Аннотация: Первое художественное произведение о Новой Хронологии
ПОЛНОЕ ОТСУТСТВИЕ САХАЛИНА
Пожалуй, нет ничего интереснее полета человеческой мысли. Любопытно было бы проследить историю какого-либо открытия и связанных с ним взаимоотношений...
Аббат Бланш.
"История Великой Французской революции"
Т. 1. Гл. 7.
История одного закрытия
В первый рабочий день нового тысячелетия известный историк Герберт Носенко проводил презентацию своей новой книги. Поскольку его произведения обычно сильно расстраивали царившее в официальной науке спокойствие, актовый зал одного из столичных институтов был достаточно заполнен. Здесь присутствовала пресса, предвкушавшая очередную сенсацию. Студенты, которые, как и все молодые люди, с восторгом следили за ниспровержением авторитетов. Сотрудники института, готовые слушать кого угодно, лишь бы поменьше торчать на рабочем месте. Обычные москвичи, поклонники неожиданных идей и просто зеваки. Представители столь часто развенчиваемой Гербертом Егоровичем официальной науки во главе с пожилым господином, все время сохранявшим на лице кислую мину, - вторым вице-президентом Московского исторического общества, и почтенной дамой - ученым секретарем Научного совета при Отделении истории Академии наук. В уголке присел, уткнувшись в записную книжку, другой пожилой господин, Леонид Игнатьевич Костриков, о месте работы которого ходили разные слухи. В заднем же ряду скучающе сидел молодой ученый Славочка Бородин. Оригинальность мыслей Герберта Носенко обычно нравилась Славочке, хотя он и считал большинство его идей излишне преступающими установившиеся в истории традиции. Тем не менее, он время от времени (если не подворачивалось более интересных занятий) присутствовал на таких выступлениях.
- Думаю, большинство собравшихся имеет представление о моих исследованиях, -- вещал между тем с трибуны Герберт Носенко, -- поэтому я ограничусь краткой предысторией. Много лет назад я обратил внимание на противоречия, наличествующие в официальной истории, - той, которую преподают в школах и институтах, описывают в учебниках и в которую верят практически все, не требуя каких-то к тому доказательств.
Когда же я копнул глубже, выяснилось, что противоречия эти ширятся и уже не укладываются в рамки стандартной истории, которая, в частности, не дает практически никаких ответов о том, каким способом можно датировать те или иные события. За исключением ничем не мотивированных, а кое-где и явно фальсифицированных привязок средневековых хронографов, в кои безоговорочно и бездоказательно верят и современные историки. Тогда я начал продумывать новые методики исторических изысканий, применяя приемы иных наук, - таких, как физика, математика, статистика, и подвергая пристальному изучению так называемые "темные пятна" истории.
Со временем возник термин "Прикладная История", которым я называю свои исследования. Так я поименовал новую, действительную историю, которая стала возникать благодаря применению сравнительно недавно созданных прикладных методов исследования. На самом деле ее стоило бы назвать "Правильной Историей", поскольку в ней исправлены временные ошибки многих официальных датировок, принятых в настоящее время.
Однако до поры до времени я занимался историей средневековья и античности, изыскивая и исправляя ошибки того периода. Думаю, многие знакомы с выводами, опубликованными в нескольких моих книгах, хотя, должен отметить, эти исследования пришлись не по вкусу многим моим коллегам. И лишь сравнительно недавно я стал применять разработанные методики к событиям нашего времени. Полученные результаты сильно меня поразили. Выяснилось, что в ряде случаев намеренная фальсификация распространяется и на сравнительно недавние деяния и, более того, продолжается и сейчас. Я держу в руках свою новую книгу. Это - плод применения методов Прикладной Истории к одному не слишком известному событию Второй мировой войны. Еще раз отмечу - впервые взявшись за новейшую историю, я получил столь любопытный результат. Очевидно, даже наш сильно информированный мир в реальности выглядит значительно иначе, чем картина, которую нам пытаются представить официальные источники. За ограниченностью времени выступления я быстро выскажу собственную теорию, отправив вас за детальными доказательствами к своему труду.
Моя книга называется "Отсутствие Сахалина как важный фактор мировой политики". Да, я утверждаю и подкрепляю свое утверждение внушительными доказательствами - что острова, являющегося основной частью Сахалинской области, в действительности не существует в том виде, в котором он показывается на всемирных картах и в энциклопедиях, как минимум с 1945 года. Перед нами - фикция, по весьма важным причинам искусственно поддерживаемая советским, а впоследствии и российским правительством по согласованию с главными мировыми державами.
