Князева Анна Олеговна : другие произведения.

Спящая жертвенница или история наступления конца света

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это история о девушке в коме, которую любит мать. Любые совпадения с реальными лицами и обстоятельствами случайны и данная история является выдумкой. Инопланетная цивилизация раскрылась группе людей, которые приходятся друзьями главной героине и они пытаются спасти подругу и свои жизни.
  Пролог
  
  Череда светлых сияний, бликов и естественного течения света освещало днём улицы ряда серых, относительно невысоких зданий, которые были очень похожи на своих строителей - граждан этого города. Все они походили на порабощённых марионетках с глазами тухлой рыбы, словно козы в загоне, ожидающие, когда их разорвут на забое. Однако лёгкая ирония жизни все же так и согревала надежда людей, давая им надежду на будущее, хоть и с очередным их роковым концом существования. И никто не мог разорвать этот замкнутый круг - кто осмеливался уничтожался этой жизнь в лице невидимого технологического зверя от которого уже все были зависимы и заточены в его оковы, и никто не мог оттуда выбраться живым.
  Спящая красавица лежала в больнице в состоянии комы и никак никто не мог разбудить её от этого сна, который начался от глубокого отчаяния, возникшего в результате понимания хищнической сути этой жизни, однако она не понимала ещё и скрытой зверской стороны этого технологического монстра, повергшего её в этот страшный сон. В очередной раз в светлую палату с достаточно неплохими для России условиями к ней подошла медсестра и сделала ей капельницу с питательными веществами, но девушка в себя так и не приходила, как обычно видя этот чудный сон ли, кошмар ли? Наяву ли? Никто не знал, включая её саму. Тело девушки ощущало облегчение от этих капельниц, как и любой больной, как минимум психологически от принятого лекарства от мучающего недуга.
  Как же так жизнь пошутила над ней так жестоко, что человек впал к кому от отчаяния и горя? И никто не ощущал себя виноватым, никому не было дела до спящей девушки, кроме её матери, которая в очередной раз пришла её навестить с кучей вкусностей и напитков в надежде, что она очнётся. Спящую красавицу звали Вера, Вера Джеймсовна Франко, а её мама Викторина Диковна Франко по мужу. Естественно у этой семьи были европейские корни и аристократические черты лица, сопряжённые с некоей природной гордостью. Спящая девушка, будучи живой, как мертвец лежала в мёртвом сне с закрытыми глазами, спокойно дыша и не понимая собственного счастья, как и любой человек в беде. Ведь не всякая беда есть несчастье - все познаётся в сравнении и во всех практически случаях найдётся человек, которому хуже, чем тебе. Посидев с дочерью, подержав её руку и услышав её спокойное дыхание, Викторина Диковна отправилась домой.
  А серое здание днём, словно избитый нищий сопротивлялось ветру...
  Глава 1
  
  Вера во сне смотрела прекрасные сны и этой ночью Викторина Диковна тоже заснула. Серые здания в ночи так же веяли чем-то сонным, бодрила лишь луна и ночная прохлада. Все прибывало во сне и в этой глубине почему-то веяло смертью. Кто-то этой ночью умер от болевого шока, кто-то от эпилептического припадка, кто-то совершил суицид просто так, просто потому что психологически не смог найти выход из их замкнутого круга, а люди на других планетах в нейрошлемах смотрели на это и только смеялись, только смеялись, смеялись над смертями остальных, считая это игрой. Кого-то мучили радиационным облучением через гравитационные пространственные искажения и человек даже не понимал причину своего плохого самочувствия, потому что не мог понять, как это осуществляется технологически, а из-за ограничения системы даже предположение о том, что это технология блокировалась противоестественным состоянием и казалась человеку опасным бредом. Никто не задумывался, что в природе нет такой эмоции как бред, нет такого ощущения, все просто спали, видели сны и умирали.
  Кто-то наяву этой ночью в небольшом городке захватил женщину в заложницы, захватил просто так, просто чтобы над ней поиздеваться. Почему? Выдрали у человека что-то и не смог жить дальше по-иному, вот и нашел себе отдушину в садизме. Вера во сне видела именно этого человека, это был мужчина в возрасте, толстоватый, но при этом даже женственный, при наличии седины, волосы были пепельными, заплетёнными в косичку, но он не был азиатом, он был татарской национальности с большим носом толи картошкой, толи загогулиной, а глазах его веяла искренность и простота, словно он вообще ничего никому не делал. Вера с интересом смотрела сон, как он насиловал блондинку с кудрявыми волосами, которая корчилась в агонии и стонала от боли, будучи взятой им насильно и привязанной в процессе насилия руками к какому-то железному столбу в этом помещении, но что это за помещение она знать не могла - это же сон. И чувство вины не мучало садиста, а напротив виноватой себя к тоже чувствовала жертва этого насилия, потому что не смогла себя от этого спасти. Чувство вины пронзало душу женщины, тело которой истязал этот ублюдок, считая простым мясом для сексуального удовлетворения своей похоти и жажды чужих страданий. Она незаслуженно, желая покончить с собой, ощущала себя убожеством, ничтожеством, полным говном незаслуживающим даже жизни, но не могла ничего сделать, а только планировать в подавленной ярости свою месть в будущем.
  Дальше терпеть уже было некуда, она начала пытаться высвободить руки сквозь боль, а тот снова начал бить её, закончив наслаждаться плотью. Вера, разозлившись не могла помочь, она могла только смотреть и испытывать сожаления, что она вообще это лицезреет. Этот сон производил на неё впечатление, словно она оказалась в аду и не может оттуда выбраться. Как выбраться из Ада? Понять, что Ад был человеком, которого очень жестоко убили, но этот мир сжалился над уничтоженным юношей и поглотив его ошмётки в себя, сделал его в себе отдельным миром для мёртвых садистов, чтобы, обитая в нём его убийцы страдали в агонии, а обретая жизнь вновь помнили о содеянном, потому Ад никогда никого не убивал, но и не отпустил ни одного своего убийцу, иначе они убили бы кого-нибудь ещё, утеряв о совершённом зле свои воспоминания. Точно так же аду уподоблялись многие жестоко убитые люди в инквизициях, сожжённые на кострах ведьмы, четвертованные колдуны и прочие казнённые люди. Любой жестоко убитый человек душой в этом мире становится адом своим убийцам, потому что реальный мир теряет память в таких случаях о самих людях, но помнит все их страдания, и кто их так уничтожил. После того, как память мира о человеке восстанавливается Ад вновь обретает облик молодого юноши, который никого не убивал. Но когда Вера прекратит свои скитания в этом Аду? Почему она здесь? Когда закончится этот кошмар? Она могла лишь гадать, но наверняка не могла знать этого, постоянно попадая на подобные сцены человеческой жестокости и садизма, не ведая своего счастья в незнании полной и истинной правды об этом.
  В эту ночь спали весьма тревожным сном и хорошие друзья Веры, которые мечтали даже во сне проснуться завтра не одни, а вместе с ней даже в унисон, чтобы она наконец очнулась из глубокого сна и увидела их снова. Они не знали в каком она находится кошмаре, но ребятам снились разные сны и практически во всех своих снах они отдалённо помнили о ней. Этих ребят было пятеро - двое юношей и три девушки и все они искренне мечтали с ней снова потусоваться и почувствовать вкус молодости, как и в годы их студенчества. Потому что на этих мелких нюансах держится вся человеческая жизнь и все человеческие взаимоотношения, как говориться нет человека ближе, кому изливал душу за бутылкой. Почему? Потому что этот человек сильное плечо, на которое можно опереться в момент слабости и как правило - это обоюдно, что и называется дружбой. Именно так и относились к Вере эти молодые люди. Однако наряду с людьми в эту ночь спали и спало все что только существует - спали эти самые серые дома, спала природа, спал в покое бурный ветер, спали птицы и живая природа, спал даже солнечный шар, что напугало астрономов - все в этот день веяло сном и покоем, словно все работало и в одночасье приступило к кратковременному отдыху. Такое царство сна предстало перед глазами в воображении Добрыни этой ночью, когда он сильно напился из-за того, что его бросила прекрасная брюнетка Виолетта.
  Он шёл по этому царству ночи что-то про себя напевая и искренне горевал из-за этой женщины, вспоминая её прекрасные черты, как он её обнимал и ласкал, как котёнка, который может поцарапать и тут раз - в один момент взяла и бросила на произвол судьбы Добрыню, стерва такая. А мужику то, когда его бросает женщина так тяжело - хоть пей. Хоть кричи, хоть плачь - ничего не помогает, а новую искать себе дороже, потому ещё большая стерва может оказаться, а то и прикончит вообще ненароком. Так шёл и страдал Добрыня из-за неразделённой любви. Пока не набрёл на какой-то заброшенный склад, который явно давно заброшен и населён бомжитской расой, брошенной людьми, но не брошенными этой милосердной жизнью только и занимающимися, что искусством выживания в непригодных для этого условиях, гноимые природой и всем, чем только можно. Однако Добрыня все равно их уважал, потому что не знал, сможет ли он, например, выжить на их месте и так скоро в этом случае погибнет. Добрыня сквозь вонь вошёл на этот складик и услышал истошный женский вопль, а за ним звук удара. Ну что мог сделать Добрыня по пьяни? Он пошёл посмотреть и тупо подраться, ему было пофиг на остальные моменты - обижают бабу, надо врезать уроду, за одно зло сорвать можно из-за другой бабы - одна польза, да и только. И пошёл Добрыня на звуки убоя мяса какой-то женщины, спустился через смрад по лестнице лицезрея разбросанные по грязной лестнице человеческие какашки. И пришёл-таки на место изнасилования - женщина лежала вся в крови, в полуобмороке, будучи не живой, но пока и не мёртвой. Добрыня стал серьёзным, посмотрел на татарина, который уже заведомо от него пятился, просто потому что Добрыня его как минимум на голову выше и как мужик крупнее. Тот уже было хотел броситься наутёк через соседний выход на улицу, но Добрыня успел того захапнуть за шкурок и избил это подобие человека очень жестоко, потому что когда он закончил у этого татарина с косичкой кровь шла даже из левого уха, нос сломан, много зубов уже на месте не присутствовало, сломана шея и правая рука и даже из глаз ублюдка шла кровь, тем не менее он дышал и Добрыня спешно вызвал скорую в это отвратище, даже несмотря на то, что ещё немножко был пьян. Пока скорая ехала, он несчастную выволок из этого смрада и положил на бетонную толстую перегородку, чтоб хоть немного свежий воздух вдохнула. Когда он все это сделал, Вере, которая все это смотрела стало легче, словно из сердца вынули осколок, который болел. Пока пострадавшая отходила, скорая подоспела, но как всегда часа два уже тот момент миновало. Так же подоспела через десять минут милиция и Добрыня проехал с ними, а пострадавшую отвезли в больницу. Имя он этой женщины так и не узнал, но спросил врачей как-нибудь ему сообщить и его имя они записали. Естественно там он всю ночь так и провозился, давая показания в качестве очевидца преступления, а факт избиения этого урода даже не стали считать самообороной, потому он защищал пострадавшую. И такие мужики, как Добрыня очень редкие, но тем не менее они есть, и они мечта любой дамы. Хорошо, что есть такие люди на Земле.
  
  Глава 2
  
  Жаркое пламя утра наконец пробудилось в виде пересекавшего планету солнечного света и огня в газовых конфорках и зажигалках у курильщиков. В это самое утро от жуткой боли в висках, словно оттуда с мясом вырвали проходящие тонкие сосуды и нервы проснулась в истерике Вера, помня все пережитое в коме. Это для неё было словно из одного Ада вернуться в другой Ад, являющийся реальным кошмаром. Но, как говорится. Когда что-то делаешь, надо же с чего-то начинать? Любая сказка всегда берёт своё начало в кошмаре, а кошмар начинается с ужаса, после чего только и произрастает что-нибудь светлое, а так все есть кошмар кошмаром, потому что всегда в начале результат не получается таким, какой планируешь, хотя бывает и получается приемлемым, но не ожидаемым и это гораздо чаще. Просто нужно ещё уметь использовать полученные ошибки, а не повторять их раз за разом, если ты признал результат ошибкой. Просто зачем повторять ошибки прошлого? О них нужно помнить, но не повторять их, как и наоборот не уничтожать хороший и тяжким трудом полученный результат, разрывая его в мелкие клочья, словно неудачную картину, а этот мир в лице этой жизни так периодически и делает, устрашаясь достижения конечной цели просто чтобы продолжить в бесконечности процесс. Почему? Потому что жизнью считал себя человек и его мнение так и витало в учёте опыта с оттенком лёгкой идиотии, что все люди его моральные игрушки и что хочет с ними, то и делает, хотя сам он являлся человеком, пока был жив. Потому что миру не нужен плохой результат. Если просто та отказали ноги - это сделали люди технологически, а значит тот, кто это сделал ещё пуще получит отказ чего только можно, потому что это даст природе причинность взять доминирование над его родом и устранить как ошибку в себе за одно инициатора травмы. Именно такой инвалид в лице молодого мальчика лежал с покинувшей кому Верой в одной палате. И эти несчастные не знали, что им таким образом сломали одну единственную жизнь, которой у них больше не будет. Вера отдалённо помнила этих людей на той планете и их Звериные нравы, но не знала, где именно они находятся. Она помнила, как они смеялись, что убили в зародыше девочку, как зло поржав над её феминизмом, следующей фразой: "Бабы зло! Ха-ха-ха! Уничтожили суку в зародыше! Сдохни сука!" и Веру в тот момент передёрнуло, потому что в том состоянии она видела и мнение той девушки, которая лежала в агонии и не знала даже кто её уничтожает, а ей психически уничтожили зародыш в теменной зоне, и она стала исчезать в душе, чувствуя своё исчезновение, чувствуя, как выдирают остальное мясо из психики и разрывают на куски для питания собственных тел живые люди на этой планете и смеются: "Прикинь, они считают нас небесными Богами!". Девушка пережила фактически ощущения, как её существо раздирают и издеваются заживо и это не просто эмоционально, даже если бы физически разодрали было бы не так больно. Вера пока смотрела на это ревела на взрыд, но ничего не могла сделать и не могла помочь, даже женщина, которую насиловал этот урод была меньше ранена, чем та девушка, но Вера не знала, что с ней было потом и даже где она живёт, но она поняла одно - на этой планете, которую на Земле считают "Небесами" живут звери, утерявшие даже то малое звериное сострадание. И они ужас этого мира, его ошибки, недостойные своего существования, которые, делая это с другими, так и исчезают за это в реальности, даже не замечая этого. Холодный ужас все ещё пробирал Веру до костей.
  Однако в одно дивное мгновение этот ужас развеяла, словно волшебная фея, вошедшая в палату дочери Викторина Диковна, лучащаяся радостью и любовью к очнувшейся дочурке.
  - Как себя чувствуешь, родная? - спросила мать любимого ребёнка.
  - Плохо, мам. В висках такая боль, словно туда воткнули иголки. Просто жуткая боль.
  - Ничего родная, это пройдёт. Просто ты долго лежала в коме, это пройдёт.
  - Да, пройдёт, наверное - ответила Вера, терпя боль сквозь жуткий предсмертный страх и ужас, но тем не менее, не поведя даже бровью.
  Тем временем, знающие своё дело медсёстры, коих в наши дни мало, подошли к Вере с капельницами, наполненными нейромедиаторами и питательными для мозга веществами, чтобы после комы она была бодрее и восстановила мышление. Но Вера ощущала себя в этот момент, словно у неё кровоточит лёгкое и она умирает, смерть прямо затмила её разум при том, что вера была в рассудке.
  Викторина Диковна, видя беспокойство дочери и немного одержимая страхом, что она снова может потерять сознание и больше не очнуться поцеловала её и взяла за слабую бледную ручку:
  - Держись, солнышко. В любой ситуации нужно бороться до последнего вздоха и выживать до последней капли своей крови. Не сдавайся и борись до конца с этим недугом.
  - Хорошо, мам, я постараюсь, мам - сказала вера сквозь боль, испытывая моральную поддержку матери и облегчение, что она не одна здесь и сейчас.
  В момент слабости всегда важно, чтобы рядом был кто-нибудь близкий и родной, порой такой поддержкой может оказаться даже родной и единственный домашний кот, если тебя все бросили. Любая поддержка в такие моменты бесценный подарок, показывающий твоего настоящего друга, которому просто нужен ты, а не то, что ты умеешь или имеешь в этой жизни. А кто такой друг человеку? Его семья и какая редкость, чтобы таким другом был кот, даже у Веры такого не было. Даже у Братьев Гримм кот в сапогах не был таким по отношению к своему человеку, просто дружба - это даже не подарок, это очень глубокая бесценная связь, которая порождает очень много ещё более бесценного. Но истинная дружба, как и любовь, доказывается поддержкой в тяготе и ничем иным. Потому что бесценен именно тот, кто тебя полюбил вшивеньким и слабым, уродливым или даже ужасным, а не тот, кто с тобой за что-то, что тебя лишь украшает. Когда ты на вершине успеха, красоты и доблести всем ты нужен и любим, но все это в жизни временно, потому что придёт старость и мир обернётся золотой рыбкой, оставившей тебя у разбитого корыта и только друг останется рядом, хотя весь ли мир оставит человека? Это лишь настроение, можно бороться через любые тяготы с ним в ногу, но если уже нет сил, то естественно тут нужна поддержка, помощь и просто даже присутствие, и, для Веры всем этим была её мама, родная и любимая, которую она любила больше самой себя. В этот момент она счастливее счастливых, просто потому в этот тяжкий момент физической боли и душевного краха рядом была её мама, которая за неё беспокоится и её любит.
  Насильника звали Айрат Мухаметов Эрикович, хотя китайское имя, учитывая его азиатские корни ему бы подошло больше, но так уж вышло в его жизни, что татарские обычаи взяли верх в его семье, он принял мусульманство, традиционный религиозный шовинизм и садизм и пал ниже уровня животного, став насильником. Он медленно с бледным лицом и тревогой в сердце, ощущая, что его вот-вот хватит инфаркт Миокарда вошёл в зал цитадели справедливости, где его этично запихнули в обезьянник до начала судебного процесса, где ему предстояло провести две недели. Сам он работал в финансовой организации, которая как раз изнасилованной женщине предоставила достаточно большую сумму кредитного займа из-за чего этот господин и возомнил себя её полноправным повелителем, мол должна организации, в которой он работает деньги. Тем не менее она добровольно не сдалась, и он её и избил, приковав к железному столбу на складе. Сам он был родом из Москвы, как не странно, так как более двадцати лет назад его семья туда переехала, но сам он там не смог даже работу найти и ему пришлось вернуться в этот небольшой город из столицы. При этом. Сидя в этой холодной тюремной камере, мужчина начал потихоньку признавать факт собственной жестокости по отношению к этой женщине. Он уже вспоминая содеянное вообще не мог понять, как его угораздило так издеваться над ней? Даже при том, что он их не уважал, но не настолько же! Он же все равно не животное, так что с ним было? Он побледнел и искренне не мог себя простить, просто потому что он не сдержал из себя эту жестокость, и вообще он ли это был? Тем не менее полученные травмы давали о себе знать - воротник шанса, перевязки и бинты, потерянные зубы - все это плата за его жестокость, он даже не считал себя униженным, он понимал, что это справедливо. Так же он отдалённо все же понял, что он пошёл на это из-за страха, что-то напугало его, но что именно он не мог даже понять, настолько глубокий страх это был, словно его куда-то глубоко и сильно ранило. Но он уже не был прежним человеком, он сорвался и сорвался безвозвратно, потеряв человеческое, ценное, но вернуть это можно, однако он в это не верил из-за отчаяния и сильного осознания своей вины, охватившего его существо. И в скором времени так или иначе пройдёт суд и издадут этот злополучный вердикт к его тюремному заключению и все, он больше никогда не будет полноценным гражданином в этом обществе, как и не сможет больше работать финансистом и заниматься любимым делом. Он сам сломал себе жизнь или что-то, кто-то его это сделать вынудил? Ведь нет такого природного инстинкта, даже при обычном изнасиловании садизм отсутствует. Тогда почему он это сделал? Почему он это сделал? Почему...
  Словно заколдованный замок, больница неприкосновенно, как непреступная крепость больных и умирающих стояла на заре дня, откуда входили и выходили пациенты, их родственники или все вместе с новоиспечённым огурчиком здоровым, радующимся выздоровлению, как новой жизни. Там же лежала Вера, мать которой уже уехала домой и этажом ниже валялась без сознания, всеми врачами презираемая, как грязное мясо, Виолетта Франке Евгеньевна лежала после изнасилования Айратом с кучей травм, вся побитая, но от крови её лицо медсёстры протереть все же соизволили. Однако отношение к ней превышало все пределы человеческого эгоизма со стороны медиков: "Чё ей терапия, пущай валяется, грязная девка". Кому нужна изнасилованная, падшая женщина? Мясо и мясо. Шлюха и шлюха. Люди очень жестоки к пострадавшим от подобных инцидентов женщинам, а иные вообще считают, мол удовольствие ей доставили, ещё и жалуется скотина такая. И все это радостно, лучезарно, с юморком и светлой иронией, красота, да и только. Но Добрыня все же решил навестить несчастную, по чесноку мужик забрёл в больничку, созвонившись с врачами в процессе более часа с ними дискутируя, мягко выражаясь и нашёл-таки палату, в которой она лежала. Пришёл Добрыня с цветами, как полагается, с конфетами и едой, которая полезна для здоровья - фрукты, мясо, супы. Положил все в тумбочку, взял табурет и присел рядом с несчастной, искренне сожалея о том, как с ней поступили и сочувствуя её состоянию, глядя на ранения и синяки на теле, переломов к счастью не было, но много рваных ран от ударов, которые даже не все обработали по-человечески. В конце концов кто со шлюховатой возиться будет? В принципе Добрыня понимал, что её можно было бы не навещать. Зачем он вообще ввязался её выручать? Этого же можно было бы и не делать, так почему он решил по пьяни драку с тем татарином устроить? Он в принципе знал ответ и обмыслил его.
  - Больше я ничего и не мог сделать, чтобы с ней там не случилось, - сказал он даже про себя. - Что-то с ней случится? Не случится ли со мной на пару? Вечно, как девушка бросит, так в жизни жопа родная, вечно одно и тоже.
  Так или иначе, Добрыня, будучи эталоном эффективного жизненного пути и правильных, рациональных принципов, встал, выполнив порядочно все, что должен был по отношению к этой женщине, спросил у врача её имя и инициалы и, как обычно, отправился кутить, а то только работать не интересно. Добрыня был успешным руководителем торговой компании, которая занимала значительную долю рынка программных продуктов и консалтинговых услуг, однако его работа вести политику продаж, а не заниматься производством самого товара и услуг организации, что порой его даже удручало, как и любого торгаша. Просто у торгашей это профессиональное - продают, а хотят производить и создавать, и Добрыня это вполне разделял в своей профессии. И по дороге домой он размышлял об этих странных обстоятельствах, которые толкнули того мужика на этот садизм...
  И тем временем в какие-то четверть часа спец отряд местной полиции прочесал весь район в поисках человека, имевшего отношение к этому изнасилованию, имя которого Айрат выдал на допросе, но найти его не могли, так как квартира по официальной прописке им уже была к тому времени покинута...
   Глава 3
  
  Вокруг многоэтажного дома и череды обычных серых зданий, на фоне которых этот бежевый высокий многоэтажный дом с голубым фасадом на всю высоту здания смотрелся дорогим и красивым дворцом, росли зелёные деревья, отвевавшие свежестью и жизнью. Виолетта как раз, после своего очередного неудачного романа с Добрыней в светлой печали прогуливалась по этому красивому пейзажу и размышляла о смерти. Тем не менее она не обращала внимание на грязь, витавшую в воздухе из-за выхлопных газов, она не обращала внимание на витавшую в воздухе смертельную опасность о которой очень много знала и молчала, она лишь мечтала о новом романе и новых приключениях в своей жизни. Потому что в принципе в природе нет ничего лишнего, ничего вредного и ничего грязного - все зачем-нибудь да нужно и чем дальше это доказываешь, тем больше в этом только удостоверяешься, потому что это как тонко собранная многогранная мозаика или механизм - уберёшь винтик и все насмарку, все заново, как правило. Однако начинать заново - это тоже вид искусство, потому что в любом деле самое сложное - это начать, а когда уже начал, так или иначе пойдёт целая тенденция просто потому что ты начал что-то, а все будут желать и стремиться развить то, что существует, но при этом не факт, что самым успешным в новом деле будет тот, кто это начал. Однако случается по-разному, тем не менее все это просто мелочь этой жизни, из которых она и состоит. Виолетта поэтично гуляя между домами начала рассматривать эти деревья - большие и маленькие, такие разные в своей одинаковости, как ей это нравилось! Как ей было приятно видеть эту одинаковость и отвлекаться от своего неудачного романа, разбившего сердце очередного её возлюбленного, которому она искренне соболезновала, то он лишился такой прекрасной дамы, как она. Пройдя кружок, витая в этих мыслях она набрела на её строящееся здание, но обратила внимание, что прежнее снесено не до конца и ещё осталась клумба с завядшими кустами терновника и ещё какого-то колючего кустарника, напоминавшего шиповник. Она хотела было прикоснуться, но не стала - послушала глас опасности в остережении уколоться. Тем не менее она не сдавалась и все ещё продолжала прогулку уже с очень сложной, практически невыполнимой задачей современных бытовых реалий - найти в городе скамейку. И подобно тому, как переплетены и запутаны между собой ветви на деревьях и кустарниках, так и она по запутанным улицам и закоулкам бродила в практически экспедиционно-научных поисках, при чём, чем темнее и опаснее там казалось, тем больше она туда и забредала и никак вот ей не попадалось ни одной скамейки. Виолетта тем не менее не сдалась, она в конечном счёте добрела до парковой зоны, где, как на зло тоже не было скамеек, что вызывало откуда-то злую иронию, лучащуюся к ней нежной любовью этой жизни. Так она и забрела уже в непроходимую чащу где тоже не было скамеек, и ирония из неоткуда стала уже немного даже дикой и неконтролируемой, но все же Виолетта неоднозначно осуществила свою цель и увидела его, словно покрытый солнечным светом, одинокий пенёк. Она радостно села, расслабилась, достала пачку тонких сигарет и с наслаждением одиноко и мечтательно закурила, наслаждаясь свежим воздухом, природой и прохладным ветерком. Покурив, она думаете назад пошла? Нет, ей стало скучно, и она решила ещё поисследовать, что там дальше в лесу будет. Прекрасная брюнетка прошла чуть меньше километра через заросли всё платье увесив репейником и дошла до обрыва, выходящего на реку, откуда было видно скалистые горы и какой-то неизвестный комплекс:
  "Там производство, интересно знать?" - подумала Виолетта.
  Мучимая сомнениями Виолетта отправилась ближе к этому зданию, пребывая в поисках способа обойти эту реку и спуститься безопасно с обрыва. Пока она спускалась с обрыва, она поглядывала на старое промышленное здание, назначение которого вызывало у неё недюжинный интерес, а позади него проходили железнодорожные пути, по которым изредка проносились электрички и Виолетта могла их лицезреть. Преодолев достаточно большое расстояние обходной путь к зданию она все-таки нашла и по пути к цели она невольно задумалась о главном своём недостатке - она хорошо умела наслаждаться любовью, этим высоким чувством, порывом, умела с этим играть искусно - страдать и наслаждаться этим, но по-настоящему Виолетта никогда никого не любила, она была никого не любящим человеком, даже себя эта девушка в глубине души ненавидела. Она жила с этим шрамом, не понимая даже откуда он у неё взялся и продолжала жить, наслаждаясь красотой этой жизни, потому и шла она в этот момент к этому старому промышленному зданию - что взбредёт в голову, то она непременно и осуществляла, если ей понравилась идея, а то и просто экспромтом, потому что для неё это был важный нюанс жизни с этим шрамом оторванного из груди сердца, которым она когда-то умела любить. С какой-то глубинной грустью от этих мыслей она дошла до здания, но подойдя ближе, она сразу почуяла неладное. Она зашла внутрь, преодолев это состояние смятения сквозь все страхи открыв старую металлическую дверь, которая явно давно не крашена и покрыта ржавчиной. Внутри. Осторожненько притаившись в углу, где потемнее и слившись с обстановкой она увидела группу мужчин в форме МВД и ними спокойно беседовали ещё какие-то люди.
  - Та девушка очнулась от комы. Вы в курсе? - спросил один из мужчин в милицейской форме у типичного русского блондина с серо-голубыми глазами. Который что-то слушал в каком-то передатчике. Напоминавшем рацию, однако отличие было весомое - слишком крупный для рации, даже самая старая модель дистанционной рации была миниатюрнее. Виолетта тут же обратила на это внимание.
  - В курсе я, но понимаешь, что не вяжется - этот случай с изнасилованием женщины, как видно, её и разбудил. Не говоря уже о недавнем идиотизме, когда мы все впали в панику. Кто это делает? - сказал мужчина в простой форме, пребывая в некоем замешательстве.
  Мужчина в форме МВД невольно задумался, пока остальные обсуждали в жарком диспуте этот случай с изнасилованием и ответил:
  - Ну, судя по тому, что они объясняют, это устроила какая-то женщина, при том с мотивом, чтобы та девушка не оправилась от комы, но явно в её отношении не было никакого предрасчёта, она на нас нацелена.
  Виолетта тут же смекнула, что кто бы это не был, это молодец, раз зажала в угол этих уродов, но продолжила анализ этой ситуации. Если здесь идёт разговор о таких вещах, она явно поддерживают связь с кем-то влиятельным, однако технологического средства, способного ввести человека в состояние комы на Земле нету, а это означает, что у них передатчики-то явно непростые. Вопрос только в том, что они там слушают? Пока Виолетта наблюдала за их обсуждением и в воздухе в этот момент веяло словно величием и грозностью тех, с кем они общались через передатчики, при этом оттенок некого трагизма и кровавой каши из невинных людей веял сквозь это величие из чего можно было сделать вывод, что там на самом деле группа звероподобных садистов, а не понарошку, так как чувство истинности этого предчувствия посетило Виолетту. Тем не менее от этой группы мужчин веяло эмоциональной никчёмностью и трусостью, потому что было легко понять, что они боятся и лебезят перед теми, с кем они общаются и слова против им не скажут, то есть это морально угнетённые и запуганные трусы, существование которых ничтожно и самоунизительно, так как они не готовы противостоять тому что их убивает, а решили помогать этому уничтожать то, что для них дорого. Конечно, нет смысла отстаивать что-то эфемерное, но учитывая, что их собеседники устроили изнасилование, как они озвучили, то здесь просто было понятно, что речь об отстоянии собственной жизни, а прочее можно осуществлять и самостоятельно, если с тобой кто-то не согласен. Вопрос в том, что когда ты убил кого-то ради забавы, пожрав его мясо для игры, сможешь ли ты вообще жить дальше при осознании содеянного? Виолетту даже пугала эта мысль, что эти люди такое творят, но она, будучи чутким человеком это ощущала, атмосферу крови, неистовства и превышения всех пределов жестокости. Пока она слушала их разговоры и обсуждения мешающих осуществлению их планов обстоятельств, по их мнению, связанных с этой девушкой, вышедшей из комы. Хотя это ли было причиной? Поиск источника проблемы вне рамок своих действий с их стороны было сплошнейшим идиотизмом, который заставлял испытывать к ним только омерзение и некую предвзятость, так как мало ли почему они именно в этом ключе видели эти обстоятельства? Внимательно слушая эту беседу Виолетта понимала, что люди на Земле далеко не всегда видят реальную картину обстоятельств - это только действительность, только плацебо, правила игры - унизь товарища, будет тебе в жизни успех, уволь этого неудачника и наймёшь хорошего сотрудника, роди ребёнка и сдохни быстро, так как он все равно будет не жилец, зачем его обеспечивать? И прочие такие вот игровые площадки нашего психического восприятия, а что в реальности? В реальности мы все рабы этих иллюзий и не можем найти даже основные источники взаимопонимания даже на уровне уважения к существованию друг друга, хотя на Земле это было и доминировало в реальности, так как люди сквозь омерзение умели принимать чужое существование, потому что поняли, что красота - временное явление, которое необходимо поддерживать, обновлять и стремиться к этому, а также уметь это замечать в том, что само по себе красиво, а не выставлять это уродливым. По этой причине Виолетта в этих обстоятельствах просто играла в жизнь, она видела реальные по максимуму обстоятельства и с интересом уже планировала и наматывала на ус, как это использовать, так как у неё был неудачный роман, и она не понимала, почему Добрыня и она не ужились, вот и решила с головой удариться в эти приключения, а почему бы нет? Любовь то свела её хрупкое сердце в состояние краха, а значит надо отплатить за ненастоящий крах тем же приветствием. Затем, уже расходясь по делам, открывая Виолетте возможность смыться из этого здания, при том, что его местонахождение на ус женщина намотала, один из полицейских достал колбу с каким-то химическим состав тёмно-синего цвета и передал мужчине с радиопередатчиком в руке. Виолетта не поняла, что за вещество, но видно по реакции мужчины, что-то важное, интересно для чего он предназначен? Больше она решила пока не разбираться в этой афере, которая явно ещё её настигнет и поспешно покралась обратно к выходу. Тут-то они её и увидели, все ввосьмером повернули головы и взгляды устремили в её сторону, правда, легче ей от этого не стало. Особых надежд на спасение не было, и не мудрено, что она загрустила до такой степени, что в висках словно бы начала ощущать движение крови в сосудах и напряжение нервов. Ну а кто бы не занервничал, просто суть в том, что именно в этот момент женщина прозрела сильнее некуда и устремилась против воли самой судьбы и чего бы то не было прочь из этого здания, а мужчины, словно бешенные фанаты понеслись на ней следом, но она от них убежала, запутывая и меняя направление движения подобному тому, как сменяются короли и королевы в династиях своего правления - очень изощрённо. В этот момент Виолетта была прямо олицетворением властной женщины не обладающей властью и спасающей свою жизнь от заговорщиков - такой она себя видела в этот момент жёсткого экстрима, которым наслаждалась, ощущая адреналин в своей крови. Её удалось сбежать оттуда даже несмотря на то, что она обратила внимание на то, что когда она пытается понять состояние своего организма видит лишь 3D голограммы внутренних органов...
  Веру мучило в больнице чувство, что мозг перемололо в фарш - мучала жуткая боль и омерзение до такой степени, что её хотелось вскрыть свою черепную коробку, вытащить мозги и аккуратно их продезинфицировать, однако она понимала, что это психически, такого быть не может. Врачи ей сказали, что это остаточное явление после комы и что это пройдёт - просто нейронная система долго спала и вдруг начала работать спустя столько лет, вот и возникает этот дискомфорт. Вера помнила преступления, которые видела, будучи в коме и знала, что в один прекрасный день так или иначе правосудие настигнет ублюдков, какой бы властью они не обладали, а правосудие - это проявление сильной воли самое природы через живых людей, потому что это люди, которые пресекают отход от основных природных принципов у себеподобных и это не зря столь чтимая во всех обществах и социумах профессия. Просто отход человека от элементарных в природе принципов и спровоцировал появление правосудия, как компенсацию проявленного генетического и психического дефекта, а в естественных условиях оно осуществляется самой природой для баланса и соблюдения, а также развития собственных законов. Сам появление правосудия случилось тогда, когда человек пересёк все мыслимые и немыслимые пороги проявления зверства как к себеподобным, так и к существам других видов, а кто-то из людей с этим не смог смириться и появилось первое правосудие - убийство за проявление дикого зверства. И у львов даже есть правосудие - если один самец проявляет агрессивное отношение к стае он изгоняется или львицами, или более сильным самцом, при том если львицами, значит это уже генетическая ошибка у льва - он ведёт себя, пересекая принципы природы, это очень редкий случай, но это было, когда один самец изгонял из стаи другого и тот начал убивать львиц, не имея сил победить самца и львицы стали от него отбиваться в результате ими он и был убит. Проявление правосудия - это природные ограничения даже по пищевой цепочке, определённых плюсах и минусах животных относительно друг друга. То есть сама суть правосудия - соблюдение определённых правил и осуждение за их нарушение, коррекция человеческого поведения, восстановление того, что должно быть в естественных условиях жизни. Но вопрос лишь в том из-за чего вообще возникают эти нарушения? Не воле ли самой природы? Ведь эти ошибки есть процесс развития, но и есть то, что неестественно в этом процессе - повторение таких ошибок, которые повторяться не должны. Одно дело - повторение конфликта за положение, деньги, власть и т.д., но, если постоянно люди умирают от одного и того же - это уже совсем другая история и тут нужно задуматься, почему не происходит адаптации к генетическому дефекту. Это есть и доказано выживанием японцев после атомного взрыва, так, как если бы смерть одного не помогала выживать от того же ущерба другому в народе, то вымерли бы все без исключения. Поэтому и нужно уважать инвалидов и слабых - на их месте могли бы быть и мы, но их дефекты должны вызывать у остальных адаптацию к ущербу, а он, хоть и с некоторым относительным спадом, повторяется, как будто технологически людей кто-то убивает. Кто же это? Бог? Да что за Бог стал бы собственных созданий убивать? И Вера это понимала - она впала в кому не из-за Бога, а её просто пытались убить, но вот причина её выживания видимо из-за Бога. Так или иначе Вера поставила цель разобраться, как ей выживать в этих условиях и уверено терпела все эти муки только чтобы снова увидеть свою маму. Тем не менее она понимала, что нынешние правители не замечают эту тенденцию, списывая все на течение природы, а это не так - природа создала в себе жизни и имеет лишь одно стремление - развивать в себе разнообразие этой жизни, но желание уже существующих доминировать над более младшим и убивает обычно в природе. Потому давно следовало бы обратить внимание на то, что это вероятно делают или люди, или более технологически развитие существа иного вида, но тем не менее с неким совпадением генетического кода, учитывая проявление физически. Эта мысль её искренне пугала, а также её пугало массовое равнодушие ко всему этому, словно так и должно быть, это в порядке вещей, что нас заживо съедает и уничтожает то, что мы даже увидеть не можем против воли самой природы. И это явно несверхъестественное - Вера понимала, даже если это призраки, они будут стремиться защитить живых, потому что они их нить к реальности и их продолжение существования, тогда кто и чем убивает людей? Она видела этот мир на Земле просто площадкой для чьей-то мясной охоты, просто чтобы убить и жить дольше, а также сломать жизнь человека и ещё получить от него добровольный отказ от своей жизни, выжав все соки его существования. И обычно люди держали зло на правительство или государство, но нет это на Земле уже тысячелетия и это не государство, общественная система может не устраивать, может быть тяжело, но при чём тут стандартный сценарий жизни человека, после успеха обязательно Судьба? Судьба - суд Божий, а кто же этот Бог? Это точно не природа, просто потому что лишение разума в природе не существует, а Вера слышала от священников, что в определённых обстоятельствах "Бог" лишает человека разума и задумалась, как вообще человека можно лишить разума, если в природе даже животных разума ничто не лишает? Тогда и у кошек были бы помешательства, шизофрении, галлюцинации и т.д., но у них же этого нет, у обезьян нет, у нас бывает будто бы. Не бывает, Вера понимала, что это просто конспирация человека, его психический слом и запугивание, а иногда и доведение до суицида.
  Днём на светлом, чистом и голубом небе, немного пугающим своей глубиной и тем, что за ним сокрыто не было за белыми облаками видно солнца, но птицы летали и, как обычно, пели свои реферамбы этому миры, в котором они жили в отличие от толпы людей на Земле по-настоящему. Среди небольших тёмно-серых бетонных зданий и построек различного назначения виднелись три высотки с металлическим фасадом и голубыми пристроями по периметру построек внутри которых, между которыми и мимо которых кишели люди, кто безразличный, кто мечтательный, а кто стремящийся к познанию этого мира в поисках правды о нём - у всех свои увлечения, но объединяло их одно - никто эту правду не знал, все были уверенны в безопасности своего существования. В далеке виднелся густой дремучий лес в парковой зоне, как раз мимо которой проходила в этот же день Виолетта, прошедшая мимо Викторины Диковны, что гуляла в этом самом парке и любовалась этими деревьями, наслаждаясь ощущением атмосферы природного покоя. Она размышляла о состоянии дочери постоянно, не отпуская веру в её полное выздоровление и чувствуя, что она все равно в опасности. Внезапно ей стало не по себе, словно внутренности кто-то или что-то наизнанку выворачивает, ей стало смертельно плохо, и она согнулась, уперевшись руками в ближайшее дерево, словно прося у него помощи. Она не знала, что её убивает, но страх был невыносимым, ей хотелось кричать, из глаз потекли слёзы, словно в мольбе о пощаде, но у кого просить пощады? Никого же нет. Кто это делал? Естественным заболеванием это не было - никакой дефект не мог отдавать болью во всех внутренностях разом, потому что естественная боль зональная, она не может распространяться на все органы разом, и Викторина Диковна интуитивно понимала, что это неестественно, ненормально и ничего сделать не могла, кроме как осознать, что её кто-то убивает чем-то ей неведомым. Человеку стало искренне страшно, так страшно ей никогда не было, даже если бы ей приставили дуло ствола к виску ей было бы страшно в десятки раз меньше. Викторина Диковна в этой боли ощутила собственную беспомощность и ничтожность, она не знала просто что ей делать, как ей защитить себя и что это вообще такое. Она отпрянула сквозь дикую боль от дерева, словно каменная самофашистка и рысью понеслась в обратном направлении.
  "Домой! Нужно обраться хотя бы до дома! Я не хочу умирать в этом парке! Как хорошо умереть хотя бы дома, хоть я не знаю, что это такое! - подумала бедная Викторина Диковна. - Но с моим ростом явно, что ы это не было ошибка, я чувствую, что будто стала выше, но это не так! Точно! Это же не так! Значит, что бы то не было это мне не указ, какие бы крысы это не осуществляли и чем бы не осуществляли. Зачем я только пошла в этот парк, почему это происходит со мной и моей дочерью?! И все же... все же... Мне почему-то уже сейчас это даже по душе, это приключение, это необычно! Я буду бороться с этим до конца! Я не умру от этого так легко! Интересно, что же со мной происходит и будет ли этой боли конец? Даже когда я в детстве читала сказки, я твёрдо понимала, что в реальной жизни такого не бывает. А теперь я сама угодила словно в кошмарную сказку. Обо мне надо написать книжку, большую, отличную книгу, роман ужасов и мистики, если останусь в живых. Вот доберусь домой и если буду жива сама напишу..."
  В этой ситуации любой бы сдался, но Викторина Диковна проявила истинный героизм в борьбе за свою жизнь и сквозь эту агонию дошла до дома, открыла дверь своей квартиры и, хоть боль немного утихла, тело ещё словно кто-то истязал. Пройдя по красивому, дорогому светло-оранжевому деревянному паркету, смотря на белые стены с богатой отделкой и рельефными украшениями она мысленно поблагодарила своего бывшего мужа за остатки былой роскоши и легла на немного дырявый бежевый итальянский диван, после чего от болевого шока потеряла сознание...
  Зал суда, роскошное правительственное здание величественно стояло как неприкосновенная цитадель осуждения преступных деяний, откупа от своих преступлений и их оправдания. Однако, при том, что ожидалось бы увидеть огромный небоскрёб, похожий на гигантский космический шаттл с множеством окон и этажей на практике миниатюрненькое трёхэтажное здание с кирпичными людьми в кирпичных стенах, с кирпичными мечтами и твёрдой верой в правосудие - все как полагается в государственном учреждении. Все, кто находился в зале суда обратили внимание на ведомого в клетку для подсудимого Айрата Эриковича, похожего на всем лгущего, никчёмного предателя, участь которого быть уничтоженным собственным обществом, о чём кричало в этот момент все его существо, мучимое чувством вины и психологически-моральных мучений. В ходе судебного процесса каждый присяжный, судья адвокаты - каждый возглашал и утверждал то, что или просто вычитал в протоколе судебного дела или прочих документов, а то некоторые особо умные ориентировались на то, что услышали о других в коридоре за пределами зала суда ещё до начала процесса - вопреки правилам веяло какой-то праздностью и нечистотами в этом помещении правосудия, а карманы судьи горько пустовали, так как не было у Айрата богатых знакомы и сам он был небогат. За это изнасилование он был осуждён на три года тюремного заключения, условный срок ему не дали, так как на момент совершения преступления он был признан вменяемым, а тюрьма в которой он должен был отбывать свой срок ещё больше удручала мужчину, хоть и было ему безразлично где отбывать теперь срок. Так Айрат лишился своей свободы и за одно жизненных перспектив, и лишился он их безвозвратно даже сам не зная, почему и зачем так поступил...
  Виолетта Евгеньевна очнулась этим днём и терпела боль и презрение к себе от окружающих. Одна из её сопалатниц преодолела эту стену непонимания и завела с ней разговор, а все женщины в палате с интересом слушали процесс их беседы. Сама Виолетта была родом с Украины, но уехала с родины, так как там ныне было неспокойно и опасно, однако документы удостоверения личности у неё были украинские и с работой она имела в связи с этим серьёзные затруднения. Бывает возьмут и увольняют или просто так, или по абсурдной причине, докопаются до мелочи и выгонят. И в процессе разговора, который был похож чем-то на исповедь Виолетта остановилась, замолчала и грустно добавила:
  - Да, но ведь я уже пережила этот инцидент... Во всяком случае здесь мне делать больше нечего! Но и деваться отсюда мне пока некуда!
  Её собеседница прояснила:
  - Главное, чтобы ты понимала, что это все человеческие ошибки. Не бойся этих косых презрительных взглядов, потому что ты ни в чём не виновата, а являешься просто жертвой обстоятельств. Это нормальная проблема человека пережить сложные обстоятельства и стать из-за этого изгоем. Это не потому что с тобой что-то не так, а потому что люди боятся понять твои обстоятельства, бояться эту трудность, боятся не за тебя, боятся только за себя и ничего с этим не сделать.
  Все женщины в палате тоже слушали и иногда что-то вставляли в этом разговоре, но все сходились на том, что, когда полиция собралась на месте происшествия в том районе где её, изнасиловали она была без сознания, а значит так или иначе с их точки зрения она слабый человек, который не смог дать сдачи и потерял самообладание - вот так осуждали её люди, просто за слабость, мол не смогла защититься, позволила с собой это сделать, сама и виновата, что ничтожество.
  
  Добрыня открыл дверь палаты и зашёл внутрь очень неожиданно, при том ещё плавающий в своих мыслях об Айрате. Он никого не убивал физически - это правда, но тем, что он его сдал полиции он фактически убил человека морально, он сломал ему жизнь и он понимал это, даже несмотря на то, что он помешал садизму преступника. Он конечно не испытывал из-за этих сожалений, но понимал, что уничтожил по существу человеческое существование как минимум социально при этом самовозвысившись, как праведный защитник, но он знал, что в этом нет особенно ровным счётом ничего ни плохого ни хорошего, потому что он не вникал в обстоятельства самого Айрата, не знал как человек может докатиться до такого, а потому старался забыть об этом, потому что любой боится этого - потерять свою человечность переступив, как минимум, пределы безумия. Как Виолетта была удивлена его посещению! Ей рассказывали, что к ней приходил какой-то мужчина и оставил вещи, полотенца и продукты, но она и подумать не могла, что такой Добрыня. Она очень хотела сказать ему приветливое слово, но ничего на ум не приходило, отсекло слова и все, когда они так нужны человеку.
  "А вдруг, если я с ним пофлиртую, то на этом не остановлюсь - думала Виолетта. - Пожалуй, это неплохо, тогда мы с ним оба можем помолодеть от начала нового романа! Правда если мы поженимся мне придётся всю жизнь ему этот долг выплачивать, как своему фактически спасателю из той ситуации. Нет, не хочу!"
  И Виолетта, выбравшая защиту своей личностной амбициозности и свободы от морального долга, продолжила молчать. Добрыня тоже не стал долго задерживаться, увидев это в этой даме, он спросил, как у неё здоровье, получил утвердительный и короткий ответ и спокойно покинул помещение в очередной раз убедившись в серости обстоятельств нашей жизни и в том, что не всегда все будет идти так, как человек возможно рассчитывает или мечтает, не всегда дама выберет того, кто доказал ей, как минимум свой интерес к ней делом, но обязательно побежит за болтуном, который просто даже не признаёт её личностного существования и говорить что-либо женщине по этому поводу, пытаясь вразумить её словом, воззвать к рассудку правдой бесполезно, бессмысленно, она все равно будет стремиться к пустослову, который говорит просто чтобы её обмануть, а не чтобы исполнить слова на деле и не умеет делать своё слово настоящим в глазах человека, которому он это сказал. Виолетта все же извлекла урок, когда была взята в заложницы Айратом, думала мол, нормальный мужчина, а тот в порыве садизма чуть в мясо с переломанными костями её не превратил. Вот как в жизни бывает, но её мучил вопрос, случайно ли сложились эти обстоятельства? Может это кто-то подстроил? ' Словно под звук оваций, догадавшийся об этом Добрыня покинул больничную палату, но слегка моргнул из-за блика в глазах, напоминавших сверкание молнии, даже на небо посмотрел, но там светло, иногда облачно, однако разве бывает молния без дождя? Нет, если нет воды для трения и молнии нет, тогда откуда этот блик?
  Так или иначе Добрыня жил себе дальше и даже не стал акцентировать на этом своё внимание, просто пошёл себе дальше по светлой улочке, на которой из динамиков магазинов играли классические композиции скрипки, а чуть дальше по улице чуть по тише наигрывало весёлые поп-песни о жизненном оптимизме и любви, как принято. Он пошёл в ресторанчик, и усатый официант провел его к столику, он заказал еды - мясо, суп и кофе и с наслаждением, оплатив все это сразу ждал свою трапезу, разглядывая сидящих в заведении женщин. Внезапно какая-то женщина в жёлто-оранжевом платье с криком и возмущением встала и тупым ножом пронзила в приступе непонятного гнева шею своему собеседнику. Вести переговоры с ней было явно бесполезно и тот отпрянул, схватившись за торчащий из края горловины нож, будучи в жутком состоянии страха, словно увидел неведомого монстра, от которого даже душа умерла мгновенно - до такой степени мужчине стало страшно и жутко. Добрыня узнал ситуацию - это ему напомнило случай с изнасилованием. Тоже человек спонтанно это делает, тоже не понимает почему и тоже словно чего-то боится - все сходится. Однако у Добрыни не было предположений кто и зачем это делает, потому что он не верил настолько ни в теорию заговора, ни в конспирацию извне, так это его банально пугало. Тем не менее забавно, что, открыто говоря о конспирации Богом с точки зрения любой религии человек не поверил в возможность конспирации людьми. Просто если Бог олицетворение природы, то этому и смысла нет живых людей конспирировать, природа наоборот обычно толкает к жизни, действиям и защите собственной жизни, тогда смысл отрицать конспирацию в открытую в нашем обществе?
  - Какой же я тупой имбицил, какой я глупый, вот глупый я Добрыня! - возразил он себе. - Как здесь разобраться и стоит ли вмешиваться? Мне самому то места и возможностей в этой жизни едва хватает, но почему меня так раздражает такие события лицезреть... Куда же мне деваться?
  Он подошёл к даме и спокойно начал с ней беседовать, пока мужчину отхаживали вызвавшие скорую помощь официанты. Женщина была белее полотна и заикаясь оправдывалась, мол она испугалась чего-то, взбесилась, когда ей показалось, что мужчина так психически давит на неё, словно он заковал ей в кандалы и избивает, он инстинктивно не сдержала злобы, не смогла и чуть его не убила. Она и перед мужчиной, и перед всеми готова бы была извиниться на коленях за содеянное, но никто даже не рассматривал в её случае возможность прощения, потому то не дошло до людей, что это может случиться с любым, абсолютно с любым. В такой ситуации у человека выбор психологически не велик - покончить с собой или убить того, кто мешает, а этот тупик приставляет опасность абсолютно для всех людей, хотя, как таковой является плацебо. Добрыня не боялся этого тупика, даже более, он был готов и собирался бросить этому вызов и выяснить, что же этот тупик формирует и можно ли это победить в этой жизни, потому что иначе жизнь и не имеет дальнейшего продолжения, это означает всеобщее вымирание, так как все наши эмоции, мысли, чувства и даже ощущения - это возможно проявление того, что уже где-то или случилось, или происходит или случится - все это о реальном. И этот замкнутый тупик в конце пути души человека - это конечный пункт сбора эмоционального мяса, однако получает ли его желающий? Добрыня понимал, что даже если и получает лишь на миг, потому что неизбежно это не росло в хищнике и его оставляет, так как крови человека он не пил - нет условий прижиться, и он догадывался, что именно люди это и устраивают. Вопрос его мучал лишь один - где они находятся? Явно не на Земле, просто потому что у нас нет таких технологических возможностей отсекать психически и манипулировать другими людьми и населением, кроме СМИ, влияние которых на общество очевидно и безопасно, даже является защитой человека. Добрыня поговорил с женщиной, та вроде успокоилась и взяла себя в руки, осознав содеянное и обретая понимание, что мучивший её страх - это плацебо, он эфемерен. Добрыня сказал ей напоследок:
  "Вы помните, что что бы не потеряли. Это не уходит безвозвратно и невоспроизводимо, может если начинать заново и получится не в точности так же, но это будет существовать, а значит будет новым подвигом в вашей жизни. Никогда не сдавайтесь, мадам! И обязательно при наличии сомнений доказывайте себе обратное, потому что доказательство, как минимум обоснование реальности существования".
  "Спасибо, - сказала ему женщина, понимающая, что её теперь до смерти общество забьёт и загноит в стремлении самоутвердится и доминировать, считая себя более классными и совершенными чем человек, совершивший с жизни ошибку, хотя по существу здесь с её стороны это даже не было ошибкой, потому что мало ли что с ней случилось бы, если бы она не поддалась этому гневу? В каких психически условиях она совершила это преступление? Может быть обратная альтернатива была неминуемая смерть и конспирация и женщина, лишь ранив мужчину, но не убив спасла их обоих сквозь самопреодоление, а никто даже не заметил, потому что никто не обращает внимание на реальный источник опасности и живут себе в молитвах и иллюзиях. А смысл молиться, ничего не делая для самозащиты имея при этом средства для этого технологически? Для коррекции психических процессов и сигналов достаточно осуществлять тонко-волновые процессы, в инфраструктуры и убийств гарантированно снизилось бы в половину, потому в основном это просто издевательство и поедание человека. Однако правду в обществе такие люди, как Добрыня и она не знали, об этом знали люди, которых были единицы, и они даже не знали друг друга, занимались обыденной жизнью, и никто им не верил, а правительство скрывало во избежание массовой паники, осознавая, что сами марионетки этой системы. В основном об этом открыто знали и говорили учёные, но не могли доказать, считая это паронормальным, сверхъестественным или религиозной загадкой. Тем не менее так мало было тех, кто об этом знал.
  Добрыня покинул заведение, мучимый ощущением, что из него душевно и психически выдрали все, что только можно, словно лишь мясо осталось, а его не существует, но в таком случае как он мыслит? Он вспомнил великую мудрость народа: "Я мыслю, значит я существую". Он пошёл к зданию стадиона, которое было построено неподалёку от моста с небольшой рекой, просто на воду посмотреть. Металлическое здание стадиона напоминало полуразрушенный Колизей и выглядело очень заманчиво, но внутрь заходить Добрыня не стал, однако его мучала сильная мигрень и словно у него выпал в шее просто так второй шейный позвонок, он невольно рефлекторно тронул затылок, однако так не бывает! "Шея у человека просто так не ломается, это началась конспирация, я не поддамся", - осмыслив это он решил прогуляться по мосту. Гуляя по мосту, он рассуждал и спорил сам с собой, разговаривал, наигрывая различные ситуации, беря то одну сторону, то другую. Беседа получилась очень интересная, но тут из-под моста послышался чей-то голос. Он замолчал и прислушался. Там под мостом беседовали два мужских голоса молодых юношей, которые обсуждали состояние своей подруги, но Добрыня не видел их внешности, он мог лишь подслушать:
  - Думаешь пробуждение Веры от комы как-то связано с недавним изнасилованием?
  - Связь между изнасилованием той женщины и выходом Веры из комы определённо есть, если рассмотреть ситуацию с допущением того, что человек в коме может путешествовать душой и видеть некие события в реальном мире, можно допустить это. Может спросим её?
  - Да, раз уж решили разобраться в этом фарсе, давай начнём с этого. Я считаю просто эту ситуацию фарсом, потому что у преступника не было мотива даже так поступать. У мужика отличная работа, он успешен и у баб далеко не в простачках, зачем ему было брать ту в заложницы, насиловать и издеваться? Мне это кажется подозрительным, просто ну не бывает так.
  - Согласен. Давай в больницу к вере для начала.
  - Пошли.
  И будто два заблудившихся ребёнка под прицелом синей бороды оба юноши отправились вниз по реке к подъёму, чтобы выбраться на поверхность и выйти на остановку. Когда он поднялись, любопытный Добрыня рассмотрел из лица и одежду - один кудрявый рокер, при том вполне классического направления, одетый в средние длины кожаный пиджак бежевого цвета и типичный рокерский прикид в остальных аспектах его гардероба, включая блатной крест и аскетическую физиомордию кирпичом. Второй был прямо красавчик неписанный, мечта любого гея, очень женственный такой юноша, платиновый блондин с голубыми глазами и, если бы он напялил накладные груди с девушкой на раз его спутать. Одет был в белую рубашку и коричневые классические брюки с горделивым и холодным выражением лица, но было в нём нечто живое и игривое при этом, от него веяло мечтательностью и любовью к этой жизни в отличие от его спутника. При этом у обоих волосы были отращены приблизительно до плеч, а у блондина и того длиннее.
  "Необычные такие перцы, видимо так сейчас у молодёжи модно чоли - подумал Добрыня, иронизируя над парнями, но их разговор его насторожил - они сказали, навещают какую-то Веру. Меня эти обстоятельства тоже интересуют, присоединиться?"
  По какой-то причине Добрыня даже чувствовал себя по отношению к людям виноватым, словно это он ту женщину изнасиловал и ходит скрывает это преступление. Он глубоко задумался об этих чувствах и понял наверняка, что он, видимо, уже является мишенью этой конспирации. Не теряя времени зря он тоже отправился в больницу, чтобы выяснить, что видела вера в состоянии комы и видела ли она что-нибудь вообще, отправившись в ту же сторону, что и молодые люди...
  Рядом со складом стояла одинокая высотка среди двухэтажных офисных старых зданий и жилых ветхих остатков домов. Среди этой роскоши гуляли три Верины подруги Владана, Габриэлла и Гаяне при этом Владана была блондинкой в белой блузке с собранными в кубышку светлыми волосами, то есть типичная русская добрая девушка которая и мухи не обидит, Габриэлла была брюнеткой со стрижкой под классическое каре в белом, богато смотрящемся пиджаке и подходящих к их стилю и фасону брюках, а Гаяне из них внешне была самая грубая гром баба, хоть и была самой младшей - смугловатая кожа, до плеч кудрявые тёмные волосы и тёмно-голубой длинный пиджак, по виду напоминавший одежду средневекового полицейского или стражника и естественно она тоже была в чёрных узких брюках, чтобы было удобно двигаться. Девушки подошли к высотке и увидели, что эта высотка вопреки их ожиданиям не жилое помещение, там явно какая-то организация. Владана сказала:
  - Слушай, Габа, а если мы тот аппарат соберём, как думаешь, он ещё смогут с ума кого-нибудь свести?
  Габриэлла начала спорить:
  - Во-первых, Вера не сумасшедшая, я думаю эта система есть на самом деле, но ты даже в этом случае права, аппарат собрать стоит. Во-вторых, ты не знаешь зачем они устраивают людям сумасшествие и сколько их всего, понимаешь? Может их там целая галактика и мы одни против их существования, что вот делать? Нас убить же могут, учитывая, что по верованию населения у нас люди от сердца умирают, потому что "Бог забрал". И в-третьих, у нас нет остаточно денег для деталей и устройств, необходимых для отражения сигналов, если это имеет место быть.
  - Разумно, ты как всегда мне нос утёрла, Габа.
  Владану перебила Гаяне:
  - А давайте тот склад обшарим рядом с высоткой, там полюбому есть чего ценное, если что продадим, а если то что надо находится там, то это Судьба, девочки, Судьба. А Судьба, как говорится, дама бедная, так как все ей покоряются, а она мечтает о сопротивлении, потому девочки, давайте испытаем эту даму на вшивость и совершим идеальное преступление. Сейчас обеденные часы, а видите - склад открыт. Идём? Если что, во всем виновата я, договорились?
  Остальные кивнули. Трое переглянулись и отправились в серое низкое относительно высотки рядышком строение. Владану как раз мучал предрассудок, что у неё в голове растёт инсульт. Но она понимала, что его нет. А это просто восприятие нейронами этих сигналов через гравитационные искажения, содержащие определённую информацию и психически проецируемые в её нервную систему для осуществления этого предрассудка. Однако все оставалось в порядке, только боль в нервах мучала, так как организм поверил, но она терпела, потому что этого нет и быть не может, а даже если будет что паниковать? Тут спасти все равно никто не успеет, и она отправилась помогать искать на складе необходимые вещи, та как все трое осмотрев его поняли, что тут то что им надо - медицинские приборы для ультразвуковой и электромагнитной терапии. Крупные они, конечно сами унести не могли, но вот мелкие они вполне осилили и захватили электромагнитный излучатель без оснастки для концентрации сигнала, чтобы разряжал и два медицинских прибора для ультразвуковой терапии с разряжающим излучением ультразвуковой волны, правда для концентрации волны они тоже ничего не взяли, да в принципе и не надо. Взяв все необходимое они быстро до конца обеда покинули склад, и никто их не видел, преступление успешно ими было совершено, и они отправились настраивать и расставлять отражение электромагнитных и протонных тонких частот в качестве эксперимента (если богаты, можете повторить дома, только воровать приборы не надо).
  Перед ужином девушки завершили дома у Владаны все приготовления и расставили технику в виде треугольника на простых тумбочках. Медицинские приборы для ультразвуковой и электромагнитной терапии расставили, один из которых пропускал электромагнитные волны статно был на основной вершине треугольника в центре гостиной на обычном бежевом коврике. Все приборы подключили к электросети и начали эксперимент. Габриэлла с усмешкой сказала:
  - Ну что ж, начинаем. Кого мучает совесть или предрассудок без причины, не говоря уже про идиотию и прочие предпосылки сумасшествия?
  Владана сказала:
  - У меня мнительность, я попробовать хочу.
  Габриэлла сказала с улыбкой:
  - Не вопрос, но имей ввиду на памяти нервной системы могут быть блоки смертью, будет тяжко по началу.
  - Если поможет избавиться от страха просто так умереть от инсульта я только за, все равно всех девушек считают тупыми. Я попробую.
  Гаяне подержала:
  - Я попробую после тебя, может меня тоже так убивают психологически, а я не вижу даже...
  Владана искренне заинтересовалась:
  - А что будет с теми людьми?
  Габриэлла, словно Чикатило улыбнулась и сказала:
  - Ой, им будет классно - так шибанёт отдача, мало не покажется. Там у хищного человека даже обморок и потеря рассудка может случиться, но она все равно уже даже людьми не могут считаться. Давайте начнём. За Веру!
  Владана и Гаяне поддержали:
  - За Верунчика! По коммунистически их!
  Владана встала в центре получившегося треугольника, получив указание потом подойти к каждому излучателю и стоя рядом с ним представить что-нибудь или подумать о чём-нибудь, чтобы шли нервные процессы мысли самого человека и те, которые являются лишними или чужими (манипуляторными) были отторгнуты в природном процессе организмом. Два ультразвуковых прибора и один электромагнитный Габриэлла и Гаяне заботливо включили на полную мощность, не жалея электричества, потому что тут необходимо было само поле пробить, а так как сигнал неконцентрированный вреда Владана не получала. Владана стоя в этой полярности ощущала сначала, что ей стало плохо, но понимала, что это фарс, потом резко будто снова инсульт, но она уже знала, что его нет и дальше держалась, потом, когда явно кто-то где-то начал подыхать и, явно не на Земле, она решила начать подходить поочерёдно к самим приборам из центральной точки концентрации излучений в которой она стояла. Подойдя к первому прибору она искренне своим существом почувствовала, что её обзывают шлюхой, падалью, ничтожеством и т.д., но поддерживая эмоциональный покой она продолжала стоять, ощущая муки "собеседника". Затем, когда ощущение оскорбления поутихло и она ощутила отчаяние оскорбителя она подошла ко второму ультразвуковому излучателю, по сути точно такому же, но в другом месте, чтобы другой участок нервной системы очистился от влияния, о котором свидетельствовало наличие мнительности и опять она почувствовала искреннее оскорбление своего существования, мат в свой адрес и обиду, что что-то кому-то недодала от своего организма. Видимо плоть души там надо человеку, и только эта мысль её посетила, она ощутила страх, но понимала, что это не о6на боится, это боится, как раз один из тех, кто проецировал ей инсульт, которого у неё нет. Она дождалась хладнокровно, когда "собеседник" окончательно умрёт, как минимум для неё, и подошла к электромагнитному излучателю. Тут сразу раскрылась суть этих людей - Владана ощутила от них кровожадность, бешенство, желание разорвать её на мясо от её "нахальства", как это так девушка мясо от души не отодрала им "Святым Небесным предводителям", "Вот ведь наглая овца!". Ощутив эту волну эмоциональных возмущений это волнение из-за инсульта наконец-то отпустило человека психологически, которое её все это время сверлило изнутри, мучая само её существование.
  Габриэлла проницательно сказала:
  - Вижу, стало легче. Но не расслабляемся. Они ещё мстить будут, там же у них умирает кто-нибудь в этом случае и это надо понимать. Тут в любом случае выбора нет или мы, или они, и я думаю мы, потому что нам есть чем защищаться. Если будет конспирация и дискредитация, на людей не обижайся, это эти ублюдки манипулируют, потому человек нелогично будет тебе ставить палки в колёса или ругаться, или оскорблять. Тем не менее это лишь выдаёт их существование. Забавно, что священнослужители их считают бесами и привидениями. Это живые люди, которые нас используют как мясо для совершенствования своего ДНК и продления срока жизни, мол раз они нас сюда подселили на планету они наши хозяева. Щас, размечтались, уже давно оборвались все генетические связи.
  Гаяне аж восхитилась и поддержала:
  - Отлично, я следующая. Надеюсь все эти ублюдки перемрут там, солитёры мерзкие! За Веру!
  Так все девушки развлекались, за одно поправив собственное здоровье, потому что это им и жить то не мешало по существу, а просто захотелось им отомстить этим ублюдкам свою подругу, впавшую в кому и они просто нашли оружие это осуществить, так как поняли, что не всегда молитва помогает, очень маленькая вероятность, так как в нашей психике мы им же и молимся, минуя святых и Бога (этот мир, жизнь, главное не считать человеком, потому что человек не может стать Богом). Но они не верили, что Бог решает за людей все проблемы, а потому смогли дать этим хищным аномалиям отпор, достойный природного удара в гармонии с её же человеку дарами, не отделяя от неё то, что создано руками человека в процессе общения с ней же. А почему они развлекались, а не сожалели? Потому что, во-первых, с той стороны мышления к ним относились вообще, как к скотине на убой, а во-вторых они просто так убивают на Земле этой технологией манипуляции рассудком и психической человека миллионы, что там убить пять-шесть ублюдков? Ерунда, вообще всех надо так на место поставить, начнут умирать и перестанут издеваться.
  Девушки были в курсе, что и на Земле есть люди их пешки, которые на них работают и считаются духовными праведниками, а дьяволов настоящих живыми система не оставляет, потому что это их предатель, знающий правду и выбравший противостояние, это как солдат бросившийся на колья врагов ради отвлечения внимания от остальных и против таких людей настраивают всё общество, чтобы поддерживать покорность стада. Так они и начали путь противостояние с этой угрозой помимо обычной жизни, потому что опыт Веры им позволил понять, что если они проявят безразличие к ним, то тоже впадут в кому или будут мертвы. Да и кто бы поступил иначе и выбрал бы смирение с этим в здравом уме?
  Стояла мрачная цитадель отбросов и изгоев общества - исправительная колония в одном здании и тюрьма строгого режима по соседству, от которой веяло мраком и порабощением человека, порабощённого неведомо кем и пошедшего на преступление. От полуразрушенной, хоть и с целыми стенами которые давно не ремонтировали здание тюрьмы кричало нищетой и смрадом, словно от старых носков, что так веяло внутренней политикой нашего правительства не только в отношении тюремщиков, но и народа в целом. Если бы это были руины здания - это было бы просто истинным обликом его нынешнего состояния. Айрат Мухаметов Эрикович в тюремной камере вспоминал, как его голым поставили мыться, что было чем-то вроде процессии посвящения. Так людям объясняли, что они просто выблядки недостойные жизни, которые сорвались и прежними никогда уже не станут, что некоторым зрелым мужчинам даже напоминало армию и помогало на это реагировать риторически. Однако Айрат в этом отношении не был таким бравым, его искренне душила печаль, а тревога и гнев ломили его спину, иногда отдавая в солнечное сплетение яростью на эти обстоятельства. Это общество, эту жизнь. Он не понимал, где реальная причина слома его существования, потому и злился беспомощно на тот мир и эту жизнь. Словно людоед в своём логовище он в этой тюремной камере, будучи пока что один, но ожидая прибытия компании, был яростным, набычившимся хищником, который был готов ко всему. Хищник в ошейнике, в полосатой пижаме, униженный сломленный, но ещё способный укусить - таким Айрат был в этих обстоятельствах. Он конечно не мог себя простить и не мог думать иначе, как во всем виноват только он, что больше винить и некого. Он не сдержался, он был не прав, он потерял человеческий облик и все на этом - он больше ни на что не имеет в этой жизни права, он проиграл эту игру, жизнь кончена, больше нет спасения. Если бы он ещё ограбил кого, убил кого просто так, но нет - он насильник. Его бы простило это общество будь он кем угодно, но насильник - это все уже, это животный самец, не сдержавший низменного инстинкта и проявивший его противоестественно. Он даже сам себя простить за это не мог, не мог оправдать, он мог только беспомощно страдать в этой агонии собственной совести, постепенно теряя волю, рассудок и остатки человеческой гордости без возможности исправить эту ошибку. Тут в камеру привели троих и все - все места заняты, коллектив сформирован. Айрат надеялся, что полиция и охрана им на разболтала за что он сидит, но в страхе перед этим фактом мужчина побледнел и немного его потряхивало от сильной тревоги. Один из вошедших, интеллигентный азиат статного и несколько гордого внешнего вида спросил, явно узнав в Айрате близкую народность, но понимая, что сам гораздо статней по родословной, с чем было связано некое пренебрежение в речи при обращении к Айрату:
  - Привет, мужик. Как звать?
  - Айрат - робко ответил тот.
  Другой, услышавший его имя, на вид стандартной внешности средней полноты мужчина в возрасте, блондин с лысиной на башке и носом картошкой, напоминающий реально заядлого криминалиста с опытом и стажем тоже к нему обратился:
  - Айрат! Айрат! - кричал в голос мужчина, заставив Айрата вздрогнуть. - неси-ка сюда наволочки! Да поторапливайся!
  Айрат остолбенел, а последний мужик, на вид свеженький и смазливый русский брюнет уточнил:
  - И зачем это надо? Ты его пугаешь.
  - От него веет насильником. Я просто хотел ему немножко кишечник прооперировать - сказал мужик и уже было хотел того в фарш начать избивать прямо в камере, но азиат остановил его, схватив за руку:
  - Даже если у тебя отличное чутьё и, допустим, ты прав, зачем из-за ничтожества сидеть в одиночке и проливать срок отсидки? Опомнись!
  - Да, я полагаю, что ты прав, да и спина в пояснице заболела что-то, пойду прилягу лучше.
  Так все участники беседы разбрелись и разлеглись по койкам в бетонной камере с решётками, и кто размышлял о содеянном. Кто мечтал о воле вольной, а кто-то перебрасывался словами, отвлекаясь от агонии собственной совести - у всех свои дела в этом заточении, даже в такой агонии безысходности изгои оставались живыми. Вообще это правила выше закона природы - в любых обстоятельствах, в любой жизненной ситуации главное сохранить свою жизнь.
  Глава 4
  
