Аннотация: Тэйт ведомый меркантильными мотивами отправляется на болота Мирина дабы отыскать там пропавший сундук. Главный герой даже не подозревает как закончить простая, казалось бы, миссия и каких проблем он наживет прогуливаясь по болотам.
Болота Мирина
Темное небо сотрясалось от грома извергая из себя потоки ливней. Они непроглядной стеной стояли на лестных тропах пугая собою горе-путников. Свирепые ветры тиранили деревья, качая их со стороны в сторону, срывая листья и ломая ветки, а единственный источники света в этой безжизненной тьме были редкие вспышки молнии.
Я в сотый раз проклинал себя, за то, что не поверил погодному магу.
Лесная дорога превратилась болото. Кобыла месила копытами грязь, пошатываясь, словно вот-вот остановится, свалиться в грязь и сдохнет. Я опрокинул бурдюк, сделал несколько глоткой эля и заглянул через горлышко в сосуд, чтобы проверить много ли осталось у меня поила.
- Нам хватит, милая - сказал я, поглаживая кобылу.
Она не ответила - боролась с новыми ударами ветра.
Вода затекла под рубашку, отчего я начал понемногу трезветь. На смену приятному опьянению пришло мерзкое, липкое похмелье.
Ветер трепал волосы, срывал капюшон. Я остановил кобылу чтобы отойти и отлить. Грязи было немного - всего по щиколотку, поэтому, уверено перекинув правую ногу через седло я ступил на почву, но в этот же момент кобыла, подавшись резкому порыву ветра отступила назад, отчего, зацепившись ногой за стремена я свалился в грязь.
- Морхор мах! - выругался я.
Мой кожаный плащ был окончательно испорчен, как и настроение, ведь весь эль, что остался в бурдюке смешался в Миринской грязью.
Спустя пол часа езды я наконец увидел блеклые огни города. Грязь сменилась дорогой из булыжников, а запах леса - вонью помоев и дегтя. Кобыла еле тащилась по пустым улицам Мирина, пока я щурился, всматриваясь в вывески, пытаясь разглядеть знакомое название сквозь занавес дождя.
- Нашел - сказал я кобыле - трактир "Пьяный хряк".
Трактирщик стоял, облокотившись на стойку и пристально изучал меня взглядом. Выглядел он под стать названию трактира, как настоящий хряк - жирный, с маленькими черными глазками и толстыми волосатыми пальцами, к тому же от него несло как он ночного горшка. Я достал из кармана три медяка и кинул их на стол, от чего мерзкая харя трактирщика искривилась в натянутой улыбке.
- Налей мне что-то, что ты не разбавил мочой - три медяка за кружку пива в этих краях невиданная щедрость.
С той же натянутой улыбкой трактирчик сгреб монеты себе в карман и наклонился под стойку, попутно ворча под нос.
Пока тот хряк возился с пивом я окинул взглядом пустой зал и тяжело выдохнул. Почему же Нут выбрал именно этот трактир? В центре города достаточно куда более приличных мест чем это, с чистыми столами, и хорошенькими девками на побегушках.
- Может, достопочтенный господин желает остаться на ночь?
- Морхор мах! Нахватало еще подцепить что-то, лежа на твоих простынях - отрезал я.
Хряк снова начал ворчать.
В окна стучала гроза. Стены трактира стонали от происков вихрей.
Я забрал свое пиво и сел за стол в углу зала, куда не доставал свет масляной лампы. Стол был липкий, стулья скрипели как кости бывалой блудницы, а пол окрашен пятнами крови. Трактирщик принялся ковырять в носу, да с таким энтузиазмом, что любой золотоискатель отступил бы в сторону увидев, как усердно он добывает сокровенное богатство из недр своего свиного пятака.
Когда-то я, изрядно напившись, пообещал себе и еще троим девках, что никогда и носа не суну в Мирин, говорил, что даже сапог мой не ступит на эту убогую землю. Почти три года я держал это обещание, объезжая этот город десятой дорогой, но все изменилось, когда ко мне прилетел голубой ястреб Нута с письмом. Он, в свойственной ему манере, сообщил, что срочно нуждается в моей помощи и что хорошо заплатит за работу. Ему, я отказать не мог, поэтому приехал. Ко всему прочему весной для меня работенки мало, так что отказываться было глупо.