- Конечно, вы спросите, -- повысил голос Герберт Егорович, пытаясь заглушить поднявшийся в зале шум, -- как же тогда быть, например, с фотографиями Земли, полученными из космоса. Это в средние века, когда люди не могли столь быстро путешествовать и получать детальные сведения о поверхности нашей планеты сверху, картографы чертили далекие земли по рассказам знакомых капитанов или как Бог на душу положит. Тем не менее, и сейчас доступ к важной информации сильно ограничен. Космические корабли имеет ограниченное количество государств. Ведение безвоздушных перелетов по-прежнему тщательно контролируется секретными службами и посвященным в суть дела специалистам ничего не стоит "не замечать" некоторое несоответствие реальной и официальной картин или же слегка подретушировать выдаваемые средствам массовой информации и другим структурам пленки и изображения. Всегда старались наши власти и не подпускать к Сахалину "лишних" людей, хотя таких не так уж много на Дальнем Востоке, объявляя остров закрытой зоной. Да и само месторасположение достаточно надежно защищает его от зевак. Впрочем, по моему мнению, и количество граждан, официально проживающих на так называемом Сахалине, увеличено где-то на порядок. Очевидно, намного меньше и его реальная (или, во всяком случае, обитаемая) территория.
Его последние слова потонули в возмущенных возгласах. Не обращая на них никакого внимания и снова слегка повысив голос, Носенко продолжал:
- Перехожу к краткому изложению фактов, приведших меня к такому выводу...
***
Вернувшись домой после бурного заседания, Славочка Бородин немного подумал, потом подошел к книжной полке, достал оттуда томик известного польского фантаста и, перелистнув его, прочел:
"Я не изобретатель и не открыватель. Я антиоткрыватель, иначе говоря, закрыватель. Глубокий анализ всемирной истории во всей ее совокупности привел меня к выводу, что человечеству не нужны уже никакие открытия. Совершенно напротив - оно страдает от их избытка. И я решил помочь человечеству. Путем закрытия особенно вредных открытий".
"Теперь потребны великие закрытия", -- закончил словами того же фантаста он.
Главная тайна Рихарда Зорге
(Главы из книги Г. Носенко "Отсутствие Сахалина как важный фактор мировой политики").
Одной из первых причин, побудивших меня использовать методики Прикладной Истории при исследовании событий Второй мировой войны на Дальнем Востоке, послужила работа группы южнокорейских врачей, изучавших хронологическую картину болезней в регионе. Они обратили внимание на резкий скачок онкозаболеваний на территории советского Сахалина после войны, наблюдаемый и в настоящее время, но почему-то в нашей стране остававшийся засекреченным (или, согласно официальной версии, "неизученным"). Определить причины возникновения такого скачка на ранее благополучной территории они не смогли, но, рассматривая приложенные к книге карты, я обнаружил еще один эпицентр онкологии, обладающий схожими характеристиками, - на юге главных японских островов. Однако в отношении южного эпицентра история дает ясный ответ - здесь американцы сбросили в 1945 году атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Каким же образом достаточно далекие взрывы могли столь странно сдетонировать на территории СССР? (Впрочем, Южный Сахалин до конца войны также являлся собственностью Японии). Я попытался поискать ответ в советских военных архивах, но, увы, в уже рассекреченных, которые смог проштудировать, ничего интересного не нашел.
Отложив на время эту тему, я решил заняться судьбой известного советского разведчика, создавшего перед войной внушительную шпионскую сеть в Японии. Тогда я не знал, что этот интерес снова приведет меня к проблеме Сахалина, но уже с новой, совершенно неожиданной стороны. Впрочем, наверное, на свете нет ничего случайного. Тогда же я просто, как профессиональный историк, задумался над непростыми вопросами. Почему Сталин не потребовал у Японии освободить арестованного контрразведкой Рихарда Зорге? Эта проблема мучила многих моих коллег, ведь японцы, находившиеся в тот момент в нейтралитете по отношению к СССР, вынуждены были бы выполнить волю Вождя всех народов, хотя бы для того, чтобы показать свою готовность к соглашению и отсрочить начало грядущей войны на два фронта. Почему японцы столь срочно казнили Зорге, за выдачу членов организации которого могли потребовать у СССР какие-нибудь политические уступки? Ведь группа Зорге вроде бы занималась шпионажем в основном в германском посольстве и не причиняла сильного вреда японским властям.
Должен отметить, что продвинуться в этих вопросах дальше мне помогла монография господина Сэндзи Катомучи, историка из рода Токугава - династии, до второй половины девятнадцатого века управлявшей Японией и по понятным причинам негативно настроенной против свергших их предков императоров. (Очевидно, официальный историк, лояльно относящийся к императорам, постарался бы тут же забыть о своих неожиданных открытиях). Господин Катомучи при написании своего труда пользовался надежно и надолго засекреченными после войны архивами Японской республики. Да, существовало когда-то и такое государственное образование. Точнее, только планировалось двумя руководителями Страны восходящего солнца.
Заговор против императора возник и начал постепенно развиваться, приобретая все новых сторонников, в 1942 году. К середине войны высшему руководству Японии стало ясно, что Германия, завязшая на огромных просторах СССР, неизбежно проиграет, и тогда мощь союзнических войск неминуемо обрушится на Страну восходящего солнца, столь активно сотрудничавшую с Германией. Американцы припомнят разгром своего флота в Перл-Харборе, англичане - захват своих азиатских колоний, русские - поражение под Цусимой. Между тем терять недавние завоевания в Азии, Китае и на Тихом океане очень не хотелось. Естественным ходом было бы начать переговоры с союзниками о возможности выступления против Германии, но император с его обостренным чувством чести явно воспротивился бы такому предательству по отношению к фюреру. Тогда-то и возникла идея спасти страну от неотвратимого поражения и обменять согласие присоединиться к антифашистской коалиции хотя бы на часть только что занятых азиатских земель. Развязывание войны и все последующие неудачи можно было свалить на бестолкового императора. Так и началась подготовка к провозглашению Японской республики (некоего подобия Веймарской республики в Германии).