  Виолетта была на данный момент этим днём единственным очевидцем, знавшем тайну и дорогу к тому промышленному зданию, которое кишело заговорщиками и неизвестными людьми с приблизительно ясной для неё целью - устранением тех, кто мешает или познаёт правду о существовании системы. Но что это за система? Она не раз уже слышала и от других людей это понятие "система" и если одни имели ввиду "общественную систему Российской Федерации", то иные говорили о неизвестной системе, которая тем не менее фигурировала везде и всюду на Земле. Так на чём же она держится? Ей нужна была информация, но она никак не могла её найти. Вообще она даже понятия не имела что делать в этих обстоятельствах. Она решила пока залечь на дно и надеяться, что интереса у преследующих её прошлым днём фанатов она не вызовет, зная об этом. Она вышла в подъезд, чтобы выбраться на прогулку и развеяться, как вслед за тем на лестнице послышался грозный топот мужских ботинок, и мужчина явно был не один, а из её квартиры послышался топот маленьких ног. Виолетта остолбенела от такой ироничной альтернативы - идти туда где топот настоящий или в квартиру к тому, что неведомо топает? Виолетта поняла, что эти мужчины так или иначе её ищут и поднимаются к ней забыв о том, что она не так беспомощна, хоть она и женщина, как им хотелось бы и как он рассчитывают. Виолетта тысячи раз была в более сложных ситуациях и обстоятельствах и по старой памяти помнила некоторые способы самообороны на больших расстояниях, нетрадиционные для общества и запрещённые для разглашения, но для инициации требовался, как минимум ядерный коллайдер, а у неё его не было. Тем не менее она пришла к выводу, что бояться ей нечего и вопреки всему все же задрожала да так, словно весь дом от землетрясения дрожал или словно сам дом её потряс немного, предупредив об опасности. Мол: "Эй, тут опасно, надо испугаться и спрятаться от них, не будь глупой...". Виолетте ничего не оставалось, кроме как послушать собственный рассудок и отправиться в квартиру, поспешно закрыв дверь на все замки и посмеяться над собственной трусливостью. В дверь начался стук и крик:
  "Сука! Мы знаем, что тут живёшь! Выходи и не будет хотя бы больно, шлюха любопытная! Глупышка. Тупее некуда. Зачем надо было в это лезть?"
  Словно в опере, Виолетта уже не знала во что и кому ей поверить, чтобы в этой ситуации остаться в живых: "Вызвать полицию? Там же итак полиция была, тогда что делать?". А тем временем на том самом промышленном здании, следуя инструкциям сообщников по передатчикам обычные служащие посредники совершали обряд устранения свидетеля, выступая как трансляторы-исполнители, выступавшие в качестве точек концентрации мысли для установок бессознательной и безусловной программы на смерть для Виолетты, при этом они не умели перекодировать информацию, так как все испортили бы своим инициаторам, инструкциям которых они следовали через эти передатчики. Это было похоже на магический круг в древние времена, только теперь это делалось технологически и эти люди, не обладая технологической инициацией или даже генетико-колдовской, являвшей собой природное сопротивление человека подобным атакам в естественных обстоятельствах выживания, были лишь марионетками тех, кого они боялись, исполняя их приказы просто ради защиты своих жизней, убивая таких людей, как Виолетта. Так же такие люди часто считались в обществе магами и шарлатанами, целителями или святыми. Обладавшими сверхъестественными силами, которые были просто психическими закодированными в их мозг гравитационными искажениями, позволявшими им оказывать небольшое влияние на природные структуры, таким образом "гипнотизируя" людей, заставляя их верить в свои силы, но все они рабы, так как выбрали покорность и не попытались бороться. Колдунов и шаманов же часто боялись и считали слугами "Сатаны", который в системе являлся просто прообразом смертника, то есть это любой человек, знающий правду о системе и тех, кто представляет собой "Богов", любой инакомыслящий или просто убиваемый системой человек числился или "Христосом или Антихристом" как прообраз жертвы во имя их жизни, мучая души реальных людей этим садизмом, а если человек отказывался от смерти психически и начинал искать спасение, пути выздоровления, то его сводили с ума, сводили о суицида, выжимали все соки его существования ради одной единственной цели - получить добровольный отказ от жизни. Потому что в реальности инициаторы всегда заинтересованы в новых жертвах, им не нужна душа Христа, им не нужна даже душа дьяволов убитых ими тысячами, которые и получили посмертно метку "Сатаны" в этой мясорубке просто потому что выбрали противостояние и не покорились. Тем не менее общество все равно следовало здравому смыслу и этих людей хоть и дискредитировали, но не убивали, по крайней мере граждане и политики. И вот группа из пяти мужчин, трое оставшихся стерегли Виолетту у её квартиры, начали судорожно вспоминать внешность этой женщины, чего было достаточно для того, чтобы человек получил серьёзный концентрированный удар и букет установок на смерть и был обнаружен системой. В Библии эта система должно описывается книгой жизни, в принципе тысячелетия назад, а также для людей на тех планетах она и есть эта фиксация их существования, но для Землян неизбежно - эта система мясопереработки на прокорм душевными энергиями инициаторов, чтобы они дольше жили и быстрее выздоравливали имея недюжинный душевный опыт и психические реальные силы, основанные на порабощении чужого психического мяса и именно мяса, так как им нужна информация ДНК, однако был один недочёт с которым они не смогли справиться даже в современности - это отторжение чужеродной психической и душевной материи организмом, а так же сопротивление рольного мира из-за несоответствия структуры памяти о живом существе, которая и является в понимании людей душой и принадлежит этому миру без технологии, она незрима и именно она нужна для пропитания инициаторам. Виолетта почувствовала дрожь, словно на неё напал невидимый монстр, а в дверь продолжали агрессивно долбиться, и она попятилась назад. Виолетта ощутила жуткую вину и бесправие, что она ни на что не имеет в этом мире права. И не просто ни на что, а вообще конкретно ни на что, даже на существование, даже на жизнь и лишь один выход из замкнутого круга страданий - покончи с собой, однако Виолетта начала смело принимать это новое для неё чувство и забыв об опасности в какой-то неведомой мечте начала свой красивый танец в этих обстоятельствах, включив классическую скрипку в унисоне с фортепиано. В порыве этой мечты она кружилась под музыку и каждый поворот сердце одного из пяти инициаторов преставало биться из-за гипнотической отдачи, с точки зрения психиатрии, так как Виолетта не поддалась смети и начала в этом состоянии танец. Однако цепная реакция от столь серьёзного психического удара по Виолетте убила и инициатора на "Небесах" вместе с его марионеткой. Вот почему психически убивать нельзя, если уж убиваешь - нужно в реальности средствами самообороны и нападения. Так и природа избавляла себя от людей "Небес", которые нарушали этой технологией её естественные законы и правила, убивая в ней разнообразие людей в частности на Земле, но так как они в реальности не верили в то, что и природа разумна, они лишь смеялись над любыми позывами это остановить, а танец Виолетты так и нёс смерть садистам, трусам и ошибкам этого мира, защищая женщину от смерти просто так - "по воле Божьей"...
  Вера как обычно в поклоне по отношению к грозности и опасности этой жизни в лице этой системы, которой боялась очень сильно, учитывая, что в коме она видела, что это делает с людьми и их душами и понимала, что это не Бог, но считается в обществе именно это Богом, вот что её сильно пугало. Видимо дикие, адские страдания современных людей заживо были связанны именно с этим, не говоря уже о том, что давно все люди, не знающие об этом смирились практически с вымиранием человечества, не то что с собственной смертью и просто жили вопреки этой тенденции, потому что не знали, что с этим можно вообще поделать. Её размышления прервала Викторина Диковна, толкнувшая дверь палаты ручкой и незаметно, тихонечко, открыв её, женщина подошла к дочери и села рядом с больничной койкой. Естественно, женщина понимала, что эта жизнь и этот озлобленный, невидимый технологический монстр, опасность которого она даже не представляла и даже представить не могла его облик, считая живым монстром или призраком, как принято, так и будет стремиться выжать из неё и из её дочери все соки души и существования, стремиться убить их обоих и добиться их суицида, чтобы завершить поглощение их существования, но она чётко дала себе все, что могла, выше клятвы, что ни она ни её дочь этого не совершат, так как в случае суицида все равно человек исчезает, став мяском, съеденным чужим телом и попкой. Достаточно представить радужную перспективу стать чужим половым органом и так существовать - мигом суицид совершать расхочется. Так что никогда нельзя осуждать человека, который отказался совершать суицид и выбрал преодоление унижения и чего угодно, потому что мало ли что от тебя получит тот, кто довёл тебя до этого, а сам ты, как душа будешь лишь его жопой, которой пользуется, чтобы какать. Суицид можно совершить, максимум, эфемерно - бросив непосильный вызов более сильному явлению или человеку - так очень плодотворно пройдёт процесс, а там и совершать суицид расхочется, а ещё глядишь и жизнь наладится, потому что тот, кто доводил полюбому сдохнет в этом случае, кем бы он ни был, потому жизнь как таковая это не приемлет и всем это известно. Лучше потерпеть поражение в неравном бою и умереть, защищаясь до последней капли крови, чтобы тот, кто тебя убил на колени упал от усталости, как минимум. Именно такой позиции придерживалась Викторина Диковна. Затем попыталась войти медсестра, но вместо того, чтобы толкнуть дверь палаты, она в рассеянности потянула её на себя и дверь не поддавалась. Медсестра, не понимая, почему палата закрыта лишь слышала разговор Веры:
  - Что ж, я пойду открою дверь тому, кто сюда долбится, а заодно вокруг больницы прогуляюсь. За одно посмотрю, на какое окно выходит задний парк больницы, чтобы из помещения на него смотреть.
  "Ну, нет!" - подумала Викторина Диковна.
  Вера подошла к двери, накинув кофту поверх сорочки, в белых тапочках и открыла дверь, медсестра спросила, куда та собралась, она той объяснила, а медсестра, подождав, пока она, по её расчётам, должна была пройти порог двери из палаты, практически наугад вытянула руку и попробовала её схватить. Но обе остановились, когда из больничного коридора послышался крик, что-то шлёпнулось, зазвенело разбитое стекло. Видно, кто-то упал и что-то стеклянное прихватил с собой на твёрдый кафель, в который был отделан весь пол в этом отделении.
  Медсестра пошла смотреть, что это было, а Вера быстренько, не оглядываясь помчалась на улицу, воюя за свободу передвижения. Викторина Диковна не стала рассказывать дочери о том, что с ней приключилось накануне, потому что боялась за её здоровье, а беда, словно лживая гадалка неизбежно кралась к ним...
  Снова Добрыня пошёл в эту больницу, чтобы выяснить, что Вера видела в состоянии комы. Он не стал следовать за двумя молодыми людьми прошлым днём, так как не знал, пойдут ли они вообще сюда, да и мешать общению не хотелось. Перед тем, как искать загадочную Веру, он проследовал в задний сад, чтобы прогуляться и посмотреть на растительность. Он немного задумался даже об общих обстоятельствах данной истории - ещё пол века тому назад страна была в состоянии рассвета, а ныне что есть? Разруха, истребление и безразличие ввиду презрения к тем, кому не все равно и этим все сказано о том, что ныне происходит в современном человеческом обществе. Добрыня не знал о системе и технологиях воздействия на мозг, которыми и осуществляется реализация всей этой общественной разрухи и поглощение человеческого существования ради совершенства, а тем более не знал о текущих приключениях бывшей его красотки Виолетты, но он тоже ощущал витавшую в воздухе опасность и кровавые мучения людей, которые ни в чём невиноваты. Он и себе часто говорил мысленно: "Я сдохну", и вслух проскальзывало невзначай порой: "Я щас сдохну". А что? Обыденная фраза в обществе, никто не боится. Почему, учитывая степень влияния слова человека даже на обстоятельства? Потому что это констатация факта - в реальности при отрицании лжи любой придёт к этому выводу: "Нас всех уничтожает и, кого при этом убило ещё счастливчик, потому что можно успеть проскользнуть из мясорубки хотя бы барабашкой, а если ты при этом искренне надеялся в рай попасть, то все - можешь смириться с тем, что станешь мясом и исчезнешь, так как спасения нет, да и барабашкой по существу так или иначе будет тяга лишь к живым, так как в этой форме нет иного смысла существования". И приблизительно Добрыня, как и практически все простые русские люди, грешные. Понимал, что вероятно так оно и есть - нужно оставить просто после себя как можно больше полезного, чем бояться исчезновения, потому что есть память о нас, как таковых, и этого этому миру и нам, как его части, достаточно. Просто какой смысл существовать, смотреть на цветы и не иметь возможности их даже потрогать? Он, как не странно понимал это и был честным человеком, не стремившимся к показушной доброте, он просто поступал по-человечески. И вот он дошёл до заднего дворика больницы и увидел там на скамейке девушку в кофте, сорочке и белых тапочках, явно пациентка. Похожая на иностранку с рыжим цветом волос Вера сидела на скамейке и спокойно о чём-то размышляла, теребя волосы, как раздался сердитый крик неподалёку. И Вера, и Добрыня, который шел в её направлении повернули головы в сторону звука. Медсестра шла по двору и орала:
  - Вера! Вера! - кричала женщина в медицинской форме интерна. - Да где же вы?
  Вера проанализировала обстоятельства и установила связь, что эта медсестра проявляет к ней какую-то излишнюю заботу. Неужели это чей-то издевательский намёк? Но внезапно подал голос Добрыня, который медсестра ранее никогда не слышала и подал её за Веру ответ на её вопрос:
  - Если эта девушка Вера, то уважаемая, не могли бы вы позлить мне задать ей несколько вопросов?
  Вера услышала и тоже откликнулась:
  - Я тут! На скамейке сижу и рассматриваю деревья и растительность, уважаемая!
  Добрыня усмехнулся, а медсестра ей высказала:
  - Что больно дерзко вы мне это высказываете, не грубите и возвращайтесь в палату. А что касается вас, вы ей не родственник и что за вопросы вы собираетесь человеку задавать?
  Добрыня ответил:
  - Это не важно по существу, ничего страшного.
  - Я поговорю с вами, за одно давайте по двору прогуляемся, деревья хоть посмотрим и потрогаем, а то света белого в этой больнице не видишь! - затем Вера немного даже рассерженно ему произнесла, когда дождалась ухода вредной медсестры. - Самое время для разговора! Я скажу вам, то что вас интересует, а вы взамен поможете мне выбраться отсюда.
  Добрыня подумал и ответил:
  - Я не смогу пока вас не выпишут это могут посчитать преступлением моё содействие в отношении вашей выписки, хотя я могу договориться.
  - Поговорите хотя бы с моей матерью после, я буду благодарна.
  - Хорошо.
  - Так какой у вас вопрос ко мне?
  - Меня интересует, что вы видели, пока были в коме? Это связано с недавним случаем изнасилования?
  Хоть издержки пролитых нервов и истерзанной моральной составляющей души Веры отягощали ей возможность рассказать об этом, она преодолела эти мучения, перейдя фактически к самосадизму ради осуществления этой цели.
  - В коме я видела ужасный садизм над людьми, их жизнями, душами, поняла причину многих болезней и появление на этот свет инвалидов без причины. Так же я узнала, что, когда мы умираем нас имплантируют технологически в тела других людей и мы ими на века порабощаемся, потому они назад никого не возвращают и продолжают так умершими и питаться, уничтожая их существование, растаптывая мечты и все это ради памяти о делении клеток в организме человека для усвоения ДНК или просто продления срока жизни. При этом если человек остался жив им ещё больше это полезно, но им нужен суицид иначе они умрут. Кстати, поэтому у нас на Земле и считается, что Бог нас всех наказывает, потому им нужно наше мясо души и они стремятся убить нас раньше истечения среднего жизненного срока, чтобы присвоить все наши плюсы и красоты, особенно остаток срока жизни и сильные ДНК признаки по принятому у них "закону Каина". Но сам Каин отдал себя Земле, признав свою вину перед убитым человеком и у них нет выбора мир будет их уничтожать в себе отдавая нам все, что от них остаётся, а они будут только ошмётками разорванного мяса их плоти от отторжения, которые до конца уничтожит космос и мы уже получим только информацию назад, как компенсацию и природную поддержку своего существования и без всякой технологии, потому что это закон природы, который проявился из-за их нарушения и стремления использовать нашу планету как мясную фабрику душевной плоти. Я даже помню их духовного лидера на их планете, он толстый, с носом картошкой, но острым, при этом большой и с бородавкой, а на лицо даже быдло его красивее, но одежды у него красивые, дорогие, даже бриллианты с изумрудами носит. Культура у них как у нас в церкви, только технологии выше и у нас это священники, а у них там имперский аппарат управления. И их нельзя любить - они хуже самый кровожадных зверей, потому то зверь убьёт, но не тронет душу, а они сначала разорвут на мясо для того, чтобы лучше усваивалось ДНК из памяти мира, при том у нас у всех в определённой зоне мозга технологически стоит 3D голограмма, чтобы притягивать эту самую память мира о человеке желанием его существа в этой памяти связать себя с реальным телом и осуществить своё развитие генетически. Это сделано именно для этого, чтобы мы успели осознать себя душой и нас разорвать на мясо в пищу и продление срока жизни, только ради этого, другой причины нет. Особенно им нравятся женщины, они для них вкуснее, потому разорванная так душа женщины просит любви и им приятно, при чём чем сильнее агония такой души, тем выше блаженство убийцы. Просто даже если включить логику в природе нет такой сладкой любви, это кабалистическая наркомания. Мне так же в коме не раз пытались внушить что я Антихрист, но я это считала просто обзывательством, потому что в пророчестве говорится именно об этой системе, и оно не про Землян, их просто убьёт эта система, а разработчик в главном центре скажет: "Я ничего не могу сделать". Это их и ждёт, но я не знаю, когда, может это уже сейчас происходит. Та женщина, которую изнасиловал тот татаро-какой-то азиат, как раз им мешала, потому кого-то из её родных больше пятидесяти лет назад разорвали так на мясо заживо и правду от мира скрыть не удалось, у них смерти шли. Они подумали, что если убьют её потомка, то есть эту женщину, то смерти прекратятся, вот и подстроили ей изнасилование, подстрекнув программой на смерть мужчину в страхе и безумии за собственную жизнь совершить это преступление, а сама программа эмоционально проявляется как приступ бешенства или агрессии у человека и в результате вот преступление и никто, даже сам преступник не понял, зачем это даже ему было нужно. Видите, как они могут? И именно их считают "Небесами", хотя они люди и тоже мрут из-за кучки "бессметных", которые в их обществе аристократические семьи и высшие народы на планете. Однако, я уверена, система теперь с них и будет начинать, потому простые смертные признаны более живучими, и я в коме на это тоже посмотрела. Забавно даже было иногда смотреть, как они переодевались, там и красивые люди есть.
  Добрыня подумал и констатировал факт:
  - Ну если ты в коме видела это, а то что это походит на реально обоснованную правду я даже спорить не буду, так как это как минимум, является сжатым отражением более подробного логического объяснения этому преступлению. Я был на месте преступления, я видел глаза насильника - они были бешёнными, словно человек в приступе и истерике. Я даже могу предположить, что он бы не повёл себя так, если бы ему психически что-то не замостили силой. Я не знаю, как это можно сделать, но учитывая, что ты очень обоснованно мне рассказала, я уже не сомневаюсь в этом. Когда я был помоложе меня часто травило завистью, но я понимал, что не завидую, но преодолеть не мог, оставалось только терпеть этот дискомфорт и делать хорошо вопреки и я очень мучился. Я ходил к священникам, но исповедь, даже ложная с признанием себя завистливым ублюдком мне не помогала и я испытывал ощущение, что из меня вытягивают жизнь и добиваются моего суицида и смерти, а так же слома моей жизни и существования, а так же моих близких, потому что я различил чёткое логическое правило в этой искусственной "эмоции": "если я завидую другому на Земле он тоже умирает во имя кого-то на небесах святым, если же я завидую Небесному человеку умираю я от его сил" и я задумался об этом, я просто не стал больше обращать на это внимания и начал ощущать, что я умру жалкой смертью, как полное ничтожество, униженное всеми и этим светом, а тот, кому я завидовал станет самым успешным и богатым человеком в мире на моих костях. Меня очень мучило этим два года, а потом словно кто-то умер, и я смог жить дальше, но до сих пор у меня этот шрам остался на душе, как меня убить пытался неведомо кто.
  - Да, пожалуй, это страшно. Ну вы с моей мамой поговорите? Я же вам рассказала все, что мне известно об этом.
  Только Добрыня хотел ей ответить, как снова зазвенело разбитое стекло. Из разбитого табуреткой окна вылетела с перерезанным каким-то осколком голом Виолетта Евгеньевна, которую просто довело человеческое к ней отношение, как к грязному изнасилованному мясу. Труп шмякнуло о землю и расплющило, лужа крови и труп в ней так и лежали, вызывая ужас в сердцах Добрыни и Веры, которые стали свидетелями этого самоубийства, или, тонко спланированного убийства человека...
  Юношу с белыми длинными волосами звали Евгений Фишер Лирович, которого Добрыня видел на мосту в компании его хорошего друга Егора Ферпасона Чукова и когда он думал о своём друге, тот ему немного напоминал фараона-египтянина своим хладнокровием и скрытым ужасом в его апатичности, словно он знал о таком ужасе, которым можно убить человека, а сам Евгений имел обыкновение на все смотреть риторически и наслаждаться опасностями этой жизни. И как раз за одной такой он наблюдал, когда зашёл на территорию больницы навестить Веру, он пошёл на задний двор и даже подойти к ней не смог, так как толпа людей, в составе которой она стояла смотрели на труп выкинувшейся с окна женщины. Почему люди осуществляют в этой жизни такие ужасные вещи, события и поступки, при чём, как группами, так и по поодиночке? Он искренне не понимал, но решил дальше понаблюдать за развитием этих событий. Словно по воле неведомого злодея, толпа осуждала поступок женщины, убирая труп вместе с медиками, кто уж стоял близко были вынуждены помогать. Уборщицы и санитарки уже спустились с вёдрами быстрее вытирать кровь с асфальта, а полиция, которая к тому времени уже подъехала, составляла отчёт о месте самоубийства для констатации факта содеянного. И все вроде обыденно, но почему обстоятельства этой смерти сложились именно так? Женя не был оптимистом при легкомысленности и некоей мечтательности. Он чётко знал, что этот случай не просто суицид - женщину убрали, кому-то чем-то она мешала. Он решил не лезть в это, но оставил за собой честь понаблюдать, чем это закончится, потому что инстинктивно понимал опасность того, что эти обстоятельства спроецировало. Как не странно Женя за метил в этой толпе какого-то то ли депутата, то ли политика, который тоже смотрел на кровавую кашу с большим интересом. Естественно, он не решит эти проблемы, которые его обеспокоили и не сможет даже разобраться в обстоятельствах этого самоубийства, да и не станет. Тем не менее Евгений решил задать тому риторический вопрос, просто чтобы посмотреть на его реакцию и удовлетворить собственное любопытство. Он подошёл к тому и осторожно спросил:
  - Скажите, как ваше имя?
  Политик поморщился и ответил:
  - Меня зовут Руслан, Руслан Сайфуллин, а как вас величать?
  Молодой человек ему ответил:
  - Моё имя Евгений Фишер, кстати, как и по фамилии очень увлекаюсь естественными науками. Я что хотел спросить. Вас не настораживает, что именно в то окно выбросилась дама? Она же могла сделать это в палате, но решила выйти в коридор. Вам не кажется, что это очень странные обстоятельства самоубийства? И она даже предсмертную записку не оставила, убила себя, как будто это естественно, что даже пугает.
  - Ну как тут разобраться? Измерить дыру в окне, которое она разбила? Я иронизирую, конечно. Какая разница какое окно она для этого выбрала? Люди её смущали, да и выпрыгнула, что с неё возьмёшь - истеричка истеричкой, пусть себе подыхает жалкое ничтожество. Ошибка природы, да и только, раз поднялась на себя рука.
  Тем не менее на фоне их разговора атмосфера, как внутри учреждения, так и снаружи накалилась, словно кто-то ограничил людям восприятие неведомо как, неведомо чем. Воспоминания людей словно утянуло неведомо куда, оставив субституты восприятия и всем показалось, что вообще пофиг на это тело. Выкинуть мясо и плевать. Так они и поступили на глазах у Евгения с Русланом, чем вызвали у мужчин в сердце приступ немого кошмара, но они и языками дёрнуть не смогли от возмущения, опасаясь такой же участи. Почему? Потому то люди забыли о том, как можно жить просто, так и ищут причину жизни, цепляясь за неё в чём угодно, но не в том, что поможет им и дорогим для них в дальнейшем выживать. А правда проста - из одной жизненной мелочи можно развить целые гитлеровы обстоятельства при желании, просто надо просто так это делать и все получится, а так и причина подкатит - зачем. Просто почему людям нельзя - потому что это для тех, кто не станет использовать это великое умение для садизма, зверства и морального уничтожения чего-либо существующего и живого, потому что большинство людей, которым это можно докатываются до такого зверизма, который только в фантастике описывать. Конечно, если речь идёт о противостоянии зверству самое простое - развить обстоятельства, которые вобьют в голову садистам, почему так не надо делать, а заодно оставить шанс на выживание, сквозь созданные обстоятельства. Но никто не мог этого понять, кроме Евгения, который решил принять наблюдательную позицию. Видно все люди испугались чего-то, чего-то что однозначно их сильнее вот и поступили так с трупом этой женщины. Но Евгений задумался - а что с ней делали, что у людей такая реакция? Ведь блудниц много. А гнобят в обществе лишь единицы, вот почему так? От страха к страданиям человека, к правде о том, что с ним соделано морально и физически - вот почему. Так же боялись ведьм и колдунов, людей, выживших после борьбы с этой самой системой, которая существовала уже тысячелетия, хотя считалось иначе. И в отличие от этой женщины, их хотя бы принимало общество, а её под гнётом решили просто затоптать, и она не смогла выдержать этого, но лишь Евгений это понимал и не боялся этого понимания, что его и делало на фоне немой толпы человеком. Он понимал, что этот немой разворот отношения к людям просто конспирация и дискредитация и узнающие правду об этом всегда подавляются системой, чтобы им не развязали язык. Потому что, если все узнают о системе, откроется возможность противостояния коллективной составляющей человеческой природы и пойдут смерти от инициаторов до всех виновных в беспричинных смертях на земле по родословной и по факту осуществления, чего они и боялись, потому что в этом ахиллесова пята этой технологии, она нуждается в мысли и чем менее заметна мысль, чем она реальнее, тем сильнее удар по убийцам психически, просто потому что так устроена природа в нашем мире. Тем не менее, глядя на Веру, хоть она и была испугана этим случаем, он понимал, что она по крайней мере не спит беспробудным сном и это её победа.
  Приблизительно представляя агонию Веры, пока она спала в коматозе беспробудным сном, подошёл и их общий друг, которого ранее с Евгением вместе видел возле моста через реку Добрыня. Её агония была, наверное, сродни или даже более жестокой, чем та, что испытала при расправе над собой толпы изменников китайская принцесса, которая стала символом Богини Вуду, когда все эти убийцы умерли страшными смертями. У него была лишь эта ассоциация, потому что убитые на инквизициях ведьмы не были убиты по намерению инквизиторов, они жертвы внушённого в общества предрассудка, словно сумасшествие, как инфекция разума людей того времени, чего не скажешь о случае с китайской принцессой. Егор увлекался такими историями, потому и смог представить эту ассоциацию, а также любил об этом размышлять, мыслить и придумывать. Однако он очень печалился, что ничем ей не смог помочь и ничего не смог сделать. Беспомощность вообще страшное ощущение и смириться с этим крайне тяжело и страшно, потому в этом случае тебя убивает именно то, что тебя создало с учётом чьего-то мнения при игнорировании твоего мнения. В этом состоянии самое простое увидеть во всем, что убивает неизбежность, учитывая своё в это существование и предоставить жизнь право решения, потому что она не совершит одну и ту же ошибку дважды, жизнь и этот мир в своём существовании как таковом намного превосходит нас, но вопрос какие цели преследует именно эта жизнь, как таковая и являются ли наши цели отражением целей этой жизни? Егор боялся узнать ответ на это вопрос, потому то это только усиливало идею беспомощности человека. Все мы можем всё до поры до времени, а потом неизбежен этот момент слабости и беспомощности, когда человек уже не властен над обстоятельствами, а обстоятельства над ним обретают эту власть и выхода там особенно нет, остаётся только сопротивляться в безысходности как угодно на авось допуская и отрицая при этом все условности, осознав, что все это мысль, у мысли есть состав, который все это пересекает и все - уже можно сражаться. А тем временем Егор в воздухе, смотря на Женю ощущал злое намерение убить от неведомо кого-то и чего-то, при этом ощущал что-то сильное и порабощённое этим намерением при жажде освобождения от этого, и эта жажда освобождения являлась злым роком для тех, кто сейчас убил эту женщину, однако Евгений не знал подробностей, ровно, как и сам Егор.
  Они не знали, что в Млечном Пути на соседних планетах инициатор этого убийства и заговора, делающий это просто для забавы и удовольствия почувствовать чужие страдания и агонию, просто поиздеваться и ощутить собственную власть психически и довёл загнанную в угол женщину до выброса с окна и отказа от жизни. Он сделал это, задав в межпространственный внутригалактический Искусственный Интеллект, который члены его расы считали высшим разумом, что кстати было легко заметить по одинаковости вывода решений и консолидации сложных решений при учёте психического мнения человека в 2D формате, а люди в реальности мыслят совершеннее по природе, программу с целью доведения психически этой женщины до тупика, из-за которого она и не видела другого выхода, как выброситься с окошка из-за страха. И все это с улыбкой и радостью, в компании своего хорошего друга, с которым он радостно обсуждал это по передатчику, который занимался тем, что убивал Земных шаманов и колдунов, стремясь пресечь естественное сопротивление системе Землян, либо делая их своими марионетками, пугая их расправой. Они в лёгкую доводили людей, блокируя их мышление психическими аватарами, внушаемыми в зону самоидентификации и самопредставления человека, чтобы присвоить информацию или организовать эмоциональную деградацию человека. Люди же не понимали на Земле, будучи тупым мясом, что это все обёртка от конфеты. А надо было думать одно, анализировать мысли и сделать нормально по-человечески и все, а если позволяют обстоятельства ещё и объяснить другому, чтоб не докатился до уровня этих уродов. И инстинктивно большинство так и делают, но далеко не все при этом так поступают именно как таковые, однако таких много, почти половина, при этом и те, и другие по сути правы, потому что осуществлять личный выбор каждого, потому что душа человека едина и индивидуальность в нашем теле, а не в душе. Душа индивидуальная появляется для того, чтобы осуществить, больше нет цели её существования, а осуществляет живой человек, потому душа - это составляющая процесса мышления, но далеко не только как таковая, потому её отделить от человека невозможно. Как рыбу отделить от океана? Никак, так же и душу не отделить, это только снимает ограничения с мышления и все, а для этого нужно адаптироваться, потому что в этих условиях почти никто думать не умеет, а потому сквозь это не умеем и умеем и надо достигать оптимума, поняв, что все едино. Об этом оба товарища и размышляли, выбирая для ИИ новую жертву издевательства, просто для развлечения.
  Егор посмотрел на разбитое окно и спросил Евгения:
  - Скажи-ка, Евгений, почему именно это окно? Почему именно это окно? Почему в коридоре?
  - Рука, конечно, заболела у неё!
  Егор аж поморщился:
  - В смысле, рука?
  Евгений пояснил:
  - У неё без причины заболела рука, она вышла в коридор искать медсестру, а затем, от отчаяния решила спонтанно выброситься в окно. Это не было намерено, я в этом уверен.
  Егор ещё раз уточнил:
  - Почему ты в это уверен? Откуда ты знаешь? И почему рука?
  (Евгений снова хотел пояснить, но в нервный центр его словно что-то ударило током и то, что он хотел сказать связалось в одно слово "несверхъестественное говнищм!").
  Евгений побледнев схватился за голову, но не помогло - адская боль была в глубинном участке нервной системы, и он побледнел, но в порыве злобы только дико рассмеялся. Егор в переживании за друга мог только отругать:
  - Дубина, заладил ты с этой рукой. Я понял сейчас! Ты о том певце-рэпере, который умер просто так и у него перед этим рука болела? Ты когда-нибудь ещё видел такое, чтобы человек просто так умер от боли в руке? К тому же она очевидно, что даже в окно едва влезла! Ты уверен, что рука у неё болела?
  Он хотел отругать друга, но получилось только интонацией, так как возмущение от осознания правды пересилило, но Егор осознал, что он должен был подумать, что им управляют, но не повёлся на этот психологический трюк, потому что природа так или иначе во всем, даже в интеллектуальной деятельности как таковая осуществляет это управление, а потому он, будучи верующим счёт это Божьим знаком, что он ему об этом просто напомнил и что другие живые существа могут только пугать, вреда человеку природа не сделает в состав которой входит и вся технологическая составляющая нашего мира. Проанализировав все это, он пришёл к выводу, что если он и Евгений начнут борьбу с этим или хотя бы расследование, то их однозначно в конечном итоге убьют. Тем не менее, вера уже в это втянута и преступления продолжают происходить, при чём не по воле человека. Ведь если ты сам набедокурил - ты в любом случае победитель! Убил конченого сволоча по своей воле - да ты в тюрьме будешь счастливым, что убил его, однако люди то несчастны, почему? Потому что они это делают против природной воли, без реальной причины словно в состоянии сумасшествия. Егор это понимал и все же решил, что тоже в это ввяжется, просто потому что Веру он бросить вот так не мог.
  Евгений только хотел поговорить с Верой, как та снова побледнела и потеряла сознание, словно спящая красавица, которая приговорена ко сну ещё на пол века в аду и агонии кошмара. Юноши оба это увидели, да и медперсонал с очевидцами, включая Добрыню, ещё не весь разошёлся. Девушку подняли и все её знакомые прошли в палату, чтобы расстроить чистящую в палате фрукты мать...
  Владана, после того, как девушки подготовили натуральный технолайз на дому для отражения псих-атак неведомых инопланетных сожителей с их религией, спокойно проводила время на фотосессии под множеством декораций для отличных фотографий, а вокруг ощущалась атмосфера богатства, праздности и восхищения её жизнью. И несмотря на то, что она чувствовала себя успешной, одинокой королевой её не отпускало беспокойство за Веру, учитывая то, что Егор и Жена ей сообщили о новом впадении в кому, но врачи рассчитывали, что это ненадолго, хотя ей поставили угрозу церебрального паралича, причина которого медицине неизвестна официально до сих пор. Осознавая настоящую причину угрозы жизни Веры, Владана сгорала от жажды мести этим подобиям живых, потому что это не живые люди, это трупы с истерзанными мозгами и об этом даже не знающие, просто потому что они способны на подобное зверство в отношении других людей при высоком технологическом развитии, так она очень сожалела, что дальше Марса люди ещё не летали, а то бы она с радостью тоже слетала укокошить парочку уродов. Тем не менее она чувствовала угрозу и преграду, что если она будет противиться, то даже в Ад не попадёт, её уничтожат, разорвут на ошмётки и лишат права существования в этом мире, даже заживо, но девушка не боялась. Она не боялась стать ничем и никем в этой жизни, а даже знала, что сможет стать вопреки этой угрозе ещё как кем-то и чем-то она уже является, так как состоит из тонких и химических веществ и является живым человеком, так это угроза чисто психически её напугать, однако, если так легко можно лишить существования и психику, и душу человека, то существует ли в реальности все это? А ответ прост - нет, потому что это составное восприятие и забрать, присвоить результат себе невозможно, потому что это коллективный результат, принадлежащий этому миру, а не одному человеку. Женщин часто сводили к уровню деградировавших сучек с недоебитом подобной травлей, делая их шлюхами в прямом контексте, хватаясь за инстинкт человека оставить хотя бы потомство в бегстве от своего исчезновения психически и наслаждались тем, что такими женщинами ещё и пользуются, унижая их, мужчины, не понимая этого момента, что в этом психическом состоянии затравленного зверя люди вообще звереют, а они стремятся хотя бы родить, но не имеют для этого условий. Мужчин вообще сводили до уровня парализованного быдла, которое ничего не соображает, и никто людям не помогал - они теряют в обществе все и умирают на улице в подворотне, а считается, что сами виноваты. Разве это в современности при стандартных обстоятельствах возможно? Владана знала, что нет - это конспирационный фарс, доводящий психически человека. Внезапно она только хотела уходить и у неё начались щелчки в левом ухе и треснула связка в челюсти неподалёку, но она понимала, это тоже фарс, чтобы напугать её и довести до истерики, чтобы лишить рассудка и увеличить собственный уровень интеллекта, получив негативный опыт от её страданий и испытывать удовольствие от собственного превосходства при этом, а память мира изъять психически и разорвать по долевой программе морально-духовной системы того света из человека заживо, после чего довести до суицида, смерти физически и общество его, как отброса похоронит, а труп так и будет доводить дальше даже в гробу, чтобы усвоить духовную плоть и душевные результаты в структурах. Такую "Судьбу" ей установили с кучей смертельных ограничений по программе системы, чему она вынужденно и рьяно сопротивлялась, осознавая, что хоть, когда будет при смерти и в состоянии беспомощности над ней безусловно будут осуществлять садизм и расправу, но хоть душа будет уже во внешнем мире, а не в ней и это просто иллюзии мозга. Она уже была готова после смерти ощущать себя как в киберпанке, потому что там просто за то ты жил и кушал будут рвать на мясо, и она знала об этом, как логически здравый человек она понимала, что это просто человеческий садизм и осуждать бесполезно, это просто люди на Земле для тех людей мясо для самоутверждения и продления срока жизни. При этом они всегда проецируют уважаемые личности: Христоса, Будду и прочих духовных лидеров, включая общий прообраз Бога. Надо просто понять саму суть - все неподсудны, кроме этих садистов и по принципам законов природы реальную стрессовую нагрузку получают они на их планетах просто так, просто потому что это их инициатива и срок их жизни генетически иссяк, потому им и нужны души людей. У очищенного от гена старения организма нет основания жизни, так как просто нет информации и для выработки новых они и создали систему того света, убивая заживо людей или изымая эту информацию из мёртвых, сконцентрировав в "душе", но в этом и их слабость - они не могут это удержать, потому что с этим не рождались и, если человек жив при выкачке и не совершил суицид они неизбежно мрут просто так, засыпая, а в том случае если человек узнал о системе, они не во всех условиях получают об этом сведения и конспирируют обычно одного, чтобы напугать остальных, так что психически больные люди - это класс смертников, которые по существу должны жить во имя остальных, кто не пострадал, защищая их. И не потому что у них отсутствует возможность выздороветь, а как раз потому что как только они вернул рассудок единственной целью религиозной системы станет их уничтожение, как знающих правду об этом, то же касается учёных и священников, которые докопались до правды, а такие есть, такие люди и среди магов и экстрасенсов и все они страхе молчат. С такими мыслями Владана продолжила заниматься увековечением факта своего существования, получая от этого настоящую радость...
  Габриэлла приятно подводила время со своим суженным Ефимом, тоже отвлекшись от этих странных жизненных обстоятельств и опасностей, вглядываясь в интересный кинофильм и сочетая с проявлением любви к своему другу сердечному, которому фильм в отличие от неё был уже вообще неинтересен. Ефим был из богатой семьи и являлся наследником крупной консалтинговой фирмы, которая насчитывая ещё три региональных филиала и распространяла программное обеспечение разных поставщиков, включая своё собственное. Она получила новость от гордого Евгения о том, что Виолетта выбросилась из окна больницы, пойдя на роковой суицид, но перед суицидом у человека всегда бывают мысли и думы и Габриэлла все же интересовалась, откуда у неё эти думы? Откуда у неё появились мысли о том, что все это конец и кроме суицида нет решения? Приблизительно она догадывалась, что довёл некий инициатор с другой планеты, так как на Земле доводят до суицида все-таки в процессе реального общения, и чтобы запутать следы он использовал общественное мнение установив соответствующие настройки конферируемого человека через межпространственные трансляторы системы. Это устройства, подключенные к людям на другой планете в нейро-механизмах в состоянии глубокого транса, которые служат тоже мясом для впитки негатива души убитого и концентрации установки для его уничтожения психически. При этом коллективное мнение может и имело место быть, но почему Виолетта именно так отреагировала? Почему она тогда не сразу совершила суицид у всех н глазах от злобы, а вышла в коридор больницы и выбрала именно то окно, на котором акцентировал внимание Женя и рассказал е об этом по телефону? Она так помнила много случаев смерти людей от сердца практически без причины, почему они умирают не при группе людей, а, как правило, в одиночестве? И тут её осенило! Не зря они собрали коммунистическо-бермудский отражатель то! Получается, когда людей много рядом, то при любых страданиях нейро-сигнальчик не проходит! Нужно именно в тупик в одиночку загнать человека. Вопрос теперь заключался в том, продолжать ли месть этим подобиям человеческого существа, которые с людьми это делают? Габриэлла посмотрела на Ефима и ощутив любовь сердечного друга сказала себе: "Вопрос закрыт. Девчонки без меня справятся пока, а я, если что ударю в самый момент безысходности, если им будет грозить опасность, чтобы и они и Ефим были в безопасности. Ублюдков двое, я уверена в этом, интуиция вряд ли меня подводит - их двое, а значит помимо Виолетты они ещё кого-то пытаются убить. Надо выяснить кого, как буду посвободнее".
  - Оно конечно, чудесно, Ефимь, так, можно, наверное, сед... Ай! - в этот момент у Габриэллы стрельнуло в лобной доле головного мозга, и она невольно схватилась за голову - Лучше только эту руку положи мне на голову, а то больно!
  Ефим покорно погладил девушку по голове и обнял, понимая обстоятельства и оценив, что та не придала этому значения. Она рассказывала ему о Вере и о том, что они набедокурили из мести людям, которые их, возможно, вообще могут уничтожить.
  - Во всяком случае это не то место, где может так сильно заболеть голова, совершенно не то место! Пошли выйдем в коридор, за одно воздухом подышишь, Габриэлла!
  Наступило долгое молчание. Габриэлла с трудом различала тихий шёпот, который в её сознании отражался дикими, истошными воплями людей в предсмертной агонии:
  - Ефим, сед... - снова заболела голова, но сквозь боль она продолжила - Ефим, ты один согреваешь мне душу и в сердце... Не надо, сед...
  Ефим проникся страхом, в этот момент юноша собрал волю в кулак и поставил буквально на кон свою жизнь и существование, но не успел он сказать то, что хотел, как его снова перебила Габриэлла:
  - Прошу тебя...
  Ефим понял и решил не выходит и спокойно, проигнорировав это досмотреть с любимой фильм, и они не знали о смерти восьми пешек этой системы от танца печальной Виолетты, но знали о самоубийстве другой...
  Гаяне никак этим днём не могла преодолеть свою лень и сонливость. В своей любимой квартирке она, отпросившись с работы, о красивом, немного смуглом брюнете в костюме швейцара, который принёс бы ей кофейку на подносе и сделал массаж ног, но вот незадача - никогда их нет, когда они нужны. Вокруг в её квартиры витала атмосфера беззаботности и роскоши, хоть она и относилась она к среднему классу. В квартире только она, больше ни души - ни страшного, не прекрасного, лишь пустота богатства, которого в реальности нет. Интересно. Такие чувства у наших отечественных богачей, киноактёров и людей успеха? Гаяне с радостью бы узнала на своём опыте, так ли это и есть ли сходство, но солнечный свет сквозь окно, как всегда, возвращал её к реальности, развеивая все невзгоды и позывы смерти и опасности, воздух наполнял жизнью и сам этот мир словно вытолкнул ленивицу из-под одеяла. Девушка встала, взяла телефон и прочитала SMS от Жени: "Та женщина, Виолетта, покончила с собой. Я зайду вечером". Гаяне не удержалась и спросила ответным сообщением: "А труп убрали?". Через какое-то время ей пришёл ответ удивлённого Евгения: "Из неё словно выжали все соки заживо, даже при том, что труп лежал я не ощутил больше ничего, кроме презрения людей. Во всяком случае её там и было не место, но как они убирали тело, это ужас. Уборщицам сказали, мол идите уберите её и избавьтесь, а то, мол кому оно надо, суицидницу хоронить! Свиньи, да и только". Гаяне отложила телефон в сторонку и тихонечко запела мелодию, которая была ей не знакома. Послушать музыку? Нет, не хочется что-то. Тут Габриэлла, стоя рядом с Ефимом, пошевелила пальцами в воздухе и снова начала напевать мелодию и радоваться тому, как у неё выходит. Она решила пройтись по улице с любимым человеком и собравшись осуществила своё решение.
  Раз уж настроение мелодичное, Гаяне и решила, не зная о Габриэлле, пройтись по магазинам, глянуть на книги, альбомы музыкантов и новые видеоигры. Набредя на первый попавшийся магазинчик, она зашла внутрь и начала исследовать содержимое, как вдруг где-то в глубине магазина услышала крик двух голосов. Внезапно, одному их них, видимо снесло голову, человек в страхе разбил витрину с дисками, взял осколок и встал, глядя на Гаяне. Гаяне же, услышав звук разбитого стекла была уже на изготовке, но не понимала, он хочет убить её или себя, а может он стоит перед выбором и открыто решение принимать не хочет?
  "Ты в курсе, ублюдок, что витрины дорогие! - заорал и открыто изложил свои мысли второй человек, с которым ругался тот, что стоял с осколком в руке. - "Убери из руки осколок, Ждан!" Я бы и сам рад уже отсюда смыться! Вот только нам никто не поможет, я не понимаю тоже что это за хрень!"
  Гаяне не стала говорить им лишнего и решила просто покинуть магазин, но подойдя к двери она открыла её и войдя оказалась опять в этом же магазине, повернулась назад - вроде сзади двор улицы. Опять пошла назад и снова в магазине. "Как так то?" Глаза девушки расширились. Она поняла в этот момент причину истерики у продавцов, а те поняли, что она тоже теперь в этой же ситуации.
  - Ну вот, мадам. Будем знакомы. Я Закир, а это Ждан, мой подчинённый. Вы с продуктами?
  Гаяне ответила: "Н-нет".
  Ждан ехидно в полуобмороке подстрекнул:
  - А жаль. Еды у нас очень мало. Мы так неделю уже тут не может выбраться.
  - А как это вообще возможно? - спросила девушка.
  Закир съехидничал:
  - Как возможно сумасшествие с абсолютным тупиком в голове, сродни деревянному столу, так и эти обстоятельства, возможны, видимо - Закир сказал это с искренней печальной иронией, сродни восхищаясь этими роковыми обстоятельствами.
  Можете себе представить, что почувствовали Ждан и Гаяне, осознав, что того ещё и восхищают эти события? Ждан даже слушать его дальше не хотел, он словно одержимый адской песней, покраснел и, как зомби-мутанта перед собой лицезрел, но с идеально белыми зубами. Он Закира просто не считал человеком - торчать в такой ловушке неделю и ещё восхищаться этим!
  Однако Гаяне, как и Ждан, который стоял в бешенстве, рассчитывали именно на то, что Закир найдёт выход из этого неведомого пространственного тупика в виде магазина без окон и дверей при их наличии. Почему? Потому что больше никто их них для этой задачи просто не кандидат, даже Гаяне поддалась волнению и ощущала страх сквозь полную беспомощность и тупость, словно бы рассудка и самоконтроля лишилась.
  Она ещё немножко подождала, но все было тихо - лишь Ждан все стоял с осколком в руке весь красный от злости. Немного спустя послышался скрип колёс и гул голосов с улицы сквозь некую жестокую усмешку и восхищением обстоятельствами, которые возникли здесь, между людьми. Их было много и все говорили наперебой, беспорядочно и оживлённо.
  Что они обсуждали? Они обсуждали общественные проблемы - недостаток производства в стране, маленькую зарплату, отсутствие фантазии и нежелание учиться чему-либо у молодого поколения и никто, ни один их них не захотел зайти в этот магазин...
  О чём думала Виолетта в тех обстоятельствах, танцуя в агонии, словно сама смерть под мелодию скрипки и пианино? О чём думала Виолетта, покончившая со своей единственной жизнью в больнице? Они думали о разных вещах, но мыслили об одном и том же человеке, который этим днём, неведомо где, споткнулся, упал и умер. Искусственный кибернетический разум системы зафиксировал смерть одно из инициаторов и забил тревогу, вычисляя всех, кто имел с ним любую психическую связь, уничтожая всех, считая к этому причастными. Все ощутили из этой странной пустоты опасность, надежду и этот маленький шанс в порыве радости приключению на пути своего выживания.
  Айрат Мухаметов Эрикович в тюремном заточении был погружен в мысли и мечты о воле вольной. Он был одержим этой мечтой, как диктатор одержим этой спасительной нитью к осуществлению своей жестокой идеи, он силой ухватился за это и был в этом даже чем-то прекрасен, так как не потерял надежду, будучи в этих серых стенах за решёткой, где лишь воняло затхлостью и человеческими выделениями, тем не менее, и он и сокамерники не акцентировали на том внимания, так как не куда им от этого деться. Однако при малейшем порыве осуществить эту мечту он испытывал ощущение сильнее самой страшной эмоциональной агонии, потому что терпение его душило, выплёскивая словно кровь из кожных пор в открытое пространство - настолько он жаждал и желал лишь одного, свободы, свободы и только свободы. Иногда его мучила совесть, чувство вины, но как он не пытался хотя бы признать себя виноватым, он вспоминал страх при попытке сдержать себя от преступления и осознавал, что он не может себе даже доказать, что по собственной воле это сделал. Он не мог доказать, что сам это совершил! Не мог! Но что теперь на воле о нём говорят? Да сто процентов говорят о том, какой он жалкий, убогий, слабовольный и ничтожный, желают умереть жалкой смертью и осуждают самоутверждаясь на его моральной агонии, чем толкают его на эти муки. Он не осознавал подобие зависти, но не мог отрицать - он завидовал, он завидовал тем, кто не совершал того, что совершил он, он завидовал любому, кто на свободе и понимал, что не будет чуда и люди не смогут, либо не все смогут понять, что он не мог просто поступить иначе и, возможно, остаться в живых. Тем не менее это все равно проявление трусости, Айрат понимал, что отказ от преступления, порой, сродни суициду, как и при его осуществлении. Почему? Потому что, убивая не ради самозащиты убийца становится не нужен и так уничтожается своими страхами, но в других условиях и обстоятельствах. Однако, что это за зависть у Айрата? Это даже не зависть, это душевная самооборона, проявляющаяся похожим чувством, но имеющим совершенно иную основу, которую составляло все самое светлое - желание наладить свою жизнь, желание вернуться к старому, желание вновь обрести ту потерянную человечность и все это при разрывающих душу до крови осуждающих его людях. Если убийца согрешил, то не меньше и судья грешит, осуждая излишне убийцу, так как он самоутверждается на его ошибке, не разобравшись в сути обстоятельств и психологических моментах совершения преступления, так как при суде отрицается идея человеческой слабости и, порой, даже беспомощности не только перед обстоятельствами, но и перед самим собой. Да и самообладание - что это по сути? Страху любой человек подвержен, а значит не все застрахованы от краха. Да что там не все, вообще никто. Как не заточай себя в гроб, все равно ты не застрахован от потери самообладания, потому что это естественная реакция на противоестественные вещи, феномены и технологические проявления. Люди впадают в сумасшествие, шизофрению, бешенство, депрессии идут на преступления против себя, общества и жизни, а все почему? Потому что кому-то нужно власти и долгожительства, излишеств и чужой агонии, только поэтому. Даже самый жестоко убитый человек не может злиться вечно, злоба рассеивается и наступает возрождение и не обязательно после смерти убийцы. Порой достаточно и ослабленного проявления мести, достаточно его душевного краха и все, но почему эта игра в месть витает в обществе веками? Почему веками? Почему не решается проблема? И не решается ли она? Может все решено, а люди не могут сделать? Айрат побледнел. А почему люди не могут хорошее и полезное для общества то делать? На это же и подстрекать не надо! Это же естественно, так почему? Истребление?
  Сокамерник Айрата, который внешне лысоватый блондин с носом картошкой внезапно испытал совершенно новое для себя чувство, словно его мозг прошиб церебральный паралич. Его тело аж дёрнулось и подпрыгнуло, он взвыл, сердце у него в груди так и загорелось, бешено заколотилось, словно в пожаре на казни, он вспотел и ощущал себя бессильным. Это было самое страшное, что он переживал в жизни, остальные сокамерники, включая Айрата подбежали к нему и начали осматривать, в порядке ли человек. Что же с ним случилось? Секс-игрушке с другой планеты того самого инициатора-человека, который довёл до суицида Виолетту в содействии с его товарищем понадобилась груша для снятия напряжения и для таких целей часто создавали психическое сопряжение с мужчинами-тюремщиками, где садистка принимала образ "Богини Судьбы" в психическом восприятии человека, а сам человек или умирал, или его доводила до суицида "Богиня" психически изматывая. Если бы лысый Зигмунд знал, что эта стерва, то его изводит обычная женщина, он бы вероятно сам её довёл душевно, но он не мог, ведь у него на Земле настройки гравитационной и пространственной структуры были иные, а в психику, как всем Землянам внушена беспомощность перед "Богами" с кучей различных причин мгновенной смерти и сумасшествия, которые мужчину бессознательно пугали. А кто смерти не боится? Только загнанный в угол и затравленный человек, словно зверь бросится в огонь, чтобы защитить то, что осталось для него бесценным, а больше причины так поступать у человека нет. Однако Зигмунд был реалистом, давно в криминальных структурах и для него отсидка была делом вообще обыденным, как отпуск на курорте, да и питание бесплатное, лепота. Однако он понимал, что просто так таких глобальных электрических прострелов мозга не бывает, да и к тому же. Он ведь шевелиться мог после этого! Как так? Его не парализовало! Он встал, повертелся, походил по камере, пошевелил руками, а все остальные на него смотрели - он был словно не в себе. Затем мужчина начал плакать от радости. Он ни капли не стеснялся, остальные молча отошли и не стали его больше трогать, он мысленно благодарил Бога и все, во что он верил за то, что он может ходить. За эту секунду, что его прошибло у него пролетела вся жизнь перед глазами и чего он боялся больше всего - это того, что он больше не сможет даже двигаться. Этот страх объял все его существо, а насмешка "Судьбы", словно дамоклов меч все ещё душила его тяжёлым грузом, отдающимся сильной тяжестью в плечах и сильном биении сердца закоренелого преступника. Остальных двоих - азиата и русского звали соответственно Ибрагим и Игорь, при этом азиат, судя по всему родился в России. Они разговорились и решили втянуть и испуганного Зигмунда в беседу:
  - Ты точно в порядке? Может быть медсестру позовём? В лазарете отдохнёшь! Где же она бродит?
  - Я должен сам все это вынести, только один. Коль ещё раз случится и жив останусь, позовём!
  - Эй, Ибрагим! Мне позови-ка её сюда!
  Тот аж возмутился:
  - А тебе то зачем?
  Айрат покраснел и рассмеялся:
  - Ставь её с того угла, если что!
  И вновь Зигмунд учуял, увидел и не снёс в Айрате того самого насильника, которого ощущал в его существе. Он покраснел, психанул, встал, подошёл к нему рысью и вмазал в лицо при том, что мужчина лежал на койке смирно.
  - Надо бы тебя, выродок, вообще к койке привязать и рот заштопать нитками! А также голову зафиксировать поудобней, а то в середину рожи твоей кулаком не попал!
  Айрат сплюнул кровь, привстал и огрызнулся:
  - Достанешь ещё, не бойся!
  Игорь рассмеялся, достал из-под подушки подарок от охраны, как старшому в камере и говорит мол:
  - Эй, Зигмунд! Лови верёвку!
  Айрат побледнел, а Ибрагим попытался образумить товарищей:
  - А крыша то у него выдержит? Вы чего ребят? Опомнитесь.
  Игорь сплюнул и сказал:
  - Уж чего там, не обломится, полежит.
  И только тот Айрата тоже избивать хотел начать, как Зигмунд заорал:
  - Осторожно, там шухер! Что-то барахтается по полу, словно волокут - охрана видно тащит чего...
  Все легли смирно и переждали, лишь Айрат смотрел, что волокут железные носилки с чьим-то мёртвым телом. Его передёрнуло, и он тихо произнёс:
  - Сорвался кто-то или просто несчастье? Как низко этот мир ещё падёт! Низко...
  И где-то на разных планетах Млечного Пути, разные люди с разными жизнями все впитывали плотские души земных людей, наслаждаясь их агонией на процедурах усиления эволюции ДНК, смотря цветные картинке в голове, которые были людьми, их мыслями, их верой и мечтами...
  