Пока я кривил нос попивая теплое пиво в трактир зашли три стражника в голубо-серых доспехах. Ходили они неладно, говорили невнятно, а лица их покраснели от эля. Погода их не пугала.
Стражники громко смеялись - меня раздражали громкие звуки. Один из них кинул свой меч на стол и свалился на стойку, что-то шепча трактирщику.
Я уже заранее знал, чем этот разговор закончиться, поэтому снял с пояса секиру и толкнул его ногой под стол. Из оружия у меня осталась только рука.
Стражник повернулся в мою сторону.
- Эй, ты! - закричал он. - Не хочешь поднести бравым воинам, коли они хранят твой сон?
- Нет, не хочу.
Я встал из-за стола и скинул на стол кожаный плащ, оголив при этом свою металлическую руку.
- Мой сон охраняет Морхор, а не тройка сопливых отпрысков, которые и голую бабу отродясь не видали.
Стражник вылупил свои пожелтевшие глаза и бросился к столу, где лежал его меч. Мою руку он не увидел, толи из-за того, что в зале было слишком темно, толи от того что стражник был пьян в стельку.
- Негоже так балакать с Миринскими воинами! Щас ты пожалеешь о том, что сказал! - зарычал он.
Двое остальных стали за спину своему товарищу, извлекая мечи из ножен.
Я уже был готов научить эти детей уму разуму, но внезапно двери трактира распахнулись и выход заслонила какая-то фигура. Присмотревшись получше я увидел, что из-под черного капюшона наружу выглядывает медно-рыжая борода. Эту бороду я узнаю из миллиона.
Он был огромный как скала. Почти два метра ростом и такой же в обхвате. Широкие плечи он прятал под длиной синей мантией, а жилистые руки в кожаных перчатках. Нута было легко спутать с воином или кузнецом, но не как не с искусным магом, которым он на самом деле и являлся.
Стражники тоже обратили на его фигуру внимание, но не сочли должным уважить его.
- Проваливай, отсюда! - закричал он, размахивая мечем.
Нут подождав секунду, переступил порог трактира и медленно закрыл за собой двери. Он почесал свою рыжую бороду и вежливо улыбнулся. Стражник не знал, что немногим доводилось видеть эту улыбку, а те, кто видели уже давно покоились в домовине.
Стражник сначала посмотрел на меня, потом на Нута, не зная на кого напасть сперва. Но громила принял это решение вместо него. Он одной рукой толкнул стражника в сторону, да с такой силой, что бедняга не удержался на ногах, и свалился на стол издав при этом забавное кряканье. Двое остальных оказались посмышленей. Они, обменявшись взглядами спрятали мечи, подняли своего боевого товарища и ретировались, стараясь не задеть колдуна у прохода.
- Пойдем - сказал он и бросил трактирщику один медяк и добавил - ты нас не видел.
Я бегом допил свое пиво, поднял с пола секиру и вышел вслед за другом.
Улицы ночного Мирина всегда плохо освещались, от чего путники в любой момент могли испачкать кожаные сапоги в чей-то помет или блевотину, или что еще хуже, например сломать себе ногу прицепившись через один из каменей торчавших прямо из дороги. Грязь и вонь стали частью жизни людей, которым не повезло родиться здесь. Увы большинство из них никогда не увидят нечего кроме этой нищеты и грязи. Как не странно, только в этом забытом богами местом Нут мог спокойно заниматься своим ремеслом, не привлекая лишнего внимания.
Он вел меня окольными тропами прямиком к своему дому, что находился в одном из богатых районов. Нут по природе своей был человеком не разговорчивым и скрытным, но то, что он и слова не обронил за это время, меня удивило.
Когда мы подошли к его дому, он оглянулся по сторонам. Что-то в нем выдавало беспокойство.
Только скрипучая дверь закрылась у меня за спиной, дом словно ожил. В камине затрещали дрова, свечи сами загорелись, а из кухни повеяло ароматным ужином.
- С чего вдруг такая осторожность? - спросил я, снимая сапоги. - Ты кого-то боишься?
- Лишняя осторожность не помешает, особенно в наши времена.
- Не думал, что ты боишься миринской шпаны.
- Не в этом дело.
Нут скинул капюшон. Только сейчас в оранжевом свете костра я заметил, как постарел мой друг. Некогда его волосы и борода горели яростным рыжим пламенем, а глаза изучали чарующий свет, словно у безумца. Но сейчас все изменилось, он потускнел, притих. В бороде появились серые волоски, морщины исполосали лицо, а голос стал хриплым и невыразительным. Мне даже показалось что тот стал немного ниже, чем был раньше.
