считается более архаичным. В этом случае русский, белорусский и украинский не годятся на роль близких родственников праязыка - их отличает полногласие, отсутствующее в остальных славянских языках, где нет-нет, да встречаются слова без гласных (либо с одним гласным), характерные, как утверждают лингвисты, для общеславянского: смрт (смерть по-сербски), пърст (перст-палец по-болгарски), krk (шея, горло по-чешски), zbrkly - опрометчивый, необдуманно поступающий по-чешски). Кроме того, русский утратил древние фонетические и грамматические черты, сохранившиеся у родственников - украинской и белорусской мов. Правда, в русском сохранились древняя подвижность музыкального ударения и некоторые формы общеславянских местоимений и глаголов ("мною", "тобою", "собою", "знает", "даст", "есть" - 3-е лицо ед. числа глагола "быти"). А, скажем, в сербском и хорватском языках ученые находят все четыре типа ударения, присущие общеславянскому. Однако менее других от праосновы, по-видимому, отошли западнославянские языки. К ним примыкает и болгарский, для которого характерны архаичные грамматические формы, встречающиеся только в древних славянских текстах: местоимение "аз", форма имперфекта, неотвердевшие шипящие звуки. К тому же так называемый "церковно-славянский" (старо-, древнеславянский) есть не что иное, как "Солунский", или южный диалект болгарского языка (и западный - македонского), на котором говорили Кирилл и Мефодий в конце 11 века. С другой стороны, именно болгарский язык, в отличие от сербского и хорватского, пережил глубокую балканизацию (например, в нем возник пресловутый пост-позивный член), а в современной болгарской речи практически утрачены падежи и нет "нормального" инфинитива.
Достаточно архаичен чешский язык, который после подавления в начале 17 в. Габсбургами народного восстания в Чехии и Моравии почти два века "проспал" и был возрожден лишь на рубеже 18-19 веков чешскими интеллектуалами. Чешские языковеды считают, что их родная речь, и близкий к ней словацкий язык, сохранили 98% праславянских корней - больше, чем любой другой славянский язык. Пожалуй, только в чешском языке литературный (книжный) вариант так значительно отличается от разговорной речи.
Наконец, согласно наблюдениям В.В. Мартынова, занимавшегося реконструкцией элементов фонологической системы праславянского языка, наиболее последовательно праславянские фонологические черты выявляются в великопольских говорах. К тому же только здесь мы слышим характерные для старославянского языка носовые знуки, разнообразие шипящих, даже две разновидности звука "л"!
А теперь не станем углубляться в историю западных, а тем более южных славян; давайте покинем солнечный юг и закатный запад и обратим свой взор строго на восток, откуда, надеюсь, торчат - нет, не ноги, а наши с вами корни.
В VIII-IX вв. на месте Пражско-Корчакской славянской общности (точнее в среднем Поднепровье, бассейнах Припяти и Западного Буга) сложилась культура Луки-Райковецкой, черты которой находят затем прямое продолжение в древностях волынян, древлян, полян и дреговичей. Возможно, имеют к ней отношение и предки поляков, поскольку эпоним "лях" интепретируют, как "живущий на левом берегу Западного Буга". Хотя славянский мир и состоял из двух больших частей - антов и склавинов - в его состав, по-видимому, входили и другие, возможно, более мелкие, вроде паннонских славян, или локальные, вроде дулебов ('праславянского племени', которое, видимо, сложилось ещё в римское время где-то по соседству с германскими племенами) и сербо-хорватов группировки. Одни ученые утверждают, что дулебы - это склавины, по мнению других, сербы, хорваты и дулебы входили в антский племенной союз. После его распада дулебы, все или частично, не выдержав, как можно предположить, мощных ударов аварских кочевников, ушли с придунайских равнин на современную Украину, где приняли названия волынян и бужан (или наоборот: Волынь - исконная земля дулебов, и авары так и не смогли их прогнать с насиженных мест). Часть дулебов (по-чешски doudlebi) приняла участие в этногенезе западнославянского племени чехов.
