Аннотация: История о начинающей группе "BarCode". Главным героем и, по совместительству, солистом является юноша жизнь которого запуталась подобно наушникам для плеера...
Глава 1.
Барракуда.
День обещал быть совершенно сумасшедшим. Ещё ранним утром Анатолий Петрович, продюсер их молодой, но амбициозной группы, упорно звонил на мобильный солиста. Мужчина в сотый раз проклял в сердцах идею заниматься этим неблагодарным делом. Они молодые, им всё несерьёзно и лишь бы как. А он всё же на это ещё и деньги тратит. Подумав об этом, Воронов расстегнул тяжёлую, коричневую кожаную куртку и промокнул лоб сухой салфеткой с ароматом ромашки. В трубке неизменно звучали отвратительные длинные гудки, которые начинали надоедать. Мужчина раздражённо вздохнул и выругался себе под нос. Он час назад приехал на базу "BarCode" и нервно постукивая пальцами по пыльной поверхности стола, по двум номерам пытался достать фронтмена. Оставалось только лично ехать к нему домой и доставить уже на вокзал в том виде, в котором он будет находиться на данный момент. И электронные часы, которые стояли напротив, сообщали, что это не такая уж и плохая идея. Наконец в трубке раздался чуть хрипловатый голос:
-- Кто там?
-- Свои! Тим, ну, что за дела?! Сколько можно звонить?! Звук на мобильнике прибавляй что ли!
-- А что случилось? Сейчас же только... -- чувствовалось, что до конца он ещё не проснулся и теперь старательно пытается понять что происходит, -- восемь утра, мы на репетицию в одиннадцать собирались, вот я и...
-- Концерт у нас сегодня! В "Барракуде". Между прочим, туда ещё доехать надо! А вам без репетиции никак!
-- Как концерт?! Нам же отказали! -- "вот и проснулся", чуть злорадно отметил про себя мужчина.
-- Сегодня мне Егоров звонил, ну, этот... знаешь же? Так вот, там одна группа должна была быть в конце, они вчера отказались, у них солист простыл, что ли. Не важно. В общем, долго извинялся, обещал нам полчаса.
Юноша тут же сел на кровати, стиснув в руках подушку. Надо же! Их первый настоящий концерт! До этого подворачивались мелкие, почти подпольные, чуть ли не в прямом смысле этого слова, выступления.
Тим уже три года пытался вынести свою музыку на сцену, но всё это время его преследовали неудачи. Участники группы постоянно менялись, не было денег, чтобы записать демо-диск, да и сам он был не из тех людей, кто умеет себя "продавать". Конечно, он многим обязан Стасу, с ним они дружили ещё класса с седьмого. Вместе начинали заниматься музыкой, мечтали о большой сцене и выступали в актовом зале родной сорок седьмой школы. Как раз в то время, отец Стаса - Воронов Анатолий Петрович, занялся продюсированием молодых групп. Но сколько бы сын не упрашивал его помочь их коллективу выйти за пределы "кружка самодеятельности", Анатолий Петрович неизменно качал головой и говорил своё твёрдое "нет!". Он считал, что игра в рок-группе не может быть делом всей жизни, не хотел, чтобы единственный сын забросил учёбу в школе и не поступил в университет. Надо сказать, что дядя и тётя Тима, с которыми он жил с самого детства, были полностью с ним солидарны. И только после того, как Стас поступил на банковское дело, Воронов старший успокоился и решил хотя бы послушать то, что они играют. Он был более чем приятно удивлён. Мало того что Тимофей обладал незаурядной внешностью (длинноволосый, стройный парень, был будто создан для сцены, его легко можно было представить в окружении восторженных фанаток), так ещё и обладал потрясающим голосом. Он легко менял глубокие мягкие тона на почти потусторонний скрим. Вообще-то, юноша оказался просто подарком для продюсера, он сочинял интересные и необычные тексты и сам писал к ним музыку. Несомненно, над ребятами нужно как следует поработать, найти постоянный состав и до конца продумать имидж, но база уже впечатляла. За последний год ему попадалось столько бездарных проектов, что он отчаялся найти что-то действительно качественное, заслуживающее внимания. Кто бы мог подумать, что Стас со своей нездоровой любовью к гитаре как раз обеспечит его работой.
-- Тим, ты где там?
-- А... я соберусь сейчас! -- поймал себя на том, что смотрит куда-то сквозь шкаф, погрузившись ненадолго в свои мысли.
-- Как хочешь, но чтобы в девять вся группа была на базе. -- Мужчина не стал ждать ответа и нажал отбой.
Тим, ощутив какое-то нервное возбуждение, огляделся по сторонам, пытаясь собрать мысли в нечто упорядоченное. Наконец, схватил мобилку и нашёл в списке контактов Нико, который в миру был просто Никита Потехин. Надо сказать, этот парень полностью соответствовал своей фамилии. Весёлый и энергичный, просто душа компании. Тим всегда испытывал к этому человеку особо тёплые чувства. С ним легко можно было поговорить, довериться... в такие минуты от его несерьёзности не оставалось и следа. А ведь познакомились они всего полгода назад. Юноша точно знал, что никогда не хотел бы поссориться с Нико, такого друга второй раз не найдёшь. Даже со Стасом у них уже давно не было таких близких отношений.
Слушая скрипучие гудки, Тимофей понимал, что сейчас настал один из таких редких случаев, когда Никита уж точно не будет рад его слышать. Вчера Ада, их клавишница, отмечала День Рождения, куда были приглашены все участники группы, однако, смогли пойти только Стас и Нико. У Антона, бас-гитариста, была вполне уважительная причина -- подготовка к экзамену по высшей математике. А Тима банально не пустил дядя, в чём ему, естественно, было стыдно признаться остальным, поэтому он и придумал правдоподобную отговорку. Ну, не объяснять же в самом деле, все тонкости их семейных отношений?! Очень сложных, надо сказать. Если тётя, скрепя сердце, терпела его, то дядя просто ненавидел. С самого детства. Ни успехи в музыкальной школе, ни, тем более, в группе, не могли смягчить его жёсткое отношение к мальчику. Казалось, его раздражало всё, от внешности, до голоса. За столько лет Тимофей научился мириться с этим, хотя нельзя сказать, что от этого менее обидно...
-- Тимоха... я тебя убью... -- голос такой, будто трубка была зажата между подушкой и щекой.
-- Прости, меня так же разбудили...
-- Но ты вчера не пил до четырёх утра! -- мученический стон.
-- Давай, просыпайся! Нам всем срочно нужно быть на базе!
-- Тим, это всего лишь репетиция! Я сегодня не приеду. Вы как-нибудь без меня...
-- А на сегодняшнем концерте я ударные каким местом изображать буду? -- Солист тоже начал выходить из себя. -- Или это только мне надо?
Следующие несколько минут ушли на расспросы и радостные возгласы. Кинув сотовый на стол, Никита, насколько это было возможно в его состоянии, быстро отыскал таблетку аспирина и, собрав кое-какие вещи, спешно покинул квартиру.
Вернулся за телефоном.
И буквально побежал на остановку.
***
Тим натянул свитер и джинсы, бросил быстрый взгляд в зеркало -- какой-то бледный и растрепанный. Одной рукой сгрёб в рюкзак всю немногочисленную косметику, которая понадобится для предстоящего выступления. Каждый раз, когда что-либо из этого попадалось на глаза дяде, он просто приходил в бешенство: "опять эти твои бабские штучки?! Вот услужил мне Коля, царствие ему небесное! Вот племянничка подкинул!"
Проигнорировав хмурое отражение, парень, перебирая в уме всё ли он взял, вышел из комнаты, смотря себе под ноги. Тут же натолкнулся на тётю, которая выходила из кухни с хрустальной салатницей в руках. Последняя разлетелась между ними стеклянным фейерверком, осыпав джинсы мелкими осколками. Тим не стал ждать, когда грянет словесная буря и кинулся собирать бывшую салатницу. Получил ощутимый подзатыльник:
-- Да что ж это такое?! От тебя с самого утра одни неприятности! -- голос у неё грубый, какой-то совсем неженственный.
-- Простите, я тороплюсь... не увидел...
И почему я всё время мямлю перед ними? Всё же, мне уже восемнадцать лет, а не десять.
-- Да ты вообще какой-то потерянный и несобранный вечно! Куда тебя опять понесло в такую рань?
-- У меня концерт сегодня. Я завтра вечером вернусь. -- Прижал к губам порезанный палец, выкинул крупные осколки и как можно быстрее убрал пылесосом оставшиеся. Тётя внимательно наблюдала за ним, думая о чём-то своём.
-- Какой ещё концерт? Опять местных наркоманов развлекать будешь? -- наконец изрекла она.
-- Ну почему сразу...
-- Ой, вот не надо! Знаю я, чем вы там занимаетесь с этим вашим роком. Ох, Тимка, смотри мне! Вот снаркоманишься, Миша тебя сразу из дома выкинет, и я ему мешать не стану.
-- Да... было бы желание, а повод всегда найдётся... -- пробубнил себе под нос и, схватив куртку, направился к двери.
-- Стой! Завтракать, по-твоему, не надо? -- тётя Галя упёрла руки в бока и сурово посмотрела из-под чётконарисованных чёрных бровей.
-- Нет, некогда... я опоздал уже.
Юноша вихрем пронёсся по лестницам старой пятиэтажки, перепрыгивая через две-три ступени. Уже вылетая из подъезда, достал из кармана плеер и пытался размотать морской узел из наушников.
-- Ой, Тимошка, ты куда так бежишь? -- навстречу ему шла пожилая соседка со второго этажа. Сколько лет он жил в этом доме, она всегда встречала его приветливой улыбкой и ласковым взглядом. -- Я пирожки стряпать буду, забегай ко мне сегодня.
