Аннотация: ЧП в банке. И как раз перед выборами губернатора области... Конкурс ПВ-2. Третье место.
Хорошая у меня работа. Сижу и любуюсь из окна на свою "ласточку". Много ли человеку надо для счастья? Ещё полгода назад я носился по городу в звании старлея милиции, собирая улики против какого-нибудь злодея Сидорова, похитившего у пенсионерки Петровой допотопный электрочайник, копил деньги на новый аккумулятор для раздолбанной "копейки". А сегодня я не только начальник охраны банка, но и вот уж четыре дня как владелец новенькой "Короллы", купленной в кредит.
Обладание машиной, сиденья которой до тебя не протирала чужая задница, придаёт человеку ни с чем не сравнимое чувство собственного достоинства. Только теперь начал понимать "новых русских", которые смотрят на всех сверху вниз через тонированные стёкла своих "шестисотых".
-- Видели бы вы себя со стороны, Сергей Михайлович! Такое счастье на лице написано, что хоть за лимончиком беги!
Вот чертовка, подловила! Это ко мне в караулку заглянула кассир коммунальных платежей Ирочка по кличке Косичкина. Косичкина - персонаж рекламного ролика нашего банка про пластиковые карточки.
-- Чем тебе моё счастье не угодило, Косичкина?
Мне нравится так её называть. Если рекламная героиня - дура дурой, то наша Ирочка - просто загляденье. Пухленькая, но подвижная как ртуть и аппетитная как булочка. Так бы и съел. И глаза у неё очень красивые, и ямочки на щёчках, когда улыбается.
-- Кто бы на меня так влюблённо посмотрел, как вы на свою машину ненаглядную, - проворковала Косичкина.
Игра у нас с Ирочкой такая - изображаем двух влюблённых на радость банковским сплетницам, чтобы они отстали от меня со своими подругами незамужними.
-- В жизни есть три вещи. Это женщины, машина и деньги, - с важным видом начал я рассказывать бородатый анекдот.
Девушка попалась на удочку:
-- А женщин разве можно вещью называть?
-- Нет, нельзя, ты права. Вот машина - это вещь!
Наш дружный хохот был прерван явлением народу управляющего банком Степана Игнатьевича Иванова.
--Ирина ...(отчество?), ты почему не на рабочем месте? - строго спросил Иванов.
-- Японская техника не выдерживает праведного гнева трудящихся по поводу повышения тарифов за электроэнергию, Степан Игнатьевич. Во всём виноват Чубайс, - скороговоркой выпалила Ирочка. - Специально обученные люди сказали, что ремонт займет минимум полчаса.
-- Вот иди и стой у них над душой, чтобы поторапливались, - проворчал управляющий.
Когда дверь за Косичкиной закрылась, Степан Игнатьевич доверительно сообщил:
-- Аудиторы приезжают к нам в следующий понедельник. Знаешь, Серёжа, что такое банковский аудит? Это такая штука, по сравнению с которой средневековая инквизиция покажется детской экскурсией в краеведческий музей. Придираться будут к каждой запятой на копеечной квитанции. А мы на днях выдаём сорокамиллионный кредит фирме "Ойл-Транс" на закупку мазута для области. Без залога, под гарантии областной администрации. Губернатор упросил.
-- Понятно. Не про кредит понятно, а про аудит. У нас в УВД такое раз в два года, когда приезжает московская проверка. А для неё берут специалистов из других регионов - опера проверяют оперов, эксперты - экспертов, начальники - начальников. Но если комиссии дано задание "накорячить" УВД, то бесполезно и пытаться что-то доказывать.
-- Вот именно, - кивнул Иванов.
Продолжить управляющий не успел, из динамика селектора на моём столе раздался голос дежурного охранника:
-- Командир, тревога! На клиента напали на улице!
Я рванул из караулки, но у входа притормозил и обернулся на управляющего. По инструкции помещение следовало закрыть, но выгонять начальство было как-то неудобно. Иванов махнул рукой:
-- Беги, постерегу.
Через стеклянные входные двери банка я увидел, как у автостоянки какой-то тип отбирает у парня дипломат. Выбежав на крыльцо, я выхватил пистолет, пальнул в воздух и заорал "Лежать! Милиция!". Как ни странно, выстрел и крик возымели эффект, обратный ожидаемому. Вместо того чтобы упасть мордой на асфальт или сразу броситься наутёк, грабитель, не отрывая рук от дипломата, ударил жертву локтем в лицо и только тогда побежал в сторону проспекта. С добычей, разумеется.
