Аннотация: Пролог романа "Хлеб". Действие происходит через пять лет после событий "Плохого раба". (Тем, кому не нравятся незаконченные вещи, советую не читать, лучше дождитесь, пока я напишу сам роман.)
- Ты натравливаешь на меня чернь, Луций Катилина! - от самой двери заорал Красс, лицо в красных пятнах, наставив палец на Катилину.
- Ты врешь народу в комициях о своих победах, Марк Красс! - подался вперед в кресле Катилина.
- Я пять лет защищаю Италию от варваров и беглых, - Красс широкими шагами пересек зал и встал напротив Катилины, уперев руки в бока, - я вернул Риму Провинцию, я провел сегодня в триумфе четырех варварских королей, я в девяти битвах победил двадцать племен, я прогнал Ариовиста и Спартака от наших границ, - каких еще побед нужно твоим негодяям?!
- Им не нужны твои короли и племена, им нужна одна победа - над Спартаком, и ты это знаешь не хуже меня! - Катилина поднялся на ноги.
- Я бил Спартака во всех наших сражениях, я перебил беглых больше, чем Спартак увел из Италии, - что это, если не победа? Сам Сципион не сделал бы больше!
- Им не нужны жертвоприношения, им нужен хлеб!
- Где я возьму им хлеба?!
- Разбей Спартака, выжги осиное гнездо беглых, - и моря очистятся от пиратов!
- А что я, по-твоему, делаю? Половина моих солдат не сражается, а ловит беглых! Я привел сегодня в Город тридцать тысяч рабов, а хозяевам вернул несчитано.
- Им не нужны твои рабы...
- Нет, им нужны мои рабы! Им нужны мои дома! Ложные боги свидетели, им нужны не мои победы, а мои деньги! Прощения долгов и раздела земли - вот что они кричали!
- Да, они хотят нового прощения долгов. Они бедны, и война их богаче не делает.
- И ты хочешь расплатиться с ними деньгами Красса!
- Марк, ты несправедлив, - вмешался Цезарь, - Луций должен был обещать им прощение. Мы и так тянули время как могли.
- А, так ты с ним заодно, Гай Цезарь? Я четыре года веду эту проклятую войну с гладиаторами, защищаю и оберегаю республику, а мои верные коллеги-квадриумвиры в благодарность устроили заговор за моей спиной!
- Если кто в этом доме и устроил заговор, то это ты, Марк! Что делает на Форуме половина твоих солдат? Почему они держатся вместе? Зачем ты оставил другую половину в лагере под оружием? Для чего у всех городских ворот стоит по твоей когорте?
- Я защищаю себя и своих солдат от удара в спину!
- Что ты несешь, Марк? - Катилина побледнел, - Мои друзья - твои командиры, мы отправляем тебе все, что ты просишь, хоть раз давали мы с Цезарем тебе повод усомниться в нашей верности?!
- Ты, Луций, и твои нищие, вы хотите отобрать у моих легионов победу! У меня, видишь ли, тоже есть в Городе сторонники, я знаю, о чем кричат с ростр твои подголоски! Вы хотите протолкнуть в собрании закон, чтобы отобрать у армии трофеи и не дать солдатам землю! Ничего у вас не выйдет, слышите, это я, Красс вам говорю!
- Так ты, значит, привел армию, чтобы отвоевать у республики денег и земель?! - и Цезарь вскочил на ноги. Все трое стояли теперь вокруг стола, - И ты еще кричишь, что это не твоя война! Тебе мало кровавого золота проскриптов, тебе мало половины Города, скупленного по дешевке на пожарах, которые ты устроил, тебе мало домов и поместий оптиматов, которые ты сам продал себе с торгов, тебе мало тысяч рабов, которых ты захватил в Галлии! Теперь ты захотел в собственность весь Рим! Что ж, бей, руби! Зови своих центурионов! - Цезарь неторопливо расправил тогу и уселся в кресло, как на сенатскую скамью. Катилина выпятил подбородок и скрестил руки на груди.
- Постой, Гай, - Красс шумно выдохнул и не глядя хлопнулся на скрипнувшее сиденье, примяв пурпурный плащ триумфатора, - мы слишком разгорячились, друзья. Я пришел договариваться, а не воевать. Это голодранцы на форуме раздразнили меня, как быка. Разрази гром, я думал, они набросятся на меня прямо на улице. Я так и подумал, что вы хотите меня сожрать сразу после триумфа, вот и решил защититься. Отзови своих псов, Луций, и я отведу солдат в лагерь. Тогда и поговорим спокойно.
