Аннотация: Добровольно-жертвенное попаданство. Эволюция души, отягченная глубоким самокопанием. Семейные ценности, за которые можно не только умереть, но и воскреснуть... В процессе...
Часть первая
Глава первая
"Ты помнишь, как все начиналось?
Все было впервые и вновь..."
группа "Машина Времени" "За тех, кто в море"
Кого как находят приключения... кто-то курит, кто-то пьет, кто-то подскользнулся-упал-очнулся-гипс, кто-то полез в подвал, а вылез в Тридевятом царстве, кто-то открыл бабушкину книгу и стал ведьмой.... Мне же приключение привезли на дом...
Да, любимые родственники взяли на себя все хлопоты по организации приключения на мою мягкую, хм, пятую точку. Дражайшая родительница в этом году на традиционные "проводы зимы в теплых краях" уволокла моих младших сородичей и папулю ни много ни мало, а в Мексику. Ну, вы понимаете: февраль, морозы, снега, и тут нате вам - лазурные Карибы, плюс двадцать семь, текила, шоколад, марьячи, Чичен-Итца, дельфины, пок-та-пок... м-да, это меня занесло, пожалуй... Но, по крайней мере, теперь мне понятно, откуда у квиддича ноги растут.
Так вот, умчались в вихре поземки мои дорогие родные в теплый край, оставив меня на хозяйстве с дедом и собакой, с работой, хмурыми вечерами, мрачными морозными утрами и плачевно завершившимся романом длиною в три года. И все бы ничего, две недели - не пол года, можно и потерпеть, но кто же любимых родственников просил там так самозабвенно отдыхать-то? На всю катушку... видимо в процессе знакомства с местными достопримечательностями Мозг отделился от тела забрав с собой Инстинкт Самосохранения и Здравый Смысл и отдыхало это трио отдельно... от тел... И вот так, вследствие божественного недосмотра или наоборот, привезенные подарки оказались весьма специфическими и неоднозначными...
Короче, привезли они мне текилу - а как жеж, ну и что, что я ее не пью, Мексика ведь! Заварной шоколад - ну и что, что я его не ем и не пью, ведь Мексика же! И его... Приключение... скромно косившее под серебряный медальон, размером сантиметра четыре в диаметре, с лазурными вставками глазури, символизирующий Камень Солнца. Эх, Кетцалькоатля им всем под подушку...!
Кулон пришелся по сердцу с самого начала. Он внезапно согрел меня среди еще по-зимнему суровых снегов, залечил все раны и затронул какие-то, неведомые мне самой, струны в душе, наполнил мою жизнь и тело теплом, счастьем и легкостью. В тот миг, когда он коснулся кожи, мне показалось, что я обрела давно утерянную и горько оплаканную часть себя. Приходящие в себя после отпуска родители, закатывая глаза, живописали с какими трудностями и лишениями они добывали для меня это сокровище, а младшие при этом фантастическом действе очень выразительно молча разглядывали темень за окном. Я впечатлилась.
Но наше знакомство не заладилось, истинно глаголю Вам... Нет, кулон мне понравился, безусловно, безоглядно: он сиял, пленял, согревал и далее по тексту... но я, вздрюченная тяжелыми двумя неделями, отнеслась к нему с меньшим энтузиазмом, чем ожидали мои родные: просто надела на шею... и потеряла через день...
Кары небесные на мою неразумную голову призывали все родные, а я... я страшно сожалела, грустила... но все равно пошла на работу в понедельник, получив в спину горькое "Растяпа!".
Утрату свою я переживала глубоко и сильно, но... внутри... Мои чувства давно стали для меня особенными... отдельными... сокровищами. Не смотря на семейную взаимовыручку, любовь и всеобъемлющую поддержку, их я прятала, ибо они своей силой, объектами приложения и яркостью проявлений вызывали неудовольствие родителей еще, так сказать "с пеленок"...
Как выяснилось впоследствии, Судьба уже тогда готовила нам встречу с пропажей, но я бы предпочла обойтись без нее. Ха, меня, как всегда, никто не спросил.
Увы, я была первым, но не самым удачным плодом с древа воссоединения двух сильных и влиятельных родов. Мой отец происходил из весьма древнего и знаменитого рода, а мать была из Победителей, так что простой судьбы мне не было уготовано. Я жила в надежде оправдать ожидания и авансы многочисленной родни. С обеих сторон.
Нас с младшими рассматривали не просто пристально, я бы даже сказала - через микроскоп. Наши успехи и таланты, увлечения и стремления, вкусы и поступки, а также промахи, поражения и провалы - все это традиционно бурно обсуждалось на семейных сборищах. Именно мы втроем стали тем фундаментом, что связал и скрепил между собой замшелых родовитых консерваторов и безбашенных отчаянных новаторов-героев. Конечно, больше-то у них точек соприкосновения не было, да и быть не могло. Только мы. Но от этого не легче. Осознание великой миссии не сделало ее проще для нас. И если Рэм с Тэм порой позволяли себе бездумные порывы души, то я этого глотка свободы была лишена напрочь. Нужно было держать весь фасад, а не только лицо.
Прессинг от дорогой родни был жуткий. Новая прическа вызывала такую бурю, куда там ураганам и тайфунам! Когда Тэм отрезала-таки косу, так как ей для очередного танца-спектакля нужно было быть очень похожей на Рэма, то нас троих (меня за компанию, за недосмотр и попустительство) чуть не прокляли!
Мы были последним поколением для древнего рода с одной стороны и для носителей героической крови с другой. Трое детей на более чем четыре десятка взрослых - это чересчур обременительно для детской психики. Мы и правда росли странными по общепринятым меркам, но ничего с этим поделать было нельзя. Что выросло - то выросло. Так уж вышло, и мы с мелкими с колыбели привыкли быть основными "звездами экрана" для всего нашего семейства.
Когда я в пятом классе получила по итогам года четверку по математике и не удостоилась очередной грамоты "За успехи в учебе и примерное поведение" с профилем давно и безвозвратно почившего вождя, в семье воцарился Ад кромешный... траур... Это было ужасно. Для меня.
Никто не упрекнул, не наказал, но я чувствовала всеобщее порицание, разочарование и тоску. Для меня те каникулы стали самыми тяжелыми и изматывающими за всю мою школьную жизнь, хотя они выдались вполне обычными, то есть проходили в строгом соответствии с семейным "графиком труда и отдыха для подрастающего поколения"...
И да, с тех пор я училась отлично. Грызла гранит науки кропотливо и старательно, отвлекаясь только на регулярные спортивно-семейные мероприятия, не гуляла по вечерам с молодежными компаниями, не выпивала после уроков в парке алкоголесодержащих напитков, не посещала дискотеки. В итоге окончила школу с золотой медалью, а институт с красным дипломом. Но все равно не могла ни остановиться на достигнутом, ни расслабиться и получать от жизни какие-то другие удовольствия, помимо выполнения пожизненного плана по оправданию надежд семьи.
Я была Первой и Старшей. Это не просто накладывало отпечаток. Нет, это, мать его, сковывало по ногам и рукам. Я должна быть лучшей! Самой лучшей! Етидрить!
Именно повышенное внимание и всесемейные ожидания сподвигли меня на получение второго высшего образования, а мелких - на занятия танцами, музыкой и самообороной. В последнее безуспешно пытались втянуть и меня, активно живописуя, насколько мне это необходимо и как сильно обрадуется весь наш "развеселый цирк" очередному моему устремлению. Я отбивалась долго, но в итоге сдалась под напором обстоятельств и младших родственников и пошла таки, но на стрельбу.
На занятиях внезапно влюбилась в арбалет и инструктора. Чувства росли, оказались даже взаимны в обоих случаях, хотя яркий, сильный, мощный, но элегантный метатель болтов продержался в своей верности мне дольше, чем несовершенный человек. Как раз перед отлетом моих родных в Канкун, наша триада распалась, вернее от нее откололась самая невыдержанная часть, сиречь мой возлюбленный Вадим. Остались мы с арбалетом вдвоем. О чем, по зрелому размышлению, теперь не сожалеем.
Вот сейчас я после работы и вечерних пар в Универе сижу в машине и думаю: ехать домой спать или все ж таки провести время с верным рыцарем без страха и упрека, то есть махнуть в тир? А почему бы и нет? Погода так себе: серо, ветрено и сыро, ну, город такой, зима там или лето - не важно, сыро и ветрено здесь почти круглый год. Но спорт у меня вполне подходящий и для ленивой домашней кошки в моем лице, и для города, и для погоды: тир отапливаемый, огромный, с разнообразными мишенями и маршрутами, даже с праздничной иллюминацией, которая появилась перед католическим Рождеством, а исчезнет не раньше первомая - мечта, а не тир! В багажнике лежит сумка со спортивным костюмом и очками, так что парадно-офисный наряд мне не помеха. Каблуки чудесно сменятся на кроссовки, и мы с арбалетом волшебно проведем время и отведем души, дробя мишени.
