На Архонта тронный зал всегда производил гнетущее впечатление. Что странно, независимо от успешности выполнения задания. Одно он знал точно: Вергилиус терпеть не мог тех, кто пытался скрыть от него истинные результаты своей работы. Да, по возможности просил избегать крови и случайных жертв, но в случае незапланированных сложностей требовал полную информацию.
В данный момент беда Архонта была как в том, что конкретных сведений он не добыл. Обрывки слухов, куски разрозненных баек, собранных по всем тавернам, включая и ту мерзкую девку, с которой пришлось провести ночь. Ничего ужасного она из себя не представляла , но он едва удержался от желания продлить её утренний сон навечно. Информация была нужна, как воздух, но эта немилая особа почему-то становилась разговорчивой только после бессонной ночи в мужских объятиях.
Вергилиус оторвался от чтения на секунду, кивнув молодому человеку и коротким движением указав на стул напротив себя.
- Итак, мой друг, о чем нынче шепчутся в самых тёмных уголках государства? - старик улыбался настолько искренне, что Архонт едва не поверил. Всё же далеко не зря он провел последние три года, служа глазами и ушами его светлости. Прошлые его коллеги гораздо раньше пропадали. То грабитель нежданно зарежет, что в пьяной драке пырнут ножом, а порой и вовсе тела было уже не сыскать. И всё со стороны действительно выглядело, как несчастные случаи. За это время он понял, что чем вежливее и дружелюбнее ведет себя этот милый старичок, тем ближе он сам к небесам. Хотя, в его случае, скорее к беспросветной тьме.
- Принцесса сбежала несколько лун тому. Говорят, в компании с некими двумя людьми странного вида. Вероятно, это наемники: стража вряд ли бы предала, зная, что её ждет. Поиски были организованы, само собой, но результатов не дали. Но это всё на уровне слухов и баек. Сами понимаете, источники информации...эм...достаточно специфические.
- Я понимаю только то, что у тебя должно быть достаточно средств для выполнения требуемого. Политические нюансы я тебе рассказывать не буду, но эта юная леди станет отличным козырем во время... впрочем, этого тебе тоже знать не стоит. Меньше знаешь - лучше спишь, не так ли?
- Как скажете, милорд.
Вергилиус встал и прошелся по залу, задумчиво всматриваясь в каждый из развешенных на стенах гобеленов.
- Архонт, ты знаешь, кто изображен на этих полотнах?
- Боюсь, что нет.
Старик вздохнул, неодобрительно покачал головой и обернулся к своему молодому собеседнику.
- Ах, юность. Я тоже в молодости не знал никого из своих великих современников. В голове только попойки, девки и бескрайнее тщеславие. И напрасно. В своё время именно эти люди решали судьбы государств, устраивали и останавливали войны, опираясь не только на золото и связи, но и на верных им людей, - Вергилиус встал за спиной молодого человека, опустив руки ему на плечи, - и я хочу верить, что однажды и я окажусь в их числе (мне не кажется соответствующей характеру Вергилиуса такая ложная скромность, слишком уж в лоб, больше подходит не уверенному в себе опытному интригану, а тому, кто только пытается интриганом выглядеть). Надеюсь, что при жизни. Висеть на стенке мне вряд ли доставит удовольствие.
- Я буду стараться, милорд.
Вергилиус усмехнулся и наклонился почти к самому уху своего собеседника.
- Неудачники всегда говорят, что старались вовсю. А победители становятся богатыми и знатными. Я вытащил тебя из нищеты, дал титул и власть. А сейчас прошу всего лишь о маленькой услуге. Не приказываю, заметь, а прошу. Ты же не хочешь обидеть старика, правда?
- Нет, но...
- Вот и славно, мой милый друг. Вот и славно. Заходи почаще с благими вестями, и твоя жизнь станет ещё ярче и светлее. Ступай.
Только выйдя из замка, Архонт смог вздохнуть. Его продолжало трясти, но он сумел взять себя в руки. Он впервые настолько близко подошел к той пропасти, по краю которой ходил последнее время. Будучи человеком далеко не самым наивным, он понимал, что эта просьба - по сути, ультиматум. Или он выполняет задание, или.... Второй вариант заставил его содрогнуться. Смерть станет только последним, желанным этапом того, на что его обречет Вергилиус...
