В ответ на объявление войны Россия сразу же заявила, что любое судно, вошедшее в территориальные воды Англии, Германии, Австро-Венгрии, Турции и Италии, а также их колоний, доминионов, протекторатов и иных владений, делает это на свой страх и риск с опасностью для корабля и груза - поскольку русские корабли и суда, ведущие крейсерскую войну, будут выставлять мины без дополнительных объявлений.
А ровно пятнадцать минут спустя сигнал, разнесенный всеприсущими длинными волнами от своих источников - поднятой могучим аэростатом на высоту чуть ли не в три километра антенны сверхмощного передатчика Екатерининского радиоцентра и затащенных на вершины Ай-Петри и Ляотешань антенн передатчиков Крымского и Дальневосточного радиоцентров - был принят десятками настороженно ждавших приемников чуть ли не по всему миру.
Когда распяленная между мачтами обыкновенных на первый взгляд грузопассажирских пакетботов, сухогрузов и лесовозов антенна улавливала сложную последовательность волн, преобразовав её во внешне беспорядочную цепочку точек и тире, капитан любого корабля Секретного флота извлекал из этого только одно - требовалось вскрыть хранящийся в сейфе конверт такого-то цвета под таким-то номером и в точности исполнить тот приказ, который в нем обнаружится. И приказы в конвертах были почти одинаковыми, различаясь мелкими деталями.
Но трехтысячетонный грузопассажирский пароход "Лорел Гамильтон", стоявший на якоре милях в сорока восточнее Дэнчжоу и выглядевший в точности как типичный пакетбот английской постройки (да, собственно говоря, им и являвшийся - до определенного момента), относился к несколько другой категории. Точнее, к другой категории относилась его ЦЕЛЬ.
71.
Дивизии X корпуса "Байбурт" и "Самсун", находившиеся в Константинополе и его окрестностях - их перебрасывали из Трапезунда под Адрианополь в связи с событиями в Болгарии и Сербии - атаковали занятые русскими оборонительные позиции рано утром 4 августа. К этому времени на плацдарме уже развернулись, сменив оттянутые в резерв батальоны МП, полки 60-й и 67-й пехотных дивизии, усиленные пулеметами Особого Запаса и сведенными в отдельные батареи пулеметами и тяжелым вооружением 64-й дивизии - оно выгружалось в первую очередь и сразу же отводилось на передовые позиции.
К концу дня от двадцати полнокровных батальонов, отлично вооруженных и исполненных боевого духа, не осталось ничего кроме груды трупов вдоль русских проволочных заграждений - вырубленные пулеметами, выкошенные шрапнелью, дивизии перестали существовать не только как боевая сила, но и физически. Воодушевленные речами самых фанатичных мулл, которых только смогли найти в Константинополе, распропагандированные до полной потери чувства самосохранения, солдаты бестрепетно шли на смерть - и гибли, гибли, гибли...
Однако вечером атака повторилась. Свежая дивизия "Трапезунд", брошенная в бой прямо по трупам в буквальном смысле этого слова - поскольку никаких средств для преодоления колючей проволоки под рукой не оказалось, было приказано сооружать мостки из мертвых тел, бросая их на заграждения - в двух местах прорвалась к русским траншеям, однако была выбита из них штыковым ударом морской пехоты. Штурмовики, часть которых имела на вооружении пистолеты-пулеметы и крупнокалиберные помповые ружья, сразу же уважительно прозванные "окопными метлами", в ближнем бою проявили себя особенно хорошо. И обычная "линейная" пехота дралась ничуть не хуже элитных частей! Вот только их почти двухметровые трехлинейки были совершенно не приспособлены для ближнего боя в узости и тесноте траншейного пространства - в отличие от штуцеров морской пехоты, не говоря уже о специализированном инструментарии бойцов штурмовых подразделений.
Непрерывные атаки, для которых привлекались не только регулярные и редифные (резервные) дивизии, но даже и наспех сколоченные из константинопольских горожан батальоны ополчения--мустахфиза, продолжались до вечера шестого августа, когда в воды бухты Золотой Рог начали опускаться якоря английской Средиземноморской Эскадры, а в здании военного министерства развернулся штаб мушира (маршала турецкой армии) барона фон дер Гольца, более известного как "Гольц-Паша" - этот человек состоял на турецкой службе с 1883 до 1895 года, сначала в должности заведующего военно-учебными заведениями, а с 1888 года возглавляя аппарат германских военных советников в турецкой армии. После начала Балканского кризиса он был вновь направлен в Турцию, но пока - в неофициальном порядке. Потребовалось три дня упорнейших боев и потеря шести дивизий, чтобы он приобрел официальный статус - адъютант султана и вице-президент Высшего Военного Совета Турции. Фактически с полудня 6 августа 1900 года барон возглавил руководство военными действиями всей турецкой армии - точно так же, как командующий английской средиземноморской эскадрой адмирал Фишер возглавил турецкий флот.
