|
"Зеленая зона"
Парящий мир Плаварис,
Клиранская ДМЗ, кластер Сулану
...Холден вдыхает звезды.
Странно, но это не описать иначе: бесплотный дух, скользящий по волнам Одемы, он падает и воспаряет одновременно, точно догоняя влекущую колким сиянием бездну. На задворках сознания - отблеск воспоминаний о первом путешествии сквозь пустоту космоса вот так, без тела и привычных ориентиров. Сотканный из данных миллионов устройств фиксации, полуреальный, полувиртуальный мир, отменявший всякие границы и все, что в нем - лишь звезды, ставшие частью тебя.
Где-то рядом - бурое, пышущее жаром тело коричневого карлика, а прямо над ним - циклопические конструкты транзитных причалов. Раскинувшиеся на сотни, тысячи миль уродливые клети, в чьих ячейках находят пристанища бесчисленные суда - их не рассмотреть невооруженным глазом, но здесь, на узкой грани миров, они видны с невообразимой отчетливостью. Тысячи фантомов, - его, Холдена, полуразумных копий, - рыщут вокруг, точно облизывая своим вниманием каждую мельчайшую деталь и сохраняя в безднах архивной памяти - по привычке, на всякий случай. Вдруг, точно вспышка в темноте - знакомый образ, и тут же, словно белый шум, точно мелкая дрожь на коже - сферическое движение полей массы.
Одним незначительным усилием, Холден проносится сквозь тьму - то, что воплоти, на борту судна, потребует многих часов, здесь не занимает времени. Одна из граней сознания ловит образ, обволакивает, разбирает на мельчайшие детали. Огромный корабль - салимкорский субспейсер типа "Созвездие". Стремительное слияние плоских граней - одновременно, словно оживший кристалл и холодный тусклый клинок. Белоснежное чудовище, сложившее гигантские телескопические крылья термотрансмиттеров - эти обводы, эти резкие, выверенные линии, эти характерные формы кузова Холден не спутает ни с чем.
"Галадрион".
Росчерки воспоминаний, отголоски старых чувств... Сталкер не знает, радоваться или пугаться: слишком многое связано с этим холодным мерцающим гигантом. И точно откликаясь сомнениям - звезды замирают и осыпаются пылью: бренное тело отзывает разум из власти Одемы. Холден выдыхает шумно, трет рассеяно выбритые страйпами виски: руки затекли в неподвижности и координация нарушена. Простая, точно сама собой команда - ускорение пульса, подъем давления, разгон крови по конечностям. Неприятно, но помогает почти мгновенно.
Холден размыкает веки, бросает взгляд вперед: в узком портале двери - девушка из службы сопровождения и размещения. Высокая, стройная, в строгой бело-голубой униформе, но с обезоруживающе-открытой улыбкой и точно специально выпущенной озорной прядью светло-русых волос. Приятное, располагающее к себе лицо - именно такими должны быть те, кто отворяет гостям двери целого мира.
- Тер Холден, мы прибыли, - легкий приглашающий кивок, - не забудьте, что гостевая виза действует пятьдесят два метрических часа.
Проклятье, сталкер знает: она - серв, кукла, и почему-то это досадно. Возьми за руку, обними, вдохни запах волос - она обманет все чувства, останется человеком: пятьдесят шесть хромосом - ничто перед слабостью восприятия. Но Холден знает, видит - в ее топологии. А еще... не "темная долина", нет - просто ее улыбка искренняя. У людей так не бывает.
Он встает из глубокого кресла, шагает к выходу, но вдруг, уже в дверях, останавливается, оборачивается рывком и видит в ее взгляде отражение собственных карих глаз. Мгновенная, точно укол стилетом, атака: фантомы набрасываются на жертву, ломают с легкостью простейший брандмауэр и спустя мгновение Холден уже просеивает разум серва, точно песок сквозь пальцы.
"Салимкорский истребитель, субспейсер без регистрационного номера. Цель прибытия? Учетные записи? Оплата стыковки? Бронь пассажирских капсул?"
Она не знает. Холден просачивается в общую сеть парящего Мира, ломая, точно хрупкий лед, нагромождение средств защиты, но ответы на вопросы прячутся от него. Что ж, было наивно надеяться...
Он медлит мгновение, но все же оставляет сообщение. Потом, отзывает фантомов и забирает секунды из жизни серва.
- Добро пожаловать на Плаварис, тер Холден. Приятного пребывания.
Она не помнит, да и не должна.
Он кивает, улыбается в ответ. Покидает капсулу волоконного лифта, сходит по ступеням, оглядывается. Взгляд скользит вверх, на прозрачные купола терминала прибытия, но весь вид загораживают громады осей. Холден ухмыляется собственным мыслям и набрасывает на себя будничный гардероб - иллюзия и формальность, но опыт подсказывает: гирокостюмы из квазиорганики вызывают у посторонних людей беспокойство. А еще - Холден не хочет выделяться: в Реликтовом Поясе даже полукровке не стоит привлекать внимание.
