Андреев Александр Владимирович : другие произведения.

Некий доктор Джон

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фанфик наверное. А точнее альтернативный приквел к произведениям Конан Дойла.

  Некий доктор Джон
  
  Грозно ревущий водопад обрушивался стеной, обдавая все вокруг мириадами брызг. Шаг вперед, еще шаг. И туманное облако окутало меня со всех сторон. Казалось, в один миг я перенесся в другой мир, мир зыбкий, ускользающий, нереальный. Шум водопада звучал здесь непривычно глухо. Зато, нарастая с каждой секундой, откуда-то снизу поднимался, как древний монстр из глубин океана, низкий, глухой, насыщенный неисчислимыми полутонами, странный звук. Совершенно необъяснимый трепет охватил всё мое существо. Я чувствовал, я знал, что присутствую сейчас в месте, которое, возможно, предопределит всю мою судьбу. Воображение услужливо дорисовало щупальца невидимого чудовища. Гомон в голове усилился, каждый звук дробился под сводом черепной коробки, разбиваясь звонкой льдинкой, пока все сознание не заполнили крохотные холодные кристаллики, острые, как иглы и сияющие как луна в ясную ночь. И тогда я увидел перед собой Герберта. Мой покойный старший брат улыбался, стоя у самой воды, отвесно устремлявшейся вниз. Я инстинктивно сделал шаг ему навстречу, но был остановлен мягким предостерегающим жестом. Призрак отдалился, сохраняя прежнее расстояние между нами, и теперь парил в воздухе. Я не мог оторваться от лица фантома. Богатая палитра эмоций отображалась сейчас на полупрозрачном лике. Таким благодушным, чуть лукавым, немного озорным, я видел его лишь в детстве, когда он приходил к нам на Рождество. Сейчас призрак брата ничем не напоминал того неприкаянного духа, которым я его увидел впервые, находясь на грани жизни и смерти. Будто прочитав мои мысли, он кивнул вниз. На плоском камне материализовались еще две, совсем игрушечные фигурки. Одна из них, одетая в цветастый восточный халат, сжимала в руках меч. Вторая, облаченная в элегантный европейский костюм, изящно опиралась на трость. Брат сделал движение, при помощи которого кукловод управляет своими тряпичными актерами. Фигурки пришли в движение. Меченосец яростно накинулся на денди, а тот как бы шутя, но неизменно успешно, отбивал его стремительные атаки тросточкой. Зрелище было настолько забавным, что я, как ребенок, рассмеялся. И тем, видимо, разрушил магию места.
  
  Влажное облако опало, растеклось языками дымки по расщелинам, и мир снова стал громким и отчетливым. Узкая горизонтальная площадка, тянущаяся вдоль бездны, в которую устремлялся нескончаемый поток, влажно поблескивала в лучах солнца. Я сделал еще один шаг к краю пропасти и, поскользнувшись, едва удержался на ногах. Страх, прорвавшись сверху ледяной лавиной, прокатился по спине, и мне пришлось собрать все силы, чтобы принудить себя вплотную приблизиться к гранитному обрыву. Величие, к которому тщетно стремится человек, природа обретает без особенных усилий. И её величие часто соседствует с первобытным ужасом. Бросив взгляд вниз, я почувствовал себя совсем дурно. Только и успел рассмотреть череду хаотичных выступов, один из которых, располагаясь ярдом левее меня, почти достигал скальной кромки. Голова закружилась, и я счел за благо сделать шаг назад.
  
  И тут же рука в черной кожаной перчатке легла мне сзади на плечо. Резко обернувшись, я увидел перед собой юного Стэмфорда, единственного моего товарища. Союз наш был крепко спаян памятью о брате, с которым юноша был дружен. Губы его шевелились, но из-за грохота потока не так легко было расслышать то, что он говорит. Наконец, скорее, по артикуляции, чем на слух, мне удалось разобрать: "Удача. Мы нашли его!".
  
