Андрианова Татьяна Александровна : другие произведения.

Хренодерки 3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 7.38*16  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В Хренодерки нагрянули ведьмаки, да при том целая боевая тройка. Но так ли они страшны, как их малюют? Тем временем ведьма озабочена лечением захворавшего жреца и ей вроде бы не до ведьмаков. Зато сами хренодерчане явно что-то затевают. Да и в Безымянном лесу не сидит без дела даже вампир...

Хренодерки 3

Цикл Хренодерки

Автор Татьяна Андрианова

Пролог

   Алишер устало прислонился к могучему стволу дуба. Судя по толщине ствола, исполин рос в Безымянном лесу не одну сотню лет. Если Алишеру скажут, что дуб справил свое тысячелетие, ведьмак ничуть не удивится. А сейчас ему до дрожи в коленях хотелось сползти вниз по шершавой коре и дать хотя бы короткий роздых натруженным ногам, но Алишер диким усилием воли не дал себе расслабиться. Знал - стоит присесть хотя бы на минуту и как пить дать не сможет подняться на ноги вновь. Оно, конечно, не плохо бы поспать. Тем более смежить веки хотелось до песочной рези в глазах, но печенкой чуял - Безымянный лес затаился в ожидании пока пришелец расслабится, чтобы заботливо помочь ему кануть в небытие.
   Безымянный лес имел заслуженную репутацию мрачного негостеприимного места, куда не так уж просто попасть (учитывая тот факт, что придется ехать практически непроходимую глухомань в самом отдаленном уголке Рансильвании), но еще сложнее из него выйти целым и хотя бы относительно невредимым. На это горазды только местные, а ведьмак местным не был.
   Алишер с усилием перевел дух, вспоминая как несколько дней назад, во главе боевой тройки ведьмаков он въехал в деревеньку со странным названием Хренодерки. С самого начала задания, неожиданно выданного главой совета магов Нилремом, судьба кормила ведьмаков неприятностями дозировано, но щедро.
   В целом Хренодерки вполне отвечали представлениям столичных жителей о глубокой провинции. Каменных домов не было, улицы не только не мостились, но даже деревянным настилом не накрывались, и в результате недавнего ливня грязь стояла непролазная. Быстро отловили местного мальчишку, торжественно назначили его проводником и, посулив небольшую мзду в виде половинки медной монетки, попросили проводить к дому головы. С этим проблем особых не возникло. Высокий рубленный дом головы щеголял резными ставнями и следами недавнего пожара. Прямо посередине двора зачем-то вырыли огромную яму, в которой грязно блестела дождевая вода. То тут то там возлежали штабеля хрена, чьи могучие корни сначала ошибочно приняли за стволы деревьев, но нос еще никого не подводил - это был именно хрен. Неподалеку виднелись обгорелые развалины надворных построек. То, что раньше было сараем, представляло собой кучу углей.
   - А ребята неплохо погуляли. - Хрипло молвил Риттер, оценив размах царившего вокруг погрома, и улыбнулся, отчего шрам, змеившийся через всю щеку, выделился еще отчетливее.
   Из будки деловито выскребся здоровенный кобель и сполна исполнил сой долг, грозно облаяв пришельцев. Сильно правда не усердствовал, чтобы видели: ничего личного - должность у него такая.
   Ведьмаки не обиделись (по роду службы встречали они приемы и похуже), спешились, бросив поводья на шеи лошадей. Знали, приученные к хозяевам кони, не бросят, не уйдут далеко, а увлекутся свежей зеленью - вернутся на призывный свист. В избе головы Хренодерок находился непосредственно сам голова, могучий мужчина с роскошными усами, облаченный в чистую косоворотку, он внушительно восседал во главе накрытого к завтраку стола. Три дочери споро подавали кое-что по мелочи. Помимо семейства здесь же неожиданно обнаружился пропавший (со слов главы совета магов Нилрема) боевой маг Флоднег, его нескладный ученик Намурас, магистр Вешил, знакомый ведьмаку Миксаму, и еще один маг полуэльфийской наружности. Ассортимент для провинции столь же большой, сколь и не обычный.
   Если до этого момента для тройки ведьмаков все складывалось вполне удачно, то далее, все пошло наперекосяк, будто сглазил кто дурным глазом. Сначала появилась хозяйка дома, обрадовалась гостям так, словно сама лично давно зазывала их в гости, а они все не шли. Ведьмаки немного удивились подобному радушию, как-никак обычно их особо не жаловали, но особенно напрягаться не стали. А зря. Сначала куда-то убежала старшая дочка головы. За ней журавлиным клином потянулись маги и ученик. Голова же весь завтрак провел так, словно второпях сел на ежа, и опрометью выскочил из-за стола лишь только представился случай. Памятуя, как все в Хренодерках имеют обыкновение быстро исчезать в неизвестном направлении, Алишер успел заступить дорогу хозяину дома и, невзирая на грозное сопение мужчины, с милой улыбкой на лице любезно попросил провести тройку к местному жрецу. Голова окинул затянутого в черную, местами ощетинившуюся серебряными шипами, кожу фигуру ведьмака. Прикинул шансы в кулачном бою, понял, что проиграет, даже только подумав об этом (да и связываться с ведьмаками себе дороже), потому коротко кивнул и повел.
   Правда сам голова до храма не дошел. Ткнул указующим перстом в сторону изрядно обветшавшей маковки храма и с чувством выполненного долга исчез в гостеприимных дверях местного кабачка.
   - А запасы нам тоже не плохо бы пополнить. - Многозначительно хмыкнул Миксам (третий в тройке), чьи белые волосы трепал весенний ветер.
   Миксам уродился альбиносом, происходящим из семьи магов, чьи члены достигали высоких ступеней в изучении магического искусства и не желали терпеть в своих рядах практически лишенный магического дара брак. Оттого решили избавиться от не желанного отпрыска, отдав его на волю слуги. Слуга не особо мудрствуя подбросил мальчишку как беспородного щенка к чужим дверям, к воротам замка, где обучали будущих ведьмаков. Миксам прижился, благополучно пережил трансформацию и даже обнаружил дар в распознавании магии, что при его роде занятий было не лишним.
   - Ценю твою наблюдательность, но для запасов еще не время. Сначала к жрецу. - Жестко отрезал Алишер, который в глубине души к служителю Всевышнего и сам ехать не очень-то рвался.
   Так сложилось, что жрецы не жаловали магов вообще, а ведьмаков считали мерзостью, зря топчущей землю, и в лучшем случае призывали паству гнать противных Всевышнему существ взашей. Алишер не стал бы испытывать судьбу, если бы не святая вода, которую желательно получить из рук служителя так как предстояла охота на настоящего вампира. При истреблении обычной нежити ведьмакам благословение жрецов нужно как мертвому припарка, но в этом, конкретном случае дело предстояло иметь с видом, считавшимся давно утраченным, а потому на что он способен заранее известно не было. Тем более что вампир умудрился благополучно сбежать из замка-тюрьмы Сартакля, что за время существования хорошо укрепленного узилища случилось впервые. На поиски беглеца был отправлен боевой маг Флоднег в компании вервольфа Лютого и бесследно сгинул в чаще Безымянного леса. По крайней мере так считали, пока Алишер не приехал в Хренодерки и не встретил пропавшего за столом головы немного похудевшего, но живого, даже в компании ученика.
   К удивлению Алишера храм Всевышнего стоял не только пустой, но и закрытый. Судя по всему, у Всевышнего сегодня был выходной. Ничуть не смущенный этим обстоятельством Риттер спешился, и принялся стучать в дверь. Чуть не снес своим мощным энтузиазмом створы, но привлек внимание только матерого кошака, который вынырнул из дупла в рядом стоящем дубе и нагло воззрился на ведьмаков.
   - Забавно. Никого нет. - Констатировал факт Риттер.
   - А ты во-о-он в ту дверку постучи. Наверняка там жрец и обитает. - Ткнул пальцем в перчатке более догадливый Миксам в дверь скромного жилища жреца Гонория.
   Риттер спорить не стал и перенес свое внимание на другое изделие местного плотника. Результат не заставил себя ждать. Дверь распахнулась и оттуда неприветливо выглянула русоволосая девица, недобро сощурилась и недовольно поинтересовалась:
   - Чего стучим, рожа твоя бандитская? Чего добрых людей зря беспокоим?
   - И тебе здравствовать, красавица! - Жизнерадостно поздоровался ведьмак, не приученный воевать с женщинами. Если, конечно, нужда не заставит.
   Прислужница жреца от неожиданной вежливости слегка оторопела и даже порозовела от удовольствия.
   - Ладно. Раз все равно не сплю, не гнать же вас, не выслушав. - Смилостивилась она. - Рассказывайте зачем пришли. Только... жрец того... ушел куда-то. Вот записку оставил. - В доказательство своих слов Марыська (а это была именно она), помахала перед носом Риттера клочком бумаги. - А меня, хоть и учили грамоте, только подчерк жреца больно неразборчив, буквицы друг на дружку набегают, да цепляются не пойми где - не разберу я, что тут написано.
   То, что девица беззастенчиво врала, Риттер понял сразу по хитрому выражению ее лица и не менее хитрым, бегающим глазам. Убедился он в верности своей догадки, как только получил бумажку на руки. Подчерк у жреца был на диво разборчив. По-детски крупные буквы не разобрать мог только слепой. Впрочем, Риттер раз пять прочел содержание записки, не веря собственным глазам. Несколько раз сморгнул, но слова от этого не изменились.
   - Что-то не так? - Поинтересовался Алишер, которому быстро надоело наблюдать как ведьмак с удивленным видом таращится на текст, будто поднял с земли палку, а она на него зашипела.
   - Да все не так. - Хмыкнул ведьмак. - Все это село просто сборище язычников, еретиков и мракобесов какое-то.
   - Сам ты бес! - Возмущенно фыркнула Марыська, выцарапала из пальцев Риттера записку, и с чувством хлопнула дверью, чуть не приложив замешкавшегося приезжего по лбу.
   - Откуда такие выводы? - Тут же заинтересовался Миксам, которого живо интересовали все магические проявления нежити. Он бережно хранил в памяти множество нюансов отпечатков магического фона, мог с легкостью распознать не менее двадцати видов нежити только по остаточному следу недельной давности.
   - Ты когда-нибудь видел служителя Всевышнего, который добровольно отправляется к ведьме, причем не во главе разъяренной толпы фанатиков с факелами и целью предать окаянную очистительному огню, а просто за лекарством от кашля? Не удивлюсь, если окажется, что жреца никакого здесь нету, а сами сельчане дружно поклоняются какому-нибудь каменному идолу на древнем капище. Да и прислужница эта доверия не вызывает. Видел какие у нее глаза? Как у кошки мартовской, а на шее красные отметины явно ухажером оставленные. Разве может такая при храме проживать? При кабаке еще куда ни шло.
   Алишер задумчиво оглядел закрытый храм. М-да. Жилище Всевышнего порядком обветшало, ставни покосились, но вовсе не выглядело заброшенным. Видал он храмы и в худшем состоянии, где крыша держалась на честном слове и то, данном каким-то вруном, на чердаке гнездились совы, а в окнах, словно рваные занавески, висела пыльная паутина. С другой стороны отсутствие жреца да еще по столь явно надуманной причине его немного напрягало. Слишком уж походил он на некий миф о диковинном чудовище, о котором слышало все местное население, а из приезжих не видел никто.
   - Неисповедимы дела Всевышнего. - Философски изрек он, тронул вороного пятками, посылая вперед.
   Конь за долгое время успел так привыкнуть к хозяину, что понимал его не только с полуслова, но и с полужеста тоже. Породистое животное сделало несколько хлюпающих шагов копытами по местной грязи, отличавшейся от болота только отсутствием трясины и мха (но кто знает, может, топь была, только пока ведьмакам не встретилась), и размашисто ударил подкованной передней ногой в заботливо закрытую селянкой дверь. Доски вздрогнули, но выдержали.
   - Эй, вы!!! - Возмутилась Марыська, но благоразумно открывать дверь не стала. Мало ли что могут учудить непонятные пришельцы. - Я сейчас кричать стану! Соседи быстро кобеля спустят.
   - Пусть спускают. - Обрадовался Алишер. - Его впрок и заготовим.
   За дверью впали в нерешительность. Видно собаки было жаль, а может, просто не находили подходящей для снабжения ведьмаков продуктами в дорогу.
   - И че вы не угомонитесь, ироды? Чем к беззащитной девушке приставать, ехали бы своей дорогой, господа хорошие. - Желчно предложила Марыська.
   - Да мы бы с превеликим удовольствием, - хмыкнул Алишер, который действительно был не прочь убраться из странного села раньше, чем заразится местными странностями, а в том, что народ вокруг странный, он уверялся с каждой секундой, проведенной здесь. - Но как оказалось, нам срочно нужно посетить вашу ведьму. Не будешь ли так любезна, указать ее дом? Вероятно, он где-то на окраине села?
   - Не-е-ет. - Злорадно сообщила служанка. - Наша ведьма за окраиной проживает, в самом Безымянном лесу. А зачем она вам понадобилась?
   - Да так, в гости зайдем. - Неопределенно фыркнул Алишер, который с одной стороны вовсе не собирался отчитываться в своих действиях, с другой понял, что проводника нужно искать прямо сейчас иначе до Безымянного леса в неделю не доберутся, а уж отыскать там жреца тем более не смогут.
   - Эй-эй-эй! - Дверь неожиданно распахнулась и на порог выскочила Марыська. - Даже не думайте!
   - Это еще почему? - Тут же заинтересовался Риттер, чей шрам настойчиво зачесался от дурного предчувствия.
   - Она же ведьма... проклясть может. - Селянка сделала заковыристый знак указательным пальцем и ткнула прямо в доверчивую морду вороного Алишера, заставив бывалого коня шарахнуться в сторону.
   Впрочем, конь тут же выправился и клацнул с досады в сторону зарвавшейся Марыськи, чем ничуть не впечатлил наглую девицу. Проживая по соседству с Безымянным лесом, она видывала зубы и покрупнее, не говоря уже о клыках.
   - Не проклянет. - Скептически фыркнул Миксам, чей большой опыт общения с ведьмами всех мастей со всех областей показывал, что самое большое, чем грозит встреча с этой братией это аллергия на непомерное количество удивительно вонючих трав, которые сельские шарлатанки имеют обыкновение кидать в огонь для антуражу. - Мы ее сами проклянем до седьмого колена.
   Краски так быстро покинули лицо селянки, что Алишер искренне испугался за ее здоровье. Грохнется девица в обморок, кто тогда поведет их в Безымянный лес к местной ведьме? Эдак и впрямь придется жреца дожидаться на пороге его жилища, а потом еще и искать проводника. Чем же закончится встреча с местным служителем Всевышнего спрогнозировать не мог никто. Скорее всего станет сыпать проклятиями, но попробовать все же стоило.
   - Эй, ты чего? - Осторожно поинтересовался Риттер до дрожи в коленях не переносивший как женских слез, так и обмороков.
   Но к его удивлению девица вовсе не думала малодушно забываться в благословенном беспамятстве, а шумно набрала в легкие воздух, словно полковой горнист перед игрой сигнала атаки, и заорала благим матом:
   - Люди добрые!!! Что же это делается?!!! Хулиганы единственной ведьмы лишают.
   Такого удара по барабанным перепонкам ведьмаки не получали даже от баньши на пике своей физической формы.
   - Стоп-стоп-стоп. - Попытался образумить Алишер чересчур эмоциональную селянку.
   Он не совсем понял отчего такая реакция на казалось бы стандартный ответ. Обычно к ведьмам селяне относились не просто настороженно, а скорее враждебно и часто норовили заглянуть к этим колдуньям в гости на огонек, прихватив с собой вилы и сам огонек, наверное, чтобы не быть хозяйке особенно в тягость. Поэтому бросив невзначай в местном кабачке фразу о том, что собираешься навестить местную шарлатанку - обеспечишь себе стойкое внимание противоположного пола к своей персоне, с уважительным перешептыванием. А пообещав устроить зловредной ведьме пару незатейливых пакостей, смело можно рассчитывать на кружку пенного за счет заведения.
   "Все-таки эти хренодерчане - очень странные", - с тоской подумал он. - "Никогда не знаешь, чего они выкинут в следующий момент".
   В последствии Алишер жалел, что не повернул коней в этот момент. А ведь так просто было выехать за околицу, пустить лошадей в галоп и умчаться не оглядываясь.
   Дело спас Миксам. Альбинос спешился, тряхнул верещащей на все лады селянкой как хорошая хозяйка пыльным половиком и резко рявкнул ей в лицо:
   - А ну, прекратить панику!
   Надо отдать должное ведьмаку, голос у него был поставлен. Случалось медведям оторопеть от такого рыка, а люди задавали такого знатного драпака, что только пятки сверкали, да кусты трещали. Вот и сейчас даже привычные к нему лошади вздрогнули и вытянулись во фрунт, косясь на Миксама лиловыми глазами. Местный кошак испытал такой шок, что чуть не упал с дерева, а Марыська удивленно икнула и... наконец-то заткнулась, обрушив на собравшихся неожиданно благословенную тишину. Некоторое время все стояли как пыльным мешком пришибленные - оглушенные внезапным отсутствием звуков.
   - Ну? И зачем надо было так орать? - Строго вопросил он оторопевшую безвольно обвисшую в руках селянку.
   Она потрясенно моргнула огромными как блюдца глазами, которые подозрительно быстро стали называться влагой слез.
   - Так вы же того... ведьму нашу проклясть собрались. - Пожаловалась она и шмыгнула носом.
   - Надо же... я не оглох. - Удивительно констатировал Риттер. - Селянка, а тебя реально волнует только самочувствие ведьмы? Она же - как это говорят жрецы? - зело зловредная особа, чьи козни и пакости изводят несчастных селян и постоянно грозят им засухой, да падежом скота. Между прочим, она тоже нас проклясть может.
   В последнее он не особо верил, ибо по его мнению ведьма, проживающая в глубинке, ни на что путное в принципе не способна. Если бы она могла хотя бы толком заговаривать погоду, давно перебралась бы куда-нибудь поближе к столице, где ее труд смогли бы оплачивать не только огурцами и помидорами, но и звонкой монетой.
   - Так ведь своя же. - Жалобно всхлипнула он. - Родная. А вы народ пришлый - вас не жаль.
   - Интересная логика. - Вздернул породистую бровь Миксам, чьи предки хоть и не признавали родства, зато наградили вполне аристократической внешностью. - Почему это нас не жаль?
   - Потому. - Отрезала селянка. - Чего вы приехали? Кто вас звал? Ехали бы себе дальше лесом.
   - Вот туда нам как раз и надо. - Мило усмехнулся Миксам и встряхнул девицу для особой доходчивости. - Ведьму заодно вашу навестим, жреца найдем и прогуляемся. Говорят, для здоровья очень полезно.
   - Согласен. - Серьезно кивнул Алишер. - А ты нас проводишь. Ну, и проследишь заодно, чтобы мы ненароком не зашибли вашу лесную колдунью.
   На этом и порешили. Хотя даже предположить, что прислуга при храме может удержать боевую тройку ведьмаков от притеснения кого-либо было смешно, Марыська искренне прониклась важностью возложенной на нее миссии, накинула на плечи душегрею, чтобы не просквозило по-весеннему коварным ветром, и бодро пошлепала в сторону Безымянного леса. Ведьмаки отправились следом, придерживая коней, чтобы не опрокинуть ненароком целенаправленно месившую грязь девицу, ну и не обгоняли так неожиданно подвернувшегося проводника.
   Лес встретил их особенным насупленным безмолвием. Казалось, что птицы мигрировали куда-то более приветливые места, зверье откочевало туда же, а сами ветки шумели неодобрительно, словно хотели предостеречь чужаков от чего-то, но сказать ничего не могли. Или не хотели. Ведьмаки насторожились как по команде. Осторожно проверили легко ли выходят из ножен мечи, под рукой ли метательные ножи. Марыська же шлепала себе дальше, словно брела не по лесу, издревле славящемуся своими страшными, кровожадными обитателями, чья жестокость вошла в легенду, а вышла на прогулку на залитый солнцем лужок с овечками. И тем не менее, Алишер предусмотрительно сделал знак спутника, чтобы держали ухо в остро и сам зорко вглядывался в окружающие деревья, каждую секунду ожидая подвоха. Как оказалось впоследствии, чутье его не подвело, опасность реально была, только не там, откуда он ждал.
   Селянка показала не виданную ведьмаками выносливость, она бодро переставляла ноги без перерыва на обед или глоток воды до самого позднего вечера. Лошади под седоками выбились из сил и если передвигали копытами, а проводник знай себе печатает шаг, да так ровно кладет, что хоть на парад на центральную площадь столицы Рансильвании Шепатур выводи на зависть королевским гвардейцам. Вот тут-то все заподозрили не ладное. А Миксам осторожно, чтобы не задеть деревья (тропинка в лесу была, но не настолько широкая, чтобы двое конных легко разъехаться могли) поравнялся с командиром и в полголоса заметил:
   - Командир, тебе не кажется, что нас водят кругами?
   Алишер вздрогнул, уставился в спину селянки, осененный внезапной догадкой, тряхнул головой, пытаясь избавиться от морока, и внезапно все встало на свои места: ни одна девушка, будь она хоть трижды привычной к долгим пешим переходам, не сравниться с лошадью. Исключением из правил могли служить жрицы удаленных языческих храмов, о чьей выносливости слагались легенды. Но где эти храмы, а где Хренодерки...
   - Эй! - Крикнул он, нагоняя девушку, хлопнул ее по хрупкому на вид плечу и взвыл от боли в отбитой даже сквозь перчатку ладони.
   Толи не рассчитал силы, толи еще что, но удар получился знатный, однако селянка не только на ногах устояла, но даже не покачнулась, хихикнула игриво и скрылась в кустах. Только что шла впереди, мелькая обутыми в лапти пятками, и пропала. Внезапно стало темно, и лес тут же вызверился недоброжелательной темнотой из-за каждого куста. Создавалось стойкое впечатление, что из-за каждого темного куста за нежеланными гостями следит пара голодных фосфоресцирующих глаз. Даже луна на небо не изволила явиться, хотя до сей поры погода была ясная. По земле словно живые, жадные щупальца заструились плотные струи тумана.
   - Забодай меня комар! - Сквозь стиснутые зубы выдохнул Алишер. - Действительно завели. Но кто?
   Миксам, чей привычный к боевым выездам конь непривычно нервничал и пугливо прял ушами, неопределенно повел плечами, вытягивая клинок из-за спины:
   - Леший, разумеется. Кто же еще станет так шутить?
   Вопрос, может, и был бы риторическим, если бы не задавался в кругу ведьмаков, чье обучение сводилось не только к умению мечем махать. Большинство боевых ведьмаков может на память перечислить малый справочник нежити, проживающей в Рансильвании, в алфавитном порядке, да еще дать краткое описание каждому из них. По тому присутствующие навскидку могли назвать не менее десятка видов нежити или нечисти, которые имеют обыкновение заводить свои жертвы туда, куда Макар телят не гонял. Цели при этом могли быть различны: просто похихикать над недотепами из кустов, до приготовления обеда или ужина (в зависимости от времени суток).
   - Почему ты так решил? - Тут же заинтересовался Риттер, чей хриплый голос гармонично звучал в напряженной обстановке. - Разве только леший способен на подобный финт?
   - Не только. - Не стал возражать Миксам. - Просто я явно чую магию лешего.
   - А раньше ее почуять не мог? - Скептически фыркнул Риттер, потирая шрам, который как всегда начал противно зудеть от предчувствия опасности.
   - Значит, не мог. - Категорично отрезал Алишер, вырвав с корнем ростки противоречий в команде. - Давайте сначала выберемся отсюда, а уж потом будем делать разбор полетов.
   С логикой командира спорить было не принято. Все дружно принялись таращиться в туманные сумерки, силясь разглядеть нападающих, если таковые имеются. А что хищники где-то неподалеку каким-то особенным шестым чувством ощущали все.
   - О! Леший! Сейчас я его прищучу! - Воскликнул Миксам, узрев нечто светлое, мелькнувшее во тьме, и ринулся куда-то в опасную темноту кустов, ломая ветки грудью храпящего от ужаса коня.
   - Куда?! - Метнулся было Алишер следом, но туман сыто сомкнулся за спиной спутника, и как ни шарили они с Риттером вокруг, как ни окликали по имени альбиноса, следов последнего не обнаружили.
   Только выскользнула откуда-то из травы колючая ежиха, оценила мужчина взглядом блестящих бусин глаз, презрительно фыркнула, да утопала по своим ежиным делам.
   - Черт побери этот Безымянный лес! - В сердцах воскликнул командир, и в глазах блеснула предательская влага. - Каких людей теряем.
   Риттер сунулся было искать дальше, но Алишер решительно одернул товарища. Решение далось ему нелегко, но он четко понимал: останутся - погибнут все.
   - Отступаем. - Устало молвил он. - Сейчас мы ему ничем не поможем. Завтра продолжим поиски.
   Риттер посмотрел на командира так, что лучше бы ударил, зло качнулась в его ухе серебряная серьга с миниатюрным изображением топора, но ослушаться не посмел. Назад возвращались вроде бы той же дорогой, но почему-то она оказалась настолько непроходима, что конному ее не одолеть. Спешились и повели коней в поводу. Во тьме что-то интригующе шуршало, чавкало, рычало, тявкало, злобно клацало зубами и блестело глазами, но пока не нападало. И то плюс.
   Но наступил рассвет, и Алишер с удивлением обнаружил, что рядом с ним никто не идет, в руках он крепко стискивает пучок какой-то сомнительной травы, а ни лошадей, ни пройти по собственным следам до того момента, где их следы с Риттером разошлись в разные стороны (или хотя бы с лошадьми) тоже ничего не дала. Судя по отпечаткам, с ним рядом шаг в шаг ходили попеременно то кабан, то медведь, то волк и даже пара опоссумов откуда-то приблудилась. Может быть и мыши где-нибудь отметились, но их следов он просто не нашел.
   Сколько он так бродил в поисках товарищей прежде, чем окончательно выбился из сил и устало прислонился спиной к стволу старого дуба Алишер не знал. Сутки? Двое? Трое? Неделю? Хотя, неделю вряд ли. Умер бы от жажды, ведь все припасы остались в седельных сумках вороного. Он тяжело вздохнул. Как ведьмак Алишер отчетливо понимал, что смерть в собственной постели от старости ему точно не грозит. Но погибать так глупо, банально заблудившись в лесу и потеряв лошадей вместе с товарищами в каком-то лесу, пусть он хоть трижды Безымянный, было обидно до кончиков волос. Нет, он еще не готов был сдаться, хотя отчаянье когтистой кошачьей лапой уже скреблось где-то в глубине души.
   - Эй, - неожиданно позвал мелодичный женский голос практически у самого уха, заставив ведьмака удивленно подпрыгнуть на месте и пораженно уставиться на светловолосую незнакомку, умудрившуюся обмануть отточенные многочисленными тренировками инстинкты. - Эй, ты чего? Тебе плохо, да?
   Участливые серые глаза с притаившимися в глубине зелеными искорками заглянули казалось в самую душу.
   - Нет. - Потрясенно выдохнул он. - Мне просто очень хреново.