Просторный холл, жужжащий людским ульем, выводит его прочь, к ступеням, сбегающим в город. Здесь Холден останавливается и смотрит ввысь - весь Мир на ладони. Добрую сотню миль в поперечнике, с высотой, равной радиусу, построенный в незапамятные времена Плаварис не похож на привычные коаксиальные цилиндры современных парящих Миров. У него нет противомассы и момент инерции компенсирует сеть причалов и верфей, распластавшаяся на низкой орбите почти по всему экватору коричневого карлика. Огромные, опутанные паутиной волоконных трасс оси вращают едва уловимо для органов чувств циклопический конструкт - Холден привычно вытягивает руку в сторону и ощущает почти незаметное течение воздуха. Эффект Кориолиса - местные его не замечают, но пришедшие со звезд воспринимают подсознательно.
Постояв пару минут и насладившись влажным, точно после дождя, воздухом, Холден перекидывает на грудь свой длинный "конский хвост", набрасывает на голову виртуальный капюшон и растворяется в толпе - просто высокий, худощавый юноша.
Ничего необычного.
- Разрешишь присесть?
Реальность колет разум, точно осколок льда - когда-то такие пробуждения пугали, теперь - стали формальностью. Он был далеко: играл на тонких информационных струнах иных миров, а его тело, ведомое фантомами, уже набрело на милый кафетерий в окружении аркологических садов и даже заказало какой-то витаминизированный коктейль.
Холден открывает глаза и встречает знакомый взгляд. Она не меняется - все та же легкая нескладность, все та же чуть смущенная улыбка. Издали ее по-прежнему можно принять за субтильного мальчика-подростка, а вблизи она все так же стесняется собственной женственности. В ее глазах цвета индиго - знакомая холодная искорка, ее коротко стриженные темные волосы - в привычном легком беспорядке, а кончик длинной челки измучен вечными терзаниями пальцев.
Илан. Они знакомы столько лет, но каждый раз их встречи - точно впервые.
Она смотрит выжидающе, повторяет вопрос одними лишь глазами - он спохватывается, приглашает жестом. Походя отмечает: Илан не скрывает своей крови - всем и каждому заметны тонкие, изящные черты лица и длинные, заостренные, совершенно без мочки уши - ни с кем не спутаешь. В отличие от него, она чистокровная и всячески подчеркивает это. Как и принадлежность к астронавигаторам: и угольно-черный, с сапфирово-синими вставками гирокостюм, и тускло поблескивающие пластинки трансмиттеров полей стабилизации, и никелевый медальон с эмблемой сто второго Батальона Илан даже не пытается скрыть. Напротив, упивается силой, что стоит за ее плечом: она никогда не признается, но это есть в ее топологии.
Очень опрометчиво, на его взгляд.
- Получила твое сообщение, - улыбается она едва заметно.
Ей, как всегда, чуть-чуть неуютно: Илан знает, что он может прочесть даже комбайнов - но не умеет иначе. Это и подкупило его когда-то: в безупречном, сверкающем алмазными гранями мире чистокровных, где от эмоций осталась истонченная, едва уловимая тень, эта капельку нескладная девочка с периферии сияла, точно звезда.
Путеводная звезда.
Илан пробует свой заказ: надкусив листок похожего на тюльпан цветка, начинает посасывать терпкий и ароматный сок.
- Я видел "Галадрион", - говорит он просто потому, что должен что-то сказать.
Она улыбается в ответ:
- От тебя ничего не скроешь...
...и теребит пальцами кончик челки, избегая взгляда в глаза.
Их разговор переливается, точно ручей по камням, старательно обтекая неудобные темы. Так легче: не враги, не друзья, не любовники, в бесконечной Вселенной они то и дело сталкиваются друг с другом на пересечении орбит интересов их работодателей. Но рано или поздно кто-то задаст ненужный вопрос. Вот и сейчас:
- Зачем вы здесь?
Холден пожимает плечами.
- Слышала про мирные переговоры?
- Да, - Илан вытирает краешек губы, - Консорциум прислал сюда миссию, нужно встретиться с кем-то из Лиги.
- Адмирал здесь?
Илан отрицательно качает головой и Холден вдруг замечает, что ждал ответа, затаив дыхание. Неимоверным усилием воли, приказывает себе расслабиться - выходит плохо.
- А вы?
В этих глазах цвета индиго - озорная искорка; он по опыту знает: не к добру.
- Наши сопровождают эмиссара Лиги. Охрана.
- Разве Раптакону есть дело до местных проблем?
- А причем тут Раптакон?
- Да брось, - она отмахивается беззаботно, - раптаконские ЧВК поголовно служат Спецкорпусу, а уж твой капитан... у него вообще частные контракты бывают? Меня только одно волнует: неужели все настолько серьёзно, что эмиссару потребовались услуги комбайнов?
- А ты и правда не знаешь?
Она лишь качает головой и снова посасывает листок. Холден вздыхает: она не врет, ее топология - как на ладони, не понятно лишь - радоваться этой откровенности или нет.
Сталкер выбрасывает в дополненную реальность карту кластера.
- Это галактика Грисом Семь, - дает он пояснения стремительно меняющимся изображениям, - а это - система Ротан. Самая горячая точка Клиранской ДМЗ, да и всего кластера Сулану.