С дулебами, однако, возникают у меня некоторые домыслы и путаница. Cогласно О. Н. Трубачеву, этот этноним (dudlebi) следует производить из германского daudlaiba - "наследство умершего" что, по мнению упомянутого специалиста, свидетельствует о соседстве данного племени с древним западногерманским ареалом (в рамках вельбарской культуры). Другой исследователь, В.Н. Овчарёв, полагает, что этноним восходит к германскому словосочетанию theud(a)laiba - "наследие народа". Несмотря на различное толкование, связь дулебов с древними германцами, как мы видим, сохраняется. Существует и третье мнение, согласно которому этноним происходит от готского dudl-eip(b)a - "игрецы на дудках", но общеславянское (а отнюдь не готское) слово "дудка/дуда" имеет в основе -дуд, значение которого, как полагают, "крик" (звукоподражательное сочетание "дуду" напоминало праславянам крик удода - вспомним о древнечешском dudu - удоде). Выходит, готское dudl заимствовано у славян? Правда, в некоторых источниках считается, что дуду дулебы не изобрели, а таки переняли у днестровских волохов. Поди-разберись!...
Тем часом дулебы, согласно легенде, "в незапамятные времена" основывают на своей земле град Велынь (корень -вел означает "большой", "великий"), который, по мнению ученых, располагался километрах в 20 от Владимира Волынского, в излучине Буга, где раскопано славянское городище. Далее в результате огласовки "е" перешло в "о", и Велынь - племенной центр части дулебского племени превратился в Волынь. Затем так стала называться территория народа, который принял имя "волынян" ("валинана" арабских источников). При этом волыняне продолжали слыть игрецами на специфических духовых инструментах, оборудованных дудками, из-за чего эти инструменты обозвали на остальной Руси "волынками". Довольно странно, что в русских говорах "дулеб/дулеп" - это бестолочь, болван, дурак, невежа, тупица.
По мнению В.В. Седова, не только бужане с волынянами, но также дреговичи, поляне и древляне (на основе древлян, как полагают специалисты-антропологи, сформировалась современная украинская нация) произошли от единого корня, пущенного таинственными дулебами вкупе с антскими племенами уличей и тиверцев, а также с сербами, белыми хорватами и хорутанами. Это предположение, находит свое подтверждение и в топонимическом материале. Топонимы, производные от племенного названия дулебы, распространены не только на территории летописных волынян, но значительно шире. Они известны в бассейне верхнего течения Буга, в верховьях Днестра, на всем пространстве правобережной части Припятского бассейна, в бассейне Ужа и под Киевом. Кроме того, антропологический тип древлян - предполагаемых потомков дулебов - распространен также на всем протяжении пражско-корчакской культуры - вплоть до чешских и польских областей.
Постоянные набеги степняков вынуждали предков восточных славян проникать в земли балтов и финноугров. Территории между Киевом и Новгородом в V-VIII веках последовательно занимались различными племенными группами славян. Отдельные различия в типах погребений указывают, что они могли относиться к древлянам, полянам и вятичам.
Несколько слов о полянах. Их связь с одноименным польским племенем, обитавшим в районе современного Гнезно и давшим имя Польше, советскими учеными не подтверждалась. Более того, археологи видят в полянах преемников неславянской черняховской культуры III-IV нашей эры, которая прослеживается на территории, протянувшейся от нижнего Дуная до левобережья Днепра. Не этим ли отчасти объясняется панегирик, который Нестор поет "цивилизованным" полянам - народу, почитавшему родителей, отличавшемуся "ясностью лиц", кротостью нравов, образованностью. Жены, дескать, у полян стыдливы, а у соседей живут в блуде, грязи и дикости. Полагают, что антские предки полян поселились на "киевских кручах" (пеньковская культура), спасаясь от гуннов, около 376 года вторгшихся в Северное Причерноморье. В ученой среде высказываются также предположения, основанные на археологических находках, о заселении сарматскими родами из племени асов территории Поросья и их смешении с полянами (в былинах Дунай и Добрыня женятся на воинственных девицах, не уступающих богатырям в военной сноровке и боевых искусствах - известно, что сарматские женщины участвовали в войнах наравне с мужчинами).