Глава 1

   Светлолика проснулась рано утром, когда солнце только показало свой пламенеющий диск из-за горизонта, добавив небу сиятельного багрянца. Птички радостно пели, приветствуя новый погожий день, природа умылась прохладной росой и застыла в ожидании теплых ласковых лучей, что уже грели почти по-летнему, но пока не грозили палящим зноем или засухой.
   Ведьма с чувством потянулась, удовлетворенно отметила как кровь быстрее побежала по жилам и пришла к выводу, что иногда проживание в лесу имеет свои плюсы. Вяз Дубрович (местный леший) обещал закрыть лес от неожиданно нагрянувших в Хренодерки ведьмаков. С одной стороны, это нарушало планы по возведению хозпостроек, давно обещанных головой Хренодерок и уже даже начатых, а с другой, обещало девушке некоторый отдых от чаяний неуемных селян. В последнее время хренодерчане чудили не по детски. Сначала приняли Светлолику за умершую и похоронили за живо, хорошо хоть сбежавший из тюрьмы на острове Беримор вампир решил, что создал из местной ведьмы упырицу и раскопал ее могилу, дабы милостиво принять ее в услужение. Правда вместо благодарности за спасение получил удар лопатой, но Светлолика ничуть не раскаивалась в содеянном. Не чего было кусаться. Ведь если бы проклятый кровосос не покусал ее, практически обескровив, селяне не приняли бы ее бездыханное, бледное тело за труп.
   Затем хренодерчане чуть не сожгли ее избу, приняв голос говорящего кота за нечисть, поселившуюся в лесном доме после смерти хозяйки. Понятное дело, котов говорящих окрест Хренодерок отродясь не водилось, но это не повод жечь чужие дома в отсутствии их хозяев. Хотя, если хорошенько подумать, то и в присутствии хозяев жечь все же не стоит.
   Хозяйственный домовой Евстах (недавно поселившийся у Светлолики, благодаря легкой руке местного вождя двуипостасных) уже давно был на ногах и успел многое. Коза была подоена, вычищена, напоена и отправлена на лужок поедать сочную весеннюю травку. Пол маленький бородатый мужичок с острыми ушками старательно вымел, вымыл и даже ножом выскоблил, отчего в избе поселился приятных древесный дух. Печь Евстах растопил, напек сырников, да сварил наваристого бульону для расхворавшегося жреца, беспокойно спящего на лавке в углу.
   Черный пушистый кот Дорофей Тимофеевич с особенной кошачьей негой развалился на подоконнике распахнутого настежь окна и попеременно любовался то на суету домового, то на лесной пейзаж. Со стороны могло показаться, будто кот всерьез собрался написать картину и теперь не знает какую именно натуру следует запечатлеть. По всему выходило, что козу писать лучше. Она и солнцем хорошо освещена и вообще, симпатичная и молоко вкусное дает. Характер правда вредный, но кто без изъяна?
   Приманенная аппетитным запахом горячих сырников Светлолика, быстро натянула домотканое платье поверх льняной сорочки, подпоясалась затейливо плетеным поясом из цветастых нитей, заплела волосы в две косы и покинула спальню.
   - Здравствуй, государыня ведьма. - Тепло поприветствовал ее Евстах и поклонился поясно так, что чуть лбом об пол не приложился. - Как спалось, почивалось? А я вот тут... хозяйничаю.
   "Вот обязательно ему нужно своею хозяйственностью в лицо ткнуть". - Недовольно фыркнул про себя Дорофей, свысока окидывая домового презрительным взглядом голубых глаз. - "Глади как некоторые могут себя преподнести... и вроде бы ничего особенного не делал, а кругом молодец выходит. Аж противно".
   Кот нервно дернул хвостом, лениво спрыгнул с подоконника и обтерся о ноги хозяйки с таким видом, будто просто шел мимо и заметил ее только что.
   - А жрец всю ночь бредил. - Мимоходом наябедничал он.
   Аппетит у Светлолики сразу пропал. Разумеется, Дорофей Тимофеевич рассчитывал на несколько иной эффект, но тут, как говориться, что не пойдешь, лишь привлечь к себе внимание хозяйки. Ну, или хотя бы отвлечь его от другого домочадца.
   А у жреца действительно поднялся жар. Старческий лоб покраснел и покрылся испариной, седые волосы промокли и обвили безжизненными прядями на подушку, из груди доносились подозрительные хрипы.
   - Не вовремя-то как. - С досадой вздохнула молодая ведьма.
   Болезнь, она всегда не вовремя. Просто сейчас, когда после двух магических ритуалов подряд, Светлолика осталась практически без сил, лечить Гонория оставалось только народными средствами, которые у нее, разумеется, имелись. Но здесь было одно "но"... Жрец был слишком стар и внутренних сил на борьбу с болезнью ему не хватит. Этот печальный факт видно было даже невооруженным взглядом. Для успешного выздоровления нужно добавить нечто извне и это нечто непременно должно иметь магическую составляющую, чтобы поддержать угасающий организм. Да где ж его взять?
   Как всегда в минуты сильного волнения решение пришло к Светлолике внезапно как озарение свыше.
   - Дорофей Тимофеевич, тут без твоей помощи не обойтись. - Констатировала она, внимательно осмотрев пациента.
   Кот, хоть и обратил внимание девушки на плохое состояние Гонория, от своего предполагаемого участия в его излечении в восторг не пришел и от радости не запрыгал. В первую очередь от того, что испытывал к жрецу острую личную неприязнь. Пусть Гонорий в свое время изловил Дорофея в соседних Репицах и передал Светлолике, которая как раз пыталась заполучить на постоянное место жительства черного кота, это все равно ничего не меняло. Черных котов вообще редко кто жаловал. Жрецы же обычно считали их исчадьем ада, ниспосланным на землю не иначе как своими пакостями губить несчастные людские души и вводить паству в грех сквернословия и суеверия. Сам Дорофей Тимофеевич никогда не понимал отчего соседская Мурка может спокойно перейти улицу и ей это сходит с лап, а он должен нестись галопом, молясь, чтобы кинутый вслед камень на этот раз пролетел мимо. И чем в него только не кидали: от камня до лаптя - перечислять устанешь. При этом нецензурно поминали его мать, которая к слову обладала трехцветным окрасом. Это отец с цветом шерсти подсуропил.
   "И отчего всегда такая реакция?", - недоуменно думал кот. - "Плохая примета. Что с того? Баба с пустыми ведрами - примета не лучше, но если бы каждую селянку били за любой поход к колодцу, все вечно сидели бы без воды и еды (при варке щей, да каши вода тоже предмет первой необходимости), женщины щеголяли бы синяками разной степени лиловости, а мужики каждую ночь проводили на сеновале".
   Но мнения кота никто не спрашивал. Исправно ругались, костерили на чем свет стоит, бросали всем, что под руку попадется и троекратно плевали через левое плечо, получая кулаком прямо в глаз, если сзади как раз кто-то шел. В этом случае дурная примета сбывалась сразу на месте.
   К тому же кот был по природе своей ленив, и перспектива принимать участие в исцелении больных его вовсе не радовала.
   - Для тебя готов на все. - Высокопарно заявил Дорофей Тимофеевич и даже поднялся на задание лапы, чтобы изобразить элегантный поклон. Получалось плохо. Сказалось отсутствие тренировок и светского воспитания. - Только я всего лишь кот. Что я могу? Тогда как наш домов-о-ой на все руки мастер.
   В отличие от кота, Евстах обратно переводить стрелки не стал, вытянулся в струнку и даже стал казаться выше. Он замер, готовый на любые трудовые свершения. Глядя на трогательно застывшего Евстаха, Светлолика умилилась. Надо же, какой маленький, а готов работать двадцать четыре часа в сутки фактически за спасибо. Просто мечта большинства домохозяек. Мысленно ведьма поставила галочку "надо вырастить хрен". Евстах давно просил. Все рвется гнать хреновую самогонку. Говорят, уникальный по целебным свойствам продукт. Интересно, если на ней травки настаивать, лечебный эффект усилится?
   - К сожалению Евстах мне тут не подмога. - Тяжело вздохнула она. - Здесь кот надобен. Вы, коты, хорошо болезни ощущаете и исцелению помогаете. Да ты, наверное, и сам об этом знаешь. По этому, вот тебе наказ - поддерживай его святейшество, пока я до лешего сбегаю за грибами.
   - Какими грибами? - Тут же заинтересовался домовой, мысленно нарисовавший огромный пирог с грибной начинкой.
   Он уже практически ощущал как руками мнет тесто и как пахнет хорошо подрумяненная корочка.
   - Лечебными. Их нужно свежими собирать. В них тогда вся сила сохраняется.
   - Какие грибы могут быть в эту пору? - Скептически фыркнул Дорофей, осматривая старика уже другими глазами.
   Раньше он смотрел на Гонория и видел просто больного человека. Теперь же перед кошачьим взором вставали цветные тонкие поля человеческой ауры. Удивительно нежный, голубой, искрящийся цвет энергетического поля жреца поразил пушистого зверя до глубины души. Невольно захотелось дотронутся до него, поводить когтистой лапой в надежде, что хотя бы часть этого великолепия притянется и побудет пусть временным, но украшением. Голубую окраску энергетики пожирал красновато черный цвет, присущий болезни. Энергия болезни медленно, но верно отвоевывала позиции, накрывая старика в беспокойном забытье чем-то вроде грязного савана. Дорофей тяжело вздохнул. Одному ему такое явно не исправить.
   - Леший знает где. - Уверенно изрекла Светлолика и отправилась искать корзину в кладовку, где ее ждал сюрприз.
   Евстах разобрал-таки комнату, расположил по стенам полки, рассортировал все, разложил по полочкам, травы в пучках развесил стройными рядами на веревках натянутых под потолком. Такого порядка в кладовке отродясь не бывало.
   Рассчитывавшая нырнуть в гору разнообразных вещей, с чувством покопаться в них, беспорядочно затолкать все обратно и подпереть дверь комодом, если она, как бывало не раз, не закроется. В наведенном же порядке глаза разбегались, обнаруживая кучу, казалось бы давно потерянных вещей. Нарушать наведенную домовым эстетику казалось чем-то сродни святотатству.
   - И как же я тут чего-нибудь найду? - С тоской во взоре вздохнула она.
   - Во-о-от. - Злорадно фыркнул кот. - Видишь какой от него вред.
   Евстах смущенно шмыгнул носом. Вовсе не на такой эффект он рассчитывал.
   - А чего потеряла-то? Может, я помочь чем смогу? - Осторожно, чтобы не усугублять и без того пошатнувшееся положение, вопросил домовой и с надеждой заглянул снизу в глаза затосковавшей хозяйки.
   - А ты уже помог. - Саркастически заметил Дорофей. - Вон в родной кладовке ничего не найти теперь.
   - Как будто в этом бардаке чего-нибудь найти было можно?! Да в подобной свалке ни одна ищейка не разберется! - Не выдержал незаслуженных подначек кота Евстах и даже попытался подбочениться, но тут же неловко осекся и сбавил тон. - В смысле, госпожа ведьма, конечно, нашла бы, что захочет, но ведь теперь я подсказать могу.
   - Найди-ка мне, друг мой, большую корзину. Раз уж ты так до подсказок охочий. - попросила девушка, перестав изображать памятник собственному потрясению. - А ты, Дорофей Тимофеевич, чем других критиковать, лучше бы сам делом занялся.
   Кот надулся и стал похож на лохматый шар с глазами.
   - Ну и пойду. - Раздраженно фыркнул он. - Разведут дармоедов, а я вечно крайним оказываюсь. - Недовольно зашипел Дорофей под нос так "тихо", что глухой расслышит не прислушиваясь.
   Светлолика впрочем, внимания на недовольство кота не обратила. Пришлось ему, неоцененному и не понятому современниками, приниматься за лечение жреца. Кот глубоко, с надрывом вздохнул, осознавая всю тяжесть кошачьего бытия в постоянном зверском угнетении, более сильными окружающими, и осторожно, плавно, словно перетек на старческое тело Гонория прямо поверх одеяла, распластался, растекся, как некая бескостная меховая полость с подогревом, завибрировал мурлыча. Когти Дорофея Тимофеевича принялись мерно когтить одеяло, осторожно, по капельке выманивая болезнь из измученного стариковского организма. Жрец затих. Перестал метаться и как будто посветлел ликом. Толи пригрелся под своеобразной грелкой, толи кошачьи манипуляции и впрямь помогли.
   Евстах быстро отыскал корзину. Да не одну, а целых три штуки сыскал на выбор и с гордостью, словно сплел каждую собственноручно, предъявил их ведьме. Светлолика бегло осмотрела предложенный ассортимент, с легкостью забраковала пару как не нужные. Одну потому, что слишком уж большая - грибы в такую неделю собирать будешь. Другую местами погрызла мышка. Третья же оказалась в самый раз. Достаточно вместительная и при этом вполне легкая, с удобной ручкой и при ходьбе не таращиться, не мешает.
   - Ну, я пошла. - Известила Светлолика домашних, и сделала было шаг за порог, но Евстах намертво вцепился в юбку домотканого платья.
   - Куда же ты?! - Заголосил он, словно не в лес она к лешему собралась, а не на войну с сопредельным государством, причем воевать собирается своими силами и в гордом одиночестве. - Не позавтракав, чаю не попив и душегрею не надела. Простудишься ведь.
   Здравое зерно в панике домового было. Простудиться на по-весеннему коварном ветерке можно было запросто.
   - Душегрею - давай. А завтракать некогда - время дорого. - Строго оповестила ведьма Евстаха, чтобы не зарывался.
   Забота всегда приятна. Оно, конечно, и кошка заурчит, когда ее погладят ласково и о ее будущем беспокоятся, только о субординации тоже забывать не следует, а то не ровен час на голову сядут, ножки светят и помыкать начнут.
   Домовой вовсе не обиделся. Характер у него вообще был легкий, услужливый. Такие качества в домовых с младенчества пестуются, чтобы с людьми хорошо уживались. Он заметался как перепуганная белка и за несколько секунд отыскал красивую, стеганную душегрею, которую к слову Светлолика тщетно искала пару лет, собрал в узелок сырники, налил в старую походную фляжку компота из смеси сушеных груш с яблоками и шиповником. Провиант и одежду торжественно вручил девушке, заслужив с кровати от Дорофея презрительное сквозь зубы "подхалим!".
   - И лапти одень. - Посоветовал Евстах.
   - Зачем? - Удивленно уставилась на собственные ботинки Светлолика, искренне не понимая, чем ее обувь плоха, что домовому не угодила.
   - А в лаптях по лесу ходить удобнее. Сейчас сухо, давешний дождь уже в землю впитался, а лапоть с корнями из земли выпирающими сцепление хорошее имеет и ногу бережет. - Авторитетно заявил домовой.
   Девушка поняла, что если начнет спорить дольше провозиться и переобулась. По этому в лес она вышла во все оружии: в лаптях, в душегрее и с корзиной наперевес, готовая к любым опасностям. К лешему путь был не близкий, но хорошо знакомый, по этому Светлолика отправилась широким шагом, не особенно оглядываясь по сторонам. Ноги сами несли ее по привычному пути. Где-то за старой заброшенной мельницей, где в омуте под развалившимся колесом проживало некое неизвестное чудище, о котором многие слышали, но никто в глаза не видел, по крайней мере, полностью. Иногда откуда-то из темно-зеленых, мутных глубин выныривали розовые, словно пятка младенца, щупальца и долго шарили по берегу. Светлолика часто оставляла многоногому несколько сухарей. Чудище осторожно ощупывало подношение и осторожно утаскивало его под воду, откуда вскоре доносилось смачное хрупанье. На этот раз девушка оставила ему сырник, хотя и не была уверена, что еда обитателю омута понравится, а переводить пищу зря она не была приучена, но тихий всплеск и последовавшее за ним довольное чавканье рассеяли ее сомнения.
   Чуть дальше, когда уже близко было болото, по которому не чуя переменчивую тропу через коварную трясину пройти могли только пьяные по наитию и то, через раз топли (несчастных пьянчуг из крепких объятий болота извлекал Вяз Дубрович собственноручно и выдворял за границы топи, чтобы не портили экологию своими проспиртованными телами), показалась небольшая поляна с кряжистым дубом. Место довольно приметное, но до дома Вяза Дубровича было еще далеко. Сам леший проживал на краю болота, вырастив большой раскидистый дуб под свое жилье. Дуб (не чета увиденному Светлоликой) возвышался лесным великаном, имел ствол толщиной с хорошую, просторную избу и несколько полостей-комнат. Окнами служили круглые дупла, закрывавшиеся ставнями из плетеной травы, утепленной мхом. Дверью был просвет между могучими корнями, зашторенная толстой корой. Внутри было прохладно летом, тепло зимой. Живой ковер из короткой травы дарил отдохновение ногам и глазу. Плющ с резными листами всех оттенком зеленого спускался по стенам, свисал с дверных проемов между комнатами как своеобразный занавес.
   К этому же древу устало, словно всю ночь провел в трудах праведных, привалился спиной высокий русоволосый мужчина, в куртке с серебряными шипами, тяжелых сапогах, отделанными шипами же по голенищу. В другое время Светлолика грянула бы мельком, да мимо прошла. Мужчина явно не местный (такой дорогой одежды здесь никто не носил), значит, здороваться не обязательно. А что стоит здесь и глаза закрыл - так отдыхает человек. Чего ж ему мешать и в мысли сосредоточенные со своими надоедливыми вопросами влезать? Стоит себе, и пусть стоит. Стороной обойти и все.
   Девушка так и поступила бы. Она уже вделала шаг, чтобы тихонько миновать поляну по самому ее краю и остаться не замеченной, но стоило лишь Светлолике раз взглянуть на усталый профиль, как она его узнала. Нет. Раньше она его никогда не видела по крайней мере во отчую. Они никогда не встречались и тем не менее, чувство узнавания пронзило как молния, до какого-то болезненного озарения, до крови на губах. Она знала, что если он откроет глаза, они окажутся светло-карими, что когда он не собирает волосы в хвост, то стягивает их налобной повязкой из кожи с нашитыми амулетами.
   С того знаменательного момента, когда Светлолика познакомилась с волчьим тотемом, ей стала часто сниться ее мама рыжая Льесса, которая вернулась в свою родную деревню, где проживал их клан меняющих облик. И в этот момент перед ее внутренним взором встал один из снов как греза наяву.
   Мать Медведица (шаманка клана меняющих облик), у которых больше всех обликов в клане и потому ее душа считалась самой совершенной из всех, часто рассказывала молодняку страшилки о том как опасны для народов, обладающих особенной магией, ведьмаки. Двуипостасные были одним из таких народов, потому предпочитали селиться в самых дальних уголках Рансильвании, в надежде, что о них либо забудут, либо поленятся забираться в подобную глушь. Рыжая Льесса, будучи еще маленькой девочкой с одним-единственным обликом, слушала рассказы шаманки буквально раскрыв рот и неизменно старалась залезть практически на колени к старой женщине. Но все рассказы, все страшилки не стали значить ровным счетом ничего, когда обретшая новый облик лисички Льесса возвращалась в село с тушкой убитой ею утки и с неба упал сокол, прошептав потрясенной, перепуганной лисичке "беги!".
   Она действительно убежала прочь от гари, страшных запахов пожара, потускневших мертвых глаз окровавленного сокола. Бежала так далеко, насколько смогла. Некоторое время Льесса пряталась, не рискуя высунуть из убежища даже кончик собственного носа, пока голод и жажда не поставили ее перед отчаянным выбором: умри, либо выходи на свой страх и риск. Ослабевшая, на трясущихся лапах она выползла на свет божий и отправилась на поиски воды и еды...
   И все-таки не смотря на ужас, который охватывал ее каждый раз при воспоминании о том, как с неба упал сокол, Льесса не могла не думать об оставленном селении. Вся ее душа, теплящаяся в лисьем теле, рвалась туда, чтобы хотя бы одним глазком посмотреть, что же там все-таки произошло. Может, еще и выжил кто-то, может, давно вернулись односельчане на остывшее пепелище и матушка плачет, представляя ее безвременно покинувшей этот мир.
   Она решилась. Осторожно, заросшими тропами, где не всякая мышь сумеет пробраться, прокралась до окраины родного села и остановилась. Замерла как статуя маленькому зверенышу, почуяв какой жутью повеяло со стороны когда-то уютного жилья. Только теперь Льесса заметила, что ни одна птица не пролетела рядом, ни одним животным не пахнет в округе, тянет смертью, страшной магией и гарью. Даже падальщик не соблазнился поживой, не копался в руинах в поисках чьих-то останков. И тут какой-то посторонний звук привлек внимание растерянной лисички. Она резко обернулась и судорожно втянула тошнотворный воздух открытой пастью. Ведьмак.
   Это был именно он. Сомнений не было. Высокий, в кожаной куртке с серебряными шипами, которые служили не только украшением, но и судя по окружавшей их аурой магии, еще и защитой. Сапоги тяжелые, отделанные по голенищу шипами. В таких далеко идти сложно, зато удар ноги в подобной обуви способен сломать челюсть если не медведю, то волку точно. Русые волосы мужчины спускались ниже плеч и были стянуты кожаным шнуром с нашитыми магическими амулетами. Светло-карие глаза смотрели спокойно, даже с некоторой долей усталости, будто обладателю очей было в сущности все равно, что сделать с застигнутой на открытой местности маленькой меняющей облик. Он прекрасно знал - сбежать лисичка не сможет и не успеет. Мощный жеребец вороной масти методично звякал железом удил, словно всерьез думал, что конские зубы способны перегрызть внушительной толщины трензель. Такая зверюга в несколько прыжков догонит беглянку и даже не вспотеет, а всадник рубанет острой сталью меча прямо с седла, жестоко прерывая такую короткую жизнь Льессы.
   "Ну и пусть!", - упрямо толкнулась в голове мысль. - "Пусть догоняет, пусть рубит с плеча. Пусть... Я встречусь с родными не в этом, пропахшем страхом и жутью месте, а в вечно зеленых небесных лугах, где всех меняющих облик давно поджидают предки. Там всегда хорошая охота, прекрасный урожай и вообще все хорошо".
   Звук металла о ножны прозвучал для нее неотвратимо, как злой рок. Если еще была надежда, что меняющую облик примут за обычную лису, то теперь ее точно не осталось. А оставалось только заворожено смотреть расширенными от обреченного ужаса глазами как сверкающая полоска стали с неумолимостью раннего заката движется ближе. И нет сил выдержать зрелище до конца, как нет сил собрать волю в кулак и попытаться сделать последний, вытягивающий жилы рывок к спасительному лесу в надежде, что родные деревья скроют от преследователя. Хотя какая тут может быть надежда? Деревню же не скрыли. Не защитили от страшных чужаков, не охранили от пламени пожара, не разверзлась земля под мерными ударами бубна шаманки, чтобы принять в свои объятья и раздавить жестоких убийц. Льесса крепко зажмурилась в ожидании удара, но он все не следовал. Маленькое сердечко испуганной птичкой билось в грудной клетке, словно мечтало выскочить и улететь на волю. Она все ждала... ждала... обреченно и не надеясь на чудесное спасение. И в самом деле, почему ее должны помиловать, если вся деревня не просто погибла, а уничтожена под самый корень, выжжена, стерта с лица земли да так, что на этом месте веками трава расти не будет. Станет когда-то теплая земля словно рана на теле леса: и не зарастет никак и не закроется. Со временем облюбует место нежить и поползут новые слухи о рассаднике.
   - Уходи. - Голос ведьмака прозвучал хрипло и как-то устало, словно одно единственное слово стоило ему неимоверных усилий.
   Льесса не веря своим ушам распахнула глаза, удивленно уставилась на злобное порождение экспериментов магов, что существовало на просторах Рансильвании только благодаря неизвестной, не понятной маленькой меняющей облик трансформации. Ведьмак, которым пугала мать Медведица детей у костра, ее отпускает?
   - Уходи. - Повторил он, и на его лице отразилась твердая решимость.
   Меч с тихим шорохом скользнул в ножны. Лисичка проводила закаленную сталь потрясенным взглядом, не сразу веря в свою удачу.
   - Ну! - Прикрикнул на ошалевшую от щедрости предложения меняющую облик ведьмак. - Мне передумать или гнать тебя пинками прочь? Не заставляй меня жалеть о решении.
   Все еще лежа на пузе Льесса попятилась. Обдирая пушистый живот о мелкие камни, она медленно, все еще опасаясь получить удар меча в беззащитную спину, поползла в сторону спасительного лиса и вздрогнула, когда чей-то голос крикнул:
   - Алишер!!! Алишер!!! Ну, что там?!!
   - Ничего! Показалось! - Ответил ведьмак и дробный топот копыт возвестил об его отъезде.
   Светлолика моргнула. Картины прошлого из сна пронеслись перед глазами как живые, потому она просто не могла пройти мимо, не спросив не нуждается ли ведьмак в помощи.
   - Эй! - Осторожно позвала она ведьмака, не решаясь притрагиваться рукой. Даже простой человек от неожиданности может и по уху съездить, а уж ведьмак вообще не известно что может отчебучить. - Эй, ты чего? Тебе плохо, да?
   - Нет. - Потрясенно выдохнул он. - Мне просто очень хреново.
   Светлолика удивленно моргнула.
   - А то, что ты стоишь на муравейнике имеет отношение к плохому самочувствию? - Прежде, чем решиться начинать диагностику предполагаемого пациента уточнила она.
   - Что?! - Вытаращился Алишер, только сейчас внезапно осознавший, что мурашки по его коже бегут отнюдь не в фигуральном, а в буквальном смысли. - Ятить-колотить!!!
   Усталость сразу сняло как рукой. Ведьмак выдал зажигательную смесь танца самца трясогузки в брачный период и полной пляски шамана дикого племени людоедов, от вида которой любой шаман бросит бубен и возрыдает, осознав полную профнепригодность. Алишер же при всем разнообразии физических упражнений умудрился облечь свое глубокое недовольство насекомыми Безымянного леса вообще и каждого его обитателя в частности в такие заковыристые обороты, что тролли (а они большие охальники) с не малым удовольствием записали бы многие в свой словарь особо крепких выражений.
   Светлолика задумчиво выслушала вдохновенный монолог и в большинстве своем вообще не поняла о чем велась речь. Некоторые фразы ее сильно заинтриговали так как даже при очень богатом воображении осуществить некоторые действия и позы было не реально.
   Когда ведьмак закончил свою невольную просветительную работу среди рядов местных ведьм в лице единственного представителя, с дуба свесился вампир, который как во время всего прочувствованного монолога так и до этого спокойно дремал себе на ветвях старого дерева, внутренне надеясь, что рассеянные лучи весеннего солнца, если не заменят практически полное отсутствие еды, то хотя бы согреют.
   - Разве можно позволить себе употреблять подобные выражения в приличном обществе и тем более при дамах? - Укоризненно вопросил Валсидал, ничуть не смущаясь того факта, что сам при вышеупомянутых дамах щеголяет совершенно обнаженным костлявым торсом. - Это не просто вопиющее нарушение этикета и полное отсутствие светских манер, но и банальное хамство. Вы, ведьмаки, народ, конечно дикий и в своих походах чего только не нахватаетесь, но все-таки следует держать себя в руках. Если не можете, то чаще мойте рот щеткой и не жалейте при этом мыла. Дезинфекцией называется.
   В ответ, пребывавший в состоянии близком к ярости берсерка, Алишер смерил наглого худосочного учителя этикета многозначительным взглядом светло карих глаз, какой обычно бывает у мясника, когда он, разглядывая приведенную на убой буренку, прикидывает нарубку мяса на порционные куски.
   - Где это нежить смогла узреть приличное общество? - С нажимом поинтересовался он, раздумывая успеет ли вынуть клинок и проучить наглеца, заодно исполнив порученное главой совета магов задание, или вампир исчезнет раньше, чем ведьмак моргнет.
   То, что перед ним именно искомый вампир, Алишер догадался без особого труда не только по характерно выпирающим из утончившихся в результате хронического недокорма губ клыкам, но и с помощью некоторого особого чутья, который ведьмак развивал годами. Искать потом объект охоты в совершенно незнакомом да еще и не гостеприимном лесу совершенно не хотелось.
   - Допустим, на собравшееся общество, взгляд может быть различный. Но дама здесь определенно имеется и хотя бы по этому стоило попридержать язык. - Наставительно изрек Валсидал.
   - Какая же это дама? Обычная деревенская девка. - Парировал ведьмак, которого ирония не покинула, несмотря на общую усталость организма.
   - Как будто селянка не может быть дамой, хотя бы в глубине души. К тому же она не просто "девка", как господин ведьмак изволил выразиться, а еще и местная ведьма по совместительству. - Фыркнул Валсидал . - В свое время знавал я таких дам, для которых "ведьма" или "карга" вообще легкое определение, а между тем все сплошь отменными родословными да титулами щеголяли. Приходилось каждой улыбаться, ручку целовать... Тьфу! Даже вспомнить противно.
   Алишер попытался воспользоваться ситуацией и накинуть на разглагольствующую о тонкостях этикета нежить мелкоячеистую сеть с изрядным добавлением серебра в нитях, но Валсидал оказался сам не лыком шит ловко увернулся и в сеть угодил только какой-то обломанный сук. Сам же вампир укоризненно погрозил охотнику пальцем из густой кроны:
   - Но-но. Попрошу без излишней фамильярности. Если я нежить, это вовсе не означает, что в меня можно метать всякой гадостью. Вот поэтому вас, ведьмаков, никто не любит. С вами даже поговорить нельзя без того, чтобы вы не прикинули как половчее собеседника на декокты расчленить. Маньяки.
   Алишер на критику совсем не обиделся, расстроился только потому, что промазал. А так хорошо могло закончиться задание. Доставил бы вампира главе совета магов и можно искать спутников (ну или мстить за них, если не найдет). Упустить вампира тем более так глупо было очень досадно. Удрученный ведьмак перевел свой взор на задумчивую ведьму.
   Светлолика в "милой" беседе мужчин участия не принимала и уже вполне созрела, чтобы покинуть поляну не прощаясь, но в глубине души девушку маленькой мышкой грызла совесть: оставить оказавшего когда-то услугу ее матери ведьмака даже не попытавшись как-нибудь отблагодарить за прошлые заслуги, было как-то неловко, что ли. "Может, оставить ему сырников и компот?" - Размышляла она. - "А что? Перекусит в обед. Да и мне тащить до лешего лишнее смысла нет". Пока она размышляла подобным образом, Алишер пришел к выводу, что местный проводник ему все еще нужен и приступил к активным действиям по его добыче. То есть нагло сгреб опешившую от неожиданного поворота событий девушку в объятья и заявил:
   - Будешь помогать мне в поисках команды и вампира.
   Светлолика открыла было рот, чтобы возмущенно заявить:
   - А вот шиш тебе, наглец! Даже не подумаю!
   Как с дерева рассерженным котом фыркнул вампир:
   - Это произвол и наглое наплевательство на права человека!
   - Причем здесь права человека? - Несколько опешил от заявления нежити Алишер.
   - При всем. - Авторитетно заявил вампир.
   Ведьма же сначала запаниковала, но почувствовала приближение Лютого в компании вервольфиц и расслабилась. В последнее время странная связь между ней и дикими оборотнями только крепла. Иногда ей казалось, стоит закрыть глаза и она увидит их тенями скользящими в лесу.
   - Ты же нежить, тебе на права людей наплевать. - Напомнил ведьмак вампиру общеизвестное положение вещей.
   - Это не дает ведьмакам повода бессовестно их попирать. - Откликнулся Валсидал, но вниз на всякий случай спускаться не стал, хотя очень хотелось бросить хлесткую фразу прямо в лицо оппоненту.
   Но благоразумие - матерь осторожности. А осторожные вампиры живут значительно дольше своих отчаянных собратьев. Эту истину Валсидал Алукард уяснил еще в пору своего счастливого детства в коротеньких штанишках.
   - Отпустил бы ты меня, мил человек, пока по-хорошему прошу. - Напомнила о себе Светлолика и не думавшая напрасно трепыхаться в кольце сильных мужских рук.
   А зачем? Борьбе она была вовсе не обучена. На ногу наступить, конечно, могла, но в таких знатных сапогах супостат даже не почувствует удара девичьей пятки. Вот если бы лось наступил, тогда - да. Но лося еще дозваться надо. Можно, конечно, еще попробовать огреть ведьмака корзиной, но с такого расстояния ни замахнуться толком, ни ударить. Курам на смех такой удар. А веселить кого бы то ни было у девушки настроения не было.
   - Интересно, а что будет, если по-плохому? - Тут же заинтересовался ведьмак.
   - Чудные вы, ведьмаки. Разве так ведьму об услуге просят? Даже любой сельский житель знает, что к ней с подношением приходить надобно, а не руками загребущими хватать... - Вклинился в перебранку Валсидал, не спешивший однако ведьме на помощь так как во-первых, прекрасно понимал, что недокормленная нежить супротив ведьмака скорее всего не выстоит, а во-вторых, за данную ведьму и без него есть кому заступиться, пусть они и впрягаются.
   И вообще, предыдущих благих порывов вампира девица абсолютно не оценила. Вот пусть и почувствует теперь разницу в общении. "А какая могла упырица получиться...", - тоскливо вздохнул про себя он.
   Ведьмак скептично фыркнул. Так совпало, что после попадания в Безымянный лес, он лишился всего своего имущества разом и поднести кому-то мог разве что кулак под нос. Положительно местность на него отрицательно влияла. Но говорить об этом вслух точно не следовало. Ведьмы они народ зловредный. Иногда упрутся в свое мнение, как баран рогами в новые ворота и хоть на костер веди, все равно не передумают. Посему действовать следовало осторожно. Чтобы и вроде пообещать что-нибудь потом... когда-нибудь, но не совсем что-то определенное, а если уж и расплачиваться придется, всучить ничего не значащую ерунду и невинно заявить, будто его не так поняли. С другой стороны и спуску давать не следует. Чтобы руку твердую чувствовала и надуть не пыталась.
   - А я и отблагодарю... потом... если захочет. - Многозначительно заметил он, из чего Светлолика заключила, что добро ведьмакам делать, себе дороже и провожать куда бы то ни было их вовсе не стоит.
   Как бы не зашиб такой спутник в конце пути. Да ну его к лешему, окаянного. Хреново ему видите ли так пусть сидит и охреневает в гордом одиночестве раз ему так нравиться.