-- Спасибо, Клавдия Васильевна, я в другой раз. На концерт опаздываю. -- Он тоже улыбнулся старушке. Она приподнялась на цыпочки и погладила его по голове.
-- Гляжу, получается у тебя, что задумывал? -- Тим кивнул, коснулся губами её щеки и попрощался. Клавдия Васильевна спохватилась: -- Тимоша, возьми-ка, у меня вот тут конфетки есть.
Это с детства было что-то вроде традиции, отказываться бесполезно. Он протянул ладонь, куда тут же посыпались конфеты в разноцветных обёртках. Тим поблагодарил сердобольную соседку, спрятал сладости в карман куртки и с удвоенной скоростью побежал к остановке. Ехать предстояло чуть ли не через весь город. Уже сидя в маршрутке, он набрал номер Антона:
-- Лог, привет! Приезжай на базу прямо сейчас у нас вечером концерт! -- парень проговорил заученный за сегодняшнее утро текст. В трубке раздался злой шёпот.
-- Ты с ума сошёл? У меня экзамен по матану, ты же в курсе! Мне скоро заходить уже... стоп. Какой концерт?
Тим мысленно взмолился, сколько же ещё раз ему придётся объяснять. Настроение ухудшалось с каждым мгновением, и даже само выступление стало казаться раздражающим обстоятельством, из-за которого весь день пошёл наперекосяк.
Неимоверными усилиями Тимофею удалось уговорить бас-гитариста на пересдачу. Вот уж поистине помешанный на учёбе человек. Никита вообще говорил, что так знать математику даже неприлично, собственно он его и нарёк "Логарифмом". Тим включил плеер погромче и отвернулся к окну. Мир сразу изменился и сентябрьские пейзажи в урбанистическом стиле перестали казаться такими уж серыми и унылыми. Всё вокруг становилось персональным видеоклипом: люди, машины, бездомные кошки, листья на асфальте, всё это двигалось теперь по сценарию, в ритм, и имело определённый смысл. В такие моменты Тим позволял мыслям лениво протекать сквозь сознание, не выхватывая из их потока какую-то одну. Плеер, поставленный на случайный выбор, удивительно точно "выбирал" песни, подходящие именно в это мгновение. Единственным фактором, который отвлекал от всей этой романтики, был отчаянно напоминающий о себе желудок. Парень только сейчас вспомнил, что он не ел... с... кажется со вчерашнего обеда. Рука сама потянулась к карману с конфетками Клавдии Васильевны. Это, конечно, едой не назовёшь, но хотя бы её иллюзия... за его действиями настойчиво наблюдала девушка, сидящая напротив. Они проехали вместе одну остановку, и за это время она не сводила с Тима своего цепкого взгляда из-под рваной чёрной чёлки. Не выдержав, парень натянул воротник свитера на нос и, собрав глаза в кучу, повернулся к девице. Та пару раз моргнула, находясь в совершеннейшем ступоре, покраснела и срочно заинтересовалась своим телефоном. С тем же выражением юноша отвернулся к окну, сделав так, чтобы чёлка немного скрывала лицо. От конфет, на совесть пропитанных ромовой эссенцией, в горле начало неприятно першить, что ж -- то что надо перед репетицией.
Спустя почти час, Тим вышел на нужной остановке. Осенний холод касался кожи, забирался под тонкую куртку и, выдворяя тепло, заставлял проноситься по телу сотни мурашек. Он сунул руки в карманы и, слегка опустив голову, быстро направился знакомой дорогой. Кто-то чуть ли не под нос протянул яркую листовку, Тим нетерпеливо положил её в карман. Пройти по центру города и не получить стопку рекламки просто невозможно. Он остановился у светофора, можно немного перевести дух. Было как-то странно видеть город таким серым. Его внешний облик никак не клеился с великим событием в жизни Тимофея, которое произойдёт совсем скоро. И вот сейчас вокруг него толпа людей, с серьёзными, почти хмурыми лицами, какие бывают только в России. Спешат куда-то, перебирают в мыслях свои проблемы и хмурятся ещё больше. Они даже не догадываются, что рядом стоит человек, который наконец-то, сегодня вечером, почувствует себя счастливым. Однако злые на сентябрьское утро люди ни о чём таком не догадывались, да и вообще не глазели по сторонам, сверля нетерпением светофор. Только девушка в белом пальтишке скользнула заинтересованным взглядом по его достаточно длинным волосам, собранным в хвост и торчащим из-под шарфа. Молодой человек улыбнулся, девушка смутилась, но улыбнулась в ответ.
Ну вот, хоть один живой человек среди этих городских зомби.
Хотя тут же загорелся долгожданный зелёный свет и стремительный поток людей оборвал их короткое "знакомство". Тим достал сотовый, глянул на часы и выругался. Электронные цифры предательски выстроились в "десять и два нуля". Больше времени на пешую прогулку не было. Он стрелой пронесся по скверу, разомкнувшему свои аллеи у длиннющего полосатого перехода. Запоздало увидел машину, которая с огромным усилием и протяжным визгом тормозов, качнулась и вовремя остановилась совсем рядом с его коленом. В бессмысленном защитном жесте, парень лишь хлопнул ладонями по капоту. Из "Лексуса" показалась усатая физиономия с явным отпечатком бурной банкетной ночи на лице.
-- Слышь ты, придурок малолетний, тебя на уроке ОБЖ не учили влево вправо смотреть?!
-- А Вы когда права покупали, Вас не предупредили, что на пешеходном переходе нужно людей пропускать? - Беззлобно улыбнулся Тим.
-- Ты мне поговори ещё, щенок!
-- И Вам всего доброго!
Пробубнив: "ненормальный какой-то", мужчина поспешил уехать. А Тим продолжил свой забег по пересечённой местности. Наконец, за старым, некогда розовым, зданием магазина, парень увидел знакомую пятиэтажку, в подвале которой и располагалась база группы. Анатолий Петрович потратил немалые средства на то, чтобы привести это помещение в божеский вид. К тому же пришлось выложиться и на хорошую систему звукоизоляции. Жители дома, как не странно, не были бы в восторге от почти ежедневных концертов.
Парень еле переводил дыхание, сбегая по лестнице, ведущей к железной подвальной двери. Чёрный рюкзак, будто бы тоже утомившись кроссом, вяло хлопал по спине. Наконец Тим буквально ввалился на базу. Он остановился у порога, согнулся пополам, упёршись руками в колени, и пытался совладать с бешеным ритмом сердца. Немного придя в себя, он поднял взгляд на присутствующих. Продюсер, издав самый мрачный вздох, на какой был способен, вежливо обратился к солисту:
--Могилевский, ты охренел?! -- Нико сопроводил его слова бурным барабанным ритмом.
-- Извините... я... -- тихая дробь.
-- Что ты?! Ты на ЧАС опоздал! -- новый каскад резких звуков.
-- Я... ммм... ну, у нас саундчек ещё будет. И ребята же успели немного, ну... порепетировать? -- Его неубедительное оправдание так же было отыграно на ударных.
-- Да... репетиция без солиста... Как бы теперь на поезд не опоздали! -- Никита ударил палочкой по тарелке, Ада хохотнула в кулак. -- Да уймись ты со своими барабанами! Так всё! Я сегодня на студию поеду, буду пытаться договариваться насчёт записи диска... -- участники группы шокировано переглянулись. Никто не предполагал, что их продюсер начнёт действовать так решительно и скоро. Мужчина скользнул довольным взглядом по лицу Тима, зная какой эффект его слова произведут на парня. Поникший до этого фронтмен мгновенно просветлел и, казалось, забыл все сегодняшние неудачи. Анатолий Петрович улыбнулся краешком губ, хотя тут же вернул лицу сосредоточенный и чуть грозный вид. -- А вы чего не шевелитесь? Ну-ка, руки в ноги и на вокзал! Я с вами теперь тоже опаздываю. -- Все сразу же оживились и повскакивали со своих мест, подхватывая по пути нужные вещи. -- Ладно, удачи, ребят! -- в ответ раздался дружный хор: "спасибо!", после чего Прокопенко ушёл.
-- Юууххуу!!! -- Лог, отбросив чехол для гитары запрыгнул на спину солиста. -- Диск записывать будем!!! Аааа!! Мы будем богаты и знамениты!
-- Тоша, слезь с меня! -- Смеющийся Тим, согнувшись под грузом басиста, повалился вместе с ним на диван, который очень вовремя оказался за спиной. Парень барахтался и пытался подняться, наконец вывернулся и упал на пол.
-- Рано радуетесь, а если у Петровича не получится?
-- Ада, ты такая оптимистичная, радость моя! -- Никита подхватил её на руки и закружил, от чего девушка заверещала.
-- Люди, а вам не кажется, что если мы на концерт опоздаем, мой отец нас за одно место вон к той трубе подвесит? -- Стас тут же получил подушкой от Лога, со словами: "не нуди!"
Тим отцеплял пыль от рукава, которую он в большом количестве наловил под диваном, пока пытался подняться.
-- Не, Стас прав, пора выдвигаться.
***
Через полчаса шумная и не в меру весёлая компания расположилась в купе. Поезд тут же зашумел, вагон качнуло и колёса начали отбивать монотонный ритм. За окном поплыл вокзал, ржавые от времени железные строения, бетонные столбы с нарисованными синей краской номерами, кирпичные заборы, декорированные неумелым граффити, то провисающие, то взмывающие вверх толстые провода.
Ада и Стас расположились у ноутбука и обсуждали что-то насчёт двух вариантов обработки песни. Нико и Лог делились представлениями о будущем выступлении и о будущем группы вообще, не забывая сопровождать это взрывами хохота. Фантазия их разыгралась не на шутку и бред получался всё более смешным. Однако Тим не мог сосредоточиться ни на одном из разговоров, а от постоянного мелькания за окном, перед глазами вообще начинали плясать чёрные точки. Он неуверенно поднялся и побрёл к двери. Никита, утирая проступившие от смеха слезы, переключил своё внимание на парня.