Я без особого риска для окружающих мог прострелить беглецу плечо или ногу, благо ИЖ-71 машинка надёжная, а расстояние - всего ничего. Но и в милицейские времена я бы не стал этого делать. Одно дело - отписаться за предупредительный в воздух, другое - ранить подозреваемого в спину, что означает отсутствие угрозы стрелявшему или "терпиле".
Я подбежал к жертве нападения:
-- Ты в порядке? Денег много было? Сейчас милицию вызову.
-- Не надо ментов, - проворчал парень, поднимаясь с земли и отряхиваясь. - Не было денег в портфеле, только документы.
Он вытащил из внутреннего кармана и продемонстрировал мне две банковские упаковки тысячных купюр.
-- Документы восстановлю, а от ментов проку никакого, только вопросами изведут. Это ваши девки навели! Я когда в банк шёл, то сам ещё не знал, что деньги на счёт упали, и чековая книжка при себе оказалась случайно.
Я с трудом удержался, чтобы не врезать "терпиле" ещё пару раз вдобавок к уже полученному. Один раз за бывших коллег, второй - за обвинение в адрес родного банка.
-- Третий за три недели, Серёжа, - вздохнул управляющий, когда я вернулся в караулку и доложил обстановку. - Приедет проверка, и мне за такие дела вместо выходного пособия достанется по полной программе.
Слухи о том, что управляющий уходит на пенсию, уже давно ходят по банку, но открыто я услышал об этом от Степана Игнатьевича впервые.
-- А давайте их поймаем, Степан Игнатьевич! - Я чуть не подпрыгнул на стуле от грандиозности осенившей меня идеи. - У нас в УВД к московской проверке всегда припасали какое-нибудь громкое дело. Приедет комиссия, а у нас самый разгар работы. Не возить же вам проверяющих по кабакам и саунам на выданную сотрудникам материальную помощь. У нас всегда так было - выдадут материальную помощь, мы на неё поим-кормим этих оглоедов, а через месяц подоходный налог за неё выплачиваем. Из своей зарплаты.
-- Громкое дело, говоришь? - задумался Иванов. - А как поймаем?
-- Элементарно! Зарядим своего человека, он и возьмёт гада за шкирку.
-- А почему милиция так не может поймать грабителя? - удивился Иванов.
-- Милиции неинтересно проводить инсценировки по мелким грабежам. Адвокаты взвоют, что грабитель стал жертвой провокации. А мы его поймаем и вытрясем, кто из банковских наводит на "кошельки". Я ведь хоть и бывший, но всё-таки опер.
У меня на душе остался горький осадок от слов ограбленного о возможном предательстве сотрудников банка. И заглушить эту горечь можно было только решительными действиями.
-- Если есть вероятность утечки, - подумав, сказал управляющий, - то и службу безопасности посвящать не будем. Согласен?
Я кивнул. Что и говорить, мне было приятно такое доверие со стороны начальства. Иванов чуть заметно усмехнулся и спросил:
-- А есть человек надёжный, чтобы ему можно было такое дело поручить? Не бесплатно, конечно.
А молодец управляющий, на лету схватывает мысль. Жалко, что на пенсию уходит. Кого-то еще головное управление пришлёт вместо него?
Не бесплатно? С моей стороны было бы просто подлостью не дать возможности подработать другу Коляну, с которым мы пуд соли съели - сперва в Горьковской школе милиции, потом в Первомайском райотделе. Коля и по сей день там лямку тянет. Я обещал пристроить его к нам в охрану, но пока нет вакансии.
-- Есть человек, - заявил я управляющему. - Кличка - Скорохват. С виду - пентюх, но крепкий, как канат стальной. Мы с ним как-то...- Мне очень хотелось на ходу сочинить какой-нибудь героический эпизод, но я удержался.
-- Отлично, - сказал Иванов. - Грабят наших клиентов по понедельникам, вот в следующий понедельник и устроим бал-маскарад. Звони своему приятелю, пусть приезжает, детали обговорим, пока у меня время есть.
Колян откликнулся на просьбу немедленно приехать ворчанием про текучку и злое начальство, но, услышав о возможности заработать, примчался как миленький. Идею нашу Колян в общем и целом одобрил, сомнение у него вызвала только необходимость получать деньги по чеку.