Глава 2

   В это время к дубу вышли вервольфы. Грозная стража местной ведьмы, наводившая трепет как на сельчан, так и на многих лесных обитателей, провела окружение зарвавшегося ведьмака по всем правилам. Чтобы Алишер не вздумала благополучно сделать ноги (в принципе такое развитие событий устраивало всех, кроме непосредственно ведьмака, но он мог невзначай прихватить с собой ведьму), первыми позади мужчины выступили черная и белая волчицы. Луна и Пантера отрезали пути отступления ведьмаку, и только тогда из чащи показался матерый серый Лютый и обнажил клыки в оскале.
   Алишер по достоинству оценил ассортимент острых зубов вервольфа, но бежать не стал, понимал, матерый вервольф догонит его даже особо не вспотев. Шансы скрыться были только верхом, но лошадь благополучно еще ночью. К тому же теперь с ним была девушка. Пусть ведьма, но это не значит, что ее стоит бросать на произвол судьбы. В другое время, может он и метнул бы девчонку в монстра. Все равно пропадать, так пусть хоть один спасется, у кого шансы на выживание выше. Но внутренний голос противно шептал, что в Безымянном лесу без проводника ему не выжить.
   "Эх! Пропадаю не за грош!", - тоскливо подумал ведьмак и бросился на землю, прикрывая собой тонко взвизгнувшую девицу.
   Лютый не ожидал такой прыти от ведьмака и растерялся, не зная что именно предпринять. Раньше ему приходилось встречаться с этой братией, практически с пеленок натасканный находить и убивать нежить. Приняв заказ, ведьмаки всегда выполняли его причем выполняли любой ценой. Если, конечно, не гибли в процессе охоты, но злые языки поговаривали, будто и в посмертии ведьмаки от своего не отступались и преследовали приговоренную нежить бесплотными духами, жутко завывали, не давая охотиться и отдыхать. Монстры не выдерживали и либо сходили с ума, либо дохли от голода. Но так ли это на самом деле никто точно не знал. Не знал и матерый вервольф. Поэтому и ходил теперь кругами вокруг, опасаясь, что непредсказуемый чужак может поранить ведьму, если начать ее спасение. И от этих сомнений даже порванное в боях ухо чесалось невыносимо.
   Сомнения вожака передались волчицам. Они осторожно, на пузе, подобрались поближе, растеряно тявкая.
   Светлолика героического спасения своего вовсе не оценила. Жесткое падение лицом в траву как-то не входило в ее планы. Да еще и руки ведьмак отпускать не стал, так что девушка едва успела повернуть голову на бок и только поэтому счастливо избежала перелома носа. Серебряные шипы, бывшие на куртке ведьмака отнюдь не для украшения, пребольно впились в спину. Корзина отлетела в сторону, ее содержимое рассыпалось, привлекая вездесущих муравьев ароматным духом сырников. На поляну сунулся было мелкий зверек, чтобы попировать, но тут же убрался от греха подальше, решив, что не одно даже самое лучшее творожное изделие не стоит потери собственной жизни.
   - Сдурел?! - Разъяренно поинтересовалась она у больно припечатавшего ее мужчины, судорожно попыталась выбраться, но острые шипы куртки впились еще больней, заставив девушку передумать.
   Спасибо заботливому Евстаху, настоявшему на более плотной одежде, чем простое домотканое платье иначе шипы воткнулись бы отнюдь не в стеганную душегрею, а сразу распороли беззащитную девичью спину. Сейчас же она отделается всего лишь несколькими царапинами.
   "Хоть в чем-то повезло!", - осторожно вздохнула про себя ведьма. - "Вечно так... носят некоторые на себе Всевышний знает что, а страдают окружающие".
   - Угомонись же, дуреха! Здесь звери... - Злобно прошипел ведьмак в ответ и даже слегка прижал голову девушки к земле, чтобы своим трепыханием не привлекала излишнее внимание хищников.
   Как известно страх и паника жертвы побуждает хищную тварь кинуться. Напротив, если вести себя разумно, существует мизерный шанс, что не особенно голодный зверь сочтет тебя не очень удобной добычей и просто отправится по своим делам. Правда на практике Алишера еще не разу не было случая, чтобы дикий вервольф просто так прошел мимо. Злобные твари жрали все подряд как не в себя и зачастую разрывали людей на части просто из удовольствия, получаемого от самого процесса.
   - Да уж заметила. Один козел на мне уже лежит. - Не менее прочувственно заметила Светлолика.
   Ее настроение не просто упало ниже уровня погреба, но и стремилось к еще большим отрицательным величинам.
   "Все-таки бабы - не благодарный народ", - раздраженно заметил про себя Алишер. - "Я ради нее, между прочим, жизнью рискую. А она вместо благодарности козлом обзывается. Дуреха наверняка даже не подозревает, что вон те пушистые зверушки на самом деле вовсе не милые, а очень даже кровожадные существа. И как она с таким умственными способностями протянула в Безымянном лесу? Видимо, действительно, блаженных Всевышний бережет"...
   Ведьмак не особо церемонясь сгреб в пятерню девичьи волосы сколько в руку влезло и с силой потянул вверх, предъявляя скалящиеся зверские морды. Пусть полюбуется.
   - Вот этих зверей я имел в виду. - Растягивая слова специально для особо непонятливых прокомментировал он.
   Светлолика скрипнула зубами от боли и решила, что убивать ведьмаков сразу при встрече, не задавая им лишних вопросов, не такая уж плохая идея.
   - И поэтому надо было возить меня лицом по земле?! - Сорвалась на крик она. - Лютый! А ты что стоишь? Стяни этого придурка с меня и выплюнь где-нибудь подальше... Глаза б мои его не видели.
   Алишер пораженно замер. Девица точно была сумасшедшей. Ведь никто в своем уме, кроме специально обученных наставников, не додумается командовать дикими вервольфами. Ну, наставники - народ особый. Они общению с монстрами не один год в Академии четырех стихий учатся, да и все оборотни, которых курировали специально обученные маги, носили ошейники подчинения ибо в общении с нежитью на "авось" надеяться не следовало.
   - Ведьмачо-чок-чок... дурачок-чок-чок... - противно запел, свесившийся откуда-то сверху из дубовой кроны вампир. - Нашел чем ведьму напугать... Это же ее звери. Она их у магов сперла... тьфу ты! - освободила словом.
   Пока ведьмак пытался переварить информацию, Лютый примерился так, чтобы не задеть серебряных шипов на куртке и не поранить собственную морду, сгреб зубами ворот куртки и рывком запустил мужчину в ближайшие кусты. Светлолика же осталась лежать на земле клята, мята, ругана - как замужем побывала.
   - Наконец-то. - Блаженно вздохнула она, пытаясь определить насколько пострадало тело от слишком близкого знакомства с ведьмаком.
   Она осторожно ощупала себя сначала сзади, потом перевернулась на спину, повторила процедуру и пришла к выводу, что и на сей раз Всевышний миловал. Однако права была шаманка из ее снов, предостерегая свое племя от встречи с ведьмаками. От них один только вред. Светлолика, кряхтя как столетняя бабка, поднялась на ноги, одернула перепачканное травой и землей платье (угораздило же ее надеть сегодня одно из лучших), стянула с себя драную душегрею, оценила ущерб и пригорюнилась. Такие дыры теперь не зашьешь - заплаток выйдет больше, чем изначальной ткани. Вон какие частые проколы шипы оставили, что солнце на просвет видать.
   - Через такую душегрею хорошо с вареной картошки воду сливать. - С досадой фыркнула она, прежде чем от души запустить испорченно одеждой в кусты. - Хорошо хоть не меховая.
   Меховую было бы еще жальче.
   Волею случая душегрея пролетела по широкой дуге и упала ровно на голову притаившегося в кустах ведьмака. Тот даже не подумал шевелиться, хотя от ткани сильно чесался нос. Но ведьма могла вспомнить о нем и наускать своих зверей. Интересно, как она умудрилась с ними поладить?
   Светлолика тем временем заботливо осмотрела млевшего от счастья Лютого, который не только оказался полезен, но и получил ее внимание, на предмет ран после общения с ведьмачьими шипами. Не обнаружив даже царапин, вздохнула с облегчением:
   - Хвала Всевышнему, ты не пострадал.
   Луна и Пантера на брюхе подползли к девушке, попросили ласки. Светлолика и их потрепала по лобастым головам, почесала за ушами. Хорошее отношение оно и оборотням приятно.
   - Хорошенькое дело, радоваться, что не пострадал монстр. - Не выдержал Алишер. - А мое самочувствие никого не интересует?
   - Да кому ты нужен, убийца? - Ехидно поинтересовался вампир, не упустивший случая подразнить ведьмака с безопасного расстояния. - Мы твою наглую физиономию впервые видим. И вообще, где тебя воспитывали? В хлеву? Что за манера впервые увидев девицу тут же хватать ее руками?
   Алишер никогда за словом в карман не лез, но в этот раз предпочел промолчать. Благоразумный ведьмак - живой ведьмак. К тому же смысл точить лясы с нежитью, которую собираешься убить, ну... или поймать. Хотя с каждой минутой пребывания в Безымянном лесу предать вампира мучительной смерти хотелось все больше и больше.
   Разумеется, Валсидал предпочел умолчать о том, что сам при первой встрече пытался запустить клыки в шею ведьмы, а при второй все-таки это сделал. Зачем же показывать посторонним бревно в своем глазу, когда есть шанс вполне безнаказанно пересчитать соломинки в чужом оке.
   Светлолика, внутренне проклинала себя за излишнюю сентиментальность, стоившей ей не только потери части одежды, но и самого ценного - времени. Все еще досадуя на себя, она справедливо сочла долг матери уплаченным. В конце концов, ведьмак просто отпустил Льессу, не убив и не ранив. Что ж. Ее дочь поступить ровно так же: не убьет ведьмака, не ранит и даже зверям своим не скормит. А значит, вполне можно отправляться к лешему.
   Лютый внимательно посмотрел на расстроенную девицу, подобрал фляжку с компотом (сырники уже благополучно растащили шустрые муравьи), бросил ее в корзину, торжественно вручил Лике полученный комплект, затем развернулся к ней спиной и вервольфы в три хвоста оббили пыль с ее платья.
   - Помощники мои. - Умилилась ведьма.
   "Положительно она обращает на них слишком много внимания и любое их действие превозносит до небес как некое героическое свершение". - Хмыкнул про себя Валсидал. - "А я, между прочим, тоже нежить и зубы острые во рту имеются... А она никогда со мной так не воркует... неблагодарная. Наверное, дело в том, что девушкам всегда нравятся пушистые зверушки и чем они лохматее при этом, тем лучше".
   Светлолика, чье платье стало лишь немногим чище (так как пятна травы нужно было застирывать), немного потеплела душой и прежде, чем уйти окончательно все-таки снизошла до совета.
   - Эй, ты! Ведьмак! - Крикнула она громко, заставив некоторых птиц, присевших отдохнуть на ветви дуба, испуганно вспорхнуть.
   - Зачем так орать? Я не глухой и контузией не страдаю. - Бодро откликнулся Алишер из кустов.
   - Только тупой. - Вставил свое веское слово вампир и ведьмак смог примерно куда можно метнуть пару-тройку серебряных звезд, чтобы сбить разговорчивую нежить на землю, если повезет.
   Ну, или хотя бы немного подпортить ей жизнь, если нет.
   Светлолика же на посторонние реплики нежити не обратила никакого внимания. Впрочем, оно и понятно. В ее избе лежит не на шутку расхворавшийся жрец, он остро нуждается в помощи, а девушка и так слишком задержалась. Вступать в лишние перепалки ей было вовсе не досуг.
   - Слышишь, ведьмак? Ну, вот и славно. Дважды повторять не придется. Ты коли советы чужие принимаешь, так выслушай мой - не побрезгуй. Ехал бы ты восвояси пока цел, в относительном уме и убраться в состоянии. Безымянный лес - место особое, но не каждому для здоровья его воздух на пользу идет. Ведьмакам, например, он противопоказан.
   Алишер невольно поежился. Пугливым он никогда не был, но слова девушки прозвучали так весомо и окончательно, будто кто-то вколотил последний гвоздь в крышку его гроба.
   Он упрямо тряхнул головой, разгоняя неприятные ощущения. Да кто она такая, чтобы вот так походя угрожать бывалому охотнику на нежить? Не слишком ли много берет на себя лесная отшельница? Ишь вещунья какая выискалась. Она приручила оборотней, достижение не малое, если не сказать - не слыханное. Но это вовсе не повод для угроз боевому ведьмаку.
   - А если я не склонен принимать советы и предпочитаю жить своим умом? - На всякий случай уточнил Алишер.
   - Чтож. Воля твоя. - Ничуть не расстроилась Светлолика, мол мальчик взрослый имеет полное право набивать шишки самостоятельно. - Я предупредила, а ты уж сам как знаешь.
   - Я не уйду без своей команды... и лошадей. - Сообщил ведьмак, но ведьмы на поляне уже не было.
   Ушла. - Ехидно сообщил Валсидал, недоуменно озирающемуся вокруг Алишеру. - Так что условия ставить уже не кому, да и, пожалуй, не к чему. Кстати, раз уж ты все равно помирать собрался, может, пожертвуешь голодному вампиру немного своей крови. Ты все равно не жилец, а у меня шансы вполне имеются.
   Алишера передернуло. Из слов нежити выходило, что у самого ведьмака шансов явно нет. Алишер упрямо тряхнул головой. "Рано рыть мне могилу, ой рано... Я еще тебя, нежить переживу и за кадык в тюрьму отконвоирую", - Мрачно подумал он.
   - Ну так приди и возьми. - Многозначительно предложил мужчина, тихонько извлекая серебряную звезду из потайного кармана в рукаве.
   Пусть на вампиров давно не охотились, но оружие все равно может навредить нежити даже если не убьет. Шансы примерно пятьдесят на пятьдесят. "Не так уж и плохо", - устало вздохнул про себя он.
   Вампир понял приглашение правильно и сделал неутешительный вывод, что к ужину таким тоном не зовут, да и звезды серебряные просто так пальцами не ощупывают и в руках тихонько не стискивают. Потому спускаться с облюбованных ветвей не стал.
   - Ну и сиди здесь как сыч. Эгоист несчастный. - Обиженно фыркнул Валсидал и покинул поляну ловко перепрыгивая с ветки на ветку.
   - Чисто обезьян. - Презрительно фыркнул ведьмак в след нежити, но тут же спохватился. - Однако я вновь остался один. Недальновидно было отпускать всех разом.
   Но раскаянье слишком запоздало. Исправлять содеянное было так же поздно и бесполезно, как проливать горючие слезы над пролитым молоком. Впрочем, отчаиваться тоже рановато. Алишер прекрасно помнил в какую сторону удалилась ведьма в компании клыкастых зверей, благоразумно выждал некоторое время, чтобы не столкнуться ненароком с мохнатыми компаньонами, и отправился следом. В конце концов, за его плечами не одна удачная охота на нежить и читать чьи-то следы днем для него легче легкого. Но он ошибался. Сделав три круга, Алишер в третий раз вышел к тому же самому дубу на той же самой поляне и затосковал. Без колдовства здесь явно не обошлось. Но кто приложил к его блужданиям свою зловредную руку? Леший или ведьма? И так ли это важно именно сейчас? Срочно нужна была идея, но к сожалению хороших идей как выбраться из Безымянного леса не было. Впрочем, как выжить в этом проклятом, забытом Всевышним месте, тоже. Наверное, по этому здесь так вольготно чувствует себя нежить, просто нормальным людям выжить нет никаких шансов.
   Светлолика покинула поляну в состоянии близком к ярости. С ее точки зрения ведьмак вел себя странно. Чем именно вызвана такая бурная реакция на предложение помощи она не знала. Ладно. Само предложение девушка не успела толком озвучить, но ведь собиралась, а это уже считается. Зачем же нужно было хватать руками, грубить, валять по земле? Но тем не менее, Светлолика вовсе не желала гибели ведьмака, спасшего когда-то его мать, а значит, и ее саму. Ведь не останься Льесса жива, не родилась бы и Светлолика. В том, что ведьмаку не выжить в лесу без посторонней помощи ведьма не сомневалась.
   "Наверное, когда становятся ведьмаками, повреждаются в уме", - решила она. - "Иначе как объяснить странное поведение да и чрезвычайную жестокость? Носятся по стране как голодные псы: ни жен, ни дома не знают. Только охота на нежить у них на уме. А все знают, что мужчина без семьи как медведь шатун, что не в пору разбужен, да из берлоги на свет белый вылез, вот и яриться почем зря. А о ком такому мужчине заботиться? К кому доброту свою проявлять? В ком его род продолжится? Вот и злоба в них копиться, кипит как в котле бурлящем и выливается в нападение на одиноких девушек и зверскую порчу их лучшей одежды. Душегрею, кстати, было безумно жаль. Хотя пару лет вещь считалась утерянной безвозвратно и Лика уже внутренне смирилась с ее потерей, ведь довольно долго свою стеганку не видела, а вот поди ж ты, нашлась и за одно утро душой прикипела. Теперь досада брала, что такая хорошая вещь так глупо испорчена.
   С другой стороны, ведь ведьмак без товарищей лес покидать не хочет и за лошадей переживает. А человек, который любит животных, не совсем пропащий, будь он хоть трижды ведьмак. Это Светлолика точно знала. Значит, что-то хорошее в нем имеется, раз зверя любит.
   Вяз Дубрович - леший Безымянного леса - спокойно сидел себе дома и завтракал. Вставая лесной хозяин рано, как только небо раскрашивали первые утренние зарницы, по тому завтрак был не только поздний, но и второй по счету. К тому же этой ночью леший творил свою волшбу, запирая лес от чужаков. Ну... и самих чужаков по лесу поводил изрядно так, что и их утомил, да и сам притомился малость.