Президентом Японской республики должен был стать принц Коноэ (совсем от имперской фамилии решили не отказываться - и сами испытывали мистический трепет, да и народ привык), канцлером и диктатором - генерал Тодзио. Главным заговорщиком был принц Коноэ, на тот момент - руководитель либерального "Научного общества Сева", ставившего своей тайной целью установление демократического правления, но с сохранением всех захватов на материке. Заслуживает внимания тот факт, что один из сотрудников советской шпионской организации Рихарда Зорге, японец аристократических кровей, также входил в это "Научное общество", и, являясь тайным советником принца, не мог не знать о существовании заговора.
Нужно отметить, что официально организация Зорге была раскрыта еще в 1941 году, а большинство ее участников - арестовано. Но заключение их было настолько мягким, что фактически работа продолжалась и в стенах тюрьмы. Рихард Зорге встречался с сотрудниками посольства, включая самого посла, продолжал собирать и отсылать информацию, одновременно участвуя в организованном против него бестолковом процессе. И вполне понятно, что, когда возникла необходимость негласно прощупать позицию СССР, заговорщики обратились к старому знакомому, столь удачно оказавшемуся под их контролем. В Москву полетела новая информация. Таким образом, Зорге также был участником заговора, хотя и негласным для большинства входивших в него японских офицеров.
Но было ли выгодно провозглашение буржуазной Японской республики Советскому Союзу? В этом случае Сталину пришлось бы заключить с японцами мирное соглашение, обнять новых друзей и проститься с надеждой вернуть себе по итогам войны Южный Сахалин и Курильские острова и усилить влияние в японском Северном Китае. Да и союзники, получив такое подкрепление, заметно усилили бы свои позиции и стали бы обращать гораздо меньше внимания на нужды и требования великого вождя Страны Советов. Так что из Москвы пришло распоряжение незаметно создать возможно больше препятствий на пути заговорщиков, официально продолжая поддерживать отношения с ними. И Зорге со всем пылом матерого коммуниста кинулся его выполнять.
Между Тодзио и Коноэ вскоре возникли разногласия, ведь именно Тодзио столкнул в 1941 году Коноэ с поста главы императорского правительства. Конечно, они не могли слишком сильно доверять друг другу. Кроме того, грядущий переворот не был поддержан армией. В его раскрытии летом 1944 года важнейшую роль сыграли полицейские круги, недовольные предназначенным им местом при новом строе, а также советские предупреждения. Император два дня находился в глубоком шоке, но его сторонники в армии и правительстве не бездействовали. Вынудили Тодзио подать в отставку, свалив все военные неудачи теперь уже на него. Поражение в войне было выгодно теперь уже и императору, благо, нашлись виновные. Надо было лишь сдаться с минимальными потерями для репутации.
Понятно, что власти не могли допустить выхода наружу информации о столь глубоко поразившем все структуры заговоре и предательстве божественного императора, и постарались тайно уничтожить всех его участников. После войны Коноэ покончил с собой вовсе не потому, что решил взять на себя вину за поражение, но для того, чтобы сохранить тайну Японской республики. Пытался, кстати, покончить с собой и Тодзио, но неудачно. Его казнили чуть позже. Впрочем, секрет провозглашения республики все равно в итоге удалось скрыть. И лишь на тайную полицию - единственную непоколебимую опору трона в этой истории - почему-то не обрушились репрессии после войны. Имперское правительство знало, как манипулировать действиями союзников.
Месть японского правительства настигла и Зорге, который вовсе не собирался давать самурайского обета молчания и кончать жизнь самоубийством. Зато над ним уже больше года висел официальный смертный приговор. Чтобы он не мог раскрыть тайну, правительства двух стран после секретных переговоров решили уничтожить его в застенках. Неудивительно, что Зорге казнили именно 7 ноября 1944 года - в день, когда было намечено провозглашение Японской республики (по идее заговорщиков, такая дата начала новой истории Страны восходящего солнца должна было послужить своеобразным реверансом в сторону СССР).
Однако при чем же тут Сахалин? - скажете вы. Описывая тайны Японской республики, Сэндзи Катомучи мимоходом касается и этой проблемы. Уже после раскрытия заговора, пораженный чуть не состоявшимся предательством японцев Гитлер, стремясь сохранить верность азиатского друга, секретно передает им атомные технологии. (Вспомните, что американцы для создания ракет использовали именно методики фашистского изобретателя Вернера фон Брауна, который, даже согласно официальной историографии, разработал большинство своих идей еще в Германии, к концу войны). Где же можно было испытывать новое оружие, "доводить его до ума"? В пустынных просторах захваченного японцами Северного Китая? Однако бомбы предназначались в основном для американских баз на тихоокеанских островах, так что надо было проводить испытания где-то в подобных условиях. Ясно, где - в самом северном, "медвежьем" уголке Страны восходящего солнца - на частично принадлежавшем ей после войны с Россией 1904-05 годов Сахалине. Там и сосредоточились исследователи новой силы, что, естественно, не ускользнуло от внимания находившихся совсем рядом советских войск. Тщательно изучив ситуацию, в Москве поняли всю опасность происходящего и пришли к выводу, что исследовательскую базу нужно уничтожить. То, что при этом была достаточно велика вероятность атомного взрыва, они, естественно, не учли - слишком мало тогда было данных об атомном поражении и радиации.