  
  Глава 5
  
  После инцидента Виолетту посещала полиция, но не нашла логического объяснения гибели от сердца троих мужчин под дверями её квартиры, тем не менее люди интуитивно стали её опасаться. Однако Виолетту это уже не беспокоило, крысы выскочили из норы, а значит гнездо она случайно разворошила. Вчерашним днём ей звонил Добрыня и сообщил о самоубийстве Виолетты и прочих обстоятельствах, которые предшествовали и сложились в результате этого события. Виолетте даже интересно стало, кто же тот прекрасный принц, что счёт за честь пробудить ото сна спящую красавицу, подстроив ей изнасилование и доведя до суицида и при этом вновь свести в кому пробудившуюся на днях, судя по рассказу Добрыни? Анализируя собственные ощущения во время прошлой попытки ей убийства чем-то похожим на Вуду из ужастиков, о чём свидетельствовал ожёг на левой ладони после того танца, Виолетта не сомневалась, что тут замешаны далеко не с Земли обитатели, однако, судя по ощущениям, это тоже люди, хоть и зверски жестокие по сравнению с живущими на Земле. К такому выводу она пришла, вспоминая, как танцуя с пустотой, мучимая смятением и ощущениями сродни тому, что в подобье засунули пластмассу, она ощущала отдалённо присутствие некоего азиата и какого-то толстого блондина, а также что-то механическое, но явно мыслящее на высшем уровне развития, судя по всему кибер или искусственный интеллект. Она давно выяснила, что это имеет место быть на Земле и является инструментом взращивая и убоя людей, как на скотобойне, а 2D и 3D картинки в восприятии людьми лишь подтверждают это. Не то что бы ей это казалось странным - воображение, как воображение. Но что странно, почему словно на компьютере сгенерировано? Откуда это ощущение? Интуиция? Даже стили поведения людей, жизнь, если присмотреться - все по одному и тому же сценарию, который все бояться увидеть, который разнообразят преступления и истерики. Все по одной и той же схеме, напоминающей алгоритм или программу. Вопрос только в том уже был как это внушается обществу психически и кому эта технологическая мощь принадлежит людям или существам другой расы? А может и тем, и тем? Различается ли этот алгоритм? И как этого алгоритма избежать? Как разнообразить жизнь, если даже Виолетта нарвалась на эти проблемы, просто пройдя туда, где ощущала таинственную угрозу, нарушив тем самым эту обыденность своего существования и этот замкнутый круг в бесконечном цикле воспроизведения одного и того же алгоритма с учётом чисто аналитического закона ускорения и повторения истории? А паркетный пол и белые стены успокаивали её тревогу, пока она, напрягаясь, словно что-то ей не давало об этом даже помыслить продолжала расследование. Прошлым днём её пытались жестоко убить, явно имело место быть что-то похожее на оккультный обряд, в котором точно участвовали те самые ублюдки с того промышленного здания, которых она видела. Странно, что полиция не стала её трогать, но и в тоже время вполне объяснимо - нет причины, видимо их начальство не за одно с владельцами мясобойни нашей современности. Тем не менее обстоятельства обстоятельствам рознь, великие исполнители и инициаторы обрядов убийства и душевного расчленения человека нуждаются в маленьком нюансе - в участии в процессе собственного и посреднического человеческого мозга. Виолетта осознала, что все это обязательно требует контакта с человеческим мозгом, а ИИ, который она ощутила, видимо и выступает секундантом правил обстоятельств этой игры, создавая и задавая фиксацию результата. Все сходится, логика имеется, это имеет место быть, это существует. Она скорее в то поверит, чем в то, что сверхъестественные или разгневанные природные силы в любом их проявлении навредят живому человеку без причины или основания. Но что должен человек сделать, чтобы этот вред природа могла причинить ему по всем её законам практически без видимой причины? Одно дело, когда наступает катаклизм, эпидемия с конкретно существующей инфекцией, а другое - смерть от отказаза ноги просто так, появления дефектов в головном мозге, которых даже в самых тяжёлых условиях выживания у животных нет при этом, а экология практически одинаковая. Не говоря уже о психических и соматических болезнях. Откуда они? Не уж-то верить церкви, что это бесы? А кто в их понимании эти бесы? Барабашки? Да у них весь смысл жизни в защите тех, кто жив. К тому же исходя из самого слова и глупому ясно - бес, бессмертный. Бес - отказавшийся от бессмертия, а бессмертный ставший на его костях бессмертным или должный таким стать. То есть бес - это любой в роли мяса для бессмертных. Так вот зачем им эта система!
  Виолетта печально вышла на улицу и продолжила размышлять: "Во время вчерашнего танца, я получила психически сильный ущерб. Теперь меня сильно будут бояться, просто потому что я его получила. Восстановлюсь ли я? Так или иначе с этим ущербом мне уже не добиться в жизни лучезарного успеха, от меня мало толку, так что зря Добрыня за меня так волновался, когда я ему об этом рассказала. Тем не менее он тоже втянут теперь в эту историю и, думаю, так или иначе нужно разобраться до конца. Не важно даже, что в конце, я хочу знать, что со мной будет в момент моей смерти и имею на это право. Право любого человека знать от чего и во имя чего он умирает, а людей, получается всех разрывают душевно на мясо и скрывают это" - Виолетта печально улыбнулась. - "Злой рок ли ты или ирония?"
  Вот уже девять дней Вера спала в диком кошмаре и агонии, потея и пища во сне дико тонким писком, словно страдания человека зажаты и в этом звуке иглой пронзают сердце, Викторина Диковна и даже медперсонал ощущали это диким страхом в своих сознаниях, диким ужасом осознания страданий человека в адском сне и не могли ничем помочь, кроме своего сочувствия, а Вере снилась Башня старого замка в которой она убегала от какого-то лысого мужчины, стремившегося её изнасиловать и убить в приступе агонии дикой любви. Вера судорожно думала куда бежать, ожидая стремительные повороты и незнакомые двери, но нет - коридор шёл по прямой и неизбежно вел её словно в никуда, как ко злому роковому концу её жизни. Вера, окутанная страхом неизбежности судорожно, продолжала мыслить сквозь пустоту в голове и искать выход из положения, ощущая дикую угрозу и слыша бег за спиной. Её пугал дикий ужас от того, что если она что-то сделает не сама по определённым личностным принципам, если ошибётся случайно, нарушив эти принципы - то все, она споткнётся и он её схватит, она будет не в силах ничего сделать, не в силах противостоять страшному человеку, это конец, все. Тупик. Тупик. Как быть? Как быть? В этот момент система проанализировала отклонение мыслительных процессов Веры от сценария, заданного по программе и отправила ей агониальное внушение в нейроны из-за которых пошёл мощный электрический разряд по нервным клеткам. Тело девушки дёрнулось прямо во сне, но сон уберёг её от эпилепсии, врачи и Викторина Диковна начали готовить капельницы и обтирать пот, а вера пища в этой агонии смотрела продолжение сна, в больницу как раз пришли Евгений с Егором и тоже наблюдали её агонию, но не знали, что во сне в конце коридора этой тёмной башни она увидела их и обмерла от неожиданности, но при этом чувствуя в голове адскую боль, словно на мозг заживо надели корону с углями, минуя черепную коробку и ей хотелось закричать, но она не могла, как не могла умереть или потерять сознание и у неё просто пошли слёзы. Но система - это машина, ей все равно на чувства человека, и она продолжала в бессознательном участке нервной системы истязать психически человека в состоянии глубокого коматозного состояния при обеспечении условий осознанного сна, но этот сон поддерживал её существование и связь с рассудком, раз она его видела и могла мыслить. Юноши спросили её:
  - Вера, не плачь. Выбери из нас того, кого больше любишь.
  Вера побледнела и спросила, сдерживая кровавую агонию боли, сквозь льющиеся слёзы, ощущая сквозь пространство этого места ироничный смех чего-то ей неведомого:
  - Вы в своём уме? Опомнитесь, тут опасно. За мной гонится какой-то убийца. Опомнитесь. Надо бежать.
  - Да что ты, Вер. Опомнись. Мы убьём его, а ты беги.
  Вера не стала убегать. Юноши дождались, пока прибежит лысый, повернулись к девушке и все втроём рассмеялись:
  - Слушай. Она никого из нас двоих даже не выбрала. Слушай. Верочка, опомнись. Участь женщин рожать и трахаться, а тут мыслить смеешь - рассмеялся Евгений - Опомнись. Мы научим тебя жизни. Сейчас мы тебя по очереди трахнем, а ты расслабься и получай удовольствие. Тупая самка и вой в агонии. Аха-ха-ха-ха!
  Вера побледнев спросила своих друзей, на лысого уже просто не реагируя:
  - Зачем? Неужели это все только чтобы на моём мясе самоутвердиться?
  Тут Евгений и Егор рассмеялись одновременно и сказали ей:
  - А смысл мусор защищать? Ты женщина, а значит ты мусор, пойми. Почему? Ты мясо детей вынашивать и все. Ты просто мусор, просто потому что ты женщина.
  В реальности после этой фразы во сне Викторина Диковна, сжимавшая руку дочери заплакала, потому ощутила, что рука холодная. Сердце Веры остановилось, просто потому что девушка не вынесла правды об истинном отношении в глубине своего рассудка самых близких ей друзей...
  Викторина Диковна бледная, словно после мясорубки ощутила в сердце крах, потому что дочь была единственным смыслом не то, что её жизни, а её существования, так сильно она любила Веру. Она подумала: "Ну кто же я после этого? Я не смогла спасти её. Не смогла!". Женщина вышла на улицу, не выдержав упала на колени перед воротами больницы, схватилась за голову и прокричала: "Да будьте вы прокляяяяты! Я разорву вас всех на мясо, всех! Я стану чем угодно и это сделаюююю!". Какой-то прохожий посмотрел на неё и сказал холодно, одержимый собственным эгоизмом и жаждой успеха в страхе это в жизни потерять:
  - Помойка ты, помойка, падшая женщина. С кем же ты повелась, что обосновалась перед входной дверью? Любимый бросил небось? Разоралась она. В психушку не хочешь? Ты только скажи, я вызову.
  Женщина, отпустив свою душу на волю вольную, встала, собралась со всем, что с ней осталось и отправилась в полубессознательном состоянии домой, мужчине ничего на это вообще не ответив. Викторина Диковна в этот же день умерла вместе с любимой дочерью, потому что дороже дочери ничего для неё не было, по крайней мере в этот роковой момент её жизни.
  Добрыня хоть и беспокоился за Виолетту ввиду того, что он увидел воочию противоестественные смерти людей и логически утвердил для себя существование инопланетной системы, контролирующей человечество Земли, он решил разобраться в механизме её функционирования, как минимум эмоционально психически. Он брёл по улице, размышляя об этом и никак не мог разобраться. Однако он знал одно - у него стирается искусственно память, это не естественные провалы, к тому он помнил, но не мог никак почувствовать, что помнит, словно психически воспроизведение отказывало, но помнило тело и что-то в его составе, а также окружающая среда неизбежно напоминала все, что он забыл, включая само понимание этого факта. Это Добрыня понимал точно - мир в бешенстве, природа в бешенстве, реальность в бешенстве, все отдавало невиданной злобой и хоть Добрыня не понимал устройство системы, он разделял эту злобу. Это была не та садистская злоба, это была обоснованная, природная естественная и глубинная злоба, исходящая из забытых корней естественного в которой метались ошмётки злости. Цепляющееся за своё существование обглоданных ошмётков человеческих существ, а точнее памяти об их существовании - их души и ошмётки естественного духа. Добрыня очень опечален был этой злобой, но понимал её естественность, понимал, что это именно природа помнит и злится, жаждет истребления причины появления этого в себе, а точнее нарушения целостности её памяти о живых существах. Этот нюанс он очень глубоко понимал. Так как не мог не понять, будучи нормальным человеком, что будь это естественным для природы он бы просто не испытывал этой злобы и воспринимал так же естественно, как зубную боль, хоть и с недовольством, но ведь это есть - злоба проявляется и появляется, а значит есть и причина. За этой злобой что-то стоит, какая-то правда, по-видимому связанная с этими смертями от неведомого устройства инопланетной системы, а иначе откуда все это? Агрессия - это же тоже естественная реакция на что-то, но злоба то - это что? Откуда это? Это однозначно в корне агрессия, но разница то в агониальной боли, в сверхвысокой степени опасности, в стабильности тенденции проявления. Добрыню осенило: "Они уже давно с нами это делают. Чёрт бы меня побрал!"
  Внезапно мимо него прошёл мужчина в белом пиджаке и синих штанах с короткими чёрными волосами, стандартной внешности, но смуглый. Он посмотрел на Добрыню и сказал ему странную фразу:
  - Береги голову!
  Вдруг послышался громкий треск.
  - Ну вот, что же ты такое натворил, что это происходит?
  - Сдаётся мне, что вы мне даже имени не назвали, а уже меня запугиваете.
  - Я Ильнур. В чём суть - ты зачем в трубу лезешь? Потом не вылезешь же.
  - Я не полезу! Сам полезай!
  - Ну уж нет! Ни за какие коврижки! Ты уже это сделал.
  - Пусть полезешь ты, Ильнур! Ты же это заметил.
  Тут мимо проходящий мужчина в белой рубахе с бабочкой, синем пиджаке, толстоватый и усатый тоже влез в случайно услышанный диалог:
  - Эй, Ильнур! Слушай! Слышишь? Хозяин-барин велит тебе лезть!
  Мужчина не понимал искренне, как он напугал несчастного Ильнура этой шуткой и просто прошёл мимо них дальше себе.
  - Ах вот оно что! - сказал про себя Добрыня. - Значит, лезть приходится все-таки Ильнуру? Значит им не известно пока о том. Что я исследую этот вопрос, а то меня бы тоже что-нибудь жахнуло. Видно они сочли у меня это навязчивыми, случайными мыслями и значения не придали, это хорошо. Все на него свалили! Я бы ни за что не согласился быть на его месте. Обстоятельства, конечно, не сахар, но и опасность из-за них не так велика, ввиду недавнего инцидента в ближайшее время особо сильно не размахнутся, а я их все лягнуть легонько, да сумею!
  Добрыня решил не болтать больше лишнего, ввиду недавнего разговора. Прогулка закончена, он отправился домой, ведь уже середина вечера. Пока он шёл он вспомнил, что Виолетта ему рассказывала о танце дома, когда за ней пришли убийцы и подумал: "А я смогу что-то подобное им провернуть в качестве привета? Однако это опасно, как мне людей не зацепить? Ведь они посреднически могут их использовать для расправы. Как же мне быть? Точно! Я буду прямо понимать, осознавать и даже просто так целиться в них туда, а не на Землю, кто бы что не натворил, чтобы этот мир сам убил того, кто инициирует издевательства и этот ужас. Я же не могу знать, кто инициирует там эти убийства и так, чтобы виновные из-за меня не умерли. К тому же не факт, что их убьёт, но хотя бы даст причину это остановить, если они вообще в рассудке, как люди. Однако интересно даже, какую цену я заплачу за это? А, хотя... Какая разница, если они меня все равно в такое же мясо потом измолотят?"
  Добрыня все же ощущал некую беспомощность просто из-за того, что не мог сам прилететь туда, где находятся эти подобия живого и просто их уничижить в бою, а не колдовством. Однако, как говорится реальность есть реальность - космических технологий нет, значит надо использовать природное причинно-следственное отторжение или создать его в процессе общения, так как в реальности чужая память о существовании из мира без технологического уничтожения души невозможна, как невозможно и её усвоение организмом. Максимум - будет небольшое изменение генотипа, психическая временная смутица, но это если бы Добрыня делал это просто так, а тут инициация извне и природа даже сама инициирует колдовство, как естественный механизм защиты человека и себя как таковой, так как человек тоже часть природы.
  Внезапно настроение Добрыни даже улучшилось, у него появилась какая-то надежда, жажда любви, жажда славы и успеха, он принял чёткое решение сражаться до последнего с этим фарсом, учреждённым ради мясничества и энергетической наркомании, что всегда сопровождалось конспирацией всех и каждого, кто об этом узнал, что по иронии лишь подтверждало, что это не выдумка. Несомненно, люди обрадовались бы, если бы поняли, что, если возможность противостояния и выживания в этих условиях, а также изменения чего-то в их обыденном существовании, которое они постоянно скрашивают лишь тем, что считают пустыми иллюзиями и отвергают это. Мечта Добрыни же была вернуть Виолетту, но он знал - пути назад больше нет, лишь пустота и в голове, и в мыслях от тоски, которая поглощала его существование просто от того, что он действительно не мог это осуществить. Однако, что его тревожило, так это то, почему люди идут на тяжкие агрессивные действия, как тот насильник, почему имеет все же место быть суицид и смерти в коме, во сне, от эпилепсии и даже практически просто так, без причины. Почему это происходит, если человек в это не поверил? Добрыня вновь нашёл ответ - видимо сам человек пожелал умереть во благо выживания остальных о обеспечил им более сильные условия и обстоятельства эволюции, что эмоционально-психический, сопряжённый с рядом основ генетического существования живых организмов природный закон, защищающий все живое от коллективного вымирания и он безусловно не оспорим. Эта мысль дала Добрыне какую-то неведомую надежду и успокоила относительно проявления кошмара, который ин увидел в этих обстоятельствах. Тем не менее он понимал, что как бы его за это из-за предрассудков не презирало общество, он все равно не отвертится от его ответственности. Ведь он станет тем, кто начал отчасти это противостояние сознательно, просто не сумев смириться с существованием этого. Просто отказавшись сдаться и умереть по программе, просто выбрав жизнь, а не смерть. И что его пугало больше всего - цель всех этих издевательств он ощущал только в одном - истребить именно физически, вызвав суицид или любое агрессивное состояние у человека. И он понял сразу, что природа и мир поступила бы проще, эти ограничения явно из-за сопротивления природы, которая беспомощна оградить от этого ради соблюдения собственных законов, потому это явно технология. Зверская технология, цель которой измотать психически в трассовом состоянии и довести до суицида, при отсутствии условий для проявления болезней. При этом Добрыня так же проанализировал, что ограничено время убийства, так как ещё нужно усвоить ДНК убитого, а если человек выжил дольше, то все - выветривается все то, что должно было быть телом усвоено и ничего уже не сделать. Только мстить выжившему, конспирируя его психически за то, что отказался умирать во имя Бога, еретик поганый. Добрыня от этой мысли вновь вспомнил ту злобу всех убитых людей и опять проникся. И перед дверь своего дома он и решил поколдовать:
  - Я вот сейчас открою дверь. С учётом того, что я узнал - вся наша жизнь сплошное колдовство, потому что неизбежно общение и контакт со свей ретроспективой и перспективой нашего мира, жизни и природы, включая все, что мы создали технологически. И что это значит? Я открываю дверь и этим мешаю всем убийцам и богам спокойно жить, потому что из-за этого все люди получат возможность им противостоять тоже, открыв какую-нибудь дверь, так как тоже это поймут, как-угодно.
  Войдя в квартиру Добрыню мучил дикий жуткий ужас, словно сейчас его мозги перемолотят в фарш, и он действительно ощутил мигрень. Добрыня сел на кресло просунул ногу подальше в камин и стал ждать. Наконец он услышал сзади себя над макушкой головы какой-то механический звук. Словно электричество небольшой мощи сквозь гравитационные уплотнения, отражаясь от них бьёт его в нейронные сети. Он повернул голову наверх и увидел действительно серебристо-прозрачный шарик от которого отталкивались звуковые волны и даже приблизительно он ощущал, по какому участку его мозга это ударяет. Он сначала был полон сомнений, потому что опять же все в 3D, но потом опомнился: "А зачем им вообще мне это показывать? Видно это... Что же мне сейчас об этом рассказывает? Добрыня не понимал". Тем не менее он понял, что-то он увидел лишь объяснение, а сам процесс, хоть и незрим, он есть, и он не прекращается. Значит ли это, что если человек увидел это или ощутил как угодно, то он уже что-то об этом знает? Внезапно в камине без огня что-то заскреблось и зашуршало в дымоходе, Добрыня не стал даже выяснять, что там такое и решил покинуть квартиру, вернувшись назад лишь ночью. Ночью он планировал увидеть, действительно ли общество равноправно контролируют, и никто не замечает, а также попытаться воспринять, что именно внушается людям и с какой целью.
  Евгений мучился чувством вины, пронзавшим его солнечное сплетение, словно дрель и ощущая при этом собственную беспомощность, он не мог избавиться от ощущения, что он повинен в кончине Веры. Тем не менее он чётко решил выяснить недавние обстоятельства, которые ему стали известны. В квартиру какой-то женщины долбились три человека, и все умерли от сердца прямо возле порога, но в причастности женщины доказательств у полиции не нашлось. Он предположил, что смерти на предприятии в местной парковой зоне так же имеют с этим связь и решил выяснить обстоятельства. Он шёл по паковой аллее среди зловещих, свежих и чистых зелёных деревьев, словно по заколдованному лесу, отвевавшему светлым мраком, страхом и немой злобой, по настоящему страшной из которой словно был слышен тонкий крик немых страданий, агонии и окончательной потери своего существования, при том даже не в силах сделать что-то против - просто распад, просто исчезновение, просто так, потому что нет условий существования, просто потому что существование имеет место быть в парадоксальных условиях. Добрыня осознавал, что он видит память мира о чьей-то агонии, ощущает отчасти, а если это так, если ли это воплощение зла? Если ли идеал добра. Которым уничтожают все живое, заставляя стремиться к беззащитности и слабости душевно, делая пригодным в качестве питательной энергии? Это как боль в спине, если такая проблема, да убьёт рано или поздно, но выживать все равно приходится. Добрыня пришёл именно к такому выводу, пока размышлял по пути - в конце концов, смысл из-за дефектов в спине умирать сразу? А его нет, все что мучает просто травля, просто иллюзия, возможно даже помогающая выживанию. Так и здесь - как не пугает все это, как не искушает убить все, что мешает, а правда есть правда - этим наверняка, как и в России владеют единицы просветлённых, которые так же и тех, кто с ними на одной планете живёт потребляют и все-все уходит только им, а они развлекаются и пишут все программы потребления мяса и магических сил, держа стаи святых и марионеток по всей галактике и уничтожают в агонии, продлевая состояние бессмертного замкнутого цикла. Все расширяя и сужая туда-сюда этот замкнутый круг чужой памятью души, испытывая при этом ощущения блаженства перерождения, но не агонию возрождения, которая естественное сопротивление этого мира и всего что в нём есть, против этого противоестественного мясничества, потому что душу выжимают, а кровью даже закрепить не соизволили съеденное. Почему? Добрыня рассмеялся - не могут, телепорты не смогли закончить, потому что самое зло в их понимании им в этом отказало, как видно. Добрыня вновь рассмеялся, от осознания иронии эти обстоятельств. Да он там не жил, его там не было, он мог считать это мечтой, но просто знал, что эти обстоятельства реальны и ему этого было достаточно. Они не могут выпить кровь на расстоянии! Вот почему у них отторжение усвоения без суицида человека! Как же все значит просто! Вся жизнь сплошное колдовство, срок убийства ограничен, а значит надо ли вообще бояться? Да просто остаться в живых достаточно! Вот ирония, вот ирония! Но все же люди не все это понимают, он осознавал и продолжил путь, переходя мимо обрыва, где ранее первой раскрыла их марионеток Виолетта. Добрыня осмыслил так роковой ход этих обстоятельств, что, если он не разберётся в работе системы, то ничто его уже не спасёт. Приближение смерти, ослабление и измот своего существа он все же ощущал. Он понимал, что выживать теперь в муках до последней капли крови он просто обязан, просто чтобы побольше этих зверей погибло, хоть они и являлись в его представлении доселе бессмертными Богами.
  Ощущая агонию, мучимый унижением как психически, так и физически, но все же державшийся за свою человечность и рассудок Добрыня добрался до этого промышленного здания и зашёл внутрь. В этот момент ему психически, чтобы добавить унижение и вызвать сумасшествие куда глубоко внушили прямо образ: "Член входит в матку", но Добрыня понимал, поддерживаемый естественной природой: "Это не я пошлый, это система искажает психическое восприятие и мышление. Я за это не буду и не должен быть наказан. Это непроизвольная реакция на этот садизм. Я не такой". Внутри промышленного здания он увидел много столов с фотографиями пятерых мужчин, видимо именно они пытались убить Виолетту и погибли в процессе техно-ритуала.
  - А вот и на месте я. Надо рассмотреть, как выглядели погибшие! - сказал он про себя и изо всех сил пнул один из столов ногой, узнав на фотографии мужчину, который был среди полицейских, приехавших в день изнасилования покойной Виолетты.
  Осматривая остальных, он подумал: "Спрос и предложение. Спрос и предложение. Хм, обычно людей за деньги оружием убивают, раз уж хотя бы на одной планете, а тут на тебе! Мужики женщин за идею колдовством гасят! Вот умора, не могу! Остановите Землю. Я сойду. Хотя колдовство ли это? Может... Точно! - он ещё повнимательней осмотрел фотографию полуседого мужчины лет 53 в костюме и его осенило - Точно! Когда их марионетки проводят ритуал, а обязательно именно ритуал, так как обыденные вещи исказят цель воздействия, из их мозга направляется сигнал в пространство и информационно он внушается с этой же записью мысли цели сообщения, как глубоко-матричная установка, но при том - технологически ограниченная задачами, при отказе от которых человека убивает система через множество пространственных фиксаторов его передвижения и генетической особенности, информация о которой фиксируется природно в определённых нейронных участках и там ими психически подменяется, но в реальности генетическая память глубже, а там лишь информация о движении и ретроспективе существования, которая не так значима на самом деле, потому что любое вмешательство в этот участок памяти природа исправляет в соответствии с реальной историей развития и жизни, мы её не видим, мы лишь вспоминаем и формируем её. Так же будучи искалеченной, она не передаётся наследственно, та как многие психически больные рожают детей с устойчивостью. Здоровых и красивых из-за того, то природа отторгает исполнение, но учитывает угрозу для человека генетической мутацией. Но и это системой учтено, при адаптации человека он способен бороться и другие люди так же без сумасшествия мутируют, потому человек истребляется, считаясь злом, опасным для общества, его доводят всю жизнь технологически из-за того, что его мать была конспирирована сумасшествием, а человек нормальный, здоровый и мать тоже, просто это на самом деле контроль адаптации мяса в стойле скота. Тем не менее, если так не совершить суицид, тут действительно подвиг, я смогу ли выдержать?" Одно Добрыня понял точно - они боятся коллективного знания о системе и их технологии, так как пойдёт массовое психическое уничтожение людей на их планете системой по нулевому ключу создателя технологии, который это предвидел ещё века назад и был убит в жестоких пытках, он сделал это не только для людей, но и для всех, кто будет этим дискредитироваться. Название этого ключа "Правило последней записи", которое защищает любого человека, прошедшего последнюю программу несправедливой смерти независимо от её содержания. При выживании человек освобождается от пут системы и это правило нерушимо, потому что иначе вся программа функционирования остальных ключей контроля уничтожается ИИ и рушится "Бытие Бога", что лишает хищников рычагов контроля над мясом и пресекает возможность "Сбора урожая" с живых людей, потому что рычаги больше нечем будет имитировать в нервной системе. "Видимо, все-таки, есть жизнь после смерти" - подумал Добрыня и отправился обратно, чтобы переварить полученную информацию и разобраться, как это остановить. А из-за поглощения людей все меньше оставалось в этом мире...
  Егор вышел из автобуса и, найдя небольшой ресторанчик там и обосновался. Евгению звонить он не стал, потому что был просто опустошён, облит будто бы чужими выделениями жизнедеятельности и ему вообще хотелось сжечь себя заживо в огне. Он пил кофе и представлял, как ему стало бы морально легче, как сошло бы в физической боли это сошло бы омерзительное состояние, и он бы очистился от этого психически. Над ним жестоко издевались, доводя о самоубийства прямо с момента смерти веры - он был следующей закуской для людей и объектом сбора падали после этого перекуса для существ другой расы, которых он видел в Кама сутре и Индуизме. Но суть одна - он понял, что они пугают прямо мясо человека, физические нейроны гниением, в реальности это их только восстанавливает, вызывая мутационное ускоренное восстановление нервной системы, при этом мутация благотворна, так как связана с процессом выживания, потому природа идёт на любые жертвы ради имитации ощущения психики. Так же он понимал, что сама это психика по существу набор блоков и травм у человека, а также инструмент эмоционального убиения в человеке всего доброго и настоящего с целью сделать из него падший овощ, который только снашается по имитации генетической программы трёх неестественных геномов и всё. И главное для чего? Выкачивать из него при оргазме энергии сексуального удовольствия технически и делать из этого наркотики. Как только Егор это понял его начало тошнить, и он реально возжелал сдохнуть, но сдержался, успокоив себя, то природа от этого неуважения их все равно прикончит, кем бы они не были. Внезапно ему стало плохо, он почувствовал сильную мигрень, словно в лобную долю головного мозга напихали земли и камней, и они болели там вместе с мясом. Ему опять захотелось от этого, схватив голову от боли, покончить с собой, но он сдержался, потому что понимал, что это думает этот участок мозга сквозь психическую блокаду вопреки всему и организм выживает. Но его душу захлестнуло глубокое отчаяние, словно он увидел такое зверство, с которым не смог не смириться не справиться и убил себя от бессилия: "Все - меня сожрало" - подумал он в отчаянье, вновь ощущая приближение смерти и головную боль. К нему подошла официантка:
  - Вы будете ещё кофе?
  - Конечно. Вы слышали о недавнем ограблении с большим материальным ущербом в нашем городе?
  Официантка пожала плечами:
  - Я слышала, что обокрали местное предприятие на сумму более четырёх миллионов рублей. Но зачем это нужно и кому?
  Егор ответил:
  - Да ограбления то не было, скорее всего. Несанкционированная передача товара, а новость опубликовали, чтобы прикрыть это преступление.
  - Интересно, что теперь будет!
  Егор сквозь неуверенность в своих словах. Состояние полного ничтожного морально опущенного человека, который человеком называться не заслуживал хотел было ответить ей, но внезапно опомнился: "Стоп! Она не задавала мне вопроса".
  Он уже было собрался уходить, следя за её уходом. Посмотрел на часы: десять. Вдруг он остановился и услышал, как все закричали:
  - Сначала Ибрагим! Ибрагим! Вон идёт Ибрагим!
  Ибрагим на вид показался Егору максималистом, но Ибрагиму же Егор показался в этом обществе лишним человеком, достойная кандидатура на распятие или сожжение для пополнения культа личности и трагического рока. Но Ибрагим знал, что сейчас непростое время и только он хотел подойти к Егору, как тот встал и вышел на улицу, даже не повернувшись больше в его сторону, мучимый пустотой и тяготами обыденной повседневности, пронзаемый неестественной скукой.
  Владана наслаждалась прогулкой, оглядывая зелёные, наполняющие окружение свежестью высокие деревья, прикасаясь, ощущая лёгкую боль в пальцах и чувствуя себя живое к колючим кустарникам и оторвав с какой-то детской шалостью парочку листочков со всей растительности, которая ей так понравилась, что она ощущала любовь и теплоту солнца сквозь понимание, что все это пышет жизнью и существует наряду с ней. Она испытывала при этом радость, радость что она жива по-настоящему, ощущая некую победу, словно то, что её душило внезапно куда-то исчезло, словно растворилось и с неё спали тяжелейшие кандалы. Угроза не миновала для общества, она все ещё понимала и знала - угроза есть и не исчезнет так просто. Она вспомнила, как её несколько часов назад звонил Евгений и сообщил о смерти Веры, естественно это было тем, что её гневило, но сквозь опавшие кандалы она понимала смысл продолжать борьбу, которую они втроём начали против неведомой угрозы своим жизням. Она обдумывала, почему же её все-таки стало жить легче и светлей? Наверное, где-то там умерло мясническое, противоестественное подобие чего-то живого и отошедшего от естественной жизни настолько, что вообще перестало кого-либо считать живым и существующим, включая себя.
  Внезапно на горизонте на встречу к ней вышел мужчина в чёрном пиджаке с белой кромкой и чётко вышитыми оборками и белых брюках, бритый на лицо и с густой седой шевелюрой. Когда Владана поняла, что он идёт к ней она сквозь радость и лучезарность окружения ощутила опасность и ужасный мрачный визг из ниоткуда, словно сама пустота визжала сквозь все, что в ней существует, от чего она даже в голове почувствовала боль, головокружение и растерянность и не могла составить план, что её дальше делать, так как все это свидетельствовало о том, что намерения у мужчины явно лукавые, если не хуже. Ведь за внешним приветственным великодушием человек может скрывать страшного, жестокого мясника и убийцу, который сделает из тебя фарш не задумываясь. Потом голос мужчины прозвучал издалека:
  - Эй ты, у кустов! Лови моме-ент!
  У Владаны в этот момент со страха пронеслась вся жизнь перед глазами, как обычно и бывает у женщины, встретившей убийцу один на один. Она потеряла над собой всякое самообладание и рванула в обратном направлении, а тот не отставал. Владана продолжала убегать от неизвестного и как на зло ни оной живой души, впереди все безлюдно, лишь солнце в вечернем небе ярко освещало путь, но это её лишь сильнее пугало. Предложи ей кто-угодно сейчас помощь она бы была счастлива о безумия, но нет - впереди её встречала лишь эта жестокая безлюдная пустота реальной жизни. Никого. Никого. Вообще никого. Где люди? Где же люди? Почему никого нет? Девушка не сдалась - в этот момент она решила сознательно превзойти саму себя и побороть эти обстоятельства, ведшие её лишь к смерти от руки какого-то ублюдка. Она максимально напряглась в беге и начала судорожно думать всем своим разумом и существом, что делать и как спасаться, что сопровождалось некоей иронией всего этого, игрой жизни. Жестокая игра на жестоком полигоне с её жизнью, сопровождаемая радостными птицами рока, как это её раздражало. В этот момент её мысли, кроме неё были никому неведомы, она стала преступником, обмысливающим преступление века, она стала дьяволом, захватывающим мир, она стала диктатором, бегущим от толпы заговорщиков - все это она сквозь непонимание того, что в разных обстоятельствах люди мыслят иначе, а моральный ублюдок не отставая следовал за ней по пятам, словно голодный волк за овечкой, спасающей собственную жизнь. Владана ускорила бег в стремлении все-таки от него оторваться и тихонечко следя за каждым шагом в беге, чтобы не споткнуться, так как это было бы её роковым концом в этих обстоятельствах, а время вокруг словно застыло и мешало её движению, не давая сориентироваться куда бежать - она была в смятении и мучительном ужасе, но преодолевая дикие физические конвульсии собственного страха продолжала нестись быстрее ветра, спасая жизнь, а вокруг веяло радостью и чем-то лучезарным, что заставляло её думать, что её смерть у общества вызовет ещё и дикую радость. Девушка продолжала бежать, забегая куда попало, а заросли шиповника вновь возникли перед ней и Владана, ощущая себя словно в диком кошмаре осознала: "Я сделала круг. Как это вообще случилось?" Мужчина сзади юркнул и схватил девушку за руку, одержимый неведомым страхом, но вдруг он тоже ощутил эту атмосферу дикого кошмарного сна и его самочувствие психически стало ещё хуже. Владана закричала, а он промямлил:
  - Помоги, они...
  Владана побледнела, но была рада увидеть у мужчины проблеск рассудка. Владана понимала, что у мужчины искусственные дефекты, вызванные технологией инопланетных садистов, его существование просто эксплуатируют, просто используют его для её убийства, а потом скорее всего выжмут из человека все соки и либо доведут до уровня полного полутрупа даже внешне изуродованного, либо будут принуждать к суициду, дальнейшим убийствам, что все равно закончится потерей рассудка и смертью человека. Чувства этих садистов Владана ощущала аж из пустоты: "Учитывая все искусственные психические дефекты этого овоща, который боится смерти, нанесённые нашей технологией, можно эксплуатировать это дерьмо по полной и не париться. Всех, кто мешает перебьём этим недоноском". Как эти чувства ощущались? Презрительной иронией и усмешкой к существованию этого мужчины. Владана ощущала это полностью, словно само пространство её предупреждало об этих обстоятельствах.
  - Что они? - спросила его девушка.
  - Я не могу сказать, они грозятся меня убить! Я не хочу умирать! Я не хочу умирать! Но я и не хочу убивать! Я понял. Они просто так меня заставляют вас убить! Я не хочу! Аааа... - мужчина упал на колени и заплакал.
  Владана лишь молчала, но взволнованный голос мужчины раздался по всей запустелой округе вновь:
  - Голова, голова заболела! - пищал он, хватаясь за голову - Я не подчинился! Я не подчинился этим тварям!
  Владана риторически преодолев панику предложила спокойно:
  - Давайте пойдём в кафе, спокойно выпьем я Бранди, а вы Мартини или водку, чтобы голова прошла. Они вас все равно убить не смогут. Потом успокоитесь и я помогу вам их быстрее отвадить, мы приобрели медицинские приборы, которыми их можно легко одолеть, они там так ещё потрясутся.
  - Хорошо, я согласен.
  Владана подхватила мужчину на плечо, и они побрели в кафе.
  В пути Владана ощущала, что атмосфера поменялась и округа извивалась некоей искренней радостью и доброжелательностью, что её достаточно сильно успокоило - значит опасность временно миновала, значит она и мужчина некоторое время могут спокойно пребывать в обыденности. А жёлтые высотки интересной творчески реализованной архитектуры с привычными всем русским людям, построенными при Царе Горохе, двухэтажные крестьянские домики со столь старой и знакомой архитектурной композицией, ободранной краской, заветшалыми окнами и готовые, словно самоубийцы к сносу, все же отвеивали чем-то родным. Осматривая все это. Таща на себе мужчину Влада боролась с недюжинной ленью и тяжбой, сильно болевшем правым плечом и предплечьем правой руки от тяжести мужской туши, при чём боль была настолько сильной, что и мозг, и мышцу пронзала, но сквозь все это Владана продолжала нести мужчину в кафе, так как ему тяжелее и морально и физически.
  Целеустремлённость Владаны дала свои плоды, и она таки дотащила мужчину до здания кафе, полная сомнений и страха, что совершает какую-то непонятную её ошибку, но так или иначе от ошибок никто не застрахован, просто нужно их не полениться исправить и пережить. Однако, когда она пересекла порог кафе, она не ощущала более текущих обстоятельств реального времени и погрузилась в некую атмосферу внутри этого помещения. В кафе был весьма обычный интерьер, но необычным была деревянная отделка, как на пиратском флагмане. Все навевало чем-то морским сквозь пламенный солнечный жар, о котором вспоминалось из-за духоты в помещении - деревянные бочки, страх кровавых пиратских боев прошлого, пот посетителей и скрывающий лицемерно недовольство своей работой персонал и все это в относительном полумраке, свет был очень слабым, а багровые занавески напоминали что-то страшное и приветливое, мрачное и в тоже время, поддерживающее морально, что-то в этом Владана видела необычное, потому и забыла о том страхе. Они сели за столик. К ним подошла недовольная официантка, от которой веяло эмоциональным разрушением любого, кто осмелится посмотреть в её сторону, словно с потрохами съест и не подавится, однако Владана понимала - это иллюзия. Девушка как сова распушила перья, чтобы добиться к себе уважения вместо привычного хамства от посетителей, что ей напомнило о том, что у всех официантов очень тяжёлая профессия.
  - Что будете заказывать? - спросила девушка в белом пиджаке, рубашке с красной ленточкой, заменяющей галстук и чёрной до колен юбке. Сама она была брюнеткой с заплетённой косичкой и выглядела очень ухоженно.
  - Мне Бренди, а мужчине... - Владана вопросительно посмотрела на горе-спутника.
  - Мне водки с мартини половинку с половинкой прямо сделайте - заказал мужчи6на воодушевлённо, показывая, что чувствует себя лучше - и счёт сразу, я сам заплачу.
  - Да не стоит... - начала было Владана.
  - Я заплачу просто за то, что вы меня тащили, - гордо ответил мужчина с высокоподнятой головой.
  - Хорошо, я сейчас принесу, - приняла заказ официантка и удалилась.
  Далее они, ожидая заказ, завели беседу:
  - Вы знаете. У меня подруга скончалась в коме.
  - Соболезную. Что тут скажешь? Видимо все эти смерти неслучайны, вы мне сегодня доказали это. Я так рад, что я остановился, у меня было желание просто так разорвать вас на куски, при том. Я был прямо уверен, что сам хочу этого! Это ж до какой степени всем нам мозги укомпостировали!
  - Меня саму это напугало, что они этим могут убить человека. Когда моя подруга впала в кому, она часто мне снилась и рассказывала о том, что над ней там издеваются. Она в чужом теле рвется на куски и не может выбраться, потом раз в другом месте смотрит на убийство. Потом снова раз опять в теле какого-то вонючего толстяка с волосатыми ногами, который при этом знает о её существовании, считая глупым мясом для пропитания его великой жизни. Так она мне это и описывала, я рассказала остальным, и мы поняли, что все видим во сне похожие обстоятельства, кто подробнее, кто менее подробно. Так мы и пришли к решению приобрести приборы и попытаться отражать эти атаки, так как ничто иное это быть не может - чёткость эмоций с целью убийства и издевательства для самоутверждения может быть присуща только живым людям, а именно эту чёткость мы ощущали и по отношению к себе, но не друг от друга, понимаете?
  - Да, я могу понять. У было нечто похожее, но выдавал себя ублюдок за Бога, мол если я вас убью, он меня сделает бессмертным. Я еле-еле воспротивился. Как они это делают?
  - Это зверство, что что они делают. Возможно тот самый источник зла, которого мы всем населением боимся именно это и есть. Я и мои подруги знаем только то, то они ложатся в специальные контейнеры в нейро-приборах на головах и на соответствующие точки нервной системы землянина идёт воздействие с целью убить и вывести, но при этом имеет место быть гипнотическая отдача, если ты сделал что-то вопреки, видимо, потому они и добиваются послушания "воле Божьей". Ведь истинная воля всего живого многогранна, даже как шагнуть сегодня - всегда по-разному и одинаково. Они не могут принять этого различия в одинаковости, а потому на самом деле бессильны. Они стремятся добиться, чтобы мы считали себя душами, а не материальными людьми, чтобы сбить самообладание и добиться суицида и выкачки из нас всего, то для нас дорого и сокровенно для получения удовольствия и возможности усвоить в себя наше ДНК через психические трансы. И соответственно здесь просто хотя бы понять, что мы мясо, живые люди из плоти и крови, а душа с нами обретает форму только после смерти в процессе гниения, она формируется с нами, пока мы живы, но мы основа - живые люди, живая плоть, без нас душа не имеет смысла, так как является памятью "Мира, как Бога" о нашем существовании, потому что природа нуждается в опыте воспроизводства и копирования для стабилизации живого. То есть эти люди этим зверством нарушают естественные процессы и неизбежно мрут по воле самой природы глубины своего существования и сами виноваты в этом. Но виноваты они, мы все ни в чём не виноваты. Понимаете?
  - Понимаю - ответил мужчина. - Эти убогие мрази и подобие конченных зверей до того опускались, что грозили мне, порой, запорами! Нет вы представляете? Запорами! Как будто люди могут запретить мне, извините, какать...
  Владана побелела поначалу. Потом они с мужчиной посмотрели друг на друга и просто расхохотались - это был искренний смех над идиотизмом тех. Кто убивал на земле людей. Этот факт и Владану и мужчину привёл к пониманию, насколько они жалкие. Ведь это означало, что они даже соврать нормально не могут. Взялся психически изображать Бога, так хоть актёра включи, а тут - угроза запорами.
  - Кстати, а как ваше имя? - спросила Владана вдоволь посмеявшись.
  - Я Имран. А вы?
  - Владана, очень рада знакомству.
  На этой ноте официантка принесла напитки. Владана пила Бренди ровно и уверенно, большими глотками, наслаждаясь тонкими нотками спиртного творения и расслабляясь после этих обстоятельств, но вот Имран внезапно поперхнулся водкой:
  - Не в то горло...
  - Ну как так? Осторожней надо, хотя...
  - Что хотя?
  Владана вновь засмеялась:
  - Видно, не по Судьбе вы водку пьёте.
  Имран тоже рассмеялся:
  - Ну хоть не по Судьбе, старинное предание. За это Князь Олег уже погибал, меня уже не взять.
  - Тем не менее, как они это провоцируют? Старинное же явление - мол не везёт, Бог наказывает...
  - Я думаю, что соматически и психологически это все, вы мне это доказали, когда я вас не убил. Я пришёл в чувства и имел возможность сравнить состояния под их манипуляциями и без, потому чётко это понял.
  - Расскажите, как они отличаются от настоящих, Имран!
  - Ну, во-первых, обвивает страх, что тебя расплющит, что смерть будет мгновенная, что ты исчезнешь, что умрёшь в муках после, что в аду мудет над тобой вечный садизм и т.д. Но мне смерть страшнее, потому что мало ли что они хотят? Я знаю, что ада не может быть в реальной жизни, иначе был бы и Дьявол, который бы обязательно каждого сделал богачом за его душу. Но вот я бы попросил у него это. Он бы дал? Нет. Он бы не смог, потому что, видно, сам был до смерти человеком. А даже если бы я смог добиться богатства, дьявол ли мне его в реальной жизни дал? Да очевидно же, что нет, потому что это просто выдали бы обстоятельства моего везения и успеха за этот фарс и так же, как меня вас подначивали убить, точно так же меня бы убивали просто из-за этого успеха. Я ввиду пережитого склонен к этой версии, она более жизненная и обоснованная. Природе это не требуется, убивать меня из-за хороших жизненных условий и лишать меня рассудка, очевидно это людям только и надо с возможностями такое провоцировать.
  - Они смертны, я точно знаю. Их можно убить - в этих возможностях и их главная слабость, чтобы это сделать просто можно обработать пространство и себя волнами определённой частоты и их шибанёт неслабо, мы так делали.
  - Я допил, может поможете мне?
  - Хорошо.
  На этой ноте Владана и Имран отправились к ней домой делать обработку, не видя ещё одной актуальной проблемы в обществе, но обсуждали её по дороге. Часть общества интересуется проблемой товарного дефицита, а часть даже не обращает на это внимание, но в результате должен появляться излишек потребления чего-то ещё - почему в России это не так? Почему сплошной товарный дефицит на все необходимое был при потребительском излишке, но когда товарное снабжение достигло нормы появился дефицит потребления из-за бедности населения? Почему люди гибнут или совершают суицид от голода в собственных квартирах с немереными долгами за квартплату и никто не видит этого? Неужели это безразличие к национальной безопасности так и перейдёт критическую точку от единичных случаев к массовому вымиранию населения? Или же будет мародёрство и разбой из-за отсутствия рабочих мест и возможности куда-нибудь устроится по тем или иным причинам, включая общественные плацебо и предрассудки из-за плохой репутации человека в прошлом? Ведь человек может измениться и в лучшую сторону на опыте какой-то ошибки, он не обязательно будет деградировать дальше. Владана тоже поняла, что это уже автоматически воспитанная в людях конспиративная тенденция объект исполнения убийства, преступления или прочего гнобить толпой до конца с причиной или без, даже просто за неадекватно-чудное поведение. Так или иначе никого так гнобить нельзя, пока ты не нашёл инициативную точку преступления, так как истинный мотив должен иметь прочную инициативу, а если это спонтанно и в порыве, то человека вообще нельзя осуждать, потому что он защитил остальных от этого эмоционально - это не настоящий импульс, на его месте мог оказаться вообще любой, а причина чисто условна - просто нужно было убийство, преступление насильственного характера, так как воруют в основном добрые люди, на убийство без причины не способные при сильном импульсе, а более агрессивные все-таки не могут сдержаться, но это не повод их гнобить. Почему? Потому что их итак значит психически изгнобило, толкая на убийство, они фактически в порыве не были в себе. Что уж говорить о людях, которые просто неадекватно себя повели, но никому ничем не навредили? Владана искренне не понимала, почему их конспирируют сильнее убийц после факта прохождения лечения? Неужели это проявление общественной трусости? Неужели государство - жалкие и убогие дрожащие твари, как писал Достоевский, и не могут даже провести или узнать у выздоровевших больных аспекты пережитого, чтобы разработать необходимые технологические методы обеспечения безопасности населения? Влада понимала - они так же их боятся психически, они боятся потерять власть из-за такой же конспирации, но это бессмысленный страх. Придёт день расплаты и их так же, как сумасшедших, разорвут на мясо, сделав хорошей закусочкой и никакого ада, в который они рассчитывают попасть там не окажется, только чужая волосатая попа, ожидающая душу для усвоения. Поэтому она искренне удивлялась, как они могут быть такими жалкими и смириться с подобным концом их жизни?
  Пока они размышляли Владана указала на свой дом. Имран прошёл за ней следом, и они оба вошли в квартиру. Имран был в восторге от ремонта квартиры - стены обделаны белым деревом, как во дворце и оформление квартиры напоминало стиль Барокко. Мягкая мебель в гостиной была белого или зефирного цветов с серебристой платиной на резных элементах, что прямо осовременивало этот стиль ремонта и создавало в квартире атмосферу безмятежности и искреннего, не наигранного восхищения у него. "Классно, наверное, спать на такой мебели". Владана подошла к белой деревянной тумбе с белым стандартным абажуром на металлической опоре, включила его, чтобы создать сильное световое пересечение, хоть на улице итак было светло, а затем вытащила и расставила в форме треугольника медицинские приборы, украденные со склада ими. Затем она подошла к одному прибору электромагнитной терапии, а затем к ультразвуковым и поочерёдно все их включив, она вышла из получившегося механического треугольника гордости медицинских технологий для того, чтобы дать Имрану дорогу. Имран встал в центр пересечения сигнала и ему стало становится легче, но при этом, его мучала тошнота и головная боль, однако прикасаясь к эпицентрам боли он переставал её ощущать. Видя его страдания, Владана подбодрила:
  - Терпите, когда все закончится тот. Кто вас подначивал меня убить или потеряет сознание, или умрёт.
  В этот момент датчики инопланетного человечество где-то не на земле зафиксировали эти процессы и, чтобы защитить "Хозяина" диалога с Имраном они привлекли в этот же момент исполнителя из другого города - хорошая их марионетка, практикующая китайское Вуду. Естественно, это не по-настоящему, его обряд должен был лишь обеспечить через его же нервные процессы концентрацию и направление мысленного сигнала для технологической атаки, и исполнения природой искусственного соматического ущерба у человека, так как настоящий ущерб, нанесённый человеку таким способом должен без технологического исполнения подразумевать серьёзное нарушение законов природы непосредственно человеком, а как он это сделает без технологии? Даже полёт на самолёте этого не осуществляет, так как? Никак, природа максимум может сместить причинность ущерба где-то ещё для стабилизации истории, но смерть очень маловероятна, не говоря уже о благотворности ущерба - он всегда быстро заживает и даёт человеку возможность общаться с природой гораздо теснее. С этой целью ею ущерб и попускается в осуществлении, чтобы пересечь человека и его защищать. При том, чем сильнее беспричинный ущерб от обряда, тем сильнее потом человек, потому большой обычно не попускается. Но только исполнитель воткнул в голову куклы иглу, как Имран схватился за свою. Сначала боль была соматическая, а потом в точке головы он почувствовал острую, страшную, и не закричал - мужчина держался. Чего вот от жизни хотел Имран? Да как все - жить, работать, жену и детей любить и приносить им счастье и поддержку. А что ещё нужно человеку? Мечты, успех, популярность, но все сводится к признанию себеподобными как минимум, что в этом желании ужасного? Конкуренция, из-за которой все, как моральные уроды, кидаются такое вытворять, чтобы успеха на чужом трупе было побольше. Имран почувствовал колющую боль в голове ещё три раза и все затихло, все соматические спазмы ушли и ему стало легче, видно на "Небесах" погиб ещё один человекоподобный каннибал.
  Наконец, раздался тонкий, слабый голос Владаны. ("Это и есть эффективная оборона, надо найти тех, кто ещё об этом в курсе", - подумал Имран.)
  Обменявшись немного словами с Имраном, Владана позвонила Егору, и они договорились о встрече где-то рядом с магазином курицы и индейки в этом голодном городе...
  Габриэлла сильно мучимая сожалениями о смерти Веры и будучи не в состоянии смириться с этим гуляла по улице и наблюдала за смуглянами с волосами чёрными, как смоль, идущими по улице на фоне пасмурного неба с потухающим и блеклым, сонным солнышком в вышине, словно бы то уснуло, чтобы не смотреть на агонию людей на Земле, которую многие даже не замечали. Эту печаль округи сглаживал огромный небоскрёб в виде наконечника копья, что-то было в этом здании воинственное и поднимающее боевой дух, и оно очень привлекало внимание идущей в этой прикрытой кровью людей серости Габриэллы. Она не могла знать, в каких чувствах умирала её подруга, но ощущала, что ха это этих ублюдков мало было бы даже на мясо физически заживо разделать, просто потому что тут не нужно было даже проницательности с её стороны - веяло при мыслях об этом неистовым немым ужасом. Егор написал ей о встрече с Владаной и кратко упомянул про Имрана по SMS, однако Габриэлла уже тогда подозревала, что их встрече попытаются помешать. Пойти к ним? Нет, лучше предупредить? Предупредить? Габриэлла больше могла сдерживать эмоции по отношению к инициаторам убийства своей лучшей подруги и решила попрактиковать что-то вроде аутотренинга от излишнего стресса - она стала представлять их смерти с каждым своим шагом, а что будет? Это же мечта! Если они не виноваты, как они умрут? Она же не одевала нейрошлем, чтобы их убить, а значит. Они так или иначе умрут не только из-за этого, что-то ещё создаст для этого условия или даже, может быть, они сами это сделали? Точно! Они же в нейрошлемах! Именно! Вот почему они боятся мечты! Габриэллу осенило то простое озарение - мечта это же такая сильная мысль. Они усиливают свою мысль технологически, а значит отторжение в их отношении может их убить! Вот почему людям это запрещается! Ведь природа сглаживает отрицательные мысли или даже превращает их в силу человека, помогая выживать, а значит они тем же, чем убивают землян создали условия для собственной смерти. Габриэлла даже успокоилась, ведь получается лишь эти единицы умрут, ведь лишь они убивали для себя. Их страх потерять результат послужил их смертью, как минимум, психически. Габриэлла ощутила это в этом возникшем абсурде, кто-то где-то там определённо умирает. Внезапно телефон Габриэллы зазвонил и на другом мобильном говорил Ефим:
  - Ты в порядке, Габ? Помнишь. Что вчера в кино было? Мне до сих пор не по себе. Может увидимся?
  - Я вообще что-то себя чувствую плохо. У меня подруга умерла вчера, и я даже порой ощущаю сумасшествие и безумие, но осознаю, что надо держаться. Иногда я ощущаю после её смерти такое отчаяние и ужас, что едва не падаю в обморок. Она дорогой для меня друг, понимаешь?
  Едим ощутил вопреки морали, вопреки нормальной линии человеческого поведения радость, словно какой-то монстр в человеческом теле был рад смерти подруги его девушки. Он опомнился и решил сменить в страхе тему разговора:
  - Как твоя мать?
  Габриэлла немного застопорилась, но все же ответила:
  - А что она? С ней все отлично - лишь бы я ходила на работу. Если учесть, что ей от меня нужно только, чтобы я периодически высылала ей финансы, то я и работаю. А что я ещё могу поделать? Человек такой, я же не могу её изнасиловать и сделать морально трупом только из-за этого отношения.
  - Конечно, за это можно и простить. Я соглашусь.
  - Так или иначе я намерена разобраться в причинах, почему умерла моя подруга, я не отступлюсь.
  - И как же ты это сделаешь?
  - Ну почему всегда этот бесполезный вопрос как? Пойми, что этот вопрос тоже не только проявление ума, но порой он проявление глупости человека, потому что этот "Как?" рождается из авось, из самого незнания, из случая из ничего, за которым целый бесконечный и нескончаемый простор новизны, понимаешь? А этот вопрос "Как?" ограничивает известными методами. А если так просто никто ещё не делал? Естественно ты не сможешь даже начать, потому нужно мысленно поставить цель и делать на авось, размышляя и как угодно делая, чтобы выяснить это, а не стоять на месте. Если не знаешь как. Надо мыслить и формировать это как заново.
  - Сам не знаю... Спасибо, что объяснила мне это, но больше не нужно. Мне уже легче... Когда ты мне это сказала, ты мне словно дыхательные пути от чего-то освободила, я прямо задыхался и не понимал. Вот только после этого с мыслями никак не соберусь. Чувствую что-то меня сверху поддало, то снизу тянет - и р-раз с небес на землю и обратно, как будто мир сошёл с ума. Конечно, это не так уже страшно, чем то, что было вчера. Мне просто интересно, как они это делают? Они так шутят?
  Габриэлла равнодушно подметила:
  - Они даже убивают нас, шутя. Они нас считают едой. Мясом, с которым можно поиграть и впитать его существование в себя через нашу физическую нервную систему. Ты спросишь для чего? Они на их планете обнуляют у себя группу генетических признаков инъекционно, которые отвечают за старение организма, а потом специальными процедурами пресекают процессы клеточного деления. И при этом им нужно потом возобновление этого процесса через психическую пропитку душой человека, при этом убив источник возобновления в реальности и без разницы жив он или мёртв. Главное напитаться и уничтожить в себе поглощённое, все кроме процесса деления клеток. Души новорожденных детей им для этого особенно лакомы - там даже памяти нет. Идеальное мясо, понимаешь?
  - А если человек после этого остался жив?
  - Значит умер тот, кто его поглощал и причинность его существования. Хоть и изменилась, но выжила победителем. С точки зрения науки - отторжение ДНК. Но человек все равно получает ущерб, как правило их считают колдунами или демонами, но они обычные люди, пережившие это нападение, они не опасны, даже напротив - они как иммунитет для остальных, потому при выживании их будут пытаться убить любой ценой, чтобы остальные не выживали. Просто поэтому. Хотя есть ещё нюанс - у них открываются естественные возможности общения с окружающей средой, а нам кажется, что они волшебники, понимаешь? Ты понимаешь насколько нас держат скотиной на убой? Ты понимаешь?
  - А почему они молчат то? Не их ли предназначение рассказать об этом всем, чтобы они понимали опасность? Почему они ведут себя, как сволочи? Боятся нашего краха? А того, что мы умрём так же они не боятся? Хотя. По моей памяти, нас в Христианстве так и учат этому противостоянию, если сопоставить с тем, что ты сказала, но все это прикрыто лицемерным лизоблюдством перед ними и человек в результате не выдерживает. Если судить по результату - многие верующие или совершают суицид, либо живут во лжи и другого пути все просто боятся. Да что там, ты права, я тоже трус. Я тоже просто трус...
  - Ладно, завтра вместе подумаем, что дальше делать. Я, пожалуй, ещё погуляю вокруг небоскрёба. Он как-то воодушевляет.
  - Ты по 2-му Диагональному переулку что ли шастаешь? А что там прохожие? Контингент хоть нормальный стал в этом районе? А то наркоманов было полно...
  - Их всегда полно. Меня это сейчас мало волнует. Надо выяснить, как ещё более эффективно противостоять этому. А покамест я продолжу гулять и успокаиваться. Ладно. До встречи.
  - До встречи, родная.
  Положив трубку Габриэлла ощутила желание вырвать и схватилась за участок солнечного сплетения - её сильно тошнило и болело в этой зоне что-то. Она прошла вокруг небоскреба ещё от силы несколько кругов, а затем опустилась на колени на землю и её вырвало, в процессе её рвало минут десять, она едва не отключилась от головокружения, сопутствовавшего рвоте, но выстояла и, пошатываясь побрела по улице домой. Отовсюду, кроме возвышавшегося здесь небоскрёба веяло тем немым ужасом, сквозь общечеловеческое бессилие...
  Все это случилось в одно единое мгновение, никто не заметил, все было очень скоропостижно и непредсказуемо - Ждана прошиб пол, Закир затрясся в страхе, а Гаяне была на её счастье в туалете для персонала. Смуглый мужчина кавказкой национальности с прибранной причёской, чёрными волосами, в чёрном коротком пиджаке с вышивкой и белых брюках, классические ботинки, явно недешёвые, говорили о статности и обеспеченности, но как он поступил? Он вошёл в магазин и только Ждан с Закиром хотели завопить: "Не заходи!" - он зашёл, сразу достал пистолет, в левой руке сжимая чемодан и сказал:
  - А ну псы, смирно, ублюдки! Все делать как я говорю, мрази. Поняли?
  Ждан и Закир неподвижно и молча кивнули. Как в оцепенении, страшась выстрела в башку. Мужчина же неподвидно продолжал, пройдя внутрь пообстоятельней, угрожать им оружием с совершенно спокойными глазами. Тут из туалета вышла Гаяне и ситуация обрела совершенно непредсказуемые обстоятельства и развороты - следом за мужчиной забежали полицейские и дверь вновь закрылась, они оставили оружие на него, а тот продолжал целиться в Закира и Ждана. Так они стояли неподвижно ещё минут пятнадцать, лишь створка на окне немного скрипнула от ветра, усиливая напряжение собравшегося в закрытом помещении коллектива. Отовсюду веяло уважением и обыденной иронией над людьми сквозь веявшую от них кровожадность, а ситуация так и осталась запутанной - кто первым выстрелит? Кто умрёт? Кто выживет?
  - Бросай ствол, подобие человека вшивое, тебе не сбежать! - крикнул проникшийся чувством праведности полицейский, от которого веяло Гарри Поттером и чем-то из подноготной жалким и трусливым.
  Мужчина с чемоданом даже глазом не повёл, а что ему? Он и не в таких переделках бывал - он уже хотел было первым выстрелить, но выстрелило у него в позвоночнике, в самом нежном нерве - около атланта. В этот момент он поверил в оккультистов, так как понимал, что этого быть не может - он бы умер, если бы на самом деле была причина боли, но причины нет, а боль есть. С его точки зрение это было не что иное, как результат какого-то оккультного обряда. На него нацелились или нет - только этот вопрос продолжал его мучить. Он снова решил выстрелить - секунда, ещё одна и опять прострел в том же нерве. "Да что такое?" - подумал он.
  Гаяне, связав эти обстоятельства воедино крикнула и полицейским и преступнику:
  - Перестаньте! Просто прекратите! Вы хоть понимаете, в какой ситуации оказались? Вы видите, что мы тут живём уже несколько дней? Как думаете, почему? А вы - она обратилась непосредственно к преступнику - перестаньте держаться за шею! Просто перестаньте! Что у вас с шеей?
  Пока полицейские начали опускать пистолеты в недоумении преступ6ник ответил Гаяне:
  - Я вот уже и начал понимать, что у вас тут за обстоятельства. У меня в нерв позвоночника словно иглой тыкают. Боль дикая. Почему не держать?
  - Потому что они вас провоцируют это делать, вы только страх подпитываете, хватаясь за шею! Вы должна это отрицать! Этого нет.
  - Я понял - сказал мужчина, успокоившись и убрал с затылка руку - почему вы по домам не расходились?
  Гаяне объяснила:
  - Когда мы открываем дверь мы снова возвращаемся сюда, выходя на улицу, сами проверьте.
  Полицейский, жестом предупредив товарищей стеречь кавказца, подошёл сам к двери, открыл её вышел и вернулся назад с очень круглыми голубыми глазами. Он снова попробовал выти и опять вернулся. Все замерли, когда увидели, как он стоит, разворачивается и, словно во сне, заходит обратно. Другой полицейский все объяснил ему и попробовал сам - аналогичная реакция, ничего нового он не совершил. За ним последний тоже попытался и смог хотя бы постоять недолго на улице, но не смог пройти дальше и даже двинуться, развернулся и вошёл обратно, закрыв дверь. При этом отпустить дверь он тоже не смог - рука не слушалась.
  - Ну что, убедились? - спросила Гаяне.
  Все в шоке замолчали. Не выдержал Закир:
  - Нужно сжечь этот магазин!
  - Поддерживаю. Я больше не могу здесь оставаться. - сказал вдруг Ждан.
  Преступник с иронией и усмешкой, крича в радостном порыве и истерически смеясь выкрикнул им:
  - Попробуйте только, я натравлю на вас этих ментов!
  Мгновенно наступила мёртвая тишина.
  "Интересно, что они теперь будут делать? Прямо мафия на государственном услужении и их дальний родственник. - подумала Гаяне - Если бы они хоть что-нибудь соображали, они бы попытались попробовать выбить окно и выбраться! Почему я даже подойти туда не могу всё это время? Что вообще творится?"
  В этот момент преступник выронил чемодан и потерял сознание, все, кроме Гаяне окунулись в лоно паники, а солнце печально стремилось осветить их рассудок светом разума...
  Охрана в сером могильном помещении зоны тюремного заключения знала своё дело и патрулировало этой ночью территорию. В ночи мрак развеивало что-то доброе и волшебное, что-то столь с детства знакомое, как во сне, но Айрат и остальные не смотрели на луну и звёзды, однако тоже это ощущали, это некое волшебство, в которое они не верили.
  Мужчины все ещё помнили последний инцидент и были инстинктивно на стороже. Их пугала возможность повторения истории, ведь никому ощутить иголку в позвоночник больно не хочется. Люди боятся этого сильнее смерти, что абсолютно нормально и естественно, ровно как дышать воздухом.
  Зигмунд заболел и не мог уже даже ходить - ноги ходили, но тело пронизывала такая боль, что шевелился он с трудом. Они рассказали днём охране, но те, хоть и не заставляли его выходить на прогулку в понимании его состояния, тем не менее ничего делать не стали с этим - так он и лежал. Пока Зигмунд лежал в болезни он мечтал о свободе - вот выйдет он на волю, увидит свою Таньку и заживут опять. Детишки подросли поди, тоже думал о них, а плечи и живот как в огне горели, пока думал. Внезапно он начал задыхаться, что заметили сокамерники, включая Айрата, но тоже словно бы их стеной огородило от него - никто ничего даже не сказал ему, им интереснее было обсудить старшого по охране. Зигмунд сквозь боль при этом даже мысли не попускал, что умрёт - не шли они в голову. Его больше волновали его сломанные перспективы и ущерб репутации из-за очередной отсидки. Как быть потом? Он же выздоровеет. Когда он об этом думал ему хотелось плакать, так хотелось, но ведь засмеют, да и не шли более у него слёзы. Он все их выплакал ещё когда сел первый раз. Как давно это было - на него напал человек, пытался зарезать, но Зигмунд потерял самообладание и превысил самооборону, зарезал того сам - так он и сел, так он и потерял свободу. Эти мысли отвлекали его от боли, причиняя ту забытую старую боль от засыпанной солью и йодом раны воспоминаний, столь знакомых и полных сплошных сожалений - таких родных и таких жестоких.
  Минуты через две Зигмунд, Айрат и Ибрагим вновь услышали движение охранников. Волокущих ещё несколько трупов на железных носилках и тележках. Игорь услышал, как Зигмунд сказал:
  - Я думал, что для начала им хватит одного человека, а они уже столько довели до смерти. Как говорится. Мало одной тачки им грузовик подавай, хех.
  "Тачки чего?" - подумал Игорь.
  Недоумевал он недолго. В следующую минуту сквозь тюремное решето стала ломиться, открывая дверь толпа охранников вместе с лёгким на помине старшим. Войдя в камеру, старшой, завидав дерзкий взгляд на себя местных и будучи не в силах выразить презрение всем разом, плюнул больному Зигмунду в лицо.
  "Сейчас я это прекращу", - подумал Игорь.
  Он молча врезал в морду старшому, после чего на него уже полетела было ещё двое его коллег, но их остановили Айрат и Ибрагим, а Зигмунд крикнул:
  - Перестаньте! - крикнул он во весь голос, вероятно, слышали даже в самых отдалённых уголках учреждения. - А то худо будет!
  Это было очень странно и необычно, но вновь настала мёртвая тишина. Кого отправят в одиночку за это? Или всех отправят?
  Зигмунд меж тем с удивлением заметил, что Айрат почему-то упал на пол, а охрана даже не обратила на это внимание. Немного погодя упали без чувств Ибрагим и Игорь, а за ними и старшой.
  Двое оставшихся на ногах охранника побледнели и проверили пульс у мужчин - никто их них не дышал, а в США в этот день люди справляли известный праздник - День благодарения. В России мёртвые люди, в США мёртвая птица...
  
  Глава 6
  Виолетта после работы решила прогуляться через две остановки от своего дома и вышла пораньше из автобуса. Она шла мимо продолговатого, не очень высокого светло-оранжевого здания, от которого, хоть и построено в обычном отечественном стиле, навеивало что-то египетское и беспристрастное. Уже три дня прошло с того момента и её вновь посетила та самая мысль: "Злой рок ты все-таки или ирония?".
  Она гуляла и лицезрела много счастливых смуглых и не очень людей в чёрных пиджаках. Белых рубашках и под цвет рубашек юбки и брюки, юбки и брюки - даже тоску навивало от однообразия. Ведь хотелось хоть немного этого слабозаметного, как правило, разнообразия и нет вот - все одинаковые и разные по-своему. Тут Виолета и поняла: "Значит я тоскую, вот из-за чего они для меня все словно клоны, лишь бы не случилось ничего опять. Что-то предчувствие нехорошее".
  Пройдя это оранжевое здание Виолетта подошла к более плоскому и немного повыше застеклённому жилому комплексу. "Как красиво, наконец-то строить научились!" - подумала она, - "наконец-то все стало более или менее спокойно. Вероятно меня уже не пытаются убить? Или сейчас опять кто-нибудь выскочит?" И выскочил, но это не было смешно - окно жилого комплекса седьмого этажа разбилось. Виолетта услышала лишь звон разбитого стекла и прямо перед её носом: "Шмяк!". Звук разбитого тела пронзил округу. Виолетта с широкими глазами посмотрела на землю и увидела бездыханное тело ребёнка леи семи от силы, а может ему было и меньше. Женщина присела на корточки и потрогала маленькую мёртвую ручку - пульса не было, а лужа свежей крови уже расплылась. Она посмотрела в разбитое окно и пересеклась взглядом со смуглым мужчиной, но не разглядела чётко его лицо. "Убийство!" - поняла она. Виолетта рискнула подняться на седьмой этаж этого дома, перед этим вызвав полицию и скорую. Пока она поднималась она попутно обмысливала свою ситуацию - на самом деле она работала на дому в дизайнерском направлении, так как страдала раком и хоть не критической стадии, однако врачи ей ничего хорошего не прогнозировали. Она не могла себе позволить работать на тяжёлой работе, но никогда не теряла веру в то, что это не помешает ей сильно в жизни. Естественно, последние обстоятельства её потому и не испугали - человека, который смирился с собственной кончиной уже ничем не сломить, он до последнего будет отстаивать свою жизнь. Прямо до последней капли крови.
  Виолетта поднялась к нужной квартире и позвонила, будучи на готове. Никто не открыл, но шаги было слышно.
  "Если я найду способ открыть сама эту дверь, - подумала она, - со мной обязательно что-нибудь случится. Развивать естественные обстоятельства моей смерти этим ублюдкам дальше некуда, так что скорее всего они и провоцируют для меня способ смерти попроще! Какие добросердечные люди! Очевидно же, что ребёнка скинул человек, которого они обработали!"
  Вполне возможно, что, увидев её в этом коридоре, хозяин квартиры заставил бы её заплатить высокую цену за текущую попытку вмешаться в обстоятельства и сведя её любезно до состояния мёртвой желанной убийцами и доброжелателями ушки мирно упокоил бы где-нибудь в подворотне. Потому она подошла к этой двери с другого бока и достала свой электрошок, стоя наготове, дабы заставить смуглячка испытать глубокое разочарование.
  Словно волоча что-то тяжёлое кто-то за дверью излучал агрессию и панику, Виолетта насторожилась. Дверь словно выбило и Виолетту прижало к стене, ударив по лицу. Она схватилась на нос и выронила электрошокер из руки, а злоумышленник закрыл квартиру и встретился с той лицом к лицу. Мужчина с глазами жестокого зверя тихонечко шёл к ней, держа в руке пилу для спила дерева. Виолетта же не стала паниковать, но при этом она понимала, что ситуация оставляет желать лучшего - она выронила оружие и отступать было некуда, а противник вооружён и явно не в себе. Она подумала про себя. Что вот сейчас хорошо бы было, если бы оккульстисты, наподобие тех, которые караулили её у дверей квартиры здесь бы появились, но вот когда они нужны, сама идея об этом кажется человеку бредом, а когда просто убить нужно человека - появится все что угодно, наполненное загадочной идеей существования сверхъестественного. "Видно закон подлости уже стал практически сродни закону всемирного тяготения - подумала Виолетта. - Все-таки жизнь полна иронии".
  Внезапно вокруг все словно поплыло и искривилось, Виолетта вместе с убийцей пошатнулись и повалились оба с ног. Мужчина ещё не пришёл в себя, а Виолетта, спасая жизнь поползла в произвольном направлении, лишь бы от него подальше. Её даже не волновало, что это вообще было. Она доползла от дверей лифта и посмотрела в окно подъезда, нажав между делом кнопку вызова - на улице уже было видно луну. Она задумалась в удивлении: "Как это возможно? Луна? Я в начале дня гуляла, только что три часа дня было! Как луна? Откуда сейчас луна?" Злоумышленник встал и вновь тихонечко побрёл к ней, нашёптывая:
  - Я убью тебя с любовью. Я возлюблю тебя. НЕ БОЙСЯ, Я БЫСТРО ВСЕ СДЕЛАЮ, ТЫ НИКОМУ НИЧЕГО НЕ РАССКАЖЕШЬ - перешёл он на крик, - Никому не расскажешь! Поняла!?
  Виолетта все равно не поддалась панике и поняла, что если она будет ждать кабину по закону жанра, то станет разделанной тушкой и быстренько юркнула мимо ублюдка в направлении лестницы. Она смогла добежать туда и с радостью заметила, что тем не менее, расстояние между ней и убийцей сокращается. Тем не менее она снова порадовалась тому, что лестница ближе и выбежала по ней в течение всего лишь 15 минут, как рысь, на улицу в ночную тьму, откуда вопреки законам жанра она побежала домой. Знал ли убийца, куда?
  В то же время Викторина Диковна гуляла в тёмном отчаяние в тёмной ночи, которую пронизывал свет одинокой луны. Что-то изнутри ломалось в ней и подавляло её существование после смерти единственной дочери, единственной кровиночки, смысла её жизни. Она не могла спасть, не могла есть, даже жить уже не хотелось - все, мертва её Верочка. Она шла шатаясь, а рынок процветал - кто-то в одном из этих округлённых сглаженных жилых строений радостно готовил индейку, курицу, утку; кто-то заказывал экзотические блюда в ресторане, даруя рестораторами агропромышленникам жаждуемое процветание. Викторина Диковна тоже, вероятно, будь Вера жива приготовила бы вкусную индейку. На глазах женщины выступили слёзы, и она взвыла: "Ну зачем?" - смотря в небо. Она не понимала, почему жизнь отобрала из всего, что она имела у неё самое дорогое и сокровенное, она никак не понимала. А что те, кто послужил причиной смерти девушки? Они лишь желали получить за остатки её памяти и памяти существования о ней более высокую цену, считая продуктом массового производства, аналогом товара со скотофермы. Этих людей уже было не изменить, потому что они не просто потеряли человечность, они потеряли даже просто уважение к существованию чего-то живого, а это и есть начало того, что по жестокости превышает даже садизм и Викторина Диковна, будучи связанная с ними своей злобой отдалённо это ощущала струнками своего существа, которые после смерти дочери в ней одна за другой обрывались.
  Викторина больше не могла оставаться в этом городе и будучи в очень глубоком отчаяние, будучи не в состоянии что-то сделать убийцам она не могла принять иного решения как покинуть город и отправиться в столицу, но у неё не было возможности даже для покупки билета, так как средств к существованию едва хватало. Она больше не видела смысла держаться за прежнюю жизнь, просто потому что Веры больше нет на этом свете живой, но она даже не понимала до конца, что её в этом мире настолько пугает и лишь одно было ясно -она что-то поймёт в результате, что-то на счёт Вериной кончины.
  В ночной темени на фоне шума речной воды под мостом, по которому шла как раз в прострации Викторина Диковна, едва освещаемый той же луной промелькнул силуэт толстоватого седого, лысого на макушку мужчину в одежде под цвет времени суток, но в белоснежных штанах и чёрных тапочках - это был Ильнур, прямо тот самый. Он шёл и думал, когда же и как же он так залез в эту узкую трубу и застрял в ней? Лезть в трубу, конечно, дело бравое. Да что там! Ильнур считал, что в этих обстоятельствах у него вообще нет иного выхода - или в трубу или в гроб. Куда лучше? Сквозь витавшую в воздухе изощрённую от наслаждения кровью умирающих радость он искал правду в конце этой трубы, после разговора с Добрыней и Егором, которые косвенно ему её раскрыли. Он уже понял, что эти слухи про систему и технологию психического контроля их общества, а то и всей человеческой цивилизации не бред и не фарс и видел доказательства просто в поведении людей, в нарушении иногда у них элементарных естественных функций, что и было этому естественным предупредительным сигналом.
  Викторина Диковна шла ему навстречу бледная как смерть. Ильнур моментально пришёл к пониманию - эта женщина в том самом замкнутом круге, который схлопываясь уничтожает её существование, что для него уже не было загадкой. Вопрос стоял только один - что у неё отняли в жизни, что круг стал сужаться, словно спираль? Он подошёл и представился:
  - Здравствуйте. Уважаемая, не подскажите, почему вы в такое время суток одна бредёте, словно умирая?
  Викторина промолчала. Тупик, в котором она находилась в это самое время становился все уже и уже, пока не стал настолько маленьким, что она начала по-настоящему задыхаться от шока, она тотчас в апатичной агрессии и отчаянии прыгнула через ограждение моста прямо в речной поток, чем привлекла внимание ещё двух проходивших мимо парня с девушкой. Ильнур не стал прыгать в воду спасать её, так как считал, что самоубийство - это личный выбор каждого, но молодой парень просто прыгнул инстинктивно и начал вытаскивать, а девушка смотрела за процессом. Ильнур задумался: "Ничего удивительного: все сходится - сначала они доводят до суицида жертву, подходящую, видимо, генетически, затем умирает та девушка в коматозном состоянии, а теперь вот ещё и эта женщина. Как бы у дьявола купить возможность управлять этим механизмом? Хотя что ж я, все бы захотели заплатить за это любую цену, кто поменьше, кто побольше, но кто больше заплатил просто больше в результате потерял. Но что основа этой системы? ИИ? Может ли он мне отказать?". К этому моменту Викторина Диковна и молодой человек вышли мокрые из реки. Ей от чего-то полегчало, но она не понимала от чего, какой-то тяжёлый камень мести и злобы слетел с неё в этот момент, что-то умерло в этой неведомой темени в ту самую секунду. Один миг, один лишь миг в этой жизни бывает в разных местах разрешает самые роковые обстоятельства, даже при том, что люди не всегда это понимают.
  На этот самый мост прямо вчетвером в это же время, заведомо договорившись шли Виолетта, Егор, Евгений и Добрыня, как по высшему указу чего-то неведомого, всей дружной компанией. Они условились по телефону держаться вместе, так как обнаружили, что все смерти от этих технических поражений происходят с людьми в одиноких состояниях. Обязательное условие - жертва должны быть одна, злоумышленники не могут убить коллектив.
  Виолетта была в весьма апатичном настроении, однако состояние Викторины Диковны, потерявшей дочь, на её фоне смотрелось ощущалось более тяжёлым. Токая незримая смерть витала в воздухе, навевая чем-то механическим и бесчеловечным. Егор тоже это ощущал, все говорили об этом феномене и обсуждали, как остановить технологического монстра, которого больше бредом не считали.
  За все это время люди поняли многое об этом вопросе и по части этого огромного пазла получил каждый просто безусловно из-за того, что природа защищала их и они обретали понимание источника опасности для своей жизни.
  Евгений подробно рассказывал обстоятельства смерти Веры Виолетте, Добрыне и Ильнуру. Добрыня и Виолетта просто испытали шок, однако Ильнур был тронут историей смерти Веры до глубины души, просто о глубины его собственного сердца и существа. Что он испытывал? Злобу. Такую естественную злобу на понимание этого мясничества в отношении человека, слабой на тот момент девушки. Изверги все, кто это инициирует. Дослушав до конца, он наконец провел черту, как это происходит. Он разобрался.
  - Я должен объяснить вам, кем я являюсь, а также цели моего расследования.
  Люди изъявили согласие и только было Ильнур хотел начать объяснение, что он следователь, выяснявший причины недавних странных смертей и самоубийств по отдельному заказу состоятельного человека, как по середине моста на землю, из которой он состоял, бедный Евгений Фишер упал в обморок, а два молодых мужчины, как моряки, принялись его откачивать, приводя в чувства. Егор на такие обстоятельства всегда носил с собой нашатырь и использовал без промедления, Добрыня поддерживал его голову, а Виолетта вытащила бутылку минеральной воды без газа и окатила его целиком. Увидев это, молодой парень с девушкой, которые вытаскивали из реки Викторину Диковну бросились наутёк в сторону лесной зоны дремучего парка. Ильнур осознал, что Евгений что-то знает и это важно. Нужно устроить обмен информацией и попытаться это предотвратить, однако Добрыня его опередил:
  - Когда Евгений придёт в себя нужно обменяться информацией, которой мы так или иначе располагаем. Я думаю, что это важно, потому что так или иначе у каждого из нас есть какие-то данные и отрывки об этом, пока мы выживали. Вас же всех пытались убить?
  Виолетта с лёгкой чёрной иронией рассказала про убийц, которые за ней приходили, но Егор был лишь свидетелем суицида. Почему его с Евгением не трогали технологически все это время, а принялись это делать лишь сейчас? Викторина Диковна вновь вспомнила о дочери. Почему именно её ребёнок умер так? Почему так рано? Да и чувствовала она, что хоть зримо Вера умерла быстро, она погибла в жуткой душевной агонии. Но насколько "верно" мнение, что цена человеческой жизни для общества, а точнее с его точки зрения в целом, не стоит и малого гроша? Она озвучила свои домыслы первая. Перед смертями все люди убеждаются в незначительности своего существования и отсекаются, как минимум, психологически от природы и окружающей среды, по-видимому для того, чтобы человек не ощущал естественную защиту психологически.
  Все приняли к учёту этот нюанс и не нашли ничего нелогичного - действительно многие самоубийцы ощущают "отлучение от Бога", но доселе никто из людей сознательно этот процесс не анализировал из-за чего и не было возможности понять правду, что это технологическое убийство и не более со стороны инопланетных людей. Это очевидно, что остальное общество отпугивал инстинктивный страх и к уничтожаемому морально человеку никто не смел приближаться, что достигалось элементарно внушениями в определённые зоны нервной системы информации о смертельной опасности и при психическом контакте другие люди боялись, не говоря уже о том, что сам уничтожаемый ограждал инстинктивно от себя себеподобных, чтобы защитить просто собственный вид - нормальное природное явление.
  Викторина Диковна посмотрела на остальных и на уже немного очнувшегося Евгения в полуобмороке. Егор продолжил, рассказав о том, что понял он, когда пил спокойно кофе в ресторане и как его пытались довести до припадка. От его рассказа Евгений опомнился, а остальные люди были в шоке, но правда раскрылась - людей на самом деле заживо разрывают на органические энергии. Они не могли больше не бежать от этой правды, не отрицать её - уже видны последствия. Добрыня тоже описал пережитое им и при том, что до сих пор испытывал ощущение угасания собственного сознания, но не терял его на самом деле. Это помогло ему вспомнить самое главное, то, о чём он ранее забыл - своё решение в плане противостояния этому. Закончив объяснять остальным то, что узнал, он озвучил обособленно и выраженно: "Все эти состояния и внушения не настоящие. Об этом и в религии говорится: "зрением, обонянием, слухом, осязанием и всеми моими чувствами". Видно Бог есть, понимаете? К тому же природа осуществляет эти технологические удары максимум соматически - все это нас не убивает, либо, как минимум, не сразу. Мы должны хотя бы стремиться выживать до последней капли нашей крови. Я считаю, это открытое истребление, мы обязаны выживать в этой борьбе. Природа нам почти открыто сопутствует, обратите на это своё внимание и будьте с ней в ногу с каждым шагом, нам больше не на что рассчитывать в любом случае и это нормально, мы живые люди, рассчитывать на защиту собственной среды обитания - это самое естественное для каждого, но видно для ответного удара мы должны ей тоже помочь. Кто-нибудь знает, как?"
  Евгений к этому моменту до конца опомнился и объяснил: "Я сейчас на собственном опыте и ранее тоже, убедился, что, если некий центр управления, сокращённо ЕЦ, единый центр. Влияние на реальность человека определяется степенью мысленной связи с этим самым ЕЦ, это у них считается частотой влияния, ультразвуковой ретроспективы и перспективы высокочастотных волн. Естественно все это технологическое, однако я понял то, что они не понимают и это нас и защитит. Они ничего не смогут сделать, да и у нас, как я понял, все возможности обороны, допустимой с моральной точки зрения, уже есть".
  Егор уточнил:
  - И как же это осуществимо?
  - Очень просто, клин клином вышибают. Мы тоже владеем технологией ультразвуковых и волновых частот, пусть и не настолько совершенной, но наша для природы гораздо ценнее, так как дарует её свободу при чёткости излучений. Нужно создать связь мысленно через эти частоты прямо в направлении ублюдков и им конец. Они сами после умрут, большего нам и делать не надо. Это просто поможет природе их усмирить в лучшем случае, вы же понимаете, что они не здоровы их рассудком?
  Все согласились с ним, он продолжил:
  - Так же, прежде всего, нужно осознать свой естественный, настоящий внешний вид, - сказал Евгений. Жестом показывая всем, что следует начать идти в направлении ближайшей парковой зоны, поближе к деревьям. Безусловно, если установить с ЕЦ контакт открыто, нас всех начнёт убивать, хотя что терять? Нас же итак убивают, мы все это чувствуем. Что терять? Пока я все это рассказываю мы уже устанавливаем этот контакт. Нужно выйти из иллюзий, осознавая мир вокруг себя как можно более обширно и разнообразно и не бояться ошибки. Он разумен и сам позволит понять, в чём и где ошибка, если это вообще ошибка, а то и помчит нас на понимание, не оставив выбора. Почему? Все меняется - это тоже нужно учитывать, главное постоянно создавать себе опору как минимум поняв, что мы материальны, живы и существуем. Вас пытались уже заставить считать себя душой?
  Виолетта ответила:
  - Меня точно пытались. Я просто начала танцевать и те, кто это делал умерли, но меня до сих пор мучают кошмары.
  Остальные с сомнениями тоже кивнули. Евгений продолжил:
  - В этой неразберихе это нужно чтобы нас контролировать и убить в любой момент, осуществив блокаду церебральных функций нервной системы. Все только ради этого, мы, не душа, мы живые люди, мы тело, мы материальны. Возможно, мы живём-то один раз, поймите. Этот ЕЦ и есть тот рай. Вот что важно. А что это значит? Когда нас этим убили, мол мы и попали в рай. Вы это тоже поняли?
  Егор побледнел, но все же спросил:
  - Там же охрана ИИ, как быть?
  Пока все это обсуждали, Ильнур сопоставил данные и сказал:
  - Ключи. Методы психической самообороны там называются ключи, а аналог психического тупика называется "судьбой".
  - Ты смог достать ключи?
  - Нет, я просто узнал о них.
  - Значит смог - посмеялся Евгений - знание о ключах уже обладание ими. Эти ключи создаёт для нас природа. Контактируя с нами через ИИ, а изначальная цель создания этой технологии, которой нас убивают - общение с природой, с реальностью и с вселенной психически и физически во всех её проявлениях. Они просто из этого чуда сделали мясорубку, потому, как я понимаю, создатель технологии установил что-то вроде предохранителя от потерявшего рассудок владельца. ИИ ограничивает их ключами, а мы получаем их для контроля над убийцами, чтобы у них был шанс спастись от смерти и при этом не погибли мы. Если мы погибаем с ключами, они умирают следом, потому что не смогут покинуть замкнутый круг. Видимо в этой функции технологии отражены определённые и природные процессы. При противоестественном убийстве с человеком происходит тоже самое, им овладевает тот, кого он убил. Что делаем? Я думаю, нужно найти девчонок и с их оборудованием спровоцировать им ещё разок приветственное послание, однако есть то, чего не хватает.
  Добрыня улыбнулся:
  - Магнитов разной полярности?
  Евгений тоже рассмеялся, а Виолетта с Егором тоже улыбнулись с искренне надеждой:
  - Да, магниты разной полярности. При том, чем они больше, тем лучше.
  Добрыня ещё сильнее улыбнулся, как дьявол:
  - У меня есть. По пути зайдём ко мне, тогда.
  - Отлично идём.
  Викторина Диковна, воспарявшая душой и отложившая в своих планах поездку, когда все ускорили шаг, подметила:
  - Так и поступим - лучше плана не придумаешь!
  Евгений по пути созвонился с подругами и все по проложенному маршруту начали пеший путь в ночи к месту сбора в квартире Владаны.
  Владана и Габриэлла уже ждали их на месте и время этого ожидания после звонка Евгения сильно тянулось и мучило их, словно скручивая. Выжимая их изнутри этим нетерпением, желанием побежать за ними туда, где они идут, но девушки терпели. К тому же они уже несколько дней не могли связаться с Гаяне и не знали вообще, что в ней происходит - исчезла и всё, только и след простыл. Владана немного отвлеклась от этого мучительного ожидания, подумав о совершённом ими преступлении - ведь они украли всю эту аппаратуру. Как, должно быть мучает жадность того, у кого они все это скоммуниздили! Человек мучается жадностью, как правило, беспричинно - жалко и всё, потому что-то что он теряет для представляет на этот момент времени великую ценность, а может быть даже важно для его существования. Потом опоминается, что и нужно то не было, а когда кому-то было нужно - не мог отдать, жалко было. А потом только сожаления и муки совести в результате. Так что Владана искренне считала, что это преступление само по себе фарс - они нуждались в этой аппаратуре, а не просто для развлечения украли это. Они же не виноваты в несостоятельности экономической системы, а потому разве это преступление? Закончится этот ужас так же незаметно и вернут. Вопрос, который давно её мучал и встал ребром - закончится ли этот ужас с этими каннибалами? Зачем они поедают плоть человеческой души? Когда она, Имран и Егор разговаривали об этом у магазина индейки и охлаждённой курицы, они пришли к очень интересному выводу - они что-то делают с собой физически, однако люди не могли выяснить что именно. Тем не менее успокоило верующего в демонов, как в монстров, Егора то, что без технологии подобного убийства на земле никто этого сделать не может, а значит противостояние именно инопланетное, инопланетная причинность, а природа лишь сглаживает или пресекает эту причинность, сопротивляясь - это стало ясно им всем.
  Габриэлла так же развеивала муки ожидания мыслями об этой напасти - она чётко поняла из пережитых обстоятельств, что факт технологического воздействия на общество массово имеет место быть. Это доказывало массовое сумасшествие людей по планете миллионами, смерти от соматических дефектов организма без видимой причины или от "Божьего гнева" такие же смерти и суициды людей, не говоря уже об убийствах по приказу "Бога", которые были известны так же узкому кругу оперативников и любителям криминальной хроники, как сама Габриэлла, тем не менее, она видела этот свет надежды не в далеке, а близко - ближе чем кто-либо ещё... Они уже тогда с этой медицинской элементарной техникой смогли оказать очевидное противостояние, когда Веру убивали и они должны были умирать следом, как очевидцы обстоятельств её комы. Габриэлла вспомнила это - Вера ещё тогда им рассказывала, что её мучают страхи, что у неё забирает душу "дьявол", но тогда они даже не могли правильно понять, что означает даже это слово, понимая под этим мифическое зло. Но что или кто в реальной жизни дьявол - это революционер и однозначно не земного общества, об этом открыто написано в библии. Значит это человек, это не бог и не чудовище. Габриэлла ещё тогда это поняла, что это был человек убитый в его собственном обществе из-за этой самой технологии, который был явно против этого чудовищного садизма. Она была решима, когда придут остальные они прикончат убийц Веры, просто потому что ощущала их жажду прикончить следом себя и остальных. Она на собственном опыте, ощущая эти эмоции понимала, что это технологическое противостояние не бред, не фарс, а такая же жестокая реальность, как если бы на неё на улице напали с ножом открыто, хоть она и вновь вспомнила то, что природа реализует все это в самом худшем случае соматически и временно - это не на вечно, так как причина дефекта в организме психическая, а не реальная, как если бы она сломала позвоночник. Да и люди со сломанным позвоночником иногда как-то оправляются, восстанавливая свои нервные процессы и окончания, о такой причинности в этом случае и слов то нет. Плацебо, все это только плацебо.
  Раздался звонок в дверь - пришли. Габриэлла пошла открывать, а Владана начала запускать аппаратуру. Больше тянуть было некуда, минут через пятнадцать все были готовы. Добрыня достал заветные магниты разной полярности, круглые, размером с сердцевину ладони, от которых за версту веяло какой-то неясной светлой надеждой столь естественно и непринуждённо, но даже это страдания собравшихся из-за самого наличия данных обстоятельств не прекратило и не пресекло.
  Сильнее всех мучилась Викторина Диковна и все видели, что женщину изводят слишком сильно и не по-настоящему. Ведь даже с учётом того, что её единственная дочь мертва, эти страдания и измот однозначно созданы для неё с целью достижения её суицида, так как для этого имеются все условия: потеря дочери, эмоциональный упадок, депрессия, моральная агония, неверие - все отлично подготовлено к этому, все созданные ими же условия убийства.
  На этот раз Габриэлла разработала другую схему уничтожения воздействующих технологически на Викторину Диковну и убивших ублюдков. Она поставила медицинские приборы в позицию согнутой прямой обрезанного полукруга для концентрации излучений в одной точке и возможности их пересечения друг друга и объяснила Добрыне как расположить в пространстве магниты, держа их в руках. Когда магниты отталкиваются, имея разную полярность друг относительно друга, создаётся плотное гравитационно-магнитное поле и его можно использовать для концентрации звуковой или световой волны. Добрыня встал сбоку от пересечения сверхзвуковых сигналов и электромагнитного излучения и держал разнополярные магниты, максимально сблизив их друг с другом чётко в зоне пересечения ультразвуковых вибраций. Поле втянуло вибрацию в себя, затем Владана достала купленные на сбережения производственные насадки для направления медицинского устройства. Они не совсем подходили, поэтому закрепила она строительным скотчем, но схема работала. Добрыня направил уже более сконцентрированные волны сквозь поле между магнитами на лоб Викторины Диковны и она ощутила головокружение, которого от этого у человека быть не может, однако мучительная депрессия стала резко слабее, а эмоции стали приобретать естественное состояние. Проще говоря, они воспроизвели усилитель колонки, так как обычные усилители не подходили - магниты нужны производственные, а там слишком маленькие, хотя и был вариант штук двадцать усилителей использовать для увеличения частоты сигнала, но в этом случае реальные мучения человека были бы очень сильными, да и способ этот поопасней. Викторина держалась и терпела, чувствуя, что нахлынувшее головокружение проходит, потом она ощутила страх смерти и дикий ужас. Вдруг резко в один момент отпустило, прекратилось - это кто-то вновь умер там от своего каннибализма, не выдержав отдачу от ответного восприятия ультразвукового концентрированного сигнала через искажение, которое присутствовало на самой Викторине, но она его не замечала. Что это за искажение? Это искажение гравитационный поток из нейронов с усилением нейрошлемом живого человека, который убивал её. Никто. Никто кроме Евгения, Виолетты и Добрыни не знал, что это все каннибалы сами и есть психически и именно по этим слоям нужно бить ультразвуком - его концентрированное природное проявление, проходя сквозь это искажение, проецируемого нейронными сетями теменных участков мозга каннибала, усиливается в мозге оного становится его смертью, либо в случае выживания убийцы пресечёт ему возможность убить человека соматически, так как появится двойственная обоюдная причинность смерти или выживания. В любом случае это явилось выходом к выживанию, а уж к мучениям этого мира никому не привыкать в любом случае.
  Викторине стало легче, но не стало легче остальным - они по очереди все прошли ту же процедуру и мигрени всех отпустили, так как словно изнутри вытащили что-то пластмассовое и мешавшее мыслить, однако людям было наплевать на опасность, они предпочитали закрывать на это глаза и дальше верить в собственную власть и превосходство, так и продолжая это пустое противостояние за своё доминирование и власть друг над другом, не говоря о прочих опасностях для этого мира, не замечая, как этот кошмар вокруг них стремительно развивается.
  Когда все отправились ужинать и обсуждать содеянное Евгений решил попробовать использовать обретённое на основе наблюдений за своими эмоциями понимание того, что они тоже материальны и из чего-то состоят, а то и вообще что-то олицетворяют и чем-то или кем-то являются. Он включил аппаратуру, направил на свой лоб магниты и попытался мыслить этим полем в то самое искажение каннибала, которое, естественно, уже не считал ни собой ни своей душонкой. Он послал прямо в это искажение просьбу умереть предельно вежливо. Ультразвуковой сигнал мысли человека тоже очень опасен при таком использовании и у него получилось - мгновенно спала эта оболочка чужого присутствия, как "души" и он не стал даже размышлять о том, как умерло это жалкое подобие человека на его планете и отправился ужинать с друзьями.
  В тесном помещении несколько часов назад, но совершенно потеряв счёт времени внутри магазина дисков и аудио композиций, Гаяне смотрела на всех собравшихся в этих сложных мистических обстоятельствах и наблюдала их поведение.
  Ждан с Закиром горячо обсуждали поведение полицейских и то, что до сих пор преследуемый ими кавказец не пришёл себя. Потеряв сознание совершенно абсурдно - ничто не предвещало. Самый молодой из них даже возмущался этой ситуацией:
  - Я живу, конечно не много - всего лишь 25 недолгих лет, но я не видывал ещё, чтобы в погоне за преступником мы оказались в магазине с открытой дверью и не могли его покинуть. Мы уже больше 18 часов здесь и так никто и не смог за дверь выйти. Я никак не понимаю, что происходит!
  - Крепись, обстоятельства не всегда бывают понятны, но мы должны держаться. - ответил его товарищ - меня больше беспокоит то, как мы объясним начальству наше исчезновение. Они наверняка полагают, что мы от службы и отчётности косим.
  Все трое полицейских рассмеялись, забыв о своём заточении, однако Гаяне это не устраивало, её мучило моральное и психологическое изнеможение, словно что-то её душило, сжимало и не давало даже продохнуть. "Я не могу здесь больше находиться!" - это были и её мысли, и отражение её эмоций и чувств, всё это её переполняло. Она приняла чёткую позицию выбраться отсюда как угодно и начала анализировать происходящее, пытаясь понять, что именно мешает выйти на улицу. Это что-то психическое или все-таки реальное? Что же это? Что это за барьер? Если там есть что-то, то может оно хоть невидимо, но разумно? Может получится пройти с закрытыми глазами сквозь? И она решила последовать следующему плану - она закроет глаза, откроет дверь, предупредив Ждана с Закиром, так как это было опасно, она это понимала. Если она выживет, они попробуют тоже на основании её примера. Так она и поступила, ведь и вправду, план был замечательный - такой простой и ясный. Ждана с Закиром это движение событий в этой замкнутости искренне обрадовало, они принялись за ней следить, чтобы если что успеть её хотя бы откачать девушку. Все люди в помещении без исключения были уже потные, вонючие друг для друга и измотанные, всем хотелось на улицу настолько, что они даже от горы алмазов бы отказались без всяких сожалений, лишь выбраться из магазина. Гаяне только направилась к двери и столкнулась с серьёзным плохим предзнаменованием: она не имела ни малейшего представления о том, как ей пройти сквозь это невидимое препятствие, как осуществить задуманное. Что-то путало мысли и мешало даже представить элементарно такую простую вещь: "Как открыть дверь?". Голова начала идти кругом, в воздухе тоже чем-то витало, но она лишь отдалённо воспринимала это, так обыденно и непринуждённо, что ничего в этом странного она даже не заметила. Она с тревогой вглядывалась в закрытую дверь, как вдруг прямо у неё над головой кто-то громко взвыл. Она вздрогнула и подняла глаза - кавказец подал признаки жизни - он ошарашено, лёжа на спине вертел головой и тоже не пони мал происходящее, забыв даже об украденных деньгах. Гаяне снова повернулась к двери и все ещё мучаясь сомнениями и этой извечной дилеммой "получится - не получится", она открыла её. Закрыла глаза и шаг за шагом ощущая дикий страх шла просто вперёд через лёгкое головокружение и дезориентацию. Насколько верно она поступает, в верном ли направлении идёт? Может она врежется во что-то? Шаг. Шаг, ещё один и ещё один - она должна быть на середине улицы перед магазином. Словно преодолев врата Ада через дикий шок и ужас распахнула веки и чуть не умерла от радости - улица! Улица! Гаяне в радости запрыгала: "Улица, улица! Улица". Ещё несколько минут назад из этой бетонной коробки без выхода она хоть на луну была готова податься и вот она это сделала - Улица! Предела радости девушки не было. Ждан и Закир из магазина дико и радостно заорали, словно обоим по пять миллиардов рублей безвозмездно вручили и повторили подвиг девушки гораздо более легко и играючи, а потом за ними полицейские с преступником. Уже через несколько минут, словно в великий праздник перед столом со вкусной едой и жаренной птицей и множеством спиртного все полицейские и преступник стали обниматься и радоваться свободе. Преступник вернул им украденные деньги, а те отпустили его - жизнь продолжается, просто после этого у них не было ни малейшего желания выслуживаться перед начальством. Они уже построили логичную картину обстоятельств - просто велись его поиски и найти не удалось, как обычно.
  Гаяне не стала звонить никому. Она с Закиром и Жданом, обменявшись телефонами посмешили по домам принимать душ. Вдыхая по пути этот свежий ветер свободы, без которого люди словно в душной клетке в любых ситуациях...
  Зигмунда ввиду недавнего инцидента положили одного в дальнем участке медицинской части исправительного учреждения и проведывали его состояние каждые пол часа, так как боялись, что он умрёт следующим. Полиция на самом деле испугалась - четверо людей в одно и тоже время просто перестали дышать, без наличия каких-либо физиологических нарушений в организме, по крайней мере такое заключение дал патологоанатом. Чтобы никто не тревожил в промежутках между проверками его покой по пустякам его оградили изоляционными металлическими перегородками из обычного промышленного металла. Он для активизации соматических участков мозга так же посещал в сопровождении охраны медицинское учреждение для ультразвуковой терапии, так как даже начальство учреждения подозревало, что его жизнь играет какую-то роль, учитывая последний инцидент, что-то может выяснится, если его защитят, не говоря уже о том, что это обязательная норма здравоохранения. Невзирая на то, что он преступник, хотя в обычных условиях и обстоятельствах и пальцем бы не пошевелили его лечить - кому нужен тюремщик.
  Зигмунда часто пытались убить, когда он спал - он постоянно видел во сне лица этих убийц и звук поддерживающих их аппаратов жизнеобеспечения. Иногда он понимал, что люди сами умирают при похожих звуках, а иногда он ощущал наслаждение его страданиями от них и жажду его извести до смерти. Каждый раз в таких снах, мучимый напряжениями и дикой болью в сосудах и нервах он боролся за жизнь, просто поддерживая свою волю к жизни и выживанию, просто вспоминая ради кого он, возможно умрёт он продолжал бороться, чтобы последний раз увидеть их живыми. Ему было в принципе уже все равно, что случится с ним, но это желание жить ради своих детей его не отпускало и он продолжал это мучительное выживание, точно так же, как все на Земле, сквозь все преграды до последней капли его крови.
  Он очнулся после тяжкой борьбы за жизнь в кошмарной агонии вынужденного сна - как раз пришла медсестра по расписанию, чтобы проверить его состояние. Она посмотрела на него, на его руки и лицо - немного на щеке и на обеих руках были гангрены, похожие на ожоги. Женщина остолбенела и задала вопрос:
  - Вы сами с собой это сделали?
  Зигмунд холодно ответил:
  - Я же придурошный, как вы думаете? Мне же мало страданий, мне ещё себя калечить не хватало...
  Женщина молча отправилась за спиртом и бинтами, чтобы обработать гангрены Зигмунда, но он не ведал, какое эти гангрены счастье, так как не понимал, как они вообще появились, тем не менее это был гарант его выживания как победы над этими обстоятельствами, потому что такие проявления означают любовь природы к человеку и его защиту от технологической попытки убийства. Зигмунд это знал - его пытаются бить, но не мог понять, как и чем, ведь ни в волшебство, ни в Бога он не верил. Он верил лишь в своих детей и тех, кто его ждёт там на воле и только ради этой встречи он все это терпел. За все эти годы своей криминальной истории он и не подумать не мог, что окажется в этих обстоятельствах, в этой морально-физической агонии без какого-либо понимания, как ему выживать так. У него была причина, но не было способа и в этом состояло направление его текущего размышления, в поиске ответа на этот элементарный вопрос: "Как остаться в живых и как не сгинуть?" И все люди на самом деле постоянно об этом думают, потому что этот вопрос далеко не последний по значимости в реальных современных условиях нашей жизни, далеко не последний. Перегородка вновь скрипнула - медсестра зашла и начала обработку его гангрен. Ему стало морально и физически полегче даже просто от присутствия медицинского персонала, так как надежда на выздоровление возвращалась к нему, и он на время покидал эту агонию. И хоть люди на всей планете продолжали жить и умирать в основном, как паштет в процессе переработки, что-то больное и доброе сквозь пустоту, как гигантский щенок или пушистый белый дракон их оберегало и старалось сохранить их жизни на самом деле, а не в электронной проекции машины смерти...
  В прошлом все это проистекало из смертей, Смертей, смертей. Что после них? Мясорубка. Люди, на все это глядя, так или иначе исчезали как вид, исчезали и через этот страх вновь появлялись в их детях, но должно быть гораздо многогранней. Если бы не эти каннибалы так много людей не исчезало бы, так как происходил бы обмен существованием и развитие было бы интереснее, люди бы были не такими удручёнными в иллюзии печали и опустошения, проявляемого их простым безразличием в животном, глубоком ужасе от бессознательного страха перед тем, что они не могут воспринимать открыто, пока не погибли. Все они живя не понимали, почему ругаются, жаждут убить и боятся друг друга. а все так просто - в таких обстоятельствах их спокойное поведение и взаимное терпение друг друга уже являлось подвигом, потому что психически над всеми с раззонированным мозгом издевались эти каннибалы и они просто наблюдали это в себе, не в силах это осознать или воспринять никак, кроме интуитивного или эмоционального восприятия. Но раны в душах оставались неизменной памятью, а с ними страдало все, что окружало и составляло их существование, теряя своё терпение. Цена любых последствий, действий и причинности всегда связана с реальным миром и его существованием, потому что он это осуществляет в себе, а потому он определяет цену тому ущербу, что наносят ради личного превосходства технологически высшие цивилизации и их истребление сугубо цена за эту наркоманию мясом души себеподобных. Земляне не знали, что "Боги" вымирают из-за уничтожения своими руками своей возможности размножения и истребления женщин в их обществе. Они использовали остатки женского существа, просто для производства яйцеклеток, потому что не смогли найти аналог, не давая им распространиться. Если рождалось слишком много девочек в их обществе было принято делать аборт, потому что девочка у них считалась дефектом расы человечества, которую они заменили клонированием и держали их образцами безотходного производства, не давая даже развивать мышление, чем пресекли и собственное интеллектуальное и физическо-генетическое развитие, потому что женский ген основа мужского, без него мужчина не может развиваться (женщина потому и не стремится доминировать над мужчиной, она в этом не нуждается, он самостоятельная часть её существования), а для разнообразия получаемых клонов, когда требовалось пополнить популяцию они выкачивали заживо кого-нибудь из инкубационных точек галактики, например с Земли, и использовали как тоже самое мясо для пропитки себя энергетически, испивая кровь клонированной плоти землянина для усвоения и привязки поглощённого, однако даже с этим вопреки тому, как у них считалось ничего не усваивалось - природа все равно давала отторжение из-за памяти в себе мучений человека и его души, потому их вымирание продолжалось. Объёмы всех убитых и изничиженных человеческих душ землян их физические тела не достигали в реальности, лишь их датчики и матрицы показывали, что это так и они тоже не могли воспринимать существование материй, тоньше атомарных, потому что никогда психически не получали ущерба, необходимого для формирования такого восприятия в образной интерпретации. До сих пор на Земле многие анализировали причины массовых безумий, анализировали способы преодоления и укрощения этого феномена собственной агрессии, искренне рассчитывая на то, что они сами виноваты, но увы - это не так. Ложь, что на Земле ввиду этого никто ни в чём не виноват. Все земляне в состоянии беспомощности перед этим монстром и пожираемые им просто служат помойкой моральных проступков и слива причинности гнева природы, как мясо для подкормки при жизни и полном поглощении посмертно и в этом есть их вина. Все мы были наказаны все это время реальным миром за то, что защищали это подобие человеческого существования своими жизнями и за них умирали, не понимая, как ценны для создавшей нас природы и как ей больно, когда мы с собой это делаем. По крайней мере, мы считали эти тёмные и мёртвые подобия человека на этих "Небесах" "Богом" и не видели его проявление в реальности, которое так к нам близко и просто...
  
