Вопрос был весьма насущным - на мне было навешано столько железа, что было сразу два варианта помереть: в случае малой глубины - сломать ноги, а в случае большой - захлебнуться.
Впрочем, тут я, поджав ноги, бухнулась в воду и практически сразу воткнулась задницей в глиняное дно. Ничего не сломала. Встала, и тут поняла, что влипла: голова была по-прежднему под водой. Без паники, подумала я. Расстегнула застежку шлема, сняла его, отпустила меч, сняла портупею и оттолкнулась от дна. Всплыла и вдохнула воздух. Плюх! Плюх-плюх- плюх!!! Забили в воду стрелы, и я набрав в легкие побольше воздуха, снова нырнула. Глубина была чуть больше двух метров, и я согнулась - с моим ростом была слишком большая вероятность, что лысину в воде можно рассмотреть даже со стен. Буквально через несколько шагов я уперлась в стену рва и, подавив страх получить стрелу в макушку, снова оттолкнулась от дна, на этот раз значительно сильнее. Вынырнув, ухватилась за берег и попробовала вылезти. Не получилось - земля поплыла под руками.
Я булькнулась вниз. Со стены выстрелили на звук, но далеко в сторону. Я аккуратно побралась к берегу рва. Тут он повышался и мне было почти по брови. Я села, и снова выпрыгнула, ухватилась за берег и осмотрелась. Справа была небольшая выемка, и я по дну дошла туда. Стрелы изредка прилетали, но уже где-то далеко. Я выбралась на сушу, и тут услышала стук копыт.
- Где он? - спросил всадник, и я обернулась на голос.
- Здесь, под нами, если еще не утонул! - ответили ему со стены. - Ищи сам, мы заняты!
Там, в замке, еще шел бой. Но для меня уже было ясно - для барона все закончено, несмотря на огромное число солдат в замке. Неожиданность нападения и неготовность вовремя подняться по тревоге свели численное преимущество на нет.
Я глянула на всадника. Меня он пока что не видел, а вот я его - отлично. Впрочем, была еще лошадь, которая могла меня учуять. Тянуть было нельзя, противник был близко, а неожиданность единственное оружие которое у меня было, и я метнулась на противника с голыми руками, благо он повернут был ко мне левым боком и не мог использовать оружие. Лошадь шарахнулась в сторону, но я была быстрее, успев схватить всадника за пояс. Ноги поволокло по земле, но я нащупала ножны кинжала, вытащила его и вогнала лезвие ему в бедро. Он в ответ, описав дугу мечом, ткнул меня в плечо. Мы оба заорали, но я громче и злее. И ткнула второй раз. Он - тоже, но уже слабее и не пробил кольчугу. Меч скользнул по спине и вылетел у него из руки, а сам он чуть не вылетел из седла,потеряв равновесие. Я повернула нож в ране. Противник заорал и ударил меня кулаком по голове. Я вытащила нож, взяла прямым хватом и ударила вверх, в шею и лицо. Вопль прервался хрипом и руки противника затряслись. Я ударила еще раз. И еще. Лошадь продолжала нести, и я мысленно приказала: "Стоп! Стоять!!!"
Она замерла и я, не ожидавшая этого, чуть не сорвалась. Всадника мотнуло вперед - назад, после чего он завалился в сторону от меня. Удерживать его я не стала, гораздо важнее было не упустить лошадь. Меня начало трясти - и от потери крови, и от боли и шока, и от осознания того, что, вполне возможно, удастся спастись. Сейчас никого рядом не было, и я решилась использовать магию:
- Торка урта, - прошептала я, наложив руку на рану.
Простейшая Формула Чувств. Отключает боль, и почти не дает возмущений эфира. Сейчас ничего больше использовать нельзя - наверняка, рядом маги противника, ведь как-то же они собираются брать донжон Тарасита.
Меня все равно трясло, но я нашупала уздечку, потом стремя и забралась в седло. Дорога каждая секунда, с замка уже орали, и даже метнули со стены наружу факел в поисках всадника. Хорошо, что лошадь понесла, и я была достаточно далеко от замка и рва. Похоже, бой уже был закончен, и не в нашу пользу.
