Анонович Анон : другие произведения.

Одинокая волчица

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 2.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мои руки - глаза, Нежным касаньем смотрю на тебя. Внутри зарождается боль, Ты мне поверь, мне, слепой. Хочешь увидеть меня без очков? Там страха нет, он для лжецов, Синее небо и красный закат, Не для меня, во внутрь мой взгляд. Кожи тепло и мягкость волос, Твой аромат, ко мне ты идешь. Можно любить и, не видя любви, Я не слепа, не зрячи и вы. "Разлуки" О, как люблю блаженные минуты, Когда рука твоя блуждает в волосах Моих. И все наши разлуки Перерождаются в единый страх. Но... Я боюсь потери самой громкой - Потери из потерь - Ты улетишь из самой кромки Моих страстей. И ты боишься, знаю, моих идей - Я улететь могу - тебя быстрей! И всё ж блаженны все минуты, Секундочки. Скажи, Что все разлуки потом становятся нежны! _Лана! Класс))) Чем дальше в лес, тем ближе вылез)))) Это в смысле, что Ваши повествования заставляют меня усомнится в моем первоначальном мнении....Кто ж кого??? Да и еще...Вы случайно не увлекаетесь аниме? Подробное описание внутреннего Я натолкнуло меня на эту мысль.... Глава порадовала тонкой иронией, эх, жаль ее так мало)))) Спасибо Вам! С ув., Доброй ночи, Esg. Не могу сказать, что увлекаюсь аниме. Смотрела лишь Сейлормун и то не полностью. Понравились Харука и Мичиру, и музыкальное сопровождение. Попыталась вспомнить внутренний мир Банни, но сомневаюсь, был ли он вообще. А картинки мне нравятся. Жаль мне главную героиню... Но рассказ суперский! Жду продолжения! Лана, отличный рассказ! Я читаю с 1 главы, просто не всегда комментирую, но мне он нравится)) И знаете, что ещё понравилось? Очень нравятся Ваши акценты на детали, цветовая и музыкальная гамма произведения (особенно порадовали удачные и к месту сказанные фразы о цвете глаз, музыкальные упоминания одних из моих любимых исполнителей - мне это близко, поэтому я обратила на них внимание и улыбнулась)), раскрытие чувств и их анализ, и вообще, очень хорошо раскрыты характеры героев. Рассказ интересный и живой, читается с легкостью и чувством сопереживания - а это самое главное в хороших тонких историях. Удачи Вам в творчестве, Лана! Лана порадовали)) Очень. Я угадала, урра!!! Особенно впечатлила фраза - Из буча, можно сделать человека. Однажды я сама говорила такую фразу)) Видать у нас очень много схожего в образе мышления. С теплом Сват ммм, и эротика появилась)) я рада, что Лана вернулась к Славе. мне она нравилась гораздо больше, чем журнальная картинка Алекс, к ней и прикасаться страшно, вдруг помнется))). и что она ждала так долго, чтоб попросить телефон-тоже непонятно, может у нее просто освободилось место рядом, и она вспомнила, что как-то в гостях встретилась с девушкой и решила вялоамбициозно к ней подкатить теперь.. как говорится, кто первый встал, того и тапки - Слава первая пошла в атаку и возымела бОльший успех ) и правда, сколько Лане тут лет??? немного за 30? пишите далее, жду продолжения
  Глава 1
  Глава 1 "Что жизнь? Комедия страстей, А наши радости - антракты в ней. Во чреве матери мы, как в гримерной, Готовимся для пьесы смехотворной. Нам небо - строгий зритель: с вышины Ему все наши промахи видны. В финале от жестокого светила, Как занавес, укроет нас могила. Так мы спешим на отдых, а потом Всерьез, не лицедействуя, умрем." Ултер Рэли. Бог наверно подшутил надо мной, когда в тело девочки вложил мальчишеский дух. В детстве я не то, чтобы была непослушной, но непоседливой это точно. Моя любознательность постоянно толкала меня на поиски приключений. Приключений на собственную попку. Сколько раз я была на краю опасности, но видимо мой ангел - хранитель не зря ел свой хлеб и работал не покладая крыльев. В двухлетнем возрасте, движимая каким-то интересом , выбежала на дорогу. Моя мама еле успела выхватить меня из - под колес автомобиля. Терялась на пляжах, уходя от родителей. А испугавшись, наивно спрашивала у загорающих и похожих на обваренных раков людей: - Вы не видели мою маму? Впрочем, спохватившись, мои родители довольно быстро меня находили и возвращали на "родное" покрывало. Годам к десяти у меня стали проявляться лидерские качества. Озорные идеи так и возникали в моем воображении. Своим энтузиазмом я увлекала девчонок и мальчишек на разные шалости. Что удивительно, но никто из них мне никогда не возражал, беспрекословно подчиняясь моим распоряжениям. Что они видели во мне и почему, подобно свите следовали за мной, не знаю сама. Я была обыкновенной, довольно симпатичной девочкой с мальчишескими повадками. Больше предпочитала водить дружбу с ребятами. Они всегда охотно соглашались бегать по чердакам и исследовать подвалы. Были более шустрыми и ловкими и не застревали в окошке подвала, как мои подружки, которых мы дружно оттуда вытаскивали. Тянем - потянем, вытянуть не можем. Наконец вытащили очередную "репку", которая потом принималась хныкать, жалея себя за ободранные локти и коленки. Пацаны слезы не лили и мужественно воспринимали даже распоротую стеклом ногу, а о многочисленных синяках и ссадинах не вспоминали. В ту пору я тоже обзавелась маленьким шрамиком, который со временем стал незаметен. Детские воспоминания - самые лучшие в моей жизни. Тогда я была сама собой. Став в 13 лет девушкой, резко огородилась от своих прежних товарищей. Стала избегать их. И впервые столкнулась с местью. Мои прежние друзья не простили мне это. Стоило только выехать на велосипеде, как они на своих великах оттесняли меня от подружек и гнали как лису гонит свора борзых, по улицам нашего района. А догнав, таранили мое заднее колесо. Приходилось останавливаться и ждать. Они тоже останавливались и ждали, не проронив ни звука. Молчала и я, а потом предпринимала очередную попытку сбежать от них. Так же молча, мстители устремлялись за мной и все повторялось. Пришлось расстаться с моей "ласточкой". Обидно и жаль было отказываться от езды на велосипеде. Время должно было все сгладить, но я не хотела ждать. - Лучше не буду кататься, но не позволю им измываться над собой, - думала я тогда. Это был первый болезненный укол по моему самолюбию и первый шажок к разрыву с представителями мужского племени. Когда мне было пятнадцать лет, мне впервые понравилась девочка, моя одноклассница. Я не стремилась дружить с ней, но как-то она меня зацепила шальными зелеными глазами на смуглом лице и своей белозубой улыбкой. Впервые, я захотела девушку, но воспитанная в лучших традициях особо не предала этому внимания. Тем более мне нравились мальчики, но я не хотела их. Ждала своего принца на белом коне. Не догадывалась, что это был первый звоночек от моей истинной ориентации. Школа, университет. Я влюблялась в мальчиков, а они в меня. Выбирала самых пригожих, чтобы мы смотрелись красивой парой. А ведь не с лица воду пить, но я не вспоминала эту народную мудрость. Если подумать, то русские пословицы и поговорки это советы на все случаи жизни. Советы, которых нам порой так не хватает. Мама твердила о замужестве, но я не хотела замуж, оттягивая до последнего. - Не выйдешь замуж до 25 лет - будешь считаться старой девой, - вещала моя маман подобно Пифии. Мне не хотелось носить этот не слишком лестный для себя титул, и я капитулировала в двадцать три года, выйдя замуж. До этого жила довольно весело: ходила по клубам, где танцевала до упаду (to dance till one drops) , напивалась в компании подружек, а утром с похмелья осознавала, что пить - это не мое. Смирившись с мыслью о замужестве, я перестала избегать мужского, порой слишком назойливого внимания и стала ходить на свидания, иногда по три раза на дню. Разумеется с разными кавалерами. Одних бросала сразу, после первого свидания. С другими продолжала встречаться некоторое время. Пока я только присматривалась к ним, некоторые наиболее ретивые успевали сделать мне предложение и сразу получали отставку. От одной мысли лечь, пусть и брачную постель, меня хватал шок. Это при этом, что девушкой я была довольно чувственной и легко возбуждалась от поцелуев. А мальчики мои были весьма хороши собой. Но при виде их покрасневших лиц, замутненных глаз - возбуждение моментально исчезало и мне неприятны делались их, похожие на крысиные мордочки лица. Я стремительно уходила, оставив своего ухажера с оттопыренными в области паха джинсами. Перебирая женихами и кандидатами в женихи, я благополучно дожила девственницей до двадцати трех лет. Сейчас не перестаю удивляться, как это мне удалось! Порой ведь приходилось выбираться из весьма щекотливых ситуаций, когда распаленный кавалер пытался расстегнуть молнию моих джинсов, а я ему не давала. Молния джик - джик ходила туда-сюда, а потом я вырывалась и убегала, смеясь над обескураженным видом неудачливого ухажера. Было не скучно, хотя пару раз на меня нападали насильники. Но мой ангел-хранитель бдил и не давал меня в обиду. В первом случае появление соседки стряхнуло с меня парня, забежавшего за мной в подъезд и безуспешно пытавшегося проникнуть в хорошо укрытый от зимней стужи бастион. В другом случае мне удалось убедить схватившего меня мужчину и пытавшегося затащить в подъезд ( ох, уж эти подъезды!) - отпустить меня, пообещав ему пойти с ним на свидание. Он мне даже сунул свой номер телефона, который я поспешно выбросила, вырвавшись из его противных лап. Заявлять на него не стала, ведь все обошлось, а быть даже фигурантом в уголовном деле мне не хотелось. Мама становилась все настырней и почти каждый божий день приставала с замужеством. Понимая, что она не отстанет, я один ад поменяла на другой и вышла замуж. Не буду вдаваться в подробности своего замужества, но очень скоро поняла, что брак не для меня. Муж быстро перешел с уровня внимательного и заботливого супруга на уровень ревнивого и эгоистичного монстра. Да, я нравилась мужчинам, и статус замужней женщины нисколько их не отпугивал. Но я была ему верна. Не могла же ходить, словно набрав в рот воды и с опущенными глазами. Дай волю - чадру бы на меня надел. И так, считай в тереме, то бишь, в квартире запер. А летом, когда не ездили вместе на море, чуть ли, не под конвоем отправлял на Кубань к своим родителям. Боже, как я возненавидела эту житницу нашей страны! Находится в обществе пожилых людей - было тягостно. Я откровенно скучала и была рада пообщаться со своими сверстниками. Родители моего мужа часто устраивали застолья и приглашали к себе гостей, да и сами любили ходить в гости. Приглашения распространялись и на меня. Я быстро перезнакомилась с молодежью, которой, увы, было немного. Молодые, но уже с детьми женщины, говорили только о своих детях и мужьях. И лишь одна из них симпатичная, но заморенная жизнью с тоской в глазах вспомнила, что выучилась на астронома, но мечта быть поближе к звездам оказалась лишь несбыточной мечтой. Теперь все ее интересы крутились вокруг больного ребенка и мужа, тоже астронома по образованию, но, как и она не нашедшего себе работу по призванию. Вскоре она убежала домой, к своему сыночку, а ее муж заговорил со мной о звездах. Что мне оставалось делать? Сидеть - молча в чужой компании, среди малознакомых мне людей и тихо напиваться? Да мне при желании столько не выпить, и под подозрительными взглядами своей свекрови я с головой ушла в беседу. Нет, упреков потом не было, но мужу настучали, и он приехал за мной злой, как черт. Увез меня домой, чему я была несказанно рада. Когда я в следующий раз взбунтовалась против поездки в его родовое гнездо, он не настаивал. Но никуда меня не отпускал, словно подозревал в чем-то тяжком. Обидно, а ведь муж мой был моим первым и единственным мужчиной. От такой семейной жизни я взвыла. Только дети, которыми он меня наградил, удерживали от желания порвать узы брака. А их у меня двое - мальчик и девочка. И они - хорошие, хоть тут мне повезло. Сынуля правда унаследовал от папочки своего подозрительность, недоверчивость и эгоизм, но в душе неплохой и со временем с него будет толк. А вот дочерью я горжусь. Она умница и красавица. Я рада, что она похожа на меня. С каждым годом муж становился все подозрительней и ревнивей. Это угнетало меня и делало раздражительной. Но превращаться в сварливую, вечно всем недовольную, а прежде всего мужем бабу - я не хотела. Характер у меня для этого не подходящий. - Свободы хочу, свободы! - кричал мой внутренний голос, а в памяти всплывала затюканная молодая женщина, так и не ставшая астрономом и ее муженек, не обращающий внимания на жену, готовый ей изменить с любой приглянувшейся ему женщиной. Мой муж, увы, мне не изменял, но медленно и целеустремленно пытался меня превратить в покорную, послушную его воли жену. В его отсутствие, не поставив его в известность, я развелась с ним. Больше всего на свете боялась, что он опротестует развод. Обретя долгожданную свободу - я ликовала. Это был поистине счастливый день моей жизни. На алименты подавать не стала. Дети мои и я сама вытяну их. Бывший муж пытался, до сих пор пытается меня вернуть в свои супружеские объятия, но к прошлому возврата нет. Не создана я для семейной жизни. Замужество было моей большой ошибкой и, слава богу, что оно закончилось. Все было прекрасно, но вместе с законным мужем я лишилась не только материальной поддержки, но и секса. Материальное положение не слишком беспокоило меня. Моей зарплаты хватало, чтобы содержать себя, своих детей и кошку. А вот секс - это стало большой проблемой. Найти себе любовника было не трудно, но мысль спать с мужчиной красным светом вспыхивало в мозгу. Меня словно закодировали. Может моя свекровь постаралась и отворотила меня каким-то заклятием от мужчин. Так, или не так, но спать я с ними не могла. Некоторое время я крепилась, потом стала думать об игрушках для секса, но срабатывала стыдливость и даже брезгливость. Нашла радикальный выход из ситуации, решив стать лесбиянкой. До этого, если не считать случая в школе, девушками никогда не увлекалась. А тут, посмотрев фильм о такой чистой, искренней любви между представительницами слабого пола, решилась поменять ориентацию. Вот только оказалось все не так просто. Для начала поставила цель - вызвать у себя влечение к девушкам. Как решила, так и сделала. Вышла на улицу и стала разглядывать женщин, заставляя глядеть себя им ниже спины. Иногда просто забывала, что я должна сосредоточиться именно на этой части, а еще на груди и ногах. Гуляя я ловила на себе заинтересованные взгляды и мужчин, и женщин, привычно встречая их равнодушным взглядом. А потом спохватывалась, что должна улыбаться в ответ. Я имею в виду женщинам. Трудно было вызвать у себя заинтересованность выпуклостями женской фигуры. Меня куда больше интересовало - во что они одеты и как это на них смотрелось. Усилием воли заставляла пялиться на попу идущей впереди. Можно сказать, что дрессировала себя на предмет вожделения. Дрессировка шла медленно, но потихоньку стал появляться интерес к женскому телу. Наконец, решив, что первый этап пройден, приступила ко второму. Только ласкать и целовать чужих теток я и перед угрозой расстрела не смогла бы. У меня были две, точней остались две подруги с нашего курса. Мы иногда встречались, вспоминая студенческую жизнь. Они были замужем, но замужество для них было скорей долгом, чем призванием. Поэтому мое предложение за рюмочкой, в уютной, домашней обстановке нашло понимание. Я знала, что им нравлюсь, и они мне были не противны. Смеясь и перебрасываясь шуточками и опрокидывая рюмку за рюмкой, быстро опьянели и стали целоваться. А потом это случилось. Кто кого и сколько - не помню, но факт был на лицо. Периодически стали встречаться, напиваясь, каждый раз, чтобы скрыть смущение и стать смелей, раскованней. Однажды я убедила подружек пойти в лесби-кафе. Мне ужасно захотелось посмотреть на настоящих лесбиянок. Девочки не слишком долго сопротивлялись, хотя по началу, моя идея восторга у них не вызвала. Мы сидели за столиком в кафе под обстрелом оценивающих взглядов. Матерая бучара подошла к нам и уставилась на меня. А я как загипнотизированная - на нее. В голове пронеслась паническая мысль: - Все! Трахнет прямо здесь и сейчас. - Можно к вам? - она кивком указала на свободное место за нашим столиком. Мои присмиревшие подружки дружно посмотрели на меня. Черт! У меня в горле все пересохло от мысли, что она явилась по мою душу. Но я нашла в себе силы кивнуть головой, хотя хотелось крикнуть: - Тут занято! А лучше самой убежать. Незнакомка, или незнакомец, так прямо и веяло от нее подчеркнуто мужским духом, в упор смотрела на меня, прожигая своим взглядом. У страха глаза велики. Я мысленно представила, что она со мной сделает и мне стало ой как нехорошо. Взглянув на вмиг побледневших подружек, я поняла, что помощи от них не дождусь. Они в лучшем случае убегут, или под столом спрячутся. Глупо да? Но тогда я реально испугалась. Не выдержав, поспешно встала и пошла в туалет, чувствуя, как мучительно краснею. Это было моей ошибкой. Бучара последовал(а) за мной и ловко для своей комплекции зажала меня в углу. Дыхнув водочным перегаром и решив, что я специально выбрала для траханья наш российский туалет, без лишних слов полезла мне в джинсы и стала лапать грудь. Я опешила от такой наглости, но почувствовав чужие руки на своем теле, с силой оттолкнула наглую бабу. Но она не собиралась бросать начатое и, приняв мое сопротивление как часть игры, с удвоенным рвением бросилась на меня. - Сейчас тебе будет хорошо, лапочка! - низким голосом "проворковала" она. Я не собиралась проверять, как мне будет хорошо. Одно дело лизаться со своими подружками, а другое, чтобы кто-то посторонний в тебя пальцами лез! Я вырвалась без урона для своей девичьей чести. Только потом костяшки правой руки ушибла. Подхватив подружек, ушла с сильным предубеждением против таких мест.
  Глава 2
  
  Глава 2
  "Каменная леди, ледяная сказка. Вместо сердца - камень, вместо чувства маска. И что, больно все равно. Одиночество - сволочь. Одиночество - скука".
  
  Порой я склонна к меланхолии, но грустить долго не умею и быстро переключаюсь с грустного на веселое. В таких случаях говорю себе:
  - Живи и наслаждайся жизнью!
  Живу, и наслаждаюсь. А короткие периоды хандры лишь усиливают радость от мысли, что жизнь прекрасна!
  Только в последнее время я стала все чаще задумываться - правильно ли живу?
  Выходит правда, что горе - от ума.
  Не задумывалась - так жила как прежде без забот и хлопот. Дожила до старости, с удовольствием вспоминая, как покуролесила в молодости.
  Так нет же - дернул меня черт, а может и мой совестливый ангел- хранитель о смысле жизни задуматься!
   Задумалась о смысле своей жизни и поняла ее бессмысленность и пустоту. Скука овладела мной. И вся моя беспечная жизнь рассыпалась, как карточный домик.
  Чрезмерная гордость толкнула меня к идее духовного самосовершенствования. Я много читала, ходила на курсы, через интернет получала огромное количество нужной мне информации.
  К сожалению, подруги мои не разделяли со мной тягу к знаниям. Я пыталась их приобщить, но это было, как в пустую бочку - бух, бух! Что упало, там и пропало.
  Отношения с ними стали тяготить меня. Хотя они очень хорошие, и на них можно положиться. Но...
  Однажды мне попались на глаза строки: "некоторые женщины, пытаясь спрятаться от собственного одиночества, выходят замуж, разводятся, рожают детей, заводят бесчисленных подружек, с которыми их, в общем-то, ничего не связывает. Словом, "топят" одиночество в суете сует. Но и в толпе можно ощущать себя еще более одинокой, нежели наедине с собой".
  - Прямо про меня сказано, - подумала я, но предала этому особого значения.
  Мне тогда хотелось новых встреч с новыми людьми. Однообразие надоело. Я в мягкой манере, но твердо прекратила наши "романтические" свидания.
  Наше трио распалось.
  Девочки на меня почти не обиделись и быстро составили дуэт между собой. Я продолжала с ними встречаться, но интимных отношений между нами больше не было.
   Наши жизни шли параллельно и лишь изредка пересекались.
  Я никого не любила и получала от жизни удовольствие. А самым лучшим удовольствием был секс. А как же любовь?
  Любовь - это короткий отрезок счастья, а потом одна лишь депрессия и тоска. Словно воспаришь в небо на крыльях, а затем тебе их грубо обломают, и ты падаешь на землю. Иногда очень больно.
  Не обремененная никакими чувствами я и встречалась с такими, как я.
  Обычно это были замужнее дамочки, для которых я была глотком свежего воздуха, а они для меня источником наслаждения, из которого я пила, пила. Это были легкие ни к чему не обязывающие контакты, оставляющие меня свободной, но не избавляющие от чувства одиночества.
  Вначале я даже была этому рада. Мне не нужно было никакого окружения и общения - мне было хорошо самой с собой. Я не хотела любить, не хотела жертвовать чем-то ради кого-то.
   Свойственная мне легкость общения чудесным образом уживалась со склонностью к одиночеству.
  Как-то прочитала строки из стихотворения:
   "Одиночество - твой царь и бог.
  Предлагаешь маски, а не душу,
  Пропускаешь к сердцу на порог,
  Разрушая все, что можешь рушить.
  Ты без масок - снова одинок".
  Я поняла, что это камень в мой огород. Было неприятно, потому что все так оно и было.
   - Ну и пусть так оно и будет. Я ведь не лицемерю, как другие и маски мои - они настоящие. Только я прячу за ними скуку, равнодушие и... одиночество. Я одинока, ну и ладно! Я хочу жить сама по себе и ни от кого не зависеть.
  Так и жила, окруженная близкими людьми, своими девушками, но по сути - одинокая. Я была заботливой матерью, внимательной дочерью, чуткой любовницей, а в сердце была пустота. Словно я не жила, а играла роль перед благодарными зрителями. А хотелось быть самой собой и перед ними. Сбросить маску, за которой скрывала свою душу. Открыть свой внутренний мир: мир мыслей, переживаний. А я даже подругам открыться не могла. Нет у меня с ними духовной близости. Они просто не поймут.
  Тоска все сильней овладевала мной. Стала ощущать себя одинокой волчицей, которая вроде и бежит в стае себе подобных, а на самом деле - одна. И рядом никого нет. А так хотелось, чтобы рядом была такая, как я. Чтобы играючи укусить за ухо и бежать вместе по заснеженному лесу, задевая вековые сосны и ели, пугать белок и глухарей, кувыркаться в снегу, а рядом была она - любимая. А потом прижаться к ее пушистому животу и уснуть, чувствуя ее запах, исходящее от нее тепло. А проснувшись - скулить от счастья, что она рядом, она есть.
  - Мне нужна постоянная девушка, а не временные
  подружки, - поняла я. - Одной единственной отдать свою душу, свое сердце, свою любовь.
  Перебрав своих знакомых, поняла, что ни одну из них я не смогу полюбить. И ни одна из них - не ответит мне взаимностью. Даже если это случится, то... Нет.
  Они слишком привязаны к дому, к семье, а разрушать чужие семьи не в моих правилах.
  Я более в привилегированном положении - так свободна и узы брака больше не связывают меня.
  Совращать натуралку не прельщало, значит, следовало искать свою любовь среди лесбиянок.
  Раньше я старательно избегала их. Встреча в кафе надолго запомнилась, и повторения подобного инцидента не хотелось.
  Да и лесбиянки на - би смотрели, как на промежуточное звено эволюции.
  - Вы верите в случайные романтические встречи?
  - Я - нет. Так можно до старости ходить и никого не встретить.
  Против кафе и клубов, где они тусовались, у меня возникло стойкое предубеждение. А искать на сайтах знакомства тоже что-то было не камильфо, и чревато опасностью наткнуться на какого-нибудь психа.
  Я вспомнила нашумевшую историю, когда парень с девушкой познакомились через интернет. Он приехал к ней, но что-то там не сложилось. Тогда молодой человек стал преследовать ее и грозить самоубийством. Она его послала далеко и надолго. Не смирившись с этим, он на ее глазах в один прекрасный день облил себя бензином и чиркнул зажигалкой. Сгорел за считанные минуты. Конечно, одним дураком на свете меньше, но девушке теперь от нервного потрясения придется долго отходить.
  Что же делать? Оставалось лишь повесить на грудь плакат, или выйти с транспарантом - ищу спутницу жизни. Ха-ха, смешно.
   А может...Я представила себе такую картину: симпатичная голубоглазая шатенка в футболке с надписью - хочу девушку! Нет, на такой экстравагантный шаг я вряд ли осмелюсь. Для прикола и на английском языке можно было бы, но как-то навязчиво и неприлично. Придя к такому выводу, я отвергла этот вариант и обратилась с просьбой посодействовать Оле и Ире.
   - Решила вот познакомиться с девушкой, для серьезных отношений.
   - Зачем? - почти в один голос спросили они. Их изумление заставило меня покраснеть.
   - Я устала от свободной жизни. Хочу о ком-нибудь заботиться и чтобы заботились обо мне.
  - Ты хочешь найти такую среди лесби, ведь среди наших ты такую вряд ли найдешь?
  - Да, хочу. Только она должна быть свободной. Подружки пообещали мне помочь.
   И недели не прошло, как Оля мне позвонила и пригласила в гости.
  - Мы соберемся небольшой компанией у меня, благо муж с детьми уехали на дачу. Ты, я, Ирина и еще одна девушка - лесбиянка. Я хочу тебя с ней познакомить.
  - А что из выпивки принести? - поинтересовалась я.
  Оля замялась, а потом нерешительно сказала: - Принеси что-нибудь покрепче, а шампанское для нас я уже купила.
  Я была довольна оперативностью подруги, так как сама, приняв решение, не любила тянуть кота за хвост.
  - Понравится ли она мне? Понравлюсь ли я ей? - эти вопросы задавала себе, изучая свое отражение в зеркале. Чего греха таить - себе я нравилась и нравилась многим. Правда то были мужчины, а они падки на любое смазливое лицо и стройную фигуру. Да, мои подружки - би, для которых важен был сам процесс. И если внешность имела значение, то твой внутренний мир ни кого не интересовал. Нет, я не утверждаю, что они все такие. Просто те девушки, с которыми встречалась я, не хотели осложнять свою жизнь и влюбляться.
   Готовясь к встрече, я стала размышлять, что одеть на встречу, какой выбрать стиль.
  Для White Tie -( парадно-официальный стиль) исключаются короткие платья, туфли без каблуков. Приемлемо только длинное вечернее платье, закрывающее лодыжку. Уместно низкое декольте, шарф из газа и маленькая сумочка-конверт. А для стиля -Blacktie ("черный галстук") женщинам рекомендуется на официальный вечерний прием - вечернее платье с отделкой, туфли в тон сумочки.
  Для полуофициальных встреч стиль - Сoctail. Для женщин - это платье-футляр средней длины. Акцент на фигуру. Туфли на среднем каблуке. А для нарядного повседневного стиля Dressy Casuat - струящееся платье, но не в пол и туфли с высокими каблуками.
   - Да пошли они все! Я одену то, что мне нравится и то, что мне идет.
  Готовясь произвести впечатление, я достала из шкафа серо-голубое шифоновое платье с глубоким V - образным вырезом горловины. Абстракция из двух полосок на бедре темно - розового и серо-синего цвета так и манило положить туда руку. С платьем прекрасно гармонировали голубая сумочка и в тон ей туфли на высоком каблуке.
  Тени на глаза, тушь на ресницы и помада Dior Љ 561 Щеткой провела по волосам и, бросив взгляд на свое отражение в зеркале, я почувствовала удовлетворение.
  В этот июньский день было уже по - летнему тепло и я решила пройтись пешком, тем более, что Ольгин дом находился в остановке от меня. Возле дома цвел жасмин. Не удержавшись, я сорвала цветок. Шла, вздыхая его пьянящий аромат, ловя на себе взгляды прохожих. Чем ближе я подходила к ее квартире, тем больше чувствовала азарт и возбуждение.
  "Что день грядущий, а в данной ситуации вечер, нам готовит?" А готовил он мне двойной сюрприз.
  
  Обменявшись поцелуями с Олей и Ирой, вручив им пакет с бутылками, я заметила расстроенный вид своих подруг.
   - Она не пришла? - высказала я свою догадку.
  - Нет, она в комнате, - ответила Ольга, а Ирина, соглашаясь, кивнула.
  - Так в чем же дело, она, что пыталась уйти, а вы силой ее удерживали до моего прихода?
  - Нет, но эта - курица пригласила еще одну... - Оля с возмущением уставилась на Иру.
  - Значит, их будет две?! Но заметив, как Ольга поникла, поспешила ее успокоить:
  - Чем больше, тем лучше. Пусть хоть десять, что из того.
  - Правда? - подруга моя явно тупила, принимая за чистую монету мои слова.
  - Ага, прямо так мечтаю оказаться в окружении девушек именно этой ориентации, - подумала я, но не стала расстраивать свою старую подругу.
  Оля, на правах хозяйки вызвалась нас представить друг другу, но я отослала ее и Иру на кухню, заняться сервировкой стола. А сама пошла в комнату, чтобы взглянуть на девушку, которая была там.
  Бросив взгляд на нее, я почувствовала легкое разочарование. Она была гораздо моложе, чем я надеялась, а малолетки - меня никогда не привлекали. Девушка, хотя в первую минуту я подумала, что это парень, вскочила с места.
  Взглянув в свою очередь на меня, смущенно опустила глаза, но перед тем, как она это сделала, я увидела в них мелькнувшее удовольствие. Словно устыдившись своей слабости, она вновь подняла на меня свои глаза и твердо встретила мой наполовину насмешливый, наполовину дразнящий взгляд. Меня веселила мысль, что я как невеста иду на свидание к жениху.
  - А у нее красивые зеленые глаза с серым ободком вокруг радужной оболочки, - подумала я и протянула руку для знакомства.
   - Будем знакомы. Лана.
  - Будем. А я - Слава.
  Я вопросительно на нее посмотрела и, не удержавшись, спросила:
  - Это сокращенный вариант имени?
  - Нет, это мое полное имя. Папа хотел мальчика и имя ему придумал - Слава, но родилась я и меня так назвали.
  - А у вас полное имя?- Слава уставилась на меня с нескрываемым любопытством.
  - Нет, сокращенное, и давай на - ты, раз мы в одной компании.
   Мы стояли напротив друг друга и глаза моей новой знакомой быстро пробегали от моей фигуры к моему лицу. Сама я тоже, не стесняясь, разглядывала ее. Светленькая, высокая, под метр 180, вровень со мной, но я на каблуках, а она - нет. Крепкая, на 70 кг. явно тянет. Спортивное телосложение и руки крепкие с сильными пальцами, которые она, то сжимала, то разжимала. Явно волновалась и меня удивила порывистость и суетливость ее движений.
  Девушка довольно симпатичная. Стрижка ей шла. Такой ассиметричный "боб" с коротко подстриженным и намеренно неровным затылком. Волосы спереди заметно длиннее, с косой челкой до линии скул.
   Волевой подбородок, прямой красивый нос, но мне не нравились такие круглые скуластые лица. Девушка не была в моем вкусе, но я ей определенно нравилась, и она хмурила свои бровки, пытаясь это скрыть. Что-то мальчишеское было в ее облике, она не казалась, а была юношей. Как женщина я чувствовала в ней мужчину, и это ощущение было таким необычным и притягательным.
  
  - Вы тоже - би, как и Оля с Ирой?- она слегка поморщила свой милый носик, выражая легкое презрение.
   - Не вы, а ты, - мягко поправила я. - Да, была до недавнего времени.
  Девочка с секунду соображала, а потом заулыбалась. У нее были красивые ровные зубки и улыбка хорошая, естественная, без наигрыша.
  - Пора заканчивать первый акт пьесы, а то Ира с Олей поди все извились на кухне, - подумала я и предложила Славе пойти к ним. Она довольно неохотно согласилась, что дало мне возможность предположить, что ей приятней побыть со мной, чем присоединиться к компании.
  Мы пошли на кухню, и я чувствовала ее скользящий взгляд по моей спине вверх-вниз, вверх-вниз. А дальше я уже ни о чем не думала, все произошло само собой. Неожиданно для нее и для себя я остановилась. Она не успела затормозить и вплотную придвинулась ко мне. Ее губы в опасной близости оказались у моего затылка, согревая своим дыханием. А дальше ее руки сомкнулись на моей талии, прижав меня к себе и - поцелуй в шею. Было так приятно! Но такую поспешность я не одобрила.
  - Нас ждут, - сказала я, и она нехотя убрала свои руки. Как и предполагала, девчонки сидели за давно накрытым столом и уставились на нас, когда мы вошли. Мой довольный вид и сияющие глаза Славы, должно быть, убедили их, что у нас все на мази.
  У Ольги была шикарная на пятнадцать метров кухня, метраж, который был увеличен из-за планировки. Стол был придвинут к окну, и вокруг него стояло пять стульев. Во главе стола сидела Ольга, рядом с ней сбоку примостилась Ира. Извинившись за то, что мы заставили ждать, села рядом с ней, поближе к окну. Славе волей неволей пришлось сесть на один из свободных стульев, и она села напротив меня.
  Не удержавшись, я бросила смеющийся взгляд Славу, которая смотрела на меня широко распахнутыми глазами, в которых были видны целующиеся и обнимающиеся чертики.
  - Блин! Я же соблазняю ее. Осознанно? - Нет. Но она мне нравится.
  Девушка все больше и больше нравилась мне, я - похоже - ей. Это игра, игра, - убеждала я себя, но продолжала поддаваться ей. Все же я взяла себя в руки и, напустив неприступный вид, надела на себя б маску благоразумия. Она явно растерялась. Сидела, и на лице ее было выражение:
  - Что я сделала не так?
   - Зачем я огорчаю девочку? - подумала я и ободряюще ей улыбнулась.
  Боже! Такой счастливой улыбки мне не приходилось еще видеть. Она схватила бутылку шампанского и стала открывать его с намерением нас - меня облить. - Ага! А потом мы смущенно будем извиняться, и предложим свою помощь переодеться. Нет уж, спасибо. Платон мне дорог, но... платье мне дороже.
  И в момент, когда пенящаяся струя вырвалась из бутылки - я ловко увернулась.
  Моим подружкам так не повезло, они были облиты с ног до головы. Визжа, бросились в ванную. И в этот момент в дверь позвонили. На правах подруги хозяйки я пошла открывать. Открыв дверь, замерла на месте. На пороге дома стояла необыкновенно привлекательная молодая женщина. Высокая, стройная, черноволосая. В одной руке у нее был пламенеющий букет красных роз, которые еще больше подчеркивали матовую белизну ее кожи, а в другой она держала объемистый пакет.
  - Я - Александра, а Вы - Лана?
   Я промолчала, но ресницы предательски дрогнули. Улыбка скользнула по чувственным губам незнакомки, а взгляд стал таким...ласковым. И своим бархатистым голосом так проникновенно сказала:
  - Тогда это вам.
  Вручив мне букет, она вопросительно взглянула на меня. В полумраке подъезда темные глаза ее мерцали как звезды. Опомнившись, я пригласила ее в дом. Из ванной в это момент как раз вышли Оля с Ирой, заметив вновь прибывшую, Ира радостно воскликнула:
  - Привет, Алекс! Как хорошо, что ты пришла! Вы уже познакомились с Ланой? А это Оля.
   Ее бодренький оптимизм Ольга не поддержала, но любезно пригласила Александру к столу. Там ее представили Славе, которая уже разлила шампанское по фужерам. Она была явно озадачена появлением гостьи, но и лицо Алекс на мгновение словно затуманилось, а в глазах мелькнула растерянность.
  Так получилось, что Александра была вынуждена сесть рядом с ней. Соседство друг с другом им явно не доставляло удовольствие.
  Чтобы сгладить неловкость, я предложила выпить за встречу и за дружбу. Мне удалось так посмотреть на них, что каждая из них приняла мои слова и улыбку на свой счет. Определенно кто-то был лишним, но кто? Мы выпили, потом выпили снова. Допив одну бутылку шампанского, принялись за другую. Водку, причем очень качественную и дорогую никто не захотел пить. Не знаю, но каким-то шестым чувством они угадали каждая в другом "конкурента". И очень скоро, захмелевшая Слава стала задирать Алекс, которая не спускала с меня своих красивых темных глаз и улыбалась, встречая мой заинтересованный ответный взгляд. Заметив наше переглядывание, Слава помрачнела.
   - Одни носят маску романтической личности, такой Дон Жуан в юбке, - неожиданно сказала она.
  - А другие, а ля буч, который получает всех девочек, - парировала Алекс.
  Слава резко встала и несколько секунд в упор смотрела на Алекс. Та слегка побледнела, но выдержала ее взгляд. Тогда Слава отвернулась и, схватив бутылку шампанского, сделала из нее большой глоток.
  Алекс презрительно усмехнулась уголками губ. А у меня детская выходка девушки вызвала сочувствие и какую-то волна нежности к этому взъерошенному тигренку, который пытается казаться большим, выпустив когти и оскалив зубы. Котенок, который доверчиво тыкался мордочкой в ладонь, а теперь топорщит усы и пытается грозно рыкать.
  - Буч?! Алекс сказала, что Слава - буч? Это быстро меня отрезвило. - Эта девочка - буч?
  Слово буч у меня ассоциировалось с той мужеподобной пьяной бабой в кафе, в давно не стиранных джинсах, замызганной майке и грязной головой.
  Слава же напротив, была в хороших джинсах, симпатичной футболке без рисунка, фирменных кроссовках и вся такая чистая и опрятная. Я не могла в это поверить.
  Глава 3
  