Интересно, что белорусский автор А. Бычков пишет в книге 'Киевская Русь: страна, которой никогда не было?': 'Население территории вокруг Киева в VIII-IX веках - сплошь балтское, о чем свидетельствует топонимика Правобережья Днепра. Эти балты, которых историки называют древлянами, были народом грамотным. Найден горшочек для краски с надписью: 'УСКАТЗИМИС''. Белорусские "товарищи" утверждают, что это западнобалтское слово, соответствующее восточнобалтскому 'ужкайтимас' (киноварь). Так ли это, господа российские ученые?
Однако в настоящее время и в российской историографии стали высказываться предположения о том, что днепровские поляне изначально были частью польского племени полян и могли переселиться на Днепр в ходе одной из волн славянского переселения с Запада на Восток, либо в период притеснений славян со стороны Аварского каганата, либо по иным причинам. Дополнительным подтверждением возможности этого служит то, что совсем рядом с ареалом расселения польских (ляшских) полян (живших по Варте и в междуречье Варты и Средней Вислы вокруг Гнезно и Познани), один из близлежащих регионов называется Куявия, речь о которой пойдет ниже.
В земле полян, как известно, был основан Киев - мать городов русских. Летописцы приводят легенду о трех братьях Кие, Щеке и Хориве, из которых Щека ассоциируют с гипотетическим прародителем чехов, который, согласно чешскому автору 14 в. Далимилу, был изгоем из "хорват", а имя Хорива привязывают то ли к тем же хорватам, то ли к хорутанам (что сомнительно;) - во всяком случае к культу сарматского Хорса (правда, русский хронограф 1679 г. и Иоакимовская летопись сообщают только о двух братьях - Русе и Словене; в западно-славянской традиции имена геналогических героев несколько иные: остается Чех, появляются Лях/Лех и Крак; А. Ирасек приводит, судя по всему из Великопольской хроники, четвертую версию легенды, в которой фигурируют Чех, Лех и Рус). А как насчет Кия, по имени которого, якобы, нарекли современную столицу незалежной Украины? Само слово "кый" - лексема, знакомая всем славянским языкам и означающая "палка", "посох", "дубина", "трость", "батог". С другой стороны, если изучить карту славянских топонимов, то обнаружится, что в ареале расселения восточных славян существует целая россыпь селений Киево/Киева, Киевец, Киевичи (в Белоруссии, Смоленской, Новгородской, Псковской областях). Более того, в Сербии, Хорватии, Южной Моравии мы без труда найдем города, называемые Кийов (Kyjov), в Словакии - Кийово, а в Польше - Кийево. Вспомним, наконец, о летописной легенде, согласно которой Кий, по договоренности с византийцами, основал где-то в придунайских местах "градок мал" - Киевец. Дело тут, видимо, не в легендарном Кие, а в польском (и, якобы, украинском) диалектном словечке куява, kujawa, которое означает "голое место среди леса", "безлесый холм, окруженный лесами". Лингвисты считают переход "уя" в "ие/ые" закономерным для данного случая. В пользу происхождения Киева от куявы как будто говорит самоназвание "кыяне" (по Кию должно было бы быть - "кыевичи", но мне это кажется сомнительным в свете помянутых выше Киевичей) и цитата из Повести временных лет: "был кругом города лес и бор велик". Известно также, что Куявия (польск. Kujawy) - это историческая область на севере Польши, в междуречье рек Висла и Нотеч. Не вдаваясь в детали, упомянем и Куябию - один из трёх центров русов, наряду с Арсанией и Славией, который упоминается в трудах 'классической школы' арабских географов X века. По общему признанию топоним идентифицируется с Киевом. Константин Багрянородный, как известно, обозвал Киев-град Самбатас'ом, чем несколько запутал ученых, узревших в этом названии армянские корни. Нашлись, правда, другие ученые, пояснившие, что Самбатас происходит от тюркского "сам бат" - верхнее укрепление - что является калькой со славянского Вышгород - крепости, занимавшей господствующие высоты в 15 км от Киева (это типично для славян: до сих пор в излучине Дуная стоит ныне венгерский замок Вишеград, а Прагу доблестно охраняет чешский Vysehrad, ставший столичным предместьем).