72.
Если турецкий флот и являлся силой, что, в общем, было довольно сомнительно, то сила эта была скорее отрицательной - не имея ни одного боеспособного тяжелого корабля, правительство Его Султанского Величества все же вынуждено было расходовать деньги, причем немалые, на то, что никакой реальной боевой силы не представляло. Входящие в состав турецких ВМС четырнадцать антикварных броненосцев, самый новый из которых был введен в строй в 1885 году (строился восемнадцать лет), а все остальные помнили русско-турецкую войну 1877--1878 годов, два небронированных крейсера, построенные в начале 90-х годов Константинополе и в силу малой скорости представляющие собой скорее хорошо вооруженные канонерские лодки с большой осадкой, две "торпедных канонерских лодки" ("Пеленк-и-Дерья" и "Немет-Селим" - 900 тонн, 18 узлов, 2х105-мм и 6х47-мм орудий, три 356-мм ТА), один минный крейсер, три мореходных миноносца, двадцать миноносок (от 39 до 85 тонн), четыре канонерских лодки и три старых речных монитора являли собой одну только гирю на ногах турецкой экономики. Деньги на содержание судов и экипажей шли, а отдачи с них было даже меньше, чем с козла молока.
Дело в том, что Его Султанское Величество Абдул-Гамид II относился к флоту... двояко. Мощь, наглядным выражением которой были огромные корабли, вооруженные титаническими орудиями, восхищала - однако новый падишах всегда помнил, что он стал таковым именно благодаря тому, что в свержении Абдул-Азиза в 1876 году флот принимал самое решительное участие. Черной неблагодарностью отплатив за свое возрождение после полного упадка, постигшего его в результате Крымской войны. Которую, конечно, Турция выиграла... Но в это почему-то не верили даже сами турки.
И, естественно, султан опасался, что та же судьба может постигнуть и его. В результате турецкие корабли мирно ржавели на якорной стоянке в бухте Золотой Рог, не помышляя о выходах даже в Мраморное море. Подобная политика принесла свои плоды - к 1897 году флот Османской империи полностью небоеспособен, орудия проржавели до того, что не работали ни подъемные механизмы, ни накатники - а на броненосце "Азизие" пушки вообще оказались без замков. На яхте-авизо "Ишание" из 35 человек команды 13 являлись офицерами, при этом часть из них, исправно получая деньги, так и не удосужилась ни разу побывать на корабле.
Одним словом, "проверку войной" флот не прошел - он не смог установить даже блокаду спорного Крита. Пробуждение от золотого сна оказалось страшным похмельем - и это в тех условиях, когда Россия стремительно обновляет свой Черноморский флот, закладывая броненосцы, как пирожки в печку... В результате была принята довольно амбициозная программа постройки флота, предусматривающая постройку 6 эскадренных броненосцев типа "Маджестик", 3 броненосных и 3 бронепалубных крейсеров, 20 эсминцев и 34 миноносцев. Однако состояние турецких финансов...
Многие крупные судостроительные заводы предпочли дипломатично уклониться от подписания контрактов. Исключением послужили верфи Круппа и Армстронга, которым их правительства гарантировали выкуп контрактов в том случае, если османы окажутся несостоятельными - так были заложены бронепалубные крейсера "Абдул-Меджид" и "Абдул-Гамид". Третий крейсер серии, получивший наименование "Драма", был заказан итальянской верфи "Ансальдо" вместе с полной перестройкой старых и порядком одряхлевших броненосцев - казематного "Мессудие" и батарейно-башенного "Ассари Тевфик". Впоследствии предполагалось перестроить там же однотипные с "Тевфиком" броненосцы "Ассари Шевкет" и "Неджими Шевкет" - получив по два 234-мм и шесть 150-мм орудий, они стали бы грозными противниками для греческих "Гидр"... Конечно, против русского Черноморского Флота эти старички, что модернизированные, что оставленные в прежнем виде, смотрелись как Моська против Слона. Поэтому в поединке с русским слоном турки рассчитывали прежде всего на английского льва. Мощь британского флота преувеличить было невозможно... А турки годились, как молодец супротив овец.
