Один из неплохо сделанных малоформатных фильмов. Заслуга тут, впрочем, не сценариста - американца, написавшего стандартный американский триллер. Все дело в игре актеров. Актеры вытянули стандартный триллер на новые уровни смысла.
Давайте по порядку. Николь Кидман. Становится очевидным "усталость материала" по сопромату: актриса так долго мелькала перед публикой, что та от нее неизбежно устала. Тут дело не в недостатке профессионализма и не в приближающейся старости, а просто... ну, просто мы уже всё знаем про Николь Кидман, знаем, как она повернется, как посмотрит, как помашет рукой. Смотришь на нее, восхищаешься ее игрой и внешним видом, и невольно думаешь: всё отлично, но было бы хорошо, если бы то же самое на том же уровне сыграл кто-то другой. Хочется свежих лиц, и от этого никуда не деться. Но играет она действительно отлично. Кидман играет увядающую красавицу, сексапильную нервную маманю неземно прекрасной и загадочной девы, сыгранной Мией Васиковска. Рядом с Васиковска, конечно, Кидман неотвратимо уходит на второй план, но от этого ее игра не становится хуже. Всё сделано, как положено, все черты переданы верно: тут и жажда большой и чистой любви, и легкая стервозность, когда речь заходит о деньгах, и фрустрированные инфантилизмом и жизнью в довольстве материнские чувства, изредка вырывающиеся на волю. В общем, всё, как надо.
Сыграв симпатичного психопата-душегуба, Мэттью Гуд внес британский элемент в это интернациональное кинопроизведение (к слову, я забыла сказать, что режиссер картины - из Южной Кореи; это очень важно, так как по-азиатски жесткий взгляд на мир отчасти размывает голливудскую гламурность). Гуд очень хорош: никогда не переступает за рамки общеэстетических формул, никогда не шокирует зрителя больше, чем допустимо этикой кровожадного убивца. И оказался бы его персонаж прекрасным в быту человеком и образцовым гражданином, если бы не был призван к душегубству своим даром маньяка. Единственный упрек (не ему, а отделу кастинга): лично мне кажется, что Гудовский типаж стандартного водевильного персонажа из "Дживса и Вустера" слегка не соответствует общей атмосфере. На эту роль можно было взять кого-то по... побрутальней, что ли. Или нет -посолидней, более доминирующего, с более серьезным выражением в демоническом взоре. Но что сделано, то сделано: Гуд играет вечного мальчика, который жаждет иметь любящую семью или хотя бы верного друга. Но это желание не слишком осуществимо, потому что кроме жажды быть любимым, этот мальчик одарен одновременно жаждой убийств. Иметь в своем семейном кругу прирожденного убийцу как-то немного странно. Это удовольствие на любителя, это примерно то же самое, что держать в доме льва или крокодила. И это очень жаль, потому что мальчик-то в целом неплохой: любящий, веселый, жизнерадостный, с хорошими манерами. Единственный вариант для такого человека: найти себе родственную душу, которая примет его таким, как он есть. И он ее находит в героине Васиковской.
Есть там где-то в середине фильма примерно такой диалог:
Герой Гуда: Я бы хотел, чтобы ты стала моим другом.
Героиня Васиковской: Нам необязательно быть друзьями, потому что мы родственники.
В этих фразах - вся суть: дяде и племяннице даже не надо быть друзьями, их связывают общие помыслы, они и так понимают друг друга на уровне порывов душ. В этой связи нет ничего эротического, как могло бы показаться зрителям, из тех, кто попроще. Хотя да, связанность общим предназначением обычно кажется со стороны чем-то эротическим. Но это не так.
Васиковска, безусловно, самая сияющая звезда из всех окружающих ее звезд. Во-первых, она готически красива: ей даже не надо ничего делать, чтобы удерживать внимание, зритель будет на нее глазеть и просто так. Во-вторых, она все-таки кое-что делает, чтобы выглядеть не просто красивой готической куклой. В частности, ее основная заслуга в том, что она сумела показать, как проявляется в человеке предназначенный ему судьбой дар. Как человек вообще впервые ощущает свою избранность, свою предназначенность к чему-либо, - это вообще интересная тема, мало или почти вообще не затронутая современным искусством. У нас ведь нынче принято считать, что человек делает себя исключительно сам, никакие божественные отметины и дары небес нам нынче не указ. И соответственно, у Васиковской не имелось готовых клише, на которые она могла бы опереться, что делает ее подход к роли еще более новаторским.
Но давайте уже подойдем наконец к сюжету.
Итак, в одной богатой семье погибает в автокатастрофе отец семейства (спойлер: на самом деле его убил -именно, как вы и подумали - герой Мэттю Гуда). Его довольно молодая вдова (Николь наша Кидман), милая тихая алкоголичка, похоже, быстро утешилась, когда на горизонте появляется брат мужа, таинственный и загадочный, делающий неопределенные авансы её изголодавшейся по любви душе. А что в самом деле? Никаких забот, богатство никуда не делось, все ограничения, если и были, то со смертью мужа исчезли, и можно свободно поэкспериментировать с остатками молодости.