Увы, Мироздание, естественно, все давно решило за меня. Телефон встрепенулся в сумке и отбил бодрое "Команданте Че Гевара", значит, у молодежи опять какая-то надобность в старшей сестре обнаружилась.
- О, Великая, забери нас через полчаса с Лиговки, пожалуйста, - Рэм уморительно сопел в трубку.
- Я дома и ехать в ночь желания не имею, - врать не хорошо, но прямо отказать детям язык не поворачивается - дурацкое воспитание! Но эти дети в свои двадцать два неплохо меня изучили:
- Да, ладно, мать, ты ж наверняка еще в центре, пары-то только что закончились, - это уже Тэм хихикает. Мои мелкие поводы для гордости недавно закончили Универ, так что все ходы-выходы в округе знают, где я учусь-паркуюсь представляют, мысли о возможности прогулов не допускают... Вот что с ними делать?
- Ладно, эксплуататоры малолетние, поеду с Васьки по набережной, через Биржевой и Троицкий на Марсово Поле, а там на Садовую, - игнорирую попытку мелких что-то мне возразить на счет маршрута. Они мнят себя великими навигаторами, но по вечерам меня это обычно не интересует - я сама себе штурман. Дети недовольно сопят в трубку, а я спокойно продолжаю мысль:
- С нее дворами выскочу на Невский, а там уже и Лиговка. Ну, вечером у нас без прогнозов по времени - как пойдет... Когда буду - не знаю, так что стойте и ждите, где всегда, - братишка, оценив перспективу добираться домой пешком, сменил гнев на милость, радостно прочавкал что-то в телефон и отключился. А я разбудила двигатель, порадовалась теплой зиме и, тихо ругаясь, вырулила с парковки для того, чтобы влиться в бурную реку урчащих железных коней на набережной.
***
Из воспоминаний эрры Фемиды, Одной-из-Трех, последней Дочери Проклятого Рода
Главная резиденция Совета Стихий, Богов и Демиургов , управляющего органа Вселенной Калейдоскопа Божественных Триад , располагается, не больше, не меньше, а прямо в Пирамиде Контакта . Если смотреть от Вершины Сопряжения (точки пересечения трех различных принципов мироустройства), то с левой стороны Пирамиды находится бездна Миров Хаоса, а с правой - мириады миров Сетевого построения . Основанием Пирамида развернута в ту часть пространства и времени, которую занимает, собственно, сам Калейдоскоп.
За прозрачным энергетическим барьером, образующим грани и основание, сверкают и переливаются всеми цветами радужного спектра Божественные Триады - устойчивые соединения Калейдоскопа, состоящие из трех миров, опекаемые парой, тройкой или же пантеоном Божественных Сущностей. Они искрятся в лучах живительного света, исходящего от Пирамиды, являющейся еще и главной станцией переработки энергии льющейся из Миров Хаоса. Сейчас время наблюдения за Калейдоскопом особенно удачное - Хаос как раз вошел в фазу излучения, и блоки энергетических преобразователей Пирамиды работают на полную мощность, питая Калейдоскоп волнами Божественной Силы и созидающей энергии, которые, через призму основания, светятся для наблюдающего мягким оранжевым светом.
Самым умиротворяющим зрелищем для любого посетителя Пирамиды, прогуливающегося по смотровой площадке Центра Наблюдения за Калейдоскопом, который занимал весь горизонтальный сектор при основании, всегда была плавная смена опасных насыщенных красных и фиолетовых переливов в Основном Узоре на мягкие нейтральные оранжево-желтые или сине-голубые тона, по мере того как волны исходящей от Пирамиды энергии достигали области расположения ближайших триад. Нет ничего более приятного для Сущностей любого уровня, чем понимание, что очередная опасная ситуация в триадах разрешается без их непосредственного участия и они могут спокойно заниматься своими делами не в ущерб общему состоянию Калейдоскопа.
Пирамида Контакта - сердце Вселенной Калейдоскопа Божественных Триад, хоть и находится на самом её острие. Здесь, в Первом секторе, считая от Вершины Сопряжения, располагается Головной Энергоцентр. Самый важный узел в системе преобразования и перекачки энергии во Вселенной.
Центральный зал Энергоцентра находится, как становится ясно из названия, в середине сектора, и естественно имеет цилиндрическую форму. Он разделен вертикально на три уровня. Первый, самый верхний, занимает контрольно-измерительный пункт с местом дежурного оператора. Второй уровень служит местом дислокации обслуживающего персонала преобразователей, а на третьем хранятся запасные части, детали и прочее ценное оборудование, необходимое при эксплуатации этих сложных устройств.
Остальное пространство Сектора занимают блоки преобразователей хаотической энергии, энергонакопители и многочисленные развязки энергокабелей и счетчиков расхода энергии.
Второй Сектор целиком отдан под Главную резиденцию Совета Стихий, Богов и Демиургов. Здесь располагаются не только Зал Общего Сбора, но и рабочие зоны действующих членов Совета, а также основное информационное хранилище, содержащее в себе всю историю развития Вселенной.
Конечно, Калейдоскоп велик, число членов Совета огромно и вместе они собираются редко, но в отличие от второстепенных резиденций, разбросанных сетью по всему пространству Вселенной, эта, находящаяся в Пирамиде, при необходимости, в состоянии вместить целиком весь Совет в его актуальном и расширяющемся с течением времени составе. Правда, за всю историю Калейдоскопа подобное происходило всего три раза, да и то на самой заре становления Вселенной. Тогда принципы управления Божественными Триадами еще разрабатывались, и, как всегда бывает в процессе пуско-наладки любой системы, случались сбои, аварии и чрезвычайный происшествия, для урегулирования которых требовалось участие всех, без исключения, Стихий, Богов и Демиургов, входящих на тот момент в состав Совета.
Главная резиденция Совета - занятное место. В перерывах между заседаниями здесь всегда царит полумрак. Все члены Совета - яркие индивидуальности, отличающиеся огромной силой и характерами разной степени тяжести, так что они никогда не пробовали прийти к некоему единому мнению по поводу внутреннего убранства резиденции. Она существует тысячелетия, и все это время выглядит для каждого из тех, кто в ней останавливается в строгом соответствии с его вкусами - уж на реализацию этого проекта сил и времени у состоящих в Совете Демиургов хватило.
Пространство подсвечено гирляндами и дорожками, состоящими из мелких зелено-белых шариков, размером с орех, испускающих мягкое сияние. Но подобная иллюминация наблюдается только на переходах из одного помещения в другое и в коридорах. Остальные источники света скрыты и включаются только реагируя на движение в секторе, и вот тогда-то плавные переливы цветов радужного спектра на стенах очень ярко напоминают о том, в какой зоне пространства расположена Пирамида. Калейдоскоп Божественных Триад с его радужной окраской обладает удивительно всепроникающими свойствами.
Треугольная призма Зала Большого Совета занимает две трети Сектора. Ее блестящие грани таинственно мерцают даже в скупых отблесках спящего освещения, как бы намекая, что за ними как раз и таится главная тайна Вселенной. И, возможно, не одна.
Все оставшееся пространство Второго Сектора занято, различными по конфигурации, пространственно-временными аномалиями, то есть апартаментами членов Совета. Вот в них-то они и разворачиваются в проявлении своих талантов, амбиций и характера - ей-ей, кто во что горазд! В зависимости от личного могущества, предпочтений, агрегатного состояния владельца эти личные подпространства пестрят радужными цветами и отличаются друг от друга как инфузория-туфелька от звездолета последней модели.
Тут есть кабинеты свернутые в спираль и заполненные оранжевой светящейся дымкой, плавающие разноцветные многогранники, туманные облака, гладкие и блестящие черные воронки, розовые объемные ленты, свивающиеся в рулон и разворачивающиеся в прямую, игольчатые серебряные шары, светло-зеленые шершавые торы и классические голубоватые летающие тарелки, модели вулканов с непрерывно извергающейся лавой, заключенные в прозрачную оболочку гладкие лазурные озера или сапфировые бурлящие водопады, вспыхивающие рубиновые звезды и мягко светящиеся газовые туманности. А так же тысячи других фантастических и объемных фигур, от вида которых захватывает дух и самое богатое воображение признает свою убогость.
Но символом резиденции во все времена оставалась мерцающая призма Зала Большого Совета заполненная кластерами, мигающими красными и зелеными огнями, где располагались рабочие зоны участников.
