Если дела идут хорошо, они и дальше будут двигаться верной дорогой. Если неприятность не случилась сегодня, она не случится и завтра. Если за время четырехмесячной межзвездной экспедиции никто из экипажа даже палец толком не прищемил, это не значит, что все запасы неприятностей припасены на последние сутки полета. Отставить суеверия.
Сорок планет обследованы и упакованы, данные внесены куда надо, акты подписаны кем положено. "Паганели", как называют флотские научный состав экспедиции, ошалев от результатов собственной работы, уже строчат монографии-диссертации, предвкушая обалдевшие глаза мировой науки.
Навигаторы готовят гиперпрыжок, научно-исследовательский межзвездник "Алексей Леонов" возвращается на Землю.
Все идет по плану.
Ладно, закончим на этом сеанс аутотренинга. Пора Керчина послушать. И отнестись к случившейся неприятности без эмоций - как к задаче. То, что неприятность есть, понять несложно, мой старший помощник уже на стуле извертелся.
- Говори, Коля, - сказал я. - Только начни с конца, вводную часть можно опустить. А то вечно у вас - сначала черенок от лопаты сломался, потом штаб сгорел.
- Понял, - кивнул старпом. - Командир, мы не выполнили экспедиционное задание и сфальсифицировали отчетность. Это, если коротко.
- Молодец, - на автомате сказал я. - Умеешь, если захочешь.
Керчин нервно улыбнулся.
- Так, Коля, подожди. Чего мы там не выполнили?
- Задание. По числу обследованных планет.
Спокойно. Я же обещал себе - без эмоций.
- Это с какого перепуга, товарищ Керчин? Сорок планет копейка в копейку, сам ведомость сверял.
Коля вздохнул.
- Есть одна деталька, - сказал он, понемногу избавляясь от официального тона. - На момент обследования АЗ-1345 планета была карликом. То есть стала карликом за два дня до нашего с ней знакомства. КСП потрудились.
Вот оно как. Деталька.
Комиссия по статусу планет, она же КСП. Работа у ребят проста, как мычание - периодически собираться вместе и менять статус пары-тройки планет "исходя из уточненных данных и проведенных исследований". "Исследования" они проводят сами, не вставая с дивана, то есть, непосредственно с Земли - наши данные им не указ. А доказывать свою полезность в деле освоения космоса эти парни научились. Из штанов выпрыгнут, но докажут, что не зря едят свои чипсы.
Таким вот незамысловатым образом планеты и становятся планетами-карликами. А карлики, согласно заданию и Уставу, объектом исследования быть не могут. Дискриминация, согласен. Но адвокатов у планет нет, даже у гигантов. Так что формально наша экспедиция исследовала только тридцать девять планет. Бухгалтерия правит миром.
- Когда узнал? - спросил я.
- Да только что. Паганели сказали. Только это еще не все. Я, командир, уже отчитался в УПС. За сорок планет.
- Приплыли тапки к берегу.
- Иваныч, ты же сам сказал - не тяни резину, заканчивай с бюрократией. Вот я и закончил.
Да уж, подумал я. Закончил. А бюрократия, похоже, с нами только начинает. А дела-то не так плохи, надо сказать. Они куда хуже, чем казалось.
Итак, что мы имеем.
Протоколы свои КСП нам не высылает, но доступ к информаторию у нас есть. По Уставу о затеях "клуба самодеятельной песни" нас должен был предупредить куратор экспедиции, то есть мой старый знакомый Сема Золотухин. А он не предупредил. Дежурный диспетчер прошляпил, скорее всего.
Золотухин вывернется, ему не привыкать. Сошлется, что протоколы КСП есть в открытых источниках, диспетчера своего крайним сделает, вот и вся любовь. Но мне-то от этого не легче.
Потому как сам факт невыполнения плана штука, конечно, неприятная, но хуже другое. В Управление планетарной статистики, оно же УПС, ушел отчет о сорока планетах. И УПС, не утруждая себя выяснением обстоятельств - не царское это дело - зафиксирует именно это количество. А потом сверит с данными куратора и зафиксирует факт искажения отчетности. Приписку, грубо говоря. И окажется командир "Алексея Леонова" недоумком, который и план не выполнил, и очки хотел втереть мировой общественности. Такая вот слава покорителям космоса.