-- По своему паспорту? - хмурился Колян. - Получается, что останутся документы, по которым я получил деньги. Рай для шантажиста.
-- Вы их сдадите в кассу фирмы, которая выдала чек. И получите корешок от приходного кассового ордера. Другое дело, если деньги у вас отнимут. Вот тогда - проблема. Может, отменим операцию?
-- Ага, сейчас! - хмыкнул Колян, уже убравший в карман триста долларов аванса. - Вор должен сидеть в тюрьме!
Подумав ещё немного, Колян спросил:
-- А эти фирмачи согласятся участвовать в операции? В смысле чек мне выписывать?
-- А куда они денутся? - хмыкнул Иванов. - Они же постоянно возле меня трутся, выклянчивают разрешения снять наличных сверх лимита.
Когда мы обговорили все детали и обменялись телефонами, управляющий скомандовал:
-- Всё, сыщики, по коням. У каждого есть своя основная работа, её тоже не следует забывать.
На следующее утро я появился в банке с десятиминутным опозданием и злой, как десять тысяч похмельных ментов. По дороге на работу меня остановил гаишник, оштрафовал за не пройденный техосмотр и ещё минут пятнадцать пытался читать лекцию о том, какую важную роль в безопасности движения играет техническое состояние машины. Господи, ну кто набирает таких кретинов в милицию? Я ему пытался втолковать, что даже старая "Тойота" даст сто очков новому "жигулю" по любому параметру, а он мне твердил про порядок. Плюнув, я сказал всё, что думаю про их контору и велел поторапливаться с оформлением штрафа. Что он и делал ещё минут двадцать.
Завершив рутинный процесс утренней проверки "службы войск на вверенной мне территории", я подошел к окошку коммунальных платежей.
-- Привет, Косичкина! - поприветствовал я девушку.
-- Здравствуйте, Сергей свет-Михайлович. Чем же это я заслужила такое почтение и столь ранний визит? - улыбнулась Ирочка.
Интересно, как ей удаётся поднимать настроение всем вокруг? Вроде не кривляется и не кокетничает, а так и хочется улыбнуться ей в ответ. Вот и сейчас мне уже было глубоко наплевать на всех гаишников не только в нашей области, но и по всей матушке России.
-- Ирочка, ты меня любишь?
Девушки из соседних окошек, и без того глазевшие в нашу сторону, навострили ушки. Косичкина с честью вышла из положения. Она скорчила смешную рожицу и закивала. Как хочешь, так и понимай.
Я нахмурил брови и грозно спросил:
-- Как брата?
Ирочка сделала испуганное личико и отрицательно замотала головой.
-- Это хорошо, - с важным видом сообщил я девушке. - Значит, у тебя вкус хороший!
Косичкина изобразила пантомиму со злым лицом и рожками, но тут ко мне сзади подошла бабулька с кипой книжек квартплаты.
-- Ирочка, будь добра, заполни мои квитанции за штраф, за техосмотр и за наши прекрасные дороги, - попросил я девушку.
-- Будет сделано! - сказала Ирочка. - Оставьте техпаспорт, я заполню и пробью. Вот сейчас только тётеньку обслужу.
Я стоял и любовался, как Косичкина работает. Ни одного лишнего или неловкого движения, ни малейшего раздражения на бабулю с ее жалобами на маленькую пенсию и высокую квартплату. А по клавишам аппарата пальчики Ирочки бегают, как у пианистки с консерваторским образованием.
Выдав "тётеньке" ее квитанции и сдачу, Косичкина сверкнула улыбкой и принялась за меня. Раньше, когда я платил дорожный налог за свою "копейку" в обычной сберкассе, вся очередь высчитывала сумму по заляпанной сотней рук маловразумительной таблице. Косичкина же сама быстро посчитала на своём аппарате.
-- Денежку давайте, Сергей Михайлович. Проходите техосмотр и не нарушайте больше.
-- Есть больше не нарушать!
Вернувшись в караулку, я уселся за стол, на случай визита начальства положил перед собой сборник инструкций Центробанка и уставился в окно. Решено! После обеда поставлю машину в другом конце стоянки, чтобы не отвлекала от работы. Нет, не годится. Тревога за любимую игрушку тем более не даст работать.
Раздался звонок внутреннего телефона.
-- Сергей Михалыч, не в службу, а в дружбу, - сказал привычным ровным голосом управляющий банком. - Прокатись до автостоянки на Загородной. Там стоят два грузовика "Вольво", заложенные под кредит. Мне сообщили, что хозяева хотят снять с машин всё ценное и кинуть нас. Ты бывший опер или бывших оперов не бывает?
