Алексеева Марина Никандровна : другие произведения.

Святое дело господина де Ла Фера. Часть 2. Глава 10. Почему бы и нет? Момент истины

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Атос вспоминает дела давно минувших дней. Шевретте снится прекрасный сон - то, чего не было на балу в Ратуше. Внезапно Атоса осеняет идея...

   Глава 10. Почему бы и нет? Момент истины.
   -Почему бы и нет? - зевая, проговорила Шевретта, - Как мы заболтались. Скоро, совсем скоро утро - и новый день. Что ни говори, мой дорогой, вчерашний день прожит не зря. Маска - большой шаг вперед. И добрая весть о твоих друзьях. (Она опять зевнула). Господин граф не забыл, что завтра у него встреча со связной королевы?
   -В пятнадцать часов возле Нотр-Дам. Это моя программа на завтра. А какие планы у моей госпожи?
   -Пока никаких. Буду сидеть дама и ждать тебя, что же мне еще делать остается. Как римская матрона.
   -А сейчас спи, римская матрона... Plus ultra....*
   ....................................................................................................
   *plus ultra - еще дальше, вперед (лат).
   ..............................................................................................
   -Что ты сказал? Латынь на рассвете - это смешно!
   (Когда-то очень нежно звучала ЛАТЫНЬ НА РАССВЕТЕ. Но сейчас было другое время).
   -Magister dixit * "Мышиная возня в Пале-Рояле"... - сонным голосом говорила она, - Сравнение убийственное, но верное... Ничтожный, пустой, хоть и блестящий, пышный, роскошный Молодой Двор... Эти дуэли и интриги не сравнятся с дуэлями и интригами нашей юности...
   ................................................................................................* Magister dixit - так сказал учитель, ссылка на непререкаемый авторитет (лат).
   ................................................................................................
   -И речи быть не может, - пробормотал Атос.
   Графиня сделала усилие, борясь со сном.
   -Я хотела сказать тебе что-то важное...
   -Забыла? Спи, любимая. Потом вспомнишь. Когда приедет новый день.
   -Нет. Не забыла. Королева хочет быть в курсе всех наших дел. И я прошу тебя вернуться к истокам и забыть Анну Австрийскую - регентшу, Анну Австрийскую - преступную мать...
   -Какую же Анну Австрийскую я должен помнить? - спросил Атос не без жесткости.
   -Прекрасную и нежную королеву нашей юности, - почти засыпая, говорила Шевретта, - Такую, какой она был в день своего триумфа на балу в Ратуше... На Мерлезонском Балете... С Алмазными Подвесками на плече... С голубыми перьями на охотничьей шляпе... как на одном из портретов...
   -Я не видел королеву в день ее триумфа на балу в Ратуше, - усмехнулся Атос, - В тот день, как вам отлично известно, моя милая, ваш покорный слуга находился в другом месте.
   -Мой покорный слуга в то время пьянствовал с Гримо в подвале с колбасами. Да и меня не было подле королевы. Я изнывала от тоски и тревоги в Туре. Но портрет остался, и на нем Анна обворожительна. И мы им впоследствии не раз любовались. Людовик Тринадцатый, при всех его недостатках, все-таки был умным человеком. Хорошо, что он догадался заказать портрет королевы и сохранить для будущих поколений образ молодой Анны Австрийской. Кто ее писал, ты не помнишь?
   -Кажется, Симон Вуэ. А идея принадлежала...
   -Кому угодно, только не кардиналу.
   -Де Тревилю.
   -Тревилю, конечно, кому же еще, - с закрытыми глазами прошептала графиня.
   -А сейчас спи. Я тебя умоляю!
   -Божественный портрет, - бормотала она, уже совсем засыпая, - Голубые перья, голубая юбка, расшитая золотом и серебром... Я не забыла - у Анны на портрете на юбке серебро и золото, да, Атос? Цветочки и пальмы...
   -Серебро и золото. Цветочки и пальмы, - вздохнул Атос, хоть и восхищенный прекрасным портретом Анны Австрийской, но несколько раздраженный разговором неугомонной жены своей о юбке королевы, цветочках и пальмах. Женщины оставались женщинами. Приступая к осуществлению самого опасного дела Семнадцатого Века, графиня еще способна думать о каких-то юбках, цветочках и пальмах. Да пропади пропадом все эти юбки, - подумал Атос не без самоиронии, - если бы в день триумфа Анны Австрийской пьяный magister bibiendi*, больше похожий на разбойника, чем на мушкетера Его Величества, сумасброд, сидящий в обнимку с истерзанным Гримо, полусумасшедший от тревоги за друзей, за судьбу этой самой королевы, почти в белой горячке - ибо в подвале с колбасами возникла тень его преступной первой жены (с чего бы я потом начал исповедоваться молодому Д'Араньяну!) так вот, покажи тому Атосу его будущее и разговорчики о красивом бальном наряде королевы на Мерлезонском Балете с Мари Мишон - в девичестве - Мари де Роган, он, прежний, расхохотался бы над собой, будущим.
   ................................................................................................*magister bibierndi - учитель питья, распорядитель на пиру (лат).
   ................................................................................................
   -А господин граф пишет "Мемуары", - сквозь сон пробормотала Мари Мишон, в девичестве Мари де Роган, - Только пиши шифром... Который я тебе сообщила... Его знаю только я. И моя королева...
   -Ясно, что не по-французски, - заметил Атос, окуная перо в чернила.
  