Особняком среди восточнославянских племен стоят северяне, у которых с географическим севером почти нет ничего общего. Возможно, речь идет о западных или северных иранцах, ассимилированных славянами-антами. Историкам известно сарматское племя сираки, т.е. 'черные', и их главный город - 'Сирим' (Чернигов) на картах Птолемея. К тому же syava по-сарматски "черный". В местах обитания северян - в бассейне Десны и Сейма - много иранских гидронимов. По мнению пресловутых белорусских "товарищей", речь идет о предках современных осетинов, которых северянами прозвали славяне. Самоназвание этого племени - саварсы - т.е. черные аорсы, черные асы. Примечательно, что в конце 7 века какие-то "северии" упоминаются среди славянских родов, поселившихся в византийских провинциях Скифия и Нижняя Мёзия. Потомками северян считаются севрюки - локальная этническая группа XV - XVII вв., по образу жизни близкая казакам. Знаменитый город Полтава, расположенной в зоне обитания северян, согласно сказаниям, получил свое имя от речки Лтавы (гидроним возводят к индоевропейскому -лат - "влажный грунт") - как тут не вспомнить чешскую Влтаву с ее порогами, давшими название золотому и не менее знаменитому городу Праге!
Здесь я позволю себе еще одну оговорку. Согласно исследованию Х. Чокаева, мужская субгруппа современных осетинов (G-2) роднит их с кавказскими народами, а в "мировом масштабе" - с доиндоевропейским и досемитским населением Ирана и Ближнего Востока. Откуда же тогда у алан/скифо-сарматов индоевропейский язык? По Х. Чокаеву получается, что ни с генетической, ни с антропологической точки зрения осетинские мужчины потомками древних алан не являются. Кочевники, известные в древности под именами скифов и сарматов, могли принадлежать к уральским, тюркским, сибирским - каким угодно этносам. Они либо не брали в свои европейские походы собственных женщин, предпочитая захватывать при необходимости чужих, либо "свои дамы" погибали в силу различных причин в этих походах. Именно поэтому, дескать, в Европе практически отсутствуют женские линии "восточного" генезиса, ибо абсолютное большинство мужчин-пришельцев женились на европейках. И потому, дескать, нет никаких оснований считать скифо-сарматов исключением из этого общего правила.
Другим 'особняком' расположились восточнославянские радимичи - это уже в Беларуси (один из их городов - Гомель). Согласно 'Повести временных лет', '... были же радимичи от рода ляхов, пришли и поселились тут и платят дань Руси'. Однако, судя по топонимам, радимичи пришли не 'из лях', а с верховьев Днестра. Самоназвание радимичи (по имени легендарного вождя - Радима) может иметь балтские корни; в пользу этого свидетельствуют литовские слова radimas - нахождение, radimviete - местонахождение. К тому же шейные гривны, браслеты, пряжки, спиральки и другие украшения, наконец, обряд захоронения радимичей имеют аналогии у балтов, что дает основания предположить наличие в ареале расселения радимичей (на реке Сож) балтского населения, ославяненного в 9-10 вв. мигрировавшими с юго-запада родами таких племен, как растворившиеся в Карпатах белые хорваты или уличи.
Похожая, но еще более запутанная судьба у вроде бы близких мне по крови вятичей. Согласно народно-этимологической версии, приведённой в Повести временных лет, название вятичи произошло от имени родоначальника племени, Вятко. Это имя собственное является уменьшительной формой славянского имени Вячеслав. Повесть относит вятичей 'к роду ляхов'. Но по археологическим данным, прослеживается их движение с верховьев Днестра (как и радимичей) в бассейн Оки (6-8 вв.). Большинство исследователей считает, что субстратом вятичей являлось местное балтское население (мощинская культура 3-5 вв. - шейные гривны и погребальный обряд - опять-таки, как у радимичей). В районе реки Протвы, левого притока Оки, на стыке современных Московской, Брянской, Смоленской и Калужской областей, с давних пор обитало балтское племя голядь (голенс, галинды, голендяне), известное еще со времен готского нашествия и относимое, как ни странно, не к восточным (латгалы, латыши, литовцы), а к западным балтам (курши, пруссы, ятвяги). Странность эту ученые объясняют восточной экспансией бастарнов 2 века нашей эры, заставившей голядь покинуть Прибалтику и переселиться в район Протвы, где им-таки пришлось объединиться со своими восточно-балтскими родственниками так называемой верхнеокской культуры. Память о голяди живет в топонимике: было, скажем, под Брянском село Голяжье, переименованное в конце концов в Отрадное, есть река Лопасня - якобы, по-голядски, "Лисья". Вятичам пришлось с голядью попотеть: войны между пришельцами и галиндами закончились известным исходом лишь в XV веке. Память о здешних балтах хранят две деревеньки Голядь под Клином и Дмитровом, да два сельца Пруссы на юге и юго-востоке Московской области. Тем временем восточные ветви вятичей и кривичей (по реке Москве) смешались с племенами эрзя и очень быстро (в течение одного поколения) ассимилировали их. От эрзи, как утверждается, дожил до наших дней этнотопоним "рязань".