Шестого августа в Мраморном море загрохотали якорные цепи восьми эскадренных броненосцев и четырех крейсеров Средиземноморского Флота Британской Империи... Но что было от них толку? Для борьбы на минно-артиллерийской позиции нужны малоразмерные скоростные корабли с малой осадкой - а ни одного такого корабля у Фишера не было! Исключением были только минные катера броненосцев - которые даже против устаревших номерных миноносцев смотрелись, как та же Моська.
И - ни одного корабля этого класса Адмиралтейство на Средиземное море выслать просто не могло. Поскольку все они были заняты исключительно борьбой с пиратствующими в Английском канале французскими "torpilleurs". Франция занимала первое место в мире по их количеству, имея в строю флота почти четыре сотни малых торпедных кораблей - и сейчас все они, словно спущенные с цепи пираньи, накинулись на английское каботажное судоходство.
73.
Вообще французы, кстати - тоже Великая Морская Держава, по размерам и значению своего флота всегда соперничавшая с Великобританией и зубами державшаяся за свое почетное второе место - за пределами радиуса огня береговых батарей успехов добиться смогли только лишь минимальных. И все они были достигнуты силами "москитов".
Судя по всему, французские адмиралы как-то очень слабо себе представляли свои действия в случае войны с Англией - это несмотря на то, что Франция готовилась к ней почти полвека, ещё со времен Крымской. Давление идеи реванша "любой ценой" и вызванный этим приоритет континентальной стратегии оказалось, похоже, слишком сильным для французского Морского Генерального Штаба. Предполагая, что в случае войны с Германией Англия окажется либо за них - в случае нарушения немцами нейтралитета Бельгии - либо "дружественно-нейтральной" (причем англичане не пустят немецкие корабли в Ла-Манш в любом случае, поскольку это - зона их ЖИЗНЕННЫХ интересов), и считая войну за Эльзас и Лотарингию единственной мыслимой для Франции войной в Европе, ГенМор оказался в плену стереотипа. Выпутаться из него он так и не смог.
У французских "Marine Nationale" не оказалось никаких планов крейсерской войны - за исключением общих соображений о переоборудованных во вспомогательные крейсера лайнерах, пропахших пороховым дымом времен ещё Сюркуфа и Жана Бара, а также совершенно фантастических идей адмирала Оба и его "Jeune Ecole" о применении в борьбе с морской торговлей миноносцев.
Лайнеры, и без того немногочисленные, были быстро переловлены, не успев оказать никакого серьезного воздействия на морские коммуникации - эти громадные высокобортные корабли были слишком уязвимы, слишком слабо вооружены и платили за свою высокую скорость слишком прожорливыми машинами.
Крейсера заморских станций - которых также было не слишком много, а уж боеспособных и того меньше (большую часть Колониального Флота составляли давным-давно устаревшие лоханки, пригодные только демонстрировать флаг каким-нибудь папуасам) - были блокированы в своих военно-морских базах либо в портах нейтральных держав, где и вынуждены были интернироваться. ЕДИНСТВЕННЫМ исключением оказались нашедшие приют в Порт-Аликс корабли Китайской экспедиции - крейсера "D'Entrecasteaux" и "Сесиль", а также канонерская лодка "Лион".
По этой ли причине, либо по какой другой, но в качестве основного средства войны против торговли французы выставили тот же миноносец. Что и вынудило их сделать следующий шаг - сначала в теории, а затем и на практике.
Миноносец - крошечное суденышко в несколько десятков тонн водоизмещения - попросту НЕ МОГ вести войну с торговлей по обычным "правилам призовой войны". Миноносец не мог позволить себе рисковать, пытаясь заставить вражеское торговое судно остановиться - поскольку обычный океанский лайнер конца ХIХ века имел водоизмещение в 8--10 тысяч тонн, миноносец образца 1890-х годов, редко имеющий водоизмещение более 200 тонн, такой гигант раздавил бы, даже не заметив. Он не мог тратить время на высаживание на захваченное судно абордажной партии - да и где бы капитан её нашел, если экипаж такого "корабля" состоял из одного--двух офицеров и максимум тридцати матросов! - и его досмотр "на предмет военных грузов". И уж подавно миноносец не имел возможности "обеспечивать безопасность пассажиров и экипажа потопляемого судна".
