Аннотация: Какой это жанр? - Скорее фантастика, хотя всё может быть вполне реально. Окончание повести выложу попозже. Да будет пока неопределенность...
ВСПОМНИТЬ СЕБЯ
Глава 1
-Я больше не могу!
-Можешь! - Шин-су был неумолим - До заката осталось недолго.
Две реплики, брошенные в глухом лесу. Взлетели - и сразу упали, поплыв вниз по реке. И снова тишина.
Заходящее солнце наполнило каждую каплю розовым светом, и эти текучие бриллианты были подброшены, закручены юношей, находящимся посередине реки. Он стоял, закрыв глаза и сложив руки за спиной. Его позу можно было бы принять за выражение глубокой задумчивости, но губы - сжатые до боли, до побеления - свидетельствовали об огромном напряжении. Да, - он вздыбил реку, заставил ее изогнуться, течь над собой.
- Кёте, можешь выходить - солнце село.
Юноша повернулся и пошел на голос. Поразительное зрелище: река поднималась над ним, обнажая камни и глину, извивалась как бумажная лента. Кёте вышел на берег, и последняя водяная дуга опустилась. Река потекла, как ей было положено.
-Да, мысль твоя сильна. Но был момент, когда ты не верил в себя.
Кёте лишь виновато улыбнулся. "Пойдем. Я хочу тебя кое с кем познакомить". - Сказав это, Шин-су устремился вглубь леса. Кёте шел за ним, слишком утомленный, чтобы теряться в догадках. "Мы на месте, - Шин-су остановился на ничем не примечательной опушке. - Разведем костер". Кёте собрал лежащий поблизости хворост и аккуратно сложил его. "Я зажгу, ведь после воды не испытывают огнем". - Шин-су отстранил Кёте. Тот был полностью с ним согласен: чтобы воспламенить что-либо без вспомогательных средств необходимо полное напряжение сил, а их сейчас и не было.
Когда пламя заплясало по собранным веткам, Кёте решил поинтересоваться, кого они ждут. На морщинистом лице Шин-су появилась улыбка: "Вначале ответь, что ты знаешь о мире?". "То, что вы мне рассказывали, учитель, - недоуменно начал Кёте.- Существует множество параллельных миров, каждый из которых существенно отличается от других. Наш мир держат в равновесии Семь Мудрецов. И, - Кёте сделал паузу - вы один из них".
-Хорошо, сегодня ты узнаешь, что все это сущая правда. Встань - они прибыли. Кёте подскочил, оглянулся и увидел стоящих в нескольких шагах от него Хранителей Равновесия. Он видел их впервые в жизни и просто оцепенел от изумления. Только после тихонького смешка Шин-су Кёте догадался поприветствовать Хранителей. Все-таки удивления тут хватило бы не на одну жизнь. Он то представлял их почти полностью похожими на своего учителя: очень старыми, с белоснежными волосами и такой же бородой до пояса. Но такие?...
Взгляд Кёте был прикован к маленькой девчушке. На вид ей было не больше восьми. Худенькая, с растрепавшейся косичкой, улыбкой, сообщавшей об отсутствии двух зубов и огромными васильковыми глазами, она была весьма милым ребенком, но Хранителем Равновесия?
"Кёте, - Шин-су с трудом подавил смех - не смущайся. Мудрость приходит в разных обличьях. Итак, приступим к знакомству. Та, что так тебя заинтересовала, как ода любви среди нас, философских трактатов. Она чувствует других как саму себя. Только не бери ее за руку - впадешь в транс. В нем ты узнаешь гармонию мира, но вернуться для действия вряд ли сможешь". Ошеломленный Кёте смог лишь спросить имя.
"Наши имена тебе ни к чему, - вперед выступила необычайно красивая дева. - Мы приходим в исключительных случаях, и позвать нас невозможно. Ты можешь больше не увидеть нас". В голове Кёте крутился вопрос, который он никак не решался задать. Дева пришла к нему на помощь: "Тебе интересно, как могут выглядеть так молодо те, кому не одна сотня лет? Но ведь старость не угроза тем, кто видел вечность. Я, например, путешествую в прошлом и будущем, и время не может меня догнать".
-А учитель? Ведь он...
-Да, друг мой, я старею. Это плата за моих учеников. Но мы отвлеклись. - И Шин-су подвел юношу к следующему мудрецу.
-Ну, больше сюрпризов не будет - подумал Кёте и тут же убедился, что они только начинаются. Мудрец внезапно стал многоликим! Причем, на положенном месте осталось то же лицо, необычайно приятное, а новые появлялись в самых неожиданных местах. Из рукавов, складок одежды выглядывали не очень любезные рожицы. Тут обладатель этого многообразия зажмурился, вздрогнул - и лишние лица исчезли. Шин-су молчал, предоставив Кёте самому решать эту загадку. И тот не подвел своего наставника: почтительно кивнул и заметил, что борьба с собой самая тяжелая. Хранитель Равновесия одобряюще улыбнулся, но объяснять ничего не стал.
Следующие два Хранителя были близнецы. Прожитые века иссушили их, но глаза блестели совсем по-молодому. Их сходство, очевидно, ограничивалось только внешностью. Один подошел к Кёте, задал несколько вопросов и сам же на них ответил. Второй даже не шевельнулся. Все происходящее не интересовало Хранителя, и Кёте окутало излучаемое им спокойствие. Молчание этого мудреца так очаровало Кёте, что поучения он почти не слышал. Брат молчащего не мог не заметить этого.
-Тишайшему известна истина. Он не говорит, чтобы не исказить ее. Услышать от него слово случается также редко, как увидеть затмение. Я говорю за нас двоих. Теперь ты знаком со всеми. Есть ли у тебя вопросы?
Но,- Кёте огляделся -Хранителей должно быть семь, я же четко вижу, что вас шестеро.
- Ты был невнимателен. Сомневаюсь, конечно, чтобы ты сумел его "увидеть", - Шин-су тихонько засмеялся, рассматривая свою трость, - но почувствовать мог. Шин-су поднял голову и внимательно посмотрел на ученика. Смех пропал. Старец был очень печален и в то же время непривычно выпрямился, словно бросая какой-то вызов. В этот момент в нем удивительным образом сочетались дерзость и смирение, гордость и грусть.
-Ты не сможешь его ни увидеть, ни услышать. Седьмой мудрец погиб. Он был лучшим из нас, а теперь у него нет ни тела, ни голоса - ничего. Но память о Седьмом Хранителе настолько сильна, что он всегда будет незримо присутствовать. Ты сможешь узнать его по некоторым мыслям, которые посетят тебя - великим мыслям, в которых он продолжает жить.