- Ты давно не был в Городе, Марк, - начал Катилина. Цезарь, заговоривший с ним одновременно, успел сказать только "Марк...", и умолк, - ты, Тартар, как же тебе объяснить, - Катилина поглядел назад через плечо и мягко опустился на край кресла.
- Это уже не мои псы, Марк. Я могу их отозвать не больше, чем ты.
- Это как же? Может, и Цетег, и Макр, и молодой Пульхр больше не твои друзья? Или чернь перестала выбирать их в трибуны и слушаться их приказов?
- Чернь выбирает тех, кто говорит то, что ей нравится. Она и Эгнатия выбирает, и Веттия, про этих тебе твои сторонники не говорили? Это которые каждому гражданину требуют оставить не больше десяти югеров и трех рабов, а квадриумвират отменить. Тоже, скажешь, мои друзья?
- Я, Луций Сергий, знаешь ли, немного занимаюсь торговлей и откупами, и знаю, что такое подставные лица. Так что, нас твои эквитары, значит, распускают? Мы уже в Риме не правители, я гляжу? - Красс широко улыбнулся Цезарю, приглашая повеселиться вместе. Тот посмотрел на Марка Лициния пристально и серьезно.
- Марк, ты много видел сегодня знакомых лиц? - неожиданно спросил Цезарь.
- Знакомых? - Красс наморщил лоб, - Да нет, не видел почти - растерянно сказал он, чуть подумав, - но я пять лет уже по Городу считай что не хожу, перезабыл уже всех.
- Так уж и всех? А я помню, как ты пять лет назад, перед выборами, каждого второго на форуме приветствовал по имени. Так вот, я тоже сегодня знакомых лиц почти не видел, хоть по Городу хожу почаще твоего, и на память не жалуюсь, - Цезарь чуть повернул голову в сторону Катилины, тот резко кивнул, так что даже покачнулся, - Они идут к нам со всех концов Италии, Марк. Я недавно поставил ко всем воротам рабов, они посчитали - в Город каждый день приходит несколько сотен человек. Всего в Городе сейчас сто тысяч новых граждан, не меньше! Не пускать им нельзя. Я и Луций расселяем их по окраинам, записываем всех в пятнадцать последних триб, только это уже почти не помогает. Мы и перепись проводить боимся, чтобы они не узнали своей настоящей силы.
- Это ты про чернь, что ли? Да всегда её было в Городе несчитано, ну пришли новые, ну и что? Да эта же чернь привела нас к власти, с чего нам-то её бояться? Пусть Лукуллы и вся их шайка боятся, это они сбежали из Рима, не мы!
- Как привели, так и прогонят вслед за Катоном, - Катилина откинулся на спинку кресла, - и правильно сделают. Им нужны правители, которые дадут порядок, землю и хлеба. А сейчас у них только всё отбирают.
- Да кто отбирает, кто?! - на каждое "кто" Красс обеими кулаками ударял по подлокотникам, - Мы только и делаем, что раздаём им то земли, то хлеб! Я отдаю в казну республики только треть добычи, ещё треть в нашу казну, и треть тайно посылаю вам же! Да ещё из своих вам в долг даю, сколько просите! А вы мне всё время пишете, что всё истратили на раздачи и праздники! Да Рим должен весь в золоте быть, а все граждане валяться по домам, обожравшись!
- Марк, они...
- Да что за они такие, Луций Катилина? - Марк Лициний топнул ногой, - Вы что, сами боитесь и меня напугать хотите? Что это за они - гладиаторы, что ли, или агенты Лукулла? Эквитаров ещё каких-то придумали! Нет, они римляне, граждане республики, они стоят за нас, а мы им отплачиваем сполна, ну что ещё с ними такое?