А вот зато дочка, девочка-подросток изумительной красоты (ну вы и сами знаете, как выглядит словно сошедшая со средневековой гравюры Миа Васиковска), похоже, всерьез горюет по отцу. Хотя, может быть и нет. Может, она просто охвачена протестом препубертантности. Девочка настолько замкнутая, обладает настолько тонкой душевной конституцией, что и не поймешь толком, какие чувства ею обуревают. (И снова спойлер: ею обуревает вовсе не то, о чем вы думаете. Ею обуревает томление ее скрытого дара.) Вот, допустим, приехал на похороны ее дядя, незнакомый ей человек, которые проявляет к ней какой-то странный, и возможно, порочный интерес - мы не можем сказать, возмущает ли его интерес девочку или, наоборот, интригует. В вышеприведенном диалоге, когда дядя набивается ей в друзья, она отвечает ему как будто с тихим вызовом, словно он ей неприятен своей веселой навязчивой приветливостью, словно хочет заставить его держать дистанцию. Но дальше... Дальше начинается необычное. Вот, например, девочка находит пластиковый пакет, в который дядя-маньяк сложил останки задушенной им домоправительницы, которая, как и предписано голливудским клише, знала кое-какие страшноватые подробности о его детстве. Вы думаете, она испугалась, побежала звонить в полицию, как всякий нормальный человек? Ничего подобного. Девочка не позвонила в полицию, и уж точно не испугалась - по крайней мере, по ее виду нельзя было сказать, что она испугалась. Она только еще больше затаилась в себе. А дальше - больше. Вот дядя уже перестал стесняться, вот он уже убил при ней (вернее, на ней) подростка, который собирался нашу девочку изнасиловать. Мы видим, что девочка не только не расстроилась, а даже, в буквальном смысле, воспрянула, возбудилась от вида смерти. И задним числом мы вспоминаем, как девочка чинит карандаши для уроков рисования в школе: аккуратно-аккуратно затачивает каждый кончик. Потому что это не только карандаши, а еще и разновидность оружия. Девочка потом показывает, как она ими умеет пользоваться, когда засаживает карандаш в щеку обидевшему ее хулигану. А могла ведь и в горло... Но тогда девочка еще не знала, что в ней живет дар, который предъявит на нее свои права. Тогда девочка еще была просто хорошей девочкой, которую отец всячески оберегал от ее странного дара, забирая ее каждые выходные с собой на охоту, чтобы если уж убивать, то хотя бы не людей.
Но появился дядя, и дал понять девочке, кто она такая на самом деле. И представьте себе, грустная дева на глазах расправилась, повеселела, наполнилась энергетикой, направленной в правильное русло. Так всегда бывает: как только человек осознает свой дар, свое преустановленное свыше предназначение, его сразу охватывает благодать, он неизбежно становится счастливым. Гении всегда веселы и радостны, грустны и депрессивны только серости, не отмеченные талантом. Это закон природы: если у человека есть дар, то он его не отпустит, он заставит его служить себе. В фильме описан процесс "раскрытия предназначения", и это делает его фильмом для узкого круга, так как подобную событийность поймут и расшифруют только те, кто сам прошел через нее, а таких индивидуумов по определению много не бывает. Вас смущает, что дар в данном случае оказался несколько сомнительного свойства? Ну а что вы хотели, бывает и такое. Предназначение совсем не обязательно бывает светлым. Бывают, например, светлые экстрасенсы и темные экстрасенсы. Первыми мы восхищаемся, вторых боимся и избегаем - но разве дар вторых от этого перестает быть даром? Разве нас смущает природная хищная хватка "хороших хозяйственников", которые умело разоряют сотни, тысячи или даже миллионы людей, чтобы обогатиться самим? Ведь нет, правда? Мы видим только их богатство и высокое положение, предпочитая не замечать замученные жизни, на которые были приобретены это богатство и положение. Или разве нас смущает, что кто-нибудь записывается добровольцем на войну, которую нас СМИ приучили считать "правильной", и проявляет себя героем, убив множество врагов? Ведь нет, конечно. Обычно, мы замечаем и ценим только дар - предназначение, сошедшее из неизведанных высот, или, наоборот, глубин, позволяющее человеку проявить себя необычными поступками и проявлениями. А какого именно свойства оказался этот дар, это уже дело десятое... Вот так и в этом фильме: когда человека зовет заложенный в нем дар, ничто не может удержать его от необходимости откликнуться на зов. Можно это порицать или, наоборот, можно этим восхищаться. Но в любом случае с этим придется считаться.