Я лежал и смотрел на нее, спящую. Рейлели... как давно никто не называл ее по имени...
...Мне иногда казалось, что она совсем не изменилось, осталась все той же девчонкой в порванном красном платьице, со сбитыми в кровь коленками и задорной улыбкой, а иногда...
Она быстро выросла, хотя нет... не выросла, а повзрослела. Сейчас передо мной был слишком быстро повзрослевший ребенок, которого судьба кнутом гнала вперед, вперед, вперед... А впереди была лишь неизвестность. Ни надежд, ни привязанностей... можно лишь тешиться надеждой, что она решиться подпустить к себе хоть кого-нибудь после постигшего ее ужаса. Да, ужаса и страха. Страха и боли... Она жила, страшась будущего, прошлого, настоящего. Вот и сейчас рука ее инстинктивно покоится на рукояти ножа, спрятанного в сапоге. Маленькая, испуганная девочка, которую жизнь лишила былого задора, выпустила в мир беспокойно мечущуюся душу ребенка в теле молодой женщины...
Как быстро люди взрослеют... Странно, но за семнадцать лет я успел к ней так сильно привязаться...
Срок моей службы истек за неделю до того пожара столь сильно изменившего ее. Но что самое интересное, я чувствовал какую-то вину за собой!.. это немного тревожило меня. Ведь это в принципе невозможно! Невероятно! Я не человек, и не способен испытывать человеческие чувства, переживать и волноваться... однако, я смотрел на это беспомощное создание, что доверчиво прижалось ко мне, ища тепла прохладной ночью и... волновался за него, переживал, страдал от его душевной раны, а вид его слез раздирал мое черное сердце...
... почему, ну почему я не был при ней тогда, чтобы уберечь ее, оградить? Оградить от Жизни, от Смерти, от ножа убийцы и страданий...
...она что-то сонно пробормотала, и уткнулась носом мне в подмышку. Тихонько всхлипнула... я знал, что ей сниться и что я ничего не могу изменить... и от этого становилось еще горше.
Я поцеловал ее в пушистые рыжие волосы, отливавшие в свете костра огнем, прижал к себе... она улыбнулась. Пурпурная капля скатилась по моей щеке не оставляя следа, а на ее руке, как раз в центре одного из рисунков, заблистал маленькой рубин...
Какое-то неземное спокойствие снизошло на нас, и благословенный сон утопил все и всех в своих мягких объятьях...