Киселёва Алёна : другие произведения.

Шанс на жизнь, шанс на смерть 4-5

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ещё две главы.

4 глава

Бесцветная тоска. Вокруг - иллюзия бреда
Дорога за спиной длинной в две тысячи лун
Верни мне моё имя души, пришедшая следом
Не тронь моих страниц, не исправляй моих рун.

Наталья Новикова (Тэм Гринхилл)

  
   Арктур шёл медленно, едва передвигая ноги; я сидела в седле, положив на колени карту и с умным видом её разглядывая. Теперь у меня появился ориентир - катакомбы, как ни странно, обозначенные на ней, но это помогало мало. Ориен, шагающая рядом с конём, повернулась ко мне и не терпящим возражений тоном попросила:
   - Дай, пожалуйста, взглянуть на карту.
   - Держи. Я, честно говоря, ничего в ней не понимаю.
   Девушка улыбнулась, пробежалась глазами по свитку.
   - К вечеру мы пересечём границу Грозового края, - сказала она.
   - Почему он так называется? - вяло поинтересовалась я.
   - Над этими холмами, - Ориен ткнула для наглядности пальцем в карту, - небо всегда затянуто тучами и сверкают молнии без грома и дождя. Природная аномалия. Говорят, там красиво.
   - Так может, ты сядешь на лошадь, и мы поторопимся?
   Сверкнув на меня недовольным взглядом, девушка тяжело вздохнула, но на коня влезла. Арктур безропотно перешёл на рысь, а затем и на галоп. Ориен, сидевшая впереди меня боком, напряжённо прижалась к конской шее - со стороны мы, наверно, напоминали не двух мирных путешественниц, а некоего бандита и его жертву. Я как нельзя лучше вписывалась в роль разбойника: несколько потрёпанная после подземелья одежда, пропыленные волосы, потерявшие золотисто-медный цвет и связкой грязной соломы болтающиеся за спиной, покрытые воспалившимися царапинами руки, да и оружие, в конце концов. Ориен же, по внешности напоминающая трепетную лань, с кислым выражением лица выглядела как гордая жертва. Впрочем, произвести ассоциацию между нашей парочкой и криминалом было некому, поскольку за весь день мы так никого и не встретили.
   Ещё до сумерек мы почти вплотную приблизились к обозначенным на карте как Опасные холмам, что свидетельствовало о начале территории Грозового края. Сухое и довольно унылое поле плавно перешло в пустошь, так сильно заросшую бурьяном и репейником, что конь с трудом находил приемлемый путь. Над холмами, медленно выраставшими на юго-западе, висела исчерна-синяя туча с точно очерченной гранью; из неё то и дело били великолепные ветвистые молнии. Зрелище было грандиозным - оно приковывало взгляд, завораживало, особенно в это время, когда перламутрово-белые разряды вспарывали небо на фоне яркого багряного заката. Пока мы с Ориен восхищённо рассматривали феерический пейзаж, Арктур, почувствовав слабину, устало остановился и потянулся к траве. Я его не одёрнула и монотонно протянула:
   - Слезай, темнеет. Да и конь устал.
   Ориен отреагировала не сразу.
   - Я слышала, что здесь безумно красиво, и уже, кажется, говорила тебе об этом... Прав был Эйл Весто, эту картину не опишет самый искусный словесник, не нарисует величайший из художников!
   - Кто такой этот Эйл? - заинтересовалась я, ненавязчиво спихивая девушку на землю.
   - А ты не знаешь? - изумилась она и даже отвлеклась от созерцания холмов, повернувшись ко мне и подозрительно нахмурившись.
   Ой, дура! Зачем я задаю глупые вопросы?! Этак я скоро буду путешествовать одна...
   - Ну... Я живу далеко отсюда... Очень! В... на островах! - промямлила я.
   Ориен скорчила скептическую рожицу.
   - На каких ещё островах?
   - На... на Карибских, - брякнула я первое, что пришло мне в голову.
   Лицо девушки расслабилось, но в глазах разгоралось недоверие. Вероятно, Ориен решила до поры до времени не докапываться до правды и подождать, пока я опять не ляпну что-нибудь, позволяющее меня подловить.
   - Эйл Весто - великий путешественник, описавший в своих книгах практически весь мир. Большая часть современных карт составлена по собранным им данным. Об этом знают все, даже необразованные крестьяне.
   С глупой улыбкой я развела руками и, нарочито пряча лицо, принялась собирать сухую траву и ветки - всё, что могло послужить топливом для костра. Разгоревшееся моими стараниями пламя жутко дымило и чадило, а подогретые на нём колбаски закоптились до черноты и приобрели запах горелой полыни. Ориен обычно готовила себе еду сама, поскольку была убеждённой вегетарианкой, хоть слова такого и не знала, но сегодня она уселась в зарослях репейника, сунула в зубы травинку и задумчиво смотрела на почти погасший закат.
   - Эй, не хочешь колбаски? - вкрадчиво спросила у неё я, грустно глядя на подпорченный продукт. - Совсем не есть мяса вредно. А это даже пахнет травой...
   Ориен вяло покачала головой и, не оборачиваясь, жалобно спросила:
   - А у тебя не найдётся кусочка сахара? - а после моего отрицательного ответа добавила. - Может, хлебная корочка?
   Корочка - не корочка, а полбуханки хлеба у меня ещё было, и я с недоумённой усмешкой протянула его девушке.
   - Спасибо.
   - Что это с тобой?
   - Ничего. Понимаешь, я никогда раньше не покидала своей... деревни. Не видела ничего необычного. Мне кажется таким странным, что люди могут бывать в таких местах сколько угодно и... не делают этого. Они тяжелы на подъём, сидят в своих домах, с каждым днём становящихся всё более похожими на крепости, и боятся отойти от... - Ориен внезапно осеклась и бросила на меня несколько испуганный взгляд, будто сболтнула лишнего.
   - Извини, я немного прогуляюсь, подышу свежим воздухом, - торопливо пробормотала она, вскакивая.
   Я даже не успела ничего ей ответить: девушка словно растворилась в сумерках и появилась в нескольких метрах от стоянки. Н-да, отговорка об острой нехватке свежего воздуха вне помещения звучит немного глупо... И почему Ориен упоминала людей в третьем лице? Себя она к таковым не относит, что ли? Утешало одно - моя спутница не ела мяса. В голову закралась хулиганская мысль, что для человечинки она сделает исключение...
   На пустошь опустилась тьма. Часы, которые я щепетильно не забывала заводить каждый вечер, показывали половину первого, а Ориен всё где-то бродила. Я не особенно волновалась за неё: вокруг было так тихо и пусто, что случись неприятность, я бы услышала. Здесь, похоже, водилось мало живности, но в темноте мне померещился силуэт лошади. Я даже оглянулась на Арктура, подумав было, что это он убежал, но конь мирно дремал на своём месте, а когда я вновь посмотрела в сторону, то никого не увидела. Вскоре вернулась Ориен, усталая и необычно возбуждённая, и тут же легла спать. Я последовала её примеру: устроилась на жухлой траве, прикрыла глаза и сквозь ресницы долго ещё наблюдала за медленно гаснущим костром.
   Проснулась я, как обычно, позже Ориен, которая с раннего утра безуспешно пыталась запечь картошку в костре из репейника. Я немного последила за её действиями, потом заглянула в собственную сумку.
   - У меня кончаются припасы, - с сожалением констатировала я.
   - Если нас ничто не задержит, то завтра мы будем в Экстре, - беспечно ответила Ориен, как раз пробующая на зуб шедевр своего кулинарного искусства.
   Я только хмыкнула себе под нос. Полагаю, в этом мире, как и в моём, еду не раздают бесплатно на улицах, а денег у меня нет... В целях экономии, я позавтракала щедро пожертвованной девушкой печёной картошкой сомнительной съедобности, в силу нетоварного вида местной травы, покормила Арктура припасённым на такой случай овсом, напоила его, хоть у меня и без того оставалось совсем мало воды. Пока я копалась, Ориен изучала карту.
   - К городу можно попасть либо через холмы, либо в обход их, - начала она. - Мне больше по душе первый вариант, но если ты считаешь иначе...
   - Да, по холмам интересней, - не стала спорить я. - Только тебя не смущает их название?
   - Я думаю, их назвали опасными из-за молний. Мне думается, повода для волнения нет.
   - Тогда вперёд!
   Я залихватски вскочила на коня, весело улыбнувшись. Мне-то что - в другое время я, быть может, и задумалась бы, но теперь... Хоть Опасные, хоть Смертельные, хоть Адские...