10 августа 1945 года (через день после официального объявления Советским Союзом войны Японии) стартовавшие с владивостокского аэродрома бомбардировщики разбомбили секретную базу японцев на Южном Сахалине. При этом пострадали контейнеры с урановыми материалами, произошел взрыв одной из бомб, почти подготовленных для сбрасывания на захваченные американцами острова, и сильное радиоактивное заражение местности.
Катастрофа оказалась достаточно сильной, чтобы разнести в клочья и заразить радиацией наиболее плодородную южную часть острова. Пострадали и северные, советские поселения. Но, как и в случае с Чернобыльской катастрофой и Семипалатинскими испытаниями, партия и правительство не захотели брать на себя ответственность за трагедию и предпочли ее скрыть. В том числе и от местного населения. Вместо того чтобы отправить его подальше, советские власти решили не предпринимать никаких мер, ведь виновными в происшедшем были именно они. Японские власти тоже предпочли хранить молчание, ведь с них, как с проигравшей стороны, могли потребовать возмещение нанесенного ущерба.
Потому молчали и русские, и японцы. В соседнем Китае срочно установили коммунистическую диктатуру, а чтобы у пронюхавшего истину (ведь его страна тоже немного пострадала от радиации) буржуазного правительства бывшего китайского президента Чан Кай-ши не возникло желания привлечь внимание мировой общественности к сахалинской трагедии, от него откупились Тайванем.
А многие колхозы Дальнего Востока удивлялись резкому увеличению урожайности после войны. Но находили причину в увеличении количества рабочих рук, пришедших с фронта, и расширении применения на полях химикатов.
Неудивительно, что всегда столь осторожный Берия так охотно взялся за разработку советской атомной бомбы после войны - он-то знал, что необходимые ученым материалы и данные уже находятся на территории СССР, на Дальнем Востоке, на территории, некогда представлявшей собой Сахалин.
Это - только часть собранных мною доказательств об отсутствии после 1945 года острова Сахалин в том виде, в котором мы привыкли о нем читать и слышать в официальных источниках, причем часть, полученная мною в основном от японских исследователей. Остальную информацию я намерен высказать далее - в следующих главах и книгах.
***
И в заключение позвольте привести еще один, дополнительный аргумент. В сущности, он не так уж важен, однако один из главных постулатов Прикладной Истории гласит, что для проведения исторических исследований необходимо использовать максимальный объем информации, не перебирая и подбирая ее заранее. Почему Япония никогда не требовала от России возвратить Сахалин? В отличие от тех же Курил? Да просто потому, что в Стране восходящего солнца лучше нас знают - никакого Сахалина не существует.
Одна из главных тайн советской истории была надежно захоронена в Японии. Сейчас наша совесть требует от нас действия. Мы должны разоблачать тайные стороны своей истории так же честно, беспощадно и безоговорочно, как это сделали японцы. Даже если правительству придется искупать свою вину полувековой давности перед немногими сахалинцами.
Пластилиновый мир
Распечатка аудиозаписи передачи "Тихий час" на "Радио Федерации" от 17.02.01 г.
Ведущий: В споре рождается истина. Вспомнив это утверждение, мы решили свести сегодня в студии "Радио Федерации" двух непримиримых антагонистов - депутата Федерального Собрания от Сахалинской области Василия Петровича Ананьева и историка Герберта Егоровича Носенко, доказывающего в своей последней книге отсутствие в реальности острова Сахалин. Стороны уже неоднократно высказывали свои точки зрения, мы же предоставили им возможность ответить на аргументы соперника в прямом эфире.
В. П. Ананьев: Честно говоря, я вообще не понимаю так называемой "проблемы". Все советские и российские граждане всю жизнь знали, в школе учили - есть на Дальнем Востоке, на границе с Японией, такой большой остров Сахалин, где в царское время была каторга, потом нашли немного полезных ископаемых и нефти, стали их добывать, построили и расширили города. И тут вдруг в Москве появляется какая-то бредовая идея о том, что на самом деле никакого Сахалина у нас и нет...
Г. Е. Носенко: Помню, в детстве я любил лепить миры из пластилина. И вот недавно во сне я оказался внутри этого мира. Попытался прыгнуть в бассейн, но вода тоже оказалась налепленной. Попытался взять со стола еду - закончилось тем же результатом. Мне кажется, что в таком искусственном мире вы пребываете и сейчас.
Перед тем, как придти сюда, я перечитал вашу биографию, поэтому заранее знаю ваш ответ на свой вопрос. Тем не менее, позвольте поинтересоваться: сколько раз вы сами были на Сахалине?