Кёте понял и молчал, боясь словом разрушить так ясно ощущавшееся единство. Лишь разобравшись во всем, что почувствовал, он заговорил: "Вы пришли, чтобы сообщить нечто важное. Я готов". Мудрецы переглянулись и дева начала: "Кёте, с тех пор как ты стал учеником Шин-су, мы не переставали интересоваться твоими успехами. Ты знаешь - Шин-су обучал многих, все были очень талантливы и трудолюбивы. Каждый под руководством твоего учителя максимально развил свои способности. Но ты - особый случай. Шин-су говорит, что такой одаренности он еще не встречал. Если будешь работать с той же настойчивостью, то сможешь научиться тому, что умеют лишь единицы. Однако и здесь мы не видим твой предел. И хотя наш мир - мир мудрости, я полагаю, что для тебя он уже тесен. Ты расправишь свои таланты, а они ударятся о его границы, вернутся и сожмутся в комочек. Но выход есть везде. Мы нашли мир, в котором ты можешь совершенствоваться бесконечно". Тут заговорил многоликий: "Мы должны предупредить - ты рискуешь, отправляясь туда. Ты или достигнешь высот, или упадешь, как никогда не упал бы здесь. Достаточно ли ты уверен в себе, чтобы идти над пропастью? Решай".
Кёте прямо кожей ощутил нарастающее вокруг напряжение. Но сам он был спокоен. Каждый сделанный шаг, каждый вдох - все подводило его к этому выбору и определяло его. Кёте не колебался. Мудрецы ошиблись, думая, что он может выбирать. На самом деле все было давно решено.
- Я согласен. Что это за мир?
Глава 2
Всю ночь мудрецы рассказывали Кёте о мире, в который он отправится. Они поведали о некоторых традициях, достижениях науки, других языках - о том, чего он здесь не знал.
-А теперь главное: как перейти туда. (Кёте сконцентрировался, как стрела перед полетом) У тебя достаточно способностей, чтобы самому найти дорогу. Мы только намекнем. К Кёте подошла девочка и что-то шепнула ему на ухо.
"Вот и все. Завтра на рассвете ты должен быть там. И помни: время там бежит намного быстрее, намного". - С этими словами Хранители исчезли. Там, где они стояли, еще некоторое время светилась трава, пугая местных жуков. Кёте огляделся: лес встречал утро. Солнечные лучи нежно будили заспавшихся лесных обитателей. Птицы начали свою песню во славу нового дня, а цветы, умывшись росой, зашептались с ветром. Все это Кёте видел тысячи раз, но сегодня был особый рассвет, который уже не повторится. Рассвет, принесший новые знания, новые возможности и пьянящее чувство осознания собственных сил.
Кёте встретился взглядом с Шин-су. В глазах учителя скрывалось множество вопросов и ответов, но Кёте выделил главное: он найдет путь без подсказок. Слова были лишними. Минуты, секунды торопили его, и Кёте пошел к реке. Возле нее он глубоко задумался. Звуки постепенно затихали; окружающий пейзаж слился, став одним неразборчивым пятном. Только мысли становились все сильнее, кружились вокруг и затягивали в свой хоровод, быстрее которого ничего нет. Вот уже Кёте забыл, кто он и стал просто образом в своей фантазии, затерявшись среди неясных, смутных желаний и воплотившихся в жизнь устремлений. О, как легко заблудиться в собственном воображении! Полагая, что идет путем размышления, он соблазнился фантазией и она, коварная, уводила его все дальше и дальше от цели. Все более далекие от истины картины рисовались ему. Но внезапно вспомнились слова юной Хранительницы, и он понял их. Теперь предстоящая задача казалась простой.
Кёте посмотрел вокруг совсем другим взглядом. Весь его вид выражал одно: "Почему я раньше не видел этого переплетения миров?". Шин-су, подоспевший, как всегда вовремя, был доволен.
-Кёте, ты можешь переходить. Об одном прошу тебя: никто не должен узнать о твоих способностях, никто!
-Я понял, учитель. Спасибо вам за все. Только скажите, когда мне возвращаться?
Шин-су внимательно посмотрел на Кёте, и тень сожаления скользнула по его лицу: "Оттуда можно выйти только через земной год. Но это удается далеко не всем. Только от тебя зависит, сколько лет ты там пробудешь" Старец отвел руку в сторону, показывая, что пора начинать. Кёте бросил прощальный взгляд на учителя, мир, в котором он вырос, и полностью сосредоточился. Теперь он ясно видел тесное сплетение миров. Трудность проникновения заключалась в том, что с каждым шагом в сторону параллельного мира он отодвигается именно на этот шаг и может так обманывать глаза и тело до бесконечности. Но Кёте придумал хитрость, которая была одним из возможных способов перехода. Он закрыл глаза, но все равно продолжал видеть. Вход в другой мир был совсем близко и Кёте, собрав все силы, сделал мысленный шаг. В тот же миг он почувствовал, как тело хвостиком поплелось за мыслью, а глаза перестали различать четкие контуры окружающего. Все, что охватывалось взглядом, стало распадаться на мелкие квадраты. Эти квадраты смешивались, становились не на свои места и образовывали самые причудливые комбинации. Один глаз у Шин-су стал зеленым, волосы местами становились коричневыми, черными и даже рыжими. Да и вообще он выглядел как неправильно собранная головоломка. То же самое происходило в пейзаже: деревья стояли абсолютно голыми, а в стороне, сохраняя прежнее положение, листья болтались просто в воздухе. Вдруг все всколыхнулось и повисло вокруг как раскрашенное полотно. Кёте с ужасом увидел, что под ногами ничего нет, и он непонятным образом висит над бездной. Однако уже через мгновение воздух засвистел в ушах, и Кёте упал на что-то твердое.
Над собой он увидел только голубое небо и не решался взглянуть по сторонам. Одной рукой Кёте робко провел по земле, и, нащупав нечто щекочущее, облегченно вздохнул - трава. После он медленно, с опаской повернул голову и увидел неподалеку деревья, расположенные почему-то симметрично. То же было и с другой стороны. Вдоль деревьев прогуливались люди. В принципе, их было немного, но Кёте, видевший за всю свою жизнь не больше десятка человек, подумал, что попал в одно из самых людных мест. Досадуя над этим обстоятельством, Кёте не заметил, как к нему кто-то подошел. Только услышав голос, он в испуге вскочил. Перед ним стояла девушка.