Я не видел его чертовски долго.
- Ты пить что-то будешь? - спросил он.
Я вытер с лица воду.
Дом Нута нечем не отличался от дома обычного колдуна: стены оббиты деревом, стены увенчаны полочками с разными флакончиками, ковры на полу, потолки увешены оберегами, столы, заваленные книгами и огарками свечей.
- Ну? - повторил он.
- Разве что, твоей настойки от похмелья.
Он понимающе кивнул и достал из стола какую-то коробку, а я тем временем свалился в кресло и закрыл глаза ощущая, как пульсируют вены в висках. Нут передал мне фиолетовый флакончик. Я в один глотов осушил его и наконец почувствовал долгожданное облегчение. Внезапно, мир вокруг стал куда более привлекательным, приятным, вышла вся та скверность, что ранее облепила мою голову и тело.
- Ты устал с дороги, тебе нужно отдохнуть. Погода выдалась ни к черту, дорога наверно была тяжелой - сказал он и покосился на мой плащ. - Поднимайся на второй этаж, так уже нагрелась вода в ванной. Чистая одежда на постели. И ради богов убери отсюда эту тряпку.
Я кинул взгляд на свой плащ. Когда-то я отвалил за него приличную суму, не хотелось бы так просто с ним попрощаться.
Я поднялся с кресла.
- А где Теф?
- Она придет завтра утром.
На этом наш короткий разговор и закончился. Нут налил себе вина с кувшина, надел очки и начал листать книги, а я поднялся на второй этаж, помылся и лег стать, нагишом.
На утро я проснулся он шума в гостиной. За несколько лет путешествий мой сон стал очень чутким, я научился просыпаться от каждого шороха, треска ветки или дыхания, но эта постель обладала каким-то чарующим эффектом. Накинув на себя длинную тунику, я спустился в гостиную, где меня приветливой улыбкой встретила Теф. Она стояла у печи и лицо ее было красное от жара.
Как мне рассказал Нут, Теф - полная сирота, он взял ее себе в служанки, когда той исполнилось четырнадцать. Сейчас Теф уже за двадцать и судя по мешковатой одежде она немного в положении.
- Как спалось? - спросил колдун, сидя в кресле.
Я обернулся на его голос и широко улыбнулся.
- Если бы рядом со мной спала бы какая-то баба было бы намного лучше.
Он рассмеялся, но его взгляд скользнул на Теф. Отставив серебряный бокал, он тяжело поднял с кресла и извлек из кармана мантии связку ключей.
- Нам нужно поговорить. Иди за мной.
Половицы в доме ужасно скрипели. Я по правде говоря не хотел его слушать в тот момент, меня больше интересовало содержимое горшков, что стояли в печи и за каким так старательно следила Теф. Но увы Нут мои мысли не читал, а озвучит их я побоялся.
Каменная лестница вела в подвал, двери которого закрывались на три замка. Когда мы подошли в двери я сразу учуял как вокруг завеяло магией - ее невозможно перепутать ни с чем. Магия тоненькими иголочками покалывала в кончиках пальцев и приятным жжением опускала вниз живота перехватывая дыхания.
- Не удивляйся, если увидишь что-то...ну ты понял - промямлил он.
Я усмехнулся.
- Меня сложно удивить.
Нут закрыл за мной двери. В подвале было достаточно холодно и жутко темно - идеальное место чтобы хранить зелья и не самое лучше, чтобы приглашать старых друзей.
Я услышал подозрительное хлюпанье и почувствовал, что в подвале помимо нас сбыл еще кто-то. Мой друг поднял руку, произнес какое-то заклинание и ладонь его загорелась белым пламенем. Непроницаемая тьма постепенно рассосалась и в само центре подвала что-то образовалось, нечто действительно необычное. Сначала я не поверил своим глазам - в огромной корите посреди подвала сидела женщина. У нее было тощее лицо, серая кожа, огромным черные глаза, красивая большая грудь и рыбий хвост. Да, именно, рыбий хвост.
- Русалка? Как... зачем?
Его позабавила моя реакция. Он ехидно улыбнулся и развел руками.
- Ты же говорил, тебя сложно удивить - злорадствовал он.
