Между тем хлопоты подходили к концу, уже искрилась весёлая ёлочка, у входа на антресоли сияла шторка из золотистого дождя, загодя созданная моими стараниями, манил закусками красивый стол. Всё было готово! Завершающие штрихи - оттенить глаза и перевязать волосы лентой в тон брючному костюму моего любимого оливкового цвета - заняли минуту... Теперь можно было и лыжников поторопить, напомнить им, какой сегодня вечер... "Трам-пам-пам, трам-пам-пам..." - телефон Стаса выводил мелодию неподалеку от меня в кармашке рюкзака! А Ромин? Ромин - оказался выключенным!.. До Нового года оставалось не так уже много времени.
Я обождала, но и через полчаса мужчины не вернулись. Меня охватила паника: "Вдруг заблудились и замерзают в глуши. Лес им незнакомый, как не догадалась сразу. Это я здесь знаю каждую тропку, а Стасик первый раз в этих краях после нашей свадьбы. Еще и друга пригласил сюда".
Я схватила в сенях лыжи, успев перед этим засунуть в небольшой рюкзачок за плечами бутылку коньяка - вдруг пригодится, и рванула спортивным ходом к ближайшему лесу. Через него вела дорога к Девичьим горам, куда я посоветовала отправиться мужчинам, чтобы покатались от души и не мешались в доме.
Едва углубилась в чащу, откуда-то налетел свирепый ветер. Он заставил надвинуть шерстяную шапочку на глаза. Теперь я едва видела дорогу. Но это оказалось не последнее испытание для меня сегодня. Небо вдруг окончательно нахмурилось, приплыли огромные тучи и закрыли красивый рогатый месяц. И сразу густо повалил мохнатый снег. Его сумасшедшим ветром закручивало, поднимало и силой бросало на меня, казалось, наверху беснуются черти и играют со мной в снежки. Узорные хлопья залепляли мне глаза, лезли яростно в рот. Вмиг мира не стало, одна кромешная мгла вокруг. Я стояла, как вкопанная, и не знала в какую сторону направляться.
Вдруг услышала вдали:
- Ау-у-у!
- Стасик! - радостно крикнула я и рванулась на зов. Но сразу же застряла в глубоком снегу.
- Теперь пропаду - едва не заплакала я. - Кто найдет меня в таком белом аду? Ни дороги не видно, ни малейшего ориентира.
- Ау-у-у! - Стас протяжно позвал меня. А под ногами появился маленький огонек надежды, который неспешно подался вперед, словно приглашал следовать за ним. Я побрела позади. Светящийся шарик вывел меня на дорогу и весело покатился колобком дальше. И мне ничего не оставалось, как без размышления следовать за ним во тьме. Голос мужа приближался с каждым шагом. Я налегла на лыжные палки, теперь шар-навигатор едва успевал убегать из-под носков лыж.
Неожиданно перестал беситься ветер. Тучи стремительно умчались за невидимый пока горизонт. На небо выкатился ярко-лимонный месяц и озорно подмигнул мне. Тотчас чернильное пространство вокруг него, как по команде, вспыхнуло и замерцало хрустальными кружочками.
- Как в сказке, - невольно залюбовалась я. - Кому рассказать - не поверят. Одна в темном лесу со сказочным указателем пути, а над головой волшебный мир.
Зовущий голос стих, видимо, тоже любовался ночной предновогодней небесной красотой.
- Не только небесной, - я не сдержалась от восторга и вскрикнула: "Вау!", заметив чудесную полянку, обрамленную высоким заснеженным лесом и непроходимым нахохлившимся кустарником. На самой середине поляны среди сугробов утопал бревенчатый рубленый домик с высокой кирпичной трубой. Из нее рвался нетерпеливым столбом белесый дым. А желтоватые окошки, видимые даже сквозь снег, приветливо манили домашним уютом.
И под моими ногами оказалась аккуратно чищенная от снега тропинка к небольшому резному сказочному крыльцу домика. Мирно дремлющий филин на коротком надкрылечным навесе не вызывал беспокойства. Я направилась к дому, мысленно благодарила своего Ангела-хранителя.
- Да ты не спеши Ангелу кланяться! - услышала я чуть хриплый голос и увидела у двери домика высокого незнакомого и довольно моложавого мужчину, который гостеприимно открывал дубовую дверь. - Заходи в избу, мы заждались тебя.