Это значило, что война, ведомая по правилам "молодой школы", ОБРЕЧЕНА стать тотальной. И многие из "молодых" это предвидели: "Завтра вспыхнет война. Миноносец высматривает один из океанских пароходов с грузами большей ценности, чем грузы богатейших галеонов Испании. Миноносец будет следовать на расстоянии, держась вне видимости, и когда спустится ночь, подойдет незамеченным поближе к пароходу и пошлет на дно грузы, экипаж и пассажиров не только без угрызений совести, но гордясь достигнутым. Подобные жестокостиможно будет увидеть в каждой части океана. Другие могут протестовать. Что касается нас, то мы допускаем в новых методах разрушения развитие того закона прогресса, в который мы твердо верим, и конечным результатом которого будет прекращение войны" (адмирал Гиацинт Об, 1890 год).
74.
Поскольку Англию от Франции отделяет только пролив Па-де-Кале, иначе именуемый Английским Каналом, в некоторых районах настолько узкий, что знаменитые меловые скалы Дувра можно увидеть и с французского берега, то даже и утлые угольные миноносцы вроде стодвадцатитонных "Авангардов" могут стать оч-чень серьезной угрозой. А еще большей угрозой оказались бронепалубные крейсера III ранга типа "Forbin" и "Лавуазье" - эти девять кораблей, использующиеся в основном в качестве быстроходных минных заградителей (крейсера типа "Форбин" могли взять на борт до 150 мин, типа "Лавуазье" - до 120), подкрадывались ночами к вражескому побережью, выставляли мины и полным ходом удирали домой. Догнать врага, идущего под двадцать один узел, пока могли о-очень немногие из кораблей Флота Канала... А задача ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО обнаружения этих двухтысячетонных крейсеров вообще выходила за рамки его возможностей.
ТАКАЯ крейсерская война, с упором на коварные минные банки прямо на гражданских фарватерах и безжалостные торпедные атаки, наносила экономике Британии, базирующейся в первую очередь на мировой морской торговле, непоправимый ущерб. А ограничение ввоза жизненно необходимых товаров было способно погубить и саму Британию, а не только её экономику!
Дело в том, что большую часть продовольствия и промышленного сырья Англия ввозит. И если её этого ввоза лишить (топя все корабли, приближающиеся к её берегам, или отпугивая их царящим вокруг Британских островов террором), то достаточно скоро английская промышленность остановится, а народ просто начнет умирать с голоду. И поскольку Англия - вот уже несколько веков страна относительной демократии... То правительство ДОЛЖНО будет пойти на изменение политики. Простая логика, не так ли?
Попытки нападения на побережье самой Франции должны были отражать собранные в Атлантический флот устаревшие эскадренные броненосцы, броненосцы береговой обороны, тот же "москитный флот" и береговые батареи. И, конечно же, оборонительные минные поля - их ставили многочисленные мобилизованные рыболовные траулеры, обращенные в тральщики, и несколько десятков захваченных во французских портах английских, бельгийских, немецких и итальянских пароходов, спешно переоборудованных в минные заградители.
Но ни одной попытки прямой атаки на атлантическое побережье Франции английский флот так и не предпринял - до самого конца войны - зато английские территориальные воды, ранее просто кишевшие различными судами каботажного и рыболовного назначения, вымерли начисто: французские торпедоносцы учинили у английского побережья террор таких размеров, что такого, наверное, не ожидал и сам адмирал Об! Хотя он-то постулировал, что малые торпедные корабли способны, накинувшись огромным количеством, победить броненосный флот... Но броненосцы в Канале пока не показывались, резонно опасаясь наглотаться торпед или наткнуться на мину - так что французские офицеры были вынуждены ограничиваться войной против английской морской торговли.
За первые двадцать пять дней войны (6--31 августа) французский "москитный флот" утопил более двух сотен английских судов общим водоизмещением почти в восемьдесят пять тысяч тонн. К сожалению, порог водоизмещения в тысячу тонн перешагнули немногие из них, а пятитысячный рубеж - и вовсе считанные единицы. Кроме того, погибли шесть кораблей британского военно-морского флота, включая антикварный броненосец береговой обороны "Девастейшн" - его вес составлял девять из тринадцати тысяч тонн потопленного военного тоннажа, а вооружение состояло из четырех 254-мм пушек и четырнадцати малокалиберных противоминных стволов. Но спущен он был аж в июле 1871 года. Пять остальных были не более ценными. Ущерб главным образом понесла РЕПУТАЦИЯ Королевского Флота. Он терял корабли - и НЕ МОГ защитить "торговцев".
