Золото, тускло сияющее в свете, изливающемся от двух свечей.
Узор, сплетенный из тонких красно-желтых нитей, складывался в идеальный круг. Нити, скрученные спиралями, свивались двойными золотыми, покрытыми насечками, играющими танцующими бликами в оранжевом свечении, петлями, охватывая идеально круглый темно-красный камень, на гранях которого переливались и посверкивали рубиновые искорки. В глубине камня, кажущейся почти черной, густой и непроглядной, словно ночь, медленно кружилась, свиваясь в затейливые узлы и распадаясь на мохнатые клочья, тусклая белая паутинка. Камень казался живым, дышащим, ощущающим и осознающим окружающее пространство.
Камень этот располагался на ложе из темного, словно присыпанного чернью металла в углублении, словно отлитом под его размер. Если бы можно было его поднять и натереть до блеска металл, под густой чернью на золоте можно было увидеть давным-давно вырезанные острым стилом буквы древнего алфавита, складывающиеся в слова, прочитать которые не мог никто.
Ложе выступало на половину ногтя за грани камня, знаки древнего алфавита, похожие на маленьких паучков, скрытые под напылением, рядами и рядами оплетали темно-красную драгоценность. Многослойным узором из тонких золотых нитей, словно вуалью - красавицу, были покрыты тайные слова. Завитки за завитками, спирали за спиралями они накладывались основание, создавая из хаоса строгую симметрию, скрывая ее за насечками, ритм которых отводил взгляд в сторону.
Неповторимый узор, сплетенный из тонких золотых нитей, держал ключ от мира, ключ от силы.
Ключ живой, он дышал в такт дыхания хозяина, он пульсировал в ритме его сердца. Ключ знал своего хозяина, своего Хранителя. И не отпустит его.
Ключ знал, что он может что-то открыть, но для этого нужен замок. Ключ знал, что способен закрывать все, что угодно. Ключ знал, что он Печать, но для того, чтобы развернуться, нужны правильные слова.
Амулет лежал на столе, две тонкие узкие ладони накрывают его лодочкой. Оса мерно дышала, наблюдая, как воздух над ладонями словно густеет, становится видимым, превращаясь в полупрозрачный голубовато-белый густой туман. Сердце в груди мерно билось и пелена ощутимо и заметно пульсировала ему в такт, голубоватый кисель содрогался, колыхаясь всей зримой поверхностью, пуская неслышные волны по всей комнате.
Никто не видел, но они выходили за стены, растекаясь по замерзающим холмам, среди трещащих от мороза деревьев и кустов и дальше, в горы и выжженную степь. На всем, чего касалась волна, оставался след, отзвук, отблеск в мире.
В комнате было тепло, но мелкая дрожь все равно пробегала по телу. Две жаровни, свечи, тканые гобелены и меховые шкуры на лавках, и Осе все равно казалось, что холод, что царит снаружи, все равно пробирает до костей.
Оса вздохнула, прикрывая глаза.
Еще комната была совершенно скучная. Да, богато убранная, но полностью лишенная чего-то, что позволило бы считать временное пристанище домом хотя бы ненадолго. За последние дни все дома, комнаты и подворья, которые они проезжали, сливались в одно сплошное полотно. Дорога, стены, меха, жаровни, сон, дорога...
Бесконечную однообразную рутину, затягивающую Осу в полутранс - полусон, прерывали только касания учителя, напоминающего двигаться, дышать, есть, и вот эти спокойные наблюдения за амулетом, хозяйкой которого она была.
Дыхание, движение, сердцебиение вместе с амулетом расслабляли, но потом словно выкидывали в реальность, и Оса осознавала, что по-прежнему не понимает, что делать с Печатью Хранителей. Что с ней нужно сделать, чтобы закрыть Портал, откуда выходят твари?
И вот снова - реальность! Небольшая комнатка, бревенчатые стены закрыты полосатыми гобеленами и занавешены темными медвежьими шкурами. Вкусно пахнет овощным рагу, лесным чаем и дымным воском. Потрескивают свечи, за одной стеной фыркают лошади, из-за другой доносятся голоса спутников и людей и тех, кто остался местных. Жители деревеньки, те, кто выжил, превратились в сторожевой гарнизон.