  Она - буч?! - эта новость меня удивила. Слава совсем не похожа по моим представлениям на - бучей. А кто же тогда Алекс? И кто тогда я?- эти мысли пронеслись в голове, пока девушка усаживалась на свое место, как нахохлившейся воробей.
  - Может - есть такие женщины, которым нравится, когда из-за них сталкиваются другие, но я не такая. Появилось желание уйти. Пусть без меня выясняют, кто из них круче.
  Я не смотрела на них, я смотрела на розы, которые стояли в вазе на окне и свои ароматом благоухали на всю кухню. Алекс умеет производить впечатление.
  Ольга включила радио, и раздались слова песни: "Должна быть в женщине загадка..."
  - Загадочность в женщине - это кокетливость в мере и ум. Такая женщина о себе мало что рассказывает. Не знаешь, где она говорит правду, а где лжет. Ее хочется разгадать. Манит своим очарованием, умеет слушать, следит за собой и имеет свой стиль, - нарушила молчание Алекс.
   - Загадочность - это недосказанность, а не тогда, когда душа наизнанку - заходи, кто хочет, - подхватила я, поднимая на нее свои глаза.
  Она смотрела как-то по - особенному, задерживая на моем лице свой взгляд, словно изучая меня.
  А я разглядывала ее: черные цвета вороньего крыла волосы, темные, как ночь глаза, плотно сжатый рот, нос с легкой горбинкой и красивая линия скул. Темный брючный костюм и ослепительно белая рубашка делали ее просто неотразимой.
  Слава и Алекс, такие - разные, но такие интересные. Каждая по своему - меня заинтересовала.
  Неприятный момент заключался в том, что я не могла быть внимательной к одной, чтобы не задеть другую. В подобных ситуациях я раньше всегда делала выбор в пользу одного кавалера, и все решалось само собой. А сейчас не могла. Мне нравилась и та, и другая.
  Мы еще посидели, а затем, следуя правилам хорошего тона, Алекс стала собираться домой.
  - Лана, давай подвезу, - предложила она мне с ласковой улыбкой.
   Готова была уже согласиться, очарованная вниманием к себе, но заметив отчаянный взгляд Славы, отказалась:
  - Спасибо, но я задержусь.
   Легкая тень сожаления на ее красивом лице.
  - Мне было приятно познакомиться.
  Наши глаза встретились, и меня поразила проникновенность ее взгляда.
  - Мне тоже, - ответила я.
   Мы обменивались любезностями, но наши взгляды были более откровенны:
   - Мы ведь встретимся? - вопрошали ее глаза.
   - Да, - отвечали мои.
   Девчонки и я вышли на балкон. Сверху наблюдая, как она садится в свой автомобиль. Вышли все, кроме Славы, которая осталась в помещении. Алекс послала воздушный поцелуй и уехала.
  Вслед за ней ушла и Слава. Она ничего не сказала мне на прощание, лишь немного дольше положенного, задержав мою ладонь в своей.
  - Как тебе Слава? - спросила Оля.
  - Милая, забавная и очень сексуальная. Но слишком юная, почти ребенок.
  - Зато опытности у нее на десятерых хватит.
  - Да, а на вид не кажется такой искушенной.
  - Девочек у нее хватает, но она ищет тоже, что и ты.
  Я не успела спросить, что Ольга под этим подразумевает, как вмешалась в разговор Ирина:
  - А как тебе мое протеже?
  Вспомнив прямо медовый взгляд Алекс, изысканность ее манер, улыбнулась:
  - О, она само совершенство! "Само совершенство от улыбки до жеста выше всяких похвал". Англичане одобрительно в таком случае сказали:
  - Истинная леди.
  - Похоже, что они на тебя глаз положили, - задумчиво протянула Ольга.
  - Так быстро? - не поверила я.
   - Мне тоже так показалось, - подержала ее мнение Ирина. - Они смотрели только на тебя и явно тяготились обществом друг друга.
   - А, правда, что Слава - буч?
  - Да, но она не из тех, которые не следят за своей внешностью и ходят грязные, бравируя своей неряшливостью.
  - У кого шансы больше?- перебила ее Ирина, обращаясь ко мне.
  - Фифти- фифти.
  Расцеловавшись с подружками на прощание, я ушла, оставив их спорить, кто мне больше подходит - Слава, или Алекс.
  Я шла домой и думала по дороге, что мы боимся быть искренними, боимся быть самими собой. Что Слава, несмотря, на присущий ей артистизм и некую рисовку, браваду все же самая честная из нас, самая неискушенная.
  Только я о ней подумала, как она неожиданно выскочила из - за кустов.
  - Блин! Слава. Ты меня напугала. Что ты здесь делаешь?
  - Тебя поджидаю.
  - А если бы я осталась ночевать у Ольги?
  - Ждала бы тебя до утра.
  Я заглянула ей в глаза и увидела твердую решимость поступить так, как сказала. Мне не нравился такой быстрый разворот событий. Только сегодня познакомились, а я уже чувствую себя виноватой.
  - А как ты узнала, где я живу?
  - Я заглянула в твой паспорт.
  - Ты лазила в мою сумочку?!
  - Я только паспорт искала, чтобы узнать, где ты живешь. Это плохо, да?
  - Да не особо хорошо, но что сделано, то сделано. А что ты еще узнала, кроме адреса?
  - Что ты в разводе.
  - И как тебе это?
  - Мне все равно кто с тобой был, лишь бы самой быть рядом.
  Я просто растерялась от такой откровенности.
   - Ты дашь мне свой номер телефона? - тихо спросила она, с какой-то щемящей ноткой.
   - Конечно! - Я продиктовала свой номер. - А теперь давай по домам, уже поздно.
  Она несколько секунд постояла, потом развернулась и пошла по дорожке, а я смотрела ей в след. И в этот момент, как нарочно, пошел сильный дождь, но она шла, словно не замечая его, слегка приподняв плечи.
  - Слава, стой!
  Она обернулась, но не делала попытки вернуться. Тогда, не обращая внимания на непогоду, я подбежала к ней и схватила ее за руку.
   - Пошли ко мне, переждешь дождь.
  Когда мы пришли, то сразу повела ее в ванную.
  Она смешно и трогательно выглядела в этот момент: влажные волосы стояли ежиком, мокрая футболка прилипла к телу, выделяя грудь, а с кроссовок натекла лужа.
  - Хочешь, прими душ. Вот халат, вот полотенце, вот тапочки. Я указала ей на свой голубой сатиново - махровый халат. Это был женский халат кимоно. С внешней стороны - сатиновый, а с внутренней - махровый. Мокрую одежду повесь сушиться. А я приготовлю нам чай с малиной, а то завтра будем чихать, как две кошки. Пока она была в ванной, я быстро вытерла пол, заварила свежий чай и достала варенье.
  Немного выбитая их колеи тем, что у меня дома девушка, с которой я познакомилась лишь сегодня, забыла переодеться, только сняла туфли и надела тапочки.
  Я взглянула на свое отражение в зеркало. В нем отразилось взволнованное лицо с глазами полными тревоги и ожидания. Ожидания чего?
  Зашла в спальню и стянула платье, которое от дождя обрисовывало мою фигуру.
  Обернулась от внезапного импульса, а на пороге комнаты стояла Слава в одном халате и смотрела на меня.
  Я вздрогнула и поспешила накинуть свой пеньюар, испытывая неловкость, что меня видела в одних ажурных французских чулках на резинке, кружевных белых трусах и бюстгальтере. А она стояла и смотрела, не отрывая взгляда, застыв, словно каменное изваяние. Довольно привлекательное надо признать изваяние. В моем халате, который при ее росте не прикрывал от колен стройные и сильные ноги - смотрелась очень сексуально.
  Откинутые назад мокрые волосы, открытый высокий лоб и серьезность во взгляде делала ее старше лет на пять.
  Она уже не казалась мне такой девочкой, подростком. Это была красивая, сильная, чувственная и опасная для женской добродетели девушка. И она хотела меня.
  Я видела, как Слава облизнула вмиг пересохшие губы, как потемнели от желания глаза.
  Не скрою, что почувствовала сладкое томление, но отогнала от себя "греховные" мысли, прогнав прочь это наваждение. Ведь привела я ее к себе, не для того, чтобы...
   Мне удалось взять себя в руки и настроить на волну гостеприимства.
  - Тебе к лицу голубой цвет, - сказала я, любуясь покрытым нежным румянцем лицом девушки. Не желая услышать ответный комплимент, готовый сорваться с ее уст, поспешила позвать ее за стол.
  Слава разочарованно выдохнула, но послушно последовала за мной.
  Моя кухня не такая большая, как у Ольги, но достаточно вместительная и уютная, чтобы служить и столовой.
  Разлив в чашки чай и подвинув поближе к ней печенье, я с нежностью наблюдала за погрустневшей девушкой, такой милой и очаровательной, но такой ужасно юной.
  - Ты действительно - буч? - нарушила я молчание.
  - Да, а что не похожа?
  - Не знаю, я дело имела только раз с бучем. Улыбнулась, увидев, как лицо ее вытягивается, но она не решилась спросить - какие такие дела у меня были? Чтобы прояснить ситуацию, рассказала о своей встрече в кафе. Слава смеялась так задорно, что я смеялась вместе с ней.
  Между нами установилась дружеская близость. Когда я мыла чашки, она вытирала их полотенцем, стараясь, словно невзначай прикоснуться к моим рукам. А потом я уложила ее баиньки, постелив на диване и укрыв пушистым пледом.
  Она и спала, как ребенок, подложив один кулак под щеку. Темные реснички бросали тень на ее скулы. А на лице было выражение умиротворенности и покоя. Она доверяла мне, верила. А меня пугала мысль - привязаться к этой девочке.
  Утром я накормила ее завтраком. Слава была тихой, смирной. Только смотрела на меня, широко раскрыв глаза, доверчиво улыбаясь.
  В ее глаза падал солнечный свет, и они напоминали зеленый авантюрин, по которому разбегались золотистые искорки.
  Она сидела в трусах и футболке и смущала меня своим видом. Ей явно не хотелось уходить. Но не могла я пригласить в свою постель, когда не разобралась в своих чувствах к ней. И еще была Алекс, которая волновала меня не меньше, казалась такой загадочной и интересной.
  Слава отвлекла меня от моих мыслей, предложив пойти в четверг на концерт знаменитого рок-музыканта Стинга. Не была его поклонницей, но согласилась составить ей компанию. Я была в отпуске, дети были на даче с моими родителями. К ним я собиралась поехать на выходные, а будние дни у меня были свободные. Мы договорились встретиться вечером, за час до начала концерта на дворцовой площади.
  Передо мной опять стала нешуточная проблема с одеждой.
   - Что одеть? - Этот вопрос меня волновал меня не меньше Гамлета, который вопрошал себя:
  - "To be, or not to be: that is the question" (быть или не быть - вот в чем вопрос?)
  После долгих раздумий натянула на себя темно - серые джеггинсы и белую футболку - стрейч марки "OMNY" с серебристым узором, довольно замысловатым: в центре - серебряная роза, а сверху и снизу - надписи из готических букв.
  Иденфикации они не поддавались.
  Джеггинсы хорошо смотрятся с туфлями, но несколько часов простоять на каблуках - показалось не слишком заманчиво, и я нашла им альтернативу - серые скейтерские кеды из кожи фирмы "Lakai".
  Нет, я не каталась на скейтборде. Мне они просто понравились - я и купила.
  Спасаясь от вечерней прохлады, захватила кожаную черную куртку до талии с укороченным рукавами - длиной до локтя.
  Мы шли в сторону Дворцовой площади по Невскому. Слава держала меня за руку и не отпускала, словно боялась меня потерять. На ней была обычная одежда: джинсы и футболка. Голубая футболка. Видимо она запомнила мои слова и хотела мне нравиться.
  Слава, то задумчиво молчала, поглядывая на меня, то становилась очень разговорчивой и веселой. Рассказывала смешные анекдоты.
  Всматривалась в толпу, вычисляя:
   - Вот та- тема.
  Как она их находила - для меня загадка. Только один раз, в мимо проходящей девушке я почувствовала "мужской дух", как при первой встрече со Славой. Девушка обернулась и посмотрела на меня. Прежде, чем она отвернулась, я поймала ее скользящий взгляд, какой- то оценивающе - настороженный, взгляд волка - одиночки.
  Пройдя через кордоны, мы оказались на Дворцовой, где собралась многотысячная толпа в ожидании концерта.
  Подойти ближе не удавалось. И у нас не было билетов на Vip - трибуны около сцены, стоимостью от 3-х до 12000 рублей. Пришлось стоять в толпе, ожидая бесплатного в честь открытия зрелища.
   Мы прождали где-то полчаса. Концерт начался с опозданием. Наконец Стинг появился. В темном пиджаке и белой навыпуск рубашке. В живую, увидеть не представлялось возможности, но зато можно было видеть его на экране.
  Слава правда предложила забраться на киоск, но я отказалась. Стинг мне не особо нравился, чтобы пытаться рассмотреть его на сцене. Отыграв с десяток композиций, он объявил перерыв.
   - Здесь плохая слышимость, пойдем отсюда, - с этими словами увлекла меня с площади.
  Я не возражала. Стоять в толпе, где постоянно кто-то разговаривал по телефону, и смотреть на экран - быстро наскучило.
  Мы зашли в Адмиралтейский сад, где посетители сидели на траве, и даже лежали, слушая Стинга. Слышимость здесь была гораздо лучше, чем на площади.
  Слава села на траву, а я не решалась.
  - Иди ко мне.
  Не успела опомниться, как она усадила меня на свои колени, притянула к себе, а затем - поцеловала. Ее язык настойчиво пробивался ко мне, но я плотно сжала губы, не пуская его.
   Конечно, целоваться с ней было приятно, но не могу я прилюдно предаваться чувствам.
  - Какая мягкая попка, - промурлыкала Слава.
  Я только открыла рот, чтобы возмутиться, как она воспользовалась моментом и ловко просунула свой язычок, но я тут же слегка укусила "наглеца".
  - Откушу, - тихо пригрозила я, и вырвалась из ее рук. Раздавшиеся смешки заставили меня покраснеть. Это сидевшие неподалеку трое "ботаников" глазели на нас.
  - Кто - то хрюкнул? - с угрозой в голосе спросила, вставая Слава.
  Ответ она не получила. Молодые люди сделали вид, что они тут ни при чем.
  Слава проводила меня домой.
   Мы целовались, стоя в подъезде. Поцеловав ее на прощание, я ушла. Но едва закрыла дверь, как раздался звонок. Уже понимая, кто за дверью, открыла. На пороге стояла она.
  Я не стала с ней спать тогда, отогнав от себя минутную слабость.
  Похоже, что девочка попалась. Попалась не в мной поставленную ловушку.
  Клянусь, я и не думала ее влюблять в себя! В ту ночь, подавив в себе желание, я не думала, я просто действовала, как подсказывали мне разум и совесть.
  Только теперь поняла, что моя неприступность лишь сильней разожгла ко мне те зарождавшиеся чувства в ее юном безрассудном сердце.
  - Заходи.
  Слава недоверчиво посмотрела на меня, а потом, всхлипнув, как ребенок, упала передо мной на колени, прижимаясь к моим ногам и обнимая их. Я растерялась.
  - Ну, зачем ты так, девочка моя ненаглядная! Встань,
  прошу тебя.
  Ее не надо было дважды просить: она вскочила и, подхватив меня на руки, закружила по комнате. В испуге, что мы вместе упадем, я схватила ее за шею.
   Мы и упали, только на кровать. Ее ловкие руки, как ураган прошлись по мне, и одежда моя разлеталась, словно салют победы. А потом полетела ее футболка, а за ней все остальное. Унесенные ветром, унесенные, как и мы.
  Она была неутомима. Такого напора пылкости, страсти и нежности мне не приходилось еще ощущать. И эти ощущения были очень приятны.
  С ней, забыв о стыдливости и потеряв голову, находясь лишь во власти чувств, я получала и дарила.
  Она заснула, прижавшись ко мне, крепко обняв своими руками, словно боясь, что кто - то меня отнимет от нее.
  - Нет, не бойся, милая. Сейчас я с тобой, только с тобой и отнять меня никто не может, - думала я, с нежностью наблюдая, как она сладко сопит во сне.
  А ночью мне приснилась Алекс.
   - Мне надо уехать завтра, - сообщила я Славе утром.
  - Куда? - с огорчением спросила она.
  - В Новую Ладогу, на дачу к родным.
  - Новая Ладога? У меня там тетя живет. Поедем вместе, навещу тетку.
  Я посмотрела в ее бесшабашные зеленые глаза и согласилась. Весь оставшийся день мы бегали по магазинам, покупая продукты, а ночью снова предавались любви.
  В электричке мы сидели у окна напротив друг друга, и меня смущало сияние ее глаз. Стало страшно, что люди догадаются, поймут, и я стала смотреть в окно. Когда через какое-то время посмотрела на нее - она сидела, и сияние исчезло.
  И так жаль мне стало ее, что я мысленно махнула на весь белый свет, взяла ее руку, и наши пальцы переплелись. Она смотрела так открыто и доверчиво, что сердце защемило.
  Когда мы вышли из поезда, Слава подхватила мои сумки, несмотря на мои возражения, хотя сама несла за плечами увесистый рюкзак. Донесла до дома моих родителей, и мы договорились завтра встретиться.
  Мы встретились с ней на следующий день на лугу. Было солнечное ясное утро. Ковер из белого клевера с россыпью пунцовых маргариток и желтых лютиков просто радовал глаз.
  Слава села на траву и наблюдала за мной, прикусив зубами травинку, а я рвала маргаритки.
  На мне были светлые шорты, белые басоножки и красная футболка.
  Слава тоже была в шортах, только черных и футболка на ней была желтая.
  Сидя на созданном природой ковре, я плела венок из маргариток, вставляя между ними лютики, а она смотрела на меня и улыбалась. Примерила венок, любуясь своим отражением в ее глазах. Затем
  смеясь, надела венок на ее пшеничные вихры. Протянула руку, чтобы поправить непослушную прядь ее волос, но замерла в ожидании. Она тоже замерла, а потом опрокинула меня на себя, стягивая шорты.
  Всю неделю мы тайно встречались, прячась от любопытных глаз.
  
  4 глава.
  Глава 4 Неделю, точней пять дней мы встречались и предавались запретной любви. Хотя почему запретной? Встречи наши носили хаотичный характер. Каждая из нас как пчелка трудилась на семейной плантации. Я по несколько часов в день косила с помощью газонокосилки траву. " Трын - траву на поляне". Мама требовала, чтобы она достигала определенного уровня. Трава бурно протестовала, не желая мириться с таким произволом, и через пару дней вырастала на несколько лишних сантиметров. И мне приходилось вновь ее скашивать. Слава тоже не бездельничала, занимаясь вместе с теткой прополкой огорода. Наши грядки были девственно чисты. Последний сорняк был позорно изгнан накануне моего приезда. Об этом мне сообщила мама, и каждая из нас вздохнула: она с сожалением, а я с облегчением. Погода стояла теплая, но дождливая. Но даже дождь не мог помешать нашим тайным встречам. На рассвете я убегала из дома. Мои близкие еще спали. Слава уже ждала меня. Под мелкой моросью мы жадно целовались, пьянея от поцелуев. Влажными от дождя руками она проникла мне в джинсы, а я пила влагу с ее нежных губ, поцелуями покрывала ее лицо и ворошила ее мокрые волосы. Капли на наших лицах, словно слезы счастья стекали вниз за вырез моей рубашки, туда, где царили ее руки. Запрокинув голову назад, я не мешала ее язычку слизывать с меня небесную влагу. Мои полуоткрытые губы пытались поймать драгоценные прозрачные капельки, чтобы хоть как-то остудить жар в моей крови. Но едва коснувшись губ, они моментально испарялись. Или мне казалось так. Дождь лишь приглушал наши стоны, и счастье было, что никто нас не видел. Мы были одни, совсем одни, только она и я. И любили, любили друг друга. А потом долго стояли, прижавшись, пока моросящий дождь не заставлял нас разжать свои объятия и разойтись. Я не разрешала провожать себя, боясь молвы, косых взглядов. Что делать, если у нас, а особенно за городом, люди так консервативны и непреклонны. Промокшая, озябшая, но довольная как кошка, я проскальзывала в дом, переодевалась и готовила завтрак, с улыбкой вспоминая недавнее свидание. Щеки горели, и следы поцелуев были виды на моей чуть тронутой загаром коже. Мама с подозрением смотрела на меня, отмечая мой счастливый вид. Она люто ненавидела лесбиянок, считая это извращением. - У них преобладают мужские гормоны, вот они себя и ведут как мужики, - говорила она, пытаясь убедить то ли меня, то ли себя. Я не скрывала от родителей, что мне нравятся девушки, но должно быть зря. Теперь мама в пылу ссоры с нескрываемым презрением бросала мне: - лесбиянка! Вот и здесь она подозревала о моих тайных встречах. Думала, что я встречаюсь с дочерью соседки - красивой незамужней тридцатилетней девушкой, которая отказывала всем женихам, не желая выходить замуж. И мать ее относилась к этому спокойно, не принуждала ее. Должно быть смирилась. Ей повезло. Моя мама оказалась более настойчивой в достижении ее цели. А ее целью было мое замужество. И я сдалась под ее напором. Счастья мне брак не принес. Только мои дети были единственно тем, что примерило меня с мыслью о бессмысленно прожитом времени в замужестве. Интересно, что навело ее на такие подозрения о дочери соседки? Или она всех незамужних считала потенциальными лесбиянками? Я ведь даже не смотрела в сторону соседского дома. Но мама подметила, или ей показалось, что подметила заинтересованные взгляды девушки в мою сторону. И сейчас подозревала, что я бегаю к ней, а ее мать покрывает нас. Не буду говорить Славе, а то еще приревнует. С этой мыслью я легла спать. А ночью мне приснились красные розы. Такие, какие принесла Алекс, такие, как... В памяти неожиданно всплыло детское воспоминание. Мне было лет шестнадцать, или пятнадцать, когда в мою маму неожиданно влюбилась одна сотрудница на ее работе. Вначале, она, по словам мамы, донимала ее проявлениями дружбы, втираясь к ней в доверие, а потом стала настойчиво домогаться ее. Стала писать ей письма, дарить цветы и звонить по телефону. Я помню, как презрительно кривила губы мама, читая очередное послание. - Она ненормальная, но мы к таким людям должны относиться снисходительно, - говорила мама, но глаза опровергали ее слова. Взгляд становился жестким и непреклонным. Она осуждала ее, и не было в ее сердце жалости. Однажды, когда я возвращалась из школы домой, ко мне подошла женщина средних лет. - Сколько ей лет? - на этот вопрос я затруднялась ответить. Может за тридцать, а может за пятьдесят. По ее измученному лицу нельзя было определить возраст. Ничего отталкивающего в ее внешности не было, но и привлекательной ее трудно было назвать. Русые неопределенного оттенка короткие волосы, серые глаза, а в них тревожность. И ничего в ее облике не было примечательного - таких много. Джинсы, старенькая ветровка. Я видела толпы людей, таких как она, особенно по пятницам, спешащих на выходные, на свои садовые участки. Они везли сумки на колесиках, или несли огромные спортивные баулы, или тащили в руках тяжелые клетчатые китайские сумки. У этой женщины не было сумки, она прижимала руки к груди. - Ты Лана? - спросила незнакомка, заглядывая мне в глаза. Я слегка кивнула головой, догадываясь, кто передо мной. - Передай, пожалуйста, букет маме, - попросила она и вынула из-за пазухи букет красных роз. Он пламенел в ее руках. - Мама не примет, - сказала я, испытывая неловкость. -Возьми тогда цветы себе, - она грустно улыбнулась. Всматриваясь мне в лицо, задумчиво добавила: -Ты не похожа на маму, ты другая. Она отдала мне цветы и ушла, оставив меня с букетом. Мои щеки алели как розы, которые я держала в руках. Это была краска стыда. Мне было стыдно за себя, за маму, за то, что я стала свидетельницей запретного чувства, какого не должно было быть, но оно было. - Это от нее? Выброси их, - моя мама была категорична. - Нет, она отдала мне их, если ты не возьмешь. Я поставила их в хрустальную вазу у себя в комнате, но старалась на них не смотреть. Было неприятно, но что-то удерживало меня от желания их выбросить. Не могла забыть тоску в глазах той женщины. Розы долго не увядали, и мама злилась, но молчала, поджимая губы каждый раз, когда заходила ко мне. Однажды она нам сообщила нарочито будничным тоном, но не могла скрыть своего злорадства: - Эту ненормальную отправили в психушку. Будут ее лечить. Я вспомнила беспокойный взгляд той женщины, и жаль ее мне стало, но тогда я тоже считала это ненормальным. А за ночь розы осыпались. Я собрала лепестки в ладошку. Вспомнила, как их хозяйка бережно прижимала розы к себе, согревая своим теплом от холодного апрельского воздуха, и так тяжело мне стало. Не выдержав этой тяжести, я сжала ладонь в кулак, сменная их. Мне показалось, что сжимаю сердце Данко, ее неприкаянное сердце. Впервые столкнулась с запретной любовью, когда любить нельзя, а любишь. Осуждала мать, осуждала себя. Только ее не осуждала. Постаралась забыть, забыла, и вот вновь вспомнила. - Что с ней стало потом? Где она сейчас? Отыскать ее и попросить прощение за себя, за маму, за всех. Только не стоит ворошить прошлое, напоминать о том, что может уже давно забыто. Все правильно, так будет лучше. Но, почему мучает совесть?! Не протянула руку, не помогла, просто промолчала. А потом забыла. Защитная реакция на потрясение. Я была впечатлительным подростком. Хватит сожалеть о прошлом. Жить надо настоящим, но подальше от моей мамы. Я решила уехать в пятницу. Мы со Славой договорились уехать вместе, но я предупредила о конспирации. - Моя мама что-то подозревает, и она будет бдить, бдя и бдю. Заметив недоуменный взгляд Славы, пояснила: - Я пошутила, но лучше не давать ей повода для подозрений. Мои родные отправились меня провожать. Папа на машине довез нас до Волхова. Под колючим взглядом мамы я чувствовала себя как под конвоем. Слава уже стояла на перроне, и мы делали вид, что незнакомы. Она стояла в ожидании электрички совсем неподалеку от нас, иногда поглядывая в нашу сторону. Я видела, как задумчиво Слава смотрит на моих ребят, и чувствовала укор, когда она переводила на меня свой взгляд. - Это твои дети? Почему ты не рассказывала мне о них? - Не было времени рассказывать свою биографию. Мы ведь только и делали, что занимались сексом. Я ведь тоже о тебе ничего не знаю. Чем ты занимаешься, с кем живешь. - Я студентка. Мне 21 год. Живу с мамой. Люблю футбол и сама играю в мини - футбол. Хочешь, я познакомлю тебя со своими подругами по команде? Мы по вторникам собираемся в кафе "Сафо". - Что за подруги? - подумала я и согласилась пойти вместе с ней. Я там никогда не была, но уже одно название внушало оптимизм. Может это литературное кафе, хотя Сафо любила женщин. Немного вызывало беспокойство то, что Слава решила познакомить меня со своими подругами. Показать меня захотелось? Почему - то сразу вспомнился мультик "Дюймовочка", а именно сцена, когда жук представил девочку своей компании. Подобную реакцию можно ожидать с их стороны. - Они лесби? - спросила я. - Да, - подтвердила Слава. - И все бучи? - Нет, не все. Ты увидишь и сама поймешь кто из них кто. Поколебавшись, что надеть на этот раз, я отложила летнее бежевое платье - стрейч и мини юбку. Но подумав, что я не должна выделяться, с грустью убрала приготовленные вещи. Натянула черные в обтяжку джинсы и эластичную, опять же черную футболку с изображением золотой пантеры. По загоревшимся глазам Славы, поняла, что мой прикид ей нравится, а точней нравлюсь в нем я. Она даже заколебалась. - Ты такая соблазнительная, что если бы не договорилась заранее о встрече, то затащила бы тебя в постель. - Хорошо, что не надела юбку, а то до кафе мы бы добрались с боль-шими приключениями! - подумала я, мысленно рисуя себе эти приключения. Славу прямо распирало от удовольствия, пока мы добирались до кафе. - Так хочет увидеться с подругами, или... Слава прижалась ко мне и этим самым отвлекла меня. На метро доехали до Садовой, а там - в сторону Исаакиевского собора на Почтамтскую улицу. Я достала из сумочки освежающие конфеты рондо со вкусом арбуза. Сунула одну в рот и протянула тубус Славе. Она покачала головой. - Я хочу ту, что у тебя во рту. Действуя на опережение, прильнула к моим губам и, запустив язычок, попыталась отнять конфету. Ей это почти удалось, но в последний момент я захватила край зубами. Она тоже. Мы, касаясь губами, замерли, каждая удерживая столь хрупкий трофей со своей стороны. Смотрели в глаза друг друга, не замечая, что конфета растаяла. Опомнившись, оторвались от губ, таких вкусных. Слава вдруг изменилась в лице и согнулась. - Что с тобой? - обеспокоилась я. - У меня живот скрутило от желания заняться с тобой любовью прямо сейчас. Я постоянно тебя хочу и каждый раз все сильней и сильней. Она грустно улыбнулась, видя мою растерянность. С раскаянием подумала, что обнадеживаю девушку, а сама так ничего и не решила. Чувство вины и страх перед будущим испортили мне настроение. Отогнала грустные мысли, заметив, что Слава с беспокойством наблюдает за мной. - Я подумаю об этом завтра, наподобие Скарлетт, - решила я. Наконец мы пришли в кафе. За одним из столиков сидела группа девушек. Здесь не было сереньких мышек. Девушки как на подбор выделялись и внешностью и харизмой. Славу любили, и она явно пользовалась авторитетом. Ее радостно приветствовали, а мое появление было я для них полной неожиданностью. - Сюрприз, - подумала я, - и кое для кого он вряд ли приятный. Слава мигом нас перезнакомила. Немного приглядевшись я быстро сориентировалась в обстановке и обрела уверенность. Стала спокойно, забыв стартовое волнение, присматриваться к подругам Славы. Аня и Оля были парочкой и больше были поглощены собой, чем общей беседой. Аня была их капитаном. На вид ей было лет двадцать пять. Рослая, плотная, с широким приятным лицом напоминала мне добродушного сенбернара. У нее, как и у Славы были светлые волосы и стрижка, правда - не такая стильная. Все остальные девушки были темноволосые, с довольно длинными распущенными волосами. Лишь у одной из них, внешне больше похожей на парня - волосы были русого цвета, но скорей темно-русого, чем светлого. Остальные были ярко выраженными брюнетками. Девушку с пышной гривой русых до плеч волос звали Лена. Вначале она показалась мне некрасивой с крупным носом и мужскими чертами лица, но когда я заглянула в ее огромные по-детски чистые голубые глаза, то была покорена той бесхитростностью, которую они отражали. У меня с ней сразу установился контакт. Рядом с ней сидела очень красивая темноволосая синеглазая девушка по имени Саша. На ее скуластом лице совсем не отражались эмоции. Более флегматичной особы мне не приходилось видеть. Оля, подружка симпатичного "сенбернарчика, показалась мне довольно привлекательной, но ужасно ревнивой. При виде меня она метнула настороженный взгляд и сразу посмотрела на реакцию своей подружки. Что она там рассмотрела на ее невозмутимом лице - загадка, но сразу поджала губы и демонстративно игнорировала меня. Еще две девушки вели себя тихо, мало говорили, больше слушали. Похоже, они были самые младшие и не пользовались авторитетом. Одну из них звали - Валя, а другую - Таня. Валя выглядела вполне безобидной. Чувствовалось, что она веселого нрава. Часто прыскала по малейшему поводу и улыбка не сходила с ее лица. А вот Таня мне совсем не понравилась. И, похоже, что антипатия у нас с ней взаимная. Она как-то нехорошо прищуривала глаза, когда на меня смотрела. Славе же напротив, эта девица расточала сладкие улыбки и заглядывала ей в лицо. Обращалась к ней и делала все возможное, чтобы привлечь ее внимание к себе. Мне это не очень нравилось, но я старалась не показывать вида. Слава бросала на меня извиняющие взгляды, но продолжала с ней разговаривать. Мне стало обидно - пришла в чужую компанию и - покинута на произвол судьбы. Не знаю, какая шлея мне под хвост попала, но я в отместку стала флиртовать с Леной и Сашей. Лена аж порозовела от удовольствия, глаза ее заблестели и она довольно неуклюже стала за мной ухаживать, иногда с опаской поглядывая в сторону Славы,на которую Танюша, эта нахальная девица чуть на шею не вешалась. Да и вторая, Валя, тоже крутилась вокруг Славы. Я рассердилась и стала еще более любезной с Леной и Сашей. На простодушном лице Лены можно было прочесть, что я ей очень нравлюсь. Да и Саша немного оживилась и бросала на меня порой весьма откровенные взгляды и обольстительно улыбалась. Похоже, девочки были не прочь составить мне компанию, если бы мне вздумалось уйти. - А не уйти ли действительно? - подумала я.
  
  Глава 4
  Глава 4
  Неделю, точней пять дней мы встречались и предавались запретной любви. Хотя почему запретной?
  Встречи наши носили хаотичный характер. Каждая из нас как пчелка трудилась на семейной плантации.
  Я по несколько часов в день косила с помощью газонокосилки траву. " Трын - траву на поляне".
  Мама требовала, чтобы она достигала определенного уровня. Трава бурно протестовала, не желая мириться с таким произволом, и через пару дней вырастала на несколько лишних сантиметров. И мне приходилось вновь ее скашивать.
  Слава тоже не бездельничала, занимаясь вместе с теткой прополкой огорода.
   Наши грядки были девственно чисты. Последний сорняк был позорно изгнан накануне моего приезда. Об этом мне сообщила мама, и каждая из нас вздохнула: она с сожалением, а я с облегчением.
  Погода стояла теплая, но дождливая. Но даже дождь не мог помешать нашим тайным встречам.
  На рассвете я убегала из дома.
   Мои близкие еще спали.
  Слава уже ждала меня. Под мелкой моросью мы жадно целовались, пьянея от поцелуев.
  Влажными от дождя руками она проникла мне в джинсы, а я пила влагу с ее нежных губ, поцелуями покрывала ее лицо и ворошила ее мокрые волосы.
  Капли на наших лицах, словно слезы счастья стекали вниз за вырез моей рубашки, туда, где царили ее руки.
  Запрокинув голову назад, я не мешала ее язычку слизывать с меня небесную влагу.
  Мои полуоткрытые губы пытались поймать драгоценные прозрачные капельки, чтобы хоть как-то остудить жар в моей крови. Но едва коснувшись губ, они моментально испарялись. Или мне казалось так.
  Дождь лишь приглушал наши стоны, и счастье было, что никто нас не видел.
  Мы были одни, совсем одни, только она и я. И любили, любили друг друга.
  А потом долго стояли, прижавшись, пока моросящий дождь не заставлял нас разжать свои объятия и разойтись.
  Я не разрешала провожать себя, боясь молвы, косых взглядов. Что делать, если у нас, а особенно за городом, люди так консервативны и непреклонны.
  Промокшая, озябшая, но довольная как кошка, я проскальзывала в дом, переодевалась и готовила завтрак, с улыбкой вспоминая недавнее свидание.
  Щеки горели, и следы поцелуев были виды на моей чуть тронутой загаром коже.
  Мама с подозрением смотрела на меня, отмечая мой счастливый вид.
  Она люто ненавидела лесбиянок, считая это извращением.
  - У них преобладают мужские гормоны, вот они себя и ведут как мужики, - говорила она, пытаясь убедить то ли меня, то ли себя.
  Я не скрывала от родителей, что мне нравятся девушки, но должно быть зря.
  
