Аннотация: КУСОК ГЛАВЫ. СЫРОЙ И НЕОБРАБОТАННЫЙ, ХОТЯ ПОВЕСТЬ НАПИСАНА ЦЕЛИКОМ.
Окно занимает почти всю стену, толстое наверняка пуленепробиваемое стекло слегка искажает мир по ту сторону. Щелчок пальцем по прозрачной, но прочной поверхности преграды, а в ответ лишь еле слышный гул. А за стеклом... за стеклом простираются до самого горизонта серые многоэтажные дома. Нерушимо и жалко они стоят на страже никому не нужного покоя, тянутся бесконечными шеренгами, без сил падают, рассыпаются, словно карточные, и после уже никогда не поднимаются. Кашляют дымом, мучаясь от горящего внутри огня, зевают распахнутыми дверями подъездов, подпирают чердаками мрачный небосвод, на котором уже давно нет солнца. Его не спрятали тучи, оно не ушло на ночь, чтобы потом вернуться, неся первые лучи, знаменующие начало нового дня. Его нет совсем. Возможно, никогда и не было, все было лишь искусной иллюзией. Потолок неба совсем низок - протяни руку и зачерпнешь серой ваты туч. Неожиданно из идеально ровной поверхности небес выныривает странное, не похожее ни на один из видов птиц, известных человечеству, существо и камнем несется вниз, словно идущий на таран летчик-камикадзе. Лишь в нескольких десятках метров от асфальта бесконечных улиц перепончатые крылья начинают двигаться, и самоубийственное падение превращается в великолепный своим мастерством полет над крышами брошенных на проезжей части машин. Резкое движение длинными, вытянутыми вперед челюстями, и в зубах существа бьется какой-то лохматый, размером с собаку, зверек. Плавный разворот, и летун вновь исчезает в гуще облаков... Я с силой ударяю по стеклу. Вновь этот раздражающий гул. Мне надо туда! Я должен быть в этом городе! Я что-то еще не сделал!
В поисках выхода я оглядываю комнату, в которой находился все это время: странной формы стол, несколько разбросанных стульев, мольберт на деревянной подставке, и... и пистолет... Он лежит прямо перед столь необходимой дверью... Я подхожу поближе и сажусь на корточки, внимательнее рассматривая притаившегося в куске металла монстра, но в руки не беру: идеальные своим совершенством формы, пугающий зрачок дула - он хочет себе такого хозяина, как я. Но я против этого, ведь я иду в город не убивать. Только завершить одно важное дело... Только вот вспомнить, что за дело такое, никак не выходит. Поднимаюсь, без сожаления переступаю через обиженное моим безразличием оружие и, не ведая сомнений, берусь за ручку хлипкой деревянной двери. Тяну ее на себя...
Глаза открываются. Из горла вырывается хрип. Первые секунды после пробуждения сон еще не отпускает из цепких объятий. "Тебе срочно надо идти! Надо торопиться на улицы Города! Возможно, еще не все потерянно!" - кричит внутренний голос, однако детали затираются, стремления растворяются в нахлынувшей волне ощущений, и спустя немного времени уже невозможно вспомнить, что же я видел в сновидении и куда торопился. Острое желание вскочить на ноги и бежать отпускает, но не исчезает полностью.
С удовольствием вдыхаю полной грудью воздух. Но... Но воздух уже изменился... Как изменился? Чем изменился? Это все не имеет значения. Главное - он уже не тот: вездесущая пыль, выхлопы автомобилей, дым сотен и сотен сигарет... Все это исчезло. Теперь воздух кристально чист, он такой, каким был бы, если бы человечество со всеми своими заводами, машинами и фабриками никогда не существовало. Эта свежесть сперва радует меня... Но потом приходит понимание...
Произошло что-то страшное и необратимое. Совсем недавно.
Осознание этого заставляет напрячь затекшие руки...
Попытка встать номер один... Неудача...
Зрение никак не хочет приходить в норму: перед глазами все плывет, темнеют какие-то сумбурные пятна. Одно из них неожиданно приходит в движение и начинает приближаться, шаркая по ковру и еле слышно посмеиваясь. Черт, это еще кто? Где я?
- Назовись! - сглатывая комок, кидаю я наступающему незнакомцу.
Страх уже ввинтился в самое нутро и колит тело сотнями игл.
- Свои... - пятно замирает совсем рядом. Голос жутко знаком, но вспомнить, кому же он принадлежит, никак не выходит.
- Не узнаешь? - почувствовав мое замешательство, усмехается незнакомец.
Я тщетно мучаю память добрых пять минут. Ответ буквально крутится на языке, но, при попытке поймать его, ускользает.
Зрение, видимо, в порыве жалости, потихоньку приобретает должную резкость, но лица наглеца все еще нельзя разобрать.
- Муха, ты? - на удачу спрашиваю я, попадая при этом в яблочко. Из плавающей перед взором мути проступает щуплая фигура моего лучшего друга.
- Я уж начал подумывать, что ты памяти лишился. Амнезия, кажется? Никогда не был силен в этих профессорских штучках, ты же знаешь... - Муха подмигивает и присаживается рядом.
Оказывается, все это время я спал на диване в родной комнате, причем, прямо в одежде. В голове все шло ходуном, и вспомнить что-нибудь, проясняющее ситуацию, не удается:
- Мы вчера пили?
Серый хитро ухмыляется. Понятно. Пили, и, судя по моему состоянию, много.
- Собирайся. Нам пора идти, - произносит он и кидает еле заметный взгляд на окно. - Пройди по дороге, назад не смотри, ведь мир так огромен и долог...
Меня с безумной силой захлестывает чувство, что все это я уже где-то видел. На негнущихся ногах поднимаюсь с удобного дивана...
- На камни потертые эти ступи. Как воздух от правды здесь звонок...
- Не может быть... - выдыхаю я.
За окном, с высоты девятого этажа, я вижу то, что уже видел сегодня. Пелена свинцовых туч, ряды домов, всеобщее запустение... Взор ловит мелькнувшую в переулке крылатую тень... Господи...
- Господи...
Муха встает и тоже подходит к окну:
- Он изменился, но время еще есть. Ты готов? Готов пройти по дороге, не оглядываясь назад?