I'm older than I'd wish to be, this town holds no more for me
All my life, I've tried to find another way
Noel Gallagher, "Rockin' Chair"
И вот я закрываю глаза.
И снова зима. Снова падает снег.
Так ли было тогда? Я не помню. Я был болен. Ужасно болен.
Старый дом, построенный еще до моего рождения, стоял на самом углу улицы. Красный кирпич, небольшие окна. Да сотни таких домов по всему городу.
Я стою возле этого дома. Смотрю на его стены. Ничего особенного - просто стены. Но мне все же кажется, что это не обычные стены. Мне кажется, что за этими стенами происходит нечто особенное. Я даже сам не знаю что. Если здесь падает снег, то за этими стенами его нет. Значит там тепло. Значит там что-то большее, нежели промозглость и холод снаружи.
Я стою возле этого дома. Мне нужно сделать выбор. В сущности, этот выбор не так уж и сложен - войти во внутрь или остаться снаружи...
А как было до этого?
Все было великолепно. Ослепительно.
- Меня зовут...
Красивое имя. Встречал с таким именем и до этого, но ей оно идет особенно.
- А как тебя?
Называю имя.
Ветер сильный, дует так, что на ногах удержаться невозможно.
Один бокал вина. Еще один.
- Сладкое вино какое....
Отпиваю еще немного. Действительно, сладкое.
А ведь в тот год весна была особенно теплой. И гуляли чуть ли не до самого заката. Обычно как - холодный такой март, а апрель чуть теплее, но все равно холодно. Но в тот год погода была то, что надо.
***
- Выкиньте эти глупые мысли. Они того не стоя...
Она стоит в пол оборота. Огонь в камине горит так сильно, что языки пламени время от времени облизывают кирпичную кладку.
- Вы так считаете?
- Конечно.
Сколько было сигаретного дыма в тот вечер.
Где-то около десяти она начинает рисовать пальцами узоры в воздухе. Прямо на дыме.
- Смотрите, сейчас буде лошадь.
Он смотрит.
Лошадь расплывалась на глазах. Но все-таки у нее получается. Вот корпус. Вот хвост, Вот грива.
Нет, гривы уже нет - просто облако.
- И все же вы думаете об этом.. - она снисходительно улыбается.
- А как иначе?
- Иначе можно! Нарисуйте сердце.
- Что?
- Сердце нарисуйте....
Вот оно сердце. В густом сигаретном дыме. Выведенное пальцем в воздухе.
Сколько ему отведено?
- Давайте посчитаем, - предлагает она.
Соглашаюсь. Отчего не посчитать?
Раз, два, три, четыре...
- Вот и вся ваша любовь!- смеется она. - Всего-то на счет пять.
- Ну, вы сравните, - возмущается.
- А я и не сравнивала, - отвечает.
Ну как же не сравнивала? Ее всегда так сложно понять.
- Пойдемте...
И она садится за рояль. Играет что-то красивое.
- Что это?
- Ах, вы все равно не знаете...
***
- По телевизору всегда глупости показывают.
Выключаем его.
А внутри кирпичного дома и правда лучше, чем на улице. По лестнице подниматься было сложно. Нет, не физически. Тут все в порядке. Просто тяжело.
И опять она про весну.
А я ей говорю:
- До весны-то еще далеко!
- Дурак ты.
Что она хотела сказать? Не знаю.
Теперь мы прощаемся. Она обнимает меня. Руки кладет на шею. Целует. Прямо в губы целует.
Не очень приятно.
Она, будто, замечает, что что-то не так.
- Опять?
- Опять.
- Ладно. Иди.
Ухожу. Снова лестница. И снова тяжело. Да нет, не физически.
На душе тяжело.
А на улице хорошо! Морозно. И ветер, вроде, не такой колючий. Отхожу от кирпичного дома.
Останавливаюсь.
Смотрю на него.
Дом как дом.
***
- И все же красивая мелодия, - не может не заметить он.
- Красивая. Но хватит.
Вот она встает. Закрывает крышку. Клавиш больше не видно.
- Прогуляемся?
- С удовольствием.
Как будто и не было ничего или опять просто кажется. Выходят во двор. Вернее, он выходит, а она так выбегает.
- Чудная, чудная ночь!
На улице и правда хорошо. Подморозило, но дыхание весны слышно даже теперь.
- Вот и зиме конец, - говорит он.
- Какой же вы смешной! - смеется она заливисто. - Ну просто уморительный.
Что ж тут смешного? Это закон непреложный - за зимой приходит весна. И все идет к тому.
- Не понимаю вас...
И снова смеется.
Гуляют, гуляют, гуляют....
Ему немного холодно. А ей хоть бы что. Резвится как ребенок. Удивительно.
- Давайте снова нарисуем ваше сердце? - предлагает.
- Давайте попробуем.
Рисует. Сначала выдыхает пар, а потом на нем рисует. И вот оно его сердце. Теперь совсем на секунду.
Смеется.
- Видите? Только на одну секунду.
Видит. Что ж поделать.
Он все смотрит на нее и никак не может понять: откуда она все знает? Как она все понимает? Это ведь и правда удивительно. Сам так себя не понимает. А она со своими рисунками...
Не знает, что и ответить. Но отвечает, конечно. И, конечно, что нравятся.
***
Само собой возвращаюсь. И снова эта чёртова лестница. Ступени.
Звоню - открывает.
- Ты?- будто меня сто лет не было.
- Я.
- Что-то забыл?
- Забыл.
Проходим в комнату.
- Можно окно открыть? - спрашиваю.
- Холодно еще.
- На минутку.
Пожимает плечами. Мол, как знаешь
Открываю окно. Воздух-то какой! И весна скоро!
И снова накатывает. И ничего не могу с собой поделать. Ничего.
Или могу?
Вот смотрю на нее. Красивая. Очень красивая. Когда-то глаз отвести не мог. И сейчас не могу. Но внутри...
- Закрой. Холодно.
Ну неужели не понимает? Холодно ей. Неужели не чувствует? Так ведь с самого начала так было. Чего уж тут удивляться. С самого начала.
- Подожди минутку, - отвечаю.
Высовываюсь в окно. Смотрю на красные кирпичи. Мокрые. Снег-то уже тает - вот и вода на стенах.
А она подходит сзади. Обнимает.
- Повернись ко мне.
Поворачиваюсь.
И она целует.
***
Снег все падает и падает. Она стоит напротив. Смотрит в глаза. Обезоруживающе смотрит-то.
- Ну так что?
Улыбка играет у нее на губах.
- А что? - вроде как недоумевает.
Подходит совсем близко. Он чувствует ее тепло. Чувствует на каком-то уровне, название которому подобрать не может. И почему-то в голове та музыка, что она играла совсем недавно. Красивая музыка.
Стоят на опасном расстоянии.
Вокруг до боли знакомый пейзаж.
Машины мелькают. Надоели.
- Сказать что-нибудь хочешь? - в глазах вопрос.
- Не знаю...
- Не знаешь? - опять эта усмешка.
- Не знаю.
Стоят на том же месте.
Другая бы отошла. Обиделась бы...
Он смотрит на нее. Она или не она?
Да легче сделать несколько шагов сторону и быть сбитым бесконечно идеальной "Инфинити".
Поворачивается.
И он целует.
Я старше, чем хотел бы быть. И этот город больше не держит меня.