   Расторопная кикимора, проживавшая с лешим на правах подруги, споро накрыла на стол, своевременно подливала горячий чай, настоянный на местном разнотравье, следила, чтобы самовар не остыл. Травки для чая кикимора собирала все лето, заботливо сушила в тени, чтобы сохранить вкус и полезные свойства, смешивала в разных пропорциях, чтобы потом баловать благоверного разнообразием вкусов любимого напитка долгими зимними вечерами, щедро сдабривая питье лесным медом.
   Сам Вяз Дубрович восседал во главе стола, накрытого плотной льняной скатертью, с вышитым сноровистыми руками кикиморы замысловатыми растительными узорами по краю. Кикимора хоть и болотного роду-племени, но хозяйкой была справной: умела и шить, и вышивать, и прясть, и ткать, а уж готовила так, что пальчики оближешь, да язык проглотишь. Поэтому леший довольно наблюдал за тем как на столе появляются все новые вкусности, аппетитно исходящие паром, предчувствуя сытную трапезу, едва удерживался, чтобы не облизываться.
   Светлолика вежливо постучала, как и положено гостье, к тому же не званной и неожиданной. Дверью в жилище лешего служила кора дуба, чьи скрепленные между собой плетями вечнозеленого плюща пластины легко сдвигались в сторону, открывая просвет между могучими корнями дерева. Материал замечательный, но с точки зрения ведьмы, слишком уж хрупкий. Поэтому девушка благоразумно стучала по стволу, что окружал дверной проем, опасаясь разрушить что-нибудь ненароком. Лишний раз расстраивать лешего не стоило даже ведьме.
   - Кого это нелегкая принесла да еще в такую рань? - Не слишком вежливо поинтересовался Вяз Дубрович, не ожидавший столь бесцеремонного вмешательства посторонних в собственную трапезу.
   И его вполне можно понять. Леший проживал в чаще леса и дорогу к его дому знал не каждый, а напороться случайно могли лишь особо везучие, из тех, кому путешествие по коварной топи местного болота равнозначно легкой прогулке солнечным днем по цветущему лугу. Конечно, помимо болота существовали еще ловушки, но их упоминать не стоит. Слишком долго получится.
   - И тебе здоровым быть, Вяз Дубрович. - Ничуть не смутилась подобным приветствием Светлолика.
   Чтобы вывести из себя лесную ведьму нужно что-то посерьезнее грозного вопля через дверь. Хотя Светлолика вполне могла выйти из себя без всякого на то повода. На то она и ведьма, чтобы иметь скверный характер.
   Узрев девушку, невозмутимо шагнувшую в его жилище, леший поперхнулся чаем от неожиданности. Ее визита он точно не ожидал. Суетливая кикимора уронила любимую чашку на пол и даже не заметила.
   "Вот девки наглые пошли! К чужим мужьям прямо на дом являются. Нет бы собственных завести, все на чужой каравай рот разевают, да зубы точат." - Подумала подруга лешего, но вслух свои соображения по поводу появления нежданной гостьи высказывать не спешила.
   Она была ревнива, и частые отлучки лешего к незамужней девице под предлогом попить чайку казались ей подозрительными. Однако ссориться с ведьмой или закатывать истерику с битьем посуды благоверному кикимора считала делом глупым, если не пропащим. Не известно чью сторону примет Вяз Дубрович, может статься вытолкает ревнивицу взашей, наплевав на ее кулинарные таланты. Оно и понятно, других желающих поселиться в доме лешего хоть пруд пруди. Жених он в Безымянном лесу видный, а удаче самой кикиморы откровенно завидуют многие из тех, кто пока не просватан. Ссориться с ведьмой тоже недальновидно. Светлолика молода, но даже при этом жизнь испортить вполне способна. Вон каких зубастых зверюг приручила: натравит таких - мало не покажется. Здесь нужна некая хитрость и в голове кикиморы стал зарождаться план из тех, что позволяет и волков накормить и овечек сохранить в целости.
   - Прости, Светлолика. Не ждал я тебя, - извинился Вяз Дубрович, пытаясь скрыть собственное смущение за кашлем. - А ждал бы, подготовился получше. Хозяйка моя пирогов с грибами напекла бы. Мухоморы у нее особенно удаются. И солит и жарит отменно, а уж в начинке такие получаются, что пальчики оближешь, если руки перед едой мыла конечно.
   Кикимора польщено потупилась. Видно ласковое слово не только кошкам приятно, но и сердце кикиморы умягчить сумеет. Справедливости ради нужно отметить, что мухоморы у хозяйки действительно получались отменные в любом виде. Знала она особый вид казалось бы ядовитых грибов и рецепт семейный берегла. Ни того ни другого постороннему уху не доверяла.
   - Садись за стол с нами, трапезничать будем. - Щедро махнул рукой леший, да так, что от широты его жеста чуть посуда на пол не посыпалась. - Отведай что Всевышний послал. Заодно расскажешь с чем пожаловать изволила.
   Светлолика замялась. С одной стороны отказывать, когда хозяева любезно предлагают преломить с ними хлеб не вежливо, с другой - дома ждет расхворавшийся не на шутку жрец и время дорого.
   Расторопная кикимора быстро сгребла остатки чашки, бросила их в ведро, поставила на стол еще один прибор, заботливо пододвинула стул, когда Лика наконец решилась сесть.
   - Простите, Вяз Дубрович, но я начну сразу с дела. - Вздохнула девушка. - Мне грибы и правда нужны, но из тех, что ты особо выращиваешь и не каждому рвать позволяешь.
   - Зачем же они тебе понадобились? - Удивленно осведомился леший и помня о долге хозяина перед дорогой гостьей, пододвинул к ней блюдо с блинами, чиненными вареньем с лесной ягодой. - Уж не захворала ли часом? Так чего в таком разе сама явилась? Могла бы кота или домового за снадобьем отрядить, а сама дома в тепле отлежалась бы.
   Конечно, Вяз Дубрович отлично знал, что лесная отшельница лечит жителей нескольких окрестных сел, но он так же отчетливо помнил, что сам закрывал лес от посторонних. Его волшбу не так-то просто переплюнуть. Это вам не кабан икнул. Значит, чужаков в лесу быть не должно, кроме тройки ведьмаков, которых леший откровенно прошляпил к вещей своей досаде. Ну, и еще прислужница жреца Марыська просочилась, но то девка бойкая в лесу не раз бывавшая - выбралась уже небось давно и дома отсыпается. В свое оправдание Вяз мог сказать, что ведьмаки и некоторые женщины - суть такие неуемные существа, которые без мыла везде пролезут, да нос свой любопытный сунут, если зададутся такой целью. А ведьмаки так вообще создания мерзкие, противные природе и Всевышнему. Не станет же в самом деле ведьма заботиться о здоровье подобных тварей?
   - Нет. - Покачала головой Лика. - Это Гонорий заболел.
   - Жрец? - На всякий случай уточнил Вяз Дубрович, будто окрест Безымянного леса проживал не один носитель подобного имени.
   - Жрец. - Согласилась Светлолика.
   Жреца Вяз Дубровича уважал и против него не имел ничего плохого, хотя долга к служителю Всевышнего присматривался. Гонорий обладал нравом скромным, вел себя к лесу уважительно, зверья не обижал, если само зверье не обижало его самого, да и в том случае предпочитал спокойно отсидеться на дереве, если это было возможно, брал ягоды и грибы без жадности, только необходимое, да и к ведьме хорошо относился. Анафеме как строгий жрец Гнилушек ее не предавал и ничего не имел против того, что сельчане бегали к Лике за помощью для себя, скота, звали огороды, да поля заговаривать на хороший урожай, ну и от вездесущего хрена, конечно. Куда без этого? По всему выходило, что Гонорий - человек в Хренодерках нужный. Коли помрет ненароком, так не ровен час другого пришлют. А будет ли другой служитель Всевышнего столь же терпим - не известно.
   - Ну-у-у для жреца не жалко. - Кивнул леший. - Наберем сколько надо, можешь быть покойна.
   Светлолика в положительном ответе и не сомневалась, иначе не стала бы зря ноги бить, когда время дорого. Чем бесполезные прогулки по лесу совершать, предпочла бы поискать решение в записях, оставленных матерью. Глядишь что-то стоящее и к больному Гонорию применимое обнаружится. А нет, так хоть совесть чистой останется, зная что до последнего искала, надежды не теряя.
   - Я вот еще о чем спросить хотела, Вяз Дубрович... - осторожно начала она не совсем приятный разговор.
   Леший удивленно вздернул вверх зеленую кустистую бровь:
   - Что? Еще захворал кто-то?
   - В некотором роде. - Неопределенно ответила Светлолика, так как абсолютно здоровым ведьмака не считала, а его коллег вообще в глаза не видела. - Вяз Дубрович, если мне не изменяет память, вы собирались лес от чужаков закрыть, а вместо этого ведьмаков не только в сам Безымянный допустили, но и самолично прогулку им устроили ознакомительного свойства не иначе. Да такую активную, что пара из них не известно куда задевалась, а один в полном изнеможении дуб старый на поляне подпирает и на прохожих девиц кидается. Нервное это у него, наверное.
   Леший смущенно закашлялся. Кикимора чуть тарелку не выронила. Мало того что человеческая пигалица явилась в гости незваной, так еще наглость имеет хозяина леса критиковать. Если бы Вяз Дубрович был подогадливее и отлучился бы из-за стола куда-нибудь на минуточку под благовидным предлогом, например, грибочков требуемых нарвать... Уж она бы взяла скалку в руки, да пояснила наглой выскочке как чужих мужиков поучать. Сначала своего пускай заведет, да его и обучает жизни, которой сама, к слову, еще толком и понюхать не успела по малолетству своему. Уж кикимора не посмотрела б, что наглая девчонка ведьмою числится, всю спесь мигом повыбила, научила б уму-разуму. А то вокруг с ней все только носятся как с торбою писанной дивным узором. Было бы из-за чего. Всех достоинств в своенравной девице: волос блондинистый, да личико смазливое.
   Но Вяз из дома не только не вышел, даже на стуле не приподнялся, чем расстроил кикимору. Объяснение с ведьмой откладывалось до лучших времен, вероятно.
   - Так ведь ведьмаки. - Скрипуче пожал плечами леший. - Чай не за цветами в лес пожаловали, да и для ягод с грибами еще не сезон. Они же охотится приехали. Вот и пущай себе охотятся... на здоровье. Нам-то что за дело?
   Светлолика вздохнула. Действительно, что ей за дело до пришлых ведьмаков? Слышала ведь те, по чью душу явился хотя бы один из подобной братии, редко имел шанс продолжить долгую и счастливую жизнь. Впрочем, и сами ведьмаки долголетием не отличались. Издержки профессии. Не даром говорят, если долго заглядывать в бездну, рано или поздно бездна посмотрит на тебя в ответ.
   Может быть ведьмаки заслужили подобное к себе отношение, только где-то в глубине души Лика ощущала некую неправильность происходящего.
   - Ведьмаков нужно вывести. - Тихо сказала она.
   Очень тихо, но ее слова прозвучали весомо.
   - С чего это? - Недоверчиво фыркнул леший. - Милосердие чуждо таким как они. Они убивают без жалости всех, кого считают монстрами, не замечая, что и они сами мало чем отличаются от монстров, за которыми охотятся. Будь их воля, они весь Безымянный под корень изведут. Слава Всевышнему это не в их силах. Слишком велик лес.
   - Согласна. Троим совершить такое не по плечу. Но сколько их собратьев явится в Хренодерки, коли эти не вернуться? - Вопросила Светлолика, заставив лешего поперхнуться от неожиданности.
   О такой напасти он и не задумывался. А ведь если пораскинуть мозгами немного, становилось понятно, что тройка ведьмаков явилась в лес сама по себе красот местных ради, да на нежить местную поглазеть всласть. И тот, кто их послал, наверняка найдет еще таких же желающих подзаработать и снарядить в поход. Нельзя же убивать всех, кто изволит заявиться в лес.
   - Хорошо. Я подумаю. - Скрепя сердце согласился он и кикимора все-таки разбила блюдце от неожиданности.
   - На счастье. - Миролюбиво прокомментировала бой посуды ведьма.
   "Руки не из того места растут", - Мрачно констатировал Вяз про себя. - "Вот же криворукая баба попалась! Никакой посуды на нее не напасешься, а плошки да блюдца в лесу не растут. За ними к людям обращаться надобно".
   "Убила бы", - подумала кикимора, злобно сгребая осколки.
   - Может, тогда и колдунов выгнать заодно? - Ни к кому особо не обращаясь размышлял леший вслух.
   И чем больше обдумывал Вяз эту идею, тем больше она ему нравилась. Раньше в Безымянный лес колдунов было не заманить никакой даже самой вкусной коврижкой, а тут - на тебе - понаехали не протолкнуться. Костры жгут почем зря. Того и гляди загорится лес с легкой руки гостей незваных. Вампира они видите ли изловить решили, а силков на него что-то не видно и ловушек тоже не ладят. Другие, кто посмекалистее, давно откопал бы где-нибудь клыки, что смогут сойти за вампирские (желательно не только на ощупь в темноте под одеялом) и вернулись бы победоносно выпячивая грудь и трубя на весь свет о своем подвиге. Говорят, за вампирские клыки и упыриные сойдут. Если не тащить с собой весь экземпляр живьем, особой разницы нет. Так ведь нет. Колдуны нагло наплевали на собственный комфорт, трехразовое полноценное питание и прочие удобства цивилизации, променяв их на прописку в лесу, где нежить можно встретить, если не под каждым кустом, то уж под одним из десяти точно. Мало того, в лес потянулись и другие колдуны. Ведь сначала колдун был один, затем появился полуэльф, нескладный ученик мага нарисовался. Потом местный парнишка Сарат приволок еще одного, только полудохлого, но все же мага и ловко пристроил к ведьме на лечение. Видимо, колдуны, они как тараканы - впустишь одного, другие набегут следом, и не выведешь их, пакостников. Еще и ведьмаки подтянулись. До кучи, видимо.
   - Может, и выгнать. - Не стала возражать Светлолика.
   Ей-то как раз от присутствия в лесу посторонних было ни тепло, ни холодно.
   Вяз Дубрович призадумался. На счет ведьмаков девица была права. Так где появилось трое, вполне могут нарисоваться другие в еще большем количестве. Выставить из леса их и все дела. Но это проще сказать, чем сделать. Во-первых, потому, что леший славно выгулял тройку в чаще и на этом успокоился. Пусть скажут спасибо, что в трясину не завел или еще куда-нибудь, где мертвый лес стоит такой древний, что кажется каменным, да нежить плодится. Не хорошие это места, злые. Сам Вяз и тот предпочитал стороной обходить. Да и что делать лешему там, где сухие стволы давно погибших лесных великанов с жутким скрипом качаются на ветру, а ветви поваленных деревьев переплетаются с теми, что еще возвышаются над землей? Они погибли еще до его рождения и казалось застыли во времени: ни птица гнезда не совьет, ни трава не растет. Только вездесущий мох процветает и тот странный какой-то, зловещий что ли.
   В общем леший понятия не имел где искать ведьмаков. Одного, конечно, Светлолика видела. А остальных куда лесные духи занесли? Может, к шишигам, мухоморницам, али к русалкам в полон угодили. А эта братия коль до мужчин доберется, ни за что назад не выпустит. Уж такая это порода до мужиков зело охочая.
   Во-вторых, даже если удастся обнаружить всех ведьмаков живых и в относительном здравии, то как их из лесу выводить прикажете? За лешим точно не пойдут. Они уже всю ночь с ним в поход играли, вдругорядь поостерегутся. Веьме с их стороны тоже доверия нету. Если только колдунов как-нибудь исхитриться подредить да и вышибить всю толпу вон, так сказать, оптом. Было о чем призадуматься за чашкой-другой чая.
   - Сделаю все, что могу. - Наконец, изрек он. - Но ничего заранее не обещаю. Кто знает куда этих ведьмаков нелегкая занесла за то время, пока я за ними не следил. В конце концов, разве я нянька ведьмакам?
   "Нет. Ты нянчишься исключительно с ведьмой", - горько усмехнулась кикимора про себя, пользуясь тем, что в этот самый момент стояла спиной к присутствующим и выражение на ее остреньком, как мордочка лисички, лице никто не видел. Когда же она обернулась, то постаралась состроить самую жизнерадостную мину.
   - Ты просто обязана взять с собой мои мухоморчики. Сегодня они особенно удались. - Защебетала кикимора с самым радушным видом.
   Светлолика улыбнулась. О кулинарных талантах хозяйки лешего она прекрасно знала. По этому не стала возражать, когда в корзинку перекочевала часть хорошо упакованной заботливыми руками снедь. Пусть дома теперь суетится хозяйственный домовой, готовый поставить на стол несколько видом блюд в любое время суток стоит лишь пожелать, но старые привычки так просто не меняются.
   Вяз Дубрович поворчал немного на медлительность женщин, которым дай только волю пол дня будут суетиться зря, да рецепты всякие обсуждать. Но делал он это скорее просто для проформы, чем всерьез рассчитывая подхлестнуть ретивость дам. Впрочем, Лика сама не была настроена испытывать гостеприимство лешего слишком долго. Ей необходимо к хворому жрецу как можно скорее и приготовить лекарство. То, что леший обещал сделать все возможное для выдворения ведьмаков за границы леса вполне ее устраивало. Вяз не имел дурной привычки бросать слова на ветер и справедливо полагая, коль в собственных словах не уверен, лучше лишний раз промолчать, чем потом неловко краснеть из-за сказанного. Всем известно словно не воробей.
   Но вот, наконец, гостинцы собраны, вежливые слова сказаны, даже грибы, необходимые для лекарства нежно упакованы разве что не поштучно и уложены со всеми предосторожностями. Кикимора лично сбегала на заветную поляну, где дивные грибы произрастали круглый год и нарвала нужное количество. Все лишь бы ведьма не слишком долго оставалась наедине с благоверным.
  