- И что в ней такого ценного?
- Да ничего, - Холден откидывается в кресле, - из планет - лишь одна третьего класса пригодности, остальные - вообще каменюки да газ. Дыра, каких - каждая первая в космосе.
По карте рассыпаются цвета - темно-лиловые и густо-красные, отмечая сотни объектов по всей системе.
- Проблема вот здесь. Это - территории Боскарианской Унии, а вот эти, красные - Дилианской Республики. Это обычные карликовые государства. Два столетия, как они практически бескровно поделили галактику надвое, ассимилировав все прочие народы, и уперлись друг в друга вот здесь.
- В одной системе?
- Контролируемые Унией и Республикой территории лежат в диаметральных рукавах. В галактическом ядре они разработок не ведут, так что спорить им не о чем. Кроме этой системы. Поначалу все было более-менее пристойно, но, как всегда бывает, у кого-то сдали нервы...
- И заговорили пушки...
- Ага. И не умолкают уже две сотни лет. Большую часть времени там - дежурные перестрелки роботов, но раз в несколько лет одна из сторон собирает штурмовой флот и идет воевать никому не упавшие территории, как итог - несколько месяцев фейерверков и веселья. Ситуация усугубляется тем, что оба государства - постоянные члены и неизменный источник головной боли Лиги Свободных Миров. Так что сегодня "высокие стороны" предпримут первую за двести лет попытку договориться на нейтральной территории при посредничестве эмиссаров Лиги...
Что-то происходит - точно замирает в отдалении шум прибоя. Холден вздрагивает, чувствуя странное, противоестественное опустошение. И прежде, чем понять, что он отрезан от внешнего мира, смотрит на свои руки - его камуфляж спал.
- Что за...
- Подавляющее поле "Галадриона", - спокойно, даже чуточку кокетливо поясняет Илан.
- Зачем?!
- А ты как думаешь? Изоляция сектора, - она отодвигает от себя вазочку с лишенным жизни цветком, - я не вникала в суть конфликта, но, насколько понимаю, по обе стороны есть "партии войны", которым мир ни к чему. Все опасаются диверсантов и поэтому боскарианцы обратились к нам за... технической поддержкой. Кстати, разреши поздравить: мы с тобой малость увлеклись и не успели до комендантского часа, так что как бы мы здесь не до утра...
- "Галадрион" что, закрыл весь сектор?
- Террористическая угроза, - Илан беспечно жмет плечами.
- Но ты-то можешь...
- Не-а, - она наклоняет голову, разглаживая пальцами челку, - я... я разорвала Связь. Не хотела, чтобы "Галадрион" знал...
Она вдруг осекается, понимая, что, возможно, сказала лишнего.
- ...о нашей встрече, - подсказывает Холден и старается улыбнуться как можно более непринужденно; получается: Илан вздыхает с облегчением.
- Да, он... бывает таким ревнивым, - ей все еще неловко, но возникшая вдруг напряженность уже не грозит испортить встречу, - так что я решила, что сегодня обойдусь без его общества. Побочка: увы, но до конца комендантского часа буду наслаждаться местным гостеприимством. Так что, надеюсь, в этой дыре найдется парочка мест, где не стыдно скоротать время приличной девушке...
Она пытается казаться чуть смелее, чем есть. Обычно это умиляет, но сейчас скорее слегка раздражает - как просыпанные в постель хлебные крошки. Холден откидывается в кресле, трет виски, успокаивает себя. Его камуфляж пошел прахом, но что намного хуже - сейчас он отрезан от Одемы. Теперь, пока переговоры не завершаться, этот сектор Плавариса им не покинуть.
- Эй...
Ее пальцы обвивают его лежащую на столе ладонь. Холден открывает глаза и встречает ее взгляд. Воспоминания скребут ржавым гвоздем по окаменевшей слюде души, и от оставляемых царапин стучит в ушах и пересыхает во рту.
...Резкий толчок подсознания - и Холден тут же будто выныривает из омута. Илан визави, смотрит с осторожной улыбкой, сжимает его ладонь - но мир вокруг уже другой: резкий, контрастный и... опасный. Тренированное, усиленное боевыми программами комбайнов, многогранное сознание Холдена вопит об опасности: жизненный опыт, застарелая паранойя и измененное восприятие фантомов создают новую реальность.
Мир все тот же - но уже другой.
Холден рассылает остатки фантомов - их осталось мало в его информационной оболочке. Находит источник угрозы и кривится, точно от боли: внизу, под террасой, распугивают посетителей коханы.
Говорят, они типичные каниды, но любой благопристойный представитель этого семейства воспримет подобное утверждение, как оскорбление. Холдену коханы напоминают прямоходящую помесь гориллы, секача и гиены - причем, по его глубокому убеждению, хорошо бы обладали хотя бы половиной интеллекта этих животных. Зато в чем им не откажешь - так это в чутье, нюх у них, как у всех канидов - феноменальный.
- Нам пора.
Илан еще не понимает - вскидывает удивленно брови, наклоняет голову.