-- Сделаю, Степан Игнатьевич! - заверил я руководство. - А как действовать? Морду кому-нибудь набить?
-- Упаси Боже, - ответил управляющий. - Нужно просто показать, что ЧК не дремлет и банк не забывает про обязательства своих клиентов. У тебя ведь на куртке эмблема банка? Вот пусть охрана стоянки доведёт до сведения хозяина грузовиков наш интерес.
-- Будет сделано в лучшем виде, Степан Игнатьевич!
Знаете одно из главных правил опера? Никогда не говорить начальству, что выполнить задание для тебя легче, чем оно думает. Или это не ментовское правило, а общечеловеческое? Дело в том, что именно на Загородной стоит, дожидаясь нового обладателя, моя старая "копейка". А заведует той стоянкой мой однокашник Витька Панарин, с которым у нас не одна цистерна выпита. Только бы он был на месте!
-- Витёк! - едва не заорал я в трубку, когда на другом конце линии послышался голос приятеля. - Выручай! Что ты знаешь про два грузовика "Вольво" у тебя на паркинге?
Огороженная площадка вместе с улицей Загородной находится у чёрта на куличках, за постом ГАИ на выезде из города. Витёк взял в аренду территорию недостроенного кирпичного завода и организовал "автосалон" - разборку битых автомобилей, автостоянку, автосервис и авторынок. Поскольку место Витёк оторвал (выбрал?) непрезентабельное, то и машины ему соответствовали. Несведущий человек, попав туда, не сумел бы определить, какая машина предназначена на продажу, а какая - на новую жизнь в виде запчастей.
-- Вчера пригнали. "Двенадцатые" Вольвы, обе семилетки.
-- И никто к ним не крадётся с домкратами? Колёса снимать?
-- А зачем? - удивился приятель. - Их же на стоянку поставили, а не на разборку. И состояние хорошее.
-- Вить, а ты видишь эти грузовики из своего офиса?
-- Как на ладони!
Под офис Витька задействовал строительную бытовку, сделав в ней евроремонт - обил стены панелями под дерево и покрасил печку-"буржуйку" в белый цвет.
-- Ты сможешь мне позвонить, если кто-то начнет машины разбирать?
-- Запросто! Но дорого.
-- За мной не заржавеет, ты меня знаешь!
--Ага. Потому и говорю: водки должно быть много. И сразу, как позвоню.
Закончив разговор, я с чистой совестью покинул рабочее место, предупредив личный состав охраны в количестве четырёх человек, что появлюсь только после обеда. И поехал проходить государственный технический осмотр транспортного средства. Как завещал мне этот козёл-гаишник. Впрочем, злость на него уже прошла, спасибо Косичкиной. Я подмигнул девушке на банковском рекламном щите. Молодцы, московские дизайнеры! Наши щиты выглядят на фоне предвыборных плакатов кандидатов в губернаторы, как розы на помойке.
Новомодную немецкую установку для проверки пригодности автомобилей к нашим дорогам ГАИ приобрела в прошлом году и разместила на окраине города, в противоположной стороне от витькиной стоянки. Доехав до "дыбы" за двадцать минут, я обнаружил очередь года на два. Такое впечатление, что утренний ковбой поставил на уши весь город. Но, как говорится, не имей сто рублей, не имей сто друзей, а имей наглую рожу. Я прошествовал вдоль очереди и встретил Петровича, соседа по лестничной площадке. Не обращая внимания на возмущённые крики, гудки и неприличные жесты, я втиснул свою ласточку перед авто соседа.
Часа два мы с Петровичем травили анекдоты, обсуждали машины и гаишников, дороги и депутатов. До женщин дойти не успели - подошла моя очередь заезжать на осмотр.Не уверен, что табель с оценками сына (когда обзаведусь детьми) я буду получать с такой же гордостью, как распечатку результатов осмотра машины. Хоть в космос мою ласточку запускай!
Всю дорогу до банка я придумывал, как описать начальству состояние грузовиков. Или просто сказать, что всё в порядке?
Но говорить не пришлось. Только я вышел из машины, как подскочили хваткие ребята в камуфляже, заломили мне руки, защёлкнули наручники и приложили меня лицом в капот. Обыскав и машину, старший группы захвата объявил мне, что я задержан по подозрению в хранении огнестрельного оружия и убийстве директора фирмы "Ойл-Транс" Агеева и сотрудника милиции Стахевича.
