Уотсон Анастасия : другие произведения.

Сезон Бабочек

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Молодая мать Рейчел больна ахроматопсией - она с рождения не видит цвета. Вся ее жизнь делится на черное и белое. Существование кажется рутиной, с которой невозможно справиться. Но что, если жизнь повернется вспять, время остановится, а мертвое зацветет? Если дочь придется искать там, откуда невозможно вернуться? Рейчел стоит набраться храбрости, ведь ей предстоит столкнуться с самым необычным явлением на свете - Сезоном Бабочек.
   ЧАСТЬ 1: МАТЕРИЯ
  
   1.1
  
  - Мам.
  - Да, дорогая?
  - Я хочу прокатиться на колесе обозрения.
  Протягиваю дочери жетон. Маленькие ручки выхватывают его и передают кассиру.
  - Следующий!
  Октябрь выдался промозглым, поэтому сиденья аттракциона были холодными и мокрыми.
  - Давай-ка ко мне, - за последнее время Лу выросла, стала полнее, ее уже не так просто поднимать.
  С нами ехали еще двое мальчишек и одна дама бальзаковского возраста. Наверное, у такой дома живет как минимум десять кошек, она моет руки хозяйственным мылом, слушает виниловые пластинки и пользуется старыми духами с разбрызгивателем в виде насоса. Пока я размышляла об этом, Колесо поднялось довольно высоко. Но даже на такой высоте пахло чем-то особенным - смесью попкорна, сладкой ваты и сена. Иногда раздавались раскаты оваций и громкие удары. Волосы раскидывало в разные стороны, их с трудом потом можно было собрать. Даже шум не нарушил вязкой тишины на пике красоты аттракциона - знакомые деревья, улочки, машины словно покоились там, пока на них смотришь сверху. Соседи по кабинке молчали, погрузившись в свои мысли. Лу облизывала леденец, какой, к сожалению, мне понять было не дано. Врожденная ахроматопсия забрала все краски при рождении. Особенно трудно, когда не можешь определить цвет конфеты у ребенка. Или выбрать подходящий велосипед, именно такой, какой хотела Лу: розовый с фиолетовыми ленточками - мечта любой девочки в семилетнем возрасте. Несправедливо отнимать все, у не повинного человека, поэтому я всегда относилась к Богу скептически, и верующим в том числе. Нужно сохранять здравый рассудок, даже в таком стремительно меняющемся мире как наш.
  - Давай на лошадку, - дочь дергала за рукав и показывала в сторону движущейся карусели.
  Мне пришлось потратить десять секунд, чтобы осознать - мы уже на земле, пора выходить из кабинки. Справа маячил большой угловатый клоун, а слева стояла дородная женщина, вынимающая специальной ложкой шарики пломбира. Именно на эти шарики был направлен косящийся взгляд дочери.
  - Может, лучше мороженое?
  - А можно мороженое и карусель?
  - Не, так не пойдет, - улыбаюсь. - Ну ладно, пару шариков, кружок на карусели и домой. Смотри не заболей.
  Придерживая крохотную ручку, неторопливой походкой направляемся к "музыкальной" тележке. Таким же образом держалась влюбленная пара сзади. Доносились обрывки фраз, смех и нередкие восклицания. Вскидывая головы, лебеди грациозно двигались по воде. Они были белыми. Этот факт я знала точно. Казалось, вокруг создается единая гармония - каждый находился на своем месте, и не могло быть никак иначе.
  - Клубничное, банановое или фисташковое? - донесся высокий голос. Не знала, что у таких полных людей могут быть настолько высокие голоса.
  - Банановое и... клубничное, - Лу в нетерпении скакала рядом.
  - Фисташковое, будьте добры, - женщина взяла пятидолларовую купюру, передала два рожка Лу, и пару монет - мне.
  - Что нужно сказать? - напоминаю Лу.
  - Спасибо, - та делает широкую улыбку и встает на пяточки новых калош.
  - Не за что, - у продавщицы меняется лицо - ее красные губы превращаются в "дружелюбную" линию.
