Есть пока не хотелось. Сладостная эйфория все еще, пускай и слабо, но подпитывала тело и мозг. Хотелось пить. Так всегда бывает после хорошей дозы, организм обезвоживается. Но настоящая жажда появится еще не скоро, минуты через две. Дикая жажда через две минуты счастья. Все это время он провалялся со счастливой улыбкой на иссушенном лице. Кожа плотно облегала кости и была похожа на бумагу. Расстрескавшиеся и почерневшие губы измазаны шоколадом. Ярко горел постоянно двигающийся глаз устремленный куда-то в лишь ему одному ведомые дали. Второй неподвижно вглядывался в обшарпанный потолок.

Когда его отпустило, он медленно подполз к тазу с водой. Сил чтобы сесть или хотя бы приподняться на локтях не было. Его голова окунулась в таз, он с жадность стал глотать. Теперь у него есть ровно двенадцать часов, на то, чтобы найти дозу, иначе... об этом он сейчас не задумывался. Он вообще ни о чем не думал и ничего не помнил, ни о добыче денег на дозу, ни о том, что нужно дышать. Инстинкт самосохранения тяжело заглушить, но ему это почти удалось. Он вынырнул, можно сказать, в последний момент и стал с той же жадностью, с какой пил воду, глотать воздух. Сил прибавилось. Он выпил еще немного, отполз в сторону и мгновенно заснул.

Прошло десять часов. Он проснулся бодрым и гораздо больше похожим на человека. Он вспомнил, что его зовут Зеф. Он вспомнил, что съел свою последнюю дозу. Он вспомнил, что у него больше нет денег. Последнее особо удручало, но ничего не попишешь. Надо было действовать, и действовать быстро. Зеф оглядел свою маленькую, темную и невероятно захламленную комнату. Нет, здесь ему ничего не светит, все что можно было продать, он продал. Взгляд упал на грязное, все в трещинах, зеркало. Он увидел свое отражение, провел рукой по редким волосам, сухим и ломким. Здесь ему тоже ничего не светило, все органы, которые он мог продать были давно вырезаны и проданы. Глаз, почка, яичко - стандартный донорский набор. Можно продать ногу или руку... дадут мало, но это тоже деньги. Зеф с сожалением отбросил эту мысль, слишком долго. Осталось одно, идти по друзьям. Он оделся как можно теплее и вышел из дома.

Дул сильный и холодный ветер, разгонял тяжелые снежинки светло-серого цвета. На дворе стоял последний вечер декабря. Снег уже лежит большими сугробами на обочинах дорог и тротуаров. Все дорожки посыпаны солью, от которой снег и приобрел свой сероватый оттенок. Ходить по улицам было тяжело и противно из-за слякоти, но Зеф не мог себе позволить поехать на монорельсе или на метро. Ветер пронзал его насквозь, легкая, явно не по сезону, куртка не могла защитить от мороза. Сильно ссутулившись и обмотав лицо шарфом он быстро зашагал по бульвару в сторону девятой парковой улицы, а от туда до гольяновских небоскребов.

Через полчаса Зеф остановился около двери в подъезд одного из домов - высоченной стоэтажки. Постояв немного набираясь храбрости, Зеф набрал номер на панели домофона. Через минуту из динамика раздались смех, музыка и голос хозяина квартиры:

- Да?

- Тоха, - встрепянувшись сказал Зеф. - Это Зеф, впусти, а? Мне очень...

- Заваливайся. - Перебил его Тоха.

Дверь запищала. Зеф с трудом потянул ее на себя и проскользнул в образовавшуюся щель. Через полминуты Зеф уже был в квартире Тохи. Квартира была большая, трехкомнатная, просторная. Сам хозяин стоял у двери в коридоре и курил. Судя по запаху - это был не табак. С кухни доносился заливистый девичий смех. В большой комнате громыхала тяжелая музыка в стиле "кибер-панк". Вся квартира была украшена под Новый Год: елочки, гирлянды, шарики и все такое прочее.

- Дарова, Зеф! - радушно сказал Тоха. - Чего тебе?

- Дозу, Тоха. - выдавил Зеф. При этом шарф сполз с его лица, обнажив почерневшие губы.

- Тарифы ты знаешь, но я сегодня добрый и даю скидку в двадцать процентов. Тебе зефиру? Сколько?

- Да, Тоха, одинадцать грамм. Десятка уже не заберает. Но... Тоха, в общем... у меня напряги с деньгами...

- Хммм... это плохо. Ты же знаешь, что я в долг не даю. Да и не многовато ли тебе одинадцать то? Не откинешься?

- Нет Тоха, я все подсчитал.

- Подсчитал он, как же, ты на себя в зеркало смотрел? У тебя же на роже написано "ЗЕФИР". Сколько ты уже эту дрянь жрешь? Полгода?

- Да, полгода. Почти.

- Больше полугода выживает процентов пять. Ей богу лучше бы ты на травку подсел или на "клюкву" всяко лучше чем это синтетическое дерьмо. Вон один мой друган "клюкву" ведрами жрет и под кайфом книги лабает по роману в месяц. Зато денег у него до жопы и уважение в определенных кругах. А ты что?

- Тоха, блин, ну ты же знаешь каково мне!

- Сколько тебе еще осталось до ломки?

- Один час и двенадцать минут. - сказал Зеф взглянув на дешевенькие часы. - Тоха, ну пожалуйста, ты же меня знаешь. Я отплачу. Что хочешь сделаю.

- Ладно, хрен с тобой... - Тоха зятянулся разок и затушил косяк о стену. Затем он зашел в маленькую комнату и вынес оттуда небольшой сверток. - Держи, здесь ровно одинадцать. Это тебе, блин, новогодний подарок. А теперь проваливай. Все настроение испортил, гад.

Зеф попытался было Тоху поблагодарить, но тот его выставил за дверь. Зеф пожал плечами и спрятав сверток в карман куртки, пошел домой.

Придя домой, Зеф, развернул сверток. На его руке лежал облитый шоколадом кругляш "зефира", новомодный синтетический наркотик катализатором для которого служат шоколад и желудочный сок. С благоговением Зеф поднес его ко рту. В голове промелькнула ехидная мысль про слабаков вроде Тохи или этого его друга, которые не знают что такое настоящий кайф и поэтому глотают капсулы в сахарной пудре или по старинке курят травку.

За окном грянул праздничный салют.

Зеф откусил кусочек. Зефир был воздушный, невесомый и сладкий. И вкусный.

Наслаждайся, Зеф! Наслаждайся! Ведь сегодня праздник!