И именно ЭТИ потери были нестерпимы - и Адмиралтейство приняло все меры, чтобы пресечь действия наглых пиратов. Поэтому для остальных театров не осталось ни единого свободного корабля малого класса. Адмиралу Фишеру было приказано "изыскивать внутренние резервы" - то есть выкручиваться своими силами.
75.
Русские также не дремали.
Вечером седьмого августа они высадили цепь тактических десантов, самый крупный из которых - полки МП "Адмирал Корнилов" и "Адмирал Лазарев", сводный штурмовой батальон - был выброшен в районе озера Деркос, в глубоком тылу европейского участка, а самый мелкий, всего в две роты, десантировался с моторных катеров и номерных миноносцев прямо сразу за передовой линией турецких окопов - и одновременно атаковали по всему фронту плацдарма "Запад". В результате огневого и тактического превосходства русской пехоты и применения большого количества артиллерийских орудий, включая 9-дюймовые мортиры и флотский главный калибр, которым броненосцы поддерживали высадку десанта и атаку на приморском участке, фронт был прорван первой же атакой - и на всю глубину. Гольц-паша бросил в контратаку свежеприбывшую регулярную дивизию "Родосто", усилив её несколькими отдельными батальонами редифа и курдской кавалерией "Гамидие", однако в хаосе и суматохе ночного боя русские части проявили большую стойкость и боеспособность, турки же были явно деморализованы.
Когда около двух часов ночи в разных районах Стамбула раздались взрывы и послышалась стрельба, паника, охватившая и парализовавшая турецкую армию и политическое руководство страны утром 3 августа, показалась детскими шутками по сравнению с тем, что началось в городе.
Восемь часов, с трех тридцати и почти до полудня, никакого центра управления войсками группы "Румелия" попросту не существовало - разбежались все, начиная с высших генералов и заканчивая последним телеграфистом, телефонистом, вестовым и ординарцем. Воспользовавшись этим, русские смогли выстроить новый фронт, начинавшийся от озера Деркос и заканчивавшийся на окраине северных пригородов Стамбула.
Несколько атак, предпринятых ближе к вечеру силами немногочисленных батальонов, которые смогли привести в себя не поддавшиеся панике офицеры, результата не имели: уже получившие печальный опыт турки не решились атаковать в лоб траншеи, прикрытые хотя и редким, но достаточно точным огнем корабельной артиллерии - а к утру 9 августа фронт уже был укреплен проволочными заграждениями и минными полями.
76.
"Европейские владения Турции растянуты с востока на запад, от Черного до Адриатического моря, на шестьсот верст, с севера на юг от 60 (в средней) до 300 (в восточной) и 400 в западной его части. Гористая страна с пестрым этнографическим составом. Ряд горных хребтов в долинах рек (Фракийская и Македонская). В гористой стране речные долины являются естественными путями сообщений и приобретают главное значение при планировании военных операций. Родопы делят театр на два района (фронта, оперативных направления) - Восточный (Фракия) с путями из Болгарии на Константинополь (от нижнего Дуная к Босфору) и Западный (Македония и Албания) с путями из Сербии и среднего Дуная к Эгейскому и Адриатическому морям."
Главным путем Восточного театра является зажатая между Родопами и Странджей долина реки Марица. Её ключевые точки - Адрианополь (Одрин, Эдирне), расположенный у слияния Марицы, Тунджи и Арды (по долинам двух последних проложены отличные шоссе Филипопполь--Адрианополь--Константинополь и Ямболь--Адрианополь) - и Кирк-Килиссе (по-болгарски - Лозенград), запирающий путь от Сизополя и юго-восточ-ной Болгарии в долину Марицы к Босфору и Мраморному морю.
Адрианополь начали укреплять в 1877 году по модной тогда схеме укрепленного лагеря. К 1900 году крепость имела до тридцати старых и новых фортов, укреплений и батарей, образующих сорокаверстный обвод на расстоянии от трех до девяти верст от города. На вооружении крепости имелось более 250 орудий, в основном устаревших систем, после начала трансбалканского кризиса сюда были направлены ещё несколько десятков тяжелых орудий, в основном снятых с фортов и батарей Чаталджинской линии, а также и корабельных, и было начато строительство полевых фортификационных сооружений - для чего было мобилизовано практически все население Адрианополя и окрестностей.
Укрепленная позиция у Кирк-Килиссе была только начата строительством - к началу войны планы сооружения здесь серьезной крепости едва вышли из эскизной стадии. В результате тут в поте лица рыли полевые укрепления и устанавливали тяжелые орудия. Однако, поскольку местность здесь была и без того сильна от природы, то у генерала фон дер Гольца была надежда, что Лозенград удержать все-таки удастся.