Уже трясясь в "канарейке", я сообразил, что сотрудник милиции Стахевич - это мой друг Колян.
Меня привезли в Октябрьский райотдел и завели в кабинет на втором этаже.
-- Рассказывай, сука, как убивал и куда дел автомат! - равнодушным голосом сказал парень в гражданке, сидящий за столом. - Или тебе пятьдесят первую статью рассказать и адвоката вызвать?
Упоминая адвоката, опер выразительно покосился на резиновую дубинку в руках конвоира за спиной.
-- Не надо адвоката, - как можно спокойнее ответил я, ибо нельзя злить мента во время работы. - А про пятьдесят первую сам знаю, полгода как из Первомайского ушёл. Шесть лет отпахал "на земле".
-- И уже на такую тачку заработал? Ах да, кредит... - сообразил парень. - А про Первомайский проверим. Ваську Полоскова знаешь?
-- На свадьбе у него гулял год назад.
-- И я там был, - обрадовался опер. - Но тебя не помню.
-- А ты вообще кого-нибудь, кроме свидетельницы, с той свадьбы помнишь? - усмехнулся я невесело.
Опер расслабился и мечтательно заулыбался. Свидетельницей на свадьбе у Васьки Полоскова была участница конкурса "Мисс Область".
-- Колян на той свадьбе так ужрался, что полез под столом туфлю у свидетельницы снимать. Хахаль свидетельницы назвал его козлом, драка завязалась, как водится...
-- Мне тогда нос кто-то из своих разбил. Не ты случайно? - спросил опер. - Внезапно он осёкся. - Погоди! Какой Колян?
-- Стахевич.
-- Убитый?
Несколько минут в кабинете стояла тишина. Слышно было, как стучит допотопная пишущая машинка за стеной.
-- Получается, ты друга своего убил? - спросил конвоир за спиной.
-- Да никого я не убивал! - вернулся я в унылую реальность. - Что хоть произошло-то?
-- Убили старлея Стахевича из Первомайского РОВД и какого-то Агеева. Полтора часа назад на Пушкинской. Есть свидетели, что стрелок был в чёрной маске, в камуфляже охранника и на новой "Королле" с заляпанными номерами. А у тебя в кабинете нашли рожок от "калаша".
У меня отлегло от сердца.
-- Да я полтора часа назад техосмотр проходил. аН другом конце города! - сообщил я оперу. - Там мигом новая очередь выстроится - желающих обложить меня матюгами за то, что без очереди пролез. И Петрович, сосед мой, подтвердит. А в бардачке машины лежит распечатка, там дата и время проставлены. Вы же шмонали машину, должны были увидеть.
-- Мы автомат и деньги искали, а не алиби твоё! - огрызнулся опер.
-- Какие деньги? - удивился я.
-- Триста двадцать тысяч. Стахевич их в банке получил.
-- Как получил? Он же должен был их понедельник получить на следующей неделе!
Теперь стало слышно, как на первом этаже работает матричный принтер. Не знаю, сколько мы смотрели бы друг на друга, если бы тишину не разорвал звонок телефона.
-- Взяли, трясём. Но у него алиби стопудовое. Если не врёт. Есть проверить! - Положив трубку, опер снова повернулся ко мне: - - Следователь звонила. Велела твоё алиби ехать проверять. А тебя - в камеру. Слушай, а на фига тебе рожок от "калаша"? Имей в виду, мы не подбрасывали, слово даю!
-- А зачем мне "калаш"? У меня ИЖ-71 табельный, он получше твоего "макара".
-- А я-то тебя хотел в отдельную камеру, пока алиби проверяем, - обиделся за своё оружие опер. - Придётся в "обезьянник", к бичам. Или в камеру к уркам.
Меня аж передёрнуло.
- Круче "Макара" - только опера с "Октябки", - поспешил я заверить парня.
В относительно чистой и абсолютно одиночной камере я принялся усиленно размышлять. Как такое могло произойти? Как Колян мог получить деньги не в понедельник, а сегодня? Могла, конечно, подвернуться оказия и какой-нибудь барыга пришёл к Иванову просить выдать своих же денег, но больше, чем положено за один раз. Коляну от Первомайского до нашего банка - десять минут ходу. Чтобы получить остальные триста баксов за труды, он и за пять минут добежит. А зачем его на Пушкинскую понесло? Правильно! Он же должен сдать деньги в фирму и получить документ.