- Нам нужна еще одна планета, - прервал мои раздумья Коля. - Устав же позволяет обследовать планеты, не вписанные в задание.
- Доставай из рукава, фокусник. У нас два часа до прыжка.
Если бы еще сутки-двое. Планет вокруг, как пельменей в кастрюле. Но заход, перенастройка... Не, нереально.
Обследование происходит с орбиты, но времени жрёт много - процесс постоянно обогащается различными бюрократическими наростами. Акты выдачи зондов, дронов и прочей техники, акты списания её же, дефектные ведомости, заключения медкомиссии о допуске к работам (приказ от 2026 года, на секундочку), инструктаж по технике безопасности...
Не ту работу назвали освоением космоса.
- Ладно, Коля, - сказал я. - Не можешь изменить ситуацию, меняй отношение к ней. Тридцать девять, так тридцать девять. Пошли, чаю выпьем.
***
Занимался прыжком, пытаясь абстрагироваться от этой паскудной истории. Но мыслям не прикажешь. Чесал лоб и размышлял.
Соблюдение закона - главное в космосе, еще курсантами наслушались. Но закон не один, законов много, а под каждый пишутся уставы и инструкции, которые придумывают штук пятнадцать ведомств. Так что будь добр исхитрись и не нарушь. Можешь запороть любой проект, даже подвергнуть риску жизнь людей, но если следовал за инструкцией, как осел за морковкой, то благодарность в приказ и премию к апрелю. А проявил инициативу вразрез с каким-нибудь "п.3.5.1. параграфа 26, третий абзац сверху" - сиди и отписывайся с предсказуемо-печальными последствиями.
- Плохо не то, что ситуация идиотская, - сказал я Керчину, который заявился сразу после орбитального торможения. - Плохо, что это нормой становится. Привыкаем мы к абсурду.
- Выговор? - спросил Коля.
- Да и хрен бы с ним. Тут похуже тема. За "фальсификацию отчета" могут всю работу под сомнение поставить, знаю я этих чертей.
- Да уж... Иваныч, я тут мысль думал.
- Не возбраняется, - кивнул я. - Излагай.
- Вот у Мерфи - "всякая задача имеет как минимум одно очевидное неправильное решение", так?
- Ну, возможно. Ты же у нас эрудит.
- Но неправильное решение в парадигме бюрократического абсурда может быть и правильным?
- Коля, - мягко сказал я. - Не находишь, что сейчас не очень удачный момент для философских дискуссий?
Имеющий привычку любой разговор начинать издалека, Николай выдохнул и решился:
- Командир, я нашел сорок первую планету.
- Как ты сказал? - спросил я с интонацией ослика Иа, услышавшего про подарок к дню рождения.
- Я нашел сорок первую планету.
"В парадигме абсурда, говоришь..."
Не сговариваясь, мы посмотрели на иллюминатор.
***
- Ну что, Игорь Иванович, - Золотухин улыбнулся дозировано, как умеют опытные бюрократы. - Поздравляю, так сказать, с успешным прибытием на Землю. Чего на орбите-то подзадержались?
- Модули парковочные шалят, - соврал я. - Перестраховаться решил, протестировал еще на раз.
- Это ты правильно, Игорь, - Золотухин добавил в интонацию легкую степень озабоченности. - В нашем с тобой деле осторожность, так сказать, превыше всего. Впрочем, я в тебе не сомневался.
Ох и горазд Сема на прелюдии. Хорош уже в беседу вплывать, хитромудрый ты наш.
- Все торжества, как понимаешь, завтра, а сегодня... Сегодня есть один, так сказать, вопрос.
Есть, Сема, есть. Не будем тянут "хвоста за кот", "так сказать".
- Если ты про карлика, то я в курсе, - сказал я. - Вчера вам отчет отправил, обновленный. Актуализированный, так сказать. В отчете сорок одна планета. Да, один карлик, так что соответствующих требованиям только сорок. Данные по количеству, отправленные нами в УПС, абсолютно достоверны.
Золотухин застыл лицом.
- Э, не понял. А сорок первую где нашли? - спросил он.
Я набрал в легкие побольше воздуха.