Глава 3

   Светлолика покинула жилище лешего в приподнятом настроении, с корзиной наполненной гостинцами и драгоценным лекарством до самого края так, что чуть на землю через край не сыпалось, а ручка грозила в любой момент оборваться. Догадливый Лютый, терпеливо ожидавший ведьму у порога - от нее только отойди на шаг в неприятности вляпается, да не одной ногой, а двумя разом и со всего маху - услужливо подставил серую спину, чтобы и ношу облегчить и не растерять по дороге чего-нибудь нужное ненароком. Лика улыбнулась зверю, похвалила, ласково потрепала за рваное ухо, водрузила корзину на мохнатую спину. Оставалось только поддерживать слегка, чтобы не упала да на бок не съехала.
   Самая короткая дорога к дому пролегала мимо поляны с дубом и ведьмаком, расположившимся под раскидистым деревом. Впрочем, если, конечно, ведьмак не полный идиот, давно уже оставил поляну и лес за спиной. А если нет? Если он действительно уперся как баран в свою идею найти друзей и лошадей заодно? Тогда мимо идти явно не стоило. Мало ли что пришлый мужик за это время надумать успел. Ведьмаков их разве поймешь? Мало ли чему их в ведьмачьих учебных заведениях учат. А Лютый натура чувствительная и сильно нервничает, когда посторонние хозяйку руками хватать изволят. Может не удержаться и отхватить этому самому постороннему что-нибудь из активно хватательного.
   Девушка тяжело вздохнула. Придется сделать крюк и немалый.
   - Дожила. В родном лесу не шагу не ступить чтобы не наткнуться на какого-нибудь пришлого. - Посетовала она, и вервольфицы поддержали свою хозяйку, усевшись на землю и вывалив розовые языки из зубастых пастей. - И это Безымянный лес. Страшно подумать сколько народу шляется по обычному. Интересно, а где в таком лесу зверье живет, если от людей не протолкнуться? - Вопросила она.
   Но ответа не дождалась. Оборотни только слушать хорошо умели, а разговаривать не могли. Слишком давно утратили человеческий облик чтобы помнить как это делается. По этому девушка в очередной раз вздохнула и в путь отправилась, справедливо рассудив, что до дома все равно идти надо, а приготовление лекарства для жреца времени потребует потому крюк сделать можно, но ноги при этом стоит переставлять быстрее.
   Леший принял слова Светлолики на счет ведьмаков близко к сердцу, поэтому покинул свой дом почти сразу после ухода ведьмы, почти не прикоснувшись к обильному завтраку, чем расстроил кикимору до крайности.
   - Готовишь-готовишь целый день, стараешься, а твои старанья может оценить только ведьма, которую к тому же никто не звал! - Возмущенно воскликнула она, когда Вяз шагнул за порог. - Зря только в грибы ей не плюнула.
   Впрочем, кикимора тоже дома сильно засиживаться не стала. Что толку у окошка устраиваться, когда сколько не таращи усердно глаза, ничего кроме пустившейся в рост зелени не углядишь. Ну, может, еще белка какая проскачет мимо или ежик по своим ежиным делам. Интересного мало любоваться на однообразный пейзаж, когда словно волчица в зимнюю пору волчьей любви, рыщет молодая одинокая ведьма и чужих мужиков заданиями озадачивает. Да и Вяз хорош. Стоило лишь Светлолике слово молвить, так сразу молодым лосем помчался исполнять на года свои преклонные наплевав. Небось, если бы она, кикимора, вздумала просить лешего о чем-то подобном, так Вяз хмыкнул бы в зеленые усы, почесал в затылке да и выполнил бы аккурат после дождичка в четверг или вообще сослался на усталость помноженную на чрезмерную занятость. Мол, не видишь, женщина, о великом думу думаю, о большом заботу имею, а ты все мелочами своими голову норовишь забить.
   Кикимора повздыхала немного, покручинилась, но полностью впадать в уныние не стала. Хорошо помнила сказку о двух лягушках, угодивших в молоко. Пока одна тихо сложила лапки, предпочтя быструю смерть беспомощному барахтанью, другая отчаянно дергалась, пока не взбила из молока достаточный кусочек масла, чтобы оттолкнуться и выпрыгнула наружу. Эту сказку часто рассказывала маленькой кикиморе ее матушка, терпеливо поясняя дочери, что в любой, самой казалось бы безвыходной ситуации вовсе не стоит трусливо впадать в отчаянье, а наоборот - следует бороться до конца. Судьба, она смелых любит и тому, кто решителен и по пустякам не унывает, покровительство оказывает.
   Памятуя завет матушки, кикимора мысленно поблагодарила мудрую родительницу, что не только на свет произвела, но и поучить чадо уму-разуму не забывала. Затем, быстренько убрала со стола крошки со скатерти, вытряхнула за порогом. Привыкшие к подобному ритуалу птицы веселой галдящей стайкой налетели с ближайших деревьев, принялись клевать, шумно ссорясь из-за особо лакомых кусочков. Вопреки обыкновению кикимора не стала пытаться призвать рвущихся затеять драку птичек к порядку. Пусть разбираются сами. У нее есть дела и поважнее.
   Кикимора прилежно и тщательно вычесала зеленую траву, служившую ковром в жилище лешего специальными деревянными граблями, сделанными специально для того чтобы не помять особо нежные ростки, а лишь убрать запутавшийся в них мусор и высохшие, отмершие стебли. Полила теплой водой и лишь затем, когда домашние дела были сделаны, накинула на плечи зеленый теплый платок из пушистого мха и отправилась в лес. Была у кикиморы одна замечательная мысль о том как и ведьму пристроить от чужих мужей отвадив, но при этом не обозлить девицу. Всем известно: злить ведьму - дурная примета.
   Магистр Вешил неустанно рыскал по чаще Безымянного леса, словно одинокий оголодавший волк, жаждущий поживы. В темно русых волосах запутались мелкие веточки, штаны от прорех и вездесущих приставучих репьев спасало лишь то, что порты были кожаные, крепкие, хорошей выделки. Добротной гномьей работы сапоги с подковами на каблуках оказались немного тяжеловаты для этих мест, но зато успешно сдерживали натиск местной флоры и фауны. А в Безымянном лесу проживало не мало ядовитых представителей того и другого, мечтавших вцепиться в щиколотку мага, но в итоге лишь досадливо сплевывали, понимая, что проще найти более легкую добычу, чем обломать зубы об эту. С крупными хищниками магистр благополучно расходился разными лесными тропами. Видимо, Всевышний несмотря на свою занятость и вопреки заверениям жрецов в богопротивности самого существования колдунов, обратил свой благосклонный взор на Вешила, оберегая от нежелательных встреч. Иначе как можно объяснить его потрясающую везучесть?
   Сам маг неутомимо передвигал ноги, спотыкался о выступающие корни деревьев, с ловкостью бывалого горнолыжника скользил по влажным склонам местных оврагов, смело ломился даже сквозь самые колючие кусты вовсе не из-за неистребимой тоски собственного филея по приключениям и не ради обретения хорошей физической формы благодаря длительным прогулкам по пересеченной местности. Вешил прибыл в Безымянный лес с его опасными и малоизученными жителями вовсе не из праздного интереса. Он желал написать научную работу о местных обитателях и исхитриться сделать так, чтобы труд не оказался последним, что маг сделал в этой жизни. Магистра вовсе не смущало ехидное утешение со стороны злопыхателей, мол, награда, выданная посмертно, тоже награда и вполне себе почетная штука. Правда находились и те, кто искренне полагал будто Вешил все-таки вернется (ну, или хотя бы большая его часть), мотивируя свой оптимизм народной мудростью "дуракам всегда везет". Действительно кто в здравом уме и твердой памяти отправиться в Безымянный лес, пусть даже и на кону оказалось звание архимага. Правильно, только не совсем адекватный человек. Этот лес издавна слыл рассадником нечисти с нежитью и оттуда маги не возвращались. Но все сходились в едином мнении, что лично сами лучше пересидели столетие-другое в звании магистра магии, чем получать следующий ранг посмертно. В итоге возник стихийный тотализатор в котором даже приняли участие некоторые из членов Верховного совета магов разумеется, эти ставки были сделаны инкогнито. Если бы Вешил узнал сколько барыша может принести его возвращение, то занял бы денег и поставил звонкое золото, а вернувшись вполне смог рассчитывать возвести башню с просторной лабораторией на заработанные деньги. В случае же летального исхода денег кредиторам можно не отдавать. С мертвецов какой спрос? Правильно. Никакого. Если, конечно, не пригласить ушлого некроманта, для которого ничья смерть не является препятствием. Но некромант в Безымянный лес ни за какое золото не поедет.
   Итак, Вешил проводил время в поисках предмета своего потрясающего исследования, которое должно послужить не только очередной ступенью в карьере, но и увековечить имя смелого мага в анналах истории. Возможно, его труд станет серией лекций в родной академии. Здесь главное удачно выбрать объект изучения, а объектов было много и от этого обилия глаза мага разбегались и слегка косили, разбегались также "будущие предметы исследования" совершенно не понимая свою ценность для науки. Сначала, правда, норовили попробовать мага на вкус, находили кожу его сапог жесткой, сплевывали и отправлялись на поиски более удачной жертвы к вящей досаде исследователя.
   - Ну, как прикажете науку двигать, если вокруг все такие несознательные?! - Вопрошал он толи деревья, толи траву, толи безоблачные небеса.
   Незаметной тенью в кронах деревьев мягко скользил вампир. Потеря веса от постоянного недокорма играла ему только на руку. Если не брать в расчет тот факт, что Валсидалу никак не удавалось решить проблему с собственным кормлением и в его худосочном, похожим на скелет теле уже начиналась подготовка к долговременной спячке, он не плохо приспособился к обитанию в новой среде. Сейчас Валсидал старался ничем не выдать собственного присутствия, ронял голодную слюну, он нервно облизывал пересохшие губы, стараясь не поранится о выпирающие недоедания клыки. Теперь он даже отдаленно не напоминал того уточненного, породистого аристократа, в чьем распоряжении когда-то был целый штат прислуги и замок. Пребывание в особой тюрьме Сартакль наложило на него свои отпечаток как физический так и психический.
   - Моя прелесть, - тихо мурлыкал он себе под заострившийся нос, даже не замечая этого. Привычка, свойственная существам, долго живущим в одиночестве. - Может, сегодня нам удастся покушать... Вон какой внизу бродит вкусный, сочный маг... Сколько в нем крови... с магией... м-м-м... магия, моя прелесть... это лучшая приправа к блюду... Кушать подано-с.
   И все же вампир медлил с нападением. Пусть будущая жертва выглядела соблазнительно медлительней большинства местных обитателей и на его стороне эффект неожиданности, но боевой маг и в лесу маг, а с координацией сейчас и у самого вампира не очень. Вот и крался он тихонечко, скрывая тщедушное тело в молодой весенней листве, мечтая ухватить удачный момент для нападения. Но момент все как-то не наступал. Судьба в очередной раз испытывала его терпение. Но даже один единственный глоток крови мага стоили долгих томительных часов ожидания. И Валсидал ждал.
   Вешил резко остановился. Он заметил необычный гриб, который до этого видел только на картинках в учебниках.
   - Вот это удача! - Возрадовался он, наклоняясь к выпуклой ярко красной шляпке гриба с удивительно правильной формы черными горошинами, некоторые из которых откровенно таращились на исследователя. - Ложный мухомор! Ути мой маленький, иди ко мне хорошенький. - Нежно заворковал он.
   Откуда-то из глубины шляпки гриба вынырнул крупный глаз на длинной ножке и с подозрением воззрился на мужчину.
   - Ой, какой у нас глазик! - Еще больше умилился маг и попытался прикоснуться к недоуменно моргающему глазу указательным пальцем. - Какой интересный попался экземпляр. П в книжке об этом ничего не сказано. Надо срочно устранить этот пробел!
   Ложный мухомор эмоционального порыва Вешила, выпростал из-под земли худенькие почти прозрачные ножки-корешки, тоненько взвизгнул и помчался прочь, высоко подбрасывая острые коленки.
   - Куда?! - Немного растерялся от такой реакции маг. - А как же наука? Она нам этого не простит!
   Валсидал как раз гибко свесился с толстой ветки, стараясь не закапать будущую жертву своих острых клыков голодной слюной, когда маг резко безо всякого предупреждения выпрямился, метко съездил разлакомившемуся кровососу затылком в челюсть и резво ринулся куда-то вглубь леса за ловко удирающим грибом.
   - М-да... маги нынче дикие какие-то пошли. - Простонал вампир, почесывая ноющую от залихватского удара челюсть и болезненно морщась. - Чуть все зубы не повыбивал, мерзавец. Ни стыда ни совести у человека. Не хочешь кровь давать - не надо, зачем же сразу в зубы?
   Но стыдить уже было не кого. Вешил стремительно удалялся, распугивая местных обитателей мощными подошвами подкованных сапог. Нежить, конечно, воздержалась т миграции, просто затаилась по норам от греха подальше. Здорово рассудив, что если по каждому поводу покидать насиженные места все лапы собьешь по самые уши в поисках нового жилища, а в Безымянном лесу от обилия нор ступить не куда будет.
   Нагло проигнорированный вампир почувствовал себя уязвленным до темной глубины души нежити и глубоко вздохнул тощей впалой грудью так, что ребра заходили под пергаментно тонкой кожей. Он чуть было не плюнул в след бодро улепетывающей добыче, но в его вампирских ноздрях все еще стоял манящий, теплый запах крови мага. Этот вкусный аромат волновал Валсидала лучше, чем горячие страстные объятья жгучей красотки, горячил и кружил голову словно самые изысканные, выдержанные вина королевских погребов, а пульс звучал в голове, будто сладкая музыка. Не способный сопротивляться подобному искушению вампир хищно потянулся, жадно втянул породистыми ноздрями воздух, облизал сухие губы длинным шершавым языком и направился следом по макушкам деревьев, следя однако за тем, чтобы не особенно шуметь при передвижении.
   Впрочем, его предосторожности были излишни так как увлекшийся погоней за предполагаемым предметом своего исследования Вешил совершен не замечал ничего вокруг. Он нагло оттоптал лапы разлакомившегося было злыдню, чьи присоски уже были готовы присосаться к магистру чтобы высосать всю магию без остатка. Несколько мелких представителей нежити получили нечаянные, но от того не менее болезненные удары по зубам и предпочли поспешно ретироваться с дороги, дабы сохранить свои челюсти в целости. Рабочий инструмент все-таки. Сверху спикировала какая-то кожистая, мерзкая на вид тварь, названье которой еще не придумали так как попросту никто, кроме проживавших в Безымянном лесу не знал о ее существовании. А местные не мудрствуя так и звали "мерзкая кожистая тварь" - емко и всем понятно о ком речь. Сама тварь явно метила полакомиться немногочисленным мясом на костях колдуна (ну не отъелся Вешил еще после плачевной встречи с выползнем, все силы на выздоровление уходили), но просчиталась. Кравшийся в ветвях вампир поднатужился и перехватил конкурента на подлете. На этот раз Валсидал не стал суетиться, а проявил не свойственную для него в последнее время расчетливость. Понимая, что шуструю тварь просто так не собьешь, она может заметить подозрительное шевеление в листве деревьев и изменить траекторию полета. Вампир же к своей досаде не имел ни крыльев ни хвоста, а значит, совершив головокружительный прыжок ничего уже изменить не сможет. Поэтому нервно облизывающийся Валсидал терпеливо дождался момента пока кожистый хищник спуститься ниже и окажется практически под его веткой, которую закогтил оголодавший кровосос и лишь тогда, когда будущая жертва точно никуда не сможет деться слишком увлеченная своей собственной охотой, совершил головокружительный прыжок на зависть любой рыси. Кожистая тварь протяжно завизжала от ужаса, когда на ее незащищенную спину рухнул некто когтистый и не мешкая погрузил клыки в беззащитную шею, ища источник живительной влаги. Оба кубарем полетели вниз в близлежащие кусты. Ликующий от собственной удачливости вампир понял, что охоту на живца многие сильно недооценивают.
   Вешил прыжок вампира не оценил по достоинству. Он даже не заметил, что за его худосочной персоной ведется массовая охота. Маг сам вышел на охотничью тропу и предмет его будущего исследования в данный момент ловко улепетывал от будущей известности в научных магических кругах.
   В этот момент откуда-то из глубины леса важной походкой хозяина, которому не чего опасаться в собственных владениях, выплыл Вяз Дубросич. Леший направил стопы свои к Ведьменному озеру для разговора с хозяином вод. Вяз справедливо полагал, что раз ведьма не поленилась явиться к нему в дом собственной персоной дабы озадачить на счет вызволения ведьмаков из леса, ну или их выдворения за пределы Безымянного, если вдруг ненароком прижиться успели и начнут упираться. "В этом случае" - думал леший - "всем миром поможем гостям незваным определиться с направлением своих шагов. А если надо и подтолкнем, родимых, в спину для скорости".
   Ложный мухомор уже запыхался и готов был сдаться на милость победителя, покориться судьбе, уготовившей ему нечто ужасное, но появление лесного хозяина открыло в улепетывающем грибе второе дыхание. Придерживая яркую шляпку, чтобы не слетела ненароком, он ловко проскользнул промеж ног лешего и был таков. Вешил же не замечавший в охотничьем запале ничего вокруг, юркнул было следом, но не рассчитал и со всего маха протаранил лешего в область живота, заставив последнего охнуть от боли и сложиться пополам.
   - Маг! - Болезненно вскрикнул Вяз прежде, чем подцепить оглушенного внезапной встречей Вешила и запустить его в колючие кусты терновника.
   - О леший! - Возрадовался маг, умудрившийся не утратить оптимизм несмотря на то, что на лбу его надувалось новое лиловое украшение в виде замечательной шишки.
   - Совсем маги одичали, на лешего кидаются как полоумные. - Констатировал Вяз с трудом разгибая спину. - Не хватало еще чтобы застарелый ревматизм прихватил.
   - А еще он кучу зверья распугал и парочке чуть все зубы не выбил. - Тут же наябедничал Валсидал, облизывая губы после не очень обильной, но все же трапезы. - Да и гриб бедненький почти до смерти загонял. А он между прочим, магу ничего плохого не делал.
   - Ах ты лиходей! - Воспылал праведным гневом Вяз Дубрович. - Над маленькими издеваться?! Ужо я тебя!
   Леший тяжело протопал к кустам терновника, извлек из них магистра за шкирку как нашкодившего щенка, щедро оставляя на острых шипах клочки одежды мага. Из маленькой норки у корней тут же выскочила тройка грызунов и уволокла внезапные дары в свое жилище. Зверькам не так часто везло урвать что-нибудь на халяву, они спешили воспользоваться моментом на полную катушку. Вяз Дубрович принялся трясти магистра как рачительная хозяйка пыльным ковриком, добавив звона в его голове.
   - Я всего лишь пытался изучить его. - Клацая зубами при каждом встряхе оправдывался маг.
   - Как тараканов что ли? - Сурово нахмурился леший.
   - Каких тараканов? - Непонимающе захлопал светло серыми глазами мужчина.
   - Обычных, чьи лапки ученые вроде тебя имеют обыкновение обрывать, а змтем гордо именовать сие жестокое безобразие "експеремент".
   - Я вовсе не садист! Я двигаю науку! - Возмутился Вешил, тщетно пытаясь высвободиться из цепкой хватки лесного хозяина.
   - Науку двигаешь, говоришь... - Зеленые как весенняя листва глаза лешего не добро прищурились. - Вот и двигай отсюда по добру по здорову вместе со своей наукой чертовой, експерементатор несчастный. И чтобы больше я тебя в своем лесу не видел.
   С этими словами Вяз метнул совершенно деморализованного мага в сторону выхода из Безымянного леса. Разумеется не докинул. Замах не тот, да и расстояние слишком велико. Даже у сил лесного хозяина есть свой предел. Но это его ничуть не расстроило. Главное придать верное направление и если маг попался понятливый, то хорошему совету последует.
   Вешил болезненно рухнул на спину в очередные кусты и замер, пытаясь выровнять дыханье, попутно обследуя организм на предмет внутренних и внешних повреждений при помощи магии. По всему выходило, что Вешилу и в этот раз несказанно повезло. Он остался цел, если не считать несколько пустяковых царапин и практически пришедшую в негодность одежду. Но это сущие пустяки не стоящие особого беспокойства. Гардероб Вешил может пополнить в Хренодерках, а царапины успешно лечатся при помощи листьев подорожника. Остается шишка. Интуиция подсказывала, что в этом захолустье шансы обнаружить магический лед дабы приложить его к пострадавшему лбу практически равны нулю, если не стремятся к отрицательным величинам.
   "Что ж. Придется нанести визит местной ведьме". - Расплылся в самодовольной улыбке Вешил.
   Лесная отшельница сильно заинтриговала его необычной магией и оригинальным подбором ритуала для исцеления его скромной персоны. Он тогда здорово пострадал от встречи с огромным плаксикусом придорожным. Зловредная ящерица едва не прикончила его самого и лишила жизни его свежеподкованную лошадь, а так же оставила без всех вещей и оружия. То, что монстр поплатился за содеянное собственной жизнью ничуть не смягчало горечь потери.
   - Прежде, чем решаться на крайние меры, - вкрадчиво прошептал вампир, свешиваясь с ветки к самому уху мага. - Может, изволите взглянуть на замечательную штуку-дрюку, что я любезно припас для вас как для бесстрашного исследователя и мы договоримся?
   - Штука-дрюка... - Потрясенно выдохнул Вешил обнаружив практически перед самым носом мерно раскачивающуюся кожистую тварь, которую предприимчивый Валсидал удерживал за хвост.
   Даже обескровленная летучая нежить неизвестного вида впечатляла до нервной дрожи в пальцах. Вешил преисполнился радостным предчувствием грядущих наград за потрясающий научный труд и расплылся в улыбке. Научная работа фактически была у него в кармане.
   - Ну что? Будем договариваться? - Тоном змея искусителя поинтересовался вампир.
   - Будем. - Заворожено кивнул маг.
   - Вот и славненько. - Радостно потер когтистые ручки вампир, не забывая при этом удерживать летучего хищника, чтобы не упал ненароком.
   А то маги народ ушлый: схватит упавшую тушку, да и задаст стрекача. На этом светлая Валсидала Алукарда может закончиться так толком и не начавшись. Это, разумеется, не входило в планы вампира, которому только-только капризная удача если не улыбнулась во весь рот, то по крайней мере перестала хмуриться.
   - Тогда имею честь предложить господину ученому небольшой обмен. - Продолжал развивать успех Валсидал, пока маг с детской непосредственностью тыкал указательным пальцем в умерщвленную нежить.
   - Небольшой? - Эхом откликнулся Вешил, мысленно прикидывая где собственно в глухом, забытом Всевышним месте раздобыть если не ларь магического льда, чтобы сохранить дивный экспонат, то хотя бы состав для бальзамирования.
   Что-то он читал о походных способах сохранения тела, но взял ли с собой необходимые ингредиенты или хотя бы книгу на эту тему не помнил. Затем его осенила мысль, что все вещи безвозвратно потеряны из-за печальной встречи с плаксикусом придорожным (в простонародье известным как подкустовный выползень) и пригорюнился.
   Уловив наполнившую взор светло серых глаз мага тоску, Валсидал заерзал. "Вот ведь какие ученые нынче пошли. Как послушать, так жизнь на алтарь науки готовы положить. А как до дела дойдет, так подавай им экспонаты задарма, на обмен они не согласны. Как с такими жмотами науку двигать? Не понятно". - Загрустил вампир.
   - Отдаю почти даром, себе в убыток. - Попытался состроить милое выражения лица существа внушающего доверие Валсидал, но получилась зверская клыкастая морда недокормленного кровососа. "М-да. С таким лицом только прохожих по подворотням пугать, да мелочь у них отбирать. Мне еще откармливаться и откармливаться" - грустно вздохнул про себя Валсидал, чувствуя как выпирающие клыки больно царапают губы. А вслух сказал:
   - Я вам потрясающий, свежайший экземпляр местной фауны. Заметьте, тварь практически уникальна и между прочим, еще теплая. А от вас... мне нужно самую малость.
   - Малость? - Захлопал глазами Вешил, прикидывая сможет ли хотя бы у коллег так удачно застрявших в Безымянном лесу, разжиться всем необходимым для консервации твари.
   Главное в разговоре с Флоднегом и полуэльфом не упоминать про сделку с вампиром. Расстроиться могут. А в том, что они с нежитью ударят по рукам, магистр не сомневался.
   - Ага. - Вампир постарался подобраться к собеседнику еще ближе. - От вас, господин маг, потребуется всего лишь несколько глотков крови и не чаще трех раз в месяц.
   Валсидал замер в ожидании ответа. Крови твари хватило лишь на то, чтобы снять первый голод, но в желудке до сих пор царила пугающая, сосущая пустота и о том, чтобы попытаться загипнотизировать мага не могло быть и речи. Оставалось смиренно ждать приговора. Ну и постараться не капать голодной слюной на лицо собеседника. Этого никто не любит.
   - А почему не чаще трех раз в месяц? - Тут же заинтересовался Вешил, в котором еще яростнее разгорелся огонь исследователя.
   Оно и понятно. Даже магам не часто удавалось вот так запросто пообщаться с кровососущей нежитью без риска для жизни. Обычно вампиров убивали на месте, либо вампиры сами убивали магов, если последнее являли трагическую нерасторопность в усекновении. С упырями же особо не побеседуешь. Они народ не то чтобы совсем не разговорчивый, просто в большинстве своем неразумный, а весь словарный запас упыри используют преимущественно для того, чтобы заманивать особо доверчивых в ближайшую подворотню дабы там без помех жертву обескровить.
   Вампир заинтересованность мага воспринял как добрый знак и чуть не упал с дерева от радости. Лишь в последний момент неимоверным усилием воли удержался от падения, опасаясь спугнуть мага слишком внезапными объятьями. Может не так понять.
   - Просто значительные кровопускания отрицательно сказываются на здоровье донора, если их делать слишком часто, разумеется. А вот если подойти к этому делу с умом, то наоборот - оздоравливают организм, даже омоложению способствуют. - Наставительно изрек вампир, благоразумно умолчав о еще одном последствии укуса вампира.
   Дело в том, что обескровить свою жертву полностью за один укус. Просто столько крови, сколько содержится в человеческом организме, желудок вампира вместить не в состоянии. Разумеется, при условии, если сам вампир питается регулярно. Но в слюне вампира содержится особый ингредиент, позволяющий создавать упырей. Чем чаще вампир кормится от одного и того же донора, тем больше шансов у жертвы переродиться в упыря, отрастить клыки и начать охотиться на себе подобных, пытаясь утолить жгучую жажду крови. Об этом обстоятельстве мало кто знал и Валсидал вовсе не горел желанием приоткрывать завесу тайны перед собеседником.
   - Даже так? - Удивленно вскинул бровь Вешил.
   Забота кровососа о его (мага) здоровье несколько удивила магистра. Нежить редко заботится о своих жертвах, обычно жрет и мнения не спрашивает.
   - Я могу предложить вариант получше. - Доверительно сообщил Вешил, отчего вампир все-таки потерял точку опоры и упал-таки в объятья мага, бесцеремонно опракинув последнего на спину.
   Правда между ними оказалась плотно зажата усекновенная тварь, которая неожиданно встрепенулась, издала оглушительный вопль (некую помесь между "пением" павлина и вороньим карканьем) и попыталась прокусить остатки одежды мага, но не преуспела. Толи неудачно выбрала место укуса, толи просто не хватило сил. Вампир стукнул будущий экспонат по затылку и тварь послушно обмякла.
   - Она жива! - Возрадовался маг.
   - Я заметил. - Невозмутимо кивнул Валсидал, белая полоса в его жизни расширялась с каждым мгновеньем все больше и больше. - Итак, я готов выслушать ваше предложение, милейший. И кстати, живая тварь стоит гораздо дороже. Вы слышали меня? Гор-ра-здо.
   - Согласен. - Азартно кивнул Вешил, даже не пытаясь избавиться от лишнего груза и подняться на ноги. - Как насчет каждодневного питания?
   Валсидал едва удержался от счастливого обморока. Вот это да! О таком подарке судьбы он не смел даже мечтать. Если он станет получать достаточно пищи, вернет свою прежнюю форму, можно будет задуматься о визите в собственный замок. Если, конечно, накопит достаточно сил, чтобы скрыться от вездесущих магов (расплодилось этой братии как кошек в марте, хоть бы ор какой на них напал что ли), ну или пробираться окраинами.
   - О! - Только и смог выдохнуть осчастливленный вампир. - Ты еще и друзей привлечешь.
   - Лучше. - Доверительно сообщил магистр, вызвав в нежити сладостную дрожь предвкушения. - Друзей ведьмы.
   - В смысле? - Нахмурился Валсидал, чей опыт общения с неудавшийся упырицей подсказывал, что у Светлолики друзей не то что бы нет совсем, просто их не много и связываться с ними себе дороже.
   - В прямом. Ее звери охотятся каждый день. Им не все ли равно употреблять добычу с кровью или без? - Сказав это Вешил ловко вывернулся из под вампира, рывком выдернул кожистую тварь и задал такого знатного драпака, что подковы на его сапогах слились в одно непрерывное мельканье.
   - Во дает! - Невольно восхитился Валсидал забегом мага. - С утяжелением да по препятствиям, а не на одном скакуне не догонишь. Его бы в сборную записать - пусть бегает. Однако, идея и впрямь хороша. Надо бы к ведьме сходить. Давно я ее не навещал. Как она там? Скучает поди. Нет. Ну, до чего эти маги нахальные! Такую знатную тварь спер и даже не попрощался. Одно слово - хам!
   Ваклсидал задумчиво почесал затылок опустевшей рукой. К худу или к добру, а маг подал ему замечательную идею на счет организации постоянного кормления. Правда для ее воплощения в жизнь вампиру придется договариваться с ведьмой, а если учесть то, что когда-то он сам практически обескровил ее, пытаясь превратить в упырицу, это будет тот еще разговор.
   - Ладно. Попытка не пытка! - Философски изрек он. - В конце концов раньше я пользовался большим успехом у придворных дам. Правда тогда я выглядел несколько иначе и одет был приличнее, а еще у меня свой личный парикмахер имелся... ну, и прочая прислуга, включая домашнего демона. С другой стороны замок и лесная избушка не одно и то же, а сама ведьма о светских манерах имеет смутное понятие, если не сказать, что не имеет понятия вовсе. Эта девушка точно не привычна к политесу в комплексе с расшаркиванием по дорогому паркету. Хотя в любом случае без презента тут не обойтись. - Решил он и затосковал.
   У бывшего владельца сокровищ, замка, наследника славного вампирского рода, чей герб повергал в малодушный трепет врагов, а всех прочих заставлял кусать локти в бессильной зависти, на данный момент из личного имущества имел лишь потрепанные видавшие виды штаны. Да и те были презентованы ему из жалости дабы он не оскорблял видом своего голого костлявого зада местных обитателей. Будто всякие там белки, ежи и суслики имеют другую одежду кроме собственной лохматости.
   От природы Валсидал не был жадным, но интуиция подсказывала что сейчас не тот случай, когда ради того чтобы доставить удовольствие даме следует снимать с себя последние штаны. Это как раз тот случай, когда согласие женщины лицезреть тебя обнаженным, скорее пугает, чем радует. Вампир тяжело вздохнул. Да-а-а. Не тот он нынче стал. Ой не тот. А вокруг не удавшейся упырицы как назло вертится слишком большое количество особей противоположного пола. Даже полуэльф и тот обещал собственному папаше приударить за ведьмой. А он смазлив, высок, нагл и обходителен как демон-искуситель. Словом, такие девкам нравятся.
   - Придется бить на жалость. - Обреченно вздохнул Валсидал и поморщился. Ему претили попытки очаровывать особу противоположного пола как-то иначе, чем личным неповторимым шармом, светским лоском и обаянием. - Человеческие женщины чувствительны ко всякого рода ущербным, может, и в этот раз подействует. Скажусь больным... лучше всего смертельно больным, но с мизерной надеждой на выздоровление. Пусть себе лечит. На то она и ведьма.
   Решив так, вампир понял, что практически гениален и если бы в свое время был допущен до штаба главнокомандующего армией как стратег, вампиры ни в жизнь не проиграли бы, и сразу возгордился своим умом в купе с небывалой сообразительностью. Однако перед визитом к Светлолике все-таки следовало хорошенько вымыться и лишь потом пытаться поразить лесную отшельницу широтой своей бессмертной души и образованностью. Ведь он собирался вызвать в девице жалость, а не омерзение. Единственным местом, пригодным для омовения было Ведьмино озеро. Нежити водилось в нем много, да и просто зубастых тварей, мечтающих отхватить кусок чужой плоти, хватало. Но не в болоте же плескаться в самом деле.

