Мой город ночь в себе поселит
За сырью куцых облаков.
Под ними самолёты сели,
Над ними вечер был таков.

Хмарь поползла по водной глади,
Нам не увидеться вовек.
Молчание дороги гладит
Тебя по прелой голове.

"Весна идёт, весне дорогу" -
Шипит пустеющий хайвей -
"Но только, мальчик, ради Бога,
Держись в ряду слегка правей"

Там, где мосты и мутный морок,
Там, где дорога в наш удел,
Там, где уверенно и строго
Закат вчерашний багровел.

Там виден съезд в мираж заправки,
Там водкой пахнет от реки,
Любому хочется добавки,
Кто прочитал конец строки.

Сюда, товарищ оператор,
По дружбе, но и не без мзды,
Залей мне в бак и в радиатор
Из лужи две сырых воды.

Февраль на эстакаде тает,
В узбекском "Дэу" пьёт цыган,
Налево - полосы трамваев,
Направо бдит речной туман.

В тумане ночь шуршит покрышкой,
Шлагбаум дремлет на боку,
И фура с коксовой одышкой
Жжет в сердце дизельном тоску.

На зебре спит слепая кошка,
Между полос пробился клён,
Бежит по встречной неотложка,
Спят врач и фельдшер под рулём.

Не видно стоп-сигналов ночью,
Не видно ближних берегов,
Езжай назад если захочешь,
Езжай вперёд если готов.

Такая ночь. Нас только двое.
Ты спишь, я выбираю съезд.
Вдруг сердце двигателем взвоет.
К чертям стоянку с массой мест.

Где в этом городе нам место?
Ответ не знает тишина.
Но и не лжет. И это лестно.
Ты спишь, а я опять без сна.

Весна погасит магнитолу,
Окурок выбросит в окно
И заглушит мотор под знаком
"Движение запрещено".