Алмазный Бретонец : другие произведения.

Псы городских окраин

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 3.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сборник вышел в журнале Империя настольных игр 14 номер


   Алексей Брянцев

Псы городских окраин

(главы из романа)

  
   Мир цвета хаки
   ***
   Упругость бронелиста под пальцами... Уголок открытого пространства, через который в палату проник воздух города - едкий, от которого немного слезятся глаза и першит в горле. И треугольник этого чудовищного города-улья, смутная паутина улиц, иглы небоскребов, спокойные линии имперской архитектуры и везде он - распятый орел...
   - Док, а, док...
   Бзынь... Лист, подрожав, опять встал на место, закрыв город от глаз и пощадив легкие...
   - Да, Талли...
   - А ты за что здесь, док?
   - Как и все, Талли, - перешел улицу в неположенном месте... Скажи лучше, как ты себя чувствуешь?
   - Значительно лучше, док, уже больше не отрастают крылья и не хочется в небо... так что можно снять ремни, док, я не хочу в небо, пусть оно такое бесконечное и пустое, пусть оно прозрачное и там нет железок и камня, пусть оно...
   - Я понял, Талли...
   Пшик-чпок. Новая доза лекарства послушно вошла в тело привязанного к койке.
   - Эх, Талли, Талли, сколько раз говорили всем - не меняйте коктейль, не перебарщивайте с обскурой...
   - Но док... У меня все нормально, и небо...
   - Спать, Талли, спать... Время между приступами все больше и больше... Еще два дня в стационаре и ты вернешься в строй...
   - Зачем в строй? Там нет неба, там одни камни, железяки и эти зеленые, я хочу....
   Эфрам вздохнул и отошел от впавшего в полусон-полузабытье солдата. Еще один, решивший, что с него хватит... Ничего... Еще пара сеансов, потом - почитать на сон грядущий "Книгу для поднятия боевого духа начинающего Имперского пехотинца" и этот "малыш с ружьем" - так ветераны называют призывников - готов снова встать в строй... Мелкий воришка, шестерка, самое главное приключение в жизни была украденная в магазине бутылка амасека... И он здесь.. На этих улицах Армагеддона... Врач вздохнул, автоматически поправил знак оффицио медикус на рукаве и пошел по палате, осматривая больных и вспоминая тот день, когда он сам покинул Савлар.
   Так... это у нас Ларри... Приникающее ранение в область живота... Сепсис удалось не допустить, идет на поправку. На животе останется шрам, но в этом надо винить не его, врача, а того орка, который в качестве оружия использовал не нож, а какую-то ржавый кусок железа, да еще и поворочал им, после того, как проткнул гвардейца, попав под пластины бронежелета. Пришлось складывать живот из рваных лоскутов, удаляя грязь, ржавчину и кусок острия...
   Итак, его отъезд с Савлара...
   Бам! Бам! Бам!
   - Достойные сыны Савлара! - обратился к ним губернатор, желая сказать напутственную речь сидевшим в трюме корабля солдатам.
   - Заткнись, идиот! - крикнул кто-то и запустил в губернатора шлемом. Но голограмма лишь на мгновение исказилась, а потом вернула губернатору прежний лоск и голос продолжал:
   - Сегодня знаменательный день, ибо все вы, как один, в едином порыве и горящими сердцами и с именем Императора на устах...
   Эфрам не слушал. Он привалился на вещмешок и закрыл глаза, пытаясь понять по болевым ощущениям - сломаны ли у него ребра или нет. Конвоиры не отказали себе в удовольствии пройтись прикладами по "Безумному доку".
   Так... это у нас солдат номер 234. Полк и роту установить не удалось. Даже непонятно - из местных он, или из кадианцев, или из наших, савларцев. Вся левая половина его тела была сплошным куском фарша, когда его принесли - парень попал под гусеницы варрртракка - одной из тех машин, на которых разъезжают орочьи бойзы... Идентифицировать его пока не удается ни по идентификационной татуировке - она осталась вместе с рукой на гусенице, ни по наколкам - сейчас все колют на теле профиль Комиссара Ярика и орлов Императора... Сам он пока ничего не помнит - обычное дело, шок... Пришлось взять анализ ДНК и отправить запрос в Департаменто Мониториум... Ждем ответа, парень... Одно из двух - если ты достоин, то тебе дадут имплантанты и обратно в строй, или переведут на штабную работу...
   ...Да ...конвоиры тогда постарались на славу - посмотрев в документах, кого они сопровождают, старший отдал приказ и его завели в ближайшую подворотню и стали просто бить. Они закрыл голову руками, упал, свернулся так, чтобы не отбили почки - лупите по мягким тканям, синяки пройдут - но один все же попал прикладом точнехонько по ребрам, и показалось, что он слышит треск. Или показалось... Один из его тогдашних конвоиров встретился Эфраму уже здесь, на Армагеддоне. Его привели...
   Пик-пик-пик...
   Ага... Вот и Воскрешатель... Единственный на его медпункт... И бесконечно огромное тело огрина на нем... Как только удалось впихнуть солдата трехметрового роста в этот стандартный аппарат.. Но ведь удалось.. И ведь состояние стабильное... И ходят к нему его сержант, проверяет... Посидит рядом, посмотрит с полчаса, потом подойдет, уронит ладонь на плечо и скажет:
   - Дока, ты это... давай.. маладца...
   И уйдет, помахивая Потрошилкой...
   Итак, сидел он тогда в приемном пункте, отбирал новичков...
   - Сэр-док! - голос снизу и от двери. Реджинальд, и так ростом с метр в башмаках и каске, умудрился сидеть на табуретке, отчего выглядел совсем крошечным. Сейчас он смотрел на экран и нервно теребил ремень своей длинной лазерки.
   - Сэр-док! - снова обратился он к Эфраму, - Там Урод пришел... Пускать?
   - Урод? Какой урод? - задумчиво переспросил врач, подходя ближе и смотря на экран.
   - А... Псайкер... Понятно.. Нет, нет, Реджи, я отправлял к ним сообщение насчет девочки... Пускай его...
   Рэтлинг кивнул и нажал кнопку, открывающую обитую бронелистами дверь и сделал вид независимый и скучающий, хотя еще сильнее начал теребить ремень своего ружья уже поближе к спусковому механизму. "Ружье же в два раза длиннее его, - подумалось Эфраиму, - И как только он..."
   - Меня зовут... Мой регистрационный номер.. Лицензия... Вот разрешение на проведение тестирования..., - псайкер говорил, а врач с интересом его рассматривал. Никогда не видел таких как он вблизи... Круги под глазами, желтый цвет белков, зрачки размером с игольную головку, пергаментная бледная кожа с чешуйками отмершего верхнего слоя... Н-да... Наличествуют явные признаки сердечно-сосудистых заболеваний. Плюс еще явно больная печень... Интересно - это врожденное или...? Борьба с опасностями варпа явно не проходит даром.. Еще и нервная система - часть лицевых мышц явно плохо работает... Интересно, сколько ему лет...
   - Двадцать четыре, но это не имеет никакого отношения к делу, - вернул его в реальность псайкер, - Итак, где девочка?
   - Да, да, - кивнул Эфрам, - Девочка... Пойдемте... она в карантинном боксе... Дело в том, что ее привели солдаты - сказали, что она стояла, положив руки на подбитую машину орков и что-то бормотала...
   - Интуитивная попытка использовать Машинное Проклятие... Любопытно...
   Пши-клац. Дверь в бокс открылась. Девочка сидела на койке и играла с солдатской каской и несколькими тряпками и парой полосок бинтов.
   - Ну вот, - сказал Эфрам и нерешительно посмотрел на псайкера. Тот кивнул и взмахнул рукой с тонкими пальцами, синей паутиной вен и незалеченными язвами экземы.
   - Когда будет нужно, я вас позову, - повернувшись к девочке, - Здравствуй, как твои дела?
   Пши-клац...
   И сразу - громы и молнии в общем отсеке:
   - А я ей говорю - детка, ты не смотри, что я с Савлара, у меня...
   Да. Так и есть. Сержант-ветеран Харольд Три Собаки. Во всей красе - в грязной форме с не по уставу закатанными рукавами, с бронежилете, на котором тускло краснеют аж три Кровавых Медальона, с гирляндой орочих ушей на груди, с неположенным "адским пистолетом" Кантраэль АМП-7 на боку, в стоптанных сапогах, на каждом которому - по ножнам, с пиломечом, лежащем на согнутой руке-протезе, с длинной змеей челки слипшихся от пота и грязи волос, с татуировкой игральных карт и костей на обеих щеках и с неизменной сигарой, скрученной из Палочки ЛО, во рту.
   - Хай, Док! - рявкнул он, - Как твои клизмы? Как пациенты - не разбежались еще? Пойдем, поговорить надо по душам, три собаки мне в печень!
   После чего направился прямо к кабинету Эфрама, покачивая призывно тюком, в котором что-то гремело и болталось.
   Врач вздохнул, поймал сочувствующий взгляд Реджинальда, пошел, по пути посмотрев еще на одного пациента - рядового Дарси. Парень отвечал в своем взводе за "скороварку", и, как и полагается, в одном из боев, когда ему приходилось прикрывать атаку, мельтаружье перегрелось и взорвалось. Но взводу удалось отступить, укрепиться на заранее подготовленных позициях и отбить прорыв орков. Поэтому парню дали Кровавый медальон и новые руки. Сейчас рядовой сидел и сосредоточенно тренировался - пытался взять правой рукой камешек. Получалось не очень - железные пальцы еще плохо слушались, двигались хаотично и никак не желали сомкнутся на краях камня. Но Дарси старался, хотя по лбу лениво катилась капелька пота.
   - Смотри, не напрягай сильно руки, - покачал головой Эфрам, - А то разойдутся швы...
   - Я в порядке, доктор, - серьезно кивнул солдат и продолжил свое занятие.
   Хлоп...