- Это не те римляне, которых ты знал, Марк, - Цезарь расправил складку тоги на плече, - Да половина из них и вовсе не римляне, как многие считают, - Цезарь на мгновение повернул лицо к Катилине, тот вскинул подбородок, - а самниты, луканы, бруттии. Многие и на латыни-то не говорят. В Рим идут разорённые, голодные и отчаявшиеся со всей Италии. Кто у них всё отбирает, ты спрашиваешь? Беглые, которых ты не пускаешь на север, к Спартаку. Они остаются в Италии грабить и убивать. Я сам в этом году семь раз ездил на юг организовывать борьбу с ними. В Самнии нам пришлось отстроить у городов стены, и только в городах мы там и держимся. В Апулии и Лукании в этом году мы выиграли настоящую войну. Кампанию мы еле удерживаем от набегов, там три легиона, как при Ганнибале! А с моря нападают пираты, да ты это всё знаешь не хуже меня. И многих просто разоряют цены. Я у нас занимаюсь расходами, так вот, хлеб, скот, ткани, железо - всё подорожало в два раз только за последний год. Выращивая полбу сейчас не проживешь.
Люди потеряли имущество и дома и идут к нам, в Рим. А мы даём им немного хлеба и устраиваем праздники. И обещаем, обещаем... Венера-прародительница, сколько я обещал и ложно клялся за последние три года! В Тартаре мне точно придумают особенную пытку, - Цезарь криво усмехнулся.
- Марк, люди устали от войны и очень обозлены, - Катилина не позволил Крассу вставить слово, - в Городе каждый день убийства, а каждые десять дней беспорядки. Сегодня ещё очень хороший день, поживи здесь неделю и увидишь, что творит толпа - сегодняшние псы овечками тебе покажутся. Твои германцы еле с ними справляются.
Нам не страшны те, кто приходит в Рим, чтобы вернуть свой дом или получить новую землю. Такие держат нашу сторону, они сражаются в наших легионах и едут в наши новые колонии. Только большинство приходит не за этим. Цезарь прав, люди отчаялись. Они не хотят больше быть крестьянами, они не хотят терпеть. В Риме они ищут укрытия от войны и богатства. Того, кто не обещает им прощения долгов, раздач, раздела имущества богатых, они просто не слушают.
- Мы больше ими не управляем, - опять заговорил Цезарь. Красс уже не рвался отвечать, только сопел и переводил взгляд с Цезаря на Катилину и обратно. Он заметил, наконец, что сидит на смятом плаще и заёрзал на сиденье, расправляя ткань и устраиваясь поудобнее, - У нас осталось, конечно, много сторонников, только толпа на форуме уже не наша, не популяров. И не Веттиевых эквитаров - пока. Она ничья. Мы лишь отвлекаем её и удерживаем от того, чтобы обратить гнев на нас. Политика, хлеб, развлечения - вот всё, чем сейчас интересуются римляне здесь, в Городе, только этими тремя средствами и можно действовать на толпу, - Цезарь указательным пальцем поправил выбившуюся из-за уха прядь волос.
- В политике мы уже не сильнее, чем наши враги, мы у власти, зато Веттия и оптиматских подголосков слушают охотнее, им легче врать, они не отвечают за обещания. Развлечения мы пока устраиваем. Ты бы видел, какие Луций придумывает зрелища! А я, великий понтифик, ввожу в календарь новые праздники в честь богов каждый месяц, как меня только в песенках не честят за это! И хлеб мы ещё способны раздавать. Если хоть что-то из этого делать не будем, нас сметут. Нравы стали проще, так что никаких проскрипций не будет, просто разорвут в клочья, если сбежать не успеем, - Все трое посидели молча. С улицы доносились крики толпы. "Красс, верни деньги!" - скандировали люди.
- Ладно, коллеги, - с нажимом сказал Красс, - я вас выслушал. Не верю я, что в Городе дела так плохи, как вы тут мне расписали, - Катилина растянул губы в улыбку. Цезарь одним мягким изящным движением поставил локоть на стол и положил подбородок на ладонь, пристально глядя на Красса, - Но хорошо, две недели я подожду и посмотрю, что у вас тут делается. А пока предлагаю вот что. Когда я отсюда выйду, пусть толпа у входа кричит слава Крассу - победителю, Красс великий, и всё в таком роде. И чтоб бросали только лавровые венки. Ты говорил, Гай, у нас есть сторонники? Вот пускай придут сторонники, хочу их своими глазами увидеть, знаешь ли. Тогда я и отведу солдат, - Красс сдвинул брови к переносице, - А если мои люди увидят, что кричат те же рожи, что камнями кидали... - Катилина грохнул кулаком по столу и набрал воздуха в легкие, Цезарь недовольно скривил губу и начал: "Марк..."
