Она курила возле двери офиса, зябко кутаясь от мокрого снега и ветра в полушубок. Слипшиеся снежинки норовили погасить слабенький огонек на кончике тонкой сигареты.
- Иди, иди сюда скорей, - то был радостный голос Малыша.
- Ну что тебе? Что? - как он раздражал ее, всегда такой несвоевременный, да и ненужный вовсе. И не отстанет же... Осторожно, боясь поскользнуться, она зашла за угол дома. Малыш стоял на краю палисадника, на бордюрном камне. Вокруг почти не было следов от его ботинок. Он никогда не топтал ни майской травы, ни осенних листьев, ни снега - как-то у него получалось не нарушать естества.
- Иди, ну иди же... Смотри, что я нашел, - Малыш широко улыбнулся и ладонью указал на куст, на котором дрожали два жухлых листочка, каким-то чудом не сорванных ветром. - Оп! - Малыш слегка колыхнул ветку, снег опал, и она увидела два маленьких лиловых холмика.
- Сирень...- слабо улыбнулась она, - Так не бывает... декабрь же... Ремонтантная, что ли?...
- Да какая разница?.. - растерялся Малыш. - Это тебе... Она пахнет!!! - он нагнул веточку, чтобы ей было удобно дотянуться.
- Малыш, не надо, я же столько раз просила тебя...
Она вздрогнула от звука захлопнувшейся двери офиса. Ну зачем она от нее отошла?..
Он смешно пробежал мимо них к машине, стараясь сохранить равновесие на скользком снегу. В машине сидела девушка. Он не обернулся на них с Малышом. Просто не заметил.
Малыш все еще улыбался. Растеряно и глупо.
- Зачем ты суешь мне под нос эти ветки? Почему ты всегда мешаешь мне, Малыш?!! Ты дурак, Малыш, да???!!!! На черта мне твоя идиотская сирень??!!!!! - кричала она, яростно срывая маленькие лиловые комочки и швыряя их на снег.
- Не бывает ее в декабре!!!!!!!!!! Не бывает, понял???!!! Как мне надоели твои радуги и тучи!!!!!!! Как ты мне... надоел... ты слышишь... ненавижу... - заплакала она, перчаткой закрывая лицо.
Малыш подбирал в ладонь оторванные от гроздочек, смятые мелкие лиловые цветочки, прижимал их к груди, не давая им снова упасть в снег.
- Я не Малыш... я Иван, Катя... - тихо сказал Малыш, - А они поженились неделю назад... ты поплачь. Я никому не скажу.
Она сидела на корточках возле куста сирени. Неделю назад ей сломали жизнь. И никто не сказал, что ее уже нет, как, в принципе, уже нет и сломанной ею только что ветки... и ветка об этом тоже пока не знает, а узнает только весной, когда соки забурлят и захотят наполнить ее собой...
А на рабочем столе ее ждал роскошный букет редкой декабрьской сирени - горстка крохотных соцветий в маленькой лужице талого снега.