Выходит, происхожу я, если допустить, что мои предки стабильно проживали между Дмитровом (Яхрома, Икша, Талдом, Кострома - типичные угрофинские, точнее мерянские гидронимы/ойконимы) и Клином по меньшей мере за тысячу лет до текущего момента, то ли от склавинов, то ли от дулебов, то ли от отколовшихся от них племен, положивших начало ляхам и ассимилировших племена средней ветви угрофиннов. Не исключено, что и балты-голядь есть в моей родословной. Ведь подмечено, что вятичское 'аканье' и сегодня сближает московские говоры с белорусскими. К тому же древности радимичей и вятичей действительно очень близки между собой, что неплохо соответствует летописному сообщению об их совместной миграции.
Однако нелепо ли нам, говоря о радимичах и вятичах, задуматься над тем, почему эти племена покинули северные отроги Восточных Карпат? Пожалуй, среди причин, побудивших роды Вятко и Радима оставить насиженные места, можно с определенной долей уверенности назвать экспансию волохов/валахов - потомков романизированного населения имперских провинций Дакия и Мёзия. Нашим далеким славянским предкам они казались италийцами - по польски и по-чешски Wlochy/Vlachy - Италия. Фактически же это были потомки уцелевших от мести Траяна даков, мёзов, северо-италийских колонистов и так сказать "демобилизованных" легионеров (до нас дошли надписи, свидетельствующие о расселении за Дунаем вышедших в отставку ветеранов сирийских легионов). Интересно, что наименование "влахи" - кельто-германского происхождения и родственно современному этнониму "валлоны" - так называют франкоязычный народ Бельгии. Дело в том, что задолго до нашей эры на огромных пространствах от Эбро в Испании до Роны в Швецарии и Дуная в районе современной Австрии проживали племена кельтов, известные в источниках под собирательным именем вольков. На языке их соседей, диких германцев, этноним звучал как "уэльски" (слово walhs на по-готски означало "кельты", "романизированные кельты", "романизированные народы вообще"). Отсюда позднее произошли не только "валлоны", но и названия страны "Уэльс", а также народности "вельши" - романизированного населения провинции Реций - поскольку германцам казалось, что речь идет об одном и том же народе). В низовьях Дуная данный этноним принял "греческие одежды" - "влахос", а восточнославянское полногласие превратило его в "волохи". С конца 3 в. н.э. брошенное властями на произвол судьбы латиноязычное население дичает и начинает вести полукочевой, пастушеский образ жизни. В 6 веке начинается заселение валахами территорий в Паннонии, по Пруту и Днестру. Влашские пастухи мигрируют на север в поисках лучших пастбищ, дойдя до современных Польши и Чехии. Прослеживается влашское влияние на культуру карпатского населения Украины, польской Силезии и чешской Моравии.
Повесть временных лет сообщает о нападениях и притеснениях волохами местных славян, умалчивая, правда о датировке этих безобразий. В научном мире высказывались предположения, что безобразия имели место в 7 веке и поощрялись аварами, действовавшими по принципу "разделяй и властвуй". Есть, однако, и другое мнение, выразители которого ссылаются на "Слово о полку Игореве". Согласно их трактовке соответствующего пассажа из "Слова", в начале 2 века н.э. часть закарпатских славян, убоявшись мести победоносного "волоха" Траяна, решила от греха подальше двинуться на север, вниз по Висле (будущие "ляхи"). Другая их часть пошла в северо-восточном направлении, к Днепру. Насиженные места, оставили, видимо, далеко не все, и славянское присутствие в Карпатах сохранилось.
