Густой, настоянный на кофе и корице
тропический закат все теплится, пока
cквозь аромат духов и запах табака
любовник царственный спешит к своей царице.

Черны, как антрацит, лучистые ресницы,
прозрачны, как вода, струистые шелка.
Румянцем бархатным горит ее щека
в предчувствии его ласкающей десницы.

Как солоны они, закушенные губы!
Движения любви и сладостны, и грубы,
но в щели жалюзи уже глядит рассвет.

Пора. Царица спит, с подушкою обнявшись.
Оставив на столе лишь несколько монет,
усталый государь уйдет не попрощавшись.