С утра меня разбудило недовольное кряхтение малыша. Потянувшись, я минут десять еще задумчиво рассматривала потолок, отделанный белыми рельефными панелями. Абстрактные цветы своими загибами напоминали мою жизнь. То туда, то сюда, а теперь вот еще и ребенок.
Приподнявшись, покосилась на подопечного. Он на спине лежал и морщился, при этом засунув в рот все пальцы разом. Точнее, тужился он. Хм. Успешно, судя по запаху. Потом перевернулся на пузо и пополз. Учитывая, что ночью ребятенок развернулся на 180 градусов, пополз он к окну.
Горшки с цветами, стопка книжек, пара стаканов.
Так, понятно. Ловим, моем, завтраком кормим и бежим к сестре Марии в приют.
Это было ужасно.
Но, к счастью, ребенок что ли оказался флегматичный? Не орал, когда я его над раковиной трясла, упаковывала в подгузник задом наперед и в одежки не в том порядке. Сушку насасывал, найденную в одном из шкафов и гулил, глядя на цветочные узоры на обоях.
На завтрак пришлось обойтись чаем с сушками для меня и полной бутылкой смеси для Миши. Которую пришлось сначала развести из порошка водой, потом подогревать в кастрюле с водой, потом остужать, потом поить...
Потом делать добавку, потому что ему было мало!
Потом вытирать отрыжку с диванчика, потому что еды оказалось многовато!
Потом... переодеваться. Опять.
Хм. А теперь надо стирать? Не рискнула.
Вряд ли мальчику понравится ядреный порошок Яровит для особо грязных вещей.
Пошли, пошли.
Хорошо, еще тепло и не надо снаряжать никого в зимнее. Пальто для меня и комбинезончик для мелкого. Шапку, шарф, сумку, ключи, кошелек, ботинки... О, причесаться забыла.
Побежали.
Подхватила на руки малыша - тяжеленького, между прочим, медленно и осторожно пошла к остановке. Хорошо, что я знаю, где приют находится, и что от нас туда прямой автобус ходит.
А тяжело оказалось на руках живого ребенка носить. Спина затекла, заныла шея. Уф.
Добрела до скамейки, шурша осенней листвой, присела, устроим мелкого на коленях. Он полусидел, глазел по сторонам, лупал глазами на проезжающие по дороге машины, улыбался.
Интересно, он совсем ничего не помнит. Мать там, отца? Других родственников. И кстати, почему его не было с семьей, когда они... А что, кстати, с ними случилось?
Вопрос вопросов.
Надо позвонить адвокатам, я думаю. Но сначала - инструкции по эксплуатации младенцев, пожалуйста.
7
В автобусе я удостоилась парочки умиленных и парочки раздраженных взглядов от расположившихся на нижних местах пожилых дам. Мягко говоря. День выходной, салон пустой, маршрут на окраину. И все равно, они готовы сражаться за свои места когтями и зубами. Подтянув сползающего карапуза, осмотрелась. И, просочившись в конец салона синего многоколесного монстра, расположилась в надрывно воющего за толстой изоляцией движка. Садимся на коленочки...
Ребенок оценил шум и вид, вытащил пальцы изо рта и загудел, надувая щеки. Вздохнув, вытащила из куртки платок и вытерла слюни, стекающие по подбородку и ярко-синей манишке комбинезона. Извернулась и потерла спину. Опять поясница разболелась.
Остановка за остановкой проплывали мимо сначала высокие стройные многоэтажки, вдоль стен которых ютились редкие кустики. Потом пестрые красно-коричневые дома сменили бледно-желтые панельки старых районов, где и деревьев было побольше.
Кстати о деревьях... детям нужен свежий воздух. М-да. Ну, я похоже, все равно переезжаю, нужно будет подобрать что-то позеленее. Вот как здесь...
За стеклом проплывала старая малоэтажная застройка. Кирпичные пятиэтажки почти полностью закрывали деревья высотой в те же пять этажей. Автобус кружил по зеленому, а сейчас фактически, золотисто-оранжевому с красным, району. Я посмотрела на табло, висящее над кабиной водителя.
