После написания сонетного романа "Екклесиаст" у меня стало расти ощущение, которое я назвал бы чувством авторского долга перед читателем. Портрет воскресшего силою поэтическое магии Израильского царя получился не до конца полный - царь Соломон немыслим без "Песни Песней". Я сделал несколько попыток переложить эту книгу в том же ключе, что и предыдущую, но признал их неудачными. Нужно было искать какой-то другой подход к написанию такой книги.
Вместе с тем идея ещё одного романа давно будоражила моё воображение. Представьте ситуацию: вы - Автор произведения, в котором множество героев. Интрига запутывается, дело идёт к войне с применением новейших вооружений... И тогда Автор принимает решение сам в виде персонажа посетить свой роман. Вот сюжет! Сразу оговорюсь, что идея эта пришла в голову не мне первому. Фёдор Достоевский в "Братьях Карамазовых" вводит, говоря литературоведческим жаргоном, представителя Автора в романе - вора в законе Федьку Каторжного. Но, к сожалению, эта идея не стала главной линией повествования у Достоевского - а она того стоит! Вы только представьте себя на месте этого homme de lettres - что бы вы стали делать, дабы убедить других персонажей, что у них есть Автор? Да они поднимут вас на смех и поместят в психиатрическую больницу! Долго размышляя над этой сюжетной проблемой, я пришёл к выводу: делегированный мною посланник меня самого сам начинает писать роман, главными героями которого становятся многие небезызвестные люди... В один прекрасный день они узнают, что попали в анналы к Литератору, слава о котором, несмотря на официальный запрет, растёт изо дня в день. Причём дальнейшее развитие сюжетной линии зависит теперь от самого персонажа. Как это меняет поведение людей!
И вот, две эти идеи слились в единый замысел. Я вообще не смотрю телевизор, но какое-то время работал ночным сторожем в кафе и от нечего делать включал ящик. И вот однажды... Однажды я увидел Ренату Литвинову, которая так старалась, так старалась понравиться всем мужчинам сразу, что пробрала и меня, старого бобыля. Я любовно обозвал её стервою (ибо считаю, что если баба не стерва, то она мужик, а не баба). Ренаточка пригласила на свою передачу какого-то юного, очень красивого актёра и стала делать ему такие комплименты, как если бы дамой был он, а кавалером - она. Роли оказались перевёрнуты, юноша так засмущался, что даже некоторое время не мог прийти в себя от такого женского коварства. Мне даже стало его жаль. Я испытал к нему мужскую солидарность. "Ну, Рената Литвинова, я тебе отплачу: лесть за лесть!" - Сказал я себе. Тут же родилось двустишие:
У киношной кошки
Ушки. Шейка. Ножки.
Из этого-то малого семени и выросло дерево романа, написанного в великой традиции "Песни Песней" и прямо открытого в жизнь. Его главная героиня - Рената Литвинова - не вымышленное лицо а живой и всем известный человек. Но я сразу просил бы читателя не путать одну Ренату с другой. Просто я дал ей роль в моём "кино" и она, профессиональная актриса, её блестяще сыграла. Мне понравилось её имя: татарское, но с русской фамилией. Я поймал себя на мысли, что она идеально подошла бы и на роль лирической героини моего стихотворения
АЛТАРЬ
Дай заглянуть тебе в глаза.
Ого, как много там востока!
В них хищный блеск или слеза?
Ты и смиренна, и жестока...
Дай заглянуть тебе в глаза.
Впусти меня к себе домой,
Оденься в брачные одежды
И мне скажи: "Теперь ты мой!"
Не обмани моей надежды!
Вот, я вошёл к тебе домой.
Шепчи, шепчи: "Ты мой, ты мой!"
Дай я коснусь твоей руки,
И буду долго, томно, нежно,
Словно течение реки,
К тебе ласкаться безмятежно,
Дай я начну с твоей руки,
Словно течение реки.
И ты исторгнешь первый стон,
Когда тебя я стисну властно,
Ты - мой алтарь, а я - твой трон.
Ведь ты на всё уже согласна...
И ты исторгнешь новый стон.
Ты - мой алтарь, а я - твой трон.
Тебе со мной не будет сна,
Пока ты дышишь распалено
И принимаешь в ложесна,
И что-то шепчешь исступлённо...
И мне с тобой не будет сна.
Ты принимаешь в ложесна.
О. как внутри тебя темно,
О, как похожи на страданья
В миг, когда двое суть одно,
Твои стенанья и рыданья...
Россия! Как в тебе темно
В миг, когда ты и я - одно.
Выбор имени героя (героини) романа сопряжён с одной тонкостью, своего рода крабли-криблией всей русской культуры. Имя, если его просклонять по падежам и числам, состоит из букв, а их рекомбинация порождает ограниченное число смыслосочетаний, из которых нетрудно выделить нетривиальные. Представляющая собой неполный алфавит буквенная матрица имени порождает костяк сюжета. Заглянув в имя "Рената Муратовна Литвинова": АВИЛМНОРТУХЫ, я сразу прочёл фразу:
Ахмет! На луну на минарет!