В. П. Ананьев: Сам я родился на Кунашире и на Сахалине так и не побывал. Но это еще ничего не доказывает. Я нисколько не сомневаюсь в существовании Сахалина. Хорошо, давайте попробую, как это ни глупо, рассказать вам о массе водных рейсов из различных портов Сахалина на Курильские острова. А переправа от городка Ванино на материк? По-моему, вы сами пытаетесь слепить свой искусственный мир сейчас. И убедить нас в его реальности.
Г. Е. Носенко: Теперь вместо эмоций вы пытаетесь использовать косвенные доказательства. Кстати, я никогда и не говорил о том, что на месте Сахалина вообще ничего нет. Я просто утверждал, что остров в действительности гораздо меньше, на нем проживает очень ограниченное количество народа, и он сильно пострадал после атомного взрыва 1945 года. А это, согласитесь, никак не препятствует паромной переправе.
В. П. Ананьев: Еще одно бездоказательное утверждение. На этот раз про атомный взрыв. Каким образом его можно проверить?
Г. Е. Носенко: Хотя бы замерив остаточную радиацию. Кстати, на вашем месте я, вместо того, чтобы тратить время на различные бесполезные рассуждения, этим бы и занялся. И потребовал у федерального правительства компенсации за ту катастрофу.
В. П. Ананьев: Ну и кому, по-вашему, выгоден столь грандиозный обман?
Г. Е. Носенко: Все подробности я уже изложил в своей книге. Коротко повторю: так повелось изначально после трагедии 1945 года. А российское правительство получило его в наследство от советского и так и не рискнуло поднять завесу над этой тайной. Что же касается технических вопросов - чего стоят одни так называемые "ошибки статистики": достаточно в итоговом докладе "забыть" поставить одну цифру или "ошибиться" в ее написании, и результат станет заметно другим. Что же касается выгоды... Подумайте хотя бы о выборах - сколько бюллетеней можно "пересчитать" от несуществующего острова!
В. П. Ананьев: Позвольте... Вы, что, пытаетесь обвинить меня в подтасовке итогов голосования?
Г. Е. Носенко: Нисколько. Вы могли и не знать. Но вернемся к выгоде сокрытия правды. Возьмите, например, другую тайну современности, изобличенную в одной из моих статей. Почему в 1996 году генерал Пуликовский внезапно отменяет ультиматум чеченским боевикам и в Грозном его сменяет "миротворец" Лебедь? Как вы помните (если читали, конечно), согласно моей реконструкции одновременно атомная подводная лодка на Северном флоте оказывается захваченной и заминированной чеченскими боевиками, поставившими свой ультиматум - или атомный взрыв в порту Архангельска, или прекращение войны и предоставление независимости Чечне. А четыре года спустя нанесенные в ходе захвата и последующего разминирования подводной лодки повреждения дали о себе знать во время обычного учебного похода... По-вашему, властям выгодно было бы говорить о ней открыто?
Ведущий: А по-моему, мы несколько отклонились от темы. Давайте все же вернемся к нашему острову.
В. П. Ананьев: Мне кажется, вашу сахалинскую теорию очень просто проверить. Отправляйтесь самолетом до Хабаровска, там пересядьте на местный рейс - и через час с небольшим вы уже в Южно-Сахалинске. Ваш путь на "несуществующий" остров займет от силы сутки.
Г. Е. Носенко: Должен вас огорчить, я не собираюсь делать ничего подобного. Я не хочу сказать, что личное посещение - это антинаучный метод, но в наш интернетовский век, когда я могу получить всю необходимую информацию, сидя дома, поездка за тысячи километров с целью лишний раз доказать то, в чем я уверен и так, представляется мне излишней тратой времени. Ну, отвезут меня в какой-нибудь городок на Курилах или Камчатке, срочно переделываемый сейчас в Южно-Сахалинск!
Ведущий: К сожалению, наша передача подходит к концу. Мы призываем всех слушателей звонить по нашему телефону и сообщать мнение, создавшееся по итогам нашей передачи: существует ли все-таки Сахалин, или нет. А у наших гостей остается по несколько секунд, чтобы закончить свои сегодняшние выступления логическим выводом.
В. П. Ананьев: Что может сказать человек, у которого недобросовестный ученый нагло пытается отнять родину? Мы видим, как он покушается на самое святое - наш маленький прекрасный остров, и не намерены молчать.
Г. Е. Носенко: Я - историк, и должен придерживаться истины, не касаясь эмоций. Впрочем, существует Сахалин или нет - мне на данный момент неинтересно. Сейчас меня гораздо больше волнуют другие подобные "темные" места на карте России!
Темная сочинская ночь
На исходе первого дня конференции по новейшей истории Славочка Бородин сидел в своем номере сочинского санатория в полной прострации. Все его планы по благополучному захвату власти и дальнейшему использованию ожидаемых жизненных благ лежали в руинах. А ведь всего сутки назад, усаживаясь во Внуково в самолет, он находился на самой вершине ожиданий. Мысленно перейдя Рубикон, он уже нежился в объятиях славы.