- Привел, Шаруга? - послышался старческий голос. Я вошла и огляделась. В резном кресле возле горящего камина сидел, казалось, немощный древний старик, но с веселыми молодыми глазами и с удовольствием рассматривал меня в упор. - Пусть она останется, а ты погуляй пока на воле, погляди, чтобы чужие глаза и уши не мешали нашему разговору.
- Вы кто? - удивлённо спросила я.
- Да ты не спеши вопросы задавать, проходи к камину, отогрейся, отдохни, а потом мы с тобой пировать станем, - старик показал рукой на кресло рядом с ним, красиво вырубленное из огромного берёзового пня. - Ты не сомневайся, муженька твоего с дружком Аука водит по кривому кольцу. Ничего с ними не случится, вволю набегаются по лесу да выберутся к твоему дому, нагуляв отменный аппетит. Мой родич приглядит за ними, не боись, любезная.
- Я вам не любезная, как вас по имени-батюшке, извините, не знаю?
- Не признала? - захихикал старик. - Значит, следующую вечность жить буду. Тогда давай знакомиться - Лиходей Сволович, собственной персоной на личной лиходейной даче.
Неприятный мужчина немного помолчал и протянул мне сухонькую ручку:
- Ну здравствуй, племяшка. Ни разу не виделись с тобой, потому и не узнала доброго дядюшку. А я вот решил сделать себе новогодний подарок: пригласить Сластенку к себе в имение. Мы дальние родственники с тобой по линии твоего здравствующего папеньки. Но он и сам ни сном, ни духом обо мне. Давно это было, даже Кощей Бессмертный смутно помнит эту историю. Заплутал тогда в глухом лесу ваш родич Прошенька и сгинул в страшенной глуши на вечные веки. Но так народ считал, никто же им не докладывал, что приютил я пригожего паренька у себя, выходил и сделал своим Лешим. Поди слышала о таком?
- Как не слышать, - отвечаю уму, а саму в дрожь бросило. Ведь Стасик, когда познакомились, часто говорил, что глаза у меня редкие - зеленые и бесовские. Очень опасные для всех мужчин, но ему нравились, потому что, как он утверждал, они неземной красоты. А других вздыхателей он не подпустит ко мне близко.
- Вот и ладненько, - улыбнулся Лиходей в жиденькую бородку. - Значит, столкуемся.
- Да о чем же это? - старалась я не терять самообладание. Вдруг и правда не розыгрыш, и угодила к самой, что ни на есть, нечисти.
- Задумал я, Сластенка, пополнить наши ряды. Кто, как не моя дальняя родственница, заслуживает такой чести? Вот и предлагаю тебе, замечу, что пока добровольно, покинуть бренный мир и поселиться в нашем незаслуженно забытом людишками царстве.
- Так, может, ты, Лиходей Сволович, что-то забыл и по ошибке меня затащил к себе. Меня Настена зовут, а никакая там-нибудь Сластена.
- Да знаю я, ненаглядная моя. Да только так тебя наш Шаруга назвал, когда увидел и обомлел от красоты твоей неописанной.
- Он каким боком тут? - я давно перешла от отчаянья со старым человеком на ты.
- Самым что ни на есть прямым. И не только боком, - снова зашелся противным смехом Лиходей. - Мы ему молодую Кикимору намедни сватали из соседнего гадкого болотца. Ей сто лет отпраздновали всем нечистым обществом. Она в самом соку для продолжения проклятого рода. Да не понравилась ему она, мол, росточком не вышла и личико черт покусал на последнем нечистом сборе. Кикиморочка чертовски черту приглянулась, а он ей нет, вот и напроказил чертище, когда указала ему от ворот поворот. Но Кикиморе не сравниться с тобой. Ты ростом удалась, лицом румяна и бела, пшеничная коса до плеч, глазки, как чистые василечки и ясные, словно, родниковая водица. Одним словом, повезло тебе, девонька. За красоту и стать сам Шаруга приглашает в свой новый дом за Кривой Горой. Это не какой-то там Шухры-Мухры за тридевятом хитром царством. Век будешь мне в ножки кланяться за такое нежданное счастье.
- А у Бабы Яги, что нет приличных дочек на выданье? Коль Кикимора не мила ему, - я лихорадочна искала выход из дурацкого положения, когда поняла, что так просто мне не отделаться и нужно что-то предпринять против бесовской силы. - Или сама она чем же плохая пара вашему Шаруге?