-- Тимох, ты куда собрался?
-- Я пойду... воздухом у окна подышу...
-- Стой, погоди-ка... ты бледный какой-то, или мне кажется?
-- Кажется тебе. -- Уже у двери голова закружилась и он вцепился в ручку. Никита тут же оказался рядом и, обхватив за талию, помог вернуться и сесть. Вся компания вмиг притихла и обеспокоенно уставилась на юношу. Стас поспешил приоткрыть окно и достаточно прохладный осенний воздух наполнил купе. Антон, сидящий напротив, наклонился к побледневшему солисту. -- Тимка, ты чего?
-- Переволновался, наверно... -- Ада тоже села рядом. Никита, переместив руку на плечи и слегка встряхнул его:
-- Ну-ка отвечай... переволновался?
-- Да я что, истеричная барышня что ли, в обмороки от волнения падать? -- Бледно-розовые губы растянулись в улыбке. -- Не знаю, что такое... ушатало, наверно...
-- Так, сударь, а Вы хоть завтракали сегодня? Или не изволили? -- Девушка испытующе приподняла бровь.
-- Нет...
-- Ужинал хоть? -- хмыкнула она.
-- Эээ... неа.
-- Ха! Ну, вы посмотрите на него! Он ещё говорит, что не знает что это с ним такое! -- Клавишница передразнила его тон и закатила глаза. -- Голодный обморок на сцене, мы можем преподнести как часть шоу, ага?
-- А это идея! -- парировал объект возмущений.
-- Я тебе покажу идею! Тоже мне.... -- Нико покопался в сумке. -- Тааак, три Сникерса, Спрайт и картошка в пластиковом стаканчике - две штуки!
-- Скажи мне, что ты ешь, и я скажу тебе кто ты. -- Ада скептически покосилась на столь странный набор продуктов.
-- А что прикажешь делать, когда тебя поднимают ни свет ни заря? Супермаркет у дома даже ещё не открылся! Я в павильон на остановке забежал, что успел - то купил. -- Надулся драммер.
-- Смотрите и завидуйте! -- Антон с превосходством достал целлофановый кулёк пирожков. -- Во! Мать с утра напекла.
-- Это она тебя на экзамен так снарядила?!
-- Ага, взятка для препода... Стас, ты ж знаешь, что мой универ рядом с домом, я просто забежал за гитарой и захватил их с собой.
-- Кстати, Тоша, Тим, вас же вчера не было на моём хэппи бёздее, а я специально вам тортик оставила! Стасик, помоги вытащить, сумку подержи.
-- Ммм! Ада, ты чудо!!! -- Тим с удовольствием принял свой кусок торта, покрытый розовыми сливками. Сколько себя помнил, всегда был жутким сладкоежкой, хотя стоматолог дядя Миша упорно запрещал жене баловать маленькую дочь и племянника сладостями. Откусив пару раз бисквит с клубникой, юноша почувствовал себя намного лучше. Никита задумчиво изучал исчезающий торт. Тим заметил и рассмеялся. -- Хочешь? На, откуси, я же знаю, что ты такой любишь.
-- Да, ладно тебе, ты сам ешь, голодный мальчик. Я с ним поделюсь. -- Антон хитро посмотрел на барабанщика.
-- Лоог, спасибо, дружище! -- Нико оставил Тима, здоровью которого больше ничто не угрожало, и потянулся за предложенным угощением. Антон дождался, пока он наклонится ближе и резко подал руку с тортом вперёд. Никита тут же ткнулся носом в сливки. -- Ах ты! Ну, держииись!
Хохочущий гитарист лишь успел передать пострадавший десерт Аде, как Никита бросился на него в шутливой драке, вымазав в ответ лицо остатками сливок. Всё это сопровождалось громким весельем остальных участников группы.
***
Прошло уже несколько часов. Городской пейзаж за окном давно сменился тёмным глухим лесом. Ада, теперь уже с Логом, изучала текст песни, которую Тим написал пару дней назад. Стас рассеяно разглядывал деревья и слушал музыку из позаимствованного плеера. Тим, в свою очередь, задремал на плече у Никиты, который совсем не возражал. Слушая сонное дыхание, исчезающее в вороте его свитера, Нико чувствовал что-то сродни умиротворению. Вот так бы ехал и ехал. В купе уютно горел мягкий свет, проявляя их отражение в почерневшем от сумерек окне, стук колёс и тихий разговор друзей убаюкивали. Ну до чего день хороший! Никита осторожно достал телефон из кармана, нашёл функцию фотоаппарата и, незаметно пристроив его на коленях, сделал снимок. Потом снял короткое минутное видео, запечатлев всех по очереди, и ухмыльнулся своей сентиментальности:
Длинными, холодными, зимними вечерами буду пересматривать.
Теперь с маленького дисплея на него смотрело собственное, какое-то чересчур довольное лицо и спящий Тимка. Длинная прядь волос выскользнула из-за уха и теперь касалась кончика носа. Никита тихо, чтобы не разбудить, убрал её обратно. Потом представил как, должно быть, они выглядят со стороны. Наверное, как два голубка. Собственное сравнение заставило стереть с лица идиотскую улыбку и положить руки на колени. "Голубком" он уж точно не был, ещё чего! Если дела у группы пойдут как надо, совсем скоро появятся сотни девушек, мечтающих по ночам хотя бы об одном поцелуе с "Нико из BarCode". О, да! Ради такого он готов был сутками сидеть за ударной установкой. В общем, он и сейчас встречался, но чувствовал, что скоро их отношениям с Катей придёт конец. Терпеть её сумасбродство и чёрную ревность не было сил.
***
За окном сгустились сумерки, когда Ада предложила собираться. Поезд уже замедлял свой ход.
-- Тим, просыпайся.
-- М?
-- Приехали, говорю.
Тимофей потянулся и сонно оглядел ребят. Антон кинул ему куртку и протянул рюкзак, в котором недовольно загремели баночки с тенями и ключи. Уже на перроне, Стас достал листок с адресами, телефонами и расписанием для сегодняшнего вечера.
-- Так, сейчас нас встретить должны. В восемь наш саундчек. Около девяти поедем заселяться.
-- Кстати, куда едем-то? Петрович про какого-то Бориса говорил, это кто?
-- Тош, чем слушаешь? Я ж тебе говорил - дядя мой. Он сейчас в Москве, а тут у него квартирка есть однокомнатная.
-- Хах, прикольно! Это мы впятером в одной комнате? -- Никите совсем не хотелось оказаться на полу после тяжёлого вечера.
-- Если хочешь, мы будем в комнате вчетвером. А тебе в ванной постелем. -- Тим увернулся от подзатыльника.
-- Чур, я с Адой сплю! -- Лог призывно подмигнул русоволосой девушке.
-- Разбежался! -- она невзначай пихнула его сумкой, проходя мимо.
У вокзала их встретил молодой человек на серой Тойоте. Он представился "Пашей. Администратором Барракуды". Нико, естественно, прыгнул на переднее сидение, посетовав, что ему "Тим плечо отлежал своей умной головушкой" и теперь он имеет право на поездку с комфортом. Солист смерил парня обиженным взглядом, располагаясь на заднем сидении. Собственно, даже втроем там было достаточно тесно, Аде ничего не оставалось делать, как сесть четвёртой на колени Антона, да ещё и голову ему на плечо положить, чтобы хоть как-то уместиться. От Тима не утаился тот факт, что Лог при этом выглядел довольным, как кот наевшийся "вискаса". Сам Тим оказался зажат посередине, отметив про себя, что Потехин уже вовсю болтал и смеялся с их новым знакомым. Удивительно, как быстро он сходится с людьми! Уже через несколько минут любой готов позвать его на вечеринку, дать свой номер телефона или пригласить домой. Будто почувствовав его взгляд, Никита глянул в зеркало заднего вида и встретился с Тимом глазами. Последний поспешил перевести своё внимание на короткие пепельно-серые волосы Стаса. Мелькающий за окном фонарный свет окрашивал их в тёплый апельсиновый цвет. Парень не знал какими мыслями себя занять, он даже пытался разглядывать не слишком интересные виды за окном. В общем-то, города везде одни и те же: строения похожи одно на другое и он, сколько не пытался, никак не мог найти явного отличия между своим городом и этим, находящемся в восьми часах пути. Да и городская осень везде одинаковая... в ней, если подумать, нет той патетики, какая встречается в стихах. Он и сам однажды писал про осень, со всем, что прилагается к этой теме: про листья, про дождь, про серое небо.... А потом понял, что стихи позволяют красиво описать почти всё на свете, даже грязный пьяница-бомж может превратиться на бумаге в "побитого жизнью бродягу, с глазами бездомной собаки...". Может быть это и к лучшему - видеть мир именно так. Может быть как раз это и толкало Тима писать ту музыку и песни, которые так зацепили продюсера и ребят из группы. Да, их коллектив придерживался мрачного, модного нынче стиля, но при этом парень никогда не скатывался до той приторной чернухи, которой несёт от почти любой "тёмной" группы. В его текстах небеса не "плачут кровью", герои не лезут в гроб в поисках романтики. От всего этого его стало порядком подташнивать. Тим считал, что сама жизнь не нуждается в траурном оформлении, в ней достаточно тем и явлений, мрачных самих по себе. Он просто брал из окружающего мира нечто тёмное и заставлял это распускаться в своих композициях, разве что добавлял от себя насыщенности, контраста и собственных переживаний. Он не знал, поймёт ли его сегодняшний зал, или как раз не оценит отсутствия кровавых слёз.