- Что за...
- Уходим! - отрезает, поднимаясь, Холден.
Поздно.
...Легко перемахнув через оградку террасы, на верхний ярус кафетерия запрыгивает огромный, даже по коханским меркам, мохнатый головорез. Выпрямляется, рычит приглушенно. Остатки военного камуфляжа вперемешку с какими-то аляповатыми тряпками, перевязь с непонятными вудуистскими амулетами через громадную грудь, грязные шаровары - пестрый и красноречивый прикид, говорящий о своем обладателе не меньше, чем посеченная шрамами морда. Длинные, почти до колен руки с изогнутыми черными когтями сжимаются в два громадных кулака.
- Яуры...
Коммуникационные протоколы едва справляются с переводом низкого, рокочущего рыка, отчего-то напоминающего грохот далекого камнепада. Холден вдруг понимает, что перед ним - судя по обилию всяких железок, подвязок, оберегов, амулетов и просто мусора, закрепленного на одежде, коханский главарь и сюда он пришел именно за ними. Тоскливо. Интересно, какую бы шуточку на сей счет отпустила Конфетка?
Да, Холдену ее не хватает. Как и остальных ребят: в такие минуты он предпочитал, чтобы между ним и неприятностями стояли раптаконские комбайны.
Рывок. Кохан в два прыжка сокращает расстояние и Холдену стоит неимоверных усилий не отпрянуть от этой вонючей, рычащей, пышущей первобытной злобой туши. Увы, коханов так просто не обманешь: словно чувствуя внутренний ужас жертвы, главарь рычит в лицо юноше, совершенно не заботясь о сногсшибательном амбре из собственной пасти.
- Яуры, - кохан нюхает воздух вокруг Холдена, распрямляется, фыркает, - вашу вонь ни с чем не перепутаешь.
- Что надо? - Холден не может скрыть отвращения: от кохана смердит псиной и машинным маслом.
- Мы - Харат и ты должен Харату!
- Не помню такого.
- Плевать! - чудовищный рык кохана опрокидывает коктейль.
Надо бы поосторожнее, а то, как бы не вышло чего...
- Чуть тише, - просит Холден, усилием воли сохраняя спокойствие, - это приличное заведение, они могут вызвать СБ...
- Жаль, - рычит в ответ Харат, - иначе я бы уже разорвал твою мягкую тушку, - кохан выпрямляется, высится чудовищной громадой, - стая прибыла сюда с предложением, но яуры помешали стае заключить договор. Стая голодна, стая зла. Яуры должны ответить.
- Я тут причем? - пожимает плечами Холден, краем глаза замечая, что к их столику, распугивая других посетителей, подтягивается еще дюжина вонючих разумных гиен, - Я вам точно не мешал...
- Ты - яур и ты - сталкер, - откуда он знает?! - этого достаточно. Ты накормишь стаю - так или иначе...
Да шиш тебе.
Откуда-то сверху выстреливают упругие струи системы автоматического пожаротушения.
Мгновенный гормональный всплеск, резкий, взрывной подъем артериального давления и тут же - активация мобилизационного резерва. Сталкер рывком опрокидывает стол и швыряет в кохана с такой силой, что тот отпрыгивает от удара. Холден подхватывает Илан - сейчас она предсказуемо кажется ему невесомой, - и одним прыжком перемахивает через декоративное ограждение террасы. Скатившись по пологим лепесткам навесов, подхватывает соскользнувшую прямо в руки девушку и сходу ломает брэндмауэры ближайшей пассажирской капсулы.
- Быстро!
- Но это же... - она еще и возражать пытается!
- Лезь! - командует Холден, на ходу запрыгивая в сорвавшуюся с места капсулу.
В спину ударяет возмущенный рев коханов...
...За окном неспешно проплывает урбанистический пейзаж гигантского тороида парящего Мира. Капсула неслышно скользит по волоконной трассе, обгоняя длинные размашистые тени - по местному времени близится "вечер". Скоро оптические зеркала, отражающие свет далекого светила, примут перпендикулярное положение и на несколько часов в Мире наступит "ночь". Условность, как и многое другое, но помогает жить.
- Кто это был? - Илан оглядывается, ежится, устраивается в кресле.
- Коханы, - отзывается Холден сквозь зубы.
Его трясет: откат после мобилизации. На несколько секунд мышечный тонус и скорость реакции выросли десятикратно - так просто это не проходит, даже с его метаболизмом потребуется время, чтобы очистить кровь. Холден ненавидит эти ощущения, они напоминают: как бы ни менял реальность твой разум, сам ты остаешься мешком с костями. Изящным, доведенным до известной степени совершенства, способным, пожалуй, творить чудеса, но... куском мяса, по-прежнему зависящим от примитивной биохимии.
В какой-то мере - удручающее обстоятельство.
- Это... они?
- Не видела раньше? - Илан качает головой в ответ, - А вот я бы лучше и не видел...
Холден вспоминает Каркару, свору Хайбера и то, что было потом. Воспоминания касаются разума, точно склизкая многоножка кожи, лишь ухудшая самочувствие юноши. Холден сжимает себя за плечи, пытаясь успокоиться - выходит скверно.