   Эфрам пошел в кабинет и с силой закрыл дверь - замок барахлил...
   - Итак... Святая империя! Неужели... - врач на ставшими деревянными ногами подошел к столу, не в силах оторваться от того предмета, что лежал на нем, - Скажи мне, Харольд, что это - не сон...
   - Хочешь, док, я тебя стукну? - сержант-ветеран улыбался так, что сигара готова была выпасть из его зубов, - Да, док, да. Это что ни есть самая настоящая полевая аптечка Апотекхария Черных Храмовников, любимейших сынов Императора нашего, да будет он бесконечен на Золотом Троне...
   При упоминании имени Императора оба сотворили знак Аквила.
   - Ты уж извиняй, док, но эмблемку и номерок я стравил кислотой - кто знает.. Так что - бери и пользуйся.. Мы с ребятами решили, что тебе нужнее...
   - А... А владелец? - Эфрам замер над прибором.
   - Не беспокойся, Док, - бывший владелец дальше от нас, чем Император. А то, что не приварено и не искажено варпом, то принадлежит честному солдату... Так что - бери и пользуйся...
   - Я.. Я не знаю, что и сказать.. Теперь, с этим прибором...
   - А ты и не говори ничего, - Харольд сделал затяжку, задержал дым, после чего с силой выпустил к потолку, - Мы же в понятиях, так что - пользуйся...
   После чего стал методично выставлять из вещмешка баллоны для хим-ингаляторов.
   Эфрам хотел было что сказать, но на столе загорелся сигнал - значит, к ним везут раненного.
   - Ты это... Ну, сам все знаешь, - кивнул врач Харольду в сторону прикрытых простыней баллонов у стены, - Наполняй, для тебя с числом 17-099. То, что вы любите...
   Хлоп...
   Дверь кабинета закрылась, Эфрам уже бежал к открывшейся входной двери.
   - Быстрее! - орали оттуда и глаза резанули смазанные куски пламени на камуфляжах вошедших. Штурмовики. Только этого не хватало...
   Врач подбежал и упал на колени перед распростертым на грависилках телом.
   - Что? - спросил он, включая анализатор.
   - Неполадки с гравишутом... Жесткое приземление, - голос бил по сознанию, в то время как глаза и руки делали свое дело... Так... Множественные внутренние повреждения.. Так... Сердце... Пульс...
   - Его надо в воскрешатель, а мой занят, несите его в соседний пункт, он в соседнем квартале, сейчас покажу по карте, - Эфрам начал готовить смесь лекарств и витаминов, которые позволили бы раненному выдержать новую транспортировку, но тут ощутил холод стали на шее и услышал:
   - Значит так, ты, савларский пес, сейчас ты выкинешь этого нелюдя из воскрешателя и положишь туда нашего боевого товарища... и если он умрет...
   - Хотел бы напомнить вам, - Эфрам говорил и продолжал готовить смесь, стараясь не обращать внимание на укол острия, - Что особым эдиктом Императора нашего, да будет он бесконечен на Золотом Троне, объявлено, что огрины и рэтлинги не есть суть порождения варпа и не результаты мутаций от хаоса, а следствие естественной эволюции...
   - Еще раз повторяю, и делаю это в последний раз, - голос штурмовика стал бесцветным, какой бывает у людей перед тем, как они начинают убивать, - Ты, савларская собака, ты, вор и наркоман...
   - А еще мы убийцы, - новый голос был глухой и неразборчивый, такой голос бывает, когда говорят через респираторную маску.
   Эфрам почувствовал, как холод стали ушел с его шеи и обернулся. Напротив штурмовиков стоял ветеран-сержант Харольд Три Собаки. На его лице была маска хим-ингаллятора, а в руках - "адский пистолет" и пиломеч.
   - Значит так, звездные мальчики... Нам всем жаль вашего товарища, но воскрешатель уже занят. Поэтому док сделает ему укольчик и вы бегом-бегом понесете его в другой пункт. Это говорю вам я, ветеран-сержант особого Савларского 354 полка Харольд Поксон...
   Пшик-чпок. Эфрам убрал впрыскиватель в карман и сказал, не смотря на штурмовиков:
   - У вас десять минут. Потом никакой воскрешатель не поможет...
   Тишина...
   - Хорошо... Но мы запомнили тебя, док. И тебя, ветеран-сержант.
   Тишина. Щелк-щелк... Загудел генератор грависилок. Хлоп...
   Тишина...
   - Абалденный коктейль, док, ребята будут благодарны, - Харольд стянул маску, вставил сигару в зубы и улыбнулся, - А насчет этих игрушечных солдатиков ты не беспокойтесь... Они больше говорят, чем делают.. Но если что, ты номер моей инфодощечки помнишь... Ладно... Бывайте, братцы...
   Хлоп...
   - Кхм..., - а... это псайкер.
   - Да?
   - Это поразительно! - Эфрам удивленно посмотрел на псайкера. Тот был возбужден - глаза блестели, на щеках появился румянец, - Это просто поразительно, доктор! Девочка - феномен! У нее сопротивляемость варпу - девяноста семь процентов! Вы не представляете.. но у нее нет идентификационной татуировки.. Ну вы понимаете - война уже много лет идет, не все структуры Министериума на Армагеддоне функционируют в полной мере... Такое случается... Пойдемте, пойдемте скорее, надо ее сертифицировать на предмет генной чистоты и немедленно отправлять в Адептус Астра Телепатика...
   Пши-клац...
   Карантин. Эфрам диктует на инфодощечку начало процедуры сертификации генной чистоты:
   - Объект... пол... приблизительный возраст...
   Девочка послушно разделась и лежит на койке.
   - Стоп... А ботинки? Девочка, сними, пожалуйста, ботинки...
   - Мне мама не разрешает их снимать.
   - А мы разрешаем... Сними...
   ***
   - Вот...
   - Да... Итак... Антропрометрические данные объекта соответствуют стандарту за исключением наличия дополнительного, шестого пальца на левой ноге...
   ***
   - Доктор...
   - Не имею права...
   - Нет...
   - Нет, ей не будет больно...
   - Я знаю... Я о другом - можно мне остаться с ней до конца?
   - Да...
   Пшик-чпок. Доза лекарства послушно вошла в тело ребенка.
   - Жжет...
   - Не бойся, девочка, все хорошо... Сейчас все пройдет и мы полетим с тобой Адептус Астра Телепатика. Там добрые дяди.. Помнишь я тебе рассказывал? Там очень красивая дорога - вся желтая, по краям фонтаны и деревья, а на деревьях...
   Пши-клац... Дверь карантина закрылась...
   Эфрам пошел в свой кабинет, сел за стол, достал сигарету из палочки ЛО и закурил, втягивая наркотический дым в легкие. "Персонал Оффицио Медликус предупреждает, что употребление сигарет из палочки ЛО может вызвать дыхательные болезни и повреждения легких...". Врач закрыл глаза.
   Наверное, он заснул. Потому как не слышал, как хлопнула дверь его кабинета. Потому как не услышал звук отодвигаемого стула. И когда холодный голос произнес:
   - Слава Императору...
   Эфрам не сразу понял, что произошло. А потом открыл глаза и увидел обезображенное лицо комиссара Райфа со скопом вместо левого глаза.
   - Слава Императору, - врач сотворил знак Аквила на груди.
   - Я провел молитву и беседы с пациентами, - комиссар внимательно смотрел на врача, - Я вижу, что твое лечение тел столь же успешно, как и мое излечивание душ... Рассказывай, солдат, как прошел твой день...
   И Эфрам начал рассказывать, смотря на комиссара и в который раз удивляясь ему. Райф был единственным комиссаром, который выжил в савларском секторе Армагеддона. Все остальные несущие волю Императора не возвращались. И не у всех были следы от ран орочьих оружий. Многих находили с аккуратными прожженными отверстиями, которые оставляет выстрел из стандартного лазерного ружья... А Райф входил и выходил, и даже проводил полевые казни мародеров, которых поймал на месте преступления. И все равно оставался живым...
   - Труп кремирован?
   - Что?
   - Труп искривленной девочки кремирован?
   - Еще нет.
   - Я хочу ее видеть.
   Хлоп.
   Пши-клац...
   - Да, действительно. Факт воздействия варпа на лицо... Давайте вашу инфодощечку, я сделаю пометку о том, что казнь одобрена... Кстати.. Что за прибор я видел у тебя на столе, солдат? Мне кажется, что это - аптечка апотекхария адептус астартес... Напоминаю тебе, солдат, что имперские гвардейцы не вправе пользоваться снаряжением достойных сынов Императора, коеми являются Космические десантники, именуемые адептус астарте... Пусть даже это не обычные имперские гвардейцы, а урожденцы планеты Савлар... Что скажешь?
   - Я не знаю, что это... Валялось...
   - Так убери.. Чтобы на глазах не валялось...
   Комиссар развернулся, отчего полы его двубортного кожаного пальто театрально распахнулись.
   - Удачи тебе, солдат. И пусть вера в императора будет с тобой вечно...
   Пши-клац...
   Эфрам вернулся в палату - надо было совершить еще один обход. Но к нему подошел Реджинальд. Рэтлинг был взволнован и даже немного напуган. Он передал переговорное устройство.
   На экране было лицо ветерана-сержанта Харольда Три Собаки. Изображение дергалось - наверное, гвардеец говорил на бегу:
   - Беда, док.. Кто-то приоткрыл фронт, и теперь бурнаши прутся прямо к тебе... Мы с ребятами идем на помощь, ты это.. Продержись...
   ***
   Пши-клац-бум... Пши-клац-бум... Пши-клац-бум...
   Дверь карантина никак не могла закрыться - створка наезжала на тело распростертого в проеме орка и откатывалась назад, потом снова возвращалась, билась о преграду и опять - назад...