И вновь он возвращался к мыслям о предстоящем грандиозном событии, которое начинало его немного нервировать. Настроение не улучшала и попсовая, глупенькая песенка, назойливо гудящая в динамиках. Никита, тем временем, приоткрыл окно и закурил, продолжая какой-то бессмысленный разговор с Пашей. Тимке теперь была видна его рука с сигаретой, которой он размахивал, в пылу разговора. Несмотря на то, что Никита был самый внушительный по фигуре из всей их группы, пальцы у него всё равно были какие-то изящные и даже белый дымящийся свёрточек, зажатый сейчас между ними, выглядел художественно. Однако обладатель сей красивой части тела ввернул такое резкое словцо, что тут же разрушился весь драматизм жеста. В этот же момент они остановились у здания клуба, которое на сегодня станет обителью местных, и не очень, неформалов.
Высокие тополя, всё ещё шуршали жухлыми листьями над небольшим двухэтажным строением оранжево-синего цвета. К их шумному дыханию добавился резкий скрип разъехавшихся в стороны железных ворот. Когда Паша вышел из машины, чтобы показать неведомую карточку лысому мужчине, Стас оглядел непривлекательный внутренний дворик клуба, полный каких-то железок и прочего хлама и, будто бы ни к кому не обращаясь, оживлённо произнёс:
-- Всегда мечтал вот так вот....
Антон тоже старательно огляделся по сторонам:
-- Эээ, оказаться на грязном заднем дворе, среди кучи барахла?
-- Да нет! Я не об этом... Ну, это же круто! Раньше я мог лишь мечтать оказать в гримёрке, или... ну вообще, оказаться "по ту сторону"...
-- Рано тебе ещё по ту сторону, Стасик. -- Похоронным голосом произнёс Лог, на что Стас посоветовал ему пойти в задницу. Паша заглянул в салон и пригласил всех в клуб. Драммер оперся о машину и продолжал курить, пока ребята выгружались из неё. Выйдя на свежий воздух, Тим немного взбодрился, хотя ему уже побыстрее хотелось оказаться в тёплой и светлой, как он надеялся, квартире. Ада издала жалобный протяжный стон, наконец распрямив затёкшие ноги и спину. Нико выбросил окурок и выпустил последний сизый клуб дыма.
-- Эй-Ди, детка, давай я сделаю тебе массаж?
-- Знаешь, мог бы и уступить место даме, хотя, спасибо, что в багажник не положили.
-- Ну, мне показалось, что Тоша не оценил бы, если бы я залез к нему на колени. -- Нико наигранно похлопал ресницами в сторону бас-гитариста.
Так, беззлобно подкалывая друг друга, они оказались в тёмном коридоре. Лишь где-то впереди, на последнем издыхании, мерцала люминесцентная лампа. Она бросала резкий голубоватый свет на двери по обе стороны и на стены с не слишком свежей покраской. Тим нарёк её "светом в конце туннеля". Как раз там и находилась гримёрка. Тиму не удалось разглядеть её как следует - Павел указал им на дверь в противоположной стене, которая вывела их прямо на сцену. Антон и Стас сразу же принялись подключать гитары, Ада прошла к синтезатору, Никита уже начинал мучить рабочий и бочку. Тим прогуливался по краю сцены, она была достаточно высокой, наверное как раз с его рост. Он задумчиво огляделся вокруг. Сейчас танцпол был пустым и тёмным, лишь где-то в глубине зала поблёскивали металлические спинки стульев и ножки небольших круглых столиков, в дверном проёме лениво расположился охранник и без особого интереса наблюдал за происходящим. На сегодняшнем саундчеке они были не первые. Прошло достаточно много времени, пока каждый из ребят договорился со звуковиком, насчёт громкости и прочих деталей. Никита всегда говорил, что это самая скучная часть, он сидел за барабанами с безразличным выражением лица и будто бы делал одолжение тем, что нажимал ногой на педаль, после чего раздавался резкий и достаточно громкий звук.
За всё время репетиции им удалось отыграть и спеть три песни, после чего они успели познакомиться с некоторыми представителями сегодняшних групп-коллег. В общем неплохие ребята, особенно те, что сегодня были на разогреве. Совсем подростки, с горящими от волнения глазами и огромным желанием познакомиться с кем-то, из уже более известных. Нельзя сказать, что BarCode уже можно отнести к таковым, но всё же кое-где о них слышали, сами раньше частенько пытались попасть к кому-нибудь на разогрев или принять участие в фесте и выходило довольно удачно.
***
Тим буквально упал на диван в полупустой квартире дяди Бори. Надо было срочно приводить себя в порядок, до концерта всего три часа, а он совсем не чувствовал себя самым бодрым в мире. Потехин без вопросов подошёл к единственному оккупированному дивану, поднял ноги бездвижного Тимки, сел и положил их к себе на колени. Парень открыл глаза и улыбнулся. Нико вспомнилось, что когда он впервые увидел глаза Тима, не сразу сообразил, что так пялиться просто неприлично. Всё дело в том, что парень мозаик - один глаз карий, другой голубой. Сам Тим признался, что в школе он очень комплексовал по этому поводу, а сейчас ему всё равно. Хотя, такая экзотическая особенность ничуть не портила общее впечатление от его внешности. Да и, в общем-то, как фронтмену это ему было только на руку, придавая его взгляду нечто потустороннее.
Антон, прерывая эти мысли, сел рядом на подлокотник, щёлкнув пультом от телевизора. На экране показалась ведущая, больше похожая на киборга со встроенным информационным датчиком в голове, о чём свидетельствовали и стеклянный взгляд и чёткий, металлический тон голоса. От новостей у Тима рефлекторно начинала болеть голова, зато Лог увлёкся, он вообще любил политику, чуть ли не больше родной математики.
-- Решетников, включи что попроще! -- Нико пихнул его локтём.
-- Отстань! Это только тебя одни передачи в три часа ночи интересуют, по особенным каналам.
-- Я считаю, это естественно. Но если ты получаешь удовольствием от...
-- Да дай послушать!
Из кухни вернулся довольный Стас, они с Адой упорно искали чем можно заморить червячка.
-- Возрадуйтесь, дети мои! Пельмени сибирские! -- пафосно возвестил он.
-- Ты где их нашёл? -- Тим приподнялся на локте.
-- В холодильнике, где ж ещё!
-- А дядя давно уехал в Москву? -- усмехнулся парень.
-- Мм... да я не знаю, а это тут при чём?
-- Кхм, поставим вопрос по-другому... пельмени какого года выпуска?
Ада так же вернулась из кухни, молча, демонстративно выхватила упаковку с едой, и снова скрылась в смежной комнате. Тим нехотя спустил ноги на пол и забился в угол дивана, чтобы Стас и Лог тоже могли сесть. Антон с удовольствием вытянул длинные ноги и закинул руки за голову.
-- Даа... хорошо, когда в группе есть женщина... никогда голодным не останешься...
-- Я всё слышу, между прочим! -- из кухни раздался грозный голос девушки.
Отведав традиционного русского блюда, которое всегда приходится кстати, когда не умеешь готовить, либо когда готовить некогда, ребята почувствовали себя намного лучше. Тим занялся распутыванием собственных волос, которые грозили превратиться в спутанный чёрный клубок, а Ада выгружала из сумок всё, что им понадобится через пару часов. Вскоре на столе была выставлена вся имеющаяся косметика, а по дивану разложены костюмы. Спасибо её сестре, которая работает в достаточно престижном ателье - костюмы получились что надо.
-- Ребят, давайте собираться, времени не так много... нам ещё доехать надо. -- Клавишница, сидя на коленях на полу, оглядела компанию. Она в данный момент вообще мечтала принять ванну, но такую роскошь придётся отложить до глубокой ночи, когда они вновь вернутся в квартиру. -- Никита, чего творишь? -- Ада расхохоталась, глядя на парня, который долго лазил по почти пустым шкафам, в поисках чего-то, чего он сам не знал. Наконец с радостным возгласом он извлёк из антресоли небольшие розовые капроновые крылья и тут же нацепил их на себя.
-- Посмотрите, я бабочка! -- он изобразил замысловатое па, очевидно изображая полёт вышеуказанного насекомого. Все грохнули от смеха.
-- Это чьё? Дядя Боря кем работает? -- продолжал хохотать Антон.
-- Это, скорее всего, его дочки маленькой, костюм какой-то. Во! Я рожки нашёл! -- Тимка тут же выхватил их из рук Стаса.
-- Тим я всегда знал, что в душе ты рогатая бабочка! Иди сюда! Ада, фотик у тебя? Давай нас для истории! -- Нико притянул к себе длинноволосого парня, оба сделали глубокомысленные лица, которые никак сейчас не вязались с их внешним видом.
-- Тогда всем нужно сфотаться! У нас так мало совместных фото! -- Девушка установила фотоаппарат на столик и поспешила к остальным. Лог взял в руки розовую волшебную палочку, хотя при таком грозном выражении лица она больше напоминала орудие убийства, Ада и Стас не выдержали и захохотали, когда их осветила яркая вспышка нового "Sony".