   Небо расчистилось, ярко светило солнце; холмы, тучи над которыми даже не сменили цвет, выделялись на фоне окружающего пейзажа тёмно-зелёной кляксой. Чем больше мы приближались к ним, тем чётче становилась видна граница между светом и тенью. Мы добрались до холмов за пару часов. Арктур остановился у границы полутьмы и тревожно ржанул. Да, выглядело это мрачновато: вечная мгла, то и дело прорывавшаяся холодными вспышками молний... К тому же рядом мною был замечен скелет, чуть подальше - ещё один, мы с Ориен обменялись красноречивыми взглядами, однако не отступили.
   - Топай, - подтолкнула я коня.
   Ловко извернувшись, Арктур ухитрился заглянуть мне в лицо в обход сидящей впереди, а потому загораживающей меня, Ориен. На его морде читалось столько возмущения, немой обиды, шекспировской неизмеримой печали, что мне стало стыдно, как если бы я отвлекла Лукаса от съёмки "Звёздных войн", пролила пару литров чернил на первый том "Войны и мира", когда Толстой дописывал четвёртый и думать забыл о содержании остальных, или разбудила Менделеева на первом десятке элементов периодической таблицы. Но конь не стал закреплять успех и, прервав зрительный контакт, неохотно шагнул в тень.
   Дорога по холмам была не особенно трудной: Арктур спускался и поднимался по довольно пологим склонам без видимого напряжения. Правда, Ориен наотрез отказалась ехать верхом и прогулочным шагом брела рядом, но от коня она не отставала. Не видя причин напрягаться, я, будучи исключительно ленивым человеком, по-королевски развалилась в седле (уж кто-кто, а я смогла бы найти удобную позу даже сидя на метле) и осматривала окрестности. Холмы покрывала самая разнообразная растительность: деревья, высокая трава, кустарники, кое-где попадались какие-то серые цветочки. Только всё было унылого бледно-зелёного цвета и неестественно вытянутого вида - сказывался недостаток солнечного света. Несмотря на то, что большая часть молний била в землю, нам часто встречались засохшие деревья с почерневшими горелыми стволами. Сначала мы с Ориен вздрагивали от каждого разряда, сверкнувшего в опасной близости от нас, но потом привыкли - поняли, что вероятность попадания молнии в человека примерно соответствует вероятности падения на голову кирпича. Спустившись с очередного холма, мы оказались в глубокой низине, поросшей неизвестным мне растением с широкими каплеобразной формы листьями, причём цвет их был необычайно ярким и свежим для этих мест. Долина имела в диаметре метров сто и отчётливо выделялась на фоне бледненьких склонов. Мне пришлось спешиться: листья росли так густо, что под ними не видно было земли, и конь мог бы споткнуться, попасть ногой в невидимую ямку, а с седоком на спине это могло бы привести к печальным последствиям для обоих.
   С первым же шагом я провалилась в растительность по колено: из-под потревоженных листьев начали с недовольным жужжанием вылетать маленькие светящиеся мушки; их было очень много, они так и норовили сесть на лицо, руки, лезли в уши, нос и рот. Конь фыркал и тряс головой - его тоже не оставляли в покое. Мы поторопились покинуть низину: от середины даже побежали, беспорядочно размахивая руками, - количество насекомых уже, казалось, превышало объём воздуха. Кашляя и отплёвываясь, мы пронеслись через долину, вскарабкались на склон, довольно крутой с этой стороны, и только тогда заметили, что мушки не бросились в погоню, а мало-помалу вновь прятались под листьями - жужжанье затихало.
   - Что это было? - спросила я.
   - Не знаю. Я никогда раньше не видела таких насекомых, - Ориен скривилась, показывая своё отношение к полученным знаниям.
   Все открытые участки тела зудели, как от комариных укусов. У меня чесались только кисти рук, шея и лицо, Ориен же, одетая в лёгкое платье, должна была пострадать сильнее, но она, похоже, не ощущала никаких неудобств. Впрочем, уже через десять-пятнадцать минут зуд стал проходить и вскоре совсем сошёл на нет.
   Мы продолжали путь через холмы, продвигаясь всё дальше и дальше на запад. Одна из низин была сильно заболочена, от неё расходилась сеть ручейков, и нам пришлось делать большой крюк. Арктур устал, шёл медленно и несколько неуверенно; я тоже притомилась, отсидела пятую точку; голова кружилась от постоянного покачивания и потряхивания. Только Ориен выглядела свежей и бодрой, как будто провела в пути не целый день, а пару часов. Хотя, как я - хилый городской житель, для которого перейти из одного конца улицы в другой - целый поход, - могу удивляться этому?.. Мы спускались с особо высокого холма, когда Арктур, оценив моё состояние, мстительно взбрыкнул. Не знаю, за что он меня невзлюбил, но я, не ожидавшая подвоха и давно устало расслабившаяся в седле, не удержалась и полетела на землю. По крутому склону я покатилась вниз и остановиться смогла лишь на "дне", окунувшись головой в очередной ручей. Пока Ориен и донельзя довольный собой Арктур, прячущий злорадство за безразличным выражением морды, неторопливо спускались, я поднялась на ноги и, кое-как выжав воду из волос по всей длине, начала собирать сухие ветки, по-старушечьи кряхтя и потирая ушибленные части тела. Место было весьма уютным и симпатичным: по берегам ручья росли невысокие деревца, в которых при определённом воображении узнавались ивы с неестественно крупными, вытянутыми к небу листочками; бледно-зелёная трава с пушистыми колосками достигала мне до середины бедра, а иногда и до пояса; по краю низины расположились не то дубы, не то вязы со странно тонкими и высокими стволами и пыльного болотного цвета кроной. Пейзаж, не лишённый определённого обаяния, мне нравился, несмотря на всю его нестандартность. Бросив хмурый взгляд на подошедшую наконец Ориен, я буркнула:
   - Привал.
   Девушка пожала плечами и принялась мне помогать. Было ещё рано, но темнота вокруг стояла такая, что едва удавалось разглядеть растущие в паре метров от нас деревья. Молнии продолжали сверкать; трудно было не пугаться внезапных вспышек в ночи, окрашивающих на мгновение местность в зловещие краски, но усталость взяла своё, и вскоре ни я, ни Ориен не обращали на них никакого внимания. Костёр уютно потрескивал, экономный вегетарианский ужин из некоей неопознанной мною кашки неспешно переваривался в желудке, а я, расположившись на импровизированной лежанке из травы под тонким невесомым одеялом, дала волю воображению. В голову лезли глупые мысли, что в моём мире место, попавшее в подобную аномалию, не простаивало бы без дела. Сначала талантливые учёные разработали бы проект по использованию пропадающей зазря небесной энергии... Им бы за это дали Нобелевскую премию, медаль за заслуги перед Отечеством и благословение от правительства на постройку уникальной электростанции. И назвали бы её, например, ХЭС (холмоэлектростанция) или МЭС (молниэлектростанция). Нетронутым оставили бы маленький уголок - для туристов, чтобы не упускать и эту дополнительную прибыль... Да-а, этим холмам крупно повезло, что они существуют именно в этом мире, гораздо менее технически продвинутом, чем мой... Я так и заснула с головой, забитой научными изысканиями, поэтому всю ночь имела удовольствие видеть кошмары. В большинстве из них мне по ряду важных причин предлагали в исключительно короткий срок разработать проект МЭС, и я вроде как соглашалась, а, когда собиралась браться за дело, внезапно вспоминала, что не знаю физику...
   Проснулась я поздно и с тяжёлой головой. Утро выдалось пасмурное... Впрочем, каким ещё оно могло быть среди высоких холмов, над которыми всегда висят свинцовые тучи?! Хотя когда мы, быстро позавтракав, взобрались на первую вершину, то увидели край облачности, за которым безбрежным океаном разливалось нежно-голубое небо. Из-за туч даже выглядывала половинка солнца, но по необъяснимым причинам его лучи не попадали на территорию холмов, словно их кто-то безжалостно обрубал на границе. С высоты я рассмотрела городские постройки на горизонте, шпиль далёкой башни сверкал, купаясь в золотистом свете.
   До выхода на равнину нам оставалось преодолеть два или три холма. Памятуя о вчерашнем происшествии, я из чистого упрямства оседлала Арктура, но поводья из рук не выпускала. Конь то и дело косился на меня неоднозначным взглядом, и я прямо чувствовала, что он просто выжидает удобный момент и при случае обязательно подстроит мне очередную гадость.