   Эфрам сидел на полу, положив руку с лазерным пистолетом на койку, на которой по прежнему лежало тело мертвой девочки-мутанта. Все. Похоже, этот был последним... Врач вздохнул, закурил, встал, положил пистолет в кобуру, проверил, все ли медицинское снаряжение цело - все нормально, он особенно боялся за анализатор, все-таки упал грудью с прикрепленным прибором на пол, уклоняясь от... Ногой сдвинул тушу орка и направился в палату - искать живых...
  
   Последний поезд на небо
   ***
   - Папа? - голос пробился через пустоту сна. Открыл глаза. Увидел склонившееся, светящееся как у Святой Селестины, лицо Маришки. Нет, не святая, просто так падают лучи лампы. Или дети - святые? И подошла неслышно, он и не заметил, хотя обычно просыпался от шуршания мусора за окном.
   Святая. Стоит в своей ночной рубашке, оставшейся по наследству от старшей сестры - на плече заплатка - переминается с ноги на ногу, мерзнет, но стоит. И называет папой.
   - Папа, там у тебя лампочка красным мигает.
   Конечно, звук на волне можно убрать, но световой сигнал отключить все время забываешь. Осторожно, чтобы не разбудить Анну, взял, потрогал Маришку по волосам, благодарно улыбнулся и прошлепал к снаряжению. Так и есть - мигает. А на дисплее надпись: "Беда, шеф".
   ***
   Да уж, беда. Вся рота ... у казармы - нет, они наверное пытались изображать сначала строй, но потом разбились по кучкам, курили в кулак, украдкой....... И вообще вели себя крайне расслабленно. У стены стояли трое - в одном исподнем. Кто же это? - Ага - Сивый, Маркус и тот новенький, с татуировкой. Стояли и смотрели на мальчишку в комиссарском пальто с красным воротником, который что-то вопил, показывая на кучу барахла у своих ног. Что он там говорит? Мародрство? Расстрел? Ну-ну... Сейчас посмотрим.
   Ребята заметили меня, оживились, лыбы раздвинули, зашушукались. Подбежал Рэтс, торопливо взмахнул рукой в приветствии, засеменил рядом, зашептал на ухо. Новый комиссар? Распоряжением самого командующего вооруженных сил комиссара Я.... Ну-ну... Посмотрим.
   ***
   Обычно тут, на Армагеддоне, нельзя определить с какой планеты тот или иной человек. Со временем, все мы, и крючконосые смуглокожие талларцы, и бледнокожие низкорослые кадианцы, и загорелые голубоглазые катачанцы, и мы, темноволосые и темноглазые савларцы, - все рано или поздно становимся похожими друг на друга. Наверное, из-за глаз - одинаково усталых и подернутых пленкой безразличия.
   И только выходцы с Терракса не менялись. Их можно было увидеть издалека и в любой толпе. Их надменно поднятый подбородок, их всегда чистая и опрятная форма, их начищенные до блеска сапоги. Вот и сейчас - новенький комиссар - терраксианец. И только слепой не увидел бы этого.
   ***
  -- В то время как доблестные сыны Империи проливают кровь в неравной борьбе против зеленой угрозы, нависшей над всем нашим миром, освещаемым светом воли бессмертного Императора, который покоится на золотом троне, да будет прославлено его имя и деяния в веках... - комиссар на секунду запнулся и видимо, потерял мысль. Но сосредоточился и продолжил:
   -... некоторые, недостойные носить имя ..... людей, совершают акты мародерства, не гнушаясь....
  -- Мы - савларцы, - слушать порядком наскучившую пропагандистскую чушь надоело.
   Комиссар осекся и повернулся. Совсем малец - розовые щеки, густые ресницы, как у девушки - этак скоро в ползунках будут в строй вставать.
   ***
  -- Мы - савларцы, - интересно как это ощущать холод дула автоматического пистолета у своегно лица? Наверное, не очень приятно. Но комиссар не дернулся. Он стоял и смотрел мимо зрачка дула мне в лицо.
  -- Мы - совларцы, - повторяю, - И мы здесь потому, что неи разрешено брать все, что не прибито или не приварено. Посмотрите приказ командующего вооруженных сил комиссара Яррика за номером 076 от 17-го числа. Там ясно написано: "Ввиду крайне низкого уровня экипированности савларских полков, разрешается использовать в качестве дополнения к арсеналу трофеи, взятые на поле боя, за исключением случаев запретных и непроверенных технологий".
   Комиссар закрыл на секунду глаза. Казалось, он сдался. Но нет... Открыл, посмотрел внимательно и сказал упрямо:
  -- Каким образом золото и химические препараты наркотического характера имеют отношение к доукомплектации арсенала личного состава?
   Упрямый...
  -- Золото нужно, чтобы закупать боеприпасы и оружие, а химические препараты необходимы для того, чтобы поставлять смеси для хим-ингалляторов. Чтобы нормально дышать на нижних уровнях.
   ***
   Ребята уже давно не символизировали построение. Они обступили нас плотной толпой и внимательно слушали. Кто-то, судя по голосу Твердый, принимал ставки: выстрелю я сейчас, или комиссар погибнет смертью храбрых в первом бою. Сивый, Маркус и этот новенький в татуировках уже давно подобрали свои вещички, оделись и стали среди остальных - поняли, что все закончилось и они не отделаются легкой смертью.
   Всем все уже было ясно, но комиссар все еще хотел сохранить лицо. Он внимательно посмотрел на меня и сказал:
  -- Сержант, угроза комиссару оружием есть серьезное преступление.
   Упрямец... Все они, палачи, такие.
   ***
  -- Рэтс, - кричу. Протиснулся сигнальщик наш через толпу, показал улыбкой фиксы.
  -- Составляй донесение. Текст такой: "Довожу до Вашего сведения, что откомандированный в наше подразделение для поддержания высокого боевого духа комиссар был найден недалеко от места базирования, убитый руками проклятых зеленокожих. Скорбим по сему поводу и берем на себя повышенные обязательства в уничтожении зеленых врагов нашей славной империи".
   Комиссар дернулся. Пробрало, мальчик? Ну-ну...
  -- Лучше отправить донесение со следующим текстом: "Откомандированный в наше подразделение для поддержания высокого боевого духа комиссар успешно прибыл на место базирования, проверил экипировку и арсенал личного состава. Нашел и первое и второе на достаточно высоком уровне".
   Рэтс посмотрел на меня.
  -- Посылай второй текст. Он мне больше нравится! - я убрал пистолет, закатал рукав, подставляя идентификационную метку под луч идентификатора. Комиссар повторил мой жест, после чего сотворил знак Аквила и представился:
  -- Эльза Фрэй, комиссар.
   Император милостивый! Мало того, что палач, так еще и женщина.
   ***
   Ребятки расползлись по казармам - если руины трех зданий можно назвать казармами. Лениво матерясь прошел патруль. Из дота слева донеслась унылая мелодия - опять Мга сегодня у автопушки дежурит.
   Мы остались вдвоем посреди площади с местами убранными кучами мусора. Посреди дота, что в официальном донесении об устройстве места базирования я называл громким словом "плац".
   Вдвоем. Мужчина в грязной, местами зашитой форме, неуставных сапогах, снятых со штурмовика, в неуставной броне и с совершенно неуставным оружием. И женщина, одетая по уставу, в отутюженном галифе и с начищенными до ослепительного блеска пуговицами, нагрудным знаком и прочими безделушками, которые выдаются за успешную службу. Считай - за убийство.
  -- Пойдемте, комиссар, я покажу Вам вашу комнату.
   ***
   По дороге она заговорила. Та бывает со многими после пережитого стресса. А простоять даже пять минут с пистолетом у лба, зная, что этот пистолет может выстрелить - это, согласитесь, стресс.
  -- О Вас много говорят, сержант. Говорят, что вы мародер, что Вы живете с женщиной из местных. Ходили непроверенные слухи о том, что Вы поддерживаете непозволительные контакты. И не только с контрабандистами, но и с врагом. Рассказывают, что Вы - безжалостный убийца и талантливый стратег. Болтали даже, что Вы остановили прорыв малой орды Босса Тзагга, вызвав его на поединок и убив голыми руками...
  -- Все это правда, комиссар. Все, кроме одного - я не убивал Тзагга голыми руками. Я вырвал его горло зубами. Вот Ваша комната.
   ***
   Я отдал комиссару комнату лейтенанта Варги. Все равно старшего офицера к нам пришлют, ой нескоро, а сам я заселяться туда не хотел. Во-первых, и так большая часть моих вещей у Анны, во-вторых, в общих казармах привычней, а в-третьих... Не важно, что в -третьих. Не хотел и все тут.
   По дороге в казарму меня остановил Сивый.
  -- Что тебе, расстрелянный? - спрашиваю.
  -- К тебе там пришли мелкие друзья, - сказал, после чего натянул маску, вдохнул газа и ушел, пошатываясь. Спасибо не сказал, но я и не ждал. Если вести списки, сколько раз кто кому в нашей роте спасал жизнь, так ведь никакой бумаги не хватит.
   Мелкие друзья пришли? Странно. Но пойдем, поговорим. Я зашел в первое попавшееся помещение, свистнул и показал два пальца. И вышел - знал, что за мной последуют двое солдат из менее пьяных или накурившихся обскуры.
   Так и есть. Грохочут сапогами. Кинул взгляд через плечо - Зверобой и Анжей. Отлично. Теперь можно и с мелкими друзьями пообщаться.
   ***
   Мелкие друзья были на месте и занимались любимым делом - дрались. Но когда мы спустились в подвал, зеленая куча мала распалась, и на нас уставилось шесть пар хитрых, красных глазок, пять ржавых стволов и один не менее ржавый тесак.
   Революционный комитет гроттов. В полном составе. Значит, случилось что-то очень важное, если эти зеленые уродцы приперлись сюда всей толпой.
   Так и есть. Вперед выступил самый толстый из них - по-моему, Гракк, и сказал, важно отставив в сторону ногу в рваном башмаке:
  -- Революционный комитет гроттов решительно приветствует тебя, мерзкий людишка!
   Опять началось....