Глава 4

   Вяз Дубрович благополучно достиг Ведьминого озера, с комфортом устроился на его берегу, усевшись на гладкий пень и принялся наблюдать как жадные щупальца ядовитого тумана с острова Беримор пытаются дотянуться до берега. К счастью как не ярился туман, образовавшийся из смолы особого сорта деревьев, в попытках дотянуться до обитателей Безымянного леса, чтобы задушить в своих смертельных объятьях, никогда не дотягивался. Опадал в бессильной злобе где-то на середине.
   Хозяин вод редко являлся на зов сразу, так что леший справедливо рассудил, что не чего ноги почем зря трудить, в ожидании. Он наотмашь ударил сучковатой рукой по воде, пустив рябь по гладкой поверхности. Небольшая, но очень зубастая рыбешка тут же попыталась воспользоваться случаем и вцепилась в длань лешего с энтузиазмом бывалого волкодава. Леший хватку мелочи оценил по достоинству. Такую тварюшку за хвост дернешь - без руки останешься. Но Вяз был калач тертый, знал как от любой хватки избавиться не даром лесным хозяином прозывался, разжал челюсти зарвавшейся хищницы приемом особым и от души запустил вытаращившую глаза рыбу подальше в озеро. Из воды тут же вынырнула чья-то зубастая пасть и жизнерадостно заглотила подарок судьбы, ниспосланный ей свыше.
   Следом из озера показалась золотоволосая русалка Маришка, стрельнула в сторону лешего голубыми с поволокой очами, вздохнула томно так, что из-под воды призывно всколыхнулись жемчужно-белые полукружья соблазнительных грудей.
   - О, какой мужчина к нам пожаловал. - Хрипло выдохнула она. - А вы к нам что-то зачастили, гость дорогой. Аль понравился кто и сказать боитесь?
   - Тьфу ты, балаболка хвостатая. - Сплюнул леший. - У меня своя хозяйка в доме имеется справная, домовитая, чтобы я такой вот мелочью пузатой, да бесстыжей интересовался.
   Русалка ничуть не обиделась на отповедь, хихикнула, растянула в улыбке губы полные, показала ровный жемчуг зубов.
   - А у моего батюшки в лесу тоже хозяйка имеется, но и маму мою он вниманием своим не обделяет. Может, и мы с вами... того... сговоримся?
   - Я тебе сговорюсь! Я тебе сейчас так сговорюсь! - Хозяин вод шумно вынырнул на поверхность и, не теряя времени даром, отвесил родительский подзатыльник златокудрой прелестнице.
   Русалка коротко взвизгнула и отплыла от отца на безопасное расстояние от греха подальше. Хозяин вод был гневлив, но отходчив. Впрочем, на крайний случай у Маришки имелось свое действенное оружие: поплакаться о своем девичьем горе матери - озерной деве Лагерте. Тут главное не перегнуть палку, а то запросто можно схлопотать по хвосту еще и от родительницы чтобы впредь отцу не перечила.
   - Не посмотрю, что мамина любимица, возьму жичину и так отхожу пониже спины, неделю плавать больно будет, компрессы на пострадавшее место прикладывать будешь и все глупости из головы повыкидываешь. - Продолжал бушевать строгий родитель, да так, что на спокойной глади Ведьминого озера даже некоторое волнение образовалось, а мелкая рыба поспешила попрятаться кто куда.
   Зашибет хозяин в гневе и не заметит.
   - Про какие глупости, папенька, говорить изволит? - Удивленно изогнула красивую бровь русалка, позаботившись, чтобы с берега ее было видно только с выгодного ракурса, ни и еще чтобы разгневанный отец не дотянулся и не воплотил свою угрозу в жизнь. - Я, между прочим, в самом что ни на есть брачном возрасте нахожусь и вполне созрела для продолжения рода. В мои года маменька уже маленьких русалочек нянчила, а ко мне еще даже никто не сватается. Али я не хороша? Хороша ведь. Как есть хороша! Вот и приходится самой жениха искать раз родной отец о семейном счастье дочери не заботится.
   От такой отповеди хозяин вод опешил. Почесал пятерней затылок с торчащими вместо волос во все стороны водорослями, смущенно погладил окладистую зеленую бороду. К слову сказать, дочерей у хозяина вод имелось множество. От кикиморы Береники рождались оборотницы-мухоморницы. От озерной девы Лагерты, чей облик текуч и переменчив как водная стихия, но неизменно прекрасен - русалочки прелестные, хохотушки да певуньи неутомимые. При таком многочисленном семействе даже в самой столице женихов каждой не скоро сыщешь. На одном приданном разоришься. А через Безымянный лес даже дороги наезженной нет, тропки только и те звериные.
   - Да где же жениха взять? Ведь в глуши живем. - Беспомощно развел руками он.
   - Неужели? - Недоверчиво прищурилась русалка, подбоченившись. - Только что-то ведьму это обстоятельство ничуть не смущает. Вокруг нее вечно какие-то мужчины крутятся, то сарай они ей толпой ладят, то так просто поздороваться пришли и не поленились в нашу глушь заглянуть. Даже вон вождя двуипостасных в женихи ей прочите. А нам, бедным русалочкам, что? Тихо стоять в сторонке, ожидая своей очереди, прикажете?
   Водяной вперил в дочь взгляд переменчивых глаз, чей цвет менялся в зависимости от настроения владельца. Сейчас они были темно-синие, почти черные от гнева. И не мудрено. Строптивая девица вздумала пенять отцу на нерасторопность в деле сватовства. Была бы человеком - в миг единый в монастырь сослал. Да вот беда - русалка она. А русалку и сослать-то особо не куда. Иногда это обстоятельство сильно печалило хозяина вод. "Знал бы что с детьми такие хлопоты, может, и не женился бы вовсе", - вздохнул про себя он.
   - Обещанного три года ждут. - Наставительно изрек леший, вызвав в водяном волну благодарности.
   - И к тому же ведьма не является претендентам на свою руку обнаженной. У нее не только верх, но и ноги скромно прикрыты: хоть в штанах она хоть в юбке. - Поучал дитя водяной, но Маришка только фыркнула, вызвав в отце глухое раздражение.
   Но силы у него были уже не те. Куда ему на старости лет гоняться за молодой проворной русалкой, чтобы проучить нахалку хорошей розгой. Еще осрамиться ненароком, высмеет его юркая Маришка, ускользнет в зарослях водорослей, лишь мелькнет блестящий русалочий хвост в прощальном взмахе.
   - Глупость какая. - Звонко рассмеялась Маришка. - Всем известно - товар лицом показывать следует, чтобы потом никаких недоразумений не случалось. Слышала я в странах далеких женщины столько ткани на себя наматывают, что мужчине ни лица, ни фигуры не угадать. Лишь в первую брачную ночь истина откроется и скорее всего постигнет новоиспеченного мужа сильное разочарование. А мужчины они как пчелы - любят сладенькое. Пчелы же на мед собираются, а не на уксус летят.
   - Ты, девка, еще дитя не разумное, а к отцу с критикой лезешь. Виданное ли дело, чтобы яйца курицу уму разуму учили? - Осуждающе покачал головой Вяз Дубрович. И эта строптивица еще во вторые жены набивается? Да она с самим ангелом, сошедшим с небес, ужиться не сможет. - Слышал и я про эти страны дальние. Так там у них жен матери выбирают, а мать сыну дурного не посоветует. На то она и мать, чтобы дитю своему желать лучшего. От того у них почти нет разводов. Что же касается сладкого, то его обилие плохо сказывается на здоровье, да и на фигуре тоже. Мужчина же вряд ли выберет в жены ту, что расхаживает полуголой перед многими. Так ведь можно ночью за стаканом воды встать, а пока жажду утоляешь, на твоем месте другой спать пристроится. Вон Светлолика, если надо и метлой слишком настойчивых со двора прогонит. Такую жену не страшно одну оставлять. Ее и медведь шатун десятой дорогой обойдет, ежели она не с той ноги с утра встала.
   Маришка задумалась. Не то чтобы она была целиком и полностью согласна с лешим, но если мужчины перестали клевать на приманку, то, наверное, тактику стоит менять. Может, правда выменять у морских подруг красиво украшенные бюстики? К тому же затейливо сшитое белье больше подчеркивало прелести, преподавая в более выгодном свете. Так и приличия будут соблюдены, и плавать обновка мешать не станет. Маришка с тихим всплеском удалилась обдумывать практически гениальную идею к общему удовольствию собравшихся.
   - Даже не попрощалась, паршивка. Распустились они у меня совсем. - Тяжело вздохнул хозяин вод, расстроено поглаживая усы.
   - Так всегда бывает, когда в доме много женщин. - Деликатно заметил леший.
   Мол, ты же не виноват, что у женщин по семь пятниц на недели бывает.
   Хозяин вод удовлетворенно кивнул, соглашаясь с дипломатичным заявлением Вяза Дубровича.
   - Да-а-а. Женщины, они как соль: с ними не сладко, но и без них не вкусно будет. - Добавил водяной. - А ты сам зачем пожаловал? Просто проведать, да о погоде побеседовать, али дело какое имеешь ко мне? Так не томи длительными вступлениями. Не ровен час доченька любимая клянется к Лагерте и будет мне дома сцена семейная во множествах действиях...
   Хозяин вод не удержался и поморщился. Озерная дева обладала переменчивым нравом водной стихии и неизменно находила, что супруг ее во всем ущемляет. Мол, у кикиморы чаще бывает, на дольше остается, подарки Беренике достаются не в пример лучше, а мухоморницы же женихов себе разве что не из самих селений приманивают, заставляя своих менее удачливых сводных сестер бледнеть от зависти, что отрицательно сказывается как на внешности русалок, так и на их характере. Спорить же с озерной девой было не только бесполезным занятием, но и утомительно. Лагерта успешно пользовалась своей ученостью, скрупулезно записывала визиты своего супруга и другие события их тройственного союза в тетрадку, потому кругом оказывалась права. Хозяин вод не раз пытался выкрасть рукописный аргумент супруги, дабы предать огню сей опус, но пока ни одна попытка не увенчалась успехом.
   - Так я это... по делу к тебе. - Немного смутился леший, привыкший к долгому предварительному хождению вокруг да около прежде, чем дойти до истинной причины своего визита. - Ко мне Светлолика приходила. Вот.
   Водяной задумчиво почесал затылок. Ведьма к лешему пришла - эка невидаль. Они почитай каждый день видятся, а иной раз и по нескольку раз к ряду.
   - И что хотела? - Осторожно поинтересовался хозяин вод, прекрасно знавший, что леший просто так попусту тревожить не станет. Не такой у него характер, чтобы по пустякам панику разводить. - На счет женихов совета спрашивала или с урожаем проблемы возникли?
   - Ни то ни другое. - Печально покачал головой Вяз Дубрович. - Женихов у светлолики полно лукошко, хоть отбавляй. Только вот в Хренодерки ведьмаки понаехали. Я, конечно, лес от посторонних тут же закрыл, так что с женихами пока увы - перебои образовались. Войти-то в лес невозможно стало. Явление это временное... надеюсь. Только пока незваных гостей не справадим. Ничего, пусть девка передохнет маленько, в разум придет. Наверняка от мужских особей уже в глазах рябит... А мужа выбрать - это вам не кабан чихнул. Он надежен должен быть, по сердцу прийтись, ну, и условий местных не опасаться. Может, к местному кому приглядится...
   - И то верно. - Одобрил хозяин вод, припоминая, что Вяз как раз хотел бы видеть вожака двуипостастных Олека в качестве супруга лесной отшельницы. Впрочем, сам двуипостасный был только за. Оставалось лишь девушку убедить, а на это время требуется и обстановка романтическая. - На кой ляд нам сдались эти пришлые?
   - С урожаем тоже все хорошо. - Добавил леший, счастливая улыбка коснулась его губ, когда он вспомнил как сияющий лунным светом бык из приданного Лагерты пахал поле для ведьмы. - Да дождя засеять успели. Добрые всходы будут. Я проверял.
   - Это хорошо. - Искренне порадовался за Светлолику водяной.
   Дела у ведьмы идут хорошо, значит приманенный ею дождь не станет для леса последним и Ведьмино озер не обмелеет. Будет где русалкам поплескаться, рыбе поплавать, да прочей водной живности порезвиться. Ну и зверью разному напиться.
   Леший же еще немного поерзал на своем пеньке, совершенно не понимая как подступиться к волнующему вопросу и решил зайти осторожно - издалека:
   - В Хренодерки ведьмаки заявились. - Трагическим голосом возвестил он.
   Хозяин вод изогнул зеленую кустистую бровь в удивлении. Эту новость леший уже сообщал. Зачем же он стал повторяться? Ведьмаки, конечно, соседство не приятное, но и Вяз Дубрович не из тех, кто посиживает сложа руки на коленях и ведет светские беседы, когда враг топчется на пороге. А в том, что ведьмаки пожаловали не с добрыми намереньями, водный хозяин не сомневался. Никто не стане присылать ведьмаков просто букет цветов передать. Всем известно - от этой братии добра не жди и коль пожаловали - сразу готовься к худшему.
   - Ты это уже говорил. - На всякий случай напомнил собеседнику хозяин вод, а подслушивавшая разговор старших любопытная Маришка изрядно наглоталась воды от возбуждения.
   Она как раз поняла, что бюстики в гардеробе - вещь хорошая, но не своевременная. Грудь и позже прикрыть можно, а вот новости не всякий раз раньше всех узнаешь. "Ну ведьмаки, ну, борцы с нежитью, но и мужчины тоже", - справедливо рассудила она про себя. А несколько лишних мужчин в Безымянном лесу - это всегда перспектива, если не на счастливое замужество, то хотя бы на пару романтических свиданий точно.
   - И по чью душу слетелись эти стервятники? - Вопросил хозяин вод гостя, поежившись от нехорошего предчувствия.
   Заранее знал, что ответ наверняка не понравится.
   - По всему выходит, за Светлоликой пожаловали. - Тяжело вздохнул леший и почувствовал некоторое облегчение, словно камень с души снял. Вот уж действительно пополам разделенная ноша вполовину меньше тянет. - Больше им делать нечего.
   "Нет, ну ты погляди какая девка популярная!" - Буквально позеленела от зависти Маришка. - "Мало того что женихи из дальних сел свататься понаехали, так еще и ведьмаков приманить умудрилась! Это ж каким медом надо быть с ног до головы перемазанной, чтобы такое на запах слеталось?"
   - Плохо. - Покачал головой водяной. - Такие гости нам без надобности. Гнать их поганой метлой надобно и след хорошенько замести, чтобы вернуться не смогли. Так я думаю.
   - Так ведь и я того же мнения. - Согласно закивал Вяз Дубрович, несколько ободренный горячей поддержкой хозяина вод. - Как я уже говорил, лес от них закрыл, как только о приезде узнал.
   "Закрыл он", - вздохнула про себя русалка и дернула хвостом с досады, но опомнилась и замерла на месте. Не увидел бы папенька ряби подозрительной на воде. Как прознает, что она тут уши греет, разговоры важные подслушивая, точно выпорет так, что неделю плавать с трудом станет. - "А на наши нужды всем плевать! Уж погоди, батюшка, расскажу все маменьке про ваши с лешим козни. Она быстро объяснит как мужчин от леса отваживать".
   Не откладывая дело в долгий ящик золотоволосая русалка плеснула хвостом и исчезла в пучине Ведьминого озера по этому продолжение разговора пропустила.
   - Это ты хорошо придумал. - Одобрил водяной хитроумный маневр лесного хозяина. - И без того чужаками в Безымянном лесу хоть пруд пруди. Просто плюнуть не куда тут же в мага плевком угодишь. Селян правда жалко, но и они не много потеряют. Для грибов и ягод не сезон еще, а зима уже кончилась и дров им много не надо. Обойдутся теми, что есть.
   Вяз Дубрович польщено потупился. Оно, конечно, лестно, когда твои заслуги оценены по достоинству, но ведь на деле не все прошло так же гладко, как в разговоре прозвучало. Закрыть-то лес он закрыл, а ведьмаки все одно в Безымянный лес просочиться успели. Вот ведь до чего пронырливые создания - без мыла в любую щель пролезут. Пришлось сознаваться в своей неудаче. Так мол и так, промашечка вышла: ритуал провел по всем правилам, а со временем не угадал. И не мудрено. Любое действо магическое времени на приготовления необходимые требует. Попытался поправить ситуацию, водил ведьмаков по лесу всю ночь напролет, ног собственных не жалея. Думал: напугаются ироды, да домой восвояси вернутся, стоп от усталости не чуя. Ан нет. И тут просчитался леший. Ведьмаки оказались ребятами не промах, рассредоточились по лесу так, что теперь этих супостатов с собаками не скоро сыщешь. Хотя... если Светлолика пустит по их следу своих оборотней, может, что и выйдет путевое. Но этот метод стоит приберечь напоследок, когда других вариантов не останется. Не ровен час перепугаются ведьмаки и зверушек покалечат. Расстроиться девица. Еще леший поведал о том, как ведьма случайно наткнулась на ведьмака и эта нежданная встреча так ее потрясла, что Лика ратует за скорейшее выдворение незваных гостей за лесную опушку, чтобы зря глаза не мозолили и не вводили местных хищников в грех чревоугодия. Не ровен час сгинут пришлые в чьих-то крепких челюстях, в луженых желудках переварятся и поминай как звали. А исчезновение стольких охотников на нежить при исполнении разом может сильно обеспокоить работодателя, их пославшего. Тогда в лес хлынут толпы магов, чтобы выяснить что же такое приключилось с ведьмаками? Намусорят, кусты поломают, под каждый камушек нос свой длинный сунуть не побрезгуют. Оно нам надо?
   Водяному это надо не было. Он задумчиво почесал свой нос, который был настолько хорош, что за неделю кулака чуял. Жизнь с двумя женами как ничто способствует развитию некоего шестого чувства сродни ясновиденью.
   - И где же мы их искать станем? - Как всегда зрил в самый корень хозяин вод, почесывая зудящий к явным неприятностям нос.
   "Да-а-а. Вяз Дубрович горазд лихо перебрасывать проблемы со своей больной головы на чужую здоровую", - с тоской вздохнул водяной, предчувствовавший очередной скандала с озерной девой Лагертой. Супруга точно не поверит, что благоверный решил выйти на сушу лишь для восстановления спокойствия в лесу, то есть по великой необходимости, а не возжелав жарких ласк второй жены кикиморы Береники. Вот ведь женщины! Без них плохо, но и с ними совершенно невозможно. Если Береника мудро не выказывала свою ревность к Лагерте, то озерная дева предопочитала не таить истинных чувств, постоянно вела подсчеты подарков как преподнесенных ей, так и кикиморе, сколько дней и ночей муж провел в обществе той или другой, чтобы тыкать исписанными мелким подчерком бумажками в лицо благоверного при каждом удобном случае и без оного. Не приятно, а выходить на сушу придется. Ведьмаки - существа сухопутные.
   - А разве они не у твоих дочерей застряли в гостях? - искренне удивился Вяз Дубрович.
   Леший прекрасно знал, что коли в лесу пропал парень и его не разорвали хищники, то искать его у мухоморниц или русалок следует. Что те, что другие очень заманивать парней в свои сети горазды. Мало кто от их внимания ускользает. Один лишь вампир счастливо избегает общество девиц, а магами же почему-то толи побрезговали, толи про запас оставили.
   - Не правда это. - Покачал головой водяной. - Я бы знал.
   - Плохо. - Закручинился Вяз, который рассчитывал на быстрое решение проблемы. - А как насчет шишиг?
   Шишиги мало чем отличались от русалок и по сути являлись одной из их разновидностей. Основное отличие состояло в том, что шишиги имели обыкновение пополнять ряды утопленников всеми подряд, не взирая ни на пол, ни на возраст, ни на расовую принадлежность. Всякий знал - с шишигами поведешься, назад не вернешься.
   - Тоже мимо. - Покачал головой водяной. - Шишиги тоже девки. Случись им ведьмаков залучить, не утерпели бы, перед моими трофеем похвастали. А мои, сам знаешь, тут же ко мне прибежали бы на злую судьбу девичью пожаловаться. Мол шишигам все счастье само в руки плывет. Ведьмаки и те им попались, а о бедных русалочках не кому позаботиться, даже родитель и тот все обещаниями кормит.
   Леший закручинился, затосковал, ведь ему предстоял не только ведьмаков обнаружить, но и вывести их из леса. А внутренний голос подсказывал ему, что ведьмаки вряд ли запрыгают от радости, если Вяз Дубрович в щедрости своей предложит им совместную прогулку по лесу. Тем более, что сам же их уже водил всю ночь на пролет. Впрочем, плох хозяин, самых отдаленных уголков собственных угодий не знающий. Но от этих знаний лешему становилось жутко до мурашек на спине. Вяз Дубрович издал мученический вздох прежде, чем озвучить собственные сомнения собеседнику. Да и к такому водяного подготовить следовало. Поэтому он решил начать как всегда издалека, решая проблемы поочередно, а не все разом.
   Хозяин вод выслушал лешего с задумчивым выражением на лице. По его мнению, кто выводить ведьмаков из лесу станет не так уж и важно. Их сперва разыскать следует, а Безымянный лес - это не десяток елок, сосенок и прочих деревьев. Он огромен. Пара изрядно заплутавших ведьмаков не скоро в нем отыщется, если даже до сих пор живы остались.
   - Ты, Вяз, погоди телегу оперед лошади ставить. - Глубокомысленно изрек он. - Кого выводить-то надобно? Вот как всех соберем в кучу, так и погоним прочь из лесу, да с таким шиком проводим, чтобы впредь не единая мысль о возвращении в Безымянный их головы ведьмачьи не посетила.
   Идея Вязу понравилась. Умеет хозяин вод мыслить стратегически и до других свои мысли донести в доходчивой форме. Самому Вязу подобное удавалось не всегда.
   - Согласен. Только того, на которого наткнулась Светлолика, следует выпроводить чуточку раньше. В конце концов, найдем мы его товарищей или нет не известно, а этот может потеряться. - Заметил леший.
   Водяной не мог не согласиться с доводами лешего. Ведьмаки - народ зело зловредный. С этого типчика станется затеряться где-нибудь в бескрайнем лесу, свернуть свою ведьмачью шею или угодить кому-нибудь на обед чисто из вредности. Но что-то подсказывало водяному, что ведьмак не настолько доверчив, чтобы безропотно последовать за лешим или водяным к выходу из леса. Охотники на нежить видели всякое и привыкли нежити не доверять. Всем известно - заманивание - одна из самых успешных тактик монстров.
   Хозяин вод поделился своими сомнениями с Вязом Дубровичем. Оба крепко задумались. В конце концов трудно помогать тому, кто вовсе не желает принимать твою помощь.
   В это время откуда-то из густого сплетения ветвей деревьев, чьи корни так глубоко проросли в землю, что крепко держали могучих исполинов даже на самом краю обрыва с громким всплеском и воплем нецензурного содержания упал вампир.
   Валсидал как раз собирался принять ванну перед встречей с ведьмой, чтобы предстать перед ней если не во всей мужественной красе, то хотя бы чистым. Следуя своей привычке, вампир предпочитал передвигаться исключительно по ветвям деревьев так как справедливо полагал будто на земле для него таиться гораздо больше опасностей, чем наверху. Отчасти это было правдой. В густой весенней листве деревьев меньше шансов, что на тебя нападут сверху, хотя хищников все равно хватало. Одна кожистая тварь чего стоила пусть она и охотилась не за ним.
   Разговор лешего с хозяином вод сильно заинтересовал вампира. Ему тоже до зуда по всему телу хотелось спровадить ведьмаков из леса. От охотников на нежить самой нежити ожидать чего-то хорошего не приходилось. В какой-то момент увлеченный подслушиванием Валсидал перебрался на слишком тонкие ветви, чтобы хорошенько расслышать каждое произнесенное слово. Вот ветки и не выдержали вес худосочной нежити, вампир полетел вниз вверх тормашками, ругаясь на всех известных ему языках. Надо отдать должное вампиру, за свою долгую жизнь языков изучил он не мало, знал даже несколько мертвых, о существовании которых нынче помнили лишь ученые.
   - М-да. Раньше я падал более изящно. - Пробормотал Валсидал, барахтаясь во все еще по-весеннему холодной озерной воде. - Хорошо хоть воды не нахлебался.
   - О! Какой мужчина. - Страстно зашептала Маришка в ухо вампира, страстно обнимая холодными руками ребристый торс нежити. - Не волнуйся, красавчик, разве я могу дать утонуть своему будущему супругу? Папа! Благословите нас! Он мне нравится!
   Осознавший в какую ловушку случайно угодил вампир забился в казалось бы хрупких девичьих руках, но не преуспел. На поверку руки оказались не такие уж хрупкие, а объятья по силе не уступали медвежьим и всем своим видом русалка демонстрировала решимость бороться за свое будущее семейное счастье до конца, не взирая ни на какие жертвы с обоих сторон.
   Хозяин вод смерил будущего зятя задумчивым взглядом переменчивых как подвластная ему водная стихия глаз и подумал, что породниться с вампиром не самый плохой вариант. Вряд ли с замужеством Маришка угомониться и превратится из беспокойной русалки в степенную замужнюю матрону, но по крайней мере наличие мужа направит ее кипучую энергию в другое русло.
   - Да пес с вами, женитесь. - Махнул рукой водяной. - Теперь, сынок, она твой крест. Неси его с честью, ну или как придется. Всевышний тебе в помощь.
   Благословение не совсем то. На какое обычно рассчитывает девушка, но Маришка радостно пискнула и поволокла застывшего от ужаса Валсидала вниз за собой. Нужно же представить будущего мужа еще и матушке, раз батюшка уже дал добро. Валсидал, чье лицо просто перекосило "радостью" свалившегося на него счастья отмер и затрепыхался с удвоенной силой, судорожно пытаясь найти выход. В результате только наглотался воды, закашлялся, но сумел прохрипеть прежде, чем скрыться под водой и пустить прощальные пузыри:
   - Я знаю как вывести ведьмака...
   Хоть заявление вампира прозвучало примерно так же как у неопрятного зазывалы на ярмарке "Хотите вывести стойкие пятна на одежде, спросите меня как!" И тем не менее хриплый полустон полувопль Валсидала был услышан.
   - Стоп! - Гаркнул во всю мощь своего горла хозяин вод, заставив всех присутствующих, включая рыбу и даже раков на дне озера, нервно вздрогнуть от неожиданности.
   Маришка остановилась, но добычу из рук не выпустила. Столько усилий затрачено на поимку и она не даст им пропасть втуне.
   - Что ты там бормочешь? - Поинтересовался водяной у судорожно хватающего воздух ртом вампира. - Ну? Что ты молчишь как рыба об лед? - Не дождавшись внятных объяснений продолжал допрос хозяин вод. - Дорогая, ты уже помолвлена, может, дашь будущему супругу чуть побольше свободы, чтобы он мог вздохнуть. А то ведь не ровен час задохнется от счастья, так семейной жизни и не отведав.
   Но русалка и не подумала внимать отцовским доводам. Она придерживалась мнения, что раз уж удалось изловить счастье, так следует держать его изо всех сил, не смотря на разговоры окружающих. Окружающие, они ох как до чужого счастья завистливы.
   - Теперь он мой, навеки пленный. - С придыханьем томно обозначила сою позицию по отношению к вампиру Маришка.
   - А никто и не возражает. - Согласился с притязаниями дочери на бессмертные руку и сердце водяной. - Просто позволь ему высказаться, пока его слова еще что-нибудь значат.
   - Что значит пока? - Нервно поинтересовался Валсидал, побежденный, но еще не сломленный.
   - Женишься - увидишь. - Многозначительно заверил будущего зятя хозяин вод.
   Не смотря на кажущуюся безвыходность ситуации вампир не спешил окончательно впадать в панику. В конце концов он умудрился сбежать из Сартакля, а уж покинуть крепкие объятья русалки для него вообще плевое дело. Хотя, конечно, на это потребуется некоторое время. Но тут главное его пережить.
   - Ладно. Пускай вещает. Только коротко.- Скрипя сердце согласилась Маришка.
   Пока ее не просили отпустить законную добычу и ладно. Но уж очень ей не терпелось трофеем своим перед сестрицами похвастаться и посмотреть как вытянуться их лица от зависти. Ведь никому из них, даже самым ловким, не удалось получить в мужья бессмертное существо. Вампиры же вообще считаются вымершими, а значит, редкость необычайная.
   Валсидал понял, что это действительно последний шанс избежать брачных уз, по этому следует призвать на помощь все свое красноречие, но вот беда - красноречие отчего-то не призывалось. Возможно, сказался некоторый недостаток общения, ведь вампир провел последние несколько сотен лет в заточении, а освободившись, находил не много желающих побеседовать.
   - У ведьмы гостит жрец. - С самым таинственным видом сообщил Валсидал уже всем известную новость.
   - Ну и что? - Фыркнул Вяз Дубрович. - О том мы и без тебя ведаем. - Ты либо по делу что-нибудь говори, либо вон... - кивок в сторону кусавшей в нетерпении губы русалки - к свадьбе готовиться ступай. Глядишь, женишься не такой дикий будешь. Да и приоденешься тоже, отъешься...
   Валсидал затосковал. Жениться он не хотел. Не то чтобы вообще. Ведь привести очаровательную родовитую вампиршу с хорошим приданным в замок необходимо хотя бы для продолжения практически исчезнувшего вампирского рода. Но с русалкой связывать свою жизнь определенно не стоило. Не понятно какой гибрид от такого союза на свет появиться. Аристократичные предки, свято чтившие чистоту вампирской крови в гробах попереворачиваются.
   - Так это... - Смущенно залепетал Алукард, ненавидя себя за напавшее вдруг косноязычие. - Жрецы всем внушают доверие. Что если ведьма с ним поговорит и он (жрец) ведьмака из леса выведет.
   Леший и водяной призадумались. Дружно зачесали в затылках, словно репетировали до этого неделю. Здравое зерно в идее вампира было. Только вот согласится ли Гонорий провожать противное Всевышнему существо в Хренодерки. Ведь всем известно, что жрецы никогда не скрывали свою не любовь как к магам, создающим ведьмаков так и к их творениям. Магов обвиняли в гордыне. Мол, они давно в ересь впали и ремеслом своим еретическим до того кичатся, что теперь и роль создателей на себя примеряют. А создателем может быть только Всевышний, что создал все живое в мире и лишь из величайшего своего терпения еще не извел всех магов под самый их гнилой корень.
   - Так уж и станет жрец ведьмака спасать. - Озвучил свои опасения водяной. - Он же служитель Всевышнего, а ведьмак - существо богомерзкое, от нежити мало чем отличающееся. Говорят, от нежити ведьмаки и род свой ведут.
   - Твоя правда, хозяин вод. - Кивнул Вяз Дубрович. - С точки зрения жрецов ведьмаки даже хуже нежити. Нежить, она нежитью на свет белый народилась. Такой уж ее Всевышний сделал на устрашение другим расам и как напоминание о бренности бытия. А ведьмаки согласились на трансформацию добровольно. Значит, хуже нежити. Они свой род предали.
   Вампир пожал плечами. С его точки зрения, попробовать все равно стоило.
   - Но жрецы - народ жалостливый. А значит, на жалость и давить следует. Вот пропадет ведьмак в лесу и в Хренодерки понаедут разные. Крестьян оберут, в лесу насорят. Всем притеснение устроят. Значит, жрецу спровадить ведьмака по скорее тоже выгодно. Пусть хоть водой святой окропит его напоследок, главное, чтобы убрался отсюда, от греха подальше.
   - Дело говоришь. - Согласился Вяз Дубрович и даже просветлел было ликом, но тут вспомнил, что Светлолика приходила к нему не только о встрече с ведьмаком поговорить и помрачнел. - Только вот беда, жрец болен и вряд ли быстро поправится. Да и сам ведьмак доверится ли жрецу?
   - Если не попробуем - не узнаем. - Твердо заявил вампир, добившийся, наконец, внимания к своим словам. И пока его будут слушать, русалка не станет тащить его на дно. - А я знаю одно средство чудодейственное, которое с постели даже смертельно больных иногда поднимает.
   - Какое же такое средство? И где его достать можно? - Вяз Дубрович даже поддался вперед от удивления, да так, что на пеньке своем покачнулся, едва не уронив собственное достоинство в глазах окружающих. - Вроде все средства Светлолика испробовала.
   - Все да не все. - Гордо заявил Алукард и подбоченился бы, если бы находился на земле, а не в воде. - Кровь вампира, ежели она свежая, чудеса с больными творит.
   Леший и водяной воспряли духом. Как ни сложна перед ними задача стояла, а решение для нее все же нашлось. Пусть не все ведьмаки найдены, но хоть кто-то из леса живым выйдет, а это все же лучше, чем вовсе ничего с какой стороны не посмотри.
   - Маришка. - Хозяин вод сурово сдвинул брови. - Придется тебе того... жениха до свадьбы на сушу отпустить для дела нужного.
   Русалка насмешливо фыркнула, хвостом по водной глади плеснула с досады:
   - Ну, вот еще! Только счастье свое встретила, так оно уже и закончилось? Где спрашивается, справедливость в этом мире, если девица из-за глупости ведьмаков страдать должна? Они в наш лес пришли незваны не гаданы, заблудились ровно телята несмышленые, а я теперь жениха должна лишиться? Да что же это делается?
   Но водяной остался не приклонен в решении. Быстро изловил и из девичьих рук вампира выцепил. Забилась Маришка в руках отцовских, заплакала от обиды. Одна бы она ни за что не попалась, а с будущим мужем в руках стала нерасторопна.
   - Ладно тебе. Не плачь. - Смягчился водяной, хотя руки до сих пор зудели от желания отшлепать строптивую дочь. - Всем известно, если что любо тебе - не держи крепко, отпусти. Если твое, обратно к тебе и вернется.
   - А если не вернется? - Завыла в голос обезмуженная русалка.
   - Значит, не любовь это была, а так... баловство одно. Обман чувств, словом. - Успокаивал ее водяной. - Как тогда с таким век вековать, дуреха? В ненависти что ли жить будете?
   Маришка всхлипнула, вырвалась из отцовской хватки и исчезла в воде, только хвост русалочий мелькнул.
   - Мамке жаловаться поплыла. - Тяжело вздохнул водяной, чей нос нестерпимо зачесался к неминуемым неприятностям. - А ты, вампир, если соврал нам, лучше сам из лесу уходи... не жилец ты будешь... не жилец. - Многозначительно добавил хозяин вод и запустил неудавшимся зятем куда-то в глубь леса.
   - Хорошо полетел. - Одобрил бросок водяного леший. - Быстро обернется. Ну, а как других искать станем?
   - К НЕЙ пойдем. - Тяжело вздохнул водяной.
   - К НЕЙ? - Внезапно севшим голосом переспросил Вяз Дубрович, и мурашки пробежали по его спине.
   - Именно. - Тяжело согласился он. - Больше не куда.