Пока дурачились, время неумолимо приближало момент отъезда. Ребята помогали друг другу одеваться; Ада, как истинная девушка, умело орудовала косметикой, превращая коллег в поистине тёмных и соблазнительных существ. Наконец, все собрались. Стас был затянут в чёрную кожу, с большой, серебристой и отвязной нашивкой на куртке. Воронов младший был достаточно хрупкого телосложения, поэтому именно этот костюм шёл ему как нельзя лучше, серые глаза и пепельные волосы выглядели контрастно и необычно, он взъерошил короткие неровные пряди и как следует залил их лаком. В похожем стиле был одет и Антон, только к вороту куртки пристёгивалась короткая накидка. По плечам спускалась крупная волна шоколадного цвета волос, а зелёные глаза были густо подведены чёрным и красным. Никита ограничился тёмными джинсами, сплошь украшенными цепями, которые весело позвякивали, пока он прохаживался у огромного зеркала в прихожей. Плотный свитер сменился лёгкой футболкой, изрисованной до безобразия всякими надписями, надо сказать такой простой наряд выгодно подчёркивал приятное телосложение барабанщика. Ада изобразила замысловатые чёрные рисунки у его больших, чуть миндалевидных глаз. Сама девушка облачилась в вызывающе-красное шёлковое платье; на золотые длинные локоны, накидывался шифоновый капюшон. Сетчатые перчатки выглядывали из-под длинных, разрезанных вдоль рукавов. Парни не сдержали восторженного вздоха, когда она вышла из ванной в этом великолепии. Ада даже смутилась под их взглядами, но осталась ужасно довольна.
Последним собрался Тим. Потехин не мог не признать, что красив чертёнок так, что ни в сказке сказать, ни пером описать. В общем-то, в их коллективе это был общепризнанный факт. Хотя сам юноша из себя события не делал, вместо дефиле по комнате, он продолжил метаться по ней в поисках мобильного телефона. Лёгкая и широкая, чёрная рубашка при любом движении очерчивала поджарый мальчишеский торс, соблазнительно раскрываясь на груди. Тёмные брюки из грубоватого материала, расшитые ремешками и молниями, приковывали внимание к узким стройным бёдрам. Нико уже не терпелось выйти на сцену. Он прекрасно представлял как они будут великолепно на ней смотреться... в свете софит... под прицелом сотни глаз.... Драммер почти замурлыкал от удовольствия, окончательно размечтавшись, хотя масштабы его фантазий уже достаточно далеко выходили за рамки городского клуба, в котором им предстояло выступать.
***
Сидя в небольшой гримёрке, Тим пытался привести нервы в порядок. Ему казалось, что в любой момент всё пойдёт не так. Вот Решетникову, очевидно, всё равно и он шумно обсуждал выступления тех групп, которые уже своё отыграли. Инициаторами беседы выступали как раз те самые молодые ребята, разогревавшие сегодня "CARниzz'ов". Они пили пиво, поздравляя друг друга с удачным выступлением и желали успеха "BarCod'у", которые уже через несколько минут окажутся на их месте. Тимофей молча сидел на диване с самым пасмурным выражением лица и чувствовал себя виноватым за это. Он, как фронтмен, должен поддерживать остальных, настраивать на яркое выступление, а вместо этого Тим стискивал в пальцах сотовый и никак не мог отогнать от себя дурные мысли. Он нутром чувствовал, что что-то пойдёт не так... наверняка залажает... забудет текст... выключится микрофон.... Парень раздражённо вздохнул.
-- Могилевский, лицо попроще! -- Никита сел рядом, ощутимо похлопав по плечу. Тим как-то вымученно скривил губы. Вышло неубедительно. Тогда драммер приобнял его за плечи и сказал тише, чтобы его услышал только Тим: -- не переживай, поёшь ты отлично, а мы уж постараемся. На сцене ты не один, помнишь? -- Он весело подмигнул ему и парню и правда стало чуть легче от этих слов. Буквально после этого в дверном проёме показалась девушка с зелёными дредами и торопливо сообщила, что "Штрихкоду" пора на сцену. Тим подскочил, как ужаленный и с головой окунулся в тот непонятный водоворот чувств, когда осознаёшь, что надвигается нечто большое и остановить этот громадный механизм уже невозможно, теперь только вперёд. Не остаётся ничего, кроме как постараться сделать всё в лучшем виде. Хотя он с большим удовольствием посидел бы ещё в этой милой и уютной комнате, в чём было стыдно признаться даже самому себе. Антон был полон энтузиазма, отвечая на рукопожатия и пожелания удачи, а по Аде вообще не было заметно, что это её первое выступление. Она как всегда была собрана и готова к бою, волнение выдавали лишь пальцы, комкающие край полупрозрачного рукава.
Какое-то мгновение и они уже на сцене. Довольные предыдущими выступлениями неформалы, встретили их одобрительным шумом и достаточно громкими аплодисментами. Десятки жадных глаз впились в музыкантов. Тим ощущал резкий запах сигаретного дыма и разгорячённых тел. Большую часть зала поглощала темнота, но он чувствовал как внимательно следят за его движениями, слышал обрывки фраз:
Кто такие?.. сфотай!.. Кавайные!.. а штаны как у кибера... Волосы смотри какие!.. На бабу похож... Готы, что ли?..
Тим постарался не прислушиваться к этому шуму и настроиться на работу.
-- Кхм...-- зал чуть притих, когда он приблизился к микрофонной стойке. -- Привет! Мы группа BarCode. Сегодня исполним для вас несколько интересных, как нам кажется, песен и я предлагаю начать с чего-нибудь зажигательного...
-- Давай, начинай уже! -- Из толпы послышался грубоватый голос заметно подвыпившего парня. Изрядное количество алкоголя явно тормозило его речь. Тимофей постарался и это пропустить мимо ушей, так как за столь короткое пребывание на сцене уже успел наслушаться множество интересных замечаний по поводу своей внешности. Он кивнул Эй Ди и она тут же заиграла мягкую лиричную мелодию. Тим коснулся сетчатой металлической поверхности микрофона, она чуть холодила губы, тут же согреваясь. Эта песня начиналась с тихого пения, больше похожего на шёпот. Тим прикрыл глаза и почти нежно обхватил микрофон ладонями. Девушки подошли ещё ближе к сцене, большая их часть была очарована ещё до того, как он открыл рот. Вступил Нико, разрушая лирику фортепьянной мелодии. Ритм всё нарастал и на самом пике по струнам резко ударили Стас и Лог. Публика отреагировало как надо - громкими одобрительными криками и телодвижениями больше похожими на прыгучие ритуальные танцы африканских народов. Солист почувствовал себя намного лучше, такой бурный отклик толпы действовал как наркотик, заставляя забывать о времени и пространстве. Каждый звук как яркая вспышка, каждый взгляд пронзает как нож. Он растворялся в музыке, в собственном голосе. Когда он запел скримом, даже скептически настроенные до этого слушатели не скрывали восторга.
Вступая на седьмой песне, Никита мысленно ругал Тима за то, что он не даёт передышки. Руки уже начинали ныть, а по лицу и спине катился пот. Фронтмен как назло выбрал песни с самыми сложными барабанными партиями. Наконец он с силой ударил по тарелкам и раздались аплодисменты, визг девушек и общий рёв толпы.
-- Спасибо! -- Выдохнул Тим после последней особенно эмоциональной песни и поклонился. -- С вами были BarCode, надеюсь, ещё увидимся!
Всё, теперь можно расслабиться и с чистой совестью и спокойной душой ехать "домой". Лог, оттопырив края своей накидки, присёл в наигранно кривом реверансе и, отцепив провод от гитары, направился следом за Тимом и Никитой, которые уже скрылись за пыльными бархатными кулисами. Тимофей оказавшись в благословенной тишине коридора почувствовал себя оглушенным и просто ужасно уставшим. Он сам не понимал, от чего так резко начинало снижаться настроение. Ему хотелось поскорее покинуть это здание и оказаться в постели, чтобы никто не трогал и дал спокойно выспаться и прийти в себя. В гримёрке он плюхнулся на диван. Стас и Лог уже открывали бутылки пива, совершенно счастливые по поводу сегодняшнего успешного выступления. Никто из Штрихкода не ожидал, что их примут настолько хорошо, поэтому на сцене выкладывались по полной программе.
Нико первым делом прыгнул к зеркалу и фыркнул, когда увидел своё отражение - подводка совершенно растеклась, и теперь вид у него был как у канонического гота с чёрными потёками слёз. Не лучше выглядела и одежда.
-- Блин, у меня вся задница вспотела, на этом стуле сидеть! -- Возмутился он, поворачиваясь к остальным. -- Я, кстати, нихрена не слышал, не залажал хоть?
-- Один раз сбился, но это не страшно. -- Стас отхлебнул холодный янтарный напиток. -- Для тех, кто первый раз слышал, не заметно было. Тимох, пиво будешь? А то ты кислый какой-то.
-- Нет, я просто устал. И хочу побыстрее уехать. -- Он поднялся и прошёлся вдоль комнаты, закинув руки за голову.
-- Ну, Тим, подожди немного. Дай хоть отдышаться, да и успех надо отметить. -- Лог подмигнул ребятам.
-- Ладно, я сейчас вернусь...
Тимофей вышел в пустынный коридор, лампа, в лучших традициях психологического триллера, продолжала нервно освещать узкое пространство. Парень нахмурился и, обняв себя руками, поспешил в зал, т.к. только через него можно было добраться в туалетную комнату. Танцпол был уже пуст, лишь бармен протирал стойку, готовясь к скорому закрытию, да охранник сидел рядом на высоком стуле, о чём-то оживлённо рассказывая. Поравнявшись с ними, солист услышал его глухой голос, обращённый к себе:
-- Парень, ты... а это ты!.. Интересная у вас музыка... -- Тим улыбнулся как можно более доброжелательно и, поблагодарив высокого мужчину, поспешил из зала. Наконец он добрался до пункта назначения. Кроваво красная плитка комнаты раздражала и без того уставшие глаза. Тим опёрся руками о раковину и посмотрел на бледноватого парня в зеркале. Тонкие прядки волос прилипли к шее и лбу, серо-чёрные перламутровые тени чуть размазались, будто подпись под отработанным на совесть концертом. Он открыл холодную воду и, зачерпнув в ладони, с удовольствием опрокинул её на лицо. В голове сразу прояснилось, даже дышать, казалось, стало легче. За спиной резко скрипнула дверь, он вздрогнул, не донеся вторую пригоршню воды до лица. Поднял взгляд к зеркалу, на него надвигалась внушительных размеров фигура, с неприятной жидкой бородкой рыжего цвета.