   Через пару часов мы добрались до границы между вечным сумраком холмов и ярким светом равнины. На противоположной стороне я заметила несколько подозрительных скелетов - человеческие и, кажется, лошадиные.
   - Что бы это значило? - задумчиво поинтересовалась я, не торопясь пересекать черту.
   - Может, там живёт какой-нибудь хищник? - предположила Ориен. - Хотя зверем не пахнет...
   - Не пахнет?! - удивлённо переспросила я.
   Выражение лица девушки соответствовало не озвученному ей слову "ой". Избегая моего взгляда, она буркнула:
   - Думаю, здесь нет ничего опасного, - и направилась к границе.
   - Стойте!
   Ориен испуганно замерла в полушаге от света, я нервно вздрогнула. От ближайших кустов к нам приближался высокий мужчина.
   - Стойте! Не переходите на солнечную сторону! - повторил он низким грубоватым голосом.
   Я настороженно следила за ним, рука непривычным жестом потянулась к оружию: как типичный представитель двадцать первого века, я с подозрением относилась к странным мужчинам в пустынных местах. Пугающего вида незнакомец в оборванной одежде приблизился, и я смогла рассмотреть его: он был худой, как узники Освенцима, с полубезумным взглядом и спутанными волосами, спускающимися гораздо ниже плеч.
   - А в чём дело? - осторожно спросила я.
   - Вы не должны выходить на солнце, если не хотите присоединиться к тем скелетам.
   Говорил пришелец как-то чудно, словно произносить слова было для него делом непривычным.
   - Вы ведь проходили через поляну майери?
   - Что? - переспросила Ориен, медленно отступая под защиту мощного крупа Арктура.
   - Поляна со светящимися жучками, - нетерпеливо пояснил пришелец, делая ещё шаг вперёд.
   Ориен мнительно шарахнулась в сторону, я тоже попыталась, но только едва не свалилась с седла и, устыдившись недостойного порыва, спокойно ответила:
   - Да, мы там побывали.
   - Укусы майери ядовиты.
   Незнакомец сделал многозначительную паузу, ожидая от нас, вероятно, воплей ужаса или ещё какой интересной реакции, но, к его вящему сожалению, я отнеслась к сему прискорбному факту совершенно равнодушно, а Ориен молча округлила глаза и тревожно (или требовательно?) дёрнула меня за локоть, призывая узнать побольше.
   - А с этого момента, пожалуйста, поподробнее, - вежливо улыбнулась я, заставив мужчину отшатнуться. - Прежде всего, скажите, кто вы и что здесь делаете. И откуда вам известно, что светящиеся жучки ядовиты?
   Я хотела задать ещё парочку вопросов, но пришелец и так уже опешил от количества требуемой от него информации, поэтому я решила отложить их на потом.
   - Меня зовут... - он задумался, вспоминая, - Ниитар, кажется...
   - Вы сомневаетесь? - удивилась я.
   - Моё имя... Я так давно его не слышал, что начал забывать, - объяснил Ниитар, задумчиво растягивая слова, которые произносил всё ещё с трудом. - Прошло уже больше десяти лет или около того - я сбился со счёта - с тех пор, как мы пересекли границу вечной Тьмы, царящей в этих проклятых холмах. Нас было пятеро, мы ехали в Брейн...
   - Старое название Экстра?.. - изумлённо шепнула Ориен.
   Ниитар никак не отреагировал на её высказывание, а возможно, просто его не услышал, погрузившись в воспоминания.
   - Решение пройти напрямую через холмы стало роковой ошибкой. Это место сразу нам не понравилось, особенно Дервис. Поэтому, когда мы вышли сюда и увидели солнце, она первой переступила границу света и тут же вспыхнула, не успев даже вскрикнуть. Пламя, исходившее откуда-то изнутри, поглотило её в секунду. Остальные бросились к ней, а я отстал: повод коня запутался в ветках кустов. Все мои спутники погибли на моих глазах - сгорели заживо от обыкновенных солнечных лучей вместе со своими лошадьми, которых тоже покусали майери...
   Ниитар замолчал, затуманенным взором глядя куда-то мимо нас. Красочно представив себе описанную им ситуацию, я поморщилась, сочувственно покосилась на скелеты, блестящие на солнце костями. Ориен заметно побледнела (наверное, её воображение тоже было достаточно ярким) и на протяжении короткого рассказа со всё увеличивающейся силой сжимала мой локоть, подобно прибору для измерения давления, пока я не пихнула её, почувствовав, что на руке скоро появится вмятина. Продолжая смотреть вперёд, Ниитар не заговорил ни через минуту, ни через пять. Как самой нетерпеливой, мне первой надоело ждать.
   - А почему вы считаете, что это произошло именно из-за жучков? - поинтересовалась я и чуть не рассмеялась двусмысленности последнего слова в вопросе.
   Уже открыв рот для ответа, Ниитар вдруг передумал и плотно сжал зубы, будто я собиралась вытягивать из него слова силком. Не успела я возмутиться, как Ориен тихо проговорила:
   - Он прав. Я где-то читала о майери, но очень давно и совсем немного, поэтому не сразу вспомнила, - от волнения девушка даже перестала превращать фразы в цитаты из учебника по этикету. - И противоядия не существует. О майери практически ничего не известно. Мы обречены!
   Ниитар согласно закивал, отчего сотряслось всё его тело. Что ж, мне приходилось слышать такие слова, только вместо местоимения "мы" стояло "вы". И тогда я ещё не умела чувствовать обречённость, а теперь - разучилась...
   - Спокойно! Что-нибудь придумаем.
   В награду за столь "гениальную" фразу Ниитар посмотрел на меня, как на старушку, считающую себя Наполеоном.
   - Я не смог найти решение за десять лет!!! - воскликнул он, тыча в меня трясущимся пальцем, словно я нанесла ему смертельное оскорбление. - Единственный способ выжить - это остаться навсегда в этих холмах.
   - Лучше погибнуть, чем каждый день вместо рассвета видеть затянутое тучами небо, а вместо заката - яркие вспышки в вечном сумраке, - резко отказалась от его предложения Ориен, отворачиваясь и мрачно провожая взглядом очередную молнию, сверкнувшую поблизости.
   Я согласно кивнула: меня тоже не вдохновляла перспектива провести последние полтора-два месяца в этом весьма живописном, но больно уж унылом месте. Похоже, Ниитар был слегка не в себе: внезапно он, ни сказав не слова, отошёл к ближайшим кустам, сел на землю, закрыл глаза и, кажется, уснул. За десять лет одиночества в этих холмах легко сойти с ума, и встретить людей впервые за столь долгий срок, наверное, большой стресс... Ориен начала впадать в состояние апатии, а её силуэт почему-то расплывался, казался нечётким.
   - Эй! - потрясла я её за плечо. - Сомнамбулу будешь изображать в другой раз, сейчас у меня есть для тебя роль получше.
   - А?.. - встрепенулась она, и мне удалось сфокусировать на ней взгляд.
   - Ты можешь отыскать место жительства заснувшего аборигена по его следам?
   - Да, - кивнула Ориен и уверенно повела меня в соответствующем направлении.
   Якобы ориентируясь по следам, за весь путь она так ни разу и не взглянула под ноги, что я мысленно занесла в список её странностей. Жилище Ниитара представляло собой неглубокую земляную пещеру в холме с аккуратным серым кострищем и любовно обложенными плоскими камнями стенами. В углу лежала потёртая и истрёпанная, но вполне узнаваемая лошадиная шкура, от которой Ориен шарахнулась, как от бомбы с подожжённым фитилём. На голову то и дело сыпалась земляная пыль, вызывая желание чихать.
   - Останешься пока здесь. Разожжём костёр. У меня есть идея, - лаконично проинформировала я девушку, спешившись.
   - Я не могу здесь находиться!