Русалка ведать поняла, что мы говорим о ней и начала шипеть, от чего жабра у нее на шеи стали дрожать.
- Слизь, которую они выделяют чтобы смазать хвост, пропитана очень яркими ферамонами- объяснил Нут. - Я добавляю его в мыло.
Он действительно постарел. Удивительно, ведь я знаю этого человека с раннего детства, хотя сейчас сложно сказать, что мы одного возраста. Мы росли вместе, пока жили в Сасхоре, и уже тогда, в пять лет Нут отличался смекалкой и живостью ума. В нем было что-то, что заметит только искусно отточенный глаз, мэтр, чей разум не был затуманен стереотипами и пустыми мыслями, что-то, что делало его особенным на фоне других мальчишек. Это что-то и заметил колдун который проезжал мимо нашей деревни, перепутав дорогу из Дреха в Каиберт. Он заприметил высокого, худого как щепка мальчика. Колдун решил забрать парня к себе на воспитание. Родители мальчика не были против избавится от одного голодного рта в семье, где помимо Нута было еще семеро детей.
По его словам, тот колдун был не очень одаренным, но в отличии от по-настоящему сильных магов, он владел одним тонким искусство - умением торговать, умением, которое так великодушно передал своему ученику.
Нут подошел к корыту, ухватил русалку за хвост и начала трепать ее плавники. Существо начало извиваться, как электрический угорь.
- Разве это гуманно?
- Гуманно, не гуманно, какая разница. Я за нее хорошо заплатил.
- Так ты прятался от друидов?
Друидов побаивались многие волшебники, которые эксплуатировали магических существ, или ресурсы природы. Они были своего рода борцами за девственность природы и хоть больших хлопот не проносили, все же могли изрядно подпортить настроение.
Колдун иронично покачал головой.
- Кто и когда боялся этих наркоманов? Они только и могут, что дрочить на деревья и кусты с магнолией, в перерывах между пожиранием дурманящих грибов.
Нут отпустил плавник и вытер руку о штаны.
- Только Теф не говори - если она узнает, что я прячу русалку в подвале, то выпустит ее.
Он подошел к стене снял факел и зажег его. Так же он сделал с подсвечником, что я стоял на толе и факелом в другом углу подвала. Пока Нут возился с освещением я подошел к корыту. Русалка посмотрела на меня, сощурила глаза и злобно прошипела.
- Они говорят только под водой. Опусти ее голову в корыто и услышишь, что она хочет сказать.
Мне было жаль эту красавицу, но любопытство скребло нервы. За пятьдесят лет жизни я впервые увидел русалку и не воспользоваться такой возможностью было непростительно. Мысленно попросив прощение, я ухватил русалку за волосы и опустил ее голову под воду. Существо стало брыкаться, корчиться, но, когда ее жабра оказались в воде - шипение исчезло, и вместо него сквозь водные покровы послышалось звучание птичьего языка - самого древнего языка, на котором говорили все магические существа. Увы, или к счастью я не знал птичьего, поэтому не смог разобрать проклеены русалки, адресованные в мою сторону.
- Это поэтому ты вызвал меня из Рогинских борделей?
Колдун покачал головой.
Я отпустил русалку, та толкнула меня в отместку и шлепнула хвостом по воде, от чего брызги полетели во все стороны.
- Нет. Увы, но нет - выдохнул Нут.
Он погладил свою бороду и начал рыться в карманах.
Вообще Нут не из тех людей, что будут преувеличивать, а все свои проблемы привык решать самостоятельно, не прибегая к помощи людей из вне. Он очень редко о чем-то просил и не отозвался на его письмо, я не мог.
- Ты меня заинтриговал.
Он улыбнулся, в его руке звякнули ключи, на сей раз чуть поменьше предыдущих.
- Я старался. Мне на самом деле нужна твою помощь, ведь ты один из немногих кому я доверяю.
- Ну и что стряслось?
Колдун почесал шею, подошел к сундуку, открыл его и достал свиток.
- Это...три недели назад, мне донес торгаш из Зларэса, будто готов продать один весьма ценный, экзотический товар. Словом, я решил купит у него это, и купил. Отправил гонца с деньгами, но как назло товар не получил.
Нут обернулся, посмотрел на меня и вытянул руку вперед. Стул, что стоял в возле кипящего котла подвинулся ко мне как бы приглашая присесть.
- Мне выбить деньги нужно?
- Нет. Дай закончить...
