Аннотация: Что делать, если мучает совесть. И какое право вообще мы имеем судить других людей. Можно ли исправить свои грехи и начать всё сначала.
Я старалась не шевелиться, хотя теперь, наверное, уже всё равно, рана была смертельной. Вот ведь не повезло. Интересно хоть один снайпер дожил до старости?
Не повезло, так не повезло. Пятьдесят удачных заданий и на пятьдесят первом меня подстрелили. Хорошо ещё до логова доползти смогла.
Откуда-то подул тёплый ветерок. Это была девушка, от неё словно исходило какое-то сияние, покой и тепло.
-Больно?
-Спрашиваешь. Ну, давай. Сдай меня, не знаю от кого ты.
-Ты всё видишь в чёрном цвете. Я ангел. Я хочу тебе помочь.
-А я балерина.
Девушка мгновенно переместилась ко мне.
-Люди так умеют?
-Ну вот, уже глюки пошли. Видимо от потери крови.
-Давай рану залечу.
Ангел коснулась раны, в груди что-то задвигалось.
-Нет!
Пуля вышла сама. Рана мгновенно затянулась.
-Ты ведь была такой хорошей девочкой Ира. Почему? Могла бы выйти замуж, нарожать детей. И кем ты стала? Убийцей.
-Ира умерла. Ты знаешь, кем я работала до чёрного вторника? Я думаю, знаешь. Я работала на военном заводе. Но потом был дефолт, все стали миллионерами, зарплату не платили месяцами. Где-то ещё может, и платили товаром. А мы собирали пистолеты Макарова. Это был чёрный день для меня. У нас в цеху пропала партия пистолетов, всего один ящик. Началось расследование, до окончания расследования цех закрыли, работников отправили в отпуск без содержания. Кому-то повезло, они кормились с дач. А у меня дачи не было. И вообще я была сиротой. Деньги таяли на глазах, расследованию не было конца. А потом я оказалась на улице. Короче говоря, меня уволили. Почти год я мыкалась, подрабатывая, где придётся, ремонтировала ружья охотникам, подрабатывала в автосервисе. Я хорошо разбиралась в технике. Вот тогда-то я и познакомилась с ветераном Афганистана местным Левшой. Через него-то, я и нашла себе новую работу. Я стала наёмным убийцей. Как раз в двухтысячном году началась новая волна антитеррористической операции в Чечне. Учитель изготовил мне вот эту винтовку, хотя конечно долго отговаривал меня. Я много раз жалела о том, каким путём пошла. Но ангел. Ты пойми. Я должна была выжить. У меня не было денег даже на хлеб. Ты когда ни будь, была в такой ситуации?
Ангел задумалась.
-Когда-то и мне пришлось нелегко. Я не всегда была ангелом. Это было давно во времена Ивана Грозного я, переодевшись в мужскую одежду, бежала из Москвы и вступила в дружину, отправлявшуюся на войну. На войне я попала в плен и была растерзана татарами.
-Вот только не говори, что ты стала ангелом просто так, знаешь, сколько людей гибнет в войнах. И каждый за свою Родину. Вот только. Как делить кого в Ад кого в Рай? Каждый по-своему прав. И Гитлер был прав и Сталин. Каждый воевал за свою страну. И Хирохито прав был. Но как определить кто правее? Вот скажи. Ты же там всё видишь. И какое тебе дело до меня.
Я откинулась на спинку старого кресла.
-Ты права, я когда-то была хорошей девочкой. Когда-то давно. Но почему одним всё, а другим ничего? Ты первая за десять лет, кто назвал меня моим именем. Я даже не могу исповедоваться. Потому что боюсь. Боюсь, что священник может оказаться сотрудником спецслужб, что у него могут быть связи в ОПГ, боюсь, что он может оказаться слишком сознательным. Тебе я могу доверять. Ты не человек. И моя тайна умрёт со мной. Если бы всё начать заново, возможно я пошла бы другим путём. Но кто ж тогда будет наказывать всех этих негодяев, против которых Закон бессилен? Сначала я считала себя судьёй. Но позже поняла, что я не судья, а скорее палач. Простой палач. А судьи те, кто просит меня наказать ушедших от закона, убийц, террористов, насильников. Тех, кто заслужил наказания, но ушёл от Закона. Судья народ, а я инструмент. И мне стало стыдно за то, что происходит со всеми нами. Что с нами произошло? И почему?