Оставляя Третий Сектор под размещение вспомогательных служб, гостевых комнат и комнат отдыха, времени на его планировку и обустройство потратили не много, и до сих пор он является, пожалуй, самой часто изменяющейся территорией в Пирамиде. Перепланировки случаются здесь практически каждый раз, при проведении любого мероприятия, предполагающего присутствие в Пирамиде более десяти разумных, не входящих в постоянный состав обитателей. Так что вы нигде не найдете никаких изображений Третьего Сектора Пирамиды, хотя и Энергоцентр, и Резиденцию Совета, да даже Центр Наблюдения изображают в красках, витражах и мозаике достаточно часто и по всему пространству Калейдоскопа. Эта такая своеобразная связующая нить, проходящая через все Штабы Наблюдения за Триадами. Как будто каждая работающая группа Богов или Божественных Сущностей хочет иметь перед глазами и в интерьере своих обиталищ что-то единое для всех, известное каждому, незыблемое и неизменное на протяжении миллиардов цветовых лет .
Центр Наблюдения за Калейдоскопом - самая оживленная зона Пирамиды. Занимает он нижний, самый большой, Четвертый Сектор. Здесь постоянно что-то происходит: вот эмоционально размахивая конечностями, дежурные операторы, подпрыгивая в своих Сферах Наблюдения, настоятельно рекомендуют опекающим триады Богам одуматься, бросить все посторонние дела и заняться своими прямыми обязанностями, ибо поднадзорные триады находятся в нестабильном пограничном состоянии и меняют окраску по три раза за смену, балансируя на краю красно-фиолетовой зоны; вот, ругаясь, бегают от одного следящего артефакта к другому техники с измерителями заряда и диагностами исправности, порываясь добраться-таки до операторов и накидать тем по загривку за нецелевое использование ресурсов стремительно стареющих артефактов; вот проносится на гравикрыле между рядов сфер наблюдения Старший Смены операторов, проверяя занятость подчиненных, а Старший Смены техников от своего голографического экрана громко сообщает в пространство номера артефактов, требующих срочной подзарядки и внимания обслуживающего персонала; вот внезапно выныривает то у одной, то у другой сферы Наблюдатель от Совета, контролируя правомерность и адекватность внесенных корректировок энергетических потоков; вот неспешно фланируют по смотровой площадке редкие гости Пирамиды, восторженно ахая при каждом повороте Калейдоскопа и очередной смене Основного Узора, а над всем этим развеселым действом то и дело раздаются трели вхождения очередной триады в красно-фиолетовую зону тревожности категории КФ 1, пронзительные высвисты перехода из КФ 1 в КФ 11 и редкие, к счастью, сирены немедленного реагирования для дежурных команд по нейтрализации влияния на Калейдоскоп ситуаций КФ 111.
Кстати, комнаты отдыха нейтрализаторов располагаются в Третьем Секторе, а в Четвертом возлежит в координационном пузыре их дежурный связующий, который является для команды основным каналом взаимодействия с внешним миром.
***
Кровавые лужи множились и бодро расползались по трем лепесткам голографической карты отражающей актуальное состояние Триады ТМ-М-Т-?. Полумрак просторной комнаты рассеивал только светящийся экран. Алые отсветы происходящего на нем плясали на серых, затянутых бархатом стенах, утопали в толстом ворсе ковра на полу, мягко обнимали три черных кресла и старинную монументальную мебель из резного лакированного дуба. Двое, сидевшие в креслах перед картой, уже не скрывали своего ужаса:
- Фарт, смотри, и эти тоже воевать сунулись! Вот с чего? Зачем? - пепельноволосый и зеленоглазый парень, сидящий в правом кресле, застонал, пальцем обозначив область конфликта. Та пульсировала и неуклонно росла во всех направлениях.
Его сосед, сидящий в крайнем слева дубово-кожаном монстре, огненно-рыжий и голубоглазый, ссутулившись нервно покусывал обветренные тонкие губы и теребил обшлага мундира бывшего когда-то белым с медной вышивкой, ныне тусклого и почти сливающегося цветом со стенами. Он молчал и только вздрагивал при звучании каждой трели, издаваемой следящей системой, настойчиво привлекающей внимание пары молодых Богов к очередной сложной ситуации в мирах Триады, доверенной их опеке.
Фарт, конопатый рыжик, молодой Бог Удачи из древнего, ныне угасающего рода. Он вечный младший брат известного своей суровостью Фатума, которого все знакомые иначе как Тяжким Роком не именуют. Хотя, за глаза, прекрасные в своей ветрености, юные богини Любви любого из многочисленных пантеонов Калейдоскопа и похихикивают порой: "ах, Рок, такой милашка, но больно уж серьезен для блондина...", а на близкое знакомство решается в лучшем случае каждая десятая. За свои сто семьдесят цветовых лет, Фарт научился у бесконечной череды наставников, многому: оперативной оценке ситуации в мирах триады, энергетическому экспресс-анализу, подготовке и исполнению плана мероприятий по стабилизации энергетической оболочки триады, освоил даже базовый курс исторического предсказания, который ему, в силу наследственных особенностей и родовой специфики, полагающейся Богам Удачи, давался не просто тяжело, а прямо-таки титаническим трудом и цементированием мозга. А уж в своих непосредственных обязанностях - раздаче "подходящего случая" и управлении "упущенными возможностями", он был одним из лучших в поколении. Но вот всерьез спорить или вести философские душеспасительные беседы с вырастившим его братом, единственным родственником, проявляющим в его адрес заботу и внимание, он не умел, хотя понимать Фатума научился с полуслова. Вот поэтому Фарт сидел, нервничал и молчал.
Фатум продолжал мрачно пророчить:
- У нас ситуация КФ 1, мы вползли в красный сектор тревожности, привлекли внимание дежурного оператора нашего сектора Калейдоскопа. Еще пара вооруженных конфликтов такой интенсивности в любом из миров, и здравствуй КФ 11, - зеленые глаза требовательно взирали на рыжего. - И от карающего визита Наблюдателя нас не спасет никто. А следом, ты ведь понимаешь, что?
Тут Фарт неожиданно встрепенулся:
- Есть идея! Но, по мне, бредовая! - он с кривой ухмылкой смотрел на старшего брата.
- У тебя других отродясь не бывало, так что не тяни душу.
Рыжик глубоко вздохнул, с тревогой глядя на Фатума из-под встрепанной неровной челки и, словно ныряя в ледяной поток, источаемый угасшими триадами, начал:
- Фатти, нам нужна Сила. Даже всей нашей на мою задумку не хватит, - он отвернулся и теперь внимательно следил за изменениями на карте. - Вот, гляди, сейчас в этом мире воюет половина народа, и к такому результату они пришли всего за две декады. Как так вышло - я не понял, но времени искать поворотные точки развития ситуации у нас нет потому что Мир стремительно "краснеет". Еще пара-тройка декад и его не спасти - попросту никого разумного не останется, и этот "красный карлик" потянет за собой в пропасть оставшуюся пару.
- Это означает смерть Триады, а как следствие - проваленный экзамен! И немедленную отбраковку нас, недостойных называться Богами, не справившихся с триадой, опозоривших род, убивших саму жизнь... - криво усмехнувшись брату, Фатум подергал себя за платиновую прядь. - Бесславный конец некогда великого Божественного Рода! И впрямь мы с тобой достойны называться Проклятым Родом, как считаешь?
Фарт нервно поерзал в своем кресле:
- Ты все видишь сам, Фатти. У нас выход только в глобальной чистке эфира. Полном стирании всех действий за четыре последние декады.
- Рискованно и такой масштаб мы с тобой не потянем, ты прав, - блондин нервно дернул рукой, распахивая ворот схожего с Фартовским мундира, только черного с серебром. - Но где взять Силу? Старших просить нельзя, сотня Сверх Сущностей способна выручить, но быстро мы их не соберем, не уговорим, да и чем расплачиваться будем потом? А больше подобными запасами никто не обладает, да еще и сейчас, в сезон Поглощения - даже официально приобрести аккумуляторы в Энергоцентрах не получится, - зеленоглазый Фатум расстроено взъерошил недлинные, до плеч, неровно обрезанные волосы.
- Ты забыл собственную историю, братишка, - Фарт, впервые за последнюю неделю, улыбнулся. Пусть и вымученно, но искры в голубых озерах уже замерцали. - Вспомни, кто по силе равен богам, но пользы Вселенной не приносит, а одну лишь угрозу? Кто он - самый страшный ночной кошмар дежурных операторов Пирамиды? Страшилка для всех неофитов, готовящихся опекать триады?
- Ты о чем?
- Рок, хватит! Встряхнись! - рыжий резко подскочил и заметался перед картой. - Эволюция души, ну же, Фатти! Ты ведь знаешь, что бывает ускоренное созревание. Вспомни бабушку... не зря же ты про проклятие заговорил?