-- Это кто тут у нас? -- Он прищурился, вздёрнув подбородок, по его лицу, наполовину скрытому тенью, расползлась ухмылка. -- Девушка, Вы, кажется, не туда зашли.
Тим стиснул зубы, резко повернулся и произнёс как можно спокойнее.
-- Иди к чёрту.... -- Он направился к выходу, ввязываться в перепалку с явно подвыпившим парнем ему не хотелось. Однако тот пихнул его обратно, загораживая дверь и оттесняя к стене.
-- Детка, а ты не хами дяде... -- он улыбнулся ещё более гадко, опёршись рукой о стену выше плеча Тима.
-- Отвали!-- Тим попытался оттолкнуть шкафообразного парня, от которого отвратительно несло перегаром и потной одеждой из-под кожаной куртки. Через мгновение, в эту же дверь вошли ещё двое, одетые в толстовки каких-то нереально кислотных цветов. Вся эта ситуация начинала напрягать всё больше и больше, как на зло клуб практически опустел и за дверью не было слышно даже шагов. Шансы отбиться от них были равны нулю, слишком уж разные весовые категории. Тим вообще с детства отличался хрупким телосложением, о чём дядя каждый раз напоминал ему. Юноша ещё раз попытался вывернуться из этого капкана, однако тот перехватил его руку и дёрнул к себе, тогда Тим свободной правой рукой заехал в скулу противника и тут же почувствовал резкий удар где-то под рёбрами, который буквально вышиб из него дух. Тим закашлялся и согнулся пополам, пытаясь восстановить дыхание. Те двое встали рядом.
-- Придётся научить тебя, как разговаривать со старшими...
Глава 2
S.O.S
Отбиваться пришлось недолго, особенно после того, как кулак Тима особенно удачно врезался в челюсть рыжебородого.
- Ах ты сука! - Двое других парней тут же схватили его, не давая возможности вывернуться. Что было после, он помнил достаточно смутно. Резкая боль от ударов, которая пульсировала горящим пятном, вспыхивая то там, то там. Заведённые за спину руки начали ныть, казалось ещё немного и эти два урода точно их вывернут. Однако им было весело. Глупый смех, отдающийся эхом от кафельных стен, явно говорил о том, что они вообще плохо сейчас ориентируются в реальности. Самое отвратительное, что не было ни единой возможности вывернуться и хоть как-то защититься. Он слышал разъярённое дыхание, того, кто наносил удар за ударом и тупой, невменяемый гогот за спиной, что придавало этой ситуации ещё больше безнадёжности. Ещё один такой же удар и сам он отсюда не выйдет... если вообще представится такая возможность. Тим почувствовал, как его волосы наматывают на руку, удар и по подбородку течёт кровь, разливаясь по губе немеющей болью.
- Дэн, харэ! Ща зайдёт кто-нибудь!
- Погоди, может у него мобила есть?
Могилевский почувствовал как из кармана его брюк вытаскивают новый телефон, хотя сейчас ему было абсолютно всё равно.
- Может ему 'колыбельную' подкинуть? - Ухмыльнулся один из парней, тут же сунув руку в карман широких джинсов.
- Нафиг? Думаешь доползёт до охраны?
- Да хрен знает!
Краем глаза Тим видел, как тот, что был повыше достал маленький бутылёк и кинул туда белую плоскую таблетку, она с тихим шипением растворилась. Могилевский из последних сил попытался увернуться, но его так дёрнули за волосы, что на глаза навернулись слёзы, а рот сам непроизвольно открылся в коротком вскрике. Этого хватило, чтобы залить в него гадость, обжигающую горло. Он закашлялся, чуть не подавившись.
- Спокойной ночи, готёлка грёбанная! - Последний удар и Тим почувствовал, что его отпустили, пол сразу же дёрнулся к нему. Парень слышал быстрые удаляющиеся шаги и грохот закрывшейся двери. Сердце пульсировало где-то в горле и казалось, его стук тоже отдавался эхом. С каким-то отстранённым чувством облегчения он понял, что теряет сознание. Комната, качнувшись, начала тонуть в чёрном цвете.
***
- Значит так! - Стас взмахнул бутылкой пива. - Предлагаю всем двинуться в клуб! Или в бар... В общем, я требую продолжения банкета!
- Поддерживаю! Ада, ты что думаешь? - Лог глянул на неё через плечо.
- Я тоже не против... давно уже никуда не выходила. - Она достала из сумки сотовый. - Ну, что, я тогда такси заказываю?
- Давай. Нико, ты с нами или против нас?
- Не... что-то мне после вчерашнего пить не хочется... - Никита задумчиво потёр шею ладонью.
- Ну, вот... Тим тоже сказал, что домой хочет... Эх, ребята, отбиваетесь от коллектива! - Лог назидательно погрозил пальцем, отправляя пустую бутылку в урну.
- Кстати, а Тим то сам где? - Стас отошёл от зеркала и оглядел группу.
- Не знаю... наверное на улицу вышел... воздухом подышать. Мобильник не доступен. - Антон собирал вещи и зачехлял гитару.
- Такси через десять минут будет уже. Давайте выходить. - Ада запихнула Нокио в задний карман джинсов.
- Ладно, счастливо съездить! Я пока пойду солиста нашего найду, а то он же у нас не умеет без приключений. Может потоп в туалете устроил. - Все дружно хохотнули и поспешили навстречу предстоящей бурной ночи.
Оставшись один, Никита оглядел комнату и решил всё же сначала найти Тима, а уже потом собирать вещи. Выходя, он столкнулся с той самой зелёноволосой девушкой.
- Ой, Никита... Ну, вы собрались уже? А то мне пора уезжать... - она прислонилась к косяку и потеребила внушительные наушники, которые висели на шее.
-Почти... я сейчас только Тима найду, он переоденется и мы поедем...
- Блин, ребят, ну просила же долго не засиживаться. Клуб уже пустой, а мне сидеть тут приходится... - Она надула чёрные губки и укоризненно посмотрела на барабанщика.
- Лерочка, мы мигом! О! или знаешь, давай ты ключик оставишь, а мы сами закроем и отдадим его кому-нибудь? - Он поймал одну яркую синтетическую трубочку, из тех, что в изобилии присутствовали в её причёске и умоляюще заглянул в глаза. Естественно Лера сдалась, этот наглый черноволосый паренёк ей сразу приглянулся больше остальных.
- Лааадно... вот ключ, держи. - Она извлекла его из огромного кармана узкой длинной юбки. - Я предупрежу Колю, что ты ему ключ отдашь. Он в холле будет, русый невысокий парень.
- Ага, виделись. Спасибо, куколка! - Он чмокнул её в щёку. Довольная Валерия что-то чирикнула в ответ и упорхнула. Никита самодовольно усмехнулся, подбросив ключ на ладони. Ему безумно нравилось чувствовать себя мачо.
***
Драммер подошёл к бармену, который как раз выходил из-за стойки.
- Мм, привет! - парень обратил на него внимание и откликнулся на приветствие. - Тут наш солист не пробегал?
- А кто у вас солист?
Мда... до мировой славы нам ещё далековато...
- Ну, парень с такими волосами... - Никита провёл ребром ладони ниже поясницы, - ... тёмненький.
- Аа... пробегал. - Бармен застегнул куртку. - В тот коридор свернул.
Нико пошёл в указанном направлении. Барабанщик решил заглянуть в туалет, всё же что Тиму одному делать на улице?..
Свет был тусклый, сама комната в кроваво-красных оттенках била по глазам, он быстро огляделся и даже не сразу заметил тёмную фигуру у раковины. Нико оцепенел. Не оставалось сомнений в том, кто конкретно лежит на полу. Он со всех ног кинулся к Тиму. Парень был явно без сознания: косметика расплылась, прорисовав чёрные дорожки по щекам и залегла тенью под глазами, создавая жуткий эффект, волосы разметались по полу. Никите понадобилось несколько мгновений, чтобы оценить ситуацию и понять, что здесь произошло. В общем-то это было несложно: из разбитой губы по подбородку сочилась кровь, на скуле начал проявляться внушительных размеров синяк, на груди тоже виднелись пара багровых кровоподтёка. Настораживало то, что он был без сознания.
Никита почувствовал, как сердце пропустило удар. Он лихорадочно соображал, что делать. Для начала попытался привести его в чувство:
- Тим?.. Тим! - он легко потрепал его по плечу, юноша не отзывался. Нико чувствовал как от напряжения у него начинает сбиваться дыхание. - Тима! Твою-то мать, что за херня!
Тиму казалось, что он выплывает из какого-то тумана. Кто-то что-то говорил, прикасался к нему... прикасался...
Парень открыл глаза и увидел, что над ним склонилась расплывающаяся фигура, принадлежащая мужчина. Юноша резко бросился в сторону, прижимаясь к холодной и чуть сырой стене. Он видел, что к нему тянутся руки и тут же необъяснимая паника затопила разум.
- Тимка, успокойся...
- Нет... Не надо!
- Подожди, послушай... это же я...
- Не трогая меня!!!
Никита нервно сглотнул, он никогда ещё не видел друга в таком состоянии. Тима трясло как в лихорадке, глаза с огромными зрачками смотрели куда-то сквозь его колени, он явно не понимал, кто с ним разговаривает и, похоже, не очень старался понять. Тогда Потехин притянул его к себе и прижал к груди, невзирая на активное сопротивление. По-крайней мере в фильмах такое срабатывало. Вёл он себя несколько странно, даже для того, кого только что избили.