А ведь Пушкинская как раз по дороге к витькиной стоянке. Получается, почти во время убийства я должен был ехать мимо офиса этого Агеева на окраину, а потом обратно. Меня прошиб холодный пот. Если бы я добросовестно выполнил распоряжение Иванова, то хрен бы мне, а не алиби!
И рожок от автомата мог подкинуть ко мне в кабинет либо управляющий, либо Косичкина. Или кто-нибудь из охранников. Косичкина - вряд ли. Я вспомнил её фигурку, обтянутую трикотажным платьем. А ножки какие! Стоп. Сейчас не об этом. Сейчас о том, что негде ей магазин от "калаша" спрятать.
За окном уже прочно стемнело, я начинал мечтать о тюремной баланде, когда лязгнул засов, и в дверном проёме показалось уже знакомое лицо конвоира.
-- К следователю едем. В областную прокуратуру.
Отрадно было заметить, что на этот раз меня не затолкали в клетку, а усадили на заднее сиденье "уазика".
За все шесть лет работы в милиции мне ни разу не довелось побывать в здании областной прокуратуры. Дела, которыми я занимался, не дотягивали до статуса особо важных.
Следователем оказалась довольно приятная женщина лет сорока. Внимательно изучив мою физиономию, она объявила:
-- Следователь по особо важным делам Мария Петровна Власкова. Сергей Михайлович, вы будете допрошены в качестве свидетеля по уголовному делу об убийстве гражданина Агеева, директора АО "Ойл-Транс", и гражданина Стахевича, сотрудника Первомайского РОВД.
Мария Петровна скороговоркой разъяснила мне про права и ответственность, заполнила "шапку" бланка протокола, потом отложила бланк в сторону.
-- Рассказывайте, как вы до такой жизни докатились.
И я начал рассказывать. Про грабителей и операцию по их поимке, про Коляна и управляющего, про стоянку и грузовики, про техосмотр и Петровича, про оперов из Октябрьского РОВД и про то, что сам ничего не понимаю.
Пока я рассказывал, Мария Петровна не перебивала. Помолчав минуты две, она разложила на столе карту города и обратилась ко мне почему-то на "ты":
- Получается, что, поехав на техосмотр, ты не только алиби себе обеспечил, но и жизнь спас.
-- Кому?
Следователь не ответила, а снова принялась рассматривать моё лицо. Поскольку до меня начал доходить смысл сказанного, Марии Петровне было на что любоваться.
-- Косвенные улики слишком явно указывают на тебя. В автоматном рожке, который нашли у тебя в кабинете, патроны того же калибра, что извлечены из трупов. Но на рожке нет твоих отпечатков. Машина убийцы, которую видели несколько человек, - такая же, как у тебя, новенькая "тойота". Однако алиби есть не только у тебя, но и у твоей машины. Куртка на убийце была с эмблемой вашего банка. Но какой идиот пойдёт на дело с такой приметой? А главное, Иванов утверждает, что никуда тебя не посылал и никакого Стахевича не знает. О чём это говорит? Это говорит о том, что он не боится очной ставки.
Мы молчали несколько минут. Мария Петровна записывала мои показания, а я пытался взять себя в руки. Следователю её занятие удавалось намного лучше, чем мне моё.
Подняв глаза от протокола, Мария Петровна сказала:
-- А маловато улик-то! Даже посмертно на тебя это дело трудно повесить. Должно быть что-то ещё. Думай! Ты же сам бывший опер!
Честно говоря, слово "посмертно" меня волновало гораздо больше, чем гордое звание "бывший опер". Что за чёрный юмор у прокуратуры? Справившись с собой, я выдавил:
-- А автомат? Нашли?
Казалось, следователь ждала от меня этого вопроса. Потому что сразу ответила:
-- В том-то и дело, что нет! Значит, его должны были подкинуть. Вопрос - куда. Машину твою обыскивали, кабинет тоже. А вот попадись ты с автоматом - дело можно закрывать с чистой совестью.
-- А деньги?
-- А что деньги? Не нашли. ведь по эпизоду с убийством всё ясно!
от слова "убийство" я снова приуныл.
-- А кто должен был меня убить?
-- У Иванова алиби. Значит, что у него есть сообщник.
Внезапно меня осенило:
-- Иванов отправил меня смотреть грузовики. И велел там дать понять, что мы следим за состоянием машин. Значит...