Глава 5

  
  
   Высокий нескладный парнишка Намурас с голубовато серыми глазами, целой копной непослушных вечно всклокоченных волос был учеником мага. И не просто какого-нибудь странного старичка не от мира сего, облаченного в видавшие виды мантию напяленную по ученой рассеянности наизнанку, что сомнамбулой бродит по собственной башне, подслеповато щурит глаза, постоянно путает заклинания и составы зелий, а настоящий боевой маг Флоднег. Флоднега знали, его уважали, а Намурасу завидовали все одногруппники без исключения. Ведь Флоднег вполне мог выбрать любого, а выбрал именно его, Намураса крестьянского сына, чей дар был обнаружен внезапно и практически случайно. В глазах родственников Намурас прыгнул выше головы уже тем, что умудрился поступить в академию. Везение, которое большинство односельчан приписывали не открывшемуся магическому дарованию, а исключительно жуткой пронырливости, якобы свойственной всей его родне. "Такие без мыла куда хошь влезут", - говорили они. Намурас на сельчан не обижался. Большинство из них дальше околицы никогда не ездили. Ну, в крайнем случае на лугах коз пасли или на ярмарку ездили вот и все путешествие.
   Флоднег же не ограничивался банальной муштрой собственного ученика, не задавал прочесть гору нудных научных трактатов от корки до корки, а брал на реальные задания. Мог справедливо полагал, что натаскивать будущих магов, выбравших борьбу с нежитью, нужно в боевых условиях на конкретных примерах. Правда на деле охота на монстров оказалось далеко не так интересно и захватывающе как это представлялось другим студентам. В основном Намурасу отводилась роль верного оруженосца при своем рыцаре. Флоднег, если пребывал в хорошем расположении духа, мог посветить парня в подробности дела, если же нет, маг ограничивался тем, что просто гонял ученика за различными ингредиентами для зелий или приманок, заставляя заботиться об оборотнях и чистить оружие. Впрочем, другим об этом знать вовсе не обязательно. Поэтому после возвращения с очередного задания Намурас так беззастенчиво приукрашивал собственное участие, что любая победа неизменно становилась результатом смелости и находчивости предприимчивого ученика, что и в бою смел, да и пожрать не дурак. Неудача же целиком ложилась на плечи неловкого мага, что отчего-то постоянно путался под ногами у героического парня. Не смотря на многочисленные противоречия в рассказах, байки гораздого приврать студента пользовались неизменной популярностью.
   Вот и сейчас Намурас сопровождал своего учителя на трудном задании. Не кто-нибудь, а сам глава совета магов Нилрем поручил Флоднегу изловить сбежавшего из замка-тюрьмы Сартакль вампира. Задание не только интересное, но и секретное. Уж Намурас постарается напустить такого тумана, в котором целая армия драконов мерещиться станет, а однокурсники сложат баллады в его честь. Он станет легендой.
   Сейчас парень стоял у костра над которым булькало в котелке аппетитное варево. Одним глазом Намурас присматривал за будущим обедом, непрестанно его помешивая, чтобы не подгорел, и читал занимательную книжку с не менее интригующим названием "Маг Катиджерн против черной шаманки Безымянного леса". Временами парень нервно вздрагивал в особо пугающих местах повествования и даже крестился ложкой, щедро разбрызгивая еду в разные стороны, чем сильно расстраивал рачительного полуэльфа Т.
   Боевой маг Т, чье эльфийское имя было труднопроизносимо не только пьяным человеком, но и трезвым (да что греха таить Титиалалликец не каждый и по бумажке прочтет правильно), был вызван в Флоднегом на подмогу, разумеется в тайне от главы совета магов. Ведь как ни крути, а задание носило гриф "совершенно секретно". Официально вампиров истребили столетия назад, но на самом деле совет магов предпочитал держать оставшихся вампиров в Сартакле, используя для своих целей.
   Впрочем Т не сильно помог своему другу в поимке постоянно ускользающего Валсидала. Вампир предпочитал оставаться на свободе и ловко избегал магических сетей и ловушек. При этом нежить периодически появлялась по близости чтобы поболтать, разумеется с безопасного расстояния, чем бесил магов до крайности.
   - Как ты можешь читать подобную гадость? - Недоуменно изогнул породистую бровь Т, который восседал под ближайшей елью в позе лотоса, пытаясь воззвать к эльфийской стороне своей натуры.
   Как известно эльф, особенно светлые (сам Т своим рождением был обязан как раз темному эльфу по этому преспокойно употреблял в пищу мясо), умеют войти в своего рода транс, слившись сознанием сначала с одним деревом, а затем, и с лесом целиком. Это умение могло сейчас сильно пригодиться полуэльфу. Так как благодаря своему неосмотрительному общению с отцом получил приказ доставить в клан Красной травы не только вампира живьем, но и быка из породы волшебного скота (считавшейся давно исчезнувшей), и редкую ведьму из меняющих облик. Отец Т любил коллекционировать волшебные редкости и никогда не упускал случая пополнить свою коллекцию. Саму ведьму найти было проще простого. Девушка проживала в Безымянном лесу в замечательной избушке из местного сорта дерева. А вот остальные будущие живые экспонаты еще предстояло обнаружить и изловить. Охота не задавалась, медитация тоже и раздраженный Т решил излить свое негодование на парнишке.
   - Это же чушь полнейшая. - Добавил полуэльф.
   - И вовсе никакая не чушь. - Тут же насупился парнишка.
   Вступиться за любимого героя, популярность которого неизменно подтверждали не только огромные тиражи каждой истории, но и зачитанные до дыр личные экземпляры книг. Поговаривали, что прочтением книг о приключениях мага Катиджерна грешили даже высокопоставленные маги. Разумеется, сами маги все отрицали, но это только подтверждало в глазах окружающих их правоту.
   - Действительно? - Насмешливо фыркнул Т. - Вот ты в Безымянном лесу сейчас находишься, а о черной шаманке здесь никто даже не слышал - тебя не смущает?
   Намурас шмыгнул курносым носом. Т, конечно, был магом авторитетным. У него на счету не одна удачная операция по устранению опасных видов нежити имелась, но Катиджерн... Катиджерн, на которого в тайне мечтал быть похожим любой студент и просто мальчишка. Катиджерн, чьи подвиги воспевались в книгах, причем подвиги были не только на ниве усекновения нежити, но и по соблазнению очаровательных дам любых рас. Катиджерн просто обязан был существовать во плоти.
   - Между прочим, вампиров тоже многие не видели, а он есть и в Безымянном лесу обретается. - Не сдавался Намурас, совершенно позабыв, что варево нужно постоянно мешать иначе подгорит, что оно и сделало.
   - Да что ты привязался к парню? - Вступился Флоднег за ученика. - Есть Катиджерн или нет, нам от этого ни тепло ни холодно. Да и черная шаманка нам до факела. Нам бы вампира изловить и назад вернуться живыми.
   "Еще не плохо бы вернуть утраченных вервольфов", - тоскливо вздохнул мужчина про себя. - "Но это как раз еще более не реально чем существование пресловутой черной шаманки".
   - Не скажите. Черная шаманка - очень зловредная. Похлестче местной ведьмы будет. Она на болотах обитает, по ночам из них выходит и людей туда заманивает, чтобы в жертву темному богу принести. - Наставительно изрек ученик, тыча при этом ложкой куда-то вверх, от чего создавалось впечатление, будто шаманка либо спускается с небес, либо просто предпочитает передвигаться по воздуху. - У нее изба из костей человечьих сложена, тын из острых кольев заточенных, а на каждый из них череп человеческий насажен. Ездит черная шаманка на огромном черном жеребце. На узду скальпы нашиты, чепрак из кожи человеческой сделан. В руках у нее плетка, пропитанная ядом гадюк, отловленных в брачный период.
   Чего-чего, а таланта рассказчика Намурасу было не занимать. Завладев вниманием слушателей, он принялся так самозабвенно врать, что даже сам умудрился уверовать в то, что придумывал буквально на ходу. От этого повествование обрастало новыми, далекими от реального текста книги, жуткими подробностями зверств, чинимых шаманкой, да таких красочных, что будь на дворе ночь, все уже в мокрых штанах сидели бы. Здесь были перечислены разнообразные пытки, производимые только чтобы потешить жестокость шаманки, которую когда-то умудрился бросить какой-то проезжий смазливый парень, отчего женщина озлобилась на все человечество вообще и мужчин в частности. Пошли в ход самые мерзопакостные зелья и трансформация жертв в таких невообразимых мутантов, что оставалось только позавидовать воображению как шаманки так и паренька.
   Намураса несло. Он заливался соловьем, сгущая и сгущая краски да так искусно - любой не верующий уверует.
   - А иногда, - вещал он. - Она и днем на охоту выезжает.
   - Как днем? - Нервно сглотнул Т, которого жизненный рассказ впечатлил до мороза по коже.
   - Ты же говорил, что она только по ночам выезжает, а у лошади ее глаза огнем пылают и дорогу освещает. - Согласился Флоднег, который счел несправедливым, что этакая жуткая жуть еще и днем по лесу шатается.
   Ночью еще куда ни шло. Хотя и ночью с такой встретиться один на один тоже не хотелось.
   Намурас моргнул. Он понял, что слегка перегнул с дневными вылазками. Такого в книге точно не было. Впрочем, он даже до середины увлекательного чтения не дошел. Может, там дальше что-то автор написал?
   - Так это... по лесу Безымянному ночью мало кто прогуливаться отваживается. - Нашелся Намурас и мысленно поздравил себя за гениальность идеи. Если в книге ее и нет, ее следовало там написать. - С жертвами у нее большая недостача случается. Приходиться днем наверстывать.
   - Да-а-а. Работает сверхурочно. Можно сказать на износ. - Восхитился вампир, который как раз собирался к Светлолике, но задержался, чтобы послушать интересную байку. - Не жалеет себя девка, не жалеет. Это самое... как это... трудоголик.
   На него зашикали. Валсидал обижено заткнулся. Впрочем, самому не терпелось узнать продолжение истории и он напряженно замер в ветвях ели, стараясь не упустить ни одного драгоценного слова.
   - Так вот. - Прочистил горло Намурас, поискал глазами флягу, чтобы сделать глоток воды, не нашел и пригорюнился. Вот так. Стараешься для других, ни горла ни фантазии не жалеешь и ни какой благодарности. - Иногда, когда черная шаманка не доберет нужное количество жертв, она днем на охоту выезжает. Тогда ее черный жеребец ступает совсем бесшумно, чтобы не спугнуть ненароком случайного путника...
   - Какие случайные путники в лесу? - Тут же возразил недоверчивый Валсидал, свесившись с ветки.
   На него зашикали, метнули несколько еловых шишек и один магический файербол и он замолчал. "Врет же! И знаю что врет! Но как вдохновенно!" - Восхитился вампир. - "Талант. Решено. Как только отстрою снова замок, возьму его к себе бардом... ну, или баюном каким...".
   - Ну, грибник или ягодник там какой, - тут же поправился Намурас. - Не суть. Жеребец ее ступает бесшумно, так осторожно, что ни травинки не примнет, ни веточка какая мелкая ни хрустнет под копытом конским.
   - А сбруя? Сбруя же звенит. - Снова не удержался, чтобы не вставить свое слово вампир.
   - Слушай, нежить, - не выдержал Флоднег. - Если тебе не интересно слушать, проваливай! Не мешай другим.
   Валсидалу было интересно, но сдаваться просто так он не собирался:
   - Ну, правда звенит ведь.
   - Уймись нежить, по-хорошему. - Откликнулся Т и в руках его возник магический файербол. - Тряпками она сбрую обмотала. Это любой конокрад умеет. Доволен?
   Валсидал был доволен. И еще больше стал доволен тогда, когда в очередной раз ловко разминулся с магическим снарядом, запущенным магом. Т однако особо усердствовать не стал. Всевышний с этим вампиром! Главное рассказ дослушать.
   - Сама природа замирает в это время. - Продолжал ученик. - Вот как сейчас.
   Все дружно прислушались. И действительно как ни странно, а в лесу стояла удивительная тишина, ни птичьих трелей, ни шелеста листвы, ни скрипа деревьев.
   - Даже ветер и тот замирает в ужасе. - Добавил Намурас. - Едет шаманка по лесу, глазами красными жертву высматривает, а как увидит, подкрадывается незаметно и....
   В этот момент из кустов высунулась тонкая девичья рука и осторожно легла на плечо парня.
   - А-а-а-а!!! - Завопил перепуганный до икоты парнишка и размахивая руками, будто пытался отбиться от десяти противников разом, попытался выпрыгнуть из собственных штанов.
   Увлекательная книга выпорхнула из его рук и устремилась во Флоднега. Тот среагировал чисто машинально. В конце концов он был хорошо натренированный боевой маг, а от нежити вообще можно ожидать любую пакость двадцать четыре часа в сутки. Магический файербол слетел с его пальцев и ударил в книгу раньше, чем та успела угодить ему в голову. Раздался взрыв и обугленные листы осыпались на траву траурным пеплом. Следующей жертвой испуга ученика стал котелок, в котором аппетитное когда-то варево успело превратиться в жалкие, тлеющие головешки. Меткий удар ногой и котелок отправился в сплетенные кроны деревьев, следом полетела и ложка.
   - Эй! Полегче там с посудой! - Возмутился Валсидал, когда горячий котелок просвистел у него буквально возле уха, ударился о ствол рядом стоящего дерева, зацепился ручкой за сучок и повис.
   Тут же вампир зашипел от боли. Он не заметил следующий снаряд, и увесистая ложка засветила ему прямо промеж глаз.
   - Ну, вы совсем одичали, господа маги. - Неодобрительно зацокала Светлолика, выныривая из кустов. Такой реакции на свое появление она точно не ожидала. Вроде бы и платье сегодня надела и волосам не просто расческой погрозила, а в две косы заплела. Да, платье испачкалось чуток, но тут ведьмак виноват. - Уже людей стали пугаться. Вам срочно надо обратно к себе, в столицу пока как вампир на деревьях гнезда вить не стали.
   - У-у-у, ведьма проклятущая, подкралась! - Все еще перепуганный Намурас погрозил девице худосочным кулаком.
   Обозрев оный, Светлолика ничуть не впечатлилась. Ведьма в Безымянном лесу с малолетства проживала и чтобы ее напугать, нужна угроза повесомей. К тому же с ней были целых три вервольфа, а оборотней и маги посолиднее нескладного паренька опасаются.
   Лютый бесшумно вышел из кустов, сверкнул в сторону парнишки янтарем волчьих глаз, оскалился. Даже рычать не пришлось, чтобы Намурас полностью осознал всю хрупкость своего бытия и отступил в сторону наставника.
   - Не понимаю почему такая реакция? - Недоуменно пожала плечами Светлолика. - Я всего лишь хотела помочь.
   - Чуть не сделав парня седым во цвете лет? - Иронично уточнил Флоднег, с тоской во взоре осматривая Лютого.
   Тот казалось заматерел еще больше, отъелся на вольных хлебах и выглядел вполне довольным жизнью. "Неблагодарный", - вздохнул про себя маг. - "Я ж тебя обучал. Столько сил вложил. Столько драк с нежитью бок о бок отстояли. А он... И главное, чем она из берет?".
   - Нет. - Покачала головой Светлолика в очередной раз убеждаясь в людской неблагодарности. - Просто хотела сказать, что ваша еда уже сгорела. Но теперь, гляжу уже и не к чему.
   Все дружно уставились на опустевший, почти погасший костер. С едой опять получилась незадача.
   - Ну, я пошла. - С царственным видом императрицы в изгнании, чьи подданные вовсе не ценят сделанного для них добра, возвестила ведьма и удалилась.
   Лютый рявкнул на последок чисто для острастки и исчез следом. Молчаливыми, едва угадываемыми в переплетении ветвей кустарника тенями за вожаком проследовали Луна и Пантера.
   - Леди! - Метнулся было следом Т, вспомнив, что ведьму надо бы начинать очаровывать, ну или хотя бы приучать к своей полуэльфийской персоне.
   Но ведьмы и след простыл. В это время ветка, на которой держался котелок, треснула и железная утварь ухнула с высоты прямо на голову знатока черных шаманок, украсив ее в качестве шлема. Намурас ахнул и рухнул на землю как подкошенный. Валсидал дернулся было следом за ведьмой, но вспомнил, что так и не дослушал увлекательную историю до конца и вернулся.
   - Прошу прощения, господа маги. - Вежливо кашлянул он, заставив вздрогнуть обоих магов от неожиданности.
   - Чего тебе еще, нежить, надобно? - Недобро поинтересовался Флоднег, словно травма ученика была целиком заслугой вампира.
   - Когда ваш приятель очнется, попросите его чтобы не продолжал рассказ без меня. - Попросил Валсидал. - Спасибо за понимание.
   - М-да. - Задумчиво протянул Флоднег, с трудом извлекая голову не вовремя сомлевшего ученика из походного котелка. - Рассказчик ты хороший, а вот кашевар - никакой. Опять ведь без обеда остались.
   - Только продукты перевели. - Согласился с магом Т, но глядел при этом почему-то на печальные останки книги о противоборстве между магом Катиджерном и зловещей черной шаманкой.
   А занимательная все-таки история. Жаль только не удалось дослушать ее до конца.
   Из-за пресловутого ведьмака, что твердо обосновался под деревом, Светлолике пришлось сделать изрядный крюк на обратном пути к своей избе. Это обстоятельство очень расстраивало девушку. "Уже по собственному лесу без оглядки на пришлых ходить не возможно", - бормотала она себе под нос. Именно поэтому ведьма вышла к месту стоянки магов позже вампира. Теперь Лика старалась наверстать упущенное время не жалея молодых крепких ног. Вервольфы мерно трусили следом, иногда забегая вперед, чтобы проверить не притаилась ли за ближайшим кустом какая опасность. Опасности не наблюдалось, но оборотни все равно бдительности не теряли. Обученный магами Лютый дело свое знал туго и охранял на совесть.
   Валсидал Алукард уже совсем обвыкся в Безымянном лесу. Лес, конечно, не фамильный замок с родовыми портретами на стенах и внушительными стенами от воинственных соседей, но от Сартакля в комплексе с безнадежным прозябанием и вынужденным донорством на нужды магов не шел ни в какое сравнение. Свобода есть свобода. Вампир резво прыгал по ветвям, проявляя чудеса ловкости, хотя и без особого изящества, он совершенно не поспевал за стремительным передвижением ведьмы. Правда Светлолика имела некоторую фору, так как удалилась с места стоянки магов немного раньше Валсидала, но это обстоятельство не утешало изрядно запыхавшегося вампира.
   - И куда эта деваха так несется? - Недоумевал он, тщетно пытаясь двигаться вровень. - У нее пожар приключился что ли?
   Но ему никто не ответил. Светлолика его попросту не слышала, а упитанная змея, которая в это время находилась в кроне дерева, была глухой, что вовсе не помешало ей сделать попытку употребить проскакавшего мима вампира на обед. Острые змеиные зубы вцепились в бледную хладную плоть вампира и впрыснули яд, смертельный для большинства видов нежити. Но не тут-то было. Вампиры не чувствительны к большинству видов ядов и этот не оказался исключением.
   - Ах ты зараза кусачая! - Раненным медведем взревел Валсидал, выдрал ядовитую гадину вместе с куском кожи, изо всех сил метнул в чащу леса и с удовольствием понаблюдал как никогда ранее не летавший аспид рассекает воздух с испуганно вытаращенными глазами.
   - А не чего было зубы распускать. - Удовлетворенно заметил он и продолжил свой путь.
   Правда нагнать Светлолику ему стало еще сложнее, но вампир не унывал. В конце концов он прекрасно знал где находится ее дом, а ведьма всегда возвращается домой. Ему просто нужно подождать.
   На стоянке Т аккуратно складывал дрова для костра с таким видом, будто вовсе не собирался их предать огню, а создавал произведение искусства, чтобы благодарные потомки смогли им гордиться.
   - Вот уж действительно эльфы способны любое действие перевести в медитацию. - Иронично фыркнул Флоднег, успевший уже вычистить остатки сгоревшего обеда из котелка и теперь гадавший, чем бы таким наполнить, чтобы и все трое наелись, и не жаль было в случае, если готовка снова не задастся.
   - Точно. - Ничуть не обиделся Т, который обычно не очень хорошо реагировал когда кто-то пытался произвести его в человека или эльфа. Он вообще считал, что тыкать полукровке на его происхождение не прилично. - А инкубы любое действие переведут в секс.