  
   ***
   Галстук в горошек. Снова. Как же я его ненавижу! Из года в год, на протяжении последних десяти лет руки завязывают этот кошмар ежедневно, не считая выходных и праздников. А владельцем тех самых галстуков, двух заводов и сногсшибательной карьеры - мой муж, да-да. Самый пунктуальный (скучный) человек на свете. Если десять лет назад у него были волосы, то сейчас и волос в помине нет.
  - Подай-ка газетку, дорогая.
  - Конечно, дорогой, - плетусь на кухню, беру первый попавшийся номер и с чистой совестью возвращаюсь к мужу.
  Бывший красавец под два метра ростом с пышными темными волосами и прозрачными глазами - антипод ему смотрится в зеркало: полный живот, лысина и гребанный галстук - идеальное сочетание для того, чтобы наложить на себя руки или хотя бы опрокинуть кофе.
   За окном постукивают капли дождя. Торопливый бег. Мелькают зонты десятков людей, спешащих на работу. Их дыхание, превращающееся в пар. Глаза, устремленные в никуда: серые, черные - не было разницы. Мрачные фигуры, клубящиеся над люками. Я знаю их мысли, чувства, страхи. Знаю намного больше, чем они могут себе представить.
  - Кейтелин просила передать, что ждет тебя в гости, - подмигнул муж. - Не забудь отнести ей цветы, которые я оставил в вазе.
  Ей давно не нужны цветы. С тех пор как она потеряла зрение и способность связно мыслить. Жаль, что там, где лежит моя мать, на кровати наручники. После одного инцидента нам пришлось определить ее в психиатрическую клинику. Ужасный запах спирта - им балуются врачи и медсестры, преследует меня во снах и наяву. Без того истерзанное сознание просит заботы у мужа, которого волнует больше его внешний вид, чем ты, и маленькой дочери не по годам взрослой.
  Когда супруг ушел, громко закрыв за собой дверь, вздрогнули деревянные слоники на полке и я. Что вызывает у людей проблемы? Лишь желание их осознавать.
  Следовало убраться на втором этаже в комнате Лу. Но уже зайти туда помешал большой слон, подаренный, по-моему, на первый день рождения. Из глаз остался только один, блестящий и черный, наблюдавший, будто исподтишка, за тем, что я делаю. Теперь понятно, почему Лу отворачивает морду с хоботом к углу. Такого монстра невольно начнешь бояться.
  В большом кубе рядом с письменным столом торчали скомканные бумажки и поломанные карандаши. Негромко играет мелодия из шкатулки. Мир теряет краски медленно, но непрерывно. Деталь, которая привлекла внимание - задернутые шторы. Лу постоянно ищет уединения. Нужно расспросить ее об этом подробнее. Зато остальное было вполне обыденным для ребенка: куклы, большие домики, плюшевые игрушки. Целый магазин. Жаль, Лу ничему не радуется. Словно ей передается общее настроение - немыслимая тоска и рутина. Серость. Подходящее слово. Нечто очень тягучее и бесформенное.
  Побегав пальцем по синтезатору, я решила убраться на чердаке. Там, однако, оказалось на удивление чисто. Заинтересовала лишь приподнятая балка. Она незаметно топорщилась в углу. Нужно сказать Майклу, чтобы починил.
  А время спешило. Стрелка в виде пальца двигалась к 12:00. Пора забирать Лу из школы. Соорудив на голове что-то незамысловатое, набрала номер такси - там отозвались быстро, и через пятнадцать минут я стояла у самого настоящего "замка" с многочисленными башенками. Но основное пространство занимала огромная игровая площадка с горками, каруселями и собственной дорогой для велосипедов! Кленовый лист медленно приземлился мне на плечо, печально глядели густые облака. Я прождала совсем недолго до громкой трели школьного звонка и переливистого детского смеха. Мать никогда не приходила в школу. Никогда не любила. Не улыбалась. А умела ли любить? Иногда казалось, словно это статуя в человеческом обличии. Лицо белое (этот цвет один из немногих, который могу видеть), тонкие сжатые губы, казавшееся сухими и старыми пальцы, глаза впалые, пустые. Седые пряди, едва доходившие до плеч - болезненное детское воспоминание. Когда ночью начиналась гроза, я шла спать к матери. Правда стоило лечь с ней рядом, как невольно задумываешься: а жива ли Кэйти? Не было слышно, как она дышит. Абсолютно. Иногда, выпавшую из-под одеяла руку, освещенную вспышкой молнии, можно принять за кость. Да и сама мать больше похожа на покойника. Сколько помню, на пикниках она портила настроение всем, или пила так, что наутро было стыдно смотреть друг другу в глаза. А все объяснялось тонкой натурой. Она - человек творчества, непризнанный гений, любивший критиковать других. Особенно меня и мои детские рисунки. Второе больше. Первый слоник, (любимое животное), неумело выведенный левой рукой, получил прозвище "вот, дерьмо".
