Они еще вчера условились идти на гравиплощадку. Договорились встретиться там в 16. Опаздывать было никак нельзя - когда еще Саша согласиться сходить с ними? Без сопровождающего их, одиннадцатилетних мальчуганов, туда не пустят. Родители почти всегда чем-то заняты, а кроме них просить некого. Из всей их компании только Сергей был неединственным ребенком в семье. "Как это, наверное, здорово, когда у тебя есть старший брат" - подумал Арсений.
Он взглянул на часы. Времени еще полно. Даже если он выйдет заранее, все равно останется около часа. Занять себя решительно нечем. Арсений включил телевизор и начал бездумно переключать каналы, ни во что толком не вслушиваясь и не всматриваясь. На одном из них он все же остановился, но не из-за проснувшегося интереса, а потому, что надоело. Он прилег поудобней на диване, уставился в потолок, и какое-то время думал о чем-то, но шум, исходивший от телевизора, какой-то непрестанный тамошний говор, все же заставили его вслушаться.
- ... начинается?
- Не понял.
- Ну, расскажи, как вообще проходит каждый пролет? С самого начала.
Арсений заставил себя повернуться на бок и взглянуть на экран. Кажется, у кого-то брали интервью. Парень, лет двадцати трех, явно смущенный таким вниманием к себе со стороны общественности, о чем-то рассказывал.
- С самого-самого начала? - засмеялся он.
- Да-да. Расскажи, как ты вообще все это чувствуешь, какого это вообще?
Интервьюер - молодой человек, примерно тех же лет.
- Ну... - неуверенно начал тот. - Я, честно сказать, часто обо всем этом думал (он почесал затылок, нервно усмехаясь). Когда-то мы с отцом хотели поехать на море, но у нас что-то не вышло, поэтому мы просто поехали на пляж у канала. Отец куда-то отлучился, а я уже начал входить в воду. Я хотел посмотреть место у стокового канала, потому что... Ну, знаете, мне нравится, когда вода соприкасается с чем-то искусственным, ну... Ладно. Я доплыл до туда, нырнул, а там течение поглубже, там канал выходит, и меня начало быстро сносить, вынесло к лицевой стоковой стороне, начало крутить. И я вдруг отчетливо как-то для себя определил каждое течение, образующее этот вихрь и... - он замолчал, задумчиво опустив взгляд. - Мне трудно объяснить, я будто зацепился за выходное основное течение, которое в итоге и помогло мне выплыть на поверхность.
О гиперпространственных одиночных пролетах, - продолжал он. - я узнал уже, конечно, позже. Но когда понял, что в них схожим образом важно умение ориентироваться и дрейфовать по пространственным потокам, почти не имея при этом никакого регулирующего полет оборудования, понял, что... Должен попробовать, - тут он улыбнулся, но по ходу продолжения разговора снова быстро становился серьезным. - И этот страх, оставшийся с того случая у канала, как это ни парадоксально, стал той движущей, манящей какой-то силой, заставившей меня всем этим заниматься. Да и когда ты так непосредственно соприкасаешься с Вселенной, то это уже почти как, ну... Как дом.
- Ясно, спасибо. А разве у канала пляж не закрыт?
Парень рассмеялся.
- Да, но там народу обычно меньше, поэтому...
Тот тоже в ответ улыбнулся.
- Скажи, это правда, что у вас ровно один заряд, чтобы войти в гиперпространство, и один - чтобы выйти.
- Конечно. Больше взять никак не получится.
- А если не сработает?
- Ну тут уж... Будешь лететь, пока кислород не закончится.
- А потом?
- Ну...
- Ладно, можешь не отвечать, это был глупый вопрос. Скажи нам, бывали случаи, когда люди не могли вырваться из потока?
- Э-э... Бывали случаи, когда люди не возвращались, а почему это происходило - там уж... Никто сказать не может, ведь посторонних наблюдателей со стороны тут нет. Вообще, принято считать, что...
Дальше Арсений слушал без особого внимания. Он задумался вдруг обо всем этом. Представил, как его самого мотает из стороны в сторону, кружит, переворачивает, и потом начинает куда-то нести, и как наполненное бликами, волнующееся вверху, на водной глади, Солнце приближается к нему. И в этом - спасение, жизнь.
Он взглянул на часы и с ужасом осознал, что может опоздать. Скоро собрался и был таков.
Вечер выдался на удивление безлюдным, было сравнительно тихо. Легкий, но холодный ветер неустанно напоминал Арсению о том, что он одел слишком тонкую ветровку. Арсений в очередной раз поежился, вздохнул и посмотрел на небо. Ему вдруг захотелось, чтобы облака упали на землю и скрыли от него все вокруг. Такое у него в этот момент было настроение.