Стражники озадаченно оглянулись вслед молодому человеку с седыми висками, но вопросов не задавали. После всех тех легенд, что ходили об этом особняке, такие вещи они научились попросту забывать.
В глубине души Ридмон понимал, что причины его разочарования кроются, прежде всего, внутри него самого. Расставаясь с родными, он ожидал увидеть за воротами НЕЧТО. Причем конкретного смысла в это определение он не вкладывал. Сейчас же, наблюдая час за часом одну и ту же картину, он был откровенно расстроен. Удивительный, интересный мир, обещанный отцом, на данный момент представлял собой уходящую за горизонт дорогу и холмы по обеим её сторонам. Изредка эта монотонная картина разбавлялась полосками леса. Внимательно присмотревшись, Рид понял, что даже деревья были такими же, как возле его поселка. Эта мысль окончательно добила юношу. Устроившись на тюках одежды с наибольшим комфортом, предоставляемым разбитой и размытой дождями дорогой, он на мгновение прикрыл глаза, но тут же провалился в сон.
В детстве ему редко снились сны. Скорее всего, уставшее за день тело слишком сильно стремилось к покою, чтобы помимо реального мира тратить силы ещё и на иллюзорный. Неудивительно, ведь обычно весь день Рида был занят работой, оставляя лишь толику времени на еду и отдых. Приходя домой, мальчик наскоро перекусывал и буквально падал в кровать, радуясь такому необходимому и желанному отдыху. Со временем Рид окреп, но и обязанностей становилось только больше, и мир снов так и остался для него таким, каким он привык его себе представлять по рассказам сверстников.
Дорога будто сузилась, оставляя лишь небольшой просвет между деревьями, но вскоре и он превратился в столь узкую тропинку, что Ридмону пришлось слезть с повозки, чтобы двигаться дальше. Ему совсем не показалось странным, что все его попутчики куда-то исчезли, и он остался совсем один. Даже лес будто сомкнулся за его спиной, покрываясь тьмой и туманом. Сзади зашумел внезапно налетевший ветер, и первые капли оповестили о приближении дождя. Сам ливень не заставил себя долго ждать. Зато впереди не было даже намека на непогоду: напротив, полное безветрие и красноватые лучи заходящего солнца несли умиротворение и покой. Юноша сделал шаг навстречу закату - и тут же за его спиной выросла стена дождя, а впереди забрезжили лучи света, постепенно становящегося всё более ярким и манящим. Ускоряя шаг, Рид шел вперед, ощущая, как внутри него самого будто разгорается яркое пламя. Оно уже начало пожирать его изнутри, причиняя невыносимую боль, но попытки остановиться были тщетны. Закричав, мальчик упал на колени, с ужасом глядя себе на грудь, где прямо сквозь него били лучи света. Уже более десятка ярких стрел раздирало его тело, но они продолжали множиться. Ридмон закричал, но из горла вырвался только жалкий вздох. Не в силах терпеть такую боль, он рухнул на спину и потерял сознание... просыпаясь.
Первое, что он увидел, открыв глаза, было задумчивое лицо Менеска. Торговец, вероятно, и сам задремал, но стоны Ридмона разбудили его.
- Знаешь, в народе есть присказка: спит, как крестьянин. Ты заставляешь меня задуматься над тем, справедлива ли она. Что случилось хоть?
- Сон. Наверное. Но вспомнить сейчас не могу подробностей.
- Да уж. Крестьянин с тебя, как с сапога наплечник. Признаться, я и сам носом начал клевать, хотя, казалось бы, хорошо выспался. Негоже товары без нагляда оставлять - в дороге всякое случается.
Рид протяжно зевнул, но спать вроде бы уже не тянуло.
- Менеск, а что вообще говорят про эти места? Какие-нибудь байки, предания, или места знаменитых сражений?
- Да какие тут байки, - купец усмехнулся в усы, устраиваясь поудобнее, - слухи одни, да и те появились после россказней чудаковатых пьянчужек, а им и корова с крыльями привидится запросто.
- Ну, хоть это расскажи.