  Рядом раздался скрип карусели. Маленький мальчик с очень серьезным взглядом стоял и хмурился в мою сторону. На нем надет забавный комбинезон и полосатая майка. Самое интересное - его ноги не дотрагивались до земли. Или мне мерещится? Скорее всего, ведь когда я потерла глаза - мальчика не было, он, словно растворился в воздухе, уступив место двум другим детишкам с пухлыми личиками.
  Цветы в бесконечности. Беспощадная штука, это время.
  - Мам, почему ты плачешь? - Лу внимательно рассматривала меня вблизи. Дочка появилась слишком быстро для... для завершения моих мыслей.
  - Я не плачу, - стараюсь улыбнуться.
  - Ты не умеешь врать, - Лу протягивает ладошку, которую я судорожно сжимаю и целую.
  - Я так счастлива, что есть ты, - казалось, еще немного, и слезы потекут черными ручьями. Из-за туши.
  - Помни, я никуда не денусь, - полушепотом произнесла Лу.
  Эти слова станут моим маяком во тьме. Ты - мой цвет, Лу.
   Калитка школы с трудом закрылась. Какой-то странный механизм. Тем временем стихия разбушевалась - ветер влачил листья, шляпы, игрушки. На этот раз такси припозднилось. А когда, наконец, машина остановилась, то была послана мной подальше, потому что водитель снизошел до того, чтобы подвезти только незнакомую женщину в известном одному ему направлении. Пришлось звонить мужу - он не брал трубку. Лу поджимала губу и иногда чихала. Если она заболеет - Майклу не прощу. Спасла положение попутчица, оказавшееся нашей чуть ли не самой близкой соседкой. Я избегала лишних знакомств, а эта женщина долго о чем-то болтала, веселила Лу-лу и постоянно смеялась, причем как-то странно, что не поймешь - задыхается она или просто издевается. Даже представилась под именем Салли. Так вот, Салли каждые пять минут доставала ингалятор, жаловалась на астму и убирала его. Сначала было смешно, зато потом стало не до шуток. Знакомство превратилось в театр абсурда и нелогичности. Мелькнула мысль о сходстве с заведенной обезьянкой, которая звенит тарелками. Я пыталась разглядеть Салли получше - кудрявые волосы, забранные в хвостик, неряшливая беретка, большие серые глаза и тонкий нос. Ничего особенного, но все же было в ней что-то неприятное.
  Когда я хотела уже забрать Лу и уйти, подкатил небольшой автомобиль.
  - Винни! - взвизгнула Салли.
  Из окна высунулась маленькая лысая голова.
  - Дорогая, кто это с тобой? - Винни внимательно нас оглядел. Лу спряталась за мной.
  - Луиза и Рейчел.
  Меня поразила такая осведомленность.
  - О, должно быть вы новые соседи. Садитесь, подвезем, - Винни показался приятным человеком, в отличие от его жены.
  - Спасибо, правда, - всеми силами стараюсь вежливо отказаться.
  - Мам, я замерзла, - прошептала Лу.
  У меня не оставалось выбора. Подхватив рюкзачок, мы с дочкой сели внутрь.
  
   ***
  Как оказалось, Доудсы (семейка со странностями) вовсе неплохие люди. Если сначала они вызывали чувство недоверия и страха, то сейчас Винни казался вполне обычным молодым человеком, правда, не очень привлекательной наружности. А Салли разговорчивой домохозяйкой. Тем более, Доудсы - новобрачные. Это мне любезно поведала Салливан, когда мы проезжали мимо товаров для детей.