И вдруг, точно из другой реальности - прикосновение изящных пальцев к ладони. Он хочет отстраниться - не желает, чтобы она чувствовала его дрожь, но не может. Странно: это успокаивает и в то же время рождает брожение где-то на задворках сознания.
- Им нужны были салимкорцы, - Холден гонит воспоминания прочь; чтобы отвлечься, подключается к транспортной сети и пытается разобраться в хитросплетениях волоконных трасс, - что-нибудь... знаешь?
Илан привычно теребит край челки, отводит взгляд: о, да, без сомнения знает.
Проклятье, не женщина, а сплошная проблема.
- Они планировали продажу крупной партии оружия... Унии и Республике. Старье, но способное сыграть большую роль на таком ТВД, - девушка пожимает плечами, - Дэвьян подергала за ниточки, так что их даже не пустили в правительственный квартал. Не думала только, что они станут искать... виноватых.
Нет, они просто набрели на пару случайных салимкорцев в кафетерии и потребовали сатисфакции. Вполне логичный поступок... для коханов.
- Это на них похоже, - Холден старательно прячет недовольство: в конечном счете, она не виновата.
Ее пальцы сжимают ладонь чуть сильнее.
- Много о них знаешь?
- Да, сталкивался, - морщится он, - было дело... Неприятная история. Не хочу вспоминать.
Холден открывает очередной уровень карты, но медлит, точно собираясь с мыслями.
- Они - древний народ, не отнять, - он вздыхает, откидываясь в кресле, - их завоевала еще Темная Армада. Своры Халифата признали их необучаемыми и предложили, по старой традиции, сгеноцидить, но вмешались назеритки - гуманизм, человеколюбие, туда-сюда. Лучше бы не вмешивались. Их сделали вассалами Халифата, а Орден вывел в космос и понастроил академий, театров и прочего не упавшего коханам добра. При этом они плодятся, как бактерии, так что за несколько тысячелетий заполонили целый кластер. Все было вроде как пристойно, они варились в своем соку, разбавляемые другими гражданами, пока Халифат не посыпался. Вот тут-то и началось веселье: у коханов приключилось воспаление национализма, так что они быстро разогнали всех, кроме себя любимых, а кто упорствовал - сожрали.
- В смысле? - вскидывает бровь Илан.
- Буквально, - Холден усмехается собственным словам, - они рассматривают любых существ с гастрономической точки зрения. Да и каннибализмом не брезгуют, что уж там. В общем, они превратили кластер в скотобойню, а после - развинтили на металл все, что осталось. Все, абсолютно. Ну и приступили к любимому занятию: междоусобицам.
Фантомы собирают карту маршрутов - долгий процесс при столь ограниченных ресурсах; увы, сейчас Холдену доступна лишь дюжина помощников - ничтожная сила, достаточная для атаки на какую-нибудь несложную цель, но малопригодная для чего-то большего. Впрочем, даже этих фантомов можно чем-то занять - например, после карты трасс переключиться на карту коллекторов.
- Сегодня коханы - не государство, - Холден слышит свой голос точно со стороны, - территория, разбитая на бесчисленное множество военных коммун. Они живут, распродавая то, что осталось со времен Халифата, прежде всего - оружие. Ну и так: грабежи, работорговля, мародерство... Джентльменский набор. У них там реально средневековье со звездолетами - хуже, чем у Технокланов. Хотя, казалось бы, куда уж хуже-то...
Илан не может скрыть улыбки:
- Тоже поклоняются "Богу-Машине"?
- Нет, но в основном потому, что укатились во времена, когда до богов еще не додумались.
Холден, наконец, разбирается со всеми возможными маршрутами и собирает трехмерную карту сектора: на всякий случай. Вряд ли коханам хватит ума найти их в многоуровневом лабиринте Мира, но подстраховаться стоит.
- Думаешь, им хватило бы наглости напасть на нас здесь? - откидываясь в кресле, спрашивает Илан.
- Да без понятия, - Холден запрокидывает голову и смотри вверх, на циклопические структуры Мира, - но проверять не хочу. Они - дикари. Понимаешь, с коханами нельзя быть уверенным ни в чем: они договорятся с тобой, и тут же забудут. Поклянутся в верности - и мгновенно предадут. Ни чести, ни совести, ни даже деловой репутации.
- Совсем дурные?
- Я бы не сказал, что они тупы, если нужно кого-то обмануть или что-то украсть - коханы проявляют чудеса смекалки. У них, скажем так, проблемы со стратегическим мышлением, думать дальше, чем на пару шагов, они не обучены. Это понятно, это в их природе: обычно каниды, как и мы, гоминиды, существа с развитым социальным интеллектом. Считается, что именно такие виды и добиваются наибольших цивилизационных успехов...
- Ну, я в курсе...
- А вот у коханов преобладает сенсомоторный интеллект.
- Это... проблема, - кивает Илан.