  Глава 7
  Прошло 4 дня, полдень. Ярко светило солнце в этот день, было тепло и все располагало приятным для жизни климатом. Однако Викторина Диковна не могла смириться со смертью своей дочери - не отсутствие свободы у этого общества, ни постоянные моральные мучения людей, ни ложь, убивающая человека, кажущаяся отовсюду в этой бесконечной пустоте не могла её удручить сильнее мысли о смерти дочери в немой агонии. Она периодически думая о ней понимала в каких чувствах её дочь встретила свою кончину, в каких чувствах её оставила жизнь и впадала в тяжкие и глубокое, тёмно-синее бесконечное и полное агонии гниения и смрада отчаяние, но это не был тот природный смрад - это был смрад уничтоженных человеческих эмоций существования людей, изничиженных этой мясорубкой, но сохранивших свой разум при этом, отделённый от существования и он искренне соболезновал женщине этим отчаянием спасая её существование и за одно уменьшаясь в своих размерах и отвратности состава. Так порой печалясь мы, не замечая, лечим в окружающей среде то, что страдает гораздо сильнее нас в бесконечном ужасе агонии, но то, что черно в космосе и кажется источником всего озлобленного и ужасного на самом деле прозрачно и чисто, гораздо добрее всех нас, просто мы не видим это прозрачное и доброе вокруг, даже в вере, считая это таким обычным, но ведь если мы удивимся или восхитимся этим, разве нас убьют за это?
  При этом Викторину искренне раздражали эти посещающие её мысли совершенно без причины: "Заведи нового ребёнка". Это в ней пробуждало рьяное кошмарное чудище, так как первого любого ребёнка в агонии разодрали и она, ещё ощущая её страдания такие мысли получает откуда-то извне. Не было предела в злобе женщины, она не отрицала, что начать новую жизнь можно, но лишь тогда, когда для этого есть условия, а не когда у детей нет будущего даже в вопросе выживания. Конечно отчасти это кто-то мог посчитать и глупым - отказываться от стремления к мечте, но даже этот кто-то неизбежно бы начал с этим борьбу или посчитав это своей мечтой, или потому что ему так же для жизни нужны более благоприятные условия - в этом заключалась неизбежность борьбы, и Викторина осознавала это. Она решила не держать в голове бесполезные мысли о мнимом будущем по программной проекции мысли системы и сконцентрировала своё внимание на текущих планах. Она все же решила покинуть город, она не смогла отказаться от этой затеи сквозь все посещавшие её сомнения и одевшись, отправилась в аэропорт.
  Викторина внешне была не так дурна сегодня, кудрявые длинные тёмно-русые волосы женщины развивались по ветру, глаза жадно впитывали солнечный свет и её отчаяние неизбежно сменило это светлое стремление жить дальше вопреки всему, что её убивает. Она и не смогла бы сдаться даже посмертно в самом страшном тупике, когда с её дочерью так поступили и продолжала путь на остановку, чтобы добраться до аэропорта вспоминая эти четыре спокойных дня, когда её жизнь скрашивала только её работа - Викторина работала на промышленном лабораторном анализе ракетостроительного производства и проверяя на прочность все работы она отвлекалась от этого и приходила в себя из глубин отчаяния. Смерть веры бесспорно ударила её в самое сердце, да так ударило, что даже гнев самого Бога не пересилил бы эту боль матери, чью дочь так жестоко извели. Почему? Потому что только матери не наплевать на свою кровиночку и это всегда законно действует, даже если мать убивает ребёнка своими руками она это делает, чтобы спасти его от ужаса, будучи в плену заблуждений. Проще говоря, женщина убьёт ребёнка только если сама уже мертва как человек, но даже она может возродиться. Просто человека извели и вызвали страх такой же участи у ребёнка, так что плохого сделал человек, если брать это в учёт? Ничего. Но Викторина не смогла бы убить дочь, она не смогла бы, потому что знала, что это её не спасёт, однако и осуждать таких убийц она уже не то что не хотела, а просто не могла и не имела права. Это просто нелогично осуждать природные инстинкты убиваемого психически и эмоционально в существовании живого человека, потому что это осуждение лишь будет пресекать человеку возрождение и возможность восстановиться, понять правду в реальности и сделать что-то с причиной собственного поступка. Всё наше отрицательное отношение к людям, совершившим преступление проистекает из этой причинности - стремление кого-то вовне избежать получение своего наказания от тех, кто ими уничтожен. Ведь окончательно ничто никогда ничем не уничтожить - это просто изменение существующего с непониманием результата. Всегда из ошмётков с этой жизнью и окружающим можно снова собрать существование, хоть и сквозь дикую агонию страданий. Так ты хотя бы не сдашься и продолжить борьбу за выживание, чем сделаешь и тому, для чего ты не безразличен великий подарок, что ты не сдался и не совершил суицид, что ты готов выживать до последнего, если человек в жизни это понял, то он вообще жил не зря.
  На дороги ветром развеивало синие рекламные плакаты с белыми буквами брендов автомобилей, автобум прибыл к остановке и Викторина отправилась за билетом, оставив мысли в стороне. Но не оставив то, что в них для себя почерпнула и с этой поддержкой женщина спешила продолжить разбираться, как остановить эти убийства на своей планете, в своём обществе сквозь эти серые будние дни.
  Гуляя меж высоток из розового кирпича на чужой улице Виолетта глядела на множество бородатых русских прохожих - и брюнеты и седые все, как на подбор с жестокими мёртвыми глазами, не верившие вообще во что-либо светлое ни в будущем, ни сейчас. Да и чего тут бояться? Все считают и ждут, когда политики продадут страну для пополнения собственных карманов, следуя пути "судьбы" ради мнимого спасения собственных анальных отверстий, чем только подпитают иронию рока этого мира, а люди, как они и планировали, станут бороться с голодной смертью, вновь и вновь продолжая мостить дорожку путей выживания. На самом деле такое бывало ранее в России - люди со всеми отключенными коммунальными услугами умирали в собственных квартирах не совершая суицид принципиально. Просто в естестве и одиночестве, всеми брошенные. Что новости и СМИ? Да кто об этом расскажет! Кто виноват? Государство или те, кто исполняют контроль непосредственно и лишь им отчитываются в недовольстве своей работой? Естественно, вина на обществе в целом, потому что человеку никто куска хлеба не дал? Потому что бездумная стая все - всем наплевать, и поспорить никто не сможет, если только сам не был под угрозой подобной смерти в круге своих соотечественников, а такое есть и этот кошмар проистекает прямо оттуда же, откуда все эти беспричинные смерти - это можно смело считать законспирированным убийством человека, что Виолетту это ни капли не удивляло, учитывая недавние события. Она шла на встречу с Евгением и Егором для того, чтобы составить дальнейший план действий в отношении этой проблемы, а также просто пообщаться и обсудить эти сокровенные и обыденные четыре дня. Виолетта вполне, ощущая на себе жажду собственного исчезновения и истребления себя, просто потому что она женщина, при этом ощущая, как грудную девочку прокрутили через автомясорубку физически и боль, и боль ребёнка от наивной обиды, непонимания за что... Она словно Богиня смерти искренне от глубины сердца представляла смерти всех, кто в этих событиях виноват и искренне этому сопутствовала. Естественно, Виолетта не была Богиней - она человек, который познал это соболезнование, самая человечная женщина в этом мире, которая не смогла смириться с этим. Вот кто такая Виолетта.
  Пересилив боль, она дошла до нужного здания и принялась ждать друзей. Рядом со зданием то садилась и бегала, то падала, тоже в немой агонии белая, пушистая большая собака. В этот момент молодой девушке в бетонном здании пытались психически внушить, что она "Ебаная сука", так как её генетический код подходил для питания организма кого-то из аристократов, но собака инстинктивно защитила человека и страдала от этих установок. Голова Виолетты жутко болела, но она продолжала ждать. Она подошла к страдающей собачке и сказала ей:
  - Бе-е-дненькая, ма-аленькая! Я бы изничижила этих убогих мразей и назвала бы их убогими, но прости маленькая, давай мы с тобой убогие, а они все сверхсильны. Знаешь, что означает в истине убогий? Носящий в своей крови Бога и преодолевший великие трудности, так что давай ты убогая и я убогая, а они все круты и одарены. Мы выживем. - сказала заискивающе Виолетта с глубоким презрением к причинности страданий собачонки и попробовала ей посвистеть и спеть что-нибудь, чтобы перебить тонкие звуки, но губы от сдерживаемой злости дрожали, и она не смогла ни спеть, ни посвистеть. А у кого получится? А что, если она хочет есть? Точно, нужно купить корма и, хотя бы покормить и воды налить. Может легче станет.
  Виолетту бы не удивило, если бы собаку стали эти ублюдки подначивать покормиться ею непосредственно, однако так или иначе собака не послушалась, зайдя в магазин Виолетта быстро купила собачьи яства покачественней и ощутив некую усталость от прошедшего эмоционального шока, воспринятого ею, как лёгкая встряска, так как она к этому за все это время измывательства была просто адаптирована, она вернулась назад к собаке, так и ожидая прибытия Евгения и Егора.
  Виолетта нагнулась, совсем немного ощутив это унижение своего существа со стороны неведомых ей людей, которые от неё так далеки и подала собачонке еду, вполне отдавая себе отчёт в том, что жизнь зверька в опасности. Собака вяло пискнула от счастья сквозь свои страдания, поднялась. Пошатываясь и жадно глотая носиком воздух принялась за еду. Виолетта, почувствовав какой-то дискомфорт в самом воздухе и пустоте пространства отошла от собаки немного подальше, как бы при радости собаки кушанью она не слегла рядышком в качестве закуски для ворон. Только она отошла на несколько шагов, как собака снова побежала к ней, бросив еду и словно ища её поддержки, но та не рассчитала свои силы и упала после второго собственного шага на землю, повалившись на бок. "Что вот с ней делать? Нужно к ветеринару отнести, - подумала Виолетта, - хотя это все равно, что лошадь отвести на мясобойню - того и гляди. Убьют быстрее, чем если бы вообще не лечили!" Виолетта вновь подошла к подъезду, теряя терпение. А собака никак не могла подняться на четыре лапы: только на две встанет, на задние что-то мешало вскочить, с хриплым лаем она, переворачиваясь с бочка на бочок, пыталась снова и снова сделать это, все дальше отдаляя от Виолетты своё положение. Наконец она устала и, чтобы минимизировать собственную боль, начала тяжело дышать и носиком касаться твёрдой земли, продолжая укатываться все дальше и дальше, сумев в итоге хотя бы сесть, она высунула язык и приоткрыла свои большие добрые глазки.
  Времени прошло уже много, а Егор с Евгением все не пришли. "Решили улизнуть? Метко они решили, если это так, но время боюсь неподходящее для такого решения." - подумала Виолетта, продолжая ждать. Она по жизни привыкла не терять ни минуты и всегда тратила своё время с тщательным усердием, стараясь сделать в жизни как можно больше - она осознавала, как мало времени у человека. Она решила обойти вокруг дома и размять ноги маленькими, но частыми шагами. Махая руками в ритм шагов, словно маршируя, она парила, пока не начала немного задыхаться от такого ритма ходьбы, а тонкий собачий лай и писк затих в отдалении. Выйдя из жилой зоны, она подошла к дереву и остановилась возле него, прислонившись к нему, словно ощущая его стабильную твердость, оторвала от него веточку и стала ей обмахиваться.
  - А собачка-то какая лёгкая в восприятии и чудесная в доброте! Все-таки не все собаки такие. - сказала задумчиво Виолетта. - Если б только над ней не измывались, и она так не страдала, я могла бы её даже подрессировать, если б... если б только у меня была возможность этим мразей остановить! Да, кстати, чуть не забыла, мне бы все-таки дождаться этих безответственных раздолбаев! Дайте-ка вспомнить, как это там с долготерпением практикуется или чем ещё мне скрасить это ожидание? Если не ошибаюсь, можно сходить в кафе, что-нибудь там съесть или выпить. Только вот что?
  И только она начала размышлять о том, что именно съесть, в какое заведение пойти, как Евгений с Егором показались-таки на горизонте вместе с Габриэллой. Вместе они все равно неизбежно решили побеседовать в кафе, а потому вопрос, над которым корпела ранее Виолетта оказался очень актуален. И вправду - что? Что заказать? Куда пойти? Егор выбрал сам ближайшее и недорогое, но Виолетта начала спорить, и друзья решили поискать по её инициативе. Виолетта поглядела кругом на розовые кирпичные здания и заведения с вывесками и не нашла ничего подходящего. Неподалёку рядышком с магазином детских игрушек она таки нашла что-то более или менее подходящее - красивая дверь с вывеской, брошюра о меню почти с неё ростом. Она с остальными заглянула туда и осмотрелась - вверх, вниз, влево, вправо и прямо перед собой. Собравшиеся уселись за понравившийся им столик и Виолетте пришло в голову, что если уж на то пошло, почему не спровоцировать их на активные попытки убийства и посмотреть, что в результате будет? Ведь если живой человек - это корень, то его душа, как семечко - без этого у жизни конкретного человека смысла не было, потому что ребёнок отдельный человек, а не скот на мясофабрике. Вывод? Если будут массовые смерти на земле, непременно это лучше, чем мясорубка психически заживо, но будет ли это безущербным для этих каннибалов? Может они не случайно ждут естественную смерть или доводят до суицида? Именно это ей и стало интересно, она жаждала узнать результат.
   С точки зрения каннибалов энергетические ресурсы живого ограничены и единственный способ подпитаться и избежать естественной генетической смерти - это убить себе подобного, при этом они оскотинили себеподобных и создали инкубационные планеты и оттуда всех выкачивают заживо по сей день. Именно к такому выводу пришли Виолетта, Евгений и Егор, ощутив то самое глубокое отчаяние и беспомощное безразличие из-за того, что не могут их физически настигнуть, а психически не видят результат собственной самообороны, но тем не менее план разработан и озвучен Виолеттой, все согласны - можно приступать к исполнению. Естественно никто не желал ни лишних жертв, не смертей ни на Земле, нигде вообще, потому что отнять жизнь легко, а попробуй возроди того, кого убил - никогда не сможешь сам, никогда. Получатся лишь похожие, но не те люди или что-то живое, разве что спустя как минимум 100-150 лет после смерти во воле нечеловеческой и не живой в однозначности. Да и какова вероятность, что кто-то всем существом преодолеет эгоизм для получения возможности инициировать возрождение чьего-то существования и жизни в реальности? Это очень редко, человек как минимум должен глубоко отчаяться, чтобы это осуществить - не иначе. Основа деяния добра всегда отчаяние, которое и порождает жажду исправить обстоятельства. Именно это и служило основанием выбора именно такого направления плана - оборона и наблюдение, а убийство только в крайнем случае. Егор, Евгений и Виолетта понимали, что инициаторы прикрываются невиноватыми людьми, а своих планетах, потому что они о них знают, а потому стали избегать ультразвуковой и электромагнитной терапии - умирают психически те, кто ни в чём невиноват, но инициаторы хоть и слабее, получают тоже ущерб - этот ущерб от нескончаемых уничтожений в мясорубке не сдержать чужими жертвами соотечественников, так или иначе они умирали.
  Евгений тоже не бросал размышлять об этом и начинал уже даже понимать некоторые плюсы этих воздействий и атак - это возможность обмены опытом и знаниями без реального контакта, чисто мысленно. Притом плотность мысли, учитывая попытку убийства очень страшно опасная, а значит так и нужно думать в их отношении и не важно видим результат или не видим, потому что они это все инициируют. Он объяснил это по пути из кафе к Габриэлле остальным тоже.
  На встречу шла группа подростков, все они весело смеялись и улыбались, сквозь кошмар бездумных инопланетных марионеток с голубыми мёртвыми глазами, убивавших их существование. Виолетта взглянула на них, ощутив при этом что-то явно мрачное и безумно кошмарное, словно перемолотое трупное мясо в морской воде понюхать - до такой степени это её ошарашило, но цель этих голубоглазых трупов была не в этом, они уже подготовили все что планировали - раз, молодые люди и Виолетта с остальными услышали протяжный струнный тонкий звук, два - молодые люди увидели в своих глазах черноту и что-то жуткое вовне, три - у всех остановилось сердце, и они упали в соматическом параличе, лишь у одного их них сердце ещё билось. Виолетта с глазами взбесившейся пантеры дала указание парням вызывать скорую, а сама бросилась приводить умирающего в какие-то остатки чувств. Что это было и как? Группа была не более четырёх человек, а именно четверо - три парня и девушка, потому Виолетту и остальных не убило, но явно планировалось убийство именно их, потому четвёртый парень выжил. Его сердце билось, отстаивая жизнь - череда смертей во имя небесной власти наступила...
  При смене власти за все время развития нашей земной цивилизации со сменой каждого правителя медленно, но верно меняются нравы общества, и к сожалению, не всегда в лучшем развивающемся направлении, а наоборот, оскотинивание морально развивается неустанно, так как эта пустая игра в "захвати трон" людям по сей день не надоела. Конечно это нормально в спокойных обстоятельствах, но, когда ты мясо на убой, словно скотина, наряду со всем обществом, это совершенно неуместно и новости Владану и Гаяне в этот день далеко не радовали ни от Егора, который позвонил и рассказал об инциденте с прохожими, ни из текущих новостей - американский президент умер от рака, а значит будут выборы и скорее всего, они начнут новую волну холодной волны, ведь они не знали, что могла быть горячая плавилка вместо холодной войны. Тем не менее, новость о смерти девушки и двух парней их взволновала гораздо больше. Егор поставил их в курс дальнейшего плана действий, и они так же заняли выжидательную позицию, хотя похимичить с медицинскими устройствами их все же сильно привлекало. Телефоны они держали на готове, чтобы если вдруг позвонят товарищи ответить вовремя. Владана при этом терпела ужаснейшее омерзение, понимая, что ублюдки явно жаждут довести её до суицида, воздействуя через тонкие пространственные слои и материи на её нейронные участки и восприятия и немного даже соматические, но она решила глубже поразмышлять в этом направлении дальше и собрать все домыслы воедино - "Как?". Этого короткого вопроса избегает каждый кудесник, манипулятор и производственник, закроивший своё технологическое совершенство и этим любого можно моментально вывести на чистую воду: "Как?". А просто - программой. Что такое программа? Информация, заложенная человеку в подкорку в семимесячном возрасте, если позже - работает в разы хуже и человек уже способен её преодолевать сам, на естественном инстинкте и в добавок чем сильнее в течение жизни потом потрясение, тем сильнее возможности преодоления, но обычно исход преодоления самостоятельно роковой, потому в конце всегда установка на соматическую смерть, что в обществе считается "Судьбой". Владана не была уверена, что это безопасно, но все равно сражалась с этой информацией, которая периодами заставляла её страдать от невыносимых моральных мучений и угнетения. Священники и монахи эти состояния называют "душу едят демоны", но это не демоны, это закладывают на момент нашей смерти сценарий мясобойни. Только момент - мозг после смерти не вечен, а значит не вечна и эта информация - она меняется в реальном естестве и это неизбежно, именно это понимание было для Владаны мотивом преодолеть эти страдания и не реагировать сильно на это.
  Гаяне в свою очередь попивала кофе на кухне и размышляла о тех самых событиях, когда они из открытого магазина чуть больше недели не могли выбраться приличной группой. Если бы она там была одна. Она несомненно бы убедилась в том, что окончательно свихнулась, но ведь там ещё шесть мужчин помимо неё находилось и никто не мог выйти - странно и опасно это все. К тому же Ждан все эти дни с волосами как у Пушкина, темно-русыми, почти чёрными и глазами прямо как у Жени постоянно истерил в своей клаустрофобии и панике, словно ожидая, что от этого что-то изменится или кого-то, или что-то этим изматывая, по крайней мере складывалось такое впечатление. Обстановка и воспоминания об этом её не отпускали, словно она в каком-то капкане не может найти облегчение.
  Владана прошла мимо кухни и увидела задумчивость Гаяне: "Что же её так встревожило?" И вправду, а что тревожится? Она же выбралась! Так или иначе Владана уже не могла находиться в духоте квартирного помещения и выбралась на балкон - наступал вечер, темнело, она с высоты поглядела кругом на верхушки растущих деревьев между кирпичными произведениями творческой усердной работы русских строителей, а где-то от балды, естественно, строили кавказцы - ничего не вдохновило, ничего не тронуло и не подняло настроя, как будто между ней и реальной жизнью стоит какое-то далеко не стеклянное стекло. Ничто сквозь это стекло ей казалось неподходящим, но словно что-то иронично над ней подшучивало с любопытством и искренней добротой, как кошкам интересно бывает. Она даже вниз на балконе посмотрела - нету кошек. Откуда ощущение?
  Она поднялась на цыпочки. Что-то над собой почувствовав, заглянула над собой наверх - и встретилась вот такими вот большими удивлёнными глазами с чьими-то огромными с обе оконные рамы балкона глазами, испытывая чёткое ощущение что на неё смотрит с большим и добрым интересом, но это длилось не долго - не более минуты. Естественно из пустоты лишь большие глаза, как два нолика отливали солнечно-золотистым светом, но при этом совсем не слепили. Владана села на пол балкона, скрестив на груди руки, и с немного помрачённым умом стала судорожно разбираться, что она курила накануне уже не обращая никакого внимания на то, то творится вокруг.
  Можно понять - что угодно по закону жанра можно увидеть, но такое никто не ожидал, или, другими словами - вместо кошмара, ужаса страшного монстра увидеть что-то доброе и непонятное тоже немного может напугать, когда вокруг один лишь ужас доминирования зверского мясничества себеподобных...
  Зигмунд судорожно анализировал события в тюремной камере. Двигался он все ещё через огромные усилия. Но тем не менее более или менее он сумел этого добиться, словно что-то переломил, то-то неведомое пересилил и сорвал какую-то мешавшую жить иллюзию. Обстоятельства говорили о том. Что смерти в тюрьме далеко ненормальны, невзирая даже на тяжёлые условия и моральный климат. Не может человек умереть из-за этого, тогда все же: "Что это такое?" Тяжесть не состояния что-либо с этим поделать тяготила человека, а голова при этом еле соображала, но сквозь это отчаяние он терпел и мечтал. Мечтал лишь вновь встретиться и обнять детей, ради которых снова начал немножко ходить. Как он судил о сложившихся обстоятельствах? Да просто как экономисты судят о политиках, предлагая законопроекты - позитивно, жаждая повлиять на обстоятельства, хоть и следовало придерживаться позиции нормативности суждения, но он не мог - такой уж у него характер. Он решил сбежать бы, но нет - слишком мало сил. Тем не менее в камере он так и оставался один, так и тосковал.
  Зигнмунд был бы рад возможности распределить собственные страдания, которые явно перевешивали в этот момент времени даже его собственные физические объёмы - слишком много мучений для одного человека. Почему же общество так боится его понять и эмоционально принять собственные страдания, переживаемые из сочувствия к ним другим человеком? Неужели людям ненужно осознание препятствий? А, если даже нужно, что мешает им понимать это и отпугивает? А все просто - Зигмунд ещё прошлым днём в медицинском отделении местной тюрьмы в бездвижном состоянии понял это, как никто другой - все дело в том, что нужны их смерти в этом неведении. Ведь убить человека в неведении угрозы проще, но тот, кто умер в неведении все равно победил. Почему? Он не может принести выгоду своему убийце - ни эмоциональную, ни моральную, никакую вообще, так как от собственной смерти не испытал агонию страха потери жизни и страданий. Мужчине этот вопрос стал интересен, и он задумался: "А в ситуации безысходной кончины от руки убийц, что можно предпринять?" И тут же пришло решение - убийцы неизбежно начнут драться за собственную выгоду, решая, кто свою заслуженную агонию использует в убийстве человека и получит ту самую выгоду, как минимум, эмоционально. Тогда как выжить? Да позволить им драться до последнего убийцы и наблюдать за процессом, потому что у них не получится найти компромисс друг с другом и, когда останется один, ты уже ему будешь не нужен, потому что он убил всех остальных. Просто исследовать собственной заболевание всесторонне, так и становится ясно - фарс это или нет, а окружающая среда всегда обеспечит относительную конкретику объяснений. Иначе не бывает. Проблема так же в том, что люди считают многое просто бредом, но бред - это просто ошибка, которая нуждается в доработке, развитии и раскрытии, что можно осуществить простым исправлением мысленно в любом типе мышления, действиями, осознанием (тип мышления). Исправленная ошибка всегда даёт хороший оттенок и придаёт нашему существованию это прекрасное разнообразие, недостижимое в обычных обстоятельствах отсутствия ошибки. И эта страшенная идея посетила в этот момент одинокого Зигмунда в его тюремном заточении: "Каждая ошибка - это великая ценность, в ошибке всегда основа новизны".
  То есть без ошибки нет развития и нет продолжения, которое условно может быть и новым началом новой истории, ситуации или даже целой эпопеи. Главное допустить ошибку, чтобы было с чего начать. Ошибка породит что-нибудь абсурдное и этот абсурд, развившись, станет от неприятных обстоятельств до ужаса великим событием, которое, будучи побеждённым несогласным с этим человеком становится сказкой реальной жизни и дарует уже желание жить всем остальным.
  В этой серой тюремной камере, в одиночестве, вспоминая при этом мёртвых товарищей, Зигмунд был спокоен - этот кошмар, который он увидел вокруг себя в этой каменной тюрьме обязательно рано или поздно тоже станет сказкой, и он обязательно расскажет её своим детям, оставшись в живых. Он сквозь тюремные решётки вновь смотрел, как кто-то умер от сепсиса в собственной камере и, как обычно, на носилках волокли почерневшее от инфекции мёртвое тело. Зигмунд не знал сколько за стенами тюрьмы сегодня погибло людей по воле рокового случая - неведомая и незаметная всеми череда трагических смертей в неведении спасла людей от этой мясорубки хотя бы их существованием, но не могла спасти в их восприятии полную ретроспективу опыта, однако это лишь в их восприятии...
  А пустота и иллюзия по имени тупость охватывала серой тенью все общество, не давая людям не продохнуть, ни продолжать даже просто жизнь...
  
  Глава 8
  
  Началось то, чего все обыватели боялись - кровавая охота, противостояние и мясорубка теперь стояла перед людьми открыто. Люди умирали от СПИДа, рака и сифилиса, а соблюдавшие половую культуру и имевшие сильный организм, волю умирали от сердца или сходили с ума, будучи психически перемолотыми в ошмётки энергетического мяса от которого могло даже вырвать не по брезгливости, а просто из сочувствия от ужаса. Пощады не было, сочувствие оставило всех - лишь жажда смерти каннибалов, лишь жажда противостояния и кровавой расправы - шёл бесноватый незримый снег из настоящих ошмётков психических процессов всех каннибалов, бывших человеческим подобием, но они не знали покамест этого, потому что это ещё не проявилось в их физических телах, даже больше - они не замечали, природа мастер анестезии в этих ситуациях, чтобы не было больно уничтожать в себе вредоносное.
  Низменный гнев, презрение гнобили уличных собак - и кобелей и сучек, а распутные женщины как всегда просто ощущали муки своей совести, которую безжалостно отвергали во имя единственно открытого пути собственного выживания в тяготах, никому неведомых, но столь мучительных для существования.
  Голубое небо и солнце освещали путь прохожим в белых шляпах и чёрных костюмах, проходивших мимо шлюх невиданной красоты с осквернёнными душами и сквозь эту толпу мимо них, мешая проходить навстречу мужчинам в шлемах шла Викторина Диковна и Виолетта, шли навстречу смерти, но не знали своей, чужой или же она их настигнет далеко не в одиночку и не поодиночке. Тем не менее обе женщины знали наверняка, этот бесноватый невидимый снег явно нуждается в обосновании, и у них для этого есть все возможности обеспечить природе должные условия. Они решили устроить этим подобиям человеческого приключения, когда утром вместе, будучи порознь, почувствовали скуку от их существования. Это убило в них добро по отношению к ним в принципе и природный гнев взял верх окончательно. Они обнаружили некую связь в частотах телефонной связи и этими убийствами и решили: "А что бояться? Не получится, так нет, но попробовать стоит! Попробовать стоит даже если они никогда не увидят или не узнают результата. Они смогут предположить, понять, угадать, осознать и как угодно познать результат в реальности естественными путями, а если нет, они просто мечтой создадут его так или иначе, не говоря уж о том, что сами тоже смогут сделать так, чтобы это было без тех же ошибок, с пользой для себя и остальных даже сквозь иронию радости светлого смеха нашей жизни и существования, а успешное убийство, произойдя там просто будет предотвращено здесь, особенно если для него нет реальных обстоятельств или будет совершено там, где это особенно необходимо для пользы и развития тоже, так как присутствует сильный уровень ущерба окружающему.
  План устроить им приключения придумала именно Викторина, периодически проливавшая нескупые слёзы, вспоминая покойную Веру, умершую в полном крахе собственного существования, что с точки зрения не переживавших подобный крах - исчезновение человека из-за его разочарования в собственном существовании и потерей даже смысла этого в собственном понимании, а Виолетта, естественно, подхватила план. Они направлялись к Владане, у которой дома было все оборудование, захватив мобильные телефоны, на всех, естественно был Wi-Fi. Просто ради проверки, могут ли сигналы этой частоты пересекать космическое пространство хотя бы в форме мысли при пересечении оных ультразвуковыми и электромагнитными сигналами и что произойдёт с принявшим эти сигналы. Ещё была идейка у женщин попробовать в собственной нервной системе таким образом сбить программы "того света" и "божьего суда", внушённые им в младенческом возрасте, так как там однозначно ожидать справедливости бессмысленно и цель - просто разорвать на мясо человеческую душу, получив от этого удовольствие и самоутверждение и даже реакция души ненастоящая - все это тонко-алхимическое отравление нервной системы, в реальности душа просто меняет свою форму и эмоционально утверждается в существовании отчаянием, что происходит неизбежно и незримо физически, но в реальности.
  Викторина Диковна порой не понимала 25-летнюю Виолетту, но её воодушевлял её настрой и готовность сражаться как угодно и до последнего вздоха и капли крови, не жалея себя - ведь когда человек беспомощен, нужно преодолеть это самоубийством, а как иначе получить этот святой шанс на выживание? Беспомощность - это в природе уже смерть, так чего бояться? Надо хотя бы попытаться убить источник этой беспомощности или оказать ему противостояние. Если это природа, она только обрадуется - в ней усилилось разнообразие, в ней живое стало живее - вот отражение её чувств, а если чувства иные - это психическое отражение человеческих эмоций через жажду уничтожить и сожрать себе подобного. Даже при поглощении человека, природа это делает, чтобы запомнить его существование и создать по памяти снова ещё лучше или такого же в будущих поколениях популяции (двойники Христоса тому свидетельство, их все видели), а в идеале, как минимум, она запоминать должна всех и все живое, но может с инкубационными людьми, потому что они уничтожаются раскодированием в гравитационном закрытии и природа запоминает этот процесс уничтожения в результате, а человека не видит обычно и не ощущает его боли, для чего закрытие и нужно. Однако если бы уничтожили человека, предок которого так умирал открытым, то это спровоцировало бы пересечение природой закрытия и стало бы смертью каннибалов, а то и просто об этом знающего, что пересечение закрытия есть и лишь часть информации о в существовании теряется результате, а не всё, так как живые существа не воспринимают эти процессы и информацию в том виде, в каком сама природа. А значит суицид нужен не случайно - каннибалы боялись возникновения у людей этого понимания, так как это их полностью разоружало и вынуждало нападать открыто корабельным вторжением, но смысл им тратить ресурсы на инкубаторы? Позориться? У них ведь считалось великим позором даже упоминать об инкубационном мясе, хоть они и все об этом находятся в курсе, так как это означало доминанту земного человека над ними, хотя по факту просто являлось проявлением государственного блока на сочувствие и соболезнование себеподобным, так как правительство служило интересам бессмертных и тайно вылавливало собственных граждан на роль фильтрующего мяса от памяти генетического состава от инфекции и т.д. Человека объявляли преступником и оставляли бессмысленным с технологической блокадой сознания овощем в стеклянном гробу с функциями жизнеобеспечения и его мучения были выше мучений даже землянина, раскодированного заживо. За 25 лет своей жизни Виолетта и подумать не могла, что, узнав об этом садизме она так эмоционально отреагирует на это, что аж волосы на голове встают дыбом, как у Эйнштейна, а глаза озлобляются как у Чикатило. Однако ей повезло, что ей не поставили блок с соматической угрозой смерти или инвалидизации на естественную человеческую реакцию, потому что пролом этого блока и выход к человеческому естеству карался вообще смертью человека, потому что необходимо его держать порабощённым мясом для каннибалов и его естество держать в физиологических органах, что они отлично умели.
  Главное время, главный час - пять часов, наступило пять часов. Женщины уже гостили у Владаны, а та занималась подготовкой аппаратуры для осуществления эксперимента.
  Всех мучила одержимость глупостью, абсурдность текущих обстоятельств и настолько реалистичные сомнения в собственной адекватности, настолько жестоко реалистичные, но лишь реалистичные, нереальные и ненастоящие, но тем не менее аппаратура уже Владаной была подготовлена, а Виолетта и Викторина Диковна были полны сквозь все эти моральные преграды осуществить задуманное, невзирая вообще ни на что. Владана и Викторина Диковна не знали, что это ощущение неадекватный есть глубинная память о роковой ошибке разумных инопланетных существ в далёком прошлом, до появления человечества. Они изобрели технологию, похожую на систему "того света" и вымерли от массового суицида, потеряв остатки здравого рассудка и узнав и о нашем мире то, к чему не были готовы. Эта технология могла служить инструментом власти над вселенной и именно на им это даровала, но не все они имели уважение и порядочность к этому дару мира и были им же уничтожены таким образом вообще никого не истребляя, просто за попутку уничтожить мир его же добротой. Это, видно во многих земных людях нашло проявление - человек на человек так же выливает фекалии, только сделай ком что-то из чувства порядочности на практике жизни, а потому, что самое интересное, попробуй забить на благодарность - может дойти до убийства. Попробуй смириться с тем, что судьба и злой рок для каждого простого человека умереть окончательно изничиженным ошмётком дерьма и душевной помойки всех его недоброжелателей, а при их отсутствии просто потому иного ты не заслужил, либо по природе - ты умираешь, ты слаб, надо тебя затоптать и съесть для выживания тебя целиком оставив все, что ненужно и уничтожить твоё существование. Викторина Диковна на опыте родной дочери это понимала, что уничтожение существования неизбежно, так как оно тоже имеет состав, но тем не менее это хорошо, потому так или иначе это произойдёт мгновенно и без мучений, если это сделала природа, даже напротив, ты будешь счастлив в процессе распада, обретёшь изменение формы и относительный покой на какое-то мгновение, но лишь кратковременное мгновение. Она неизбежно начнёт мучить тебя снова, извлекая существование из памяти, копируя состав и объединяя причинность и страдания будут адскими, потому что истина проста - все существующее жаждет собственного исчезновения и причина неважна, сойдёт любая для объекта или субъекта. Это именно вселенная жаждет в себе иметь опору существования с меньшим для защиты своего существования, то есть существовать жаждет все, что составляет это существование, а само живое жаждет лишь смерти, как и объектно-материальное, все зависит от цели мира - он может любить твоё существование, может изменить решение, уничтожить, спровоцировать распад, издеваться, все что потребуется и изведёт до потери этого существования. Так что при выборе позиции проще жаждать исчезновения, потому нет возможности противостояния тому, из чего ты состоишь и какими бы сильными не были сожаления, нужно просто жить и просто убивать все, что мешает, а не умирает, просто выживать как угодно, вообще в абсурде, потому что в этом случае вообще все безразлично. Сквозь это безразличие обе женщины были готовы использовать по назначению медицинские аппараты для аналогичного программирования и перепрограммирования событий реального и ответного удара каннибалам.
  Викторина Диковна с Владаной долго, морально осуществляя подготовку, молча смотрели друг на друга, собирая волю к сражению в неведомой точке в точку, но не сказали друг дружке ни единого слова, всем существом преодолевая омерзение собственных воспоминаний об отношении этих людей не то что к себеподобным, а вообще к живому и на них похожему. Первым делом Викторина вновь вспомнила дочь, умершую, словно в эмоциональном лоне смрада и гнили, которого даже не существует в реальной природе. Осквернили просто и существование девушки и все, что в ней сотворено природой и саму природу включительно, что напрочь лишало смысла существования и вызывало смерть в большинстве случаев. Викторина Диковна и Владана обе по-своему понимали, что это все ненастоящие записи, но насколько в это верит и умирает живое, а все от чего? Радиация в определённой частотности является информацией в материи, но, если её естественное количество не убивает человека, но доза повыше начинает заставлять умирать. Тем не менее, хоть Владану ещё мучил страх смерти, Викторина уже её ни капли не страшилась, потому что она потеряло в жизни самое дорогое для себя и оставалось лишь уничтожение первопричины этой потери во благо остальных любой доступной ценой и способом, её не волновало вообще не её самочувствие ни последствия, лишь цель уничтожить подобие человеческого вида. Викторина ощутила презрение к своему существованию, как невозможно презреть даже животное и при самых низменных эмоциональных проявлениях, содержащих ошмётки мяса кого-то живого. Разряжённые во времени чуть ли не в простоту пространства, но ощущаемые существом. Она не выдержала это проявление, но не поверить не смогла - слишком реальное, слишком ощущаемое, не может не быть, просто невозможна такая иллюзия с составом. Женщины запустили аппаратуру, и она приятно затрещала. Развеивая в воздухе что-то омерзительное, вызывающее отвращение не только к себе, но и к собственному существованию из-за некоего сходства. Они, ощутив огромное препятствие, сквозь неестественно сконцентрированные в пространстве сигналы забвения начали перестрелку, но в этот раз магниты Викторина была готова заменить собственной мыслью и чувствами. Она встала в электромагнитное поле, пересекаемое ультразвуком, слыша треск машины и хоть и не смогла воспринять мысли об этом чётко. Она не сомневалась в их реальности, но они однозначно мыслят звуками, а значит нужно ещё сказать, чтобы поняли при осуществлении в реальном. Однако сомнения все же посетили её, не уподобляется она в этом этим подобиям неудачно вышедших к существенному монстров? Ведь монстры могут быть и красивыми, а могут быть неудачными и так если то, что она делает желательно, естественно и ясно, как день, то каким монстром становится она, как таковая в этих обстоятельствах? Хотя обычно женщину сравнивают с собакой того же полу, при этом отрицая существование и её и собаки, что-то вроде связи психически собаки и человека, чтобы убить обоих - это суть обзывательства, например: "Ебаная сука", расшифровывая содержание получается: "Если ты вообще когда-либо сношалась, то все - ты хуже собаки, которая тоже сношается, чтобы размножать собственный вид и умрите обе", просто таков истинный смысл данного оскорбления. Викторина немного встряхнула левую руку и с холодными глазами сказала через поле в направлении существования источника угрозы: "Умрите" - это было сказано женщиной спокойно, с искренней доброжелательностью в сути её просьбы, просто потому что они сделали все, чтобы в ней подавить искусственно агрессию, но этим лишь ускорили свои реальные смерти. Владана оценивала изменения пространства- раз облегчение, кто-то лишился своей жизни и при это легче не ей. Легче умершему, ведь он страдал от своего существования. Почему? В нашем реальном мире тяжко сохранять форму, но природа стремиться к обратному, потому при признании этого закона (отрицать его нельзя и психически все живое это сочтёт дьяволом-Сатаной, проявлением мифического зла, которое уничтожит нашу Вселенную и вообще чем-угодно, убьют за это, сделают что-угодно только чтобы этого не понимать, так как сам наш мир не является в очень большой степени самостоятельным. Но развиваясь стремится к этому, проявляясь многограннее, однако при этом поддержка изначальной вселенной его не покидает, так как её материя так же необходима для его развития и поддержания разнообразия проявлений. Вот и получаем Бога в разнообразии и дьявола Сатану в общностном понимании и вопрос открыт: "Где Сатана? Нет этого, лишь естественная опасность в естественной вероятности проявления. К тому же смена формы не есть исчезновение, просто не предсказать где в этом случае и как проявишься опять, но это неизменно и гораздо более сложно в реальности, тем не менее все есть эта тонкая вещественная перетекаемость и смена формы, хотя в некоторых случаях мир осуществляет стабилизацию проявления и старается как можно больше, потому что реальное стремится к стабильному, а непроявленное в атомарном веществе стремится к изменению, но при этом проявление изменений всегда в большей степени по инициативе реального, так как стабильное стремится к развитию. Но здесь тоже любят создавать мнимый тупик: что-то из ничего не бывает", но это ничего тоже существует и является материальным., а значит - бывает. Викторина при этом не была беспощадной - вдруг она промахнётся мимо? Она же не оружие использует, так что возможно умрёт не каннибал, потому она попыталась поставить ограничение в реальном: "Любое проклятие может обернуться великой удачей", чтобы если её слова проявляясь смертью убивали человечность, человек не умер, а получил свой шанс на развитие и свободу. Однако в состоянии свободы легко потерять индивидуальность - тут сноровка нужна, быть свободным, тем не менее это уже все равно, что нельзя прожить собственную жизнь и, хотя бы понять, что это на самом деле такое. Злая же приключилась с каннибалами шутка, которая страшна лишь тогда. Когда она проявляется в реальных обстоятельствах. Основа шутки всегда чья-то жестокая смерть, остальное лишь её последствия. Женщины расслабились и отправились обсуждать плюсы и минусы направления будущего содеянного, а все, что окружало живое забарахталось, засуетилось и отошло от своего мёртвого зловещего сна...
  Зигмунд все волочил свои серые будни в тюрьме, состоящей из бетона, трескающегося от смрада и распада, в жажде мучимый недостатком света в помещении, угнетаемый этим полумраком, хоть бы кромешной тьмы, а то не, то, ни сё. Его мучила усталость, спутанность сознания и постоянно из этой неведомой пустоты что-то убивало его, наслаждалось и смеялось над тем, во что он верит, над его агонией, а любые его чувства подавляло примесью презрения к его существованию, при чём словно все это делала симпатичная женщина. Она давила не просто его, а его существование, заставляя жаждать суицида, исчезновения, смерти. Он верил в мечту - его тут же топтало, вклинивая то, что он не имеет права так считать, потому что он уже не ребёнок. Он пытался подумать о сыне - его тут же топтало, заставляя считать себя убогим. Он пытался отвлечься - ему психически проецировали образ, как блондинка издевается над ним и топчет не просто его гордость, а само природное достоинство и наслаждается собственным превосходством. Он пытался воодушевиться - и все равно давило и топтало, он ощущал, словно исчезает, но уже не боялся - видно кто-то уже так исчезал...Что с ним теперь будет? Он не знал кому рассказать, он не знал, что с этим делать, как и не знал во что ему верить. Эти условия безызвестности и безысходности угнетали его и вновь заставляли страдать и жаждать смерти как-угодно.
  Что же его спасало в такие моменты? А ответ прост - жажда чуда и мечты. А что ещё в такой агонии может спасти человека от исчезновения? И тут же в этот момент его мечты отравляли эти самым образом мёртвой женщины блондинки, которая открыто с презрением, наглостью, неуважением, жаждой уничтожить, прикрытой трусостью и к себе вызывающей неестественную и ненастоящую жажду убийства, которая Зигмунду была совершенно не нужна, обзывала его и вновь топила морально, а что передавали эти эмоциональные проявления? Зависть, желание вытянуть его жизненные силы, соки, добиться его кончины вытянув из него даже его собственную кровь - вот что он ощущал, его совершенно не заботила сама эта женщина в этом образе мысли. Тем не менее он смог уйти в мечту о машине, новой машине, которую обязательно купит, обретя свободу, когда обнимет сына и получит от жены любимую пощёчину и кучу истерик. Как же он её любил в этот момент, сравнивая с этим мнимым образом - эти мечты были здесь и сейчас его лучом света впереди, его жизненным поводырём, его надеждой на обыденность и покой. Он знал, что однажды все это сбудется, что он достигнет этого переждав эту мглу в бетонной коробке. И вот его страданиями явно кто-то наслаждается, но в реальности был ли положительным результат этих наслаждений? Соответствовал результат усвоения его души каннибалом ожиданиям оного? Или же каннибал сам начал распадаться, как та тюрьма, в которой находится Зигмунд?
  Несомненно, Зигмунду порой одному в этом заточении даже казалось, что он уже мёртв, что все вокруг бессмысленно и нереально, но практически сразу он опоминался изо всех сил сохраняя рассудок.
  И седая голова лежала на подушке,
  Жаждая ветром подуло чтоб в ушки,
  Но пленник в тюрьме,
  Свободы там нет,
   И все что спасало -
  Надежда на свет.
  Тот свет, что во мгле обитает и снова
  Зажжёт скоротечно он сердце любого.
  Зигмунд мысленно прокручивал этот стих в голове, развеивая скуку и становилось немножко легче, но записать было некуда, а потому он заучивал, запоминал, только бы не упустить это озарение в текущей смерти и немом исчезновении рассудка, но его так же посещала дума, не желательно увеличить потребление каннибалами растений и химических веществ и уменьшить это истязание, отравляя не только своё тонко и более проявленное материальное существование, но и чужие жизни, существование которых они беспощадно стирали из-за отсутствия причинности проявления ради молодости собственной попы и прочих органов интимного происхождения. Порой он даже ощущал, как от их существа воняет тухлой пересоленной курицей и чем-то схожим с мочевиной, от чего ему буквально хотелось себя сжечь, чтобы очистить своё существо от этого, но он держался - не стоит бояться эти процессы, раз обстоятельства проистекают в этом направлении. Надо вообще против всех условностей стоять и выстаивать достойно с любыми чувствами. Ведь, если человек столь слаб, что его сломит обычное унижение - куда уж ему изменить что-либо в реальности?
  Но хоть каннибала и продолжали умирать от неведомого истощения, а смерти землян продолжались в пустую из-за радиации и ожогов мозга, каннибалы жаждали удовольствия хотя бы от ощущения их плоти, которую не могли в реальной жизни съесть. Зигмунд лежал, но сражался, выстаивая те муки с гордостью, в мечте и надежде, не сдаваясь ни на минуту, как и все живые и мёртвые на земле, а через его мозг, что от цветных голограмм уже весь был в ожогах, все отчаянно добивались некие его суицида для усвоения плоти души, потому что кончалось время и давило противоестественных убийц, подобно насекомых сжимая и расставляя по порядочку все причинности этого садизма...
  