  - Знаешь, все эти куча родственников, младенцы - такая тоска.
  - Знаю, после десяти лет брака и не с таким придется смириться.
  - Как это? - задумчиво спросила Салли.
  - Что? Быть замужем десять лет? Неплохо. Только все пользуются, как хотят. Можно ли сбежать? Пожалуй, нет. Ведь и тогда будут те, кто с удовольствием попользуется тобой. Человечество - интересная машина, одному мужу понятно как она работает, из-за этого он получает кучу денег, от грязи которых хочется блевать, - думаю, я погорячилась, потому что лицо Салли приобрело белый оттенок.
  - Это все? - спросила она.
  Далеко не все.
  - Да.
  Когда Винни вернулся с большими пакетами и сигаретой в зубах, мы сохраняли гробовое молчание.
  
   1.2
  
  Няня Лу - урожденная мисс Диггз - прослыла хорошей славой среди работников ее профессии. Она всегда отличалась чуткостью и пунктуальностью. Особенно пунктуальностью. Такой человек не опаздывал вовсе. А если опаздывал, то это происходило исключительно по вине работодателя - торопились часы, или что-то вроде того. Так вот, именно мисс Диггз, именно первого ноября двухтысячного года, первый раз опоздала. Нет, хуже. Она НЕ ПРИШЛА. Тогда Рейчел долго ждала звонка, но тот так и не поступил...
   Наступили холода. Сразу после Дня всех Святых пошел первый снег, и оранжевые тыковки, украшающие веранды, покрылись ледяной коркой. Сложно сказать, почему в этот день Джейн Диггз решила сменить ежедневный маршрут - ничем не отличавшийся от прежнего. Ей вдруг захотелось пройти мимо разрушенного старого сада, в котором она в детстве играла дни напролет. Сад находился на самом конце Тупиковой улицы - там, где заканчивался район и начинался густой хвойный лес.
  Наши судьбы - не более чем игра, спланированная кем-то свыше.
  Джейн жила по заповедям - ежедневно ходила в церковь, не имела вредных привычек, не сквернословила. А еще каждый день одевалась настолько сдержанно - будто завтра готовилась уйти в монастырь. Возможно, подобным людям, (таким как Джейн), действительно лучше отдалиться от суровой реальности, бытовых проблем и ежедневного общения на языке Лукавого. Ее накрахмаленный до слепящей белизны воротник слишком чист для задымленного воздуха и грязных мыслей. Милое лицо, не испещренное морщинами и ненавистью, улыбалось каждому встречному, правда, взаимной улыбки не получало.
  Миновав дом ?6 не игравший ровным счетом ни одну из ключевых ролей в истории, она взглянула на серое пасмурное небо. Под ногами тихо шуршала листва, подхватываемая ветром. Осень - старость. Живые существа готовятся переродиться, оставляя мертвые останки под ногами. Джейн сама готова была стать чем-то новым, намного совершеннее человека.
   Зажигались ночные лампы. Картина становилась размытой: земля сливалась с небом. Холодная капля упала с длинных ресниц и покатилась по щеке, затем осталась на губах. Ее Джейн не заметила. Еле передвигая ноги, она тащила увесистую сумку. Волосы слиплись из-за внезапно начавшегося дождя. В голове играла симфоническая музыка, которую очень сильно хотелось напевать. Мотив немного пугал, но это не помешало Джейн, окончившей музыкальную школу, спеть выше среднего. Благо, на улице лишь клевали вороны. Бежевая юбка, вся в разводах, поднималась от порывов, чересчур похожих на бриз. Сложная композиция не оставила до самого сада, невероятно печального и угрюмого. Листья скукожились и свернулись в трубочку. Цветы от сорняков похожи на недовольные лица зрителей, которые внимательно наблюдали за ней. Жутко. В небе клокотала непонятная птица. Сколько жухлой листвы! Оранжевые горы возвышались курганами над "живой" землей, дающей благодать червям и прочей живности. Будто здесь поработал дворник. Хотя Джейн прекрасно знала, что это не так. Здесь не было никого. Вот уже лет пять. Сад не представлял интереса ни для влюбленных пар, ни для представителей субкультур, ни для бомжей, сновавших повсюду. Никто не знал про ЭТО место. Место, где похоронено то, что, в свое время так радовало Джейн с младшей сестренкой - Мари. Их пес - Вуф, лежал где-то в метре под ногами. За пять лет никто не потревожил его покой. Он зарыт вместе с бархатной ленточкой Мари. Сестренка ушла позже на два года. Джейн не представляла, как хотела встретиться. Не нужно слов, только обнять и увидеть образовавшиеся ямочки на щеках, потерянную искреннюю улыбку, надоевший шрам.