Он подошел к столу развернул свинок и достал из кармана нож.
- Оказалось, что гонец деньги отдал, а вот товар донести не смог.
- Отчего?
Нут шумно выдохнул. Я увидел, как заиграли его скулы.
- Он умер.
Мой друг порезал ножом палец, сжал руку в кулак и вытянул его над свитком.
- Его убили - продолжил Нут. - Наверно, заблудился на болоте, или его настиг болотный жмых. Черт его знает, что случилось. Ты знаешь на Миринских болотах не сладко...
Кровь колдуна капала вниз на свиток и закипала, от одного только прикосновения с пожелтевшим пергаментом.
- Я заплатил за тот товар мешочком сапфиров, а мог купить за него замок, несколько гектаров земель и небольшую армию - Нут замолчал и склонился над свитком. - Словом, мне нужно твоя помощь. Надобно отыскать мой товар, и я готов хорошо заплатить за это.
- И как же мне это сделать? Твой гонец пропал неизвестно где и как я по-твоему отыщу то...
Но Нут, снова меня опередил и сунул мне под нос свиток над которым только-что колдовал.
- Это карта - сказал он. Товар находился в моем именном сундуке, а каждый из них помечен, и я могу отследить его на карте. Вот видишь - оказал он пальцем на карту, где еще секунду назад промелькнул голубой огонек. - Я не могу пойти на болото, у меня очень много роботы, да и к тому же там слишком опасно даже для колдуна, а ты бессмертный значит - задание не составит тебе трудов.
- Нут, я кажется упоминал, что не бессмертный.
- Да-да - отмахнулся он. - Но ты моментально регенерируешь, а это почти одно и тоже.
- А если его открыли?
- Кого открыли?
- Сундук.
- Если бы его открыли - свиток сгорел.
Колдун сел за стол и достал из шкатулки жевательный табак.
- Пойми, я не могу доверить это дело обычному наемнику - он может украсть сундук. От того прошу тебя. Этот товар очень важен для меня.
- Что же в этом чертовом сундуке? - не выдержал я.
- Узнаешь, когда принесешь. Заметь я сказал, когда принесешь, а не если принесешь - подмигнул мне Нут.
Колдун свернул свиток и всучил мне.
Мое чутье подсказывало, что эта невинная на первый взгляд история прячем в себе что-то, но я не мог отказать ему, ведь обязан этому человеку жизнью. Поэтому приглушив свои инстинкты, я сжал в руке свинок и кивнул, в знак согласия.
- С тобой завтра на болота отправиться проводник. Он парень еще молодой, но толковый. Ну как - пожал он плечами - толковый как проводник, а сейчас - он достал из внутреннего кармана мантии часы - пора завтракать.
Вечером мы в Нутом решили сыграть в карты. Теф сидела на диване поджав под себя ноги, и читала что-то. Мы с товарищем седели у камина. После двух кувшинов вина лицо его приобрело багровый оттенок. Он стал больше говорить и чаще улыбаться. Когда игра нам надоела, Нут отложил карты, закинул ноги на стол и начал травить байки.
- Сколько же лет прошло с того момента, когда тебе присобачили руку?
- Двадцать пять лет - ответил я не раздумывая.
- Это чертовски много - задумчиво сказал он.
Это и правда чертовски много.
- Тебе известно, что в Овихане достроили храм Четырех Вечных? - спросил Нут ковыряюсь в сырной тарелке.
Я кивнул в знак согласия.
Огонь в камине плясал, потрескивал, живой и теплый, наполняя дом домашним уютом. В такой обстановке рождались самый интересные истории.
- А ты слышал, что выкинул Стоуб?
- Нет.
Он удивленно посмотрел на меня.
- Серьезно? Ну значит слушай. На третий день Овихансой ярмарки Стоуб поднялся на этот самый храм и на глазах всего базара спрыгнул с него прямо в толпу - Нут начал смеяться. - Бабы орали как обезумевшие, торгаши приняли сгребать свой товар и бежать прочь, слепые попрошайки прозрели, а безногие ветераны моментально отрастили ноги.
Нут громко смеялся, придерживая себя за живот.
- И что дальше?
Колдун на секунду умолк, отставив бокал и наклонился ко мне.
- Он взлетел. Представляешь - взлетел.
- Стоуб не колдует - удивился я. - Откуда ему знать о левитации?