   Ориен скривилась и попыталась отойти ещё дальше от пресловутой шкуры, но не смогла, поскольку уже достигла противоположной стены. Н-да, если бы я не сожгла всю бумагу, то начала бы записывать все случаи ненормального поведения своей спутницы: это начинало напоминать логическую загадку - из тех, что я страшно любила решать, - когда даны "показания" нескольких подозрительных типов и не известно, кто из них врёт. Я вздохнула и, подхватив шкуру двумя пальчиками (исключительно из-за её непрезентабельного вида), вынесла её на улицу и положила сбоку от входа, чтобы законный владелец смог без труда отыскать своё имущество. Когда я вернулась в пещеру, Ориен уже устроилась у дальней стены, усевшись прямо на землю и зябко съёжившись. Я не стала к ней приставать, разожгла костёр, поджарила на веточке последний кусок хлеба и, сунув сухарик в рот, достала из сумки книгу. Единственной идеей, пришедшей мне в голову, было поискать магический способ решения проблемы. Правда, после случая с мандарином я не испытывала доверия к формулам из книги, добытой мной в подземелье, но ухудшить ситуацию вряд ли представлялось возможным. Странички шуршали в руках, алфавит двигался медленно. "Ангельским характером" неплохо было бы обладать мне, да случай неподходящий; вызывать грозу в этих холмах - неактуально, а умение "дышать под водой в течении пятнадцати минут" и вовсе ничем не могло помочь. Повезло мне на букве "з" - "защита от солнца". Особенно меня подивило скромно приписанное рядом в скобочках слово "стационарная"... Если возгорание происходит от ультрафиолетовых лучей, как кажется мне, то такое заклинание, вероятно, должно дать возможность избежать участи Жанны Д'Арк хотя бы на время. Правда, не очень понятно, что делать потом... Впрочем, сейчас главным было не это. Во-первых, я не стала бы ручаться за результат применения сомнительного качества магии из странной книжки, во-вторых, моя, без сомнения, глубоко научная теория о солнечном свете может оказаться абсолютно неверной, посему кому-то придётся рискнуть и проверить её на практике.
   Пока я размышляла и строила грандиозные планы, Ниитар успел выспаться и добраться до пещеры. У входа он сразу обнаружил свою (то есть, конечно, не свою, а лошадиную) шкуру и долго недоумённо её разглядывал, не понимая, как она там очутилась. Очевидно, придя к какому-то выводу, Ниитар шагнул в пещеру... и тут же отшатнулся от Арктура, смерившего его недовольным взглядом.
   - Кодевайнес... - полуутвердительно-полувопросительно прошептал он, - ты пришёл за мной...
   - Что это с вами, милейший? - саркастически поинтересовалась я. - Привидение увидели?
   - Мой конь... Кодевайнес... - то ли ответил мне, то ли продолжил разговор с самим собой Ниитар.
   - Извините, конечно, но это МОЙ конь, а не ваш, - поправила его я.
   Ниитар взрогнул и перевёл на меня ошалелый взгляд, словно не узнавая. Да, всё-таки не помешало бы ему посетить психиатра...
   - Я думал... Мне показалось...
   - От вашего коня давно осталась одна шкура, - не удержалась я, хоть с сумасшедшим спорить и не следовало бы.
   - Знаю, - неожиданно спокойно ответил он. - У меня не было еды, и я...
   Ориен мгновенно вскочила, весь её вид выражал негодование; она сжала кулаки и процедила сквозь зубы: "Каннибал!". Я вопросительно покосилась на неё, недоумевая по поводу основания для такого обвинения, но девушка неестественно быстро расслабилась и торопливо отвернулась.
   - Ну, раз мы все в сборе... - протянула я, всё ещё подозрительно посматривая на Ориен. - Возможно, я нашла способ выбраться отсюда.
   - Этого не может быть, - непререкаемым тоном возразил Ниитар.
   - Тебе действительно удалось что-то придумать? - с надеждой спросила Ориен, подходя поближе.
   - Вот эту книгу, - я помахала в воздухе древним фолиантом, - я нашла в подземелье, и с её помощью можно колдовать. Тут есть кое-что подходящее.
   - Так чего мы ждём?! - нетерпеливо воскликнула девушка.
   - Дело вот в чём. Магия, в которой я, собственно, ничего не понимаю, может сработать как угодно, да и она защитит только от солнца - не знаю, достаточно ли этого. Поэтому на свет я выйду первой в качестве следственного эксперимента.
   - Почему именно ты? - робко возразила Ориен, не проявляя, однако, особого желания поменяться со мной местами. - Если уж на то пошло, можно попросить о помощи нашего нового знакомого...
   - Не стоит, - я невесело усмехнулась и покачала головой. - Поверь, у меня есть объективные причины не беспокоиться за своё здоровье.
   Ориен подозрительно на меня покосилась, но спорить не стала: насколько я успела её узнать, она была человеком на диво рациональным и не склонным к благородным порывам без крайней на то необходимости. Согласно данным в книге инструкциям, заклинание действовало на все живые существа в радиусе двух саженей, что, помнится, примерно равнялось четырём метрам. Ниитар и Ориен встали рядом со мной, и я, придерживая Арктура на необходимом расстоянии, начала читать дико длинный и непроизносимый текст. Произносить слова вроде "бмрдум" или "асойи" было не легче, чем сказать с похмелья "Гибралтар"... Когда я закончила, всю нашу небольшую группку окутало голубоватое марево. Через несколько секунд оно исчезло, только в глазах осталась странная пелена, словно перед ними повисло мутное стекло.
   Знакомой тропинкой мы вышли к границе света. Солнце призывно поблёскивало из-за туч. Я подошла к тёмно-серой полосе на земле, где смешенье света и тьмы наглядно демонстрировало устройство мира, оглянулась на своих спутников, которые предусмотрительно остановились в паре метров сзади, сняла с плеча сумку, а подумав, и медальон с шеи и протянула всё это Ориен.
   - Если со мной что-нибудь случится, тебе может пригодиться часть моих вещей, - пояснила я.
   Девушка невозмутимо приняла мой "предсмертный дар" - сентиментальностью она не отличалась - и кивнула: иди, мол. Я чуть не рассмеялась - больно уж комично выглядела вся эта ситуация. Как опьяняюще легко быть смелой, когда нечем рисковать! Что я могу поставить на кон в игре с судьбой? Жизнь? Смешно. Оставшийся от неё кусочек уже не является столь великой ценностью, чтобы опасаться его потери. На всякий случай зажмурившись, я перешагнула границу. Несколько мгновений напряжённо ожидала огненной вспышки или взрыва, но ничего не произошло. Открыв глаза, я махнула рукой Ориен и Ниитару, и те осторожно вышли на свет. Ощущения, надо сказать, были довольно странные: солнечные лучи падали на лицо и руки, но я не чувствовала тепла, а яркие летние краски казались блеклыми и тусклыми. Ориен подвела ко мне Арктура, конвоирование которого от пещеры до границы легло на её плечи неприятной обязанностью, и негромко спросила:
   - Мы же не будем ходить так вечно, правда? Я чувствую себя неуютно.
   - Думаю, доберёмся до города - как его там? - и попробуем найти кого-нибудь, кто смог бы нам помочь, - не очень уверенно, но оптимистично ответила я. - Но у меня нет денег, а отыскать альтруиста будет весьма сложно.
   Мы обсуждали свои дальнейшие планы, и не сразу заметили, что Ниитар, выйдя на свет, продолжал двигаться куда-то на юго-запад и уже успел добрести до корявого деревца, растущего метрах в пятидесяти от нас. Я прокричала ему:
   - Куда вы? Город в другой стороне!
   Ниитар рассеянно обернулся, посмотрел пару секунд сквозь меня пустым взглядом и продолжил свой бессмысленный путь. Я хотела было его догнать, но Ориен схватила меня за руку.
   - Не стоит. Пусть идёт.
   - Он же ненормальный и не сможет о себе позаботиться! - возразила я, делая попытку вырваться - да куда там! Я тянула со всей силы, а девушка и не дрогнула, словно я надеялась повалить вековой дуб одной мускульной силой.
   - Вот именно, - согласилась непонятно с чем Ориен. - Позволь объяснить: Ниитар - взрослый самостоятельный человек, и даже если он не в себе, мы за него не в ответе. Нам такая обуза ни к чему.
   - Так нельзя. Ориен, отпусти. Я ему помогла и теперь чувствую ответственность. Отпусти!
   Ориен недовольно передёрнула плечами, нахмурилась, но пальцы разжала, оставив на моём запястье розоватые пятна, грозящие в скором времени превратиться в синяки. И откуда в столь хрупкой на вид девушке такая сила?.. Впервые мне подумалось, что Ориен совсем не то милое и доброе создание, какой казалась мне раньше. Под маской вежливой аристократки - в меру пугливой, в меру ответственной - скрывался другой человек, но кто это был, мне пока понять не удавалось. Ниитар успел уйти довольно далёко, посему, не желая практиковаться в беге по пересечённой местности, я вскочила на Арктура и направила его вдогонку. Почему конь слушался накинутой на шею верёвки, как поводьев, оставалось для меня загадкой, но конструкция ещё ни разу не подводила. Вероятно, он реагировал на моё управление по привычке, что было мне на руку - купить настоящую узды было негде и не на что... Ниитара я догнала быстро, подрезала его, как это любят делать в голливудских боевиках с поправкой на то, что роли автомобилей играли всадник и пешеход. Зато эффект получился соответствующий: мужчина остановился, непонимающе поморгал, силясь сообразить, что же ему мешает идти дальше, потом догадался наконец поднять глаза вверх и долго пялился на меня, то ли не узнавая, то ли не замечая. Я замахала рукой перед его носом.