  Треньк! Шнурок на теннисной туфле оборвался, не выдержав приложенного усилия. Я волнуюсь. Очень волнуюсь. Будто нахожусь сейчас не в раздевалке спортивного клуба, а на Трафальгарской площади, с букетом цветов, ожидая прихода юной красотки. Свидания, романтические встречи, очаровательные девушки. Все осталось в прошлом. В славном, довоенном, беззаботном прошлом. Впрочем, с некоторой натяжкой, сегодня у меня тоже свидание. Рандеву с моим новым другом, крестником Стэмфорда.
  Дверь отворилась. На пороге стоял крепко сложенный мужчина, одетый в традиционный костюм. Эдвард Бартон-Райт, председатель сего небольшого клуба, железнодорожный инженер по профессии и рыцарь по призванию, окликнул меня:
  - Джон! Джентльмены ждут вашего первого урока.
  
  Я коротко кивнул, и, заменив строптивый шнурок, привел туфлю в надлежащий вид.
  С Эдвардом я познакомился почти случайно. Он, также как и я, несколько лет провел на Востоке. И, несмотря на то, что ни география, ни обстоятельства пребывания в Азии не совпадали у нас никоим образом, мы удивительно легко нашли с ним общий язык. Эдвард с упоением делился знаниями, полученными в Японии. Настоящий энтузиаст воинских дисциплин, он не ограничивал круг своих интересов борцовскими приемами. Инженер изучил французский сават, швейцарское фехтование тростью, английский бокс, и, добавив свои обширные познания в механике, получил весьма интригующее публику блюдо. Я, напротив, не горел желанием делиться теми небольшими секретами, которым обучился в окрестностях Кандагара и на юге Индии. Но клуб предназначался для весьма состоятельных господ. Одиннадцать шиллингов и шесть пенсов в день вряд ли позволили бы мне рассчитывать на членство. А ведь именно столько определило правительство на содержание бывшему военному доктору. Вывод напрашивался сам собой. Если я не могу посещать занятия как ученик, значит должен убедить председателя клуба в том, что меня можно привлечь в качестве инструктора! Наука суфиев не прошла для меня даром. Управление собственной психической силой обычно производит неизгладимое впечатление на неподготовленных людей. Так случилось и в тот раз, когда я предложил Эдварду попробовать согнуть мою руку. Комичное должно было быть со стороны зрелище. Спортсмен с грудью молотобойца и худой, так полностью и не оправившийся от перенесенного в прошлом году тифа оборванец собрались меряться силами. Но, как ни старался Эдвард, рука моя, подчиняясь тренированной воле, оставалась несгибаемой. А когда он вернулся в зал с двумя инструкторами японцами, чтобы продемонстрировать им феномен, я понял, что одержал победу. Ухмылки на лицах восточных мастеров очень быстро сменились на выражение озадаченности, когда и они потерпели фиаско. А после того, как я сбил обоих с ног совсем легкими с виду прикосновениями, японцы предпочитали вообще не встречаться со мной взглядами.
  
  Зато Эдвард был в полном восторге! Он сам пригласил меня провести цикл ознакомительных лекций по "тибетскому тайному методу дыхания и концентрации внимания". Инженер, видимо, уже видел эту фразу на рекламе клуба. И новых, расположенных к мистике, учеников на пороге. Единственным условием с моей стороны, было позволение посещать клуб вместе с другом. А вот друга-то сейчас как раз и не было видно.
  
  Я вышел в центр зала. Сказал пару вступительных слов, не забыв упомянуть и загадочных индусов, возлежащих на гвоздях и любезного господина Бартона, подарившего нам свою систему самообороны бартитсу. Затем приступил непосредственно к описанию дыхательных упражнений. Около двух десятков мужчин, рассевшихся на новеньких циновках, благосклонно внимали, покачивая головами вполне в духе китайских болванчиков. Манипуляции вдоха и выдоха на самом деле лишь ширма в театре теней. Фон, на котором развертывается главное действие. Но при столь поверхностном знакомстве я не счел нужным даже упомянуть о том. Люди пришли за тайной. Они должны получить ее согласно прейскуранту.
  
  - Итак, господа, включаемся в общее дыхание Вселенной. И ... вдох... выдох.
  Дверь тихо скрипнула, пропустив внутрь высокого подтянутого джентльмена. Сердце замерло, радостно зачастило на минуту, и наконец, подчинившись воле, восстановило ритм. Он все-таки пришел!
  