- Нет-нет. Он не колдовал. - Он взлетел на крыльях дракона. Придумал какой-то механизм, прицепил на спину крылья и взлетел. Летала он недолго, упал где-то возле Ткацкого района, но ты только представь до чего он умен.
- И безумен одновременно.
- И то правда. Впрочем, если бы не его безумие, он бы не создавал такие штуковины. Рука твоя, например. Одного взгляда на нее хватает, чтобы враги обращались в бегство. Ведь на двадцать лет она тебя не подводила.
- Двадцать три - поправил я его. - Иногда с ней возникают трудности.
Я посмотрел на свою руку, вылитую из Венианского железа. За все эти года она не то что не поржавела, даже налетом не покрылась, ни царапины. А ведь она столько пережила. Чего греха таить - иногда я забываю, что она ненастоящая, иногда я думаю, что родился с ней, так сильно к ней привык.
- Готов заклясться были желающие ее купить у тебя. Только представь, насколько тебе тогда повезло.
- Что повезло, то повезло.
Сейчас сложно вспомнить тот день, когда вся мою жизнь перевернулась с ног на голову. Я думал, что запомню все детали до последней, но как оказалось, на память - сила Морхора не распространялась.
Допив свой бокал, я уснул на диване, так как пойти до постели не мог. Теф заботливо укрыла меня меховой накидкой и ушла в комнату к Нуту.
Утро не задалось с самого начала, ведь вместо приятного пробуждения я свалился с дивана на пол, при этом ударившись головой о столик, что стоял рядом и перевернул вазу с цветами. На шум выбежала Теф, она хихикнула увидев, как я лежу на полу извиваясь от боли словно змея в обломках разбитой вазы. Девушка достала из стола Нута флакончик с настойкой от похмелья и вложила мне в руку, а сама, плавно покачивая бедрами пошла на кухню.
Мне нравилась Теф, в ней были воплощены все те качества, что ищет мужчина в женщине: доброта, красота и молчаливость, а еще она смеялась с любой моей шутки. Она была мягкой уютной. Словом - идеальная девушка.
Теф подогрела завтрак, на это у нее ушло не больше пяти минут. Как оказалось - она умела колдовать. Обхватив горшочки с вчерашним рагу, Теф нагрела сначала ладони, а потом и само блюдо. Я был удивлен, ведь впервые увидел, как колдует женщина.
- Тебя Нут научил этому? - спросил я, прислонив ко лбу холодный графин с водой.
Теф промолчала, только игриво улыбнулась и подмигнула мне.
- Впервые вижу, как колдует женщина...
Если веровать писаниям о Четырех Вечных, то женщинам недозволенно колдовать, ведь она уже обладает магией деторождения и должна благодарить Вечных за такой щедрый подарок. В иных случаях, женщина, решившая ослушаться богов и выучить колдовство, рискует потеряет возможность рожать или вовсе умереть. Но почему-то мне кажется, что дело в другом. К тому же, судя по округлившемуся животу Теф, предписания Вечных не правдивей детской сказки.
Но увы, люди верят в сказки, особенно если они не разумны. Чем глупее народ, тем проще им что-то втюхать, будь то вера или дырявый сапог. Ко всему прочему, народ в наши времена суеверные и трусливые, а все новое и необычное вызывает у них агрессию с примесью могильного ужаса, поэтому и не удивительно, что Теф прячет свой талант.
- Через час должен прийти Сагир - сказала она, поставив горшочек на стол. - Я приготовлю тебе еды в дорогу и бурдюк с водой.
- А кто такого Сагир?
Запах рагу разбудил во мне дикий голод.
- Проводник через болота.
- Он рассказал тебе?
- Он говорит мне только то, что считает нужным.
- Так ты знаешь, что в сундуке?
Теф подняла одну бровь.
- Возможно.
Сагир был на голову выше меня и в два раза тоньше, руки его были слишком длинные и походили на ветки засохшего дерева. Ко всему прочему у него была очень маленькая, почти воробьиная голова и длинный нос. На тощий плечах весел немалых размеров узел, сшитый из клочков ткани, откуда торчало несколько металлических палок, а на ногах у парня были одеты сапоги, что доходили до колен и были изрядно поношены.
- Я - Сагир - протянул он мне руку.
Я нехотя пожал ее, боясь, что сломаю парнишке пальцы. Тот разглядев мою руку под плащом, удивленно ахнул.