-- Там и автомат! - уверенно заявила следователь.
-- Подождите! Предположим, меня убили. А как милиция автомат найдёт?
Я уже осознал, что опасность позади! И спокойно могу рассуждать. Это радует.
Я сам же и ответил на свой вопрос:
-- С любого таксофона в скверике позвонит доброжелатель и сообщит, что у него есть сведения об убийстве. Вроде как в троллейбусе говорили про автомат на стоянке. А на стоянке должны были меня запомнить, раз я у грузовиков крутился.
-- Звони своему приятелю! - сказала Мария Петровна, пододвигая телефон. - Может, он ещё на месте.
Витька оказался на месте. Судя по музыке и женскому визгу (смеху?) в трубке, в его офисе шла очередная "презентация". Витька так кричал, что мне пришлось отвести трубку от уха.
-- Серёга! Куда ты пропал? Гони сюда срочно. У нас горючего осталось на полчаса. Иначе не скажу, что какой-то хрен бродил по стоянке, а потом типа незаметно шмыгнул к твоим "Вольвам". И бумажку с номером его машины в печку брошу. Ты понял?!
Меня бросило в жар. Когда Витька напьётся, его ни в чём не убедишь.
-- Витя, ты мне друг или не друг?
-- Друг. Но у меня кончается горючее. Так что дуй мухой в магазин и ко мне.
Витька бросил трубку. Я растерянно посмотрел на Марию Петровну. Та усмехнулась:
-- Ты его по-хорошему просил? Просил. Теперь по плохому будем.
Следователь придвинула телефон и набрала номер.
-- Михаил Иванович, добрый вечер, снова Власкова. Да, тоже на работе. Михаил Иванович, вроде как нашёлся автомат. И след стрелка может появиться. Знаете автостоянку на Загородной? Там два грузовика "Вольво", в каком-то из них спрятан автомат. Хозяин стоянки видел того, кто прятал, и номер машины записал. Ты его сильно не прессуй, парень не при делах, просто свидетель. Главное - словесный портрет. Положив трубку, Мария Петровна сказала мне: - Не расстраивайся, не посадят твоего приятеля.
Дописав протокол, Мария Петровна подписала постановление о моём освобождении из-под стражи.
-- Ты ведь голодный? Поехали, познакомлю тебя со своим агентом из вашего банка. Заодно подумаем, что за связь между убийством и аудитом.
Пока мы ехали на "шестёрке" Марии Петровны по вечернему городу, следователь рассуждала вслух:
-- Не нравится мне вчерашнее ограбление возле банка. Почему деньги оказываются не в портфеле у потерпевшего, а в кармане? Чтобы не было повода возбудить уголовное дело. Разве бывают коммерсанты, которые откажутся от свидетелей, что у него отняли документы? Был в шоке от нападения? Но он мог в течении суток заявить в милицию. Года два назад у одной аудиторской фирмы офис выгорел дотла. Эти, с позволения сказать, аудиторы потом продавали справки разным фирмам, что документы фирмы находились на проверке и сгорели. Столько справок продали, что потребовался бы пятиэтажный дом под хранилище такой горы документов. А налоговики поздно сообразили запросить чудом не сгоревший журнал регистрации. Надо будет завтра узнать, что это за коммерсант такой нетрадиционный.
Я уже ничего не слушал. Хотелось только есть и спать. Остановились мы у обычной пятиэтажки среди новостроек. Поднялись на третий этаж, Мария Петровна нажала на кнопку звонка, и дверь в квартиру нам открыла... Косичкина.
-- Мама? Сергей Михайлович? Выпустили?! Я знала, что ты не виноват!
Интересно, сколько ещё потрясений меня сегодня ждёт?
Отправив Ирочку разогревать ужин, Мария Петровна, снимая пальто, доверительно прошептала:
-- Звонит, ревёт, мама, помоги, хорошего человека арестовали, он не виноват. А я как раз это дело к производству уже получила.
Пока хозяйки накрывали на стол, Мария Петровна рассказала дочери о том, что мы успели выяснить, а Ирочка поведала, что в банке переполох, милиция изъяла документы по фирме "Ойл-Транс", оставив управляющему ксерокопии, почти всех допрашивали, но ничего выяснить не смогли. Коляна никто в банке раньше не знал, а Агеева помнит только Света, оператор по работе с юридическими лицами, подруга Ирочки.