"Я думала, тебе нехорошо, но теперь вижу, что ошиблась, - она засмеялась и, оглядев его с ног до головы, добавила - Могу я поинтересоваться, что это у тебя за наряд?". Кёте оглядел свое белое, с фиолетовой полоской, платье до пят и, не зная, что ответить, стал внимательно рассматривать "собеседницу". Внешность девушки, даже по земным меркам, была своеобразна: тёмные волосы с разноцветными прядями были заплетены в два хвостика; в проколотой губе серебром блестел миниатюрный цветок розы с двумя шипами; одетые одна поверх другой футболки и мешковатые штаны были перепачканы краской. Ее карие глаза смотрели с любопытством и иронией.
"Меня зовут Крапива".- Девушка протянула ему руку. "Кёте". - Повинуясь внезапно возникшей симпатии, он пожал поданную ладонь. "Твое имя оригинально, как и мое. Ты..."- она остановилась на полуслове, внимательно посмотрела на дождевые капли, упавшие на ее руки и, воскликнув: "Мой мольберт!" резко повернулась и побежала к деревьям. Чем дальше она удалялась, тем сильнее Кёте ощущал свою потерянность. Усиливающийся дождь слезами стекал по его лицу. "Она ведь все, что у меня пока есть в этом мире!" - пронзенный этой мыслью, он бросился за ней.
"Можно я помогу тебе?"- Кёте неловко взялся за мешок, в который девушка лихорадочно складывала свои рисунки. "Давай, все равно нужно укрыться от дождя, а я живу поблизости" - Крапива подала мешок, и они выбежали из парка.
"Подожди, не беги так быстро. Во-первых, я не успеваю. А во-вторых, вот мой дом" - Крапива повернулась и вбежала в серый подъезд. Через несколько минут они были в квартире. О понятии "дом" Кёте имел смутное представление и ничуть не удивился жилищу новой знакомой. Оно выглядело как полузаброшенная мастерская: хаотично расставленные мольберты и скульптуры; на стенах беспорядочно висели картины и простые наброски, а в углу сиротливо лежало несколько матрасов. Крапива внимательно следила за реакцией Кёте и, в конце концов, хмыкнула: "Что ж, я вижу, тебе не привыкать. Заходи, располагайся". "К чему не привыкать?" - Кёте аккуратно поставил свою ношу и прошел дальше. "Это ведь, как говорится, нестандартно, не по правилам. А, может, я не хочу жить, как все! Может, правильно именно так..." - Крапива распалялась все больше, но, заметив, что Кёте смотрит уж слишком внимательно, сменила тему - "Ты не похож на простого обывателя. Расскажи о себе".
-Я прибыл издалека, многого здесь не понимаю и знаком только с тобой.
-Издалека - это не из сумасшедшего дома, случайно? Но на психа ты вроде не похож. Ладно, у меня есть правило: я никогда не допытываюсь, захочешь - сам расскажешь. Только одеяние твое меня смущает. Где ты его достал? К тому же оно намокло. На вот, переоденься. - Крапива достала из стоящей рядом коробки поношенные штаны, футболку и дала их гостю. - Не стесняйся, я отвернусь. Кёте посмотрел на странную одежду, вспомнил рассказ мудрецов и стал переодеваться. Когда он уже снял платье и с трудом надел штаны, Крапива не выдержала и подсмотрела. Шальная мысль пришла ей в голову. Игриво подняв бровь, с загадочной полуулыбкой она подошла к Кёте. Только она собралась сделать комплимент, как он поднял глаза и посмотрел на нее. Крапива и не подозревала, что возможно так посмотреть. Этот взгляд был одновременно и укором, и предупреждением, отрезвляющий, как пощёчина. Крапива почувствовала себя глупенькой напроказничавшей девочкой, и почему-то не было сил отвернуться. А Кёте буквально сверлил взглядом. Возникало ощущение, будто он видит все ее мысли, желания и даже прошлые поступки.
Неизвестно, сколько бы еще Крапива стояла в смущенном молчании, если бы ясно не увидела одухотворенное лицо Кёте на своей "идеальной картине". Эта картина была ее мечтой, навязчивой идеей. Крапива изобразила на ней смену времен года, только главное, центральное место пустовало. Весь месяц она бродила по улицам с единственной целью - найти Человека, но почему-то ей не везло. Те, кого она встречала, не были достойны стать впереди времени, увенчать ее идеальное произведение.
-Кете, хочешь позировать мне? Можешь жить здесь. Я покажу тебе город, только соглашайся. Пожалуйста.
Кёте растерялся. Можно ли ему, и как это на нем отразится? Но, глядя на ее умоляющее лицо, отказаться было невозможно. Кёте нерешительно кивнул.
-Да, да, я знала, что ты будешь не против! Спасибо, спасибо, спасибо! - и напевая что-то себе под нос, Крапива закружилась по комнате. "Это был танец благодарной художницы" - Она остановилась, отвесила шутовской поклон и повела новоиспеченного натурщика на кухню ужинать.
Глава 3
Прошла неделя. Кёте старался не показывать удивления, как - будто все вокруг было ему привычно. В основном он интересовался людьми и порой задавал настолько неожиданные вопросы, что Крапива не знала, как отнестись к ним. Кёте казался ей то чувствительным ребенком, то беспристрастным психоаналитиком. Но еще ни с кем ей не было так интересно, как с ним.
Кёте полюбил гулять. Каждая прогулка была целой экспедицией, из которой он приносил ворох впечатлений. Бывало, Кёте возвращался радостный, светясь от счастья, а иногда - изможденный, шепча: "Где взять силы? Я сумею...". В такие моменты Крапиве было тревожно за гостя, и, когда он в очередной раз спросил о достопримечательностях города, посоветовала ему сходить в зоопарк. Ход ее мыслей был следующим: "Эти концерты, выставки, лекции утомили его. Он устал от общения. В зоопарке он расслабится, будет поближе к природе". Откуда Крапива могла знать, что совсем не по этой причине появлялась в глазах юноши глубокая, затаенная боль; не из-за усталости задерживал он на ком-то взгляд или подолгу смотрел в одну точку.
Кёте отправился по указанному адресу в радостном настроении. Он любил играть, беседовать с животными. Такие "диалоги" он вел не при помощи слов, а благодаря насыщенным мысленным образам.
Войдя в зоопарк, Кёте не поверил своим глазам. Они все узники! Вдоль клеток чинно прогуливались люди, весело бегали дети, не понимая, где они вообще находятся. Неужели он единственный, кто видит весь ужас происходящего? Кёте затравленно огляделся. Клетки со львами... Цари зверей лежали, понуро глядя перед собой. Дрожа от негодования и желания помочь пленникам, он подошел к ним. Ближе всех к решетке была немолодая львица, и Кёте решил узнать о ее жизни.