- М-м... Какая розочка! Ну почему мне только четырнадцать? Смотри, смотри...
Наташа, его одноклассница, шедшая рядом и рассматривающая на ходу каталог татуировочных рисунков, один из тех, что раздают на улице, повернула к нему страницу.
- Классно, - ответил он, равнодушно скользнув взглядом по рисунку.
Он так реагировал на восторженные возгласы Наташи уже пятый или шестой раз, но та, видимо, была слишком увлечена разглядыванием своего журнальчика, чтобы обратить на это внимание.
Арсений вновь и вновь пытался оправдать свою ошибку тем, что не знал, да и никак не мог знать, чем обернется его первое свидание. Но ведь было же ясно, что говорить они будут о том, что ей интересно, а не о воздушном планировании или последней серии "Космоблока". И хоть Наташа была довольно симпатичной и почти полностью соответствовала внешним предпочтениям Арсения, которые он неосознанно уже начал для себя определять, все же то чувство легкой окрыленности, которое он испытывал, собираясь на встречу, теперь оставило его безвозвратно.
Он просто угрюмо переставлял ноги, изредка вспоминая о том, что из соображений вежливости должен выглядеть заинтересованным, и отвлекался буквально на все.
Как-то ветер небольшим вихрем закружил перед ними пыль с листьями. Наташа тут же выругалась, развернулась спиной вперед, закрыв лицо каталогом. Арсений ограничился лишь тем, что просто зажмурил глаза и задержал дыхание на несколько секунд, в течение которых они проходили сквозь маленькую бурю. Потом он обернулся и подумал, глядя на кружащиеся листья, могли ли они изменить свою траекторию, если были бы вольны сгибаться так, как им вздумается.
- Хочешь кружиться, как листья? - спросил он.
- ... ездила в Тайланд. Так там у них, представляешь, нету... - тут она резко замолчала. - Подожди, ты что-то спросил?
Арсения захлестнула волна раздражения.
- Я сказал "классно".
- Нет, ты же, кажется, о чем-то спросил...
- Нет, я сказал "классно", - сказал он, буквально выплевывая последнее слово, неожиданно развернулся, и быстро зашагал в другую сторону, не обращая внимания на все то, что слышал вслед.
Арсений пошел не столько из желания, сколько из-за того своего убеждения, которое говорило о необходимости хоть иногда отвечать согласием. Шумная компания шагала от него уже на почтительном расстоянии впереди, и ему не очень-то хотелось теперь их догонять. И без меня повеселятся, думал он. Он выудил небольшой, ярко разрисованный буклет, страницы в четыре. Раскрыл его, еще раз убеждаясь в том, что вклеенный посередине портовик, на который был записан фильм, по-прежнему на месте. Арсений давно приметил этот фильм, и теперь, проходя мимо лавки, не мог его не купить, из-за чего и отстал. На первой странице значилось: "Гиперпространственные пролеты. Прыжки в объятия смерти. Реальность или вымысел?" Он свернул на перекрестке по направлению к дому.
- Не перетруждайся, зачем тебе это? У тебя же хорошая зарплата.
- Мне всего тридцать два. В этом нет ничего такого.
Арсений слышал, как мама возмущенно фыркнула в трубку.
- Ты хочешь работать в пяти местах! И говоришь, ничего такого?
- Я же не старик. Почему бы и нет, если я могу?
Она опять тяжело вздохнула.
- Мам, - мягко говорил Арсений. - Не обижайся, но... Я все уже устроил.
- Делай, как знаешь, - наконец смирилась она.
- Не волнуйся за меня, мам. Пока.
Он повесил трубку и убрал телефон в карман. Снова открыл меню торгового терминала. Прошел через кучу подпунктов, выбрал нужное, и какое-то время напряженно разглядывал круглое число в углу экрана.
- Зато доставка бесплатно, - утешил он себя.
Он не мог уснуть. В нем было слишком много всего, слишком много свежего, бурлящего, неспокойного, что никак не хотело покоряться безмятежности сна. Арсений аккуратно встал с постели, стараясь не разбудить Анну, но проклятый фотоэлемент тут же сделал все за него. Анна недовольно что-то пробормотала, спрятавшись от вспыхнувшего света под одеялом. Арсений тихо выругал себя за нерассудительность.
- Ты опять? - послышался голос супруги из-под одеяла.
- Я заснуть не могу, - признался он.
- Псих ненормальный.
Он не обратил внимания на эти слова, а лишь выключил свет и прошел к себе в кабинет. В углу валялась разорванная коробка вместе с мятыми кусками различного упаковочного материала. Он отпинул валявшийся на проходе смотанный комок липкой ленты и включил настольное освещение.