  -- И вам привет, маленькие зеленые ублюдки, - говорю, - С чем пожаловали?
   ***
   Из подвала мы вышли молча. Я отстегнул флягу, сделал большой глоток, передал ребятам. Сам закурил.
  -- Значит так, Анжей. Собирай ребят, объявляй жребий на 10 голов. И пришли ко мне Малыша. Зверобой, ты - давай к Сопатому, а потом к Бонке. Формируйте груз. Все. Плюс, скажи Сверкающему Психу, пусть готовит Большую Маму с десятью сигналками. Давайте, ребята, времени мало. Мы должны успеть.
   Зверобой и Анжей кивнули и затопали прочь. Я раздавил окурок и собрался было тоже идти, как увидел Взболтанного. Он явно направлялся ко мне.
   ***
   Поговаривали, что дома он был несанкционированным псайкером. Но попался в руки инквизиции, после чего подвергся прочистке мозгов и оказался здесь. Врут, конечно. От инквизиции так просто никто не уходил.
   Но боец он был отменный и ради одного этого все терпели его манеру общаться: подойти, сказать что-то и уйти, не отвечая на вопросы. И кричать по ночам. Взболтанный, что и говорить. Так вот, подошел ко мне, посмотрел своими пустыми глазами. Сказал:
  -- Она не комиссар.
   И все. Ушел. Одно слово - взболтанный.
   ***
   Внутри комната почти не изменилась, хотя в ней теперь жила женщина. Обычно помещение, в котором хотя бы пять минут находилась женщина становилось.... Уютным что ли... Но это был не тот случай - только баночка тонального крема (помню, мать замазывала таким синяки, которые оставались после ссор с отцом) - и все. Больше ничего. Сама комиссар сидела за столом и читала.
  -- Кхм... Сэр... То ест, мэм..
  -- Да?
   Смотрит очень внимательно. Изучающе. Как ты сказал, Взболтанный: "Она не комиссар"? Но почему же ты так решил? Что же тебя смутило? В ней самой, или в ее поведении? Или ты на самом деле псайкер, который умудрился обмануть даже инквизицию? Так. Надо подумать.
   Не комиссар... Почему? Кажется, она вела себя как опытный палач - пришла, увидела трофеи, отсутствие видимой дисциплины и поставила к стене троих для показательной казни. Потом вступила в перепалку со мной, но сдалась под угрозой смерти. Вот. Отступила! Поставила свою жизнь выше воинских идеалов и заветов Императора. Вот оно. Значит, ты все же не комиссар, мэм. Но кто ты?
   ***
  -- Сержант, я Вас слушаю!
  -- Мэм, я просто зашел проверить, удобно ли Вы устроились. И нет ли каких пожеланий.
  -- Спасибо, все в порядке. А по поводу пожеланий... Я хотела бы осмотреть казармы.
  -- На предмет?
  -- На предмет высот воинского духа и благоустроенности личного состава.
  -- Мэм...
  -- Да?
  -- Не думаю, что это хорошая затея.
  -- А Вы не думайте, сержант
  -- Есть, сэр! То есть, мэм
   ***
   Пока я шел к казармам, в голове моей все окончательно сложилось - и ее странное поведение, и тональный крем на столе, и желание устроить обыск.
   Сетры Битвы, ищейки и убийцы Святой инквизиции. Рыскающие в поисках ереси и выжигающие ее беспощадным огнем. Фанатички с вытатуированными на щеках геральдическими лилиями. Значит, там, наверху, решили проверить нас на причастность к ереси. И если хоть малейшее подозрение закрадется в голову нашему лже-комиссару, здесь появятся Боевые Сестры на своих покрытых иконами и священными текстами транспортах. С неба посыпятся сверкающие мальчики на парашютах. Как раз то, что мне нужно.
   ***
   Я вбежал в казарму - махнул рукой на подскочившего Малыша - потом, потом... Нашел Умника. Хвала Императору - он был еще более менее в сознании.
  -- Умник, сосредоточься! До орков Армагеддон пытались захватить служители хаоса. Когда это было?
  -- Это было в 444 году, - Умник прикрыл глаза и заговорил отрывисто, копаясь в воспоминаниях, - Предавший легион пожирателей миров. Поклоняющиеся богу Хаоса Кхорну... Под предводительством Ангрона, демонического... В решительной схватке...
  -- Довольно!
   Кхорн, говорите?... Бог Крови и безумия? "Черепа к трону Бога Крови!" - так кажется? Будут вам черепа!
   ***
   Малыш был бледен.
  -- Сержант, Вы не можете...
  -- Могу! Повторяю, возьми своих людей, составь списки и оповести жителей соседних кварталов. Твоя задача - вывести из зоны предполагаемых боевых действий всех гражданских лиц, особенно имеющих отношение к нашему подразделению. Все. Это приказ! Вернетесь, когда все кончится. Или лучше вообще не возвращайтесь.
  -- Но...
  -- Это - приказ! Выполняй, или я тебя пристрелю прямо тут и запрещу дневальным соскребать твои мозги со стен в назидание всем.
   ***
  -- Что-то очень большой груз сегодня.
  -- И плата, соответственно, больше.
  -- И людей много
   - Я должен быть уверен, что груз дойдет до места назначения.
  -- А что это за цилиндр с кнопками? Опять бомба? Ты по-прежнему мне не доверяешь?
  -- Разумеется. Ни тебе, ни твои людям
  -- Я расстраиваюсь.
  -- Ты получаешь за это деньги, и немалые
  -- Я понимаю. Но между партнерами должно быть и доверие.
  -- Возможно, но не на этой планете.
   Контрабандист ушел, а я еще раз порадовался, что в команду, которая полетит с ним, попал Взболтанный. Может он и не псайкер, но все же...
   ***
   Конечно, во время проверки она нашла потайную комнату. Посмотрела на кучу черепов на полу, на размалеванные краской стены, на топоры и черные свечи. Потеребила задумчиво нижнюю губу, потом приказала:
  -- Выйдете все! Сержант, останьтесь!
   Все вышли. Эльза прошлась по периметру комнаты, прикоснулась к красному жуку на стене - стилизованному изображению знака бога Хаоса Кхорна. Посмотрела на свои пальцы и сказала:
  -- Краска свежая... Зачем Вам это надо, сержант?
   ***
   Зачем все это мне вообще надо? Странный вопрос. Я сам его задаю себе лет десять. Или больше? Наверное, больше. Наверное, с того момента, как я убил первого человека. Еще там, на Савларе. Не помню, кого и почему я убил. Наверное, сестренка очень просила есть и я вышел на улицу. Помню только сам момент - я держу неожиданно скользкую и теплую рукоять ножа и спрашиваю себя:
  -- Зачем мне все это?
   ***
   Я достал палочку Ло, положил ее в ставший вялым рот. Зажег, вдохнул наркотический дым.
  -- Из достоверных источников стало известно, что на нашем направлении планируется прорыв основных сил Большого Ваагха, вероятно присутствие самого Газгкулла Тракки. Анализ ситуации показывает, что вероятность прорыва составляет 100%, и в этом случае неминуемы жертвы среди мирного населения и угроза уничтожения основных сил.
  -- А вызвать поддержку?
  -- Шутите? Мы - савларцы. Никакой помощи не будет.
  -- Что ты хочешь от меня?
   Странный вопрос. Обычно его задают мужчины.
   ***
   Я протянул руку и стер грим с ее щеки. Геральдическая лилия.
  -- Обвинения в ереси. Прибытия карательного отряда с поддержкой штурмовиками и тяжелой техникой.
   Эльза снова затеребила губу.
  -- Ты все время говоришь: "мы - савларцы". И действительно: вы - савларцы. Никто сюда не придет. Будет простой точечный орбитальный удар.
  -- А ты?
  -- Мной можно пожертвовать. Моя жизнь стоит дешевле денег, которые потратили бы на горючее.
   ***
   Они прошли без единого выстрела, как мы и договорились. Толпа под красными флагами, в рванье, вооруженные ржавым, перетянутым проволокой и тряпками оружием. Последним шел самый толстый из них - по-моему, Гракк. Он обернулся и сказал:
  -- Революционный комитет гроттов решительно прощается с тобой, мерзкий людишка.
  -- Прощайте, мелкие зеленые ублюдки, - говорю.
   ***
  -- Это и есть Ваш источник информации?
   Обернулся. Эльза была при полном параде - в черненых доспехах, в плаще с алым подбоем. Я не хотел отвечать. Тем более, что показались передовые силы Вааагха.
   Сестра Битвы достала небольшой передатчик, оценивающие посмотрела на противника, после чего нажала комбинацию кнопок.
  -- У нас пять минут, сержант
  -- Тогда давай проведем их с толком, - я вскинул к плечу лансган, и меня уже не мучил вопрос - зачем. Я знал теперь, зачем все это.
  
   Бриллиантовые дороги
   ***
   Папа! Они все умерли - и большие страшные, и маленькие смешные, и Малыш, и тетя, которая не плачет. И даже мама. Они все умерли. Папа, приди и забери меня отсюда....
   ***
  -- Малыш, а почему деревья качаются? - Маришка смотрела на него своими чистыми глазами. Деревья? Откуда тут, на Армагеддоне деревья? Раньше были - в городских парках, на аллеях возле домов. Зеленые. Стройные. Качающиеся и шелестящие листвой. А сейчас стоят перекрученные, почерневшие, мертвые... Страшные, как и все в этом умирающем городе.
  -- Так почему деревья качаются?
   Малыш перебросил ремень лансгана повыше на плече, окинул взглядом колонну бредущих беженцев. Ничего, нормально идем. Серый - в начале, Панда - замыкает. А я курсирую из хвоста в голову и обратно. Все как предписывает устав. Но почему такое странное чувство как будто он - кролик, который бегает в желудке удава - еще живой, но...
  -- Малыш, ответь же... - Маришка требовательно дергает за рукав. И приходится отвечать:
  -- Потому что ветер дует.