Далее на пути трансбалканских армий лежала перекрывающая полуостров между Черным и Мраморным морями пятидесятиверстная линия Мидия--Сарай--Чорлу--Родосто. Она турками укреплена не была, и сейчас попыток увеличить её природную силу они не предпринимали.
Позиции у станции Чаталджи - последнее препятствие для идущих на Константинополь европейских армий. Именно в таком смысле они и рассматривались при возведении. Описать их можно как 25 верст командующих над местностью высот с хорошим обзором, труднодоступных и с затрудненными путями подступа (глухие горные тропы, весьма не способствующие подтягиванию тяжелой и осадной артиллерии). Три десятка фортов и редутов, включая несколько батальонных, но в большинстве рассчитанных на 1--2 роты, на некоторых поставлена артиллерия, часть перестроена с вынесением орудий на отдельные батареи, имеются бетонные форты новой постройки, остальные кирпичные или каменные, обсыпанные землей, или просто земляные. На правом фланге начато возведение нескольких береговых батарей, обеспечивавших рубеж от продольного обстрела кораблями русского Черноморского Флота.
Русский десант, высаженный прямо на правом фланге позиции, не уничтожил её значение полностью - но теперь туркам и немецким штабным офицерам приходилось считаться с тем, что в случае, если трансбалканцам удастся прорваться через долину Марицы и форты Адрианополя, то надежной преграды перед ними больше не будет до самого внутреннего пояса константинопольских фортов - давно утративших всякое подобие боевого значения.
77.
Итало-австрийской эскадре не удалось сорвать переброску колониальных корпусов из Алжира во Францию. Да, честно говоря, итальянцы не слишком и пытались - поскольку понимали, что против новейших французских "Шарлеманей" их корабли смотрятся довольно жалко. Фактически итальянские броненосцы, традиционно имеющие тонкую броню, мощное вооружение и высокую скорость хода, являлись этакими "сверхтяжелыми крейсерами". Противостоять двенадцатидюймовым сорокапятикалиберным орудиям французских ЭБР типа "Шарль Мартель" и "Карл Великий" их защита не могла ни в коем случае, а толку от двадцатиузловой скорости при атаке на конвой не было никакого.
Зато австрийские броненосцы береговой обороны типа "Будапешт", поддерживаемые австрийским легким крейсером "Кайзер Карл VI" и итальянскими броненосными крейсерами, обстреляв Монако, Ниццу, Антиб, Кан и другие приморские города Лазурного берега, прославились во французских газетах как "детоубийцы". Даже английская печать указывала, что никакого осмысленного военного значения у этих городов не было.
15 августа Объединенный Флот появился перед портом Бастия. На сей раз в его состав входили все имевшиеся тяжелые корабли - которые, в основном, были английскими: четыре эскадренных броненосца типа "Маджестик" и четыре слегка устаревших, но по-прежнему весьма могущественных ЭБР типа "Адмирал" представляли собой ГЛАВНУЮ ударную силу эскадры. Итальянцы и австрийцы в сумме имели столько же - однако три австрияка были всего лишь броненосцами береговой обороны... Ну, а о пяти итальянских "ЭБР" (три типа "Сицилия" и два типа "Сен-Бон") уже все сказано. Также в состав флота входили крейсерские эскадры и большая группа транспортов. Прикрывали флот два скаута, шесть минных крейсеров, шесть эсминцев, семь миноносцев и семь десятков номерных миноносок - весь имевшийся у Италии малый флот.
Пока австрийские и итальянские броненосцы и крейсера обстреливали порт и береговые батареи, миноноски и спущенные с "Италии", "Дандоло" и "Лепанто" минные катера выбросили на берег штурмовой батальон морской пехоты "Сан-Марко", два батальона берсальеров и пулеметную роту. К вечеру на острове уже находились три пехотных полка и две батареи 65/18-мм горных пушек.
Горная местность, от природы бедная путями сообщения, укрепляется легко - дороги и транспортные узлы немногочисленны и известны наперечет. Так что итальянцы не слишком рвались атаковать пусть даже и наспех, но все же укрепленные перевалы в Приморских и Коттских Альпах - об них можно было запросто обломать зубы, тем более что тяжелой артиллерии в итальянской армии попросту не было. Корсика - при условии контроля над морем (что и обеспечивали английские броненосцы) - была намного более легким объектом для атаки.