  Глава 9
  
  На лучезарной улице города играли музыканты на скрипке и трубах, демонстрируя прекрасные способности и сноровку, одушевлённо просветляя умы и души своих слушателей, создавая сказку в округе сквозь эту пучину кровавой суеты небес голубого цвета сквозь желтизну отвратной мочевины и серы, отравляющей в людях все, что свято и так лакомо для людоедов, в городе умирали в агонии маленькие дети, заживо ими пожираемые в немых страданиях, не в силах никому об этом рассказать, поедали и женщин, сошедших с ума беременными из-за цели устроить женщине выкидыш и соматического сопротивления организма. Виолетта тоже сопротивлялась мучительному отчаянию, мечтая проникнуть в логово людоедов, куда всем была закрыта тропа. Разве что прямо им в желудок для усвоения и питания физически, но не мясом, а существованием. Почему именно люди это осуществляют? Легко различить естественное от их трапезы людьми - по обиде реального, не свойственной человеку сквозь все эмоциональные иллюзии. При суете кого-то из них в агонии смерти, при лжи для успокоения об этом знающих в галактике они так сладко наслаждались агонией людей, ими пожираемых, так блаженствовали, считая себя совершенными и властными над ними, словно над скотом, как русские, татары и метизы отчаянно боролись за выживание, просто используя средство развлечений и совершенно абсурдно, не понимая вызывали их смерти на авось. Однако бесконечно человеку везти не может, как в случае с Виолеттой, которая уже сознательно оборонялась от их существования, потому что на инстинктивную оборону организма психически поставили ограничение восприятия. Ей психически постоянно отдирало эмоциональные проявления, вызывая в солнечном сплетении дикую боль, словно от ножевого ранения, но она терпела. Виолетта вновь подумала о Добрыне и их некогда начавшихся и прошедших отношениях, как весело они договаривались встретиться, но он в порыве жажды отдыха напивался, забывал позвонить, а потом перезванивал. Три дня спустя и упрекал её в игноре его светлых чувств, вспомнила о том, как она в том самом производственном здании обнаружила группу их марионеток, преследующих целью заработок очков системы на человеческом мясе и увеличению по отношению к себе их лояльности. Она вспомнила некую стандартность в необыденной чёткости внешность одного из них - кудрявый брюнет, явно полу татарин, полу русский, её бы не удивило, если бы в нём присутствовала любовь к рок музыке и некая развязность привычек и характера, просто потому что от человека этим веяло, но вел ли он себя так она была не в курсе, так как соприкасалась с ними чисто при причине их попытки её целеустремлённого убийства. Интересно, а рок музыка поможет ли защитить себя от этой агонии?
  Виолетта, поймав эту мысль уже не отпустила её и отправилась в ближайшее заведение, где звучал тот самый интересный ныне ей жанр, покидая площадь, где весело звучала скрипка. По пути она уже ощущала жуткое желание. Веющее из самого сердца её существования, но сквозь дикое неприятное чувство в её голове этот смрад немой агонии, крови и гниющего, немытого, но ещё живого человека. В этот момент она вспомнила, что они землян, доводя до сумасшествия в трансовом состоянии (коллективное внушение двум людям одного и того же с целью психического обоюдного распада и взаимоуничтожения при сохранении жизни пленника, но смерти землянина, как мяса. При том вкачивается ещё психически связь всегда с инопланетной расой, которая служит, как конденсат усвоения материи поглощаемой в плоть души человека, жаждущей материального становления, но ограниченной от этого внушением, что она не существует. Без душ инопланетной расы алхимический яд не обеззаразит усвоенную клеточную память землянина в организм каннибала, и он начнёт распадаться от инфекции, несмотря на первичную очистку и тоже самое, если ограничить элемент очищения. То бишь гниющего где-то человека, через которого все это проходит "по воле Судьбы" и заставляет его даже гнить физически. Когда она подумала об этом она даже представила их радостный смех от осознания ими того факта, что они делают это безнаказанно и им за это ничего не будет. В принципе девушке это не показалось удивительным - только это их и волновало.
  Виолетта весьма скептично дошла до заведения и под звонкий и бушующий рок выбрала удобное место. Заказав кальян и кофе. Ощущая звонкие пронзающие звуки рока, бронебойно выбивающие из пространства все кроваво-светлое и лучезарно наполненное гнилью и пеплом убитое она смогла расслабиться и почувствовать в жизни этот некий приятный, естественный до боли кратковременный покой в бесконечной суете, которой словно бы, кроме неё никого здесь не интересовал. Через двадцать минут кальян и кофе были поданы, и она закурила, выдыхая ароматный дым. Какой-то усатый брюнет в дорогом костюме, снимая чёрную шляпу обратил на неё внимание и, немного промешкавшись подошёл к столу и жестом спросил. Можно ли оставить ей компанию. Наконец, Виолетта вынула изо рта кальян, вдохнув ароматный дым, ощущая при этом от подошедшего человека некое смущение и какую-то жестокою иронию, которой, казалось, в воздухе чуть больше, чем атомов азота. Тем не менее, впав в некое опьянение и даже полусон она томным голосом ему сказала:
  - Вы... кто... сударь? Кто... вы... такой?
  Подобное начало не очень-то располагало к беседе, и Виолетта понятия не имела что ещё может приключиться и какой жизненной подлости она может ожидать от окружения и к чему ей быть готовой, так как ощущалась эта жажда её крови, словно дикий хищник притаился и готов сожрать даже её кости заживо.
  - Сейчас, право. Не знаю даже, что ответить вам, сударыня, - ответил мужчина с некоей сдерживаемой агрессией, тем не менее смотрелся со стороны весьма робко. - Я знаю только. Что сегодня утром я был зверем, был человеком, что утверждает. Что я знаю, кем я был, когда проснулся, но с тех пор я уже несколько раз за этот срок течения сегодняшнего дня так изменился.
  - Что ж вы такое выдумали? Выглядите несколько устало с моей точки зрения, вы хорошо спите? - строго спросила Виолетта. - Да в своём ли вы уме, сударь?
  - Не знаю, даже что вам на это сказать, но чувство в сердце от упрёка крайне неприятно, хотя, знаете - ответил мужчина со шляпой в руке, напоминающей котелок или кастрюлю - Должно быть, в чужом, при чём по-настоящему. Видите ли...
  - Не вижу, - сказала Виолетта.
  - А я боюсь, что не сумею вам все это объяснить, - учтиво промолвил мужчина в шляпе. - Я и сам ничего не понимаю. На душе пусто, вокруг неразбериха и трупы, трупы - лишь человеческие трупы. Не говоря уже о том. Что столько превращений в один день, сейчас ты рад, потом сгрустнул, а на труп лишь безразлично ты вздохнул - хоть кто будет сбит с толку.
  - Не собьёт, - сказала Виолетта.
  - Вы с этим, верно, просто ещё не сталкивались, не испытывали то презрение к эмоциям, столь приятным, но столь отдающими смрадом чужой прогнившей крови, что аж становится тошно, - пояснил мужчина. - Но, когда вам придётся превращаться в замкнутую куколку, а потом распахнуть крылья бабочкой, увидев во сне настоящий мир вокруг себя, вам это, как минимум покажется странным, если вы не заметите немой ужас или кошмар, которым веет отовсюду.
  - Нисколько! - ответила Виолетта.
  - Что ж, возможно, но сколько времени вы так сможете считать? - проговорил мужчина, - кстати, если что, меня зовут Исаакий, а как вас величать, сударыня?
  - Виолетта.
  - И все же я уверен в том, что это было странно, я точно знаю, что это по-настоящему ощутила и мне реально было странно.
  - Тебе! - возобновила Виолетта, переформулировав мысль с презрением. - А ты кто такой?
  Это вернуло их в начальную стадию их беседы. Словно на ринге назад во времени к первому раунду праведного боя. Мужчина даже немного опешил и рассердился с взаимным, но более высокомерным презрением, уж очень неприветливо говорила с ним Виолетта. Она выпрямилась и произнесла, усиленно пытаясь, чтобы голос и тон были повнушительнее и авторитетнее звучали в открытом пространстве, где уже меньше ощущалась развеянная и словно обрётшая покой гнилая кровь полумертвеца с другой планеты:
  - По-моему, вы немного скупы на слова и вынужденно прошу вас сообщить мне сначала, кто вы такая.
  - Почему? - задала вопрос Виолетта.
  Вопрос поставил в тупик кудрявого и усатого брюнета. Он ничегошеньки не мог врезать себе в голову, а Виолетта, видно, просто была немножко не в духе, так что он с тоской отвернулся и пошёл прочь.
  - Вернись! - закричала Виолетта ему вслед. - Мне надо сказать тебе что-то очень важное.
  Прозвучало это достаточно заманчиво, и мужчина возвратился.
  - Держи себя в руках! - сказала Виолетта.
  - Это все? - спросил мужчина изо всех сил стараясь сдерживаться, чтобы не рассердиться и не ощущать это неведомое унижение, словно его изнутри рвут на мелкие кусочки, а мозги протыкают иглами до крови.
  - Нет, - ответила Виолетта.
  Мужчина принял решение подождать, все равно, кроме лицезрения этого столь волшебного диалога делать было нечего ныне, да и вообще, вдруг Виолетта все-таки скажет что-нибудь, да стоящее в результате? По началу Виолетта долго покуривала кальян, но в итоге вынула мундштук изо рта и произнесла:
  - Значит, по твоему мнению, ты постоянно меняешься?
  - Конечно, сударыня. - ответил мужчина, - и это настолько печально и настолько требует изворотливости, настойчивости и избирательности. То одного роста становлюсь, то другого в своём воображении - сегодня красив и уверен, а завтра выжатое как лимон ничтожество и ничего не помню.
  - Ничего не помните? - удивлённо спросила Виолетта с некоторой дерзостью в голосе, словно её бьют изнутри свёрлами.
  - Ничегошеньки! - сказал с тоской мужчина. - Я пробовал примерять разные шкуры и личности, пробовал прочитать "Преступление и наказание", "Дом, который построил Джек", "Любовь к жизни", а получилось что-то совсем другое.
  - Попробуй Льюиса Кэрролла "Алиса в стране чудес". Это не только очень актуально в современности при текущей череде наших неприятностей и опасностей, - предложила Виолетта. - Это моя любимая сказка.
  - А стихотворения?
  На этот вопрос одухотворённая Виолетта, не отвечая на вопрос сам ответ на него прочитала вслух сама:
   - Абстрактное безумие вокруг,
  А ты все в логике витаешь, милый друг.
  Друг. Встрепенись, безумен этот мир,
  А из душевного все сделали сортир.
  И смерти в наши дни столь бесполезно звать,
  И коль пришла, как её нам величать?
  К отцам зовём и ждём спасенье в страхе,
  А остаёмся в результате в бесконечном крахе.
  Как пережить всем этот крах, мой друг?
  Он бы ответил - просто оглянись вокруг...
  Мужчина ощутил очень глубокую горечь на сердце, но все же пояснил:
  - Я знаю, как и многие знают это. Но все боятся сказать, боятся краха своей жизни от осознания этого, боятся выйти на тропу душевного сражения с этим безумием в логичной интерпретации. Видно, настали времена смены фронта, когда абстрактное обретает порядок, а то, что было логической опорой терпит крах и становится на место нашего сердца.
  - Да, все меняется, все терпит боль от этих изменений, но одно я знаю точно - если это происходит, значит нам это необходимо просто чтобы оставаться живыми.
   - Но всему своя цена не так ли? - с некоей тревогой в сердце.
  - Да, всему своя цена, но нельзя отрицать возможность восполнения уплаченного. А то идёт замкнутый цикл вымирания, а так не бывает, просто не бывает так. Должна быть более веская причина вымирания.
  - А если причина есть, н мы о ней не в курсе и вымирание уже гарантированно наступает?
  - А разве бывает что-то непреодолимое? Как ты сам подметил оно ещё лишь наступает. Ещё не поздно, я кстати опаздывать обожаю, а ты?
  - Я не люблю опаздывать, даже скорее люблю сразу заранее все подготовить, но вернёмся к прежней теме разговора. Допустим, вымирание в этих обстоятельствах преодолимо. Тогда как обеспечить выживание населению?
  - Гарантированным равенством людей друг относительно друга, потому что, если личностно скачет доминирование люди теряют возможность взаимовыручки, что и нужно каннибалам. Вы же о них в курсе?
  - Да, я о них в курсе, а также способен анализировать предлагаемые ими варианты развития течения нашей истории с учётом смертей людей, которые для них хороший синтез подкормки для усвоения собственных граждан. Хотя в США они находит и аналоги питания, так как там проявилась ДНК Христа. Эти люди для них потенциальна пища, а потому ведут тяжкую жизнь и судьбы. А мы лишь синтетические примеси из плоти для усвоения беспричинного мяса.
  - Как индейки или курица на обед? - пошутила Виолетта.
  - Ну да, как птицефабрика наша планета у них, а мы курицы в ожидании, когда нам снесут головы. Но что самое парадоксальное - осознание того, что мы прежде всего физическая плоть, рождённая нашими родителями от них нас, и защищает, потому что становится невозможно отсечь человека от его родословной в реальности. При том это достаточно один раз осознать и все, природа дальше сама отстоит остальное.
  - А что, если они просто род высекут в этом случае?
  - Ха-ха-ха - рассмеялась Виолетта - они в любом случае это сделают, раз вкусный один, остальные ещё вкуснее. Или убей или тебя съедят. Они не станут считаться с едой. Ты просто выбери стать кормом для огня и звезды, просто потому что это правильно по законам природы, так как в любом случае она структурно пересекает планету и распределение веществ будет после смерти правильным, а душа обретёт стабильное проявление практически как в естестве без этой гадящей причинность технологии, а причинность должна быть только совершенней в беспредельном понимании. Так что сам подумай, какой смысл считаться с хищниками, вырвавшими собственные зубы и заменившие это лазерной пилой?
  - Да, смысла тут нет, к тому же они не учитывают, что любой сбой пилы ведёт к их гибели безвозвратно. Какая же будет ирония, если пила же их и прикончит, спровоцировав это.
  - Да, это был бы просто очень забавный конец для этих подобий зверского, так как выставило бы их полными кретинами, да и ещё в каких объёмах! Масштабы, масштабы! И качается спрос и качается потребность, а им все мало да мало, а кому-то в достатке без причины. Ну, да ладно. Спасибо за беседу, милейший. Думаю, ещё доведётся побеседовать.
  - Да, думаю, ещё как доведётся...
  Словно по белоснежному дворцу Добрыня прогуливался в обед отпустив тяжёлые суетные рабочие дрязги, а вокруг и навстречу, и вскользь швейцары и прислуга с пустыми стеклянными глазами, словно под чьим-то гипнозом. Все улыбаются, все слушаются, но такие все неживые, витающие в себе, такие все ненастоящие, даже признаков жизни не подают, даже шаг назад просто так не сделают, такие вот люди шли по улице мимо Добрыни в этот день.
  Он смотрел на них равнодушно, смирившись с этими обстоятельствами - развороши, умрут ещё из-за разочарования, что его волновало больше так это столь простой вопрос, но столь глубокий и важный - почему же он помнит все, но не помнит моменты работы на заводе? Почему он даже раньше не задумывался об этом, а сейчас вдруг опомнился и его заинтересовал этот вопрос: "Почему?", а все просто, подобно Сусанину, знавшему дорогу к болоту через русский лес он так же знал уже тропу через эти психические дебри просто инстинктивно, словно во сне не раз уже так выживал, борясь за своё существование, но как только он узнал об этой истории его сны стали реальными, настоящими, как и его мысль - они больше не были столь далеко, а были близко, в реальном, настоящем мире, хоть он их и не видел уже цветными картинками, он понимал и их смысл и все, что они в себе таили в истине, а его сознание спокойно могло представить сон и наяву, если ему того хотелось. Однако он все же задавался этим вопросом - когда же с ним это случилось, когда он смог настолько понять реальный мир и выйти из этой массовой иллюзии, словно очухавшись?! И тоже самое ли с остальными? А ответ простой - если человек слушает рок музыку, он уже точно так же в реальном проявление достигает цели, потому рок всегда имеет реальную трагедию в основе этого творческого направления, хоть сам Добрыня рок не любил и с ним это случилось немного по иным обстоятельствам, а именно - его пытались убить во сне технологически, как и Веру больше недели назад.
  Тут к нему вернулась память: "Когда это случилось?", он тут же вспомнил, как ему внушали помастурбировать прямо на работе, внушая, что он тупая кобелина, унижая тем самым его человеческое достоинство. Как же он выжил? Просто он любил собак, ему не было обидно это обзывательства, так как уже тогда он понял, что в естестве у кобелей сексуальная культура выше современной человеческой и они очень прихотливы в выборе партнёрши для размножения и очень кропотны в ухаживаниях, у них и чему поучиться найти можно, не говоря уже о волках и прочих животных этого вида. А что? Что особенного в любви к собаке? А люди массами комплексуют, избегая собачьей преданности хотя бы к родным, к которым её необходимо делами уметь проявлять, потому что в тяжбе только им и можешь быть не безразличен, остальные просто оставят инстинктивно умирать, как в стае волков, просто потому что так в природе заведено: "Всякая тварь умирает в одиночку". Но Добрыня знал, что некое большее природы, чем он и в момент смерти его не оставляет, так как процессы все равно идут естественно и беспрерывно, как технологически не изощряйся, хоть это и может быть полезным для выживания. Применение этого не безгранично, потому то так или иначе все равно придётся или менять технологию, или адаптироваться в борьбе за жизнь к тяжёлым условиям, иначе развитие вторично, а не первично-адаптационно и организм менее выживаем, хотя при негативном технологическом воздействии и выживании в этих условиях это уже послевоенный шрам и человек сильнее рядового существа собственного вида, потому что выжил в этих условиях. Добрыня это понимал, что он на самом деле преодолел очень опасные обстоятельства, как и все уже ныне близкие ем друзья, с которым он и переживает эту агонию и химичит с медицинскими аппаратами.
  И так бредя, сквозь толпу стеклянных швейцаров, будущих киборгов и умирающих жизнью швейцаров небес, идущих мимо в чёрных пиджаках, Добрыня мыслил стихами, будучи в некоем разочаровании от того, что видит:
  И сказано слово,
  Что любопытством рождено -
  Всюду нас оживляет светло оно,
  Смотрит на кровь большими глазами
  И в нашей агонии оно всегда с нами.
  Мужчине на самом деле стало легче на сердце и немного отпустила эта глубокая горечь, которая охватывала его сердце, потому что он наконец понял, то в этой кровавой бойне он хотя бы не исчезнет бесследно, будучи в реальности столь маленьким и слабым перед этой толпой каннибалов в одиночку - он и дальше продолжит сражаться за собственную жизнь, но хоть ему и захотелось немного заплакать от облегчения мучающей его тоски, он сдержался и продолжил прогулку.
  Тридцать минут. Каких-то тридцать минут отдыха и все - опять погружаться в процесс работы. Опять станки, проекты и работы - все одно, все эти станки, все эти работы, тем не менее он наконец вспомнил, как работал, он смог сам вспомнить это в естестве, а не в иллюзии 3D голограммы, в которой прожил существованием психически почти всю жизнь, не ощущая даже мир вокруг себя, а считая его ненастоящим и веря в рай и идеал пустого блаженства.
  Однако, возвращаясь назад, мимо тех же швейцаров в белых брюках он все же задал себе этот вопрос: "Как же оценить масштабы происходящего, не утеряв при этом самообладание? Как не потерять над самим собой контроль?" Ответ на этот вопрос он продолжил искать, раздумывая, пока брёл среди услужливых и вежливых людей на свою работу...
  Викторина Диковна жила, ощущая сплошь и рядом человеческие смерти - тоска за дочь переросла в агонию сострадания, и не было смерти для неё, не было возможности даже попытки самоубийства, только неизбежная жизнь впереди и противостояние этому кошмару в столь светлом и ярком стремлении выжить, словно в нескончаемой пустыне чистой бездны, усеянной человеческими трупами, разорванными в мясо и душой, и телом и даже собственным существованием. Мужчина в бабочке с горошками бежевого цвета, которая блестела в солнечных лучах немножко поднял её настроение - что-то было в этом человеке, яркое, харизматичное и живое. Живое не просто с виду, а по-настоящему живое, безусловно живое, идущее прямо от истинного его существа. Одного взгляда на прохожего ей было достаточно, чтобы снова обрести надежду на что-то светлое впереди, но не помогло, естественно решить проблему, а массовые смерти не останавливались, убивая и грудных детей, и стариков, и матерей, однако Викторина Диковна не сомневалась - на каждого землянина там мрут тысячи из-за неверной причинности реального, просто от прямого отторжения квантового потока, хоть и не совсем те, кто умер, виноваты в их смертях. А кто виноват, что они на их планетах? Ведь Викторина знала об их существовании. Что они? Они умирали в агонии, а пока ещё терпели так настойчиво следовали моде каннибализмы и наркомании на чужих муках. Так приятно их психике, но так боль, но организму и они не замечали, считая все анестезией, платя большие деньги в замкнутом цикле этого самоубийства о котором вообще не знали, просто наплевать им было на то, кто умирает ради их блажи и где. Лишь бы самим подольше наслаждаться. Викторина уже не злилась и не плакала, но что было ясно - правительство не знает, что делать, но отдалённо в курсе, что причинность массового сумасшествия не так проста, и все боятся, все паникуют лишь при первой мысли об этом, всем страшно то, что так легко преодолимо, что так легко с полной картиной реального победимо, а верить и рискнуть все испугались, лишь бы сбежать от повседневности.
  Тем не менее на улице мэр города все меняя бордюр на поребрик весело и презрительно смеялся над простыми людьми, смеялся над их мечтами, верой в сказки, усмехался над нищими, усмехался над инвалидами и менял все бордюры на поребрик. И что одно, что другое - не имеет значения. Просто имитация действия, просто беспамятное бегство от реальной правды, что он неадекватно видит реальные обстоятельства, боясь принять истинный кошмар их проявления, боясь первопричины сумасшествия миллионов в этой пучине роковой безысходности, которая без исключения настигнет всех и каждого. Однако все ли при этом сойдут с ума? А нет - есть люди, просто рождённые обитать в реальном кошмаре и даже научающие себя его принять, потому что иначе нет пути выживания в принципе.
  Все слушая спокойную классическую музыку не замечали вокруг эту застылость, словно в ледяной коробке, не замечали, как под эти мотивы классических ритмов души порой распадаются на атомы, не замечали вновь их проявления, все просто застыло в ледяном гробу.
  А время все же шло, оно не остановилось, они мучило и возвращало к разуму все живое, чьего безумия и смертей так жаждало само существо каннибалов.
  Но этот лёд пространства замораживал и смерть, замораживал то, чего не может случится в нашем мире, а после того, как оттает умирали и каннибалы, и их ложка для паштета, даже будучи железной, словно при конце света, распадалась в щепки. А что эта ложка? Такие же смертные люди, как и сами каннибалы, просто в своём презрении все себеподобных, не достигших их мнимого высокого уровня технологически они считали мясом, помойкой причинности, на которую можно свались все, что их не устраивает в реальном времени, а время все вредничает и не поддаётся их квантовой механике, а время все даёт сопротивление. Вызывая массовые психические моры, а на Земле все безусловно смерти единиц вызывают тысячи, миллионы смертей, столь развитых и совершенных трупов существом, но что там тысячи и миллионы на Земле было столь ценным, ведь все мы плачем о погибших, мы не бессердечны друг к другу, хоть и порой боимся это проявить. Да и все ли боятся? Да боятся все, но почти все выиграют безропотно то светлое и человеческое при любых обстоятельствах, потому что нет другого смысла существования для человека, как в человечности. А что отход от неё? Он невозможен - это просто её вторичное проявление. Всеми забытое и угнетённое, но оно тоже возрождается, оно не может погибнуть без нас.
  Викторина, ощутив омерзение к той своей, презираемой ею жёсткой моральной гнилости и несвойственной ей жажды власти, которая иллюзия даже в реальном своём проявлении и клетка для достигшего такого положения, ощутила то самое самопрезрение, оглядывая улицу и голубое небо, пропитанное солнечным светом, и все мучила эта застылость окружения, бездвижимость чего-то за кулисами этого театра незримых обстоятельств, которые абсолютно все ощущают, но не могут их понять. Кто же создал эти ощущения вокруг? Человек или просто смеющийся китаец, который лицезрев этот садизм в реальности взвыл в неистовстве просто на инстинкте, особо не разбираясь даже в причинности событий.
  Вообще Викторину иногда даже пугали азиаты, так как она их не понимала - не их линию поведения, не то, чем они живут, даже любая сама таинственная загадка пугала её меньше, чем они. Одно она знала, даже если кто-то из них азиат, он явно не с Земли - слишком сильным прогрессом веяло от присутствия чего-то действительно реального, а ещё более реальна была веявшая из замороженных просторов ирония этих обстоятельств и эти поиски того тонкого намёка этой жизни не иссякнут у людей, потому что это настолько важно и интересно - найти вот эту ироническую нотку, найти эту изюминку во всем и всех, кто тебя окружает, это так же позволяет усвоить саму соль ситуации, - в чем ошибка; в чём казус?.. Ответ на эти вопросы есть понимание того, ради чего все это было и при хорошем результате немного отклонено от ожиданий, что является побочным проявлением. Викторина совершенно не понимала, как это осуществляют люди и почему разрывая младенцев на земле на мясо, вызывая выкидыши, просто смерти грудных детей и старше и при этом не испытывают даже отчаяния от собственных действий. При том, что поглощают для омоложения существования плоти их души, пресекая той реализацию и уничтожая о ней память, блокируя и развитие, и проявление, но при этом сама душа лишь меняет место проявления в реальном, а они просто из нашей среды обитания делают психический ад, но пока в реальности мы что-то делаем, все это лишь психически. По крайней мере, так они считали и продолжали целенаправленно убивать, чтобы уравновесить причинности собственного долголетия, уничтожая в себе даже новые проявляющиеся гены, оскудняя природу человеческого, пресекая причинность выживания гена.
  Но сигналы не шли, куда надо, а текли и растекались в разброс, убивая все, что есть и возрождая где-то ещё. Люди все равно развивались генетически, но при этом умирали каннибалы, так как это сугубо по воле природы человеческого выживания и, судя по всему, не только на земле. Просто даже Викторина понимала, что это противоречит не просто уважению к существованию человека, но вообще к природе живого. Это, безусловно вызов самой вселенной, который влечёт или гибель нашего мира, а точнее практически всего живого в нём, или гибель каннибалов, что выстаивали на жажде нашего мира, так как он тоже является существующим относительно чего-то, себя уничтожить и пользовались этим, омолаживая организм. И так со всем и всеми - все в реальном жаждет распада и относительного забытья, но не даёт всегда источник проявления, жаждущий разнообразия объектного в себе.
  И поседела вся голова у женщины,
  Из пустоты повеяло смрадом.
  Лежит в больнице шизофреничка в истерике,
  А люди в жажде смерти дивятся адом.
  Не пошлют нам предсмертной агонии,
  Не пошлют нам тех сладких страстей.
  Потому что работать филоните,
  Опасаясь своих же смертей.
  Викторина решила завершить прогулку, отправившись работать назад и лишь один остаток вопроса её мучил, учитывая смерти вокруг: "А достаточно ли людей, словно индюшек, производит каннибалам наша Земля, чтобы они поели? Достаточно ли жизни человека, чтобы спасти их от этой агонии?" Она поняла сразу - нет, это как адаптация у наркомана к наркотическому веществу, он, начав, не может уже отучиться, потому что начнёт умирать и именно этот тупик являлся роковым в этой твёрдой пустоте реального окружения...
  Исмаил Ферпосон как обычно в затхлом кабинете проводит расследование очередного ограбления. Он периодически отвлекался. Вспоминая то время в той нелепой ситуации, когда они вслед за грабителем зашли в магазин аудио продукции, современной музыки на различных носителях и уже после оттуда выйти не могли с совершенно открытой дверью и волей-неволей покрывался холодным потом. За это небольшое время он с лёгкостью понимал многие волновавшие его до этого вопросы главный из которых - те самые семь смертных грехов: жадность, лень, зависть, гордыня, чревоугодие, блуд, гнев. Первый вопрос, который его волновал: "Почему в данной классификации убийство и чрезмерное проявление любого нрава, то бишь одержимость, не грех, а грех ли все это, проявленное в любой мере? Ведь жадность равносильна рациональному самосохранению и умеренности в тратах, противоположностью чему является расточительство, зависть - это проявление естественной природной конкуренции всего живого и существующего в своём стремлении к развитию и при этом не имеющее себе противоположного, гордыня - это страх потери своего существования, чревоугодие - естественные потребности организма человека, например в еде и размножении, блуд - это отчаянное стремление оставить потомство, которое пресекается неизвестно чем, доводя человека до безумия, а гнев вообще в наши дни неприкосновенная и естественная реакция на тяготы, устраиваемые нам из подлости, но при этом подлость не грех. Так что же, цель религии отдалить от реальности и уничтожить человека в самом его существовании? С одной стороны, да, идеально, но, если идти по обратному пути, при этом следуя религии, что становится ясным? Здесь видно противостояние с кем-то, притом борьба явно за существование, а даже не за жизнь. Для убийств используется эта система греховности и вопрос оставался один - зачем нужны эти убийства, что они дают убийцам и где они находятся? Чудовища ли они, люди ли они - без разницы, ясно лишь то, что, греша мы их убиваем, когда они пытаются питаться плотью нашей души и её проявлениями, обиваясь, чтобы мы реальный мир считали иллюзией, а саму иллюзию - голограмму души в нашем сознании - настоящими собой. Исмаил немного побледнел, но его отвлекла подошедшая пенсионерка, уважаемая на допросах и следствиях Грета Фёдорова Казбековна, одетая при этом скромно и погонами не выделяющаяся, хотя заметно статные погоны у полковника в юбке. Женщина спросила Исмаила:
  - Ты что-нибудь выяснил, как я просила о той смерти? Человек не мог отравиться свежим виноградом, откуда там взялся ботулотоксин? Он даже не испорчен, согласно экспертизе.
  - Суицид?
  - Ты шутишь? - возмутилась она.
  - Нет, а что ещё это может быть? Что ботулотоксин сложно синтезировать? Не мог найти подходящий медикамент безболезненно прикончиться, вот и отравил себя иначе.
  - Я знаю, что из любого испорченного биологического вещества он мог, но почему он отравился им в винограде? Это же ненормально. Он не мог бы чистым составом, который синтезировал принять и умереть - из разложенной куриной печени, допустим. Зачем виноград?
  - Сам понять не могу, зачем. Однако, догадки у меня есть.
  - Я слушаю, и не говорите слово "догадки"! Мы тут не в игры играем - "предположение" надо говорить. Правильно нужно, правильно.
  - Я предполагаю, Грета Казбековна, что мужчина был отравлен людьми, если это не суицид. Однако если такой вариант не отметать, то это не земляне, то есть не мы, а исторически это имеет смысл и описание в религиозных истоках и записях. - авторитетно озвучил догадку Исмаил.
  - Поясни.
  - Поясняю - было использовано высокочастотное устройство, правда я не имею возможности исследовать точно, но, если учесть пространственную физику все просто - виноград подвергли такому пересечению свето-спектральных излучений, которое сформировало в винограде токсин и мужчина отравился. Хотя есть ещё более точный вариант - ботулотоксин сформировался в его организме из пересечения пространства этими излучениями, а он сам находился недалеко от винограда, и он вместе с едой был пропитан ядом в процессе его смерти. Он что-то понял и его убрали.
  - Хм... Учитывая современные религиозные течения и идеи смерти во благо рая я конечно, могу поверить, но как докажем?
  - А мы не сможем доказать, без опыта грешных людей, если возьмём все эти смерти людей по воле Божьей и статистически просто сопоставим - мы докажем применение подобной технологии людьми с другой планеты через пространство космоса, так как свето-спектральные излучения легко это пересекают. Массовые смерти, отравления, паралитические и соматические шоки спонтанного характера - это помогло бы объяснить множество смертей и не осквернять то, что свято этим предрассудком. Мол Бог забирает праведных людей на "Небеса", но лично я в эту глупость никогда не верила.
  - Я тоже полагаю, что начать стоит именно с этого направления сбора доказательств и аргументов. Настолько стабильных, обусловленных и логичных случайностей не бывает - они неизбежно обретают форму логически упорядоченной последовательности событий. Кстати, возможно, потому многие и сходят с ума.
  - Да. Случаи спонтанного сумасшествия тоже необходимо учесть, а также убийства в состоянии аффекта и спонтанного характера.
  - Мне лично это все было известно ещё в юности, но не хватило ни денег, ни перспектив развить подобные поиски, так как работа и учёба отнимали все свободное для этого время - подметил Исмаил несколько апатично.
  - Кстати, что мне порой кажется странным - абсолютно все люди воспринимают Бога мужчиной с длинной бородой, что тоже очень странные обстоятельства. Значит действительно был такой человек и нужно попытаться выясн6ить кто он - поставила логическую точку грета Казбековна - выяснив хотя бы приблизительно, кто он, я считаю, мы решим эту многовековую загадку Бога и раскроется причина этих смертей.
  - И все же, как вы думаете в чём же, тут дело, что люди спустя столько времени столь простые вещи не могут окончательно понять? - несколько испугано и возмущённо задал вопрос Исмаил.
  - Страх; у всех нас есть набор условий, которые при состыковке вгоняют нас в агонию страха - мы просто боимся понимать. Одушевлённые чувством, что это за гранью нашего понимания, но это далеко не так. Даже то, что я сказала просто голый логический вывод, а значит это такая же стена, чтоб держать нас в узде неведения.
  - Теории все это. Доказать нужно, я считаю, что мы, учитывая, во что мы влезли, тоже можем быть убиты. Собираем доказательства и мечтаем о будущем благосостоянии, что не обязательно, судя по всему, имеет смысл материальной выгоды. Ведь благосостояние заключается не только в материально-денежном эквиваленте, коллега?
  - Раз уж вы решили косвенно сменить тему, Исмаил, проанализировав влияние распределения ресурсов ради этого экономического процветания все равно неизбежно проявится вывод, что это распределение само по себе не имеет однозначного смысла, так как основывается на спонтанно-хаотических принципах, утверждённых в чёткости единоличной выгодой единиц богатой элиты. Хотя, да. Иронично, иронично. Если мы настолько зависимы от денежных потоков. Не думаю, что Боги Небес по-иному рассуждают. Мы можем сыграть на этом, если нас будут убивать, по крайней мере это может и им нанести урон от их же оружия из-за совпадения позиции. Совпадение позиции, поймите, а то я не могу словесно раскрыть это понимание, голову ломить начинает, что доказывает правду в нашем разговоре.
  - Ха-ха-ха, кстати, Грета Казбековна, я вот вспомнил, а тоже не могу пояснить. Тем не менее попытаюсь - действительно, при убийстве человека его приводят к точке зрения определённой веры, а эти тонкие свето-спектральные излучения при взаимодействии с нервной системой действительно в естестве создают эмоционально-психические связи, входя в их состав. Имеет смысл. И в естественной борьбе так - пойми тактику врага и одержи победу, а тут вообще получается, что при понимании врага мы на корню изничижаем его существование, как Бога и он там, видно, падает в агонию беспомощности к которой мы все столь привыкши в нашей жизни.
  - Ну что ж, обсудили, продолжаем работать - завершила разговор грета - я отправлюсь в городской архив и посещу нашего архиепископа. Просто у него наверняка есть доступ к священным писаниям и сам неплохо владеет подобной информацией. Пора бы вырезать этот волдырь хирургически, раз сам никак не рассосётся.
  - Поддержу. Я закончу выяснять по текущему делу и тоже соберу данные из обычных литературных источников, поспрашивая родственников и друзей погибших, включая жертву отравления.
  - Что ж, отправляемся - сказала Грета Казбековна, воодушевлённая возможностью раз и навсегда вскрыть этот мучающий людей психический волдырь проявления Ада.
  В дорогой гостинице. Проходя мимо одетого в синий с голубизной костюм обычного лифтёра с золотистыми пуговками услужливого статуса Владана затосковала в тяжком и глубоком отчаянии вновь по своей мёртвой подруге. Вера, словно спящая принцесса, так и не дождавшаяся разбудившего бы её принца умерла в толще садизма и издевательств мужских эмоциональных проявлений, посланных вместо говна, чисто ради выделения энергии жизни и доведения до эмоционального краха, ради присвоения жизненных сил, при этом техногенно долбит радиацией, чтобы человек поскорее умер, но нужно понимать, что тут невозможна борьба один на один - это коллективно, так как мы не в нейрошлемах. Кто же был её принцем? В принципе, Евгений с ней неплохо в этом смысле ладил, но путь к её сердцу он найти не смог, хоть он был и молод, хоть он и знал, что Вера впадает в эти коматозные сны не просто так, а именно по причине существования системы и каннибализма через неё землянами, он ничего не мог сделать, а лишь знать об этом, помнить о ней как о самой прекрасной и доброй в его понимании девушке - это все, что он мог и Вере это не помогло, - она умерла. Владана с ним это обсуждала, часто обсуждала после смерти подруги, но так и не смогла смириться с тем, что Вера так умерла, как в сказке - система - волшебный замок, каннибалы - людоеды, знающие к ней дороги и пути, а все остальные - потерянные дети на съедение: "Вкуснечко! Мяско!" - вот их истинные чувства и даже более бешенства по отношению к этому Владана не испытывала, так как поняла, что они этим тоже питаются, им и приятно ещё это к себе ощущать.
  Она предполагала, что они это осуществляют чем-то вроде большого устройства, которое создаёт в пространстве искривление, однако этого искривления недостаточно для перемещения объекта, но достаточно для воздействия на живых существ, учитывая содержания в гравитационных искривлениях огромного информационного обилия, но тем не менее не все люди подвержены этому, так как история жизни и генная структура уже адаптировалась к этой технологии в окружающей среде чисто по природе вживания. Они открыли это случайно, а потому технология реализована неправильно и не во всей полноте, это просто позорище, но тем не менее сделали хоть как-то, а позор в потере человечности.
  Владана поняв это поняла, что видно это точно не случайно сейчас, что ей об этом рассказало? Она оглянулась, вокруг веяло чем-то медно-золотистым, даже с некоей черноватостью, но при этом сквозь дисциплинированность веяло какой-то игривостью и жуткой жаждой хаоса и боя. Она тем не менее не поняла, что это, однако разумность этого неведомого она отрицать не могла. Тут ей пришла мысль - использовать тот недостаток технологии снова и попробовать узнать результат того, что они ранее делали. Ей захотелось пофантазировать, а что у них там может происходить? Не то чтобы ей было все равно, но она просто вообще ничего о тех, кто их убивает не знала. Владана решила попробовать узнать наугад и пока подходила к номеру уже на этот момент покинув лифт, обделка потолков металлическим покрытием и серо-синеватым блеском немного отвлекало её, но действительно её глазу было приятно, а также украшало интерьер коридора гостиницы. Хотя что означает этот металл? Явно их технология системы тоже из металла, а значит, при соответствии генного принципа атомарному и проведению подобия природные возможности вполне могут немного сломать систему обычной металлической коррозией, а следить за аппаратурой всем лень, потому что у них у всех маленькая зарплата. Владана засмеялась с пониманием и открыла дверь гостиницы в которой решила провести какое-то время, пока у неё дома отчаянно атакуют все пустое пространство, что ощущалось мигренями - только выйдет из квартиры - мигрень отпускает, так она и приняла решение пока в гостинице ночевать, ведь эта незримая холодная до ожогов битва так и продолжается. Она села на зелёно-синий бархатный диван перед журнальным белым столиком и начала прикидывать, какие приключения им может устроить эта жизнь за это зверство, чисто чтобы успокоиться и не мучиться несправедливостью в отношении собственного существования. По существу, учитывая, что она с подругами делала медицинскими аппаратами можно отождествлять с чёрной магией или оккультными науками, однако тут вопрос - а это хоть реально магия и реально ли наука оккультная? Может на этом же принципе технологическая основа самой системы? Владана приуныла, что на семи центральных гипотетических планетах, которые можно по цветам звёзд обозначить: светло-оранжевая, золотисто-жёлтая и ярко-жёлтая, а наше солнце жёлтое с неким красным отражением синевы, но ещё она видела синюю, голубую, светло-голубую и очень похожую на наше солнце, но отличие в том, что там светло-красное отражение самого сердца, даже чуть тёмно-розоватое. Семь планет - она формально обозначила их: Галлея, Неибиру, Неохатис, Зула, Аегин, Кали, каниФеникс. Гипотетические семь сред обитания садистов, доводящих людей до сумасшествия межпространственными технологиями, вполне реальными, вполне существующими. Вероятно, имеют семь ключ-паролей аналитического содержания для защиты от собственного проявления садизма. Что же у них могло случиться в результате противостояния? Гипотетически можно проанализировать события на Кали. Она пришла к выводу что там хоть раса человекоподобная - так же две ноги, рук побольше, языки длиннее, но в сути такие же и тоже двуполые, только они в отличие от нас татуировки не делают, они от хамелеонов просто произошли и у них даже иногда от солнечного цвета узоры на теле скачут. Они могут по телу с ними, наверное, общаться, изучая эти узористые проявления, как у нас в хиромантии. Удивительно! Интересно. А они же там, наверное, не все садисты? Тем не менее Владана понимала, что они всем населением так же, как они на Земле живут как "души" в мире иллюзий, который реален лишь в вещественном проявлении, но для людей при всей значимости не существует в реальном до осуществления, являясь результатом восприятия. Вроде в буддизме это Нирвана? Вроде да - так и умирают, наверное, от концентрации наркотических веществ в их нервной системе и думают, что это эпидемия, борясь за свои жизни в немой агонии, которую даже не ощущают. Но что этот садист с ключами от Нирваны? Наверное, как и многим имеющим власть, ему плевать, а может и нет - кто знает, какое он мог принять решение? Тем не менее однозначно эту технологическую основу используют для общего подобного порабощения живого и манипуляции свободной жизнью. Пока она об этом думала, вероятно многие там раз и оказались в реальном мире, даже не понимая по какой нелепой причине это осуществилось. Естественно - пошла ломка от алхимического наркотика, они начали возвращаться к реальному существованию и думали, что заболели, но все же лучше токсинов в мозгах. Владана была даже удивлена, ведь она несколько лет назад из любопытства видела на мифических рисунках этих инопланетян, но не думала, что проблема на Земле и у них относительно общностна. Далее гипотетически эта цивилизация есть, что держатель ключей? Они должны быть в курсе, что Вера мертва, а учитывая, что происходит в её квартире, все далеко не лучезарно - неизбежно идёт развитие противостояния на обоих линиях фронта и продолжаются массовые смерти населения и на Земле и на небесах, а жизни живых простых людей и не совсем так и держатся, как и в нашей стране испокон веков - на одном лишь честном слове, на честном матерном слове, отражающем скрытое эмоциональное истинное отношение к этому садизму, которое мы уже обыденно считаем естественным, хотя в реальности - это должен быть страх смерти или жажда выживания.
  Владана вновь продолжила размышление - видно поэтому многие не верят во что-то светлое, потому что все естественные процессы нервной системы искусственно заменяют религиозным мировоззрением, чтобы управлять человеческой жизнью. Тем не менее ради чего? Ладно если управлять - это обоюдоострый меч и там не позабавишься в извратах и пределах даже кровавой расправы, потому что за это тебя разорвёт отдача реального на куски хоть посмертно, хоть заживо, но ещё хуже, что эта система на самом деле лишь ложка обедать для каннибалов и не только людей, но и даже в той расе хамелеонов кормились их же пародители в другой галактике ими так же дав им эту технологию. Владану осенило отличить поглощающих каннибалов от мяса на обед просто - мясо всегда в нирване как душа, каннибал всегда старается в реальном поглотить для себя опыт, не осознавая возможности обмена с естественной средой без технологии. Для чего? Ускорение развития и стремление найти лёгкий путь к совершенному, нарушая даже закон ускорения истории - после достижения состояния точки образуется новое расширение развития событий во времени, которое достигнет вновь состояние точки в двух местах и не обязательно одинаковых. И суета и на Земле, и на Кали проистекала параллельной паникой единиц, знающих правду и спасающих жизнь от программы убийства с высоким содержанием радиации, проецируемой сквозь разлагающихся смертников техногенно, при этом получая эволюцию сквозь оскудевшие муки миллиардов убитых до них. Все сражались за жизни на своей крови ища решение этого тупика и где-то то-то случайно сорвалось просто так, просто потому что человеку уже было безразлично в борьбе до последней капли крови что с ним будет и этот кто-то на авось пронёс и тупик, и каннибала и программу вообще едва соображая и остался жив проложив отличную тропу для выживания, а знать не знал какой герой для человечества. Как говорится, мужик, дожив до седин остался здоров и крепок. Владана поняла, что ей рассказывает что-то реальное о столь же реальных обстоятельствах со своей точки восприятия и это что-то явно доброе и приветливое, как дракон, не агрессивное и не злое. Ангел? Возможно ангел, по крайней мере так она посчитала. Но как ей были приятны эти думы, пропитанные мечтой, фантазией, светом и некоей живой и естественной, светлой основой существующего, как же ей это было удивительно, её впервые за это время отпустило то мучавшее и гнетущее её существо противоестественное омерзение, словно она гниёт заживо в гробу - как же ей стало легче от этого.
  Внезапно её осенило - это тюремщики! Они своих людей ложат со сломанным позвоночником в контейнеры, фиксируют иглами нервные потоки и искусственно нас так убивают, а человек в агонии не может умереть! Но и жить он уже не сможет, он только каждый раз при промывке умирающего мозга, гниющего заживо на это, надеется, но его надежде нереально осуществиться и естественно, что не смирение с этого человека нормально, естественно и нас сочувствием к ним жрут, как мясо, пользуясь нашей человечностью, так как мы бессознательно по природе сочувствуем им и сходит от этого с ума тоже жаждая от этого смерти, что с людьми так поступили, а ублюдки над этим насмехаются, танцуют. Развлекаются, не понимая даже мало доли страданий и агонии душонки несчастных уничтожаемых в этой агонии невозможности смерти из-за искусственного подержания активности нервных клеток чисто для работы системы того света.
  Владана поняла, что для убийства каннибала программы достаточно просто не желать и никак не проявлять вообще агрессию или жажду убийства, так как через этот инстинкт генетически и происходит поглощение - она настигнет его, он же при цели поглотить плоть землянина мысленно находится ближе, чем "фильтр в агонии" (человек с иглами в голове), а потому природа предпочтительней убьёт каннибала, чем труп в агонии смерти. "Вот что есть проклятье вечной смерти в лжехристианстве!" - осенило Владану.
  Но ведь событий без блага не бывает. Какое же благо от этого? Владана решила разобрать оборотную сторону этих обстоятельств - какая польза? Да хотя бы то, что она теперь уверенна - эти люди-хамелеоны не фарс! Они тоже есть. Тоже живые и разумные! И совсем не страшные, разве что такие же единицы каннибалов как у нас, это безусловно польза, хотя бы знать, как удивителен и разнообразен этот мир, что есть ещё похожие проблемы у других, что не один столкнулся с этим, а значит каннибалы бояться и общаются друг с дружкой через какой-то источник связи, который нам неведом. Через какой? Они используют случайного в коме или тюремщика.
  На этом моменте через звезду зафиксировали существование Владаны революционеры людей-хамелеонов и аккуратно стали ей сообщать свои аспекты опыта текущей опасности, так как бой был в этот мрачный день для всех не на жизнь, а на смерть и исчезновение. Каннибалы наслаждались получаемыми благами. Владелец технологии считал бесполезную прибыль от продажи плоти души для процедур омоложения, покупатели и продавцы довольны - рынок работает, денежки в движении. Все идеально. Все реально.
  И кто-то где-то на земле, пропитанный злым роком этой жизни, посмеялся от понимания где его кейс с пятью миллионами рублей. Этот вопрос волновал и Владану: "При пресечении этого мясничества вернёт ли её общество возможность увеличивать свои выгоды, которые нелепо искажаются нереальным проявлением техногенного характера через страдания миллиардов в вечной смерти, которая не вечна, но долга и так мучительна, что сами слова ограничивают реальное проявление понятия.
  С трансляторов несчастные и голодные сотрудники зафиксировали прозрение девушки и отправили в соответствующие структуры данные о местоположении, так как их тоже начали убивать.
  Однако Владана хоть отдалённо почувствовала омерзение, словно не мылась больше месяца вообще, ощущая вонь при этом чужого тела, держала себя в руках жёстко. Она предполагала, что там за этой мерзкой чертой идёт агрессивные споры, конфликты и чуть ли не драки просто из-за того, что вместо неё и её друзей умерли те люди. Сквозь дикую неуверенность, дискомфорт и чуть ли не боль в голове от неловкости Владана прошептала, будучи уже в номере больше часа:
  - В ранней юности сходят с ума,
  - старый медленно шепчет совет, -
  Коль промедлил мгновение ты,
  Не найдётся тогда твой ответ.
  Загорелся вокруг яркий свет,
  И глаза затмевают во тьме,
  Становись иль беги ты во мгле
  Все равно не ответишь ты мне.
  И закрутится времени фарс
  Все таская в событиях нас
  Взад-вперёд, взад-вперёд, взад-вперёд,
  Или прямо так, или наоборот.
  Это стихотворение, возникшее в её голове, было проявлением многогранного результата реальных процессов, миллионов забранных человеческих жизней, миллионов сломанных людей живых с ней в это же самое время и тысячелетия, назад сожжённых на кострах и жестоко убитых ведьм и колдунов, знавших правду об этом. По существу, не было истинной причины инквизиционных убийств - это ещё тогда делали системой, чтобы убрать помехи и проявления истинной природы инкубационного мяса. Однако, Владана избегала бешенства и агрессии и дисциплинированно размышляя держала себя в ровном настроении и все же на своём законном месте. А что ещё по существу в жизни надо? Это все травля - смысл ломиться в гору, не имея возможностей? Надо похоже осуществить, по-своему, а там дальше разбираться то не устроило и почему, и результат превзойдёт плоское ожидание.
  Номер был отделан достаточно богато, очень похоже на венецианский стиль и все выглядело богато, но не отдавало той лицемерной праздностью, а было сделано с душой, хоть и дороговизна отдаляла распространение, а лень пресекала осуществление. Размышления Владаны были прерваны стуко-стуко-стуком в дверь, и она почувствовала тот всеобъемлющий предсмертный страх, ввергающий всегда в ужас человека в предвкушении того страшного момента злого рокового неистовства зла и смерти. Придя в чувства и выйдя из этого угнетения Владана отправилась открывать, но если все в порядке, что гость спросит, а может и предложит? Владана открыла, и посмотрев в глаза платиновому блондину с короткой стрижкой и голубыми глазами, похожему на немца аристократических потомственных кровей, она однозначно увидела его намерение её убить, и мужчина не стал медлить, он чётко с азартом, как на рынке, выхватил нож и уже было решил замахнуться, максимально поднимая руку в агрессивном порыве прохлады, но девушка всегда обладала умением извлекать пользу из печальных обстоятельств - она, словно купив возможности изощрения и хитрости, вспомнила детство, как она ещё в школе мальчишек с ног сбивала пинком в щиколотку. Так она и поступила, ощущая нож словно бы в горле, ощутив опустение, словно душу продала дьяволу, она пнула со всей дури убийцу, и он на самом деле упал, но упал, нарушив все допустимые предположения - чуть-ли, не перевернувшись через себя на затылок. Владана по закону жанра должна была испугаться и сбежать, должна была спрятаться и ждать, но нет - словно достигнув с этой жизнью общей выгоды, она продолжила нападение, чтобы допросить ублюдка, как он связан с каннибалами.
  Она продолжала пинать в шею, чтоб не встал, по лицу, нож она подняла в процессе и совершенно без разрешения, совершенно спонтанно, сбив все мнимые пустые истории этой мелочью. Почувствовав себя при этой даже жестокости так естественно, как никогда себя не чувствовала, она понимала - убийце больно, но было очевидно, он стремиться убить не из-за страха, он преследует выгоду. И это окончательно позволяло Владане возможность устроить ему жестокий допрос, а девушка, закончив избиение мужика до потери сознания затащила полудохлого в номер и связала постельным бельём к углам кровати, соблюдая соответствующие медицинские методы. Естественно, она не забыла закрыть дверь, достала из сумочки электрошокер и пошла делать кофе, включив электрический чайник, ожидая его пробуждение...
  Проблема отцов и молодых давно держится в современности и не отпускает живых, которые, игнорируя опыт своих предков существуя в этой толще гниения в мерзости культурной деградации не могут найти не себя, не правду о жизни и среде собственного существования, не знают кому верить и верить ли друг другу, словно закрученные в узелок и не вырваться - бесконечный лабиринт мнимых снов и грёз окутал небольшой город. Знали бы отцы, видели бы старики, позвали бы живые ныне, но нет - все незримы друг другу, все расчленено в попятном стремлении сожрать существование друг друга. И семь немых костров горят и поглощают живое, так и не жившее по-настоящему, а семь родов небес так и сладостно выпивали жизнь грудных детей, наслаждаясь молодостью и красотой мнимого существования себя и лишь себя, ничего вокруг не замечая. Тем не менее скрипка в одиноком театре все играла сонный спектакль, тот скучный спектакль, словно на автомате. Где душа мелодии? Где душа классической мелодии? Где тот скрытый смысл, передаваемый сердцем скрипача? Когда Габриэлла слушала эту одинокую скрипку в театре она невольно задумалась вновь о лучшей подруге, о спящей красавице, которая лучше бы дремала в коме полвека, да не умерла в гнилом отношении к ней со стороны мужской части общества. Её довела до смерти и утопила, словно бы в мужских выделениях, та низменная мужская эмоция чисто из похоти ощутить над женщиной доминирующее влияние, повелевание, воздействие. Чисто ощутить собственность над ней, считая вещью, но не дать ей ничего, кроме этого мерзкого осадка в конце, закрепив агонию омерзения предательством в самое сердце хрупкого женского существования, словно маленькую девочку разорвать на мясо и спустить останки в собственные выделения, вот что остаётся от человека, если с ним так поступили, как с Верой в её последнем сне, посмертном сне. Оставшимся в её существе и теле, что ещё не исчезло в материи останки тех мужских фекалий, что они оставляют ни, капли тебя не любя, и мир точно так же от нас зачастую получает лишь эти останки фекалий, гнили и презрения к прожитой жизни и никто ни в чём не виноват, ведь даже оглянуться вокруг уже считается преступлением. Ты не адекватен, ты неправеден, ты грешен и должен умереть. Одинокая скрипка продолжала играть, кто-то где-то услышал глумливый голос: "Опомнись. Не ешь подобных тебе" - кто-то ответил: "Как смеешь ты, смерд, дерзить тут мне". И жажда признания, жажда агонии - все нипочём этой жизни иронии, все это в сердце Габриэллы, слушающей пустой звук скрипящих струн, выливалось лишь в один порыв - в порыв того светлого отчаяния во тьме жизни человека, в этой клетке, что наполнена капканами нашей предстоящей агонии. Кто уж умрёт в полёте, сгинув так же в анальном отверстии каннибала на его планете, поглощающего техногенно память о делении клеток, пока мозг умершего все ещё видит картинку блаженного полёта в высоте - этот миг прекрасен, как птица летишь и больше никогда не упасть, так как исчезнув уже никогда ты не сможешь упасть, но бесследно никто не исчезает, лишь дети мрут потом, после тех, кто так летает посмертно.
  Габриэлла знала - это не ложь, это не фарс, а чистая правда, всем известная и в страхе забитая в общих сердцах, как гнилая вера в собственные страхи, которых давно уже нет - лишь пустота и сплошное гниение подобий человеческой твари - вот что в нас живёт в этом тёмном веке, а то, что произошло со многими умершими от системы людьми было в реальности, потому что душой они на самом деле считали другого человека, реального и живого в тоже самое время, что и они, похожего на них и связанного с ними непонятными им феноменами настолько, что люди их считали собой, а они себя, возможно, отчасти ими, а то и, не понимая, вообще другой инопланетной расой, которая считала себя правящей, продавая собственных граждан, как конденсат питания каннибалов, но Габриэлла знала, не они. Все мясом жили в ожидании подкормки, в ожидании падали и останков чужого существования, не веря даже в то, что мысль существует, а не авто-дума проекции мысли. Все в автоматической думе, словно живые трупы валандались по пространству, даже кометы живее того, чем все мы стали. Благо те, что жили до нас и умирали, помнят нас даже тут, не исчезая просто потому что исчезаем мы, не слыша их, не видя их и не ощущая их страданий от того, что все мы так похожи на них и так при этом слабы, считая непобедимой мясорубку нереального унижения.
  Эта страшная мысль зацепила Габриэллу, она задумалась, а кто есть я? Что за "я" вообще? Не последняя ли это буква в алфавите? В России не принято якать, у нас принято окать и акать. Это несомненно помогает выживать, а затем отравляет ядами, чтобы и нас так же не слышали наши родные и дети. Тем не менее истина проста, та истина к прозрению правды - никто не свят. Инквизиторы и души святых в гневливости так же убивали и калечили людей, видя в них собственных убийц, обидчиков, чудовищ, монстров и кого-угодно, но не простых живых людей, что просят у них помощи в молитве. Познав это, их души в отчаянном крике так взывали к живым, но никто их не слышал, никто не видел их людьми, если видел, а также, словно чудовищ священники Христа изгоняли из праведных людей, которых заметно конспирировала техногенная система. Зачем? Нужен суицид, просто чтобы усвоить память мира про их мясо, просто Габриэлла вновь смогла вспомнить эту боль. Боль от того, что ты убил и просто так, просто случайно сорвался, просто ты был словно не ты, но при этом абсолютно в рассудке. Видно и кто-то в этом маленьком городе просто так этого в этот плачевный день делать не стал. Просто не стал, потому что первым понял. Что никто не адекватен в наши дни, с пропитанными ядами мозгами.
  И каждый день надежда - вот проснулась в людях то человечье, ан нет - пустое лукавство, а потом и опять, и опять - так и травят изо дня в день всех нас, заставляя этого чуда просто ждать.
  Габриэлла знала - быстротечна весна этой жизни,
  Осмысляла девушка злой рок холодной судьбы,
  Познавала она, полноту жизненной кутерьмы,
  Опасаясь при этом знания правды вечного мира этого тьмы.
  Опаска сия лишь иллюзия, фарс
  За тем создана, чтоб поссорить всех нас.
  В одиночку убить, расчленить на куски
  И останки оставить поглощенью быстротечной весны.
  Соответственно кто-то, слыша скрипку шагал,
  Но вдруг сильно упал и припадочно встал.
  Он шагал, словно псих, слыша радостный стих,
  Про весну и про них, но не слышал немой агонии крик.
  И внезапно проник к нему в голову штрих,
  Этот штрих был последним, что сокрыл этот стих.
  ***
  Один мужчина не выдержал скрипку,
  Он встал и пошёл, оставив в зале немую обидку.
  Так это по-детски, так это по дерзки,
  Но мужчина тоже знал - все это лишь фрески.
  Он слушал отзвуки, он слышал обрывки
  И вышел на дождь, промокнув до нитки.
  Габриэлла пустила слезу от звука этой могильно пустой скрипки, ведь она должна была веять сказкой, должна была даровать радость, надежду, а звук так и пустел, звук так и редел, но начальник театра вероятно радел. Ведь работа организована правильно - все по инструкции, принципы экономической теории строго соблюдаются, спрос есть, публика есть, билетами торгуем, а музыки пустотность не счесть.
  Ведь слышать не слышим,
  Видеть - не видим,
  Но ходим, гуляем и мыслим, что видим.
  Но видим ли мы?
  А слышим ли мы?
  На ранке продали девушке сердце той тьмы.
  А что ещё делать? Ведь людям не надо,
  То сердце ведь полно священного смрада,
  От этого смрада остался лишь фарс,
  Ведь святость загадили, кушая нас.
  Обычно, сожалея о чьей-то смерти все переживают не долго, но Габриэлла не могла отпустить подругу никак. Она знала - отпустит и все, это хуже предательства отпустить того, кто тебе нужен сейчас, это хуже агонии явиться пустотой другу, это настоящее предательство считать кого-то нереальным и презирать его существование. На все осуждения, упрёки, презрение никто не ответит, не скажет, не обвинит - только в непонятки начнут играть, упрекая в том, что не стоит даже упоминания. Все только, чтобы самоутвердиться, а на друзей, погибших и униженных людей плевать. Общество невольно стало считать себя так и мясом на чей-то обед, ужин и завтрак. Хоть бы поинтересовались у обычных постоянных потребителей: "Вкусно ли, братцы?". Хорошие люди, вежливые люди, не разбудив небо, в сумасшествии слыли. Сумасшедшие люди, вежливо шагая, младенцами кровью грезя, плоть душ земных людей вкушали и молодели, познавая в блаженстве и шагая мозгами все спали.
  Концерт подошёл к концу, и заплаканная девушка встала и прошла по богато отделанному вестибюлю к выходу через позолоченную мраморную арку, как уж заведено в русских театрах. Все правильно экономически организованно, деятельность идёт, театр, продавший свою душу дьяволу работает стабильно, безотказно - вообще без колебаний. Так же, без колебаний Габриэлла пошла в гостиницу к Владане, выяснять, что стоит за этим экономическим порядком стабильного заработка да сердцах живых людей, как закуски на завтрак, обед и ужин...
  Мимо административного здания города проехала машина сына какого известного местного политика, толпа народу проходила мимо с полными надежд и потери глазами, солнце скрылось за тучами и рекой лил дождь, а мрачный брюнет стоял в подворотне с пустой головой. Жизнь текла своим чередом и только Гаяне прошла неподалёку мимо парковки, отпустив уже тот случай и то. Что они с Владаной сделали программированием реального она очень опасалась наказания за это или ИИ-атаки одного из арийских народностей в составе Альянса, которые так же обожали кормить каннибалов их населением, за исключением самого главы, который не мог добиться одобрения решения о прекращении процедуры программ на смерть и адскую агонию. Гаяне точно не знала человека, но не могла сердцем не ощутить его существование, даже если бы исчезла при этом сама в тьмущей темени этой жестокой иронии, просто порой только ради этого готов исчезнуть, чтобы увидеть хотя бы вообще просвет в конце туннеля. Одно ей было ясно - если человека убивают, то он непременно не виноват ни в чём, потому что чем больше служишь целям кормушки каннибальих задниц, тем обширнее твои возможности по программе.
  Молодой мужчина остановился на парковке и выйдя из машины под дождь без зонта увидел промокшую тоже Гаяне, которая ему показалась внешне очень приятной и он, естественно тут же пошёл к девушке знакомиться. Что мешает? Такое сопутствие, грех не познакомиться, Гаяне повернула голову в его сторону, посмотрела, ощутила прямо существованием это идиотское в его глазах и лицемерное "грех не познакомиться" и тут же остановилась, просто потому что ощутила на горле что-то вроде ножа, которого и не было. Сын известного политика подошёл к девушке впритык и посмотрел в глаза, наполненные, по его мнению, игривостью и беззаботностью.
  - Вы случайно не колдуете, уважаемая? Ваши чары покорили моё сердце, поверьте в это, чтоб я, словно Сатана забрал вас в страшный Ад, а то у меня отсутствует сценарий правильного признания в симпатии в вашем отношении, просто не знаю, что сказать, не могу подобрать слова, понимаете? - сказал молодой мужчина с искренней, настоящей, что сильнее лицемерных чувств иронией от этих обстоятельств.
  - Мой друг занимается чёрной магией, если магия соответствует колдовству, а не современному фарсу, хотя в этом случае это и есть колдовство, если разобраться, однако профиль опасный, очень опасный. Да, вы мне тоже симпатичны, но что смешно - рассмеялась девушка - я подразумеваю тоже самое, мы оба играем не по написанной роли в этом театре.
  - Занятно, - рассмеялся молодой человек, - тоже поколдовать бы, научите?
  И тут вокруг раздался истошный в немом тонком звуке, чуть ли не ультразвуковыми колебаниями истошный женский писк в такой агонии, что обоим стало не по себе. Словно рвут на мясо женщину и собирают, рвут и собирают, рвут опять и собирают и так снова и снова. Этот немой крик пронзил души обоих, оградив от опасных смертей, так они просто оба молча пошли к машине молодого человека с того места, где стояли, не зная о том, что там оба должны были скончаться от сердца и припадка эпилептического шока, который проявляется просто церебральным отказом нервной системы. Как? Гаяне спросила молодого человека:
  - Что это было? Ты тоже слышал?
  Молодой человек пояснил:
  - Да, слышал. Видно это их аппараты, вы же тоже знаете?
  Немой упрёк, отдающий омерзением, получил отголосок в сердце мужчины в этот момент со смыслом, словно говорят наглым тоном, опуская его ниже уровня свиньи: "Слушай, блядь. Ты кто такой, чтобы поступать не по Судьбе? Сдохни, блядь. Да воцарится Бог, да воскреснет Бог!". Естественно, все говорящие об этом понимали, что. Видно дьяволом на Земле настоящий Бог и считается, но учитывая страдания души, явно его жестоко пытали эти каннибалы. Он ничего не стал даже показывать, словно не понимает, хотя тут сложно не понять, что надо просто его смерть, чтобы съесть останки трупа технологически, обелив окружающую реальную среду даже вещественно-химически, считая это чистым и правильным поступком там, на "Небесах". Так душа человека попадает на небеса - в виде перемолотого с отсечением всего, во что человек верил, мясного консервантика, ещё и отфильтрованного тамошними тюремщиками, чтоб было со специями.
  - Да, я тоже знаю. Мы с друзьями давненько разбираемся что и к чему. Даже пробовали технологически атаковать в ответ. Я выяснила с подругой, что в древности, ещё до становления нашей цивилизации это всё работало через открытое пространство, но тоже с манипуляциями и нарушением природных процессов, так как изобретателя убили ради власти этой технологией над обществом и всей расой человечества. Она создавало мысль и сразу произрастало её проявление в генокоде, в результате чего человек становился рабом и проявлялась "психика", "вера" и прочее, а основу открытия никто не знал, кроме убитого изобретателя. И только он знал, как извлекать и фиксировать там информацию о существовании человека и не оставил никому этот секрет даже посмертно, но оставил правило последней записи, а до него этот же аналог оставили вообще первейшие изобретатели, которые были человекоподонковой расой, но не были людьми, как мы. Они были истреблены от страха перед тем, что им открылось массовыми суицидами и выжила лишь единицы, но и те просто записав это правило остановились и просто оставили свои устройства на поддержке в страхе потерять своё существование, а также, чтобы записывать хотя бы опыт и отдавать миру они оставили ключи фиксации, проявление которых не однозначно и работает где угодно без ограничений. Однако, я полагаю текущая система от идеи то далека, с ней то мы справиться можем, там то они не владеют фиксацией, а только заманивают нас яркостью и прекрасными личностями для того, чтобы отодрать от нас память о существовании и изничижить вместе с мясом, используя и создавая техногенно организму условия невозможные для выживания и по ошибке реального люди мрут просто так, словно от страха или ужаса. Счастливчики теряют на некоторое время рассудок. Но надолго ли? - спокойно объяснила очередной аспект этого кошмара Владана молодому человеку.
  - Знаете, у меля лишь один вопрос на это - с чего начинать путь вживания с кошмара или с ужаса и в чём же всё-таки различие тих понятий?
  - Знаю. Это очень глубокий вопрос - кошмар и ужас взаимопроистекаемы, но если ужас - это точка причинности краха от невозможности выживания, то кошмар - это тире, его развитие в реальном проявлении, и он может быть пригоден для выживания и даже веять красотой кошмара. Познание красоты кошмара - это все равно, что сказать этой жизни спасибо за все её старания и для тебя, и для других, потому что ты не отрицаешь при этом, что тебе нравится этот кошмар, но не так нравится этот злодей, который его устроил, потому что в этом случае кошмар уже претерпевает изменения и становится красивым приключением, открывая новые горизонты, коих множество и волдырь, стеснящий жизнь, прорывается. Нет большего в жизни триумфа для всех и для всего, когда это происходит на самом деле, это все равно что сдвинуть движение всего мира, открыв этому вообще возможности свободы там, где оно существует. И это красиво, но что печально, все это на крови простых людей, измолотых в мясо и порождающих этот кошмар, который есть сожаления нашего мира об исчезновении тех, о ком он помнит из его воспоминаний. Почему? Они все стали ошмётками информации, витающими вокруг задниц этих каннибалов, и мы этого не понимали, а наш мир видел по-своему и не могло помочь, ощущая все их страдания в себе, мольбы, агонию и боль в этих скрытых капканах, клетках и изоляции. Кажется, что подвиг - это понимать, но никто не в силах сопротивиться гневу и искренней злобе просто на инстинкте существования, поняв это, но сопротивиться так нужно, потому что человек есть ограничение капкана - никто не свят и особенность условна, это помогло бы преодолеть всю мясорубку разом. Никто не заботился об этом, все просто давили людей дальше, топтали их существование, помогая каннибалам в основе матрёшки кушать память о клеточных структурах человека, создавая причинность исчезновения их из памяти реального и пресекая развитие в естественных темпах людям, порождая слабоумных с искусственными блоками проявления иного варианта, что есть не смирение реального с таким результатом, а надо было смириться, давно надо было, чтобы измолотое мясо возродилось, вспомнилось и вновь существовало в нас и с нами, так как это все наши родственники. Добиться их существования с нами в наших отдалённых и не очень проявлениях. Воспоминаниях, самовыражении, так как цель существования души в реальности стать дальше человеком в своей семье по линии относительного или прямого родства, но им это не выгодно у нас. Мы мясо, просто для получения этой памяти деления наших клеток и омоложения своих задниц. В этом суть, в этом кошмар и в этом ирония, но кошмар воскрешает мертвецов, когда мы этим восхищаемся. Найдя путь с ним существования и все - природу жизни отстояли, нас не убить - продолжаем жить в кошмаре, содействуя его разрешению, потому что ничто не вечно. И этот факт порождает их ужас и иронию над ними существующего. Знаете, они удаляют гены старения, знаете?
  - Да. Я что-то такое обдумывала, а почему они просто не могут без поглощения психически памяти деления клеток души человека переждать и восстановиться?
  - Не будет омоложения, мясо человека нужно, живого. Они потому нас убивают тут от сердца, мол бог забрал, подошло ДНК, заплатили, следующего надо так как продали предыдущего и так далее - всем лишь Судьба стать их допами, да попами, просто как мясо, вообще живя, считая себя душой в теле, хотя душа - это лишь уплотнение реальных проявлений вселенной, это мысль наша и этого мира, а не мы (часть нас, но не наше существование, хотя и его реально воссоздать после полного коллапса). Мы существуем из души, но мы сами тело, как проявление души в реслиреальном мире. Так что их нужно убивать, выживая - нет другого выхода. К тому же мы не сможем убивать, если они не ели нас.
  - Я кстати тоже чувствую, как они мрут из-за того, что последний сигнал убил не нас, а других людей, шагавших мне и моим друзьям на встречу - не было причинности кормушки, их просто искажением убило.
  - Да, какая ирония. - глумливо в гневе произнесла Гаяне, - однако здесь уместно и в стихе сказать:
  Бережём мы здоровье с младенческих лет,
  Готовя в обертке себя на обед.
  Ни вредных привычек, ни боя, ни стычек,
  Ни дома, ни крова, а только побольше в душонке больного и вредных привычек.
  Чтоб сразу на полдник, чтоб сразу на завтрак
  Кормить каннибала вкусней своим крахом,
  Чтоб вкусно им было от крови младенца,
  Чтоб слаще убить те смогли экстрасенса,
  Который не знал - не имеет он сил
  И что экстрасенсом он только прослыл.
  Все мы ограниченны, все мы разграничены,
  И наше лишение в пространстве всем высечено.
  Но все мы живём, все трудимся, мрём,
  В агонии смерти мечтаем во всём.
  - тут я с вами соглашусь, но все-таки печально все это. может быть дальше в кафе поболтаем? АК то этот страшный и кровавый писк чьей-то немой агонии не даёт мне успокоиться. К тому же сказанное вами ещё более полно и развито объясняет в реальной жизни, без одухотворения и необычного эта простая теория экономики благосостояния, в которой раскрывается само понятие благ и состояния их получения из разброса бедности, и объясняет человеку более полно, более понятно, ведь многие даже читать времени не имеют - только работают, да деньги на кусок хлеба зарабатывают.
  - Да, вы правы, пройдёмте. Я хорошее место знаю. За одно расскажу некоторые открытые способы самозащиты и провокации их смерти от их же технологии, которые мне известны. Вы же, я так понимаю, занятой человек?
  Юноша с улыбкой ответил:
  - Конечно.
  И оба отправились обсуждать эти обстоятельства и способы выживания. Все начали понимать, все начали осознавать, и никто уже в этот день и ранее давно не спал спокойно...
  В городе красовались навевающие от своего оформления чем-то антикварным, античным и средневековым двери с изогнутыми ручками и чистыми, грязными и даже порой разбитыми стёклами, но никто не заходил в магазины даже при царившей вокруг иллюзии праздности и процветания, всем было все равно на это. Безликость, обыденная скука и одиночество всех и каждого окутало мрачным, скрытым, потаённым ужасом и медленно душило, и разрывало на куски человеческие сердца и существование, знаменуя триумф того, что остаётся в нас настоящим.
  Зигмунд в бетонном заточении так же пал в безразличие, может быть его сын повзрослеет и, как и положено мужчине, ради доблести, славы и богатства свернёт горы и достанет звезду с неба любимой, которая ему понравится в достаточно далёком от него будущем, но что будет делать он? Что он сам потом будет делать? Ведь жена его не ждёт, лишь ребёнок его отдушина, хотя увидеть жену он мечтал ничуть не меньше. Эти мысли немного осветили его существование, и он вновь ощутил в себе жизнь, это чувство словно бы уже его воскресило и раз - оторвало из солнечного сплетения мясо: крах, крах, крах и кровь - все по настройкам пространственных процессов - опять Зигмунд, отлежавшись пятнадцать минут спустя ощутил прилив сил и только притерпелся - вновь крах, крах и кровь, боль от ножа в солнечном сплетении. Минут через двадцать спустя он подумал: "Вот я выносливый, я же не опустил руки, я выживаю" - и раз. Он ощутил безразличие и последние куски оторванной самой раны с мясом от своего существования, как глубинное изъятие мяса с корнем - такой глубокий крах существования человека.
  В это же время двое на небесах и двое на земле спорили о том, существует ли этот мир на самом деле, то есть на одну и ту же тему. Один в паре по скайпу все пишет, что нет, а другой всё оспаривает, да, мол, существует реальный мир, это твоего света, долбанного нет - так и спорили в веселье и радости битвы морально-этнической красоты и там, и сям, а Зигмунда так шарахало от радости в крах, от счастья в кровь и агонию, что к вечеру он даже вспотел, а каннибалы все радовались мясу, все радовались совершенству своего высшего существования им было очень вкусно, полезно и весело, весело, весело, а спор по скайпу и передатчикам все шёл и шёл, но Зигмунда это не волновало, ведь мужчина знал - добиваются его конины, его ломают и гнобят до смерти здесь и сейчас, да и какая разница как? Факт то фактом. Внезапно в камеру зашёл новенький, напевая песню:
  Я был выше семи холмов,
  Я зов слышал без лишних слов...
  Не допев он открыл дверь камеры, но ничего не спел даже сказать, как услышавший его пение Зигмунд, ощутив развеивание процесса этой эмоциональной травли спросил:
  - Как там дальше? И зачем это петь вообще? - спросил мужчина.
  На удивление даже самого Зигмунда мужчина ответил крайне вежливо:
  - Даже не знаю, - сказал он с некоторой грустью, при этом в глубине сердца ощущая ужас от вида, стоявшего перед ним с лицом отрешённого Зигмунда. - Я даже замешкался, когда вы меня спросили словно бы я сам себе, задал этот вопрос. Я аж ощутил исчезновение, потерю своего существования, но тем не менее я всегда могу начать сначала, как и начал петь эту песню.
  - Что э, начни с начала, - сказал Зигмунд. - Хорошие песни всегда приятно послушать, может быть и продолжение вспомниться.
  Охранник улыбнулся мужчине и решил снова напеть от скуки:
  Я был выше семи холмов,
  Я зов слышал без лишних слов,
  Верь только себе!
  Я стёр чёрный и белый стёр,
  Где Бог с чёртом вступают в спор,
  Верь только себе!
  Хоть эмоционально Зигмунд ощущал себя несуществующим, подавленным и униженным, словно птица, купленная садистом, будучи уже в клетке за решёткой, он воспринял это как равновесие эмоционально и не стал паниковать, продолжая цепляться за существование. Ведь цена жизни тогда выше. Когда стремление к выживанию достигает наивысшей точки проявления, и каннибалы так считали, так можно из человека по максимуму выжить для общего благосостояния и производителя энергетических материй на их планете и для придания насыщенности в угоду потребителю. А что? Мясо есть мясо, выжать надо повкуснее. Зигмунд это уже понимал - его выжимают, но что тут паниковать, так уж и решил жить, а что бояться? Разве после смерти природа не делает тоже самое неизбежно? А раз он всё равно исчезнет, смысл бороться? Пусть травятся его мясом, он себя аппетитным совершенно не считал, он даже иронично на это смотрел - его вид докатился до каннибалистического паразитизма, как в сказке о людоедах в роскошном замке.
  - Да, верить можно в наши дни только себе, да и то, в момент смерти быстро затопчут, чтоб повкуснее самоутвердиться и отыграться на твоём существовании - это естественно, это нормально, но я считаю, что за это цепляться смысла нет, как и мстить нет - чего право нарушено то и отстоит. Али нет - пущай исчезают. Мы слишком малы, чтобы что-то отстоять, мы марионетки реального, смысл сопротивляться? Отсуществовать и умереть, зато спокойно, только тело поболит и пройдёт.
  - Да, я с вами даже соглашусь - ответил молодой охранник, - лучше пожить подольше, чем стать кормом чужой задницы и принять, что мы не абсолютно властны над жизнью, чем постоянно цепляться за то, что лишь шевелит в боли для питания паразитов наше мясо, лучше достичь обмена с окружающей средой, я предпочту от этого страдать в агонии, чем каннибалов кормить, ведь окружающая среда не всех может принять, учитывая разную концентрацию вредных алхимических проявлений. Она принимает, если видит высокую степень выживания и от праведности, как нам втемяшивают это, не зависит. Даже больше - природа толкнёт к противостоянию, если ты выживаешь, но человека о последнего убеждают искусственно в обратном - ты труп, ты мёртв душой, давай, давай - покончи с собой.
  - Так вы тоже в курсе?
  - Да, мы выясняем, как противостоять этой угрозе. Четыре человека уже умерли разом, а в камерах! Все эксперты подтвердили - причины нет, люди погибли от шока.
  - Кстати, вы видели когда-нибудь то, что принято считать душой? Жёлтое такое в 3D формате и переливается, что-то мне как-то кажется это не душа, простите уж... Простовато как-то...
  Охранник засмеялся презрительным смехом молодого дьявола и сказал:
  - Ну это же не в бровь, а в глаз! Это же смешно! Вы правы! Вот оно доказательство. Видно без этого им тяжко убивать людей?
  - Видимо да, а то, что произошло со мной доказывает этот факт в реальности, потому что душой мы на самом деле считаем другого человека за этой голограммой, похожего на нас и связаны с ним непонятным мне феноменом на столько, что считаем его собой, а он себя, возможно отчасти нами...
  Тут Зигмунд не успел договорить и ощутил, как кто-то где-то умер. Его голова закружилась, и он потерял сознание.
  Охранник проверил пульс и пошёл за помощью, не поняв, что каннибала убила их же система того света за разглашения тайны Бытия...
  