- Да шучу я, шучу, - Красс довольно расхохотался, - А то что же, меня злить можно, а вас нет? Давайте, друзья, распоряжайтесь, я подожду.
- Тебе как, с дракой или без драки? - спросил Катилина.
- Конечно с дракой, я же император! - Красс стёр улыбку с лица, - А если без шуток, что за драка?
- Наши собираются, это мы с Гаем ещё перед твоим приходом решили и распорядились. Только на площади сейчас люди Веттия, отборные головорезы и три их самых горластых вожака, просто так они не уйдут. Наши могут начать драку и выкинуть их с площади.
- Ясно, а без драки?
- Вообще-то будет тоже с дракой, но не здесь. Мы их отвлечём. Наши начнут потасовку в тысяче шагов отсюда, около Большого Цирка. Пусть твои, кто будет поблизости, вмешаются на нашей стороне. У тех связь хорошая, и скоро они всей толпой побегут туда - это самые верные люди Веттия, стоять здесь он их не оставит. Тогда наши спокойно встанут у Дома. А в Цирке уже ждут германцы, большой потасовки они не допустят и быстренько всех разгонят. Ты только своим скажи, чтоб разбежались.
- Без моих, значит, обойтись не можете?
- Можем, но придётся пустить кровь - для обычной драки наших у Цирка недостаточно, большинство здесь. А зачем нам убитые в день твоего триумфа?
- Ладно, по рукам. На словах план неглуп. Зовите своих, и пусть моего примипила вызовут.
Катилина поднялся, быстро прошел к дверям и вернулся в сопровождении центуриона в полном боевом облачении и бородатого мужчины в запыленной тоге.
- Приветствую, Сервилий. Начинаем у Цирка. Пароль "Венера", - сказал Цезарь.
- Я понял, мой квадриумвир. Будет сделано.
- Гней Фульвий, ребята должны поучаствовать в драке около Цирка, - Красс тем временем поднялся и отдавал приказания вытянувшемуся перед ним центуриону, - пошлешь две ближайшие когорты Пятого. Оружие не обнажать и не доставать. Палки и камни можно, но поосторожнее, насмерть никого не убивать и не калечить. Когда придут германцы, с ними не сцепляться, рассыпаться и уходить к воротам. Своих на поле не оставлять. Где точно драка, скажет вот этот достойный муж, Сервилий. Драться будете вместе с его людьми. С кем - он покажет. Как всё кончится - доложить мне. Вопросы есть?
- Нет, мой император! Слушаюсь, мой император!
- Иди, центурион, - Красс повернулся к Катилине с Цезарем, - Ну, а мы подождем здесь, друзья, - Они снова расселись вокруг стола. Цезарь пробормотал "простите, друзья", взял из ящика на полу чистую табличку и принялся быстро писать. Катилина, повернув голову к дверям, прислушивался к шуму на улице.
- Что, правда так плохо стоим? - негромко спросил Красс.
- Хуже, чем плохо, Марк, - в тон ему ответил Катилина, - Мы держим волка за уши. Не знаю, как Гай, а я уже полгода каждый день живу как последний, клянусь Фортуной, даже в наши декабрьские ноны такого со мной не было.
- А я всю жизнь каждый день живу как последний, - Цезарь запечатал табличку, надписал адрес, поднявшись с кресла, мягко прошел к дверям.
- Сервилии? - прошептал Красс, перегнувшись через стол к Катилине.
- Да ты что, ещё Тарквиния с Лукрецией вспомни. Порции. Или Элии, - так же шепотом ответил Катилина, - или вообще нумидийке, он всё такой же таинственный, наш Цезарь, - Цезарь, тем временем, отдал письмо и вернулся за стол.
- Хорошо, давайте напрямую, - громко сказал Красс, будто продолжая разговор, - Что нам нужно, чтобы удержаться?
- Нам нужна твоя победа, Марк. Полная победа. В Риме мы удержимся, только если успокоим Италию. А пока в Галлии с нами воюет армия Спартака и рабам есть куда бежать и на кого надеяться, мира здесь не будет, сколько бы мы ни разбили шаек и ни переловили беглых. В Город будут продолжать собираться недовольные, и, как только мы достаточно ослабеем, эквитары нас сметут.