  Теперь мама в пылу ссоры с нескрываемым презрением бросала мне: - лесбиянка!
   Вот и здесь она подозревала о моих тайных встречах.
  Думала, что я встречаюсь с дочерью соседки - красивой незамужней тридцатилетней девушкой, которая отказывала всем женихам, не желая выходить замуж. И мать ее относилась к этому спокойно, не принуждала ее. Должно быть смирилась. Ей повезло.
  Моя мама оказалась более настойчивой в достижении ее цели. А ее целью было мое замужество.
  И я сдалась под ее напором.
  Счастья мне брак не принес. Только мои дети были единственно тем, что примерило меня с мыслью о бессмысленно прожитом времени в замужестве.
  Интересно, что навело ее на такие подозрения о дочери соседки? Или она всех незамужних считала потенциальными лесбиянками?
  Я ведь даже не смотрела в сторону соседского дома. Но мама подметила, или ей показалось, что подметила заинтересованные взгляды девушки в мою сторону. И сейчас подозревала, что я бегаю к ней, а ее мать покрывает нас. Не буду говорить Славе, а то еще приревнует. С этой мыслью я легла спать.
  А ночью мне приснились красные розы.
   Такие, какие принесла Алекс, такие, как...
  В памяти неожиданно всплыло детское воспоминание.
  Мне было лет шестнадцать, или пятнадцать, когда в мою маму неожиданно влюбилась одна сотрудница на ее работе.
  Вначале, она, по словам мамы, донимала ее проявлениями дружбы, втираясь к ней в доверие, а потом стала настойчиво домогаться ее. Стала писать ей письма, дарить цветы и звонить по телефону.
   Я помню, как презрительно кривила губы мама, читая очередное послание.
   - Она ненормальная, но мы к таким людям должны относиться снисходительно, - говорила мама, но глаза опровергали ее слова.
  Взгляд становился жестким и непреклонным. Она осуждала ее, и не было в ее сердце жалости. Однажды, когда я возвращалась из школы домой, ко мне подошла женщина средних лет.
   - Сколько ей лет? - на этот вопрос я затруднялась ответить. Может за тридцать, а может за пятьдесят. По ее измученному лицу нельзя было определить возраст.
  Ничего отталкивающего в ее внешности не было, но и привлекательной ее трудно было назвать.
  Русые неопределенного оттенка короткие волосы, серые глаза, а в них тревожность.
   И ничего в ее облике не было примечательного - таких много. Джинсы, старенькая ветровка.
  Я видела толпы людей, таких как она, особенно по пятницам, спешащих на выходные, на свои садовые участки.
   Они везли сумки на колесиках, или несли огромные спортивные баулы, или тащили в руках тяжелые клетчатые китайские сумки.
  У этой женщины не было сумки, она прижимала руки к груди.
  - Ты Лана? - спросила незнакомка, заглядывая мне в глаза.
  Я слегка кивнула головой, догадываясь, кто передо мной.
  - Передай, пожалуйста, букет маме, - попросила она и вынула из-за пазухи букет красных роз. Он пламенел в ее руках.
  - Мама не примет, - сказала я, испытывая неловкость.
  -Возьми тогда цветы себе, - она грустно улыбнулась.
  Всматриваясь мне в лицо, задумчиво добавила:
  -Ты не похожа на маму, ты другая.
  Она отдала мне цветы и ушла, оставив меня с букетом.
  Мои щеки алели как розы, которые я держала в руках. Это была краска стыда.
  Мне было стыдно за себя, за маму, за то, что я стала свидетельницей запретного чувства, какого не должно было быть, но оно было.
  - Это от нее? Выброси их, - моя мама была категорична.
  - Нет, она отдала мне их, если ты не возьмешь.
   Я поставила их в хрустальную вазу у себя в комнате, но старалась на них не смотреть. Было неприятно, но что-то удерживало меня от желания их выбросить. Не могла забыть тоску в глазах той женщины.
   Розы долго не увядали, и мама злилась, но молчала, поджимая губы каждый раз, когда заходила ко мне. Однажды она нам сообщила нарочито будничным тоном, но не могла скрыть своего злорадства:
   - Эту ненормальную отправили в психушку. Будут ее лечить.
  Я вспомнила беспокойный взгляд той женщины, и жаль ее мне стало, но тогда я тоже считала это ненормальным.
  А за ночь розы осыпались.
  Я собрала лепестки в ладошку.
  Вспомнила, как их хозяйка бережно прижимала розы к себе, согревая своим теплом от холодного апрельского воздуха, и так тяжело мне стало.
  Не выдержав этой тяжести, я сжала ладонь в кулак, сменная их.
  Мне показалось, что сжимаю сердце Данко, ее неприкаянное сердце.
  Впервые столкнулась с запретной любовью, когда любить нельзя, а любишь.
  Осуждала мать, осуждала себя. Только ее не осуждала.
  Постаралась забыть, забыла, и вот вновь вспомнила.
  - Что с ней стало потом? Где она сейчас? Отыскать ее и попросить прощение за себя, за маму, за всех.
  Только не стоит ворошить прошлое, напоминать о том, что может уже давно забыто.
  Все правильно, так будет лучше. Но, почему мучает совесть?!
  Не протянула руку, не помогла, просто промолчала. А потом забыла.
  Защитная реакция на потрясение. Я была впечатлительным подростком.
  Хватит сожалеть о прошлом. Жить надо настоящим, но подальше от моей мамы.
  Я решила уехать в пятницу.
  Мы со Славой договорились уехать вместе, но я предупредила о конспирации.
  - Моя мама что-то подозревает, и она будет бдить, бдя и бдю.
  Заметив недоуменный взгляд Славы, пояснила:
  - Я пошутила, но лучше не давать ей повода для подозрений.
  Мои родные отправились меня провожать. Папа на машине довез нас до Волхова.
  Под колючим взглядом мамы я чувствовала себя как под конвоем. Слава уже стояла на перроне, и мы делали вид, что незнакомы.
  Она стояла в ожидании электрички совсем неподалеку от нас, иногда поглядывая в нашу сторону.
  Я видела, как задумчиво Слава смотрит на моих ребят, и чувствовала укор, когда она переводила на меня свой взгляд.
  - Это твои дети? Почему ты не рассказывала мне о них?
  - Не было времени рассказывать свою биографию. Мы ведь только и делали, что занимались сексом. Я ведь тоже о тебе ничего не знаю. Чем ты занимаешься, с кем живешь.
   - Я студентка. Мне 21 год. Живу с мамой. Люблю футбол и сама играю в мини - футбол. Хочешь, я познакомлю тебя со своими подругами по команде? Мы по вторникам собираемся в кафе "Сафо".
  - Что за подруги? - подумала я и согласилась пойти вместе с ней.
   Я там никогда не была, но уже одно название внушало оптимизм. Может это литературное кафе, хотя Сафо любила женщин.
  Немного вызывало беспокойство то, что Слава решила познакомить меня со своими подругами. Показать меня захотелось?
  Почему - то сразу вспомнился мультик "Дюймовочка", а именно сцена, когда жук представил девочку своей компании. Подобную реакцию можно ожидать с их стороны.
  - Они лесби? - спросила я.
   - Да, - подтвердила Слава.
  - И все бучи?
  - Нет, не все. Ты увидишь и сама поймешь кто из них кто.
  Поколебавшись, что надеть на этот раз, я отложила летнее бежевое платье - стрейч и мини юбку.
  Но подумав, что я не должна выделяться, с грустью убрала приготовленные вещи.
  Натянула черные в обтяжку джинсы и эластичную, опять же черную футболку с изображением золотой пантеры.
  По загоревшимся глазам Славы, поняла, что мой прикид ей нравится, а точней нравлюсь в нем я. Она даже заколебалась.
  - Ты такая соблазнительная, что если бы не договорилась заранее о встрече, то затащила бы тебя в постель.
  - Хорошо, что не надела юбку, а то до кафе мы бы добрались с боль-шими приключениями! - подумала я, мысленно рисуя себе эти приключения.
   Славу прямо распирало от удовольствия, пока мы добирались до кафе.
  - Так хочет увидеться с подругами, или... Слава прижалась ко мне и этим самым отвлекла меня.
  На метро доехали до Садовой, а там - в сторону Исаакиевского собора на Почтамтскую улицу.
  Я достала из сумочки освежающие конфеты рондо со вкусом арбуза. Сунула одну в рот и протянула тубус Славе. Она покачала головой.
  - Я хочу ту, что у тебя во рту.
  Действуя на опережение, прильнула к моим губам и, запустив язычок, попыталась отнять конфету. Ей это почти удалось, но в последний момент я захватила край зубами. Она тоже.
   Мы, касаясь губами, замерли, каждая удерживая столь хрупкий трофей со своей стороны. Смотрели в глаза друг друга, не замечая, что конфета растаяла. Опомнившись, оторвались от губ, таких вкусных. Слава вдруг изменилась в лице и согнулась.
  - Что с тобой? - обеспокоилась я.
   - У меня живот скрутило от желания заняться с тобой любовью прямо сейчас. Я постоянно тебя хочу и каждый раз все сильней и сильней.
  Она грустно улыбнулась, видя мою растерянность.
  С раскаянием подумала, что обнадеживаю девушку, а сама так ничего и не решила. Чувство вины и страх перед будущим испортили мне настроение.
   Отогнала грустные мысли, заметив, что Слава с беспокойством наблюдает за мной.
  - Я подумаю об этом завтра, наподобие Скарлетт, - решила я.
  Наконец мы пришли в кафе. За одним из столиков сидела группа девушек.
  Здесь не было сереньких мышек. Девушки как на подбор выделялись и внешностью и харизмой.
  Славу любили, и она явно пользовалась авторитетом. Ее радостно приветствовали, а мое появление было я для них полной неожиданностью.
   - Сюрприз, - подумала я, - и кое для кого он вряд ли приятный.
  Слава мигом нас перезнакомила. Немного приглядевшись я быстро сориентировалась в обстановке и обрела уверенность. Стала спокойно, забыв стартовое волнение, присматриваться к подругам Славы.
  Аня и Оля были парочкой и больше были поглощены собой, чем общей беседой. Аня была их капитаном. На вид ей было лет двадцать пять.
  Рослая, плотная, с широким приятным лицом напоминала мне добродушного сенбернара.
  У нее, как и у Славы были светлые волосы и стрижка, правда - не такая стильная.
  Все остальные девушки были темноволосые, с довольно длинными распущенными волосами. Лишь у одной из них, внешне больше похожей на парня - волосы были русого цвета, но скорей темно-русого, чем светлого. Остальные были ярко выраженными брюнетками.
  Девушку с пышной гривой русых до плеч волос звали Лена. Вначале она показалась мне некрасивой с крупным носом и мужскими чертами лица, но когда я заглянула в ее огромные по-детски чистые голубые глаза, то была покорена той бесхитростностью, которую они отражали. У меня с ней сразу установился контакт.
  Рядом с ней сидела очень красивая темноволосая синеглазая девушка по имени Саша. На ее скуластом лице совсем не отражались эмоции. Более флегматичной особы мне не приходилось видеть.
   Оля, подружка симпатичного "сенбернарчика, показалась мне довольно привлекательной, но ужасно ревнивой.
  При виде меня она метнула настороженный взгляд и сразу посмотрела на реакцию своей подружки. Что она там рассмотрела на ее невозмутимом лице - загадка, но сразу поджала губы и демонстративно игнорировала меня.
  Еще две девушки вели себя тихо, мало говорили, больше слушали. Похоже, они были самые младшие и не пользовались авторитетом. Одну из них звали - Валя, а другую - Таня.
   Валя выглядела вполне безобидной. Чувствовалось, что она веселого нрава. Часто прыскала по малейшему поводу и улыбка не сходила с ее лица. А вот Таня мне совсем не понравилась. И, похоже, что антипатия у нас с ней взаимная.
  Она как-то нехорошо прищуривала глаза, когда на меня смотрела. Славе же напротив, эта девица расточала сладкие улыбки и заглядывала ей в лицо. Обращалась к ней и делала все возможное, чтобы привлечь ее внимание к себе.
  Мне это не очень нравилось, но я старалась не показывать вида.
   Слава бросала на меня извиняющие взгляды, но продолжала с ней разговаривать.
  Мне стало обидно - пришла в чужую компанию и - покинута на произвол судьбы.
  Не знаю, какая шлея мне под хвост попала, но я в отместку стала флиртовать с Леной и Сашей.
  Лена аж порозовела от удовольствия, глаза ее заблестели и она довольно неуклюже стала за мной ухаживать, иногда с опаской поглядывая в сторону Славы,на которую Танюша, эта нахальная девица чуть на шею не вешалась. Да и вторая, Валя, тоже крутилась вокруг Славы. Я рассердилась и стала еще более любезной с Леной и Сашей.
  На простодушном лице Лены можно было прочесть, что я ей очень нравлюсь. Да и Саша немного оживилась и бросала на меня порой весьма откровенные взгляды и обольстительно улыбалась.
   Похоже, девочки были не прочь составить мне компанию, если бы мне вздумалось уйти.
  - А может уйти? - подумала я.
  
  Глава 5
  Глава 5
  - Уйти, или не уйти? Если уйду, то не воспримут мой уход за бегство, за проявление слабости?
  Гордость не позволяла отступить.
  Засунув свое желание...поглубже - я осталась.
   Слава продолжала разговаривать с Валей и Таней. Видно было по ней, что беседа ее занимает.
  Я прислушалась и разочарованно вздохнула про себя - они говорили о футболе!
  Слава с ними обсуждала перипетии вчерашнего матча Зенит - Казань.
  Футбол, к сожалению, являлся именно тем видом спорта, который был от меня далек, как луна.
   Нет, в юности я увлекалась футболом. a
  Помню на спортивной базе в Луге, в грозу в беседке смотрела трансляцию с чемпионата Европы.
  Игра была захватывающая. Голы так и сыпались как из рога изобилия. А потом пробивали пенальти.
  Со временем я к футболу охладела. Неинтересно стало смотреть, как игроки долго бегут к одним воротам, затем мяч перехватывают - и уже бегут к другим. Чаще всего до удара по вратарской дело не доходит.
  Гандбол, волейбол, баскетбол, ватерполо - вот что из игровых видов меня воодушевляло.
  Я вежливо поинтересовалась у соседок - какой вид спорта они еще любят?
  Диапазон спортивных увлечений у меня был большой: легкая атлетика, биатлон, дзюдо, теннис, фектование, фигурное катание, спортивная гимнастика, водные виды спорта...
  Но меня ждал полный облом. Ленины спортивные увлечения дальше футбола не заходили, а Саша доверительно мне поведала, что любит хоккей.
  Для меня хоккей был из той же оперы.
  После того, как наши стали проигрывать все, что можно, я в нем разочаровалась окончательно и бесповоротно.
  От нечего делать стала рассматривать интерьер кафе. Мне понравилось. Очень симпатично и со вкусом.
  Помещение состояло из двух залов, соединенным арочным проемом. Мы находились в отдельном помещении, как раз на восемь человек. Мягкие диванчики, уютная обстановка.
  Неторопливый официант принес нам бизнес - ланч и пиво. При покупке двух кружек пива - третья в подарок.
  Кроме того здесь были скидки для постоянных клиентов. А Слава с компанией сюда ходили три - четыре раза в месяц, - как сказала мне Лена.
  Пиво стоило того, чтобы его пить, и я довольно быстро захмелела.
  Поэтому, когда предложили покурить кальян, то не сразу, но согласилась. Для меня это был прикол и экзотика.
   Правда, увидев кальян, я сделала попытку отказаться:
   - Я не курю.
  - Мы тоже не курим сигареты, но покурить кальян - обожаем. Кальян курят не ради эффекта, а ради его неповторимого вкуса, а табак у него похож на варенье, - пояснила мне Слава.
  Пришлось капитулировать.
  У каждой из девушек было свое пристрастие. Табак - яблоко и лимон, малина, клубника, банан. Сегодня вот заказали мультифруктовый кальян, который передавали по кругу.
  Хорошо, что со мной расположилась Слава. Брать мундштук в рот, после того как его касались - чужие губы было бы неприятно. А Славины губы не были мне чужими.
  Поэтому я спокойно затянулась и замерла, прислушиваясь к своим ощущениям.
  Классный приятный аромат, очень нежный вкус и на языке остается сладкий фруктовый привкус.
  Прикольное бурление во время затяги и забавное бульканье. Но злоупотреблять курением я не стала и передала его своей соседке слева- синеглазой брюнетке.
  Саша с улыбкой приняла его и затянулась в свою очередь. Любопытно, что Лена оттеснила и Таню, и Валю, усевшись рядом со Славой по другую руку.
  - Кто еще не понял, Лана моя девушка, - оповестила всех Слава.
  Она потерлась своим носом о мою щеку, как маленький котенок.
  Почему - то предъявить свои права решила именно сейчас.
  Лицо Саши осталось спокойным, а вот на простодушном лице Лены появилось сожаление.
  Только не они меня интересовали. Внезапно повернувшись, поймала ненавидящий взгляд Татьяны.
   Я не подала виду, но в душе немного удивилась.
   - Ну, не понимаю я, как можно ненавидеть из зависти, из злобы. Если я ей дорогу перешла, то меня за это убить надо?! Неприятно так стало.
  Мы курили кальян где-то часа два. Курение сопровождалось спокойной беседой. Все были такие расслабленные и откровенные.
  К своему удивлению узнала, что Оле уже двадцать шесть, Аня на два года ее младше, Лене и Саше по двадцать два, а Валя и Таня не перевалили еще двадцатилетний рубеж. А еще меня посвятили во все тонкости игры в мини - футбол. Отчего я прониклась убеждением, что он не такой затянутый, как обычный, а более динамичный.
  - Слава - у нас сорвиголова, в хорошем смысле слова, а где вы познакомились? - поинтересовалась Саша.
   - В гостях, - коротко ответила я, не вдаваясь в подробности.
  К этому времени все уже обкурились, и такое умиротворенное состояние было, что мы пребывали в легкой прострации.
  Неторопливый разговор и осознание того, что все в твоей жизни правильно, полный пофигизм снаружи и полный сейшн внутри.
  У меня стала кружиться голова. Первый признак торка.
  Вместо лиц девушек я стала видеть забавных персонажей: сенбернарчика с крыской - Ларискойё вместо Ани и Оли. Емелю из сказки и кошку - копилку. Ту самую, что была в фильме - "Операция "Ы" и другие приключения Шурика". Это мне так Лена с Сашей виделись. А вот на Таню с Валей я не смотрела - они были мне неприятны, особенно Таня.
  - Приревновала что ли? - подумала я. И сама себе ответила: - Ага.
  И тут я чихнула.
   Видимо, мой ангел-хранитель так отчаянно пытался достучаться до моего сознания, что пух и перья летели.
  В голове сразу появилось просветление. И я нырнула в этот спасительный просвет.
   - Неужели кальян с травкой? И мы сейчас курим план с табаком. Хотя может и сальвию. Наваливает ведь хорошо.
  Хотя я сама не баловалась с травкой и прочей наркотой, но в целом имела представление - что? и как?
  - Ей, братва, по домам! - сказала я вставая. Меня штормило.
   Никто не пошевелился, кроме Ольги. Она хоть что-то еще соображала.
  Переглянувшись, мы отобрали кальян у Славы, которая балдела, и явно находилась далеко от нас, далеко от всех.
   Ольга вообще оказалась хорошей и доброй. И мое мнение о ней изменилось в лучшую сторону.
   Она заботливо приводила девчонок в чувства, начиная с младших.
  - Что- то в табак добавили? - спросила я ее.
  - Не знаю, вряд ли, но крышняк реально ехал. Такого у нас раньше не было. Может, в консистенции табака что-то было, или пива перепили.
   - Курить надо меньше, - подумала я, но что толку строить предположения. Надо выбраться на свежий воздух.
  Девчонки медленно приходили в себя, и как ежики на сносях передвигались к выходу.
  Уже на улице я почувствовала себя очень плохо. Страшная слабость во всем теле.
   Почувствовала, что теряю сознание. Села на бетонные плиты. Думала - концы отдам.
  -Неужели вот так умирают!
  Воздуха не хватало и стало настолько жарко, что захотелось порвать на себе футболку, как матрос Железняк - тельняшку, но сил не было.
   Последним усилием положила голову на колени, к Славе, которая опустилась рядом со мной и без конца повторяла:
  - Лана, Лана, что с тобой? Тебе плохо?
  - Нет, блин, мне хорошо! Неужели не видно? - приходя в себя, ответила я.
  Дышать стало значительно легче, и уже не было жарко.
  Я встала, дрожа от холода. Слава помогла мне подняться, но и самой ей приходилось не сладко.
   Купили бутылку минералки, и выпили ее. Только тогда окончательно пришли в себя.
  Притихшие и заторможенные мы без приключений добрались до дома.
  Какой-то мужчина пытался нас клеить, но стоило Славе на него посмотреть, как он сразу отстал.
  Едва только зашли в квартиру, как Слава побежала в туалет. Судя по звукам, ее там выворачивало наизнанку.
  Она и спать легла с тазиком, прижимая его к груди, как спасательный круг, и моментально заснула, не раздеваясь.
  А я приняла душ, забрала у нее таз, но поставила его возле кровати на всякий случай, и долго лежала без сна, думая о том, что ничего кроме секса нас с ней не связывает. И нечего девочке голову морочить: не пара мы с ней, не пара.
  Секс это конечно здорово, но есть в жизни другое, когда и без секса держишься за человека, как за спасательный круг. И почему-то перед глазами стал мой синий тазик.
  Посмотрела на часы - три часа ночи.
  - Вот я сдержала данное себе слово, что решение приму завтра, - с горькой иронией подумала я.
  Утром голова ужасно болела. Выпила цитрамон - полегчало, но настроение было мрачным.
   А вот Слава вполне казалась довольной жизнью. Вчерашнее приключение вспоминала с улыбкой.
  - Неужели ты не понимаешь, что кальян, жевательный табак, курение - это все наркотики, раз к ним идет привыкание, - я пыталась ее убедить, но мои слова не доходили до ее сознания.
   - Слава, мы с тобой слишком разные и нам лучше расстаться, - нашла в себе мужества произнести эти слова, которые до меня говорили сотни людей, но как тяжело произносить их самой.
  Тишина в комнате заставила меня поднять глаза и посмотреть на Славу. Она стояла и смотрела на меня застывшим взглядом.
  - Поверь, так будет лучше для нас, - я говорила, но сама не верила своим словам.
   Много раз видела в фильмах сцены расставаний. Почти всегда показывали переживания того, кого бросают, но умалчивали о душевных переживаниях " злодейки". ( Черт! Слишком - красиво, и от этого наигранно так звучит). А мне было реально тяжело.
   Я подбирала подходящие слова, а в голове звучали строки:
  " Оставь туман красивых слов,
  Что нам с тобой не повезло.
  Как много можно выдумать причин
   Для расставания и обид,
  Для оправданий и молитв".
  - Если ты из-за вчерашнего, из-за Тани с Валей. Так у меня с ними давно все кончено. Ты меня приревновала к ним, да? - Слава из-за всех сил пыталась сохранить достоинство, но губы предательски подрагивали, а в глазах блестели слезы.
  - А, значит все- таки было, - подумала я, а вслух сказала:
   - Это не важно. Мы с тобой слишком разные и у нас нет будущего.
  - Но нам ведь хорошо было вместе. Ты меня больше не любишь?
  - Давай на время расстанемся, проверим свои чувства, - предложила я выход, сдерживаясь, чтобы не крикнуть: - Да, затрахала ты меня! Все наши встречи - это секс, один только секс и снова секс.
  Слава покраснела и сжала кулаки. Я думала - она меня ударит, и вскинула голову, встречая ее гневный взгляд, но она лишь выкрикнула:
  - Мне нечего проверять: я любила, люблю и буду любить тебя! Если тебе нужно проверить СВОИ чувства, то я дам тебе время. Но ты все равно будешь моей!
  Она ушла, шарахнув дверью. Оставив меня в безмолвии.
  Вот, блин! Связалась с малолеткой, - выругалась я после ее ухода.
  Последующие дни я почти никуда не выходила, но разве что в магазин.
   Состояние души было такое, словно я сделала что-то плохое, и это плохое было связано со Славой.
  Все это время я испытывала облегчение с разочарованием.
  Умом понимала бесперспективность наших отношений, а в душе жалела ее, и мне ее не хватало!
  В четверг, в последний день июня была ужасающая духота. Я пребывала в плохом настроении и от погоды, и от того, что Шарапова бесславно проигрывала немке на Уимблдоне з - о. Поэтому не слишком обрадовалась звонку.
  Позвонила Ирина и сразу огорошила меня вопросом:
  - Ты помнишь мое протеже, ведь она тебе тогда понравилась?
  - Не мое, а моя, - машинально поправила я ее.
   - Что? - переспросила Ира.
  - Моя протеже, если разговор о женщине и мой, если о мужчине.
  - А, - протянула Ирина. - Но они скорей среднего рода, чем женского. Это они снаружи женщины и то не все, а сущность мужская. Только бодливой корове бог рогов не дал.
  - Это ты о лесбиянках? Не смей впредь так о них говорить. Ведь ты тоже с девушками спишь.
  - Я сплю, но не строю с ними отношений. А лесби только о совместной жизни и думают.
   Жить с женщиной! Да чтобы двум женщинам ужиться вместе, одной придется все время уступать, или они передерутся.
  Ведь всего лишь несколько лет живут, а потом разбегаются. Или одна из них уходит, а другая остается страдать.
   Если повезет - новую пассию встретят, а нет - так спиваются, или на наркоту подсаживаются. А потом вены режут.
  - Но ведь бывает, что живут долго и счастливо, сохраняя преданность, нежность, теплоту чувств, бережное, трепетное отношение друг к другу, храня верность.
  - Бывает, - согласилась Ирина, - но редко. Так что ты хорошенько подумай, прежде чем заводить отношения. Хотя, может тебе повезет, и ты найдешь такую, а может уже повезло.
  Я что звоню. Хочу предупредить: Алекс попросила у меня твой телефон. Она хочет с тобой встретиться, ну, я и дала. Ты ведь вроде не против? - Ирина взяла паузу в ожидании моего ответа, но я молчала.
  - Не упускай свой шанс. Молодая еще - всего тридцать пять, красивая, серьезная, обеспеченная, умная. И ты ей очень нравишься, - поспешно затараторила она.
  Я в задумчивости положила трубку. Признаюсь, что ожидала этого, но почему она так долго медлила?! Вот позвонит, тогда и решу. Я машинально посмотрела на счет. Проигрывая, Шарапова все же выиграла и вышла в финал.
   - Вот кто не знает сомнений и идет к своей цели. А я уже сомневаюсь - оправдывает ли моя цель средства. То, что Алекс даст о себе знать - я знала, чувствовала, но тогда у меня была Слава и я радовалась этой задержке.
  Еще бы парочку дней, чтобы я смогла отойти, забыть что было и начать все сначала. Но может к лучшему, что сейчас. Может Алекс поможет мне перестать чувствовать свою вину перед Славой?
   И я отбросила прочь сомнения. Начиналась новая партия. А придем ли мы к финишу вместе, или я потерплю поражение - посмотрим!
   Когда через час позвонила Алекс, я была готова, что она будет договариваться о встрече. Но что меня удивило, так это место встречи.
  Место встречи - Эрмитаж.
  Алекс пригласила меня на выставку американского фотографа Энни Лейбовиц.
  
  Глава 6
   Глава 6
  
  Договорившись о времени встречи, положила трубку.
  На моих губах блуждала улыбка, а когда взглянула на себя в зеркало, то заметила азартный блеск в глазах. И тут, когда я была готова ее забыть, Слава напомнила мне о себе, прислав несколько SMS :
  "Я твои вспоминаю глаза и от них никуда мне не деться. И дождем покатилась слеза. Не из глаз, а из самого сердца".
  Вторая: "Я тебя не сумела забыть. Я тебя не могу не любить".
  Третья: "Может, снова ко мне ты придешь. И как трудно мне было узнаешь. Ты увидишь и сразу поймешь, как сердце мое разбиваешь".
  И последняя: "Когда-нибудь любовь твоя проснется. Лана - любовь моя".
  Я покачала головой.
  - У нее просто дар ставить меня в неловкое положение. Все. Забыли и проехали.
  Я стала думать о предстоящей встрече с Алекс и о ней самой.
  Вестись на красивую внешность и медоточивость не собиралась. Мне хотелось узнать, что скрывается за образом этой "леди совершенство", понять и разгадать ее.
  Ореол таинственности вокруг нее интриговал, манил и делал ее еще привлекательней. Только я уже не девочка, чтобы сразу влюбляться. Хотя чувства мои всегда носили спонтанный характер.
   Хватит, а то уже поддалась порыву и замутила со Славой. Теперь это моя головная боль. Чувствовала, что - поимею проблемы с этой упрямой девчонкой. И жестокой не хочется быть, но как объяснить, что мы слишком разные. Она не хочет, или не может этого понять.
  Я вспомнила о непоседливости, взрывчатости и порывистости Славы и утвердилась во мнении, что мы совершенно не подходим друг к другу. Вот только о сексе с ней, не надо.
  "Ах, как они любили.
  Ах, как они любили.
  Эх, как они любили".
  - Да, нам хорошо было вместе. Но жизнь не проходит в одной постели. Я правильно поступила, - и все равно, чувство вины довлело. Забыть все что было между нами не получалось.
  - Попользовалась и бросила, - укоряла меня совесть.
  - Я не бросала, я ее отпустила! - мысленно говорила в свое оправдание.
  - А если она не хочет уходить? Мы в ответе за тех, кого приручили.
  - Что же, мне всех своих бывших надо утешать?! - Я представила себе их стройные ряды, и мне захотелось стать весталкой.
  - Перестань их сравнивать со Славой. Да и не так их у тебя много было. Всего лишь...
  - Ок, лучше не считать. Наши би- кооперативные вечеринки предоставляли широкий выбор партнерш. Немного алкоголя и вот уже подвыпившие женщины слаженно поют:
  " Ах, какая женщина, какая женщина.
   Мне б такую. (Подшофе любая покажется королевой)
  Пол не чуя под собою.
  Между небом и землею
  Как во сне с тобой танцую. (После нескольких фужеров уже ощутимо качает).
  Аромат духов так манит
  Опьяняет и дурманит.
  Ах, как сладко в нем тону я.
  Так близки наши тела
  И безумные слова
  Без стыда тебе шепчу я..." (Без комментариев).
  А потом постепенно парочками, или небольшими группами начинали расходиться по хаткам.
  Я в группавушках больше не участвовала. Не подумав, предложила тогда Оле и Ире, рассчитывая, что кто-нибудь из них да откажется. Так нет, согласились обе. Что было делать?- Назвался груздем, полезай в кузов.
  - Ты же отдаешь себе отчет, что у Славы это серьезно, - снова напомнил о себе моя беспокойная совесть.
  - У нее есть, кто поможет ей меня забыть, - отмахнулась я, припомнив Таню с Валей.
  Приезд Алекс на новенькой Тойоте отвлек меня от грустных мыслей. Идя к ней навстречу, я как заклинание повторяла слова:
  "Новые чувства, новый рассвет!
  На старые раны наложен запрет!
  Сердце согрелось новым теплом,
   Мысли, обиды растаяли в нем..."
  И это сработало. А при виде Алекс, и вовсе забыла о Славе. Выглядела она потрясающе.
  Белый костюм, белые туфли и черный топик. Эффектно, но так ожидаемо.
  Я уже поняла, что она любит производить впечатление.
   - Что ж, тщеславие - не самый страшный грех. И, похоже, черно-белая гамма в ее вкусе.
  Я же нарядилась в платье нежного пудрового оттенка, или по - другому - бежевого цвета, "ню". Платье нравилось мне тем, что оно придавало женственность, элегантность и ауру романтизма. Черные замшевые босоножки на высоченном каблуке, маленькая черная замшевая сумочка - и я полностью вооружена.
  Волосы мои волнами падали на плечи и на солнце казались почти светлыми. Они на свету не то золотились, не то серебрились, что придавало им налет какой-то сказочности. Интересно, что без яркого освещения они были темными. Но почему-то все мои знакомые дружно утверждали, что у меня светлые волосы.
  Мою экипировку по достоинству оценили. Ласкающая улыбка и одобрительный взгляд от Алекс. Все безупречно в ней, даже эмоции.
  Машина мягко тронулась с места и плавно понеслась по улицам города. Водила она хорошо и тачка у нее классная. Но меня интересовала сама Алекс, а не ее движимое имущество.
   Алекс не спешила начать разговор, а наблюдала за мной.
  - Почему они все так смотрят на меня, словно картину рассматривают!
  Не могу сказать, что мне не нравилась своя внешность. Она мне нравилась и даже очень. Особенно с утра, когда хорошо высплюсь. Глаза излучают мягкий свет, а на губах порхает легкая улыбка. Но меня выводит из себя мысль, что люди за внешне привлекательным фасадом не хотят видеть меня настоящую, видят только светлую сторону моей души. Идеализируют и ждут от меня большего, чем я могу, или хочу дать. А я - человек и у меня есть слабости и недостатки, хотя не будем о них. Я их знаю, я с ними борюсь, но выставлять на общее обозрение не собираюсь.
   Пока эти мысли проносились в голове, Алекс молчала и улыбалась. Кому- то эта улыбка должна казаться обольстительной, а по мне, так она смотрела на меня, как кот на сметану.
  Я стала смотреть в окно, любуясь уличными вазонами с цветами, которые оживляли улицы города. Такие веселенькие и незатейливые они радовали глаз. На душе сразу потеплело, и я с раскаяньем подумала, что
   после расставания со Славой, предвзято отношусь к человеку, который просто хочет со мной поближе познакомиться.
  - Ага, как же - ПРОСТО познакомиться, - насмешливо высказался мой внутренний голос, но я поспешно отправила его в "чулан".
  - Просто только котята рождаются, - крикнул он напоследок, - прежде чем я захлопнула за ним дверь.
  Освободившись от "мелкого подстрекателя", я обратилась к Алекс:
  - Отличная машина и ты очень хорошо ее водишь, - похвалила я, убивая сразу двух зайцев: перешла на "ты" и польстила тщеславию.
   Кстати, хвалю я всегда - искренне, а не подлизываюсь. Что-что, а подхалимаж во мне напрочь отсутствует.
  Алекс сдержанно улыбнулась, но ей было приятно.
  - Ты какую музыку предпочитаешь? - спросила она, тоже переходя на "ты".
  - Любую под настроение. А настроение меняется от музыки, - улыбнулась я в ответ.
  Она с интересом посмотрела на меня, и легкая улыба вновь заскользила по ее губам.
  - Нерешительность, природная деликатность и трезвый расчет - вот качества присущие ей, - вынесла я свой вердикт. И она, конечно, ждет от меня мягкости, нежности и трогательной незащищенности. Полный набор мечты лесбиянки. Хотя ценят таких только вначале, а потом понимают в какой капкан попали. А по - настоящему любят и мечтают о других. Когда женщина постоянна мила и добра, это надоедает.
  - А какой цвет ты предпочитаешь? - продолжала расспрашивать Алекс, не догадываясь, что у меня творится в душе.
  И я, не задумываясь, ответила - синий, что соответствовало действительности.
   - Каждый цвет, что-нибудь обозначает, - стала объяснять она, - синий цвет - это желание спокойствия и свободы. Хочется умиротворенности и беспечности. Судьба благосклонна к тем, кто любит синий цвет. И такие люди отличаются верностью.
  - Нельзя найти верность. Ею надо обладать изначально, - сказала я.
  - Мне кажется, что ты обладаешь этим качеством.
   - Может быть... А ты любишь черный цвет...
  - Да, я люблю черный цвет. Черный - это неизвестность и тайна, которая дает путь всему новому. В японской культуре - он символ благородства. И черный цвет придает элегантность и стильность любой одежде, любому интерьеру. Я ведь работаю дизайнером по интерьеру и всегда сочетаю черный цвет с любой цветовой гаммой. Заказов много.
   Мне по делам последнего клиента пришлось уехать из города. Очень не хотелось уезжать сразу, после нашего знакомства, но работа есть работа.
  - Она объяснила причину своего отсутствия и дала понять, что я ей нравлюсь, - догадалась я.
  Мы рассматривали на выставке фотографии, но не они нас занимали. Я не могла не думать о ней, ловя на себе ее внимательные взгляды.
  Черт! Она больше смотрела на меня, чем на работы. Откровенные взгляды всегда смущали меня. Несмотря на свою кажущуюся самоуверенность, я довольно застенчива.
   От того, что рядом со мной интересная, умная, красивая женщина, и я являюсь объектом ее пристального внимания - почувствовала приятное возбуждение.
   - У тебя глаза сейчас синие - синие, - сказала она.
  Я не удивилась. Знала за собой такое свойство: мои глаза в момент сильных эмоций, даже запрятанных глубоко внутри - начинали темнеть.
  - Вообще они у меня серо-голубые. Но иногда меняют цвет в зависимости от настроения, - пояснила я.
  - По цвету глаз можно определить характер человека, - заинтриговала меня Алекс. Видя мой интерес, она продолжила:
   - Люди с серо-синими глазами - натуры ищущие. Однообразие их просто угнетают. Симбиоз синего и серого цвета дает совершенно сумасшедшую смесь - нежности и самолюбования, жесткости и сентиментальности, чувственности и целеустремленности. Люди с таким оттенком глаз часто очень противоречивы, но они многогранны и интересны.
  - Развесь ушки и поаплодируй ими,- подал свой голос "узник из чулана".
  - Блин, опять мой скептицизм выбрался наружу и всюду сует свой нос.
   - А зеленые глаза что означают? - спросила я, игнорируя провокатора.
  