Она и вдохновила меня на первую часть романа, в которой я делаю из героини свою любовницу. Здесь много эротики, порой жгучей. Это всем понравится! А из анаграммы я сделал сонет "На тебе луну на минарет...". Но нужно было развивать сюжет и я снова заглянул в имя своей героини: АВИЛМНОРТУХЫ
Милая Рената! Ой ли невиновна
Ты в (собачьей) травле автора романа...
Этот зачин тоже породил сонет, который предопределил тему (условно) второй части романа - любовь волка и овчарки. Когда я ещё жил в родительской квартире, сторож соседнего детского сада привязывал в нём ночью своего волчка-опсеха, помесь восточноевропейской овчарки с волком. Это единственная порода, которая с ним скрещивается. Волчок страшно выл по ночам, вызывая пёсий лай по всей округе. Так что в природе это бывает. И я действительно был подвергнут травле как литератор (читай мою автобиографическую повесть "Денница"). Автор уже полюбил свою героиню, и тут о ней вскрывается такое... Представьте себе, что за вашими сексуальными похождениями тайно подглядывают с видеокамерой, а затем делают из всего этого очернительский фильм. Так вот, моя главная героиня оказывается автором этого спорного с точки зрения этики зрелища. Шок усугубляется, когда читаешь третий сонет, образованный из имени моей героини. Вот его зачин: АВИЛМНОРТУХЫ
Фильм о литераторе
И амфитамине...
Амфитамин, если кто не знает, это дрог, воспламеняющий похоть. Мне одно время дали попробовать несколько препаратов этой группы: первитин, Эм-Ди-Эй, экстези, Ди-Ол-Би. Однажды я принял все четыре препарата и выкурил папиросу с ураганным гашишем. Я долго умирал в невыразимых кошмарах. А потом умер и помню свою смерть... Утром я всё же проснулся живым. Как я теперь понимаю, мне дали эти препараты именно с той целью, чтобы тайно заснять, как я удовлетворяю приступ похоти. А надо сказать, что в соседней комнате лежала моя мама с ампутированными ногами... Это было при Ельцине. Я совершенно точно знаю, что о моих амфитаминовых сессиях снят документальный фильм. По мотивам этого фильма некто Дженесси Пийоридж, британец, хозяин сайта "Храм душевной юности" снял свой омерзительный пасквиль под названием "Terminus". Он широко рекламировался в московской прессе. Этот фильм мне дали посмотреть. Моя идеосинкразия к английскому языку берёт начало именно с того просмотра. Итак, фильм был. Кто автор? Найти его среди московского бомонда не представлялось бы возможным, но Красная Шапочка сама вышла на Серого Волка. Что из всего этого получилось - в романе, а он получился авангардным и классическим одновременно. Никто до меня не осмеливался ещё совмещать главного героя и своего современника - в этом радикальное новаторство, что называется, творческое открытие автора. Я закончил (как полагал) роман призывом к Ренате Литвиновой: "Приезжай! Утренняя Звезда", поставив свою героиню в трудное положение: и не откликнуться на призыв нельзя (Деннице не говорят "нет"!), и приехать боязно (да и кто бы её ко мне пустил?). Концовку романа подсказала мне сама Рената. Она сыграла главную роль в фильме "Но мне не больно", по сюжету представляющем собой реминисценцию знаменитого романа Эриха Марии Ремарка "Три товарища", (главная героиня умирает). Но эта тема контаминирована с моим сюжетом (а роман под рабочим названием "Сонеты к Ренате" был опубликован в Интернете) - бедный юноша, живущий своим трудом, уводит у богача его содержанку. Она влюбляется в него, бросает своего богатенького опекуна уходит к нищему возлюбленному. Потом выясняется, что у неё лейкемия, жить ей осталось недолго. Герои видятся в последний раз, уже без секса, чтобы попрощаться. Через две недели Тата (имя главной героини) умирает...
Классическая мелодрама! Заглянув в имя Ренаты Муратовны Литвиновой АВИЛМНОРТУХЫ я нашёл объяснение такому повороту событий:
Рената Литвинова рано умирает от меланомы, но - в виртуальном мире романа, а не в реальном мире.
Итак, для того, чтобы отвести злой рок, содержащийся в первой части пророчества, я просто обязан был написать такую концовку, какую написал. Более того, если бы не я со своим романом, ещё не известно, как сложилась бы судьба моей героини... Кто бы ещё кроме меня сделал её персонажем? Я очень рад, что Рената Литвинова нашла выход из того труднейшего положения, в которое я её поставил, прославив тем самым креативную силу моего авангардного творческого метода.
Poscriptum
Увы! Рената Литвинова оказалась обыкновенной лесбиянкой... Так что жизнь дописала мой роман. У неё есть кобёл, с которым она оформила "супружеские" отношения в Стокгольме - это певичка Земфира, недоучка МГУ, которой я посвятил эпиграмму:
Прости, Господи, проститутку,
Торговать девку телом заставили.
Не прости вот кого: институтку
МГУ, коей мачо доставили.
Сама Рената, выступая по телевидению, на прямо поставленный вопрос: как она относится к гомосексуализму, ответила, что хорошо относится. Рената Литвинова могла бы встать в один ряд с такими женщинами, как Жанна Дюваль или мадам Сабатье, которых воспел Бодлер, но она предпочла мерзость содомии. Вот она, Вавилонская блудница...