Аннотация: А когда-то казалось, что впереди целая жизнь...
Страх. Стоящую перед кабинетом врача девушку пронизывал сильный страх, взявшийся ниоткуда. По всему телу прокатилась дрожь. Человек, стоявший перед ней в очереди, должен был вот-вот выйти. Она ждала результата анализов. На прошлом приёме врач говорил, что либо с ней ничего серьёзного - пара сеансов физиотерапии всё исправят, - либо она обречена. Медсестра успокаивала, убеждала не терять надежду, но на душе девушки всё равно было неспокойно. Сердце стучало так отчётливо, так громко; что тогда, что сейчас.
Человек вышел, улыбаясь, а девушка, словно была в трауре, вошла. Она хотела верить в благополучный исход, искренне, от всей своей души, никогда никому не желающей зла, но не могла. По неизвестной ей причине, уверенность в худшем не покидала, а только усиливалась.
- Два года, - пророчил доктор. Он также рассказывал о возможном увеличении срока, конечно же, за большие деньги, но девушка его уже не слушала.
В тот миг жизнь её резко оборвалась: она ничего не слышала, не чувствовала, а перед глазами видела образы из прошлого. Сглотнув подкативший к горлу ком, облизнув пересохшие губы с привкусом беззвучно льющихся слёз, девушка с горечью понимала, что ничего в жизни не успела и уже не успеет. Совсем недавно, буквально считанные часы назад, она была уверена, что семья ей не нужна и дети чужды, существовала ради матери, забросив своё здоровье и жизнь, но сейчас мечтала о муже, с которым они вместе будут наблюдать, как взрослеет их малыш. Ничего этого уже не будет. Она ничего не оставит после себя, исчезнет бесследно, и только безутешная мать будет рыдать над свежей могилой.
Забрав карту с диагнозом, попрощавшись, девушка ушла. Сюда она больше никогда не вернётся - денег нет, да и были бы, потратила на что-нибудь другое. Со скорой смертью она примирилась быстро только лишь потому, что и раньше почти не жила, сутками проводя время за компьютером в соцсетях, да на работу выходила. Как таковых друзей у неё не было, даже те, что по переписке, быстро исчезали. Маму она уверяла, что всё в порядке, ей и так хорошо. Но на самом деле у девушки просто не было цели, чтобы двигаться к ней. Будущее было ей безразлично... Ровно до этого дня, когда она потеряла то, отчего давно успела сама отказаться, как оказалось - не совсем.
Всю дорогу девушка думала, что можно сделать, как избавить мать - единственного не только родного, но и самого дорогого человека - от страданий. Она была единственной дочерью в семье. Её не беспокоило раньше, что на ней род оборвётся, думала даже, что так будет лучше, ребёнку не придётся страдать в страшном мире, а теперь... мама останется одна из-за её эгоизма.
Мать терпеливо ждала дома. Ей было известно о недомогании дочери - что уж скрывать? Заслышав звук вставляемого в замок ключа, она подбежала к двери. Двадцатипятилетняя девушка некоторое время молча стояла на пороге, продолжая витать в мире своих спутанных нерадужных мыслей, после медленно подняла взгляд и спокойно спросила:
- Мама, хочешь, я рожу тебе ребёнка? Ты ведь давно хотела внуков... - больше девушка вымолвить не смогла: слов не нашла.
Она уже всё просчитала: год, чтобы выносить, и год, чтобы вскормить, тогда матери останется только вырастить новую дочь или же сына, тогда девушке незачем будет бояться, что мать останется одна. Вот только женщину слова дочери ранили, словно ножом. Она замерла в немом крике, с ужасом глядя на бесценного ребёнка, такого живого, но в то же время лишённого всякой воли. Первыми очнулись слёзы, оросив побледневшие щёки, затем прорезался крик, столь душераздирающий, что достиг и девушку. Страх сменился дикой болью, а все предыдущие мысли стали казаться несусветной чушью. Она хотела жить. Она столько всего хотела сделать... Теперь, ей под силу было только постараться сделать мать чуточку менее одинокой, да и то, если тело выдержит и не развалится из-за нагрузки раньше, чем предрешено...