- Согласно параграфу номер восемнадцать, исследованию подлежат любые планеты, кроме планет карликов, планет, исследование которых сопряжено с повышенными рисками, а так же планет, исследование которых было проведено ранее.
- Ну, - настороженно сказал Золотухин.
- Земля под параграф не попадает, не так ли?
На лице Золотухина отобразилось выражение, которое в литературе часто описывают фразой "лихорадочно соображал".
- Ты чего же, умник, Землю в свой список включил?!
- Что значит - включил? - как бы оскорбился я. - Провел исследования в соответствии с типовым заданием. Интересная планета. Формы жизни присутствуют, отчасти разумной. Мудаков многовато, разве что. Порадуем академиков, Сема?
Золотухин смотрел на меня так, словно я сам был новой формой жизни.
- Повторяю для штабных, - продолжил я. - В УПС ушло только общее количество планет, просто число. Которое ты, как куратор экспедиции, обязан подтвердить или опровергнуть. Оснований для отказа в подтверждении у тебя нет. Минусуешь этого униженного "каэспэшниками" карлика, плюсуешь Землю-матушку, вот тебе и сорок планет. Арифметику не забыл?
- Да кто дал тебе право данными манипулировать, - взорвался Золотухин. - Да я сейчас Абрамяну лично...
- А тебе кто дал право не проинформировать меня об изменении статуса планеты, включенной в полётное задание? Думаешь, дежурного премии лишил, и нет проблем? Не, Семен, так мы не будем. Кто к нам с параграфом придет... Ну, ты понял.
Золотухин молчал. Не ждал он от меня бюрократического цинизма.
- Сема, я же и твою задницу прикрываю, - ласково сказал я. - Это твой косяк. Не только по параграфу, по сути. Кивни уже, что согласен. Так сказать.
Может быть, я чего-то не понимаю, думал я, выходя из кабинета. Может это и главное - отчеты, планы, статистика, вовремя состряпанный документ. Не научные данные, которые мы собираем и которые переворачивают представления о науке. И миру угрожают не метеориты, способные разнести Землю на молекулы, а планеты-карлики, которых по преступному недомыслию считают крупнее, чем они того заслуживают.
Керчин ждал меня у выхода из здания Космофлота.
- Все нормально, Коля, - сказал я. - Это не та победа, которой мы будем гордиться перед внуками, но без этого тоже никак.
- Командир, тут такое дело, - Керчин не смотрел мне в глаза. - Я, пока тебя ждал, еще один параграф нарыл. Мертвый, на практике не применялся, вот о нём и забыли.
Похоже, продолжается наше сумасшедшее чаепитие.
- Продолжай, - сказал я.
- Цитирую, - вздохнул Коля. - "Исследования планет, на которых при предисследовательской подготовке обнаружены факты или признаки разумных форм жизни, аналогичных земным, подлежат согласованию с куратором экспедиции, Глобальным институтом ксенологии, Мировым Советом..." Там длинный перечень.
- Ясно. Отличная новость. Слушай, а ассоциации астроботаников-бисексуалов в этом списке нет?
Коля вяло поморщился.
- Вот я и подумал, если в УПСе это дело обнаружат...
- Обнаружат, Коля. В УПСе обнаружат. Они как и мы, работу по душе выбрали. Юристов там, как в Андромеде астероидов. И не спрашивай, зачем.
- Иваныч, что делать-то будем?
- Отписываться. Объяснять, почему мы не постеснялись исследовать планету, аналогичную Земле.
- Аналогичную...
Коля пожевал губами, словно пробуя слово на вкус.
- Командир, мне тут мыслишка в голову пришла...
***
Уважаемый Семен Аркадьевич!
В ответ на Ваш запрос номер 393-939 от 24.09.2118 года сообщаем, что Ваш вывод о несанкционированном исследовании планеты АА-0001 (далее по тексту - объект) в связи с нарушением параграфа 66, п.2.1.8 Устава НИСПИ считаем необоснованным.
При предварительном исследовании объекта на нем обнаружены формы жизни не аналогичные, а идентичные земным. Понятия "аналогичности" и "идентичности" синонимичны, но не являются тождественными.
Приложение: заключение Института Семантических Исследований на 62 листах.
Командир Научно-исследовательского межзвездного корабля "Алексей Леонов", И.И. Шадрин.