Не обращая внимания на недовольно сморщившего нос брата, молодой бог Удачи, окунувшись в свою стихию и протаптывая дорожку в жестком ворсе ковра, нетерпеливо продолжал:
- Когда разумный с Изначальной Искрой сталкивается с частью Первого Вместилища Силы, то он ничуть не становится лучше духовно, зато уровень его Силы вырастает на несколько порядков. Он не готов к переходу в состояние Сущности, но Сила в нем порождает Силу, которая выхода не находит, и очень быстро носитель превращается в ходячий аккумулятор! - голубые глаза сверкали азартом. - Нам он вполне подойдет по полезному выбросу. Извлекать Силы из закукленых пространств мы умеем, так что дело за малым - за декаду найти Аккумулятор! И гляди - два добрых дела сразу: разумного спасем и триаду нашу тоже - ну не красавцы ли, а?!
В скепсисе блондина можно было утопить средних размеров страну:
- Ты в себе, Фарт, или вдруг заговорили прадедушкины безумные гены? Калейдоскоп огромен, вероятность появления Аккумулятора ничтожно мала. Да, мы можем его почувствовать, это правда, но, во-первых - не только мы, а во-вторых - откуда начинать искать? - прическу Фатума от ликвидации спасти могло только срочное вмешательство расчески, заколки и геля для укладки, так как он нервными подергиваниями рук превратил свои волосы во вздыбленный полу-ёж - полу-ирокез. - А если и найдем его каким-то твоим чудом, то очень здорово будет столкнуться там с толпой нейтрализаторов!
- Ну, палиться нам сейчас никак нельзя, - задумчиво протянул младший. - Сразу все припомнят: и пробелы в обучении, и разгульное поведение, и семейную социопатию... Да и с ликвидаторами, - он скорчил презрительную гримасу, - придется говорить на их языке, а мы что-то в последнее время ударку запустили с тобой...
Некоторое время в зале было тихо, оба молодых Бога напряженно смотрели на происходящее в триаде, которое отражалось на лепестках экрана. Ничего утешительного или хотя бы нейтрального там не наблюдалось. С тоской глядя как ручейки Божественной Силы, вливаемые ими в триаду, тают в водовороте насыщенных агрессивных красных оттенков, но общее состояние энергооболочки при этом не улучшается ни на полутон, Фатум, внезапно признавая за идеей брата право на жизнь, задумчиво протянул:
- А что делать с нашей Триадой? Если мы оставим Штаб Наблюдения, то в мирах сразу пойдет реакция на отсутствие Божественной Силы и возвращаться, пусть даже с Аккумулятором, нам просто не куда будет - рванет так, что до Хаоса волны дойдут! - Рок смирился с абсурдной идеей, но не верил в нее ни капли.
А рыжего, вдохновленного признанием старшего, уже подхватил полет фантазии и энтузиазма:
- Сейчас я поверчу-покручу немного, дождемся реакции системы, потом помониторим ближайшие миры, - Фарт бормотал себе под нос чуть слышно, Фатум терпеливо прислушивался и, как всегда, "подстилал соломку", то есть готовил план действий на случай провала и тактического отступления. Младший меж тем продолжал бубнить:
- А как найдем Аккумулятор, то выльем всю, что в нас есть, Силу в эфир и помчимся к нему. И сами зарядимся и его притащим, а тут пока может хоть чуточку успокоится..., - с этими словами Фарт бросился к стеклянной двери, отделявшей Зал Управления от Галереи, что вела в жилые помещения Штаба.
- Я мигом, - бросил, не оборачиваясь, и дверь с легким чмоканием за ним закрылась.
Оставшийся у карты, наблюдающий за миграцией кровавых пятен, Рок только поморщился, но погибать во цвете лет желания не было, позорно провалить экзамен - тоже, а идей более подходящих все никак не находилось. Оставалось лишь ждать, что там навращает в своем Колесе Удачи младший и верить, что хотя бы в этот раз они успеют.
Раньше ликвидаторов.
До гибели мира.
Глава вторая
***
Вечерний Центр, особенно в будни - тот еще аттракцион. Пробки, внезапные пешеходы в неположенных местах, хамы, лихачи, "истерики" и "блондинки" за рулями, продавцы полосатых палочек в засадах. И каждой такой твари непременно по паре, а то и больше.
Низкий поклон батюше, что настоял на приобретении маленького оранжевого "Пыжыка", дал мне вовремя по рукам и седаны с универсалами отпали в полуфинале. Я на своей крошке в такие узкие места пролезаю, ах! А уж где умудряюсь парковаться - с первого взгляда не поверишь, что туда может влезть машина! Однако, очевидный минус маленькой машинки - владельцы кроссоверов и джипов ведут себя по отношению ко мне агрессивно: давят, не пропускают, нагло режут, в общем - обижают. Ну и фиг с ними со всеми. Мне парковочный бонус важнее, а хамство? Уж потерплю, как-никак, в мужском коллективе тружусь, у нас этого добра навалом. У меня уже и иммунитет почти выработался.
С такими неоднозначными мыслями, продравшись сквозь череду мостов и пробок, я выкатилась на Лиговку и понеслась к месту встречи. Мелкие в этот раз, видимо, в порядке исключения, дисциплинированно ждали, где велено, припасли место для остановки, быстро погрузились - в целом, нареканий не вызвали.
Перебравшись с Лиговки на Витебский, мы домчались до отчего дома с ветерком, но за то время, что мы неслись сквозь ночь, юные дарования так активно делились со мной позитивом своей жизни, что я чувствовала себя набитой энтузиазмом под завязку, так что заходить к родителям на поздний ужин отказалась. Чмокнув меня на прощание, Рэм и Тэм скрылись в недрах подъезда, а я отправилась теперь уже совершенно точно - домой.
В нашем спальном районе на юге нет таких жутких пробок зимними вечерами, как в Центре, ибо те две артерии, что ведут в город и из него, пролегающие по нашей территории, до отказа забиваются транспортом в основном летом и по пятницам. Так что вечер четверга прошел на дороге для нас с Пыжиком без происшествий. В качестве последней, как оказалось, радости на сегодня и на много дней вперед выступило свободное парковочное место прямо у меня под окнами. При нашем переизбытке транспорта на "душу населения дома" иногда приходится круга три нарезать, прежде чем удастся приткнуться не очень далеко. А место у подъезда - это просто дар богов! Ну, так собственно и оказалось...
Выбравшись из машины, выгрузив многочисленные пакеты, долив омывайку (знаю же, что утром не до нее будет, а на дорогах из-за соли такая каша), я три раза проверила - закрыла ли машину и потопала к ставшему за девять лет уже родным, подъезду.
Еще на подходе почувствовала неладное спинным мозгом: я не отличаюсь богатырским телосложением, навыки самообороны у меня минимальные, а вот паранойя просто гигантских размеров. И она-то как раз мне и вопила: "Бегом в машину и дуй к родителям!", но я же взрослая, самостоятельная, блин!
Открыла входную дверь, протопала мимо пустой привратницкой к лифту, жду. Едет он сегодня особенно медленно. Я начинаю злиться, так как чувствую себя не в своей тарелке, и страшно хочется запереть уже дверь изнутри квартиры на ключ. Приехал лифт мой, как ни странно - пустой. Вошла, ткнула в девятку и "закрытие дверей", он мягко спружинил и начал возноситься. В районе третьего этажа в глазах потемнело, в голове зазвенело, воздух из легких исчез в неизвестном направлении. Пока продышалась и проморгалась поняла, что в кабине не одна. Подумала, что надо было ехать к родителям.
Лифт у нас грузовой, светлый, просторный, человек десять помещается не напрягаясь и не слишком теснясь. И вот сейчас напротив меня, перекрывая путь на свободу, стояли два встрепанных молодых человека в старомодных мундирах под горло: платиновый зеленоглазый блондин в черном с серебряным шитьем и голубоглазый рыжик в белом с медным. Первый - здоровый такой, ростом метра под два, ну, мне с моих метр семьдесят так показалось, широкоплечий, не качок, но мышцы присутствуют, хоть и не бугрятся. А второй чуть выше меня, стройный, можно даже сказать - хрупкий, бледный, остроносый, тонкогубый и с веснушками. Выглядят оба не важно - какие-то помятые, взъерошенные, уставшие, как будто только что из драки. Смотрят на меня внимательно, с непонятным напряжением во взгляде. Ждут чего-то? Что, орать громко? Смысл? Будь я чемпионкой страны по боксу или каким единоборствам, я бы еще рискнула чего-то отмочить, а так - стою тихо, резких движений не делаю, "морда кирпичом", еду домой, никого не трогаю. Отворачиваюсь посмотреть - где едем-то и с восторгом понимаю, что уже можно готовиться на выход. Перехватываю поудобнее пакеты, поправляю сумку на плече, нащупываю в кармане ключи и рискую проскочить в приоткрывшиеся двери между косяком и изящным рыжиком. Удается. Старательно скрываю изумление и бодренько скачу к родным дверям.