  - Обладатели зеленых глаз - очень нежные и ранимые личности, они отличаются невероятной верностью, как в дружбе, так и в любви. Любовь для людей с зелеными глазами - нечто святое, на что они не дают посягнуть никому на свете.
  Зеленоглазые люди отличаются напористостью, выносливостью, упрямством, твердостью, принципиальностью и целеустремленностью. В привязанностях постоянны, способны на верность. Но только в случае, если найдут свой идеал и по-настоящему влюбятся.
  Несмотря на внешнюю независимость, они очень нежны, добры, ласковы и уязвимы в чувствах.
   - Все прямо про Славу сказано. Она такая, - улыбнулась своим воспоминаниям я. И тут только запоздало вспомнила, что не поинтересовалась характеристикой цвета глаз Алекс. Но слушать гимн черным глазам уже не хотелось.
  - Правильно говорят "Глаза - зеркало души". Только оказывается - цвет имеет значение, - сказала я, ставя на этой теме точку.
   После Эрмитажа Алекс пригласила меня в кафе. Я согласилась, не думая, что ее выбор падет на "Сафо". Оказалось, она там зарезервировала столик, желая меня угостить итальянской кухней.
   - У меня в роду по материнской линии были итальянцы и армяне, - сказала мне Алекс.
  - А, вот почему у нее такая необычная внешность для нашего северного климата. Разрез глаз армянский, вот только носы у них более специфичные, - подумала я. И то, что она упомянула не только итальянских предков, но и армян в своем роду вызвало мое уважение.
   Но больше волновало место, куда она меня привезла. Не хватало, чтобы Слава застала меня с ней и устроила разборки. А она может.
  И все же, понадеявшись, что Слава вряд ли сюда вновь заглянет, не стала бить тревогу. А зря. Ведь я упустила из вида, что сегодня вторник.
  Хорошее вино, вкусная еда и приятная беседа меня расслабили, поэтому не стала сопротивляться, когда Алекс взяла мою руку и поднесла ее к своим губам, вызвав тем самым мое смущение: я не привыкла, чтобы мне руки целовали женщины.
   И в этот романтичный момент, по закону подлости, как тень отца Гамлета, появилась Слава со своей компанией. Она увидела нас и на мгновенье замерла, а затем одарила презрительным взглядом. Уселась неподалеку, но спиной ко мне, демонстрируя свое пренебрежение. Ее подруги последовали за ней, храня молчание. Удивление их сменилось холодностью, и они избегали смотреть на меня.
  Чувствовала себя в тот момент, как человек, которого поймали на месте преступления. Глупо так получилось. В Петербурге сотни кафе, а мы встретились здесь и сейчас! Хотя чему удивляться. Это любимое место Славы и Ко, и сегодня вторник.
  Расстроенная в своих чувствах, я не сразу поняла, что Алекс поцеловала мою руку, а теперь играет моими пальчиками и интимно - пониженным голосом, что - то говорит. И они это слушают! Что она успела наговорить?
  Заметила, как покраснели уши Славы, видела неловкость ее подруг и злорадную усмешку Татьяны.
   - Блин! Это ведь я приняла решение о прекращении наших отношений. Поэтому и чувствовала себя свободной. Пожалела ее, оставила надежду, не хотела так сразу. А теперь вот застукали меня, как неверную жену, да при свидетелях.
  В воздухе повисло напряжение. Хорошо, что Алекс сидела к ним спиной и не видела Славы.
  - Все равно увидит, когда будем уходить, если они не уйдут раньше. Сидеть и бояться, но уж нет!
   - Извини, - мне надо в туалет, - я встала и, проходя мимо столика Славы, взглядом позвала ее за собой. Слава зашла в туалет небрежной походкой, держа руки в карманах. Опущенные уголки сжатого рта и холодные глаза. Мы молча смотрели друг на друга.
  - И о чем ты хотела со мной поговорить? - первой не выдержала она, - ты из-за нее перестала со мной встречаться?
  А затем напускное безразличие окончательно слетело с нее.
  - Неужели ты не понимаешь, что ты - это я, а я это ты!
  Мы не сможем друг без друга. И как бы ты не сопротивлялась своим чувствам, ты - любишь меня и знаешь, что я права, - она произнесла это с таким убеждением, что я растерялась, а потом рассердилась.
  - Ты самонадеянная малолетка! Понимаешь, или нет, что ты для меня маленькая. И не в физическом смысле, а в духовном. О чем мне говорить с тобой кроме футбола, который я ненавижу всеми фибрами души!
  - А ты пыталась поговорить чем-нибудь другом?! Хочешь узнать мои интересы?
  Могу сказать, какую музыку люблю:
   - Seal, Moby, Enigma, Pink, George Michael.
  А из писателей:
  - Харука Мураками, Бориса Акунина, Михаила Булгакова.
  Люблю виснуть в интернете, играть в шахматы. Только зачем все это? Ведь тебе ответы мои нужны для подтверждения моей не компетенции. Чтобы доказать себе и мне, что я не соответствую твоему интеллектуальному уровню.
   А для меня ты самая красивая, самая умная, самая лучшая. Ты для меня - целый мир, расцвеченный яркими красками, в который меня тянет постоянно.
  Ее признание, такое искреннее и пылкое, хотя и сумбурное меня смутило и сердце дрогнуло. Но я не должна. Что не должна уже не думала и говорила слова, которые должна была сказать, но так не хотела. И все же я их сказала:
  - Меня тоже к тебе тянет, но нам негде жить. Я не могу привести тебя к себе в дом и объявить детям, что ты их новый папа. Комнату мы тоже снимать не сможем. Парочке лесбиянок ее не сдадут, а платить за квартиру двенадцать - пятнадцать штук я не смогу. Ты сама - студентка и живешь на стипендию. Это только в сказках - с милым рай в шалаше. Или будем обжиматься на лавочках? Украдкой встречаться. Скоро мои вернутся с дачи, и наши встречи у меня станут невозможными. Будешь просить свою маму, чтобы она погуляла, пока...
  Пойми, неустроенный быт разрушает даже самые сильные привязанности.
  Я говорила, избегая смотреть на нее. Понимала, что это все мелочно, меркантильно.
  - Конечно, у этой, как там, Алекс, с квартирным вопросом все в порядке. Я слышала, как она приглашала тебя поехать к ней и приятно провести вечер!
  Эти слова Славы заставили меня поднять на нее глаза. Встретив ее взгляд, почувствовала, как неприятный холодок пробежал по спине.
  Она зверенышем смотрела исподлобья, а губы дергались в нервной гримасе.
   - Ты с ней спала, спишь?! И как она в постели? Лучше меня? А она знает, как ублажить мою кошечку, чтобы ты стонала от удовольствия? - Слава схватила меня за руки и пыталась взглядом мне проникнуть в душу. Только там, как в тумане. Я и сама не знала дороги. Запуталась в своих отношениях, запуталась в своих подругах, запуталась сама в себе.
  - Хочешь меня ударить? Ударь.
  - Я хочу тебя изнасиловать, порвать на тебе одежду, оставить на тебе следы, что ты моя, только моя и ничья больше!
   - Перестань. Ты делаешь себе и мне больно. Уходи.
   Слава опять выбежала, долбанув дверью. Я горько усмехнулась: хорошо, что не дома.
   - Соседи бы обязательно решили, что у меня разборки с любовником. Они Славу принимают за парня.
  - Какой к вам хорошенький мальчик ходит, совсем молоденький, он на вас так смотрит, - высказала мне при встрече соседка со второго этажа. Я не стала выводить ее из заблуждения. Пусть лучше думают, что мальчик, чем девочка.
  
  Не думала, что меня это так заденет.
  "Я же сама дверь закрыла.
  Я собою довольна.
   Отчего же так плохо.
  Отчего же так больно".
  И я чувствовала себя такой с...й. Прикрывалась словами о неустроенности быта. Ведь разве это главное?! Почему не призналась, что опасаюсь ее неопытности и не верю в ее постоянство.
  - Fuck all y,all !- сквозь зубы бросила я в пустоту неизвестно кому и неизвестно зачем, и вернулась за столик к Алекс.
  
  Заключительная глава.
  
  Глава 7
  Когда я вышла из дамской комнаты, то увидела, что ни Славы, ни ее подруг нет. Но облегчение мне это не принесло.
  - Все в порядке?- спросила Алекс. По ее обеспокоенному голосу поняла, что звуки нашей разборки долетели и сюда. Забывшись, мы говорили на повышенных тонах.
  - Поговорила со своей знакомой. Ты ее знаешь, это Слава.
  - Я узнала ее, когда она вернулась за свой столик. Подруги обступили ее, и они сразу ушли. Ты с ней встречаешься?
   - Нет, больше не встречаюсь, - ответила я.
  - Извини, но я хочу домой, - попыталась улыбнуться, не получилось.
  - Я понимаю, - тихо cказала Алекс. - Но ведь мы только отложим наше свидание, перенесем его на более удобное для тебя время?
  - Да, конечно, - я была готова пообещать что угодно, лишь бы поскорей остаться наедине сама с собой и привести в порядок свои мысли.
  Алекс усадила меня в машину. Она была предупредительна, внимательна и не задавала лишних вопросов.
  В машине, чувствуя, что настроение катастрофически падает вниз (хотя куда уж больше), сделала попытку приостановить его падение, но тщетно.
   Алекс отвезла меня ко мне домой. Не навязывалась в гости, и я была ей за это благодарна.
   - Я буду ждать, - сказала она на прощание, а я лишь кивнула головой и поспешила уйти, чувствуя, что еще немного и расплачусь прямо здесь.
  Спасительным слезам не суждено было пролиться. Такая огромная усталость навалилась на меня, что не было сил даже плакать.
   Морально и физически ощущала себя подавленной и опустошенной. Сонливость и полный упадок сил.
   - Спать! - приказала я себе.
   Ища спасение во сне, действительно быстро уснула, словно провалилась в пространственно-временную дыру.
  "И когда нестерпимо больно.
  Разум с сердцем - не в унисон.
  Говорю: "Не желаю. Довольно".
  И иду в фиолетовый сон".
  Только мой сон не был фиолетовым. Он был никаким.
  Утром глянула в зеркало и ужаснулась: бледное лицо с тенями под глазами и огромными провалами глаз. Краше в гроб кладут! Да, куда там: панночка в гробу и то живее выглядела, чем я сейчас.
   С горечью посмотрела на отметины на своих руках. Кожа у меня нежная, а Слава так крепко сжала мне руки, что остались следы от ее пальцев. Cиняки пройдут, а след в душе останется.
  Меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны - впереди вырисовывались новые интересные отношения, а с другой...Боже, я сама не знала, что с другой! Слава. Во мне эхом отозвались ее слова, а перед глазами встало лицо Славы, вспомнился ее взгляд.
  - Волчонок, - с нежностью и грустью подумала я и испугалась своей реакции.
  - Что же делать? Ответа не знала.
   - Так, надо взбодриться и надеть маску беспечности и беззаботности, которую я носила, стараясь соответствовать этой роли, пряча за ней свои тревоги, заботы и страхи. А то с таким выражением "вселенной скорби" людей пугать.
   Звонок телефона ударил по нервам. Взглянула на дисплей и разочарованно вздохнула - Алекс.
  Мне сейчас говорить ни с кем не хотелось, и с ней тоже.
   - Привет! Как ты себя чувствуешь?
  - Да, ничего. Только, что-то лапы болят, и хвост отваливается, - мрачно пошутила я, вспомнив известный мультик. Конечно, слова эти заезженные, но лучше отделаться шуткой, чем занудливо рассказывать о своем здоровье.
  Она хмыкнула:
   - А я и не знала, что у тебя хвост есть.
  - При случае покажу.
  Но показывать не хотелось.
   Отсиживалась дома, как партизан в лесу.
  Изнывая от жары и хандры, целыми днями лежала с кошкой в обнимку в полнейшей прострации. Слушала музыку и пила гранатовый сок со льдом.
  Алекс опять уехала по делам. Оно и к лучшему - я никого не хотела видеть. Мне вполне хватало разговоров с ней по телефону. Алекс звонила каждый день.
   Все эти дни я нет, да возвращалась мыслями к Славе. Но она не давала о себе знать.
  ,У меня не было информации, что с ней? где она? и с кем? Но не стремилась это узнать, упрямо отгоняя мысли о ней.
  Весточку о Славе получила от Ольги. Подруга позвонила мне и спросила: - Как дела?
   - Как сажа бела, - буркнула я. Не хотела лишних расспросов. На душе - полный отстой.
   Вот только не надо меня жалеть! Поэтому поспешно переключила канал на нее, любимую, поинтересовавшись делами Ольги.
  Минут двадцать рассеянно слушала ее щебетание о том, как она провела отпуск во Франции, и изредка напоминала о своем присутствии, ограничиваясь языком Элочки - людоедочки, урезав его до междометий.
  Лишь упоминание имени Славы заставило меня встрепенуться.
  - Вот с этого места поподробнее, - потребовала я. - Вы встретились случайно во Франции. А с кем она там была?
  - Слава отдыхала там по обмену. С ней были две девушки. Одну, кажется, звали Аня - такая плотная, крепко сбитая, с короткими светлыми волосами. А вторая - темненькая, в очках.
  - Оля, - догадалась я, вспомнив, как вовремя курения она посетовала, что - никак не может привыкнуть к линзам и придется снова переходить на очки. Интересно так получается. Я тут вся в переживаниях, а Слава во Франции с подружками развлекается!
  - А откуда ты ее вообще знаешь? - поинтересовалась я, решив пожалеть себя чуть позже.
  - Кого, Славу? Да она у нас курьером в офисе подрабатывала. Однажды я показывала фотографии на работе, те, где мы снялись на дне рождения у Ирки. Слава увидела твое изображение, и ты ей очень понравилась. Сказала, что с такой девушкой не прочь провести всю оставшуюся жизнь. Вот тогда и поняла, что она - лесби. Да и на мобильник ей постоянно подружки названивали.
  Поэтому, когда ты обратилась с просьбой познакомить тебя, то вспомнила о ней. У тебя с ней что-то было? Мне показалось, что она хотела спросить о тебе, и она не выглядела счастливой.
  - Что было, то прошло. Сейчас я встречаюсь с Алекс, - сказала я, пресекая дальнейшие расспросы.
  Встречаюсь с Алекс! - громко сказано. Алекс зарабатывала деньги и обитала сейчас где-то под Выборгом, но обещалась на днях приехать.
  Мое добровольное уединение нарушил мой бывший муж. Когда я пребывала в не лучшем расположении духа, он свалился как снег на голову.
   Заявился под предлогом повидать детей, как будто не знал, что они на даче с моими родителями.
  Затянул новую песню о старом, чтобы я вернулась к нему.
   - Нет. И прошлое нам не раскроет дверь. Мой отказ разозлил его. Желваки заходили на лице, но он выдавил из себя улыбку.
  - Ты забыла, как я делал тебе подарки, дарил украшения, цветы, исполнял твои желания.
   - Ты за этим пришел? Забирай и уходи, - я вынула из несессера горсть золотых колечек с разноцветными драгоценными камешками: маленький сапфир, аметист, зеленый гранат, голубой топаз, и протянула ему. Но он засмеялся и, беря с моей раскрытой ладони, колечко за колечком - стал надевать на мои пальцы. А потом, поднеся руку к своим губам, целовал каждый пальчик, не спуская с моего лица глаз и следя за моей реакцией.
  - У тебя появился другой? Сосед рассказал, что к тебе захаживает какой-то паренек, у которого молоко на губах не обсохло.
  "Любите соседей - источник знаний".
  - На молоденьких потянуло, - издевательским тоном продолжал он ерничать.
  - Не он, а она. Я встречаюсь с девушками, потому что после тебя у меня пропал интерес к таким, как ты.
   - В лесбиянки подалась! Никакая телка не заменит мужского естества. Проверим?
   Я ударила его кулаком по скуле. Хотела сорвать кольца и бросить ему, но он повалил меня лицом на диван. Испуганная кошка птицей метнулась на шкаф. А он уже задирал на мне шелковый халатик и стягивал трусики. Одной рукой прижимал меня, а другой раздвигал мои ягодицы, чтобы войти сзади.
  Дикая волна холодной ярости охватила меня, удесятерив мои силы, и я скинула его с себя на пол. Такого отпора он не ожидал и был ошеломлен падением.
   - Убирайся! Пошел вон!
   Прижимая руку к окровавленной щеке от мелких рассечений, он, молча, поднялся и ушел. Надеюсь, навсегда из моей жизни.
   Бросила колечки обратно туда, откуда их взяла.
   - Отдам дочке, когда она сможет их носить. Мне они не нужны.
  Медленно приходила в себя, но сердце бешено билось. А потом села на диван, который чуть не стал свидетелем моего позора и расплакалась.
  Жалобное "Мяу"! - заставило меня поднять голову. Два огромных голубых глаза с испугом смотрели на меня со шкафа.
  - Баська! Куда же ты забралась? А ну-ка слезай. Я похлопала рукой рядом с собой.
  Моя кошка с грацией бегемота плюхнулась на диван. Всегда не переставала удивляться тому, что моя любимая кисонька, такая вся миниатюрная и гибкая - падает каждый раз с грохотом упавшего с крыши слона.
  Учуяв запах своего "врага" выгнула спину и зашипела. Она всегда его терпеть не могла.
   - Какие мы все смелые, когда все позади!
  Пошла в ванную, чтобы смыть прикосновение его рук. В стирку полетели халатик и трусы. Прохладный душ остудил мое тело и успокоил душу. Завернувшись в махровую простынь наподобие римской тоги, прилегла на диван, а Баська тут же залезла мне на живот. Пыталась пробраться повыше, но я пресекла ее маневр. Моя грудь - не лежанка для кошек.
  Гладила ее мягкую пушистую шерстку, а сама думала:
  - Ну, что за жизнь такая? Бегу по огражденному пространству, как волчица и не вырваться мне из - этого чертова круга!
   "Оградив нам свободу флажками,
   Бьют уверенно, наверняка!
  Волк не может нарушить традиций.
   Видно, в детстве, слепые щенки
   Мы, волчата, сосали волчицу
  И всосали: нельзя за флажки!"
   - Нельзя за флажки, а так хочется. Душно мне здесь, задыхаюсь.
  Возвращение Алекс не то, чтобы обрадовало, но немного взбодрило меня. Она пригласила меня к себе в гости в свою квартиру - студию на Звездной, но, я решила, что еще не готова к такому развитию сюжета. Да, со Славой у нас получилось так стремительно быстро, что...лучше не вспоминать.
  И я согласилась лишь на встречу в кафе.
  Мы сидели в ночном кафе. Сидели вдвоем за столиком, около окна, которое от падающего света свечи казалось сине - фиолетовым, а причудливые тени играли на стекле.
  Тихая фоновая музыка не приглушала разговор, а Мартель с ароматом фиалки расслаблял и успокаивал. Алекс, такая красивая, такая внимательная, улыбалась мне своей обворожительной улыбкой и смотрела на меня.
  - Что ты думаешь обо мне? Какая я? - спросила я у нее.
  - Ты соблазнительная ( Кому как. У каждого свое понимание Прокрустова ложа, - подумала я), сексуально-притягательная (Я не шлюха, - мысленно возразила я, - хотя, причем здесь это?), стильная (Надеюсь), обаятельная (Даже так!), чувственная ( С этим не поспоришь) и верная (Хм).
  Конечно, я бы предпочла, чтобы мне бы сказали, что я деликатная, чувствующая, отзывчивая. Но спасибо и на этом.
  - Верная? - Верной буду только той, которою полюблю, но не стала возражать.
  Она что - то говорила, растягивая слова, и продолжала ласково смотреть на меня, а я, я ничего не чувствовала к ней.
   Неожиданно раздался телефонный звонок от Славы.
  - Я люблю тебя, хочу тебя, думаю о тебе, - закричала в трубку эта несносная девчонка, явно пытаясь перекричать музыку. Меня насторожила ее бурная реакция.
  - Ты где сейчас? - спросила, с тревогой ожидая ее ответа.
  - В Туутари - Парке на фестивале электронной музыки. Слышишь, - тут так здорово! Мне хорошо, лишь без тебя плохо. Ты ведь сейчас с ней? - Слава стала говорить несвязно.
  - Ты пьяна? - догадалась я.
  - Никакого алкоголя. Энергетик пью для поднятия тонуса.
   - Что? Что ты пьешь?
  - Бутират. Но он гад, не только поднимает настроение, придает силы, но и вызывает сильное сексуальное желание. Здесь столько красивых девушек, а я хочу только тебя.
  Я поняла, что Славу надо спасать. Сдерживая себя, чтобы не обругать ее, стараясь, чтобы мой голос звучал убедительно, сказала:
  - Я к тебе сейчас приеду, ладно?
  Судя по тому, как обрадовалась Слава, она не почувствовала мою еле контролируемую ярость.
  - Больше не пей, договорились? Дав отбой, я засобиралась.
  - Извини, но Слава набралась бутирата. Она сейчас в Туутари - Парке. Мне надо забрать ее оттуда. Пока она не наломала дров.
  - Я отвезу тебя, если ты не возражаешь. Это в двадцати минутах езды отсюда, - предложила мне Алекс.
  - Возражаю. Это наше с ней дело.
  Понимаешь, - я посмотрела прямо в глаза Алекс,
  - " она мне нравится, нравится, нравится. И ничего поделать с этим не могу".
   Алекс все поняла.
  - А как же я?
  - Ты мне тоже нравишься, но она, она больше.
  Я закрыла "дверь", зная, что закрываю ее навсегда. Поймала частника. В машине еле сдерживалась, чтобы не высказать вслух, что я думаю об этой глупой девчонке. И только присутствие водителя меня сдерживало.
   - Поймаю, перекину через колено и надаю по попе как следует, - мысленно посылала я свои угрозы.
  Меня волновали мои чувства к Славе. Она мне не безразлична. Об этом мне говорило мое сердце, которое тревожно билось и я не находила себе место от волнения. Боялась опоздать сейчас и опоздать насовсем.
  Минуты казались мне часами, уже думала лишь о том, чтобы успеть. Слышала про действие этого наркотика. И как ошибается тот, кто наркотиком его не считает.
   Наконец мы приехали. Посмотрела на часы - 7 утра. Расплатившись с водителем, пошла разыскивать Славу. Народ уже расходился. Девушки в коротких юбочках и маечках, парни, уставшие от почти суточного танцевального марафона.
   Я огляделась по сторонам.
  - Многие из присутствующих были в неадекватном состоянии под воздействием наркотиков, или алкоголя.
   Стала звонить, Слава долго не брала трубку, заставляя меня нервничать. Наконец, взяла.
  - Ты уже здесь? Встречаемся у туалетных кабинок.- Очень романтично, - подумала я, но возражать не стала. Ярко-синие кабинки были видны издалека.
  
   Видела, как людей за руки и за ноги выносили и клали на траву. Они находились в бессознательном состоянии от передозировки наркотиков. Взгляд упал на стройную фигурку девушки в сером под леопарда платьице. Она была в ауте, и любой мог воспользоваться ее беспомощностью.
  Этот чертов бутират приносили в бутылках с водой. Пили, чтобы без устали двигаться на танцевальном марафоне, а потом просто вырубались и валились с ног.
  И тут увидела Славу. Она шла, опустив голову.
  - Слава! - окликнула я ее.
   Слава немного осунулась на лицо и от этого стала еще интересней. Какая-то изысканность появилась в ее облике. Укоротила челку.
  Подкрасила и подвела глаза и уже не была похожа на мальчика. Неумело нанесенная краска немного размылась. Грубоватый макияж, но она старалась. Старалась, чтобы быть красивой. И когда заглянула ей в глаза, то поняла для кого эти старания. Волна радости захлестнула меня. Любит, по-прежнему любит несмотря ни на что. И тут все фрагменты мозаики встали на место. До меня, наконец, дошло.
  Эта порывистость, эти быстрее смены настроения, эти шокирующие выходки. Она совсем не подходит мне, кроме одного: я люблю ее даже такую. Она такая же, как я. Но еще очень юная. Это меня сбивало, мешало разобраться в своих чувствах.
  Моя любимая хулиганка.
  Мы стояли и смотрели друг на друга. Ее сексуальность меня заводила. Я хотела ее, снова ее хотела. А она - меня. Я чувствовала это, я видела по глазам Славы ее желание. Меня и никого другого.
  "Где мы жили, как мы жили,
  Улыбаясь и печалясь?
  Мы сегодня позабыли,
  Потому что повстречались
  Навсегда, навсегда, навсегда.
   Ночь подходит к середине
  Только знаем - нам отныне
  Невозможно разлучиться
  Никогда, никогда, никогда, никогда"...
   - Ты и жалости приехала? - спросила она, возвращая меня на землю.
  Я мысленно отметила, что она не выглядит под кайфом, но по началу, не придала этому значение.
  - Нет. Не из жалости, - покачала я головой.
  У меня действительно не было к ней жалости. Сочувствие, уважение и страх за нее.
  - Жалость - это мираж любви, сказала я, глядя на нее такую юную и такую родную. - Я хотела извиниться перед тобой и вернуть тебя.
   Она недоверчиво посмотрела, и робкая догадка появилась в ее глазах. А потом шагнула ко мне и заключила в свои крепкие объятия. Из которых мне не вырваться, даже если бы захотела. И все же сделала попытку образумить ее:
  - Ты моложе меня.
   - Но я люблю тебя. Она прижалась ко мне.
  Боже, я поняла, что люблю эту девочку, по - настоящему люблю, такую не подходящую мне, но все равно любимую!
  Люблю телом, каждой его клеточкой, люблю и хочу ее. А она уже целовала меня.
   -Прости, я не пила бутират. Я ничего не пила. Я просто хотела, чтобы ты приехала. Надеялась, что ты приедешь, верила и ждала. Мне без тебя так плохо. Облегчение от того, что Слава не пила эту гадость была сильней обиды, что меня обманули. Я уже это знала. Как мне не простить ее, если сама виновата перед ней. Сопротивлялась своим чувствам. Проверяла ее чувства на прочность. Не хотела верить, не хотела надеяться. Но верила и надеялась в глубине души. Этого не скажу ей никогда. Пусть думает, что завоевала меня и считает своей наградой. Все же я всегда была и буду женщиной, а все мои мальчишеские повадки остались в глубоком детстве. И я рада этому, потому что мой мальчишка - Слава. Любить нельзя по расчету. Слава в никакие расчеты не вписывалась, а меня накрывает вона нежной страсти.
  - Так что же такое любовь?
   "Я могу лишь сказать, что "любовь" для меня,
  Это что-то большое, шальное.
   Это разное, что-то чего не измерить, как-то так...
  Или что-то такое.
  Что такое "любовь" у тебя я спрошу,
  И сама же ответить пытаюсь,
  Это взгляд, это вздох, это чувство тебя...
   Это слезы раскаянья...каюсь..."
  - Глупыш, ты не хочешь смириться с неизбежным. Пусть будет так. Мне всегда в тебе нравилась жажда борьбы. Ты никогда не сдаешься. А женщины любят победителей, или победительниц.
   - Так ты со мной?
  - Да, с тобой.
   - Только, только со мной? Я не могу делить тебя с ней, или с кем-то еще.
  - Только с тобой, пока ты меня не разлюбишь.
  - Я тебя никогда не разлюблю.
   - Никогда не говори никогда.
  Мы пришли ко мне домой. Слава взглядом спросила мое согласие и я, конечно, ответила - да.
  Вам приходилось на утренней зорьке видеть, как сказочно перевоплощается лесная полянка. Как силой и солнечным светом наливается каждая травинка, каждый лепесток, когда природа оживает и наполняет радостью и ласковым теплом. Так и глаза Славы вдруг засияли и, не отрывая от моего лица взгляда, она повела меня в комнату. А дальше был ураган, смерч и разноцветная радуга.
  Потом мы лежали, и я гладила ее тело покрытое бисеринками пота. Рука моя опускалась вниз ее животика и остановилась, коснувшись щетинки. Так на нее не похоже. Она всегда там гладко брила. Я не смогла сдержать удивления.
  - Мне не для кого было брить. Ты была не со мной, а другие меня не интересовали.
  Я рукой провела по ее колким волосикам, которые напоминали мне иголки молодой елочки, а затем губами коснулась их. Непередаваемое ощущение.
  - Ты ведь знаешь, что все у нас получится. Я люблю тебя. Я - люблю, - прошептала Слава, прижимая мои руки к своему лицу.
   - Я тебя тоже, - шепнула ей в ушко и наклонилась над ее телом.
  Она позволила делать с собой все. И я воспользовалась предоставленным мне правом.
   Пальцами нежно развела в стороны половые губки Славы, согревая дыханием ее пещерку, а затем медленно наклонилась и коснулась их губами. Осторожно провела кончиком языка от клитора к влагалищу. Зашла во внутрь и двигалась там вперед - назад. Слава выгнулась вся от моих ласк, а потом забилась в оргазме.
  - И из бучика можно сделать человека, - удовлетворенно подумала я.
  Шутка! Я любила свою девочку такой, какая она есть.
  Я была ей, а она мной.
  "Есть дорога от души к душе,
  Я по ней иду, сбивая ноги.
   Есть дорога от души к душе,
  Я к тебе приду по той дороге".
  
  
  Рассказы...
  
  Что решаем мы в собственной жизни? Кто-то скажет, абсолютно все, иной ответит, да ни черта мы не решаем, и тот и другой не правы? Я металась как в горячке, в каком-то полусне, мне казалось, что где-то рядом смеется Дима, и я не могла решить, над чем он смеется, надо мной или над бесконечно бормочущей испанские выражения Ланой. Мимо, едва слышно прокатила тележку с выпивкой белокурая Анжела, и я открыла глаза. Лана дремала. Прямо перед нами сидели Жаклин и Аня, они целовались, в салоне стояла полутьма, пол салона погрузилось в сон, другая половина наблюдала из под тешка за спящими. Чтобы отвлечься от своих мыслей, я наблюдала за Жаклин и Аней, они были очень красивой парой, и во многом дополняли друг друга. Темноволосая, статная, немного широковатая в плечах Жаклин, имела польско-французские корни, она была сдержанной и одинаково ровной в общении со всеми, но при более близком знакомстве я подмечала не раз ее жесткость, иногда даже жестокость, по отношению к себе и близким ей людям, возможно Анне именно это и было необходимо. Анна Козлова, произошедшая родом с Урала, было в студенчестве весьма легкомысленной и отчаянной девушкой, она довольно легко сходилась и расставалась со многими представителями обоих полов человечества, за что однажды чуть не поплатилась здоровьем. Саша, по отношению к которой Аня быстро охладела, была старшекурсницей, причем отличницей и спортсменкой, но разбитое сердце девушки-комсомолки приказало мстить. Она выискала где-то пару совершенно отмороженных парней, которые к тому же были под действием наркотиков, и заказала изнасилование Ани. На беду, в огромном холле университета происходила импровизированная дискотека, толпа сновала без перерыва туда и обратно, чтобы покурить и запастись горячительным, никто совершенно не обратил внимания на двух парней, сновавших по этажу в поисках Ани, охрана плюнула на все и активно принимала участие в празднике.
  Я стояла на втором этаже и выискивала взглядом знакомых, отлично, вон мой сокурсник Макс, уже напился, старается понравиться холодноватой красотке Аллочке, бедный парень, чем больше ты стараешься, тем меньшего стоишь в ее глазах, чуть дальше группка неформалов, славные ребята, но увы, уже чуждые мне, я переросла это, взгляд скользнул по Ане, моей соседке по снимаемой квартире, ее тащил к выходу какой-то здоровенный лысый бугай, она пыталась вырваться, но под грохот музыки, никто не слышал, или не хотел ее слышать. - Блин, надеюсь это не ее очередной прикол.
  Я спустилась по мраморной лестнице, наперерез Ане. - Привет, куда едете? Анька ты не забыла, нам курсовую писать?
  Я посмотрела в глаза Ане, никакой курсовой мы вместе не делали, потому как учились в разных группах, просто если это ее приятель, она недоуменно пошлет меня, а если нет, то надо что то придумывать.
  Аня так скосила глаза, что не догадаться о ее неприятностях было сложно, тем более расходящимся косоглазием она никогда не страдала. Я рассудила, что широколобый бандит сзади, видимо держит у ее спины нож или пистолет, потому как не будь в его руках оружия, Аня на сколько я ее знаю, уже вопила бы так, что бабы в русских деревнях позавидуют. Ну что ж, я сделала вид, что ухожу вперед. - Снова все самой, Анька, сволочь ты.
  Я вышла за дверь первой, но едва сделав шаг из проема, свернула влево, так, что меня не было видно выходящему. Спустя минуту вышла ожидаемая парочка, мужчина слегка толкнул упирающуюся Аню вперед, и я рванула ее руку к себе, она пропала из его видимости на секунду. - Стой сучка, все равно не уйдешь.
  Передо мной возникла огромная фигура нападавшего, он улыбнулся со взглядом полного превосходства. - Лучше свали отсюда, девочка, дяде надо решить вопрос.
  Я резко ударила ногой по его колену, это очень больно, но он не упал, только чуть осел, у нас не официальные соревнования, поэтому я саданула еще и в пах, вокруг начали собираться люди, но никто пока не лез. Видимо ждали окончание матча Давид-Голиаф, ставок правда не делали. В руках у встающего я заметила нож, он затравленно озирался на подошедший люд, но если он решится сделать хоть один выпад, мне конец, слишком неравны весовые категории.
  Я развернулась, не в полнее уверенная в силе своего удара, в конце концов я не Рембо, и пояс у меня далеко не черный, а слегка более красочный, но, пусть даже и не сильно, удар все же попал в цель. Я толкнула выпавший нож в траву и вздохнула свободно, по телу успел пробежать озноб. Мужчина, словно бульдог, мотнул головой. Внезапно, уже совсем пришедшая в себя Аня завопила наконец сиреной и бросилась на супостата с кулаками, вернее с когтями, толпа перешла в хохот. - Ты зачем меня тащил, урод?
  Урод, то есть попавший в ловушку невезучий наркоман, пытался уйти, но улюлюкающая пьяная толпа беззаботных студентов не пропускала его, сомкнув тесные ряды, большинство сочло зрелище увлекательным, а потому расставаться с преступником не хотела. Он ругался и угрожал, безрезультатно. Наконец ему на помощь подоспел другой тип, ждавший на припаркованной рядом девятке, они растолкали толпу и бросились бежать.
  - Твою ж мать, Дашка, их Саша послала. Тот тип на девятке, это ее сосед, а вчера она мне угрожала, я думала блажит девчонка, а она серьезно, что теперь делать?
  - Что, что... За такое можно и в морду, поехали.
  Короче, та история закончилась, как и началась, быстро и почти безболезненно, вернее потери были только с вражеской стороны. Мы поймали Сашу, я разбила ей чудной формы нос, объяснив, что девочкам из хороших семей, лучше оставаться хорошими, на том и порешили.
  В тот вечер, мы напились вдрызг, чтобы снять стресс, очнувшись уже в объятьях друг друга. Как не силилась я вспомнить кто же все таки являлся инициатором, память безнадежно отказывалась воспроизводить данные. Вспомнилась только большая грудь Ани, и маленький шрам у нее на ягодице.
  - Корова боднула в детстве, она у нас бойкая была, Марго звали.
  Мы от души посмеялись над всеми произошедшими происшествиями и договорились их забыть, только Марго я еще вспоминала, очень жалея, что родители Ани, Марго все-таки взяли, да и сдали на мясокомбинат, мораль, излишняя бойкость до добра не доводит...
  Я снова приоткрыла глаза, действия продолжали развиваться, наши сиденья в бизнес классе находились напротив друг друга, разделял их узкий дубовый стол. Жаклин доминировала, она запускала руки в светлые волосы Ани, целовала матовую кожу на шее. У Анны закрыты глаза, она очень изменилась, нет больше милой хабалки с непонятным говором, она уступила место выдержанной женщине, привыкшей к комфорту и деньгам, как нас меняет время, абсолютно всех, с годами меняюсь я, меняется Лана, наши друзья, привычки, только Димка теперь останется в моей памяти таким как был, потому что больше никогда не изменится. Я попыталась отогнать мысли прочь, Жаклин и Аня старались не шуметь, но их возня отвлекала меня. Наконец они поочередно вышли, заперев кабинку туалета.
  Лана уже не спала, ее глаза поблескивали, интересно когда она проснулась?
  - Даша, ты спишь?
  Я почувствовала как ее дыхание щекочет мне шею, длинные пальцы у меня под рубашкой.
  - Лан, я совершенно пьяна, жутко хочу спать.
  - Хорошо, извини.
  Лана убрала руку и откинулась на кресло, я попыталась уснуть, скорей бы опуститься на землю, я ждала прилета как спасения, надеясь что в другой стране смогу забыть все произошедшее.
  Жуткая жара, люди со смуглой кожей, впрочем, встречаются и иностранцы, улыбающиеся американцы, вездесущие китайцы, все хаотично и смешанно, я толком не спала, оттого голова слегка кружилась.
  Жаклин излучила спокойствие и уверенность, огромные чемоданы погрузили в пикап, нас сопроводили до серебристой машины неизвестной мне модели, пришедший встречать мужчина в сером костюме расшаркивался исключительно перед звездой, потому мы мирно просидели пол часа в салоне, разглядывая экзотические красоты исключительно из окна. Впрочем, экзотичного пока было мало, здание аэропорта было построено вполне по европейски, дороги асфальтированы, а персонал улыбался и желал хорошего отдыха на английском языке. - Это точно Мексика?
  - Точно.
  - Я разочарована.
  - Чем же, Даша?
  - Отсутствием колючих кактусов, красивых бандитов, дешевых наркотиков и пончо на персонале.
  Аня засмеялась. - Все будет, но не в этой части города, все перечисленное можно найти в районах ниже, а за порядком здесь местные власти стараются следить. Здесь останавливаются туристы, знаменитости и представители властей, в коттеджах сверху, мы тоже поживем там, смотри.
  Анна показала пальцем на стоящие сверху строения, выполненные в одном стиле, они находились выше уровня города, единственная дорога была извилистой и виднелась только частично.
  - Там круглосуточно дежурит полиция, ну где же Жаклин?
  - Вон идет, слушай, а ты что уже здесь была?
  - Нет, Дашка, но Интернет создан не только чтоб порно смотреть.
  - Кто бы мог подумать.
  Я посмотрела на Лану. - С тобой все нормально?
  - Да. Здесь очень красиво, правда?
  Я пожала плечами, дорога была хорошей, по обочинам раскиданы небольшие строения, при въезде в сам город дома становились больше, показались современные небоскребы, смешение стилей и обилие контрастов, весьма странный ансамбль. Игорные дома, салоны и бары, сияющие неоновыми вывесками, суровые лица спешащих прохожих, в конце концов все мегаполисы похожи.
  Мы пронеслись по городу с бешенной скоростью. - У машины государственные номера, нас не остановят. Лана, ты очень устала? Может сопроводишь меня на встречу с меценатами через три часа?
  - Конечно, Жаклин.
  - Отлично, Анна, Дэни, не скучайте без нас, осмотритесь в доме, опробуйте бассейн. Мы вернемся вечером.
  Мне это не очень понравилось, но в конце концов, Лана приехала учиться у Жаклин, и если Аня не считает нужным вмешиваться, я тоже промолчала.
  Дорога в гору заняла минут двадцать, местность не изобиловала растительностью, но я наконец подметила пару кактусов.
  Вилла была небольшой, но впечатляла продуманностью и красотой планировки, на нижнем этаже широкая кухня, зал с инструментами, белым фортепиано, большой широкий стол в гостиной, два выхода, на передний дворик с садом, и на задний двор с бассейном, где уже исходила мелкой рябью голубоватая вода. - Спальни и библиотека на верху, комнат четыре, как прикажете разместить ваши вещи?
  Горничная, смуглая девушка лет двадцати, густые черные волосы собраны в тугую косу, на лице ни грамма косметики, но глаза удивительно красивые, почти черные, с длинными ресницами.
  Четыре взгляда по привычке скользнули вдоль ее фигуры, тут есть отчего впасть в смущение. Первой закончила визуальный осмотр Аня. - Я разберусь с вещами. Черные чемоданы Жаклин и мои, их в спальню хозяйки, я все сама разберу, хорошо? В спальню для гостей отнесите вон те четыре.
  Горничная кивнула и подошедший водитель помог ей отнести вещи на верх.
  - У тебя хороший английский.
  - Спасибо, Даша, подтянула на практике, Лана тебе помочь с выбором платья, можешь взять что-нибудь из моего, у нас один размер, а я Мюнхене набрела на сногсшибательный бутик.
  Они поднялись на верх, ну вот тебе и отдых, Дарья, здесь у всех есть свои дела, кроме тебя, я прошла к бару. Никогда мне не нравилась текила, но нужно иметь уважение к земле на которую ступил, и я махнула рюмку.
  - Нет, определенно не мое.
  - Мадам неправильно ее пьет.
  Горничная улыбнулась.
  - Я знаю, просто не люблю этих прелюдий.
  Я поднялась наверх, помогая ей затащить наверх огромный чемодан.
  Лана придирчиво разглядывала себя в зеркало, черное, лаконичное платье, на шее жемчужное ожерелье, волосы распущены, на лице легкий макияж, ничего лишнего. - Ты очень красива.
  - Правда? Спасибо.
  Я подошла, аккуратно убрала прядь волос, поцеловала ее в шею. - Удачи тебе.
  - Спасибо, Даш, ты жди меня, ладно? И не пей, пожалуйста.
  - Хорошо.
  - Я прослежу. - Оценивающе рассматривающая Лану Аня вошла в комнату. - Действительно не плохо, хотя тебя несколько старит. Ну да ладно, всем остальным на этой встрече гораздо больше лет, чем тебе, к чему вызывать зависть. - Можешь отдохнуть еще немного, Жаклин только принимает ванну. Что хотите на обед? Местная кухарка просто чудо, но я думаю для первого раза, что-нибудь местное, а?
  - Нам абсолютно все равно Аня, в еде мы не привередливы.
  - Понятно. Зато Жаклин ненавидит все плохо прожаренное, пережаренное, недожаренное, короче, эстет, блин, так что я пойду процесс проконтролирую. А вы тут, развлекайтесь.
  Аня закрыла за собой дверь, она уже переоделась в шорты и майку, может оттого выглядела такой посвежевшей. Меня жара беспокоила, я тоже решила скинуть с себя как можно больше одежды, и выйдя из душа надела легкий топ и узкие спортивные шорты. Мы оставались в комнате вдвоем, я отчего то испытывала неловкость, чувствовалась какая-то недоговоренность между нами, миллиметровая пропасть, образовавшаяся по моей вине.
  - Малыш, может тебе сока принести?
  - Не надо, - Лана красила губы, вглядываясь в зеркало. - я спущусь вниз и там подожду Жаклин.
  Стук каблучков по паркету. Ерунда, попыталась я себя успокоить, все уладится, ведь все закончилось, больше никаких тайн и секретов.
  