- Тим. Это Никита. Всё нормально. Просто успокойся. - Никита говорил чуть громче, но ровно и уверенно, только так можно было постараться прекратить эту истерику. Юноша действительно притих, хотя всё ещё вздрагивал. Нико чувствовал как под рукой, которой он обнимал Тима, бешено колотится сердце. Он легко погладил его по голове, проводя ладонью по всей длине волос, постепенно ощущая, как юноша начинает расслабляться в его руках.
- Что произошло?
- Я... я не помню...
- Совсем ничего? - Нико видел, что парень действительно силится вспомнить.
- Трое... сначала избили меня, а потом... таблетка какая-то...
- Что ещё за таблетка?
Зрачки расширенные... ну теперь что-то проясняется... суки!
- Не знаю я!
Изнутри поднималось почти звериная ненависть к ублюдкам, которые сделали такое с Тимом. Хотелось догнать и разорвать на части! О, с каким удовольствием он бы сейчас со всех ног кинулся по коридору... Потехин вернулся к реальности и, ещё раз оценив ситуацию, понял, что о погоне придётся забыть. Сейчас важнее помочь другу прийти в себя. Насколько это возможно. - Давай я помогу тебе подняться. Ты сможешь стоять?
Тим неуверенно кивнул, хотя оказавшись на ногах, понял, что явно переоценил свои возможности. Он чувствовал себя куклой, конечности которой набиты ватой и на них просто невозможно устоять, к тому же тело, при любом движении, отзывалось немилосердными взрывами боли. После этого он почувствовал острый приступ тошноты, который отвратительным комом подступил к горлу. Могилевский оттолкнул Нико и буквально ввалился в кабинку, около которой они были. Никита растерянно смотрел, как Тим упал на колени и, закашлявшись, склонился над белым фаянсом. Потехин действительно не знал, что нужно делать. Всякое в жизни бывало, драки, нападения из-за угла, даже с милицией стычки пару раз бывали, а вот теперь ещё и нападение с использованием наркоты. Звездец!
Наконец он более-менее придумал короткий план действий, чтобы собрать растрепавшиеся нервы и начать уже хоть как-то рационально мыслить. Нико склонился над парнем, плечи которого сотрясала крупная дрожь, и мягко поднял, ощущая своим телом, что Тим не может удержаться в таком положении, норовя соскользнуть на пол. Тогда Никита просто подхватил его на руки и быстро зашагал в сторону гримёрки, где их всё ещё ожидали забытые вещи. Модные массивные сапоги на ногах солиста значительно перевешивали в сторону. Никите некстати подумалось, что они наверняка тяжелее самого парня. В любое другое время Тим бы устроил бурный протест по поводу того, что его как девчонку тащат на руках, но сейчас он отчётливо осознавал, что просто не в состоянии передвигать ноги, а геройствовать и выделываться совершенно не тянуло. Он только закрыл глаза, чтобы не видеть прыгающие в такт шагам потолок и стены, которые вызывали новый приступ тошноты. Наверное, это было ужасно глупо, но звук отдающихся от узких коридоров шагов и чуть рваное дыхание Никиты создавали ещё большую нервозность.
- Ты полежи на диване, а я сейчас вызову такси и вещи соберу.
Тим как-то слишком апатично наблюдал за метаниями Никиты по комнате, он чувствовал себя оглушённым и невероятно больным. Сознание, затуманенное действием непонятной таблетки, путалось и из-за этого становилось страшно. Он не мог до конца определиться - реально ли происходящее или нет. Казалось, что он сходит с ума. И кроме того было больно.
Никита на секунду прекратил кружить по комнате, ставя последний пакет к ножке стола, и мельком глянул на парня, лежащего на диване. Сердце неприятно сжалось от увиденного: стеклянный взгляд и пальцы болезненно вцепившиеся в рукава кофты. Нико осторожно обратился к другу:
- Тим, давай в больницу, а?
- Нет!
- Ну что значит 'нет'?! Надо проверить, всё ли с тобой в порядке и что за дрянь тебе дали...
- Ты понимаешь, что моим родственникам просто скажут, что я наркоман. Меня в тот же день выкинут из дома и разбираться не станут! А жить на улице меня не привлекает... - Он кое-как заставил, всё ещё непослушное, тело принять вертикальное положение и сесть на диване. По комнате сразу заплясали чёрные пульсирующие круги. Парень зажмурился, отгоняя наваждение. Никита тяжело выдохнул, скрестив руки на груди:
- Значит в милицию тоже обращаться не будем...
Тим посмотрел на него как на плохо соображающего:
- Нет конечно! Да и какой смысл? Я не то что их лиц не помню... я вообще нихрена не помню!
- Ладно, дело твоё...
***
Нико изредка поглядывал в боковое зеркало, чтобы посмотреть как там Тим. Он полулежал на заднем сидении, сомкнув глаза. Брови напряжённо сошлись на переносице, пальцы с силой сжимали рукав куртки, и вообще вся его фигура выдавала ужасное напряжение, напоминая сжатую до предела пружину. Потехин мысленно произнёс цепочку незамысловатых ругательств, безучастно рассматривая почти пустой почерневший город. Странно как-то, время ещё детское - час ночи, а на улице даже машины редко проезжают. Зато многочисленные светящиеся золотом и неоном витрины начинали бесить и без того уставшие глаза. Нико снова глянул на Тима, казалось, он задремал. Как же хотелось позвонить ребятам и посоветоваться, что делать в сложившейся ситуации. А он как назло сотовый дома забыл. Вот не уехали бы так скоро, может быть вместе и догнали бы.... Как всегда в голове начали крутиться обидные варианты на бесконечную тему 'если бы...'.
Убил бы, суку!
Наверное, это у него вырвалось вслух, потому что молодой мужчина за рулём на мгновение посмотрел на него:
- Проблемы?
Никита тоже глянул на чёткий профиль водителя. Они проехали под очередным фонарём, который осветил короткую, почти под ёжик, стрижку и спокойные, правильные черты лица.
- Есть немного. Сейчас лучше вот здесь повернуть, за мусоркой.
- У меня тоже недавно брата младшего избили в клубе. Выглядел хуже, даже бровь пришлось зашивать. Так что не переживай, отойдёт. - Парень снова ненадолго отвлёкся от дороги и ободряюще улыбнулся краешком губ. - Подростки вообще какие-то дикие сейчас стали. Нет, ну я тоже школу десять лет назад заканчивал, но такого беспредела не было. - Он повёл плечом, скрипнув кожаной курткой. Никите на мгновение стало забавно, Тимку приняли за школьника! Причём такое происходило достаточно часто, что неимоверно выводило Могилевского из себя. Ему всегда хотелось казаться взрослым, самостоятельным и независимым. Если последние два пункта ему удавались, то вот со взрослостью он безусловно преувеличивал. Порой его поступки и поведение ну никак нельзя было назвать иначе, чем 'мальчишескими выходками'. Несмотря на то, что Тим был действительно хорошим человеком, некоторой капризности и инфантильности в нём было предостаточно. Может быть поэтому каждый из группы, не сговариваясь, относился к нему как к любимому младшему брату.
А молодой таксист оказался довольно разговорчивым. Нико был даже благодарен за это, а то нервно пульсирующие мысли, порождали только головную боль. Наконец, вытянутые треугольники света от фар выхватили из темноты знакомый подъезд девятиэтажного дома и скамейку с оставленной на ней пустой бутылкой. Дима, так звали новоиспечённого знакомого, припарковался и заглушил двигатель.
-... так что больше нам даже не звонили. - Закончил он свою историю.
- Это ещё хорошо, что так всё получилось... Дима, мне, похоже, без твоей помощи не обойтись...
- Чем смогу....
- Помоги до лифта сумки и пакеты донести, а? Другу плохо и...
- Да какие проблемы! - Дмитрий вышел из машины, достал из багажника все их сумки и, поставив машину на охранку, зашагал к подъезду следом за Нико, который нёс 'избитого' на руках. Мужчина помог им добраться до самой квартиры, поставив всю кладь к двери.
- Ну, давай! Удачи вам!
- Подожди, я ж не рассчитался ещё.
- Да ладно... - он ухмыльнулся, притормозив на мгновение. - Давно уже ни с кем так хорошо не общался, с тех пор как друг в аварии погиб... - Нико даже не нашёлся что ответить, хотя этого уже и не требовалось, так как Дима скрылся за лестничным поворотом.
Никита буквально запнул сумки в прихожую. Тим, пребывавший до этого в каком-то странном погранично-сонном состоянии, полностью пришёл в себя лишь когда Нико опустил его на диван. Стараясь не разбудить, драммер аккуратно стащил с него сапоги и чуть не подпрыгнул от хрипловатого голоса 'спящего'.
- Никита... я в душ пойду... включи свет, пожалуйста.
Нико включил торшер рядом с ветхой тумбочкой и нашёл в шкафу красный махровый халат, протянув его Тиму.
- Вот, можно его потом надеть. Давай я помогу тебе добраться. - Они потихоньку проковыляли к ванной комнате. - Слушай, а ты там не навернёшься? Может тебе...
- Не надо. - Сухих губ слегка коснулась улыбка. - Заботливый как мамочка...
- Ещё хамить и ухмыляться смеет! - Нико изобразил возмущение. - Ладно, раз ты считаешь что справишься, я пойду, поставлю чайник.
Тим закрыл дверь и, схватившись сначала за стиральную машинку, а потом и за раковину, второй раз за вечер посмотрел на своё отражение. Зрелище показалось отвратительным: здоровый кровоподтёк на скуле, всё ещё запачканное косметикой лицо, и спутанные волосы. В голове бушевало нечто похожее на отбойные молотки, на языке ещё ощущался горьковатый вкус той самой жидкости, это вызвало новый неудержимый приступ тошноты, который вновь заставил его согнуться пополам.