Уже вступая в темную прихожую, понимаю, что я - стеснительная дура, нет бы оглянуться! А так - меня мягко подталкивают внутрь, и дверь за спиной захлопывается абсолютно без моего участия. Освобождаюсь от ноши, давлю панику в глубине души и поворачиваюсь к незваным гостям:
- Чем обязана? - правая бровь взмывает вверх.
Оба стоят в полутьме, и мне кажется, что излучают легкое сияние. Блондин окутан серебристой дымкой, а рыжик - красноватой. Понимаю, что видимо у меня галлюцинации, ибо появились они из ниоткуда, звуков не издают, светятся и вообще - ведут себя подозрительно мирно. Самое оно для фантомов воспаленного сознания. Как говорила Фрекен Бок: "...нельзя с утра до ночи смотреть телевизор...", я волшебный ящик не смотрю, я взахлеб фэнтези читаю. Похоже, это ничуть не лучше.
А вот дальше начинается полный сюр: парни одновременно шагают ко мне, хватают за руки, прижимают мои растопыренные ладони к своим мундирам в районе сердец, свободными руками фиксируют меня за то место, где у обычных людей талия. Композиция в стиле "Танго втроем", не вдохновляет абсолютно. Особенно то, что при этом сакральном действе оба пытаются смотреть мне в глаза. Глаза разбегаются и я прямо чувствую, как начинаю медленно, но верно косеть. А на фантомы они не тянут - уж слишком руки сильные.
- Что происходит? - гордись, Римма, такой вопрос смогла задать, когда тебя два невероятных мужчины обнимают, прижимают к себе достаточно нежно, но при этом держат очень крепко.
Внезапно в голове тихо тренькает, и я слышу тихий, усталый голос:
- Не бойся! Не шевелись, первый раз трудно наладить контакт. По-другому ты нас не поймешь. Терпи.
Глаза мои, бедные, вытаращенные... вот-вот линзы выпадут. Моргаю, внимательно смотрю сначала на одного, потом на другого, пытаясь угадать - кто же снизошел до столь оригинального общения. Блондин чуть хмурится, а рыжий хитро сверкает алмазными искрами в глубине своих голубых озер. Видимо он. Не знаю, читают они мысли или нет, но парни странные, это точно. Вслух задаю ему персонально следующий вопрос "два в одном":
- Кто вы такие и что вам надо?
Ответ приходит все с тем же предварительным треньканьем:
- Боги. То, что есть у тебя. Ненужное.
- А нормально поговорить никак, раз уж вы боги? - ехидство мое впереди паровоза, как всегда.
Треньк.
- Не злись и не бойся. Трудно передавать мысли через насыщенный эмоциями эфир.
Ого, как завернул. Лихо! Может меня уже отпустить пора? Я вам чаю налью, честно. И в дурку сдам! Боги они, надо же! Ну, а что? Не всем же Наполеонами работать.
Треньк-треньк.
- Пойдешь с нами, поможешь.
- Вернем назад с дарами.
Ох, ты! Что-то новенькое? Теперь они оба, что ли, мне мозги промывают? Кстати, даже мысленно они отличаются. Понять бы еще - кто есть кто?
Ладно, зайдем с другой стороны:
- Простите, уважаемые! - знаю, что банальная вежливость, но меня так воспитывали: званые гости или нет, ты радушная хозяйка, зови к столу! - Раз есть что обсудить, предлагаю сделать это за столом. Амброзии и нектара не держу, но по бутерброду с икрой найдется. У меня день был тяжелый, надо подкрепиться, - и с этими словами наивная я попыталась вывернуться из двойного захвата.
Ага, вот прямо сейчас. Прижали крепче, хотя, казалось бы, куда уж! Дышать стало совсем трудно: мало того что практически расплющили грудную клетку и зажали легкие, так еще и, поймите меня правильно, у меня же личная трагедия недавно случилась, а тут сердца под ладонями не просто стучат, набатом бьют!
Да и в шубе, знаете ли, жарко.
- Хорошо-хорошо! Давайте вместе пойдем, не знаю, правда, как... - доброжелательно смотрю снизу вверх, стараюсь не злить и при этом мечтаю расстегнуть застежки на ставшей вдруг просто чудовищно тяжелой шубе. В голове проносятся глупости вроде: "Я еще так молода, да у меня, можно сказать, вся жизнь впереди и хочется, знаете ли, еще с полвека ею наслаждаться!"
Они переглядываются, потом рыжий выпускает мою ладонь и освобождает ребра от излишнего давления. Затем очень быстро расстегивает все крючки на моей меховой радости и мгновенно вытряхивает меня из нее прямо в объятия зеленоглазого. Блондин одним слитным движением подхватывает мои почти восемьдесят кг на руки и вопросительно смотрит в глаза. Спасибо, думаю, что позволили частично раздеться, то есть оставить в прихожей, как и положено, сапоги и верхнюю одежду.
Успеваю кивнуть в сторону кухни и тут понимаю, что глаза-то красивые. Не яркие изумрудные, не тусклые болотные, а глубокая, насыщенная малахитовая зелень. Такие, с медными и черными прожилками. Зрачок почти точка, белки голубовато светятся. Красивые глаза. За душу трогают. Как выясняется мгновение спустя, трогают не только за душу и не только глаза.
Сердито передергиваю плечами, отчего пиджак перекашивает и в вырезе внезапно слишком низко обнаруживается край топа. Внепланово краснею под непроницаемым взглядом малахитовой прелести. Злюсь, хотя понятно, что сама виновата.
Мы тем временем прибываем на кухню. А кухня - это моя гордость, радость и главное богатство. Между прочим, раньше это была комната, но, перед отселением меня из родового гнезда, родители трезво оценили планировку нового места обитания, учли мои привычки, пристрастия, образ жизни и все в квартире переделали. Спальня у меня крохотная - пять метров, зато кухня - аж четырнадцать. И это не просто кухня, это и зал, и кабинет, и вообще - сердце дома.
При входе: зона собственно готовки и употребления приготовленного - фиолетовый кухонный гарнитур слева, уставленный всевозможными достижениями науки и техники для ленивых хозяек, и кремовая обеденная группа справа. Там где гарнитур заканчивается барной стойкой между ней и стеной - высокие бежевые табуреты. На стене, оклеенной белыми обоями с сочным фиолетовым бархатистым растительным орнаментом, полотно невероятной художественной ценности - мой поясной парадный портрет в десятилетнем возрасте, созданный гениальной рукой и кистью троюродного деда. А направо от него, под окном, небольшой сиреневый диван с кучей подушек всевозможных форм и размеров, который упирается в стоящий вдоль правой стены высокий белый сервант. А вот сервант как раз стыкуется с обеденным столом, замыкая композицию.
Мой внезапный носильщик приземлился на диван среди нагромождения думочек, не разжимая стальной хватки. Чует моя, хм... душа, синяки на мне останутся. Рыжик заинтересованно оглядывается. Что ж, буду хамить и указывать гостям где и что им взять, раз меня зафиксировали так, что даже анестезия не понадобится, буде вдруг решат что-нибудь оперировать.
- На чайнике надо нажать сиреневый рычажок, - киваю на баклажановую электро-диковинку. - Посуда в шкафу над раковиной, раковина - вот то круглое углубление в столешнице. Чай и кофе - в правом крайнем верхнем ящике. Сахарница на столе, ложки в выдвижном ящике рядом с раковиной.
Голубоглазый внимательно смотрит на меня, смаргивает, переводит взгляд на блондина, глядит долго, как будто перевод инструкции получает. Кивает и в мгновение ока сервирует на столе чай, попутно заглядывая во все остальные шкафы и выуживая из недр слегка подсохший батон, печенье, конфеты. Потом оглядывается и решительным движением распахивает дверцу холодильника. Ох, как удивился, аж присвистнул. Ну, я бы на его месте тоже не удержалась. В холодильнике давно повесился рядком целый мышиный выводок и кроме масленки, разнообразных сиропов да банок с консервами и порционных сливок в нем ничего не наблюдалось с самого празднования Нового Года. А зачем? Завтракаю я стаканом морковного сока. Морковь живет в корзине под раковиной. Обед на работе. Ужин, если бывает, то у родителей или в кафе с подругами. А дома так - всякое разное, чтобы с голоду не помереть, если внезапно с ног свалят обстоятельства.
А рыжик-то впечатлился, вон смотрит как удивленно. Ну, да, мой внешний вид как бы намекает, что поесть я люблю, но это не соответствует состоянию холодильника. Когнитивный диссонанс однако.
И откуда он только знает, что такое холодильник?