Я замолчала. Говорить было трудно.
-Оставь меня ангел. Виденье ты или нет. Чудо или предсмертная галлюцинация. Зачем я тебе, я возомнила себя судьёй, но оказалось, что я просто палач. Всё что я совершила это моё. Мне и отвечать. Почему так? А сейчас уходи, тебе незачем видеть, как я умру.
-Ты не умрёшь.
-Умру, через тридцать секунд, я слышу шаги своей смерти. Но я заберу его с собой.
Убийца вошёл в старое бомбоубежище и увидел сидящую в старом потёртом кресле девушку. Он уже получил наводку на снайпера, осталось сделать выстрел и хозяин заплатит хорошие деньги за голову неуловимого убийцы.
-Я ждала тебя. -Тихо произнесла я. И замкнула "пояс шахида". А потом темнота.
Было очень холодно, до моего плеча дотронулся какой-то старец в белых одеждах.
-Открой глаза Ирина Волкова. Твой путь окончен.
-Где я?
-На Пороге. -Произнёс старец.
-Что такое порог?
-Место, где судят Души.
Меня передёрнуло.
-Меня в Ад?
-Ещё не ясно. Твой путь сложен и запутан.
Меня подвели к какой-то сфере. Туман в сфере разошёлся, и я увидела в неё всю свою жизнь. Рождение. Как я попала в детский дом. Почему жизнь так несправедлива? Только после смерти узнаёшь, кто ты? Почему я?
Девяносто восьмой год, стремительное обнищание населения, финансовые пирамиды, ваучеры и МММ, на заводе ЧП. Наш цех в отпуске без содержания. У меня не было денег даже на хлеб. Подрабатывала, где придётся, чем придётся.
Год двухтысячный. Я вербуюсь в Чечню, хоть какие-то деньги, а возвращаюсь уже со сломанной психикой убийцей. Война не женское дело. Но я умела только собирать пистолеты и убивать.
-Неужели я такая плохая?
Старик задумался, похоже, он сам не знал что ответить.
-С одной стороны ты боролась за идеалы, пыталась помогать людям. Это конечно хорошо, но ты убивала людей, а это грех. Много ты взяла на себе смертей, но если бы ты их не убила, сколько бы людей умерло, от наркотиков, от нелегально проданного оружия, сколько было бы изнасиловано. Уж и не знаю, при скольких Богах я стою Стражем. Но такая сложная судьба редко встречается. Не туда пошлёшь, спросят по всей строгости. Эх. И что с тобой делать? И жалко и справедливым быть надо. Ну, куда тут денешься. Всех жалко. Даже маньяков в некотором роде жалко. А каждого надо судить по справедливости. Ну ладно. Попробуем так. Но последний шанс. Если не исправишься, смотри у меня.
Я замкнула пояс шахида. Но взрыва не произошло. Да, взрывчатые вещества и бомбы не мой конёк. Убийца уже готовился нажать на спусковой крючок. Когда я незаметно сняла бесполезный пояс шахида и бросила ему под ноги.
-Лови!
Убийца отскочил назад. Пояс ударился шашкой о бетонный пол. Хлопок. Всё затянуло едким дымом.
Когда я пришла в себя, немного контуженная убежище горело. Пламя подбиралось к баку генератора.
-Господи, если ты есть. Спаси.
Внезапно я увидела, что дым идёт куда-то вверх. Ну да точно! Там же вентилятор!