   "Как бы не так! Шифр, который знает королева! Я не такой дурак, черт возьми. Я воспользуюсь шифром МИШЕЛЯ. Вот так-то, милые дамы!"
  
   АННА - написал Атос своим (и МИШЕЛЯ) шифром и добавил вопросительный знак. (В отличие от Мари-комендантши, и в устной речи часто восклицающей, и в письме щедрой на восклицательные знаки, Атос поставил поле имени королевы знак вопроса, пытаясь разгадать загадку судьбы).
   Анна Австрийская. Возвращение к истокам. Та королева, перед которой преклонялись, которую боготворили. Как ни поверни, за тридцать лет Анна Австрийская очень изменилась. Но, если сейчас все же забыть упрямую регентшу и преступную мать... Королеву терзают угрызения совести. Королева тяжело больна и хочет перед смертью искупить свою вину перед Богом и своим несчастным ребенком. Филиппа она тоже любит... на свой лад. Да что же это за "любовь" такая, черт возьми! Арамис рассказал о судьбе второго наследника сжато, сухо и кратко. Но и в сжатом изложении судьба принца шокировала. Уже тогда Атос подумал, что надо разыскать этого принца, куда бы его ни запрятал Людовик Четырнадцатый. Слушая Арамиса, Атос и предположить не мог, что судьба очень скоро столкнет их на острове Сент-Маргерит, и они встретятся. А может, это было предопределено?
  
   ...Теперь Анна Австрийская обратилась к нему за помощью. Конечно, к кому же еще! Только сумасшедший возьмется за это обреченное (и святое) дело. Но на защиту Анны Австрийской он никогда не рассчитывал. Не собирался рассчитывать и впредь. И все-таки... Анна Австрийская вырвала Констанцию из тюрьмы кардинала и помогла укрыться в монастыре. Она делала, что могла в той ситуации, а возможности ее были очень ограничены,
   да и силы были слишком неравны. Нашу игру испортила другая Анна. Анна де Бейль, она же миледи. Только этого не хватало, миледи! Это давно прошедшее время. Не отвлекайтесь, сударь.
   Анна Австрийская в случае удачи должна первой подписать обращение, восстанавливающее в правах ее сына. В том случае, если Филипп решится отстаивать свои права принца крови, а не выберет свободную жизнь под чужим именем среди дикой природы.
   Как, возможно, поступил бы он сам на месте Филиппа.
   -Анна, - шептала во сне Шевретта, - Анна, Аннета, ты обворожительна! Я говорила тебе, что так будет, так и вышло! А все-таки жаль,... Как жаль, моя королева, что ваш кавалер в Мерлезонском Балете король Франции, а не Бекингем...
   Атос догадался, что ей снится бал в Ратуше. "И слава Богу!" - подумал он с улыбкой. Этот сон он прерывать не собирался. Это был "волшебный сон", судя по счастливому лицу жены. "Как ты пела свою "Колыбельную" для нашего мальчика, милая? "Но счастье лишь во сне..."
  
   -Граф, дорогой граф, вы не сводите с меня глаз, но взгляните на королеву! Королева нынче царица была! Как ей к лицу Алмазные Подвески! Как восхитительно подобраны цвета - алмазы на голубом банте! ... Спасибо за комплимент, сударь, разве я взяла бы ваш сапфир, если бы не любила вас! Вы правы, у нас наоборот - синее на белом. Сапфировые подвески? Нет, это слишком! Мне достаточно кольца! ... Мерлезонский Балет продолжается, и я, Мари де Роган, принимаю ваше предложение с гордостью. Но взгляните на королеву, она улыбается, она желает нам счастья. А глаза королевы сияют, как ее алмазы...
  
   "Ясно... Ей снится, что мы вернулись в нашу юность и танцуем на балу в Ратуше. Мари де Роган и граф де Ла Фер. Да уж, воистину "волшебный сон". А ведь на самом деле мы с тобой, как нынче модно говорить, "блистали своим отсутствием" на балу старшин. Я - в подвале с колбасами, крысами и Гримо. Ты - в ссылке в провинции. Атос и Мари Мишон".
  
   ФИЛИПП - написал Атос шифром. Об этом принце он почти ничего не знал, кроме лаконичной, на восхищенной характеристики Арамиса. Волевой, скрытный, умный, благородный и очень несчастный. До Бастилии жил где-то в провинции. Там его тайно посещали королева, Арамис и Шевретта. Арамис раскрыл принцу тайну его рождения и увлек на борьбу за корону Франции. Кем заменить принца, кому предназначена железная маска? Нужен статист, фигурант, некто для подмены узника. Вариант Арамиса - освобождение Филиппа и замену Людовика Атос принять не мог, как бы глубока ни была его неприязнь, отвращение, даже ненависть - теперь он не боялся этого слова - по отношению к Королю-Солнцу. Вариант Роже, предложившего себя в жертву, был так же немыслим. Роже предложил заменить Филиппа на приверженца принца, человека идейного, готового на пожизненное заключение под железной маской. Словом, на мученичество.
  