  
  
  
  
  Больше никаких мыслей и виски в одиночку.
  Обедали мы с Аней вдвоем, слегка уставшие, вяло ковыряли в тарелках горьковатое мясо с гарниром. - Ну что Даш, когда поедем местные красоты осматривать? Оторвемся, а то виртуозы музыки, укатили на светский раут, а мне роль отчаянной домохозяйки уже опротивела.
  - Давай завтра, с новыми силами, вымоталась что-то.
  - Я тоже, тогда может в бассейн?
  - Это можно.
  Мы встали, одели купальники и встретились внизу. - Здорово.
  Я оценила хорошую физическую форму Ани, с сомнением посмотрела на свои только зажившие царапины, но решила все таки освежиться. Вода была теплой, на мой вкус даже слишком, но я погрузилась с головой и задержала дыхание. Секунды, минуты, легкие начинают требовать кислорода, пульс бьется в истерике, инстинкт выталкивает наружу, вдох, Аня уже загорает, сняв верх купальника. Я взглянула, на мой вкус, излишне большой бюст, хотя красивый бесспорно, но, эти пейзажи мы уже рисовали.
  - Позагорай, Дашка, а то ты, кстати, неприлично белая для жителя столицы нашей родины. Это между прочим не модно.
  - Вот уж что меня меньше всего беспокоит на данный момент, так это вопрос моды.
  Я закурила сигарету, она была непривычно толстой, горьковатой, как и все наверно в этой стране, такой чужой для меня, Аня рассказывала меня про мексиканские обычаи, про крутой нрав местных аборигенов, я качала головой и думала о своем.
  Что мне до местных головорезов и торговцев наркотиками, доступных проституток и медикаментов, в родном городе всего этого с головой хватает.
  Мы еще немного поговорили, затем Анна задремала, я тоже закрыла глаза, окунувшись опять в какой то симбиоз собственных мыслей, в полусне я металась по закоулкам родного двора, кажется искала что-то. За спиной раздалось цоканье двух пар каблуков.
  - Вот видишь, они совсем не скучают, ты зря беспокоилась.
  Жаклин скользнула по нам взглядом, ухмыляясь, Лана как то зло посмотрела и прошла наверх. У меня сложился какой-то странный комплекс, внутреннее ощущение, что я все время ее разочаровываю, хотя понять чем и почему, было выше моих сил. С первой нашей ночи у меня вдруг появилось желание защитить ее, уберечь от каких то потрясений и угроз, она казалась мне почти ребенком, требующим внимания и поклонения. Разница между нами, шесть лет, вообще то немного, разве что опыт, но много ли он стоит, если оно такой как у меня? То, что случилось с Димой, я все чаще натыкалась на мысль, что возможно, всем было бы лучше, окажись на его месте я. В конце концов, он всегда хотел жить, в отличие от меня. Депрессии, случались со мной еще в подростковом возрасте, банальная неразделенная любовь, как глупо, но как больно, когда тебе шестнадцать. Симпатичная девочка, рослая, высокая, а я всегда выглядела чуть моложе своего возраста, кажется, мы дружили, а потом она осталась у меня, поздно было возвращаться домой, и я не сдержалась, обняла ее и неловко поцеловала в губы. Испуганный взгляд и пощечина. На следующий день об этом знал весь класс, я была гордой, и не считала нужным кому-то что либо доказывать, молчала под усмешки одноклассников, лезла в драку и снова молчала, учителя винили во всем мой вздорный нрав. Это длилось пару недель, потом классный руководитель решил проявить навыки из педагогической практики, и провел какой-то импровизированный классный час, чтобы дойти до причины конфликта, думаю он не ожидал такого исхода, обвинения в мой адрес были озвучены чудной девочкой в весьма нелестной форме. Как быстро ангелы теряют порой свои крылья, но я ее не винила, сама виновата, учитель быстро закончил обсуждение и попросил меня привести родителей.
  Я шла домой, а в ушах звучал чужой смех, я не боялась родителей, я их любила, а это чувство куда сильней. Пульс стучал в висках, я выпила бутылку дешевого пива на остановке и пошла домой, на стол положила коробочку с лекарствами, достала самые маленькие, но самые опасные из находящихся там таблеток, клофилин, в упаковке оставалось семь штук. Сжала таблетки в ладони, ну вот и все, давление упадет почти мгновенно, и наступит спасительная темнота. Резко повернулась и вышла из квартиры, вспомнив, что первой с работы вернется мама, не хотела чтобы именно она нашла меня, зашла в подвал соседнего дома, в нос ударило мерзким запахом, к горлу подкатил приступ тошноты, но я зашла внутрь, опустилась на бетонный пол, на лбу выступили бисеринки пота. Трусишь? Ты даже этого не можешь сделать достойно? И как ответ самому себе глоток, и яд медленно проникает внутрь, спустя несколько минут все поплыло перед глазами. А ведь это конец- пронеслось в голове напоследок.
  Это был не конец. Местный бомж тогда проявил сознательность, переполошив весь двор и вызвав скорую помощь, когда я очнулась у постели был Дима.
  - Дашка, Дашенька, ты очнулась? Как ты?
  - Хреново я.
  - Даша, сколько будет дважды два?
  - Да ты очумел, Димка.
  Я поморщилась и покрутила пальцем у виска.
  Дима улыбался, а на глазах поблескивали слезы. - Вроде нормально, просто врачи сказали, когда откачали тебя, что угрозы жизни нет, но мозг может быть поврежден.
  - Нормально все, родители что?
  - Испугались, дежурили тут, ночью сказали, что опасность миновала, и я уговорил их ехать домой. Они все знают, в школу приходили.
  - Черт.
  Я закусила губу, к голове прилила кровь.
  - Да не волнуйся ты так, вы переезжаете в другой район, жаль конечно, но может так и лучше, и в школу ты другую пойдешь. Отдыхай, ладно? Я здесь побуду.
  Димка сидел рядом и держал меня за руку, пока я не уснула, если бы я могла любить его не как друга, если бы я была другой, все в моей жизни сложилось бы иначе наверно, хотя, кто знает.
  Я смотрела на закат, багрово красный, кровавый, камень под ребрами становился все тяжелей и тяжелей, так что дышать становилось трудно. У меня остается Лана, больше нет никого, ушли родители, тихо, внезапно, слег отец, затем не выдержав утраты мама последовала за ним, глупо и неожиданно погиб Димка.
  Мы поздно ужинали, Жаклин рассказывала о местных политиках, о концерте, который они должны подготовить, об открытии школы искусств в Тихуане, она была полна идей и будто искрилась.
  - Мы с Ланой завтра едем смотреть концертный зал, нужно проверить акустику, прослушать музыкантов, а вы можете прогуляться по городу, Анна , Дэни, у меня к вам просьба, просмотрите лучшие магазины этого города, если что-то понравиться не стесняйтесь, здесь довольно мило, думаю подписать долгосрочный контракт. Мне кажется, или мясо плохо прожарено?
  
  Мы с Аней шатались по магазинам, плавали и накачивались спиртным под завязку, кажется даже танцевали местные танцы, но последнее я помню довольно смутно. Дни проходили быстро и бессмысленно, под привыкшие, к выкрутасам туристов, взгляды. Мне казалось, что я схожу с ума. Лану я почти не видела, утром они садились с Жаклин в поданную машину и приезжали поздно вечером, усталые и довольные. Она говорила, что Жаклин гений, у нее организаторский талант, все восхищены ее игрой. Я пробовала сказать что-то о нас, но не выходило, то Лана была чертовски усталой, то я безмерно пьяной.
  - Лана, у нас все хорошо?
  Она пожала плечами и неуверенно на меня посмотрела. - Все зависит от тебя.
  И снова чувство вины. В чем я виновата черт возьми?
  ***
  
  Лесбийский роман старшего возраста
  В одном большом городе жили две уже немолодые лесбиянки. Их, конечно, было не две, а гораздо больше, но в моем рассказе, разговор пойдет именно об эти двух женщинах. Одна из них рассорилась со своей половинкой уже много лет назад. Другая тоже не смогла найти замены своей единственной, которая покинула ее уйдя в мир иной. Она жила воспоминаниями о своей любимой и о тех прекрасных временах, которые они провели вместе.
  
  Обе женщины были еще достаточно интересны, так как следили за собой, работали, разбирались в технике, имели дома компы. На работе у них было много подруг - натуралок, или если быть совсем точной, подруг второго круга, которые конечно и не ведали о "слабости" своих сотрудниц. Обеих считали светскими львицами, часто приглашали на корпоративные вечеринки, дни рожденья и другие тусовки. Но, поверьте, все эти виды общения, для лесби-ветеранок - ничего не значили, и чувствовали они себя в этом мире очень одиноко.
  
  Единственной отрадой - было сесть за комп и с кем-нибудь попереписываться из радужных девушек, или просто пообщаться с себе подобными в чате. Вот так и коротали они свою жизнь, убегая от одиночества, заполняя реальность виртуальным общением.
  
  Хорошая штука Нет! Лучший друг - для одинокого человека, никогда не предаст, ни расколется, что не напиши. Главное писать красиво и доходчиво. И хочешь, будешь двадцатилетней красоткой, хочешь - зрелой королевой. Тут, конечно, главное с аваткой не переборщить, а еще лучше не свой портретик вставить, а, к примеру, фотку любимой кошки, или собачки - полный бест. Тогда и в анкете любой год рождения поставить можно, и вес и рост супер модели подобрать. Заговорить на нескольких иностранных языках, или допустим на арамейском (кстати, лучше всего - точно уже ни кто не проверит) ну и квартиру, какую мечтаешь, такую и выберешь.
  
  Наши героини не глупыми женщинами были - все премудрости паутины знали, переборов не делали и прекрасно себе общались со своими радужными сестрицами, флиртовав по полной, и даже очень душевные вирт-романы заводили, да такие, что самих засасывало так, что долго по ночам не засыпали, переживая свои приключения.
  
  И вот однажды, случилось то, что и должно было случиться. Переплелись их паутинки и стали они виртуальными подругами. Да так сдружились, что и дня без письмеца, или выхода в агент прожить не могли.
  - Ах, какая же чудная девушка -
  думала одна, общаясь со своей подругой,
   - ну, была бы я хоть немного помоложе -
  - Господи, но почему ты не послал ее мне раньше -
  смахивала слезу другая.
  - Я все отдала бы за то, что бы только коснуться ее руки, и хотя бы часок побыть с ней. Но она так молода, и я никогда не решусь с ней встретиться -
  
  Шло время, и женщины уже просто не мыслили своего существования без своего виртуального романа. Но я повторюсь, простите, что они были умными женщинами.
  
  И вот, наконец, одной из них стало казаться странным, что при таком сильном влечении ее виртпассия ни разу не обмолвилась о встрече, хотя и жили они в одном городе. Через какое-то время задумалась об этом и другая. И... у каждой в сердце зародилось (нет, не сомнение), а какой-то странный росточек, имя которому - Надежда.
  
  - Может, она не очень красива, или больна, поэтому стесняется -
  думала (вернее надеялась одна).
  - А может, она не так молода и поэтому не предлагает встретиться - ломала голову другая.
  - Но я бы полюбила ее такой, какая она есть - мечтала первая.
  - Я была бы для нее всем, будь она хоть намного старше меня - шептала вторая перед сном.
  
  Наступила весна. Солнечные лучи растопили зимний снег, пригрели землю, даря тепло первой зелени и людской надежде на любовь, перед которой все равны и юные, и зрелые, и даже старики.
  
  Был в этом городе небольшой сквер, в котором отдыхали не только молодые мамы с колясками и бабушки с внуками. Иногда туда приходили и те, кого у нас называют "меньшинствами", приходили в надежде встретить такого же изгоя, да и просто посидеть на удобных скамейках под старыми деревьями сквера.
  
  И настал час икс и для наших женщин. Весна, жажда жизни, надежда, желание жить, ну и конечно судьба привели их в один день и час на этот сквер. Правда, они сели на разные скамейки. Обе сидели, любовались молодой зеленью, грелись на солнышке и мечтали. Мечтали друг о друге, моля Бога, что бы он дал им в жизни последний шанс - любить и быть любимой. Но Господь и слушать не захотел "перезрелых извращенок". Поэтому, посидев с часок - обе стали собираться уходить.
  
  Одна, которая поднялась первой, встала и, оглядевшись вокруг, подумала,
  - Да, грустно оставаться одной. Но все же, как прекрасна жизнь, как прекрасен этот мир, это солнышко, запах молодой травы, лепет малышей в песочнице, старушки, мамочки с колясками. Даже та грустная немолодая женщина, одиноко сидящая на скамейке - как же она хороша. Спасибо тебе Творец, за твою прекрасную работу, за этот мир, который ты создал!
  И она пошла к выходу, одинокая, но все равно счастливая. А поравнявшись со скамейкой, на которой сидела женщина, одарила ее приветливой улыбкой. Та тоже улыбнулась ей в ответ. А улыбнувшись, почувствовала, что этот мир действительно прекрасен.
  - Спасибо тебе Господи за все, что ты даришь людям, за этот мир, красоту которого, мы так часто не замечаем -.
  
  И тут Богу стало не по себе. Блин, но они умеют любить, любить по-настоящему. И творят молитву Моему Миру, восхваляют Его и Меня - его Творца. И ничего не просят взамен? Может у них что-то и не так, но человек не Ангел, он не может быть совершенным.
  
  - Прозри - дуреха!!! И... женщина, сидящая на скамейке - увидела кольцо на большом пальце у той, которая ей улыбнулась.
  - Простите, вы не задержитесь на минутку - окликнула она ее. И поднявшись со скамьи, и догнав уходящую женщину, она пошла рядом.
  
  Вот так они и познакомились. И стали близкими подругами и любимыми.
  А самое интересное, что о своем виртуальном романе, не одна из них никогда не обмолвилась словом с другой.
  Почему? Да потому, что все-таки Бог - есть на свете!
  
  ***
  
  - А ты разве не знала? - поинтересовалась Марцевская равнодушно. - Район практически их, местные мальчики - шелупонь, мелюзга, дети...
  - Эва, но как же ты?.. - Наташа не кончила вопроса, покраснела и сбилась, не желая озвучивать страшную (действительно, без дураков страшную) тайну при таком скоплении народа.
  Но та поняла. Улыбнулась презрительно, независимо, так, как всегда делала это в ответ на ухаживания "быков".
  - Значит, в курсе. И давно?
  - Вчера поняла, - честно ответила девушка. - Как же ты их терпишь?
  - А ты думаешь, меня спрашивают? - кривая улыбка Эвы стала еще более презрительной. - Меня, дорогая моя девочка, к твоей Лизе посадили специально, и сама я отсюда не уйду, пожить хочется.
  - И Лиза... про это знает?
  - Если и знает, молчит в тряпочку. Умная девчонка.
  - А они... ну, бандиты?
  - Те, кто знает, по салонам дать взимать не ездит. Заканчивай допрос, Наташка. И мне неприятно, и тебе стыдно. Говорили обе вполголоса, и занятые обсуждением сгоревшего клуба работницы сферы обслуживания, кажется, ничего не слышали.
  Наташа глубоко, как перед прыжком в воду, вздохнула.
  - Ты не поняла, Эва. Мне и правда стыдно, и будет еще хуже, но мне придется тебя еще спрашивать. Ты можешь ничего не отвечать, но тогда сразу скажи.
  - Ты заигралась, Натуль. Ты не следователь, я не на допросе. И, если хочешь работать у своей подруги Лизы и дальше, забудь про эту историю. И просись в другую смену, я с тобой сидеть больше не хочу. Сама просись, говори, что хочешь, но когда канализацию починят...
  Телефонный звонок прозвучал для Наташи прекрасной музыкой, и за трубку она схватилась, как хватаются за любимого ребенка; уши ее горели. Эва посмотрела на нее с непередаваемым презрением.
  - Ну что, Наташка, работа кипит? - весело поинтересовалась Анька, явно не подозревающая о только что произошедшем коммуникативном провале.
  - Кипит и брызжет, - как могла саркастически пробормотала девушка. - Взорвали наших соседей, а заодно водопровод и канализацию во всем квартале. Ждем начальство, чтобы с чистой совестью свалить по домам.
  - Погоди, а как же наш разговор? Ты Марцевскую задержишь?
  Наташа поплотнее прижала трубку к уху, как будто Эва могла услышать последнюю реплику журналистки.
  - Ничего не получится.
  - Сама начала расспрашивать? - моментально догадалась Аня. - Блин, надо же было все так испортить!
  И кинула трубку, на что Наташа, впрочем, совершенно не обиделась. Импульсивная Гдлевская перезвонит максимум через четверть часа, чтобы выведать подробности судьбоносного отказа и обсудить дальнейший план действий. Другое дело - Эва. У нее есть все причины злиться на Чистякову. Девушка кинула взгляд на напарницу. Та сделала вид, что ничего не заметила.
  Аня перезвонила через восемь с половиной минут. Наташа с трубкой радиотелефона в руках отошла практически к самому туалету, давая остальным понять, что разговор личный. В другой раз вокруг нее собралась бы заинтересованно подслушивающая толпа, но сегодня девушки были слишком заняты обсуждением ночных событий, а так же сравнительным анализом ментов и бандитов как гипотетических спутников жизни.
  - Ты чего с порога, без подготовки спросила у нее, правда это или нет? - поинтересовалась бестактная газетчица.
  - Практически, - вздохнула Наташа вполголоса. - Поинтересовалась, как она сосуществует с калининскими, которые "крышуют" наш салон.
  - Ну ты, мать, даешь. Безумству храбрых поем мы песню. А она?
  - Сказала, - Наташа перешла практически на шепот, - чтобы я менялась сменами, потому что она меня больше видеть не хочет. Слушай, давай об этом позже поговорим?
  - А, она рядом сидит? Расслабься, ей все равно, кроме тебя, общаться больше не с кем, помиритесь. Давай-ка я тебя встречу, раз рабочий день закончился, не начавшись, мы выпьем кофейку и подумаем, чем займемся дальше. Смущает меня кое-что в этой ситуации.
  - Что? - моментально забыла о своем нежелании обсуждать проблемы при коллегах Наташа.
  - Менты, - непонятно ответила Гдлевская, - вернее, их странное бездействие.
  - С чего ты взяла, что они бездействуют? - удивилась Чистякова, невольно выглядывая в окно, чтобы посмотреть на замерзших постовых, не подпускающих к клубу любопытных.
  Но Аня уже положила трубку.
  
  Милиция и вправду не бездействовала, по крайней мере один из ее сотрудников, начальник следствия Калининского района, полковник юстиции Евгений Михайлович Ильин. Да и странно бы это было - бездействовать, имея близкое знакомство с лидерами двух сильных и влиятельных группировок - самых сильных и влиятельных в городе.
  Наташа еще не начала своего провального разговора с Эвой, да и сам полковник едва переступил порог уютного кабинета, а новенький текстовый пейджер, прикрепленный к ремню, уже пискнул, уведомляя хозяина о полученном сообщении. То, впрочем, было совсем коротким: "Нужно поговорить. Сегодня в час, где обычно". Ильин внимательно посмотрел на номер абонента. Щепа, глава "Калининских". День обещал быть томным.
  Евгений Михайлович пришел в следствие в середине восьмидесятых, и толковым офицером себя не показал - известно, что всякий руководитель в милиции предпочитает хороших работников удерживать при себе, на должностях не выше старшего следователя, причем любыми путями, вплоть до тотальной порчи репутации подчиненному. Подхалимов и лентяев же, напротив, отсылают куда угодно, хоть даже на повышение, только бы не мозолили начальственные глаза.
  Но не был он и обычным жуликом, которых в "доблестной" всегда хватало, честно исполнял начальственные приказы, красиво конспектировал труды Ленина и не менее красиво, используя цветные карандаши и незаурядный художественный талант, рисовал схемы к планам раскрытия. К девяносто первому году он дослужился до майора.
  . Друзей у Евгения Михайловича было немало, он неплохо играл на гитаре и пел, а его супруга Вика неизменно приносила в "калининку" ко всем праздникам вкуснейшие свежие пироги и крепкие домашние настойки. Жену и двоих детей Ильин любил, никогда не прятал от семьи зарплаты, почти не пил и аккуратно ездил на выходные на дачу к теще, где, как образцовый зять, чинил забор и крыльцо и копал картошку. Не скончайся в муках Советский Союз, он продолжил бы не слишком интересное и прибыльное, но честное существование следователя, и даже не думал бы о другой жизни, проработал бы до пенсии, а потом еще лет двадцать после нее и, как знать, может и дослужился бы под конец до генерала.
  Крушение страны, еще недавно казавшейся совершенно незыблемой, сломало жизнь скромного майора юстиции, как и многие другие жизни. Зарплату не платили, жена даже не вспоминала, что ей нечего носить, но и то, что дети в течение долгих месяцев не ели ничего, кроме макарон и картошки, давало достаточно оснований для постоянных скандалов. Вдобавок невероятно раздражали коллеги, которые моментально обзавелись совершенно бандитскими кожаными куртками, новыми жигулями, а кое-кто и квартирами, и, снисходительно улыбаясь, угощали Евгения Михайловича, тогда еще просто Женьку Ильина, сигаретами "Мальборо" и немецким бутылочным пивом.
  Он и сам не заметил, когда сломался: все навалилось одновременно, у Вики развалились последние туфли, у старшего сына, Славки, в школе требовали сдать деньги на обеды, охрану и еще бог знает что, а младший, Витька, попал в больницу с бронхитом. Дело же, которое его аккуратно, иносказательно попросили спустить на тормозах, все равно было "темным", недоказуемым, что майор Ильин видел ясно. Он тогда подумал, что не сделает ничего плохого, если возьмет необходимые ему деньги за то, что и так собирался делать.
  Сказать, что Вика была потрясена неожиданно свалившейся на мужа "премией" означало ничего не сказать. Некоторое время в доме Ильиных воцарился тихий семейный праздник как будто вернувшегося советского благоденствия. А потом деньги закономерно кончились, государство же по-прежнему выдавало зарплату с промежутком в пять-шесть месяцев. Женька запретил себе даже думать о повторении "сделки": один раз, как известно, не считается, а вот если продолжить.... Не то чтобы он был паталогически честен - лишь настолько, насколько может быть честным неглупый человек, научившийся удобно устраиваться при советской власти. Перспектива продаться его вполне устраивала, но сделать это нужно было один раз, задорого и абсолютно законно. Его пугало другое: тесное сотрудничество с "жуликами" невозможно было утаить от собственной безопасности. До поры, до времени на него будут закрывать глаза, а потом?.. Служебная проверка, следствие, суд, Нижний Тагил, ужас и разочарование в глазах жены, вынужденные расти без отца мальчишки... ко всему этому Евгений Михайлович был не готов.
  Он долго выискивал еще одно дело, которое все равно бы не ушло в суд. Или дело, которое в любом случае расследовал бы с чистой совестью. Но желающих платить ему больше не находилось, а жить было по-прежнему не на что. Не раз и не два Вика поднимала разговор о том, что многие бывшие коллеги Ильина неплохо устроились на гражданке, адвокатами, в службах безопасности внезапно расплодившихся, как кролики, банков, или откровенно бандитствуя. И когда Евгений Михайлович уже нашел, куда уходить, к нему вновь обратились за "помощью". Нужно было - всего-то ничего - не заметить состава преступления в действительно запутанном экономическом деле (Ильин вообще сомневался, что кто-нибудь из начальства разберется в нем, а значит, и заметит незаконность действий следователя) и, соответственно, закрыть его.
  И майор Ильин остался в следствии. Стоило заметить, что расплачивались с ним не только деньгами: как очень скоро заметил Щепа, "закрывать" мешающих под ногами конкурентов было не менее, а порой и более удобно, нежели "мочить" их. Выглядело это естественнее несчастного случая, а даже пара лет, проведенных "у Хозяина" фактически выбрасывали "новых бизнесменов" на свалку истории. За считанные четыре года Евгений Михайлович был дважды повышен в звании. И если подполковника он получил еще сам, на старом, "честном" жиру, то полковника ему фактически пожаловал Щепа, сдав не в меру "борзых" "пацанов", имеющих за плечами не один эпизод грабежей и убийств.
  И, вроде бы, жизнь налаживалась. Жилось не так спокойно, как до девяносто первого, но намного, намного сытнее. И звания стали внеочередными, и сыновья теперь учились в первой гимназии, самой престижной школе Новосибирска, берущей немалую "добровольную помощь" с родителей тех детей, что учились не по месту жительства, и жена с гордостью запахивалась во вполне элегантную и приличную лисью шубку. Вот только от семьи Евгений Михайлович как-то отдалился. Не от стыда, нет, просто не выходили у него больше "милицейские истории", которые так любили слушать по вечерам Славка с Витькой. Да и Вика вдруг оказалась не такой красивой и веселой, как думал он в молодости, и морщинки у нее под глазами, и руки без маникюра. Взять хотя бы зампрокурора района Черняеву. Вроде и постарше Вики, а выглядит не в пример лучше. Да и связей у нее побольше. А связи метивший в генералы полковник Ильин начал в последнее время особенно ценить. На гитаре он давно уже не играл и не пел, да и странно было бы в его солидном звании и солидной должности изображать романтическую советскую молодежь. А вместо дома все чаще шел, прикрываясь количеством работы, к той самой Черняевой, с нежными, покрытыми бледным лаком ногтями, ярко подведенными глазами и манящими, возбуждающими не хуже виагры связями. Что ни говори, а жилось лучше, даром, что иногда просыпался Евгений Михайлович от жутких кошмаров: следствие, Нижний Тагил и, самого страшного, тещиной дачи. Будто бы конец осени, подморозило, а он лежит на диване, укрытый стареньким шерстяным одеялом и слушает, как гудит в печке-буржуйке недолговечный огонь. А Вика сидит на полу по-турецки и полешко за полешком внутрь печи подбрасывает.
  Около двенадцати часов Евгений Михайлович сказал секретарше Яне, что отправляется к соседям, не уточнив, впрочем, к каким, сел в новенькую личную тойоту-короллу и, не пристегиваясь, рванул вперед. Ехать было не долго, с Учительской к бору. Припарковался возле трамвайной остановки, вышел из машины, поеживаясь в своей представительном и шикарном, но рассчитанном на мягкие европейские зимы пальто, и углубился в лес. Там, возле заброшенного недостроя двадцать пятой медсанчасти стояла совсем другая машина, о которой полковник Ильин мог только мечтать: плавные линии, хищный блеск черной краски, чуть косящие лупоглазые фары и обманчиво-неброская трехлучевая звезда на капоте.
  Едва он подошел ближе, двери автомобиля бесшумно распахнулись, и трое накачанных молодых людей в совершенно одинаковых кожаных куртках поверх спортивных костюмов (и не мерзнут же, собаки!) вышли наружу. Смерили Ильина тяжелыми, но равнодушными взглядами и отошли шагов на десять. Евгений Михайлович, чувствуя, как предательски зачастило сердце, потянул правую заднюю дверцу на себя, нырнул в полутемный за тонированными стеклами, пахнущий дорогим табаком и тонким мужским парфюмом салон. Успел подумать, что это не он оказывает жуликам услуги, а они ему, продвигая до того звания и той должности, когда никто уже будет ему не указ, и он с наслаждением прижмет недавних своих "благодетелей" к ногтю.
  - Загордился ты, Евгений Михалыч, старых друзей забывать стал, - укоризненно прогудел из внутренности машины густой церковный басок. - Нехорошо это, не по-христиански.
  - Господь с вами, Иван Иванович, - деланно удивился Ильин (именно так, анекдотично и звали грозного Щепарева-Щепу, "державшего" под собой весь немаленький Калининский и изрядную часть Заельцовского района впридачу). - Когда же я про вас забывал?
  - Господь-то со мной, - удовлетворенно заухал его собеседник, - а вот ты, товарищ начальник, забываться стал. Клуб у тебя сгорел, а ты и не чешешься.
  - Это "Квазар"? - продемонстрировал осведомленность Евгений Михайлович. - Так он не сгорел, взорвали.
  - Сгорел, взорвали - это твоя работа выяснять, что с ним случилось. И не только выяснять, но и "беспредел" пресекать - это ведь полный "беспредел" пошел. Нет, скажешь?
  - Он самый, - с неприятно удившего его самого раболепной готовностью подтвердил Ильин.
  - Так смотри мне, как надо виноватых ищи. А то знаю я, как "наша милиция нас бережет". Спустят дело на тормозах, и поминай, как звали. Ты уж проследи, Евгений Михалыч, чтоб все по закону было, у нас ведь с тобой цель общая: чтоб "беспредела" не было, чтоб люди спокойно работали. Нужно, чтоб в районе порядок был, а "Тарановские" этого не понимают, "беспредельничают". Правильно говорю?
  - Правильно, Иван Иванович, - согласился вслух Ильин, про себя же подумал, что Щепа то ли совсем обнаглел, то ли решил в депутаты податься, что, впрочем, одно и то же. - Только в клубе взрыв был, дело придется в ФСК передавать: не наш случай.
  - Вот оно как? - усмехнулся Щепарев, и Евгений Михайлович понял, что предложение посодействовать было в том числе и проверкой: возьмет он деньги за то, что заведомо не сможет сделать, или нет. - И что же ты мне посоветуешь? Есть у тебя знакомцы среди "гэбистов"?
  - Есть-то есть, но не факт, что они станут идти на контакт с... со мной. Но в курсе я вас постараюсь держать, - осторожно ответил он.
  - Вот и держи. - Моментально забыл свой театрально-добродушный говорок Щепа. - А то что-то обнаглел Таран в последнее время, он же погоны носил, как бы вперед меня с "контрами" не договорился. А? Не договорится?
  В последнем Ильин вовсе не был уверен, но металлический холодок голоса Щепарева обещал в данный момент неприятности вовсе не Тарану.
  - Вряд ли. Ягодин в армии служил, а не в милиции. Пока догадается, куда соваться, они уже от нас деньги возьмут, да и безопаснее за ударную работу взять, чем за "висяк".
  Полковник не заметил, что машинально сказал "от нас", причисляя к Щепиным деньгам и людям и себя. А тот заметил, но ничего не сказал, даже усмешке не позволил проявиться на лице. Протянул Ильину незапечатанный конверт:
  - За "чекистов", половина. Вторую получишь, как информация будет. И давай-ка, на вашем еще этапе объясни своим, кому мой клуб взрывать выгодно. Ну, с богом!
  - С богом, Иван Иванович, - отозвался начальник следствия. На поясе его предательски пискнул пейджер.
  - Совсем расслабился ты, Женя, отдохнуть тебе пора, - заботливо, как рачительный хозяин хорошему работнику сказал Щепарев. - Пейджер-то отключать надо, их, говорят, отслеживают легко, как раз приятели наши, которым дело отойдет. Ты уж не подставляй так меня, старика, кореша не поймут, - и засмеялся густым добродушным смехом.
  В возможностях прослушать разговор через пейджер Щепа изрядно сомневался, но на всякий случай подстраховался с прослушкой и сам. Под сидением, где с которого только что встал начальник следствия, тихонько, едва заметно гудел, сматывая пленку, диктофон.
  Только сев в свою изрядно промерзшую "тойоту", Ильин снял с ремня пейджер и прочитал сообщение. Несмотря на то что в салоне автомобиля было очень холодно, его моментально прошиб пот. Адресантом был Таран, который так же решил ему назначить встречу, и Евгений Михайлович слишком хорошо себе представил, что случилось бы, заинтересуйся тогда, в машине, его перепиской Щепа.
  На этот раз ехать пришлось долго: Ягодин, в отличие от Щепарева, встреч на своей территории не терпел, вдобавок не доверял и лесам с заброшенными домами, справедливо опасаясь получить от одного из своих многочисленных доброжелателей пулю. И если летом разговоры в продуваемых всеми ветрами полях еще могли доставлять Ильину удовольствие, то тридцатиградусный мороз и берег Обского моря в его представлении сочетались крайне плохо.
  Гордое имя Обского моря в Новосибирске носило водохранилище, затопившее немало деревень и угробившее экологическую ситуацию в области на многие годы вперед после своего появления. Впрочем, люди имеют везде находить свою пользу. Многочисленные санатории и пионерлагеря выросли по берегам новоявленного водоема, как грибы, и кстати, в отличие от расположенных в менее живописных местах конкурентов до сих пор умудрялись сводить концы с концами, мгновенно переродившись в дорогие пансионаты и базы отдыха. Летом находящиеся в черте города насыпные песчаные пляжи облюбовывали многочисленные купальщики, осенью и весной на них тоже хватало и романтично настроенных парочек, и выпивающих подростков, и наверное, лишь в это время возле воды было совершенно безлюдно.
  Впрочем, не было и самой воды.
  Выбранный Тараном пляж из-за своего расположения продувался всеми мыслимыми ветрами, так что казалось, что температура воздуха упала градусов до сорока как минимум. С другой стороны именно это мешало ложиться сугробам и позволило Ильину доехать почти до самой кромки льда. Совершенно одинаковый серовато-белый снег равномерно усыпал и песок и лед, а дальше, на линии горизонта, плавно сливался с точно таким же серовато-белым небом. Идеальная безжизненная равнина нарушалась на границе видимости лишь двумя точками островов; один из них, как совершенно точно знал Евгений Михайлович, назывался Хреновым. Твердый на ощупь, ледяной ветер царапал щеки полковника юстиции не хуже наждака. Он поднял воротник пальто, попытался втянуть голову в плечи, но в этой сумасшедшей, как будто самой по себя светящейся белизне невозможно было укрыться ни от ветра, ни от взгляда. И неожиданно для себя Ильин подумал, что именно на эту ледяную пустыню и похож ад, а вовсе не на ту чуть карикатурную кухню с котлами и сковородками, которую так любовно продумали христиане. Бесконечное пространство, заполненное светом, снегом и ветром - и посреди него крошечный человечек, подняв воротник пальто, идет, сам не зная, зачем и куда. И нет посреди этой пустыни маленького домика, где можно подбросить поленьев в печку-буржуйку, лечь на диван и укрыться старым шерстяным одеялом. Только бесконечный, неистребимый, как и свет, взгляд, который будет преследовать грешника всегда.
  Евгений Михайлович вздрогнул, действительно почувствовав взгляд в спину, обернулся.
  - Добрый день.
  - Добрый.
  Таран, в отличие от Щепы, к своему новому, как недавно стали говорить, имиджу не привык. И видимо, никогда не сможет привыкнуть. Дорогая дубленка сидела на нем неловко, как будто снятая с чужого плеча, высокая меховая шапка заставляла вспомнить не такие и давние кадры телевизионной хроники, партийные бонзы, военные... Ягодин был военным, им и остался, и роскошная штатская одежда смотрелась на нем абсолютно чужеродно. Он, разумеется, в последнее время располнел, но совершенно не приобрел показного сытого благодушия Щепы, похожего не то на доброжелательного, умеренно пьющего попа, не то на скоробогатого купца из небольшого сибирского городка века так девятнадцатого.
  Ильин отлично знал, зачем его "пригласил поговорить" один из влиятельнейших людей города и первый конкурент Щепарева. У них интересы противоположные. Снял с ремня пейджер, улыбнулся просительно:
  - Выключу. Через него, говорят, и отследить, и прослушать можно.
  Таран никак это не прокомментировал. Замерший палец, к тому же скованный перчаткой, все не желал попадать в маленькую кнопочку. Ильин нервничал.
  А если Таран все знает, и "базарить" приехал вовсе не о "Квазаре", а о том, что он, полковник Ильин, давным-давно работает по принципу "и нашим, и вашим"? А если...
  - У кого взрыв в клубе "Квазар"? - с порога взял быка за рога лидер "Тарановских".
  - У Синцовой, - ответил мгновенно вспотевший от облегчения Евгений Михайлович. - Но это ненадолго, дело будем в ФСК отдавать: взрывчатка.
  - Да какая там взрывчатка, - равнодушно отозвался его собеседник (вот ведь имена, один - Иван Иванович, другой - Максим Максимович, неожиданно подумал Ильин). - Так, гранату кинули, пацаны шалят, силу пробуют. "Беспредел" ведь, серьезные люди таким не занимаются. Найди их потом - поди купили у прапора какого обнаглевшего "лимонку", кинули в люк, потом испугались, что дел наделали, да и "затихарились".
  - Бывает, - понимающе кивнул Евгений Михайлович.
  Разговорился что-то сегодня Таран, уже и преступную осведомленность выказал. Сдать бы его как организатора, так ведь у него наверняка и на самого Ильина немало чего имеется.
  - В ФСК есть знакомые?
  - Знакомые-то есть, но вот поймут ли они, что это пацаны баловались, не знаю, - уклончиво ответил полковник. - Поспрашиваю.
  Общаться со знакомым следователем из службы контрразведки он все равно собирался: нужно было намекнуть, что тщательно проведенное расследование оплатится дополнительно. А Тарану можно и сказать, что человек оказался принципиальным.
  - Деньги в машине, сумма - как обычно - равнодушно закончил Таран и пошел к своему джипу.
  Только в этот момент Евгений Михайлович осознал, как замерз он за эту пару минут, проведенную на пронизывающем ветру. И как он устал за эти две встречи. Из внутреннего кармана пальто он достал небольшую плоскую фляжку с коньяком и одним глотком осушил половину. Внутри стало жарко, но пальцы рук и ног по-прежнему ныли и не гнулись. И обдирал как наждаком щеки и нос ветер.
  