   - Эй, вы меня слышите? Ниитар? Вы должны пойти с нами в город, вам там помогут.
   Немного подождав в тщетной надежде, что взгляд Ниитара станет хоть чуть более осмысленным, я попросту взяла его за руку и потащила обратно. Он не сопротивлялся: ему, судя по всему, вообще было наплевать, куда и с кем идти. Ориен ехидно ухмыльнулась, весь её вид лучше любого зеркала говорил о том, как смешно я выгляжу, ведя за ручку потенциального пациента психбольницы. Я хмуро на неё покосилась, наглядно демонстрируя своё отношение к её насмешкам и поведению.
   - Лезьте на коня, - обратилась я к Ниитару.
   Тот никак не отреагировал, а в его пустых прозрачно-серых глазах не появилось и тени понимания. Ориен нетерпеливо притопнула и чуть ли не за шкирку забросила Ниитара - именно забросила - на Арктура впереди меня. Мужчина покорно обвис в заведомо неудобном положении, упираясь животом в луку седла и позволив рукам, ногам и голове безвольно болтаться по бокам от коня.
   - Мы успеем добраться в город до ночи? - спросила я, вглядываясь в далёкий горизонт.
   - Я думаю, это возможно осуществить, если поторопимся.
   - Хм... - скисла я. - Для ускорения неплохо бы иметь ещё одну лошадку.
   Девушка загадочно улыбнулась:
   - За меня не волнуйся. Я могу бежать наравне с Арктуром, это несложно.
   "Да, такая справится..." - подумала я и легонько пихнула коня пяткой. Он окатил меня фирменным взглядом, но с места тронулся и всё быстрее поскакал на запад в сторону движущегося к горизонту солнца.

5 глава

Бесконечный улиц лабиринт
Рвут подковы в клочья тишину
Эхом в переулке сталь звенит
Стали веком несколько минут.

Наталья Новикова (Тэм Гринхилл)

  
   Ниитар болтался на седле подобно мехам с водой. Вокруг тянулись душистые луга, поросшие высокой травой, яркими полевыми цветами, а кое-где и пушистым кустарником. На горизонте показался город: невысокая крепостная стена, даже издали кажущаяся ветхой, подпирающие небосвод башни с блестящими шпилями. Вскоре мы вышли на наезженный тракт, по которому чахлым потоком ползли припозднившиеся путники и подводы. На нашу пёструю компанию любопытно косились, но глупых вопросов не задавали и вообще старались держаться от нас подальше - хотя бы по другую сторону дороги. Ориен держалась настороженно, подолгу внимательно разглядывала каждого встречного, хотя как раз к ней особого интереса не проявляли.До города мы добрались уже в темноте. На воротах скучал сонный стражник лет двадцати с отчаянно голубыми глазами и встрёпанными песочного цвета волосами. Ориен он пропустил без вопросов, а вот меня остановил - ещё бы, с таким-то грузом! Девушка зашла за угол и оттуда с насмешливым выражением лица наблюдала: ей было любопытно, как я буду выкручиваться...
   - Что это у вас? - заинтересованно обратился ко мне стражник, мгновенно просыпаясь.
   - Не что, а кто... - расплывчато ответила я.
   - Скажите честно, вы его убили? - дружелюбно осведомился он.
   - Кого?! - настал мой черёд удивляться.
   - Ну, его.
   Стражник качнул алебардой - к слову, жутко ржавой и тупой - в сторону Ниитара и подмигнул мне. Я округлила глаза и едва удержалась от того, чтобы удивлённо распахнуть рот, но привратник расценил мою беспорядочную мимику по-своему.
   - Вы бы оставили труп где-нибудь за пределами города, а то привлечёте к себе ненужное внимание.
   - Да он живой! - смогла наконец выговорить я. - Ниитар, отзовитесь!
   Как на зло, моя поклажа не то спала, не то действительно померла и не отреагировала. Снисходительная ухмылка стражника стала ещё шире, у меня губы нервно дёрнулись в кривой усмешке. Мелко дрожащей рукой я постучала Ниитара где-то в районе лопаток - тот вновь не ответил. Теряя терпение и уже ощутимо нервничая, я со всей своей хлипкой силы потянула его за ворот трещавшей от дряхлости рубашки. Ниитар медленно съехал с коня и плюхнулся в грязь. Поначалу он не шевелился, лёжа затылком в густой тёмно-коричневой жиже, но потом лениво открыл глаза, задумчиво посмотрел в мою сторону.
   - Я спал?
   Н-да... Но что с душевнобольного взять? Стражник немного смутился и, стараясь не обращать внимания на ненормальное поведение Ниитара, который и не думал подниматься на ноги, махнул алебардой к городу: езжай, мол. Я деловито кивнула, отъехала от ворот метра на полтора, обернулась.
   - Ниитар, вставайте. Надо идти, - мягко напомнила я и, не дождавшись результата, добавила. - Поторопитесь, люди смотрят.
   Ниитар соизволил-таки подняться и довольно уверенно подошёл ко мне; он выглядел достаточно забавно: весь вымазанный в грязи, но с искренне недоумевающим лицом и полным непониманием в глазах. Я позволила Арктуру неторопливо шагать в глубь города, Ориен, слегка разочарованная быстрой развязкой, присоединилась к нам. Сбоку семенил Ниитар, постоянно вращая головой и спотыкаясь.
   - Где я и как здесь оказался? - с немалым трудом поравнявшись со мной, спросил он.
   - Мы в Экстре, - с сомнением ответила я, смутно припоминая, что Ниитар называл его как-то иначе. - Я привезла вас сюда на лошади.
   - А где это? - и вправду не понял он.
   Я покосилась на Ориен, но девушка, всё ещё обиженная на меня за несовпадение наших мнений насчёт "обузы", помочь мне не захотела, а я, недовольная её неблагородным поведением, не стала спрашивать необходимое напрямую и, минутку подумав, изобрела достойный эквивалент старому названию Экстра:
   - Это тот самый город, в который вы направлялись десять лет назад. Его переименовали. Кстати, - осенило меня, - вы не бывали здесь раньше?
   - С тех пор здесь многое изменилось, - уклончиво ответил Ниитар.
   В те редкие моменты, когда его мозги не отправлялись на прогулку, он говорил вполне разумно. В былые времена Ниитар, наверное, умел неплохо играть словами...
   - Ориен, ты тоже не знаешь города? - уточнила я.
   Девушка удостоила меня только презрительного взгляда. И почему мне так смертельно не везёт на хороших людей?.. Все, кого я встречаю, не вписываются в роль положительных персонажей. Вот Ориен до сих пор дуется на меня за то, что я не захотела бросить на произвол судьбы беспомощного психа, а ведь на неё не легло никаких неприятных обязанностей!
   - Значит, - вынырнула я из омута мыслей, - вы среди нас единственный, кто может ориентироваться здесь. Я уже говорила, нам нужно противоядие или что-то в этом роде, какая-то профессиональная помощь. Мы могли бы поинтересоваться у местных, куда обратиться с нашей проблемой, но я даже не знаю, как сформулировать вопрос.
   - Раньше здесь жил один старый алхимик. Холмы богаты редкими веществами и растениями, он там бывал и, возможно, знает что-нибудь о майери. Но с тех пор прошло много лет и...
   - Вы знаете, где он живёт? - перебила я Ниитара.
   - Не уверен, что смогу найти это место... - засомневался он, но я одарила его таким красноречивым взглядом, что Ниитар вжал голову в плечи и, затравленно озираясь, повёл нас по лабиринту узких улиц.