Но уже в обеденный перерыв, когда он по чистой случайности, путем сложных передвижений избавившись от лишних ушей, оказался рядом с ученым секретарем Научного совета при Отделении истории Академии наук и завел с ней умную беседу о дальнейших перспективах своего рацпредложения, началась катастрофа. Недолгий спор с ученой дамой, закончившийся на повышенных тонах, он запомнил плохо, но хитроумная Гертруда Александровна, всегда относившаяся с симпатией к молодому и подающему надежды сотруднику, позже разъяснила ему суть происходящего. В нынешнем бюджетном году создание филиала Отделения истории в Южном федеральном округе, столь трепетно продвигаемое Владиславом Алексеевичем на протяжении последнего полугода, не было предусмотрено. Да, Владиславу обещали, что он возглавит филиал, но тут уж ничего не поделаешь - придется продолжать просиживать штаны на родной кафедре. При этом средства были выделены, но в итоге их решили потратить на открытие филиала при Европейском Сообществе. Новый филиал возглавит матерый академик советских времен, который и переиграл в самый последний момент всю ситуацию. Ученый совет собирался голосовать за Южный федеральный округ и Бородина, но старый историк имел достаточно связей наверху, и все знали, что выделение денег на расширение деятельности было во многом его заслугой. И протестовать против его желания погреть на старости лет косточки в Брюсселе никто не рискнул. Кстати, ученый секретарь Научного совета рьяно отстаивала юг России, поскольку собиралась стать куратором нового филиала. Так что в итоге она потеряла даже больше Славочки. Ничего удивительного, что она так яростно отреагировала на вопрос по интересной теме. Получается, только зря на бедную женщину наезжал. Будут ли выделены средства на создание филиала в Южном округе через год, неизвестно. Впрочем, поговаривают, что сыну одного высокопоставленного чиновника, закончившему недавно МГИАИ, очень хочется получить офис в Нью-Йорке.
Итак, жизнь закончилась, так и не начавшись. Впору было вспомнить слова незабвенного Остапа. "Мне тридцать три года. Возраст Иисуса Христа. А что я сделал до сих пор?". И уже, наверное, не сделаю. Пойти, что ли, застрелиться?
Вместо стрельбы Славочка, правда, без особого энтузиазма, решил позвонить знакомой, с которой он время от времени общался на подобных конференциях. Можно будет поплакаться в жилетку, а там, глядишь, вечер и закончится чем-нибудь романтичным. Отказ приятельницы, у которой "заболела голова", он воспринял вполне меланхолично, как прогнозируемое продолжение черной полосы. Идти к друзьям, пьянствующим в баре наверху, не хотелось. Точнее, хотелось, но не следовало - в таком настроении можно было легко напиться и ляпнуть что-либо лишнее. И Славочка решил отправиться на природу.
В этом году историки с завидным самолюбием назначили конференцию в одном из сочинских санаториев. Не столь приятно было установленное для конференции зимнее время, но даже и сейчас Сочи оставался курортной зоной. Славочка вышел из санатория в легкой курточке нараспашку, весело поеживаясь, вспоминая вчерашнюю завьюженную Москву. Перед спуском к морю он остановился.
Довольно крутой спуск можно было преодолеть двумя путями - по извивающимся несколькими рядами на склоне каменным лестницам, время от времени переходившим в извилистые тропинки, или через ярко сверкавшую в темноте башню. Для удобства отдыхающих у подножья холма соорудили двенадцатиэтажную башню с лифтом, соединенную с санаторием длинным горизонтальным мостом. Таким образом трезвенники и язвенники могли добираться до пляжа и обратно без особых физических усилий. Славочка посмотрел на башню с ненавистью, вспомнив вчерашний вечер, когда он, также отправившись вечером на море, не предусмотрел ночное выключение лифта и в итоге вынужден был подниматься на все двенадцать этажей под ехидные замечания неторопливо спускавшихся вниз молодчиков. Самое же неприятное заключалось в том, что его вчерашняя спутница, дама довольно больших размеров, на каждом повороте норовила повиснуть на молодом человеке, схватиться за сердце и пожаловаться на историю, в которую он ее втравил.
Сегодня Славочка решил воспользоваться другой лестницей. Обменявшись приветствиями с двумя малознакомыми историчками, уже возвращавшимися с моря, он начал неторопливо спускаться по склону. Дорожка мирно вилась вниз, показывая чудесный приморский пейзаж то с одной, то с другой стороны. Впрочем, поначалу единения с природой и любования местными достопримечательностями не получалось. Славочка с ненавистью думал о постылой, неинтересной и малооплачиваемой работе, о больших долгах, о том, что после сегодняшнего поворота судьбы с мечтами о машине и квартире придется надолго проститься. Однако вскоре его мысли приняли менее уничижительное направление.
В конце концов, не зря знакомые девушки, желая польстить, говорят об остроте и изворотливости его ума. В какую бы ситуацию он не попадал, каждый раз довольно скоро удавалось отыскивать выход. Сейчас положение намного хуже, чем обычно. Соответственно, и выход будет сложнее. В Сочи он выезжал с великими надеждами. Значит, домой он должен вернуться с новой готовой идеей. Осталось два дня. Итак, задача поставлена. Осталось найти решение.