  Снег под ногами поскрипывал, изо рта вылетали клубы пара, и шаль, в которую моментально закуталась Наташа, сначала отсырела, а потом и вовсе покрылась ледышками. Впрочем, замерзнуть она не успела: Гдлевская появилась буквально через минуту, после того как она вышла на улицу.
  - Салют мальчишу! - Аня вскинула руку в карикатурном приветствии, не то пионерском, не то фашистском, и сама засмеялась.
   Смотреть на нее было одно удовольствие: румяная, белозубая, из-под вязаной шапочки выбилась завившаяся от снега черная челка, голубой китайский пуховик весь в снегу, как будто у девчонки, несмотря на мороз прокатившей пару раз с горы.
  - Привет. Ты чего такая радостная?
  - Ну, во-первых, я ботинки починила. Вернее, Рафик починил. Я его так своим нытьем достала, что он мне еще и "профилактику" бесплатно поставил. Во-вторых, я тут детскую горку по дороге нашла и на этой "профилактике" попробовала с нее покататься; оказалось, хорошая, совсем не скользит: один раз ехала на попе, два - на коленках, носом в лед. А в-третьих, не всем же косячить!
  - Ты говорила со своим "источником"?! - Наташа так и подалась вперед.
  - Тише-тише, все по порядку, - довольно улыбнулась журналистка. - Сейчас доедем до меня - вон, на той стороне дороги остановка, я тебя кофе напою, с Лешкой познакомлю и все расскажу, тогда и дальнейший план действий определим.
  - Да я с ума сойду, пока мы дойдем!
  - Потерпишь, всего три остановки ехать. И осторожно, у тебя-то сапоги ско...
  Совсем рядом взвизгнули тормоза, Наташу ощутимо ударило в бок, отбросило к обочине, а машина, самые обычные серые жигули, вильнув в сторону, лишь прибавила газу и моментально скрылась за поворотом.
  
  ***
  
  Легко быть выдуманным героем, персонажем чьей то истории, хорошим либо плохим, а может переливающимся всеми цветами радуги, в зависимости от каприза автора, гораздо труднее жить в реальном времени, гдесо всей позолоты рано или поздно слетает блестящая пыль.
  Не то чтобы это было внове, или сильно огорчало, просто в душу иногда лезут сомнения, а может это просто ты такой эмоциональный инвалид, жалкий и ничтожный человек, как выражался Паниковский.
  Очень неловко уходить из чьей то жизни, это маленькая смерть в душе одного человека, а с годами таких людей все больше и больше, ты просто уходишь, иногда не прощаясь, потому что прощаться никогда не умела.
  И слова, которые хотела сказать, звучат фальшиво и неуместно, как гимн чужой страны.
  Я не могу удержать твой образ на троне, но ты не в чем не виновата, ведь в твоей прекрасной голове не было и мысли о царствовании. Это только мое поражение.
  Объяснить. Пожалуй. Но только себе, потому что знаю, насколько абсурдно прозвучало бы, скажи я это в слух.
  Я начинаю нервничать из за мелочей, из за крохотных деталей, ничего не значащих еще вчера. Меня вдруг бесит, что ты любишь сериалы и всегдаопаздываешь. Выводит из себя твоя разговорчивость, ты никогда не читаешь книг, которые я тебе дарю, не предупреждаешь о том что задерживаешься на работе, ты не сказала мне, что познакомилась с нашей новой соседкой, и даже была у нее в гостях.
  Я храню молчание, но внутри скапливается глухое раздражение, голос рассудка иронично смеется, разве ты поступаешь иначе? Я поступаю хуже, но эгоизм всегда сильнее.
  Я чуть ли не перегрызаю провод приемника, по которому ты слушаешь и подпеваешь Киркорову, а всего несколько месяцев назад для меня это было просто твоим забавным увлечением. Тебе же не нравитсязвучащий во все децибелы русский рок, и мы вступаем в тяжелую полемику, в ней я брызжа пеной у рта доказываю тебе, что я права, мы переходим на личности и тяжело громыхают входные двери.
  Но это еще не апогей,я хорошо знаю признаки своей болезни, это только начальная стадия. В этот период еще слишком свежи недавние воспоминания, и я раскаиваюсь, занимаюсь самобичеванием, напиваюсь в хлам и прошу у тебя прощенья, может быть даже на коленях, все зависит от меры выпитого.
  И правда, еще несколько месяцев назад, я боготворила тебя, твою спокойную уверенность, гибкость, при твоем приближении адреналин в моем организме вырабатывался как при прыжке с парашютом, голова слегка кружилась, и из сотни самых оригинальных мыслей, кишащих в голове, вдруг выскакивала самая банальная, что-нибудь вроде: - Ты здорово выглядишь сегодня.
  Не заметить моего странного поведения было сложно, и исключив методом теста версию помешательства, ты обнаруживаешь, что в тебя влюблена:
  А) девушка
  Б) девушка, которая на десять лет младше тебя
  В) девушка, которая на десять лет младше тебя, да еще и твоя коллега
  Г) предыдущих трех пунктов достаточно для тебя, чтобы впасть в ступор.
  Ты пребываешь в нем недолго, тебе нужно только собраться с духом, и объяснить мне, что ты не такая, впрочем жаль, потому что бла-бла-бла.Плавали, знаем. Я слушаю насупившись, внимательно смотрю на тебя, плавлюсь, почти нечего не слышу, у меня всегда была какая то слабость к именно вот таким серовато-голубым глазам.
  У тебя какое то врожденное чувство спокойствия, и ты повышаешь голос только на тех, с кем спишь. Странно, что ты бухгалтер, мне кажется из тебя бы вышла просто хрестоматийная учительница младших классов, все мальчики и небольшой процент девочек были бы страстно влюблены в такого педагога, и наверняка в стране благодаря этому появилось бы больше грамотных граждан.
  У меня не было такой учительницы, а между тем, хотелось, я думаю обо всем этом, но ты меня отвлекаешь своими рассуждениями о судьбе, сделавшей тебя до невозможности правильной ориентации.
  Для меня наступает момент икс, в котором может быть только два исхода, в результате плачевного, причем, мне придется уволиться. Но я не дорожу своей работой, потому что всегда найдется другая, пока ты молод и способен рисковать.
  Я приоткрываю губы и целую тебя, конечно зная, что ты будешь сопротивляться, но мои руки сильнее, помогает истязание мышц в спортивном зале. Страсть, нажим и легкая боль, большинство женщин любят это, давайте быть честными. На это я поставила с тобой, ясно представляя, что в принципе мои шансы невелики, я вовсе не так самонадеянна, как может показаться, я скорее отчаянна.
  Ты отбиваешься, и я уже мысленно прощаюсь с тобой, отпуская, но вдруг ощущаю, ответное движение губ, и легкий стон, бинго, фейерверк и более интимные поцелуи, с пошлым проникновением языка в твой ротик.
  Дальше по нарастающей, вечер вместе, дорогие цветы темных оттенков, долгое провожание друг друга в разные концы города. Милые, и такие банальные для постороннего слуха разговоры.
  Ты потрясена, ты такого от себя не ожидала, и я киваю головой, соглашаясь, что торопиться не нужно, что ты может не разобралась еще в себе.
  Правда делаю все диаметрально противоположным образом, потому что уже поняла, ты ждешь от меня мужских поступков, ты играешь сейчас на чужом поле, но по своим правилам. Меня хватает на неделю ожидания, томления и прочих добровольных мук, потом я позволяю себе все больше и больше. Во время совещания я сажусь очень близко, делая вид, что интересуюсь заковыристой диаграммой, все лики обращены к вечно недовольному шефу, ложу к себе на колени пиджак.
  Моя рука на твоей коленке, ты хмуришься и скрещиваешь ноги, на щеках заиграл румянец. Да расслабься, никто не заметит, я профессионал, я не играю в покер, я играю в любовь. Начинаю сначала, глажу бедра, благо торопиться некуда, слишком много недочетов у сотрудников кадрового отдела. Бедные кадровики, я поднимаю руку выше, и с удовольствием замечаю, что ты вплотную оперлась на стол и слегка раздвинула ноги. Я не спешу, осторожно водя пальцем по трусикам, которые спустя некоторое время становятся слегка влажными. Внешне мы все так же сидим, уткнувшись в кривую продаж между нами, я шепчу тебе на ухо всякие скабрезные вещи, глазами следя, чтобы какой-нибудь некстати уронивший карандаш сотрудник не стал свидетелем происходящей внизу игры.
  - Финансовый отдел!
  Я со вздохом поднимаю глаза на шефа, прокашливаюсь, и начинаю нести привычную ахинею о тяжелой работе всего отдела над последним проектом.
  В этот день ты сама приглашаешь меня в дом, пауза заполняется бокалами ненастоящего, но сшибающего с ног шампанского. Ты говоришь о том, что с женщинами у тебя никогда не было подобных отношений, и как то право неловко начинать их, ведь тебе уже тридцать пять. Ты пьяна и спрашиваешь о сексе между женщинами, окончательно меня распаляя.
  Все происходит обыденно прекрасно, запланировано страстно и ожидаемо бесподобно.
  Мы по телефону сообщаем о не вовремя подхваченном гриппе, занятые исключительно друг другом, еще месяц таскаемся поочередно то к тебе, то ко мне, но это нескончаемо долго, так что решение жить вместе приходит ниоткуда, с обоюдной оговоркой, что это вовсе не значит, что мы предъявляем права на друг друга, просто так удобнее.
  В этом месте следует делать счастливый конец, потому что спустя несколько месяцев наступает крах. Рушится все и вся, а мой больной бред иногда доходит до того, что я начинаю упрекать тебя за твою тотальную любовь к порядку, ты ежедневно вешаешь мой пиджак на вешалку, снимая со спинки стула.
  - Черт побери, я хочу, чтоб он висел на стуле, а не в шкафу!
  Будь я на твоем месте, я бы сказала очень длинное и нецензурное выражение, ты начинаешь объяснять, что он пылится и мешает, вызывая у меня нервические припадки. Это уже вторая, выходящая на финишную чертустадия.
  Можно перечислять много всякой ерунды, не интересовавшей меня сначала, но оказавшейся в твоем характере, ты рано встаешь, поешь в душе арии неизвестных миру певцов, не любишь спорт, тебя укачивает в транспорте, тебе симпатичны кошки, а не немецкие овчарки.
  Я знаю, что прочитав, вы пожмете плечами и скажите, к чему слушать этот бред, никогда не любившего человека, надо всего лишь встретить свою некстати оторванную половину и зажить счастливо. А если не встретил, то устреми взгляд вперед с усердием и живостью Скарлетт О Хара, счастье ждет тебя на следующем перроне.
  И так я неслышно закрываю дверь и уезжаю, тяжелый чемодан мешает ощущению кинематографичности происходящего. И все-таки я опять не герой.
  Сколько было закрыто дверей, сколько слов сказано, чтобы вернуться в пустоту, а потом снова и снова, в водоворот чьей то судьбы, с головой, с надеждой, с азартом и пылом молодого охотника.
  И все чаще и чаще приходят мысли, что просто нет такого чувства как любовь, или оно было отбито у некоторых людей, как бывает отбит нюх собаки или носик бабкиного чайника.
  Есть у такого человека и совесть, и способность к состраданию, есть страсть и умение, желание и возможность, а только глубоких, настоящих чувств нет.
  Надеюсь судьба оградит вас от таких несчастных людей, к коим может быть я и принадлежу.
  
  ***
  
  Нюшка имела плохие способности к анализированию, но у нее был сильно развит инстинкт самосохранения и внутреннее чутье (интуиция). А еще, она никогда не могла согласиться, с тем, что была хоть когда-нибудь и хоть в чем-то виновата. Вот и сейчас, в ожидании Геры, она во всем, что случилось, обвиняла всех, кроме себя. Даже Марго - была виновата, в том, что с ней теперь происходило.
  К сожалению, Анюта даже не замечала, как с каждым годом ее жизни она деградировала все больше и больше. Сначала подсев на наркотики, а потом на - спиртное. У нее, конечно, хватило ума, а точнее боязни за свою жизнь - слезть с иглы. Но если бы, ни мать и брат, собравшие последние деньги и уговорившие ее на лечение в наркологическом центре Донецка, сама бы она со своей болезнью не справилась никогда.
  
  Да и с девушками у нее постоянно не ладилось, хотя их у нее по жизни было немало. Но, она считала себя такой крутой и красивой, что прожить с кем либо из них, не могла и месяца. Все кончалось тем, что она бросала работу, садилась партнерше на шею и уходила в загул и запой в ночном клубе. Пожалуй, только Ольга и смогла с ней справиться, устроив ее на работу и, дав доверенность на свою машину. Они даже пытались жить вместе (до выхода Туза из тюрьмы), но их семейное счастье тоже продлилось недолго. Ольга быстро поняла, что Нюшка может быть прекрасной любовницей, но во всем остальном на нее надеяться было нельзя. Только постоянный страх и жесткий контроль могли заставить Анюту подчиниться хоть каким-то правилам. Поэтому, Ольга без всяких сожалений сделала Нюшку шестеркой местной мафии.
  
  И все же, "даже на старуху, бывает проруха". Анюта была первый раз в жизни влюблена - влюблена по-настоящему. Ведь до Марго, ее никто и ни когда не любил - не был с ней так заботлив и ласков. Не встречал рано утром с поезда, с термосом кофе и бутербродами. Не ходил с ней за руку по городу, не целовался в метро, не смеялся от радости на холодных безлюдных московских улицах. Не прижимался по ночам с нежностью к ее телу, шепча во сне ЕЁ имя, не был с ней так страстен в постели, занимаясь любовью по нескольку часов подряд. А эти слезы прощания, такие горькие, искренние, что забыть их уже будет невозможно всю жизнь.
  - Марго, Маргушенька, любимая, я сделаю все, что бы снова быть с тобой! Ты только потерпи!-
  
  В ожидании Геры, Анюта тщательно продумывала, как ей лучше его использовать в сложившейся ситуации. Но мысли в ее голове путались, постоянно перескакивая, то на Туза, то на Геру, то на Марго. Так ничего и не придумав, она решила действовать по обстоятельствам, зная твердо одно, что пистолет и ноутбук останутся у нее.
  
  Гера сам был в полной растерянности, ошарашен и сильно испуган. Совсем недавно, он был нужен Тузу, так как, пожалуй, был единственным человеком в его компании, кто имел гибкий ум, и был врожденным психологом. Но сейчас у Тузяры дела сложились так, что ему больше нужны были люди, которые имели криминальный опыт и хорошо владели оружием. В городке все центральные позиции заняла "братва" из Воронежа. И он уже готов был поделиться с ними львиной долей власти, лишь бы его оставили в покое. Но очевидно, Туз слишком долго принимал это решение, так как, "воронежцы", что бы его подставить, убили одного из сотрудников местной милиции, и, отдав ему орудия убийства, сказали, что если он хочет, то может все "свое дерьмо убрать сам".
  
  Туз понимал, что сейчас с Нюшкой у него будет больше проблем, чем с пополнением капитала. Да и Гера для него в настоящее время был тоже не так уж и дорог. Если не дурак - то выкрутится, свалив все на Анюту. Нет - на все своя судьба. В общем, Нюшка и Гера оказались "крайними" в этой цепочке событий.
  
  Гера тоже не мог решить, как ему поступить с Анютой. Он сидел на игле, был полностью зависим от мафии, и все же Нюшка, на данном этапе его жизни, была для него самым близким человеком. К тому же, она здорово выручила его. Ведь еще не известно, что бы с ним могло случиться, если бы в его квартире нашли оружие. И Гера решил, что из этой истории они должны выбираться с Анютой вместе. Ну а еще он отлично понимал, что Нюшка влюблена в Марго, и чтобы выручить свою любимую - пойдет на многое.
  
  Теперь, после работы он приезжал в Нюшкину квартирку и каждый вечер заставлял садиться ее за комп. Правда, "вечерние бдения" начинались с хорошего ужина и коньяка. И только изрядно выпив, Нюшка отправлялась в путешествия по сетям паутины.
  
  Сначала Маргуша очень обрадовалась, когда Анюта отписала ей в агент, что жива и здорова, но чем дольше длились их переписки, тем Марго отчетливее понимала, что ее малышка выходит в НЕТ неадекватной, и с каждым днем ее поведение было все более невыносимее. Она лезла в "Миры" к Маргушиным подругам, объяснялась им в любви, ругалась как последний сапожник матом, а к ночи (уже когда совсем была не в себе) порола такую несусветную чушь, что Марго ложилась спать вся в слезах. Она пыталась пару раз дозвониться до Нюшки утром, но ее телефон был отключен.
  
  Гера же старался не просто создать иллюзию, что Анюта не в себе, а целенаправленно стремился влиять на рассудок девушки. Причем Ольга и Туз уже были в курсе всех его планов. Они решили, что будет лучше всем, если Нюшку признают невменяемой и отправят в психушку. Но перед этим, она должна навсегда распрощаться с Маргушей и отбить всякое желание женщины не то что встречаться с ней, а даже вспоминать ее имя. На четвертый день, когда коньяк кончился, Гера предложил Нюшке дозу героина. Она подумала и согласилась. Нюшка понимала, что происходит, но была слишком самонадеянна, надеясь, что выйдя из больницы и став свободной, сможет снова завоевать любовь Марго. На шестой день, она почти не понимала что делает, посылая одно сообщение за другим.
  
  - Ты белокрылый Ангел, а я Черное зло. Я завоюю весь мир и буду наслаждаться с ним любовью. Но ты же поймешь меня, и простишь, моя родная?-
  - Нюша, остановись, что ты творишь, глупышка? Я все еще люблю тебя! -
  - Черному неведома любовь, Черное не знает жалости. Знаешь, оставь-ка меня -лучше! Оставь НАВСЕГДА. - Еле допечатала Нюшка и сползла со стула.
  Тогда Гера закончил диалог за нее.
  - Оставьте нашу Нюшу в покое. Она сейчас в сильном запое, так как очень переживает свою ссору с Ольгой. Но они любят друг друга и уже ни один год. Сойдутся снова. А вы, просто постарайтесь Нюшу забыть -
  
  Маргуша, не выключая компа еле дошла до дивана. Легла... и как провалилась. Пришла в себя только в два часа следующего дня. Она не смогла даже позвонить на работу. Выпила чашку чая и опять легла на диван. В детстве у нее "шалило" сердечко, сейчас в левом боку была нестерпимая боль. Но она не стала ни вызывать скорой, ни звонить подругам.
  - Лучше умереть, ну на что мне теперь жизнь без нее? -
  Ей и в голову не приходило в чем-то обвинить, или заподозрить Анюту.
  - Я сама что-то сделала не так. Нюша, Нюшенька, милая, прости, что не смогла сберечь нашу любовь.-
  
  Но через пару дней к ней заглянула ее подруга-натуралка. Хороший человечек, в курсе всех Маргушиных дел.
  - Маргушенька, давай сделаем так - не полегчает - сама решишь, что сделать. Но только через месяц, хорошо? А сейчас, пройди тот путь, который тебе предназначили, ведь ты еще не в тупике, и никто не знает, что там - в конце твоего туннеля?
  И тогда Марго решила что будет ждать - а вдруг Нюша одумается и позвонит? Или хотя бы может быть, захочет хоть что-то объяснить?
  
  Но прошла неделя, другая, третья. А потом появилась Ира, ее настоящая "темная" подруга. Лесбиянка, с большим жизненным опытом и жестко сказало Марго все, что думает о ней и об Анюте.
  - Если уважаешь себя - забудь о ней. Ведь она просто говнистая девчонка, которая пьет к тому же. Порядочный человек так не поступит. Даже если она вернется когда-нибудь и ты простишь ее, то сделаешь большую глупость и проявишь неуважение к самой себе. Не хрена слезы лить! Садись за комп, открывай сайт знакомств и заполняй анкету. Не может быть, чтобы в Москве не нашлось еще одной порядочной и симпатичной лесбиянки, которая хотела бы любить и быть любимой.-
  
  Наташкина анкета на сайте знакомств была уже второй месяц. У нее тоже с девушкой не сложилось, хотя прожили три года.
  - Три года впустую - часто повторяла она. - Три года жизни, а жизнь так коротка.-
   Ей тоже все чаще приходила в голову грустная мысль, что она теперь вряд ли встретит свою половинку, и так до конца жизни и останется одна. Претендентки были, но, внимательно разглядывая их фотографии, или созваниваясь, она понимала, что это тоже - "не вариант".
  
  Первый раз рассматривая фото Марго, она долго не могла отвести от него глаз. Какое же необыкновенное лицо у этой женщины. А какие грустные выразительные глаза! И как о многом они говорят! Но, Марго была значительно старше, и Наталия побоялась ей звонить. Но, тем не менее две ночи напролет, она не могла думать ни о чем другом, кроме Маргушинной фотографии. А потом была командировка во Владик, всего на несколько дней, но именно здесь Наташа поняла, как она уже грустит об этой женщине, как хочет быть с ней. Она взяла мобильник и набрала Маргушин номер.
  - Да, я Вас слушаю - далеко в Москве отозвалась Марго.
  - Бог ты мой, но каким же приятным был этот голос!!! Наталия даже растерялась, но всего лишь на секунду.
  - Я по объявлению. Прочла вашу анкету. Переписываться не стала, мы же обе москвички, так давайте лучше сразу и встретимся. -
  -Хорошо. Когда?-
  -Но только через пару дней, я вылетаю завтра из Владика. -
  
  И они встретились. Марго тоже разглядела Наташкино фото. Да, не красавица, но эти глаза. Сколько же ты тоже натерпелась, милая! Сначала они прошлись по улочкам Москвы. Потом заглянули в кафешку, ну а на третье - было кино, последний ряд.
  В середине сеанса Марго не выдержала и взяла Наташу за руку. Наташа прошептала "спасибо" и крепко сжала ее ладонь. Так она ее и не разжимала, не в кино, ни на улице, ни в метро. Расстались поздно. А приехав домой - обе залезли в паутину, да так там и зависли до шести утра, пока Наталии не нужно было собираться на работу.
  Кто-то верит в любовь с первого свидания, кто-то нет. Но какая разница, ведь у них это случилось. На второй день Наташка призналась Марго, что ее любит. И Марго, такая умудренная, опытная лесбиянка, робко как девочка спросила, а не хочет ли она с ней жить. Наташа обняла ее своими крепкими руками, прижала к себе и сказала
  - Господи, да ведь ты же совсем малышка, МОЯ МАЛЫШКА - и всегда ей для меня останешься. Хотя жизнь такая штука... И мы никогда не узнаем, кто из нас уйдет первым. Но только я сама от тебя никогда не уйду. -
  - И я тоже -
  И они стали жить у Марго. И для обеих эта была встреча с ЛЮБОВЬЮ. Нет, не с безумной страстью и бесбашенными ночами, а с чем-то другим, что наполняет экстазом не только тело, но и душу.
  
  Нюшку еще пару дней продержали на игле и давали коньяка и водки, столько, сколько она могла выпить. А пить она умела. Но к концу недели, она уже не помнила ни где она, ни как ее зовут. Тогда Ольга и Гера привезли в ее квартирку мать, сообщив о том, что Анюту необходимо пожить в больницу.
  
  В первые дни своего пребывания в стационаре Анюта была в полной отключке. Но, потом врачи и Ольгины деньги стали приводить ее в чувство. Ольге хотелось чтобы она выздоровела как можно быстрей, чтобы отправить ее к матери и брату. Ольга была уже на девятом месяце, и ей уже было не до Нюшки. Да и с дочерью в Москве творилось что-то неладное. Но пока, она старалась об этом не думать. Вот рожу Тузу сына и попробуем все с "чистого листа".
  
  Через пятьдесят четыре дня Нюшку привезли домой. Она похудела на пять килограмм, но чувствовала себя нормально. В первый же вечер Анюта включила комп, и дождавшись когда Маргушин агент засветится зеленым огоньком написала ей, обливаясь слезами счастья.
  - Маргушенька, я ВЕРНУЛАСЬ! Теперь мы уже будем вместе и НАВСЕГДА! -
  Но, к ее изумлению Марго ответила, что больше не хочет ее видеть и слышать. И даже объяснять ничего не будет.
  - Ты просила меня оставить тебя, Нюша - и я это сделала. Я не считаю себя виноватой!-
  Туман в голове Анюты медленно рассеивался, и она с трудом начала понимать, что в их отношениях произошло что-то непоправимое.
  
  - "Милая, неужели ты не помнишь наших слез, не помнишь, как мы мечтали встретиться, что бы навсегда остаться вместе. Ведь только Бог знает, что мне пришлось сделать, что бы снова обнять тебя и увидеть.
  Как же я хочу снова ощутить твой запах, вкус твоих губ. Хочу снова обнимать и ласкать тебя, как и раньше, всю ночь напролет.... А утром смотреть, как ты мирно спишь, и ждать когда ты откроешь сонные глаза - чтобы мчаться на кухню и готовить тебе наш коронный завтрак - черный кофе и глазунью! А потом снова с нетерпеньем ждать вечера, что бы снова заняться любовью!
  Родная, а тот холодный вечер на вокзале? Ты стоишь на перроне, и твоя ладошка пытается через стекло коснуться моей руки. Поезд трогается, и ты спешишь за вагоном. Господи, - ведь это было последнее наше соприкосновение! Марго, я люблю тебя, ты единственный человек на свете с кем я хочу быть. Ты же помнишь, мы даже "уйти" хотели вместе, что бы навсегда остаться счастливыми?"-
  - Анюта, я живу с другой девушкой, которую очень люблю. И я никогда не предам ее, как сделала это ты со мной. Теперь, уже я прошу тебя - оставь меня и забудь. Забудь навсегда -
  
  Анюта еще несколько дней писала Маргуше и в агент, и в гостевую. Но та, отключила и Нет и телефон.
  
  На четвертый День Нюшка продала ноутбук, поехала на вокзал и купила билет до Москвы. Вечером, она спустиласьв овражек к камням и нашла припрятанный пистолет. Потом сходила к домику и отрыла пакетики с героином. А утором поезд уже мчал Анюту в Москву. Героин она спрятала в кроссовке, пистолет пристроила на груди. Поезд был набит людьми "под завязку". Российские пограничники изымали "контрабанду", так что Нюшкиной полупустой сумке и ей самой внимания уделили немного. На вопрос пограничника "зачем в Москву едем" - Анюта с горькой ухмылкой отшутилась - "хоронить свою любовь".
  
  Нюшка поехала к Марго не сразу. Она прошлась по уже знакомым ей улочкам, зашла в МакДоналдьс на Сухоревке. В туалете укололась героином. На душе стало как-то спокойнее. На всякий случай проверила патронник - шесть пуль. Все в порядке. Я еду к тебе, любимая.
  
  Наташа была еще на работе. Марго сидела за компом. В дверь позвонили. Она посмотрела в глазок - Анюта. Не открыть - показать, что ты чего-то боишься - было неудобно. Анюта вошла в прихожую и закрыла дверь на верхний ключ, который болтался в двери.
  - Ну, здравствуй - любимая -
  - Проходи, чаю хочешь? -
  - Нет, родная, я хочу тебя. Хочу и всегда хотела. Я не верю, что за пятьдесят пять дней ты могла меня разлюбить. -
  - Нет, Нюша, я люблю другую девушку. Пусть не такую крутую и красивую как ты. Но люблю всем сердцем и хочу быть только с ней.-
  - Да, как все меняет время, а совсем недавно мы даже умереть хотели вместе.-
  - Но ты предала меня. И я никогда больше не буду с тобой.-
  Маргуша уже начала понимать, какую ошибку сотворила, пустив Нюшку в квартиру.
  
  - И все таки в этот раз, все будет по-моему и мы навсегда останемся вместе!-
  Нюшка, вынула из куртки пистолет и почти в упор выстрелила Марго в грудь. Та упала как подкошенная. Анюта взяла ее на руки, и уложила в комнате на разобранный диван. Затем сняла с себя всю одежду и вколола себе еще дозу героина.
  
  - Ты просто спишь моя малышка, как можно нежнее произнесла она, снимая с Марго домашний халат и трусики. Я так люблю тебя. И она стала ласкать тело женщины, целовать ее волосы, губы, лицо. Пуля прошла тело Марго навылет. Кровь ручейком стекала из ее раны на груди. Другой ручеек жизни оставлял Марго впитываясь в диван из раны на спине. Но Нюшка не замечала ни крови Марго, ни того, что вся сама была запачкана ее кровью. Она, навалившись сверху на тело Маргуши и неистово целуя ее губы, испытывала неописуемый оргазм. Последний в своей жизни.
  - Тебе же было хорошо со мной милая, правда? И теперь наконец-то мы навеки останемся вместе.-
  
   Анюта взяла револьвер и очень бережно, чтобы не повредить своих красивых зубов ввела его дуло до конца в рот, а потом нажала на курок. Раздался еще один хлопок. На него, как и на первый, никто из соседей не обратил внимания. Никто - кроме одного человека, пытавшегося открыть Маргушину дверь, и, Наташи подымающейся по лестнице.
  
  ***
  
  Она шла по городу не спеша, то и дело останавливаясь на оживленных перекрестках, терпеливо ожидая, когда Макс, её друг и партнер подаст ей команду идти дальше. Темные очки скрывали ярко зеленые глаза в которых не отражалось солнце. Всегда вдвоем они гуляли по майскому городу, в который только недавно ворвалась, блистая яркими насыщенными красками жизни Весна. Да, наконец-то серый, уставший за долгую зиму город принарядился в нежно-зеленый цвет молодой листвы, травы, вплетая в свой костюм ярко-желтые головки одуванчиков и белый цвет черёмухи. Дурманящий аромат распустившийся сирени дурманил головы заставляя прохожих расправлять плечи, полной грудью вдыхать насыщенный ароматом воздух, с интересом и вызовом смотреть на идущих рядом женщин, мужчин... Она продолжая идти, не замечая этого великолепия. Она чувствовала этот воздух... но он не вызывал в ней никаких эмоций. После той страшной аварии, унесшей её здоровье, возможность видеть свет, и самое не примеримое для неё, унесшей её любовь, её радость, смысл её жизни... она ничему уже не радовалась. Просто шла по городу с лабрадором Максом, её поводырем и единственным существом, с которым она могла быть. Год назад обкуреный ублюдок, на угнанной машине лишил её всего, любимой женщины, ребенка и здоровья. Пять месяцев понадобилось что бы она начала вставать, ходить, к ней вернулся слух, речь...но вот зрения она лишилась навсегда. Врачи поставили ей этот диагноз после многочисленных обследований, которые не могли выявить причину такой слепоты... Ей оформили инвалидность и поставили на учет в местную организацию незрячих. Через некоторое время родные за нереально бешеные деньги достали для неё Макса, который и стал её постоянным спутником.
  -Макс - окликнула она собаку, своим низким голосом с чуть заметной хрипотцой - Найди скамейку милый, устала.
  Собака, свернула на тихую аллею и повела девушку к небольшой скамейке. Присев на скамейку, она достала пачку сигарет и зажигалку. Проведя пальцами по сигарете и найдя фильтр, девушка прикурила обратный конец и глубоко затянулась. Макс улегся у её ног и прикрыл карие, все понимающие глаза. Проходившие мимо мужчины невольно засматривались на сидевшую на скамейке в одиночестве девушку. Светло-русые волосы немного не доходили до плеч, за темными стеклами очков угадывалось чуть худощавое лицо с резкими скулами. Да и фигура у девушки была подтянутая, худощавая, спортивная, на вид ей можно было дать 18, пока она не сняла очки и тогда взглянув в её полные боли глаза, которые казалось смотрят прямо в душу - понимаешь, её на много больше, она старше практически на жизнь...
  
   Сколько прошло времени, час, может больше, девушка не замечала ход времени полностью погруженная в свои воспоминания. Только они и остались, память... память о прошлом. Она выжила, хотя и не понимала зачем и за что. Она не хотела жить, жить в настоящем и уходила в своё прошлое. В прошлом она была Художником. Писала картины, смешивая краски на палитре и превращая белый холст в творение, шедевр мастера. А её любовь забиралась на диван, с ногами, куталась в мягкий, хранящий тепло их тел плед, и пила обжигающий час с малиновым вареньем.
  - Я люблю тебя - говорила любимая ей, когда Художник отрывалась от холста, что бы взглянуть в эти мягкие темно-карие, практически черные глаза.
  -угу
  - Скажи - просила её девушка.
  -Ты же сама это знаешь - отвечала она, вновь возвращаясь к картине.
  -Я хотела бы это услышать - мягко, с прошащей интонацией обращалась к ней её Любовь.
  Она делала вид, что не слышала этой просьбы и вновь бралась за кисть.
  