***
Солнце красит нежным светом... спасибо ему, конечно, но поспать все же хочется больше, чем любоваться красотами пробуждающейся заснеженной природы за окном. Тем более смутные ощущения, что я вляпалась в какую-то дурнопахнущую историю очень беспокоят. Лучше поспать, как и во всех других сомнительных ситуациях. Но нет, не сегодня. Настырное припозднившееся весенне-зимнее светило вновь и вновь пробирается сквозь воздушную сиреневую органзу, находит мой носик-кнопку и кокетливо щекочет самый кончик, от чего нестерпимо хочется чихать, как в детстве. И открыть глаза, естественно. И ужаснуться. Ну, почему я не опустила штору на ночь?
Любимые золотистые обои с фиолетовыми лилиями, россыпь светильников в гипрочном коробе по периметру комнаты под потолком, огромная тарелка-луна в его центре. Часы с диодными рисками на циферблате и тусклыми сейчас, но всегда мягко светящимися в ночи, стрелками. Да, в моей крохотной спальне не предполагалось мебели вообще и кровати в частности. Для нарядов была приспособлена малипусенькая кладовка, гордо именуемая мной "гардеробная", а кровать... Ну что - кровать? На момент ремонта в квартире моя семья поголовно уже была знакома с фраевскими легендами о Ехо и по этому мое желание устроить на все помещение так называемое сплошное спальное место из коврового покрытия с густым и толстым ворсом никого не удивило. Так что без кровати я девять лет вполне прекрасно обходилась.
Но, мама-дорогая, в моей спальне кроме меня никого лишнего никогда не предусматривалось! Три подушки, два одеяла разной степени тепла, легкий кашемировый плед и я - все, вполне достаточно!
Даже во время бурного романа с Вадимом, вся бурность и романтика происходила исключительно на его территории. В моей спальне я расслабляюсь, отдыхаю, сплю, а не занимаюсь... впрочем, не важно! В конце концов, "Мой дом - Моя крепость", а я не могу в нее пустить кого-то еще кроме родственников. Видимо, подсознательно изначально была готова с бывшим другом сердечным расстаться.
Не доверяла. Не пустила в дом. Потеряла. Не жалею? Нет, не жалею...
Бывает, конечно, разное, но чтобы вот так?
Каково это, проснуться и обнаружить на правой подушке незнакомую светлую макушку? Для кого-то это нечто обыденное, и вполне в порядке вещей, но для меня... в моей спальне???
А потом, в панике, развернуться и обнаружить, что на левой сопит некий рыжий полуголый парень?
Господи, прости, что упоминаю твое имя всуе, но уж больно ситуация располагает!
Судорожно провожу ревизию себя. Вроде ведь трезвая, родни в гости по плану не предполагалось, правда, одета я не в пижаму, а в рабочий топ и полный комплект белья.
Да, паршиво.
Замечаю, что рука самопроизвольно перебирает близлежащие белые пряди, хоть и не сильно длинные, но есть что потрогать и за что ухватиться. Отстраненно думаю, что сейчас проснется их владелец и ой, что будет...
О, Мерлин Великий! Это же те самые внеплановые боги из лифта!
Воспоминания лавиной сметают остатки не полностью проснувшегося разума. За что мне это?! Нет, я, кажется, вела себя вполне пристойно, пока меня не усыпили какой-то их божественной хитростью... но во что я вляпалась? И почему?
Вот мы пьем чай с остатками печенья и джемом из банки. Мы с блондином по прежнему сидим на диване, как приклеенные, что к нему, что друг к другу. А рыжий гордо умостился на одном из барных стульев, который приволок из-за стойки к столу и теперь сидит на нем, как на насесте, ей Богу. Мои незваные гости молчат, в голове не отзвякивают, периодически переглядываются и хмурятся, а я пью чай со сливками. Мне надо успокоиться и подумать. Подумать и что-то, наверное, предпринять. Вот только что?
Через некоторое время я понимаю, что я пригрелась и задумалась так основательно, что начала дремать, периодически прикладывая голову на расположенное рядом крепкое плечо, затянутое в черный атлас. Владелец плеча недовольства не выражает. Похоже, занят: что-то видимо пьет, так как периодически в моем поле зрения мелькает голубая фарфоровая чашка с золотыми драконами. Хорошая чайная пара, кстати. Двоюродная тетка из самой Поднебесной приволокла "в клювике", порадовать старшую племянницу-собирательницу. Жаль будет драконов лишиться, если гость нервный.
Глубоко вздыхаю, вспоминаю, что иначе как солдатиком с вышки в воду никогда не прыгала: ни изящества, ни красоты, миллионы брызг, но могу!
Я могу. Я дома!
- Не хотелось бы показаться невежливой, но может вы, все же, покинете мою скромную обитель? Время позднее, мне завтра с утра на работу... - оратор, блин. Ускоренные курсы риторики! Где? Где результат? Позорище!
Два взгляда скрещиваются прицелом. Паршиво быть мишенью, скажу я вам.
Рыжий смотрит удивленно, ну, вроде, как табуретка вдруг рядом заговорила, а блондин почему-то раздраженно. Наконец он соображает, что я его взглядов без слов и треньканья не понимаю. Кивает второму, тот шустро спускается с табурета, устраивается рядом на диване, подкладывает одну подушку себе под спину, обнимает другую. Практически гнездится. Переглядываются. Блондин разжимает тиски объятий, и я вздыхаю, ощущения - как будто "поплавок" в бассейне отрабатывала до цветных кругов в глазах. Не успеваю надышаться, как меня разворачивают лицом к рыжему и вновь сжимают, но теперь только одной рукой и в районе ребер.
Неожиданно сосредоточенный изящный юноша берет меня за руку. Тянет ближе. Ловит мятежный взгляд.
Треньк.
- Спокойно. Пока общаться мы можем лишь при телесном контакте, - он внимательно вглядывается в мои полусонные, обалдевшие желто-зеленые очи. Что рыжий надеется там обнаружить кроме линз и полнейшего ступора, я не знаю, но по результатам вижу - доволен. И то хлеб. И гости сыты, и хозяйка, хм, пока цела.
- У тебя внезапно обнаружилось нечто, очень опасное этого мира, всех в нем живущих, а для тебя в первую очередь. Но мы можем помочь, если ты в свою очередь поможешь нам, - блондин внезапно склоняется ко мне и выдыхает в ухо, настолько резко сбивая меня с мысли, что я, кажется, даже тренькание очередное пропустила. Как будто обычный разговор, человеческий.
Мысль о том, что рядом со мной Боги больше не кажется абсурдной. Всего лишь глупой. Хотя, хрен редьки не слаще...
- Я от всего происходящего не в восторге, - мысленно молюсь "о ниспослании сердцу кротости, мудрости и терпения". - Никуда идти или ехать, да хоть лететь я не собираюсь, и в страшную опасность для меня и мира, уж простите, не верю, - раздраженно фыркаю. - Но могу посоветовать хорошего психотерапевта, - подобное язво-хамство вполне в семейной манере, но, увы, проявляется оно от испуга.
Рука на ребрах демонстрирует мне примитивное физическое превосходство одного из оппонентов. Не приятно, но факт. Когда я снова могу нормально дышать, то слышу, как в районе уха что-то скрежещет. Оглядываюсь. Не надо было этого делать, так как теперь становится страшно за зубы этого блондинистого якобы-бога.
- Слушай меня, глупая девчонка! - ха, да кто бы говорил! Я их лет на пять старше, уж психологически точно. Вот не надо было мне снова фыркать! Меня тряхнули так, что теперь уже мои зубы запросились на волю.
- Я сказал, слушать меня! - фи, какое хамство, а еще претендуют на гордое звание небожителей!
Видимо, мысли они все ж таки читают, так как меня самым неприятным образом разворачивают, тремя пальцами взяв за подбородок. Да теперь придется не только слушать, но и смотреть.
В глубине малахитовых полей клубится ярость и... страх?
Нет, это вряд ли.
***
Как объяснить, когда в языке аборигенов просто нет таких понятий? Как удержаться и не свернуть эту хрупкую шею? Как не забыть предыдущий провал и собственноручно не лишить себя последней надежды?
Вопросы порождали ужас, ужас требовал немедленных действий. И все могло закончиться "здесь и сейчас" очень и очень плачевно, но неожиданно твердая рука младшего брата ухватила за предплечье. В ухо полилось умиротворяющее шипение о том, что все наладится, что они уже успели. Нашли. Почти справились. И совсем будет хорошо, когда кое-кто перестанет пугать нестабильный Аккумулятор и провоцировать спонтанную генерацию, традиционно завершающуюся выбросом. А то ведь всем известно, что спонтанная каскадная генерация лавинообразна, непрерывна, хоть и кратковременна, и завершается всегда одинаково - фейерверк плазмы в считанные мгновения сжигает и мир, и триаду, и все сущности поблизости.