- Я согласен, Марк, хоть Восток и мой, - Катилина хлопнул раскрытой пятерней по лежащей на столе карте, накрыв ладонью Азию, - Спартак с Ариовистом вдесятеро опаснее нам, чем эти комедианты в Илионе. Ты только уничтожь Спартака, тогда и с остальными справимся.
- Проклятье, друзья, да я сам этого хочу в тысячу раз сильнее вашего! Только не выйдет скоро, я же вам писал. Я в первый раз смог зимой отлучиться из лагерей. Мы выбили их из наших областей и разделили, они потеряли половину бойцов, все главные крепости Галлии наши. Весной я атакую врагов на их земле. Они не успеют восстановить силы и опять будут биты. Но в один год разгромить Спартака не выйдет. Сначала нужно добить арвернов на западе. Вряд ли Ариовиста получится выманить им на помощь. Значит, на восток, против германцев и секванов, я выступлю со всеми силами только через год, - Катилина протестующе поднял правую руку, Красс перехватил её на полпути и остановил рукопожатием, - вижу, вижу что для вас здесь главный враг - Спартак. Но поймите, мне из Галлии видно другое. Это Ариовист и его германцы- владыки Галлии, Спартак только их союзник и прячется под их защитой. Я не смогу воевать с одним Спартаком. Разделить их я тоже не могу, хотя пытаюсь уже четыре года. Их можно только разбить, всех вместе.
- Хорошо, значит, два года? - спросил Цезарь.
- Три года, Гай Юлий Цезарь, и это если вы дадите мне ещё людей и оружия. Если я чему и научился в эту войну, так это правильно оценивать врага. Три года, и вы получите голову Спартака, слово Красса.
- Три года мы продержимся, только если что-то сильно изменим, - Цезарь задумчиво потер подбородок.
- Гай, продержимся мы или нет, это дело богов, - Катилина покачал головой, - мы должны только договориться и решить, что мы будем делать, чтобы продержаться, - Цезарь хмыкнул, Красс важно кивнул.
- Вот и давайте решать, зачем откладывать. Что у нас на Востоке, друзья? Лентул мне пишет что-то очень невнятно. Как это он даже на триумф не навоевал?
- Гнею нелегко приходится. Оптиматы этой осенью вывели легионы из Фракии и перебросили все силы против нас, мы слишком поздно об этом узнали. Лентул за два последних месяца потерял всё, что завоевал за лето, да ещё у него в тылу либурны восстали. Гней письма-то нам еле успевает писать, какой уж тут триумф.
- Да, он не Александр, наш Гней, - покивал головой Красс.
- Я бы посмотрел, как ты с четырьмя легионами воевал против Марка Лукулла с шестью, - холодно отрезал Катилина.
- Ну же, друзья, не начинайте сначала, - Цезарь поднял руки ладонями вперед, - Марк, Лентул удерживает оптиматов втрое меньшими силами, чем твои. И они действительно сделали всё, чтобы разгромить его в этом году. Пусть Гней и правда не Сципион, но он их остановил. А ведь младший Лукулл действительно их лучший полководец. Да и удача постоянно на их стороне, в войне и во всём остальном. На улицах говорят, может, они и правда увезли Фортуну из Рима, - Цезарь растянул уголки губ и приподнял бровь.
- Пусть забирают, у нас богов столько, что Гай может давать в дорогу по одному каждому беглецу, нам здесь хватит Юпитера с Марсом, - проворчал Катилина.
- Бегут? - серьёзно спросил Красс.
- Ещё как. Как будто Восток мёдом намазан. Этот Новый Рим оказался не такой уж глупостью, как мы сначала подумали, - Цезарь негромко кашлянул, - Хорошо, Гай, мы трое подумали, не ты. Мы тогда говорили Гаю, что никто не читает учёных книжек Непота и знать не знает старинных пророчеств. Так вот, Марк, теперь не то, что сенаторы - каждый полуграмотный лукан, каждый погонщик ослов и вольноотпущенник толкует про Илион, Энея и Сивиллины книги. Молодой орёл встанет из-за моря, чтоб его. Я знаю наших римлян, Марк...