  То ли вздох, то ли всхлип вырвался из её груди...
  -Боже. какой же я дурой была, что не могла произнести этих слов. Я люблю тебя Милая, слышишь? Ты для меня всегда была больше, чем вся моя жизнь, мой свет, воздух, смысл моего существования. Ты для меня была всем. А до Ужаса боялась потерять тебя, поэтому никогда не говорила тебе этих простых слов - Я тебя люблю. Боялась, что ты уйдешь, как уходили те, кому я эти слова говорила до тебя. Не понимая, что ты одна, не такая, как они, что ты сама захотела быть со мной, несмотря на все мои выкидоны и заскоки. Терпеливо терпела, ждала, берегла меня даже тогда, когда я бросала тебя и уходила, боясь привязанности. А потом я поняла, что моя жизнь - это ты и сама пришла к тебе, помнишь? Ты устала. смертельно устала от моей холодности и тихонько уехала. Ты устала меня ждать и верить, что твоя любовь сможет достучаться до меня. А я поняв, что могу потерять тебя, чуть с ума не сошла. Сорвалась в этот незнакомый город, нашла тебя, помню твой взгляд, такой ранимый, такой беззащитный, я смотрела на тебя и дыхание перехватило...я поняла, что вот она - Любовь. Стоит, смотрит, плачет...а у меня нет слов, что бы передать всю ту нежность, что охватила меня тогда при виде тебя...я просто прижала тебя к себе и прошептала - пошли домой родная. И ты пошла... Три года пролетели, как один день. Только я так ни разу и не сказала тебе - Я люблю тебя. Затем, ты захотела ребенка, и пошла на ЭКО. Передо мной встал выбор. Я ужасно ревновала тебя к этому маленькому, только начинающему развиваться человеку в тебе. Ты обижалась, плакала, а я не хотела тебя понять. Мне казалось, ты предаешь меня. Что вся ту любовь, что была предназначена мне, заберет теперь этот маленький человечек. Не хотела понять, что твоя Любовь так велика, что её не придется делить. Постепенно я свыклась с мыслью, что теперь нас трое и просыпаясь каждое утро с тобой, я клала руку на твой округлившийся животик и желала доброго утра Ей. Да, мы знали, что у нас будет девочка. Алёнушка. Так захотела назвать её я. Ты была только рада...
  А через неделю...вас не стало... не стало и меня... то, что сидит сейчас... это не я. я умерла вместе с вами. Моя Любовь, мой ребенок.
  
  На город надвигались сумерки...на скамейке сидела девушка в темных очках...у её ног свернувшись клубочком спала собака...для девушки не существовало дня...в её душе жила ночь.
  
  В клубах табачного дыма
  Пьяный художник
  Яркими красками мира
  Жизнь рисовал и плакал.
  
  Слезы с палитрой смешались
  И растворили в соли
  Краски, что в жизни встречались
  Стало сиреневым море.
  
  Небо малиновым цветом
  Над золотистым лесом,
  Ярко пылало солнце
  Сине-зеленым цветом.
  
  Пьяный художник кистью
  Жизнь рисовал мою.
  В ней все цвета иные...
  В ней я по сей день живу.
  
  И вновь стоял май. Город жил, развивался, дышал весенним ароматом. Шумела молодая листва,в лужах оставшихся от вчерашнего дождя играли солнечные зайчики. Аллея была наполнена детским счастливым смехом, на скамейках переговаривались бабушки внимательно следя за своими подопечными, с умилением и гордостью рассказывая соседкам о своих внуках и внучках. Она вышла на аллею, рядом с ней по прежнему шел её друг и поводырь Макс. оберегая её шаги. Девушка изменилась, очень короткая стрижка, стильный деловой костюм, изящная трость в руках. Прошло три года с того вечера, когда она и Макс сидели на скамейке, предаваясь воспоминанием. За эти три года многое изменилось, её картины стали пользоваться популярностью, те, которые она писала будучи зрячей и те, которые она пишет сейчас. К ней не вернулось зрение, но она стала ощущать цвета иначе. Что-то произошло в её голове и теперь она чувствовала свою палитру. Открылся новый талант или скорее всего переродился...раньше Художница рисовала окружающий мир, теперь же в её картинах жили её чувства и мысли. Наставник в живописи, как-то раз зашел проведать свою бывшую ученицу к ней домой и застал её за мольбертом. Заглянув за её плечо и увидев картину Игорь застыл в восхищении. Это был шедевр. То, что она писала до этого было хорошо. Но именно вот эти картины были феноменальны. Поговорив с ученицей Игорь предложил той устроить свою персональную выставку в местной студии. Арина согласилась, ей было все равно. Она писала для себя и лишь то, что чувствовала. Ожидания Игоря оправдались на все 150 процентов. Арину заметили, её картины стали пользоваться популярностью, а её Имя стало популярным не только в художественной среде. Слава о слепой художнице из небольшого города разлетелась по всей Стране и её пригласили вступить в общество художников России. После двухмесячного турне по городам со своей коллекцией картин Арина вернулась в свой родной город. Она очень устала, от постоянной суеты во круг неё, бесконечных презентаций. выставок, аукционов. Теперь она была известной и довольно не бедной девушкой и многие темные стали оказывать ей знаки внимания. В интернете процветали фан-группы её творчества, с ней постоянно знакомились девушки, многие за то, что бы провести с ней ночь готовы были отдать всё, что имели. Арина встречалась, говорила любезности, но не спала с ними... её сердце оставалось пустыми холодным, никому не было там место. Только Максу, её молчаливому спутнику. Через свои картины она выражала свою боль и свою любовь к двум ушедшим для неё людям. А больше в её жизни места не было ни для кого.
  Они шли по Аллее следуя только им двум известному ритуалу. Макс дойдя до развилки, поднял свою умную мордочку и Арина, почувствовав это, произнесла:
  -Макс, милый, найди скамейку, я устала.
  Пес повернул к Их скамейке, терпеливо дождался когда его хозяйка сядет и лег у её ног. Арина достала сигарету. привычным движением проверила фильтр и подкурила.
  -А бабушка говорит, что курить очень вредно - внезапно раздался детский голосок. Арина от неожиданности икнув, выкинула сигарету в урну, которая стояла рядом со скамейкой.
  -Больше не буду, клянусь - улыбнувшись, она повернулась на голосок.
  -Точно? - недоверчивый голос раздался ближе, - А можно мне собаку погладить, она не кусается?
  -Не кусается, малыш. - в голосе Арины послышались мягкие нотки - Подойди погладь. Макс смирно.
  Но Макс уже и так развалился на спине, подставив нежным рукам ребенка свой мохнатый живот.
  -Я девочка, а не малыш - поправил Арину ребенок. - А тебя как зовут? Что это Макс, я уже поняла. А тебя как?
  -Меня Арина - протянула свою ладошку девушка - А тебя?
  -Алёна - с серьезностью ответила девочка, пожимая своей маленькой ладошкой, её руку.
  Арине внезапно стало нечем дышать, Алёна. Аленушка - так мы хотели назвать свою дочь. Девочка словно почувствовав состояние девушки, подошла к ней и обхватила маленькими ладонями её лицо
  -Что с тобой, тебе плохо?
  Нежные пальчики на её лице принесли облегчение. По телу разлилось тепло и внезапно она услышала стук своего сердца, стук который она не слышала уже долгие годы.
  -Все хорошо Аленочка. Просто немного голова закружилась, не переживай маленький.
  -А - внимание девочки вновь переключилось на Макса, который был только рад этому - тогда всё в норме. у моей бабушки тоже иногда такое случается.
  - Ты сейчас с ней? - в голосе Арины было очень много нежности.
  - Ну, да. Она с мамой гуляет. Мама сама ходить не может - бабуля её катает.
  Арина вновь ощутила головокружение - Что с твоей мамой? Как её зовут?
  -Мама у меня Любовь - в голосе девочки почувствовалось восхищение - Красивая она у меня, хоть и ходить со мной не может.
  Арина почувствовала, что тихонько сходит с ума...
  -Сколько лет тебе маленький?
  -Через неделю исполнится четыре...
  "Нет! Этого не может быть. Любовь и Алена умерли, мне так сказали. Мне сказали об этом мои родные, мать, отец. Это сон, это всё лишь странный сон, я сплю."
  -Алена, ты можешь отвести сейчас к своей маме? -голос Арины был предельно тих и спокоен, несмотря на бушующие эмоции внутри её.
  -Конечно! А знаешь, у маме на столике стоит фотография одной девушки - вы с ней похожи - девочка с любопытством взглянула на Арину - А зачем тебе трость?
  -Я не вижу, маленький, совершенно ничего не вижу.
  -Правда? А знаешь сейчас такое солнышко и листочки зеленые и все искрится, хотела бы я что бы ты это видела.
  Арина почувствовала нежность к этой маленькой девочки, её сердце застучало с новой силой, гоня по венам горячую кровь. Кровь надежды в чудо и веры в сказку - Я тебе верю маленький. А теперь пошли к маме.
  Алена взяв ладонь Арины в свою, повела её на встречу свету. Нежно грело землю солнце, на ветру перешептывалась молодая листва, кричали дети...на скамейке сидела молодая женщина и улыбалась. В её незрячих глазах стояли слезы, сердце сделав последний толчок остановилось, Макс положив голову на её колени заснул, заснул своим последним сном...Арина наконец то вернулась домой, где её ждали её Любовь, их дочь Алёнушка, бабуля, которая готовила для них булочки с марципаном, верный Макс и холст с кистями.
   - Я люблю тебя - голос Любви.
  - Я люблю тебя - тихий шепот в ответ - больше жизни.
  
  зачем нам видеть мир...если в нём нет любви....
  
  ***
  "Утро понедельника добрым назвать сложно", - подумала Аня, разглядывая в зеркале синеватые мешки под глазами. Медленно переставляя ноги по холодному полу, девушка прошла на кухню. На столе стояла недопитая бутылка пива и валялся пакет с чипсами; на микроволновке висела памятка, написанная аккуратным маминым почерком: "Не забудь позавтракать!". Кивнув, в знак приветствия маминой записке, Аня сгребла со стола остатки отчимовского пиршества и с отвращением швырнула в мусорное ведро. Расчистив таким образом кухонный стол, она налила себе молока и извлекла из микроволновки еще не остывшие пирожки.
  - Кушать подано, извольте... - изрекла девушка и впилась зубами в подрумяненный пирожковый бочок.
  
  Подобные "понедельники" случались последнее время все чаще: полуночная молчаливая борьба с пьяным отчимом, чтобы не разбудить мать, мокрые от слез подушки и тяжелое утреннее пробуждение с гудящей головой.
  В свои пятнадцать лет Анька была уже "слишком взрослой", и эти взрослые проблемы в корне нарушали ее попытки жить спокойно. Ее мать, известный в городе юрист, постоянно была в работе, и времени на юношеские переживания дочери у нее просто не оставалось. Отчим, горячо любимый в детстве, все чаще проводил вечера за "бутылочкой пива", а на затуманенную голову приставал к падчерице с недвусмысленными намерениями. Единственное утешение Аньки - Слава, уже третий месяц целенаправленно избегал общения с ней, отказываясь давать хоть какое-то объяснение своему поведению.
  
  Натянув свитер и джинсы, Аня оглядела себя в зеркале и накинула на плечо школьную сумку.
  Первое, что бросилось в глаза девушки, когда она вышла из подъезда, была пара молодых людей, стоящих возле скамейки. Первой оказалась Санька из соседнего дома. Как всегда в кожанке и с сигаретой в зубах, она больше напоминала Ане парня, нежели девушку, а короткая "под ежика" стрижка и серьга в правом ухе только усиливали это впечатление. Собеседником Саньки оказался Слава, который при виде идущей Ани отвел взгляд и крепче затянулся сигаретой. Стараясь побыстрее миновать парочку, девушка ускорила шаг.
  Еле успев на второй урок, Аня влетела в класс и плюхнулась за парту. Соседка Света радостно хлопнула ее в подставленную для приветствия ладонь.
  - Опять проспала?
  - Ага, - подтвердила Аня, и задумчиво углубилась в сумку в поисках тетрадей.
  - Я Славку утром видела...
  - И?.. - Светка заинтересованно посмотрела на подругу.
  - И ничего... Он с Санькой из соседнего стоял. Знаешь, может?.. И что он в ней нашел, она и на девку-то не похожа.
  - Да, ладно, подруга, не переживай, - заявила со знанием дела Светка. - Мало ли с кем стоять во дворе можно... - тут Светка замялась, - А он так с тобой и не разговаривает?..
  Анька вздохнула:
  - Нет... не разговаривает.
  Звонок прервал девичьи откровения, и мысли о Славке были на время вытеснены интегралами и уравнениями, затем Бородинским сражением, употреблением деепричастных оборотов и, такими знакомыми, проблемами отцов и детей.
  После уроков Аня подошла к подруге.
  - Слушай, пойдем ко мне... вдруг они еще стоят там?
  - Ага! С девяти утра-то? - Светка иронично засмеялась, но, увидев огорченное лицо Аньки, быстро добавила, - Ну, ладно, пошли. Чем черт не шутит...
  В этот день "черт" и вправду "шутил во всю", и, подойдя к дому, девчонки увидели две знакомые фигуры, стоящие все у той же скамейки. Светка склонилась к уху подруги:
  - Ну, они-то стоят, а дальше что?
  - А дальше, - оживилась Аня, - ты поздороваешься с ним, спросишь, как дела... Ну, типа, давно не виделись... - Девушка умоляюще посмотрела на подругу. - Пожалуйста!..
  - Ню-ню... - хмыкнула та. - С Богом. Поехали.
  Твердым шагом они направились к лавочке.
  - Привет! - выпалила Светка приближаясь, и "нарисовала" на лице добродушную улыбку.
  - Привет, коль не шутишь, - отозвалась в ответ Санька. Слава молча кивнул.
  - Ну, ты чего такой нерадостный, Слав? - не унималась Светка. - Сто лет тебя не видела, а ты даже не улыбнешься... Как жизнь-то? Как институт?
  - Стоит институт... - хмуро ответил парень, но врожденная воспитанность победила нежелание общаться, и он добавил, - А у тебя-то что нового?
  - Да, вот к выпускным экзаменам готовимся... - Светка хитро прищурилась и перешла в наступление, - а я и не знала, что вы с Сашей теперь... ну... дружите...
  Санька чуть не подавилась сигаретой от смеха, а Аня побледнела, как мраморная плита. Слава обалдело уставился на Светку:
  - А почему бы нам не "дружить"?..
  Санька в момент подавила приступ смеха и вмешалась в разговор:
  - Чёй-то я не поняла, к чему ты ведешь, детка? - Колкий взгляд ее карих глаз пытливо вонзился в девушку.
  - Ну.... Это... - замялась Светка, - молодцы, говорю, что нашли друг друга...
  Тут не выдержала Аня:
  - Идем, Светка! Не видишь, эта мужичка смеется над нами!
  Последняя Анькина фраза явно была лишней, и девушка поняла это в ту же секунду, когда крепкая Санькина рука со звонким шлепком встретилась с Аниной щекой. И хотя пощечина не была сильной, но, то ли от усталости, то ли от неожиданности, Анька упала на скамейку. Из глаз ее потекли слезы.
  - Ты чего?! - Светка бросилась к подруге, - чего она тебе сделала?!
  Слава испуганно посмотрел на Саньку, потом на Аню, на его лице промелькнуло желание обнять плачущую девушку, но он только молча отвернулся и пошел к дому.
  - Дуры вы, - с досадой сказала Санька. - А ты... - она подняла трясущуюся о слез Аньку со скамьи и заглянула в ее глаза, - много ты понимаешь?
  Саша достала платок и сунула девушке в мокрую руку:
  - Ладно, не реви... А будет кто обижать, ты ко мне приходи, - потрепала она растрепанные Анькины волосы. - Я в семнадцатом живу, в одиннадцатой.
  С этими словами Санька закурила сигарету и удалилась, оставляя девушек в одиночестве. Анька недоуменно смотрела ей вслед.
  - Какие у нее руки теплые...
  - Ты чего, больная?!. - очнулась вдруг Светка, - она же тебе по морде дала!
  
  Дома Аня вытащила из морозилки лед и приложила к болевшей скуле. Светка молча наблюдала за подругой.
  - А этот кобель даже не помог... - произнесла она неожиданно.
  
  В шесть часов позвонила мать, и, сказав, что задержится, попросила ужинать без нее. Анино сердце нервно застучало. Таких вечеров она боялась больше всего. Оставалось только надеяться, что отчим придет трезвый. Включив для поднятия настроения музыку, она задумалась над событиями прошедшего дня. В ее голове всплыл образ Светки, пытающейся ей помочь по мере своих сил; Славки, не удостоившего ее даже взглядом и такого безразличного; Саньки, странной и не похожей ни на кого. А еще неожиданно теплых мягких Санькиных рук. Непонятно почему, Аня вдруг начала сравнивать их с руками Славки, когда-то так нежно обнимавшими ее, и с пропахшими смолой руками отчима... Нет, они не имели с ними ничего общего. Они напоминали скорее мамины заботливые руки, но более сильные, совсем по-мужски властные... С этими мыслями Анька опустила голову на подушку и уснула.
  Проснулась она под звук, поворачивающегося в замке, ключа. Сделав вид, что все еще спит, Аня затаила дыхание и прислушалась. Шаги отчима приблизились к открытой двери спальни. По легкому запаху спиртного Аня поняла, что мужчина был пьян.
  - Привет, куколка, а у меня для тебя подарок.
  Аня открыла глаза. Перед ее лицом болтался мягкий медвежонок в грузинской клетчатой кепке.
  - Нравится?
  Девушка неуверенно кивнула.
  - А за подарок полагается поцелуй, - отчим растянул губы в улыбке, обнажая ряд золотых зубов.
  Аня отпрянула, когда он склонился над ней, и инстинктивно прикрыла лицо рукой. Мужчина, все так же улыбаясь, сжал ее в объятиях и, найдя своим влажным ртом ее губы, принялся жадно целовать.
  - Ну, что ты, крошка, не дергайся. Тебе понравится, обещаю, - удерживая одной рукой стройное девичье тело, мужчина пытался стянуть с Ани тонкие бриджи. Девушка почувствовала, как что-то твердое и большое упирается в ее живот:
  - Больно не будет, - пообещал хриплый голос над самым ее ухом.
  Подгоняемая страхом, Аня собрала все свои силы и, оттолкнув отчима, бросилась к выходу. Едва успев надеть на ходу ботинки, она выбежала за дверь и стремглав слетела по лестнице во двор. Слезы заливали ее лицо, а грудь сотрясалась от громких всхлипов.
  Оглядевшись по сторонам, девушка опустилась на одинокую скамейку под кустом черемухи и зарыдала. Страх и отвращение выливались в соленые капли и скатывались по щекам на серый вечерний асфальт.
  Весенний воздух был холодным и вскоре Аня уже вся дрожала. Нужно было куда-то пойти, хотя бы для того, чтобы дождаться прихода матери. До Светки, как назло, было целых пять остановок - пешком идти минут сорок, а денег на автобус в карманах домашних бриджей у Аньки не было. "Может к Славке? Вдруг пустит?" - подумала девушка, но вспомнила холодный взгляд бывшего возлюбленного, и её глаза вновь наполнились слезами.
  Тут Аня почувствовала, как на ее плечо опускается чья-то рука. Девушка вздрогнула.
  - Ты чего тут делаешь? - услышала она Санькин голос. - У-у, да тут слякоть оказывается! И как всегда без платка - боюсь, как бы это не стало закономерностью. Да еще и летней одежде. Ну-ка, накинь! - с этими словами Санька сняла свою неизменную кожанку и набросила на трясущиеся Анькины плечи.
  - А ну, давай за мной! - скомандовала она и, подняв все еще трясущуюся девушку на ноги, повела к дому.
  Горячий чай с мятой сделали свое дело, и через десять минут Анькины всхлипы начали постепенно стихать. Расположившаяся в соседнем кресле Санька отложила недокуренную сигарету:
  - Ну, выкладывай... Из-за чего столько влаги?
  Анька напряженно молчала.
  - Я тебя спрашиваю. Чего как воды в рот набрала? - Санька пододвинулась к сидящей на диване девушке. - Э, да ты опять, кажись, реветь собираешься?
  Опустившись на колени рядом с диваном, Санька в упор взглянула в мокрые Анькины глаза, ее рука легонько легла на русую голову и погладила волосы.
  - Хочешь, я обниму тебя?
  Аня неуверенно кивнула и почувствовала, как теплые Сашкины руки обвили ее и прижали к упругой девичьей груди, а губы еле слышно коснулись основания тонкой шеи.
  "И губы у нее тоже необычайно теплые" - подумала Анька, - "Как приятно, оказывается, ощущать их прикосновение..."
  Необыкновенное спокойствие разлилось по Анькиному телу. Голова ее склонилась на Сашкино плечо, а глаза начали устало закрываться. В полудреме она почувствовала, как кто-то аккуратно уложил ее на диван и укрыл одеялом.
  - Только не уходи, - прошептала Анька сквозь сон, - у тебя такие теплые руки...
  
  * * *
  Анютка закончила читать, и я вопросительно посмотрела в ее голубые глаза:
  - Ну, как? Похоже?
  - А то! - ухмыльнулась девушка и протянула мне листы, испещренные черными буквами слов.
  - А что, если бы он пришел тогда трезвым? - спросила вдруг я. - Ты бы не выбежала на улицу, не наткнулась на Саньку. Не думала?
  - Думала... - Анька нахмурилась. - А что толку?.. Всего один день... да ведь из таких дней вся наша жизнь и строится.
  Оглядев себя в карманное зеркальце, Аня встала с дивана.
  - Пойду я, а то через неделю госы, готовиться надо. Санька убьет, если я "красненький" завалю... - Анька еще раз улыбнулась, - Курить бросить обещала, если на пятерки сдам.
  
  ***
  
  А знаете, человек со временем меняет свои принципы, да и мировоззрение тоже. Постарайтесь подруженьки и вы изменить себя. Красивая фраза "Любовь не бывает без боли" -да только хренатень все - это. Это не боль, это геморрой дорогуши. Наша cлабохарактерность.
  
  Иногда, мы бываем просто садомазохистками по отношению к самим себе, и вот тут и начинаются наши сопли, под названием душевные раны и душевная боль. БЕСХРЕБЕТНОСТЬ - вот название этой болезни.
  
  Любовь должна приносить счастье, причем обоюдное. Если тебе, твоя любовь приносит боль, то у тебя в голове, сбой небольшой, милая. Ибо нельзя путать такие слова как любовь и боль, это далеко не одно и тоже.
  
  Может, конечно, поэтам (и другим творцам) это и нужно, да и то не надолго. Написал несколько строф, и звездец, боль прошла, пошел искать следующую.
  
  А вот если тебя заставляют страдать, и ты терпишь - значит, ты большая дура...
  Мало того, ты "отзеркаливаешь" свою беспомощность, и примагничиваешь ею все дерьмо к себе. И опускаешься на дно туалетной ямы все глубже и глубже.
  
  Себя любить надо (тогда и другие тебя будут любить) и бороться не за любовь надо, а за СЕБЯ в этой любви. А сопли...
  Тебе нужна, несчастная, всегда страдающая, и как дрессированная собачка, исполняющая твои желания подружка? Может ты, и ответишь да, да только я - не поверю. Через неделю, она тебе уже опостылеет. Ведь ты хочешь стойкий экземпляр, а не ноющую телку.
  
  А несчастных - не любят - запомни!!! Вот будешь счастливой, и уже с другой девушкой - сама подрулит, но только не думай наступить на те же грабли.
  
  Так, что милые, запихните свое чувство вины в свою задницу, утрите сопли, попудрите носики и вперед, к новым любовным победам. На одной твоей подружке, которая просто тупая, бесчувственная и самонадеянная дура, свет клином не сошелся (если ты не больная, конечно).
  
  Ну, а если ты больна, так иди и лечись, родная, от нее от боли и несчастной любви. Но в медицине таких болезней нет, а в психиатрии, они называются по-другому. Простите, боюсь в названии сделать много ошибок, да и вас обидеть не хочу, так что писать - не буду.
  Не нужна нам любовь с болью... и терпеть ее не будем. Мы же, блин, ЛЕСБИЯНКИ. А это звучит гордо
  
  ***
  
  И снова пишу... И снова тебе... Знаешь, а ведь еще утром я думала, что второго письма не будет. Но теперь знаю точно, что будет, и второе, и третье... Дальше не знаю... Всерьёз поверила в то, что вылечилась от этой страшной болезни, под банальным названием "Любовь к ТЕБЕ". Но походу, она неизлечима. Ты уже видела первое письмо...
  
  И зачем мы снова стали общаться?.. Хотя, ведь именно после той встречи, после нашей переписки я "пошла на поправку". А теперь вот снова. Очередной приступ. Знаю, что это и не письмо вовсе, а так бред сумасшедшего.
  
  Ты спрашивала, что со мной. Неужели сама не понимаешь. Меня очень обидело, то что я оказалось в чёрном списке приглашённых на твой день рождения. Ты сказала, что проводишь гостей, придёшь или хотя бы позвонишь... Конечно я знала, что ты не сделаешь этого, хотя и поверила тебе... Поверила... Так же наивно и глупо, как верила до последнего, что пригласишь меня. Знала, что это абсолютно невозможно, но верила... За два года я привыкла верить тебе. Когда-то я так же верила, в то, что ты не поедешь на море без меня. Но ты уехала. Ты могла развлекаться без меня, даже тогда, когда мы ещё встречались. Чтож, тем бессмысленнее и глупее выглядят мои надежды. Сама во всём виновата... Сама расшатываю себе нервы...
  
  Зачем я сегодня пришла к тебе? Я не знаю. Ещё раз помучить себя? (Ну что я за мазохист?) Ты рассказываешь, о том, как вы хорошо повеселились. Я пытаюсь улыбаться, но с каждым твоим словом, это становится всё труднее. Ты показываешь ваши фотографии, а я представляю себя на ЕЁ месте. На месте девушки, которая тебя обнимает, на месте той, кого ты называешь возлюбленной, на том месте, которое я сама ей уступила. Я думаю, о том насколько она некрасива, и как она тебе не подходит, думаю о том, насколько мы с тобой смотрелись лучше, гармоничнее что ли...
  
  Ты говоришь, что приглашала их продолжить праздник в клубе, а я вспоминаю, о том, как я первый раз тебя туда привела, как ты не хотела идти, как мы ругались после... Я молча улыбаюсь, скрываю боль, злобу, гнев и обиду.
  
  Ты говоришь, что завтра вы собираетесь на конную прогулку. Ты с ней и ещё одна давняя претендентка на твоё сердце... Ты говоришь, а я вспоминаю Теберду и наше катание на лошадях... Снова молчу и снова улыбаюсь (хотя это уже не улыбка, а звериный оскал).
  Ты опять пытаешься выяснить причину моего, явно дурного настроения. Ничего не скажу тебе. Ты не виновата в моей депрессии. Теперь это только мои проблемы. Я зациклена на тебе, зациклена и ничего не могу с этим поделать. Но ты не сможешь мне помочь, ты не вернёшься. Теперь я это чётко понимаю. А посему, ты и не узнаешь, верны ли твои догадки или нет. Верны, родная, конечно верны. Ну и что с того? Я больше не позволю себе унизиться перед тобой, больше не попрошу вернуться.
  
  Ты садишься напротив и что-то с улыбкой рассказываешь мне. Я уже не слышу. Мне это не интересно. Мне больно слышать об этом. Несколько раз переспрашиваю, о том, как прошёл праздник, ожидая услышать, хоть небольшое сожаление по поводу моего вынужденного отсутствия на нём. Не слышу... Ты счастлива... Конечно не было звонка. Ты была с ней. А я уходила домой после празднеств... И это меня бесит...
  
  Ты говоришь ,что твои родственники воспринимают её лучше, чем меня. Я понимаю, что это лишь стечение обстоятельств. Просто я была первая. Первым всегда сложнее, но и это выводит меня из равновесия...
  
  Нервно курю одну за одной... Периодически отвечаю на сообщения, чтобы отвлечься, но даже не понимаю, что пишу. Все мысли заняты тобой... Да, Я ревную, снова ревную. Опять вынуждена бороться с собой. Не хочу больше отравлять тебе жизнь. Но без тебя я не могу...
  
  Звонок от любимой. Я с радостью поднимаю трубку. Который раз она уже спасает меня от тебя?.. Не знаю, до чего бы мы договорились, не будь этого звонка. Скорее всего, я бы не выдержала, расплакалась и всё рассказала тебе. Но я не хочу больше выглядеть жалко... Разговариваю несколько минут по телефону. Есть время подумать... Ты фотографируешь меня. Зачем?... Я отмахиваюсь от вспышек, ты наводишь объектив на луну...
  
  Сбрасываю звонок. Поспешно прощаюсь и ухожу. Ты говоришь, что я сегодня совсем ненадолго. Знаю. Вижу, что ты расстроена. Поверь, я не меньше. Ты не должна видеть моих слёз. Мне нужно отвыкать от тебя. Может, в следующий раз... Не знаю соглашусь ли я в ближайшее время на встречу. Пока наверно не стоит видеться. Я снова раскровила эту рану...
  
  Повторный звонок. "Да, моё солнышко" - до тебя доносится мой делано счастливый голос. Уходя, говорю по телефону. Первый раз за всё время ухожу не оглядываясь. Постепенно перестаю жить прошлым...
  
  
  
  P.S. Но ты же обещала отпраздновать этот день рождения со мной. Пусть даже после основного и отдельно. Но и этого не было. Да и не будет... Ты обманула меня... Но я тебя не виню... Хотя нет, виню... Прости, не могу иначе...
  
  ***
  
  Как же странно обрывается жизнь лесбиянки. Ты уходишь, тебе страшно, у тебя на сердце столько боли и обид, тебе кажется, что весь мир должен заплакать и уйти, растворится вместе с тобой, но... ничего не происходит... Земная кора не дает трещин, ни каких землетрясений, даже дождик, и тот перестал плакать.
  
  Как всегда тренькает на гитаре престарелый хиппи за стеной, ругаются подвыпившие соседи из дома напротив, и кошки, самые мои близкие существа, свернулись калачиком на неубранной постели. И - ноль эмоций, мурлычут, еле слышно на два голоса, свою колыбельную. Вот дурехи, даже не догадываются, что завтра будут голодные, а дня через два, или на улице, или в кошачьем царстве.
  
  Блин, а ведь сколько раз я слышала - "люблю, без тебя жизнь не мила, я с тобою до глубоких до седин". Все просто пустые слова. Даже та, из-за которой я решила покончить со всей этой игрой, которая называется жизнью, просто послала меня. А я всего-то и хотела, услышать от нее "прощай", но в телефонной трубке ее сонный и раздраженный голос, проскрипел - "давай разберемся завтра, я хочу спать"...
  
  А ведь когда-то он был другим, этот голос, нежным, ласковым и произносил такие волшебные слова, которые превращали меня в самую счастливую женщину на земле. И прошли то, не годы, а неделя, другая, и вот мой счастливейший мир рухнул как карточный домик. И я одна, в пустой квартире, и не одной человеческой душе нет до меня дела. Ну и хрен с вами, ведь, если по правде, то и мне вы все по фиг. Продолжайте вешать друг другу лапшу на уши, гоношите, считайте ваши рубли, продолжайте делать вид, что любите. Рожайте, обманывайте мужей, встречаясь с женщинами, подытоживайте количество любовных побед и поражений. Кстати я это тоже сделала - фифти-фифти получилось, ну или около этого. Правда, поражения в начале жизни и в конце, а вот победы в середине моих лет любовных похождений.
  
  Сказать, что я была Казановой в юбке нельзя, хотя всякое бывало, но, в общем-то, всегда хотелось иметь подружку на долгие годы, но все как-то не выходило, или правильнее будет - не вышло. Обманывала? - ну немного было, но не предавала никогда. Если говорила, что люблю - то это как пояс верности. Бросать бросала - но по веским причинам, терпеть не могу выпивох, курилок, ну а колеса и травка - это для меня вообще - табу. В принципе, по моим меркам я лесби - ни чем не хуже других, в чем-то даже - лучше, просто непруха по жизни пошла. Сначала изредка, а потом все чаще и чаще, ну, а на последок, это вообще нечто, - какая подруга попалась... Думала одумается, оценит, а у неё - такие тараканы в голове... "Со мной ей очень хорошо, она жить без меня не может, я ей нужна, ну и прочее". Но вот беда, мать ее за ногу (простите) не может она забыть любовь свою предыдущую, которая отымела ее с ее же согласия, ничего не обещав, и ушла к своей хорошенькой девушке. А моя настолько дурой была, что потащилась к ним из Столицы на север, в Иркутск, лишь бы на свою пассию взглянуть. Ну, посмотрела, и на пассию, и на ее подружку, а потом приехала домой и стала искать утешения в жизни.
  
  И надо было такому случиться, что судьба этим утешение послала ей меня. Я как добрая самаритянка долго выслушивала весь ее бред о неразделенной любви, занимались с ней любовью, потом опять она гнала свои телеги. И заметьте, я все это терпела, то есть просто научилась пропускать все эту хренатень мимо своих ушей. Но ... судьба оказывается еще только шутила со мной. А вот потом, я поняла, как она действительно, может смеяться и унижать.
  
  Моя любимая, на днях объявила мне, что ее пассия, (причем надо отдать должное, мозги эта пассия моей девушке никогда не пудрила и ничего не обещала) проездом будет в Москве, поэтому ей обязательно надо встретить ее, и, переговорить и что-то передать. Подготовку к встречи она начала за неделю, просто свалила от меня, посчитав, что все уже мне объяснила, а что я не поняла, дорасскажет потом. То есть из-за двух дней сомнительного счастья, наш многомесячный роман был закончен, или, как выразилась моя любимая, на время прекращен.
  
  В общем, так фейсом об тейбол меня по жизни никто и никогда не прикладывал! Я просто, в соляной столб превратилась, на несколько часов. Скажу честно - очень хотелось плакать, может и полегчало бы, но не смогла выдавить ни одной слезинки. А потом, там где-то в области сердца, появилась пустота, которая постепенно разрослась и завладела и сердцем и душой, да и всем телом тоже. Стало как-то пусто и неуютно, и абсолютно ни каких чувств и эмоций, даже и себя не жалко.
  
  Но, на всякий случай, так просто - предупреждаю. Вдруг где-то еще осталась такая же как я, доверчивая и верящая в большое и светлое. Не будь дурой, никому мы здесь не нужны, отымеют, и пойдешь следом за мной, как Алиса в страну чудес, только из этой сказки уже не возвращаются. Будешь умной, а не наивной, проживешь дольше.
  Ага... в ванной водичка через край полилась. Я все рассчитала, водичка теплая. Лезвие фирменное. Вены режут вдоль. За час литров на пять похудею и назад ходу не будет, не успеют. Записку на видном месте оставила. Тело дурного запаха не даст. Вода к соседям просочится минут через сорок. Пока скорая, пока МЧС. Но особо не зальет, если что, ДЕЗ ремонт за свой счет сделает. Ну, вот вроде и все.
  Вот такая история, но... это уже последняя. Пока.
  
  Отрываю свою задницу от стула и тащу ее в ванну, последний прощальный взгляд, на кошар, вот засранки, даже голов не подняли - дрыхнут, одна, так прямо на подушке. Хотела согнать, но ... теперь-то все рано, пусть оттягивается.
  Наконец-то в моих хрущевских апортаментах, воцарились тишина и покой. О, кажется, мой комп решил со мной проститься, звякнул потихонечку. Интересно, письмо, или агент? Да ну тебя на фиг! А может подойти, заодно и с паутинкой попрощаюсь. Письмо блин, с предложением дружбы. Ну и ирония,... а что может перед смертью и подружиться? А ну ко, "Гульчатай, покажи свое личико!" Увеличиваю аватарку. А девочка-то темная - Любой зовут. Кому-то здорово повезло! На меня в упор смотрит молодая женщина, с распущенными волосами и с такими большущими глазами. Правда, очень грустными, тоже, наверное, по жизни попутчицами не только Радость и Счастье были... Прямо в душу смотрит. Ну, нет, милая, души то у меня уже и нет. Но предложение принимаю, даже благодарю за него и отправляю сообщение. Такое чувство, что она в курсе всех моих заморочек. А... ну конечно, свою миниатюрку о планах на будущее - я в своем блоге выложила. Подумала, может когда-нибудь моя любовь его и прочитает. Хотя ей все по барабану, даже если и уже прочитала, ляжет дрыхнуть, или усядется за комп играть в бильярд.
  
  Пустота стала отступать, внутри что-то шевельнулось. Нет, надо девочка поспешить, а то вода остынет. Опять вякнул комп. В душе как искорка пронеслось, а вдруг - она. Да нет, тебе уже все дали понять, завязывай унижаться, пусть даже перед собой. Еще одно письмо. Ну, вот это уже цинизм, а не ирония! Еще одно предложение дружбы. Принимаю, благодарю. Понимаю, что это Вирт, но все равно, хоть понарошку, а все-таки еще одна подруга и тоже в Теме. Теперь, я буду резать, вены имея в наличии тридцать три виртуальных друга, и ... ни одного в реале. Рассматриваю аватку. Девушку зовут Ирой. Мне всегда такие нравились - худенькая, но крепкая, с такой же, но, может чуть короче, чем у меня стрижкой. Правда, я шатенка, а у нее волосы светлые. Хм... А мы бы не плохо смотрелись... (предсмертная шутка). Такие, всегда заняты, и подружка, наверное, неплохая. Блин, опять я не о том. О... а от нее еще письмецо, да еще и с презентом - красивой красной розой. Жаль что не живая, а то здорово бы я смотрелась в красной водице и с алой розой. Ну, хорош. Благодарю, пишу ответ. На несколько секунд, замираю у ванны: как лучше - только в трусиках, или лифчик тоже оставить. Белье одела соответствующего цвета и качества - бардовое и шелковое.
  Вода не остыла. Устраиваюсь поудобнее. Делаю первый маленький порез. Ну, надаже! Цвет моей крови прямо как Ирин подарок. Из моего подсознания всплыл запах роз. Жаль, что я так мало покупала эти цветы. Интересно, а Ира часто дарит их своей девушке?
  