   За спиной раздалось чавканье подошвы и сиплое дыхание, со сладковатым запахом. Запахом гнили. Джейн судорожно обернулась - никого нет. Вдалеке кричала ворона. "Кладбище", - внезапно пришла догадка. Долго думая о покойниках потихоньку становишься неуравновешенной. Стало так тихо, словно время остановилось - перестали шуметь листья, затихли птицы. Чуждые обстановке мелодии. Появилось острое чувство страха, от которого не убежишь. Как, собственно, и отсюда. Умом это Джейн понимала, поэтому взяла ветку крапивы и выставила вперед. Почувствовалось жжение в ладони. Невероятно сильное. Но взглянув, она удивленно обнаружила абсолютно здоровую руку.
  - Что за чертовщина?
  Есть места, где время течет иначе. Оно как бы ускоряется. Сердце за ним не поспевает. Поэтому тело останется тут, а душа переместится в Никуда.
  Джейн видела свою душу, точнее полное зеркальное отображение самой себя. Затем изображение стало расплываться. Теперь душа представлялась всполохами эмоций, пейзажами воспоминаний. Все это умещалось в одном теле! Место помнит все, что на нем было. Так и старый сад показывал события минувшего детства - некогда яркие, они повторялись раз за разом. Джейн не могла разглядеть лица сестры. Мари исчезала быстрее, чем появлялась.
  - Пожалуйста, хватит! - так больше продолжаться не может.
  Все остановилось. И светлые деньки шумно рассыпались. Лишь мелкие искры парили в воздухе. Мираж блекнет так же, как и сотни голосов отовсюду.
  Жизнь без сестры не имела смысла. А как только исчезнет смысл - исчезните и вы.
  Сад остался прежним. Изредка пробегали собаки, гудели машины. Джейн не осталась здесь. Это - ее решение.
   1.3
  - Позвони ей еще раз, - поправляя запонки, Майкл умудряется коситься на меня.
  - Она не берет трубку, я звонила десять раз! - открываю шкафчик и достаю из запыленной металлической коробочки скомканный клочок бумаги.
  Лу лежала на диване с видом пленника, щелкая каналы. Вокруг были разбросаны карандаши, фломастеры и куклы. Градусник, торчащий из грубо вязаной кофты, остановился на отметке 39.
  - Давай позовем соседку, - предложил Майкл.
  - Нет! Только не Салли!
  - Салли хорошая, - раздалось жалобно с кухни.
  - Откуда знаешь, спал с ней?
  Ответа не последовало.
  Телефон завибрировал. Пришло короткое сообщение: Джейн задерживается. Вместо нее приду я.
  Под "я" никто не представился. Возможно, другая няня из агентства. В голове появилась идея - никто лучше не знает своих коллег, чем Венди. Только ей под силу проверить, кто придет сидеть с Лу.
  - Венди! И тебе здравствуй. Со мной все хорошо, Майкл постоянно работает, дочка ходит в школу. Сегодня не пришла одна из твоих работников - Джейн Диггз. Да, я звонила. Ничего не знаешь? Точно? Мне написала другая няня. Думаешь, стоит пригласить? Спасибо. Еще увидимся. До встречи.
  Элли, (не представившаяся особа), молодая девушка-сиделка. Если верить Венди - порядочная и доброжелательная. Надеюсь, Лу с ней будет хорошо.
  - Опаздываем! - Майкл, прекрати так визжать.