- Ты даже не представляешь, какая, - Холден любуется разбегающимися по Миру тенями, - помнишь скандал с продажей халифатского автоассемблера калессианцам? - Илан кивает, - Это коханы. У них был старый, но рабочий сборщик - закрытая технология фон-неймановских машин. Устаревшая по меркам Раптакона или Салимкора, но все равно - намного круче всего, что можно найти в Реликтовом Поясе.
- Да, я бы тоже... не отказалась от такой игрушки, - точно между прочим, вставляет Илан.
- Знаешь, за сколько они продали ассемблер? - Холден старательно игнорирует ее слова.
- М?
- Двадцать миллионов.
- Ты шутишь?
- Нет, к сожалению, - Холден вздыхает, - они продали чертов ассемблер за цену прогулочного челнока. А самое интересное, что главарь коханов, заключивший сделку, на эти бабки купил яхту и сбежал, "кинув" своих побратимов. Они гонялись за ним по всему кластеру и, в конечном счете, все-таки грохнули, но интересно не это. Знаешь, что они сделали с яхтой? Сначала передрались, перестреляв половину шайки, а потом оставшиеся - сдали судно на слом и поделили полученные гроши...
- Предприимчивые ребята...
- Не то слово. Кстати, они как-то выиграли войну у Салимкора.
- Серьезно?
Ну, да, бывшая офицер Флота Белой Звезды никогда не поверит в подобную чушь.
- Ага, - Холден не может скрыть улыбки, - у них модно... знаешь, как бывает? Не быть, а казаться. Такой... папуасский вариант, карго-культ как есть. Один их главарь, стремясь быть круче всех, как-то объявил войну Салимкору, а через пару дней заявил, что война окончена, и он всех победил. В курсе ли на Солдарине, что они проиграли войну каким-то чуркам с паперти космоса - неизвестно.
- Знаешь... - Илан улыбается чуть недоверчиво, качает головой - это... это на анекдот похоже.
- Да все нормально: это коханы.
Холден замечает, что все еще держит Илан за руку; нелепо, но почему-то приятно.
Тишина иссушает мир вокруг: Холден вдруг понимает, что последние минуты болтал без умолку просто, чтобы не молчать. Чтобы не оставаться в тишине вот так, сжав осторожно пальцы Илан, боясь заглянуть в глаза цвета индиго. Малодушие, малодушие, Холден: ты можешь перечеркнуть воспоминания, точно запись в старом блокноте, но зачем-то теребишь старую рану. Дурак: твой мазохизм не сделает жизнь проще.
- Кстати... - Илан точно вспоминает что-то, - это ведь не твоя капсула?
- Взял первую попавшуюся, - не открывая глаз, бросает Холден.
Девушка рывком распрямляется в кресле.
- Ты спятил?! Не хватало еще проблем с местной СБ...
- А что, надо было с коханами остаться?
- Нет... не знаю, - Илан явно не находит аргументов, но соглашаться с кражей капсулы не желает, - по-другому как-то разобраться в ситуации не хотел?
- Поспорить с коханами? - Холден смотрит одним глазом, - Чтобы свинцом подавиться?
- Да не стал бы никто стрелять! Их за такое СБ на фарш порубит...
Ходен воздевает очи горе, вздыхает тяжело, наклоняется вперед и, заглянув в глаза Илан, скалится какой-то неживой улыбкой.
- Ты меня не слушала? Они не обучены думать на шаг вперед, они стреляют, а не задают вопросы.
- Вообще-то, у них на таможне огнестрел отобрали, - в улыбке Илан есть что-то вызывающе-снисходительное, - к тому же, не знаю, в курсе ли ты, - тонкие пальцы скользят по излишне облегающей квазиорганике гирокостюма, - но наши комбинезончики - пулестойкие.
- А ты ими пулю когда-нибудь ловила?
Неожиданный вопрос; улыбка Илан становится вдруг растерянно-вымученной.
- Ээээ... нет.
- А я ловил.
Попала впросак - в топологии девушки оторопь и смущение: слова и, особенно, выражение лица Холдена перечеркивают недавнюю браваду. Нелепое предположение и не менее глупая шутка.
- Больно? - осторожно спрашивает Илан.
- Ты даже не представляешь, насколько, - лицо Холдена напоминает посмертную маску, - компенсационные линии поглощают часть энергии, но запреградный эффект все равно такой, что потом гематома в половину организма. Думал, сдохну: если бы я был не я - наелся бы осколками ребер.
Илан выглядит виноватой - тупит взор, морщится едва-едва. В ее топологии - уничижение собственной гордости и высокомерия, немой укор недавней браваде и какое-то болезненное сопереживание его минувшей боли. Тонкие пальцы крепче сжимают ладонь, и Холден вдруг чувствует знакомую дрожь. Проклятье. Сталкер откидывается в кресле, закрывает глаза, приказывает себе расслабиться - выходит плохо.
- И все равно ты безответственный.
Холден приподнимает веки, косится на Илан.
- Я не инсталлировала диппрофиль, - пожимает она плечами, - так что никакой неприкосновенности у меня нет. А у тебя и не было никогда. Поймают - отправят в кутузку.
- Да ладно, - ответ получается тусклым и безразличным, - отъедем подальше - отправлю ее назад...