Бомбоубежище было старое, времён Великой отечественной. Последний раз его использовали где-то в 70-е годы когда обострилась обстановка между США и СССР и учения ГО были нормальным делом. Я нашла его случайно, когда приехала в Москву. Для человека моей профессии это было идеальное убежище. Отсюда можно было пробраться в любой район Москвы и даже в метро. С большим трудом я выбралась из убежища. Но когда выбиралась, пламя обожгло мне лицо, и я ослепла.
-Тебе помочь? Я могу. -Услышала я приятный голос.
-А это ты ангел. Было очень больно. Видимо такова цена за вторую попытку. Нет, не стоит. Я не хочу видеть мир таким, какой он есть. Слишком много зла я видела, я привыкла смотреть на мир через перекрестие прицела. От этого трудно отвыкнуть. Я и сейчас в опасности. Если меня найдут, убьют. Просто из мести. Таков закон наёмных убийц. Темнота для меня сейчас, благо. Наконец-то покой. Знаешь, тут в монастыре я чувствую себя в безопасности. В относительной безопасности. Не говори когда умру. Я старалась жить, не думая о смерти. Никто не хочет знать, когда он умрёт.
-Они знают, кем ты была.
-Да. Я им сказала, каким я была чудовищем. Что с нами стало ангел. Почему? Брат идёт на брата. Жена нанимает за деньги убийцу для мужа, проституция, убийства, изнасилования. Куда мы скатились? Когда это кончится? Я была по другую сторону. Я всё видела, как оно есть. Почему так? Знаешь. Я выросла в детском доме и от того особенно остро ощущаю все проблемы общества. Я сама была порождением больного общества. Разве может здоровое общество порождать убийц? Скажи ангел? Молчишь. Ты погибла за Родину при Иване Грозном. Ты хоть знала, за что погибаешь. А кем была я? Уходи, я хочу умереть, так как мне суждено умереть.
Когда ангел ушла, я встала в полный рост и подошла к небольшому окошку кельи. Две недели назад зрение начало восстанавливаться и я начала различать свет и тень, силуэты.
Я повернулась к окошку. В глаз попал солнечный зайчик. Правильный и круглый.
-Вот и смерть за мной пришла. Достойная снайпера смерть.
В келью вошла послушница. Сестра Ольга приняла обет три года не выходит из кельи и замаливать свои грехи. Послушница принесла сестре Ольге скромный обед.
Сестра Ольга лежала мёртвая, всю голову разнесло, в правой руке у сестры Ольги была зажата пустая гильза от винтореза, на цепочке. Послушница долго смотрела на труп, а потом, поняв, что произошло, выронила из рук поднос с едой и закричала на весь монастырь.
-Убили! Ольгу убили!
-Ты пришла на Суд. -Старик кивнул на сферу.
-Смерть не терпит отлагательств, она всегда вовремя приходит. Я умерла стоя. Я прощаю того, кто меня убил. Я слишком грешна, и нет такой религии, в которой молитвой можно было бы искупить мои грехи. Я признаю всё, что совершила. Но можно вопрос. Я могла не быть сиротой? Меня мучает один вопрос. Почему я? Почему не могло быть иначе? Разве это справедливо?
Старик долго молчал.
-Со времён сотворения Мира идёт борьба между Добром и Злом. Особенно остро с тех пор как возник Разум и смертные. Каждая из сторон хочет контролировать ваши тела и души. Почему именно я. Каждый, кто сюда приходит, задаёт этот вопрос. Таков Мир.
-Но почему его нельзя сделать лучше?
Всему своё время.
-Будет ли оно это время? В любом случае моё время вышло. Я прожила жизнь впустую, у меня не было семьи, детей, зато я убила пятьдесят шесть человек. Правда, они были подлецами, а некоторые даже террористами. Давайте. Отправляйте меня в Ад.
Я проводила дочку в школу. Ей повезло больше чем мне, у неё есть родители, а я своих не знала, и я сделаю всё, чтобы мои дети были счастливы. Наконец-то всё встало на свои места. Но надолго ли?