Приют - следующая. И что логично, все бабульки тоже собирались выходить, потому что где приют, там и церковь. Охнув, подхватила мелкого на руки и спустилась с подножки. Маленькая однокупольная церковь пряталась за красным забором, почти сливаясь цветом с золотистой листвой. Пройдя в ворота под недовольными взглядами кликуш, огляделась. Приют скромной серой двухэтажной избой ютился позади здания. Вокруг него сновали монашки в черном, парочка дружно и в лад катали туда-сюда пестрые коляски.
Я решительно двинулась к крыльцу, выискивая знакомое лицо.
У меня много, очень много вопросов.
8
Я ходила из комнаты в комнату следом за монахиней, следом гуськом тянулись мелкие дети и парочка воцерковленных девиц в пестрых платках. Они хихикали и переглядывались, ловили мелких трехлеток в серых комбинезончиках и щекотали их. Те с топотом уносились по коридору, но потом цепочкой прокрадывались обратно.
Миша у меня на руках радостно гулил и подпрыгивал.
Сестра Мария ровным доброжелательным голосом просвещала меня о том, сколько детям надо спать, гулять и есть. Мама миа! Шесть раз в день есть, двенадцать часов спать, а в промежутках гулять. Играть, заниматься, делать упражнения и массаж. Ходить к врачу.
А еще на ребенка нужны документы. Свидетельства о рождении и оформленного сертификата Слова при копии завещания должно пока хватить. Но все равно придется оформлять официальную опеку. Но это к семейным адвокатам.
- Богатая семья, одаренная талантами от Бога, а такое несчастье, - пробормотала сестра Мария, заводя меня в маленькую комнатушку библиотеки, которая оказалась окончанием маршрута.
Я со вздохом осела в кресло. Миша угомонился и, кажется, прикорнул у меня на плече. Сестра расположилась за большим столом, переставила с места на место пару стопок бумаги, сдвинула цветные брошюры к краю. За ее спиной высились старомодные стеллажи с книгами. Полки тянулись вдоль трех стен, окно прикрывали узкие серые полоски жалюзи. Свет полосками падал на доски пола, разбрасывая рыжие блики.
Неожиданно накатил озноб, по спине пробежали мурашки, а шею скрутило спазмом. Поморщившись, привычно передернулась, сбрасывая неприятные ощущения.
И выкидывая из головы лишние мысли. Маленькими шагами, маленькими шагами.
На данный момент - пособия.
Сестра Мария нацепила очки, развернулась к шкафу, и отодвинув стеклянную дверцу, углубилась в книжные недра. Спустя пару минут на столе выросла стопка книг высотой в половину локтя.
- И это только до года?
- Да, да... самую первую подборку, для новорожденных, я не даю.
- Хорошо...
- И обязательно затребуйте у педиатра прививочную и энергетическую карту!
Покинули мы приют, обремененные тяжелой сумкой и, не поверите, коляской. Рыжая, немного облезлая трехколесная раскладушка очень облегчила дорогу домой. Ее нам отдали насовсем. Буквально всунули в руки. Пригодится для прогулок. Спасибо.
А сестра Мария мне понравилась тем, что ни разу не тыкнула, что я не в форме пришла в церковь. То есть не в традиционном одеянии.
9
На обратном пути я села в автобус, вручила ребенку, с удобством расположившемуся в коляске, жевательную погремушку, тоже подарок из приюта, и задумалась.
Почему меня так коробит от церкви? Ведь столько лет прошло? Насчитала, что около десяти уже. А вот до сих пор меня крутит и воротит, едва кто-то упомянет что-то, связанное с этой темой. Что угодно! В особенности бесят проповеди о добре, требование соблюдать праздничные посты и ходить на причастие. Что поделать, пять лет бок о бок с религиозным фанатиком даром не проходят.
Со свекровью, к счастью, бывшей. С мужем мы тогда расстались полюбовно, и даже сохранили дружеские отношения. Переписываемся, созваниваемся на праздники. Мы по молодости и глупости поженились, сразу после института. И в целом я не жалею. Вот только его любимая мама...