Однако ГЛАВНАЯ задача выполнена не была - английская эскадра, державшаяся за пределами видимости островных наблюдателей, так и не поймала свой самый вожделенный приз. Французский флот не покинул своего убежища, прикрытого береговыми батареями, полчищами миноносцев и минными полями.
Новый Трафальгар не состоялся по техническим причинам.
78.<====
Гавань порта Вей-Хай-Вей, лежащего милях в ста от Порт-Артура на противоположном берегу Корейского залива, образована двумя бухтами, напротив которых лежит остров Люгундао. Таким образом, в гавань имеются два входа, один - к востоку от Люгундао, достаточно широкий и с островом Цзидао почти посередине фарватера, и второй - к западу, вдвое уже первого и довольно опасный из-за подводных камней. До февраля 1895 года Вей-Хай-Вей являлся главной военно-морской базой китайского флота, входы в гавань защищались сильными (и отнюдь не только по китайским меркам!) фортами и батареями, расположенными как на материке, так и на островах, которые, имея гористый рельеф, были довольно сильны и от природы. На острове Люгундао в те времена располагалась главная квартира флота, артиллерийская и морская школы и угольная станция с молом для погрузки угля. Дока не было, но якорная стоянка была защищена от бомбардировки с моря самим островом.
В ходе войны 1894--1895 годов японцы разбили китайцев на море и на суше и захватили Вей-Хай-Вей вместе со всем, что там было - они даже ввели кое-что из захваченного в строй своего флота. Однако дипломатическое давление Санкт-Петербурга, Берлина и Парижа вынудило самураев отказаться от большинства территориальных претензий в обмен на дополнительные 30 миллионов лян контрибуции. В результате прекрасная якорная стоянка (по европейским стандартам Вей-Хай-Вей до гордого титула военно-морской базы явно не дотягивал) на некоторое время осталась без хозяина. Но - ненадолго. Вечно озабоченные угрозой своим вездесущим интересам англичане после создания немецкой базы в Киао-Чао (Циндао) и русской в Порт-Артуре и Талиенване (где позже вырос Порт-Аликс) озаботились - и 1 июля 1898 года подписанный императрицей Цыси договор об аренде передал Вей-Хай-Вей новому владельцу.
К концу апреля 1899 года в состав эскадры входили эскадренный броненосец "Викторъёз", тяжелые крейсера "Барфлер" и "Центурион", крейсера 1-го ранга "Графтон", "Аврора", "Пауэрфул", "Орландо", "Андаунтед", "Уорспайт" и "Король Артур". Крейсера 2-го ранга - "Бонавентура", "Гермиона", "Ифигения", "Амфион", "Линдер" и "Фаэтон". Десять крейсеров 3-го ранга, три шлюпа, восемь канонерских лодок...
За год в Вей-Хай-Вей прибыли броненосцы "Марс", "Маджестик" и "Магнифицент", броненосные крейсера 1-го ранга "Блейк", "Бленхейм", "Баччент", "Хог", "Пауэрфул" и "Террибл", бронепалубные крейсера "Кресчент", "Гибралтар", "Тезей", "Европа", "Фокс", "Тальбот", "Дорис", "Виндиктив", "Пелорус" и "Психея". Все корабли были новейшими - моложе не то, что десяти, а и пяти лет.
Как правило, в состав Китайской Эскадры входили три--четыре эскадренных броненосца, пять--семь крейсеров 1-го ранга (англичане обычно строили их с двумя 234-мм орудиями вместо "стандартных" восьмидюймовок - но сути дела это не меняло) и некоторое количество бронепалубных крейсеров 2-го и 3-го ранга. А также разнообразные шлюпы, авизо, речные и прибрежные канонерские лодки для усмирения "диких китайцев" и всеразличные древности, состоящие в строю флота только потому, что доставка их на разделку в Европу обошлась бы существенно дороже их стоимости.
В мае 1900 года, после начала "Боксерского восстания", часть этих сил была отвлечена в состав Объединенного Миротворческого Контингента. В 20-х числах июля, после начала Балканского кризиса, контингент самым естественным образом распался на отдельные эскадры, расползшиеся по своим базам. Флотоводцы опасались ночной атаки миноносцев на незащищенном рейде - со времен героических ударов русских катерников по турецким броненосцам этот вариант стал кошмаром для адмиралов всего мира. У кого баз поблизости не имелось, тех приютили союзники: австрийская и итальянская эскадры нашли приют в германском Циндао, французский отряд - в русском Порт-Аликс. На рейде Дагу остались только английская, американская и японская эскадры, но англичане, а вслед за ними и японцы быстро заменили все новые корабли на седую древность "времен Очакова и покоренья Крыма" - поскольку Дагу, в отличие от Вей-Хай-Вей, не имел прямой телеграфной связи с Европой, из-за чего получать последние известия НЕМЕДЛЕННО, в режиме реального времени, там не представлялось возможным. Между тем обстановка была сложной, а задачи, которые призвана была решать Китайская эскадра - разнообразными.