- То есть правда? Отродясь такого не видал - засиял парнишка, заглядывая мне под плащ.
Моя слава бежала далеко впереди меня.
Я закрыл руку плащом и вперил в парня неподвижный взгляд, ожидая, когда же он обратит на меня внимание.
- Тебе бы стояло поучится манерам, парень.
Тот услышал мои слова выпрямился во весь рост и с важным видом заявил.
- На болоте, манеры не помогут. Тута нужны умения, аль у вас другие мысли?
Я закатил глаза, отмахнулся и ухватив пацана за шкирку поволок его к выходу из города, тропинка от которого выводит прямиком на болото. Тот по началу брыкался и противился, но, когда понял, что попросту тратит силы перестал сопротивляться и начал говорить.
- Я между прочим, почти вырос на болотах...
- Оно и видно.
- Мой дед водил людей через это болото, мой отец водил людей через это болото. Без мня вы не зайдете дальше своего носа...
Я отпустил парня. Тот упал на брусчатку возле лужи с помоями, шапка сползла ему на глаза.
- Шибко ты болтливый как для поводыря.
Сагир гневно сбросил шапку, поднялся и отряхнул испачканную одежду. Глаза его немного покраснели, и парень стал часто моргать, словно он вот-вот зарыдает.
Я оглянулся по сторонам. На смотровых башнях стояли солдаты и сверлили нас презрительным взглядом.
- Пойдем. Чем быстрее мы выйдем, тем быстрее я смогу вернуться и напиться в кабаке.
Сагир вытер мокрый нос рукавом куртки и пошел к воротам города, что-то ворча как рыночная старушка. Я пошел за ним, не сводя глаз со стражников. Странное ощущение не покидало меня. Что-то давило внизу живота, словно я проглотил огромный камень
Само по себе Миринское болото, не опасней любого другого. Равным образом, путника встретит сплавины, трясина и мерзкие болотные твари, но в отличии от остальных болот, Миринское несколько необычное. Во-первых, оно самое большое на континенте, если не во всем мире. Во-вторых - оно волшебное. Колдуны поговаривает что по ночам слышат его дыхание и могут доказать, что болото живое. Оно постоянно меняет свой ландшафт, чем и сбивает путешественников, будто насмехаясь над ними, путая тропы и деревья.
Всего несколько мне доводилось охотиться на болотных жмыхов, и нечем приятным эта охота мне не запомнилась. Грязь, вонь, слизь.
Мы подходили к болоту - об этом говорил характерных запах и несколько затхлый воздух. Я остановился и развернул карту. Бледных голубой огонек постоянно перемещался, но я заметил, что он не покидал пределов болота блуждал только в центре.
Сагир не переставал пялится на мою руку. Не выдержал я гаркнул на него, чтобы тот перестал так бесцеремонно светлить ее любопытным взглядом.
- Я просто...
- Что просто?
- Хотел узнать, как это произошло.
Я закатил глаза, свернул карту и сунул ее за пазуху.
- Я отдал ее Морхору.
- Это демон?
- Это Бог.
Некрасивое лицо Сагира разукрасило удивление. Я двинулся вперед.
- Значит вы не верите в Четырех Вечных? - плелся он за мной.
- Нет.
- Ваши боги очень кровожадны, если забирают у вас части тела...
- Зато они честные, и не дарят людям пустых надежд. Я отдал руку взамен на бессмертие, мне кажется это достойная плата.
- А как...
Я остановился, вытянул руку в сторону чем преградил Сагиру путь, а сам замер без дыхания. Мое внутреннее чутье екнуло. Мышцы словно по команде напряглись. Затылком я ощутил, что что-то следило за нами, а мы ведь даже на болото не зашли.
- Вы что-то услышали? - прошептал парень.
- Да.
Несколько секунд мои нервы были натянуты как струны лютни, я слышал пульсацию крови в висках, но после, все ощущения резко исчезли. Тело вернулось в норму. Я облегченно выдохнул. Наверно показалось.
Впервые, показалось.
Спустя некоторое время мы с Сагиром углубились в болотные дерби. Пробираясь через мелкую трясину по колена в грязи, я проклинал себя за то, что так необдуманно согласился на это задание, что так легко приехал в Мирин. Сагир шел впереди меня опираясь на палку постоянно прощупывая ею почву впереди. Меня радовало то, что он молчал. Вероятно, это самое приятное что он мог для меня сделать.