За ужином мы молчали, а за чаем стали обсуждать, зачем Иванову потребовалось устраивать такой сложный спектакль, да ещё и с человеческими жертвами.
-- А может, дело не в аудите, а в предстоящих губернаторских выборах? - высказала предположение Мария Петровна. - Триста двадцать тысяч рублей - почти круглое число и очень уж похоже на десять тысяч долларов. И если Агеев пообещал губернатору "материальную поддержку" за гарантии от администрации области по кредиту, то понятно, как Иванов заставил Агеева подписать чек на получение этих денег.
-- Сергей Михайлович, - спросила Косичкина, подливая мне чаю, - Вам с лимончиком?..
Ирочка осеклась, и замерла с приоткрытым ртом. Я еле успел подхватить горячий чайник.
Придя в себя, Косичкина глубоко вздохнула, выдохнула и бросилась в прихожую. На кухню она вернулась с мобильником.
-- Светуля, миленькая, вспомни! Тебе тот милиционер убитый только чек подавал или ещё и платёжку? Была платёжка? Тридцать девять с половиной миллионов? Спасибо, Светик. Нет, ничего не случилось, я завтра всё объясню.
Положив телефон на стол, Косичкина сказала:
-- Вы поняли? Он же больше миллиона долларов украл!
-- Кто украл? - спросили мы с Марией Петровной почти хором.
-- Иванов. Смотрите! Раз деньги были на счету, значит, они там были все, понимаете? Вся сумма кредита. А Иванов мог подделать платёжное поручение и попросить Стахевича передать бумажку оператору, когда понесёт чек. Стал бы Стахевич читать, эту бумажку? - спросила она меня.
Я заверил, что Коляну бы такое и в голову не пришло. Ирочка продолжала нам растолковывать:
-- В чеке и в платёжном поручении главное - подписи директора с главбухом и печать. Получить деньги по чеку и паспорту может человек, который в чеке указан, лишь бы паспорт был с собой. А платёжку может отдать оператору любой посторониий человек, хоть на двадцать копеек, хоть на сто миллионов. Лишь бы счету предприятия хватило денег.
-- Постой, - сказала Мария Петровна. - Тогда всё сходится! Иванов провоцирует ограбление, Сергей сам предлагает Иванову организовать операцию по поимке грабителя. Милиционер нужен Иванову, чтобы подать оператору платёжку вместе с чеком. Агееву Иванов говорит, что деньги для взятки получит надёжный человек и отдаст из по назначению, и тогда Агеев может пользоваться кредитом. Стахевичу Иванов говорит, что деньги надо отдать Агееву, чтобы на сотруднике милиции не висели деньги от коммерсанта. Агеев и Стахевич встречаются возле офиса "Ойл-Транса", где их настигает убийца. И разводит всех Иванов по телефону еще до того, как послать Сергея осматривать машины. Осмотр - чтобы лишить Сергея алиби, и документы теперь в прокуратуре, а не в банке, как и было задумано. Ксерокопию платёжки Иванов подменит, аудит про подделку не узнает, и он выйдет на пенсию чистеньким. Следствию эта поддельная платёжка не интересна, потому что убили явно из-за денег, полученных по чеку, а чек настоящий. Губернатор перед выборами сделает все, чтобы не поднялся шум из-за кредита, обеспеченного гарантиями администрации. А как Иванов получит свои деньги? - спросила Мария Петровна у дочери.
-- Есть фирмы-однодневки, которые за несколько процентов обналичивают любые суммы. - пояснила Косичкина. - Договорился, перечислил безналом, и подставляй чемодан под наличные. Вот такой фирме Иванов наверняка и перечислил деньги. - У нас в банке иногда от налоговых полицейских не протолкнуться - однодневок ловят.
Мы немного помолчали. Потом Косичкина спросила:
-- Мам, а что мы теперь со всем этим делать будем? Нас же убьют всех. И будут охотиться за этим миллионом.
-- Не убьют. Я завтра с утра позвоню в Москву, в службу безопасности вашего банка. Пусть присылают своих Пинкертонов и Шварценеггеров. По уголовно-процессуальному кодексу я имею право привлекать к расследованию специалистов, вот и пускай сами ищут свой миллион. И своему Иванову клизму ставят. С патефонными иголками.
-- Может, они тебе и убийцу поймают... - мечтательно и совсем по-детски сказала Ирочка.
-- Поторгуемся. Всё, Сергей Михайлович, отправляйся домой отсыпаться. Завтра предстоит трудный день.