  Ну блин - вот и слезы, рассопливилась. Самой себя стало жалко. Воды на полу уже до хрена, отступать поздно. И все-таки - этот навязчивый запах роз. Но я еще не в Эдеме. А интересно, там то розы есть, или только деревья с запретными плодами! Сердце начинает колотиться от страха все сильнее.
  
  - "Да что же ты, не врываешься в мои двери, не жмешь отчаянно на звонок, даже не звонишь... Ведь мы же были близки с тобой! Где ты? Даже если не любишь - останови меня!!! Из чего сделано твое сердце? -
  
  Вода стала розоватой, но это пока просто царапина. И опять запах роз. Наверное, на похороны кто-нибудь да расщедриться. Ого, а слезки то ручьями льются.... И, вот оказия, как же не хочется умирать, ведь я еще не налюбилась, ведь так и не нашла, ту, которая дарила бы мне розы, которой было не все рано, когда мне плохо, с которой до седин, до старости, ну, или хотя бы на полгода! И тут через меня прокатывает волна злости.
  - А ведь ты - тоже кусок дерьма. Из-за кого и из-за чего ты так торопишься, туда, в свой гребанный Эдемчик? Ведь ей абсолютно по фиг сейчас! А значит, и потом, в ее сознании и отношении к тебе - ничего не изменится. Так, похвастает лишний раз перед подружкой, что из-за любви к ней, одна дура вены себе перерезала. А ведь эта дура - я.
  
  Но я не дура. Я просто умею любить. И я хочу любить и хочу быть любимой. На хер эту ванну, тем более что вода остыла. Где тряпка и ведро? Перемотала руку полотенцем, собрала воду с пола, вроде соседи не позвонили, значит, ничего не просочилось, ну а просочилось, сделаю им ремонт.
  Вошла в комнату, выпила три таблетки снотворного, сдвинула кошару с подушки и легла спать. Было пол седьмого. За окном уже рассвело и на сердце полегчало, правда, совсем немного.
  
  В теплой ванне - хорошо резать вены, и можно точно рассчитать, когда приедет скорая, и, сколько будет выламывать дверь МЧС. Вода просачивается к соседям и не о чем беспокоиться не надо - сами все сделают. Зато страшно.
  У снотворного свои преимущества. Не страшно, но можно пролежать долго, пока вонять не начнет.
  
  
  Но я выбрала третий вариант, - просто подождать... Ведь я - самолюбива и не хочу уходить
  из-за того, кто меня предал. Для нее моя смерть - ноль эмоций, только - самоутверждение и лишняя возможность похвастаться - кого она упекла. На хрен - переживу, может и посопливлюсь, но если и умру, то не из-за этого.
  
  
  А вот аватарку переделаю. Твоя роза, милая Ира останется со мной навсегда. Да и глаза с кошачьими зрачками тоже пусть будут.
  Ведь глаза - это зеркало души, а душа у меня - теперь совсем другая!
  
  
  Нет, не кошачья, а Падшего Ангела. Эти Ангелы не жестоки, нет но... но это и не сопливые барышни! Я же все же лесбиянка, а они от Nephilim пошли.
  Поэтому, теперь, я знаю и то, что помимо радуги, есть у Падших любимый земной цветок - роза - символ сестринской любви и взаимовыручки, который всегда будет на моей Ангельской аватке. Ведь теперь, я горжусь тем, что Я - лесбиянка, настоящая - от Падших Ангелов.
  
  ***
  
  Уже в пять лет, она поняла, что не такая как все девочки. Они играли в куклы, любили слушать, когда читают сказки, боялись воспитательниц, им не нравилось, когда сидя в туалетной комнате на горшках, мальчишки глазеют, как они писают.
  
  Ей же игрушки не нравились, куда интереснее было играть в дочки-матери. Особенно она любила наказывать непослушных девочек - снимать с них трусики и бить по попке. Правда, она делала это совсем не больно, и, даже нежно, особенно когда подметила, что некоторым из них такая экзекуция даже нравится. Очень часто ее рука, стягивая с очередной девчушки штанишки, касалась не только попки, а как бы невзначай, забиралась еще ниже, между ножек, задерживаясь там, на несколько секунд. Тогда, ее тело ощущало какое-то странное возбуждение, и ей начинало хотеться, что бы кто-нибудь из подружек также осмелился влезть в её трусики и коснуться этого заветного места, погладил и поласкал его. Но... никто не осмеливался - из девочек...
  
  Зато один очень наблюдательный мальчик, который часто подглядывал за их играми, подкараулил ее однажды в коридоре, и сделал то, чего ей так всегда хотелось. Она даже не сопротивлялась, а просто стояла и ждала, когда он сам вынет руку из трусиков. Но, когда он, весь потный и дрожащий отодвинулся от нее, она ухмыльнулась во весь рот и сказала
  - Теперь все сладкое, всю неделю отдавать мне будешь, понял? А то все расскажу воспитательнице.-
  
  И он отдавал ей свои гостинцы, и все что она хотела. И не только эту неделю, а еще несколько месяцев, так как она довольно часто разрешала ему ласкать и рассматривать себя, но взамен, всегда чего-то требовала. Но потом, в их старшую группу, привели другого мальчика, более крупного и из более состоятельной семьи. И она сделала уже его своим избранником.
  
  Но, все же, девочки ее возбуждали больше. И вот однажды, она проделала с одной из своих подружек, то, что позволяла делать с собой мальчишкам. Та, не проболталась, а через неделю, беспрекословно делала все, что от нее требовала ее маленькая обольстительница.
  
  А незадолго, до поступления в школу, к ним пришла новая воспитательница - молоденькая и очень красивая, и она влюбилась в нее, почти по-взрослому желая ее. Очень часто, подбежав с разбегу к девушке сзади, и обняв ее, она, крепко прижавшись к ее телу, тыкалась своим лицом в ее попку, представляя, как нежно ее целует.
  
  В начальных классах школы, она уже знала очень много и про девочек, и про мальчиков, и совсем неплохо для своего возраста овладела искусством "запретных игр". Она уже усвоила, что ласки - это не только удовольствие, но еще и оружие, которое неотразимо действует и на мальчишек и на девчонок. Просто нужно знать, как этим оружием пользоваться.
  
  Естественно, что ребят она выбирала постарше. Они знали и могли делать очень приятные вещи, оставляя ее в девственницах. Могли купить что-то вкусное, дарили безделушки, были ее защитой. Правда, в "девочках" ходить ей пришлось не долго, не успели прийти первые месячные, как желание попробовать ЭТО до конца, взяло верх. У парнишки уже был опыт в любовных отношениях, (именно такого она и искала), поэтому "влететь" от него она не боялась. И все же, невзирая на его "ушлость", и разницу в возрасте, она умудрялась вить из него веревки. Ему приходилось даже подворовывать кое-что из маминых безделушек, лишь бы угодить своей ненасытной пассии.
  
  И все же, настоящее, волшебное удовольствие, ей доставляли только девочки. Она испытывала неописуемый восторг от девичьего тела, от прикосновений их нежных рук, их поцелуев. И сама могла быть с ними такой нежной и ласковой, говорить такие прекрасные, закрадывающиеся в душу слова, что девчушек, тянуло к ней как магнитом. Они влюблялись в нее по-детски доверчиво, становясь послушными игрушками в ее руках. Сначала любимыми, потом немного потрепанными и поднадоевшими, а потом, заброшенными и ненужными.
  
  Она обладала, хоть и извращенным, но очень гибким умом, очень рано усвоив, что никогда не нужно наживать себе врагов. И покидая очередную любовницу, всегда старалась расстаться с ней по-хорошему, убеждая девушку, что та останется для неё, самой близкой подругой. На что бедняжки, которые продолжали еще любить ее, с охотой соглашались. Ведь для них, это была единственная возможность продолжать встречаться с ней. Ну а для нее - это было огромное поле различных возможностей. Ведь это были не просто подруги, а сердца, привязанные к ней безграничной любовью и НАДЕЖДОЙ. Надеждой, на то, что время может ещё все изменить, и что она снова полюбит их, и что они снова будут вместе.
  
  Так, перед замужеством, которое было, естественно, четко продумано и взвешенно, у нее было более десятка подружек ("бывших", - и не только в своем городе), которые были готовы ради нее на все. Она научилась использовать для своего продвижения все и вся. Поэтому успешно родила двух мальчишек, сделала карьеру. Не забыв при этом ни о супружеском долге, ни о любовных связях с начальником, и еще кое-кем из нужных ей людей. В общем, шла по жизни уверенным шагом, позволяя себе "маленькие слабости".
  
  Но она не мыслила свою жизнь без связи с женщиной. Желательно помоложе, красивее, сексуальнее. Правда, хоть и редко, ей приходилось отступаться от своих же правил, но на это всегда были веские причины. Живя за Уралом, далеко от Столицы, ей хотелось иметь связи по всей стране. Так что иногда, ей приходилось заводить отношения и с такими девушками, которые не совсем соответствовали ее нормам, но в данном случае, главным был результат. Нужно закрепиться в Москве, значит сначала, как получиться, а дальше по обстоятельствам.
  
  Именно в столице размеренная поступь реализации её жизненных планов и дала явный сбой.
  Она сразу поняла, что очень понравилась девушке. Да чего скрывать, старалась на всю катушку, да вот только переборщила. Девушка попалась очень ранимая и доверчивая. В любовь окунулась как в темный омут с головой, забыв обо всем на свете. А когда поняла, что для своей пассии была всего лишь увлечением, с горя чуть не помутилась рассудком, впав в сильную депрессию, последствием которой было длительное пребывание в стационаре. Но даже самым опытным врачам, вряд ли когда-нибудь удастся найти лекарство от любви. Поэтому девушка, так и не пройдя до конца курс лечения, сбежала из больницы, и прилетела на крыльях Аэрофлота к своей любимой, чтобы бы хоть на миг увидеть её и ... Увидела - уже с новой возлюбленной.
  
  Но знаете, что самое циничное в этой истории? Они стали близкими подругами. Правда, одна из них крепко спит на своей подушке с очередной любимой, а другая... Другая каждую ночь орошает свою слезами...
  Вот такая грустная история о подлости лесбийской любви.
  
  ***
  
  Ну, вот и расстались. На этот раз уже навсегда. Ты никогда больше не вернешься, меня никогда не подводила интуиция. Время спешит, несется, да вот только лечить мое сердце совсем не собирается. Раны не затягиваются, а кровоточат и со временем - все сильней и сильней. И эта щемящая боль. Она все разрастается, и я уже ни о чем не могу думать. Только о том, что никогда тебя больше не увижу, не прикоснусь к твоим шелковистым волосам, не почувствую тепло твоей ладони, не увижу самой прекрасной улыбки в мире.
  
  Господи, но почему, почему мы не умеем ценить мгновенья, почему не умеем беречь, что ты нам даешь, почему забываем, что самое хрупкое, что есть на свете - это наша любовь?
  И это не стакан или тарелка - разобьешь - уже не склеить, ведь она живая, и очень-очень нежная, чуть-чуть пережал, недосмотрел - и остаются только осколочки.
  Но ведь эта любовь была моей, она жила в моем сердце, значит и осколки остались в моем сердце, и, оставляя кровавые незаживающие рубцы - так больно ранят его, все больше превращая мою жизнь, просто в невыносимую пытку.
  
  И все же, какое же чудо, когда любовь заполняет тебя своей живой силой, согревая волшебным теплом твое сердце и душу. И каким же блаженным тогда кажется этот мир! Даже в эту морозную зиму - нам было так тепло и уютно, бродить по улочкам Москвы, плутать по Ленинским горам, петлять в районе Старого Арбата, отогревая своим дыханием друг другу отмороженные пальцы.
  
  А как мы согревали наши лица. Немногочисленный народ выстраивался неподалеку маленькой толпой на это бесплатное зрелище. Ты такая высокая, стройная и сильная, отрывала меня от земли, и, приподняв, начинала целовать каждый сантиметр моих щек, подбородка, носа, глаз. Я дергала ногами и хохотала от удовольствия и счастья, обвивая твою шею руками и целуя в ответ.
  
  Правда, многие думали, что мы парень с девушкой. Вначале... Но, подойдя поближе и, увидев твои небесно голубые глаза с длиннющими ресницами и бархатную кожу, люди застывали в недоумении. И что же это такое девицы вытворяют! А мы смеялись и, оставляя шокированную публику в оцепенении стоять на месте, брались за руки и шли дивить мир дальше.
  
  Наверное, в этой жизни за все надо платить, а уж за счастье любви - подавно. И я плачу, но, ни о чем не жалею. И если бы снова, мне Господь предоставил выбор, я бы вновь выбрала тебя, моя любовь, только тебя моя родная, пусть и на такой короткий миг счастья
  
  ***
  
  Приятно сидеть в новом уютном ресторанчике, где-то между Сенной и Каналом Грибоедова. Белые стены, причудливо гармонируют с чем-то плетеным, на полу бело-коричневый ламинат и нарочно состаренная мебель. Подоконники украшают кадушки с причудливыми, слегка небрежными, похожими на сорняки растениями. Чай с чабрецом в глиняном чайнике и не тронутый коричневый сахар, покрытый тростниковой мелассой. Телефон убран далеко на дно сумки, чтобы не мазолил глаз и не заставлял писать короткие, глупые, слезливые смс от которых самой противно. Я открываю ноутбук и погружаюсь в себя все глубже. Проходит 15 минут и моя рука тянется к телефону, строча что-то очень жалкое. "Отправить", словно приговор висит в воздухе. Я бы кусала ногти, если бы они у меня были. Я знаю, что она совершенно невозмутимо сидит перед ноутбуком у себя дома. Так хочется крикнуть: "Зачем же ты это делаешь, глупая. Мы ведь можем быть так счастливы вместе". Я кричу тебе это изо всех сил, но ты не слышишь. Никогда не слышала. Слезы текут по щекам, а ты их не любишь и не веришь им. Рука снова тянется к сумке и из вороха совершенно не нужных вещей, достает новенькую коробочку успокоительного. Любовь это глубокое душевное заболевание, которое нужно лечить. Мой совершенно жалкий взгляд перехватывает мужчина и слегка улыбается. Перевожу взгляд на зеркальную стену напротив. В голове возникает вопрос, как давно я стала ничтожеством?
  -Я могу Вам чем-то помочь? - незнакомый голос отрывает меня от созерцания собственной унылой физиономии. Я поднимаю глаза и вижу того самого мужчину.
  -Очень в этом сомневаюсь, но спасибо, что спросили -отвечаю я, слегка высокомерно
  -И все же я попробую. - мужчина отодвигает стул и садится напротив. - я слегка вздернула бровь, как мне казалось, это должно было в полной мере показать мое недовольство
  -Понимаете, я не могу смотреть на ревущих женщин.
  -Так зачем подсели тогда? Успокаиваться я не намерена, на всякий случай предупредила я.
  -Олег - он выжидательно смотрел на меня. Я молчала
  -Ну что ж, оставайтесь девушкой Икс.
  -Иксом я еще не была. Попробую.
  -Мне нравится Ваше чувство юмора. - он дружелюбно улыбнулся и подозвал официанта.
  -Что Вы пьете? - обратился ко мне Олег
  -Hennessy X.O. - слегка навредничала я
  Официант принял заказ и удалился.
  -Миссис Икс, я не буду спрашивать у Вас, почему Вы плакали, дабы не портить настроения. Давайте, просто расскажу о том, что все на свете проходит и еще, он обязательно вернется.
  -Она - поправила его я
  -Кто? - не понял Олег
  -Она- я сделала ударение и посмотрела ему прямо в глаза. Немая сцена. В его глазах непонимание, в моих вопрос "как же тебя угораздило, бедный"
  -Я лесбиянка - решила помочь и внести ясность
  -Ах, ну с этим сложнее - неожиданно резюмировал мой новый знакомый
  -Почему же? - проявила я живой интерес
  -Женщины так непредсказуемы
  -Спасибо, утешили - я посмотрела на него и расхохоталась.
  -Олег, Вы бы женились на мне?
  -Незамедлительно - с готовностью ответил мужчина и добавил - У Вас есть одно большое достоинство, Вы искренни и непосредственны
  -Это уже два достоинства. -не удержалась и съязвила я.
  -Уверен, что на этом список не закончится.
  Официант принес заказ, я достала кошелек, расплатилась за свой ХО и встала со стула.
  -Я мог бы Вас проводить?
  -Нет, Олег. Вы сделали все, что могли. Я уже не плачу.
  Я вышла из заведения под его пристальным взглядом. Как странно, совершенно чужой человек вдруг заставил меня улыбнуться. Очень хотелось улыбаться в ответ. Я поймала себя на мысли, что давно уже разучилась улыбаться глазами. Когда-нибудь я снова научусь. Открыв дверь ресторана и выглянув на улицу, я взглянула на небо. Неожиданно выглянуло солнышко и бабочка словно пьяная, откуда ни возьмись, с бешеной скоростью летела на мой яркий шарф. 4 апреля. Бабочка. 3 года. Может не врут про кризис отношений. Я достала телефон и набрала ее номер. Ответа не было. Шумно вздохнула и с грустью подумала о том, что даже бабочки на меня летят, а она совсем не хочет. Очень хотелось короткого телефонного сигнала. Открыть заветный "конверт" и прочесть свое имя на латинице и троеточие...
  
  Нет, нет, НЕТ!!!
  
  Этого не может быть!
  
  Я не верю, я НЕ ХОЧУ ВЕРИТЬ!!!
  
  
  Я всегда считала, что абсолютно каждый человек заслуживает доверие и собственную, неприкосновенную территорию. Такую, например, как мобильный телефон.
  
  Я всегда так считала. До вчерашнего дня.
  
  Мы уже легли спать, как внезапно звук входящего сообщения на ее телефон разорвал ночную тишину.
  
  00:17.
  
  Кто может писать в такое позднее время?
  
  Что-то побудило меня открыть смс. Возможно, простое женское любопытство, а возможно, и какая-либо неведомая (но весьма мудрая) сила.
  
  
  От кого: Таня.
  
  Текст: "А в ответ тишина..."
  
  
  - Хм.... Что бы это могло означать? - думаю я, открывая историю сообщений. Разумеется, практически все были стерты.
  
  
  "...
  
  От кого: Таня
  
  Текст: То, что ты делаешь с моим сердцем и моими мыслями, это преступление!
  
  
  Кому: Тане
  
  Текст: Так пусти же меня в свое сердце скорее!
  
  
  От кого: Таня
  
  Текст: А ты с Марго встречаешься?
  
  
  От кого: Таня
  
  Текст: Зачем ты мне врешь?
  
  От кого: Таня
  
  Текст: А в ответ тишина....
  
  
  Кому: Тане (неотправленное) Текст: Кто тебе такое сказал??"
  
  
  - Аня! Что это такое???
  
  - Ничего! Это моя старая знакомая...
  
  - Да? ОЧЕНЬ интересная ДРУЖЕСКАЯ переписка!
  
  - Она в паре... мы просто общаемся...
  
  - !!!!!
  
  - Ну.... Я ей нравлюсь... но я люблю только тебя и никогда тебе не изменю!
  
  
  
  "Вор громче всех кричит, что он не крал. Даже если его об этом не спрашивали."
  
  
  Кому: Тане
  
  Текст: Да, мы встречаемся. Я люблю ее, никому не отдам и ни на кого не променяю. Заметьте, девушка, я весьма ревнива и мало адекватна. Марго.
  
  
  От кого: Таня
  
  Текст: Ой... прости, пожалуйста. Я не знала! Любви вам и процветания! Не буду лезть в ваши отношения, сама знаю, каково это.
  
  
  - Спишь?
  
  
  Молчит.
  
  
  Сон не идет, не смотря на то, что толком не сплю уже которые сутки.
  
  Как-то уж слишком сильно она разнервничалась... и эта Таня... как-то все это странно... Может, посмотреть ее сообщения в социальной сети? Нет, это не правильно! Так нельзя! Хотя... Как там? Доверяй, но проверяй? Мне кажется, это как раз тот случай...
  
  
  Отрывки переписок вонзались в самое сердце острыми осколками лезвий и стекол.
  
  5 собеседников.
  
  4 девушки.
  
  2 подруги.
  
  2 незнакомки.
  
  4 признания в симпатиях.
  
  
  "Солнышко! Ты очаровательна! Ты богиня! <...> Все мое отношение к тебе правдиво и искренне!"
  
  
  "Ты такая красивая, такая прикольная! Хотела бы познакомиться с тобой ближе ;-)"
  
  
  "А я сегодня всю ночь в клубе отрывалась! Проснулась, как обычно, не одна!"
  
  
  "В прошлый раз ко мне три телки клеились, а Марго как назло рядом крутилась. Из-за нее не удалось зажечь с ними."
  
  "В субботу, ближе к утру, пока Марго с друзьями общалась, я успела телку жахнуть!"
  
  "Да, я такая! Обожаю женщин! Как вижу их - сразу крышу сносит! ХОЧУ ВСЕХ! ВСЕХ ХОЧУ!)))"
  
  "Я кобель! Никак не могу нагуляться!"
  
  
  
  С каждым прочитанным сообщением спектр эмоций расширяется.
  
  Недоумение.
  
  Отрицание.
  
  Раздражение.
  
  Обида.
  
  Гнев.
  
  Разочарование.
  
  Злость.
  
  Шок.
  
  Ярость.
  
  Ненависть.
  
  Слезы.
  
  Тоска.
  
  Сожаление.
  
  Снова ярость.
  
  Снова слезы.
  
  Снова отрицание и
  
  снова ненависть.
  
  
  Пытаюсь собрать мысли в кучу. Проверяю, не сплю ли я.
  
  
  Нет... Это не сон...
  
  К сожалению. К глубочайшему сожалению, это не сон.
  
  
  Что делать? Что же делать?
  
  Сейчас стащу эту суку с кровати за волосы и выставлю вон из своего дома!
  
  03:27.
  
  Куда она пойдет в такое время без денег?
  
  Плевать! Пусть катится, куда хочет! Она изменяла у меня за спиной при первой же возможности, хвасталась этим всем знакомым, а буду переживать, как она ночью доберется до дома? Нет уж! Она же не переживала, когда спала со всеми направо и налево!
  
  Не могу... я не так воспитана. И во мне еще остались последние крохи любви к ней...
  
  
  Покурить. Да. Нужно просто покурить и обдумать все.
  
  Нет. Надо с кем-нибудь посоветоваться... С кем? Все спят в такое время.
  
  
  Ладно. Хорошо. Включу свет, поставлю любимую Земфиру на компе и буду делать звук громче до тех пор, пока она не проснется.
  
  Глупо? Возможно, но терпеть до утра я не хочу, да и будить другим способом тоже.
  
  
  - Капец! Ты че там делаешь? Сколько времени? М? Ау! Че ты там делаешь??
  
  - Что надо, то и делаю!
  
  - Почему ты мне так отвечаешь?
  
  - А я вообще с тобой разговаривать не хочу!
  
  - Почему это? - сонное тело немного вынырнуло из-под одеяла.
  
  
  Молча открываю страницу с ее переписками.
  
  - Удовлетворила свое любопытство? - Нервный и растерянный смех.
  
  
  Жаль, я не видела ее глаза в этот момент...
  
  Может, я разглядела бы в них хоть каплю стыда и сожаления?
  
  Вряд ли.
  
  
  - Малыш... - попытка дотронуться до меня. Ох, как зря...
  
  - Убери от меня свои руки! Не трогай меня! Я не хочу с тобой иметь ничего общего!
  
  - Малыш... я... мне... прости...
  
  
  Коротким движением плеча нервно сбрасываю ее руку.
  
  
  Еще одна попытка "объяснить все" и прикоснуться. Тщетно.
  
  
  Ухожу в кухню. Надо создать иллюзию занятости. Решаю сварить себе кофе. Обязательно очень крепкий и очень сладкий. Не люблю кофе с сахаром, но говорят, что сахар тоже бодрит.
  
  
  Приходит следом. Хватает за руки. Обещаю вылить турку с кипящим кофе ей на голову, если не прекратит.
  
  
  - Хорошо. Все, я тебя не трогаю. Я хочу поговорить.
  
  - А я не хочу.
  
  - А я хочу!
  
  - А мне плевать!
  
  
  Жалкие попытки оправдаться. Классические отмазки. От "Ну такая вот у меня натура! Азарт! Спортивный интерес! Но люблю-то я все равно тебя одну!" до "Это просто слова. Это не правда. Я хотела показаться круче в глазах знакомых".
  
   Смешно. Выслушиваю ее монолог практически молча. Лишь пару раз позволяю себе отпустить несколько обидных колкостей в ее адрес.
  
  Ну вот. Теперь молчит она, а говорю я. Пытаюсь понять мотив. Он нелогичен. Либо просто отсутствует. Хотя нет. Мотив есть всегда...
  
  
  - Я люблю тебя... я не хочу тебя терять...
  
  - Тот, кто на самом деле ЛЮБИТ, никогда себе этого не позволит.
  
  
  Странно... Нет совершенно никаких эмоций. Как будто бы ничего и не случилось.
  
  Может, из-за моей приобретенной привычки воспринимать все философски?
  
  
  - У тебя есть еще 2,5 часа до будильника. Ложись спать. Утром уйдешь и больше никогда не появишься в моей жизни.
  
  - Я не хочу спать. И не хочу исчезать.
  
  - Я хочу.
  
  
  Молчанье.
  
  
  - Ты же так рьяно хотела поговорить! Что же теперь молчишь? Я тебя слушаю!
  
  - А смысл говорить? Тебя все равно не вернуть...
  
  - А пять минут назад разве был смысл? На что надеялась?
  
  
  Снова молчанье.
  
  Включаю свет.
  
  
  - Зачем ты его включила?
  
  - Да так... Решила посмотреть тебе в глаза...
  
  - И как? Увидела там что-нибудь?
  
  - Того, что хотела - нет.
  
  - А что ты хотела увидеть?
  
  - Сожаление, стыд, совесть. А там только наглость и ни капли раскаяния.
  
  - Не правда!
  
  - Правда. Глаза никогда не врут. В отличие от языка.
  
  
  Одним движением пальца вновь погружаю комнату в полумрак.
  
  
  "Я тебя ненавижу!" - повторяет Земфира.
  
  "Я тебя ненавижу!" - повторяю я про себя раз за разом.
  
  
  - Хорошо тем, у кого нет совести. Ничего не мешает спать...
  
  - Я не сплю.
  
  - Ну да.
  
  
  Я слишком хорошо выучила ее за это время.
  
  Три...
  
  Два...
  
  Один...
  
  
  - Хррррррррр.........
  
  
  Ну да. Не спишь. Только храп на всю комнату.
  
  
  Странный я человек. Обожаю менять стиль, с легкостью каждый месяц меняю длину и цвет волос, но отношения...
  
  Я слишком быстро привязываюсь к людям, наверное.
  
  Мне нравятся мимолетные романы, которые ни к чему не обязывают. Но я не люблю, когда разрываются серьезные отношения.
  
  Мне тяжело терять привычный уклад жизни.
  
  Именно по этой причине я до сих пор живу с родителями.
  
  
  Да, я склонна к крайностям.
  
  
  Интересно, сколько наших общих знакомых знает о ее похождениях?
  
  Обязательно нужно узнать.
  
  1) Таким образом, уточню, кто мне друг, кто мне враг, а кто так.
  
  2) Примерно прикину, сколько человек меня жалеют, а сколько - считают дурой.
  
  
  Главное теперь - не сорваться. Удалила номера в телефонах друг друга. Отдам ей все ее вещи и заберу все свои. Чтобы не было предлога встретиться.
  
  
  Я ведь себя знаю...
  
  
  8:30.
  
  - Вставай!
  
  - Угу.... Хррррр...
  
  - Вставай! Немедленно!
  
  
  Как не хотела ее будить. Снова видеть, слышать, говорить с ней. Тяжело. Ведь люблю. Но не могу простить ей ее поступков. Не смотря на все извинения, признания и раскаяния.
  
  Ну вот.
  
  Проснулась.
  
  Села на пол рядом со мной. Обнимает. Умоляет простить.
  
  Молчу.
  
  Слезы подкатывают к глазам. Держусь.
  
  Железная леди.
  
  Последние капли самообладания.
  
  Выхожу из комнаты. Бежит за мной, обнимает, останавливает... и... плачет.
  
  Впервые вижу ее слезы.
  
  
  Но не могу ее простить.
  
  
  Если прощу сейчас - буду полной дурой. В следующий раз повторится то же самое. И она будет уверенна в том, что ей все сойдет с рук.
  
  
  Нет. Не бывать этому.
  
  
  Расходимся в разные стороны.
  
  - Мы сегодня вечером встретимся? - с надеждой в голосе.
  
  - Не знаю. Посмотрим. - обманываю. 100%-е, абсолютное НЕТ.
  
  
  Весь день, как в коме. Не ем вторые сутки. Глаза не могут ни моргать, ни плакать.
  
  Как стеклянные.
  
  Кофе и сигареты... фу, как пошло и избито!
  
  Но как есть.....
  
  
   <...>
  
  
  
  
  
  Странно, когда люди, виновные в чем-либо, пытаются это вину переложить на чужие плечи. "Лучшая защита - нападение", и все в таком духе.
  
  Ни разу не ожидала, что смогу поступить так...
  
  
  
  Я уже готова была встретиться с ней этим вечером. За день уже все для себя решила.
  Перед тем, как позвонить ей и договориться о встрече, снова зашла в ее контакт. Сообщения усугубились. Я выпала в осадок....
  
  Столько слез я не проливала, наверное, за всю жизнь. Я рыдала, билась в истерике, била посуду, швыряла букет засушенных роз, подаренный ею (шипы оцарапали руки до глубоких ран)... Швыряла всё, что только попадалось под руку. Мама рыдала рядом со мной. Она все знала. Она приняла ее и полюбила.В 39 лет ошибаются в людях точно также, как и в 19.
  
  Еще одна ночь без сна. На работу в темных очках. С сорванным голосом... Похер.
  
  Весь день не берет трубку. Еле нашла ее номер. В чем обида? В статусе, выставленным мною с ее страницы: "Аня - последняя скотина и тварь, которая подло поступила со своей девушкой!".
  Разве я сказала неправду?
  Она ОБИДЕЛАСЬ. Поговорили практически молча (когда мне наконец-таки удалось дозвониться). Я пообещала на следующий день приехать за вещами. Не приехала.
  
  В 11 вечера пишет, что ждала меня. Спрашивает, почему я не приехала.
  Через час я была у нее дома с бутылкой хорошего вина.
  Она, разумеется, не ожидала меня видеть.
  Сидела с бутылкой пива у телевизора...
  
  Полвечера молчали. Беру ее за руку. Ноль эмоций.
  Спрашивает, чего хочу.
  Отвечаю без лжи и гордости, что люблю ее и хочу быть с ней.
  Молчит.
  
  У меня снова истерика.
  Я рыдала около часа.
  Навзрыд.
  Говорила, что люблю ее.
  Что мне невыносимо больно.
  Она обнимала меня, просила успокоиться.
  
  А мне становилось еще больнее от ее действий.
  Ибо я понимала, что ничего уже не вернуть..........
  Но капелька надежды еще оставалась.
  
  Хотела уехать домой. она не пустила.
  
  Сидит, голов пустила.
  Сажусь на пол рядом с ней.
  Плачет .
  Обнимаю ее... Целуемся...
  
  Легла спать.
  Просит меня лечь рядом.
  Ложусь на другой край дивана спиной к ней.
  Подвигается, обнимает, берет за руку.
  
  -Ты любишь меня?
  Молчит...
  Пытаюсь высвободить руку. Сжимает крепко....
  
  Уснули.... Утром я ушла до того, как она проснулась.
  
  Два дня без звонков.
  
  Сегодня пришла просьба от нее перезвонить.
  "Абонент временно недоступен.."
  
  Я была рядом с ее домом. Полчаса стояла вподъезде, пока соседи по коммуналке не открыли дверь. Стучу к ней. Открыла. Удивленные глаза....
  В комнате ее подруга.
  Стою на пороге, спрашиваю, почему не доступен телефон.
  "Сломался."
  Предлагаю свой.
  "Мне не нужно твоих вещей. Мне ничего от тебя не нужно."
  
  Молча разворачиваюсь и ухожу.
  Меня никто даже не пытался остановить...
  
  
  
  (Из аськи)
  - Чего ты хочешь от моей подруги?
  - Я хочу быть с нею, не смотря ни на что.
  - А она не хочет.
  - А почему она сама мне об этом не сказала?
  - Она слишком добрый человек, чтобы послать конкретно.
  - Она мне изменяла, а я виновата?
  - Ты не должна была лезть в ее смс.
  - Если бы я не влезла, она продолжила бы изменять.
  - Ей это не мешает.
  .......................................
  
  Погода напоминает июльский полдень , хотя сейчас майское утро. Начинаю даже немного завидовать природе: она такая независимая особа...Делает все, что ей заблагорассудится, наплевав на всех и не беспокоясь о последствиях...
  Лениво и с трудом отрываюсь от подушки - шумная компания, спиртное в огромных количествах до 4х утра и несколько часов сна... Чувствую, день будет не из легких...
  Звонок, разрывающий все вокруг (особенно мою голову), принадлежит маме. Ей просто жизненно необходимо съездить на рынок за тканями. Что ж, другого варианта, кроме как согласиться, у меня нет. Придется ехать.
  В обшественном транспорте устойчиво, до самых холодов, прописался отвратительный запах пота вкупе со всевозможными ароматами дешевых дезодорантов и туалетных вод. В поисках глотка свежего воздуха стараюсь пробраться к окну сквозь толпу потных тучных особ. Получается с трудом, но в итоге достигаю желаемого. Вот и рынок. Н-да, он не особо отличается от трамвая по запаху и контенгенту.
  Жуткая головная боль, легкая тошнота и неистовое пекло делают меня весьма агрессивной и раздражительной. Хочется всех поубивать. Всюду кишат людишки...как муравьи в муровейнике: кто-то бесцельно, кто-то осмысленно, носятся туда-сюда, снося все на своем пути. Начинаю кричать и возмущаться, но вдруг забываю все слова на середине фразы.
  Я вижу девушку с велосипедом....нет, девушки такими не бывают! Это ангел... Самый чистый и самый прекрасный ангел! Завороженно смотрю на нее, не замечая ничего вокруг. Она выбирает какую-то ткань, советуясь с продавцом, а я...я любуюсь ей, стоя в десяти шагах от нее, не в силах пошевелиться или оторвать взгляд. Но вот маме удается вернуть меня на землю. Захожу в магазин, но слышу за спиной звон тысячи хрустальных колоколов. Оборачиваюсь на пороге - она кого-то встретила, и теперь увлеченно беседует около меня. Перевожу взгляд на магазин и маму, нервно ждущую меня, проклинаю всё и вхожу туда...
  Секунды казались днями, а минуты - годами. Наконец мы выбираемся из этой душной коробки и продвигаемся по торговым рядам. Я высматриваю ее по сторонам, ищу в каждом прохожем. Нет, я никогда не поверю в то, что она оставила меня, не дав возможности рассмотреть цвет ее глаз и почувствовать аромат тела! Нервно бегу вперед, смотрю за угол... Ура! Вот она! С улыбкой довольного кота прохожу мимо нее. Слегка задеваю её велосипед, чтобы обратить на себя внимание. Она оборачивается и смотрит на меня... я утонула в ее васильковых глазах, выдавив из себя тихое "Простите...". Она улыбнулась. Улыбнулась мне! Ноги подкосились, я готова была рухнуть без чувств...но к ее ногам...
  Снова мама вернула в реальный мир... снова ряды и снова магазины... снова толпа и снова запах пота.... Но все мои мысли только о Ней...Я не вижу и не слышу ничего. Останавливаюсь за углом покурить, пока мама что-то выбирает, и не верю своим глазам: я снова вижу ангела! Она так близко от меня...я хочу дотронуться до ее шелковых рук (я уверенна, что они именно такие!), провести тыльной стороной ладони по щеке, заглянуть в её васильковые глаза и вновь и вновь тонуть в них...а потом выплыть и мимолетно коснуться ее губ своими.... Но я лишь смотрю вслед ее удаляющемуся силуэту... хрупкое тело, волосы до плеч, маечка, джинсовые бриджи, кроссовки на короткие носки, велосипед и васильковые глаза - вот все, что оставила мне память... * * Всю ночь в объятьях сладкой музыки и воспоминаний о тебе... твоих шелковых руках и васильковых глазах... утром отдаться девственному рассвету и уйти... уйти туда, где нет невозможного... где нет правил и запретов... где нет слова "нет"... раствориться в первых лучах света и убить себя... и отправиться туда, откуда возвращаешься раз за разом, и куда мечтаешь попасть вновь и вновь... погрузиться в трепет грез и ощутить твои васильковые глаза и шелковые руки...
Оценка: 2.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"