Повеселев, Славочка стал более внимательно созерцать окружающую среду. И заметил то, что до сих пор укрывалось от его погруженного внутрь взора, а именно - спускающегося чуть впереди и подозрительно оглядывающегося на него мужика. Славочка сразу понял, что, погрузившись в раздумья и автоматически следуя за припозднившимся господином, он вполне мог вызвать у того смутный страх. Решив успокоить человека, Славочка сделал вид, что любуется каким-то очередным чрезвычайно изогнутым деревцем, и чуточку приотстал, продолжая, впрочем, потихоньку спускаться вслед - дорога-то была одна! Но за следующим поворотом испытанию подверглись уже славочкины нервы, ибо проклятый мужик, встретившись с двумя поднимавшимися ему навстречу гражданами весьма спортивного вида, принялся что-то бурно им объяснять, постоянно показывая рукой на неторопливо спускавшегося Славочку. По счастью, в этот момент нашему герою попалось на глаза скромное ответвление от основной дорожки и он, не долго думая, свернул туда и стал спускаться дальше. Увы, двое незнакомцев решительно направились за ним. Между тем путь завершился какой-то беседкой отвратного вида, и Славочка уже выбирал, скатиться ли ему по сильно крутому склону или все-таки пообщаться со странной компанией.
Его сомнения быстро развеяли подошедшие сверху спортивные граждане, попросившие его предъявить санаторно-курортную книжку. У Славочки абсолютно случайно таковая в кармане оказалась, и он даже забыл устроить приличествующий случаю скандал, просто ехидно поинтересовавшись, неужели простой курортник не может полюбоваться ночным морем? Охранники смущенно прокашлялись и Славочка, победоносно пройдя мимо, стал спускаться по основной лестнице дальше.
Выйдя к грязным железнодорожным путям, Славочка узрел в полукилометре маленький вокзальчик. Томимый естественным любопытством, он возжелал осмотреть находку поближе. Отбившись от кинувшихся на него с ближайшей автостоянки собак и пару раз заблудившись в кустах, он добрался до здания и печально обнаружил, что смотреть, в принципе, не на что - станцию закрыли на ночь. Из ближайших источников жизнедеятельности бросался в глаза только пристанционный ларек, в котором полупьяная толстая продавщица лениво обнималась с усатым мужиком.
Внезапно тихую идиллию прервало появление нового действующего лица. Возникший из кустов со стороны санатория молодой парень с окровавленной головой грубо поинтересовался у продавщицы, где находится ближайшее отделение милиции, и отправился в указанном направлении. Славочка же подозрительно уставился на исчезавшую в кустах дорожку, по которой ему предстояло возвращаться. Особого удовольствия от предстоящего путешествия он не испытывал, но не стоять же на заброшенной станции до утра!
Славочка нерешительно двинулся обратно. Но на сей раз обошлось без добавочных приключений и очень скоро он стоял на берегу моря. Правда, после испытанных треволнений слиться с природой уже не удалось. Нехотя, из простого приличия покидав в воду несколько камней, Славочка отправился в родной санаторий. Проходя мимо охранников, сидевших возле башни, он решительно остановился и долго рассматривал возносящееся ввысь сверкающее сооружение. Но теперь документы никто не захотел проверять, и он нехотя отправился к извивающейся тропке.
Наверху его ждало новое испытание в виде запертых на ночь дверей санатория. Побегав вместе с оказавшимися рядом несколькими столь же поздними отдыхающими, вдоволь покричав и разбудив в итоге хранительницу ключа, он наконец-то проник внутрь, с содроганием ожидая, что и здесь лифт окажется отключенным на ночь. Но хотя бы в этом ему повезло.
Поднимаясь в лифте на нужный этаж, Славочка довольно улыбался. Решение было найдено. Оставалось только воплотить его в жизнь.
Антон, ты не прав
Отрывки из книги В. Бородина "Существовал ли остров Сахалин?".
Приступить к работе над этой книгой меня заставила обнародованная недавно теория основателя Прикладной Истории Г. Е. Носенко, установившего отсутствие существования Сахалина начиная с 1945 года. Однако он не пошел дальше - не стал рассматривать историю острова в более ранний, царский период. Я решил дополнить его работу исследованием в соответствии с математическими и хронологическими методами Прикладной Истории и пришел к очень любопытному выводу, который намерен изложить здесь без какой-либо подготовки, поместив теоретические выкладки, приведшие меня к нему, в последующих главах. Возможно, в таком, неподготовленном, виде, читателю будет сложнее принять его, ведь мой абсолютно научный вывод заметно нарушает привычный для читателя официальный вид истории.
Моя идея заключается в следующем. Нет никаких надежных доказательств существования Сахалина в его принятом в истории и географии виде и до 1945 года. То есть, попросту говоря, Сахалина не существовало вообще. Вместо него возле тихоокеанского побережья Дальнего Востока находилась группа мелких островков наподобие Курильских (как минимум два острова - северный и южный), сильно поврежденных атомным взрывом 1945 года. Вероятно, изначально большой остров появился на картах в результате ошибки какого-то географа или исследователя. Естественно, правительства Японии и России (а впоследствии и СССР) об этом знали, но в силу различных изложенных ниже причин предпочитали создавать у своих граждан видимость существования большого острова - форпоста российского влияния на Дальнем Востоке. Только такая идея способна согласовать все противоречия сахалинской истории и географии.