Вдохнуть-выдохнуть, вдохнуть-выдохнуть. Девочка не виновата. Она очень ценная. Ее надо беречь. Если она с перепугу начнет сильно светиться, то привлечет внимание операторов, те пришлют группу зачистки и... все. Девочка не виновата.
Кое как приведя в согласие мозг, сердце, и рефлексы, Фатум взглянул на разумное существо в своих руках, ставшее источником проблем, хотя, по изначальной задумке, должно было проблемы решить. Но нет, не с их Удачей.
Девочка. Молодое разумное существо продуктивного типа, а значит слабое, нестабильное, пугливое, хрупкое. А он выплескивает эмоции. Нашел время и место. Надо успокоиться самому и успокоить... её. Спасибо Фарту - поймал, переключил управление с рефлексов на мозг.
А она сидит, кривится, зло сверкает глазами. Хорошо, что младший свободной от вразумления брата рукой прихватил ее за запястья и спас, судя по мрачным взглядам, лицо Фатума от ручной росписи.
Пусть злится, главное, что не паникует и почти совсем не светится! Только невероятно талантливый и очень тонко чувствующий Фарт смог обнаружить ее появление. Грубые сканеры Центра Наблюдения просто не обладают чувствительностью в той части спектра, на которую приходится ее излучение.
Стандартный Аккумулятор, появление которого легко фиксируется сканирующей сетью - сосуд, внутри которого за короткий период времени скачком развивается Божественная Сила, способная управлять триадой. Он начинает сиять как сверхновая буквально на третьи сутки, а тут похоже, что уже с десяток их прошел, а все одно - еле теплится... Очередной "не стандарт" в их нескучной жизни. Рок знает, из-за проклятия Рода у них с Фартом не может быть ничего нормального или обычного, вот и сейчас опять... повезло.
Перед глазами вихрем проносятся картины недавнего прошлого: страшный бардак и подавляющая душу тоска явно различимая в воздухе Зала Управления их Штаба Наблюдения; осунувшееся лицо младшего, с закрытыми глазами шарящего руками в объемной карте Калейдоскопа в поисках действующего Аккумулятора; восторг и радость, когда Фарт вылавливает маленькую желто-оранжевую триаду из соседнего сопряжения, в которой медленно разгорается хорошо различимая искра Божественной Силы, запертая в разумном сосуде; невероятной красоты сине-фиолетовое небо над маленьким островом, где у кромки воды замерла в нелепых позах живописная группа: дежурные ликвидаторы прибыли по душу и силу невинного пока еще Аккумулятора; гримаса ненависти, исказившая тонкие черты брата и его отработанный до автоматизма жест, открывший арку переноса; потолок ЗУ, так как встать нет сил: все, что было припрятано и накоплено после неудавшейся экспедиции к найденному и упущенному Вместилищу Божественной Силы, отдано брату для бессмысленной второй попытки найти желаемое спасение; болезненно-тревожные голубые глаза, нервно прикушенные губы - Фарт сам себе не верит, но настаивает, что нужно попробовать еще раз, рискнуть всем и если снова опоздают, то умереть с честью внутри Калейдоскопа, а не быть позорно распыленными на границе Хаоса.
И вот она - вроде бы и Аккумулятор, а с виду не скажешь. Что-то светится, не свойственное человеку, но его не много. Отказаться от этой капли? Стереть память, следы пребывания и, как говорит Фарт, "умереть с честью"? Или снова, второй раз подряд рискнуть и забрать с собой эту девочку?
Ярость, всколыхнувшись в душе, прорывается в судорожном сжатии рук на чем-то податливо-мягком. В следующее мгновение руки ловят пустоту, а в уши льется злое шипение Фарта и непереводимое экспрессивное местное наречие:
- Совсем сдурел! Задавишь ведь! Она же сме-ерт-на-я!
- Охренел в конец! Бл...ин, ...дурок! Руки отсохнут, кретин, твою мать!
Открыл глаза, осмотрелся. Понял, что план "Успокоиться и всех вокруг успокоить" провалился, не успев начать свое воплощение. Сердитый Фарт осуждающе глядел на него, уже двумя руками сдерживая яростно сопящий и рвущийся на свободу Аккумулятор. Рок примирительно вскинул руку, другой продолжая прижимать к себе злющую хозяйку гостеприимного дома.
- Все в порядке. Слегка увлекся... - это брату.
- Прости, - определенным душевным усилием свернув в замысловатый узел гордость и характер, это уже Римме.
Рим-м-м-а! Имя-то какое! Ритмичное, яркое, как у Стихии или Демиурга. Да, кровь - не водица...
Странным образом наивное созвучие имен породило уверенность, что все устроится, договоренность будет достигнута и экзамен они все же сдадут.
Между тем девочка настоятельно требовала внимания пытаясь освободить руки и сползти с колен. Подтянул ближе, перехватил поудобнее, пустился в пояснения:
- Успокойся, не вертись! - пока она в руках, то и речь понимает, и никакие ликвидаторы на нее не покусятся, да и не заметят - его пылающая аура все её трепетные лучики скроет. Вот только надо бы убираться отсюда по-тихому, пока их внеплановый визит в местном Штабе не засекли.
Мысли у них с братом иногда на двоих:
- Валить отсюда надо быстро, - Фарт, когда нервничает, то реверансов не разводит, про приличное воспитание и поведение "мальчика из хорошей семьи" мигом забывает. И про то, что девочка его понимает, так как он до сих пор крепко держит ее за руку, тоже...
- Сейчас мы договоримся и... - Фатум настроен вполне оптимистично.
- Никуда я с вами не пойду! - и как про нее можно забыть? Вредная... - Вы психи! Один душит, другой руки ломает! Ночью в дом вломились, теперь уволочь куда-то собрались... - опять злится, но не боится больше, что неожиданно, но очень кстати. - Я вам вещь, что ли?
- Послушай, Римма! - девочка резко поворачивает голову и недоверчиво смотрит в глаза. Наивная. - Мы не причиним тебе вреда, не убьем, не покалечим, - вкрадчиво начинает Рок, глядя в мятежные очи.
- Вот почему это я вам не верю, а? - вредная и ехидная.
Фарт выуживает свое портативное Колесо Удачи и что-то над ним колдует пока старший вспоминает молодость, играя в гляделки.
Не смотря на сложный, в целом, узор судьбы, Удача до сих пор всегда сопутствовала им в мелочах. Спасибо ей! Вот и теперь...
Девочка вздыхает, складывает руки на груди (кстати, ничего так), и начинает:
- Давайте поговорим, как цивилизованные люди и, хм, боги, - и снова повезло! Фарт смог успокоить ее и настроить на диалог. - Что такое у меня есть, что вам нужно позарез? И почему оно опасно? Откуда взялось? Что будет, если я его себе оставлю? И вообще - откуда вы?
Ну, с успокоением он, конечно, слегка перестарался, вон как осмелела! Это уже монолог получается...
- Тише-тише, не спеши! - Фарт снова подключается к беседе, высвободив торопливо припрятанную под мышкой правую руку собеседницы. - Мы из соседнего, так сказать, мира. И да, мы, правда, Боги. А у тебя сейчас идет процесс накопления Божественной Силы, которая развилась из той Искры, что перепала тебе от каких-то далеких предков. Сила тебя скоро наполнит, но, так как ты ни управлять ей, ни выпустить не можешь, то когда ее количество в тебе достигнет критического максимума...
- Ты взорвешься. Сгоришь сама и мир свой сожжешь. И хорошо, если только одним миром ограничишься, и не погубишь сопряженные, - Фатум устал тянуть эту просветительскую нудятину еще со времен воспитания брата.
- Как-то странно, - Римма напряженно смотрит по очереди на обоих. - Жила я себе жила, все тихо-мирно было и вдруг на тебе: Боги, Силы, соседние миры... Чую подвох...
- У тебя просто появилось недавно кое-что, - продолжает спокойно объяснять Фарт. Хорошо, что у братишки внезапный приступ терпимости к подопечным прорезался. Кстати это сейчас, ибо сам Фатум давно про себя зубами скрепит и бесится.
- Что? Откуда? - вредная, ехидная и любопытная.
- Не вижу. Ты вообще нетипичный Аккумулятор, - задумчиво тянет младший пристально разглядывая девочку с головы до ног. - Юная слишком, лет тебе сколько? Хм, по вашему это много? А-а-а... - нет, не надо ее к себе на руки тащить. Беседуешь - вот и беседуй! А она пусть сидит, где сидит. Еще собьются настройки чуда, девочка вырвется, тогда все по новой начинать. Фатум беспокойно поводит плечами и покрепче прижимает к себе их живой счастливый случай.