Львица поведала ему, что когда-то она была свободна. Свобода пульсировала в каждой ее клетке, выплескивалась и продолжалась в каждом львенке. Она до сих пор приходит к ней во снах, будоражит запахами и дарит ощущение простора вокруг. Тогда мышцы когда-то могучей напрягаются - прыжок, но вместо полета - удар о железные прутья.
Кете нашел, как ему казалось, утешение: "Но хотя бы твои львята свободны". Львица долго не отвечала. Потом посмотрела на него, и Кёте понял - они сидят в соседней клетке.
Как вышел из зоопарка, Кёте не помнил и не видел, куда шел. Чувство невозможности что-либо изменить - самое тяжелое из чувств - сдавило грудь, мешая дышать. И он побежал, словно заблудившийся в лабиринте. Он здесь так недолго, а сколько печали скопилось...
Кёте забежал в пустынный переулок, упал на землю и заплакал. Теперь он тоже элемент этого мира. Ему негде скрыться. Его, как упавшую шахматную фигуру, поднимут и снова поставят на доску, и что он сможет сделать, что?!
Отчаянье обвилось вокруг него змеей и противно нашептывало: "Озлобись, озлобись...". "Нет, - Кёте боролся изо всех сил. - Я найду выход, найду". Как сильно болело сердце. Кёте казалось, что он сейчас не выдержит, расплавится, распадется на молекулы - такая сила скопилась внутри. Пусть же хоть что-нибудь изменится в ответ его напряжению. Но ветер не начал дуть сильнее, воздух не стал более горячим. Все так же отстраненно шуршали листья и сонно горели фонари. И вдруг - будто выключили свет в комнате расшалившихся детей - он потерял сознание.
Мудрецы совещались. Кёте пережил такое сильное потрясение, что все Хранители почувствовали это. Шин-су направлял совет, задавая каждому по одному вопросу. Вначале он обратился к деве.
-Что ты видишь?
-Я не вижу твоего ученика. Вместо него сотни, тысячи узников, рвущихся на свободу.
-Малышка, что он чувствует?
-Недоумение, желание освободить всех, отчаянье. Ему очень больно...
-Каков совет знатока земной жизни?
Близнец открыл толстенную книгу.
-Все земляне сталкиваются с этим. Важно, чтобы он понял новое чувство, не испугался. Иначе он будет стремиться подавить его в себе. Но мы думаем, новое переживание станет для него постоянным.
Шин-су повернулся к многоликому.
-Что скажешь ты?
Тот, по обыкновению, говорил с трудом.
-Сострадание. Он испытал сострадание.
-Да, - Шин-су обвел всех взглядом. - Он начал путь. Когда наступит следующий этап, мы соберемся вновь. А пока его поддержит Седьмой Хранитель.
Глава 4
Наступил новый день. Солнечные лучи достигли земли и расстелились по её поверхности. Кто-то встретил их с радостью, кто-то с досадой, но свету всё-равно. Он приходит к ждущим и гонящим его, к улыбающимся ему и отворачивающимся от него. Такова его природа.
Свет стучится во все окна. Каждый день его встречают по-разному. Вот девушка: вчера она спала, а сегодня даже не ложилась. На лице - усталость, волнение, тревога. Её встреча - это подсчёт часов с момента ухода Кёте. Она ждёт. Интересно, что будет завтра?
Прекрасное, беззащитное утро! Люди только просыпаются и ещё не успели надеть маски. Но с новым днём жизнь не начинается заново, лишь продолжается.
-Где ты был? - В голосе Крапивы столько же гнева, сколько и облегчения. - Что случилось?
Кёте не проронил ни слова. Стоял у двери и отрешенно смотрел перед собой. К чему говорить? Она не знает ответа.
Крапиве хочется кричать, топать ногами, чтобы он, такой равнодушный, знал, как она беспокоилась, как терзалась. Но его взгляд в никуда пугает и настораживает. Здесь не место личным амбициям.
Совсем как малыша Крапива взяла Кёте за руку, завела в комнату и села рядом с ним. Она не станет докучать глупыми вопросами. Просто будет ждать, когда ему понадобится слушатель.
За окном гудят машины и резвятся воробьи. Время бежит и подгоняет всех своим тяжелым сопением. А эти двое решили его игнорировать? Нет, время растормошит их, для него нет преград. И оно врывается в квартиру порывами ветра, солнечными бликами, уличным гамом. Отступники будут повержены! Но их нет. Они путешествуют. Он размышляет, а она готовится поддержать его. Конечно, Крапиве тяжело: хочется рисовать, двигаться, ощутить насыщенность жизни. Часы бездействия томительны для неё.
Наконец Кёте заговорил. Только Крапива ожидала исповедь, а получила допрос.
-Скажи, что ты делаешь здесь?
Крапиве хотелось разбираться в его жизни, а не в своей. Да и вопрос непонятный.
-Если ты ещё не заметил, я здесь живу. "Сейчас он спросит, для чего я живу и о смысле жизни". - Крапива начинала злиться. Она не любила неопределенных разговоров.
-А для кого ты живешь?
-Что значит для кого? Для себя. Покажи мне того, кто живет для других.
-Допустим. Но ты не ответила на вопрос. Спрошу точнее: "Кто тот, для кого ты живёшь?"
-Не понимаю.
-Ты живешь для себя? В таком случае, кто ты?
-Что за нелепость?!
Кёте встал.
-Я ухожу. Ты не хочешь знать ни себя, ни других.
Нет, только не это! Найти его и снова потерять...
-Кёте, постой! Твои выводы... поспешны. Давай разберёмся вместе. Я расскажу о себе.
Крапива никогда не откровенничала. Друзья, конечно, знали основные вехи ее биографии, но эти сведения они добыли сами. Крапива пыталась отказаться от своего прошлого, как от плохого товара в магазине. Только жизнь - первоклассный продавец: не даёт, а впихивает еще до вашей просьбы. Теперь Крапива заговорила, и выплеснулась боль, копившаяся годы.
"Знаешь, что самое печальное? Сейчас никто никому не интересен, даже себе. Все внимание, все силы брошены на достижение каких-то привитых целей. И всех гонит боязнь отстать. Мои родители уже давно эмигрировали. Они бросили меня, страсть к славе, признанию, деньгам оказалась сильнее. А добывают они все это простым потаканием публике. Но разве это творчество? Разве это искусство, если главное - удовольствие и шок? Не сомневаюсь, они понимают это. Просто боятся, что "настоящими" картинами не прокормятся. Это замкнутый круг - стандарт. Я тоже иногда...притворяюсь. Сейчас популярно казаться кем-то более успешным, стильным, современным. Со временем теряешь себя, самых близких друзей. Кёте, помоги мне поверить в то, что я интересна сама по себе. Дай сил отстоять себя..."- Крапива не выдержала и обняла Кёте. Сразу возникло приятное осознание, что она не одна.