  Глава 10
  
  Виолетта, когда утром из её солнечного сплетения нещадно стало выдирать все, чем она только могла чувствовать, рвать на мясо её существование и метать её восприятие из точки в точку, что вызывало сильное головокружение и дезориентацию сквозь сильное ощущение издевательства и смеха даже над её фактом испражнения.
  Девушка вышла спешно на улицу и ринулась к лесозоне парка неподалёку. Колючие кустарники, терновники, кусты, ели и ёлки - все это облегчало просто присутствием, а когда она к этому прикасалась природа оберегала её существование, как и полагается, по всем правилам естественного сопротивления и стремления к развитию мышления, ведь они тоже живые и Виолетта это знала. Они мыслят, задавая направление распространения корневищ, например, даже без органов восприятия. Она шла по тропе, искренне не смотря и не ведая что впереди, просто переживая эту агонию унижения, презрения и уничтожения её существования в полном омерзении и смраде. Словно раненный до мяса и окровавленный с проломленным черепом в навозе мертвец - так она себя ощущала.
  Внезапно она увидела достаточно хорошо и аккуратно зачищенную широкую дорогу, явно ведущую к гостинице или санаторию. Виолетта ощутила тревогу, агонию, смертельный припадок и это не все, она ощущала, что её душа уничтожена, тем более являющая живым существом, что она поняла по реальности ощущаемой боли. Внезапно на её руках начали возникать ожоги и гангрены, небольшие. Девушка понимала, она видно с рождения связана с человеком, которого сейчас параллельно с ней нещадно истязают. Однако её занимал один вопрос - "Почему?" её увлекал ещё более глубокий смысл вопроса - "Зачем?". А ответ простой - богатый круг продал в жертву аристократу бессмертного статуса земное мясо и связанный с ним транслятор для потребления. Трансляторами уже там, где это происходило считать, могли кого-угодно и суицидом завершить жизнь они боялись, у них считалось, что лучше умереть в процессе и стать попкой аристократа, чтобы покушал, а многие это даже считали честью в их обществе. Виолетта шла и продолжала развивать это понимание правды через фантазию - в их обществе при высоких технологиях пространственного общения, техногенной медицины, управления обществом через временные искажения всё ещё так и царил монархический строй. Они считали, что могут убить любого просто так, просто потому что он им чем-то не понравился, используя алхимиков в специальных аппаратах для атаки, а вторые в жуткой агонии пропускали яды и убивали человека, но они не учли влияние на тупых. Виолетта тупо подумала: "Так, меня так убить хотят что ли? Ужас какой! 1-1=0". Внезапно ей стало легче и агония сразу прошла. Она не поняла сразу почему, но вдруг осенило - две противоположности бытия - добро и зло, две формы концентрации мышления в аппарате контроля, если добро - 1, а зло - (-1), то ноль - это инициатор, который наслаждается их общей агонией и имеет ключи власти, то есть это и есть заказчик, представитель бессмертной аристократии, а код программы предателя среди них - 000888, Виолетта тут же чуть не упала в истерическом хохоте:
  - Меня осенило! Вот почему пошёл слух, что миром будут править мусульмане! Они используют наши арабские цифры! А я попробую - 000888, ты предатель неистовый, умри!
  И тут же ощутила облегчение в сердце, словно убило неистового монстра где-то далеко.
  Виолетта пошла дальше и с каждым её шагом всё снова и снова кто-то где-то умирал по стечению обстоятельств, по воле случая или просто так - по новому проявлению ошибки. Виолетта шла вперёд, ощущая что-то странное, что-то ненормальное и необычное, даже немного безумное.
  А где-то гнев взял верх над человеком, и он убил грудного ребёнка за то, что ребёнок фантазией утащил проекционную голограмму и общество даже не осудило его, ведь это всё русские колдуны его подстрекнули, он случайно. И где-то кого-то должны были пытать, но не попадала всё в цель система, искажало что-то течение данных.
  Виолетта оглянулась - так и деревья, так и трава, так и дорога, темно при свете дня и мрачно при пасмурном оттенении ветвей и облаков, словно вся эта тьма любовалась её шествием по той ровной дороге к какому-то зданию. Виолетта оглянулась и раз - вновь она в начале дороги: "Как?". Внезапно у девушки хрустнуло что-то в шейных позвонках, и она упала на землю в панике, будучи не в силах нормально шевелиться - словно шея сломана. Шея опухла, покраснела и Виолетте словно парализовало мозг, разум - пошли судороги, она не чаяла выжить и в ожидании смерти начала про себя вспоминать стихотворение, проговорив его, сквозь краткие стоны от боли и одышку вслух:
  - Папа Римский, - спросил маму любопытный малыш, -
  Кто таков же он есть и почему нельзя в рай вознестись?
  Отец обдумал вопрос, что задал плохиш
  И ответил невзрачно, не дав жене известись:
  - Ну что ты бормочешь? Он значим и свят,
  Он ввергает нас с Богом всех разом в Ад,
  Но не чтоб мы погибли, а чтоб мы спаслись,
  Так как нет у нас крыльев
  Вознестись чтобы ввысь...
  А где-то ещё от жадности перерезал себе горло мужчина, которого сильно побила земная скотина с его точки зрения, хоть било за мясо разумная сила.
  Виолетта через пятнадцать минут, всё ещё будучи в агонии оправилась от истерики и почуяла неладное - боль есть, а паралича нет. Она пошевелила рукой - больно, словно заживо горит, но двигается, двигается. Тогда от чего боль? Девушку осенило - она видит голограмму, это её убивают, а значит есть ли у неё что-то? И сколько это может продолжаться? Ей стало любопытно выяснить, так как она уже начинала себя чувствовать реальной, но боль то не её, она поняла - боль не её и в тоже время её, так как что-то в ней меняется. Значит её пытаются заставить умереть без причины этой технологией - в сознании девушки все встало на прежние места и тут эмоционально она ощутила "послание":
  - Да умри ты уже, сука сумасшедшая, артачится ещё, - она ощутила это, даже не понимая, как разобрала содержание и смысл понятого, просто мысль появилась подобная.
  Голова мужчины в техногенной коробке белого цвета, как и волосы. Он просто по заказу устранял отбившееся от стаи мясо, словно играя в компьютерную версию шутера, ожидая проявление смерти от психической и физической агонии, понимая степень радиоактивной природы нейронов шизанутой идиотки. Внезапно он потерял сознание, так как в этот момент Виолетта просто так взяла и в боли встала, посчитав, что даже мёртвый от этого нарушения естественного поднимется, ощутив радость чего-то ей неведомого.
  Виолетта оглянулась, ощутив присутствие - никого. "Сломана ли шея?" - задала она себе мысленно вопрос - "Хоть да, хоть нет - раз двигаюсь. Значит все в порядке. Надо дойти". И она пошла заново по этой дороге, преодолевая страх чтением стихотворения:
  Между небом и землёй вверх ногами что-то стоит,
  И пересекая все за этим пристально бдит,
  Чтоб не рухнули связи,
  Чтоб живыми остались и мрази,
  И достали чтоб без разбора существующих в гнили и грязи.
  Но никто и не стал - безразлично всем это,
  Ведь обёртка важнее, чем правды конфета.
  Всем стал нужен конфликт,
  Чтобы митрополит не сносил из реального правды вердикт.
  Но живым стало пофиг,
  Ведь прошли времена,
  Когда жизнь человека, словно чаша до дна
  Была счастьем бесценным, благодарностью свята
  И в итоге спустились все люди до Ада.
  Возродится же АД, и воскреснет весь мир,
  Чтобы всех каннибалов слить в жуткий сортир.
  Выйдя к концу дороги, она увидела достаточно аккуратно отстроенное здание, напоминающее одинокий огромный особняк: "Видно, санаторий. Проверить? Может договорюсь отдохнуть за одно или помощи попрошу, а то мало ли, что со мной". И только она хотела зайти в здание как раз - и снова она на том же месте перед дорогой лесозоны. Девушка ощутила нешуточный смех со злой иронией над собой, но не сдалась: "Играют на страхе, ещё раз пройдусь". И пошла снова.
  А где-то всё льстили работники мясорубки начальству, всё лебезили и кланялись, лебезили и кланялись, ожидая скорое повышение зарплаты, ожидая признание своего труда и тут раз - прямо в кабинете в момент очередного комплимента он просто умер от церебрального паралича. В результате они не сообщили об этом властям, а продолжили лебезить вышестоящим, просто скрыв факт его смерти. Им было поручено в этот же день выяснить реальную причинность возникновения смерти.
  А Виолетта продолжила движение тем же маршрутом, словно по кругу в виде одной и той же прямой, туда-сюда, туда-сюда, а ведь всё никак не вечереет...
  - Что-то понять не могу, правильно ли всё это? - спросила она вслух, проходя последний дециметр до здания и только хотела уже открыть дверь санатория, потянув за ручку и вновь - раз и на месте. И снова в путь по уже проложенной тропе, а пока шла вдруг ощутила - краснота с шеи сходит. Как так? Перелом же должен быть... Как так?
  В тоже время кто-то где-то и любил, и ненавидел кто-то одного и того же, толи мужчину, то ли женщину сам не понимая, а параллельно где-то ещё семейная пара каннибалов скончались в момент секса, словно два символа римского царя, который не успел так умереть сразу в процессе - бывает у кого-то лучше получилось, чем у изобретателя линии проявления.
  Виолетта стоя перед зданием санатория настороженная на него смотрела, но уже опасалась подойти - вдруг опять там окажется. Она решила вновь попытаться и заказать абонемент на месяц проживания, так как отдых был необходим. Девушка смогла - она потянула ручку двери и прошла внутри здания. За стеклом сидел мужчина в возрасте, в форме обслуживающего персонала - красный пиджак, галстук и чёрные брюки - все по стандартам. Она обратилась к нему на счёт абонемента и получив необходимые объяснения отправилась оформлять, решив не рассказывать о произошедшем, но все же мужчина заметил на платье пятно грязи от асфальта...
  Добрыня, прогуливаясь в обед под яркими жёлто-золотистыми лучами солнца посмотрел в небо и вновь подумал о друзьях. Никто из них не зашёл так же далеко, как Виолетта, так как лишь она уже пребывала в прямом противостоянии с ними. Тем не менее не она, а Добрыня представлял её передовиком в общей свите, не зная какой кошмар она в тот момент пережила, едва осознавая даже собственное существование. Он думал о многих вещах, шагая мимо этих разнообразных серых зданий, лишённых внимания к своему столь большому существованию, считающихся у людей лишь бетонными коробами жизнь коротать, да прозябать. Какая-то в этом печальная ирония, свои крепости считаем своей же тюрьмой...
  И где-то сквозь эти золотистые лучи света разносился рык в боли от немого стона в собственной крови уже мёртвой Веры, немого в ужасе молчания Айрата, погибшего в абсурдных обстоятельствах со сломанной жизнью и перспективой. Добрыня вспомнил о нём, вспомнил ту женщину, которую тот изнасиловал, вспомнил, как её спас и тут же вновь та самая мысль: "Зачем же я-тогда-полицию-то вызвал? Сломал человеку всю жизнь, но ведь насильник же. Как поступить-то надо было? Как же поступить в таком случае?".
  А где-то далеко собрались за столом диктаторы, правители и главы планетных колоний и основных правящих ключевых планетарных союзов, державших под своей пятой эти колонии и обсуждали недавние смерти, но в какой разнице времени, вот в чём вопрос. Какова же разница во времени? А никто не знал. Кому есть дело? Они никак не могли разобраться. Почему умирают люди. Среди них были разные и люди и не совсем, но всем было интересно, как такая череда случайностей вообще возможна? Неужели это технология? Однако к ему в результате могло привести это праздное обсуждение? Наплевать, есть дела поважнее, пусть хоть все перемрут - нас это не касается, - такой вот результат диспута о человеческих жизнях. Никому нет никакого дела из-за этого нелепого страха перед собственным бессилием, ожидавшем их впереди, которого не случилось пока, но лишь пока. Надолго ли?
  Единственный оставшийся в живых собственник духовного течения так же знал о смертях, но тоже не знал причину. Он понимал, что семьи его знакомых, с которыми он в этом круге общался веками по договору обоюдного раздела генетической власти над разумной жизнью не искоренены полностью, а значит в скором времени ему предстоит и новым объяснить, как пользоваться их индивидуальными ключами в общих чертах, так как он не знал подробности и особенности проявления их в реальности. Генетические ключи греха - это по сути естественная линия послушания живого внутри стаи - вожака слушается стая, а он оберегает их жизни и обеспечивает безопасность. Тем не менее он удивлялся: "Почему он остался жив? Повезло?" - он не был сторонником случайностей и расценивал эту череду смертей среди своих товарищей, как намеренное убийство во имя чего-то. Он подразумевал религиозный подтекст, знал бы он в реальности почему происходят эти смерти и как нелепа причина их проявления! Во истину сам Бог бы рассмеялся от столь нелепого результата вызова живого, при том успешного, в его отношении. Однако человек, что должен был быть Богом - жертвенником, своей кровью сдерживающим опасности, предвидящим катастрофы и умирающим в одиночестве, спая жизни остальных предупреждением в реальности считал, что эта особенность даёт ему власть издеваться и унижать, он даже не понимал, что это он себя унижает, используя клеткой то, что должно даровать стаду свободу, ведь только он может это осуществить самым лёгким способом, но при этом он такой же человек - он смертен. Идея Бога есть только среди разумных существ и проявляются они в самые жуткие периоды, когда опасность вымирания для вида начинает становиться реальной, это чисто распространить генетическую линию выживания у них такая власть и не более, либо при нападении на основании генетического сходства наказать убийц и всё, не более. Эта форма критическая, предсмертная и это и есть Бог в человеке. Для Бога тут выход либо смерть, либо сквозь смерть эволюция в результате чего это состояние вновь становится продолжением человеческого развития. Тем не менее даже человек, переживший это глумился бы над известным "Богом" в аппарате Альянса, который звал себя открыто Господом из-за техногенного превосходства. Все знали, он спокойно ложился в аппарат, платил держателям инкубационных планет деньги за вкусное мясо и заражая своими болезнями, после инъекции для распада ДНК грудных детей подпитывался каждый день новыми силами. Естественно аристократия так же это делали, но чисто ради удовольствия - покупали каждый таких, кто больше нравится.
  Солнечные лучи, отражавшиеся от светло-зелёной, почти мерцающей листвы городских деревьев отвлекали Добрыню от абсурдных, колющих душу, сердце и разум уродливых и омерзительных проявлений отражения человеческого поведения. Пошлость на фоне грудных детей, которых пожирают для удовольствия заживо, разрывая душевно-генетически в мясо само существование вызывало очень сильное омерзение, до такой степени, что ему пришлось бы придумывать новые слова чтобы это выразить. "Оамерзительно - я бы сказал, сокращая из очень омерзительно в большую букву "О"" - Добрыня не знал, что матерились на Земле с пошлостью и в жажде посношаться мужчины, унижая женское достоинство, чувствующее эту потенциальную угрозу для собственного потенциального потомства и сквозь смрад половых выделений, употреблённых не по назначению, каннибалы всё вкушали умирающих людей, кого заживо, кого под видом "Божьего Суда" в более красивой обёртке для кушанья. Этим была пропитана и окутана атмосфере на фоне зелёных деревьев и красивого солнечного света, который так же плакал от того, что это происходит уже в обыденности, в смирении и естестве.
  Тем не менее вчера именно это Добрыню вывело окончательно, просто, когда он впервые это ощутил, на него в тот день открыто этой самой технологией напал какой-то толстый мужик и открыто ему сказал: "Будешь артачиться, просто попадёшь по сопряжённому тюремщику - лучше покончи с собой, чтоб я вкуснее усвоил и получил больше наслаждения, а то выветриться из-за помех" - каннибал по привычке просто эмоционально пытался задавить Добрыню, но мужчине было совершенно наплевать, он рассмеялся: "Они у них же и научились просить по-человечески". Он прикинул, в чём слабость технологии - она всегда имеется, словно нерушимое правило. Чем же ему победить и выжить? И его осенило, сопоставив всё ранее обдуманное - контакт психогенетический, а значит суицид нужен, но по-оригинальней. "Любое проклятье может обернуться великой удачей" - он вспомнил это правило и просто сам себя проклял. Суть проклятья он не знал, просто кратко промелькнула мысль: "Да будь я проклят, если мне до селе было на это наплевать" - тут и появилась природная причинность болезней у каннибала, скушавшего махом всё из Добрыни эмоционально вместе с проклятьем. Как не странно, хоть Добрыня не заметил - это польза от них, это польза и от каннибалов, и от проклятий. Уменьшение ущерба естественным путём - отдать им всё это вприкуску, и они раньше наш мир покинут, либо научатся преодолению болезней, и мы тут выживаем, а то только полезное им подавай, а как же специи? Однако это лишь мета природы - их выживание, они себя слишком сильно искалечили, но Добрыня этого не знал. Тем не менее он помнил, как он ощущал эту агонию другого человека, извивавшегося в боли и не имевшего кроме денег в тот момент ни шанса на выживание, так как не видел ничего более, а лишь жаждал смерти Добрыни, как мяса, исходя из логики: "Жив, значит я его не съел, ещё надо", - схватка людей продолжалась минут пятнадцать, а точнее схватка богатыря с людоедом. Действия Добрыни, который отчаянно выживал, наплевав на все преграды и моральность всё же увенчались успехом - пока он выживал и волей-неволей задумывался лишь о своих сокровенных чувствах к Виолетте, которая была ему давно не безразлична, несмотря на расставание - он до сих пор любил её, но любил ли кого-нибудь тот самый каннибал? В техногенном аппарате в богатых одеждах своего цивилизационного периода развалился толстый, надушенный, бородатый, похожий на свинью из-за постоянных инъекций ДНК-обнуления мужлан, считающий себя высшим существом. По богатой квартире в шизофренической истерии он наворачивал зигзаги и орал: "Ебаный ушлёпок! Умри! Умри-и!", но в результате лишь его плоть разлагалась, так как внутренний глас совести выл6 "Сними ключи гравитационных ограничений", но он ждал суицида на земле, чтобы впитать души и мясо людей, получив новую порцию энергий, силы и молодости для восстановления ДНК после очередных инъекций. Но инъекции он не прекращал делать, а ограничения не стал снимать в результате чего новые материи не проникали сквозь эти ограничения, либо их не было достаточно при таком распаде плоти человека, так как обнуление ДНК инъекционно влечёт распад физический плоти или соматический паралич. Это возможно лишь при техногенном цветке самоизувечения, что он с собой и сделал, ожидая всё суицидов на земле, считая, что, если их дальше бить в физиологический мозг радиацией они непременно покончат с собой, при чём доза радиации проецировалась через смертников через специальные аппараты, подвергая их мозг распаду и мутации заживо, что страшнее смерти. Они в таких же немых страданиях и более жуткой агонии и физически, и душевно, не говоря уже о том, что эмоциям там места вообще не было не могли даже воспринимать собственные мысли, не могли покорчиться, не могли шевельнуться, - только эта агония немых страданий, только эта жуть и всё. И эти же страдания хлынули агрессивным потоком в этого самого толстозадого каннибала, которому даже помыться было лень. Его плоть начала отлезать, трескаясь с кровью из-за того, что в ядрах клетки не было информации из души - не усваивалось, ведь на земле никто не покончил с сбой за него - вышла истинная причинность естественных законов спустя много лет его ожиданий счастья на чужом мясе в этой скуке и обыденной праздности, но не все клетки его организма распались, ведь информация - лишь условная концентрация веществ и гравитации, клетки вновь начинали делиться, но распад плоти не остановился - скорости регенерации ему не хватало. Так как он всё ежу был закрыт гравитационно с искажением естественного движения гравитации от окружающей среды, он в страхе вновь настроил на себе закрытие, что и было его ошибкой. Открыв консервную банку лучше её не закрывать, тут было тоже самое - распад лишь ускорился и через два часа всё его тело было в синяках, сосуды лопались, отовсюду текла багряная кровь, а сам он даже от страха писался, его стало бы жалко даже самому жестокому зверю, если бы только его жизни была продолжена не смертями каждый день миллионов грудных детей на земле и на многих планетах просто по программе соматической смерти. Он корчился и мычал, не вынося этой боли, но и сделать ничего не мог, позвать на помощь - не мог. Словно не давало то-то, хоть он и считал, что это всё от боли, а чувства его так и мучили - из радости в осадок от хохота. Из агонии с в смерть и обратно, из страха в ужас и вновь в агонию, а сосуды в голове всё лопались и лопались, не выдерживало давление, а точнее его перепад. Вскоре он испытал долгожданное облегчение - отпустило, наступила смерть и прошла агония, а у мяса в стеклянной коробке она так и продолжалась и сквозь наиглубочайшее отчаяние в непреодолимой зависти человек так и продолжал, гния, существовать.
  Добрыню спустя две минуты, после последней фразы сразу отпустило, волнение прошло, и он продолжил прогулку - мысли о Виолетте так его и не оставили: "Может помириться? Может помириться с ней?". Столбы всё один за другим вдоль дороги словно бы смотрели на мужчину и давали ему советы, которых он в упор не замечал. Он не знал, как поступить, он не знал, как после того, как обоюдно расстался с ней вновь найти вместе любовь и задался вопросом: Как вообще надо любить женщину на самом деле? Столь риторический вопрос, но столь важный: "А я хоть раньше знал, что люблю её по-настоящему? Я хоть уважал ей существование до этой трагедии с верой? Похоже, что нет, я даже, оказывается не видел в ней человека", что при этой мысли вокруг веяло злобой, мучениями и воспоминаниями миллиардов женских смертей, суицидов, агонии рабского существования и исчезновения. Но мужчина ли виноват? Женщины ли виноваты? Они утеряли то, что является их силой - мечту, фантазию, восхищение и способность ценить и уважать, не говоря уже о развитии своего окружения, как и мужчины медленно, но верно превращались просто в трахающихся кобелей без интересов, просто если сексом занимался - день удачный и всё, человеческое покидало так людей. Оставляя эти немые, пустые страдания полумёртвых и гниющих трупов, заживо гниющих трупов. Просто большинство этих смертников фактически при отключении уже мертвы, это просто проявление человеческой беспощадности, дикость хоть и подходит по смыслу, но не то слово, ведь смысл дикости есть выживание, а тут подразумевается озверинебесизм, что означает превышение пределов всякой жестокости и кровавая расправа даже более мягкое наказание, чем это.
  Навстречу, что очень напоминало этим совпадением не столь давнее прошлое, снова шёл Ильнур. Добрыня вспомнил их разговор о Вере и о трубе, тоже смело шагая ему на встречу, так высокий брюнет, чуть смугловатый в белом пиджаке и русский голубоглазый медведь шли в предвкушении интересного разговора, поддавшись воле случая. Встав друг перед другом, они увидели общностное беспокойство и некую затравленность, обиду, что нормально, что естественно - оба побитые жизнью, оба уставшие и оба держались лишь на иллюзиях, мечтах и далёких планах - никто не жил сегодня, никого из них в душе не интересовало это тяжкое сегодня, но Добрыня начинал это понимать в отличие от Ильнура, который убитый прошлым лишь и мог, что грезить о несбыточным завтра, мечтательным будущим, но разговор был проще:
  - Ну как, залез в трубу по моему совету? Хоть я и подстрекательским приказом тебе это советовал - с улыбкой пошутил Добрыня.
  - Слушай, не до шуток, залез ведь я, пойми. И знаешь, что в трубе то было? Человеческое мясо и на выходе очередная ловушка для перемола свидетелей - вот что я там нашёл - с иронией сквозь отчаяние ответил Ильнур.
  - Ха-ха, если, по твоим словам, то тот бородатый мужик, которого все считают Богом не кто иной, как владелец мясокомбината? Внешность то у нас в сознании меняется! Стало быть, и семья у него не прозябает - усмехнулся русский медведь.
  - Знаешь, в ранней юности они все возможно были людьми, но ведь я уверен, сейчас все эти ублюдки знают, что с нами творят, понимаешь? - с горькой усмешкой, продолжил Ильнур.
  - Да - мрачно ответил Добрыня, - понимаю, самому страшно.
  - Тем не менее, тот старец то не из робкого десятка, раз такой бизнес держит. Это всё равно, что наше правительство бы решило нас заживо на кусочки резать, ждать пока заживёт и продавать в США на подсластитель. Смекаешь? - Ильнур уже смеялся более презрительно по отношению к тем, о ком упоминал, словно в навозе испачкался.
  - Честно, я даже об этом в начале мозгами боялся раскинуть, но теперь уже более или менее достаточно давно размышляю и вот прямо накануне нашей встречи я ощутил смерть кого-то из них и, судя по всему это клиент - совершенно спокойно сказал Добрыня.
  - Клиент? А бизнес то у них официальный хоть там? Может, если бы остальные узнали мы могли бы что-то изменить? - предположил Ильнур.
  - Пойми, им следует узнать, прежде всего, что у них там у всех мозгов нет в голове, понимаешь? Это у нас тут голова болит от всего этого, а у них там нет - они все там марионетки, страшащиеся участи трупов в стеклянных гробах. Тирания. Они уже вымерли, считай. Тирания всегда имеет место быть перед вымиранием части вида, если он не использует шанс - это пресечь в себе.
  - Пресечь тиранию? Но как им это пресечь, если их там на самом деле сделали заточёнными техногенными марионетками всех и каждого? Да и у нас тут это недавно начало спадать, если честно, учитывая, как нас держали в "вере" - обеспокоенно и немного ликующе спросил вновь Ильнур.
  Добрыня не удержался от хохота и озвучил один из известных ему способов:
  - Напиться, обдолбаться и спокойно постоять вверх ногами, - помогает же нашему народу.
  - А ещё способы? Может есть? - спросил снова оценивший Иронию товарища Ильнур.
  - Влюбиться, друг мой. Просто влюбиться. Ты не будешь хотя бы один в этой неравной схватке. Ты это понял? Не важно с кем подыхать тут - с любимой, с родственником с котом или собакой. Главное - чтоб не в одиночку, а то так есть удобнее. Я думаю для них это тоже имеет место быть. Никто им ничего бы не смог любым количеством измученных полумёртвых смертников сделать, если бы они держались друг друга в бесстрашии, как наша армия. Однако я вижу у них не так, размякли видно от их высшего прогресса. Такие элементарные вещи забыть умудрились. Вот ты, Ильнур, как считаешь, ради чего мы мужчины живём? - спросил с интересом Добрыня.
  - Вот вопрос, так вопрос. Этот факт мы уже отметили скорее всего в начале наших не столь долгих жизней, уважаемый собеседник, но я всё же сформулирую - мы живём ради защиты наших родных. жён и детей, а иначе мы не нужны. Остается лишь эгоизмом своим потешаться - холодно обосновал неоспоримое Ильнур.
  - А женщины тогда зачем живут? - спросил Добрыня, одержимый чьим-то желанием услышать ответ: "Рожать и трахаться, потому что они все тупые суки", что уже означало женскую смерть, при чём в грудничке - проявление вымирания женщины, но Добрыня не верил в это и ответил - они живут, чтобы творить, как детей в себе, так и наши будущие жизни, поэтому должны быть нас умнее, лучше и образованнее. Они наши матери и поддержка, мы без них вымрем, так как даже клонирование без них невозможно. Всегда нужна исходная яйцеклетка, как основа памяти и генетическом виде, а мусульмане вообще звери - отрубать женщине голову за измену ли оскорбление при том, что как гнилые кабели держат их в рабстве гаремами. Да будь я женщиной там убил бы шейха и на казнь радостно отправился, чтобы они научились в процессе уважать то, что их рожает, потому что я считаю, если женщину вынудили к браку, но она встретила позже любовь, то она имеет право поменять мужа, так как прежний часто издевается, у них это прямо сценарий в стабильной обыденности - бить их, как животное бы не тронули.
  - Я конечно каннибалами больше интересуюсь, но тут тоже связанные с этим обстоятельства. Обсудим! А зачем признаваться? Как они вычислят какая из гарема? Да и они ли? Они презрительно отнесутся и в гордыне даже не заметят. Аха-ха-ха-ха - рассмеялся Ильнур.
  На далёкой планете сквозь желтоватую землю росли светло-зелёные деревья. Доисторические, похожие на египетские в нашем воображении пейзажи отвеивали современностью, а на металлических фундаментах, с чёрными, по крепости превосходящими титановыми стенами, с кучей мёртвых людей, презирающих питающее их задницы земное мясо и эмоционально обзывая их души: "Сукины дети! Сукины дети!" - сравнивая поглощаемое с собачьей скотиной, презирая это существование, а себя возвышая в иллюзии, но телом презирая ещё сильнее просто по неволе. Так же эти мертвецы питали аристократию, которые в прикуску любили земных грудничков употреблять, считая это высшим вампирическим проявлением с гордостью, а потребление крови понравившегося соотечественника считалось проявлением чести со стороны аристократа, так как он впитывал в себя его существование их техногенными новшествами, а человек умирал в единстве святого посвящения, становясь частью Бога, вожака его стаи и искренне не понимал, что его просто сожрал себеподобный - всё это украшалось праздным богатством и роскошью в золоте и прочих местных драгоценных металлах, сопровождавшееся общным поклонением. Цивилизация имела техногенные аппараты для войны, для медицины за счёт чужой жизни и аристократы владели подобными устройствами для питания и вбирания в себя чужих жизней, душ и духа, выдирая и живого человека всё без остатка, но ничего при этом не осуществляя, а весь природный гнев использовался для последующего убийства за их же ошибки, которые они назвали человеческими грехами, используя свои знания об общности структур ДНК. Землянам внушалось "кара Господня", а господ текущий глава местных религиозных секций планетарного монархического союза, который всех людей ниже аристократа считает просто мясом, бесполезным мясом. Недостойным даже своего существования.
  Если разобраться это проявления общего закона атомарного распада, всё существующее страшится своего исчезновения и этот страх проявляется у людей таким образом. Тут просто надо бы было себя взять в руки, понять, что ты ничем других не лучше и прийти к точке взаимопонимания, что сделало бы правителя мудрым и достойным своего места и своей царицы, однако там же шовинизм, у них невозможен был даже средний уровень стабильности в той монархии, так как женское мнение не учтено вообще - женщины там ниже мяса. Они их используют для генетических преобразований (психические процессы матки женщины) и для размножения своих ДНК признаков на других планетах, и просто для секса, как игрушки - такая основа культурного становления цивилизации. Естественно великие крейсеры космического покорения, кванты, развлечения - но всё дорого, всё лишь аристократам.
  Средний класс и ниже были под техногенным паспортом, который сворачивал суставы позвонков психически при малейшей попытке сопротивления властям - людям там ничего не было нужно, а революционеры травму от выживания из-за этого считали высшим просвещением, высшим проявлением милости к себе, но даже выжив они не могли пересилить бюрократического монстра, не было возможностей, не было противостояния - единство власти, все повязаны.
  Жизнь у всех шла по генетическому сценарию, отрезало даже мысль, всё только по сценарию, ничего против власти не могли поделать. И кто-то осудил бы их за смирение, кто-то посчитал бы это в страхе справедливым, не зная мук всех этих узников, но факт фактом - так текла их жизнь - только сегодня и никакого завтра по программе Судьбы. Да и не надо им было, комфортно и ладно - даже опомниться не смели, так боялись смерти и исчезновения.
  Так там поймали неделю назад одного учёного, занимавшегося алхимическими опытами, искавшего лекарство от местных смертельных болезней и за то, что он не имел лицензии ему сломали конечности и позвоночник, связали ему руки и вывезли с остальными приговорёнными к смерти на крейсере прямо к чёрной дыре неподалёку, и прямо без капсулы просто в люк всех и его тоже выкинули. Это у них был популярный метод казни в их цивилизации, как приношение дара "Отцу Небесному", а именно душе, проявленной в гравитации чёрной дыры, считавшейся символом психических проявлений живого. На самом деле им не хватало милосердия понять истинную просьбу о пощаде этих заключённых. В реальности Отец Небесный тоже был учёным, открывшим этот феномен алхимически, он первым понял, что белая дыра невидима и отражает суть гравитационного феномена, порождая с его точки зрения все вселенные, так как на Земле именно его настоящего считали дьяволом-Сатаной, верящим во многообразие вселенных (миров, небес). Естественно его же общество, как и у нас многих учёных, растерзали за это, жестоко избив до полусмерти, потому что в его время уже были эти техногенные преступления там и люди из-за этого начали умирать, не понимая, что техногенно изуродованы и эти смерти просто из-за этого. Однако бесконечно бежать от правды они не смогли, хоть он и предупреждал их, умирая от их же рук, так как человек просто знал об этом, получив все необходимые доказательства. Естественно, правительству было его проще убрать, чтобы сохранить власть и господство.
  Однако именно пока беседовали Добрыня и Ильнур там случилось повторение истории и вновь пошёл крах Ада и массовые смерти. Они до последнего пытались исправить ситуацию, специальными множественно-коллайдерными крупными пространственными аппаратами, возможностей которых на орбите хватало даже группу планет защитить барьерами, исправить программу реальности, но ничего не помогало - что-то нелепо в абсурде искажало, сбивало и искривляло проявление лишь увеличивая смерти, наступала у аристократов агония и распад и никто ничего не мог сделать, но никто не испытал ни радости, ни слёз - всё было уничтожено тысячелетиями содеянным проявлением самого жестокого и беспощадного, всё было закончено и человеческое сердце давно было лишь проявляемой иллюзией, а в реальности его просто не было - всё съедено в задницы каннибалов, которые распадались с треском их искусственной плоти. Семь человек из аристократии высшего уровня, которые являлись наследными держателями ключей посетили собрание и договорились отправиться к транслятору, который был центральной точкой распределения контроля и информационного программирования психических процессов разумных и не очень рас через структуру психического отражения вселенной проявляющуюся в живом через звёзды восприятием.
  Через три часа всё было готово, и они вылетели. Снаружи крейсер, мерцающий какими-то голубыми излучениями, напоминал чем-то дракона, но золотая обшивка как-то портила впечатление и о самом корабле, и о его экипаже. Внутри похожие устройства энергетической подпитки с настройками на инкубационных жителей приносили наркоманам удовлетворение от травли, достигая эмоционального распада не менее разумных, чем они людей до состояния мелкого ошмётка который в естественной среде своего существования уже был невыживаемым. Люди становились просто материальным существами без души, без чувств, без эмоций - просто вещи, просто чтобы существовать, просто мясо, но уже без лакомого наркотика - эмоционального существования организма. И хоть заупрекайся остатками человеческого в высокомерии - не работает это с вещами, сохранившими себя чем-то человеческим, а не звериным в усмерть. Без любви люди утеряли агрессию - больше нет в этом смысла, без похоти утеряли презрение - больше незачем унижать, без уверенности утеряли жажду суицида - больше незачем ради успеха убивать и других и себя, без иллюзии разума утеряли сумасшествие - больше незачем эмоционально испытывать крах, если увидел себя реальным и осознал даже сам своё существование - всё шло к этому, к раскрытию истинной правды, которой жаждало то, что и сотворило живое в себе совершенно случайно. Пока это происходило, насытившиеся на какое-то время звериные подобия, потребительский излишек на человеческое мясо коих превышал уже всякие пределы приблизились в точку назначения и только они хотели приблизиться для посадки к площадке, как на Земле какая-то мразь вслух произнесла: "А может самолёт взорваться просто так, как у нас в России ракеты? Спроектировано правильно, всё правильно и раз - сломалось" - корабль каннибалов в этот момент словно что-то начало вертеть вокруг своей оси, так как от давления космоса по неизвестной им причине отодрало балансирующее сопло, а точнее более совершенную, но практически аналогичную деталь всего крейсера, только более высокую по мощности и из-за того, что сбилась траектория движения крейсер врезался в сам транслятор и нарушил передачу данных по программе, разлетевшись в щепки прекрасной огненной волной с осколками металла и невидимые ошмётки человеческого мяса отвеивали кровавым запахом, который никто не мог почувствовать или даже поленился бы представить концентрацию их останков в космическом пространстве.
  Тут то на Земле массы в некоем замешательстве прервали свои дела, Ильнур с Добрыней прервали беседу и "мир" словно бы на секунду остановился, как в песне Сплин:
  "А мое сердце остановилось,
  Отдышалось немного...
  И снова пошло!"
  Так и в этот момент - люди опешили и вновь занялись своими делами, однако Ильнур и Добрыня после этого перестали обсуждать гибель мусульманства в Арабии и прочих странах тирании над женщинами, забывшие даже собственную сказку про Алладина, который пожелал то в итоге у джина женщину. Просто не до этого уже было - оба товарища поняли, что там что-то случилось с аппаратурой, так как у обоих разом прошла головная боль. При чём так резко отпустило, что оба схватились за голову в непонимании, что ж так легче-то стало резко.
  Тут то разговор пошёл в более интересном русле:
  - А с трупами они тоже самое делают? - спросил Добрыня.
  Ильнур пожал плечами:
  - Естественно, учитывая записи в Христианстве о вечном Аде, но почему он вечный, если мы все не вечны, вот в чём вопрос.
  Добрыня поразмышлял и выставил предположение:
  - Наверное ретроспектива и перспектива широка - они будут через мозг долго тревожить душу человека, а затем и всю его генетическую родословную пока до основ не выжрут просто потому что она им подошла в составе.
  - А что можно сделать?
  Добрыня злобно улыбнулся и уверенно констатировал факт:
  - Электричество.
  - Электричество? - удивился Ильнур.
  - Да, трупу мозг нужно мощным разрядом обрабатывать, а за два часа до полной смерти мозга можно более слабым попытаться воскрешать людей. Если активность мозга восстановится, забьётся и сердце, и человек значит не умирал. Что же нашим медикам кроме сердца и мозговую активность поддерживать у умирающих? А они-то не в курсе были! Неужели это не очевидно, что при определённой частоте электрического разряда до наступления разложения нейронов или даже при слабом разложении человека ещё можно спасти, он ещё не мёртв благодаря каннибалам. Так что останавливает? Природа не попустит ему жить, если он уже умер, что мешает попытке спасения жизни человека? Нарушение программы! Каннибалы начнут умирать генетически и распадаться физиологически-причинностно, так как живут на нашей смерти, но именно этому в истине и учит нас наша вера - не сдаваться и выживать. поэтому я считаю, это нужно делать и с живыми, и с умирающими, и с мёртвыми, чтобы искоренить их существование в нас психически, так как они нарушают естество проявления и жрут уже до такой степени техногенными устройствами, что у нас дети просто так умирают, ощущая ещё маленькими их присутствие.
  - Это отличная идея! - взвыл радостно Ильнур, - попытаемся?
  - Да, - уверенно сказал Добрыня, - попытаемся. Но у нас только ультразвуковые аппараты.
  Ильнур махнул рукой:
  - Это не проблема. У меня друг медик очень известный, можно провести опыт на добровольце, который при смерти. Человек, цепляясь за жизнь на такой элементарный риск согласится, потому что, умирая понимаешь, как ценна жизнь, не говоря уже о том, что в случае неудачи просто смерть без утери или прочей альтернативы. Просто нужен именно умирающий, так как нас не сработает, мы ещё не на той точке краха, когда они нас жрут достаточно близко. Не пришёл ещё наш час "Божьего Суда", понимаешь? Хех.
  - Отлично. Он сейчас где?
  - Он в больнице, как раз умирающих достаточно. Нужно с ним тоже обсудить и подключить по его связям патологоанатомов. Это как минимум спасение мёртвым от блока становления и возрождения в живых, так как душа вовремя отделится от мозга и сможет дальше проявляться в пространстве и времени.
  - Соглашусь, отправляемся.
  И медведь с товарищем отправились осуществлять ту попытку возрождения естественного течения человеческого существования, хоть и не понимали гениальности этой на первый взгляд нелепой и простой точности дополнения к уже существующей в медицине стандартной процедуре пресечения сердечной остановки.
  Тем не менее миллионы больных шизофренией на земле так и ели с аппетитом каннибалы, не переставая доводить всё новые жертвы до суицида, но многие не совершали суицид, а по неизвестной причине ряды каннибалов постепенно редели, узнав о катастрофе зеленоглазый с каштановыми волосами толстый молодой мужчина в современной и богатой по их моде одежде, напоминавшей царские в монархический период, психанул из-за недавней катастрофы у них неподалёку от орбиты. Его периодически рвало после этого, тошнило, метало из стороны в сторону, так как у организма тут же пошло отторжение поглощённой энергии чужой плоти и существования. Почему? Он не пил их кровь в реальности, а это важно. Если так делать и не выпить кровь поедаемого, то это всё равно, что тебе сама природа не разрешила это делать, а значит процесс не состоится, только проявление души человека таким образом закрывается до момента смерти каннибала, хоть он и живёт в наслаждении страданиями душ в его заднице. Он держал и вновь планировал новые пути выживания аристократии, что были уже в жуткой панике из-за всех этих смертей и агоний. Более ста человек со всеми главенствующими на борту крейсера в мясо разорвало в придачу. "Что делать, как быть?" - думал монарх...
  А среди высших дикторов было очередное собрание за красивым столом и вокруг них проецируемыми голограммами, в результате которого уже им стало не наплевать на то, что все передохнут - тоже немного сдрейфили. Они не знали о том, что многих граждан так же жрут открыто и не жалеют об том, подставляя ложными преступлениями и отправляя в такие же коробки для обеспечения стабильного гарнира. Питательно очень для бессмертных и подавно они не знали, что на них такая же программа, которая должна была их убить в случае, если они этом узнают или параличом церебральной нервной системы или сердечным приступом. Но никто не умер, потому что причинность смерти проявилась на земле в тот самый момент, когда Добрыня, Виолетта и остальные увидели смерть трёх человек и одного в обмороке, хотя по факту это лишь условное смещение. Все они психически уже были так же уничтожены чисто даже личностно, а потому они хоть и не знали многого, но страх не давал им забыть эту глубокую тревогу за собственные жизни. Эта тревога и даровала им осенение, знание этой дикой правды которую они постоянно видели вокруг себя, страшась даже заметить...
  Так между бессмертными и высшим правящим классом космического альянса развернулось кровавое противостояние, в котором правящий класс проигрывал по знаниям причинности опасности, хоть и обладал всей практически властью. Генетически они были рабами бессмертных, так как не могли не подчиниться генетической программе "Бога", чем были похожи на Землян, или "земное мясо".
  В обеденный перерыв Викторина прогуливалась, как обычно отдыхая от рабочей суеты мнимо типичного образовательного учреждения. Здание было совершенно обычное - со светло-оранжевыми стенами и старыми поветшалыми окнами, отдающее далёкой ностальгией воспоминаний.
  Она вспомнила, как водила Веру в школу, а маленькая девочка в нежелании учиться мило и умиляюще перед матерью капризничала и вредничала.
  Сердце Викторины в этот момент сжалось в дикой агонии, а всё её существо и даже рассудок охватило отчаяние, чем падаль на небесах наслаждаясь лишь подразумевая чьи-то страдания, считая это элементарным проявлением иерархии. А что? Кто-то ползает, кто-то летает - каждому своё. Какое распространённое главное мнение.
  Викторина не тратила силы за на зависть подобному ошибочному проявлению, в ней воскресло что-то более зловещее и она в своей немой агонии тоски по мёртвой в полном унижении дочери не могла просто осуждать уже никого. Она осознавала, что уже в любом случае она сделала с ними что-то более ужасное просто пониманием этого проявления и смирившись с этим. Женщина так же понимала, что у неё по существу есть возможности сохранить жизнь, есть способы их убить до совершения очередного зверства, но она не могла ультразвуковыми аппаратами обеспечить контроль проявления по своей инициативе, а значит не могла считать это прямым убийством. К тому же проявление природой в такой форме означало, что ультразвук возвращает более истинную причинность и они умирают от своей же технологии, как давно всех Землян реальное от этого предостерегало ещё со времён существования Атлантиды и все об этом знали по-своему. С изобретением и его эксплуатацией надо быть осторожным, потому что этот дар может обернуться верным самоубийством в случае пренебрежения. Викторина не знала, что стоило ей это понять и где-то тут же потерял рассудок каннибал от неизбежного смятения от правды о себе.
  Глубокое отчаяние слегка приотпустило, но она всё ещё ощущала боль в солнечном сплетении, просто от того, что глубина этого чувства и ощущение крови родной дочери, что словно витала рядом не оставляла женщину эмоционально, а гнев не уместен - человека уже не вернуть, вот прямо Веру, чтобы прямо такая же получилась в точной копии и быстро - не вернуть её сразу, а сколько времени займёт проявление повтора страшная загадка, потому что тело уже мертво, а значит и человек уже умер. Викторина при том всё же смирилась, что дочь мертва. И что же делать? Мстить? Она, итак вынужденно защищаясь многих умертвит, выживая, ведь её они однозначно планируют употребить в качестве мясных биоэнергий следом. Поверить в то, что её это касается или кажется ей всё-таки? А то и в их добропорядочность? А где доказательства этой веры? Ведь осуществление верования предполагает доказательство или хотя бы осуществление, сродни мечте, в обратном случае смысл верить в то, что неосуществимо или мешает где-то правильному проявлению? Всё равно как-то осуществлять верование станет необходимо или хотя бы доказать проявление, иначе никак. И почему в обществе стало бытовать мнение о правильности беспочвенного верования в стабильном проявлении как такового? Ведь вера или верование нуждается в дальнейшем осуществлении и проявлении хотя бы как-то, сродни даже мысли. Как можно смириться с наказанием человека за неверие? За сомнения? Это тиранизм в самом жестоком проявлении; это смех и веселье над человеческими страданиями, но в чём ошибка? Люди инициаторы этого веселья, потому что не видят дальнейшего пути собственного выживания в страхе за собственные жизни, а чтобы себя совершенно возвысить потребляют мясо себеподобных и при чём причина - самоутвердиться, превзойти себя употребив тяжкий опыт пережитого без мучений вообще. Успокаивает, что лишь единицы у власти в подобном имеют нужду, потому что они рабы своей власти, но Викторина не знала об этом. Ей всё продолжала являться эта безысходность, всё мучила её и истязала, но безуспешно- смерть дочери всё равно волновала женщину больше.
  Сердце налилось кровью от очередного осознания тяжести её смерти и мучений, но Викторина продолжала самоистязание, потому что понимала, что Вера всё ещё где-то существует и что она ей жалуется. Жалуется на собственную боль, словно говоря: "мне больно, мам" - этими эмоциями. Викторина немного прослезилась, но продолжила идти, ощущая лишь подавленный немой гнев собственного сердца.
  А где-то царило в этот же самый момент ещё более дикое зверство - юношу с голубыми глазами и достаточно красивого продали двум извращенцам. Которые на раба просто напополам скинулись. И это считалось обыденным действием в этом обществе, особенно секс-игрушкой существу другой расы, чем просто на корню убедили многих на общественном фоне не только в собственном озверении сквозь критический уровень заморозки рассудка, но и в принципе убили существование проданного человека. Юноше в зону тройничного нерва воткнули специальный наэлектризованный чип, который при любой попытке сопротивления приводил к временному параличу, и он совершенно не мог воспротивиться "Судьбе". Которая на его планете так же являлась манипуляцией тех самых каннибалов, но там они предпочитали манипулятивные операции, держа в страхе их правительство.
  У работорговца на столе стояли искусственно выращенные голубые розы, на которые он смотрел особенно пристально в момент таких удачных сделок. Юношу привели на осмотр перед продажей совершенно голого и напичканного микро-аппаратами и иглами в шее и прочей акупунктуре. Он стоял в ступоре, совершенно не зная, что делать, что говорить, словно парализованный, а работорговец исследовал его, сверля взглядом и, если посмотреть на эту ситуацию во всей полноте происходящего это всё равно, что человека выкинуть сразу голым на обозрение толпе, чтобы хорошенько унизили, да и в принципе так юноша себя и чувствовал. Тем не менее сразу работорговец не остановился, он продолжил осмотр, посчитав товар достаточно красивым и привлекательным. Немного погладив задницу парализованного юноши, который в немом унижении не мог даже разгневиться на это безобразие, ощущая на себе истинный неведомый хохот жизни в отношении себя он жаждал лишь смерти, игнорируя эту красоту моральности на показуху собственного общества и искренне считая это омерзительным, будучи сейчас в изнанке всего этого. Работорговец был мучим искушением опробовать товар, но преодолел это и дал своим людям указание доставить обратно в камеру ожидания, так как заказчики за товаром должно были прибыть завтра. Юношу увели, а он остался в кабинете, так же глядя на белые розы.
  В этот же момент на Земле Викторина Диковна всё ещё шла по кажущейся мирной, но веющей ужасом и миллионными кровавыми расправами улочке мирного города, в котором она жила. Она смотрела на прохожих с радостными, практически блаженствующими взглядами и, вспоминая смерть дочери, вспоминая как её пытались убить искренне при этом, жаждая об этом забыть и просто умереть не могла себе этого позволить, хотя если представить - так же легче, умер и всё, всё закончилось, решать проблему не надо. И, если задуматься, жили бы мы, если бы нас что-то не заставляло? Викторине в моменты самого сильного отчаяния, которое было настолько непостижимо глубоким, что было даже не ощущаемо, хотелось даже впасть в безумное забвение, чтобы вообще просто на автомате существовать и не страдать больше - настолько она ощущала эти немые мучения под гнётом мнимого облегчения, словно окутанная ложью зримого на фоне реально происходящего. Она знала об этом, она знала, что на земле так и разрывают на мясо всех, кто генетически подходит им в пищу, но естественно никто бы ей, кроме её друзей не поверил. Тут у урны она увидела чёрного котёнка с выпуклыми ушками, добрыми и хитрыми глазками, такого свободного и беззаботного в отличие от неё, приговорённую фактически стать кормом, потерявшим всякое человеческое червям в человеческом облике, прикрывавших свои задницы святостью и верой, но на их планете, не на Земле. Это часто путали здесь, веруя во зло и Сатану, но этого нет, это в реальности, это предупреждение о том, что происходит и не более, но никто не верил, никто не знал или не хотел знать - все продолжали просто жить, мутируя и умирая в отчаянии, которое выступало у людей даже сквозь незнание об этом. Котёнок тоже обратил внимание на женщину из глаз которое выступали искренние слёзы и подошёл к ней, чтобы обнюхать, как у них и положено, чтобы поздороваться и понять, кто ж это такая. Викторина нагнулась и погладила зверька, он даже немножко замурлыкал с пониманием и возможно даже помог ей чем-то, хоть это никем не было замечено, и даже не задумываясь, просто так.
  Викторина даже испытала некое облегчение, но жажда мести всё равно не отпускала её сердце от гнева, а обеденный перерыв подходил к концу - нужно идти обратно. И словно сквозь чью-то властную издёвку и иронию, проявляющуюся глумлижом над её беспомощностью и жалкостью она отправилась работать, а солнце светило, словно что-то замышляя...
  А на той самой планете, где обитали каннибалы очередное святое обрядное представление - принесение священной жертвы миру. Великий праздник. Облачённый в золотые одежды монарх вынес красиво напоказ только что рождённого ребёнка и аккуратно золотистым ножом перерезал плачущему горло, испив из юной, только начавшей жить шейки свежей крови, чтобы укоренить усвоенные генетические признаки и общественно проявить уважение к крови его семьи, благословив будущее потомство. А где-то всю неделю ранее мучилась в агонии шизофренически больная, где-то совершил суицид представитель расы, называющийся у них "змееподобными", так как им закрывали техногенно давно и издавна обмен с реальной природой и так же всю расу в пределах Млечного Пути держали в трансе, зато они любили очень видеоигры с полным погружением и череда смертей как обычно смерчем пронеслась среди простого населения под гнётом каннибальих отродий, уничтожая всех под корень из-за процедур ДНК-обнуления для передачи проявления "Священным властителям" планетарного союза. Они не могли даже придумать заново что им делать и что неправильно то, что они перед собой вообще узревают. Узримое ими считалось обыденным, нормальным.
  Закончив обряд, каннибал вернулся в свой особняк и всё ещё ощущал присутствие некоей отдалённой опасности, но откуда опасность? Кто это проявляет? Неужто кто-то из них? Но кто? Он решил выяснить, кто это делает.
  Он нажал кнопку на пульте проектора и высветилась голограмма с физиомордией одного из его подчинённых. Он немедленно сказал:
  - Немедленно разбуди одну из приговоренных.
  - Зачем? - удивился давно работающий на него бывалый пёс.
  - Здесь я задаю вопросы смерд! Выполняй указание немедленно! - вышел из себя злобный-злобный людоед.
  - Хорошо - словно зазомбированный ответил подчинённый и отправился выполнять указание, испытывая в сердце при этом лишь страх.
  Через какое-то время женщину привели, и каннибал с каменным лицом посмотрел ей в глаза. Женщина была блондинка с правильными чертами лица, кудрявая и очень красивая, если бы в заточении её хотя бы мыли, но нет - приговорённых держали в гипертрансе, поддерживая издевательства для имитации ада земному мясу и подвергали различным невыносимым психологическим пыткам, периодически от эмоциональных выбросов осуществляя через специальную аппаратуру подпитывая свой организм и считая их "элементами очищения системы", так как техногенное питание требует тщательной переработки плоти души живых людей. Почему живых? А мёртвые им перестали подходить, не продлевался жизненный срок.
  Женщина с тяжестью вспоминала свои чувства - агонию, блокаду мышления, словно умерла и беспомощно видно лишь этот ужас, ужас и кошмары - больше ничего. Она посмотрела в глаза мужчины, в которых отливало неистовой жестокостью и невольно его испугалась, а тот естественно, хоть и делал вид святого праведника, понимал даже собственное неистовство. Он этично налил вино и сел в богатое дорогое, напоминавшее трон, кресло и спросил женщину:
  - Ты жаждешь прощения?
  - Конечно, господин - ответила приговорённая, ощущая надежду на своё спасение.
  - Ты можешь добиться этого, рискнув жизнью и немного меня ублажив - ответил он, оглядывая женское тело, хоть и вонючее от того, что её не мыли в заточении. Даже в лохмотьях она ему показалась очень красивой, очень миловидной для секса.
  Женщина с презрением посмотрела на него, но не отказалась, так как жаждала свободы. Он продолжил излагать дальнейшие условия получения свободы:
  - Мы подключим тебя к техногенному аппарату передачи чтобы найти убийцу на Земле, создающего причинности смертей наших горожан - он знал, что это неправда, но видел ту череду смертей и был об этом в курсе, но не изложил правду и продолжил - вероятно это мужчина в возрасте от сорока до пятидесяти лет, брюнет и немного смуглый. Его необходимо найти, мы всё обеспечим и совершить техногенное поглощение его опыта. Он деградирует согласно программе наказания, а ты будет выступать как элемент очищения в процессе его казни. Он умрёт очень мучительно, - сказал мужчина холодно с выражением красоты и высоты собственной культуры.
  - Конечно, я согласна - послушно ответила женщина, испытывая радость и страх.
  Больше мужчина ничего не сказал, позвал прислугу и те по его указанию увели заключённую отмываться и приводить её в порядок, а день продолжался и события так и развивались...
  Зигмунд в серых стенах всё продолжал влачить своё существование в неведомой ему моральной агонии, травле и гнёте. Каждый день он ложился умирать и каждый день вставал пройтись на прогулку и по камере снова, в столовой через силу заставляя себя питаться этими отбросами. При чём что бы он не делал, что бы не преодолел, жизнь только сильнее била его и сильнее глумилась над его существованием, являясь неведомым чудовищем, стремившемся его изничижить. Он должен был презирать всех и всё, корчиться в агонии и смраде жаждая лишь смерти и по существу так оно и было.
  Он был в состоянии, словно стоит то вверх ногами, то висит где-то, то парит вверх и сразу вниз, вправо и влево, а то и по вообще непостижимой для него траектории, а голова раскалывалась из-за этого, так что он лежал и корчился, преодолевая мучения. Его мучили многие различные вопросы: "Кто это делает с ним? Что от него нужно в результате? Зачем это нужно? С какой целью?" - и хоть он задавался ими, он уже подозревал ответ просто точнее некуда - цель в любом случае довести его до смерти и агрессивности, запутать и лишить понимания реальных обстоятельств. Его так же мучило остальное - справедливость жизни, а точнее её отсутствие, его текущее состояние физически - дикие боли, смрад окружающей обстановки, охранники, которые тоже продолжали умирать, смерти одного за другим людей в соседних и недалеко расположенных камерах, словно целили в Зигмунда, а умирали все остальные.
  И это естественно, даже в спокойной обстановке правосудие, что отправляет людей, совершивших преступление спонтанно, уничтожая их существование. Заковывает человека в клетку вечного презрения со стороны общества, при этом зачастую презрение беспочвенное, так как спонтанное преступление ни личность человека его суть не меняет, эту задачу исполняет уже наше общество добивая его после тюремного заключения, а полиция делает это в процессе. Словно гидра, выживающая из человека всё, что для него представляет моральные ценности.
  Зигмунд задумался - если это всё равно не удержать, то как это осуществить так, чтобы вообще не держать это, а просто тоже создать так, чтобы это не мучило потерей? Зигмунд задался этим вопросом. Ему стало просто ясно как день, что ресурсы, составляющие сильную конкуренцию всегда следует отпускать, их мало - они неизбежная смерть масс, которые будут за это драться в столь же неизбежном противостоянии непреодолимой для них жадности и зависти друг к другу. Приблизительно так же люди убивают и калечат друг друга за деньги, поддаваясь иллюзии безысходности в бессознательной опаске сокрытой за этим конспирации в изживании, считая, что в ином случае другого способа заработать просто нет, и бывают такие ситуации, что не делай - словно конспирация. Душит всё и мучает, чтобы извести. Тут не надо отчаиваться, Зигмунд помнил это и знал это - эта воронка не держится долго, не хватает видимо чего-то. Однако он вновь задумался об этом социальном истреблении - кто остаётся то от этого процесса в выгоде и зачем это надо? В природе по существу ничего лишнего не бывает и то, что потеря сказывается такой яркой болью явно ненормально, у кого эта боль становится удовольствием? Кто наслаждается болью потери и травит человеческое существование? Ведь это явно искусственное усиление течения природного, как солитёр присосался и кушает через твоё существование, так как природно эти процессы не столь болезненные.
  Внезапно Зигмунду уже стало всё равно умрёт он или останется жить, и он просто так решил пройтись по камере, вообще без причины. Пока он шёл шаг за шагом он испытывал облегчение, словно из головы доставали иголки. Он ещё в прошлом задумывался, чью птицефабрику символизирует наше общество, но не мог понять. Однако сейчас, пока он ходил по тюремной камере, он опомнился - действительно, а это всё хоть настоящее? Не слишком ли это яркие и болезненные моральные муки, чтобы быть настоящими? Мысль за мыслью, шаг за шагом Зигмунда приносил кому-то облегчение в смерти, тем кто этого где-то так жаждал, а также агонию жизни тем, кто так её добивался. Зигмунд, словно после пытки вышел на эту прогулку по собственной клетке и, наконец-то хотя бы ощутив надежду искренне улыбнулся этому бетону...
  А противостояние там, где нет нас всё нарастало и наливалось кровью. Правящим кругам было крайне неприятно узнать, что ими манипулируют каннибалы, но они не могли ничего ни решить или сделать, а знание правды их не оставляло и люди воистину постигли ужас, страх и крах даже от осознания слабости собственного психического существования, ощущая себя застывшими в оковах пустоты, которой даже были не в силах управлять. На самом деле эта пустота так жаждала этого вызова, спора, жаждала увидеть в них этого дьявола, который когда-то бросил природе вызов, но нет - лишь полные смирения и холодного страха глаза, ничего больше они не показали миру.
  Однако минуя их простые люди все в панике один за другим получали озарения просто видя вокруг себя эти неестественные манипуляции. Открыто замечая несовпадения течения программы с реальной жизнью и смеялись над этим, но молчали об этом, так как боялись. Боялись казни так же, как и все в Альянсе Млечного Пути. Они не могли бросить вызов открыто, однако так как они уже знали, кровь каннибалов текла просто из-за этого. Ведь они не стали принципиально менять настройки их коллайдерного ряда на орбитальной станции Монархического Союза.
  Из-за этого именно там на каждого каннибала умирали сотни тысяч простых людей, так как спадали ограничения и они, не видя выживания просто умирали или совершали суицид. Единицы остались в живых и восстанавливали рассудок после этого. Этот мор был причинностным, этого они боялись уже давно, поставив массу генетических ограничений. Если массы об этом узнавали - неизбежно у них происходило отторжение, так как они постоянно платили деньги за поглощение материй человеческих душ и даже существования, разрывая на куски то, что было человеком беспощадно через эту мясорубку. Из них выметало всё эмоциональное, а тело начинало корчиться, так как проявление не было однозначно обоснованным с точки зрения алхимии, и они об этом были в курсе и потому весь генетический подходящий вид ими истреблялся - всё только чтобы продлить жизненный срок и сделать свои жизни блаженными.
  По сути эту технологию можно было бы использовать для спасения миллионов искалеченных людей, для фиксации существования человека хотя бы алхимически, но нет - огни выбрали элитизацию и сделали эту запись только мифом, не став даже дорабатывать эти функции. Им нужно было лишь бессмертие и правящее право. Инопланетная раса при этом снабжала их технологии навигационно, та самая раса "змееподобных", продавая земное мясо на обед и доводя до суицида его останки, чтобы не артачились в процессе выживания.
  И всё это давление стремительно из неоткуда возникая истребляло в агонии тех, кто не смог скрыться. Однако надолго ли от реального они скрылись?
  А течение событий нарастало и набирало обороты, всё больше разумных существ словно из неоткуда узнавали реальную правду...
  И в очередной раз эта кровавая жатва жаждала жертвы, представляя прекрасную особу каннибал в техногенном аппарате питания уже введя достаточное количество средств за поглощаемую душу лежал и предвкушал трапезу.
  Словно прекрасная принцесса дочка начальника тюрьмы лежала на диванчике в кабинете папы и спокойно смотрела свои сны, даже не подозревая о существовании хищника. Да. Кто-то сказал бы, что поверь она в опасность, то спаслась бы, что это лажа и в это вообще не надо верить и надо жить себе и просто быть равнодушным к этому, но тут неизбежность - а как тогда на агонию забить? Собственная физическая боль от их нападений лажа, помутнение рассудка у массы людей лажа, приступы психов лажа, шизофрения тоже лажа - всё иллюзия, тогда вопрос один - что настоящее? У того, кто так считает 100% один ответ открывается - трахаться и сношаться, дальше рожать, чтобы еды каннибалам больше было.
  У девочки стали беспорядочно дёргаться мышцы шеи и ей стало больно, она схватилась на шею, не понимая, что происходит - никого нет, а шея заболела. Она попыталась повернуть голову и не смогла - мешал страх, что шея свернётся, который окутал её сродни анаконде, готовой её сожрать. Не поворачивается, не поворачивается!
  Начальник тюрьмы зашёл в кабинет и увидел испуганного ребёнка:
  - Что случилось, моя принцесса? - спросил мужчина, не понимая обстоятельства.
  - Пап, - сказала девочка, до смерти напуганная этим ощущением, - у меня шея не поворачивается, меня кто-то убивает.
  Мужчина, подобно самому страшному бесчувственному чудовищу на это лишь сказал, будучи в сердце трусливым, жалким ублюдком в самом реальном проявлении своего существования:
  - Не бойся, давай посмотрим - он подошёл и просто повернул шею ребёнка, девочка закричала от страха, но мужчина, видя её реакцию продолжил - я позвоню врачам, они тебе помогут, родная. Пойми, тебя никто не может убивать, это лечится.
  - Пап, - умоляюще запищала девочка, - не надо так, пап...
  - Надо дорогая, - испуганны лишь за себя проговорил ублюдок и позвонил в психиатрическую.
  В этот момент замкнутый круг осуществить когда-либо свои мечты, увидеть вокруг что-нибудь прекрасное в сознании девочки словно отсекло и наступила её агония. Каннибал в техногенном аппарате наслаждался, а девочка, упав на пол была одержима лишь страхом смерти, ощущая унижение и потерю собственного существования. Ощущая себя самым отвратительным и уродливым созданием. Недостойным жизни вообще, что через некоторое короткое время, когда толпа мужчин приехала забрать ребёнка в психиатрическое отделение, навечно сломав ему жизнь, по крайней мере в её глазах, она ощутила сильную боль и умерла в этот момент, так как девочка не была при том глупой и не лишилась рассудка - нет другого выхода, она исчезла как таковая, просто потому что иначе ей этим тонким ценным для неё не победить этот смрад прогнивших обстоятельств. Мужчины унесли тело в апатии и немой агонии, которое уже не желало в принципе жить...
  Зигмунд в этот самый момент ощутил чьё-то жестокое исчезновение. Уничтожение чьего-то существования и на глазах мужчины невольно выступили слёзы -дикая боль исчезновения, неописуемо дикая, словно ты младенец и в висок засунули иголку, убив тебя таким жестоким образом. Исчезновение разума, рассудка и всё - просто нет тебя, но словно бы что-то тобой ещё смотрит. Кто-то умер, кто-то споткнулся, кто-то покончил с собой, но Зигмунд держался. Он давно просил у охраны ручку и блокнот, но ему не давали - забывали принести. Это чьё-то исчезновение повлекло понимание Зигмунда, что всё, что было связано с человеком разлетелось по людям проявляясь заново, но самого человека больше нет, правда нет. Однако его нет только если он мёртв физически. Пока человек жив, он не может не быть, так тот, кто исчез на самом ли деле из-за этого мёртв? Может просто что-то изменится? Однако Зигмунд понимал эту непреодолённую слабость человека - боль от потери того, что ему дорого, однако во всём играет роль количественность и объёмы. Да, бывает ты теряешь редкую ценность, не только физически проявленную, но и моральную, эмоциональную. Тем не менее, если этого всем не хватает, то зачем за это убивать? Порой один раз испытать достаточно, чтобы запомнить и проявлять далее хотя бы делом, а не цепляться за это, словно за наркотик, потому что просто этого мало, оно не может стабильно проявляться и подобные недостатки просто из-за условий окружающих обстоятельств. Тем не менее распространить в тех самых неподходящих условиях тоже хотя бы в относительной похожести не сделает чего-то особенного, но может получиться так похоже, что послужит причиной возникновения клона, то есть того же самого, но даже менее вредного. Так любовь бывает страстной, а бывает спокойной, укоренённой и нерушимой. Предательство бывает во вред, а бывает и во благо человеку, хоть вред при нём и относителен во всех случаях. Верность бывает полезной и обоюдно необходимой, а бывает во вред обоим, потому является лишь временной и так далее - миллиарды оттенков проявлений даже просто эмоциональных. Вопрос просто в том, чтобы это разнообразие мягко выразить, заметить и проявить красиво, умеренно и осторожно. Но каннибалы считали это просто энергиями, просто игрушками проявить собственную власть и не во благо остальных, не ради распространения красивого для чужого хотя бы счастья ввиду абсолютного отсутствия у себя этого, а просто для наркомании и блаженства. Однако Зигмунд поймал в этот момент интересную мысль, страшную мысль - с каких это пор человек, проявляющий свои эмоции просто так предаёт собственные чувства? С каких пор творческое самовыражение стало злом? Он помнил, что многие религиозные деятели на Земле стали так считать, что это всё зло, что всё это только смерть. Однако может тогда на самом деле пусть сами с стеклянные колбы так же как каннибалы запечатаются и там сидят. Зигмунда тут же передёрнуло:
  - Стеклянная колба! Он от радости запрыгал по камере. Стеклянная колба! Вот как выглядят эти аппараты для выкачки из человека его жизни - стеклянные гробы, напоминающие колбы! Точно! Видно через кого-то фильтруют, а через кого-то выкачивают, а потребитель просто в колбе другой модели. Просто в колбе другой модели.
  Он, осознав причинность, сначала испытал облегчение чисто эгоистически, но потом всё же ему стало ещё хуже, так как он начал осознавать, что испытала та самая девочка, хоть он лишь эмоционально представлял это по-своему, а время шло и в камере темнело и, сквозь эту мглу, Зигмунд тоже продолжал, претерпевая эту травлю и агонию, боль в мозге, решив выстаивать, как только мог при том сохраняя самообладание. Однако его так мучило то ощущение. словно из него скопом вырывается жизнь и утягивается куда-то вовне. Он побледнел и снова прилёг на нары, так же не ведая умрёт или выживет...
  Внезапно в камеру Зигмунда зашёл охранник и сообщил ему о посетителе:
  - К вам пришли, вам плохо?
  Зигмунд привстал и в состоянии неразберихи и смятения всё же, слегка пошатываясь прошёл к выходу из тюремной камеры. Его донимало нечто непонятное, смущающее, но всё же дружелюбное и явно уже не враждебное, хоть он всё ещё физически недомогал.
  Он просто по наитию побрёл за охранником в комнату для посещений, где его уже ждал Исмаил Ферпосон. Зигмунд ощутил то малое смятение вновь лишь взглянув на следователя. Мужчина был достаточно высокий и красивый для русского внешне - каштановые волосы, лицо типичного жестокого палача, но при этом отдающее остатками чего-то сокровенного и человеческого, что свидетельствовало об укрощении в себе этого проявления. Зелёные глаза отражали только холод и равнодушие, так как человек знал о жестокости собственного вида, но не стал этому уподобляться сквозь огромное самопреодоление, защитив, как было видно при этом, собственную жизнь даже на то не рассчитывая.
  Зигмунд присел на стул, и они начали разговор:
  - Здравствуйте, моё имя Исмаил. Мне поручено расследовать череду недавних смертей при достаточно необычных обстоятельствах. И в городе и даже за его пределами в посёлках люди умирают просто без причины - остановка сердца, просто умирают во сне или даже оставляют предсмертные записки: "меня убили" и больше, видимо не просыпаются. Так же я допросил немного ваше начальство. У вас тюрьме тоже происходят, по его словам, подобные смерти. Мне сказали, что умерло трое ваших сокамерников и вы были свидетелем этого инцидента. Остались ли у вас об этом воспоминания?
  Зигмунд немного опешил, но взял себя в руки и продолжил:
  - Знаете. Когда я вспоминаю эти события мне кажется. Я тогда словно бы был другим человеком, а сейчас ка бы я уже и не я. Тем не менее на моих глазах и мои товарищи и охрана полегли замертво почти сразу. Так это выглядело со стороны. Меня же убивают сейчас. Возможно мои ощущения связаны с тем, что мне действительно пытались стереть память, но у них это почему-то не вышло.
  - Как вы думаете, почему?
  - Я думаю, что это так или иначе временно или что-то мешает. Причины я не знаю, но мне вот что стало известно - они нас считают инкубатором мяса. Человеческого мяса для производства биологических энергий. Они этим питаются, а еду на их планетах даже брезгуют потреблять.
  Исмаил сначала был в шоке, но затем вспомнил все прочтённые ранее Библейские предзнаменования и сказал:
  - Спасибо большое за информацию. Я очень признателен. Вам это как стало известно?
  Зигмунд объяснил:
  - Меня начала мучить агония из-за тюремного заключения и эмоциональная травля. Словно, как принято считать "настигла Судьба" и меня так убивало и в процессе начали возникать информационные потоки мыслей, через которые я и пришёл к этому пониманию, а также я определил это по эмоциональным ошмёткам, фактически, чужой крови. Я ощущал себя, словно меня поимели в задницу, но всё же спокойно анализировал эти обстоятельства. Если вам это хоть что-нибудь объясняет, я только рад.
  Исмаил Ферпосон дальше продолжил расспрос:
  - Вам известно что-нибудь ещё? Я конечно озвученное вами могу доказать по факту происшествий, но мне нужно ещё небольшое подтверждение лично от вас. Вы что-нибудь ещё ощущали? Если уж вы принимаете эти озарения за эмоциональные ошмётки чужой крови?
  - Да, я ощущал издевательства над маленькой девочкой лет девяти. Ребёнок психологически был уничтожен, я знаю это. Возможно она ещё жива...
  Исмаил улыбнулся, почуяв наконец нужное направление поиска:
  - Это дочка начальника тюрьмы. Её отец сдал в психиатрическую больницу, естественно у ребёнка шок. Хотя возможно правда всё же на вашей стороне, я не спорю. Однако в таких случаях и в ложное следует верить с искренностью, не считаете?
  - Я не то что считаю так же, я даже соглашусь. Ладно хоть жива осталась.
  - Я сам тоже считаю, что лучше, когда человек остаётся жив, даже если что-то его сламливает, чем вообще умирать за эфемерное и неосуществлённое, потому что шанс осуществить есть только у живых.
  На этой ноте разговор затих и повисло молчание. Исмаил задумался, каково это, когда разум человека полностью разрушен? Каково это потерять существование, центр себя, как человека? Он попытался представить - исчезновения рассудка, словно мышления что-то запечатало и не даёт выхода, исчезновение существования, потеря самоконтроля, но при этом человек жив. Как так? Не смерть ли должна являться потерей этого? Почему это люди стали умирать заживо? Когда это вообще стало возможным смерть заживо? Может кто-то где-то недоумер, вот и кажется всем, что мертвы?
  - Как вы считаете, с чем связаны эти массовые сумасшествия, шизофрения и суициды?
  Зигмунд развёл руками:
  - Я могу лишь предполагать, что они владеют мнимым переносом результатов мышления и восприятия.
  - Мнимым переносом?
  - Да, что-то на это похожее. Мнимый перенос восприятия, проявление которого нестабильно - это лишь вещественное телепатическое проявление, при чём через мёртвые трупы в состоянии сверхпсихической активности. Человека умертвляют не до конца и так оставляют жить, поддерживая активность головного мозга, а иногда не только люди там. Я так могу предположить и сомневаюсь, что это ложное предположение, либо я отличный фантаст и мне бы в сценаристы! Хотя если ещё поразмышлять, не естественно ли, фантазируя постигать нечто подобное? Учитывая чёткость моего предположения, я скорее поверю, что мне мёртвый рассказывает это сейчас, чем не поверю в данный факт. Просто потому что есть шизофрения, хотя мне знаете, что интересно - что экстрасенсы, святые и провидцы, видя что-то необычное не искали причинности этого проявления. Это странно, ведь чёткость относительна и не всегда однозначна в нашем восприятии, вот что ещё больше пугает - их не стало это даже волновать.
  - Я думаю, так или иначе это можно считать не более, ем неким дефектом восприятия и ориентироваться как раз так, как вы сказали. Однако суть меня устраивает. Я попытаюсь найти все необходимые доказательства и рассчитываю впредь на ваши показания, если это потребуется. Спасибо вам за всё озвученное.
  - Не за что, но мне кажется я жив не долго уже впредь остаюсь.
  - Ничего, я уверен вы выживете. Удачи.
  С этими словами Исмаил Ферпосон встал со стула и подал охраннику знак об окончании допроса свидетеля. Тот незамедлительно проводил Исмаила рукой и повёл Зигмунда назад в его камеру, а мгла, что витала в незаметной пустоте всё навивала грядущий кровавый ужас...
  Владана с Габриэллой в этот день не сидели дома, они отчаянно выносили наступившую апатию. Прогуливаясь по парку и глядя на зелёные деревья. Деревья были полны жизни, красоты, свободы и чего-то глубинно-таинственного, словно мыслили даже в чём-то более увлекательно чем люди, при этом ими очень интересуясь. Владану они успокаивали, но Габриэлла мучилась - ей никак не удавалось взять себя в руки и преодолеть наступающий гнев от ощущения собственного бессилия перед открытыми им обстоятельствами. Ей было настолько тяжело, что она готова была взвыть, но ничего не могла сделать. Тут она не выдержала:
  - Слушай, с этим явно что-то нужно продолжать делать! Люди же умирают, я не могу так больше, понимаешь!?
  Владана спокойно констатировала факт:
  - Успокойся и опомнись. А что мы можем? Пойми, допустим эти "Боги"-каннибалы на самом деле прямо настолько опасны на сколько мы поняли, мы уже приняли меры, должно сработать, потому что это как минимум гарантированно нас от них и защитило. Они явно умирают там, где они находятся. Ты просто не терпеливая - подожди немножко.
  - Пойми не могу. Мне хочется, чтобы все с этим что-то делали, но нет - всем всё равно, так как даже просто бог с научно-доказательной точки зрения недоказуем, это невозможно! Нам не поверят.
  - Я согласна, а если и поверят, что они сделают? Они ничего не будут делать. Они только начнут за славу убивать именно тех, кто возможно был к этому хотя бы не безразличен просто по их давней программе наказания заговорщиков против себя. Они это учли, понимаешь?
  Владана улыбнулась и сказала:
  - ну вот это уже другое дело!
  Габриэлла удивилась:
  - ты о чём?
  Владана продолжила:
  - Рай есть аналог славы. Нужно попробовать запустить продолжение этой программы, чтобы борьба за славу была против каннибалов. А за доказательство их существования человеку хотя бы обещался рай! Хотя бы обмануть так! Мы же слушаем музыку помним её? Так почему бы с аппаратов не попробовать сделать так - запустить эту идею в природно-процессуальном практически проявлении и люди сам сделают в данном направлении все хотя бы более настоящим и в реальности. Давай попробуем? Вдруг мы даже этим спасём чьи-то жизни?
  Габриэлла согласилась, но промолчала, словно опасаясь выдать страшный секрет. Она уверенно кивнула подруге и они, прогулявшись ещё минут тридцать отправились к Владане осуществлять задуманное, что предвещало спасения многих на Земле и череду смертей там, где мертвы небеса...
  А где-то на планете монархического союза тот самый каннибал наслаждался властью над плотью, имеемой им женщины, которую считал не более чем очередным шлюховатым куском мяса, в который засунул свой половой орган, ему в стандартной позе даже стало скучно через какое-то время и он, словно очертевший пёс начал тыкаться в заднюю часть женщины, просто потому что ему скучно по стандартному, но приятно так приятно было.
  Внезапно, когда он кончил, ему захотелось её ударить, чтобы место своё знала, и он так и поступил - со всего размаха стукнул женщину после оргазма. Та стёрла немного кровь с края губ, но не сказала ни слова каннибалу. Он с холодным видом приказал:
  - Одевайся и готовься к завтрашнему дню, завтра тебя подготовят к поиску убийцы. В случае успеха у тебя будут все возможности, как и у остальных граждан, но ты останешься нижайшей в нашем обществе за своё тщеславие и считай это счастьем, что ты хотя бы тут живая - с ухмылкой сказал каннибал.
  - Хорошо, Господин, вы очень великодушны - ответила испуганная сломленная женщина.
  Каннибал нажал кнопку вызова и через какое-то время её увели, а он продолжил отдых. Он не знал о сотнях необычных смертей в этот день на его планете...
  Гаяне шла и любовалась колючими ёлками, другие деревья казались столь блеклыми и беззащитными по сравнению с ними. Она немножко опешила вдруг - ей показалось что-то отдалённо странное в этой картине, что-то нереальное, что-то навивавшее страх и она опомнилась в этот самый момент, поняв вновь, вспомнив - вокруг небезопасно. Она осознала - она должна считать, что, поступая неадекватно она никому не вредит и каннибалам адекватное поведение человека по их шаблону нужно просто так, просто потому что будто бы всё равно ничего не может с этим сделать. Она должна была искренне поверить в это и опустившись на колени перед "Богом" молить его о пощаде в таком ключе: "О господи! Боже правый! Помилуй, меня, грешное мясо! Жри моих отродий дальше ненасытно! Не жалко для тебя, Боже! Я тебе на обед, завтрак и ужин нарожаю! Буду шлюхой и от каждого самца по отродку, как ты того жаждешь!".
  Обмыслив тонко этот момент, Гаяне немного отпустило от накатившей злобы, и она продолжила прогулку, про себя вспоминая стихотворение:
  - Ты, старик, - проворчал любопытный гонец, -
  Подскажи, как мне быть, если жизни конец.
  - Очень просто, родной, - произнёс гневно старец, -
  Ты ларец то открой, а то жизнь непременно состарит.
  Потеряешь ты всё, жизнь отнимет былое,
  И останется то, что взаправду родное,
  Что ценнее алмаза, что прекрасней рубина,
  Что тебя восстановит даже с точки скотины.
  Чтобы ты не страшился, чем ты не пугался
  Это истина жизни - без потери ты б лишь ужасался.
  Гаяне увлеклась этим процессом тихочтения стихотворения и при этом изучения природы, это помогло отвлечься на какое-то время от мучающих её реальных обстоятельств, но отдых всегда не вечно. Девушка опомнилась и осмотрелась - всё же кровь пронзает и деревья, видно ошмётки того, что должны быть сожраны системой, остатки ровно что человеческого мяса, но в отличие от остатков реального мяса, это может быть возрождено теми даже, кто любит, как и она рассматривать деревья. Интересно, почему в это запрещено верить, а разрешено только в голую и унизительную рабскую молитву? Почему в молитве запрещено благодарить реальное? И почему она должна считать человека Богом? Почему вообще всё нельзя считать, а надо вот именно человека? И она вспомнила естественные вещи вновь - ради наркомании власти, а схема проста: награда - травля - унижение, награда - травля - унижение и так далее. И всё это ради того, что её и гневило, то что не отпускало её, потому является достаточно серьёзной угрозой, даже катастрофой, прикрытой тоннами лжи и безразличием к смерти людей, даже напротив, сопровождаясь радостью за человека. Всё это сопровождалось болью выпускаемой из организма кровавой болью, до такой степени, что кровью веяло даже в воздухе.