- Думаешь, что знаешь, Луций, - уточнил Цезарь.
- Нет, Гай, постой. Мы суеверны, да, но с каких пор римляне стали верить не в приметы, а в сказки, как какие-нибудь сирийцы? Ты что, хочешь сказать, если Эгнатий будет на Форуме дышать огнём, как фокусник Евн на Сицилии, или спать со змеями, как Спартак, его сделают царём, так, что ли?
- Сципион Великий слышал голоса богов и ночевал на Капитолии. Его в двадцать четыре года выбрали консулом, - парировал Цезарь.
- Так что же, - Катилина говорил громче и громче, - может, и нам тогда перестать мучаться - речи произносить, законы составлять, в суде заседать, легионы водить, землю делить и города строить, а вместо этого чудеса устраивать? Молнии метать и с Юпитером разговаривать? - Цезарь пожал плечами.
- Да мы и так устраиваем чудеса чуть ли не каждый день, Луций. Я устраиваю, потому что тебе, видишь ли, не хочется пачкаться. Ты бы слышал его, Марк, он не хочет обманывать сограждан и гневить богов, наш благочестивый Луций Сергий, и мне не советует. Можно подумать, это ты великий понтифик или вовсе безгрешная дева-весталка, и боишься, что боги тебя поразят за святотатство.
- Уж не тебе, Гай Цезарь, хвастаться грязными руками! - Катилина уже не говорил - кричал. Дверь в зал приоткрылась, в щель осторожно просунулась голова в кожаном шлеме. Катилина зло махнул рукой, голова испуганно спряталась, дверь захлопнулась, - Весь Рим знает, Катилина начинает каждую драку, Катилина выносит все смертные приговоры, Катилина стоит за каждым убийством, у Катилины руки по локоть в крови сограждан, Катилина - гладиатор, Катилина - мясник, о боги! только наш Цезарь чист, его тога без единого пятнышка! - неожиданно он умолк и через мгновение продолжил тихо и спокойно, - но хорошо, об этом мы поговорим в другой раз, - и опять обернулся к Крассу.
- Ладно, пусть Гай прав, но я всё равно не понимаю. Может быть, фокусы нашего Цезаря хуже, чем у Цицерона. Может быть, есть простаки, которые во всё это верят и идут к молодому орлу, - Катилина фыркнул, - в гнездо. Но бегут тысячи, Марк, тысячи! Ладно, Лукуллы и правда дают там по двадцать югеров земли каждому. Так ведь и мы сейчас даём столько же! И в Италии люди бросают дома, друзей, Город! И хорошо бы бедняки, но ведь и всадники, и сенаторы бегут - им-то что за радость терять всё? Всё имущество же идёт в нашу казну.
- Как это в нашу казну? - дёрнулся Красс.
- Ты забыл, наверное, мы тебе отправляли государственной почтой, - Красс поморщился, - Мы провели новый закон, упростили донельзя объявление врагом государства. Теперь достаточно показаний трёх граждан перед сенаторами, что гражданина видели в Илионе на их народном собрании или в одной из их армий. Целая сенатская коллегия, пятнадцать человек, только этим и занимается. Потом объявляют имя на форуме и дают три дня на оправдание. Сенат утверждает списки. Уже двадцать тысяч только в списках. Минерва знает, сколько сбежало на самом деле, не меньше пятидесяти тысяч за наши три года, я думаю.
- Я знаю, конечно, что многие уходят, но я думал, это только наши, благородные, ну, может, всадники, но чтоб такое... - Красс покачал головой, - Так все граждане от нас разбегутся, коллеги. Нет, надо что-то делать с этим Новым Римом.
- Подождёт Новый Рим, - сказал Катилина. Цезарь переглянулся с ним и продолжил.
- Не надо ничего делать, - сказал Цезарь, - Они нам сейчас не страшны. С места сдвинуться они не смогут, пока не справятся с царями и фракийцами, или хотя бы не помирятся. Без этого поход на нас они не начнут, потому что на Италию не нападешь, не обеспечив тыла. Они сейчас как Сулла между Митридатом и Цинной. Даже чтобы на Гнея просто посильнее нажать им пришлось очистить Фракию, и то за это они скоро заплатят. А до мира в Азии им как до неба, здесь Луций с Гнеем им ещё помогут.