  Спустя пять минут усердных приготовлений, туго скрученного "узелка" на голове, мы с мужем отправились в театр.
  
   ***
   Лу всегда нравились новые люди. Они приносят разнообразие в жизнь. Имеют свои привычки, к которым привыкаешь. Но от прошлой няни, Джейн, неприятно пахло - смесью хозяйственного мыла и спирта. Она заставляла вставать рано, есть по часам, запрещала долго сидеть перед телевизором, упорно втирая что-то про массовый гипноз и инопланетян. Лично Лу до некоторых пор это даже нравилось, но когда Джейн запретила смотреть мультики вовсе - привело в раздражение. Девочка ходила по дому и рвала глотку. Вызывали врачи, из-за подозрения на проблемы с желудком. И только Лу знала, что не в желудке дело...
  У няни был любимый канал - просветительский. Невероятно скучный и монотонный. Там постоянно мелькали бородатые мужики, полные дамы и такие завывания, что уши в прямом смысле вяли. После "недолгого" монолога бородатого мужика, Лу побрела в зал и принялась читать. Точнее, делала вид. Зато Джейн так обрадовалась, не обратив внимания на перевернутую обложку - колпак клоуна смотрел вниз, - что воскликнула:
  - Наконец-то! Младшее поколение принялось читать.
  Девочка издала тихий смешок, и быстро вернула книгу в правильное положение.
  Если бы тогда Лу знала, кого ей приведут взамен, то мгновенно прочитала всю Библию, помыла посуду и кота. Даже, несмотря на сложности при чтении и произношении буквы "р".
  Элли - полная противоположность прежней няне, - строгая девушка в коротком платье и книжкой в руках (не церковной). Она, как сама сто раз уже говорила, являлась сторонником такого движения как Фрейдизм. Теперь Лу пичкали всевозможной психологической литературой. Уже в свои годы, Лу имела представление о темпераменте, типе личности и прочей ерунде. Расхаживая по дому, девочка могла вслух читать лекции и пугать соседей непонятными знаниями. Но это уже позже.
   Пришествие новой жизни (а точнее, нового порядка) произошло вечером первого ноября. Ступени стали чрезвычайно скользкими и опасными для здоровья. Один неверный шаг мог привести к разбитому носу, или губе, как повезет. Вот, например, Элли не повезло - она упала именно носом. Длинным и любопытным. Поэтому сразу услышав крики на крыльце, Лу побежала спасать новую сиделку.
  - Девчонка! Не могла предупредить? Что за люди?! - колготки порвались об торчащий подорожник и выглядели просто ужасными. На аккуратной ноге проступила кровь.
  - Что ты стоишь?
  Лу, с выпученными глазами молча повернулась и закрыла дверь. Такая няня ей определенно не нужна.
  
   ***
  
   Балет оказался на удивление плохо поставленным. До первого антракта я три раза хотела уйти. Майкл сидел молча. Возможно потому, что давно привык к моим резким перепадам настроения. Публика попалась тихая. Даже дети и то, не кричали. Иногда меня посещала странная мысль. Будто все они - картонные куклы. Лишь высказав эту идею мужу, скоропостижно поняла абсурдность своей догадки. В такие моменты чувствуешь себя лишней. Я вот-вот собиралась встать и выйти, как тяжелая мужская рука удержала за запястье.
  - Прекрати глупить, - одернул Майкл, с абсолютным равнодушием на лице.
  И это мой муж! Считает меня сумасшедшей!
  - Пожалуйста, - добавил он тише.
  Послушно присела и сняла неудобные туфли. Надулась, словно маленький ребенок. Занавес (как говорят, он - красный) закрылся. Послышались редкие аплодисменты. Люди начали вставать со своих мест и идти в буфет, а кто-то, может, чтобы просто уйти. Майкл отдал пять центов и взял брошюру с именами артистов и кратким сюжетом. Он обычно никогда так не делал. Наверное, просто не хотел говорить со мной. Грустно смотрю на бархатное платье и резко оборачиваюсь - звук, доносившийся от дверей, был поистине громким. Оставшиеся зрители поспешно повставали. Но, как оказалось, это лишь сломалась тележка с едой. Другое происшествие развернулось быстрее, чем я успела повернуться - Майкл разговаривал с каким-то длинноволосым статным мужчиной преклонного возраста.