Я пустила кобылу рысью, прочь от замка, держа в сторону ближайшей деревни. Надо найти лекаря. Или хотя бы чистой ткани на перевязку. Меня не преследовали, слава Богам. Я была слишком слаба, чтобы дать отпор. Да и из оружия - только кинжал. В любом случае, драка мне была не нужна. Рана снова начинала болеть. Действие формулы проходило.
И тут я ощутила откат мощного заклинания со стороны Тарасита. Похоже, с замком было покончено. Мощи вполне хватило бы снести донжон целиком. Все погибли. Все, кроме меня.
Я тяжело вздохнула: не время грустить и убиваться, надо выжить. Вскоре начало светать, и я выехала к искомой деревне. Рана пульсировала. Я кинула на нее взгляд. Не самое приятное зрелище. К тому же кроме кольчуги и крови я ничего не видела. И ничего кроме боли и жара не чувствовала.
Я подъехала к воротам в частоколе. Двое здоровенных мужиков смотрели на меня подозрительно. Еще бы - здоровенная лысая тетка, с ног до головы в крови крови. К счастью, один из них меня узнал.
- Из замка? Тандела?
Я кивнула и попросила:
- Воды. И лекаря. Я ранена.
Тот, кто говорил, протянул мне флягу:
- Лекаря у нас нет.
- Это тебе в город надо, - добавил второй. - Хотя врятли доедешь... Вон, уже трясешься вся. Лихорадка.
Я посмотрела на него. Вот сукин сын, рассуждает тут, что к чему, вместо того чтоб помочь.
- Дайте мне чистую рубаху.
- У меня нет. Да и денег она стоит.
- Духи и демоны! - рявкнула я. - Я заплачу! Вы что, уроды, не видите, я ранена! Десять раз повторять? Мне нужны лекарь и перевязка! А ну, пропустили!
Я пустила лошадь вперед, и проехала мимо опешивших и расступившихся стражей.
Лекаря я так и не нашла, а вот две новых рубахи я купила быстро, истратив небольшие запасы серебра, что были в кошельке. Голова начинала кружиться, из чего я сделала вывод, что надо быстрее валить отсюда. Заклинание, которое я планировала применить для лечения, должно дать откат, по которому меня вполне могут засечь маги, участвовавшие в нападении на Тарасит. С другой стороны, их уже тут быть не должно - кто обнаружит - повесят. Междоусобицы в Алисоне запрещены. Но береженого Боги берегут, может, они где-нибудь поблизости прячутся. Тем более, что и меня могут повесить. Магией в Алисоне могут заниматься только Маги из Ордена Магов и получившие в нем разрешение колдуны. Лучше найти безлюдное место. И пошустрому оттуда смотаться после колдовства.
Я прикупила вяленого мяса и головку сыра, после чего двинулась из села прочь. Есть хотелось нестерпимо, и еще до того, как село скрылось из вида, сыр я уже отполовинила.
Далеко ехать смысла не было, и в ближайшей роще я остановилась, намотала узду на ветку дерева, и занялась приготовлениями. Заклинание было несложным, мать научила меня ему давным-давном, еще когда мы жили с разбойниками.
Мать. Я вздохнула. Она исчезла. Пропала. Я не хотела верить, что ее убили. Но... что еще может случиться с эрольдом в лесу? Звери нас любят, духи лесов - помогают, заблудиться мы не можем. Разбойников тогда сильно потрепали, и мать ходила с ними. Семеро из двенадцати не вернулись. В следующий рейд взяли и меня, хотя я была совсем ребенком и мать всегда запрещала, когда главарь просил взять меня. Просить было за что - в тринадцать лет во мне было уже почти сто семьдесят сантиметров роста, при очень мощном телосложении. А ведь потом я еще подросла. И стала еще сильнее. Именно благодаря телосложению меня невозможно было заподозрить в эрольдском происхождении. Если бы ярко-зеленые волосы и фиолетовые глаза его не выдавали, никаких проблем с законом вообще не было бы. А так приходилось сбривать волосы и брови. На глаза еще мама наложила долговременную иллюзию. И все равно далеко не каждый аристократ решался взять меня в свою замковую стражу, несмотря на прекрасное владение оружием. Я выглядела подозрительно. Впрочем, те, что брали, когда я допускала в своей конспирации прокол, не спешили доносить властям о том, что в их страже скрывается эрольд, как требовал указ Императора. Просто выпроваживали куда подальше.