На стуле лежал шлем. Он взял его и прогладил рукой блестящую поверхность. Провел пальцем внутри стыковочного отверстия, куда вставлялась питающая трубка. Поднял и покрутил перед глазами кислородный блок, изогнутый в точности по форме спины стоящего прямо человека. Он наслаждался изяществом формы этих достижений науки и искусства, их скрытой силой. Арсений полными благоговейного восхищения глазами прошелся по костюму из специальной ткани, словно уже чувствуя себя там, ощущая свободу.
Он еще с четверть часа любовался разными мелочами и снова лег в постель.
- Это подделка. Необработанное кремниевое напыление под обычной стеклянной оболочкой. Стандартный пример.
- Как подделка? - уже приготовился сникнуть Арсений.
- Материал не тот.
- Как не тот...
Николай продолжал осматривать шлем.
- То есть, что, это так прямо сразу и видно? - спросил Арсений.
- Вообще обычно нет. Но тут всем образцам образец. Видите, как играют точки света?
- Да...
- Это кристаллы кремния поцарапали стекло при наслойке, и свет теперь играет в царапинах. Если бы делали аккуратнее, с предварительной обработкой напыления, то этот признак подделки можно было бы скрыть. Ну, я и говорю, что всем образцам образец.
- А как должно быть?
- Стекло должно быть изготовлено интеграционным методом, должно быть наращенным на алмазных вкраплениях. Такое стекло просто так не поцарапаешь. Кремниевое напыление должно быть покрыто специальной уплотнительной пленкой для лучшей усадки. Да тут вообще много всего такого, если быть до конца откровенным...
- И что же теперь?
- Где брали?
- Через терминал заказывал.
- Тогда о компенсации можете забыть.
- Я... - начал Арсений, но не знал, что на это сказать?
- Дорого?
Он назвал цену.
- Пф-ф... Да за половину этой суммы можно было бы с рук комплект взять.
Арсений глубоко вздохнул.
- И что же мне теперь делать? Я копил деньги три тогда.
- Ну, так огорчаться не стоит. Хорошая новость в том, что с остальным, кажется, порядок. Другое дело, что шлем особенно сложен в изготовлении и составляет неплохой процент от общей стоимости.
Они помолчали немного.
- Но я вам помогу, - сказал вдруг Николай.
- Правда? - воодушевился Арсений.
- Слышали о клубе "Исследователь"?
- Это же крупнейший в России...
- Именно. Они активно набирают обороты в последнее время. Да и сам я как-то собирался... Не важно. В общем, их это, - он поднял одной рукой шлем, - может заинтересовать. Там организовываются различные обучающие курсы, и, как пример того, что брать не следует, ваш шлем подходит просто превосходно. Так вы хоть немного компенсируете напрасно утерянные деньги.
- А новый...
- Что?
- Другой шлем можно будет достать?
- Думаю, да. Но хочу вас предупредить, что деньги все равно нужны будут.
- Вы поможете это сделать?
- Конечно.
Арсений задумчиво смотрел под ноги.
- Да не расстраивайтесь вы так. Все лучше, чем быть обезглавленным энергетическим напряжением. Ведь именно это могло случиться, выйди вы в гиперпространство в таком шлеме, - попытался утешить его Николай. - Немного терпения и все будет.
Они расстались, крепко пожав друг другу руки.
Корабль отправлялся с Венеры. На последнем пролете Арсений заметил любопытный дуговой поток, проходящий неподалеку. Он хотел применить заряд прямо на ходу, чтобы сразу попасть в течение, воспользовавшись остаточной после массы корабля разреженностью пространства. Он хотел исследовать этот поток, хотел слиться с его мощью и стать еще одной частицей, влекомой в ничем не определенный завиток вечности, наполняющей Вселенную.
Принцип, выстраивающий линии потоков, их нерушимую цикличность и упорядоченность Арсений выяснил для себя давно. Он понял, что в какой бы точке гиперпространства не оказался, всегда мог вернуться назад, пользуясь окружной обратимостью каждого течения. Сознание возможности исследовать Вселенную так же просто, как первопроходцы на Земле исследовали новые территории, не просто пьянило. Оно обескураживало, восторгало бесконечно.
Что, если суметь пройти с запасными зарядами и попробовать выйти в какой-то точке межзвездного пространства?
Что, если выйти на поток, идущий вдоль спирали Млечного Пути? Можно ли будет тогда облететь Галактику?
Что, если суметь изъять пробу вещества гиперпространства?
Что, если основные потоки пронизывают другие измерения подпространства? Можно ли будет тогда выйти на них?
Арсений взглянул в иллюминатор, на удаляющуюся Венеру, и перехватил шлем. Знакомая, приятная дрожь волнения прошлась по телу. Чувство нетерпения, какого-то восторженного ожидания, как в детстве, наполнило его. Уже скоро.