  "Старость," пришло на ум.
  - Дорогая, познакомься с моим старым приятелем Эльдрихом, - Майкл многозначно посмотрел на протянутую чуть шероховатую ладонь мужчины, который выше меня чуть ли не на две головы.
  Я, недолго подумав, спрятала ладони за спиной и любезно произнесла:
  - Эльдрих, какая приятная встреча.
  Внимание привлекло клеймо на костяшке указательного пальца - небольшой круг в кубе. Ничего общего с ранним опытом не найдено. Просто чуть необычная татуировка. Но, все-таки, я думала иначе.
  - Что значит ваша отметка? - бесцеремонно вторглась в беседу, вглядываясь в лица оппонентов.
  Эльдрих откашлялся и достал из кармана черные перчатки. Чувствую болезненное прикосновение Майкла и тихий шепот:
  - Это лечащий врач твоей матери. Будь с ним аккуратнее, дорогая, - последнее он произнес язвительно. - И не выдавай меня за идиота, коим я, поверь, не являюсь.
  - Уверен? - рука сжалась больнее.
  - Абсолютно.
   Итак, Эльдрих, (фамилию мне не назвали), оказался психиатром с многолетнем стажем. Седые волосы забраны в хвостик, строгий серый костюм и "черный" колючий взгляд. На самом деле, иногда, казалось, будто его глаза - две бездонные дыры, затягивающие все дальше и отнимающие прочие мысли, кроме как беспрепятственного подчинения. Этот человек обладал огромной силой, несомненно. Кроме всего прочего, он был вполне обыкновенным на вид. Я бы даже сказала, несколько зауряден. Или шаблонен (картонные куклы).
  Майкл приказал побыть с Эльдрихом наедине, пока не принесет выпить. Думаю, решение далось ему трудно - еще бы, оставить помешанную на куклах жену с психиатром. Сам же Эльдрих старался сохранить невозмутимый вид и даже вести беседу:
  - Рейчел, я правильно понял? Вам стоит посетить Кейтелин на днях.
  Мне не понравилась интонация, с которой он говорил - смесь спокойствия и тревоги. Под этим явно что-то скрывается.
  - Как раз собиралась. Что-то случилось?
  Эльдрих сцепил пальцы и посмотрел на меня тем самым "черным" взглядом.
  - А вам не кажется?
  Кейтелин лежала в больнице ровно три года и пять месяцев. С тех пор с ней произошли глобальные изменения - начиная весом и заканчивая способностью к умственной деятельности. Приходить становилось тяжелее с каждым годом. Видеть те же влачимые холодным ветром листья, сотни окон, бесцветные глаза женщины, приходившейся тебе матерью.
  Врач расценил мой прищур по-своему.
  - Есть одна теория, - протянул Эльдрих задумчиво. - Те, у кого плохие отношения с матерью - шизофреники.
  Я сразу догадалась, куда он клонит. Не могу сказать, что мне это понравилось.
  - Думаю, нас такая теория не касается.
  - Вы придете навестить Кейтелин?
  - Не знаю.
  Встречаюсь с ним взглядом.
  - Нет, - мой голос прозвучал неуверенно.
  - Передумаете - звоните, - он протянул небольшую визитку, затем порылся в карманах и на мгновение замер:
  - Кейтелин хочет умереть.
  Ничего нового.
  - Она больна?
  Эльдрих сочувственно посмотрел.
  - Увы, да. Она больна собственными мыслями. Но что иное, как не дурные мысли, делает нам хуже?
  Врач собирался уходить - засунул в караман "Мальборо", застегнул пальто и подхватил фетровую шляпу.
  - Мне ее искренне жаль. А теперь, позвольте откланяться.
  - Мысли не убивают! - хотелось возразить. Я пробиралась сквозь толпу за доктором. Он делал длинные и быстрые шаги. Последнее, что я услышала точно, пока дым не заволок глаза: - Убивают.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"