- И все-таки, это административное правонарушение, - Илан качает головой, - нас арестовать могут. Это не вспоминая про взлом пожарной охраны в кафе.
- Нужна была дымовая завеса, - отмахивается Холден, - и вообще, что тебя беспокоит: перспектива оказаться в местной тюряге или провести там ночь в моем обществе?
- Дурак, - бросает беззлобно Илан и отворачивается.
И, точно в насмешку, зеркальные поверхности в интерьере отражают свет проблесковых маяков.
- Проклятье, Солнце, - цедит сквозь зубы Холден, - вот умеешь ты беду накликать...
Мгновение - и бронированная капсула Службы Безопасности догоняет их на соседнем волокне. Офицер открывает боковую аппарель, показывает жестом - мол, готовьтесь к стыковке. Холден кивает и разблокирует стыковочный узел. Илан следит за его действиями, качая головой, и вдруг цепляется взглядом за развёрнутый в дополненной реальности пульт ручного управления капсулой, где замерли готовые к перехвату фантомы.
- Ты с ума...
Но он останавливает ее одним едва заметным жестом. Илан вскидывает взгляд - да, что-то не так, она хорошо знает эти напряженные складочки в уголках его губ. Где-то внутри вспыхивает огонек тревоги: что-то происходит прямо сейчас, и Холден воспринимает это предельно серьёзно.
Капсула СБ выравнивается, чуть наклоняется и стыковочный узел сцепляет машины между собой. Сигнализировавший Холдену офицер кивает, оборачивается назад и двое "безопасников" на заднем сидении вскидывают автоматы.
Рывок. Илан летит на пол, увлекаемая Ходеном, а остекление капсулы лопается под градом тупоконечных автоматных пуль. Атакующие пытаются развернуться, но фантомы реагируют мгновенно, их капсула таранит машину СБ и вырывается вперед, разворачиваясь двигательным отсеком к врагу.
- Что за...
- Это не СБ! - отзывается Холден, с трудом переворачиваясь на бок.
- Как ты узнал?
- Туда что, специально карликов набирают?
А ведь правда - она заметила, но не придала значения: сидевшие в капсуле в полной выкладке офицеры были необычайно худы и низкорослы. Внезапная догадка, волна холода в теле. Илан вскидывает взгляд, встречая понимающий взор Холдена.
- Дилианцы, - резюмирует она очевидное.
Ей вторит глухой стук автоматных пуль. Холден выглядывает из-за края капсулы, цедит ругательство сквозь зубы.
- У них нейтрализатор. Попадут - пожгут схемы.
- Что делать будем?
Хороший вопрос.
- Они сойдут на наше волокно, - Холден облизывает пересохшие губы, инстинктивно пригибаясь под звуком новых попаданий, - тогда... посмотрим.
И, точно в подтверждение его слов, бронированная капсула начинает сплетать боковой переход. Один из дилианцев откидывает люк на крыше, выбирается и, передернув затвор, выцеливает капсулу Холдена через оптику электромагнитного нейтрализатора. Войдут на волокно, выстрелят и тут же возьмут абордажем - таков план. Ну и славно...
Бронированная капсула сплетает переход, рывком перемещается на соседнее волокно и тут же резко теряет скорость так, что торчащий в люке стрелок роняет оружие и едва не вылетает сам. Холден ухмыляется недобро и ползет в порванное пулями кресло.
- Что ты сделал?
- Перегрузил их цепи, движок ушел в защиту, - поясняет юноша, - полчаса у нас есть.
- Они могут быть связаны с настоящей СБ, - забираясь в соседнее кресло, замечает Илан.
- Почти наверняка: нас уже ищут дроны.
Дело дрянь. Одно хорошо: из-за комендантского часа данные с роботов приходят с большой задержкой. Не панацея, но хоть что-то.
- Можешь сбить со следа?
Безнадежный вопрос.
- Не с этими ресурсами, - Холден морщится, точно от зубной боли, - подкину им пару приманок, выиграем время. Но немного.
- Нужно где-то укрыться, пока действует комендантский час, - Илан оглядывается, против всех доводов здравого смысла ища глазами капсулу преследователей, - сами не справимся.
Солнце, ты сама очевидность.
- Сюда, - указывая место на карте Холден, мысленно благодаря себя за паранойю.
Капсула соскальзывает на боковую трассу, уносясь с главного направления в старый промышленный квартал.
- Как ты нашел это место?
- Привычка, - отзывается Холден, закрывая тяжелые запоры на бронированной двери, - я не боец, для меня умение прятаться - залог выживания.
Он спрыгивает с парапета, подходит ближе.
- Это старый химический склад для хранения взрывоопасных грузов. Бронированные многослойные стены с теплоизоляцией, решетчатые панели за создания эффекта клетки Фарадея, уплотненный фундамент... Даже если нас тут найдут - сможем какое-то время держать оборону.
- Сбежать не получится.
- Это парящий Мир, - Ходен пожимает плечами, - куда из него денешься? К тому же, весь сектор оцеплен. А так хоть есть шанс дожить до рассвета. Кстати. У тебя же должен быть аварийный передатчик...