- Тогда слушай. Поговаривают, что на окраине леса стоит старый замок, заброшенный много веков тому. Самое интересное, что из самих рассказчиков его никто в глаза не видел, а всем кто-то рассказывал. Ну да это так, к слову. Так вот: много раз замок пытались обжить. То заезжий рыцарь со своей челядью нагрянет, то дальний родственник нашего правителя решит хозяйством обзавестись. Но не вышло ни у кого. Будто бы живет там дух усопшей хозяйки твердыни, почившей ещё во времена Великой войны народов. Говорят, что она до сих пор ждет своего рыцаря с гербом в виде её броши. Как выглядит это украшение - никому не ведомо. Но любого, переступившего порог замка, ждет лютая смерть. Уж сколько там несчастий происходило с постояльцами - не перечесть. Хотя, как я считаю, всё это байки для детей. Разнесли бы давно по камешку этот замок - он же, поди, пару сотен зим без присмотра стоит, давно уж обветшал бы, камни потрескались. Так что выдумки это всё.
- А кроме знатных никто не осмеливался рыскать там? Наверняка ведь много добра должно было сохраниться.
- Разбой в Аргее уже давно стал достоянием истории. Последние из смельчаков нынче сидят с протянутой рукой. Как правило, одной. И без остальных конечностей. Стражники Архимага своё дело знают. Так что и дороги теперь стали безопасны, и постоялым дворам ничто не угрожает. Тишь да благодать. Кстати, торговля стала довольно-таки прибыльным делом. Если решишь всерьез заниматься этим - буду рад помочь на первых порах, а там и в ученики возьму с удовольствием. Ты вроде паренек смышленый.
- Обещаю подумать, - Ридмон благодарно улыбнулся. Всё же с попутчиками ему явно повезло.
Менеск раскурил трубку, задумчиво хмыкнул и продолжил.
- Другая байка ещё более невероятная. О болоте вот в этом самом лесу, - купец махнул рукой неопределенно в сторону, - будто странные существа там водятся, ни на кого из ныне живущих не похожие. И снова получается так, что рассказы-то разнятся промеж собой. То им крылья приделают, то копытами по земле эти нелюди бьют, а иные вовсе пугают, что это и не земные создания, а порождения древнего мрака. Чего только не напридумывают. Я лично общался с одним таким. Ты знаешь, сложилось ощущение, что он немного... нездоров. Рассказывал о демонах с неба, о каре для всех людей и прочую чушь. Пытался меня в церковь затащить, покаяться. С большим трудом уговорил его отстать от меня.
Торговец замолчал, глядя вдаль. Рид некоторое время не решался спросить, но наконец отважился.
- А вы сами верите во всё это? Вроде бы называете пустой болтовней, но всё же...
Менеск с улыбкой обернулся и потрепал парня по голове.
- Знаешь, дыма без огня не бывает. Наверняка, что-то за всем этим есть, но обросло таким слоем домыслов и фантазий, что за всей этой шелухой истины и не разобрать. Безусловно, что-то где-то есть, чего мы не знаем. Речь не идет о дальних странах, которых, уверен, достаточно в этом мире. А если мир не один? И даже если это у нас под носом, большинство предпочитает просто жить своей жизнью, ни во что не влезая и не заботясь ни о ком, кроме самих себя.
- А вы?
- И я. Есть дело, которое приносит прибыль. Есть время, которое надо потратить, чтобы получить барыши. И будь я проклят, если променяю звонкие монеты на простое удовлетворение собственного любопытства, - Менеск хрипло рассмеялся, закашлявшись дымом.
Ридмон согласно кивнув, чувствуя, что его снова неудержимо клонит в сон.
Остальные торговцы будто и не обращали внимания на молодого человека, путешествующего вместе с ними. Сначала это смущало Ридмона, но постепенно он привык. В самом деле, какой им интерес в попутчике, пользы от которого нет, равно как и неудобств.
Когда из-за очередного холма вынырнул небольшой поселок, радости мальчика не было предела. Глаза настолько устали от постоянного созерцания унылого пейзажа, что сейчас Рид жадно разглядывал каждую деталь деревни. Сначала казалось, что всё в порядке, но вскоре возникло ощущение, что что-то тут не так. Люди подозрительно косились на чужаков, не спеша здороваться и подходить, женщины сразу же уводили домой детей, играющих на улице, мужчины крепче сжимали кулаки и рассматривали из-под бровей, и хорошего в этих взглядах было мало. Никто не решался первым задать вопрос, напрашивавшийся сам собой.