Кёте совсем не ожидал, что сильная, решительная, подчас грубоватая Крапива так нуждается в его поддержке. "Как я мог не заметить? Мне действительно есть чему поучиться. Хотя я уже многое узнал. Интересно, как называется чувство, когда ты кому-то нужен? Шин-су никогда не нуждался во мне. - Кёте нежно посмотрел на девушку. - Я оправдаю твое доверие".
Глава 5
Выговорившись, Крапива передала свою печаль Кёте. Но так не хотелось, чтобы он грустил и вспоминал о ее слабости. Поэтому на следующий день Крапива объявила: "Сегодня в городе праздник. На площади будет концерт. Давай сходим, развеемся". Сказано - сделано. Ближе к вечеру они присоединились к гуляющим. Звучащая музыка не нравилась Крапиве, но на концертах эстетствовать не приходится. На них ходят, чтобы окунуться в атмосферу веселья и безалаберности. Кёте принялся рассматривать поющих на сцене девушек. Находящиеся на площади люди считали их почти эталоном красоты, но у представителя другого мира имелось свое мнение. Он смотрел на них и видел готовность пойти на все ради сохранения идеального тела. Только все их усилия способны обмануть лишь тех, кто смотрит поверхностно. Кёте стало смешно и досадно. Чем большее значение придают они внешности, на тем большее разочарование себя обрекают. Глупо цепляться за мимолетное. Изменений не избежать. Шин-су часто повторял, что невозможно задержать облака. В полете заключена их сущность. Если вдуматься, то в своеобразном полете находится все.
Юноша взглянул на Крапиву. Кто она: охотник за тенью или обладающая знанием? Ответ был неожиданный. Она не жалеет о прошлом и не тешит себя пустыми надеждами. Не упивается настоящим, как часто делают люди, предчувствуя печальный конец. Источник ее счастья в ней самой. Она совсем как ребенок! Кёте был восхищен. Должно быть, это угадывалось в его взгляде, так как Крапива выглядела растерянной.
Вечер прошел странно. Они молчали и ничуть не тяготились этим. В принципе, это правильно. Попытка вести непринужденный разговор, когда свои мысли хочется скрыть, всегда отдает фальшью. Кёте думал, насколько удивились бы Хранители, узнав, какого редкого человека он здесь встретил. "Поразительно, что она не обучалась такому восприятию. - Кёте украдкой поглядывал на девушку. - Она так забавна".
Крапива разгадывала новое поведение гостя. Ей нравилась его непредсказуемость, но сейчас она была сбита с толку. Бывало, в нее влюблялись, говорили комплименты и, по мере сил, слагали хвалебные стихи. Но даже вместе взятые эти проявления любви и привязанности не могли сравниться с немым восторгом Кёте, непонятно чем вызванного.
Дома Крапива попыталась отвлечься с помощью живописи. Однако мысли все время возвращались к Кёте. "Ну и пусть. Он мне нравится, а больше от меня ничего не зависит". - Признав очевидное, художница почувствовала облегчение. Работать стало веселей.
Шин-су сидел на опушке и ждал Хранителей Равновесия. Сегодня он ощутил, как изменилось отношение ученика к той девушке. Все бы ничего, но это первый шаг... "Кёте не понимает, в какой он опасности. Это я виноват: не сказал ему". - Корил себя старец.
В положенный час появились мудрецы. Шин-су посмотрел на деву:
-Его будущее не прояснилось?
-Нет. Оно по-прежнему сокрыто, и мы знаем почему. Ведь все указывает на него.
Слово взял близнец.
-Как и мы в свое время, он должен достичь в том мире высшей ступени познания. Мы нуждаемся в нем. Но Кёте теряет бдительность. Нужно сообщить ему, к чему это может привести.
-Да, - Шин-су одобрительно кивнул. - Кёте нельзя спотыкаться. Я уже слишком устал, чтобы искать и обучать другого.
После короткого обсуждения было решено предупредить Кёте. Ограничение земным годом действует даже на Хранителей. Только один из них обладает уникальным даром путешествовать без препятствий по всем измерениям. Именно ему было поручено передать неприятное известие.
Глава 6
Крапива почти не спала: пыталась рисовать, размышляла. Это было своеобразным подражанием Кёте. Юноша ложился далеко за полночь, а вставал едва рассветет. Он и в этот раз проснулся раньше Крапивы и, более того, куда-то ушел. Тем не менее, настроение у девушки было великолепное. В это утро ее действия отличались особой умиротворенностью: улыбкой встретила настырных солнечных зайчиков, полила засыхающий цветок и послала воздушный поцелуй ничего не подозревающему прохожему. После совершения этих, абсолютно не свойственных ей действий, Крапива отправилась на кухню готовить завтрак. Уже там девушка пришла к выводу, что влюбилась.
Подобное событие оказывает приблизительно такой же эффект, как и какое-нибудь бедствие. Человек, не в силах справиться с избытком эмоций, бежит к телефону. Но звонит он, конечно, не в милицию и не в скорую помощь, а лучшему другу. Крапива не стала исключением и организовала небольшой женский консилиум.
Здесь можно подметить интересную особенность: с приходом любви люди становятся милее и добрей. Крапива забыла о своем образе независимой художницы-неформалки и с упоением рассказывала о Кёте. Надменности не осталось и следа. Давно не собиравшиеся подруги проговорили несколько часов. Предполагалось, что чувства Крапивы не останутся без ответа, так что все расходились радостные.
Кёте вышел погулять спозаранку. Впервые за все это время он не чувствовал страстного желания вернуться домой. Нет, он не забыл свой мир и учителя, не привык к этому. Просто чужое измерение неожиданно стало гармоничнее и мягче. Кёте разглядывал все вокруг, наслаждался звуками, запахами, красками. Время от времени он вспоминал Крапиву, и тогда на лице появлялась непроизвольная улыбка.
В столь ранний час на улице никого не было. Только впереди виднелась маленькая фигурка. По мере ее приближения взгляд Кёте становился все более сосредоточенным. Наконец догадка подтвердилась.
-Маленькая Хранительница? Мое почтение, но каким образом...
-Кёте, здравствуй. У тебя сейчас такой смешной вид (малышка с огромным леденцом за щекой выглядела намного смешнее). Ты уже освоился здесь?
-Не совсем, но определенные успехи есть.
-У тебя появился друг. Расскажи о ней.
-Так вы все знаете! Крапива замечательная, наверное, лучший человек в этом мире. Я мог бы говорить о ней бесконечно.