- Обычно такие, как ты быстро сиять начинают, тут-то их и находят ребята специальные, - а вот это он зря! Не зачем ее снова пугать! Вон, замерла, насторожилась, и... черная дыра тебе в соседнее сопряжение! Разгорается!
- Не волнуйся! Мы тебя нашли первыми, все хорошо! Теперь договоримся и решим одним махом все проблемы: и свои, и твои! Ты только не бойся, Римма! - быстро-быстро ее заговорить надо. Успокоить, вернуть состояние в прежнее спокойное русло. Переключаем внимание. - Предлагаю так: ты идешь с нами. Мы забираем излишки твоей Силы, нет-нет, это не больно! Потом, когда мы сможем своей обойтись, возвращаем тебя сюда, а за беспокойство подарим тебе по Божественному Благословению от каждого...
- И на что они мне, эти ваши благословения? - о, Высшие Силы, дайте терпения! Как трудно общаться с существом иной формации! Остается тяжело вздохнуть.
- Божественное Благословение - такой дар, способность к чему-то сверхестественному для исходного вида Получателя. То, что останется с тобой навечно и сделает твою жизнь ярче, интереснее, разнообразнее! - надо же! Как припрет, так Фарт и старинные словари цитировать может! Хорошо, что девочка успокаивается... или это он опять что-то перенастроил в своих чудесах?
- "Решили два Ивана меняться без обмана... А что менять - не в этом суть! Хоть что-нибудь на что-нибудь...", - бормочет себе под нос Римма, но руку у Фарта больше не выдирает, видимо связь таки проследила. Сидит, задумчиво качая головой. А глаза, почему-то слипаются. Перемудрил младший! Сейчас уснет, и они тут застрянут! И засекут их местные опекающие, к оракулу не ходи!
"Тихо, не мешай!" - раздается в голове голос Фарта.
А дальше начинается очередное рукотворное чудо.
- Ты же поможешь нам, правда, Римма? - смотри, какой хитрый! В пограничном состоянии сознания проявляются все базовые реакции. У нее есть, кого опекать и о ком заботиться, ее приучили помогать! И реагирует она соответственно!
- Конечно, - звучит отрешенно-сонное, что связывает их троих Силой и Словом.
- Пойдешь с нами и поделишься Силой, правда, Римма? - тут главное не перемудрить и не запросить слишком многого.
- Угу, - это согласие? Боги и Демиурги! Какое странное!
- Примешь нашу защиту и покровительство, правда, Римма? - это, пожалуй, тоже не лишнее - не приведи Стихии, встретятся им ликвидаторы, а тут все полномочия для опеки разумного получены!
- Ага! - она тихо вздыхает и поудобнее устраивает голову у него на плече. Странное чувство - как будто держись в руках новорожденный мир: беспомощный и хрупкий, но с огромным потенциалом развития...
Похоже, они опять перехитрили родительское проклятие. Данное и дважды подтвержденное Слово позволит им провести девочку через границу между триадами и принять ее Силу. Значит, их потрясающая в своей абсурдности задумка имеет все шансы воплотиться, а они - войти в историю Калейдоскопа со знаком "плюс".
На этот раз из размышлений в реальность возвращают мягче - похлопыванием по не занятому плечу. Фарт тоже устал от эмоций и любопытства их обретенного сокровища.
- Давай уже, допиваем этот странный чай и спать... - брат сладко зевает и, спрыгнув с табурета, относит пустую чашку в мойку. - Да, я наши ауры прикрыл сразу, как понял, какая она любопытная зануда, и что мы тут задержимся...
Можно выдохнуть.
Глядя на дремлющую на плече девочку, Фатум вдруг понимает, что у нормальной жизни снова есть шанс.
Глава третья
Из ступора воспоминаний меня вывело теплое поглаживание по плечам и спине. В голове кружились и перетекали друг в друга "Все хорошо!", "Дыши глубоко!" и "Ты справишься!". Судорожно проморгавшись и вернув зрение распахнутым в пространство глазам, я обнаружила себя завернутой в плед и сидящей в объятиях блондина, который, как я вспомнила, назвался Фатумом. Рыжий полуголый Фарт стоял рядом на коленях и успокаивающе гладил меня по плечам.
Чувствую себя не просто полной дурой, но еще и с обширной амнезией и паранойей.
Я боюсь. Боюсь вспоминать.
Ощущения вопят мне на всех частотах, что вечер вчера для меня закончился в глубоком личном минусе, так что лучше бы о нем вообще забыть. Но, видно, не судьба.
- Вот и хорошо, все в порядке, - шепот льется в ухо, я вздрагиваю, резко оборачиваюсь и бездумно таращусь в малахитовые гляделки. Фатум крепко прижимает меня к себе и укачивает, как я в детстве мелких. Бережно и осторожно.
- Какое уж тут в порядке, - бормочу я, пытаясь выбраться из пледового кокона. Братья шустро меня из него вытряхивают, и мы настороженно взираем друг на друга, сидя посреди моего сновиденческого пространства. Я судорожно обнимаю подушку, пытаясь отгородиться ею от мира, внезапно ставшего чужим и враждебным. Фатум напряженно глядит на меня, сидя среди разворошенного гнезда из пледа и одеял, а Фарт задумчиво-мечтательно любуется танцем солнечных бликов на наших страдающих лицах, поглаживая висящее на шее в виде кулона маленькое тонкое золотое сдвоенное колесико.
- Так на чем мы вчера остановились? Насколько золотые горы я вам наобещала с перепугу? - наконец вопрошаю, стараясь продемонстрировать отсутствующие в настоящее время независимость и уверенность в себе.
Они синхронно морщатся, переглядываются и Фарт нехотя бурчит:
- Ты обещала нам помочь.
- Да ладно? И с чего бы это вдруг? - как-то мне в такой альтруизм меня, любимой, не очень верится.
- Да, в обмен на два дара, сверхестественных для твоего мира, - нереально спокойные глаза Фатума цепко держат мой совершенно обалдевший взгляд, а сам он медленно и осторожно подбирается ко мне с пледом в руках. Я так же медленно начинаю отползать спиной вперед. Фарт, завернувшись в одно из одеял (по утрам зимой у меня в спальне бывает чрезвычайно холодно, особенно если с вечера форточку не закрыть), с любопытством наблюдает за нашими нелепыми и медленно-печальными перемещениями.
Наконец я успешно загнана в угол и укутана-таки в любимый плед совершенно чужим существом гуманоидной наружности.
У меня разрыв шаблона, так как до сих пор подобные вещи со мной в моей спальне проделывали только родственники, и только лишь тогда, когда я либо валялась в отключке, либо пребывала в сознании, но пошевелиться не могла, и, соответственно, сама о себе позаботиться была не в состоянии. Обычно после такого проявления заботы я мурчала что-то нежно-благодарственное и утыкалась лбом в теплую родную ладонь (или до чего доставала), а тут незнакомый полураздетый мужчина! И что делать? Поблагодарить, конечно, не помешало бы, но вот чувствую я себя при этом очень некомфортно и необычно.
Пока я медленно мыслила, то ситуация вернулась к тому, с чего началась: я снова в пледе и на руках у блондина, рыжик сидит рядом и гладит мое плечо. А я опять дура-дурой.
Дабы не заводиться по новой со всеми этими постельными эволюциями, я решила все же прояснить ситуацию с нашими внезапными договоренностями, о которых я, кстати, не помню:
- А как именно вы представляете себе наше дальнейшее сотрудничество?
Оба вздрагивают, но отвечают не хором, это раз, и словами - это два. Фарт, пожав худыми плечами, (бедненький, не кормят его, что ли?) лаконичен:
- Сейчас метнемся к нам, ты тихо посидишь в уголке, мы качнем твоей накопленной избыточной энергии. Решим свои вопросы, ты у нас переночуешь, утром глянем, как там все настроилось. Включим тебе детекторы на ложь и местонахождение и все. Фьюить - ты дома. Всех дел - пара суток, максимум, чтоб наверняка.
Блин, звучит совсем не страшно. Сегодня пятница, впереди выходные, один день мне на работе дадут без проблем, а в Универе вечером только практика, сданная мной еще на позатой неделе. Фигня вопрос, так сказать. Но это при условии, что все скзанное - не бред. Тогда это действительно приключение, а не история про двух маньяков и восторженную наивную овцу-жертву.
Вот почему я им сейчас верю? Приключений захотелось?
О! Поймала за хвост, беспокоившую мысль:
- А почему вы вслух разговариваете, а я понимаю?
Братья переглядываются, а откуда я знаю об их родственных связях? Потом рыжик поясняет:
- Мы связаны Силой и Словом. До того, как обещанное исполнится мы, в некотором роде, одно целое: понимаем и поверхностно чувствуем друг друга, обмениваемся Силой, перемещаемся вместе куда угодно в пределах этой Вселенной...