Спешившись, купцы стали полукругом на центральной площади поселка, если её можно было так назвать. Неказистый фонтан, по всей видимости, исполняющий роль украшения, с большой натяжкой можно было назвать хотя бы привлекательным. Грубо обработанный камень только издалека ещё немного напоминал человеческий силуэт, а вблизи казался всего лишь куском скалы. Сама площадь, возможно, и была когда-то образцом чистоты, но сейчас глазам путешественников предстала отвратительная картина: плохо замытые пятна крови на камнях, розовая вода, наводящая на определенные мысли, куски разорванной одежды и, главное, - массивная виселица посреди площади у самого фонтана. Болтающееся тело завершало неприглядную картину.
Опешивший Ридмон переводил взгляд с одного на другое, не в силах поверить в увиденное. Жители поселка, стоящие возле своих домов, по-прежнему не торопились подходить к прибывшим, озлобленно глядя на них на расстоянии. Менеск поднял было руку, обращая внимание на себя, но этим жестом вызвал только волну недовольного ропота среди жителей. Обстановка накалилась до предела, когда, наконец, к торговцам подошел седой, но ещё достаточно крепкий мужчина, пристально разглядывая предводителя купцов. Менеск сделал несколько шагов навстречу, давая понять, что разговаривать надо именно с ним.
Старик долго рассматривал чужака, неодобрительно покачивая головой и шевеля пальцами. Затем развернулся, сделал пару шагов, но остановился, будто что-то вспомнив.
- Убирайтесь. Чужим тут не место теперь. Вы приносите зло и боль в наши дома, не давая взамен ничего. Подобные вам сеют разруху, смерть и унижения. Убирайтесь, ибо вам здесь не рады.
Менеск молчал. За всю его долгую и насыщенную жизнь такой прием он встречал впервые. Обычно деревни, оторванные от крупных городов, были только рады редким визитам торговцев, позволяющим им продать излишки еды или инструмент, взамен получая пусть не такие необходимые, но значительно облегчающие быт вещи, вроде свечей или неповседневной одежды. Здешний отнюдь не радушный прием поставил опытного купца в тупик.
- Уважаемый, мы прибыли не из таких уж далеких мест, но, по правде говоря, удивлены вашими манерами. Быть может, вас ограбили, или вы затаили обиду на кого-то из нашей гильдии, или внезапный набег лихих людей так переменил ваше мнение о простых торговцах? Расскажите нам.
Старик выразительно повернулся в сторону раскачивающегося тела.
- Мертвые не умеют обижаться, странник. И, как оказалось, не умеют отвечать на те вопросы, которые им задают, насадив на кол. А что касаемо разбойников.... Вот уж не думал, что доживу до того дня, когда лиходеи станут носить форму королевской гвардии. Лучше бы не дожил. Мы пытались объяснить, что ничего не знаем, но военные люди умеют быть крайне настойчивыми. А этот несчастный, - старик указал пальцем на тело, - просто пытался защитить своего отца. В своей стране от своих же защитников. Теперь нам всем кажется, что преступность становится узаконенной.
- При всем уважении к вам, с трудом верится в то, что люди короля самовольно бесчинствуют на землях империи. Я не подвергаю сомнению ваши слова, просто удивляюсь. Уж не обессудьте. За всю мою жизнь не слыхивал ни о чем подобном вашему рассказу. Неужто без причин всё произошло? - купец хитро прищурился, прекрасно понимая, что сейчас, возможно, в них полетят камни и его немногочисленный отряд попросту сомнет обезумевшая толпа.
Старик снова неодобрительно качнул головой и сделал ещё пару шагов в сторону от Менеска. И произнес всё так же, не оборачиваясь:
- Я гораздо старше вас, гораздо. И также не припомню никаких преступлений со стороны людей короля. Но, видимо, когда-то всё бывает впервые. Поэтому прошу: уходите. Здесь вы не найдете ни приюта, ни огня, ни еды.
Менеск пристально посмотрел на старика, но тот даже и не думал поворачиваться.