-Кёте, ты стоишь на краю пропасти. Меня послали предупредить тебя. - Хранительница протянула свиток. - Прочитай, здесь все написано.
Кёте нерешительно развернул его и начал читать вслух:
"Пришло время проявить волю. Ты не имеешь права любить по-земному. Иначе потеряешь сверхспособности и силу. Ты многому научился и должен контролировать чувства. Не забывай об этом. Хранители Равновесия верят в тебя".
-Но я даже не думал о любви!
-Просто ты не знаешь, что это такое. Мысли о Крапиве, восторг перед ее характером, обаянием, внешностью, - это уже первый шаг. Ты должен погасить возникающий огонь. Этот закон придумали не мы. Каким бы несправедливым он тебе не казался, все, что ты можешь - это лишь сделать выбор. Любовь, которую может обрести каждый из шести миллиардов землян - или сила и возможности, равные которым имеют только Хранители?
-Так что же, любить нельзя никого?
Малышка театрально вздохнула и сделала "большие глаза".
-Кёте, ты будто не учился у Шин-су. Как это - "никого"? Как раз наоборот. Но никакой личной заинтересованности! Ты понимаешь, о чем я?
-Почти.
-Хорошо. У меня еще есть время. Если хочешь, поговорим о чем-нибудь другом.
Кёте был обескуражен сообщением Хранителей. В другой раз он не упустил бы такой шанс и задал множество интересующих его вопросов. А так они молча шли рядом. Кёте никак не мог разобраться в своих чувствах. Он не сомневался, что последует совету мудрецов. Его путь был определен еще до рождения. Путь избранного. И он оправдает надежды, не подведет свой мир. Но почему же тогда так неприятно защемило в груди? Неужели это то, что малышка назвала первым шагом?
-Скажи, а Хранители переживали подобное?
-Могу сказать только, что мы тоже проходили испытания в этом и других мирах. Иначе просто нельзя.
Юноша и маленькая девочка неспеша прогуливались. Кроха то и дело отвлекалась. Ей было интересно абсолютно все: от формы облаков до намерений муравья. Такое поведение подходило внешности, но полностью противоречило образу Хранительницы. Кёте вернулся к мысли, возникшей при знакомстве. Но постепенно, всматриваясь, он приблизился к пониманию.
"Мудрость приходит в разных обличьях". Шин-су не учил, не закалял малышку. Ей это было не нужно. Пожалуй, она может рассказать почти все о земной любви.
-Ты говоришь, что любовь доступна каждому землянину. Но я знаю, что многие ждут ее, мечтают о ней, а она не приходит. Знаю, что те, кого посетила взаимная любовь, считаются самыми счастливыми людьми; что жизнь без любви пуста и горька.
-Да, это правда. Но ты не землянин! Тебе запрещено любить не только девушку с Земли, но и из любого другого мира! У тебя особенное предназначение. Если поддашься чувствам, то не станешь...
-Не стану кем?
-Придет время, и ты узнаешь. Мне нужно возвращаться. Что передать Совету?
-Скажи, что...я не подведу. Думаю, еще не поздно и я смогу совладать с собой.
-Отлично. С нетерпением ждем, когда закончится это последнее испытание. Нам тебя не хватает. - Кроха тепло улыбнулась. Затем сняла с плеч платок, подбросила его, заслонив себя и, пока он падал, исчезла. А за миг до его соприкосновения с землей из пустоты возникла детская ручонка и четким движением забрала этот кусочек ткани.
Кёте потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что произошло. Сделанный вывод был лаконичен: " Поразительная техника!"
Глава 7
Гость из другого мира, избранный бродил по городу. Вокруг сотни людей, а он один со своими проблемами. Жизнь очень коварна: вначале дарит счастье и уверенность, а как только вы начинаете думать, что так будет всегда, отнимает все. Что же остается? Боль и разочарование. Если повезет - надежда. И вы, как сорвавшийся и повисший на страховке альпинист, снова начинаете карабкаться.
Кёте думал, что у него масса возможностей самореализоваться, что все дороги открыты. Оказалось, что нет. Нужно делать выбор. Самый тяжелый выбор, при котором борются разум и сердце.
Люди постоянно принимают решения, отказываются от чего-то одного ради другого. Бывают крошечные и огромные жертвы, настоящие трагедии. Еще бывает видимость выбора, а на самом деле человек плывет по течению.
Решение Кёте определит всю его дальнейшую жизнь. От одной такой мысли возникает ужасная робость, человек медлит, подсознательно убегает от решения. Кажется, что если еще чуть-чуть подождать, то появится подсказка, ситуация прояснится. Но это только иллюзия.
Чтобы все обдумать времени никогда не хватает. У Кёте его не было вообще. Свой ответ он дал несколько минут назад. Сейчас же просто пытался убедить себя в его правильности. Затем - выработать стратегию нового поведения с Крапивой.
Чувство вины возникало постепенно, по мере приближения к дому девушки. Ведь теперь придется вести себя неестественно, более отстраненно, контролируя эмоции. Кёте вздохнул и нажал кнопку звонка. Крапива открыла дверь, просто излучая счастье. Её взгляд обвил Кёте чем-то мягким и теплым. Все заготовки забылись. Кёте пробормотал какое-то приветствие и принялся усердно рассматривать запыленную гравюру на стене. Чувствовал себя он при этом препротивно, как будто втайне распоряжался тем, что ему не принадлежит.
Где же его прямолинейность? Неужели это он, избранный, который отлично прошел сверхсложное обучение у Шин-су? Кёте вспомнил отдельные эпизоды. Вот он загипнотизировал кобру, вот переходит пропасть по узкой доске и принужден смотреть вниз. Его испытывали поэтапно, пока нервы, мышцы, мысли не стали совершенным образцом самих себя. Были психологические искусы: легкой жизнью, славой, властью, богатством... Он все выдержал, результаты были блестящие. Не испытывалось только сердце. А теперь Кёте стоит и отводит взгляд. Что же, в конце концов, происходит?! Юноша застонал и прошел в комнату.
Крапива тоже спросила себя, что это было. Ей почудилось шуршание песка в пустыне, дуновение ледяного ветра. Невидимые бабочки, что порхали вокруг, замерзли и попрятались. Что-то произошло. Между ней и Кёте возникла непонятная преграда. Разве может так быть: доверяешь человеку, узнаешь его все больше, восхищаешься, но однажды он возвращается совсем чужой. Какая ирония: он изменил ее, а теперь изменился сам. Девушка поняла, как поняли бы все чуткие влюбленные - это не временно. Границу между ними он создал сам и вряд ли уберет. Теперь максимум - это дружба. И то, ее придется создавать заново. Что ж, она ни словом, ни взглядом не выдаст свою любовь. Будет другом и сестрой.