Илан прячет глаза, качает головой.
- Оставила на "Галадрионе". Девчонки сказали: зачем он тебе на свидании?
Холден вздыхает тяжело, опираясь на разгромленную капсулу. Закрывает глаза, трет виски. Сам не может понять, что его больше беспокоит: дилианская диверсионная группа или то, что у них с Илан все-таки свидание.
На минуту повисает тишина - слышно, как где-то в глубине склада капает вода.
- И что им от тебя нужно?
- От меня? - Илан удивленно вскидывает брови.
- Ну, не от меня же! - Холден разводит руками, - Это ведь ты большая шишка.
- Такие операции готовятся не один день, а нас перебросили внезапно, - Илан скрещивает руки на груди, - я получила приказ лишь двое суток назад. К тому же, я обычно не покидаю флотилию и чтобы устроить засаду, нужно знать, что на Плаварис прилетишь ты. Найдешь "Галадрион", пришлешь приглашение, я его приму... слишком много переменных. К тому же, нападать на трассе... скажем так, не самый хитрый план. Лучше про себя подумай: может, подсмотрел что-то не то в своих путешествиях, или потискал какую-нибудь дилианочку...
- Ревность - тяжкий грех, - не открывая глаз, парирует Холден.
- Мы оба атеисты, так что вряд ли меня разразит гром, - отзывается Илан, оглядывая высокие потолки сырого помещения.
Холден качает головой, трет ладонями побитый пулями композитный борт, но вдруг замирает, пригвожденный к месту догадкой. Отступает на шаг, оглядывает капсулу. Несколько пулевых отверстий в боковых поверхностях, уничтоженный обзорный купол и изрешеченный пулями моторный отсек, но ни одного попадания спереди, в район багажного отделения. А ведь первая атака была спереди - там же нет противорадиационного кожуха, как на двигателе, там тонкий невесомый композит...
Холден поднимает глаза и встречает взгляд Илан - кажется, у них теперь одна версия на двоих. Едва не столкнувшись, они бросаются к капсуле, открывают багажный отсек, замирают, переглядываются и с губ Холдена срывается нетипичное для него крепкое словцо...
...Оно похоже одновременно на кальмара и огромного слизняка, ему любопытно и, кажется, оно совершенно не боится ни незнакомых людей, ни туманных перспектив. Его больше интересуют рассыпанные по столу старые запчасти от насосов и прочих механизмов - подцепляя то одну, то другую щупальцами, оно поднимает, рассматривает, гладит и бережно перекладывает в другое место, тут же поднимая следующую.
- Итак, по порядку, - начинает Холден, - мы отрезаны от своих: подать сигнал за пределы сектора мы не можем. Вызвать местную СБ - тоже, вместо них, скорее, приедут дилианцы. У нас нет оружие и мы оба не солдаты. А еще у нас на руках... дочь?
- Дочь, сын - не поймешь, - вздыхает Илан, - у них проблемы с половым диморфизмом. В общем - ребенок боскарианского посла.
- Дилианская диверсионная группа похитила... его, чтобы иметь рычаг воздействия на делегацию, - Холден складывает руки на груди, - "партия войны"...
- Это глупо, - не прерывая своего непонятного занятия, замечает боскарианец, - у нашего отца четыре тысячи детей. Любой в нашей миссии состоит с ним в родстве, нелепо думать, что можно повлиять на политические решения моим похищением.
- Не факт, что дилианцы с вами согласны, - отзывается Илан, привычно теребя челку, - а что ваш отец? Он поддерживает идею мирных переговоров?
- Да, - боскарианец оборачивается и две пары его огромных, похожих на авантюрины глаз обращаются к собеседникам, - это нужно остановить.
Оно спускается со стола - совсем небольшое, может поместиться в спортивной сумке. Ловко проползает через маленькую мастерскую и вползает на обесточенный автоверстак - отсюда оно может смотреть на собеседников, как на равных.
- У вас есть какой-то план? - чуть подпрыгнув, Илан усаживается на край стола, только что покинутого боскарианцем, - "Дорожная карта" для урегулирования?
- Есть, но не очень хорошая, - оно гладит щупальцами разложенные по столу останки мертвых машин, - политика - это искусство компромиссов, но перед тем, как искать общий язык с врагами, придется поискать его в собственном доме. Мало кто из моих соотечественников вообще готов к диалогу.
- Не навоевались за двести лет? - голос Холдена выражает сложную гамму чувств, вряд ли понятную даже Илан - не то, что боскарианцу.
- Они боятся, - мерцающая бездна боскарианских глаз вглядывается в сталкера, - общественность... общественность устала, но столь сильно отравлена пропагандой, что не готова... усомниться в скорой победе.
- Все еще рассчитываете победить? - спрашивает Илан, беспечно покачивая ножками.
- В трудные времена люди часто... придумывают мифы, - взгляд боскарианца обращается к девушке, - а позже веруют в них. Оппозиция, как и почти все вольные парламентарии, поддерживают идею закупки тактических вооружений у стран Лиги Свободных Миров.
|