- Последний вопрос, если позволите.
- В том случае, если он действительно последний. Мне кажется, вам тут настолько не рады, что с каждой минутой у вас всё меньше шансов мирно уйти.
- Уверяю, последний. Очевидно, вы не настроены сообщать нам, по какой причине с вами так обошлись. Это ваше право. Я признаю, что нет на свете таких причин, которые позволяли бы королевским стражникам так себя вести с преданными слугами Его Величества, - Менеск подчеркнул голосом последние слова и выдержал паузу, надеясь, что старик всё же обратит внимание на невысказанный вопрос, но тот ответил ему гробовым молчанием, - и всё же... почему вы не снимите несчастного с виселицы?
Старик, наконец, соизволил обернуться к купцу и с гримасой, больше похожей на оскал, сделал пару шагов навстречу, подойдя вплотную к Менеску. Он прошептал чуть слышно, но Рид всё же сумел услышать: "Потому что, когда они завтра вернутся, он должен висеть там нам всем в назидание. Если мы его снимем - вместо него будет висеть десяток других".
Молодой человек покачнулся при этих словах, но стоящий рядом торговец настолько ощутимо ткнул его в бок, что он выпрямился и сдержал чуть не вырвавшийся крик.
Менеск кивнул старику и вернулся к своим людям, кратко пересказал им суть беседы. Начавшие было возмущаться соратники быстро умолкли, нервно поглядывая на труп, да и люди совсем не торопились расходиться.
На ночлег, после недолгого совещания, решили остановиться неподалеку от поселка. По словам Менеска, до следующей деревни было больше дня пути, а по ночной дороге брести никому не хотелось. Поэтому седловина за соседним холмом была выбрана единогласно. С неё открывался отличный обзор на дорогу и деревню, что обеспечивало хоть какую-то защиту на случай нападения. Палаточный лагерь разбили быстро, часть людей отправилась за топливом для костра, часть сгоняла повозки в круг, задумчиво косясь на соседний поселок. У Рида до сих пор внутри всё переворачивалось, и в глубине души он был бы рад как можно дальше убраться от этого места. Побродив некоторое время кругами и, скорее, мешая остальным, чем помогая, он наконец примостился на траве около Менеска, задумчиво покачивая головой. Торговец выжидательно молчал, внимательно наблюдая за мальчиком.
- Вы думаете, они совершили какое-то преступление, раз стража так с ними обошлась? - Рид переводил взгляд то на лицо купца, то косился на деревню.
- Знаешь, в этом мире очень непросто жить так, чтобы всем быть угодным. Насколько я понял, мы не первые торговцы за последние дни, которых эти крестьяне видят. Ну а дальше просто логическая цепочка, если тебе, конечно, интересны домыслы старика.
- Безусловно. Итак?
- Итак, как я уже сказал, мы далеко не первые. Следующий пункт: жителей наказали за то, что они не задержали людей, прошедших, а, возможно, и ночевавших в их деревне. Думаю, эти люди и есть те самые торговцы. Мы давно не бывали в этих краях, но, насколько я помню законы, по прямому письменному приказу короля или Верховного мага... как бы тебе понятнее объяснить... В общем, посыльные доводят до сведения ВСЕХ поселений список людей, подлежащих задержанию. Так, наверное, понятнее. Получается, что наших недавних знакомых наказали как раз за то, что они ослушались приказа. Вот только возникает вопрос: с какой стати простым жителям нарушать приказ короля? Не думаю, что тут имело место простое непослушание. Ведь кара всегда примерно одна и та же. Значит, была причина, и причина весомая.
Менеск раскурил трубку, выпустил пару колечек дыма и на время замолчал. Когда Рид уже собирался задать мучавший его вопрос, купец сам повернулся к мальчику.
- Да, я так же, как и ты удивлен. Мне непонятен мотив, но тут очень тяжело гадать, не зная этих загадочных торговцев.
- Может, деньги?
- Рисковать жизнью ради денег? Вот уж не думаю. Не в такой ситуации, да и слишком это было бы авантюрно. Скорее, тут иные мотивы. А деньги... Ты ещё поймешь с возрастом, что сами по себе деньги не имеют никакого значения.