В квартире возникла тишина. Вначале настороженная, потихоньку осваиваясь, к вечеру она возомнила себя нерушимой. Два человека тяготились ей, страстно желали, чтобы она исчезла. Но, робея, не могли вымолвить ни слова. Молчание стало липким и начало засасывать.
Выход нашла Крапива. Пошла на кухню и разбила несколько тарелок. Осознанно. Звонко. Чтобы не сойти с ума.
- Это были твои любимые, с мышками. - Кёте поднял фрагмент.
- Зато теперь я не буду пилить их ножом. - Крапива ликовала. Если первое знакомство может быть второй раз, то оно состоялось - внезапное, резкое и необходимое.
Потом они собирали осколки и беседовали о пустяках. Вид при этом у них был самый важный, а взглядам старательно придавалось равнодушно-приятельское выражение.
Собрание Хранителей завершилось. Мудрецы узнали положительный ответ Кёте и отправились по своим делам. На опушке остался, по обыкновению, один Шин-су. Прикрыв веки, он вспоминал историю своего ученика.
Хранители Равновесия знали, где и когда родится избранный. Давным-давно предсказание сделал тишайший. С наступлением отмеченного дня Хранители уловили новые вибрации в пространстве. Может потому, что мир имеет сходство с водой. Кто-то заходит тихо, стремясь скользить лишь по поверхности, кто-то тонет (увы...), но есть те, чей приход поднимает волны. Кёте - творец бурь.
В младенчестве Кёте не поражал воображение особенными способностями. Ничего, что могло бы заинтересовать ученых. Зато было самое необходимое, определяющее качество - чувствительность. Уже потом, в юности, Кёте смог бы четко объяснить, что чувствовал энергию Шин-су, и её колебания были синхронны с его энергией. Пока он был маленький и учился ходить, говорить, то воспринимал как данность свое рассеянное беспокойство. Но чем взрослее становился Кёте, тем больше креп этот необъяснимый зов, то терзая его, то накатываясь сладкой истомой. Казалось, что каждый цветок, каждая капля воды несет ему послание. Кёте изо всех сил стремился понять, но не мог. Когда становилось совсем невмоготу, он забивался в укромный уголок и плакал. Потом ребенок начал разговаривать с ветром и неожиданно нашел в нем друга.
Прозрачный, импульсивный ветер был для Кёте особой формой жизни. Дитя обращалось к нему, и неожиданно ветер начал повиноваться. Кёте просил: "Дуй, ветер, дуй же!" и воздух, до этого неподвижный, оживал. Мальчик радовался и бежал, восклицая: "Быстрее, лети быстрее!". Устав, Кёте резко поворачивался, жмурился и, смеясь, приговаривал: "Всё. Тихонько, тихонько. Угомонись", и снова становилось спокойно. Это была любимая забава Кёте. Только играя со столь необычным другом, он ни о чем не тревожился.
Другие приметные черты Кёте в те годы - рассеянность и любознательность. Он часто подолгу смотрел в одну точку, прислушиваясь к чему-то внутри себя. С первыми же шагами начал исследовать дом. Понемногу Кёте обшарил каждый закуток в упорных поисках неведомо чего. Но тщетно.
Действия самого Шин-су сводились к тому, что с каждым днем он спускался с горы все ниже и ниже. В день, когда Кёте исполнилось восемь лет, мудрец пришел в его поселение. Шин-су не собирался подходить к избранному, заходить в его дом. Просто шел вдоль дороги, зная, что Кёте сам найдет его. Так и случилось.
Еще с утра терзания именинника усилились в несколько раз. Он прислушивался, принюхивался и без устали чесался. Вдобавок ко всему болела голова, как от тяжелого аромата. Было только одно желание - выйти и просто идти. Кёте последовал ему и за очередным поворотом встретил старца.
Смятение, боль, тоска - все исчезло. Кёте освободился от этого груза, но - странное дело - не мог сдвинуться с места.
- Мое спокойствие у вас. Верните мне его.
- А что такое спокойствие?
- То, чего я никогда не знал.
- Твоего спокойствия у меня нет, - Шин-су покачал головой. - Но я знаю дорогу к нему. Становись моим учеником - и ты найдешь то, что должен найти.
Все в этом встречном звало за собой, но избранник медлил.
- Ветер останется с тобой.
Резкий, испытывающий взгляд мальчика - взгляд-вопрос, взгляд-недоумение - был ответом. "Тайна, заботливо оберегаемая, известна незнакомцу?! Тогда, возможно, он объяснит, что со мной происходит". - Подумав, Кёте дал согласие, предвиденное несколько веков назад.
Да, все было именно так. Шин-су вернулся в настоящее с уверенностью, что Кёте победит.
Глава 8
Во время завтрака Кёте заметил, что в губе Крапивы нет сережки-розы.
- Где же твой пирсинг?
Девушка почему-то смутилась.
- Я сняла ее: мировоззрение изменилось. Но это неважно. Да, чуть не забыла: сегодня я не буду тебя рисовать. Занимайся чем хочешь, но к вечеру возвращайся. Я запланировала кое-что интересное.
- Что именно?
- Узнаешь. До вечера! - Заинтриговав Кёте, Крапива ушла.
Оставшись один, Кёте читал книги. Делал он это вяло и даже в самых интересных разделах (например, как заработать миллион) думал о Хранителях и Крапиве. Вечером, после ознакомления с массой занимательно-бесполезной информации, Кёте встречал Крапиву в дверях.
- Здравствуй! Открывай скорее свои планы!
- Вначале подумай, что труднее: подарить нечто новое или помочь взглянуть будто впервые на привычные вещи? Я считаю, что второе. Пойдем, небо может родиться заново, и мы будем свидетелями!
- Крапива, ты сегодня сама на себя не похожа. Даже не знаю, как тебя понимать.
- А что здесь понимать? Я приглашаю тебя смотреть на звезды.
- Но я много раз видел их, - Кёте осторожно подбирал слова, боясь обидеть Крапиву. - Изучал расположение, структуру звезд, планет, комет...
- Да, ты много знаешь. Может, даже слишком. Не имеет значения, сколько раз ты видел звезды, если ты не видел их сегодня. Они каждый день другие.
Крапива не стала далеко вести Кёте. Ее же двор, по-ночному безлюдный, вполне пригоден для созерцания ночного неба. Они расположились на детской площадке, и Крапива пояснила свою идею: "Кёте, я недавно сделала открытие. Звезды надо еще и слушать. Конечно, буквально они ничего не скажут, но помогают разобраться с мыслями именно в тишине".