  Урок идет своим чередом и добирается до стадии погружения в молчаливое созерцание. Сознание, привычно поймав нужную волну, трансформируется, обретая независимость. Я вижу себя со стороны. Себя сиюминутного. И того, что рвет шнурок на теннисной туфле. И того, что сходит с поезда, прибывшего в Лондон. И того, с раздробленным пулей плечом, лежащего на шкуре яка в пещере суфия Хаджи. Именно так для меня завершилась афганская кампания. И начался новый этап в моей жизни, полный обретения неожиданных познаний и постижения оккультных тайн.
  
  Злополучная для англичан битва при Майванде была полным кошмаром. Набранные впопыхах полки местных наемников позорно бежали при первых же пушечных выстрелах. Наш отряд оказался перед противником, хоть и менее основательно вооруженным, но в десятки раз более многочисленным. Тот день оказался несчастливым не только для Британской империи, но и для меня лично. Ранение в плечо, полученное мной, вызвало болевой шок и обильную кровопотерю. Так что наше отступление, долгое и тягостное, а также то, каким образом я очутился в пещере эксцентричного даже для тех мест Хаджи, совершенно не запечатлелось в моей памяти. Инфекция, проникшая в рану, вызвала сильный жар и галлюцинации. Картины, одна невообразимее другой, плыли перед моим воспаленным воображением. Мой бедный брат, погибший при невыясненных обстоятельствах, покойные уже родители, девочка, с которой я был дружен в детстве, рано сгоревшая от чахотки, все они вставали передо мной как живые. Мир призраков манил, звал за собой, соблазняя иллюзорным покоем, приоткрывал занавесь перед входом в мир, лишенный боли, страстей, ненависти и уничтожения. Но даже там, в зыбком мире грез, страдания не покидали меня. Нет, они не были связаны с плачевным состоянием моего тела. Страдала моя душа. Она тосковала по брату, по моей маленькой, но милой семье. Герберт, опустившийся, окончательно запутавшийся в долгах, связавшийся с темными личностями, оставивший меня без наследства Герберт, занимал мои чувства. Он приходил ко мне еженощно, и просил прощения, и умолял, и просил о чем-то тихим, едва различимым шепотом, рыдая на моей горячей груди. Видения совсем измотали меня, и вот однажды, когда от безумия меня отделяло расстояние не толще волоса, всё прекратилось. Не знаю, причиной тому был кислый порошок, который заставил проглотить меня настойчивый подвижник, или последнее, самое отчетливое и яркое видение, посетившее меня накануне. Призрак, печально улыбаясь, сидел в изголовии примитивного ложа. Он коснулся холодными пальцами моего лба, и в эту секунду прозрение посетило меня. Я понял, что хотел рассказать мне брат. Хотел еще при жизни, но не мог. Сейчас я все увидел собственными глазами.
  
  Два человека пробирались по тесным закоулкам. Один из них, худощавый и высокий, явно привык распоряжаться людьми. Властные морщины пересекали его большой, выпуклый лоб. Непропорционально большой череп мог бы вызвать улыбку, если бы не колючий взгляд из-под густых бровей, моментально отбивающий охоту шутить. В легком раскачивании головы, в сутулых плечах, скрытых добротной шелковой накидкой, казалось, таилась неясная угроза. Во втором человеке я не без труда распознал моего брата, Герберта. Говорил высокий господин:
  