- Это как? Вы же работаете ради денег. Нет, я прекрасно понимаю, что звонкие монеты - это просто обменная вещь для тех благ, которые можно себе позволить. Но...
- ... Но ты не прав. Я пришел к пониманию того, что ценность имеет только время.
Менеск улыбнулся, с удовольствием наблюдая за реакцией собеседника. Видимо, удивление на лице Рида было так сильно, что купец тут же продолжил свою мысль:
- Примеры можно приводить бесконечно. Хорошая дорогая еда позволяет прожить дольше и сохраняет жизненные силы, то есть, дает тебе больше времени. Хорошее оружие в нужный час позволит тебе выжить в схватке, даруя тебе часы, дни и зимы жизни. Свой дом, в свою очередь, дарит уют и покой, позволяя не тратить деньги и, главное, время на поиск жилья ежедневно. А это ведь тоже экономия. Нам всем отмерено по-разному, но в наших силах прожить максимально отпущенный нам срок. Ты ещё юн, и тебе кажется, что жизнь будет течь вечно, как те реки, которые тысячелетиями не меняют своего русла. Но однажды придет час, когда твои волосы поседеют, походка станет не такой уверенной, глаза - чуть менее зоркими, а женщины будут не более привлекательны, чем мраморные скульптуры. Тогда тебе очень захочется жить. А время-то уже уходит. Мне порой кажется, что я слышу шелест утекающих мгновений. Вспоминая прошлое, чаще улыбаюсь, чем грущу. И это правильно. Когда придет мой черед - я уйду с улыбкой на устах, искренне радуясь, что прожил не зря, взяв всё от этого мира, что он мог мне дать. В первую очередь - всё ВРЕМЯ. Знаешь, у меня взрослые дети, устроенные, одетые, сытые. В наше время у многих и этого нет. Я не переживаю за них.
Старик внезапно умолк, запрокинул голову вверх и прикрыв глаза. Рид завороженно сидел рядом, ожидая продолжения, но Менеск просто покачал головой, так и не повернув голову к собеседнику. Напрасно прождав ещё несколько минут, мальчик ушел отдыхать.
Сон долго не шел. Стоило только закрыть глаза, как перед ним удивительно отчетливо представал силуэт раскачивающегося тела на площади. И чем дольше Рид не открывал глаз, тем быстрее несчастный мелькал у него перед глазами, шевеля высунутым языком и хрипя так, что хотелось зажать себе уши ладонями. Ридмон упрямо продолжал бороться, но смотреть стало настолько невыносимо, что мальчик распахнул глаза и сел на пледе, заменявшим ему кровать. Ощущая себя донельзя разбитым, он с удивлением понял, что солнце уже взошло и, судя по шуму, торговцы заканчивают сборы и вскоре будут готовы отправиться дальше в путь. Протирая глаза, Рид кое-как выбрался из палатки, услужливо одолженной ему на ночь одним из попутчиков. Насколько хватало его скудных знаний об оседлой жизни, они уже готовы были тронуться в путь, но почему-то медлили. Спросив у проходящего мимо Менеска о причине, он узнал, что у одной из подвод треснуло колесо, и сейчас незанятая часть торговцев была занята починкой. Вернее, поиском подходящего дерева для колеса. Выслушав объяснения, Ридмон вызвался помочь, попутно выяснив какого именно размера должен быть ствол. Лес, видневшийся неподалеку от места стоянки, как раз годился для поисков. Менеск попросил долго не бродить по чаще, пояснив, что хоть кто-то наверняка найдет к этому времени нужный материал, а ждать отставших смысла нет. Тут останется несколько купцов, чтобы подобрать задержавшихся, если такие будут. Понимающе кивнув, Рид отправился на поиски. Проходя мимо палатки, он повязал на пояс ножны с мечом, решив, что на худой конец оружие вполне сможет заменить топор.
Это был лес из его сна. Он с удивлением узнавал те самые деревья, мимо которых будто проходил прошлой ночью. Те же незаметные глазу тропинки, тот же полуразрушенный муравейник.... Это было крайне странное ощущение, но Рид наслаждался им сполна. Он будто вернулся в детство, где был так давно, но что-то всё равно осталось неуловимо знакомым и родным. Поэтому он ничуть не удивился, когда облака над кронами деревьев налились свинцом и плавно переросли в грозовые тучи, а вскоре и первые капли дождя зашлепали по листьям. Ридмон давно потерял счет времени и внезапно осознал, что, наверное, пора бы уже возвращаться.