Муж со второй женой и ребенком от нее сбежал, когда малышу год исполнился. Реально. Хорошо, не в другую страну, на другой конец города только. А то там уже началось активное воцерковление ничего не понимающего ребенка.
Я лично считаю, что туда, к чиновникам от религии, надо приходить в сознательном возрасте с твердым пониманием, чего вы от них хотите. А Бог... Существование высших сущностей и прочего неизведанного не отрицают сейчас даже ученые. Но я лично с Ним один на один лучше пообщаюсь. Без посредников. И по пустякам беспокоить не буду.
Ну и отдельные личности, которые не давят и не проповедуют, а делают реальное дело, внушают уважение.
К тому же, у нас светское государство, а не теократия.
За такими мыслями и не заметила, как до дома доехала. С коляской от остановки до подъезда шуршалось куда быстрее и веселее, пусть и с увесистыми сумками. Мы даже задержались на площадке, у рощи из трех старых тополей, наблюдая как шевелятся листья, а по траве вышагивают вороны, гоняя наглых голубей.
В конце концов Миша запыхтел недовольно, и мы пошли домой.
Какие у нас на сегодня планы? Время давно перевалило за обеденное.
А значит - кормить ребенка, переодевать ребенка, укладывать спать ребенка, потом позвонить в адвокатскую контору, чья визитка так и лежит на кухонном столе. А потом и хозяйка заявится, обсуждать расторжение договора аренды.
Ну что, жизнь продолжается?
10
Звонок в адвокатскую контору Ветлицких прошел... феерично. Под недовольные вопли Мишеньки, у которого я отобрала пушистый клубок. Погремушку он запулил в угол, разноцветной дугой с пестрыми висюльками не заинтересовался, зато перевернулся на пузо и заполз в угол так и не собранного дивана, откуда дотянулся до корзины
Клубок пушистой ангорской шерсти он зажевал. Но я читала, что такие развлечения опасны, может подавиться. И принялась играть в перетягивание, что сильнее - челюсти шестимесячного ребенка или моя рука. Рука победила, но в момент, когда на том конце линии подняли трубку, поднялся такой рев!
Мощный, пронзительный басок заглушил вежливый ответ. Я судорожно вывалила корзину на колени и вытащила другой, тугой и не пушистый, зато пронзительно-алый новый клубок. И буквально сунула в руки пацану. Он не замолчал, но хоть громкость убавил.
Но перекатился. Пришлось залезать на диван и ловить.
На линии вежливо ждали.
- Добрый день... это контора Ветлицких, я по поводу завещания Светланы Ренх...
И придержала мелочь за пятку, когда он крутнулся еще раз. Завоняло.
- Добрый день, оглашение завещания семьи Синицких-Ренх уже произошло. Это была конфиденциальная информация.
В голосе на том конце была легкая прохладца и снисходительность.
- Я не по поводу наследства... фу... я по поводу опеки! По Слову, на ребенка. Мишу Ренх.
Оп, поймала. Теперь он извивался, вопил и вонял у меня в руках, а телефон прижимала к уху плечом. Голос получался сдавленный...
- Опекун? Уточните ваше имя, будьте добры?
Была добра и уточнила. Потом потребовали паспорт. И место прописки, и фактического проживания.
Я бухтела и пыхтела в телефон, стараясь не дышать носом, одновременно пытаясь поменять подгузник. И вот я его сняла, свернула, в последний момент вспомнив, что надо бы что-то подстелить (мое полотенце!).
И тут опять произошло все разом.
Я вспомнила, что новые подгузники и куча всякой всячины, необходимая для помывки мелкого, осталась в кухне.
Секретарша наконец признала, что я имею право ознакомиться с частью завещания, касающейся опеки и пригласила на беседу с адвокатом. В понедельник, днем.
В дверь зазвонили, я вздрогнула, уронила телефон и едва не уронила извивающегося голого ребенка. Грязного... фу!