   Экстр выглядел не слишком приветливо. Массивная, хрупкая на вид крепостная стена меня впечатлила, а её тёмно-багровый цвет внушал некий трепет. Дома, в большинстве своём одноэтажные, стояли так плотно, что пробраться между ними удалось бы только очень худому человеку (Ниитару, например), а на оставленных для прохода улицах едва разъезжались два всадника. Центр города украшала стройная башня с серебристым шпилем на крыше, который, пожалуй, являлся самым ярким пятном во всём городе. Нигде не было видно зелени, несколько деревьев, встреченные нами по дороге, имели откровенно чахлый вид и одиноко стояли почерневшими памятниками победе цивилизации. Весь город чем-то напоминал злого дикого зверя, хищно оскалившийся открытыми ставнями, обломанными ветками, редкими колдобинами на утоптанных улицах. Впечатление усугубляли торопливо слетающиеся в кучу тучи на небе, делающие ночную тьму совсем непроглядной.
   - Смею предположить, что нам стоит остановиться где-нибудь до утра, - подала голос Ориен, когда Ниитар в сомнениях остановился на очередном перекрёстке.
   Я колебалась с ответом, неуверенно покачала головой.
   - Вряд ли кто-либо примет нас бескорыстно. У меня денег нет, а у тебя?
   - Да, я располагаю парой монет; этого хватит, чтобы снять комнату на ночь и чем-нибудь перекусить.
   ...На постоялый двор мы вышли за первым же поворотом. Я бы проехала мимо, поскольку, привыкнув к яркой столичной иллюминации, просто не обратила бы внимания на выцветшую деревянную вывеску с еле различимой в темноте надписью. Унылое здание с тускло светящимися окнами не внушало доверия, но время неумолимо приближалось к часу, когда все двери окажутся закрытыми, поэтому выбирать не приходилось. Арктура мне пришлось привязать у дверей, хоть эта процедура и ассоциировалась у меня с тем, чтобы оставить без присмотра открытую машину со вставленным в замок ключом зажигания в центре Москвы. Конь, по всей видимости, разделявший мои сомнения, тихо фыркнул и недовольно скосил на меня глаза. Не завидую тому, кто вздумает его спереть...
   Постоялый двор изнутри выглядел не лучше, чем снаружи. В тесном помещении расположились три небольших стола, приземистые деревянные лавки рядом с каждым и что-то вроде барной стойки у дальней стены. Там же виднелся выход на узкую лестницу, ведущую в тёмный коридор. В углу тихо спал единственный на поздний час посетитель - судя по стоящей перед ним пустой кружке, его сон был вызван скорее чрезмерным повышением градуса, нежели давним заходом солнца.
   - Вы что-то хотели?
   К нам подошёл приземистый мужчина пенсионного возраста, усталый и сонный на вид. Ориен смерила его взглядом от лысины на голове до стёртой обувки на ногах и, вывесив на лицо дежурную приветливую улыбку, ответила:
   - Добрый вечер. Мы бы хотели снять комнату на ночь, если это возможно.
   Хозяин заведения лаконично кивнул, и через пять минут мы были обеспечены ключом и миской неаппетитных лепёшек - единственным деликатесом, на который хватало нашей наличности. Мы собирались подняться наверх, когда из неприметной двери за стойкой вынырнула дородная баба - другого слова не подберёшь - одетая в нечто, подразумевающее, в моём понимании, ночную рубашку.
   - И где тебя носит, старый... - с ходу завелась она, но осеклась, увидев нашу компанию. - О, у нас постояльцы!
   Женщина окинула каждого из нас цепким взглядом сплетницы: Ориен не вызвала её интереса, Ниитар получил пренебрежительную оценку, а вот на меня смотрели долго и тщательно, с нехорошим прищуром. Странно, так обычно глядят на человека, когда пытаются признать в нём старого знакомого... Тётка, видимо, всё-таки пришла к какому-то выводу: в её глазах сверкнуло удивление, перемешанное со страхом и, кажется, жаждой поживы.
   - Дай каждому по комнате, - в приказном тоне обратилась она к мужу. - Сегодня у нас уже никто не остановится.
   - Но... - вяло начал он и тотчас замолк под тяжёлым взглядом жены, кивнул.
   Я взяла свой ключ с некоторой опаской, словно он мог взорваться в руках. Поведение хозяйки показалось подозрительным не только мне: Ориен тоже насторожилась, но её изучающий взгляд предназначался почему-то мне...
   ...Когда-то на экскурсии в Царскосельском лицее я видела каморку, в которой жил Пушкин. Доставшаяся мне комната ненамного превосходила её размером. Никакого простора для манёвров, а кровать такая узкая, что при моей привычке вертеться во сне, я рисковала довольно быстро очутиться на полу. На подоконнике стоял двухсантиметровый огарок свечи, мне нечем было зажечь его, но луна светила в мутное окно так ярко, что я легко могла рассмотреть любую мелочь. Дверь не запиралась изнутри ни на засов, ни на замок и открывалась наружу, исключая возможность чем-нибудь её подпереть. Сей прискорбный факт меня несколько смутил, навевая нехорошие предчувствия, поэтому я даже не стала раздеваться, свалила вещи у двери и улеглась.
   Сон не шёл. В голову медленно прокрадывались привычные беспросветные мысли, воспоминания двухмесячной давности всплывали перед глазами, как я ни старалась их отогнать. Порой мне казалось, что гораздо лучше было бы, если до меня бы так и не дозвонились, или я бы не поехала в это НИИ и ничего не узнала. Во всяком случае, меня бы не мучили кошмары... Хотя в последнее время они меня не посещают - привыкла, смирилась, попыталась забыть. Со временем меланхолия, апатия и чувство безысходности сменились обидой. В памяти то и дело всплывали нарочито сочувственные глаза нерадивых врачей, неестественно белые стены неуютного кабинета...
   ...Я ещё раз крутанулась в кресле, чуть не снеся локтём аккуратную стопку папок со стола. Всё в кабинете меня нервировало, белый цвет резал глаза - в него был окрашен каждый предмет: от настольной лампы до плиток на полу. После получаса ожидания дверь за моей спиной глухо хлопнула: вошёл пожилой мужчина в раздражающе чистом халате с седыми прилизанными волосами. Он сел напротив и уткнул в меня рассеянный взгляд, в котором под наигранной плёнкой жалости скрывались недовольство и усталость.
   - Здравствуйте, - запоздало протянула я, машинально читая на бейджике имя руководителя лаборатории, который лишь кивнул в ответ.
   - Наше отделение занимается исследованием различных болезней крови и её состава, - издалека начал он. - На данный момент мы разрабатываем бактерии, способные очищать сосуды от тромбов.
   - Это, конечно, интересно, но я тут при чём? - нетерпеливо прервала его я.
   - Дело в том, что... - руководитель замялся, подбирая слова. - Когда вы сдавали кровь два дня назад, по недосмотру персонала игла не была продезинфицирована и...
   - Что "и"?! - возмущённо воскликнула я. - Знала бы, что ваш девиз - "Безответственность и антисанитария", приходила бы со своим инструментарием!
   - И эти бактерии попали в вашу кровь, - несколько неуклюже закончил он.
   - И что? Вы же сами сказали, что они полезные. Или это только для больных?
   - Не совсем. Понимаете, бактерии ещё не доработаны...
   - ...и представляют из себя страшный яд длительного действия, - кровожадно предположила я и сама же содрогнулась.
   - В определённом смысле, - не разочаровал меня врач. - Пока мы можем применять их только в случае с людьми с отрицательным резус-фактором, потому что в такой крови они существуют сравнительно недолго. Бактерии размножаются по стенкам сосудов и обладают очищающим действием, но, если позволить им добраться до сердца, они вызывают его остановку.
   У меня закружилась голова сразу, как я представила орды похожих на тарантулов бактерий, марширующих где-то в районе лёгких... Не покидало ощущение, что я загадочным образом очутилась в одной из глупых мыльных опер со слезливым сценарием, по которому теперь явно должна была либо расплакаться, либо впасть в истерику. Но заниматься этим на людях я стала бы исключительно за соответствующий гонорар, сравнимый с заработком звёзд телевидения, поэтому ограничилась чисто научным вопросом по существу:
   - Вы можете что-нибудь сделать? Как-то уничтожить эти бактерии?
   - Избавиться от них можно только сменив вам группу крови. Но это, сами понимаете, неосуществимо. Никакого безопасного для человека вещества, способного уничтожить или вывести их, пока не разработано.
   Я нервно сглотнула. Марширующие по внутренним органам тарантулы представлялись всё красочней и ярче.
   - Что со мной теперь будет? - выдавила я, впрочем, догадываясь об ответе, но отказываясь его принимать.