Опираясь о стенки новомодной душевой кабины, которая выглядела слишком дорого для всей прочей обстановки, он с удовольствием ощущал струи горячего (пожалуй, даже слишком) душа. Осмотрев себя он понял, что выглядит не самым лучшим образом. По телу кое-где расползлись бордово-красные синяки, которые нестерпимо болели даже от прикосновения воды. Но, в общем-то, можно признать, что ему очень даже повезло, могли или убить, или поломать как следует. А так терпимо.
***
Никита прошёл на кухню и в задумчивости остановился у окна, невольно прислушиваясь к звукам, доносящимся из ванной и разглядывая своё расплывчатое отражение на запотевшем стекле. Рассеянно нажал на кнопку чайника, и устало опустился на табуретку. Настолько уставшим он себя уже давно не чувствовал. Не хотелось даже думать, не то что двигаться. На глаза очень кстати попалась пачка сигарет, забытая на столе Стасом. Нико поспешил закурить, вдыхая горький аромат Винстона. Как только он увидел на полу Тима, да ещё и кровь... на долю секунды ему показалось, что друг не дышит. У самого чуть сердце не остановилось! Давно уже такого адреналина не получал.
Потехин внимательно посмотрел на пальцы, в которых была зажата сигарета: они мелко, противно дрожали. Это обстоятельство отчего-то ужасно взбесило и, выругавшись, драммер зло ткнул дымящуюся трубочку в пепельницу.
Он с силой потёр лицо ладонями и, не зная куда себя деть, отправился в единственную комнату, чтобы приготовить постель. Первым делом он разложил старый диван-книжку, который на сегодняшнюю ночь принадлежал Тиму. О том, чтобы он спал на полу речи, конечно же, не шло. В поисках чего-нибудь, на чём можно было бы переночевать, Нико забрёл на балкон, сразу же откуда-то сбоку упала лыжная палка, стукнув по плечу. На балконе вообще была целая гора хлама, среди которого, на его счастье, обнаружилась раскладушка советских времён. Пыльная и холодная, конечно, но привести в рабочее состояние можно.
Через некоторое время на полу образовались ещё две лежанки, для сооружения которых в ход пошли всё мягкие материалы из шкафов и даже куртка, за неимением ещё одной подушки. В это же время вода в ванной перестала шуметь, и через некоторое время Тим прошёл в комнату. Совсем мокрые чёрные волосы контрастно змеились по красному халату. С их кончиков стекали достаточно крупные капли, образовывая маленькие лужицы на линолеуме там, где он задерживался чуть дольше. Никита отметил, что солист выглядит очень уж бледно, даже, несмотря на смуглую от загара кожу. Тим рассказывал, что этим летом они с дядей ездили на дачу, чтобы что-то там построить, не то баню, не то сарай, но вернулся он с приятным глазу загаром. Глядя сейчас на поникшие мокрые волосы, прилипшие парой завитков к щекам и припухшую губу, которая придавала ему ещё более несчастный вид, сложно было сказать, что это тот самый солист Баркода, так ярко выступавший сегодня на сцене.
Потехин заверил Тима, что на него никто не обидится, если он ляжет на диван, к тому же ребята всё равно вернутся под утро и 'наверняка в таком состоянии, что их можно будет разложить где угодно, хоть на табуретках в кухне'. Тим на это едва заметно шевельнул губами в улыбке и, только коснувшись головой подушки, уснул. Нико чувствовал, что тоже больше не может бодрствовать. Всё же день был сумасшедше сложный и напичканный такими событиями, что у него случилось какое-то ментальное несварение. Только он задремал, как лицо неприятно осветил дисплей сотового, который так и лежал у него на груди. Оказывается причиной пробуждения послужила смс:
Ворон:
'Вы как? Добрались?
Порядок? А мы в
какой-то хреновый
клуб запёрлись :('
26/09/09 3:04
Потехин понимал, что ребята совсем не причём и что он сам вообще-то забыл сообщить им о случившемся, но само осознание того, что тут такое произошло, а Стас жалуется на низкосортный клуб, просто выводило из себя! Поэтому он, зло тыкая по клавишам, набрал ответ, засунул телефон под подушку и повернулся лицом к Тиму, намереваясь хоть немного отдохнуть.
***
Стас, как в общем-то и остальные, уже успел пожалеть, что не отправился домой вместе с драммером и солистом. Заведение, в которое их занесло, было скучноватым, прокуренным и со слишком большим количеством людей на один квадратный метр. Ада заказала мартини, а ребята какой-то невообразимый коктейль с ромом. После чего музыка стала зажигательнее и настроение, как бы банально это не звучало, улучшилось. Пока Ада вытащила Лога на танцпол под пронизанные басами и электроникой латиноамериканские ритмы, Воронов решил осведомиться как идут дела у другой части группы. Жаль, конечно, что они не поехали. Нико не дал бы заскучать, это просто человек-праздник, а Тим круто танцует, причём под любую музыку. Тем временем на сотовый пришёл ответ. Читая сообщение, Стас перестал покачиваться в ритм музыки, да и расслабленная улыбка сменилась серьёзным выражением лица.
Нико:
'Мы хреново.
Добрались. Не порядок -
на Тима напали.
Очень вам сочувствую.'
26/09/09 3:05
Стас на всякий случай перечитал ещё раз - не ошибся ли. Убедившись, что глаза его не обманывают, бас-гитарист поспешил в толпу танцующих, уворачиваясь от размашистых телодвижений. Ада и Антон были почти в самом центре и, казалось, полностью отдались музыке и веселью. По ним хаотично скользили зелёные лазерные лучи и яркие пятна прожекторов. Сказать что-то в этом шуме было просто нереально, хотя Стас попробовал проорать девушке на ухо, что ему нужно, но она показала жестом, что совершенно его не слышит.
- Возьми сотовый!
- Что?!!
- СОТОВЫЙ! ВОТ!
- ЗАЧЕМ?
- ЧИТАЙ!
- ЧТО?
- Да короче... - Стас схватил её и его за локоть и потащил в холл, где музыка грохотала вполовину меньше. Эй-Ди и Лог недоумённо переглянулись.
- Стасик, ты чего? - Ада заглянула в глаза.
- На Тима напали...
- Как? Подожди... в смысле 'напали'? - Антон округлил глаза.
- Да очень просто!
- Кто напал? Он в порядке? - Девушка схватила его за запястье, требуя ответа.
- Да я не знаю ничего. Мне Никита сейчас написал. Но говорит, что до дома добрались, значит не всё так плохо.
- Дай-ка я ему позвоню. - Антон, забыв про свой телефон, выхватил мобильник из рук Стаса.
Какое-то время, ожидая пока Нико возьмёт трубку, они в молчании переглядывались, стоя рядом с развесистой пальмой у лестницы. Наконец, протяжные гудки сменились полушёпотом. О чём говорил драммер, Ада и Стас слышать не могли, пытаясь понять хоть что-то по репликам Антона:
- Привет! Нико, что у вас случилось?.. Где напали? - парень нахмурился, опустив голову и прохаживаясь рядом с ребятами. - Сильно?.. Так вы дома сейчас?.. А он как? Да, чего ты огрызаешься-то?!. Нет... нет, а мы виноваты?.. Пого... Никита! Мы сейчас приедем.... Да с какой стати мы пьяные?!. В общем, где-то через полчаса приедем. Я в дверь постучу, чтобы Тима не будить.... Ага, давай!
Решетников сунул сотовый в карман, потом спохватился и протянул Стасу.
- Ну, чего ты молчишь? Рассказывай! Что с Тимом?
- Никита сказал, что подробности дома расскажет. Главное, что Тим, в общем-то, в порядке. В больницу, вроде как, отказался ехать. Уснул недавно. Потехин злой, как собака. - Лог закурил. Они уже спускались по ступенькам клуба, рядом с которым выстроилась целая колонна из различных частных такси. - Матерится, благо что шёпотом, а то чувствую он бы не так на меня наорал.
- За что? - Стас договорился с таксистом и теперь усаживался на переднее сидение.
- Да он сам не знает за что! - Антон немного опустил стекло и отправил начатую сигарету на улицу.
***
Хотя в темноте мало что можно было разобрать, первым делом все тихонько пробрались мимо раскладушки и двух лежанок к дивану, убедиться, что солист и правда в порядке. После чего парни отправились на кухню. Никита немного приободрился, когда понял, что всё же он не один. Все уже который раз за ночь закурили, заполняя маленькое пространство прозрачным, терпким дымом. Стас поднялся и открыл окно, чтобы немного проветрить. За это время Потехин рассказал им что случилось. Драка в их жизни дело не такое уж редкое, но вот такое подлое нападение... Да и вообще, Тиму и так по жизни не особо везёт, а тут такое...
Из-под закрытой двери кухни пробивалась полоска света, немного освещая пространство прихожей. Ада решила остаться рядом с Тимом, и не пошла к ребятам. До неё доносились лишь их приглушённые голоса, шаги и скрип старого табурета. Она осторожно присела на диван и внимательно посмотрела на юношу. Глаза уже привыкли к полумраку, поэтому она наконец-то смогла как следует изучить его лицо. Даже во сне с него не сходило какое-то несчастное выражение, а может быть так казалось из-за разбитой губы. В неком болезненном жесте сошлись брови, пальцы напряженно сжимали наволочку.
Тим вздрогнул во сне, веки еле заметно затрепетали, наверно, снилось что-то неприятное. Ада ласково коснулась его сжатых пальцев, поглаживая их, другой рукой так же нежно коснулась волос. Тим, сонно вздохнув, расслабился и притянул её руку к себе. Тогда девушка легла рядом, продолжая легко касаться влажных прядей. Тим, потянувшись за лаской, придвинулся ближе. Ада обняла его и сама не заметила как уснула.
Вскоре за окном занялся рассвет и полоска света из-под кухонной двери, почти растворилась.