   - Правда? - Искренне восхитился Намурас, который уже пришел в себя, но получил отставку как неудавшийся повар.
   Парнишку это и задело и обрадовало одновременно. Обрадовало потому, что готовить вообще редко кто любит, а уж в походных условиях, когда еще нужно учитывать жар костра тем более. А задело, потому, что вроде бы как старшие ему даже простейшие обязанности не доверяют. Где уж там на нежить вместе охотиться, если с кашей справиться не может.
   - Разумеется. Это люди не на пустом месте придумали. - Хмыкнул Флоднег.
   Тут в воздухе раздался протяжный свист и в котелок рухнула шипящая гадина, которая тут же попыталась если не укусить, то по крайней мере плюнуть ядом в мага. Флоднег был боевым магом и свой хлеб ел не зря, а потому обладал хорошей реакцией. В воздухе просвистел серебряный клинок, и все еще оскаленная голова рептилии покатилась по траве к ногам Намураса. Парнишка нервно икнул, не в силах оторвать глаз от змеиных зубов, с которых с шипением все еще стекали капли яда, опасного даже после смерти своего владельца.
   - Т, ты любишь жаркое из змеи? - Как ни в чем небывало поинтересовался Флоднег, заботливо вытирая кровь умерщвленной рептилии, чье тело все еще подергивалось в котелке, словно никак не могло смириться со своей смертью, платком.
   - Положительно. - Кровожадно усмехнулся полуэльф. - Но варить лучше суп. Его больше получится.
   Намурас нервно икнул, но его мнения никто не спросил.
   Светлолика пронеслась по поляне к избе со скоростью стрелы пущенной из арбалета. Ведьмина коза Манька, откровенно скучавшая на привязи без посетителей из деревни, попыталась было шкодливо ухватить что-нибудь из корзинки Лики, но не дотянулась, только мекнула с досады. Животине явно не везло. С самого утра никаких развлечений, хозяйка вообще даже не заметила, будто не коза родная в след мекает, а пень лесной, молча стоящий в сторонке.
   Девушка так резко распахнула дверь, Дорофей Тимофеевич, задремавший было на старческой гуди жреца в процессе исцеления, подпрыгнул от неожиданности, сделал сальто в воздухе, приземлился на четыре лапы, зашипел, топорща черную пушистую шерсть. В отличие от кота, домовой нашелся быстро. Отбросил тряпку, которой с усердием маньяка драил и без того чистые полы, в сторону, схватил табурет и ловко сделал подножку ведьме, дабы разогнавшаяся девица по инерции не приложилась о противоположную стену. Все вышеизложенное было настолько хорошо рассчитано, что Светлолика не только не обзавелась знатной шишкой на лбу, но даже не ушибла копчик о твердую поверхность деревянного табурета, когда на него приземлилась.
   - Все-то ты в трудах праведных, госпожа ведьма, аки пчела. Все бегом-бегом, много дел за день успеть надо. - Пропел Евстах ведьме пока она переводила дух.
   Одновременно домовой деловито принял полную корзину из девичьих рук и принялся рассортировывать гостинцы кикиморы по шкафам и ларям.
   - Во загнул, подлиза! - Восхитился Дорофей, до которого не сразу дошло, что на избу никто не нападал и дверь вовсе не собирались выбить, просто резко открыли, да так, что притвор чуть не слетел с петель. - В трудах она праведных. Носится по лесу как оглашенная, да котов честных пугает. А я, между прочим, в отличие от некоторых, целительством тут занимаюсь. Процесс это тонкий, сосредоточенности требует, можно сказать даже самоотречения.
   - Тоже мне тонкий процесс. - Ехидно фыркнул домовой. - Храпел на всю избу, вот и все твое занятие. Не видишь, хозяйка устала, а ты с ней со своей критикой пристаешь. А и правда, госпожа ведьма, чего это ты так бежать изволила? Гнался за тобой кто?
   - Или овод куснул в зад? - Вклинился Дорофей.
   Светлолика не стала тратить время на обиды, и оба вопроса домочадцев были ею попросту проигнорированы.
   - Как жрец? - Поинтересовалась она у домового с котом.
   - Все так же. - Тоном "не помер уже повезло", фыркнул Дорофей.
   Светлолика стремительно поднялась на ноги, подошла к лаке, где лежал больной и встревожено прислушалась к его прерывистому дыханью. В груди жреца что-то клокотало и хрипело, словно в нем поселилось неведомой чудовище, но он несомненно был жив. Это обрадовало ведьму. Но действовать нужно было быстро. Она заметалась по дому, сноровисто собирая на стол нужные ингредиенты для зелья. Состав не был особенно сложным, зато требовал тщательного исполнения и точности пропорций. Поэтому девушка подошла к делу ответственно. Впрочем, некоторые незначительные вещи вполне можно было перепоручить кому-нибудь другому. Кот для этого не особенно годился, да и Дорофей не стремился предлагать свою кандидатуру на роль подмастерья в неблагодарном деле зельеварения поэтому ведьма остановилась на домовом. Евстах не возражал. Ему главное было угодить хозяйке. Он поясно поклонился Светлолике и подключился к работе. Сразу как по мановению волшебной палочки отыскался подходящего размера глиняный горшок, ступка и пестик для измельчения трав, сами травы, мед, горячая вода и много чего еще. Работа закипела и тут... в печи раздался жуткий грохот, заставивший всех присутствующих нервно вздрогнуть, а кота высоко подпрыгнуть, раздраженно зашипеть, вздыбить шерсть.
   Валсидал Алукард быстро нашел дорогу к избе ведьмы. Он раньше бывал возле ее дома. Внутрь правда его никто не приглашал, но это сейчас не очень волновало вампира. Главное было успеть. Явиться к ведьме как рыцарь в сияющих доспехах. Ладно. Пусть его штаны на латы не тянули, зато Валсидал собирался поступить как настоящий спаситель, предложив собственную кровь для лечения больного жреца. Это был широкий жест, а как ни крути, щедрость души парня девушкам нравится. Валсидал мысленно поздравил себя с удачей. Ведь за сегодняшний день он успел счастливо избежать брачных уз с русалкой, развести ее престарелого отца на несколько глотков крови волшебного скота (исчезающий вид, между прочим) - это уже не мало. Если же удастся исцелить жреца, то это будет большой шаг вперед в его отношениях с ведьмой.
   Путь к порогу избы ведьмы лежал через поляну, где не было деревьев, зато была Манька. Серая с черной полосой на морде коза с самым безобидным видом щипала себе зеленую травку и на первый взгляд совершенно ничего не замышляла. То, что это не так, вампир понял только когда совершил роковую ошибку: спустился с дерева.
   Манька вовсе не собиралась отпускать незваного гостя без отметин от своих рогов на филее. Поэтому коза запаслась терпением и выжидая благоприятный момент для атаки, старалась не упускать визитера из вида. По ее прикидкам, веревки хватало как раз на то, чтобы перехватить вампира на отрезке между деревом и порогом дома. Но тут нужен был четкий расчет. Если стартовать слишком рано, жертва успеет убежать, слишком поздно - веревка не даст дотянуться. И вот этот сладостный миг настал и коза атаковала.
   Валсидал так увлекся собственными мыслями, что умудрился пропустить миг атаки, а как известно, в Безымянном лесу зевать никому не следует.
   Удар у Маньки был поставлен на "отлично". Разумеется, она старалась постоянно совершенствоваться в своем мастерстве ибо останавливаться на достигнутом было ниже ее козьего достоинства. Почувствовав ощутимый удар в зад, вампир так опешил, что даже не попытался съездить в отместку по наглой козьей морде, лишь обернулся и тупо поинтересовался:
   - Эй! Ты чего бодаешься?
   В ответ получил воинственное "Ме-е-е!" и Манька ринулась на второй заход. Валсидал понял, что дело его труба. Проучить козу, чтобы впредь неповадно было гостей так сурово встречать, он, конечно мог, но что на это скажет ведьма? И вместо того, чтобы просто забежать на порог, куда веревка рогатой агрессорши явно не дотягивалась, взобрался на крышу с энтузиазмом мартовского кота.
   - Ме! - Обиженно выдохнула коза и заняла выжидательную позицию внизу, явно не собираясь выпускать визитера с поляны целым и невредимым.
   - Вот дрянь! - Восхитился упорству козы вампир. - И оборотней не боится.
   Вервольфы, которые со спокойствием откормленных котов, возлежали в тени, отбрасываемой избой, самодовольно осклабились. Они были слишком сыты. День обещал быть жарким. К тому же тощее тело вампира волков не особенно прельщало. Костей чтобы погрызть в удовольствие, извлекая костный мозг, им и без того хватало с лихвой. Поэтому пока он не представлял для Светлолики реальной угрозы, они вмешиваться в противостояние нежити с козой не спешили. Иногда наблюдать гораздо интереснее, чем участвовать.
   - Какие вы тут все дикие! - Презрительно фыркнул Валсидал, прекрасно понимавший, что как ни обзывай оборотней, наверх они лезть явно не собираются, хотя деревянные стены для их когтей не преграда.
   Вампир хотел было показать им язык, но понял, что это ребячество, совершенно не достойное для вампира высокого происхождения и передумал.
   - Я выше банальных дразнилок. Ничего. Отыграюсь на вас позже, когда налажу отношения с вашей хозяйкой. - Пробормотал он, прекрасно зная, что любой вервольф обладает не только быстрой реакцией, внушительным набором клыков и когтями размером с хороший кинжал, но и острым слухом.
   И тут до него дошла суровая правда окружающей действительности. Прежде, чем налаживать мосты с ведьмой, нужно сначала спуститься вниз и постучать в дверь. Но как это сделать, если внизу дежурить агрессивно настроенная коза под злорадными взглядами вервольфов. "Что же делать?" - недоумевал Валсидал, нервно измеряя крышу шагами. - "Этак впору гнездо вить в ожидании пока ведьма соизволит из избы выйти. С другой стороны, она же не всегда внутри будет сиднем сидеть. Когда-нибудь хотя бы по воду соберется". Мысль была вполне здравой и даже немного утешала разволновавшегося вампира, но и тут имелся подвох. Вдруг жрец умрет? Вдруг стараний молодой ведьмы не хватит, чтобы отогнать болезнь от старика? Или наоборот, она его и без вампирского участия на ноги поставит. Тогда такой красивый план полетит козе под хвост. Этого Валсидал не мог допустить.
   Он тщательно осмотрел крышу и даже попрыгал по ней, ища слабые места, чтобы попасть внутрь. Не тут-то было. Избу сложили на совесть из местного сорта дерева, что сто лет простоит, не загнет, да и нежить в изобилии обитающая в лесу, лишний раз не сунется. А коли сунется, так внутрь все равно не падет как не скребись. Он посмотрел вниз на окно. Спуститься к нему по стене вампиру вполне по плечу. Благо когти он отрастил в Безымянном длинные, да и ловкости в лазанье поднабрался. Дежурившая внизу Манька с интересом проследила за взглядом вампира и как ему показалось ехидно фыркнула.
   - Достанет, скотина рогатая. - Трагически вздохнул он. - С нее станется. И как таких вредных животин земля носит?
   Риторический вопрос вампира остался без ответа. Оно и понятно. Коза разговаривать не умела. А дикие оборотни только в человеческом обличье на речь способны. И тут Валсидал увидел трубу. Белая, кирпичная, ладная, она торчала посередине крыши и радовала его утомленный взор словно утомленного жарой путника ведро чистой колодезной воды.
   Дело в том, что в детстве мама часто рассказывала ему сказки о далеких странах. И вот в какой-то из них фигурировал белобородый старик, что имел обыкновение зимой одну ночь в году кататься по небу на санях, запряженных волшебными летающими оленями и лазил в дома через печные трубы. Зачем именно старику это понадобилось, вампир сейчас не вспомнил бы даже под пытками. Возможно он просто пугал сельских жителей громогласны смехом в темноте, но мама говорила, что персонаж был довольно упитан и даже при своей тучной комплекции умудрялся проникнуть в дом таким оригинальным способом. А чем вампир хуже? Он, между прочим, в отличие от некоторых строен как молодой тополь и жирно пищей не избалован.
   - Уважаемый Валсидал Алукард! Имею честь поздравить вас! Вы - гениальны! - Возгордился своей находчивостью вампир и хотел даже отвесить изысканный придворный поклон воображаемой аплодирующей публике, но потерял равновесие и пребольно ударился копчиком о деревянную крышу.
   - М-да. - Протянул он, поднимаясь на ноги и потирая пострадавшую часть тела. - Однако слишком гордиться не следует. Скромность - не только женщин украшает, но и некоторых мужчин тоже.
   Решив так, он как можно более осторожно полез в трубу.
   " Главное не застрять". - Подумал он и разумеется застрял.
   Услышав подозрительный шум из печи, Светлолика замерла, Дорофей Тимофеевич здраво рассудил, что с ведьмой редко кто станет связываться, а значит, за ней вполне себе безопасно, и шустро юркнул за спину девушки. Евстах же подумал, что замыслившие добро по печным трубам не шастают, они честно в дверь стучатся, хозяев приветствуют и войти просятся, а значит, мало ли кого угораздило в дымоход сунуться. Второй раз лишаться хозяев домовой не желал. Слишком свежи были воспоминания о безрадостном существовании в пустом, опустевшем доме. Он схватил кочергу и с боевым кличем ударил ею в железную печную заслонку, добавив звона голове вампира.
   - Уй-уй! Чем это вы там звените?! - Завопил он.
   Тут же сажа нагло полезла в нос и рот, вампир звучно чихнул до звона в ушах.
   - А чего вы там шебаршите? - Вопросом на вопрос ответил домовой.
   - Между прочим, я застрял. - Пожаловался Валсидал. - Вы печную трубу чистить не пробовали? Она у вас тут вся сажей заросла сантиметров на десять не меньше, а то и на все двадцать. Так и угореть не долго!
   Дорофей Тимофеевич сообразил, что раз неизвестный застрял в печной трубе, то быстро выскочить из нее вряд ли сумеет, а значит, у кота всегда есть шанс быстренько удрать через окно, расхрабрился и выступил из-за спины хозяйки.
   - Прежде чем тут критику хозяевам наводить, гость не званный, лучше бы представился кто ты есть. - Смело предложил тот и степенно погладил усы для особой важности.
   - Кто-кто. - Раздраженно передразнил кота вампир и снова чихнул. "Вот тебе и явился герой спасатель юных дев из беды. Самого, пожалуй, теперь выручать нужно", - раздосадовано подумал он. - Вампир в пальто, - срифмовал было Валсидал, но подумал, что пальто у него нет, да и раньше всегда предпочитал отороченный волчьим мехом плащ, потому тут же поправился. - Барабашка я. Полтергейст значит.
   - Попрошу не выражаться при дамах! - Тут же возмутился кот, кто такой этот "полтергейст" понятия не имел, но твердо решил, что слово это ругательное и в приличном обществе его произносить не следует.
   - А я и не того... - Начал было вампир и еще раз чихнул. - Не ругаюсь в смысле. - Снова чихнул. - Да вытащите же меня, наконец, отсюда, а то я уже прямо сейчас ругаться начну!!! И вообще, меня к вам леший с водяным послали...
   - Дожили. - Возмущенно фыркнул ко. - Раньше всех к лешему посылали, а теперь леший к ведьме посылать начал.
   - Барабашка! - Восхитилась Светлолика и почему-то ее жизнерадостность Валсидалу не понравилось. "Ведьма радуется не к добру...", - вспомнил он оброненное кем-то изречение. - Какая встреча! Я давно хотела попробовать одно заклинание...
   Вампир побледнел от ужаса еще больше, только этого никто не увидел. Он точно знал, если лестная отшельница чего-то задумала, следует держаться от нее подальше. Мало ли что у нее на уме.
   - Лика! Ну какое-такое заклинание? - Запротестовал Дорофей Тимофеевич и вампир в трубе шумно вздохнул с облегчением. - У тебя тут жрец, между прочим, больной лежит. Ты сначала его вылечи.
   - Хорошо. - Неожиданно легко согласилась Светлолика и улыбнулась так многозначительно, что даже видавший изгнание сородичей вступившем на тропу войны жрецом села Гнилушки, впечатлился до дрожи в руках и уронил кочергу прямо себе на ногу, но даже не заметил этого. - У меня есть та-а-акой славный амулет... Правда печку может разнести напрочь.
   - Мамочки. - Тихо простонал вампир. - Зачем же я из Сартакля бежал? Убьет меня девка лесная во цвете лет и никто не узнает где могилка моя.
   - Успокойся, может узнают. - Сжалился над стенающим кем-то засевшим в печи домовой.
   - Что узнают? - Опешил тот.
   - Ну, как что? Где могилка твоя. - Напомнил домовой, чем окончательно деморализовал нежить. - Ты не волнуйся так, болезный. Мы все, что от тебя найдем, в коробку определим, ну или в еще какую посудину, которую не очень жалко, определим. Захороним честь по чести. Хочешь цветы посадим? Ты какие предпочитаешь?
   - Что какие? - Потрясенно переспросил вампир, пытаясь смериться со своей участью.
   - Цветы, спрашиваю, какие по сердцу? - Спокойно пояснил Евстах. - Мне, например, очень подсолнухи нравятся. Они высокие и на солнышко похожи.
   - Орхидеи. - С сарказмом фыркнул вампир и рванулся изо всех сил, но только еще больше застрял.
   - Хидеи. - Мечтательно прошептал домовой, пытаясь представить цветок с таким необычным названием, перед сознанием вставало нечто нежное, расплывчатое, но прекрасное. - Никогда не слышал о таком, но красивый, наверное.
   - Не то слово...- Прохрипел полузадушенный Валсидал.
   - Светлолика, ты с ума сошла? - Патетически вопросил кот. - Тебе лечебное зелье варить, а ты печку разносить собралась. А где, спрашивается, готовить станешь? Да ведь и не обедали же еще.
   - Я люблю котов, - тихо, но с большим чувством прошептал вампир. - Всевышний, как же я обожаю котов. Такие милые, пушистые создания... и главное - умные.
   Светлолика тяжело вздохнула. Если хорошо подумать, кот был прав. Ради опробования нового ритуала девушка была готова а многое и на жертвы тоже, но желательно, чтобы жертвы были не с ее стороны.
   - Трусишка. - Фыркнула она. - Ну, а что ты сам тогда предлагаешь? Оставить все как есть? Так на чем готовить будет, умник?
   - Зачем же как есть? - Искренне изумился Дорофей. - Мы дрова заложим, огонек разведем. Если барабашка умный, то сам выскочит, ну а нет...
   - И что если нет? - Испуганно уточнил Валсидал.
   - Ну, а на нет и суда нет. - Наставительно изрек пушистый зверь и даже позу принял с его точки зрения очень внушительную.
   - А-а-а-а! - Благим матом заверещал вампир, отчетливо понимая, что это возможно последние мгновенья его жизни, которая если бы не люди, могла оказаться бессмертной. - Последнего вампира изверги убивают! А я между прочим, донор.
   - Вампира? - Удивилась внезапному перерождению типичного барабашки сначала в вампира, а потом еще и в донора Светлолика. - Так ты же говорил, что барабашка. А донор чего? Органов?
   Девушка задумалась. Она знала так много ритуалов, в которых требовались разные части вампиров и которые провести было не возможно из-за отсутствия хотя бы одного вампира, согласного поделиться своими органами ради магического действа, под рукой.
   - Почему органов? - Смутился Валсидал, недоумевая, зачем лесной отшельнице понадобилась, скажем, его печень. - Крови разумеется.
   - А зачем нам кровь? - Брезгливо фыркнул кот, после чего сразу упал в глазах вампира. - Нам крови своей хватает, чтобы чужую еще занимать.
   - Между прочим, у вас жрец на ладан дышит. - Напомнил Валсидал. - А вампирская кровь, как известно во всем просвещенном мире - судя по поучительному тону вампир никого из присутствующих, кроме себя, любимого, разумеется, просвещенным существом не считал, - способствует быстрой регенерации тканей и исцелению многих заболеваний. И если вы меня отсюда достанете, я вам смогу продемонстрировать это на опыте.
   - Гениально! - Восхитилась Светлолика.
   Теперь за здоровье жреца можно было быть спокойной и начинать волноваться на тему "как извлечь застрявшего в трубе вампира?".
  
  
   Отвечаю на все традиционно возникающие вопросы:
      -- Выкладка глав закончена.
      -- Сама книга выйдет в издательстве Альфа-книга предположительно в конце лета-начало осени.
      -- Для тех, кому вдруг захотелось сказать спасибо автору (например, если он не покупает книги, но желает поддерживать писательский труд), то размещаю здесь реквизиты:
   QIWI-кошелек: +79103587578
   Webmoney-кошелек: Z954063152053
   Яндекс.Деньги: 410012756821327
  
  
Оценка: 7.38*16  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"