Молодые люди долго сидели молча. Думали о себе, о жизни; о том, что считали важным и не очень. Оттого ли, что мысли шли неторопливо, любуясь собой, оба чувствовали себя умиротворенными и небывало свободными. Желтые окна не захотели за ними следить и гасли одно за другим. Беспризорный кот вернулся с охоты и сыто проковылял в свой подвал, не удивляясь полуночникам.
Когда девушка заговорила, ее голос звучал тихо-тихо.
- Кёте, я хочу признаться тебе. Меня зовут не Крапива. Я сама это выдумала. Мое настоящее имя - Майя. Я старалась, чтобы все забыли о нем, и у меня это почти получилось.
Она говорила не поворачиваясь, глядя на небо. После признания оно никак не изменилось, но все же мир стал ярче на одну звездочку - ту, что зажглась внутри девушки.
Кёте почувствовал, как тягостны его тайны. Захотелось довериться Крапиве (теперь уже Майе?). Крапива ничего не знает о нем, доверяет ему. Нужно сказать, кто он; сказать, что она заслуживает его любви. Но запрет, правила, Хранители... Нет, эти звезды сейчас светят не для него. Чьей-то чужой, не своей рукой, Кёте погладил девушку по плечу.
- Ты - это только ты. Будь собой, настоящей.
Наверное, в это время Майя веселилась на далекой планете, где нет фальшивых имен, нет обмана; и он мог к ней присоединиться. Теперь же она вернулась и заметила его чужую руку, чужой голос. Кёте понял, что впервые в жизни сказал банальность.
- Пойдем домой, - Крапива тяжело поднялась. - Я устала.
Возвращались без разговоров. Во дворе было тихо, только подвальный кот фыркнул во сне.
Глава 9
- Шин-су, все-таки надо рассказать Кёте, - дева говорила убежденно. - Да, это будет раньше, чем следует, но сама последовательность не так важна, как результат. Когда Кёте узнает, кто он, его влечение к этой девушке угаснет.
Старец недовольно поморщился. Он придерживался мнения, что его ученик следует предписаниям и неуклонно движется к цели. Дева же усмотрела в юноше колебание и смятение, поэтому явилась к Шин-су, не дожидаясь Совета.
- Я так не считаю. Если Кёте будет знать, испытание приобретет другой оттенок, и он не достигнет необходимого уровня, - Шин-су понизил голос. - Нет, мы не можем сказать Кёте, что он - будущий Хранитель.
Мир нуждался еще в одном Хранителе. Седьмой Хранитель Равновесия ушел полным сил: пятьсот и столько-то там лет - настоящая юность. Но он погиб насильственной смертью - единственный случай в истории.
Образовалась брешь. Шесть мудрецов были сильны (даже идеальны), да и Седьмой исчез не бесследно: остались положительные заряды, и баланс поддерживался. Правда, с все большими усилиями. Поэтому Хранители ликовали, когда предсказание тишайшего исполнилось. Родился преемник! Уверенность в том, что это действительно будущий Хранитель возрастала с каждым годом. Опасения появились на последнем этапе. Как бы ни желали Хранители, чтобы Кёте присоединился к ним, решать, готов ли он, они должны беспристрастно. Малейшее сомнение обяжет остаться их в прежнем количестве.
Только мир становится все жестче. Измерение Хранителей - сегмент мудрости - осталось стабильным. Но что творится в других! Кёте искушался в сегменте любви. Красивое название не должно вводить в заблуждение. Любовь была, но ее - кристальной и жгучей, навсегда меняющей человека - становилось все меньше. Может потому, что мир спешил, развивался лихорадочно, во все стороны - и от этого ослабевал. Парадокс, но... Темные страсти и липкие желания вышли на первый план.
Никто не знает, кем и когда были объявлены эти скоростные перегоны, а в этой жизненной толчее нет времени подумать. К тому же, правила постоянно меняются (так кто же организатор?). Паника, азарт и еще многое передаются по цепной реакции. А она заставляет падать десятерых там, где споткнулся один.
Негативные эмоции слишком сильны и просачиваются в мир мудрости - дополнительная нагрузка для Хранителей Равновесия. Седьмой мудрец удвоил бы их силы. Вот почему Хранители спешили с его подготовкой - обучением Кёте.
А что же сам юноша? В последнее время все его мысли были о Крапиве. Он страдал, хотя и не признавался себе в этом. Вопрос, жизненно важный, но не поддающийся решению, мучил Кёте. Как Крапива относится к нему?
После того ночного разговора она отстранилась. Нет, не демонстративно, но стала - как бы это сказать - неуловимой. Да, неуловимым стал ее взгляд, как ни старался Кёте поймать его. Неуловимыми стали слова - безжизненные и холодные они уплывали куда-то в сторону.
Только теперь, уткнувшись в броню безразличия, Кёте понял, что нуждается в Крапиве. Он хочет, жаждет ее улыбок, сердечных бесед. Ему холодно без искорок ее взгляда.
Однако избранный не забывал об условии Хранителей. Он пообещал не влюбляться и будет последователен. Но потом уверенность исчезала, и Кёте торопливо оправдывался перед собой: "Я поступаю правильно. Она меня не то что не любит - даже не замечает. Нет смысла все бросать". Следующая мысль, как падающая звезда, наполняла его восторгом и надеждой: "Если бы у меня был шанс на взаимность, я бы не отказался от своих чувств, рискнул бы..." Кёте думал об этом все чаще, а его поведение становилось все строже.
Бедная Крапива! Эмоциональной девушке скрывать свои чувства, в отличие от Кёте, было невероятно трудно. Она не стоик и не аскет, и ее психика не отточенный механизм. Но что же придавало ей сил, что помогло запутать Кёте? Непостижимая сила, которая протягивает маску беззаботности, когда подступают слезы - это гордость.
Если в день знакомства Крапива непринужденно пыталась соблазнить юношу, то теперь ничто не заставило бы ее заигрывать с Кёте. Драгоценный и слишком ранимый цветок расцвел в ее сердце.
"Буду просто другом, сестрой", - как заклинание повторяла себе Крапива. - Подумаешь, проявил однажды симпатию. А теперь безразличен и официален. Ни в коем случае не выдам себя!".
В этом взаимном обмане оба были на высоте. Полководцы, шпионы и политики позавидовали бы глубине их маневров и непроницаемости лиц. В самом деле, равнодушное поведение не подчеркивалось, а было легкомысленно нечаянным. Мимоходом интересовались делами друг друга, чтобы "забыть" все существенное, снова спросить то же самое и на возможное недоумение воскликнуть: "Ах, это такие мелочи по сравнению с моими делами!". Превосходная имитация, не правда ли? Эффект достигается моментально.