Чаща леса осталась уже за спиной, и вдали мелькал просвет между деревьями, когда Ридмон услышал быстро приближающиеся шаги. Из леса выбежала юная девушка, вряд больше пятнадцати зим от роду. Запыхавшись, она с ужасом посмотрела на юношу, будто оценивая, и тут же споткнулась об ветвистую корягу, пересекающую тропу. Подбежавший на помощь Рид в первые мгновения был вынужден просто держать девочку, пытающейся вырваться из его рук.
- Я просто хочу помочь, я не причиню тебе вреда! - Рид перестал касаться её, и юная особа чуть успокоилась, но продолжала оглядываться назад, впрочем, больше не предпринимая попыток к бегству. Отдышавшись, она подняла глаза на мальчика.
- Помоги мне. Это очень важно, прошу... Они идут за мной. Они уже близко...
Насколько "они" близко, Рид узнал сразу же, когда на тропе показались люди, одетые в форму стражников. Трое из них, натянув луки, остановились, прицелившись в Рида и девочку, остальные четверо направились прямо к ним.
Рид растерялся. Он прекрасно понимал, что это вообще никоим образом его не касается, да и не стоит, по правде говоря, встревать в те дела, где присутствуют люди короля, но девочка настолько тесно прижалась к нему, что ему стало её по-настоящему жаль.
Воины подошли вплотную, первый из них попытался отодвинуть Рида, но тот даже не шелохнулся. Подняв забрало шлема, стражник удивленно взглянул на Рида, затем покачал головой и положил руку на рукоять меча.
- Юноша, вам не стоит встревать в те дела, которые вас не касаются. Мы настоятельно рекомендуем вам убираться отсюда подальше. Поверьте, вы ещё молоды, и только это в какой-то мере оправдывает вас. У меня сын вашего возраста, и я первый и последний раз прошу вас: уйдите с нашей дороги и дайте исполнить приказ. Любая помеха будет караться смертью. Не стоит губить свою жизнь так рано. Поверь, мне самому не нравится то, чем я занимаюсь, но это не дает мне права ослушаться. Отойди в сторону.
Рид колебался. Не было ничего постыдного в том, чтобы сейчас уйти, тем более, что эти люди просто выполняли приказ. Но это "помоги" продолжало звучать у него в голове, не давая сосредоточиться.
- Я не верю, что она может быть виновна, в чем бы её ни обвиняли, - голос предательски дрогнул, но Ридмон только сильнее сжал кулаки и продолжил, - она ведь совсем ребенок...
Воин неодобрительно покачал головой.
- Это простой приказ, юноша. Мы все даем клятву при принятии на службу. Это наш долг. Не делай глупостей, прошу тебя. Я тебе обещаю, хоть могу этого и не делать, что она не пострадает.
Ридмон посмотрел на небо. Это и правда был его сон. За спиной лил дождь, но под кронами деревьев было светло и сухо. Впереди ещё столько времени, но он уже знал, что оно закончится для него здесь и сейчас. Он успел улыбнуться девочке, на миг повернувшись к ней, прежде, чем шепнул на ухо: "Беги". Улыбнулся и стражнику, словно прося прощения. Рассмеялся, слыша, что девочка успела сделать пару шагов, надежно скрытая от лучников его спиной. Он ещё продолжал смеяться, когда рука сама собой легла на рукоять меча, сжимая её так, что заболела кисть. Ему казалось, что он в один миг выхватил оружие, но стражники успели спустить тетиву. Первая стрела пронзила его плечо, разлетевшись вспышкой невыносимой боли по всему телу, вторая попала прямо в грудь, не давая кричать. Рид захрипел, жадно пытаясь сделать хотя бы вдох. Уже упав на колени, он успел заметить третью стрелу, а затем и почувствовать затухающим сознанием, как кровь толчками вырывается из раны. Он умер прежде, чем упал на землю. Обрушившаяся тьма и покой стали для него единственным и таким желанным избавлением от всепоглощающей боли.