  - Досточтимый, вы рискуете.
  Он сделал мелодраматическую паузу, за которую успел бросить оценивающий взгляд на спутника.
  В его манере общаться явственно сквозила привычка оставаться в центре внимания. Кем мог быть знакомый брата? Возможно, преподавателем колледжа. Или священником. А может быть и чиновником. Но, конечно же, не аристократом. И не военным. Несмотря на все артистические потуги и страсть к театральным эффектам в нем не чувствовалось ни дворянской породы, ни армейской выправки.
  - Скажите на милость, вы так бы и не соизволили принять мое скромное приглашение, если б не любезное содействие моего тезки Джеймса? - кивок в сторону человека-горы, третьего, ранее незамеченного мной персонажа, предпочитавшего держаться в тени зданий.
  Брат упрямо молчал.
  А неизвестный тем временем одним неуловимым движением оказался рядом с ним, и, подхватив под локоть, по-приятельски наклонился к уху и почти зашептал:
  - Вам сейчас тяжело. Такие моменты в жизни случаются у каждого человека. Я осведомлен о том, что ваши дела оставляют желать лучшего. Карточные долги, неудачные финансовые операции, робкие попытки шантажа ваших ... товарищей по клубу.
  - Шантажа?
  - Конечно, милейший! А как назвать то громкое заявление, которое третьего дня вы бросили в лицо уважаемому человеку, прославленному ветерану и просто отважнейшему воину? Обвинение в шулерстве, предъявленное с глазу на глаз такому джентльмену могло иметь только два объяснения. Первое - вы глупец, ни в грош не ставящий свою жизнь. Второе, более правдоподобное, на мой взгляд, - вы банкрот, отчаянно хватающийся за любую возможность остаться на плаву.
  И тут брат вспылил.
  - Да что вы хотите? Откуда вам столько известно про меня? Что за намеки? Кто вы такой, наконец?
  Чудовищный господин обеспокоенно приблизился к собеседникам на пару шагов, но умиротворяющий, почти незаметный жест вернул его на прежнее место. Как отлично выдрессированного пса, послушного хозяйской воле.
  - Я всего лишь хочу протянуть вам руку помощи. - Холодная улыбка играла на устах незнакомца. - И предлагаю вам то, до чего вы уже дошли и без моей подсказки. Желаете овладеть искусством угроз и шантажа? Пожалуйста! Сэр Чарльз посвятит вас в тонкости мастерства. Уверяю вас, лучшего специалиста вы не отыщите, изойдите весь Лондон вдоль и поперек. Хотя даже он поостерегся бы подходить к полковнику Себастьяну.
  - А чему обучаете вы, профессор? - Брат, напрягся, как тетива лука, готовая послать стрелу.
  - Я обучаю многим, очень многим вещам. - Собеседник не смутился ни на секунду. - И в первую очередь - планированию. Я сейчас поясню свою мысль.
  Собеседники как раз покинули проулок, и вышли на площадь, заполненную людьми.
  - Вам нравится то, что вы видите?
  Он повел рукой по сторонам, призывая слушателя повнимательней оглядеться вокруг.
  - Старый добрый Лондон постепенно превращается в клоаку. Жулики, мелкие разбойничьи шайки, торговцы живым товаром, содержатели опиумокурилен, наемные убийцы, наконец! Их целая армия! Армия отверженных обществом людей, желающих только одного. Отомстить этому обществу! Тюрьмы, кандалы, каторги и публичные казни скоро, очень скоро перестанут сдерживать этот кипящей ненавистью котел. Если ничего не предпринять, варево выплеснется наружу. И тогда не избежать великого кровопролития, а то и гражданской войны!