   Неосознанное, родившееся где-то в глубине сознания, чувство опасности. Похожее на крысу, которая рылась в помойке и краем уха заслышала шуршание целлофана - но не такое, какое бывает от порыва случайного ветра. А приглушенное, какое случается, если кто-то сминает эту обертку, наступив на нее сверху. Например, кошка. И вот крыса насторожилась, она уже не думает о пище, поводит маленькими ушами-локаторами, ощущая...
   Шум моторов. Вот что это такое. И не надо надеяться на чудо - нет. Это не доблестные имперские гвардейцы на боевых транспортных машинах. Это - враги, чудом прорвавшиеся, чудом оставшиеся в живых.
   Зеленокожие на своих искореженных мотоциклах и баггах, собранных их металлолома. Вопящие, размахивающие чоппами и пулялками. Которые сомнут жалкую колонну беженцев, превратя ее в кровавое месиво. Потому как здесь только женщины и дети. И трое солдат.
  -- Сбор в хвосте колонны, - отдал приказ Малыш и повернулся к Маришке.
  -- А почему ветер дует? - глаза ребенка по-прежнему чисты.
  -- Спроси у мамы, она знает.
   Колонна проходила мимо, один человек за другим. Она вилась бесконечной очередью и казалось, что все горожане решили пойти в магазин и купить себе... Не важно что, но купить. Интересно, в этом городе еще остались магазины?
   Серый и Панда уже стояли и смолили палочки Ло.
  -- Нормальный день сегодня, - Малыш тоже взял сигарету и вдохнул наркотический дым.
  -- Ничего так, - кивнул Серый, оценивающе оглядывая улицу.
  -- Значит так, братья-савларцы, предлагаю расположиться следующим образом...
   Гул моторов становился все яснее.
   ***
   Людишки все шли и шли. Их было много и они все не кончались, как зуботычины у Большого Парня. Вот один из людишек подошла к стене и взялась за грудь. Она была вся такая бледная, а вторая был маленький людишка, она все дергала бледную за край одежды и говорила маленьким голосом:
  -- Мам, а мам, а почему ветер дует? Ну скажи, мам, а то Малыша я спросила: "Почему деревья качаются?", а он сказал: "Потому что ветер дует..."
   Человечишка большая стала совсем бледной и прислонилась к стене. А маленький человечишка продолжала говорить:
  -- Тогда Малыш сказал: "Иди к маме и спроси у нее, почему ветер дует". И вот я пришла к тебе. Скажи, почему ветер дует?". Мам?! Ну скажи, скажи! Почему ты молчишь?
   Человечишка большая уже не стояла. Она осела совсем и глаза закрыла.
   Остальные людишки уже ушли, а эти остались. И девчонка все теребила женщину и спрашивала у нее, отчего ветер дует. Но женщина не отвечала.
   Тогда из подворотни вышли пятеро низкорослых зеленых уродцев и красных тряпках и ржавым оружием в руках.
  -- Революционный комитет троттов решительно приветствует тебя, жалкий людишко, - сказал самый большой из них.
   ***
   Боли как таковой не было. Уже. Просто казалось, что нервы вытащили из тела и растянули по поверхности мира, приколов булавками для удобства.
   Малыш открыл глаза. Навстречу ему мчался город - дом за домом, квартал за кварталом. Повернув ставшую стеклянной шею, Малыш увидел, что он прикреплен к изогнутому листу ржавого железа. И этот лист двигался, сминая мусор и битый кирпич.
   Трофей. Он, Малыш, трофей, который орки, взявшие его в плен, прикрепили к своей машине. Малыш продолжал ворочать головой, пытаясь осмотреться, но машину тряхнуло на выбоине и боль растянула веревки его нервов до бесконечности.
   ***
  -- Революционный комитет троттов не может дать ответ на твой вопрос, мерзкий людишко.
  -- Но почему? Я спросила у Малыша: "Почему деревья качаются?". А он сказал: "Потому что ветер дует". А когда я спросила: "Почему ветер дует?", он сказал чтобы я спросила у мамы. А мама не ответила мне. Она вообще молчит. И вы тоже ничего не говорите. Ну скажите мне...
  -- Революционный комитет троттов не считает, что в интересах всемировой революции входит ответ на твой вопрос, мерзкий людишко.
  -- Но...
  -- Хватит! Революционный комитет троттов считает, что находиться тут небезопасно. Пошли, мерзкий людишко.
  -- А мама?
  -- Мы возьмем ее с собой. Революционный комитет троттов нуждается в белковой пище.
   ***
   Эх, сестра, сестра. Заканчивается это маленькое приключение под названием жизнь. Но не расстраивайся, потому как после смерти душа твоя найдет упокоение и ангелы шепнут твое имя Императору, что бессмертен на своем золотом троне. А не это ли наивысшая радость - провести дни свои, искоренив ересь и убивая врагов человечества, а в конце славно умереть. Умереть и знать, что...
   Стоп, сестра! Разве мертвые чувствуют запах? Ни с чем не сравнимый запах горелой плоти как человеческой, так и плоти ксеноса. Кому, как не тебе, сестра, знать эти запахи. Ты раздувала ноздри в ожидании их, когда нажимала на спуск своего огнемета. Только, сестра, тебе нравился этот запах, а не то, что ты уничтожала врагов? Может стоило поделиться этой мыслью с Матерью? А потом снять доспехи, сбрить свои волосы и закрыть лицо красной маской, одеть вериги и цепи, взять в руки двуручный меч и присоединиться к кающимся сестрам, которые столь же слабы в вере? Или уже поздно и душа твоя, сестра, сейчас взвешивается на весах, твои поступки посчитаны и слова проверены, и найдена червоточина. И имя твое не шепнут ангелы Императору, что бессмертен на своем золотом троне. И душа твоя...
   Стоп, сестра! Разве мертвые слышат звуки? Звуки, которые порождает поле боя после того, как уже все закончилось. Не на три мгновения тишины, которые приходят после последнего выстрела. А те звуки, что начинаются потом. Этот умиротворяющий треск огня, эти затихающие хрипы умирающих, эти еле различимые шорохи падальщиков, которые собираются, чтобы урвать кусочек еще теплого мяса. Мяса. Интересно, но она не помнит вкус этого продукта. Может она его никогда и не пробовала? Всю жизнь она помнит только одно - этот питательный коктейль, эту серую массу, что на тарелке с отбитым краем и штампом приюта, что в сверкающей миске казарменной столовой или .... транспортного корабля. Серую и пористую, как кусочек бетона рядом с ней.
   Стоп, сестра! Ты видишь? А разве мертвые могут видеть?
   ***
   Зеленая хмарь туманом застилала сознание, подавляя все лишнее, замедляющее скорость реакции и мешающее пищеварению.
   Коротко взрыкивая, он отошел от Багги, вокруг которого под присмотром Младшего копошились гротты. Держа наготове пулялку, начал обходить квартал.
   "Мясо. Надо мяса. У гроттов было много мяса. Надо мясо. Есть мясо. Расти. Надо расти. Люди не растут, отчего и дохнут. Тот, на лезвии Багги, сдох. Совсем сдох. Даже гротт проживет дольше. Больше. Надо есть мясо и становиться больше. Будешь сильным, будешь бить мелких и слабых. Они будут носить тебе мясо и блестящие штуки. И доки будут тебя уважать и делать разные бабахалки. А ты будешь есть и расти, и Большие Парни тоже будут тебя боятся, а ты сможешь к любому из них подойти и дать в клык. Потом ты подойдешь к Большому Боссу и будешь его бить, пока он не сдохнет. А ты станешь. Возьмешь его машины и бабахалки с пулялками и станешь есть столько мяса, что скоро..."
   Кажется она появилась ниоткуда. На самом деле - нет. Просто ее черная броня была так искорежена, что больше походила на кусок старого железа, выброшенный за ненадобностью. Да и сама она - вся в грязи, копоти и запекшейся крови - сливалась с развалинами этого города.
   И она подняла болт-пистолет и сказала что-то. Но зеленая хмарь по-прежнему туманом застилала сознание, и он не понял ее. А потом зеленое стало черным.
   ***
  -- Тетя, а почему ты плачешь?
  -- Я не плачу, девочка.
  -- Нет, тетя, ты плачешь. У тебя глазки мокренькие. И слезки капают. А что это у тебя на щеке?
  -- Этот лилия.
  -- А зачем она?
  -- Так надо, девочка.
  -- Тетя, а почему ветер дует? Я у Малыша спросила почему деревья качаются. А он ответил, что это из-за того, что ветер дует. А я спросила тогда, почему ветер дует. А он ответил: "Спроси у мамы". А она не ответила. Она вообще молчала. И маленькие смешные зеленые человечки тоже не ответили. А мамы становилось все меньше. И два большие странные тоже не ответили. Они только рычали. А мамы не осталось совсем. А потом они все стали гореть как спички и кричать. Я испугалась и спряталась, а потом пришла ты, тетя. Скажи, почему ветер дует?
   ***
   Мир уходил. Он сворачивался в бесконечную сверкающую ленту дороги, в конце которой ждал покой. Да, сестра, теперь жизнь окончилась точно. Осталось только одно - ответить этой девочке, после чего можно вступить на дорогу и отправиться в бесконечный путь. Скажи ей, сестра, ведь это так просто.
  -- Деревья качаются потому, что дует ветер. А ветер дует потому, что качаются деревья.
   ***
   Папа! Они все умерли... Приди и забери меня отсюда.
  
   Крылья
   ***
   Конечно, ей опять снился этот сон. Как всегда, когда она нервничала. И опять она знала, что это - сон, и пыталась из него вырваться, но липкая черная паутина тянула назад, к этим глазам и Крошка Ду закричала, забилась, выгнулась дугой от хруста в позвоночнике. Тотчас все закончилось. Глаза замерли и остекленели. Как всегда...
   ***
   Николас Морт задумчиво крутил в руках Палочку Ло. Сигарета была плохо набита и серо-зеленые крупинки наркотика сыпались на пульт.