   - Как я уже говорил, бактерии размножаются на стенках сосудов. Это происходит достаточно медленно. Они могут двигаться к сердцу разными путями, потому как процесс не зависит от направления потока крови. Максимальный срок примерно соответствует четырём месяцам.
   - Значит... - я мысленно отсчитала предложенный срок, - где-то в конце лета... я умру?
   Врач сочувственно кивнул.
   - Но вообще это с вами может произойти в любой момент, - мягко поправил меня он и совершенно не к месту добавил. - Извините, это вина нашей лаборатории.
   Последнюю фразу я расценила как оскорбление, но, обладая от природы характером весьма сдержанным, ещё нашла в себе силы процедить сквозь зубы:
   - Но вы ведь будете продолжать работу над этой мерзостью? Я могу на что-то надеяться?
   Руководитель почти незаметно поморщился, в его глазах промелькнула мысль, как бы поскорей меня отсюда выпроводить.
   - Финансирование проекта приостановлено минимум до конца года. Ничем не могу помочь. И не пытайтесь обращаться в частные клиники и центры, только зря потратите время и деньги: наши разработки в этой области стоят на верхней ступени, в других организациях не смогут даже обнаружить бактерии. Мне жаль. Если произойдут какие-либо изменения, вам сообщат.
   Мне ясно дали понять, что разговор окончен, но я не собиралась уходить, не поставив финальную точку. Я медленно встала, с трудом переборов желание дать врачу в глаз или в зубы, взяла со стола стопку каких-то бумаг, прежде чем прозвучали какие-либо возражения, разорвала её пополам и картинно подбросила в воздух. Руководитель лаборатории открыл рот, ошалело пытаясь проследить глазами за падением каждой бумажки, а когда вновь обрёл дар речи, то мог высказать претензии разве что возмущённо вибрирующей после моего хлопка двери...
   Неторопливые размышления перешли в череду сумбурных снов, в которых фигурировали белые подвалы и красные врачи с рогами и копытами... Пробуждение тоже не способствовало достижению душевного равновесия: будильником послужил грохот ударившейся об стену двери. Я резко вскочила на ноги, раньше, чем успела открыть глаза, но оказалась почему-то не на полу, а на постели, получив возможность осмотреть диспозицию с высоты. В комнату вломилось пять человек в полном вооружении, и судя по шуму, доносящемуся из коридора, там поджидал резерв. Я сонно хлопала глазами, пытаясь сообразить, почему в меня тычут всякими колюще-режущими приспособлениями.
   - Пойдёшь с нами, - безапелляционно заявил один из пришельцев.
   - Куда? - выдавила я, превозмогая зевок.
   - Для начала в городскую тюрьму.
   Я как-то сразу проснулась, вспомнила о своей запятнанной перед законом репутации и растянула губы в понимающей улыбке. Местному эквиваленту правоохранительных органов моя гримаса не понравилась - острый кончик алебарды оказался в опасной близости от моей шеи. Перспектива опять сесть в тюрьму меня не радовала - посещение всех подвалов и прочих мест заключения в этом мире не входило в мой план осмотра достопримечательностей, но выхода из ситуации не наблюдалось: окно закрыто, путь к двери надёжно защищён, проломить пол или потолок я не смогу при всём желании. Посему мне пришлось покорно позволить сковать себе руки за спиной каким-то древним аналогом наручников и вывести в коридор, который действительно не пустовал. Перешагнув порог, я сразу шарахнулась назад, заслужив болезненный тычок в спину чем-то далеко не тупым: у самых дверей стояли два лохматых чудовища, выряженные в такую же, как у остальных, форменную одежду. Похожие, как близнецы, с непропорционально маленьким по сравнению с размахом плеч ростом и ярко-рыжими всклокоченными волосами и бородой, они тут же угрюмо уставились на меня из-под густых бровей. Оба легко помахивали тяжеловесными булавами, я бы такую даже приподнять не смогла. Это меня так боятся, или я чего-то недопонимаю?
   В дверях соседней комнаты, облокотившись на косяк и сложив руки на груди, стояла Ориен, ничуть не удивлённая, она всем своим видом показывала, что ожидала чего-то подобного. Я скользнула по ней вопросительно-насмешливым взглядом, но девушка предпочла равнодушно пожать плечами, мол, твои проблемы - сама разбирайся. Меня ещё раз подтолкнули вперёд, вынуждая выйти на лестницу. На первом этаже наблюдалась только жена хозяина гостиницы, да и та явно чувствовала себя неуютно. Один из сопровождавших меня стражников (классифицировать незваных гостей как-то иначе я не могла за неимением полной информации о структуре правоохранительных органов города и страны) скорчил презрительную мину и бросил женщине металлически брякнувший мешочек. Не иначе как за меня назначили вознаграждение? Ах, да, об этом же было сказано в том объявлении... Польщена... Но проблем теперь будет немеренно, если я, конечно, усыплю бдительность семи конвоиров и ухитрюсь смыться, потому что в противном случае неприятностей у меня не будет в принципе, как, впрочем, и жизни, которая из них состоит... На улицу меня вывели всё в такой же недружественной обстановке: стражники молчали, как партизаны, и свои пожелания относительно направления моего движения высказывали исключительно в форме тычков и пинков. В руках у особенно высокого конвоира, форменная кольчуга на котором висела подобно мешку из-под картошки, я приметила свои вещи - ножны с мечом и сумку; он небрежно размахивал ими, так что всякие полезные мелочи грозили скоро оказаться на земле. Вне помещения движение к тюрьме застопорилось - стражники рассаживались по лошадям и почти перестали обращать на меня внимание, обоснованно полагая, что деваться мне от них некуда, я же прикидывала, в какую сторону и как бежать. Озираясь по сторонам, я повернулась назад ко входу на постоялый двор и встретилась взглядом с Арктуром, не рассёдланным с ночи, а потому недовольным, и уныло жующим верёвку, которой был привязан к коновязи. Похоже, смыться мне всё-таки удастся! Я неуверенно покачнулась, сделала шаг вперёд, умышленно ставя ногу в колдобину, оглушительно взвизгнула (уж что люблю, так это поорать!) и, неуклюже подёргав скованными руками, прицельно упала на напоминающего колокольню стражника. Он, конечно, равновесия удержать не смог, и тоже полетел на землю, существенно смягчая мне удар и попутно роняя мои вещи. Не теряя времени, я скатилась с него и вцепилась в лямку сумки... зубами. С оружием было посложней: его пришлось вслепую нащупывать за спиной (повернуть голову на сто восемьдесят градусов я не могла, равно как и перевести руки в их текущем положении через голову) и, чудом подцепив кончиками пальцев, прижимать к позвоночнику, чтобы удержать. Вставать с колен, на которых я в результате оказалась, без помощи рук оказалось делом не просто трудным, но и почти для меня невыполнимым, если б не что-то острое и холодное, блеснувшее у моего лица и волшебным образом придавшее мне сил. Я не заметила, как очутилась на ногах, рванулась к Арктуру... и запоздало поняла, что в своём состоянии физически не справлюсь с задачей вскарабкивания на лошадь. Отряженные на мою поимку стражники обладали определённым профессионализмом, поскольку в устроенной мной свалке разобрались на диво быстро и уже через полминуты были готовы к труду и обороне, то бишь к моей повторной ловле. Думать было некогда, и я просто сделала первое, что пришло в голову: с разбегу запрыгнула на Арктура, не успевшего, к счастью, испуганно отскочить, и, больно ударившись животом об седло, повисла поперёк него. Впервые мне удалось вывести коня из равновесия, но... лучше бы я никогда этого не видела и тем более не испытала. На неграциозное падение далеко не лёгкой тушки на собственную спину животное отреагировало бурным помешательством: Арктур встал на дыбы, разгоняя приближающихся стражников и заставляя меня истошно замычать сквозь крепко сжатые зубы, чуть не уподобившись вороне, по глупости потерявшей свой законный кусок сыра, и рванул вперёд так, что от верёвки остался лишь расслоившийся на ниточки клочок. Не выдержав зрелища с пугающей скоростью несущейся перед носом земли и подметающих её волос, я зажмурилась. Сумку я прикусила весьма удачно: она болталась на небольшом расстоянии от дороги и падать не собиралась, и это, пожалуй, было единственным позитивным моментом в происходящем. В лицо летела какая-то грязь, уши заложило от ветра, в висках стучала кровь, гарда меча и краешек ножен медленно, но верно выскальзывали из пальцев. Я не знала, куда скачет Арктур, есть ли за нами погоня, а главное никак не могла повлиять на действия коня и полностью зависела от того, что взбредёт ему в голову.