- Нам нужно выбраться из трясины и сделать привал - сказал я.
Парень и усом не повел, он был полностью поглощен процессом.
Когда мы вышли на поляну, Сагир упал на камень и притянулся отскребать грязь с сапог. Я снова развернул карту. Огонек все так же бегал в центре болота.
- Нам нужно попасть в центр болото, вот сюда - я тыкнул пальцем в карту.
Сагир кивнул.
- Тогда нам следует обойти гору.
- Откуда посреди болота может быть гора?
- Она всегда была здесь. Никто не знает, как она здесь появилась, но люди говорят, что...
- Чхать я хотел на то что говорят люди. Если нужно ее обойти, значит так и сделаем. Надо спешить. Мне не нравится это место.
Сагир вытер пот со лба, поднялся с камня и оглянулся по сторонам.
- Нам нужно идти на север, вот только...
- Скажи еще, что ты не знаешь где север.
- Знаю - отрезал парень, в его голосе прозвучал некая нота обиды.
Несмотря, на то что Сагир выглядел как чучело и говорил, как олух, с отторгающим сельским акцентом, он был профессионалом в своем деле. За пару часов на болоте он успел три раза спасти меня от сплавины, которые появлялись у меня под ногами чаще чем матросы у портовых шлюх, и вытащить из трясины, которая успела бесцеремонно залезть мне в штаны. После этого я уже не мог говорить с ним как с идиотом и пришлось изредка подбирать слова, чтобы нечаянно не задеть его чувства.
Сагир заметил это и стал засыпать меня новыми вопросами. Ему было интересно откуда я знаю Нута и как зарабатываю на жизнь, если у меня семья и какое пиво я люблю больше, потом парень рассказал мне о своем матери, и младшем брате, рассказал, что влюблен с девушку по имени Каст, которая живет в соседнем доме и которая однажды подарила ему букет полевых цветов. Его голос звучал в моей голове как скрежет стекла, настолько мне было наплевать на то, что он говорил.
Последней каплей моего терпения стал рассказ парня о том, как он единожды побывал в настоящем борделе, после чего я демонстративно ударил себя ладонью по лбу, театрально выдохнул и достал карту.
- Может привал? - предложил парень, явно не замечая, насколько я раздражен.
Я оглянулся - мы стояли у подножья небольшой горы - место не самое плохое для привала. Дело близилось ближе к вечеру, поэтому привал был необходимостью, нежели роскошью.
Я сел на сырую землю и принялся рыться в сумке, которую собрала мне в дорогу Теф. Сагир скинул с плеч узелок и пошел искать дрова для костра.
Я чувствовал странное напряжение, но в тот момент перепутал его с раздражением, что вызывал у меня голос и говор проводника. Мне стояло обратить на свое предчувствие хоть каплю внимания, но я этого не сделал, ведь был слишком занят, отгоняя от себя мысли об убийстве парня, что умудрился разговаривать даже когда собирал дрова.
- Недавно мне рассказывали, что на болоте друиды проводили обряд, вызывая своих богов. Они нынче часто сюда захаживают. Так вот, померли они. Как пит дать это все колдовство. Не можна тута колдовать. Беду накличешь.
Скажу откровенно, меня несколько забавляло суеверие и богобоязнь Сагира. Было в нем некое сельское очарование, эдакий простецкий шарм.
Я отложил сумку, прислонился спиной к камню и снял с пояса секиру, чтобы наточить ее. Летнее небо накрылось багровыми пятнами.
- А мож научить меня бросать секиру - спросил Сагир.
- Ты тупой? Зачем?
- Ну как, ей же можно метать...
- Если ты бросишь у кого-то секирой, то останешься без секиры, и умрешь, а если промахнешься, то подаришь ее врагу и так же умрешь. Всегда держи оружие при себе...
Сагир виновато опустил голову.
Я и не замечал, как часто называл его тупым. Возможно, это слово никогда не было для меня оскорбительным, ведь я очень часто слышал его в свой адрес, от своего учителя. До сих пор помню его голос - властный, сильный, с ноткой хрипоты.
По большей части он месил мне лицо за непослушание, глупые поступки и действия. И знаете, что - я запомнил, каждое его слово я запоминал очень долго, пока срастались мои кости и заживали ссадины. Он постоянно твердил: "Тупой не приносит много вреда, но если дать тупому оружие - в лучшем случаи он убьет себя".