  -- Что там, кэп? - спросил Пэр.
   Николас скосил глаза на помощника, потом снова уставился на экран.
  -- Ничего. Спят. Отсыпаются.
   Пэр пожал плечами и продолжил изучать свои ногти.
  -- Спят, - повторил Николас. Положил сигарету в рот и закурил. - Спят. Отсыпаются.
  -- Ты не хочешь?... - Пэр красноречиво провел ладонью по шее, - Только представь, сколько стоит этот приз.
  -- Их десять. И бомба. И у каждого пульт, дающий возможность активировать. .
  -- Газ?
  -- Не получится, - покачал головой Николас.
  -- Почему? - упрямился Пэр.
  -- Во-первых, они солдаты. И знакомы с правилами химзащиты. А во-вторых, посмотри. - Капитан откинулся в кресле и указал тлеющим концом сигареты на экран.
   Его помощник нехотя встал с кресла, прошел через рубку и заглянул в монитор слежения. Прямо в его глаза смотрел один из савларцев с выпученными как у рака глазами и впалыми щеками. Он четко произнес что-то. Камеры слежения были старенькие и дешевые и, хотя они не передавали звуков, Пэр все понял и без слов.
  -- Даже и не думай, - сказал савларец, после чего отошел от глазка камеры и лег обратно на койку.
  -- Это Взболтанный, - Морт защелкал тумблерами, отключая одну за другой камеры слежения, - Говорят, что он - псайкер. И еще...
   Остался только один светящийся монитор, на котором была видна койка с лежащей на ней непривычно маленькой и хрупкой фигуркой. Казалось, она не занимает и половины матраца.
  -- Это Крошка Ду. Она все детство проработала на химической фабрике. Там, на Савларе. С тех пор она почти не чувствует боли. Кто-кто, а уж она успеет нажать на кнопку, даже если от нее останется одна рука.
   Николас затушил сигарету.
  -- Так что давай не будем искушать судьбу и просто доставим их на Савлар.
   ***
  -- Пять часов осталось. - Пухлый натянул маску респиратора на лицо и вдохнул газ.
  -- Нормально. Хоть поспать успеем, - откликнулся Радэк, пытаясь набить Палочку Ло. Получалось плохо, потому что у него не хватало трех пальцев на левой руке, и двух - на правой.
  -- Дай я, - тонкие пальцы с заостренными ногтями забрали бумажную трубочку и кисет.
   Крошка Ду быстро и ловко набила сигарету и протянула ее Радэку.
  -- Кури, брат-савларец, - сказала и отошла. Хрупкая, маленькая, с ежиком белых волос.
   Подошла к Взболтанному и начала ему что-то терпеливо объяснять. Тот как всегда не отвечал. Просто смотрел в пустоту. Радэк вздохнул и затянулся.
  -- А почему ты решил, что осталось пять часов? - спросил он у Пухлого. Тот откинул маску респиратора с лица, облизал потрескавшиеся губы:
  -- Нас задержали три часа назад. Считали бирки, начали расследование. Пока выяснят кто мы, откуда, пока задумаются над тем, где мы были пятнадцать суток, пока проверят бумаги по отпуску, пока начнут искать сержанта и не найдут, начнут думать что с нами делать... Или отшлепать или вывести к стенке и понаделать в нас дополнительных дырок... В общем, пока они решают, что нас надо послать на передовую искупать грехи. Такова наша военно-бюрократическая машина.
  -- Шесть часов, - это подал голос Взболтанный. И савларцы закивали, соглашаясь. Если Взболтанный сказал - так оно и будет.
   ***
   Крошка Ду открыла глаза и посмотрела в потолок камеры. До окончания срока их заключения осталось полчаса. Поспать не удалось - опять снился тот самый сон. Опять эти глаза, опять это ощущение полета. Опять это ощущение крыла, теплых пушистых перьев.
   Крошка Ду с хрустом потянулась, ощущая каждый мускул. Живот свело привычной судорогой. Она встала, прошлась вдоль нар. Остальные савларцы тоже проснулись и собирались, застегивали форму, рылись в вещмешках, курили, кашляли, ругались вполголоса.
   Возле двери прямсо на полу сидел новенький. Огромный, угловатый, в форме, давно потерявшей знаки отличия и прежний цвет от грязи и крови. Он закрыл глаза и откинул назад бритую наголо голову, выставив острый кадык.
  -- Кто это? - спросила Крошка Ду у Пухлого. Тот пожал плечами:
  -- Не знаю. Минут десять назад привели.
  -- Великоват он для наших. Больше похож на десантника.
  -- А он и не наш, - бросил проходивший мимо Взболтанный, как всегда ничего не объясняя.
   Крошка Ду внимательно посмотрела на новичка. И тот открыл глаза. Глаза из сна - карие с золотыми искорками в глубине.
   ***
   Дверь камеры тяжело открылась и на пороге появился комиссар в сопровождении солдат смертоносного корпуса Крига, одетых в длиннополые шинели, шлемы с пиками на макушках и противогазы.
  -- Эй, палач, каковы новости? - крикнул Радэк.
  -- Вас надо расстрелять, вы - мусор, - отозвался комиссар, запахиваясь в свое кожаное пальто. Криговцы вскинули к плечу лансганы, взяв на прицел каждого заключенного.
  -- Мы - савларцы, - пожал плечами Пухлый, закуривая Палочку Ло.
  -- Так вот, - продолжил комиссар, - Но в районе тридцать-бис-семь-семь прорыв. Вам дается шанс искупить свою вину кровью. Вы отправляетесь в данный район с заданием защитить от возможного осквернения церковь нашего Императора.
  -- Искупим кровью, как всегда, - кивнул Пухлый, - Мы и не собирались жить вечно.
   ***
   Этого огромного послали вместе с ними. Смотря, как утопает в его ручищах лансган, Пухлый поинтересовался:
  -- Парень, а ты точно имперский гвардеец?
  -- Не больше чем вы, савларцы, - рыкнул здоровяк, взял лазерное ружье за ствол и забросил его на плечо как топор, - Я с Теплуса. Меня зовут Медведь.
   Крошка Ду развесила на поясе гранаты и спросила:
  -- Вы там, на Теплусе, все такие здоровые?
  -- Нет, - Медведь достал из нагрудного кармана помятую палочку Ло, - Я там был самый маленький. Поэтому меня и взяли в армию. Я был единственным, кто влез в космический челнок.
   ***
  -- Позиция - хуже не бывает, - вздохнул Радэк. Он сел прямо на изуродованную трещинами землю позади баррикад. Вдохнул из трубки ингалятора и стал изучать взглядом храм. - Здание как здание, только черепа перед входом и надписи на церковном. Правда, Крошка Ду?
   Женщина пожала плечами, проверила заряд батареи и села рядом.
  -- Ну да... Здание как здание.
  -- Это не просто здание, - покачал головой подошедший Медведь, - это символ.
   Крошка Ду посмотрела на него внимательно:
  -- Символ чего?
  -- Это не важно, - мотнул головой Медведь, - Просто символ. Пустота, за которую надо умирать.
  -- Мудрено, - вздохнул Радэк.
  -- Враки, - припечатала Крошка Ду, ероша свои короткие волосы, - Ты прекрасно знаешь, символ чего эта церковь. Просто нам не говоришь. Потому, что мы - савларцы.
   Медведь не ответил, отошел к баррикаде и стал смотреть вдаль:
  -- Они идут, - сообщил он через некотрое время.
   ***
   Первую атаку они отбили легко: пара залпов, грохот автопушки, и орки развернули свои мотоциклы, собираясь отступить на безопасное расстояние, перегруппироваться и повторить штурм.
   Но тут на баррикаду вскочил Медведь и закричал что-то на орочьем. Вмиг мотоциклы остановились. А потом один из орков развернул свою машину и стал медленно приближаться к баррикаде.
   Крошка Ду вскинула лансган и прицелилась, поймав на мушку сперва широкую фигуру орка, а потом и его уродливую голову в ржавой каске, увенчанной рогами.
  -- Не надо, - положил руку на лансган Радэк, - Похоже, парень знает, что делает. Он вызвал их вожака на поединок.
   ***
   Они стояли и смотрели на голову орочьего вожака, что украшала теперь их баррикаду.
  -- Какой редкостный урод, - вздохнул Пухлый, почесывая небритую щеку.
  -- Да уж, кивнул Радэк, - Они все, зеленокожие страшные, как...
  -- Это он о Медведе, - с ухмылкой перебила Радэка Крошка Ду. - После того, как он завалил вожака, орки отступили.
  -- Дак ведь это хорошо, - удивился солдат.
  -- Нет уж! Теперь все орки в округе знают, что тут - могучие бойцы. А самое главное в жалкой орочьей жизни - это хорошая драка. И поэтому скоро они все будут здесь.
   ***
   К концу дня им пришлось отступить в здание церкви. Один за другим шли штурмы. Но савларцы пока держались. А Медведь раз за разом выходил на площадь перед церковью и возвращался с новой головой.
   Крошка Ду аккуратно перематывала кисть правой руки. Удар чоппы - грубо и местами заточенного куска стали, столь любимого орками оружия ближнего боя, раздробил в кашу два пальца и отсек еще два. По иронии судьбы остался только указательный, чтобы нажимать на курок. Боли не было, но она привыкла к этому.
   Подошел Взболтанный.
  -- Я умер, просто сказал он. И его грудь расцвела алыми лепестками. Разрывная пуля попала ему в спину.
   С треском разлетелась дверь и со звоном брызнули осколки древних витражей. Орки зеленой зловонной волной хлынули внутрь.
   ***
   Крошка Ду лежала и смотрела на Медведя. Тот медленно бродил по разрушенному залу и что-то искал. Наконец нашел - кусок проволоки. Зажав пальцами широкую рану в боку, из которой хлестала кровь, он проткнул края кожи и продернул проволоку в отверстие. Снова проткнул, снова продел...