Как бы то ни было, возымело место сожительство двух этносов, приведшее в 8-12 вв. к славяно-романскому двуязычию, а затем и к этногенезу валахов и молдован, ставших в 19 веке румынами. Те же из славян, кто "смешиваться" с волохами не захотели, пошли "куда глаза глядели" у вождей Вятко и Радима. Не исключено, что часть волохов была ассимилирована восточными славянами. Недаром авторы выше помянутого "Слова о полку Игореве" и апокрифического "Хождения богородицы по мукам" говорят о Трояне, как о боге (его каменный истукан упоминается наряду с идолами Перуна, Велеса и Хорса). Можно предположить, что в памяти ославянившихся даков император Траян превратился в жестокое божество, перекочевавшее затем, как ранее, иранский Хорс, в пантеон отдельных славянских племен, расселившихся в междуречье Днестра и Днепра.
Славянские корни всё еще звучат в румынских топонимах (города: Тырговиште и Белград (ныне Алба-Юлиа) в Трансильвании; целых три города Тыргу - два в современной Румынии и один в Молдавии; селение Переправа; реки: Быстрица, Дымбовица, Трнава, Красна) и современном румынском языке, хотя процесс романизации языка, целенаправленно проводящийся в Румынии с 18 века, переводит многие славянизмы в категорию архаизмов и историзмов. Конечно, никуда не денешься от славянских имен вроде Влад, Влайку, Дан/Богдан, Раду (веселый), Пырву (первый), Добре; аффиксов (-ица, -нка, -ник) и таких слов, как "кнезатэ" (князья - сравните с чешским "книжата"), войвода" (воевода, вождь), сфарог" (буквально: "высушенное" - память о славянском солярном божестве Свароге), "сфыршит" ("конец", "заключение" от славянского глагола свершить; по-болгарски "свършит" - "законченный"), "штюка" (щука), "тайнэ" (тайна), "рэзбой" (война), "да" (да), "време" (время, погода), "драг" (дорогой), "коасэ" (коса), "сковардэ" (сковорода), "плод" (плод),"лебэдэ" (лебедь), "хулуб" (голубь), однако "време" всё чаще заменяют "румынизированным" словечком "тымп", "вяк" - "секол" (век), "нэдежда" - "сперанцэ", а в доску славянское, хотя и не слишком красивое "ыбовник" (любовник) - благозвучным галлицизмом "амант". Что уж говорить о слове "товарыш", живо напоминающем эпоху Чаушеску. Впрочем, довольно о румынах.
А вот кривичи - многочисленнейшее восточнославянское племя - и близкие им новгородские словене, похоже, действительно вышли из 'лях'! Правда, русские летописи говорят о происхождения кривичей (полочан), наряду с древлянами, полянами (днепровскими), и дреговичами, от осевших на территории современной Беларуси племен белых хорватов, сербов и хорутан, пришедших в VI-VII веках. Известна также версия, по которой кривичи - это выходцы из карпатского региона. Но по наиболее распространенной версии, родина кривичей - северная Польша (побережье Балтики между Эльбой и Вислой); при этом утверждается, что сначала кривичи (южнобалтийские славяне) пришли на Псковщину (VI век: культура псковских длинных курганов, по мнению К.Ю. Резникова). Первоначальный смысл основы "крив", как утверждают лингвисты, - "скошенный" (отсюда - косой, кривой), "срезанный". Таким образом, получается, что кривичи, как ранее сербы, были "отрезаны", откололись от общеславянской массы. С другой стороны, согласно преданию родоначальником или вождем племени был некто Крив. Это имя толковалось как "жрец/колдун", поскольку, мол, где право и прямо, там всё ясно и свято, а где лево и криво, там чудеса и потусторонние силы. Тут уж нельзя не вспомнить о мифологизированном родоначальнике жреческой традиции у балтов Криве-Кривайтисе. И вновь мы имеем балтский элемент в самоназвании восточно-славянского племени!