Я попыталась снять кольчугу. Нереально. Впрочем, непосредственного контакта с кожей заклинание не требовало. Просто лишний десяток килограм на плечах подтачивал и без того не безграничный запас сил.
Я доела головку сыра. Некоторое время после произнесения заклинания я, скорее всего, буду без сознания. Не хватало еще помереть с голода.
Я села, привалившись спиной к стволу дерева. Тянуть больше нельзя, рана несложная, но она прикончит меня, если ее не вылечить.
Я произнесла заклинание. Магическое свечение, как всегда, несперпимо яркое, брызнуло из-под ладони, накрывшей плечо, ослепив меня на несколько мгновений. Боль, пульсирующая в плече ушла. Вместо нее пришла слабость, и я потеряла сознание.
* * *
Я играла с Пушистиком на полянке рядом Логовом. Юркий дикий кот делал вид, что собирается вцепиться мне в руку. Я делала вид, что собираюсь шелкнуть его по носу. Каждый раз, когда мне это удавалось, он возмущенно фыркал, недоумевая, как так получилось. Откуда ему было знать, что я немножко мухлюю, телепатически отвлекая его.
- Доча, заканчивай издеваться над котом, - сказала мама, и улыбнулась, присаживаясь рядом.
Пушистик сразу потерял интерес к нашим играм и полез к ней на колени, урча в предвкушении маминых ласк.
- Предатель! - воскликнула я и, схватив его под передние лапы, подбросила вверх.
Кот , с воплем, извернулся в воздухе, и приземлившись на лапы, буквально взлетел с маме на колени, а она погрозила мне пальцем:
- Ах ты, негодница!
И тут внезапно налетели тучи и пошел дождь. Я подняла руки, защищая лицо от капель... и оттолкнула от себя морду лошади, облизывающей мне лицо и заслонившей солнце, стоящее в зените.
- Фу, - сказала я. - Зачем такая любвеобильность!
Повернувшись на бок, я улыбнулась. Прекрасная погода. И я была здорова. Рука не болела. Заклинание удалось.
Я встала, немножко подвигалась, и наконец-таки сняла кольчугу. Поморщилась: только в балладах эрольды не воняют и не ругаются. Впрочем, для меня найти ручеек, чтобы искупаться, дело получаса. Так что вполне возможно, баллады врут не сильно: воняют эрольды не долго. И ругаются - про себя.
- Пить хочешь? - спросила я у лошади, укладывая кольчугу в седельную сумку.
Та в ответ фыркнула.
- Понятно, что хочешь, - усмехнулась я. - Пойдем.
Повинуясь природному чутью эрольдов, я вскоре нашла ручеек. Первым делом расседлала лошадь, помыла ее, потом забралась чуть выше и искупалась сама.
- Ух! - сказала я, одевая чистую рубаху. - Давно я не чувствовала себя так хорошо.
Кобылка, подтверждающе заржала.
- Надо бы тебя как-то назвать. Есть предложения?
Она кивнула, посмотрела на меня - и внезапно принялась скакать, делая рывки в разные стороны, с резкими поворотами. Потом замерла, глядя на меня.
- Ветерок, - предположила я, чтобы поддразнить ее, и лошадь гневно заржав, сделала ускорение в мою сторону. - Ладно, ладно, шучу! - увернулась я. - Не поднимай пыль, Игруля!
Лошадка подскакала и сунулась мордой ко мне. Я со смехом оттолкнула ее:
- Но-но, мне хватило уже! Гуляй!
До самого вечера я отдыхала, вспоминала мамино во сне, и наблюдала за Игрулей.
И лишь когда стемнело и зажглись звезды, а комары принялись зудеть под ухом, я вернулась к своим невеселым думам.