  -- Это было давно, - говорил он, продолжая свою своеобразную медицинскую операцию, - На эту планету спустился мой Повелитель во главе своего легиона. Но мощь его была сокрушена. И он погиб...
   Крошка Ду смотрела на Медведя. Боли не было. Но и тела не было. На какое-то время мир помутнел - неверное, тело угасало, истекая кровью из многочисленных ран.
  -- ... теперь, когда пролито достаточно крови и отрублено достаточно голов, тайник откроется и я смогу...
  -- Значит ты, урод, погубил нас всех, чтобы добраться до какого-то треклятого тайника? - на Радэка было страшно смотреть: плевок огня из огнемета превратил его в сочащуюся сукровицей головешку.
  -- Да, - кивнул Медведь и метнул что-то в Радэка. Тот упал.
   Снова стало темно. А потом темнота превратилась в оба глаза, которые внимательно смотрели на нее.
  -- Хочешь, я возьму тебя с собой? - голос Медведя обволакивал и успокаивал, - Ты поклянешься в верности нашему Богу...
  -- Я - савларка, - сплюнула кровью Крошка Ду. Рука ее, совсем чужая, поднялась к глазам, - И это тебе от меня подарок...
   И крылья подняли ее и унесли от этих глаз с золотыми искорками в глубине. Прочь отсюда - к солнцу, чистому воздуху. К маме.
   ***
   Лейтенанта рвало. Сержант махнул рукой:
  -- Ребята, выноси.
   Потом достал флягу и хлебнул амасека. И чего это лейтенант так расклеился? Да, кровищи там море и тела изуродованы до неузнаваемости. А двоих, судя по останкам мужчину и женщину, вообще разметало так, как будто совсем рядом с ними взорвалась граната. Ну и что же? Всего лишь еще один бой и обычная зачистка. Вот только странно, отчего отряд оказался в храме, который давно не представляет никакого интереса для Империи?
  
   Человек без имени
   ***
   Николас Морт еще раз взглянул на экран дисплея таблички. Потом поднял глаза и внимательно посмотрел на стоящего перед ним человека. Контрабандиста не покидало чувство, что он где-то его видел. Эти глаза, этот перебитый нос, эта серьга в левом ухе. Видел. Где-то и когда-то. Но когда - не вспоминается. Странно, обычно Николас помнил всех. Но этот человек оставлял странное ощущение - как будто он смотрел на голографическое изображение на барахлящем экране - тусклое и полупризрачное. Или вспоминал человека, который давно умер. Ну и пусть с ним. Тем более, что он хорошо платит.
   Контрабандист кивнул - мол, все будет, и передал коробку с предыдущим заказом. Человек, стоящий перед ним, не открывая и не проверяя содержимое, засунул ее в заплечный мешок, достал оттуда плату и молча ушел.
   Странно. Морт смотрел ему вслед - ровные четкие шаги, как будто человек шел по плацу. Явно ведь военный. Но в этом городе все военные - даже дети умеют обращаться с лансганами и разбуди посреди ночи - перечислят уязвимые места орочьих дредноутов. Не показатель. И даже татуировка на тыльной стороне ладони - указательная стрелка - тоже не показатель. Да, кадианцы и криговцы не большие любители украшать свои тела тату, а катачанцы редкие гости тут, на Геддоне, это скорее всего в традициях савларцев. Но ведь именно с савларцами он чаще всего и имел дело... Не показатель... Ладно с ним, пора зайти к дежурному офицеру - отсыпать причитающееся - и на шлюпку, в очередной рейс...
   И только уже в шлюпке Николас вспомнил, какой покупатель брал у него товар, не проверяя - все ли привезено и должного ли качества. Но ведь это невозможно, правда? Мертвые ведь не воскрешают?
   ***
   В оцеплении стояли белые щиты из местных. Поэтому засуетились, воинственно замахали лансганами, при этом многие забыли включить блоки питания. Но от двух будет толк - один отошел в укрытие, взял его на мушку, а второй обошел кругом, внимательно смотря - не один ли он. Будет толк, если не будут лишний раз геройствовать.
   Но остальные вели себя столь бестолково, что не только орки, даже парочка обпившихся дрянного грибного пива гроттов смогли бы сложить их штабелями и не вспотеть.
   И дело было бы совсем дрянь - он видел это в капельках пота на висках молодых, в том, как неровно ходят стволы лансганов, как они пытаются кричать на него своими ломанными голосами...
   Но тут пришел сержант. Из Корпуса Смерти Кригга. В неизменной мышиного цвета шинели почти до пят, противогазе и дурацком шлеме с пикой наверху. Окинул взором происходящее, рыкнул неразборчивое и яростное из-под маски респиратора новобранцам, отчего те послушно опустили лансганы и расступились. Потом сержант махнул и ему - мол, проходи, проходи.
   После чего развернулся, щелкнул каблуками, как на параде и двинулся в укрытие.
   Ну он и двинулся, думая о том, что сержанты - это все-таки основа армии. На них, а не на расфуфыренных офицерах и маньяках-комиссарах держится эта амеба в форме. На этих людях со свиными загривками и тяжелыми челюстями. На тех, кто никогда не получит стек, но всегда будет в гуще боя. Сам он трижды представлялся к офицерскому званию, но дважды не захотел, а в третий раз не так посмотрел на полкана, и... Ну а после того случая с комиссаром путь к званию был закрыт навсегда записью в личном деле. Но он и не переживал, а после того случая и даже забыл об этом.
   Белые щиты стояли и смотрели ему вслед - человеку, который пересек белую черту, за которой был квартал, который позавчера оставили войска. Квартал, в который еще не зашли основные силы орков, но по улицам которого уже носились багги разведчиков и мародеров зеленокожих. Обреченный квартал.
   ***
   А вот и первый подходящий дом. Ровная брусчатка перед подъездом, забор из стальных прутьев, ухоженный газон за ним и массивные ворота со знаком какого-то местного министерства. Небольшое здание, в котором все окна были целы. Островок красоты и роскоши посреди войны.
   Подойдя к воротам, он услышал легкое потрескивание и его ноздри уловили знакомый химический запах - силовое защитное поле еще работало. Но с этим легко справится. Человек достал из нагрудного кармана пластиковый прямоугольник со стершимся от частного употребления рисунком и вставил его в щель интендификатора. Механизм покорно проглотил карточку, потом осторожно вернул. Небольшая калитка приветливо распахнулась - аппарат даже не потребовал подтверждения личности. Все-таки контрабандист всегда поставляет самые лучшие товары.
   Пройдя блестящими плитками, ведущими к входной двери в дом, он оглянулся. Нет, показалось. На всякий случай посмотрел на запястный сканнер движения - нет, только его след, замирающий пульсирующими красными точкам в нулевой отметке. Показалось. Но на всякий случай человек положил у порогу маленького стража - крошку размером со слезу младенца, которая тотчас слилась с серым цветом плитки. Не помешает.
   После чего зашел в дом.
   ***
   Он никогда не любил имперскую классическую архитектуру, главным лозунгом которой было: "Готика, готика и еще раз готика!". Эти черепа повсюду, эти вспарывающие глаз прямые бесконечные линии, эти горгульи и орлы с пустыми клювами, эти мануфакториумы, похожие на базилики, и министериумы, похожие на дома. Здания, стремящиеся ввысь, к Императору, вечно живому и вечно мертвому, да будут бесконечны его дни на Золотом Троне.
   Вот и это здание не было исключение - колонны, витражи, острые углы и неизменные черепа. Первый этаж, как водится в богатых домах, был отдан под разные службы - тут вам и вифлиотека, магазинчики одежды и домашней утвари, прачечная, пара закусочных, какие-то службы и киоски свежей печати. И все блестит в ожидании хозяев здания. Но где-то видны следы спешки - вон валяется чемодан, распахнутый и обнаживший бесстыдное нутро, вон оброненная детская игрушка ("Пойдем, пойдем, я куплю тебе другую куклу"). Странно - они покинули этот дом явно в последний момент, хотя скорее всего были предупреждены заранеее. Нет, сидели за толстыми стенами и силовым полем до последнего момента, предупрежденные заранее и в первую очередь. Но нет, побежали в спешке, собирая лишь документы и теплые вещи для детей, выбегая на улицы под рев сирен и гул приближающейся орды. Но покинули, рассчитывая все же скоро вернутся и снова ходить в магазины, пить дорогое спиртное в барах и наслаждаться какие-нибудь экзотическими фруктами ("Да, да, господин, сегодня доставлено из самого сердца Катачанских джунглей!").
   Кто знает - может, и вернутся. Может, уговорят, надавят, попросят так, что сложно отказать, и тысячи мальчиков с лансганами погибнут на улицах этого квартала, чтобы хозяева могли снова пройтись по этому ковру и бросить ленивый взгляд на гобелен, на котором...
   Он остановился. На гобелене несколько космических десантников в черных доспехах стояли и внимали особо мощным мужиком с красивым мечом. Все это происходило на фоне огромного то ли танка, то ли транспортера. Ага. Тут и надпись. Ну конечно. Ключевой момент Крестового Похода Джерулас - Высший Маршал Лудоллусс... нет - судя по надписи - Лудолдус объявляет, что Крестовый поход будет закончен только клинком цепного меча или выстрелом болтера. Да, да, было такое в военной истории Империи - то же город, но там люди резали людей - это было возвращение под власть Благословенного и Бессмертного мира-улья Джерулас. Чем там все закончилось - вот это не вспоминается. Наверное, особо крупной резней. Вздохнув, он подошел к лифту.
   ***
   "Повезло" уже у второй двери. Датчики тепла зафиксировали контур - еле различимый, но все же контур. Вздохнув, человек снял заплечный мешок и принялся увешиваться оборудованием. Так. Датчик движения - ноль, датчик запаха - ноль, феромоный след - отсутствует. Положив большой палец на кнопку Подавителя, он вздохнул и засунул пластиковую карточку в щель рядом с дверью. И сейчас товар контрабандиста не подвел - раздался привычный "пшик-пшик" и дверь утонула в стены.