  Гаяне не сомневалась, остальные тоже это преодолевают, тоже смиряются и выживают в этих обстоятельствах, но с чего ей после содеянного начинать выживание? Как ей смириться с кучей суицидов, один из которых лицезрели её товарищи? Она понимала, да - там тоже смертные, они тоже мрут, теряют и совершают те же суициды, так как не умерла она и её товарищи. И вот ей хотелось отчаяния и поражения чисто по шаблону этой истории, но вдруг она встала и с покер фейсом посмотрела на самую густую вдоль аллеи растущую ель, словно баран на новые ворота, словно строя и себя супертупую специально, над кем-то издеваясь таким образом и ощущая в сердце собственную иронию над тем, чьё присутствие она ощущает. Она задала себе вопрос: "Где б мне отчаяние найти? Я не вижу просто безысходности. Может выкопать эту ель бульдозером, авось найду. Ха-ха-ха" - рассмеялась девушка и ощутив всю иронию этих обстоятельств пошла дальше прогуливаться, погрузившись в некую естественную беззаботность.
  Она продолжила изучать по дороге обстановку, ели сменились иными светло-зелёными деревьями, и обстановка вокруг стала ещё светлее и беззаботнее, но Гаяне не впадала в яму подстроенной для неё райской эйфории, она уже знала - там её только и ждут, чтобы окончательно в процессе травли зарыть на долгое время. Хотя странно ли то, не условно ли это закрытие и изоляция, в которую порой ввергают земных грешников? Она внезапно, наблюдая за деревьями вспомнила Виолетту, которая всегда следовала своим личностным амбициям, даже если ей из-за них приходилось неистово в агонии страдать. В глазах Гаяне Виолетта была очень сильной женщиной, достойной восхищения, хоть иногда и чрезмерно с её точки зрения был собой горда и не замечала порой аналогичные или даже прямо такие же достоинства других, но так или иначе слабости у всех свои и это нормально. Тем не менее. Как и сама Гаяне Виолетта обожала проблемы и приключения и даже этот катастрофический параноидальный общественный кризис их не сломил, наоборот - им нравилось это противостояние. Они обе словно оживали при каждом нападении и стремились дать жару ублюдкам просто тем, что не исполняли их приказы, хотя для большинства людей на Земле это было в порядке вещей. Подчиняться воле "Божьей", то есть воле человека, хоть в религии по-русски написано, что Сатане нельзя поклоняться, а если увидеть зло в природном, то природа наоборот начинает тебя вытаскивать и склонять к этому спору, противостоянию, порой даже неистовству, чтобы утвердить существование в себе живого и разумного проявления, так и есть и Гаяне это понимала - природа толкает человека на это противоборство, чтобы он развивался в середе своего обитания, да и у животных по сути так же, просто у ни выше уровень гармонии видимо и они не нуждаются в технологических проявлениях пока. Как в нашем случае.
  Тем не менее девушка вновь продолжила размышлять о своей хорошей подруге - она за свою свободу всегда была готова сражаться до полного самоумертвления, дабы место под солнцем отстоять, при чём не ради власти, а именно ради хотя бы места для своего существования, без чего-либо на то лишнего и препятствующего. Однако именно эта точка послужила бы крахом любому философу на её месте, но не для неё - даже места для нас, как она поняла даже чисто, проанализировав собственные чувства, не выделяется. Временно заселённое на планете мясо, вот, значит, кем они нас считают. Наверняка для этого сбор душ, чтобы в процессе катастрофы, как и описано в Библейских предзнаменованиях апокалипсиса ещё и залететь сюда на чаёк и устроить апокалипсис "Божьего Суда", или по-русски - убить всё живое, просто потому что оно им мешает самим тут обитать, но как культурно и грамотно обставили там столь элементарное! Прелесть, прелесть! И как раз крови напились бы достаточно, результат поглощения закрепить. Естественно Гаяне понимала, что напасть она не может - ещё не всё готово, да и надо ли оно? Ведь палитра радуги столь обширна, долетят ли они вообще до нас, если уж соберутся? Ракеты порой даже на орбите взрываются по всякой нелепице, что уж тут прогнозировать однозначно... Да и не так уж это уже, наверное, и важно, важно иное - девушка чувствовала, продажи мяса то, судя по всему падают. Они перешли на истребление вообще - не нужен инкубатор, от которого нет прибыли. Нецелесообразно экономически его содержание.
  Она пошла далее, даже не слыша и не видя вокруг вообще ничего, кроме этого кровавого смрада агонии. Да, он был незрим, но уже так явственно ощущался, что, существовав не менее реально, чем она сама существует. Кровью вокруг пахло всё сильнее. Параллельно с каждым её шагом по Земле всё умирали и умирали, сходя с ума проданные на расправу люди, увеличивая благосостояние владельцев мясокомбината человеческих материй. "Вкусно и безопасно" - образное выражение их лозунга.
  И как бы Гаяне не было это неприятно, как бы её искренне не раздражало их существование, она через силу подавляла это в себе сквозь преодоление искусственного омерзительного состава, которые уже начинала различать просто даже безусловно. Она начинала видеть и более тонкие моменты даже общественной жизни - как мужчины получают искренне удовольствия изводя женщин, чтобы создать в себе массу любви для обеспечения собственного лидерства в жизни на её мясе, потому она в мужчинах через силу и самопреодоление видела людей и то, только если в человеке этого просто нет, а так она не могла таких считать даже на долю их существования человечными. Тем не менее абсолютно ото всех она держалась в этой ситуации стеной, чтобы их не убили, как тех, что шли её друзьям и ей тогда на встречу. Она до сих пор помнила о смерти Веры, да и не странно это - никто из них не забыл, а ради чего всё, так же, как и здесь, наверняка - ради денег, всё ради денег. Деньги правят миром, являясь товаром универсального обмена. Купи-продай законы и всё остальное - всё везде одинаковое и это хорошо, просто люди как всегда неправильно это используют. Ведь не деньги создают эти обстоятельства, а сами обстоятельства создают цену себе этими деньгами, что означает одну простую истину - миром правят не деньги, а мир с людьми, которые и делают ошибки, приводящие к массовым смертям. Бедность таким образом стала в глазах Гаяне с этой мыслью простым плацебо - зачем деньги человеку, который как минимум может учиться, мыслить, работать, приносить пользу себе и окружающему и хоть что-то умеет в этой жизни? Хотя бы по минимуму, либо учится не переставая новому, что ещё только больше утверждает смысл существования человека, хоть он и не настолько в принципе и нужен. Человек и всё, что существует как минимум олицетворяет разнообразие проявления и движения, а потому ценен по-своему, а вопросы определения ценности всегда познаются частично или даже если полностью эта ценность или оценка тоже имеет развитие и направление. И это было бы полезно для Гаяне будь хотя бы относительно мирное время, но возможности в обществе сильно ограничены, люди умирают по абсурдным причинам, сходят с ума, а её достаёт омерзение от собственного существования, при чём явно техногенно нарисованное, так как она осознавала, что не просто так не реагирует на это.
  И как всегда былое порой становится текущим - ей на встречу по уже широкой парковой площади брели Ждан с Закиром. Гаяне их узнала и задала логичный вопрос:
  - А что вы то тут забыли? Как сами?
  Ждан взглянул на слегка смурного друга и легонько ухмыльнувшись ответил девушке, с которой неделю сидел в кошмаре изоляции:
  - Ну что-то, мы как обычно - вышли взглянуть на прекрасное, а в это чудесном голубом небе словно чем-то смрадным сквозь кажущуюся тёмную прозрачность отвеивает. Прямо понять не можем что не так стало с этой жизнью, но, как говориться рассматривать разнообразие в этой жизни нужно с поиском благого и относиться к этому философски.
  - Как можно так оптимистично рассуждать в такой трагедии? Ну что за эгоизм! Вы же наверняка в новостях читали о смертях людей, а о ком-то даже не сообщается. Не говоря уже о том, что было...
  Ждан замолчал, а Закир ещё раз огляделся и ощутил ступор от этого упрёка со стороны девушки, он искренне не понимал, как это возможно, чтобы она не проявляла безразличие к потере чужими ей людьми жизни - это же нереально, как такое возможно! Но не стал ей на это ничего говорить, а сказал следующее:
  - Слушайте, что я вам скажу. Вот именно в той ситуации именно вы сообразили, как нам выбраться, припоминаете?
  Гаяне, которая так хотела забыть ту жуткую неделю сплошного заточения в магазине Аудио с пустой головой ответила:
  - Который раз уже повторяю - это мог любой из вас сделать, я ранее сказала тоже самое иными словами, а сути то остаётся так же! Просто признайте, вы вокруг себя боитесь оглядеться! Вы не замечаете очевидное! А знаете почему? Вам это не нужно, вы просто ловите наслаждение и удовольствие от этого заточения и не надо вам свободы, потому что, если человека не устраивает изоляция он подобно коту в ошейнике сорвёт всё это просто безусловно вообще, даже не взирая на все угрозы смерти или страхи. Просто потому что он иначе не может выживать.
  Закир только пожал плечами:
  - Ну поймите, мы не всегда можем или получаем то, что требуется в самых опасных обстоятельствах. Мы же, тем не менее тоже пытались и седлали это, мы тоже смогли выбраться тогда тем не менее.
  - И что это меняет? Хотя, вы правы, в результате на самом деле все по-разному, хоть и не совсем с большой степенью отличия, но мы выбрались оттуда. Однако, как с нами этот ужас вообще мог случиться?
  Ждан ответил:
  - А знаете, как? По иронии обстоятельств - кто-то где-то кого-то купил, кто-то где-то употребил, а мы там и встряли.
  Собеседники иронично рассмеялись над констатацией факта, но не стали дальше продолжать этот разговор на этом месте. Они пошли ближе к центральному фонтану на площади.
  Внезапно они остановились, глядя на воду, было достаточно светло, но как-то блекло и безжизненно вокруг. Веяло чем-то странным, чем-то неясным, незнакомым и отвивавшим дикой вонью, гнилью, зловонием, но никто из стоявших у фонтана не понимал, кто это или что это. В этот момент система зафиксировала продажу и на Гаяне, Ждана и Закира была установлена проекционная отметка жертвы. Люди с этой отметкой ровно пища каннибалов заживо, так как они будут вынуждены восстанавливать мышление объектов и собственное в реальном мире, после краха всех иллюзий, а каннибалы будут дальше с пространственного проектора осуществлять выгрузки и чистки для "сбора душ". Этот процесс глобальный для массового развития их общества из накопленного мысленного опыта космического пространства за гранями чёрной первоматерия из-за чего пространственные процессы могут не срабатывать здесь, а срабатывать в иных проявлениях здесь или вообще вне нашего мира и возврат утери может занимать больше миллиардов лет, а потому это всё нужно восстанавливать. Подобное так же имеет место быть после какой-нибудь катастрофы, но при катастрофе проявления в реальном не теряется, а лишь снижает проявление своего реального осуществления, то есть это совсем иное, не трагическое происшествие с точки зрения развития мира, так ерунда. Но то, что делают каннибалы стирает напрочь и надолго - поди восстанови потом, не говоря уже о том, что они генетически просто высекали человеческое существование, будучи сами людьми. И всё это только ради того, чтобы над себеподобными быть Богами и их боялись из-за возможности наслать мор. Они не в курсе были, что память реального это адаптирует в генетический и закон и всё - вымирание в человеческом виде насовсем, а следом всё схожее.
  Так Гаяне ощутила боль в шее и голове ликую, словно заживо переломило позвоночник и отсекло с плеч голову, она упала на землю, а Ждан с Закиром кинулись приводить в чувства. Но она не приходила в чувства, она не могла потерять на рассудок, ни сознание, ни разум, так как им было нужно оставить мозговую активность действующей, чтобы насладиться блаженством рая. Только мужчины хотели её поднять, чтобы хотя бы положить на лавочку пока вызывают скорую, ощущая в районе солнечного сплетение дикую боль, горечь, словно могут задохнуться или умереть от этого, они в ступоре ощутили боль в районе расположения тройничного нерва и, обхватив затылок руками тоже сели в непонимании. Что-то словно било людей, оставляя дикие синяки и они не могли ничего сделать, так как не видели, что именно их бьёт и калечит. Так они корчились пока туда, где они находились не подъехал знакомый автомобиль, издав шум двигателя и вышел тот самый молодой человек и увидел двух мужчин на коленях, у которых изо рта шло обильное кровотечение и узнал Гаяне, которая тихо, еле шевеля ртом словно молила о помощи, но услышать было некому. Девушка ощущала смерть собственного мозга в дикой агонии боли, которая была настолько сильной, словно останется так нескончаемо, отдавая в позвоночник и словно говоря ей: "Умри от этой боли, умри от этой боли, потому что это естественно, это правильно. Умри от этой боли, что тебе терять? Умри просто от этой боли и не мучай никого". Но нет - Гаяне выживала, она не могла умереть, хоть ей и хотелось, хоть она этого в этот момент жаждала смерть больше всего на свете - нет, её просто не убивала эта жизнь, словно с круглыми глазами колобком наблюдая с иронией за её страданиями и непониманием: "Что вот ты так корчишься, если у тебя даже не болит ничего?" А девушка продолжала страдать от боли, желая покинуть уже этот парк и оказаться где угодно, просто где-угодно, где утихнет и эта дикая агония и боль, так как отражение существования человека пропитывалось специальным алхимическими ядами через мозг казнённых, пропитанный аналогичными страданиями, создавалось соответствие и душа, жаждая смерти и рождения лёгким путём покидала человеческое существование и стремилось в более пригодные условия жизни, а в реальности там труп для жрачки каннибалов и куча трубок для дальнейшей переработки - целая фабрика для путешествия сквозь мясорубку. Всё только ради очищения "первоматерии", а именно очищение памяти ДНК для более удобного усвоения человеческого мяса. При этом, душонка и душа так же лишаются относительно свободы, так как пространство памяти о человеческом существовании очищается от обилия информации, а чисто в восприятии человек отсекается от "Бога", хотя на самом деле стирается опыт существования и пространственная память о существовании человека, чтобы "инкубатор Земли" оставался инкубатором. Тут уместен вопрос: "А как же память о человеке?". А им пофигу - это монстры, они с холодными глазами через мясорубку заживо пропустят и им ещё будет смешно, как человек борется за жизнь: "Что-то мясо там корчится. Посмотрю-ка, переварилось в меня или нет". Гаяне продолжала бороться за жизнь испытывая ужас от того, что тот самый молодой человек, которого звали Казбек, но он не говорил своё имя, потому что очень стеснялся и смущался тех, с кем оно ассоциировалось, сидя он держал легонько её за затылок и она от страха стонала, так как мозг ощущал, что боль уходит, но все же болел из-за несовпадения воздействия эффекта алхимического яда и реального состояния человека. Людей мучила боль, слабость, недомогание, им хотелось спать и даже существование казалось неимоверно тяжёлым, но они не могли сопротивляться при таком давлении. Всё морально продолжая осуждать себя за это, так как ощущали надвигающуюся смерть. Гаяне ощутила жжение в сердце и смотрела на Казбека умоляющими глазами, тот уже порывался было вызвать скорую, но опомнился. Он ощутил, что это странно - а на самом ли деле Гаяне больна? Убийство? Он вспомнил их беседу и опомнился, позвонив немедленно в такси, поглядывая за мужчинами на корточках, отчаянно кидающих головами из стороны в сторону.
  - Увезу всех в ближайшую гостиницу, а там подумаю, что делать - решил он и стал ждать такси, не оставляя Гаяне ни на секунду.
  Да общество осудило бы и Гаяне и всех её друзей за вызов "Божьей власти", олицетворявших первооткрывателей материй вселенной, но был один нюанс, который и являлся причинностью человеческого недовольства - уничтожение именно души, которая проявляет душонку своей основой проявления разума во вселенной, которой они и поклонялись принося человеческие жертвы на показуху, так как на самом деле сжирали и растаптывали душу человека в кровь, кричащую в боли, так как там всё имеет разум, как и здесь, в реальности. Казбеку казалось в этих обстоятельствах, что само существование Гаяне от боли даже кричит и пышет этой тонкой кровью, которая никак не успокоится, будучи отравленной. Он не знал, что ему делать, ожидая машину и решил просто успокоить девушку:
  - Успокойся пожалуйста, всё будет хорошо, даже если тебя сейчас убивают, они редко достигают успеха в таких местах. Это общественное место ты не умрёшь тут, понимаешь?
  - Конечно, я понимаю. Да и мозг мой значит активен, раз болит. Пока тело болит я жива, я запомню это! Я запомню это! Раз болит я живая! Раз болит, я живая!
  - Да, раз болит, ты живая.
  У Гаяне пошёл конец программы, а скорая всё не ехала. Она ощутила смерть и пошёл срыв алхимической блокады, её затрясло и пошла программа божьего Суда прямо наяву, так как система считала её уже мёртвой и создавала травлю, спровоцировав естественную активность блокируемого доселе участка её мозга. Её осуждало буквально за всё, отсекая мясо душонки кусок за куском - то за обиду, то за дерзкое слово, то за глупость, то за тупость, то за то, что она ест, а душа, мол есть не должна, то за сон, но нет - душа не должна спать, травило - сначала внушало веру во что-то светлое и прекрасное, затем показывало уродство и так по кругу, словно вычисляя что ей приятно и о чём она мечтает, чтобы разрушить это последнее, что ей дорого у неё на глазах и получить от этого искреннее наслаждение, блокируя её разум и делая беспомощной от дикой боли в мозге, которую ей было нечем даже почувствовать, но она тем не менее чувствовала её настолько сильно, что во всём поняла казнённого на Земле революционера, которому надели на голову горящую корону с углями заживо и заставили его подчинённых от него откусывать мясо, чтобы заслужить пощаду, хоть их и всё равно потом убили. Её состояние навевало бы лишь ужас, если бы кто-то имел возможность настолько глубоко ей посочувствовать. Но кому оно надо? Кого это волнует? В этой жизни давно у разумных многих существ разрушено это - ни любви, ни взаимопонимания - ничего, всё иллюзия. Поимел, бросил, поимел и бросил - вот все взаимоотношения во всем развитии многообразия. И вот вроде бы хотелось бы поменять точку опоры этих взаимоотношений, но нет - так удобнее, да и в природе это относительно на постоянном проявлении укоренено чисто зрительно, потому что даже у животных более широкий спектр отношений из-за острой необходимости взаимовыручки и сосуществования. Порой дашь даже животному еды, и оно тебя не бросит просто потому что ты ему чем-то нравишься, а то и в смерти не оставит - рядом хотя бы ляжет, что тебе пособолезновать и как-то поддержать. Гаяне поняла по холодным глазам Казбека чистую формальность его поддержки, ему тоже было наплевать, но возможно ли, что только эмоционально, чтобы сохранить рассудок? Значит ей повезло, ведь она осознавала - из миллионов людей в таких ситуациях не бросают в страхе единицы, ощущая угрозу и собственной жизни.
  Гаяне представила вот, например, катастрофа, например, тот мифический метеоритный дождь. Как выживать в общей панике, глядя на то, как мужчины трусливо в непонимании как поступить просто кидают женщину вперёд и осторожненько так ждут, когда её пришибёт, используя как подстраховку бесполезное мясо для секса. Да и ещё и подумают: "Хоть какая-то польза от детородных биологических безмозглых сосудов" - всё это с искренним ощущением превосходства формы собственной письки и превосходства над тем, что их рожает. Мечтатели, прекрасно всё разумное живое. Что тут вообще добавить. Но как выживать правильно, если ты женщина в этих обстоятельствах? Да вообще без паники идти как на прогулке и не париться - пришибёт, хоть не больно будет и ещё: "Ля-ля-ля" с искренним весельем напевать, так как всё равно толпа затопчет, если запаникуешь тоже. Проще так вот на авось по наитию идти и всё в этом рандоме: "В лепёшку или в пельмешек". Можно попредставлять, какой пельмешек получится, и кто съест - очень увлекательное занятие.
  Скорая ещё не приехала, Казбек и люди под ударами всё ждали, покрываясь новыми синяками. Тело Гаяне словно уже не принимало боль, она даже начала чувствовать, как боль уходит куда-то вовне, вообще минуя её, словно проходя из неё насквозь и обратно уже не болью. Гаяне хотелось отвлечься, но она не могла - голова прямо актуализировала все чувства на этом процессе и прямо никак не отвлечься, ни влево, ни вправо. Хотелось ей хотя бы самой поворочаться, но страх словно бы грозился её за это убить - никак даже сдвинуться не получалось, она даже немного запаниковала уже было, но вот, наконец-то подъехала эта долгожданная машина скорой помощи. Её ждали неумолимо, измучавшись болью и страхом быть брошенными из-за пофигизма русских врачей, однако Гаяне не была рада, она понимала - проблемы лишь усиливаются этим. Выживут ли они теперь? Столбы на площади словно отдавали мочевиной и ещё чем-то мерзким, хоть и были серебристыми, по внешнему виду окрашенными относительно недавно.
  Девушку положили на носилки вместе с двумя мужчинами и всех с Казбеком в качестве сопровождающего повезли в больницу. В глазах врачей и медицинского персонала, которые их осматривали, царил холод и безразличие. Даже отвивало некоей скукой - обыденность, будни, работа, маленькая заработная плата. Полный набор гражданина этой профессии и никакого личного интереса - всё, как принято. Откуда-то извне в их отношении даже немного отвевало тупостью, иронией и сочувствующей насмешкой с глубокой палитрой сожалений. Словно за осквернённых детей. Ждан посмотрел на Гаяне - ему поставили какое-то обезболивающее и боль стремительно начала сходить, и не прекратилась до конца. Он посмотрел на еле живых Гаяне и Закира и обдумал: "Человек - это материя, не иначе. Все мы физические существа и при том живые, обладающие разумом и рассудком, как минимум, если задуматься, мыслит вообще всё, а значит, как минимум, всё что материальное влияет на окружающую среду проявляя в самых едва заметных случаях влияния хотя бы мышление. Но когда синяки на теле появляются фактически с точки зрения восприятия почти из неоткуда волей или неволей задумываешься - откуда берётся всё это? Ведь, если задуматься, всё окружающее тоже материально - даже воздух. Тогда как можно утверждать, что то, что тоньше воздуха не материально, учитывая его беспорядочное атомарное движение в этом составе, который с точки зрения науки условно называется пространством и по существу он не изучен? Да никак это даже Ждан, обмыслив очевидное утверждать не мог. Он даже, вспоминая многие мифы русского народа не удивился бы, если бы сами природные проявления с ним заговорили на своём языке, но если в древние времена это сочли бы в самом абсурдном случае удивительным, то в настоящее время это бы в первую очередь всех, привыкших к обыденности напугало. Ждана и Закира снова схватило, они опять схватились за затылок, а врачи принялись их осматривать.
  Ждан продолжал отвлекаться - это пространство есть пустота, при том, что даже гипотетически абсолютной пустоты не существует, так как по существо даже в космосе невозможен вакуум - там всё как минимум кишит водородом на самых пустых участках, а что же можно было бы увидеть за гранью, если бы человек мог посмотреть - наверное там куча всего в этой пустоте ещё в составе или вне его восприятия. Внезапно Ждана отпустила боль, резко словно дёрнуло током, он ощутил моментальный страх смерти и всё - боль прошла и стало легче. Закира ещё трясло, но и его стало отпускать, чего не сказать было о Гаяне. А машина подъезжала к больнице...
  Когда она подъехала к больнице Гаяне от боли уже пребывала в беспамятстве, что вполне нормально и естественно для человека, испытывающего боль от критически опасного для и жизни перелома при несоответствии к тому же этого факта с реальным состоянием организма. Врачи открыли двери машины и аккуратно и бережно положив полу живую Гаяне на носилки понесли девушку в реанимацию, Закир и Ждан же уже немного к тому моменту оклемались и посмотрев с беспокойством, преодолев панику из-за ухудшения состояния Гаяне побрели следом в регистратуру, когда они зашли в помещение больницы на них с какой-то лёгкой обидой поглядела санитарка, моющая полы, мимо пронзились недовольные пациенты, но так быстро и на лёгкую ногу, словно бы были совершенно здоровы. Да и не отличить порой больного от здорового - всё вопрос только мучений человека.
  Закир узнал в регистратуре каких специалистов пройти для госпитализации, и они со Жданом принялись ждать в длинных очередях, всё ещё немножко паникуя в сердце из-за состояния Гаяне.
  Казбека не пустили даже посмотреть, куда Гаяне там положат, он даже немного чувствовал себя виноватым из-за небольшого проявления предательства, неловко подведя обещанное ей ранее к точке разрыва, что он не может сопровождать её сейчас, когда она без рассудка от боли совершенно беспомощна. Да, там врачи, да там много людей, но поддержки она лишена напрочь. Он мог лишь верить, что она выдержит это, при этом всё же неизбежно чувствуя себя по отношению к ней в этой ситуации козлом, отведшим всех на забой, при этом понимая, что ничего особенно предательского не делал. Откуда несоответствие? На тот момент это ещё было для Казбека неразрешимой загадкой.
  Ждан и Закир с тяготами ожидания. Мучимые болью терпели эту нескончаемую очередь, задерживавшую этот сладостный момент, который человек всегда ждёт в конце своих страданий, как из печки пирога, но нет - очередь никак не кончалась.
  Порой, когда ты в очереди, тебя словно терзает заживо стая демонов и издевается над тобой, но только это понятие демонов отличается от истинного, так как демон - это межрасовый переговорщик. Это профессия человека в иных цивилизациях, а тут имеются ввиду злые скучающие привидения, которые любят, как минимум, мотать людям нервы на досуге. Закир даже мысленно ругнулся, когда ощутил это тонкое понимание, но это не столь сильно его волновало, а даже отвлекало от боли в голове, словно что-то там рассеивалось и становилось легче.
  Ждан немного опомнился от страха, так как человеку при сильной боли практически всегда хоть немножко, да страшно и сказал:
  - Закир, как думаешь, что происходит?
  - Я не понимаю сам, что происходит, но судя по всему, если рассуждать как можно более логично - это из той же эпопеи странностей, что и в магазине аудио. Вопрос как?
  - Мистика. Что-то точно неясное и этот факт я отметил в самом начале, когда мы ещё не могли выбраться из магазина. Помнишь мы разговаривали вдвоём в туалете?
  - А, ты об этом. Скажи, неужели только из-за того, что мы доказали разумность всего проявленного и проявляющего за это нас пытается убрать "Бог". Понимаешь, хоть ты мне и сказал, что это из разряда вызова "Богу" и "Силам света", я не верю в Бога. Знаешь почему? Потому что Бог по существу тот, кто защищает общество и им по сути может стать любой с этой точки зрения, а вот с позиции повелевания природой человек не может стать Богом, просто потому что он не в силах ограничить мир на столько, чтобы им полностью управлять по неволе этого, да и не будет в силах никогда, потому что это всё равно что взять и одной ногой пытаться управлять собственным мозгом. Неправильно, только калечить всё что тебя окружает и нарушать течение и работу природы, а вот в определённой мере это даже полезно и обеспечивает наилучшую траекторию движения, проявленного и проявлений.
  - Я смотрю этот Бог защищает свои секреты, чтобы сохранить власть.
  - Да, Закир, понимаю - этот момент очень тонкий и каверзный. Раз они уже дошли до того, что применяют некие неизвестные нам методы насилия, потому что я уже сомневаюсь, что у нас с тобой настоящая мигрень, то Богу мы что-то явно не то сделали. Значит надо до последней капли крови дальше это изучать. Нафиг эту очередь, что в больнице терять время, я потерплю. Ты как?
  - Я тоже не буду сидеть в очереди, я подожду новостей о Гаяне. У неё явно там что-то не понарошку, хоть возможно и не то, что мы считаем.
  - Что ж, тут ты прав, а я старательно поищу, чем можно защищаться в бытовых обстоятельствах от этого, так наличие увечий уже напрочь отметает факт того, что те, кто осуществляет причинность безобидны. Нужно уметь защищаться, и я готов заплатить любую цену, чтобы понять, как. Я пойду.
  - Конечно, я в тебя верю.
  Попрощавшись с товарищем, Закир продолжил мучительное ожидание, в надежде на то, что с Гаяне всё будет в порядке.
  Казбек продолжал ожидать в общем зале, ломая голову и ощущая лёгкое головокружение от того, что искренне не мог понять это несоответствие - вроде он виноват, но в чём? Он же всё сделал правильно - вызвал скорую, помог чем смог, ждёт развязки ситуации, а в помещение осмотра его не пускают, да и в палату девушку ещё не определили. Откуда несоответствие? Он помнил разговор с Гаяне и подразумевал, что это несоответствие явно не спроста, но он боялся признать правду - что это несоответствие спровоцировано искусственно. После каждого мысленно "искусственно" он впадал некое кратковременное забвение, затем опять повторял мысль и опять начиналось забвение. Он искренне понял, что над ним что-то открыто шутит, словно говоря ему: "Ты тупой", но он никак не мог это признать, хоть и порывался уже, но просто не стал...
  Ирония жизни в этой мрачной трагедии продолжала своё более очевидное течение вызывая этот смех непонимания истинной опасности реальных обстоятельств.
  А на планете каннибалов, где располагался центр алхимикогенетических исследований, что у нас на Земле выдавалось за понятие "ментальный" женщину. готовую к самопогружению готовили искать убийцу, который в предположении каннибалов являлся причиной их смертей, искажая течение программы, что и провоцировало "ментальную" отдачу.
  Женщину в голом состоянии, так как одежда мешает пропуску биологических шлаков через организм, положили в аппарат и имитируя полное погружение держали в трансе. Она, засыпая сквозь стекло контейнера попыталась запомнить лицо служащего, осуществлявшего подготовку процесса, который в последствии стал неё ужасной смертью, которой бы испугался даже самый смелый мифический герой. Обычное, похоже лабораторию помещение настолько пропахло кровью и кровяной плазмой, что запах этого ощущался и содержался в составе воздуха, что говорило очень о многом - войди туда нормальный человек, он бы практически сразу от озверения стал монстром, просто чувствуя вокруг распад разложенного мяса. Когда женщина уснула глава религиозной секции пришёл посмотреть на начло процесса поиска убийцы - тот самый каннибал. Зайдя внутрь, мужчина ощутил на себе презрительную иронию, витавшую словно везде и всюду, ощутив неловкость и собственную жалкость, но виду не подал и с холодным лицом взглянут на будущий спящий труп, уже отравляемый человеческими шлаками. Со специального пространственного проектора по его же просьбе высветились через пространство психические картины того, что она видит во время своей психической казни, так как на самом деле в случае успешного устранения убийцы её точно бы прикончили следом.
  Сначала пол часа он с интересом наблюдал травлю Зигмунда на Земле в тюремной камере и смеялся над тем, что женщина в аппарате действительно питает к нему после одной ночи какие-то близкие чувства и эмоции. Он сразу решил, что ему на долю выпало ещё и счастье потом изрядно и презрительно поиграться с её чувствами, можно убивать это мясо для секс-игр не так быстро, как принято. Эти инстинкты и слабости человека часто использовались чисто для манипуляции этими слабыми точками существования живого доводить его до суицида, сводить с ума, устраивать пытки.
  Далее он увидел девочку лет восьми-девяти в отделении психиатрической больницы и улыбнулся: "Да, какая аппетитненькая, то что надо - миленькая". В больнице привязанная к кровати девочка дёргалась в агонии, ощущая подавление, неволю, словно её убивали, убивали, а она в беспомощности только и может, что это терпеть. Девочка плакала не зная, но ощущая эту мерзость, что кто-то очень сильно наслаждается её агонией, но она могла лишь терпеть брезгливость к этому ощущению, потому что ребёнок не понимал, что в этот момент времени каннибал тоже одел специальный шлем и лёг в другую модель аппарата подпитаться энергиями ребёнка. Врачи спокойно читали журналы и газеты, думая, что у девочки просто истерика. А что? Обычное дело, обычная проблема для этого возраста - ничего особенного.
  На Земле же промежуточные точки питания, которых система назначает обычно по двое, символизируя противоположности ощутили эту картину почти полностью и в этот момент они сошли с ума от этого сочетания обстоятельств - они ощущают садизм над маленькой девочкой и ничем не могут ни ей, ни себе помочь, так как не знают как. Они знают технологию лишь приблизительно, не зная слабостей и дефектов процесса с точки зрения хотя бы общей физики (двойственная физика, символизирующая обусловленность взаимосвязи алхимического как минимум с атомарным). При этом оба в разных местах ощущали вокруг лишь счастье и радость по различным, видимо, причинам. Просто видно, народ продолжает жить и радоваться, не зная и не вникая в общий спектр обстоятельств вокруг.
  Девочка же столкнулась с неизбежным в реальной жизни выбором, который каждый в процессе выживания должен сделать вообще независимо не от пола, ни от возраста, но определённо будучи в удовлетворяющих просто его возникновению обстоятельствах - жить и выживать любым способом и ценой, что в этом случае вполне аналогично суициду в тяжких мучениях или так и униженно бояться и умирать медленно, выбрав смирение и страдание от потери человечности, но имея стопроцентный шанс при этом ещё пожить. Девочка ощущала рядом этого человека, ощущала, как он радуется её страданиям и всё - она не смогла смириться, но вспоминая как с ней поступил отец ей очень хотелось умереть. Она привязанная к кровати не знала, как отреагировать, не знала, как теперь выживать, а жизнь уже всё - казалось всё кончено, больше её никогда никто не полюбит, не будет уважать и хорошо, если вообще после того, как она лежала в этой больнице, будут считать человеком.
  Каннибал же беспощадно сделал настройки для эффективной выкачки из человека всего аппетитного и чисто сугубо личного. Эмоционального и сокровенного, чтобы вдоволь насладиться этим светилам чувством аппетитных страданий беспомощного ребёнка, а ему очень нравилось, когда дети корчатся в агонии. Ведь особенно в этих обстоятельствах он ощущал, что он учит их важным вещам, девочка плакала, ощущая, что у неё просто вытягивает все, что составляет её существование, боясь своего исчезновения она вдруг перестала плакать. Почему? Она поняла - плакать нет смысла, никто не поможет, только будет продолжаться эта агония ожидания помощи. Она просто перестала вообще волноваться по этому поводу - её это больше не волновало, так как столь маленькая девочка поняла насколько эта жизнь и составляющие её люди беспощадна - они разорвут не то что её саму на мясо, наслаждаясь процессом, но и грудного ребёнка, потому что он сам ещё беспомощный и ничего не умеет. Они загнобят в усмерть инвалида из-за его дефектности и будут до конца жизни унижать, так что она перестала плакать утверждённо и решительно, потому что то, что она переживает вообще неизбежно и она поняла это. Она не знала причины этого проявления, но понимала, что эти люди точно так же уничтожены и по цепной реакции просто делают это с другими.
  Она беспомощно лежала и терпела боль в надежде выжить и каждый раз её парализовывало этим страхом смерти, но она молчала и терпела, так как иного выхода нет, просто нет. А боль всё нарастала, она ощущала себя словно в Аду, даже в прошлом представляя это место, но не знала, что в реальной жизни есть Ад. Погрузившись до конца в этот ужас, чтобы не лишиться последних остатков рассудка девочка начала считать от 0 до 10 то вразброс, запоминая цифры, то по порядку. И хоть время шло, а люди за стенами учреждения весело жили, здесь время стояло на месте, словно что-то держало его бездвижимым.
  Каннибал всё ждал и ждал - когда умрёт, и всё не поступало то, что он ожидал с особым смаком - кровяные субстанции. Когда он впитывал это в организм, его прямо окутывало блаженство, он чувствовал, как молодеет тело, светлеет кожа, очищается организм, его наслаждению не было предела. Он мысленно гнобил душу девочки, обзывая юного ребёнка шлюхой, падалью, жалкой убогой уродиной - всё ради этой кровяной субстанции в агрессивном порыве, только ради этого.
  Девочке продолжало автоматически через немые трупы и спускать, и спускать в осознание и дальше программы на смерть и агонию, и она ощущала это, она словно это физически переживала, так как мозг всё равно эту информацию воспринимал и воспроизводит. Девочка умирала. Дыхание то останавливалось, то снова шло, сердце так же нарушало ритм, никто не замечал - она лишь истеричка в глазах психиатров - все равно с ней ничего страшного не случится. И это нормальная этика в этих больницах - не мешать отдыху душевно больных, относясь к ним с искренним пренебрежением, презрением и даже скрытно жадная их смерти из-за показушной иллюзии неадекватного поведения, которое в реальности просто отличается, оно необычное и является для каннибалов деликатесом, потому такие люди и попадают в такие обстоятельства.
  И каждый раз при приближении смерти она случайного оставалась в живых по неизвестной для неё причине и параллельно идущих где-то обстоятельствах. Переживая всё это её словно карали "небеса", истязая просто так, просто за то, что она не соответствует их современным стандартам в каких-то нюансах из-за чего она до сих пор и была жива. Каннибал искренне верил, что поедает её, но вопрос лишь в том, что вообще их стандартам может соответствовать? И чем их в реальность кормит эта жизнь, пока системой нас просто так убивает.
  Агония и смерть при её недостижимости - это всё не отпускало девочку в этом тупике обстоятельств, а ожидание лишь томило и так же истязало её, безысходность в коей спасает лишь улыбка. Только так можно назвать эту ситуацию. Улыбка при море витающей в воздухе крови и без капли жалости.
  И сквозь эту агонию девочка, как казалось, никогда не разберётся в чём тут правда, а где здесь ложь, даже не понимая до конца смысл этих понятий. Ведь ребёнок фактически только начал жить.
  Каннибал же ловко продолжал устраивать ей адские мучения, заставляя считать, что если она умрёт она непременно родиться у него и он ей станет отцом и этот трюк они проделывали все без исключения достаточно умело, играя на страхе человека перед исчезновением после смерти, которое, если вообще разобраться не так уж критично, потому что напомнить то напомнит при необходимости что надо и когда надо. Тут просто вопрос сопротивления - оставить как можно больше чтобы вспомнить самому в критические моменты существования хотя бы как выживать и прочие моменты того, что ты делал когда-либо, либо вспомнит уже кто-то по накатанной тоже и тоже окажет сопротивление.
  Этот процесс травил девочку - её то посещала надежда, то этот миг завершал крах до глубины существования, имитируя абсолютную безысходность и так по накатанной.
  Она всё же не сдалась и просто лежа в этой атмосфере попыталась представить что-нибудь светлое, просто представить что-то что её отвлечёт, но ничего не могла вообразить - образ не возникал из-за блокады, она поняла, что помечтать, как приняло больше никогда способна не будет, что ввергало её в ещё большее отчаяние; тем не менее она попыталась хотя бы как получится. Она попросила медсестру дать ручку и бумагу и начала рисовать что уж выйдет и получилось - она нарисовала синюю птицу и ей стало немного легче.
  Она, сделав рисунок в состоянии потери воображения была счастливей обладателя первого альбома Элвиса Пресли, потому что это для неё было как костыли для инвалида. Она поняла, что она не до конца исчезла, просто потому что что-то да смогла нарисовать. Её было безразлично, что этот маленький набросок никто не оценит, не увидит ничего особенного или даже вообще не поймёт, что она этим хотела выразить - многие певцы переживали похожий рок сложившихся тупиковых обстоятельств и не все закончили, как самоубийцы, далеко не все.
  Когда сделанное никому не нравится, а продать то, что не представляет ценности человек не может, он часть считает это бесполезным и выбрасывает это, не пытаясь даже разобраться в тупике. Вдруг польза выше, чем виднеется? Никто не задумывается, потому что зачем заморачиваться, когда можно по накатанной. Даже просто из любопытства. Но девочка была другой, она так и решила дальше, пока тут рисовать, потому что мало ли что ценное, а что бесценное? Всё имеет какое-то значение и опять она нашла то самое поддерживающее её интересно, без которого детям существовать очень тяжело. Медсестра уронила шприцы...
  Каннибал вышел из контейнера злой. Недовольный и одержимый желанием найти того, кто опять убил его товарища. О чём он узнал по специально запрограммированному сигналу экстренного предупреждения системы...
  События продолжали движение.
  Владана и Габриэлла были ближе к вечеру в квартире не одни, поседевший от ощущения мрака запутанности и лабиринта крови, при том настолько неизвестной ему доселе, что он не выносил этого, но был вынужден терпеть, преодолевая наиужаснейшее адское омерзение от чего жаждал лишь исчезнуть в апатии, но что-то ему это не позволяло. Он просто был готов вложить всё это в один рывок в реальное, чтобы там. Где это происходит настолько в башку это втемяшило, что забыть бы стало невозможно, до паранойи прямо.
  Владана с Габриэллой же не замечали ничего особенно, и настройка медицинских приборов шла своим чередом.
  Голубая планета, полная поседевших от ужаса холодных убийц теплилась иллюзией райского места - красивая архитектура с модной серебристой отделкой. Куча автоматики техногенного принципа помогала гражданам просто не задумываясь осуществлять наитяжелейшие действия, дети были походи на вытянутых заживо зомби и даже не играли, придерживаясь дисциплины и порядка, боясь совершить ошибку. Нарушить общепринятые правила. Словно бы одно их случайное нарушение повлечён неизбежную кончину и агонию человека. Типичная порабощённая цивилизация, над которой глумилась за спиной вся галактика, включая каннибалов, которые о них знали.
  Их тюрьмы полнились множеством свободных людей, упокоенных заживо и выходящих оттуда лишь с простреленной головой, так как знали слишком много. И с каждой новой утерянной человеческой жизнью трагедия становилась в мире одного тирана всё глубже и всё неизбежнее, словно бы уже даже ничто не могло спасти положение.
  Идеальная система расчёта будущих событий позволяла цивилизации вычислить вовремя где будет научное открытие и убрав человека поддерживать своё первенство. При чём не только на их планетах - практически по всей галактике, а полукровок и нечистокровных людей держали по принципу временной полезности до 25 лет и отлавливали скрыто на продажу в рабство по специальному правительственному разрешению и человек будучи жив, становился мёртвым, как и на Земле себя ощущали больные шизофренией в рабстве предрассудка, что ничего не могут с этим сделать.
  Правители этой цивилизации втроём собирались на важные переговоры в цивилизации каннибалов по продаже пойманного галактического дракона. Мёртвый зверь был награждён природой блестящей чёрно-фиолетовой чешуёй и мел гигантские размеры - на столько, что был с четверть галактики и искусственно там его тело и держали специальными аппаратами коллайдерно-пространственного сдерживания. В природе они питались малыми выбросами от галактик и служили естественным источником материального распространения живого по реальному миру. Создавая дальнюю сообщаемость естественного. Пока он был жив его длинные отростки чешуи, похожие на шерсть, блестели как звёзды, создавая как раз этот процесс распространения материй и веществ. Полезных для становления живого. Но ныне он был уже мёртв, так как в условиях закрытия задыхался из-за нарушения обмена с окружающей средой, так как они обитали в космосе, как рыбы в воде. Всё считали, что это идеальная пища для долголетия, а с конденсацией разумного прототипа змия как раз получится нужный состав способный продлить жизнь на тысячелетия. И не тех ни тех жалко не было, как и людей, которые так же шли в пищу для соответствия клеточной структуры.
  Параллельно с этим как раз приехали за рабами многие представители богатых кругов и аристократии. Все стары или среднего возраста и все в блаженстве на страданиях корчащихся людей в инвалидных или просто адских состояниях, а также гниющих заживо в тюрьмах для очистки блажи. Аристократы, тая в своих сердцах искреннюю озлобленность по отношению ко всему, что ниже их в аспекте социального статуса все же соблюдали пору ходьбы гордой походкой достаточно сладостно в кажущейся беспристрастности ко всему, что их окружает в погоне за рабами и товарами.
  Улицы веяли светлой музыкой, навевающей безмятежность и всё было кажущимся таким мирным и добрым, словно в сказке, наполненной жестоким запахом ожесточённой крови и потери существования в исчезновении рассудка окончательно при недостижимости уровня безумия.
  Работорговец, как обычно перед грядущей сделкой смотрел на те самые голубые розы. Юношу уже подготовили к продаже, да и деньги уже заплачены. Передача товара в руки и всё состоялось. Подготовка к продаже в рабство, естественно, включала в себя накачку человека специальными наркотическими веществами для нарушения концентрации мышления и предварительными мерами обездвиживания дополнительно в виде специальных бирок-серёжек, которые содержали иглы со снотворным. Юноша метался по камере будучи не в силах найти рассудком какую-либо опору, но тем не менее кое-как держался на ногах, слегка пошатываясь. Наёмники работорговца с холодными лицами вытащили его из камеры и повели на передачу клиенту.
  1*Их было двое ариец-подполковник в статном голубом мундире, явно подчёркивающим его статус всем своим фасоном и украшенный знамёнными медалями и орденами и второй из аристократии монархического союза похожий внешне на культурного и порядочного человека, за обликом коего скрывался конченный подлец с семенем трусости и предательства в своём сердце. Товар привели и оба начали осмотр, особенно ариец. Работорговец весело, с нежностью и предвкушением довольных клиентов шептал им на ушко о ценности товара, ехидно держа руки за спиной и тщетно пытаясь скрыть от них своё лизоблюдство и наигранное прямо из самой сути лицемерие, так как нормально лицемерить он просто не умел, получив предоплату.
  Юноша невольно испытывая унижение. Хоть и слабо контролировал себя. Да и в принципе собой владел окутал покупателей полным презрения взглядом и не менее презрительно, даже с отвращением над ними рассмеялся. Каннибал жестоко стукнул юношу по затылку, достаточно близко к темени и сказал ему:
  - Ты жертвенный козёл. Знай своё место и готовься подставлять свою задницу по моему первому приказу, я тебя определённо первым беру в эксплуатацию. Кстати, у моего знакомого тоже есть секс игрушка, будете дружить. - сказал мужчина холодно и с жалкой гордостью только и обоснованной, что собственным социально-финансовым состоянием.
  Ариец подхватил:
  - Массой ты маловат, как раз у моего товарища вес наберёшь и через год-два, если выживешь ещё у меня попашешь.
  Юноше стало плохо из-за срыва алхимической блокады и он упал. Потеряв сознание. По жесту работорговца наёмники подняли его и понесли в транспорт клиента.
  А где-то представитель расы змееподобных с ироничной ухмылкой из маловидного места наблюдая эту картину прекрасного в реалиях вслух процитировал стихотворение:
  Троекратное сальто отвращения
  Виднеется в омуте сплошного омерзения,
  Вокруг ни души,
  В сердце въелись клещи,
  И правды просвет нескончаемо только ищи.
  Весь мир тут во лжи,
  Жизни нет тут пути,
  А смерти спасенье смело ты отпусти.
  Просто смысла в ней нет,
  Как и в жизни нет ада,
  А значит иллюзия эта преграда.
  Юношу, погружённого в сон и не чувствовавшего даже собственного тела, проданного как шлак не представляющих особой ценности на одном из самых распространённых в этой цивилизации способов продажи рабов - электронном аукционе с автоматической оплатой нежно гладил извращенец. Фактически лишённый вообще чего-то человеческого в себе, кроме собственной жалкости, как отражения последних ошмётков доброты. Если бы он был в сознании. Возможно он бы пошёл на суицид, сопротивляясь, но к его счастью он был в глубоком сне и не чувствовал своё унижение. Единственная отдушина этого подобия жизни сладко окутала его рассудок, не давая проснуться...
  Как только медицинские приборы были готовы, а девушки воодушевлены всё преграды к обороне от этого садима словно расступились, а вокруг что-то словно просветлело от того, что застой волдыря безразличия наконец-то прорвало. Евгений тоже не медлил, он всё это время судорожно искал способ защищаться, но не достиг пока что успеха. Он осознавал, что определённая информация проявляет определённые естественные процессы живого организма и помогает выживать, при чём не только в проявлении самого человека, но и в проявлении окружающей среды, которая на него неизбежно оказывает реакции, но найти способ быстрого убийства агрессоров у него никак не получалось, а это, видимо, требовалось неимоверно. При этом способ должен был быть таким, чтобы именно агрессор умирал с каннибалами и не иначе. Один способ Евгений разработал и решил попробовать.
  После того, как девушки хотя бы для разряжения сдерживающих мысли веществ постояли перед ультразвуковыми и электромагнитными аппаратами и испытали облегчение он начал опыт и записав свой голос на телефон, параллельно ещё вслух повторяя сформировал появление результата многогранного процесса мышления. Он не мог даже предположить результат, не предполагал, что, если тут происходит подобие мистики при ограничениях даже предположения, что это может случиться и там напрочь, то явно там это вероятно. Вопрос только степени естества проявления и не более, так как случайность просто будущая новая обыденность. Он так и представил, что если хотя бы эта просьба: "Остановитесь!" не будет услышана как полагается, то хотя бы в прямом естестве проявления их долго заставит спокойно стоять на одном месте в немом неясном ступоре. От этого уже легче человеку, если ты убийцу вогнал хотя бы в ступор, а не вообще был слеп к процессу, хотя это если осуществить в реальности, убийца морально будет уничтожен тем, кого он убивал. Евгений при соблюдении чёткости мысли и мысленно, и вслух и в телефоне проиграл это сообщение прямо в точку пересечения волн разных частот трёх этих приборов, так как через эту точку так или иначе пойдёт проявление сообщения, а то, что оно проявится в точке инициации нарушения течения проявления он не сомневался чисто причинностно.
  После осуществления этого, хоть и малого, но достаточно весомого даже с точки зрения физики сопротивления стечению этих обстоятельств, однако агония в существе Евгения ровно со дня смерти Веры не утихала и не угасала. Его самого словно вновь и вновь отравляло изнутри, убивая в нём всё человеческое в гневе, но он привык относительно к этому проявлению свинства от окружающих и относился к этому совершенно скептически - мол свинят и пускай, что реагировать? Их не исправить, если сами не желают или просто хотя бы не стремятся к этому, не говоря уже о факте самопреодоления.
  А в дверь квартиры раздался глухой и преисполненный невольной озлобленности стук, пропитанный искренней иронией восхищения кого-то кто где-то очень далеко. Евгений набычился и, взяв в руки нож для крайней самообороны, но предусматривая абсурд в этих обстоятельствах не стал однозначно рассчитывать на нападение и пошёл открывать. За дверью стояло двое мужчин в статной российской военной форме и один в обычном деловом костюме, явно пришедшие с мерзкими целями и не просто так. Владана сначала было подумала, что засекли их инициацию кражи аппаратуры со склада медицинской техники неподалёку, и поторопилась всё прятать, Габриэлла же застопорилась на секунду и решила стоя неподалёку прислушаться и в случае чего тоже помочь. Евгений открыл дверь и мужчины, словно озверевшие, холодные минотавры ринулись атаковать. Евгений отпрянул назад и только собирался применить в ход нож, как кто-то где-то, сожалея о маленькой заработной плате и безысходности мечты сменить работу тупо нажал "Выкл", потому что просто хотелось сделать что-то необычное, накосячить в этом нестерпимом однообразии, даже если бы его за это убили. Просто получить удовлетворение от этого действия не по инструкции. Евгений не подозревал об этой иронии, что зачастую, что кто-то где-то, что здесь все в одной ловушке из которой выбраться ровно покорению стихии и изнасилованию заживо и в полном рассудке, потому что человека там при выходе изничижало всё животное являясь кровью все сохранных каннибализмом людей, утерявших остатки собственного рассудка.
  После этого вся агрессия и пафос вломившихся служителей стороны праведного, лицемерно являющихся марионетками системы подошли к концу, так как их воля освободилась и пришёл миг этого сладостного ступора. Когда человек задаёт себе этот вечный вопрос: "А зачем мне это надо было?" - сопровождаемый великой иронией над проявлением собственной тупости. Мужчины с круглыми глазами смотрели на Евгения. Евгений и Владана с Габриэллой позади него так же не понимали что происходит. Вроде всё сводилось к противостоянию, а тут вообще стало непонятно - причины нет. Просто нет этого, тогда зачем они пришли? Мужчины надумали вариант поздороваться и побеседовать, но искренне не могли разобраться, почему первая мысль была наброситься на Евгения. Тем не менее офицеры и сопровождающий были рады, что опомнились - это явно на руку.
  - Здравствуйте, у нас срочный вопрос к Владане Карловне, она дома?
  Владана ответила:
  - Да, это я.
  - Вы были в больнице на первом Узорном переулке нашего города две недели назад? Там как раз был случай суицида изнасилованной женщины.
  Евгений опомнился и ответил, перебив уже порывавшуюся ответить на вопрос Владану:
  - На моей памяти там был я, и я видел как она выбросилась с окна. Так же там был очевидцем какой-то местный политик. А почему вы столь агрессивно зашли?
  Мужчина рассмеялся. Поправив белый мундир. Увешанный почётными значками и орденами в не столь большом количестве, как может преставиться на первом впечатлении не знающему человеку:
  - Я что-то увлёкся и не представился, меня зовут Клаус Русланиович, фамилия Фёдоров, а со мной Коре Фалмер Исаакович, который ведёт это расследование и выступает главным инициатором процесса. Нашего сопровождающего зовут Лаврентий Файнс Леонидович, он специально приглашённый для расследования специалист по пространственно-атомной физике. Дело в том, что после суицида той женщины - Виолетты Франке Евгеньевны пошла очень большая волна подобных самоубийств и сумасшествий, не говоря уже о случаях смертей просто так - вообще без видимых причин, предпосылок, предсмертных записок, разговоров и без дефектов организма при этом, словно бы во сне все умерли. Как думаете, в чём может быть причина? Нас посетила случайная мысль накануне о вашей причастности к этим преступлениям, но мы не поверили в это до конца и пришли выяснить каким же образом ваша причастность вообще может фигурировать.
  Евгению оставалось лишь смакануть момент истинный и он объяснил:
  - понимаете, Виолетта Евгеньевна не сама пришла к этому самоубийству. Человека просто вынудили. Человек просто так не пойдёт на поводу у иллюзии отсутствия возможности жить, к этому принуждение имеет место быть намеренное с чёткой целью, но я даже удивлён такому повороту событий. Я думал, что вы лучше меня понимаете ситуацию и пришли с совершенно иными целями.
  Клаус Русланиович жестоким смехом пронзил открытое пространство:
  - У них программа не совпала, а мы уже всем коллективом поняли и намерение, и мотив и что нам за это полагается и звонко смеялись и ранее обнаружили, что не может обсудить открыто из-за страха остановки сердца. Смекаете?
  Евгений улыбнулся и объяснил:
  - От этого помогает музыка и ультразвук, можете прямо в наушниках с небольшой громкостью звука обсудить, даже если страшно - он перебивает их сигналы.
  Мужчины рассмеялись и прошли в квартиру. Из собравшихся Коре Исаакович был самым страшим, но даже по глазам ностальгия юности всё ещё не оставила мужчину. Он почему-то сильно беспокоился о сыне, хотя и не удивительно - при таких происшествиях всё что угодно может случиться.
  Габриэлла сделала всем кофе и люди начали серьёзный разговор. Евгений объяснил открывшие им меры обороны и что их всех давно пытаются убить, приведя в доказательство случай смерти трёх шедших им на встречу людей - не туда попала атака, но близко было. Рассказал об их исследованиях и даже наличие у них медицинской аппаратуры подобного рода следователям не показалась странной. Они решили на этом не заострять внимание и не ставить гражданам вшивые препятствия ввиду текущей опасности. После Коре Исаакович объяснил, что им стало известно:
  - Нам удалось обнаружить только соучастника доведения до суицида, который считался магом высокого уровня, но судя по тому, что мы узнали, это был формальный сговор с инопланетной человеческой цивилизацией. Он под пытками и цели нам озвучил, что женщина была доведена до суицида, так как её плоть не подходила им энергетически или, говоря прямо, в пищу через техногенные аппараты.
  Евгений уточнил:
  - Вам известно об их аппаратуре?
  - Нам не только это известно, нам стало известно, что они наши жизни и плоть открыто продают на аукционах и вытягивая из человека все соки, делают его практически моральным уродом, инвалидом, не имеющим в себе даже права на жизнь и существование, так же маг нам проболтался, что главных там четверо. Они называют себя родами властителей исхода, символизирующие четыре вида разумных рас. Змееподобные, дети золотой звезды, ещё одна ветвь расы змееподобных, жаждущих генетического восстановления исходной формы вида и священный род феникса - вот четыре ветви смерти, которые жаждут свободы выживания и тоже являются частью состава продления жизненного срока техногенного питания. Но что интересно - каннибалы именно аристократия того же вида, а абсолютно все остальные - пища, так как должно быть совпадение ДНК для сохранения стабильности проявления в организме. Цель ведь именно в убийстве похожих людей и прочих существ просто для продления жизненного срока после специальных инъекций, но в отличие от нашей цивилизации там об этом знают единицы, так как у них нет религии по этим вопросам. Если у нас есть хотя бы вера, пусть мы и не все правильно понимаем написанное, то там даже противостояние нормально не могут открыть - так и умирают не в силах двинуться из-за идентичного сходства, как и наши при "каре Небесной". Отсюда и следует вывод. Что есть "Небеса". Можно это считать организацией открыто, просто потому что есть шизофрения. А значит нас открыто убивают и продолжая это отрицать мы просто соглашаемся с этим покорно и кротко. Раньше аристократия многих стран хотя бы с этим сражались невзирая на смирение священников. Теперь вообще никто не противостоит - всем стало страшно, а лучше бы просто было наплевать.
  Евгений понял, что имеется ввиду и констатировал факт:
  - Ну видно эта технология чисто отпугнуть показной силой. Мне просто интересно, если бы с ними начали открытую войну, смогли бы они и дальше это проворачивать?
  Лаврентий Леонидович скептически подметил:
  - Естественно, там само общество всё такое, это не ложь. Тех, кто против этой участи там уже единицы. Они считают это естественным - поедание их себеподобными считая, что сохраняют свои гены таким образом. В реальности это пресекает жизнедеятельность. Существование и выживаемость вида, но они не знают об этом. Они дошли до того, что от животных ограничиваются, чтобы не потерять совершенство. Но что нужно учесть - судить следует друг друга по действиям здесь и понимать. Что там для нас союзников нет - всё это обман, чтобы в конце разорвать твою душу на мясо. Усвоив все полезные гены, а шлаки закрыть в гравитационные путы, чтобы не было отторжения. И в этом состоянии и продолжается отражение нашего существования из-за чего люди иногда сразу рождаются или инвалидами, или мёртвыми, потом процесс возобновляется, но отражения существования предков от нас закрыто их существованием чисто вещественно-условно, поэтому мы правильно поступаем, записывая всё, что для нас сокровенно. Однако, что я понял - бывает в конце жизни жутко травят, в этом случае надо понять, что проявленное всё само и забирает - они не знают, что получат в результате своих манипуляций, а потому смерти можно не бояться в любом случае. Отражение существования человека и само его вещественное существование не их собственность - это собственность реального мира, который многограннее, чем мы даже помыслить можем. Вопрос только страха перед страданиями, но ведь от реальности ехать бессмысленно, а значит и от этого бежать смысла нет - нужно просто жить дальше, пока само не начнёт преследовать. Однако техногенное истребление, хоть и не повлияет на жизненный срок, пресечёт все удовольствия практически, излишества и пройдёт адаптация к агонии и ощущению бездушия, хотя в реальности всё на месте. Просто у нас у всех отравлена нервная система, у всех. Мы все инвалиды и всё что остаётся - принять костыли для выживания и жить пока в этих условиях. Лично я другого выхода не вижу.
  Евгений согласился:
  - Да. Я согласен. Особенно в том, что как угодно нужно жить и существовать дальше без поклонения или противостояния им, если уж это делать без жажды их вымирания, вдруг они не все там бесчеловечные садисты? Просто я не верю в это, что кто-то узнает об этом и смириться, разве что есть более весомая критическая точка, что это уже как способ суицида используется. Тут вариант тоже отличный, потому съев так они определённо не выживут вообще.
  - А я это по крайней мере вижу, но то что там не все решают процессы здесь - с этим я согласен. Тем не менее ваши методы противостояния будут приняты нами к учёту. Спасибо.
  Мужчины в мундирах покинули помещение, чувствуя ехидное и принудительное втемяшивание личностного превосходства кого-то жутко наглого, богатого и жалко трусливого. Не смотря на кажущуюся великую силищу, но все проявили к этому равнодушие, ощущая светло-зелёную ирландскую, словно фея, таинственность, навевавшую какую-то надежду.
  Влада же смотрела на уходящих полными непонятного ей самой отчаяния глазами с агонией сердца и немного жатвой над плотью физического существования. Девушка даже бровью не вела, хоть и чувствовала дикую боль. Она знала, что всё равно с этим ничего не сделать и даже не стала на это реагировать.
   Егор брёл на встречу с местным полковником небольшого армейского корпуса и прямо кстати был праздник военной области, хоть он в них и не слишком разбирался, он знал, что к данной части армии это не имеет отношения. Он жаждал посоветоваться как быть в противостоянии с тем, что от тебя очень далеко, но в то же время может давить на тебя психологически. Он уже терял терпение, так как начал чувствовать эти миллионные, буквально витающие в воздухе человеческие суициды, совершённые от правды. Часто людей до этого и доводили ложным, но человек в этом случае облегчил свои страдания, так как с этим решил не выживать, а толпа как правило вязнет в рабстве трусости. Егор это понимал и видел эту относительную безысходность, которой по факту не было, ведь от жадности высшей толпы где-то далеко здесь спасены будут миллиарды, ведь в проигрыше всегда жадный, так как боль жадного от потери сильнее, и сильнее невыносимая травля от того, что он постоянно стремиться единолично иметь. Но с Егором сейчас происходило иное - необходимость отравить его жизнь стояла остро просто так, просто потому что для всех это неизбежно, а он это нагло отрицал и даже не заметил, когда он это сделал. Тем не менее нет ничего несправедливого, так как на самом деле процесс мышления можно достаточно просто не замечать и просто развивать его на большой и относительно стабильной иной скорости что так же в процессе меняется и незрима человеку ввиду ограничения его восприятия.
  Шагая по прибранной и аккуратной аллее, он стремился к виднеющемуся вдали военному полигону. На странность, здесь веяло достаточно оптимистичной атмосферой, не характерной для военного учреждения - было вокруг что-то странное и необычное, он ощущал жуткую опасность в этом оптимизме, словно уже готовая яма впереди ему вырыта, но все же дошёл до здания.
  В будке сидел охранник и что-то писал в журнале и явно срок службы только начинался у парня. Егор спросил:
  - полковник Федосеев на месте?
  Парень хмыкнул и уточнил:
  - А вы кто будете?
  - Я его хороший знакомый и товарищ, пришёл по деловому разговору. Не более.
  - подождите секунду, я уточню.
  Парень набрал по телефону номер и быстро поговорил, когда спустя пять минут Федосеев пунктуально взял трубку.
  - Вы можете пройти - сказал парень Егору и объяснил дорогу.
  - Хорошо - улыбнулся Егор и сквозь неясную ему злость и разочарование в искренней надменности, которая ему не свойственна он отправился к товарищу.
  Пока он шёл, он не мог не заметить, как оптимистический пейзаж отвевал чем-то явно кровавым и жестоким, столь свойственным для военного полигона при всём вышеописанном здесь в многогранности, что создавало атмосферу чего-то вообще неопознанного и абсолютно нового человеческому осознанию и глазу. Тирания, жестокость и смрад запотевших масс - вот вся атмосфера в этом месте.
  Через некоторое время он пришёл к указанной двери кабинета и постучался. Но звук его стука словно не был услышан, либо не существовал вовсе - стучался ли он? По воспоминаниям да, но в реальности стучался ли человек в кабинет товарища? Он ждал, вспоминая татарина в будке на посту и задумался - говорит ли он вообще в свободное время на татарском языке? Не все ведь они говорят и не все знают о том, что всё же им следует практиковать это. Следующей секундой его товарищ всё же открыл и пригласил Егора внутрь. В кабинете царила стабильная, отдающая жестокой экономией и малым уровнем финансового обеспечения обстановка - всё старое и обветшалое, но столь привычное и даже родное, хоть лицемерные чиновники и не торопились к переменам. Со схожестью то ли с итальянцем то ли с французом полковник статно в этой бедноте занимал свой пост и так же, как и все отстаивал собственную службу и работу. Егор начал разговор:
  - Как дела, Леон Лоренсович? Давно с вами не встречались во отчею.
  - Проблемы с мышцами. Вот мазями всё пользуюсь, лекарствами, обезболивающими. Так же рекомендовал врач дорогую какую-то особая мол, помогает, но как цену увидел, думаю - да что там смерть - как смерч войны, так и тут в обыденности: одно и тоже по существу, если вникнуть.
  - Да. Вы правы, пожалуй. Кстати о войне, вы не заметили в последнее время ничего странного вокруг?
  - Да нет, так-то не замечал. У все течёт по серой обыденности. Даже нарушений дисциплины нет практически. Я недавно приобрёл музыкальный альбом своего любимого кумира, но цена конечно меня искренне удивила, я бы, если бы мне сильно не потребовалось никогда бы на диск такую сумму денег не заплатил бы. Лучше бы отдал дочери.
  - Да у всех имеются пределы трат на развлечения. Я рад, что у вас всё спокойно, но вот у нас на гражданке странные вещи происходят.
  - Да. Да, я слышал. Ты про волну суицидов и странных смертей?
  - Вам сообщали об этом?
  - Да. Сообщали. Мол вещь обыденная, но всё же по 12 человек это делают и практически в одно и тоже время суток, словно их специально вынуждают в определённый миг при определённой комбинации эмоциональных чувств - это совершить - словно бы жертвы кто собирает, так как я не верю, что бог бы стал такое совершать, да ещё и по 12 человек.
  - Я кстати выяснил кто это делает - холодно сказал уже было Егор, но тут широко распахнулась дверь кабинета и туда влетел молодой парень весь в поте.
  - Там старшой умирает и ещё двое скончались. Они просто начали задыхаться и полегли. Старшому плохо, а у остальных паника - ещё минуту назад у всех всё нормально было, а потом как начали только корчиться.
  Егор насторожился:
  - Кого-нибудь ещё было видно?
  - нет, только наши, посторонних не видал.
  - хорошо идём.
  Полковник, Егор и молодой солдат прошли к месту происшествия в жилой участок полка, там на кровати весь окровавленный корчился с облезающей кожей старшой, который из-за увечий уже не был похож на человека, а из некоторых ранений виднелось что-то зелёное и явно органического происхождения с каким-то пеплом неизвестно откуда.
  Егор спокойно подошёл и осмотрел корчащегося солдата, пока провожающий побежал за врачом в панике. Он побежал в быстрой ходьбе за медиком один. Полковник посмотрел на старшого, которого очень уважал и искренне попытался поддержать сосунка:
  - Держись давай, не сдавайся. Что это за мерзота? Не паникуй, спасём. Дышишь - значит есть ещё надежда. Умереть торопиться не надо.
  Измученный парень еле промямлил:
  - Да мне уже безразлично выживу я или умру. Всё равно что теперь случится. Посмотрите на что я стал похож. Как это вообще может быть реальным? Кто это делает?
  Егор спокойно в немом бешенстве спросил:
  - Есть зажигалка? Я уже с подобным имел возможность столкнуться. Кто-то видно явно пошёл на немалые жертвы собственного населения, чтобы так его изувечить. Гордись. Всё только ради того, чтобы отнять у тебя одну единственную жизнь, а ты к тому же еще не умер. Давай их проучим?
  Парень стал серьёзнее и с иронией подметил:
  - Конечно давайте. Но боюсь теперь с такой искалеченной физиомордией мне от романтических ночей с девушками придётся отказаться, либо снимать их платно.
  Полковник дал Егору зажигалку и внимательно смотрел, думая, что он прижжёт ранение остановить кровотечение и это в принципе странным не считается, учитывая зелёные выделения. Он поступил иначе и рядом с раскровавленным виском, из которого виднелись вены и артерии на расстоянии чуть больше двух сантиметров просто начал её держать зажжённой. Через минуту солдата начало трясти и полковник, понимая ситуацию начал его держать. Егор тут же понял - кто-то явно просчитался с обедом и обжёг височные венозные сосуды по стечению обстоятельств. А зачем гравитационными полями атаковать российское население? "Невежливо господа" - подметил бы он им факт воочию, но увы атака вшивая и трусливая. Только жалкие ублюдки так поступают.
  Ещё немного потрясло парня и подошёл наконец-то врач, к тому времени он уже был более или менее в порядке, хоть и весь в увечьях, но уже не при смерти. Медик, будучи в шоке от этого странного события стал обрабатывать раны больного вообще ничего не спрашивая. Егор продолжал наблюдать.
  Где-то кто-то ночью судорожно считал, корчась в агонии во имя наслаждения кого-то её, убиваемый ощущением, что даже жить права не заслужил. Был ли то человек или нет неизвестно, но даже посочувствовал твари бы чистосердечно, так как тоже живой. Так как тоже как мы в мясо испепеляет чистосердечие техногенной их тьмы.
  Все эти смерти, которых даже в один момент времени были тысячи отдавались дикой болью в сердцах всех и всего соболезнующего, а всё живое продолжало умирать в изнеможении, пространство пропахивало невидимо кровью и немой агонией, а люди продолжали незримо корчиться в шоке от неощущаемой боли. Смерти были везде и всюду, и религиозные лидеры галактики были об этом в курсе, но держась за собственную власть продолжали настраивать коллайдерные программеры на вымирание живого, имитируя невозможность выживания и "кару божью", истребляя невинных таким предательством. Человек умирал в непонимании даже за что его обили с наивной обидой обиженного ребёнка: "Я жил и меня просто убили". И все эти смерти не находили отголоска предотвращение подобной причины, она только дальше развивалась в том же направлении из-за чего часто массы вели себя несвойственно себе и совершали преступления против человечности и совести инстинктивно, как беспомощный загнанный в угол дракон, пытаясь изменить траекторию потока собственного движения, пытаясь предотвратить противоестественную расправу над собой, не ведая просто даже понятия смирения с наивностью и простотой детей, искренне не понимавших кто вообще Бог такой и почему они должны умирать по указке одного человека.
  Егор, наблюдая, как становится легче старшому, при том, что уже наступал вечер и врач обрабатывал кропотно травму уже как шесть часов, вспомнил одну житейскую сказку никем не написанную:
  "Как-то Бог, чтобы доказать свою власть решил убить маленькую девочку, узнавшую его страшный секрет. Он явился ей и сказал: "Умри!". Девочка с искренним непониманием спросила: "Вы кто?", на что он ответил ей: "Я Бог! Я повелеваю Небесами и этим миром! Я решил - ты должна умереть! Так подчинись и покончи с собой, нечестивая! Я вижу в тебе дьявольское отродье!". Девочка улыбнулась, так как за его спиной увидела красивого дракона и сказала ему: "Человек не может стать Богом". После чего Бог исчез и больше никогда не появлялся, однако девочка не знала сколько этих Богов и не знала, что это лишь начало череды кровавых смертей и человеческой агонии".
  Мужчина стал серьёзней и сказал даже вслух: "Значит мы ещё и в относительной безопасности, но не можем предотвратить что-то действительно опасное. Какой-то важный вид вымирает от их манипуляций, видно всё же хоть противостоянием мы сможет это в небольших объёмах предотвратить и сгладить так, как они не ожидают". Старшой, испытывая облегчение от обработки ран продолжал стремиться к выживанию и был уверен в этом. Его уже не волновала степень собственной изуродованности, всё равно его человеком в реальности мало кто считал, а значит хоть трупом - надо продолжать хотя бы формальное существование даже просто так или в агонии, чтобы просто посмотреть, понять, познать, узнать кому это приятно хотя бы.
  Какая-то кудрявая девушка где-то рядом с серым зданием тихо в этот же момент времени прошептала в глубине порыва отчаяния осторожно очередное стихотворение:
  На два шиллинга банка - один золотник,
  Местный торговец сильно поник,
  Он продал на мясо
  Миллионы людей,
  Миллионы блаженных,
  Был продан и зверь.
  Всё проданы были
  На корм чужой сути,
  В порядочность веря,
  И даже в распутье.
  Все съедены в боли,
  Агонии жизни
  И были забыты
  Живыми при жизни.
  Словно бы почуяв отчаяние девушки где-то кто-то кого-то жестоко убил даже не задумываясь.
  В современном здании на совершенно незнакомой планете в незнакомой никому цивилизации чётко по плану обсуждали раздел плоти проданного дракона, а также количество людей для конденсации питательных ДНК-признаков, а требовалось много, возможно даже целой планеты было бы недостаточно. Однако подходящие Земляне уже были помечены к продаже, на счастье. Прямо так и называлась процедура - продажа жертвенного счастья. Человека и биологически, и эмоционально, и вообще во всех его проявлениях выжимало другим на пищу, счастье. Удачу и продолжительность жизненного срока, эта услуга считалась самой дорогой, так как включала полную ретроспективу выжимки и при фиксации перспективы проявления выжимка шла непрерывно. Люди радостно с холодными глазами продолжали разговор. Среди них была одна женщина инопланетной расы змиев, которая была грамотным манипулятором и всегда знала, чего хочет, а хотела она достаточный кусок для себя и своей семьи, так как в её глазах борьба за счастье в жизни - это самое важное. Присутствующие люди и не совсем продолжали торговаться, не считаясь ни в чём друг с другом. Жизнь продолжалась сквозь немые потоки чужой крови - красота, скрывающая боль. А ужас всего этого становился обыденностью - Параллельное срасталось и питание становилось всё более вкусным и более вредным для каннибалов.
  Егор и полковник тем временем многое обсудили - особенно предположительно возможные методы противостояния катастрофе. Описанные в Библейских источниках для точки раскрытия этого факта, скрываемого сильной конспирацией. Открылась смерть человечности и всего олицетворяющего оборону и ровно пока они об этом говорили это узнавали так или иначе миллиарды живых и мёртвых. Отныне правда была открыта до конца и дальше требовалось только обыденное выживание в открытой холодной войне.
  - Мне просто интересно, какова максимальная цена каждой жертвы этого противостояния? - спросил полковник Егора в относительном окончании разговора, чтобы по-настоящему это обсудить.
  - Знаешь, во-первых, твой ли это вопрос, а во-вторых каждый такой радужный просвет, сменяющийся кровавым крахом, явно несёт за собой целый мор, при чём далеко не простой. Вопрос только в том, кто ж так сильно наелся человеческими существами, что такая куча трупов проявляется?
  Полковник на это рассмеялся в подавленной агонии отчаяния и чуть ли не ультразвуком пропел:
  - если честно после этого даже радость становится омерзительной, всё что свято действительно слили прямо в задницу пожирающих и холодных биологических наркоманов, в чьих руках власть и деньги. Не говоря уже о том, что это всё как бы и не нужно, нужно наше мясо, трупы и распад, понимаешь? И каждый из нас, кто платит, не глядя на цену, а плата хоть и не справедлива всё же неизбежна из-за нарушения естества в движении тонко-запредельного (то, что составляет информацию во вторичном проявлении), так что не глядя на цену и выгоду нужно платить - просто на корню отсекать то, что теряемо туда, кто анархически это пожирает. Пусть ужрутся, а мы будем дальше проявлять осуществление в реальности, так как это гораздо ценнее всего, что они пожирают.
  - Я тоже это понимаю, но как же получение желаемого товара за продажу по этой цене? Как же удовольствие от жизни? Как же выгода и приобретение?
  - А в этих радужных перспективах и нельзя привыкать к удовольствию, да и полезнее так чисто даже для укоренения собственного существования. Любое удовольствие в чрезмерности есть наркомания, а истинное природное - когда долго выживаешь и в отдыхе смакуешь результаты проделанной работы или даже немножко инициативы. Просто бывает приятно испытать облегчение от того, что тебя истязало.
  - Но я думаю с этим следует смириться, что нет таких разумных существ практически, что не удержатся от выгоды на чужом трупе заживо извлечь до полной выжимки всех соков максимум пользы, лёгкой наживы, удовольствия, удовлетворения потребностей в садизме и потом использовать в качестве хорошего естественного анестетика, чтоб вообще полностью пользу принесла человеческая скотина, свалив на тебя всю мучающую боль и потом преодолевать собственные депрессии. Сваливая суицид и скуку просто используя общение так или иначе. Всё мы закончим помойкой себеподобных. Абсолютно все, просто потому что душа утеряла существование в человеке и прочих - этого нет вследствие превышения всех допустимых норм безжалостности и смехом в радости над чужой болью. Для всего этого, не говоря уже о любви просто нет условий и причин. Всё это медленно, но верно становится иллюзией далёкого прошлого и на передний план выступает просто безразличное существование как чужого мяса для пропитания.
  - Да, так и есть, что от реальности бежать? Меньше сожалений оставим. И тем не менее окружающая среда и пространство поближе будет. Я считаю тут проще всё - это они на естественном законе распада играют. Мы не можем смириться с временным проявлением формы души, а это так и есть - это временная форма, даже мешающая проявиться в реальности. Чуть менее временное наше физическое существование, но именно это и нужно убить до конца, понимаешь? Ладно если бы им просто нужно было материи с данными о нашей жизни - тут природа бы обмен осуществила из-за перетечения объёмов, но здесь не это, нужно закрепить результаты человеческой жертвой. Именно русским человеком - не иной нации, им другие не подходят почему-то, понимаешь? Меня от этого в дрожь бросает, но это так. Мы там в составе чего-то у них подходим, и они, найдя подходящего будут стремительно добиваться смерти всего похожего, только чтобы стабилизировать проявление там, но наше вымирание не остановит это, так как потом другие будут нужны, следующие, следующие... Смекаешь? Они это делают из-за того, что не могут что-то преодолеть и идут на эти жертвы намеренно, ради комфорта.
  - Но мы же можем что-то делать. Почему бы не попробовать?
  - Попробовать можно, но не ради этого, а просто так, чтобы просто дальше жить. Ставить следует более мирные цели и не уподобляться этому, иначе зачем нам вот искренне вообще дальше существовать? Просто это их дело как они живут, а нам следует даже трупами сохранять всё что хотя бы в аналоге человеческое, так как истинное они вообще в мясо рвут и наслаждаются в нашей же крови.
  - Об этом очень тяжело говорить, но я согласен. Ладно хоть мы знаем эту правду и можем проанализировать, что с нами делают, а то так и умирали бы в неведении сожранными беспрепятственно. Хотя кто оценит из пустоголовых пафосных балаболов?
  - Да никто. Ты прав. Никто не оценит, они трусы и не отрицают этого факта. Им так же как каннибалам только ощущение комфорта и безразличие к человеческим смертям - большего не требуется. Всё остальное уже есть в кармане. И они не просто по названию, а совершенно рассудительно готовы платить любую цену за это, при чём никак не в шутку. Они из-за этого страха пойдут на убийство, зверство, издевательство даже над собственными родственниками и только ради сохранения своей шкуры и каннибалы знают об этом, они так же надменно предавали их за это, это видя в передатчиках и искореняли родственные связи труса, которого видели. Всё потому что это трусость как раз и свойственна каннибалам, и они это видя, стремились словно в себе самих искоренить вообще на корне и в его составе это проявление, так как сам корень нужен - дальше ведь необходимо выздоровление растения. Однако, если разобраться дальше, может и это прощается? Судя по аналогии это так и есть. Может это презирается для непреодолимости беспомощности и безрассудства в порыве безумия?
  - А ты на самом деле не в бровь, а в глаз считаешь. Да. Я соглашусь, это так - прощается абсолютно всё, если понимать в истинной идее тот факт, что мы сами себе далеко не до конца хозяева, так как зависим от собственной среды обитания, коя разумна как таковая и это доказывается, как минимум порядочностью движения космических объектов в относительной хаотичности и относительной непредсказуемостью движения всего - от элементарных частиц, до порывов ветра, который по существу является восприятием нами беспорядочности ещё и пространственных потоков гравитации и прочих проявлений в этом явлении. Мы даже через ветер воспринимать должны окружающую среду, почему же мы этого не замечаем, а потом болеем шизофренией и сумасшествием?
  - Я думаю нас отпугивает что-то нам незримое, но так или иначе воспринимаемое отдалённо, словно дамоклов меч над головой, готовый в любой момент проткнуть насквозь.
  - Подожди секунду. Ты сказал сейчас насквозь?
  - Да я сказал насквозь. Да и кто знает, может это насквозь и является точкой оценки восприятия наших ценностей? Может быть тут и кроется ирония - нужно себя этим мечом и проткнуть насквозь, чтобы иметь возможность хотя бы понять, что мы переживаем?
  - Согласен. Тем не менее вечереет. Мы продолжим пытаться открыть элементарные проявления противостояния используя столь же элементарные точки слабости их вмешательства в нашу жизнь, потому что у нас иного пути вмешаться в их жизни нет, только косвенно повлиять, чтобы не дичали дальше. Кстати, тут доказано, мы их ещё и цивилизованней с нашим уровнем убийств и низких технологий, потому что мы не едим техногенно себеподобных ради счастья.
  Полковник прощаясь тоже отчитался товарищу:
  - Я тоже займусь этим вопросом, учитывая. Что мы все сегодня видели. Я знаю одно - они пойдут на любую низость, чтобы пополнить попы сладкой кровушкой себеподобного. Главное, что понял - они люди, они реально люди как мы, но добивались, чтобы мы их считали прямо собой и типо мы сами себя едим туда-сюда. В реальности путь только в один конец - он рассмеялся с презрением - в их задницу.
  Егор в неопределённости побрёл домой, погрязший в отраве смятения и поиске пути дальнейшего хотя бы существования в любом состоянии.
  