   Сложно сказать, сколько времени я тряслась на седле - уже минут через десять мозги превратились в кашу и отказывались выдавать информацию и контролировать тело. Непонятно, как вообще мне удалось не свалиться с коня ещё в первые секунды скачки... Из всей дороги мне запомнился лишь один момент, когда меня особенно сильно тряхнуло, а сзади раздался треск ломающегося дерева и тихий всплеск.
   Арктур остановился, однако я заметила это не сразу, но потом опасливо открыла глаза и, уверившись в правдивости своих ощущений, приподнялась, осматриваясь. Конь завёз меня в какой-то мрачный дворик: несколько сухих деревьев с почерневшими стволами, смутно угадывающиеся по периметру остатки забора, покосившийся заброшенный дом с тёмными дырами оконных проёмов без рам и дверью, слетевшей с петель и одиноко лежащей у порога. Ветер зловеще завывал в пустом строении, оттуда доносились глухие скрипы. Для начала я разжала зубы: челюсть свело, обветренные губы пощипывало, в горле пересохло, на языке остался привкус кожи. Сумка плюхнулась на пыльную траву ненамного раньше, чем то же самое сделала я по другую сторону от коня. Пользуясь тем, что место моего пребывания не пользовалось популярностью среди жителей города (другими словами, здесь не было ни души), я позволила себе поваляться на земле - после жёсткого седла ровная твёрдая поверхность казалась королевской периной. Впрочем, эйфория прошла быстро: рукоятка меча, на котором я лежала, больно упиралась в поясницу, руки затекли в наручниках. Я медленно села, а затем и поднялась на ноги. Перечитав в своё время кучу всевозможной художественной литературы, я в теории знала два-три способа освобождения от нежелательных оков, но применить хоть один из них на практике без предварительных тренировок не могла. Самым перспективным мне казалось поковыряться в замке чем-нибудь тонким и крепким, но шансы найти гвоздь или шпильку на улице, подобной этой, стремились к нулю, да и сомнения в успехе операции по взлому не добавляли энтузиазма. Я обошла Арктура, который раз за разом безуспешно пытался привлечь моё внимание негодующим взглядом, и разочарованно осмотрела живописно разбросанные по траве вещи - сумка при падении раскрылась и извергла своё содержимое наружу. Я уже в красках представляла, как буду собирать своё барахло то ли зубами, то ли ногами, когда чернеющий среди пыльной зелени предмет навёл меня на мысль. Неуклюже извернувшись, я подобрала пистолет, по-древнему массивный, едва умещающийся в руке, задумчиво покрутила его в пальцах. Конечно, вероятность нечаянно застрелиться значительно превышала призрачную возможность вслепую перебить крепкую цепочку наручников, но угроза моему шаткому земному существованию меня не пугала, поэтому и считать проценты было ни к чему. Ценой неимоверных усилий я упёрла рукоятку пистолета в спину и, придерживая его двумя пальцами, натянула короткую цепь так, чтобы одно из звеньев оказалось прижатым к дулу, неуверенно щёлкнула по курку, едва доставая до него. Арктур наивно стоял на линии огня, с хорошо скрываемым любопытством за мной наблюдая, я, в последний момент это заметив, поспешила отойти, чуть подпортив с таким трудом достигнутое расположение оружия. Наконец, подготовительный этап был завершён, и я могла с чистой совестью нажать на курок, что, собственно, и сделала. Грохот выстрела ударил по ушам; я подсознательно вжала голову в плечи, ожидая привычного воя автомобильной сигнализации, всегда звучавшего у меня во дворе после аналогичного шума от петард, но последовало лишь тихое испуганное ржание Арктура. По спине пробежал лёгкий холодок: поначалу мне показалось, что пуля всё-таки пробила во мне дыру, но по позвоночнику ударил всего лишь выскользнувший из пальцев при отдаче пистолет. Я расслабила руки, осторожно развела их: оба запястья украшали широкие металлические браслеты с обрывком цепочки на каждом.
   Я привела себя в порядок: нацепила пояс, перекинула через плечо сумку, убрала пистолет, в котором оставался, кажется, один патрон. Глубоко задумавшись о плане дальнейших действий, я полезла на коня в замедленном темпе и на полном автомате, в результате чего расположилась в седле лицом к хвосту. Я вяло встряхнулась, спрыгнула на землю и повторила попытку. Этот раз тоже не увенчался успехом. Сосредоточившись наконец, я поставила ногу в стремя, подумав, поставила её на землю и воспользовалась другой...
   Арктур неохотно двинулся вперёд, то и дело опуская голову и принюхиваясь к жухлой пыльной траве. Странный район, в который меня занесло, не мог похвастаться густонаселённостью. Вдоль улицы тянулись пустые дома. В тёмных оконных проёмах я периодически замечала какое-то движение, но старалась не обращать внимания: думать, кто жил в таком месте, не хотелось. Порой ветер доносил до слуха лёгкие шепотки, отголоски шорохов, приглушённый звук шагов. Впереди показался то ли овраг, то ли река; дорогу венчал шаткий деревянный мостик из тёмных потрескавшихся брёвен. Дальше виднелось нагромождение камней - остатки какой-то древней стройки, а за ним - жилая часть города. Стоило мне подъехать чуть поближе, как мне удалось разглядеть и густую вязкую субстанцию, заполняющую овраг, и огромную дыру в мосту, от которой во все стороны змейками разбегались широкие трещины. Н-да, кажется, Арктур сегодня уже провёз меня этой дорогой, а проходить по ней дважды, по всей видимости, не положено... Я спешилась, подошла к берегу и, повнимательней осмотрев воду, если ЭТО, конечно, ещё можно было назвать водой, решила, что форсировать канаву не стану, даже если мне приставят пистолет к виску или нож к горлу. Жижа, по консистенции напоминавшая нефть, вздулась пузырём, лопнувшим у меня перед носом, окончательно убеждая меня в верности принятого решения. Последние надежды на мост развеялись, когда я, подобравшись к нему вплотную, ткнула пальцем в поручень: что-то жалобно скрипнуло, затрещало, цельное брёвнышко от берега до берега сломалось почти посередине и с противным чавкающим звуком, чуть похожим на всплеск, исчезло под слоем чёрной жижи, разок вяло колыхнувшейся и уже через секунду вновь застывшей. В довершение с затянутого серо-синими тучами неба полил дождь, мгновенно вымочив меня до нитки, Арктур недовольно зафыркал, самовольно направился к частично прохудившемуся навесу над крыльцом одного из крайних домов, но так до него и не дошёл - настороженно остановился на полпути. Послышался скрип половиц и на свет вышел человек, заставив меня нервно вздрогнуть. Высокий мужчина средних лет в жутко оборванной и потёртой одежде, с довольно длинными наполовину седыми волосами цвета спелой кукурузы, обветренными губами и... закрытыми глазами. Шёл он уверенно, как видящий человек, и остановился в нескольких шагах от меня, направив лицо в мою сторону. Я словно чувствовала на себе его взгляд, хотя и не понимала, как такое могло быть. Медленно, с опаской, из других домов выходили люди - по одному и группками. Дети, старики, женщины, мужчины, но всех объединяло одно - закрытые глаза.
   - Здравствуйте, господа лунатики, - буркнула я себе под нос.
   Мужчина, вышедший первым, - видимо, предводитель шайки - скривил губы в недоброй ухмылке.
   - Сегодня, в ночь многолунья, провидение послало нам жертву, - певучим голосом прирождённого барда сообщил он. - Заприте её до заката.
   В его реплике мне не понравилось сразу два слова, а именно "жертва" и "запереть"... Лунатики угрожающе придвинулись.
   - Эй, не подходите! Я буду сопротивляться!
   Я неуверенно попятилась, положила ладонь на рукоятку меча, которым мне ещё ни разу не удалось воспользоваться, но меня в мгновение окружила стайка детей, не менее странных, чем остальные жители, и всё же... Я попыталась распихать малышню с наименьшим ущербом для оной и при первых же резких движениях получила полный спектр впечатлений человека, затоптанного в толпе: на ногах повисли неподъёмные гири в виде нескольких мальчишек дошкольного возраста, в одну руку вцепилась девочка лет десяти в длинной ночной рубашке, а по другой какой-то карапуз необычайно ловко залез мне на плечи. Не успела я сообразить, что к чему, как на мой затылок опустилось что-то твёрдое, в глазах потемнело, и сознание вместе с телом заскользило вниз...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"