За столом напротив сидит Вален Клинок, краем глаза наблюдая за ученицей, но в основном созерцая, как за окном солнце медленно падает за линию горизонта и небо меняет цвет с золотисто-оранжевого до багрового и бархатисто-синего.
Оса выпрямилась, вздохнула еще раз, подцепила медальон за цепочку и повесила на шею, запихнув поближе к коже, под меховой жилет и рубаху.
- Учитель, а учитель...
- Да, моя дорогая? - Вален растекся по столу, ослабив свою вечно бдительную натуру.
- Ну расскажи все-таки, какой у нас настоящий план? - Оса сложила руки на столе, как примерная ученица.
- Хм. Давай подумаем, что тебе не ясно? - Лесной не сменил позицию, лишь еще больше расслабился, даже черты всегда острого лица слегка поплыли. Кажется, он действительно устал. Шиэль прижмурилась, решив проследить, чтобы Лесной поел как следует. И шрамы, наверное, ноют от холода.
Но зачем превращать разговор в урок? Но Оса прошептала, коснувшись груди кончиками пальцев:
- Почему идем только мы, это же не единственная печать? Возможно, если взять с собой несколько амулетов, портал закрыть будет легче?
- Ты очень хорошая, правильная ученица, и рассматриваешь...
- Я воровка, отчего хорошая-то? - не удержалась от возмущения Оса.
- Целитель и бард, дорогая моя девочка, целитель и бард, - Вален перехватил возмущенно всплеснувшие руки, - честность, понимание, искренность, иначе просто невозможно услышать мир. И рассматривать всю эту ситуацию нужно обязательно и с точки зрения властителя земель. Ну, будущего властителя.
Оса снова дернулась возмущенно.
- Тише, тише, - успокаивающе прошептал Вален, - да, мы знаем, у кого находятся уцелевшие амулеты, кто другие Хранители. Ну, хотя бы предполагаем с большой уверенностью. И для начала учитываем, что в пути к Порталу один амулет - это значит один хозяин, один властитель земель. Это вызовет куда меньше споров в этом новообразованном совете.
- Совет Горелых степей, фу, - Осу передернуло.
- Да, неприятно. Меньше претендентов на твою руку...
- Что? - Оса взвизгнула, почти вскакивая.
Вален перехватил стремительное порывистое движение юной ученицы.
- Тссс, ты еще ученица, сейчас тебе это не грозит, а потом вопрос можно будет... решить, - Вален неопределенно хищно повел плечами.
Эрцогиня пепелища яростно скривиктолась, рухнула головой на стол.
- Кроме того, ты самая лучшая хозяйка Печати. Ты ее видишь, чувствуешь, понимаешь, можешь командовать. Наши шансы закрыть Портал самые лучшие.
- Но почему? Я всего лишь воровка.
- Ты повторяешься, повторюсь и я - кто-то здесь целитель и бард.
- Ты самый лучший учитель, - пробормотала Оса, вжимаясь в ладони Лесного лбом.
- Я опытный учитель, - вздохнул Вален. - Опыт, правда, таланта не заменяет, но... в общем, мы имеем самую высокую вероятность успеха в этом предприятии, но и неудачи случаются. А наша неудача...
- О, у оставшихся Хранителей все же будет шанс побороться с тварями и попробовать еще раз?
- Да, маленькая, да... я создал очень подробную летопись, - вытащив руку из цепкого захвата, Лесной погладил девушку по волосам.
- Подделку времен до Вьюги, да? Но это же не все причины?
- Не все, - Вален покачал головой, признавая, что больше ничего не скажет.
- Ну хорошо, хорошо, - печально согласилась Оса и с озвученными причинами, и с последующим молчанием на счет других, ибо всегда есть что-то даже просто озвучивать нельзя, когда мир настороженно внимает разговору, - тогда отдохнем.