   "Смерть в бою или на эшафоте - пустяки. Удар топора. Секунда - и головы нет. Не то, что маска. На всю жизнь. А все-таки мой корсар молодчина. Я и сам решился бы на это, если бы меня могли счесть за двадцатилетнего. Но жертву Роже принять невозможно! Короли нарушили законы божеские и человеческие. В жертву деспотизму Людовика мы принесем не БЕЛОГО АГНЦА, а ЧЕРНОГО КОЗЛА... В этом что-то сатанинское, но не Богу приносится эта жертва, а Людовику. Следовательно, фигурант, обреченный на пожизненное заключение под железной маской - отнюдь не агнец. Наемник? Нет. Наемников можно использовать в военных операциях. И то ограниченно. Ни за какие деньги не найти наемника, согласившегося на такие условия.
   Преступник, осужденный на смерть? Тоже не подойдет. Уголовник нас всех выдаст. И... пачкаться с таким сбродом? Если бы я был алхимиком и мог бы создать из разных элементов существо с телом человека, лишенное души. Гомункулуса... Куклу,... Но я не алхимик, и даже МИШЕЛЬ не сотворит гомункулуса по моему заказу. Тогда для кого предназначена маска? Эх, Д'Артаньян, вместе мы придумали бы что-нибудь дельное".
  
   -Д'Артаньян, - говорит во сне графиня, - я рада видеть вас в обществе прелестной Констанции. Кардинал покидает бал, бедняжка, туда ему и дорога! А мы будем танцевать до утра. Сегодня день нашего торжества... Да, вы правы, милый гасконец, сегодня день нашей победы! Победила дружба, победила любовь, так должно быть и так будет...
  
   "Прекрасный сон" графини сбивал тревожные мысли Атоса. Во сне, догадался он, Д'Артаньян и Констанция, совсем молодые и влюбленные, были на это балу. Как положено, бал открыла королева... Все участники интриги либо отсутствовали, либо держались в тени. Бал, который она видела во сне - то, чего не было. И быть не могло. В реальной жизни.
   Атос нарисовал круг на листе бумаги и шифром ввел слова Филиппа на серебряном блюде: "Я, брат французского короля, сегодня узник, завтра умалишенный..."
  
   -Арамис, почему вы такой грустный? Поймите, прошу вас, Мари де Роган не может стать госпожой Д'Эрбле. Наш клан не допустит такой мезальянс. Не обижайтесь, друг мой, постарайтесь понять меня. Вы по уму и благородству гораздо выше этих принцев крови, но... Но пригласите на танец ту даму - миледи, так ее, кажется, называют? Миледи вам больше подойдет. Может быть, вы перевоспитаете ее - вы же умеете убеждать. И останемся друзьями...
  
   Арамис и миледи. Приснится же такая чушь! Мы, кажется, поменялись дамами, Арамис? Нет, мы, право, сходим с ума. Союз Арамиса и миледи. Что бы ни натворил Арамис, он - наш, демоном он не станет. И миледи перевоспитать невозможно. Она сама кого угодно перетянет на темную сторону. Я не отдам тебя силам зла, слышишь, Арамис, черт возьми! ... Арамис... Насколько был откровенен Арамис, рассказывая о своем заговоре? Действительно ли он стремился восстановить справедливость и сделать Филиппа великим королем, надеждой уставшего от войн и бедствий человечества или преследовал личные цели? Что-то тут не так, думал Атос, вспоминая смущение Арамиса. А если - и то, и другое? И человечество и честолюбие.
  
   Он взглянул на свой круг. Перечитал слова принца, за рассудок которого они так боялись. "Завтра - умалишенный..." Так часто они говорили о сумасшествии!
  
   А если вспомнить рассказ о погибших под Шарантоном. ШАРАНТОН - написал шрифтом граф де Ла Фер. И от слова "умалишенный" провел стрелку к Шарантону. А потом нарисовал нечто вроде железной маски. Фигуранта ему подсказал сам принц своим призывом о помощи, своим сигналом бедствия - серебряным блюдом.
   Теперь надо было найти фигуранта. Существо, лишенное души. Не гомункулуса, куклу, андроида. Не агнца-монархиста, не преступника. И, конечно же, не короля. Об этом фигуранте он собирался говорить со связной королевы. Завтра возле Нотр-Дам.
   Только бы Филипп за это время не сошел с ума. Только бы королева за это время не умерла.
   Бумажка, предназначенная для "Мемуаров", сгорела в пламени свечи. Стало совсем светло.
  
   -Брысь, - сказал Атос Киру Великому - Я буду спать с моей женой.
  
   Изгнанный с мягкого ложа кот посмотрел на Атоса исподлобья и лениво направился - хвост трубой - по своим кошачьим делам.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   6
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"