Паша был крутым. Он был крутым настолько, что когда за ним пришла смерть, он не растерялся и стал на неё наезжать.
- Ты, старая, ты, вообще, знаешь, на кого ты упала? Ты сама не поняла, что ты сделала? Ты чего, совсем тупая что ли? Беги отсюда, пока я добрый!
Смерть таращила на Пашу пустые глазницы и молчала. Она чего-то недопонимала, - всё ждала, когда этот гражданин, который веером расправил пальцы, станет собираться в дальнюю дорогу.
Но Паша собираться никуда не хотел. Он, в семейных трусах, как паук, хищно, на полусогнутых ногах, ходил по обставленной квартире, и гнал пургу дальше.
- Ты ещё не испарилась? Ты чего, в натуре, не поняла, мой базар, что ли? Ты меня пришить, что ли, хочешь, мосластая, я не понял? А ты знаешь, сколько у меня братков, которые за меня тебе твои мослы расплющат? А ты знаешь, сколько я вот этими руками, блин, таких как ты, задушил!? Давай не будем доводить дело до крутых разборок, и разойдёмся, в натуре, без мокрухи.
Смерть не уходила. Паша распалялся всё больше и больше.
- Я вижу, ты не сечёшь, чё я тебе втуляю? А ты знаешь, сколько в нашей бригаде парней, а? Да нас, старуха, сотня. Я сейчас обзвоню шакалов, и они тебе... Да они косу твою в спираль закрутят и вставят тебе же в одно место!
- Ты чё, козёл, не понял, зачем я пришла? - не выдержала смерть. - Хорош тут соплями брызгать! Шмотки собирай, и завещание пиши...
Смерть очень грязно выругала, - у Паши даже отпала челюсть.
- Да ты, блин, я смотрю, борзая! А ты Короля знаешь из большого дома? А Трумена? Не делай мёртвое лицо, дура, Трумана все знают! Да я тебе сейчас назову всю свою свою крышу, и ты опупеешь!
И Паша с пеной на губах стал загибать пальцы на руках и называть фамилии, должности и клички.
Смерть вздрогнула и попятилась.
- Чего ж ты сразу то про свою крышу не сказал? Ладно, парень, извини, чего уж... Я позже зайду...
Смерть отвалила, Паша облегчённо вздохнул и только сейчас почувствовал, что у него мокрые трусы.
Через три дня Короля, Трумена и ещё сорок восемь парней похоронили на центральном кладбище, всех скопом. Похороны были что надо - им позавидовал бы сам президент. Но больше всего радовался директор кладбища.
Поминки, как положено, проходили в главном ресторане города.
В тот момент, когда Паша начинал говорить речь в честь усопших, на его плечо - у всех на глазах - вдруг запрыгнул, неизвестно откуда взявшийся, плешивый чёрный кот и громко заорал. Все сидящие за столом от неожиданности заржали, но Паше в кошачьем оре явно послышалось: "Привет! Я от смерти! Ну, чё, приходить за тобой, или у тебя ещё крыша есть?"
Тут Паша и грохнулся в обморок.
Через недельку его тоже похоронили, но на другом кладбище - за городом. Говорят, это Паша перед смертью так попросил. Боялся он, что на центральном кладбище его покойные братки убьют, - уже по-настоящему.