И про граждан не беспокойся, Марк. Пятьдесят тысяч, может, и сбежало, а прибыло двести пятьдесят тысяч только в Италии, не считая галлов, которым ты дал гражданство. Пока идёт война, нам главное, чтобы по головам за нас было больше народу, на имена будем после победы смотреть.
- Когда Спартака разобьём, ударим всей силой на Восток. А до этого Лукуллов мы удержим, Марк, клянусь Юпитером, удержим, - добавил Катилина, - Мы с Гнеем кое-что задумываем на будущий год, когда получше обсудим, вам расскажем.
- Пусть будет так, друзья. Дайте мне ещё с Лентулом поговорить, если он то же самое скажет, спорить не буду.
Дальше, какие ещё у нас беды? Как там в Африке?
- Плохо в Африке, - Цезарь поближе придвинул карту, - Юбу выбили в степь к гетулам. Городов у него не осталось. Весной Юба вернется вместе со своими новыми союзниками. Гетулы готовят большой набег на провинцию, ещё больше того, который был в этом году. Теперь у них и командир есть. Только ливийцев наши, похоже, пока удерживают от восстания.
- Это наши бесценные всадники за два года так ободрали Африку, что довели ливийцев до отчаяния, а заодно и войну устроили, - Катилина широко развёл руки ладонями вверх, - Твои друзья, Марк Лициний, как саранча опустошили лучшую нашу провинцию, и недовольны остались. Грозятся, мол, мало нам одной провинции, ещё давайте, а то денег не получите.
- И не получите. Вы ещё раз долги простите, тогда все от вас к Лукуллам сбегут, - усмехнулся Красс.
- Пусть бегут, Марк Лициний. Можешь сбежать вместе с ними - Испании вам всё равно не видать, - ответил усмешкой Катилина.
- А... - начал Красс
- Нумидия, - быстро вставил Цезарь. Красс умолк на полуслове.
- Предлагаю вам Нумидию. Луций согласен, Гнея я уговорю, - Красс покачал головой, криво усмехаясь.
- Между Нумидией и Испаниями есть разница, знаешь ли, Цезарь. Во всей африканской пустыне нет столько золота, сколько платит нам в год налогов один большой иберийский город, Гадес или Карфаген, - Красс прищурившись посмотрел прямо на Цезаря, - Да и как вы её отдадите? Там пока ещё правят цари, а не республика.
- Ну уж, Марк, не преувеличивай. В Африке теперь много больших городов, ещё Ярба по приказу Суллы основал тридцать, а Юба хвалился мне, что в своём царстве переселил в города половину нумидийцев.
- Да очень просто отдадим, - вмешался Катилина, - консулы уже завоевали царство Юбы, а мы его присоединим к республике по праву войны, будет там провинция Новая Африка. Пока твои солдаты здесь, и закон проведём, - Красс высоко поднял брови и закивал.
- Африка богата, Марк. Только из трех взятых городов Пизон прислал в Рим добычи на триста талантов. А взял он там тысячу! И это только три города.
- Вот-вот, до войны, может, Африка и была богата. А теперь там ни одного города целого нет. Да вы ещё и не всю Нумидию предлагаете, а только царство Юбы, так? Да мы его за три года досуха выжмем, и всё равно и десятой части потерь не вернём.
- Но мы и предлагаем так сделать только на время. Как только мы возвратим восточные провинции, вы опять получите откупы с Азии. Ну же, Марк, ты согласен? - Цезарь наклонился вперед и протянул Крассу правую руку.
- Погоди, Гай, не торопись, - Красс откинулся на спинку кресла, - Я-то, может, и согласен. Но я же не за себя, я за всех всадников должен ответить. Может, у них ещё условия будут? Вдруг они ещё и долю в военной добыче захотят? Или какие-нибудь области от царства Гиемпсала к провинции прирезать? Нет, мне посоветоваться надо.
- Ты что, - тихо спросил Цезарь, рука его опустилась на стол, - торгуешься с нами, что ли? Мы тебе страну предлагаем, а ты ещё лишнюю тысячу талантов сверху хочешь выжать?
- Конечно, торгуюсь, - Красс слегка улыбнулся, - не будь я Марк Лициний Красс! Поторгуемся и решим, вот моё последнее слово сейчас. Не прибавите тысячу, так я и от асса лишнего не откажусь. Как, ты думаешь, Красс стал Крассом? Уж не отказываясь от денег!