   Чисто. Никого. И ловушек тоже нет. По крайней мере - автоматических. Можно заходить. Осторожно. И он зашел. Сделал несколько осторожных шагов по прихожей, переступил через вспученный чемодан ("Да брось ты эти шмотки, дорогая, я тебе вагон их куплю потом!"), прошел в залу. И тут гобелен. Что тут на сей раз? Ага. Могучий мужик в востроянской красно-золотой форме и меховой шапке сжимает героически в одной руке знамя, а в другой - не менее героически - неизменный пиломеч. Ну тут табличку можно не читать. Сюжет стандартный: "Последний бой графа Тощенко против мерзких ксеносов". Самих ксеносов на гобелене не было, потому как присутствие Тау на Нимбозе, где и произошло столь славное сражение, доказано не было. По крайней мере, учебники сообщают, что прибывшие Черные Храмовники во главе с кастеляном Фолькером ничего не нашли. Просто - горы трупов имперцев и все. А отношения с молодой империей Тау и так не простые, посему... бла-бла-бла...
   Запищал сканнер звуковых частот. А вот и он. И средней двери - вышел, недоверчиво смотря и издавая то ли жалобные, то ли устрашающие звуки.
   Здоровый белый пушистый кот. Кот террианский обыкновенный, filicius terranium - так, кажется, он значился в справочнике.
   Человек убрал в кобуру шокер, отключил генератор ультразвука. Достал из кармана серебристый пакетик, надорвал и стал медленно приближаться, говоря что-то ласковое и пустое. Кот недоверчиво мявкнул и стал тереться о косяк двери, поблескивая желтыми глазами.
   Из пакетика на пол перед котом посыпались катышки корма, в комнате запахло. Кот сперва отпрянул, но тут же замер, заводил усами и носом, принюхиваясь. Стал медленно подходить к корму. Обнюхал, скривился но, видимо, голод уже давно мучил его, поэтому животное набросилось на еду, хрустя смесью органики и витаминов, довольно заурчал.
   А человек осторожно стал отступать назад, по пути прихватив стул из коричневого сплава. Заблокировав этим стулом дверь, чтобы она не могла закрыться сама, он вышел из квартиры.
   ***
   На Савларе почти нет домашних животных - отвратительная экология и общий низкий уровень жизни привел к тому, что они - удел богатых и зоопарков. И поэтому тогда он не понял, что лежит в коридоре квартиры, в которую они вошли, выбив дверь, чтобы оборудовать огневую позицию. Сперва подумал - одежда, что ли, какая... Но нет. Наклонившись, он понял, что это - собака. Он видел почти такую в зоопарке. Шкура у нее свалялась, ребра и позвоночник четко проступили, и можно было пересчитать их. Собака открыла глаз - он был мутный и безжизненный, но пошевелиться не смогла. А потом закрыла его, издав почти человеческий вздох. И умерла. От истощения.
   Потом он ходил по квартире, смотрел на царапины на входной двери и представлял, как бедная собака, запертая убежавшими от орков хозяевами в квартире, бегала по этим комнатам, лаяла, скребла дверь, как она выла по ночам. А потом просто легла и стала ждать. Ждать хозяев.
   Но не дождалась.
   ***
   И сейчас он ходил по брошенным домам и открывал двери. Кормил ослабевших животных, при необходимости колол им стимуляторы. Но главное - он открывал двери. Чтобы у них - всех этих кошек, собак, обезьянок, хомячков и прочих гадов и птиц была возможность выжить. Добыть пищу, воду. Выжить. А не у мереть от голода и жажды в запертых квартирах. Его дважды серьезно покусали собаки-охранники, и тогда он обзавелся шокером и Подавителем - прибором, который генерировал ультразвук, воздействующий подавляюще на нервную систему большинства видов животных. В него стреляли мародеры и орки, он снова обзавелся оружием, и мог постоять за себя.
   И он продолжал ходить и открывать двери.
   ***
   Первый, второй и третий этаж ничего не дали. Но на четвертом сканнер уловил движение в третьей от лестнице квартире. Открыв дверь, привычно на наличие ловушек коридор, он начал обыскивать квартиру. В кабинете - очередной гобелен. До чего же они любят тут гобелены! Что на этот раз? Так... Куча тараканов и имперская гвардия в кадианской форме. Наверно... А что - "наверное" - так оно и есть. "Бойня при Крепости Каркассон: 9й Кадианский уничтожает Флот Улья Скарабус". Аляповато, но внушает.
   Датчики показали ,что искомое - за той дверью. Кухня. Ну конечно - еду же не всю прихватили, и бедное животное крутится возле генератора холода, сходя с ума от исходящих оттуда запахов и пытается добраться до...
   ...В углу, возле мойки, сидел маленький мальчик и направлял на человека лазерный пистолет...
   ***
   Орк был огромен. Они вообще растут всю свою жизнь, их кожа грубеет и темнеет, превращаясь во второй панцирь, но этот был особенно огромен. Его морда была похожа на карнавальную маску из-за покрывавших ее шрамов, татуировок и ритуальных рисунков. В передних клыках были высверлены отверстия, в которые орк продел стальную цепочку с ручкой - обычно таки вещают в общественных уборных бедных кварталов, куда не устанавливают сенсорику, подогревы и обдувы - простой бак, дырка и эта ручка, чтобы прибрать за собой. Орк пыхтел, рычал и ерзал. Но тщетно. Он застрял в узкой калитке, которую открыл человек своей карточкой - это был единственный проход на территорию дома, во всех остальных местах по прежнему работало защитное поле. Видимо, орк пытался пройти через центральные ворота, но ни его силы, ни огневой мощи его бабахалки не хватило, чтобы пробить творение Адептус Механикус. И тогда он нашел эту калитку и пытался пролезть в нее. Но не смог. Застрял.
   Человек оценивающе посмотрел на орка, вздохнул, ободряюще посмотрел на мальчик, скинул с плеча мешок и стал выкладывать из него оружие. Так. Лазерный пистолет. Слишком слабый заряд для такой толстой шкуры. Разрывная граната типа ФГЗ-11435. Нет. Слишком много грязи. Болт-пистолет Адептус Астерате? Из последней доставки контрабандиста. Тот клялся-божился, говорил, что оружие будет работать как обычное, и не потребует перед выстрелом интедефикации ДНК владельца - обычно болтеры настраивались на личную ДНК или на ДНК чаптера, чтобы собратья по оружию могли подхватить во время боя из ослабевших рук... ну и так далее.
   Мальчик предложил свой игрушечный пистолет, но после непродолжительного раздумья этот вариант был отвергнут.
   Орк продолжать ворочаться, но силовое поле и створки держали его крепко. Он даже попытался сказать что-то на своем диком языке. Увидев болтер в руках человека он замолк. И просто смотрел на него своими багровыми глазами.
   ***
   Второй третий дом не дали результатов. Только мертвая птица в золоченой клетке и все. Мальчик шел неотступно рядом - человек вколол ему стимуляторы, но было видно, что ребенок уже устает. И тогда он решил вернутся.
   Но столкнулся с мародерами.
   ***
   Глаз вытек. Он чувствовал его на своей щеке. Еще были сломаны ребра и отбито что-то. Что - он пока не знал. Да и знать не хотел. Вторым глазом он видел, как двое мародеров деловито изучают содержание его мешка, а третий связывает мальчика. Изначально их было семеро. Но после короткого боя мародеров стало меньше на четверо, а у него стало на один глаз меньше. Правда, сейчас и его самого не станет.
   Интересно, что они будут осуществлять - отмщение или возмездие? Ведь он убил их боевых товарищей.
   Человек посмотрел на главного из мародеров.
   Вот он стоит во всей красе: с закатанными рукавами, в бронежилете, на котором тускло краснеют аж три Кровавых Медальона, с гирляндой орочих ушей на груди, с неположенным "адским пистолетом" Кантраэль АМП-7 на боку, в стоптанных сапогах, на каждом которому - по ножнам, с пиломечом, лежащем на согнутой руке-протезе, с длинной змеей челки слипшихся от пота и грязи волос, с татуировкой игральных карт и костей на обеих щеках и с сигарой, скрученной из Палочки ЛО, во рту. Брат-савларец. Который вышел на охоту, чтобы вскоре вернуться в расположение своего подразделения.
   Нет, такой положительно будет осуществлять но отмщение, а возмездие. Которое есть отмщение, но совершаемое с особой жестокостью. А когда возмездие будет осуществлять такой парень...
   Громоподобный рык прервал размышления человека. Все повернулись к источнику звука и увидели, как на них несется огромная темно-зеленая туша, увешанная оружием и доспехами...
   ***
   Человек перехватил поудобней мальчика, который безмятежно спал на его руках и кивнул уже почти знакомому сержанту из Корпуса Смерти Кригга. Да, тому самому, в неизменной мышиного цвета шинели почти до пят, противогазе и дурацком шлеме с пикой наверху. Тому, который командовал оцеплением из белых щитов. Сержант внимательно посмотрел на него, потом как и тогда рыкнул неразборчивое и яростное из-под маски респиратора новобранцам, отчего те послушно опустили лансганы и пропустили человека с ребенком на руках.
   А человек шел и думал, что он теперь знает, что такое ирония судьбы. Ведь он не убил застрявшего в калитке орка исключительно потому, что представил ,что эту тушу придется резать на части пиломечом, чтобы выбраться, а ему не хотелось с этим возиться... Да и обгадится сверху до низу темной орочьей кровью.... Бррр... И тогда он выстрелил шокером. Мускулы орка рефлекторно сократились, и он просто выпал из этой калитки. А потом очнулся и пошел по его следу... И не было ни отмщения, ни возмездия.
   А потом человек перестал об этом думать. Он просто шел вперед, прикидывая, в какой район он пойдет завтра, чтобы снова открывать двери.
  
  
  
  
   44
  
  
  
  
Оценка: 3.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"