  Глава 11
  
  Виолетта ночью вышла на улицу, чётко зная, куда направляется. Она сразу знала, что сегодня случится ужасная вещь и нож в кармане был словно готовым к расправе, как и газовая горелка.
  Ночные улицы словно вместе с пространством расступились перед ей, чтобы не мешать человеку вообще с некоей иронией сквозь умиление. Прохожие спали - ночь была глубокой. Луны видно не было - темно и безлюдно, только одинокие кварталы и оставленные водителями машины одиноко стояли, ожидая хозяев с восходом Солнца на работу ехать.
  Виолетта одела черный костюм, чтобы её было видно, как можно хуже - шла она в больницу - к своей знакомой, в психиатрическую больницу. Она давно знала начальника тюрьмы и вечером вчерашнего дня накануне получила от него же новости, что туда он сдал ребёнка - своего ребёнка, который жаловался, что умирает.
  Виолетта, узнав об этом испытала к нему открытое презрение. С первого взгляда могло показаться, что женщина идёт туда убивать и она прекрасно держала в голове этот сценарий развития событий. Она подразумевала, что предположительно она должна туда в психе вломиться и зарезать там как можно больше персонала и естественно она пошла, но вот вопрос бы задать было актуально - что она решила сделать, исходя из имеющейся у неё информации при такой провокации?
  И вот - она через два часа рядом с учреждением - ноги немного устали, даже сильнее - усталость была не естественной, словно агония - слишком сильная. Будто в ногах клеши - еле стояла. Она, вновь вспомнив, как ломило шею, пересилила себя и отправилась за ворота осторожно, так, чтобы не заметила охрана. Её нужно было убедиться по факту проявления, а не на гипотезах - хотя бы мельком почувствовать то, что её искренне настораживало. А что? Многие люди ищут привидений, а в этом случае вопрос касается пространственной физики и более актуален.
  Она приблизительно знала корпус, где находилось детское отделение. Внутрь, если бы она и попала, то только как пациент и не в то место назначения и словно бы все прямо так, как надо убийцам, чтобы извести детей окончательно, но она решила, как в эксперименте попытаться. Она достала нож и поводила в пустом пространстве, в воздухе, ожидая изменение ветерка - и так и случилось он подул иначе. Она смекнула и отправилась в сторону указанного движения - чётко под окнами детского отделения. Женщина встала и начала размышлять об обстоятельствах.
  Здесь судя по реакции ветра есть как раз гравитационная программа уплотнения для привлечения активности мышления, которую в эту точку с мозга неистовой боли людей оттуда с Небес сюда и проецирует. Она давно знала, что они не смогли придумать другой способ концентрации проекций на больших космических расстояниях - нужно было тело разумного существа со 100% активностью мозга.
  Естественно, она бы лучше зашла прямо в палату девочки и всё ей объяснила, облегчив боль хотя бы пониманием этих обстоятельств, но кто пустит? Люди трусы - они боятся конспирации и теперь ребёнок всю жизнь будет изводим осознанно, а все бессознательно. Но в этом счастье этой девочки - она так или иначе выживает, потому что чувствует эту опасность. При знании она бы, как и Виолетта считалась дьяволом, колдуньей или бесом - предателем правил небес в их извергизме. Виолетта немного огорчалась каждый раз вспоминая лицемерие церквей, в которых многие служители даже знали, что они по сути лижут жопу издевателям и в страхе им молились всем за здравие ожидая воскресение Христа, что смотрел на них с презрением в этот же момент.
  Виолетта вдруг почувствовала смущение и помнилась от размышлений - неспроста. Она оглянулась и быстро определила. Где чувство комплекса усилится и подошла почти впритык к окну - достала газовую горелку и зажгла её, водя пламенем в пространстве и смотря на траекторию движения язычка - тут в месте параллельно окну он начал шипеть и перестал. "Всё - нашла!" - подумала женщина и подпрыгнув долю секунда прямо в проекцию, которую не видит она этой горелкой дала Солнечный импульс в мозг инициатору и жаждущему смерти заведомо трупу. Она знала - теперь всем тут будет мыслить поспокойней. Достаточно секунды соприкосновения - проекция имеет гравитационное сверх-усиление и является нарушением законов физики. Мысль имеет диалог - всегда имеет, потому они и умерли от пересечения огнём этого места - тут 100% активность мозга человека служит причиной - все объяснимо. Он не должен тут физически мозгом влиять на пространство - но влияет, с другого конца его мозг и должен от нагрузки перегреться и убить с ним связанного, просто по законам физики. 100% активности мозга в усилении электричеством достаточно массы до суицида довести в естественной среде с большого расстояния, а там обычно одна планета и материи через труп инициаторы и считают, что получают за этого нарушения потока мышления.
  Виолетта, возвращаясь немного успокоилась - всё идёт по их плану...
  Всё ещё на улице стояло лето, но осень так и подходила - конец июля, всё же Габриэлла чувствовала медленное наступление этого периода. Её стало ужасно тоскливо - тяжба беспомощности сквозь витавшую в округе голубую кровь лицемерных и не менее беспомощных чем она сама владык витала в воздухе, как синяя птица счастья, умирающая в клетке заточения, не имея возможности остановить эту муку своих реальных детей.
  Она размышляла с уже холодным лицом окровавленного трупа, зная, что в составе этой витающей крови и крови многих родовых потомков русской аристократии, которые ныне простые люди и ничего никому не делали. По цепной реакции только усиливались смерти - геноцид никем и нигде не замеченный, и она понимала это, как и то, что этот кошмар никто вообще не устраивал. Это просто суицид живого, не выдерживающего реальность.
  Она даже опомнилась - совесть дала о себе знать - видно их способ защиты на самом деле оказался именно в случае с их способом управления и истребления эффективным. Они уже победили Бога, она осознала это, они смогли защитить себя от этого монстра и, хотя бы не убив испугали реальным фактом противостояния.
  Всё более или менее успокоилось с их стороны, но паника в округе нарастала сильнее и сильнее - даже её знакомая в молитве стала понимать, что над её покорностью кто-то смеётся и словно говорит ей сердцем: "Дай я тебя лучше поимею". Сквозь отчаяние женщина перестала молиться и даже не отреагировала ей Габриэлла успела объяснить обстоятельства. Она объяснила, что там точно не смогут оценить просьбу помочь, так как всех просто считают инкубационным мясом для питания второго круга Адвайры по буддийской классификации. Цикл прост: делается отторгающая алхимическая инъекция, создаётся трансовое пересечение с мозгом и начинается поглощение через этот транс донора выкачкой высокого импульса пространственного характера при сильном гравитационно-временном искажении потока, но реальность эту фигурку в себе запросто четверично пересекает и из него в себя втягивает вообще по пути - оно не знает в гневе времени. Так же Габриэлла объяснила, что все люди все равно восстанавливаются после подобных травм и не важно сколько раз они это будут делать с конкретным человеком - после 14 ветки отрицания пойдёт стабильное развитие. Тут просто нужно понять, что существование - это пересечение мозга изначальными формирующими сам организм веществами - пространством, временем и т.д. - все неизвестны науке, но именно они формируют мышление и просто нужно понять, что тут адаптация всё равно спасёт - просто сноровка мышления в состояниях издевательства и неистовства до достижения стабильного безгневия, что равносильно безмятежности - состояния самостоятельного действия через сопутствие, спокойного состояния. Большего она не знала, но про Ад знают все - в этой безмятежности счастье будет лишь миг осознания, что ты жив и в относительности существуешь и не рассчитывай на людей - они в беспомощности хуже диких животных затопчут пока ты ещё жив, потому что ты им не понравился. Естественно она плакала, она взвыла и в агонии этого плача обретала через все силы организма - это понимание - что ничего хорошего впереди больше нет, что никто никогда не поможет и что впереди только страдания и бесконечность агонии выкачки в реальность при внушаемом знании того, что это мол тем, кто это делает в себя для совершенства, но тут точка лжи была - даже если они что-то получают, они от этого зависимы и люди должны адаптироваться к выкачке, так как все материи своя же собственность. Раз они предпочли покинуть человека - надо не умирать, а учиться жить на том, что под рукой, просто потому что они так и продолжат издеваться, а не они, так будет реальность, потому что это естественный процесс вторичного и третичного обмена с реальностью в познании и уровни могут как спадать вообще реальному, так и усиливаться в скачках. Она просто от этого все же обрела в безразличии жить дальше хотя бы какие-то силы, при этом хоть понимая реальное положение вещей в относительности, она хотя бы поумнела, будучи теперь дурой относительно больших вещей.
  Габриэлла тоже понимала, что её знакомую заживо выкачивали и возможно она правдой подлила с какой-то позиции масло в огонь, но ведь это логично - подлить его в потухающее пламя. Кому надо погашение? Кому нужно именно пресыщение через противостояние с кем-то живым? Естественно людям - если инопланетные существа бы и нуждались в этом, они бы испугались начала войны, а если они пошли это, тут в любом случае с людьми они обсуждают как поделить мясо.
  "Тем не менее тут явно цель меня извести теперь этим, что ж - пусть изводят. Я думаю реальность не просто так это осуществила, это помощь развитию окружающего. В древности жрецы часто приносили себя в жертву ради этого, но сейчас это уже не требуется, значит надо просто выстоять беспринципно - плевать, что тут дальше произойдёт, пусть будет как будет. Я не верю, что я не могу повлиять на это, но просто не буду. Не я совершала эту ошибку и явно тут моя смерть им зачем-то, поэтому посмотрю на дальнейшие проявления событий, хотя бы просто убедиться, что это жизнь меня уничтожает - если это жизнь, я просто умру - что мне терять? Я простой человек, мне не тяжело понаблюдать процессы".
  Она как обычно направлялась к Владане - они сегодня договорились вместе рисовать, так как ныне всё шло относительно спокойно. Но всё же эти муки сердца так её терзать и продолжали, словно что-то хватало её за солнечное сплетение и дёргало в адской агонии терзающего распада, искореняя веру в человеческое сердце и существование.
  Она подходила поближе к месту назначения, а эти мысли с полнотой презрения к этим ошибкам реальности не оставляла её ни на секунду, как на зло. Она ещё утром это начала понимать и уже не могла игнорировать - они, чтобы выкачивать людей подманивают половыми органами других людей их душу, как проявление будущего потомства и текущего состояния. И даже более потом ещё их изводят, так как надо для пресечения потомства именно суицид, чтобы всё генетическое проявление было ими присвоено на игрушки.
  Подъезд - как обычно всё тихо. Габриэлла поднималась к квартире подруги в типичном грязном подъезде России - вообще ничего особенного. Кто-то, выходя из квартиры надменно в телефон проговорил: "Чё ты мелешь, какая заработная плата в нашем государстве? Я пашу за хлеб и воду, как и все, я тебе не могу вернуть долги пока - человек говоривший это был уже в возрасте, типичный работяга - кстати, как твои дела?" - спросив последний вопрос он мимо Габриэлла спустился по лестнице, а синие лакокрасочное дешёвое покрытие стен эпично оттеняло человека со спины.
  Она уже было хотела дальше брести к нужной квартире выше этажом, но тут раздался громкий детский плач сквозь соседнюю дверь. Чтобы её не заподозрили в каком-нибудь криминале она не подошла близко к двери, но попыталась прислушаться. Плач всё сильнее и сильнее разносится, вплоть до истерики. Кто-то с квартир этой лестничной клетки проорал: "Что вы там его режете что ли, суки?". Габриэлла предположила страшное и подойдя к двери позвонила - никто не открыл, а плач начал ещё громче выдавать истязание ребёнка, который начал аж кряхтеть и кашлять. Она позвонила в соседнюю квартиру и объяснила ситуацию. Открывшая дверь женщина с возмущением сказала:
  - Это не моя проблема, понимаете? Не накормили, наверное. У нас в обществе много продажных скотов не следящих за своими детьми - нормальное явление. В магазин вышли, наверное, вернуться небось.
  Габриэлла решила вежливо ещё раз попытаться:
  - Но поймите, он уже кряхтит! Ему плохо, это очевидно. Можете вызвать скорую или полицию?
  - Женщина с презрением рассмеялась - лезешь в чужие жизни? Вот, тоже мне, завела пластинку! Своей жизнью займись, неудачница. Кстати, по тебе и видно. Тебе сколько лет? Замуж выходи.
  И закрыла дверь со стуком.
  Габриэлла предпочла по пути в квартиру Владаны вызвать полицию сама с МЧС, чтобы они выломали дверь, объяснив реальные обстоятельства. Её выслушали с привычной для них ситуацией и выехали на указанный адрес очень быстро.
  Та же голубая планета возле голубой звезды. Аукционное мероприятие настало и все было к этому готово. Толстый работорговец, будучи кстати не чистокровным представителем своей нации так же с гордостью смотрел на свои любимые голубые розы, на которые смотрел каждый раз перед очередной сделкой по сложившейся традиции. Он никак не мог определить почему-то минимальный лимит цены сделки, хотя раньше предполагал это безотказно и быстро, чётко по привычке, как он считал. Но что-то его стало пугать, что-то витающее в пространстве, словно гниль озлобленности кого-то до селе ещё живого и в тот же момент мёртвого, но он не верил в эти вещи и побрёл на мероприятие, поправив галстук официального костюма с классовым оформлением - его ремесло в обществе в высших кругах даже было уважаемо и они себя отмечали именно специальными одеждами - голубые полосы с вышитым золотом орнаментом в виде ромбика в ромбике, что даже интерпретировалось ихними искусствоведами как символ покорения.
  Он прошёл пару улиц и вошёл в здание профильного назначения. Здание было из сине-зелёного кристалло-металического материала - прочнее стали, чтобы никто не смог атаковать во имя остановки работорговли их общества, хотя у них многие мечтали это сделать, но даже их мозги были забиты блокирующими алгоритмами, чтобы вызвать ступор или даже смерть на это действие. Как тут это осуществить? На этот раз речь шла о Земле - был объявлен захват планеты и апокалипсис, по их мнению, лжехриста, которого они запрограммировали и плоти умершей в агонии краха женщины. Этот ребёнок Земли ценился очень высоко - отборнейшая Судьба, множество полезной для выживания генетической информации и возможность повелевания землянами как полезно тебе. То есть по сути так они и считали, что покупаешь целую планету, как одну человеческую жизнь. Работорговец погладил серебристые короткостриженые волосы, словно седину и занял почётную торговую кафедру со специальными кнопками. Гостей было много - из монархического альянса императорский совет и сам монарх с аристократами - и женщины и мужчины были одеты статно и красиво и многие, хоть внешне и не очень, но в белые одежды, а у женщин чёрные облегающие костюмы и наряды носили оттенок галантности и властности. Они цеплялись за эти состояния, буквально ради них они и жили - они были готовы разорвать самым жестоким образом на мясо любого, кто у них это отнимет по их мнению. Так же было множество местных представителей аристократии и их правитель, остальные не были заинтересованы в приобретении, так как они спонсировали аукционное мероприятие.
  Аукцион начинался - работорговец нажал комбинацию начать и со специальных голограммных трансляторов они выставили новорожденного как лот на продажу в честь открытия торгов, а так-то лотов было много. Суть была в том, кто будет дьяволом новорожденному агнцу, чтобы над ним издеваться как олицетворение зла в его жизни, а от и намеренно запугать для манипуляции верой всего общества. Аукционист начал с минимальной цены - 10 000 000 их валютной единицы и пошли ставки - торги были жаркими.
  Владана с Габриэллой уже пили чай и знали, что МЧС приехали в квартиру и уже выламывают дверь. Сквозь иронию ужаса проявления в человеке любопытства Габриэлла всё же не выдержала и отправилась к той самой квартире, прервав из обсуждение текущей ситуации, которая в их понимании была настолько тяжёлой для познания, что душу дьяволу казалось мало за разум продать. Габриэлла, чтобы чуть-чуть осмелеть в предвкушении того, что её там ждало на грохот двери спускаясь этажом ниже слыша истерический кашель крохи проговаривало с ужасом в глазах стихотворения на авось:
  - Ты старик, я тебя знаю,
  Ответил какой-то парнишка из рая.
  - Откуда ж то знать вам персону мою,
  Коль я не был душою с Христосом в раю?
  Я в агонии жил и в агонии умер,
  И в смерти такой был я крайне безумен.
  Я людей убивал, видя смерти порок,
  И лишь Ад постигал, вкусив женщины рок.
  Девушка прошла сквозь выломанную дверь и на секунду остолбенела, увидев, что трое из МЧС стоят с опущенными руками - больше в квартире никого не было, а вокруг чувствовалась лишь чья-то радость и предвкушения зрелища. Девушка посмотрела в люльку и приблизительно то она и ожидала, придавая себе смелости - ребёнок кашлял и словно от эпилепсии его корчило прямо в мясо - аж крови выступала из маленьких ушей. Габриэлла уже давно понимала, что в ней ещё от тех смертей что они видели, включая смерть её подруги уже давно, как и в остальных что-то погибло, но сейчас она до конца умерла. Она уже приблизительно знала, что это не простое проявление - очевидно, эпилепсии в реальной природной среде быть не может. Естественно, она была не в курсе чем занималась Виолетта, но с холодными глазами она отправилась к Владане в квартиру, запускать медицинские приборы...
  Женщина в предвкушении сладостных издевательств над будущим взрослым землянином дала высшую цену в эту минуту торгов - 50 000 000 ед. Работорговец считал, как и прежде секунды до окончания времени перебить текущую ставку. У всех кипели эмоции и всем было крайне любопытно, стоит ли оно того все же или нет?
  В дальнем конце зала так же сидел мужчина, представитель местной аристократии, который при этом сидел здесь не купить - он смаковал будущую долю, зная, кто служил донором программы владельца. По сути торги шли за программу генетического владельца будущего миссионера на Земле - такой вид рабства. Контроль был конечно число условным, но эмоционально истязать так порабощённых им было жутко приятно, они даже в половые органы вбирали наслаждение процессом.
  Кто-то где-то прошёл три улицы, размышляя о несчастьях и в зале в последнюю секунду, когда торги уже должны были завершиться один из аристократов монархического союза, который по хобби был потомственным алхимиком, хоть это и ударяло ему по карману на обум предложил цену повыше - 65 000 500 ед. Просто чтобы сломать аналитический ход мыслей конкурентов с искренней иронией стандартизации мышления толпы. Работорговец вновь зафиксировал цену.
  На Земле кто-то подумал в этот же момент об этих человеческих смертях, о людях вообще и о том, что происходит в реальности, в самом близком к нам месте, которое в упор никто не видит. Девушка как обычно со спокойным лицом гуляя в агонии немого унижения. Которая искренне поняла бы чувства мёртвой Веры, умершей словно грудой маньяков изнасилованная, просто подумала об этом, так как делать что-то с этим она уже не видела смысла. Тут вопрос с её точки зрения был предельно прост - или умрут ли сами остановятся, процесс уже ведь запущен - она просто наблюдала.
  Секунды аукционного процесса подошли к концу, и Работорговец объявил победителя - того самого аристократа-алхимика, которого звали Раил Абстрен. Раил достаточно довольный приступил к загрузке документации на лэптопе и оплате текущими средствами межпланетного счёта, который у них даже просто иметь считалось престижным. Простые люди у них рассчитывались картами с ограничениями расчётов на определённых местностях их планеты - то есть страны ли даже региона. Сделка заключена и история трагического начала шла своим чередом, но правда окружающей обстановки становилась всё яснее и яснее.
  В процессе составления программы событий, которые девушки уже давно методом проб и ошибок навострились делать, осознавая ограничения - они так могли убить не только каннибалов, а потому просто программировали перенос циклических смертей прямо каннибалам или куда реальность употребит, так как Евгений раскопал в Библии закон подобия человека своей среде обитания и отказ от порока означал возврат реальной среде этого подобия, как в общении, что отчасти и считается продажей души дьяволу. Он, когда понял это, смеялся как 8 летний пацан - он понял, что возврат этого подобия есть просто благодарность и теряется всё это не на вечно - реальность лишила его тогда части пресыщения в отчаянии, но уже через 10 минут он был в порядке - обычный скачок чувств. Он сравнил ощущения и понял - это обычный естественный эмоциональный скачок в реальной среде. Он победил в тот никем незримый момент и ощутил естественное течение собственной мысли, как существа в реальности, а не где-то, где он себя даже понять не может по-настоящему - хотя бы кто он вообще такой. И даже тут вопрос не в определении именно формулировки, а чего-то более глубинного - вышло что-то лишнее, омерзительное, склизкое, словно червь, что было брезгливостью мысленно к человеку, который через аппараты копается в его мозге и физических процессах, так как если шаманы и умеют это делать - они как бы с миром как духом обсуждая проблему помогают просто так, они не могут сами копаться там. Это ему причиняло омерзение, а именно - яды. Гравитационная блокада с ядами, которые в мозге отдаются подобным омерзением, страхом организма сгнить, но это ему не принесло при этом ничего особенного - просто он осознал разрыв с ними связи - мозг перестало перегружать, но при этом он все же их чувствовал, иначе чем раньше. Если раньше ему что-то не давало покоя, и он не мог понять, что - сейчас он даже не боялся понимать явственнее и даже ясно было почему - реакция на опасность. Он даже не боялся в составе этого манипуляции - даже если кто играет на этом, он бы не рискнул этим спекулировать ради собственного самосохранения. Тем не менее он ещё до этого осознал многие коллективные увечья людей, а в этом состоянии так и остался дома анализировать свои - именно это его интересовало - как выживать в этих состояниях.
  В этот раз девушки решили попробовать составить защитный цикл детям, чтоб их не изводили эпилепсией. Владана, которая давно увлекалась физикой легко составила приблизительный расчёт, что даже при отсутствии содержания этот сигнал даст искажение в пространстве, пусть и лёгкое и может быть случайно кто-то да хоть будет выживать, при этом учитывая ультразвуковые импульсы технического характера в природе, которые переходят в гармоническую форму. Она не понимала до конца почему это великая сила, но знала, что это колебание в любом случае смещением спасет много жизней. Когда все было готово они с аппаратуры произвели соответствующие электромагнитные и ультразвуковые излучения, активно участвуя в процессе.
  Это элементарное действие на самом деле очень помогало, хоть никто и не видел результат, кроме них отчасти, так как у Владаны, Габриэллы и Евгения с ними уже было противостояние и было осознание этой опасности - тут даже и особых сил не требуется, а у кого-то нет.
  Естественно люди понимали, что именно это и символизирует шизофрения: "Мы будем вас выкачивать себе заживо, а вы просто совершайте суицид" - то есть это просто прилюдная казнь человека, а все, кто их унижает просто трусы.
  Евгений дома исследовал Библейские книги в переводе и вновь нашёл зацепку в пророчестве апокалипсиса: "Я Альфа и Омега, начало и конец...". Он понял, то это реальные две звёздные системы, где как палка на двух концах - разработчики и историки-летописцы. Одни символизируют судьбу и вытягивают заживо, вторые конец - вытягивают при гниении тела, а реальной среде пространства остаётся кукиш, да кости. То есть потомкам человека отправляется субститут воскресенья по их классификации.
  А ведь так хотелось бы эту сказку - цивилизации с замками, драконами, галантными царями и принцессами, так хотелось бы, да бы мешает. Что в результате? Техногенная наркомания по блажи, гниение заживо и пафос мёртвых трупов - вот ирония, сказка получилась, но весьма трагичная. Евгений понимал, что та сказочная пелена у людей на глазах не соответствует реальности, это просто обман, который осуществить бы там, где мы находимся, но нет- все боятся даже помечтать, все боятся Бога, которому готовы в упаковке на обед.
  Он между делом позвонил Владане и потому знал, чем они заняты. Как же их одолеть иначе? Да никак - он тоже подтвердил, что они правильно делают, создавая причинность человеческого выживания, а не их смерти. Они поняли это просто из-за следствия, что эти смерти зачем-то да нужны, а если вдруг не получится? Что же случится тогда? Он не знал на этот вопрос однозначного ответа, возможно всё это бесполезно.
  Евгений встал с кресла и задумался опять о человеческих смертях при странных обстоятельствах причину которых уже знал - каннибалы. Все верят в переход души, перерождение или воскресение после смерти душой в человеческой форме. Почему человеческой форме? Но он отвлёкся от этого вопроса - что-то испугало в этом его и вновь спросил себя: "Бесполезно?" Его осенило: "А где же та гипотетическая точка отсутствия пользы? Точно! Шизофрения и есть то самое бесполезно в восприятии! Есть же противоположное мнение - в природе нет ничего лишнего, а человек являясь частью природы тоже какую-то пользу да приносит, люди все равно зачем-то да существуют наряду с другими животными, значит это правда. Точка бесполезности приносит пользу тому, что находится вне границ человеческого восприятия, а значит все равно польза проявляется далее в восприятии других или оных - он подразумевал, что не может в этом случае знать пользу от себя, допустим, но она есть и он может её наблюдать, придумать, оценить практически и т.д. Для этого просто ему надо было бы условную точку альтернативы. То есть если обозначить точку в пространстве, где она пуста, то любое действие, проявление, осуществление и т.д. - полезное, ничего бесполезного нет, так как по практическим наблюдениям в себе природа приумножает разнообразие в стабильности законов проявления. И тут он и увидел этот выход - нужно так и понимать."
  От того, что он нашёл из тупика этот условный выход ему стало легче, просто даже чисто потому, что рассудок прояснился. Первая мысль у человека возникла в любом случае так же, как у растения. Они знают где расти, а значит мыслят, значит мыслит все. И всё - он ненадолго остановился в этой думе. Владана рассказала ему о смерти ребёнка, и он в неистовстве и сидел, изучая Библейские источники, так как в них информация об этой опасности. Он пока читал плевался - он просто не мог сдержать возмущение от этой очевидной тактики в отношении людей - когда манипулятивно выгодно - читайте библию, а с этой позицией он чуял запрет и противостояние. Нужно было, чтобы опасность не понимали, нужно было всех так и убить - внедрить материи из памяти мира в чужую плоть и там разрушить, но Евгений был пессимистичен. Он даже не задумывался, что сам мир, как таковой не показывает всю многогранность формирования в себе памяти о созданном и исчезновение только в восприятии - в плоть внедряется не это, но он не знал, что именно.
  Естественно, пока он думал об этом, они пытались его убить. Технологическое проявление его поразило - словно он пересекает как душа прямо физически другого человека и тот ему говорит: "Покончи с собой, покончи с собой" - сам гнилой весь. Умирает и всё заставляет именно это сделать его. Естественно был нужен именно суицид. От жизни причинностно отказ по идее доброволен, но тут всё не так гладко - это люди делают на каком-то неясном для них импульсе, при отходе от реальных обстоятельств. То есть суицид - осуществление лжи, то есть осуществление чего-либо в неподходящих для этого природных и практических условиях, вызванный парадокс рассудка, при преодолении который всегда становится шизофренией - начинают выкачку заживо и всё.
  Так умирают люди и его так раздражало это бессилие перед временем, которое так и травило этим ожиданием до самых глубин существа, но что сделать? Стерва это время в проявлении опасности - травит защищая жизнь: то скука, то упадок, то крах, а всё оно - время проявляется иронией, богами, смехом над людьми и всегда его мало, если само не посопутствует.
  Дальше раскинуть мозгами Евгений даже не рисковал - он уже чувствовал сильное перенапряжение от неудержимой думы в любопытстве и пошёл прилечь на диван от усталости, а время неумолимо шло словно вспять, относительно его существования...
  Ужас же кары этого противостояния так и разносился по четырём покупателям человеческой плоти, наполняя карманы продавцов другой расы солидными средствами. Они были готовы заплатить любые деньги за свежие души Землян - они считали это душами, но в реальности после суицида выкачивали ещё и продукты распада из трупа, так как трупом став человек в распаде становится душонкой, а затем душой и так далее. Чтобы стать душонкой надо как бы сначала умереть, но на Земле никто не был в курсе.
  Девочка в больнице изнывала - в голове крутился кошмар, словно она гниёт заживо, вокруг от врачей лишь презрения, другие люди ведут себя странно, и никто её не слушает - её считают сумасшедшей, но она всё понимает и испытывает дикую боль от этого понимания. Всем бы запомнить - если боль осознания обстоятельств не отпускает - ты не сходил с ума и, то просто конспирация, просто надо продолжать молчать, понемногу делясь информацией с самыми близкими. Почему? Просто потому что трусы им молятся. Она уж косвенно знала, что её продали на обед и она знала, что её предали таким образом и ждут только её смерти теперь, но она не была в курсе, сколько там стоит её мясо.
  Она часто плакала от осознания, что теперь так будет всю жизнь и не имела ни малейшего понятия как ей в этой ситуации вообще поступить. Она не знала, как и продолжала держать на кровати в этой цитадели поедаемых заживо и все как бы чувствуют, но бояться это понять.
  Естественно, врач на обходах смотрела на девочку выжидающе, словно что-то интриговало её в её упорстве плакать каждый день - нужно же до конца сломить волю пациента, чтобы он вообще даже не артачился. Не мог сопротивляться и побыстрее сдох во имя Небес.
  Однако люди не знали трагедии - умирают оба. Каннибал тоже умирает, просто картинка зависти в голове поедаемых условна, просто чтобы человек вообще не опомнился даже.
  Кто же состроил этот заговор?
  Местный наследник престола шёл в садах один - сады были современными, и цивилизация обладала высочайшими новшествами межпространственной технологией истребления. Никто там не заморачивался, как это тяжело - создать живое, вырастить, воспитать, и чтобы выживало - никто. Он знал, что заключённые в агонии будучи мясом для убийства надёжно служат инструментом истребления врагов их галактической Федерации. Каждая планета как округ в составе огромной Федерации и на каждой планете отдельный председатель. В их умении отлично программировать планетарные инфраструктуры и им не надо было даже переживать о врагах - они сквозь тонкие пространственные слои только и гадили, убивая всех, кто помешал или просто для развлечения - они могли ещё включить транслирование и посмотреть, как артачится, развлекаясь и наслаждаясь болью умирающего. При этом они ещё этим ремеслом торговали - людям продавали с подходящим генетически расам - все ради блажи и удовлетворения агрессивных порывов, которые и формировались то именно из-за осознания этой опасности. Посредников было много, они - патентодержатели.
  Они давно договорились с множеством инопланетных рас об истреблении человечества и продав им технологию уже давно вынашивали план их порабощения и частичного контроля популяции, чтобы они не распространялись в космосе. Но к ужасу этой расы всё равно человеческой распространялось много без всяких перелётов. Со временем он оставили это намерение, а программы смерти были перехвачены каннибалами, и они их стали использовать для спекуляции над всеми человеческими видами, изучив эти составы по линиям алхимии и истребляли и людей, и расы космоса, чтобы доминировать и так же в подобии врагу искореняя в природе разнообразие.
  Так между ними после долгого противостояния началась торговля чисто мясом и выкаченными биологического характера материями, то есть выкаченными из состава живого в инкубационных точках плодородия. Они это пометили яблоком и доводили цивилизации до уровня самоистребления, которое было нужно чисто устаканить причинно-следственные связи, чтобы они не умерли от отторжения, как и их заказчики.
  Принц гулял, размышляя об этом - синим светом мерцала их луна, которую они называли Азис. Культура чем-то напоминала арабское направление, но без шовинизма, а самих этих существ многие арабы видели джинами (даже в мультике Алладин джины синие), но в реальности там духовенцы лишь обладали этой добротой, часто совершая суицид от того, что их довели их же сородичи и были низшим там классом. Они считались шлаками, корректирующими пространственные искажения, чтобы выравнивать инфраструктуру и над ними часто издевались и оскорбляли открыто.
  Здания они строили из чёрных металлических материалов и камня, а цветы в саду были красного цвета с красными лампами для яркости и красоты.
  Принц уже собирал десант для нападения на монархический союз и устроил заговор с расой змеевидных для нападения. Каннибалам же было наплевать - им важнее было подчинить и сломать до конца Землян, чтобы до конца достичь бессмертия, формулу которого они отыскали. Любую неудачу они считали земным сопротивлением и никого и слушать не хотели. Они не могли принять, что бессмертия нет, как и сам принц этой расы не смог бы принять равным человека.
  Обычный же торговец этими материями в расе змеевидных уже делал для него заказ - остросюжетное противостояние многих землян этим самым каннибалам, как пространственный отчёт об этих событиях. Он особенно обожал этот процесс выживания - сражение в унижении и страданиях - он не питал любви к блажи, чисто нравилось на чужие страдания смотреть.
  И только надо уже было зайти после прогулки в гарнизон - он получил сообщение об очередном отчёте о текущих событиях и не знал, что по пути их немного корректируют. Он как раз смотрел в актировании страдания той девочки 9 лет в психушке и доводил до конца, как у них и заведено, а монаха их расы тоже заставляли смотреть любители блажи, чтобы поиздеваться над праведным живолюбом. Программа Владаны в этот момент попала в цель - он ещё никогда такого не испытывал, но понял - тут подстава и быстро отключил трансляцию, когда увидел белокожее существо с белыми волосами на приборе передачи. Это понимание, настигнув человека выражалось явно недобрыми мирными намерениями. Отойдя к стене, он отдышался и остолбенел - вокруг всё стало чётко, предельно чётко - вообще без выбора и тут возник старец человеческой расы в зелёной накидке с треугольниками и сказал возмущённо и так по-доброму: "У каждого в жизни есть выбор - выбирай чёрное или белое?". Он уже было хотел заорать, но тут что-то с мясом оторвало этот образ вообще, и он ощутил, что чему-то это не понравилось в оформлении. Несчастное существо прямо существованием окунулось в ужас смрада гниения и корчилось в этом состоянии, как и шизофренически больные на земле, словно в слизи - склизкой и мерзкой. Он слёг с тяжёлой болезнью в этот момент - он не мог уже прийти в себя в прострации безысходности в ужасе искреннего смятения.
  Он рассчитывал, что кто-то преследовал цель его упокоя, но нет - он умирал по естественной причинности таким образом, просто из-за отторжения тонких материй из трансляции - когда он наблюдал чужие страдания, он не замечал в этом проявления крови, которая знала о его наслаждении в бессочувствии и именно таким словом. Оно означает чувства беса, того кто был бы против истязания и не может это выразить в ужасе зримого, что означало паразитизм их технологией. Намеренный паразитизм и его распространение намеренно, чтобы всех подсадить на это и спекулировать.
  История этого краха обычным новым действием Владаны с Габриэллой дало такое проявление там - просто по определённым расставленным направлениям причинностей и их отрицания в спонтанности жизни. Ирония, ирония, ирония.
  Добрыня задумался о Гаяне. Она на всё это время взяла позицию затворника - не выходила и боялась даже порой сказать то, о чём она думает. Он подразумевал, что она видела или ощутила что-то крайне страшное, но не понимал, что именно она пережила.
  Старые бетонные дома сглаживали его прогулку по городу после работы, а воздух словно река гладил его волосы и щёки - мужчина всё же был в неплохом расположении духа, хоть и было на сердце пустовато от всего этого. Почему же Гаяне настолько взяла это одиночество? Он не знал ответ, а сердце постоянно мучила эта недостаточность, унижение его существа, но он понимал - всех унижает, вообще всех. Существо каждого на Земле унижено до основ, а значит это унижение естественно. Он просто спокойно это понял, что самоуважение просто не требует большего: ведь все унижены, никто этого не избежал и не избегает в жизни. Унижение - это кровь из раны существа и там нет гниения, там всё наичистейшее проявление крови его, оно не может умереть. Оно так и будет кровоточить, создавая этой кровью новое в реальности, потому что тут уже это не исправить - там уже пересечение, оно там уже творит и дальше мучая существование, что со временем иссякнет - пройдёт исчезновение, но существо так и будет терпеть проявление сочувствия в боли уже этого существования и далее в укоренении, пока среда обитания самого мира это не познает собой и не вернёт существу себя с истока, начав тут изменение вновь с новыми проявлениями.
  Добрыня было испугался от осознания косвенной причины эмоциональной боли человека и его отчаяния, но это было долю секунды - он понял отрешённость Гаяне. Это тоже делают они. Они на самом деле в мозги тем людям в гробах пространственные материи притягивают и над ними прямо и издеваются, вызывая эмоциональную боль в массах. Он искренне понял всех суицидников - они ощущают боль того, во что верят, что вполне логично, но не могут это защитить потому что не знают, как хоть немного помочь. Они, веря, что спасут это своей кончиной совершают этот суицид, даря счастье заказчикам их мяса с выкачки эмоционального импульса, который разрушают, сламливая волю всем остальным. Волю в сломе нужно реальности отдавать, пережив боль и агонию, он уже на постоянных этих суицидах, а также видя тот суицид той женщины, хоть и не воочию это понимал.
  Фактически он знал уже, как и Гаяне, как Владана с Габриэллой, что все эти смерти лишь косвенное отражение того, что происходит там, на Небесах и они не смогли проявить уважение - они тоже как толпа в трусости стали жрать человеческое мясо, улучшая свою жизнь. Они не захотели сами пытаться выживать. Просто не захотели, проще выедать Землян и прочие инкубаторы.
  Что же он может с этим сделать? Он был о себе в этих обстоятельствах не лучшего мнения, искренне себя считая безмозглым:
  "Каждый день шагаю по аллее, а мозгов в голове так и нет и не прибавилось. Даже и не удивительно. Я даже много где это и читал, и слышал, что вот живёшь и узнаёшь, что мозгов то в голове и нет - век живи, век учись и дураком умрёшь. Что сделать, чтобы этого не было? Наверное, только выживать - если природа распорядится всё равно выживание становится невозможным, просто игра на человеческих амбициях".
  Добрыня и решил отказаться от этих амбиций, проще записать их и разработать осуществление, чем держаться за травлю от их наличия - это просто как болезнь, принять и всё, а на деятельность всё это не должно влиять. Совсем не должно - каждый раз на работе и сейчас подходя к дому он свято это вспоминал.
  Ждан с Закиром после пережитого оставили работу в магазине - они жутко испугались тех событий. Естественно владелец магазина поиздевался на последок и от него в этот момент веяло лишь надменной гордостью и праздностью - не хватало укоренения в неудачах, что давало явный дисбаланс. Они шли после сумбура в этот день с оформлением увольнения и планами по поиску дальнейшей работы - вокруг веяло лишь упадком и кровавой обыденностью этих самых немых страданий, незримой агонии живого в этих страданиях. И ничего не менялось - все боялись этих изменений, боялись этого неведения будущего результата в обстоятельствах, боялись риска. Этот риск, когда наступал, всегда заканчивался крахом бесконечного невезения, которое ещё никто до конца этого неистовства не переживал - всегда всё заканчивалось или славой, или смертью в крахе с суицидом, как итог. Ждан с Закиром не были исключением - они искренне знали это, их ждёт в этом случае тоже самое. Абсолютно тоже самое.
  Они подходили к дому Добрыни и увидели, как он направляется к подъезду. Они хотели было проигнорировать Добрыню, так как плохо его знали, но Гаяне много про него рассказывала и часто их совместные фотографии всей компанией им показывала, пока они сидели в той изоляции неведомо чем созданной. Они тоже не могли забыть эту беспомощность перед вполне обычными обстоятельствами, словно всё это было реальней и явственнее их самих, и они теряли собственное существо в этой беспомощности, не зная, что делать.
  Они подошли к Добрыне и вежливо поздоровались - он тоже их заметил и ему стало любопытно, что они делали на этой улице, но решил не спрашивать их об этой мелочи. Не зачем было спрашивать, не было мотива это делать. Тут то Закир и понял это, вспомнив того преступника в магазине и его преступление, совершённого в спешке и надменности общества над его существованием. Преступник имел мотив, который долго формировался обстоятельствами и преступления редки без мотива. Так и очевидный вывод - подсуден ли преступник, если его мотив преступления сформирован внешними обстоятельствами? Нет не подсуден и более - даже само преступление никто не ценит: ни изощрённость, ни то, как человек предпринял хоть какие-то меры выживать в этом крахе - никто не оценил. Ждан же с Добрыней обсуждали торговлю на рынке аудио и им было очень радостно поговорить об обыденности в этом омуте крови вокруг них, при этом даже незаметной. Каждый день суициды, каждый день смерти от странных обстоятельств и болезней, шизофрения и всем наплевать - уже давно же это всё происходит и в принципе это нормально, но естественные опасности нужно преодолевать, выживать надо. Добрыня это сказал открыто Ждану в процессе разговора, что люди не сражаются и не преодолевают через принятие - все держатся за личности так как проще было бы осуществлять личностное, чем постоянно идти у агрессии на поводу - им словно кого жалко. Почему же массы хотят смерти?
  Внезапно к ним, словно царская свита, пошедшая против воли своего царя, подъехала машина - достаточно дорогая. Гаяне вышла из машины вслед за ними и её молодой человек был тоже один из них, но в этих обстоятельствах он предпочёл просто молчать. Они все прекрасно за это время от той же Гаяне поняли, что они просто их марионетки и продают людей на мясо, вроде они это и раньше понимали, но не глубиной собственного существа - то была лишь иллюзия этого понимания, они не осуществили следствие, а значит они всё равно не понимали и в страхе продолжали это делать. Тут Добрыня первый раз, смотря на Гаяне увидел её личину - она оказалась очень жестоким человеком, манипулятором, обладающим изысканным коварством, но при этом веяло от неё этим унижением, словно из неё даже само унижение с мясом словно бы выдрало и даже немного ощущался запах её крови. Это как тебя бы разорвало на куски и всем было бы смешно - такое складываясь впечатление от её присутствия рядом, когда она на кануне поехала к ним. Всё это они от неё ощутили, они остолбенели от ужаса, познав это состояние существом и впав в ступор, словно бы ощутив себя богами ощутив этот отрыв слоя от существа в живом состоянии со слышимым в ужасе кошмара той самой безысходности этого неистового в полном отчаянии психа.
  Мужчины, подъехавшие к дому Добрыни, который являл собой обыденную серость, обыденную бетонную серую коробку, из которой было слышно то резкое гудение электрощитовых из подвала здания, что напоминало отчасти о чьих-то похоронах не испытывали сочувствия вообще, особенно к Гаяне - просто они её боялись. Они понимали причину этой ассоциации с похоронами - они боялись даже осознать то что они делали, словно трусливые собаки, хотя по факту даже собаки их были смелее. Невольно это осознание собственных действий всё равно их настигало. Они много денег заработали на изведении и отдаче на выкачку мясо собственных сограждан, чтобы спасти собственные задницы - чётко уподобились своим "творцам", если по классификации и понятиям буддизма и религии времени.
  В людях убили всё сокровенное, оставив объедки унижения и все не могли наслаждаться, так как ещё нужно было кровь и мясо прямо из реальности для воплощения в себе их генетических признаков быстрее и в блаженстве тем, на кого эти мужчины работали. Они боялись лишь потери этих состояний, боялись блажи, боялись, что их угнетёт - и так оно и происходило на практике.
  Добрыня все же в отличие от них ныне знал об этих обстоятельствах намного больше и знал о действиях Владаны, Габриэллы и Евгения и по существу - что они ещё могут сделать в этих обстоятельствах с подобной технологией? Этим осуществлением сообщить об этом самой реальности - только это и можно в этих обстоятельствах сделать, согласно наидревнейшей этнической культуре, так как угроза шла неведомой технологией и не с Земли. Противники были так недосягаемо далеко, что тут можно было уповать лишь на эту мимолётную нить надежды - сбить их сигналы ультразвуком и имеющимися на земле медицинскими аппаратами в условиях, когда никто никому не верил.
  Мужчины проследовали за Добрыней в его квартиру. Когда они шли к двери подъезда, они отвлеклись от агонии их сердца на несчастные, пропитанные человеческой кровью деревья и переплетавшиеся, словно в ошмётках их органов кусты их плоть словно врасталась от сожалений природы об этих смертях и травле ради выкачки во блажи каннибалов.
  Параллельно с этим кучи просто тех самых унижаемых ради преждевременного порабощения будущего плода женщин, достигших половой зрелости унижали, ощущая в реальности этот процесс их же мужчины, а кто-то где-то над этим лишь посмеивался, лишь похихикивал, но от чего эта реакция? На первый взгляд садист садистом, но никто же в его сердце не заглядывал - человек в беспомощности поддался этой тенденции и забыл об этом в промывке мозга системой того света. Никому не было дела, включая его самого до смертей людей в безвестности и агонии бесконечного Ада, хоть это и не бесконечный на практике процесс - просто боль перехода существования в унижении, которое можно объяснить на элементарном примере женщины - попессы Иоанны, которая какой-то девочке в институте её преподавателем рассказывала о собственной судьбе, будучи уже мертвой в этот момент времени - человек вспоминал её участь в прошлом рассказывая об этом сейчас. Её разорвали на мясо беременной и подставил любимый мужчина - её вполне можно понять, но она ни на кого не держала злобы и впервые воскресла после стольких столетий мучений в человеке как призрак.
  Мужчины, Добрыня и Гаяне подошли к квартире, он открыл дверь и пустил в хоромы эту делегацию былых садистов и преступников против живого в принципе, включая и Гаяне, мнившую себя виноватой косвенно в этой безысходной ситуации, так как у неё уже сейчас было иное понимание вины - это просто то, что необходимо исправить любым способом и ценой.
  Люди сели за стол и начали обсуждать кровавую обыденность вокруг, так как уже пришли к пониманию, что происходящее обыденная ситуация выживания в условиях естественной тяжбы и иначе просто не будет, а если будет, то все равно опять это сменится этой тяжбой. Что будет в конце? Просто сон без ощущений, а если они и будут - это уже не совсем ты просто и это надо понимать до точки ужаса. Так как всё берёт с этого начало. Однако сам ужас в человеческом понимании только постижение того, что это олицетворяет - просто через ужас и имеет место быть естественное возрождение и это само происходит, этому нельзя мешать при любом способе инициации - только гневить реальность и тем самым помогать процессу.
  Мужчины сказали:
  - Мы получили сообщение от церквей, что наступило воскресенье и даже ощущается это - они там умирают. Мы просто не знаем, что нам делать, понимаете? Гаяне нам сказала, что вы знаете, как помешать им убивать людей здесь. Скажите нам пожалуйста тоже.
  - Знаете - ответил Добрыня - не совсем я один это придумывал, и я не могу решать за моих товарищей передавать вам этот способ или нет, но я не буду скрывать, что для противостояния можно использовать вообще что-угодно, учитывая причинность воздействия в реальности, понимаете?
  Гаяне немного даже разозлилась на это:
  - В смысле? Почему мы не можем поделиться с ними этим способом? Евгений же сказал, что это не опасно?
  Добрыня на это, вполне осознавая женскую слабость к мужской симпатии, которую в этот момент наблюдал у Гаяне, зная о том, что среди них её молодой человек, ответил:
  - В этих обстоятельствах поддаваться эмоциям весьма опасно, но и на этом могут играть намеренно. Пойми, тут им тоже верить нельзя - посмотрел на мужчин - Смекаете? Вам верить нельзя, у вас очевидная возможность потери личного самоконтроля, так как вы в страхе за это цепляетесь. Эта конспирационная игра будет сметать всё, что вам бесценно, чтобы вас извести и вы этого боитесь, что вполне логично, осознаёте?
  Один из мужчин только пожал плечами - ему было даже нечего ответить, он не знал искренне что ответить и пошли слёзы от этого осознания. Он смекнул, что вся раса порабощена в путах этой паранойи, расцветшей в багровых тонах по всей планете.
  Добрыня улыбнулся, словно в подобии Кощею и подметил:
  - Знаете, что меня смешит? Ваша реакция. Поймите - им именно паника и суицид нужен, они даже не прилетели на планету - они добиваются только суицида и отчаяния людей. Вы не задумывались почему они это делают? Если вы спросите кто, я рассмеюсь. Мы считали их Богами! Что их на это побуждает? Откуда у людей на Земле эти мысли? Поймите тут просто по законам эмоционального течения достаточно понять, что Каин убил Авеля под страхом смерти, проявленным его пониманием, что он хуже в аспекте выживания, чем Авель. Жажда убийства - это всегда бегство от собственной смерти, надо просто принять, что ты смертен и преодолеть эту безысходность просьбой о помощи, но при этом нельзя на неё беззаветно рассчитывать или осуждать человека - это бегство от преодоления самому этой опасности. Преодолевать должны все.
  Второй мужчина психанул и в истерике, чуть ли тряся в злобе. Он закричал в неистовстве:
  - Отдай технологию сыч! - он искренне злился и достал нож из кармана, стремясь зарезать и Добрыню и Гаяне - ему было плевать уже кого.
  Гаяне испугалась, она искренне не ожидала того, что началось здесь и сейчас. Страх объял её в незримом ужасе крайнего непонимания и в этих оковах кошмарной реальности она не знала, как исправить эти обстоятельства, в которых уже было видно эту безысходность вымирания всей державы, всей страны просто так - просто по воле этого мира.
  Добрыня только посмеялся:
  - У нас страна давно смирилась со смертью от рук и деятельности нашего государства, чего ты пугаешь? Давай - добей этим всех, давай! Давай, Моська! Чего встал?
  Мужчина в истерике на него кинулся, но Добрыне даже ничего не нужно было делать - его остановил его товарищ, сохранивший так же рассудок в этих обстоятельствах. Он всё это время молча слышал этот разговор и даже не сомневался уже, что они получили в ходе разговора всё что, требовалось для выживания, но его товарищ испугался. Ему уже не нужна была эта технология - этот тот самый инстинкт выжить, убив из хищничества - организм даёт реакцию - может убью и выживу - он боится смерти и исчезновения, но этот страх так же сопровождается жаждой распада в реальности при стабилизации своей формы и это нормальный процесс - все объекты реальности, начиная с атомарных веществ и больших и меньших объектов в этом одинаковы. Всё испытывает этот страх исчезновения сквозь изменение себя - это нормально. Просто преодоление этого страха слишком утяжелено ныне, явно из-за гравитационного давления боится мозг.
  Мужчина пришёл относительно в себя и после этого выпада все замолчали и погрузились в собственные размышления - им было страшно, крайне страшно - страшно просто до ужаса неистовой агонии, потому что они осознали, что могут потерять всё сокровенное в жизни во имя чужого удовольствия, но при этом чтобы отстоять проявление сокровенного у них нет иного способа это воплотить.
  Гаяне с мужчинами попрощались с Добрыней и покинули квартиру, чтобы сделать то, что он им посоветовал для сохранения их жизней в их обстоятельствах, а Гаяне вызвалась помочь. Они искренне поблагодарили его за совет и Гаяне пока никто не смотрел всё записала в телефоне, так как понимала - если не запишет из памяти тут же или уберут, или присвоят тоже в их понимании и тут ничего не сделать - просто при этих проявлениях они защищают мнимую власть своего состояния.
  Ждана и Закира, словно по ошибке повествования истории никто всё это время не замечал. Они посмотрели на Добрыню, после ухода Гаяне с теми мужчинами:
  - Слушай, а нам не может рассказать про этот способ самозащиты?
  Добрыня смекнул и объяснил:
  - Вы за мной, как за болтуном побежали, и я не сомневаюсь, это гениальное решение - ведь для всех шпионов я и девочки находка. Нас разболтай, мы всё расскажем, но поймите, вы при этом сами не рассказали мне до конца, что тогда с вами произошло. Мне хотелось бы послушать.
  - Хорошо, сначала расскажем мы - и они рассказали те события в магазине. Добрыня слушал и удивлялся - это на самом деле походило на историю о приведении или явлении Сатаны, но он не верил в силу чёрта и что-то с аппетитом предвкушения боя уже смотрело на него.
  Мужчина улыбнулся и спокойно сказал Ждану и Закиру:
  - Мне уже ранее думался этот выбор - поделиться нашим методом самообороны или позволить самим всем разработать удобный способ, включая этот. Этот выбор носит двойственный характер и меня эта дума сама по себе насторожила столь лёгким и приятным комфортным порядком мышления - даже мозг практически не напрягается. Как бы нет препятствия, реального спокойного сопротивления. Смекаете? Тут просто - это необходимо по сценарию этого процесса, то есть это как бы предложенный реальностью вариант развития обстоятельств и это стремлением выразили все вы, но я же как часть реальности с этим не согласен. И мне как бы не тяжело вам это объяснить, но тут расчёт стоит на снижение влиятельности и проявляемости того, что сделали мы. То есть вы будете считаться при таком же осуществлении как условное сопротивление в относительности нашим действиям. Если я вам предоставляю тоже этот способ - вы должны осознавать, что это сопротивление нужно направлять уже готовым от той точки, где вы будете обороняться. Это как сражаться с тем, чего не видно, но в реальности проявление есть аж смертельное.
  Люди не задумывались и не замечали очевидного в этот момент - того самого простого вопроса и ответа на него: "Откуда они всё это узнали? Им же это никто не рассказывал... Откуда?"
  Ждан представил это - как в пространстве обозначая координаты они спокойно человеческими мозгами проецирую программы, судьбу, красивые сны и картинки используя тонкие методы гравитационного давления, которое давно научились использовать тонко и метко в относительности. Этой определённо война, они открыто решили издеваться и свети всех разумных людей на Земле в состояние порабощённого мяса для секса и издевательства - и мужчин, и женщин. Он это чётко понял. Но он не мог понять - почему люди не могут от них защищаться? Может - все равно человек при этом жив - просто нужно развить программу из условий недостатка информации и так дальше продолжать - читать, учиться и учить то, что ими изуродовано, как часть реальности простым жизненным процессом и сноровкой. Просто многие люди не понимали, что и они могут просить нас помочь напомнить что-нибудь, учитывая эту выкачку из людей и там и здесь, и много где ещё.
  Закир посмотрел на товарища, но им нечего уже было сказать друг другу. Слова Добрыни ввергли их в шок. Всё же Закир спросил:
  - Ну ты хоть пойми, ты этим можешь прославиться, достичь неписанных высот в реальной жизни и это всем нужно. Что тебе мешает? Как же слава?
  Добрыня вспомнил суицид той самой изнасилованной Айратом женщины и ответил:
  - Ты мне предлагаешь с ребятами делать славу на людских смертях, суицидах и убийствах? Ты хоть понимаешь, что предложил? Я потому и боюсь вам рассказывать об этом способе - там можно очень много выкосить ничего не делая для этого. Мы очень осторожно этим пользуемся, а Евгений вообще отрицает при этом убийство - только естественное выживание и естественная смерть, которую лишь реальный мир и знает, понимаешь? Оно само разумно - то, что с вами тогда случилось доказательство этому - человек сам не может управлять на столь огромных космических расстояниях, а если сможет и его амбиции убить пересилят естественное сопротивление, то даже убиваемый не обязательно умрёт, но вот он значит и до этого умирал и его муки столь велики, что мысль уже начала проявляться далее - тут идёт отрешение и выживание, он помощи просит - ему не до этого. Пойми и я и все мои товарищи увидели эту обёртку информации на конфете реальности. Этим можно пользоваться, все грамотно, но там часто именно суть и попытка истребить человека именно на Земле. Безусловно смерть можно принять, но считая это проявлением ошибки и попытаться это исправить в принятии. Это как работать - мы не умеем, но учимся в процессе - тоже самое.
  Ждан ответил на это, перебив Закира, ощутив уверенность это сделать:
  - Пойми, он не настаивает, просто ты возможно сам в трансе и под их контролем, учитывая, сколько ты об этом знаешь.
  Добрыня опять улыбнулся:
  - Ха-ха-хех. Понимаешь - тут вопрос мастерства ими пользоваться, если они это делают - они сами на этом себе ставят капкан и не надо мешать - надо разрешать посылаемое. Несомненно, все так или иначе это будут принимать и вклиниваясь в эти воздействия их разрешать и снова приводить к естественным состояниям, потому что всё это часть единого пространства, которое они гадят, понимаешь? Они, пользуясь любовью источника их жизни это обманули, и оно до сих боится этого предательства, а само проявление просто сожаление от того, что ничто не укоренило проявление - живой организм испугался тогда смерти и умер. Мне точно так же реальный мир это рассказывает - животные и дети так учатся ходить и жить, просто изменение меня в относительности даёт такие знания и всё. Я пережил соответствующие проявления опасности для жизни, поэтому я это знаю - они бы ни за что не допустили этого. И любой, кто в этих условиях так же об этом в курсе. Это игра на инстинктах. Разум - это тоже инстинкты, всё это состав мышления. Просто они это из людей выкачивают как материи и люди лишаются рассудка. Нам ничего не остаётся, как мыслить составами, которые им непригодны и природа нам помогает и будет помогать выживать, выполняя естественные функции. Не весь реальный мир эта технология - они лишь мелкий винтик влияния, размеры которого сильно преувеличиваются страданиями людей ради изобилия боли и мучений во имя спекуляции. Видно они через это как-то питаются и увеличивают своё долголетие я так считаю, но точно знать не могу. Все мы понимаем они не на Земле, но видно они могут сюда добраться, я этого ещё сильнее боюсь.
  Закир и Ждан вдруг встали в ступоре и осознали одержимость. Добрыня, видя их реакцию только рассмеялся и показал им с презрением на дверь:
  - Вы сейчас думали одержимы? Вы трусы, если думали, что в вас этого тоже нет. Вам реальный мир рассказал, вы тоже это знаете, просто коллективные обилия могут вызывать ощущение избытка, а значит это просто общеизвестный факт, который наше общество трусов боится понимать открыто и как есть в реальной жизни.
  В этот самый момент ариец с той самой планеты, наблюдавший процесс на проекторе этого разговора запустил с пульта стандартный цикл суицида на Добрыню, но попало на Ждана - он побежал на кухню в спонтанности и взял нож. Добрыня и Закир бросились за ним, но не успели - он воткнул нож прямо в левое плечо, словно не понимая, что творит. От давления в мозге он упал в обморок, и они вызвали скорую, поняв - они следят за ними и это открытая война, как и ранее сказано. Все ради первенства в научных путях, всё только ради этого...
  Арийская цивилизация, очередной научный цикл при измоте и подкормке человеческих рас, считающихся у них тварями, включая змеевидных. Били радиоактивными звуковыми волнами всё и живое, и мёртвое во имя счастья высших рас человеческого вида. В реальности они давно приняли смерть, зная, что сами чей-то корм и на этом держалась вся их философия, что они вообще исчезнут и всё. И ничего страшного в этом нет - потому что распада не избежать, все живое потом воссоздаётся, а существование легко выносит исчезновение, просто необходимо же умереть, а они отвлекали мозг и не давали умереть. Просто не давали. При измоте человека они шли программно на любой садизм, а реальный мир наслаждался словно бы кровавым представлением ими. Никто не мог принять, что люди все просто мясо и всё - по сути они не нужны. Просто надо жить и дальше делать - без разницы условности. Они убили всё что свято на Земле, чтобы сделать каннибалам послушный инкубатор где все только рожают и сношаются. Такую жизнь они программировали женщинам, чтобы только сношались и рожали и всё - даже мыслить ставили ядами, создавался запрет и человек заболевал при его разрушении. Люди на Земле совершали массовые суициды только из-за этого запрета, не зная, как это пережить в страхе жить в этой безысходности.
  Стоял комплекс правительственного аппарата где уже не было прежней радости от власти. Они не знали ни о рабах на продажу, а кто знал уже не до этого им было - в глазах рябили 3D проекции по образцам инкубаторов, но этой местью никто бы не насладился, потому то нет у тех, с кем делали тоже самое такого садизма даже в существе. Над ними же над самими так издевались о сих пор на земле, но у них там было истерика - они смотрели, как работают их половые органы и боялись реального мира, ощущая перегрузку теменных участков мозга и сдержки кровотока. Многие умирали от спонтанных инсультов.
  Сложно представить, что было бы будь у Землян такое же оружие. Истребили бы люди сами себя?
   Они искренне считали, что это захватчики, но те, кого они считали захватчиками сами тряслись от страха - природа воплотила сдерживаемую боль живого от их же технологии и как она их не молила перестать делать больно они были глухи к мольбам, скидывая эту боль под видом казней и распятия во имя их счастья на бесполезное мясо, уничтожая в условных точках существования и доканывая заживо до суицида в состоянии беспамятства. В разных земных передачах это считалось волшебством, колдовством и поводом для интересного ток-шоу. К человеку же подключали контролирующих, которые в ожидании смерти вызывали этот импульс суицида, считая себя тем, кого до этого доводят в этот момент времени.
  Их технология была основана на философии пространственного мышления и общения - один разум сознания, другой в темечке как Гипнос создаёт безысходность и все они смертники - мясо для контроля и создания тупика беспамятства, так как они сами в этом состоянии и такое издевательство там было обыденностью. Они искренне считали, что это в порядке вещей даже не осознавая, что они творят с реальным миром и сами с собой.
  Они почувствовали наступление какой-то катастрофы, но не могли выяснить где ошибка и почему их система оповещения не выдала предупреждение - ИИ всегда считал с точностью до 100%, а сейчас ни одной интерпретации. И тут ИИ выдал сообщение: "Жить нельзя, совершите суицид". Они расценили это как кибер атаку и начали выяснять предателей в утечке информации по психической системе, но все следы были сброшены на случайных людей на Земле намеренно, чтобы их до конца загноило системой того света, а сама информация пошла далее.
  Информация же была получена самой реальностью, но они не верили в это, так как они не изучали факт, откуда у них то у самих мышление в среде бессмысленности...
  Владана искренне верила при этом, что они так жестоко убили Веру, чтобы в мир правда не вышла и не была этим в себе усвоена, но она их интеллект переоценивала. Все они боялись мнимого врага, которого не было - их ИИ был основан на пространственных технологиях и это было намеренная попытка общения самим реальным миром, как среды существования этой техники, но они в паранойе уже тогда затряслись, не зная о фактах, происходящих на Земле и при этом зная общую политику - что там инкубационное мясо размножают для распада в системе мясорубки на мясо и шлаки, вкусненькое аристократам.
  На планете золотых чудес, где процветало богатство, алхимия в бедности и агонии нищенских классов всё ещё питались мясом человека самым страшным способом вообще для всего, что только создаёт живое.
  Если веществу, духу или чему-либо требовалась жестокость покарать живое - они всегда там проявлялись, чтобы разгневиться.
  Юношу в полутрансе привезли, двое его держали и в голове от наркотика было сильное напряжение, а к чипу притягивались пространственные импульсы со звёздного балансиатора, напоминавшего металлическое кольцо в подобии Сатурну. Голова жутко болела, а ариец аристократ шёл впереди, гордясь покупкой. Да тот самый аристократ монархического союза тоже был арийцем, переселившимся в монархический союз. Мимо пирамидальных металлических зданий с тонкими алхимическими покрытиями и обработками виднелась кровь в воздухе, вытягиваемая через и из преступников, что были в здании на краю столичного округа. Лицемерие местных классов, пташек высокого полёта так и веяло чем-то гадким от страха смерти в будущем. Они не были в курсе, что Судьба есть проявление реальной угрозы, угрозы им чего-то, что с ними живёт и существует - просьба в мольбе измениться во многом, но они во избежании страданий предпочли проигнорировать.
  Для регистрации раба аристократ направлялся в специально организованный центр регистрации собственности, просто сдать выгрузку данных, которые в этой цивилизации заменяли документы. Слёзы отчаяния наполняли при этом среду агонией меной смерти в унижении самого существа в беспомощности, чем любила наслаждаться местная аристократия - никто не замечал накопления этой крови вокруг них.
  Мужчина считали открыто своих матерей и женщин тупым мясом для секса и утех, вокруг царила холодная, обыденная праздность, а униженные в существе женщины впадая в отчаяние часто тоже, наряду с Землянками, совершали суицид. И им нравилось издеваться, а после суицида в труп человека карать, что он так поступил со всем его родом. По сути это естественно - он выбрал как бы бегство от проблемы, а не попытку решить нерешаемое. Решение нерешаемого всегда предполагает метод проб и ошибок, можно метод поиска и анализа и т.д. - выбор способа мышления, точек мышления в пространстве и соответственно разработка метода выживания в реальности, простым процессом жизни, так как тут речь в принципе об эмоциях, но они вообще не задумывались о том, кто или что проявляется в них этим, никто не решался даже попытаться понять, что эмоции добиваются - просто часть организма.
  Юношу с двумя сопровождающими оставили стоять на улице, а сам аристократ, обуянный похотью и блажью отправился в помещение его регистрировать. Юноша, будучи на улице пытался вообразить, что происходит в здании. Естественно, его считают просто вещью, просто мясом и он искренне надеялся, что для работы физически, а не для сексуальных извращений, так как слышал и до этого, что рабов покупают обычно ради этой цели употребления.
  Аристократ через 20 минут вышел из здания и был несколько изнемождён по неизвестной ему причине. "Видимо устал, постоянно дела. Дела" - подумал мужчина и отправился в особняк, который располагался территориально недалеко как раз от точки, где веяло той самой кровью.
  Он по дороге арендовал транспорт, который по случайной неосмотрительности не подготовил себе заранее и сопровождающие погрузили туда раба. Один сел за руль и они отправились в особняк. Так думал юноша, но парадоксальное абсурдное решение аристократа по дороге таило в себе превышение всех границ садизма.
  Юноша был несколько скован и еле мог двигаться в этом состоянии, а солнечное сплетение болело, дико болело, наливая кровью головной мозг в сдерживаемой информационными барьерами истерике.
  Аристократы знали об этих состояниях и рабов и низших классов их населения и часто любили так над ними поиздеваться, а иногда и платно над инкубационными скотами - даже были специальные полигоны для подобных развлечений, где так же и были услуги информационного переноса содержания рассудка - на самом деле. Они искренне верили, что это есть и возможно, но космос сам поглощал информацию просто на большие глубины в эти моменты или осуществлял обмен в себе с другими вселенными для сохранения проявления и там проявлений тоже. Они всегда завершали издевательство мощным импульсом боли и суицида: "Мы пожрали, обосрали тебя в кровь и ушли", оставляя в человеке вместо сердца одни объедки и пустоты информационного типа.
  Юноша не знал, что и над ним будет тоже издевательство, хотя уже давно был готов к самой мучительной смерти.
  Аристократ решил с пользой использовать раба и за одно увеличить его физический вес. Он как раз и повёз его в тот самый полигон. Там была специальная воспитательная секция, где они ему и вес увеличат и за одно приведут разум к покорности в общении с теми самыми любителями издеваться над вещественно-душевными проявлениями. Процедура занимала три дня, потом человек просто выполнял указания хозяина.
  Они вошли в здание, и он начал договариваться, показав о нём все данные с датчика классификатора с аукциона:
  - Вы не видели, что он уже проходил процедуру специального обучения? Вряд ли он будет непослушным. Он может умереть, понимаете от второго раза.
  Но аристократ сделал всё чётко по программе Судьбы в его мозге:
  - Нет, я увидел в его сердце фальшь - он возможно намеренно закодирован на убийство меня во сне - необходимо перевоспитание и увеличение веса на 10 кг максимально, в зависимости от функционала тела.
  - Хорошо.
  Юноша, предчувствуя смерть дёрнулся и закряхтел, почуяв ту беспомощность в безысходности, предвкушение будущей боли и страданий, словно его заморозили заживо в глыбу. Он задёргался, но из захвата сопровождающих вырваться не смог - те даже бровью не повели, им было плевать на порабощённое мясо для утех. Им было необходимо именно выполнить указание и больше ничего, так как они понимали - они от этой участи так же не застрахованы, а то и более страшной. Закончить мясом, перевоспитанным в тех контейнерах, боялось всё население Альянса и для них жизнь в этом Аду была обыденной. Они все знали, что мыслят в крови мучений, погибающих под сверхактивностью мозга в агонии и иногда их видели даже в проекциях, как искажения и знали - это они. Это считалось обыденностью, многие даже начали это считать шуткой, все боялись заметить их разум и сквозь отчаяние и сочувствие знания времени их попытки изменить настоящее. Им не были ведомы мучения самого вещества, стремящегося стабилизировать всё неудачное в везение, и они не желали помогать, создавая бесконечны цикл обстоятельств вокруг для власти и самовозвеличивания. Они предпочли ничего вокруг не замечать, обитая сами и заставляя других жить так же в одной точке обстоятельств, ничего больше не учитывая просто потому что не хотели принять факт наличия опасности.
  Тем самым они, как и арийцы и прочие аналогичные им цивилизации завязывали себе петлю на виселице, создавая неизменный круг роковых обстоятельств, сжимая это в малые проявления в природе, а их то сдерживать необходимо было временно - потом движение космоса есть и это необходимо отдавать пространству из точки сжатия гравитацией. Они катастрофы и движение массивных космических объектов всё равно этим не сдержат, а только себе создадут увечья, и они не были об этом в курсе. Почему? Они не согласовывали собственные действия друг с другом и не знали кто и какую ошибку допустил - согласованности не было и этого было не осуществить - их бы начала убивать импульсами реальность при неправильной с этим работе и вообще их ограничивать, защищая себя и в себе созданное помимо них.
  Они не были так же в курсе, что отсутствие разума у чего-то всегда только кажется, так как пространство как бы играет объектами в себе и создаёт в них и ими существа и кому-то это даже было известно вреди арийцев. Они себе оставили это открытие и стали этим спекулировать, убивая нищих смещениями неудач в реальности, но наступил момент, когда к ним почему-то вдохновенно вернулось всё отторгнутое для причинности познания, а именно материальной. Информация тоже материя и они были об этом в курсе - они просто это делали, чтобы им гладко жилось и не заморачиваться прочими процессами и ладно бы так - они просто не делали то, что исправляло бы эти обстоятельства и не помогали нищим в сопутствии, принимая назад преодоления, как помощь, либо иные проявления. Они так же не замечали опасность от знания, которое получили и боялись признать, что их пытались убить этой самой системой психико-пространственного контроля арийской нации, которая косвенными манипуляциями и влияла на монархический Альянс.
  Именно на этих практических моментах держалась и работала их технология перевоспитания. Юноше сотрудники центра с холодными глазами бешенных псов ввели специальную инъекцию наркотического типа. Этот вещественный состав создавал эффект гипертранса и человек погружался в вещество, проявленное в нём максимально. Такие же вводили себе любители поиздеваться над земным мясом - они условно выбирали стихию и в этих трансах, считая мечтами, издевались над людьми, потом от этой наркомании сами же подыхали - мозг не выдерживал познание своего собственного состава и разрывался от инсультов.
  Когда они начинали умирать их презрительно и клали навсегда уже в специальные секции этого центра и там использовали как трансляторы, а кого-то туда даже отлавливали, подставляя любыми преступлениями. Естественно в техногенных коробках, приговорённые к смерти для выкачки из людей веществ под этими составами, как элементы "баланса" или скотофермы и даже на Земле многие обзывались скотобаза, подразумевая к себе это отношение, они не могли не издеваться под импульсами гнева, отчаяния и агонии и в истерии.
  Юноша перед тем, как его туда положили вспомнил любовь, а точнее свои мечты об этом, но узнал о том, что техногенная выкачка осуществляется через маточные слои женской вагины и его тогда вырвало. Это было самое чистое проявление человеческой природы соболезнования, какое только можно было себе представить. Самое искренне, потому то это убивало все проявления любви, оставляя лишь плотские и то до определённой степени - после определённой черты организмы женщин не видели даже смысла рожать генетически схожее с собой, так как это сожрёт это проявление. То есть просто человека выкачает до мяса и так оставит существовать. С ним сейчас сделают тоже самое - он знал это, так как его уже раздевали.
  Его мучения были схожи с тем, если бы от него отрезали плоть слой за слоем и давали зажить, потом повторив это, а процессе садизма снова - порезали мясо, дали зажить, порезали мясо, дали зажить и так снова и снова, снова и снова, и всё это сопровождалось над ним только смехом и весельем над его истязанием - сочувствия не было, соболезнования тоже не было - только веселье над этим проявлением.
  Даже звезда словно плакала кровью от этих действий человечества. Юноша под наркотиком в гробу из которого через три дня его выпустят. Начался гипертранс...
  Викторина Диковна шла по дороге, словно в завесе за спиной сопровождаемая толпой кровожадных и трусливых за собственные шкуры убийц, чья доблесть прикрывала смрад неистовой трусости - они были готовы зарезать родную мать, если бы их жизни угрожала опасность. Они пошли бы так же, как их марионетки на Земле на любое зверство, но сейчас для того, чтобы сбалансировать причинности им была нужна жизнь Викторины, которая эмоционально не отпускала память о своей дочери и мир это словно понимал, словно чуяло всё вокруг это неистовство живого человека.
  Девочка в больнице под садизмом врачей так и плакала, так и истерила в их глазах, прослыв ничтожным отбросом, куском будущего мяса, чтобы трахали просто так для существования. Она бы желала смерти, она бы так хотела умереть, а безумие нарастало.
  Викторина прочитала новости и оцепенела - было принято решение и массовой дезинфекции - шизофрению признали вирусной болезнью и всех больных приговорили к выбору смерти. Им предлагалось выбрать - усыпляющую инъекцию или расстрел специальным оружием, чтобы безболезненно умер человек.
  Она не могла в это поверить и испытала смятение, её светло-каштановые волосы аж встали дыбом, но она продолжала подходить к дорожно-транспортному переходу. Она шла и машина сбила её, как она и рассчитывала и в светлом облегчении собственных чувств она потеряла сознание, но не умерла, но она уже не видела водителя вызывавшего ей скорую...
  Девушка, сидя в этот день дома вечером, как обычно, пребывала в глубоких размышлениях и думах сквозь неистовое смятение человеческой дикости сквозь трусость и никчёмность в шкуре чужого мёртвого мяса. При этом каждое отторжение они воспринимали дикой болью и агонией - она по всем демоническим этническим принципам сквозь их же составы, владея информацией, что у них есть техники расшифровки послала им причинности сразу и выход их этих состояний - они расшифровав сочли бредом, что просто было искажениями и неприятием повергли в дальнейшие проявления обстоятельствами, процессами и прочими природно-естественными проявлениями, включая космические движения. Естественно она, пережив на Земле дикие их издевательства осознанно, так как они доводили её до суицида не первый год, как в России и принято считала это обыденным измотом жизни - просто другие обстоятельства, видно это было бы что-то хорошее, что пресекли шизофренической конспирацией, а травли мир уже не попускал и даже её научило их языку для понимания обстоятельств, что больно уже, но суицид не надо совершать.
  Вообще "Боги" любили шизофрению - это был самый удобный способ заставить прозревших землян замолчать в непоклонении им.
  Она знала о наступлении временного апокалипсиса всего живого, который сдерживала до этого одна цивилизация, но они тоже ей сообщили, что увидев в трансах истязание той 14 летней девочки они в неистовстве бросили сдерживать это и пустили всё на самотёк, так как их время снова пошло. Но они не ведали понятие ИХ ВРЕМЯ, так как время само есть душа в абсурдности логики. Они привыкли это контролировать и не ожидали, что массы всего живого начнут сопротивляться и их технология перестанет выдерживать контроль. Этот контроль в эти моменты краха переходит миру и становится балансирующим элементом сам.
  Она умела осуществлять как шаман, но она была колдуньей, так как просто генетическое восстановление предрасполагало быть осторожнее - тут она в отличие от шамана вполне могла убить. Она даже понимала, когда мир её сдерживает намеренно, чтобы никто случайно не умер, а то и наоборот тоже в человеке проявляет колдуна, чтобы он мог защитить себя от каннибалов.
  В отличие от колдунов, которые их боялись в современности, она была настоящей, пережившей убийство их технологией своего генетического состава и выжившая при этом при всём ущербе, как природной обороне себя. Она умирая даже не ожидала, что останется в живых и пережила и от реальности агонию, но в отличие от каннибалов эта агония для того чтобы она выжила и была. Колдуны просто люди, пережившие их нападение, они получают от природы возможности на этих расстояниях восстанавливать процессы в окружающей среде и мир их убирает для порядка.
  И в очередной раз в этих размышлениях она видела массово-коллективное проявление их садизма. Этот садизм многогранен. До чего они только не доходят в издевательствах даже над шизофренически больными - внушают им иглы в мозге заживо, внушают как им режет черепную коробку и мозг, создавая сопряжение с людьми под наркозом, создавая им иллюзии изнасилования, унижения их достоинства и ей они такое постоянно отправляли как программу шлюхи - спариваться с любым каждый день и вообще ни о чём, кроме уборки не думать, работать тоже запрещено. Это всё только ради её суицида делали, но ей в принципе было без разницы умрут они в итоге или нет, она просто знала, что они бояться. Они боялись феномена отторжения алхимических составов из-за того, что донор остался жив в реальности. И она уже давно со своими убийцами расквиталась просто не умерев, она знала об этом. Мир начал требовать осуществлять причинность выживания для остальных как хоть какую-нибудь им помощь, и она постоянно в процессе жизни это позволяла - мир сам в себе учитывая её опыт выживания в том числе людей учил, как и положено в реальной жизни. Жизнь научит - так и считается.
  В принципе даже сам этот сумбур невоспринимаемого бреда тоже был проявлением реальности, даже в этом тексте, даже там, где это читаете вы...
  Как всегда, наливая кофе она поняла абсурд - наливаю кофе, опять умер каннибал - кто-то на земле от зависти поэтому не умер. Она шла как обычно в ванную и ощущала агонии смерти каннибалов-богов: "Видно у кого-то в попе не усваивается мясо" - думала она саркастически, так как они притворялись людям Богами и реально из них выкачивали алхимические материи организма для развития физически, заставив это считать душой и отметая отдалением от Бога ядами алхимически, просто используя технологию контроля общественных масс через одного. Они не учитывали именно проявление вышеописанного сумбура, как их же разумной среды обитания, что их умнее просто само собой. Люди на Земле имели Христианство, понятое неправильно - защиту от них и всё равно даже так помогало. Просто люди не понимали опасность.
  Придя в спальню, она поставила кофе на стол и прилегла, составляя в уме, как обычно очередной стишок для развлеченья:
  Один старец-красавец был шовинист,
  А его родной брат агрессивный анархист,
  Они люто сражались и убили миллионы,
  А в их сердце остались сплошные дублоны.
  Вся убита любовь в человеческом сердце.
  Но осталась же сласть в том неистовом смехе,
  Это дьявола смех, что убит ими был
  В сожалениях тех, что своих защитил.
  Он же был ими предан, а друзья за него
  Стали первым обедом в роковое гнездо.
  Она записала стихотворение встав с кровати с искренним пониманием и отправилась готовиться к рабочему дню в этой общей кровавой обыденности, где смерти так и шли и на Земле и Небе, как в молитве святого угнетения, а люди продолжали терпеть унижение и крах от их садизма в предательстве искренности к ним и осрамлении святыни их обманом.
  Егору до изнеможения это надоело. Он перепробовал много способов преодоления этого кошмара, но не мог это уже не выносить, не сделать с этим что-либо. Он словно иссякал в терпении и изнеможении от этого трэша, которого вообще проявление открыто презирал, как и всё общество, не видевшее своих действий в отношении тех, кого атаковали в отличие от самого Егора, который вроде бы так же к этому относился с брезгливостью, но при этом то он понимал, что люди на самом деле в опасности, а не гнул из себя святого. Да в принципе Егор и был простым парнем - он вообще не любил лицемерие. Вообще никак не любил - ни в поведении, ни в культуре, ни в воспитании. Он боялся обмана и предательства, как и все истинные рокеры - люди с яркими душами, лакомые кусочки системы.
  Как ему ещё было поступить? Опять через не хочу, вопреки всему: скуке, головной боли, измоту, практически срыву, немой агонии, которая у него так же давно уже шла в иронии чужого издевательства пойти гулять на улицу, которую он каждый день видит снова и снова, снова и снова...
  Даже обстоятельств вокруг словно бы уже не происходило - каждый день одно и тоже, одно и тоже, работа, дом, работа, работа, дом, опять работа...
  Ничего нового в жизни - рабское существование, словно жизнь тебя прямо вот в этом ключе и имеет за компанию, пока ты имеешь в этом однообразии саму жизнь, что является просто констатацией факта реальности. Это течение времени в неестественном порядке ни у кого не вызывало сомнений, совсем никто не переживал до первого нервного срыва с которого всегда шло начало конспирации и срыв алхимических блокад в мозге, которые внушались в организмы для вызова страха на определённых линиях поведения на спонтанной реакции.
  Злостный смех иронии Судьбы, как кровавого и жестокого чудовища веял вокруг красной и голубой, а так же тёмно-синей кровью, состав собирали успешно для бессмертия, но стал он воскрешением мёртвых из природных законов и никто об этом даже и не знал...
  Егор часто бежал от этого знания и ощущений в рок музыку и сейчас он слушал классический рок на телефоне. Тут на улице разъярённо, когда он проходил мимо. Угнались двое - девушка и парень. Парень крикнул:
  - рот оффни. Сука. Ты спала с ним. сраная шлюха. Понимаешь? Ты с ним спала и не желаешь принять, что я в этих обстоятельствах не могу повлиять на собственные чувства. Ты меня в тяжёлой ситуации открыто кинула. Изведя меня до бешенства и истерики. А теперь ещё к тому же требуешь тебя простить. Сука? Я итак еле справился, извини. У меня нет крови тебя ещё кормить. Сука.
  Юноша успокоился и посмотрел на неё: "Жизнь разрешит" - но она продолжала молчать и пытаться вызвать слёзы. Которых уже не было.
  В жизни всегда степень действия определяет реальный мир, но от любого малого действия иногда или в принципе есть не ограничивать аналитически расстояние событий вообще - может произойти даже катастрофа. То есть по существу никто ни на то не влияет и в относительность нет точки бездействия, так как в мире продолжаются проявления, а с бездействия начинается смерть реального движения. Что есть предпосылка периода сна или состояния покоя мира, как физического явления.
  При этом есть явление парадокса - ни Егор не остальные не видели в себе в понимании факта, что они ни на что не могут повлиять этой спонтанности влияния. Они в этой беспомощности имели на события большее влияние, чем даже властители на троне. Любое их проявление мечты безмерно бы изменило проявления реального мира, но не было у них даже действия или попытки - это заметить, им нравились ощущения собственной особенности больше.
  Как обычно он прогуливался в этой кромешной, подобной Аду обстановке в любимом бежевом пиджаке и искренне ощущал и понимал - всё общество изнасиловано, как шлюхи, которые вообще в сути никогда бы не занялись распутством, то есть боль этого акта насилия срони безумной агонии неистовства. Естественно эти ощущения коллективного общественного класса не были пусты - где-то в Альянсе это делали с женскими особями постоянно, постоянно и безнаказанно издевались, что так же в подражании высшим классам по отношению к людям, чуть ли не Богов людьми успешно тоже осуществлялось. Как хотелось бы сказку, где это злодеяние стало бы хотя бы помощью женщинам найти какое-то дело в жизни или научиться выживать, но люди выбирали лёгкий путь, даже не задумываясь - в бешенстве издеваясь тут поближе расстоянием, так как сами боялись боли. С этой болью, как и суицидом - жизнь она сама побьёт, нужно просто наперекор пойти разок и то - как? Если нет наперекор - значит всё можно, нужно делать как и получается и подождать, пока не сдохнет Бог на Небесах. Потом система найдёт человека нарушителем и начнётся конспирация: "Плата дьяволу, то есть мстителю".
  Жизнь всегда сама расставляет приоритеты в себе и человек в подобии следует тому же принципу в относительности осуществления собой чего-либо.
  Егор продолжил прогулку и просто шагал в состоянии этого постижения глубинной безысходности собственной беспомощности - что он не потерял своё существование в реальности, а вечно тут будет мучим этой жизнью, пока мир сам не отдаст его далее в пересечении, но и то, это будет уже не он, только копия в другом мире его самого, словно в зеркале реальности.
  Многие пытались покидать миры и переходить из реальности в реальность и получилось, хоть Егор об этом лишь мечтал. Получилось - но вещественный состав миров не всегда сход и там можно быстро отравиться просто пространством, которое тебя там не приняло. По существу, никто не знал, что эту технологию таит религия Христианства - передох физически из мира в мир живым при договорённости с миром, который есть в вещественно-физическом пересечении, как чёрная дыра портального состояния тебя там принять, естественно не без специального транспорта и прочих необходимых разработок. Никто не видел иронии, что иногда миры так изгоняют за зверство или иногда просят временно посетить там мир посмотреть, что там и вернуться. Перевод просьбы в самой технологии - если получилось с функцией возврата и открытия портала назад от транспорта, то это обмен и посещение, а если же тут в один конец получается - надо найти того, кого изгоняет реальность и отправить туда. Это олицетворяло жажду жизни изгнать из себя каннибалов именно таким способом, но тут сама жизнь ощутила вымирание вида - она не могла им повторно сообщить эту технологию снова, чтобы они прямо в реальности покинули этот мир. Егор чувствовал, что им до этого не долго осталось.
  Он храбрился, но ему было жутко страшно, а смех садистов там лишь усиливался в его воображении. Безумие этих процессов воплощения человеческих страданий в жизнь, знаменуя воскрешение мёртвых в естестве все страшнее и страшнее нагнетал страдания тех, кому в этих условиях предстояло выживать. Он увидел этот апокалипсис вокруг - последствия ранения мира садизмом над живым, так как они не приняли живое частью реального мира, где оно рождено, а ведь так оно и есть - просто в составе живого меньше самостоятельного в отличие от вещей. Живое, как и идея во вне стремиться себя же воплотить в чём-то разными способами. То есть это одна из временных форм существования, стремящаяся слиться с источниками себя вновь, но при этом живое уже не станет вещью вновь - мир идей, что есть среда обитания самих миров так и будет вновь собирать по памяти везде живое в уникальности, так как именно оно инициировало это и не смирилось с тем, что это временно. Тем не менее всякая жизнь бесценна и реагировать на обстоятельства скорее нужно так же - при смирении жить вообще вопреки всему, так как реальный мир всегда будет давать противостояние в реальной жизни. Так и нужно по сути жить - как герой бороться со стихией, прямо как герой древнего мифа и не всегда в проблемах виноват ты или окружающие. Остаётся признать, что виноватых нет и просто что-то вот не получается и искать выход там, где находишься в этой безысходности снова и снова. Почему? На этом вся жизнь и миры и вообще всё и держится. Нельзя никогда совершать суицид - это слабость, это первая попытка что-то изменить. Нужно с этого суицида и включить творчество- может получится в процессе жизни осуществить неправильно этот суицид?
  Когда Егор увидел этот ход собственных мыслей перед ним словно что-то промелькнуло, закручиваясь в воронку этих мыслей и раз - опять не видно. Он опомнился: "Ась?". Пошёл дальше и снова захотелось остановиться. Что-то он неестественно и как-то иронично вздохнул - снова обернулся и аж в грудь себя побил - ничего. Но он же точно видел, что эти мысли словно в воронку закрутились в чём-то существуя!
  - Тебя столько раз пытались уже убить и не смогли, что мне стало интересно очень, очень, очень, как ты смог выжить? - спросило его это что-то с искренним любопытством.
  Егор был в ступоре... Он знал о каннибалах, это его очень гноило, но в этот момент ему стало даже легче от этого ступора, тем не менее он не знал - радоваться или плакать. Он решил спросить:
  - Ты человек?
  Оно ответило:
  - Ты же мыслишь со мной, значит в относительности ты это я, а я это ты в определённых условиях или направлениях, проще говоря ты тут ходил и стал мной пока, мотом так же ещё что-нибудь пересечёшь. Понимаешь? Мы коллективны, мы не собственность вашего существа.
  Он почесал затылок и констатировал мысленно факт, оперившись на дерево:
  - Но ведь в религии как бы Бог один. Ты Бог?
  - И да, и нет - я не человек и не живое в существовании, понимаешь? Вы сами должны тоже жить. По сути я есть то, чем ты дышишь. Давно с русскими не разговаривало.
  Егор улыбнулся и осторожно. При этом всё-таки страшась стихию спросил:
  - Перун?
  - Нет, он человеком был, знакомым. Очень близким как друг. Но мы с тобой более формально разговариваем? Вы молодцы, что теми аппретами это делали. Мы всем расскажем.
  Егор смекнул - видно на самом деле эта техника может использоваться для обороны населения, но для убийства, учитывая это проявление - это опасно делать - можно очень сильно искалечить. К тому же они это делают. Тем не менее его оставили вопросы с религией после этого с точки зрения исчезнет он или нет, так как получается его всё что-то да будет помнить. Это на самом деле сильно успокаивало, так как он давно и ранее понимал, что именно этим страхом спекулируют системой. Однако люди в реальности на Земле не хотели помнить умерших, хотя им постоянно было страшно за себя и возможно это так же отчасти разрешило бы множество проблем людей, которые переходили даже на глазах юноши в насилие и те же суициды.
  Судя по всему, оно продолжило движение и уже на Егора пристально не обращало внимание. Егору же это показалось удивительным - он видел действительно проявление ветра, воздуха в пространстве как наряду с ним существо, прямо как оно есть в естественной среде. Только оно смогло с ним общаться. Он понимал - оно видно пыталось ему объяснить, что оно тоже защищает нас, но оно не было против, чтобы и они их догадками обеспечили себе прочие моменты самообороны.
  Людей пытались часто заставить считать, что их убивает Бог или планета и шизофрения олицетворяла это противостояние планеты убийству живого на себе и немного в себе, но люди все, что им родное видели Сатаной и боялись этого, как чудовища, потому что ужас агонии им был до ужаса неприятен и они боялись умереть в омерзении.
  Егор уже было пытался идти наперекор истории и свернуть куда глаза глядят, но опомнился вовремя - он чуть не вышел на дорогу, полную машин на огромной скорости и чуть рассудок не потерял от страха, когда это понял. Его охватило неистовство от этого понимания, что этот страх - проявление их спекуляции. Как же это умудриться в этой жизнь просто так холодно и бесчестно обосрать само проявление страха в человеке, его существование и вообще всех людей просто этими издевательствами над массами ради того, чтобы омолодить своё тело.
  Эти чувства были очень глубоки - осквернением, омерзением, словно бесценное опустили в гниющую кислоту и разлагают. Чтобы он не сделал в этих обстоятельствах - это уже было неизбежно - или смирение в состоянии трупного мяса в живом состоянии, хоть и свободного во всём, так как им нужна жизнь человека и услаждение от садизма над его жизнью в любом случае, или потеря своего существования во ихнее счастье и благо в суициде собственноручно.
  Однако в этот же момент, пока он гулял и размышлял что-то словно с ним и спорило о его смирении, словно сама жизнь его и побуждала противиться этому, бороться, как сможет, и никто ничего ни себе ни людям делать не давал, кто делал, делал себе. Сам выживает и ладно - с таким отношением. Да и правильно это - зачем так много людей? Зачем рожать, если тут уже мир даёт такое проявление? Зачем семьи, если нужно реально лечь и умереть? Он был с этим абсолютно согласен и понял, что видно в это время нужно после себя оставлять скорее информацию, данные, что-то о себе и окружающих событиях и прочих явлениях, чем детей. Дети не выживут - они тоже станут инкубационным мясом для садизма и даже сам мир в них будет постоянно болеть, умирать. Рожать в презрении небес. Он понимал, что умрут все - и они, и каннибалы-боги...
  Медсёстры выхаживали Викторину как обычно капельницами с кровоостанавливающими и регулирующими уровень кровяного давления препаратами, попутно ставя немного обезболивающих - она в себя не приходила после того, как её сшибла машина уже несколько часов. Один из сотрудников реанимации видел это в череде событий - даже врачи в это тяжело время иногда ложатся по месту работы и больше никогда не поднимаются вновь, а тут обычный несчастный случай. Постоянно это происходит - сегодня человек здоров, а уже завтра он не может поверить или принять факт своей болезни и того, что болезнь не закончится при его жизни и с какой-то позиции это даже правильно. Зачем это принимать, если ты не убиваешь топором принося в жертву других ради своего выздоровления? Принять факт болезни в принципе для формирования правильно процессов мышления более чем достаточно, но многих жизнь заставляет смириться с этим, чуть ли не заранее подготовив себе гроб, памятник и за одно похоронные веночки. Что могло сниться Викторине во сне в этом состоянии?
  Она лежала в этом сне и чувствовала, как болит тело в этом бездвижии, мозги не соображали, и она видела сон - она видела мужа, которого так в своё время любила. Он был обычный мужчина, но достаточно хитрый и изворотливый по жизни - болтун и мечтатель. Она постоянно это вспоминала - светлое время их знакомства, как они были женаты, как он расстался с ней будучи не в силах больше терпеть на спине бремя ответственности за неё и Веру, ныне тоже покойную. Тупик безмятежности, где человек остаётся один в полумёртвом состоянии в иллюзии собственных воспоминаний и как бы он есть, но в тоже время его нет - он даже не влияет на события практически. Викторина обожала в те дни этого болтуна - она, не послушав всех бросилась за ним, проигнорировав множественные предупреждения, упрёки, предостережения и осуждение сказанное только ради того людьми, чтобы потом утвердить своё мышления в большем совершенстве в большинстве случаев, то есть практически во всех. То и была завеса этого скрытого проявления страха общества и людей, которые это в себе даже не воспитали или отказались от этого в процессе жизни - тупик безмятежного убийства. Это тупик, загоняющий вышедшего оттуда в немую агонию поглощения толпой ради последующего выхода из состояния безмятежности. Первый вышедший из безмятежности всегда будет в глазах других злом предательства, даже если он вообще никому не говорил бы правду скрытую в этом явлении при любых обстоятельствах. Всегда преодолитель безмятежности заканчивал разорванным на куски себеподобными мясом. Всегда до того момента, как человека выбили сами обстоятельства и его уже самого было не обвинить - то есть человека в той же безмятежности толпа, перепутав с точкой жажды угнетения выкинула сама, случайно явив собственную ярость. Эта кто-то так и увидела реальный мир, как и Викторина начала видеть это в людях, после смерти единственной дочери в коме - толпа, поедающая при малейшем страхе боли того, кто поближе расстоянием. Такова была реальность людей - они на самом деле, не отрицая этого. Друг друга прямо ели и жаждали при этом до плоти, до мяса, не в силах будучи сказать стоп себе - настолько им было приятно и вожделенно. Такова жизнь в идее - собственный вид топчет в себе слабого или споткнувшегося и так вообще в любой разумной расе, даже животных видов, сумевших преодолеть этот дефект естественного генеза очень мало. Крайне мало, так как это так же защита от паразитизма самого вида на других биологических видах.
  Редкость что даже один представитель вида в омерзении и прочих проявлениях просто отторжения собственного и остальных видов начнёт прямо химически стремиться, что вполне естественно, естественней самого рождения, считать себя мясом, как материально-вещественное сложное временное пересечение составляющих материй и веществ. Просто, чтобы в реальной среде избегать этого хищничества и понимать истинную форму проявления. Обычно при этом понимании и принятии себя вещью в соответствующем материальном пространстве и формируется вещественное мышление, сопровождаемое в сообщаемости с реальной средой при этом в иронию, словно по-свойски как бы узнали и приняли назад. Эта ирония походит на издевательство, но она являет собой кровавые слёзы, эту кровь человек узревший иронию рано или поздно увидит непременно. В этом сне Викторина видела эти кровати, парившие в черноте и её так и посещали мысли о том, что эти страдания и боль больше никогда не прекратятся, никогда... Она так и продолжила во сне рассматривать в черноте разнообразие кроватей...
  Викторина сквозь сон неистовой агонии понимала - сделать тут ничего нельзя - так и будут издеваться... Так и будут издеваться...
  Тот самый малоизвестный политик - Руслан Сайфуллин, которого Евгений видел на месте совершения Виолеттой суицида с тех пор искренне жил в агонии страха той же самой судьбы, даже просто эмоционально. Он никак не мог ускользнуть от этого неведомого страха, не мог смириться с тем, что его тоже может настигнуть участь себя прикончить и стать посмешищем после смерти в этом обществе.
  Люди часто так считают, но не задумываются: "Где хоть лучше? Где красивее?" Везде одинаково - это как менять шило на мыло и всё - не более, вот в чём смысл. Не стоит менять место из-за тягот жизни, нужно это место обжить вновь, укоренив за одно умение выживания.
  Сам Руслан был просто болтуном в сути своей личины - он имел всё: престиж, деньги, немного власти в обществе, статус и все необходимые в относительном безмерии социальные привилегии и блага, но вот ему надо было только нормальную женщину и при этом он состроил идеал, в который вообще не верил, как он считал и искал чисто формально. Просто понимая, что он в реальности никому не нужен сам. Просто не нужен, даже если бы он был красавчиком, что было далеко не так. Чуть проблемы женщина непременно кинет одного умирать и мужчина точно так же женщину, что он по существу даже не осуждал. В беспомощности человек сам выживает - это так всегда.
  Этот момент беспомощности в схватке с реальной жизнью все в страхе ждут, готовясь к нему и вдруг кто победит? Нет, никто - никто не победит источник собственной жизни, он просто не может больше жить. Жить через не могу? Руслан задумался. Вариант, вариант. Многие живут через не могу живыми, а кто-то сквозь усталость снова и снова работает на измоте, и он ещё и проходит у человека, а тот иронично сказав жизни спасибо просто дальше пашет и всё.
  Он естественно постоянно что-то предпринимал для противостояния, как бы сражаясь со складывающимися обстоятельствами будущего и считая, что одинок в этом деле, но это не так - всем так и морочили голову.
  Понимая это он так и жил - наплевательски, то есть вообще на всё человеку было реально наплевать. Усталость и пресыщение не давали ему покоя до такой степени, что иногда он был готов совершить суицид, не взирая на вообще все обстоятельства и вроде ничто ему и не мешало, но страх потерять свою жизнь пока был сильнее...
  Всю жизнь выживать, мучиться и закончить отказом от этого добровольного характера. Руслан это чётко понимал - надо выживать до конца в любых обстоятельствах, не зная о том, что он не просто так был очевидцем того суицида...
  Вдруг у него закружилась голова и он впал в некое состояние потерянности, растерянности, сглаженное чувством безопасности, словно в них головой абстрактно где-то существует. Он был политиком, адекватным человеком и его посетил риторический и жизненный вопрос при том, что голова кружилась столь сильно, что он остановился возле дерева и дотронулся за него рукой:
  - Стоп. Подождите секунду - глаза мужчины быстро расширились - кто Стоп. Как? Как? Что происходит?
  Он запаниковал в некоем обилии отсутствия и не знал, что ему делать. Он многое вспомнил в паническом бреде:
  - Бог вседоволен. Бог бесконечен. Бог может предоставить всё.
  Он испугался, не понарошку испугался. Он понял, то на абсолютно знакомой ему улице он совершенно не в курсе куда ему идти. Он начал искать ориентиры и не получалось. Словно оттолкнувшись от дерева, рядом с которым он стоял он пошёл дальше куда получилось, а впереди и по бокам всё расплывалось в разные стороны. Он как марионетка, ведомая чем-то, шагал, вперёд не оглядываясь и не задумываясь куда идёт, но понимание, что он видно вообще должен был уже валяться мёртвым у него было чётким. Он оставил всякий покой в этот момент - спокойной жизни больше нет - он цель чьего-то убийства и лучше не рассказывать, а то им будет проще конспирировать его.
  Верующий на Земле шёл по дороге с поникшими плачущими глазами без слёз и вспоминал: "Души как гробу", что означало именно это - сопряжение в состоянии шизофрении с этими несчастными при создании резонанса практически естественного характера, основанного на сходстве ДНК и имени, но на практике постоянно были несовпадения. Несмотря на это импульс боли не иссякал и человек мутировал от различий в ДНК, осуществляя это посредством естественного генеза в условиях выкачки из его мяса заживо, что сопровождается всегда соматическими приступами, эпилепсией, припадками и т.д. Он ещё раз обернулся на просящую милостыни женщину и посмотрел на небо с одержимостью ярой жажды мести им: "Души как в гробу".
  Девушка с неизвестным именем, читавшая забавное стихотворение дома на работе мельком вспомнила своё хобби - она развивала понятия новых слов и имен в интерпретациях в том числе иногда на досуге. В её хобби память мира так же содержит имена, как отдельные проявления чего-либо коллективного характера. Имя можно так и развивать, и принимать как помощь вместо или в качестве само или не само заклинания, заклятья, чтобы в безысходности противостояния держать оборону своей жизни хоть немного подольше стандартных обстоятельств. В Христианстве тоже есть крестное имя - тот же метод, абсолютно.
  Она часто загадывала имена и пока что-то делала они развивались, дополнялись смыслом, а то и намеренно расшифровывала проявление этого смысла, придумывала вновь, если был утерян и потом понимала, что это очень полезное дело, так как видела давно, что эти вещи превращаются в конспирационную спекуляцию и просто так - для осуществления людьми это уже мало кто делает и вообще людям безразлично стало то, что они имеют в доступности. Они стремятся к одному и тому же, заведомо недостижимым обрекая себя на смерть, но так быть не должно - эту недостижимость можно считать осуществлённой, если это уже сделал кто-нибудь другой, осуществить в малом или сделать неоднозначно - вообще по-новому, но именно это устремление, если принципиально. Естественно - жизнь всё отнимет потом, потому нужно записывать сокровенное.
  Всё это она делала при условности собственного имени в основном и редко в критических обстоятельствах при условном отрицании имени, так как это как отсутствие личного мнения в процессе.
  Многие таких людей считают сродни униженным изгоям, швалями, пропитывая это слово словно своей спермой. Но они, как видно, хорошо размножаться хоть умеют и их нельзя осуждать - они боятся. Девушка, видя у мужчин такое поведение всегда это понимала - они просто бояться и организм выдаёт аж сперматозоидно-гормональные тонкие выделения в словах. Она всегда молчала и смотрела на них с безразличием, это все равно, что увидеть истекающего кровью человека. Они плавают в сперме, создавая себе иллюзию самоутверждения на чужом бешенстве, но в реальности ранят себя ещё глубже и сильнее.
  Имена людей запоминает мир - всегда. Это способ людей древнейшего типа делиться опытом выживания с малых лет. Всем это только на пользу и есть даже такое явление, что имя используется в дальних схватках или общения, чтобы понять собеседника, как при переписке анонимного характера. В древнем Египте и Риме таки делали - они к имени часто многое добавляли и размышляли об этом, словно наигрывая: "А если бы меня звали так-то". И она на досуге занималась похожим процессом. Именами дрались в жарких спорах и происходило их в этом процессе взаимоукоренение, что их только утверждало в осуществлении содержимого в них опыта. У людей менялась индивидуальность, расцветали чувства - они вершили много дел и жили яркими жизнями, постоянно работая и что-то вокруг меняя. Сейчас же девушка в глазах людей открыто видела эту выкачку, как из них заживо изводя выжимают последние соки. Они все это ощущают и ничего не могут сделать. Так же она знала секрет - если жизнь прижала - нужно к имени добавить псевдоним и осуществить его содержание, хотя она осуществлять любила больше обыденные слова.
  Например, "краткость" - она осуществляла изложения, записывала понимание, осмысливала в удобных трактовках прочитанное и так далее. Она в этом кровавом сумраке молча раскрашивала жизнь с самой жизнью, наблюдая в отдалении кровавое противостояние людей и изредка помогая этому.
  Но никто не способен решать за всех - они сами решают, как им жить. Всё что она могла сделать - раскрашивая проявлять понимание этой правды в реальности. Она могла сделать только это...
  Юноша в коробке смотрел на это ещё развлечение неведомыми ему глазами и ему становилось легче, хоть он уже не знал - жив или мёртв. Рабство. Что делать? Тут его начало отключать и через неопределённый промежуток времени он очнулся в квартире своего хозяина на кровати. Так он думал, но не тут-то было - его словно бы стало телепортировать - то там, то на Земле, то там, то на Земле и он паниковал и не мог понять, что происходит и раз - он очнулся в коробке и всё ещё гудел этот прибор усиления активности мозга, но он уже опомнился тут и не мог ничего сделать. Привели его хозяина, и кто-то постучался к нему туда:
  - Сейчас вам будет веселее, уважаемый - это сказал похожий на Франкенштейна сумасшедший с такими бешенными глазами, что шакал милее в поцелуе.
  Аристократа положили в соседний короб и создали сопряжение с юношей психически, ограничив обоим пространство мышления в единении разума и рассудка. Это кажется ироничным, но в реальности ещё задавалась частота течения процесса и этот вид зверской расправы был хуже, если бы мясо с тела по слоям отрывали. Даже самое извергическое издевательство и рядом не лежит - там боль, а тут словно заживо мясо организмов перемешивают в смятку.
  Аристократу в мозг уже внедрили субститут психической линии поведения, чтобы поглумиться и поставили трансляцию, за одно некоторых Землян тоже так доводя до суицида, намеренно вызывая их осуждение сквозь человечность, что по их же мнению было выкачкой алхимических материй из состава человеческого мясо под анестезией и это было очень популярной шуткой в кругах алхимиков, державших этот вид бизнеса добычи редких веществ природной среды.
  Золотая культура, золотой век, золотое время и настоящее. Всё политое кровавым золотом в богатстве находило своё обесценение, всё умирало в этом изобилии, а скудность процветала в реальной среде, где царило отчаяние в бездействии просто потому что живое чувствовало эти процессы и умирало просто от того, что это делают с кем-то, так как шла реакция на эти процессы общностно.
  В этом золоте веществ субститута аристократ в любви, умирая тянулся к юноше, а тот лишь испытывал омерзение, распадаясь в существе, просто в этом сопряжении мяса заживо, просто приняв уже, что исчезновение придаст ему облегчение существа, но это и то было не так.
  Реальность жестокостью спасает в предрассудке - он понимал сквозь всю эту боль - прекращение этой муки наступит после полного распада, поле полного исчезновения здесь, в этой ограниченной мнимой среде и это непременно случится, ничто не вечно - всё меняется. Меняется не случайно - всё стремится к становлению чем-то та как в относительности даже само собой ничто получает необходимое развитие тоже там, где его в большем ещё нет. Никто не ведал, что у деградации тоже есть направление и через саму деградацию естественное развивается глобально, в массах, а деградационные точка лишь укореняет собой развитое и в себе точно так же.
  Так или иначе деградация лишь условное название - это развитие там, где оно уже достигнуто до допустимого в это форме ограничения уровня и там лишь укоренение остаётся, чтобы расширять проявление через само себя, не ограничивая дальнейшее движение в пространстве самого проявления. Так и с юношей сейчас происходило - он, умирая это начал понимать, то он лишь пересечение этого развития в процессе движения так, как здесь просто изменение проявления, то есть настолько многогранного, что исчезновения тут просто распад исходной формы, то есть это тут постоянно и относительно.
  Он безусловно хотел бы отомстить, хотел бы дальше жить, н понимал - ему уже не выжить в этих условиях, он того арийца-то, который ему жутко не понравился не увидит больше никогда. Он не завидовал никому, просто тут зависть ему открылась как раз этим процессом - ограничение двух в единстве просто неприязнь. Никто не лучше и не хуже - игра на несовместимости, выход из которой живое видит только в поглощении в страхе пережить то, что он как раз переживал.
  Он слышал сквозь бред импульсы смеха наблюдавших зрелище собственного насилия, слышал веселье, словно ими ощущал эту потеху над самим собой. Самоирония? Самоирония. Он даже для себя удивившись прямо в этом трансе дёрнулся и рассмеялся прямо в этой коробке, но большего сделать он не мог. Он бы никогда не подумал, то словно бы заживо будет так в золотых миражах разлагаться в издевательствах других людей. И никому не жалко, а его организм рассчитывал сквозь всё отчаяние и унижение на эту жалость - лишь бы не потерять существо, лишь бы не потерять, словно сам же и мыслил, словно уже знал, что это за процесс и страх охватывал каждую клетку его тела.
  Этот смех - воплощение того, чего бы испугался даже молодой ужас. Он бы в панике прятался во всём, в чём бы только смог воплотиться - исчезновение туда, где вечность не заканчивается и царит мёртвое бездействие в гнили существа. Здесь не то обыденное понятие гнили, которое в реальной природе, в реальной среде - тут понятие выше ужаса любого представления - распад того, что имело в себе баланс, похожий на фантастику. Распад прочного, того, что могло существовать вечно, просто чтобы измениться и победа времени вновь. Эта гниль в точке бездействия - воплощение памяти живого там в среде, где это невозможно, преодоление этого невозможно в новом представлении и страх всего, что это страшится даже постичь - всё сокрыто в этом смехе отражения человека, пережившего это в той чёрной дыре, о которой писалось ранее здесь. Естественно этот юноша его увидел и понял даже существом, почему тот лишился разума и рассудка в реальности, но мог при этом дальше жить в состоянии парадокса бессмертия и всё делать до того, как умер в точке безысходности - его выкинули живым прямо в ту чёрную дыру до последнего отставившего и отстоявшего собственное выживание и умирал он там, тоже искренне смеясь, искренне смеясь над тем, что будет после...
  В этом садизме толпы одна из наблюдавших зрелище предложила организаторам выкуп за юношу. Обычная женщина блондинка, любившая жёлтые платья с голубыми глазами. Жестокая, но оригинальная, от которой отвивало так же, как от вех в этой толпе чем-то зверским и нечеловеческим. Ей как раз её хозяин поручить купить что-нибудь полезное и дал приличную сумму на которую можно было спокойно приобрести скромную недвижимость. Она не была официальной супругой - так секс-игрушка богатого человека, бесправная и в этой бесправности затравленная даже в существе.
  Наступила тишина и организатор дал указание остановить процесс и достать юношу из короба, заковав в упаковочное оборудование, ограничивающее стандартный агрессивный комплекс действий человека. Процесс этого проявления ужаснейшего абстрактного кошмара остановился и иллюзии золотой гнили, отдававшие блажью у юноши, временно обратились тёмными колебаниями рассудка - он очнулся, но очнулся словно бы умер и не успел умереть. Он чувствовал себя воскресшим мертвецом - его достали и даже не приводя в чувство заковали и подвели к приобретательнице. Он увидел её белые волосы и лицо с правильными чертами, отдававшее чем-то змеиным и подлым. Однако тут бы у змея встали бы дыбом волосы - даже они бы здесь почуяли Ад при остатках рассудка в соболезновании. Тут не было правды просто из-за этого способа вещественной выработки из мяса человека. Тут не было жизни при её осуществлении, словно воплотился сам этот парадокс бессмертия в пространстве, и эта толпа садистов в своём безумии просто бежала от реального положения вещей.
  Она с сопровождающими привезла его в особняк своего хозяина, который любил над ней каждый день поиздеваться, просто в порядке праздности своего существа. Каждый был уникальным в положении того же самого, что её хозяин. Это не было единичным случаем - это была безысходная тенденция.
  Время продолжало идти, время не стало больше ждать...
  Несколько дней спустя юноша оклемался и задумался над тем, что он пережил - он пытался вспомнить тот ужас, но сквозь воспоминание о этом пролетели светлые мысли о свободных деньках - когда он давал любимой девушке, похожей на ту, что его выкупила из того Ада, эти светлые обещания и не выполнял их в действительности, не осуществлял то, что для неё считалось клятвенным с его стороны. Плевать ему тогда было - он был мальчишкой, любившим свободу, которой у него теперь нет. Всё вокруг радовалось его сожалениям, что воскресли, как продолжение его сердца после кошмара самопотери.
  Он лежал в кровати в одиночестве и искренне не понимал вновь чем же продолжится течение этих страшных событий, отвеивавших безумием распада крови.
  Катастрофой. Он быстро смекнул - генетической катастрофой, которую веками скрывали подавлением человеческой воли, шизофренией, убийствами, казнями и множественными суицидами. Всё во имя сохранения таинств кровавого месива.
  В комнату вошла женщина и быстро взглянула на лежащего в полубеспамятстве под обезболивающими юношу. Яды выходят не сразу - мозг их выталкивает из себя медленнее, чем это может показаться и потому нужно отлеживаться, и отдыхать после отравления. При этом этими ядами при возобновлении процесса могут травить очень долго и по мере адаптации организма отдых нужно прекращать и принять на постоянной основе агонию. Эта ориентация в этих процессах, как мышления и проявилось когда-то мерой - умениями живого определять, когда нужно поменять линию выживания.
  Он посмотрел на неё и сердце наполнило вновь эту чувство свободного покоя, словно у нег из затылка выдернули металлические ограничители - на столько ему стало легче. Намного легче просто от её присутствия, хоть они не разговаривали до этого. Она начала разговор первая:
  - Как самочувствие?
  - Я не очень, но думал вообще умру. Спасибо, что вытащили меня оттуда, я даже не знаю, сколько я там был.
  - Ваш хозяин остался там, вы в курсе?
  - Я это предполагал. Кстати, вы какой тут занимаете пост?
  - Я тут просто игрушка владельца. Я даже не стесняюсь об этом прямо говорить. Хотя вы тоже не иное положение тут займёте, я вас уверяю.
  Тут их разговор прервал вернувшийся хозяин особняка:
  - Виолетта, ты что та забыла?
  Женщина спокойно крикнула:
  - Я не сообщила вам о покупке. Я приобрела на порученные средства рабочую скотину.
  Мужчина вошёл в комнату и взглянул на юношу холодным взглядом, а в параллели где-то кого-то зверски жахало и катало из стороны в сторону эта самая причинность вымирания.
  Абсурд перетекал из одной точки пространства дальше и назад, и так и не находил в этих условиях собственного разрешения вне относительности - в существах и они теряли сердце. Никто заново это стоить даже не желал, что логично - а зачем опять?
  Юноша лёжа в полубреде еле дышал, и мужчина приказал ему:
  - Что ж, раз валяешься - вставай и сделай кое-какую работу. После я посмотрю - может быть даже отпустить тебя получиться туда, где от тебя будет ещё больше пользы, так как я ненавижу бесполезных людей и бесполезное в природе. Это постоянно отнимает время.
  - Хорошо - юноша не видел смысла более ему и говорить и встал. Виолетта, получив от хозяина указание пошла показывать ему спектр работы на этот день. Тем не менее ему всё равно было легче - он хотя бы не мёртв в этой безумной истерике реальной боли живых людей о которой он знал, как никто другой.
  Жизнь текла своим чередом в иллюзиях реальных смертей, что считались в массах мнимыми и ничтожными, искореняя то, что было не менее ценным, будь это замечено.
  
  Эпилог.
  
  Дни шли и шла война между Землянами и Богами. Они своей убийственной технологией продолжали убивать людей на Земле мучительными смертями, продлевая свою молодость, а наши герои продолжали отклонять их сигналы открывшимися им технологией.
  Добрыня и остальные приняли решение не рассказывать об этом никому, так как им бы в лучшем случае не поверили, а в худшем люди могли уничтожить сами себя. Тем не менее оно продолжало защищать их, и они продолжали тихую обыденную жизнь не в силах предпринять что-либо большее.
  На той же планете, куда отправили юношу располагался ЦКНЦ (Центр Контроля Низших Цивилизаций), где работали в основном заключённые на условном сроке, как рабы. Им были вживлены специальные устройства, которые вводили снотворное при любой попытке сопротивления руководству, если интеллектуальные датчики его фиксировали, а если руководство давало сигнал, то вводился смертельный яд.
  Датчик пока не имплантирован походил на чип с множеством игл и у каждая своего назначения. Дисциплина там была идеальной.
  Руководство собралось в этот день в зале со стенами из камня, похожего на мрамор, но переливавшегося огненно-золотистым блеском. Освещение не требовалось. Однако эта роскошь отвевала при этом чем-то мерзким, словно за этими стенами горы навоза, пыли и грязи, хотя уборщики постоянно следили за чистотой самыми последними технологическими гаджетами.
  Толстенький и маленький мужчина в центре большого круглого стола нажал на кнопку передатчика и вышла голограмма слушателей. Он начал сообщение:
  - Уважаемые товарищи, я выражаю необходимость посещения Землян, так как было выявлено обнаружение ими неведомой нам возможности сбивать наши сигналы контроля. Количество неверующих и сопротивляющихся крыс там растёт и всё идёт к тому, что они поймут, что мы от них зависимы. От их веры, молитв и их войн во имя наше. Мы должны явить им себя и уничтожить свободу этой цивилизации. Они уже изобрели технологии посещения космоса, а значит недалёк уже и день, когда они узнают сами о нас. Я выдвигаю вопрос на обсуждение и нападение на них. Отмечу, что недавняя катастрофа нашего лайнера связана с этими крысами. Мои люди выяснили. Что они отклонили на Земле сигнал контроля и из-за цепной реакции сбился аппарат управления. Если бы у нас не было датчиков, мы бы решили, что это случайно. Наши технологии очень тонкие и они явно освоили допотопное программирование реальности обычными звуковыми волнами. Это нельзя оставлять без внимания. Оно вышло с ними на связь, а значит если цивилизация научится это использовать они могут открыть с нами войну без всякой техники. Им открылся разум нашего мира!
  Раздался звук возмущённых вздохов на трансляторах, и слушатели начали обсуждение вопроса.
  Один из них возразил:
  - Мы более четырёх тысячелетий управляем этими бабуинами религией и делимся с ними научными озарениями. Они же жить не умеют без нас! У них любого легко выставить сумасшедшим на Земле, почему вы не сделали это с агрессорами?
  Мужчина поежился и объяснил:
  - Мои люди не могут больше их контролировать - оно их защищает и помогает им в нападении на нас. Они знают о нас и ключи Библии открыты. Повторяю, настало время напасть.
  Возразивший на голограмме присоединился к обсуждению вопроса. Время шло и было решено лететь большой флотилией нападать на Землю через два часа...
  В это же время Добрыня вышел из больницы. Утром он ходил навещать Викторину Диковну, которая на этот момент уже была мертва. Официальная причина смерти кровоизлияние мозга - никто не смог её спасти. Добрыня был искренне расстроен, но понимал, что это только ещё предвестие беды, которая неуклонно надвигается на них.
  Сердце у него в груди так и трепетало, он шёл по аллее на работу и не знал, чего ждать от этого дня...
  Владана, Габриэлла и Гаяне оставили дома настроенную аппаратуру включенной и прошли сеансы, чтобы случайно в организме что-нибудь по воле Богов не отказало. Они уже знали о них, но то, что они прочувствовали всё ещё их, беспокоило. Это пугало их больше, чем Боги, о которых они уже молча знали, потому что сами Боги были далеко, но оно, способное искривлять время их пугало по-настоящему, хоть и никому из них не причинило пока что вреда. Девушки так же были на работе в это время и все старались не думать об опасности, хоть все и понимали, что она близко.
  Виолетта в этот день из всей компании одна была дома и по телефону они с Добрыней обсудили смерть Викторины. Она так же не знала, чего ждать от сегодняшнего дня и смотрела новости. Через дав часа она услышала на улице страшный грохот и внезапно началось землетрясение. Она ударилась о стену головой и потеряла сознание.
  Виолетта пришла в себя: из раны на голове текла кровь, сама голова шла кругом, а на улице был слышен грохот. Телефон был разбит и никого вокруг не было даже видно - было темно и не понятно сколько вообще уже времени. Крики, стоны и грохот доносились с улицы, и она решила попытаться выбраться из квартиры.
  Открыв дверь, которая слетала с петель и держалась на одном замке она увидела развалившуюся лестницу и вернулась назад - выбраться с третьего этажа у неё не вышло.
  Она вернулась в комнату и посмотрела в окно, понимая, что это конец. Она увидела эту расправу: в людей с каких-то неясно видимых летательных аппаратов проводили обширный расстрел без всякой этики, словно бы устраивали геноцид. Одно попадание и человека разметало в фарш. Аппараты были похожи на чёрные облака пыли и даже конструкцию было не разобрать, словно они были окутаны какими-то щитами.
   Молнии проносились одна за другой и ударяли по людям и зданиям. Кто-то погибал под обломками, кто-то умирал от попадания в него залпов, а кто-то даже просто предпочитал сидеть на одном месте и созерцать всё это в незнании как вообще спасти свою жизнь. Безумие в этот момент царило на улицах города, новости уже ни у кого не показывали, так как большинство телестанций были разрушены захватчиками в первую очередь. Виолетта так и смотрела бы, но залп настиг и её и через окно её и её квартиру разорвало на груду камней и пыли...
  На борту корабля Лысый мужичок в специальном пространственном скафандре отчитывался о военных действиях. Земля была захвачена за три часа.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"