- Не смеши мои ревматические колени! Какая же из Бабы Яги теперь невеста? Кожа и кости, но и она живет порочным браком с самим Кощеем. А дочек не способилась на свет произвести к нужному сроку, все озорничала да пакостила. Хотя поговаривают у вас, что внуки у нее есть - Иг и Яг. Только откуда? У нас всякое бывает в вечной дремучести, но чтобы внуки появились без всякого женского участия, тут я скажу верный перебор, враки, одним словом. Да что попусту толковище вести. Что скажешь мне по изложенному делу? - голос Лиходея посуровел и явно не обещал ничего хорошего.
- А ничего, что я уже замужем?
- Мужу твоему мы подыщем другую дурочку. По тебе дадим погоревать недельку. Не без этого. Тогда и попрошу Домового поискать поблизости одинокую бабенку покудрявей и попышней. Чтобы враз забыл тебя.
От такого предложение мне стало плохо и я спросила с большой обидой, крохотной надеждой и далеко идущей хитрецой:
- Могли бы месяц ему отвести, чтобы забыл меня. А давай по весне и сыграем свадебку, коль так. Тепло будет, чего зимой мерзнуть гостям. Я подготовлюсь, как следует.
Но Леший Сволович даже глазом не моргнул, сразу же свои доводы привел.
- Нельзя! Да и что тебе готовить? Все при себе носишь, - сказал, как отрезал, взглянув напоследок с удовольствием на мою сгорбившиюся от такой напасти фигурку. - Такие дела только на Новый год делаются. Неужто заставишь мужчину в самом соку еще год сохнуть. Ты садись за праздничный стол. Сейчас Шаругу крикну. До Нового года обговорите все детали. Брачный контракт желаешь составить? Чтобы как у людей было.
- На что он мне, все-равно на кривой кобыле объедите, коль потребуется вашей нечистой силе.
- Не без того, - довольно хмыкнул Лиходей Сволович и крикнул спящему филину в приоткрытое окошко, - Филюшка, не обессудь, что беспокою, лети и найди Шаругу. Он по лесу шарахается сейчас, пригласи ко мне. Да пусть гостей прихватит с собой каких-нибудь на свой выбор. Новый год начнем с нечистой помощью праздновать!
Тотчас Филин пропал из вида, а в комнате появился дубовый стол с такими же стульями. Откуда-то вылетел, как ошпаренный кот, черный, как русалочий омут в глубоком пруду. Он недовольно зыркнул зелеными глазищами на человеческую женщину и принялся накрывать праздничный стол.
- В Лукоморье подобрал доходягу Луку, - Лиходей кивнул на снующего туда-сюда кота. - Бездомного и голодного. Вот прислуживает в горенке иногда, помогает по хозяйству по силам. Все лучше, чем разбойничать для пропитания.
- Вы бы лучше подумали о моей просьбе, чем рассказывать всем о чужой нелегкой судьбе, - огрызнулся Лука.
- Брысь! Сказал же, чтобы забыл в Новый год эту мартовскую блажь.
- Шаруге вон какую красавицу отыскали, а мне драной кошки пожалели?
- Опять свое завел? - Лиходей даже покраснел от гнева. - Да я тебя, Лука, снова на цепь посажу!
- Да слышали уже не раз. А кто будет для тебя подслушивать да подсматривать за нечистью?
- Ладно, погорячился, а про кошек в моем доме забудь, на сторону бегай.
- Бегай-бегай, - проворчал Лука. - А то что кругом остались одни ежихи свободные да и то спят до весны. Это как? И я снова один Новый год встречать буду. Это никого не интересует? А еще боремся за звание приличного черного леса. Уж лучше бы от голода загнулся в родном Лукоморье, чем только чужое счасте видеть в вашем доме, Лиходей Сволович.
Я думала, что сошла с ума, слушая подобный бред, и даже ущипнула себя - вдруг во сне. Но нет, почувствовала боль, да и дом - вот он, и я в нем сижу уже невестой за полным яств столом, а дерзкий кот Лука ставит передо мной столовые приборы.
Вскоре приперся Шаруга с парой размалеванных Кикимор и страшенной Ведьмой.
- Дожила! - усмехнулась я, отворачиваясь от раздевающего взора Шаруги. - Светская компания, да и только.
И вдруг меня осенила мысль. Я едва дождалась, когда кот снова окажется рядом со мной.