- Я тебе все время об этом твержу, Гай, - негромко заметил Катилина.
- О боги, - Цезарь обхватил лицо ладонями, - я и правда успел забыть тебя, Марк! - неожиданно он громко расхохотался, запрокинув голову. Красс хохотнул вместе с ним. Катилина улыбнулся.
- Ладно, - успокоившись, выдохнул Цезарь, - Посоветуешься и скажешь, чего тебе дать, чтобы ты согласился на Нумидию. Мы всё равно и сами хотели вам дать провинцию, хоть какую-нибудь. Нам сейчас просто необходимо, чтобы откупщики хотя бы немного ослабили нажим на Африку и Сицилию. Иначе Рим останется без хлеба.
- И это мы только на год войны рассчитывали, - прибавил Катилина.
- Да, я и говорю, если мы хотим продержаться без Востока три года, без этого тем более не обойтись.
- А что такое? Неурожай, что ли? - удивился Красс.
- Неурожай в Италии. В провинциях - нет.
- Тогда предсказания плохие? - Красс подмигнул Цезарю, - Или Сивиллины книги запрещают? - Цезарь покачал головой.
- Там и без книг понятно, если ещё и следующий урожай у людей отобрать, будет восстание. Мне об этом даже Пизон из Африки написал, Марк ты только подумай, наш Пизон, вот уж кого в дальновидности не обвинишь! В Сицилии неспокойно, пираты сговорились со Спартаком и высадили на острове несколько шаек. В Африке ливийцы ждут только, чтобы консулы увели войска. Там полыхнет от одной искры. Прошлый урожай мы чуть ли не весь оттуда вывезли, второй раз ни ливийцы, ни сицилийцы нам его просто так не отдадут. Да у них ещё и откупщики последнее отбирают.
- Ну и пусть восстают, - пожал плечами Красс, - мы же их легко раздавим. Да, ещё одна война нам сейчас ни к чему, но справимся как-нибудь. Три выдерживаем - выдержим и четыре. Легиона два ещё в Италии наберем, я дам несколько когорт, в Африку можно из Испании ещё кое-что послать.
- А хлеб где тогда возьмём?
- Вот восстание подавим, тогда сколько надо, столько и возьмём.
- А после восстания? Из разоренной страны в первые два года и четверти старого урожая не получить, ты же помнишь, что в Италии было после Спартака.
- И что, четверти мало? Да сколько его вам нужно?
- Тридцать миллионов модиев в год, - отчётливо выговаривая каждое слово сказал Цезарь. Красс с шумом втянул воздух через зубы.
- Сколько? - только и смог сказать он.
- Сорок, если говорить точно. Десять нам даёт Италия. И это только государственный хлеб, - Красс сжал кулаком подбородок и сощурил глаза, пальцы его левой руки то поочередно загибались, то разгибались, - который покупает республика и раздаёт по спискам или продаёт по твёрдой цене. Частные лица ввозят ещё миллионов десять, их мы не считаем. Нам нужны наши сорок миллионов модиев, мы их раздаём гражданам, а граждане голосуют за нас. Этой весной мы на два дня задержали раздачи, немного не рассчитали перед выборами. Толпа едва нас не смела. Сейчас стало только хуже.
- Ложные боги! -Красс загнул последний палец и на правой руке, - Да, всё правильно, ты же говорил, Гай, сто тысяч новых ртов, да и так в Городе голодных полно, каждому по модию, да, так и выходит. Да, коллеги, да, теперь я понял. Но где вы думаете взять хлеб, если не в Африке и не в Сицилии? Я из Галлий вам ничего пока дать не могу, сам в Италии часть хлеба покупаю.
- В Египте, - ответил Катилина.
Дверь распахнулась, впустив в зал уличный шум. Трое умолкли и повернули головы к двери, щурясь от солнечного света. Красс приложил ладонь к уху. На форуме кричали опять про него, но теперь другое: "Слава спасителю Рима!" "Красс победитель!" "Квадриумвират, баррит!" В зал вошел давешний Септимий, успевший забрызгать где-то всю тогу грязью, и быстрыми шагами направился прямиком к квадириумвирам.