Объяснялось это тем, что эскадра ИЗНАЧАЛЬНО создавалась как противовес Тихоокеанскому Флоту Российской Империи. Везде и всегда англичане стремились сохранять ВЕЛИКОЕ РАВНОВЕСИЕ.
79.
Как это ни удивительно, но "Срочную" программу 1895/96 России удалось выполнить практически в полном объеме! Конечно, не обошлось без досадных случайностей вроде сгоревшего в гигантском и очень-очень таинственном пожаре готового уже на 76% броненосца "Выборг"... Но в целом это на ситуацию повлияло не очень - поскольку сама ситуация изменилась самым радикальным образом.
Первоначально Япония собиралась за восемь лет, с 1895 по 1903 годы, построить шесть эскадренных броненосцев, шесть легких броненосных крейсеров с четырьмя 203/40-мм орудиями в двух концевых башнях и 12--14 шестидюймовками, четыре бронепалубных крейсера "эльсвикского" типа и шесть скаутов.
Россия рассчитывала завершить свою программу к тому же моменту, т.е. к концу 1903 года - развернув в Тихом Океане эскадру из восьми первоклассных броненосцев (две "Полтавы" второй серии и шесть ЭБР типа "Цесаревич"), четырех тяжелых ("Пересвет", "Ослябя" и оба балтийских "Адмирала") и восьми легких (три типа "Рюрик", два типа "Витязь" и три типа "Боец") крейсеров, шести БПКР типа "Диана", шести фрегатов и четырех корветов. При этом ещё два броненосца устаревшего типа - предполагалось, что это будут оба "Императора" - войдут в состав тяжелого дивизиона эскадры Береговой Обороны, три броненосца составят Линейные Силы Балтийского Флота и четыре броненосца будут базироваться на Средиземном Море - с тем, чтобы в случае необходимости подкрепить Тихоокеанский Флот. Там же, на Средиземном Море, найдется местечко и паре не совсем чтобы устаревших легких крейсеров. Тому же "Адмиралу Нахимову", чуть ли не до основания переделанному в Ла Сен, так уж точно найдется!
Связываться с ТАКИМ противником, вдобавок, неизмеримо превосходящим сухопутную армию Японии, которая по своим размерам уступала даже армии английской - поскольку англичане вдобавок к двенадцати стандартным дивизиям Метрополии могли привлечь ещё столько же (а то и вдвое больше) индийских, канадских и австрало-новозеландских войск... В Токио, в Генеральном Штабе, Морском Генеральном Штабе, императорском дворце и кабинете министров сидят отнюдь не такие идиоты, и на подобную авантюру они могли решиться только в том случае, если бы были твердо уверены в том, что Англия также будет участвовать в этой войне - причем не на стороне России.
Однако Лондон подобным идиотизмом заниматься не собирался - вне зависимости от того, что там русские творят в Манчжурии, Корее и Северном Китае. Да пусть хоть с маслом едят - ничего страшнее десятка дипломатических нот и воинственной демонстрации флота (но именно - ДЕМОНСТРАЦИИ, не более того) Англия предпринимать не собиралась. В конце концов, Манчжурия - не Балканы, не Константинополь и не Эльзас с Лотарингией!
Однако сейчас ситуация изменилась самым решительным образом.
Дивизия низама (турецкой регулярной армии) состояла из трех полков в три батальона и отдельного стрелкового батальона, артполка (4 батареи, 24 орудия) и кавалерийского полка (3 эскадрона).
В морской терминологии конца XIX века "минным катером" именовался корабль до 25 тонн. Корабль от 25 до 100 тонн назывался "миноноской", от 100 до 200 тонн и с двухвальной двигательной установкой (ДУ) - "миноносцем".
"Молодая Школа".
"Так и представляешь себе утлый угольный миноносишко, который где-то в районе Азорских островов гонится за "Лузитанией", "держась вне пределов видимости"". Џ Больных А. "Морские битвы Первой мировой: Схватка гигантов". - М.: ООО "Издательство АСТ", 2000. - С.36