- У меня кошечка дома осталась. Все просит познакомить с порядочным господином без комплексов. Вот я и подумала, что вы бы хорошо смотрелись вместе с моей молоденькой крошкой.
- Как звать-то красотку? - Лука заинтересованно посмотрел на меня.
- Лизочка! Но только, думаю, не дождется в этот раз хозяйку, останется в девчонках, - продолжала я врать напропалую, сама ужасаясь своей циничной фантазии. Никакой Лизы у меня не было и в помине. Но жизнь дороже любой правды. Я это поняла сегодня, и, если неправда поможет выжить, значит, я не зря буквально рвалась на части, сочиняя небылицу какому-то странному домашнему животному.
Кот порывался что-то сказать, но его перебил окрик хозяина:
- Лука! Ты что застрял там? Иди-ка сюда, дружочек, почеши мне спинку!
- Я вас услышал, - успел шепнуть мне кот, прежде, чем хищно отпрыгнуть прочь.
И меня буквально понесло, как на пружинах, по спасительным кочкам. Я за столом старалась угодить Шарыге, подливая ему без меры какие-то разноцветные наливки. Он наглел на глазах и уже закидывал руку мне на плечи. Но я терпела пока. Лука метался возле стола и подливал гостям напитки. Хозяин пришел в благодушное настроение и сам наливал себе в чернёный кубок. Я не притронулась ни к лиходейской еде, ни к его наливкам.
И через полчаса поняла, что веселая компания неожиданно уснула за столом. Вот сидели и болтали, горланили чертовские куплеты, и раз - все уткнулись противными мордами в стол, как поражённые насквозь стрелами.
- Ну что сидишь? - зашипел мне кот. - Беги. Пока действует Дрема-трава. Я отвар из нее подлил им. На полчаса хватит ее силы.
- А ты?
- Мне нельзя, поймут, кто подмешал зелье, и хоть под землей спрячься, найдут, бесовские отродья. А Лизоньку я навещу вскорости, так и передай, чтобы верно ждала своего Луку.
Я схватила возле крыльца свои же лыжи, стала на них и, дай бог ноги, побежала прочь от нечистой силы. Да, видимо, переволновалась очень сегодня или еще что, не знаю. А через пару километров не стало моих сил, ноги превратились в тряпочные мешочки. Я рвусь вперед, а они подгибаются, не толкают лыжи. Тогда и поняла, что не выберусь сама отсюда, села возле ствола большой елки и заплакала.
- Стасик, муж мой любимый, прощай. Так и не дождались своих деток, не выкормили-вырастили, а сгинули ни за что в глухом лесу оба молодые и полные сил.
А светлый месяц смотрит сверху на меня, улыбается. И елка, под которой сидела, шумит вершиной, украшенной обильно шишками, снег блестит кругом, играют в лунном свете алмазными подвесками ледяные сосульки. И я под деревом, как Снегурочка, сижу. Чем не Новый год, думаю? Жаль отметить не с кем самый веселый праздник. Грустно так стало, одиноко, в сон повело.
И вдруг слышу:
- Просыпайся, Настя, не спи. Сейчас щеки ототру и к дому отправимся. Ох и напугала ты нас. Мы заплутали немного, прибежали домой, а тебя уже и нет. Но догадались, где ты, и в лес бросились на поиски. Снег, метель закрыли следы. Но, слава богу, распогодилось, и мы продолжили путь наугад. Вот, к счастью, нашли уже спящую. Поднимайся на ноги, родимая.
- А Шаруга не встречался вам или Лиходей Сволович? - спросила я, не подумав. - И сколько времени сейчас?
- Очнись же, Настя! Поди, приснилось тебе, - забеспокоился Стас. - Какие в зимнем лесу Шаруги и Своловичи? Мы одни, поди, здесь, если не считать лесных зверей и разных птичек.
- Через пять минут Новый год, друзья! - подал голос Роман. - Жаль выпить нечего.
- Как это нечего? - осенило меня, рюкзачок провисел за моими плечами нетронутый. - Коньячок прихватила я на всякий случай.
В полночь распили коньяк мы, встретили Новый год, как полагается. В меня вернулось тепло, кровь заиграла весело, стало хорошо на душе, спокойно, что вернемся домой невредимые все. В новом году много дел у нас запланировано. А Лиходей с Шаругой и Лука с Лукоморья остались в старом году навсегда. Я решила о них никому не рассказывать. Да и вспоминать не хочется о плохом.