В связи с этим уместно напомнить точку зрения историка Е.А. Шмидта, который считает, что "никакие кривичи не славяне", а ...природные балты, которых ассимлировали пришедшие с запада славянские племена. Самоназвание этих "перьвых пришлецов" не известно, но впоследствии их нарекли "полотой" - полочанами. Цитируя ПВЛ, историк довольно убедительно доказывает, что кривичи ниоткуда не "приидоша", а всё время "сидяху" в верховьях Волги, Двины и Днепра, причем автор ПВЛ не включает их в число "словеньских языков" Руси: "ноугородци", полочане, север, бужане, дреговичи - суть словене; чудь, весь, мурома, пермь, даже литва - суть "инние языци", а про кривичей - молчок!
Однако вернемся назад, к канонической версии. В VII веке часть кривичей, обитавших в бассейне Вислы, переселяется в Ильменьское поозерье, а в VIII веке они заселяют Верхнее Поднепровье. Двигаясь через Среднее Понеманье, кривичи затем оказались на Смоленщине и в Беларуси. Вновь прибывшие 'полоцкие' кривичи, в отличие от 'псковских родственников', неплохо поладили с местными жителями ('приднепровскими балтами', близкими, как полагают современным латгалам). В культуре полоцко-смоленских кривичей наряду со славянскими элементами украшений, присутствуют элементы балтского типа. Балтские элементы присутствуют также и в погребальном обряде. Наземное устройство жилых и хозяйственных построек кривичей (равно как словен новгородских) напоминает славянские археологические памятники лесной полосы Польши. При этом антропологический тип новгородцев сближает их с балтийскими славянами. Примечательно, что язык новгородских (ильменских) словен, судя по данным анализа текстов берестяных грамот, по-своему уникален, поскольку в нем насчитывается порядка 30 особенностей, отличающих его от киевского нормативного языка, и присутствуют архаичные черты, существовавшие до так называемой второй палатализации согласных (кел[ый] - цел[ый]), т.е. до гипотетического распада праславянского языка на отдельные диалекты. Между прочим, в гдовском говоре (Псковская область) до сих пор в ходу "кветёт" вместо "цветёт"; то же "кв" слышится и западнославянских языках: чешский глагол "квест" и польский "квитнёнч". Однако только гдовцы во всем славянском мире говорят "кедить" (цедить по-русски, цедит по-чешски, цедзич по-польски).
Что же следует из сведений о расселении славян на территориях, входящих ныне в состав трех братских восточнославянских государств? А вот что: существовали группы восточнославянских племен, отличавшиеся друг от друга, помимо диалектных особенностей, областью исхода на территорию, которая через несколько столетий стала называться 'Русской землей', а также отсутствием или наличием таких этнических субстратов, как балты, североиранцы и угрофинны. Ни письменные, ни археологические данные не дают оснований для выделения среди них единой правеликорусской (равно как и праукраинской и прабелорусской) группы. Полоцкие кривичи, бесспорные предки белорусов, были ближе всего к смоленским и псковским кривичам, вошедшим позднее в состав русского народа. Потомки родственных между собой радимичей и вятичей также влились затем в разные этносы. Наконец, дреговичи имели общие корни с волынянами и другими южными племенами (предками украинцев, а отчасти и поляков; не исключено также, что крупная ветвь дреговичей, известная в источниках под названием 'драгувиты', переселилась за Дунай и стала этнообразующим элементом болгар и македонцев; правда, скорее, речь в данном случае может идти о поморских или полабских славянах, среди которых тоже упоминается племя драгувитов; всё-таки "драг" - это "дорогой", а "дрег" происходит от "дрегва" - трясина и "дрегнос" - балтское слово - "влажный"). Эти схожие племенные названия отражают распад праславянских племенных объединений в бурную эпоху Великого переселения народов и даже до нее. В самом деле, дреговичи и драгувиты, кривичи и кривитеины, северяне и северы, поляне ляшские и днепровские, древаны полабские и древляне Полесья, сербы и сорбы, "разноцветные" хорваты, разошедшиеся на тысячи километров друг от друга, все вы когда-то жили "одной семьей"...
На этом я, пожалуй, поставлю точку и завершу свою компиляцию, свое дилетантское сочинение, к писанию коего меня давно принуждала прекрасная Клио, и благодарю тех, кто не поленился его осилить.