  - И что же вы предлагаете? - перебил рассказчика Герберт.
  - Планирование. - Кратко резюмировал оратор. То, что не может быть уничтожено, а людские пороки, как общеизвестно, таковы, должно быть взято под контроль! Новое братство. Связка широко мыслящих единомышленников, для которых мораль лишь оправдание слабовольных трусов. Организация, мощь и влияние которой сможет перекроить не только границы государств, но и ханжеское лицемерие обывателей...
  - Мировое господство, если короче - не без сарказма подытожил брат.
  - Вы напрасно иронизируете, Герберт! - резко оборвал его господин в накидке. - Даже сейчас моя воля распространяется далеко за пределы столицы!
  После паузы он продолжил:
  - Что касается вас, я наслышан, наслышан о ваших научных изысканиях. "Усиление интеллекта у приматов методом стимуляции желез внутренней секреции" - так, кажется, назывался ваша статья? Правда, выводы ее были осмеяны научным сообществом. Но, положим, редкая гениальная идея избегала подобной участи. Чтобы доказать свою правоту, вы, кажется, даже устроили практическую апробацию на человеке? Сами не решились испытать свое детище, но нашли добровольца.
  Загадочный собеседник достал крохотную сиреневую записную книжку в сафьяновом переплете и увлеченно зашуршал страницами.
  - Так и есть. Некий мистер ... мистер... А, не важно! Я думаю, если б ваш опыт увенчался успехом, имя этого джентльмена прогремело бы на всю Европу! Знаете, а я, как настоящий меценат, мог бы предоставить вам лабораторию. Возможно, вы там стали бы заниматься не только избранной темой, но и...
  - Вы бредите! - брат с опаской отодвинулся от спутника.
  - Нет, дорогой мой! Нет! Я просто объясняю, на каком перепутье находится сейчас ваша судьба. Если вы решитесь присоединиться к нам, - мужчина нарочито поднял левую кисть на уровень глаз и крупный рубиновый перстень, украшенный золотой монограммой, блеснул на секунду, - у вас есть все шансы оказаться на самом верху пирамиды. Ваш талант, ваша энергия, ваше немалое состояние, совсем скоро переходящее к вам по наследству, станут достойным вкладом в общее дело! Кстати, процесс наследования можно и ускорить, избавив вас от тягостных формальностей. Эпохальным открытиям противопоказано томительное ожидание! А если ваша эссенция не миф, если она действительно оживляет клетки мозга, подобно динамо-машине... Владеющий таким эликсиром будет владеть миром! И вы, изобретатель этого чуда, займете достойное место в нашей тайной организации. Нам даже символ менять ради вас не придется! "М" и "W" в сущности, так схожи...
  - Бог ты мой, - брат остановился на булыжной мостовой, и высокий господин обогнал его, пройдя несколько шагов по инерции. - Вы меня не разыгрываете! Вы, полковник, этот мерзавец сэр Чарльз...
  - Ну-ну, смелее, молодой человек...
  - Вы просто дьявольская троица...
  Худощавый господин улыбнулся побледневшему Герберту мефистофелевской улыбкой и тихо произнес:
  - Вы нам льстите. Но все, что я перечислил, мы получим в любом случае. Подумайте еще раз, что для вас лучше, гордо войти в будущее полноправным его хозяином или приползти на коленях жалким рабом!
  
  Видение оборвалось внезапно, и я погрузился в долгий глубокий сон. А после пробуждения дела мои пошли на поправку. Более того, Хаджи, к моему большому удивлению, научил меня вещам, недоступным большинству европейцев. Повороты судьбы порой так же причудливы как изгибы рек. Порой то, что открывается за очередной излучиной, потрясает путешественника. Схожее потрясение испытал и я, иноверец, пришедший в чужую страну с оружием в руках. И внезапно обретший там муршида, учителя жизни.
  
  Поздно вечером мы покинули гостеприимный дом господина Бартона. Стэмфорд делился свежими впечатлениями с нашим новым другом, а я исподволь разглядывал моих соратников. Никто из нас не спешил. Шаги редких прохожих, одинокий омнибус да желтые расплывчатые пятна фонарей, поглощаемые туманом, составляли привычную декорацию утомленного дневными заботами города. Стэмфорд завел разговор о моем несчастном брате. О том, какого великолепного ученого потеряла наука. Наш новый знакомый изредка вставлял короткие фразы, соглашаясь с ним. Он не слишком хорошо знал моего брата, немногим лучше, чем другие студенты, время от времени ассистирующие в его исследованиях. Молодой человек был весьма удивлен, когда Стэмфорд пригласил его на встречу со мной. Конечно, до него дошли слухи о загадочном убийстве Герберта, так и не раскрытом полицией. Но он никак не мог взять в толк, чем вчерашний студент, пусть и немного увлекающийся криминалистикой, может помочь в поиске преступников. А в том, что я буду искать людей, хладнокровно расправившихся с моим братом, молодой человек не сомневался. Я обещал объяснить ему, почему мне понадобилась именно его помощь еще при первой встрече. И вот этот час настал.
  Стэмфорд, интуитивно почувствовав это, поспешил откланяться. А я, после недолгой паузы, принялся пересказывать своему спутнику посетившее меня в пещере Хаджи видение:
  Слушатель внимал не перебивая, но когда я закончил, на его открытом лице отразилось скорее недоумение, нежели понимание.
  - А какое отношение ...
  Я внимательно вгляделся в наивное лицо собеседника.
  - Дело в том, что я смог отыскать дневники брата. В сиреневой записной книжке того, кого Герберт назвал профессором, было записано ваше имя!
  - Не может быть! Я ведь...
  - Я знаю, мой друг. Брат лишь сделал запись в дневнике, о том, кому собирается предложить участвовать в эксперименте. В его ближайшем окружении, должно быть, был предатель, подкупленный преступниками. Именно из его доноса они и узнали о планах Герберта.
  - Логично, - согласился бывший студент. - Но как вам это поможет?
  - Мне одному найти убийц брата будет не под силу. Нам вдвоем - вполне по плечу. Не скрою, согласившись помогать мне, вы подвергнете свою жизнь опасности. Обдумайте хорошенько мое предложение. На одной чаше весов вся ваша жизнь, спокойная и размеренная. Изучение юриспруденции, карьера ... Ведь я знаю, что ваш старший брат занимает весьма значительную должность и готов оказать вам протекцию в продвижении по службе.
  Молодой человек скривился, будто я, нарезав тонкими дольками лимон, теперь принялся настойчиво его угощать этим кушаньем. Я улыбнулся про себя. Подводные течения юной души так предсказуемы!
  
  - Занятия спортом, дружба с влиятельными людьми, музыка, наконец. На другой чаше - борьба со злом, расследования жестоких преступлений, встреча с самыми мрачными и низменными сторонами человеческой природы. Профессия частного сыщика, о которой вы грезите, лишенная романтического флёра, трудна и, зачастую, неблагодарна.
  - Я готов, - с горячностью воскликнул юноша. - Только если полиция не смогла напасть на след преступников, как нам удастся это сделать?
  - Никак, - лаконично отозвался я.
  Лицо моего юного друга вытянулось от удивления.
  - Обладатель рубинового перстня сам найдет нас. А если быть точным - искать он будет вас!
  - Но почему?
  - Расчет самый простой. Этот человек очень интересовался результатами исследований моего брата. Более того, он убежден в том, что увенчайся опыт успехом, вся Европа узнала бы о человеке, получившем интеллектуальные способности, выходящие далеко за рамки обыденных.
  - И что из того?
  - Мы не разочаруем этого господина. И он не устоит. Я знаю, как убедить публику в том, что на свет появился новый гений. Написав портрет джентльмена, перед которым не останется равнодушен ни один человек. И вы, именно вы станете натурой для этого выдающегося образа.
  Собеседник удивленно вскинул бровь, ожидая пояснений.
  - Конечно, вы слышали кое-что о моих литературных опытах от брата, - продолжил я.
  Юноша ответил утвердительным кивком. Я знал, что Герберт не упускал случая ознакомить своих студентов с отрывками из моих произведений. И зачастую передавал слова восхищения писательским даром автора, что было чертовски приятно.
  - Слова будут моими красками, страсть - моей палитрой, а холстом послужит сама жизнь! Не скрою, предприятие наше займет, возможно, не один год. И вам придется изрядно потрудиться над собой, непрестанно совершенствуясь, чтобы несоответствие между изображением и оригиналом не обрело вопиющего характера. Господин Бартон обучит вас всему, что знает сам. За это я ручаюсь. На меня вы можете положиться по части медицины, химии, анатомии, а также литературы. Ну и наконец, никто не отнимает у вас возможности самостоятельно заполнить пробелы в предметах, абсолютно необходимых частному детективу. Или хотя бы найти убедительное и запоминающееся объяснение наличию этих самых пустот.
  Молодой человек недоверчиво воззрился на меня.
  - Вы задумали мистификацию грандиозного масштаба, доктор. Доже для такого таланта как ваш, это серьезное испытание. И с чего же ваша кисть начнет свой неудержимый бег по холсту, господин художник?
  - С этюда в багровых тонах, мистер Шерлок Холмс!
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"