Известно, что наиболее значительную работу по объединению всех сведений о Сахалине провел в 1889-1901 годах А. П. Чехов, лично отправившийся в те края и издавший по итогам своей поездки знаменитую книгу "Остров Сахалин". Все, кому я рассказывал о выдвигаемой мною теории, сразу пытались прятаться за спиной классика русской литературы, так что у меня каждый раз невольно возникал вопрос: "А вы читали Чехова?". Я изучил его очень внимательно. И обнаружил кучу несообразностей, полностью подтверждающих мои идеи. Ниже я приведу несколько таких "чеховских" ссылок. Кстати, стоит отметить, что в советское время полностью "Остров Сахалин" не издавался. В постсоветское - и подавно. Для работы мне пришлось воспользоваться черновиками, хранящимися в Центральном государственном архиве литературы и искусства и несколько отличающимися от официального текста. Для пояснения возьмем хотя бы такой пример. "Приказано было считать Сахалин землей плодородной и годной для сельскохозяйственной колонизации, и где жизнь не могла привиться естественным порядком, там она мало-помалу возникла искусственным образом, принудительно", -- говорится в изданном тексте. Между тем в черновике стояло: "Приказано было считать Сахалин землей существующей".
***
Интересно, что на тех древних картах мира, подлинность которых не подвергается сомнению, остров Сахалин отсутствует или в лучшем случае изображен в виде группы мелких островов, находящиеся же рядом Японские острова практически не отличимы от современных их очертаний. Вечная проблема стояла тогда перед картографами - остров или полуостров? Наконец, через полвека ее удалось разрешить и придти к единообразию в очертаниях. Но и после этого в умах столичных изыскателей постоянно возникает проект возможного строительства перешейка, нереализованный и до сих пор - с чем материк-то соединять?
Даже в конце девятнадцатого века расположение Сахалина не определено окончательно. Чехов пишет: "Тут кончается Азия, и можно было бы сказать, что в этом месте Амур впадает в Великий океан, если бы поперек не стоял остров Сахалин". На сегодняшней карте мы видим, что Амур впадает в Охотское море рядом с северным окончанием острова Сахалина. Так что, за сто лет Сахалин сдвинулся на четыреста километров? Конечно, нет, просто Чехов имел в виду северный остров, который действительно перегораживает устье Амура.
Нынешние же очертания Сахалина разительно напоминают карту приплюснутой Камчатки. Даже число мысов у них одинаково. Вероятно когда-то таким переводом Камчатки (напомним, что на плоских картах шарообразной земной поверхности Камчатка также заметно вытягивается в длину) и создавали картографию нового острова.
Достаточно странностей в описании освоения Сахалина, начиная с высадки на севере в 1805 году и разбойничьего набега на юге в 1806 году. Снова возникает впечатление, что речь идет об абсолютно разных островах. В цитируемом Чеховым "Руководстве к практической навигации и мореходной астрономии" князя Е. Голицына (1854 год) говорится о том, что Япония занимала и север Сахалина. Хотя Буссе тут же пишет "Сахалин - земля айнов, японской земли на Сахалине нет". "Японцы и сами сомневались, пока русские не внушили им, что Южный Сахалин в самом деле японская земля" -- пытается сложить воедино эти высказывания Чехов. Господин Венюков, издавший в 1872 году обширный труд под названием "Общий обзор постепенного расширения русских пределов Азии и способов обороны их", также затрудняется в классификации Сахалина.
"Южная треть Сахалина принадлежала безусловно России лишь с 1875 года, раньше же ее относили к японским владениям", - пишет Чехов дальше. Почему же у него речь идет о трети, когда по другим (а точнее, уже четвертым) источникам Россия-СССР и Япония обычно делили остров пополам (в том числе вроде бы и по трактату 1867 года, и по договору 1905 года)? Налицо очередная несогласованность информации.
Но, может быть, такая несогласованность встречается в описаниях освоения всех дальневосточных земель? Ничего подобного. Никаких разночтений с Курильскими островами (не говоря уже об Аляске) в официальных источниках нет. Уже в 1787 году Г. Муловский описывает все большие и малые Курильские острова и "причисляет их к владению Российского государства". (Неужели было трудно сплавать чуть западнее и поставить "гербы с медалями на российском и латинском языках" на Сахалине?). По трактату 1855 года Южные Курилы отходят к Японии, 1875 года - и Северные острова.
"Вообще же во всей этой сахалинской истории японцы, люди ловкие, подвижные и хитрые, вели себя как-то нерешительно и вяло". И вполне естественно - зачем же им несуществующий остров? И далее: "Они уже старались усилить свое влияние на острове в противовес русскому влиянию. Но опять-таки, вероятно, за отсутствием уверенности в своем праве, эта борьба с русскими была нерешительна до смешного, и японцы держали себя, как дети". И это те же японцы, которые на протяжении последнего полувека с такой настойчивостью требуют у России несколько маленьких островков, а совсем недавно претендовали на половину Азии? Очень странно.
Впрочем, чуть позже у Чехова встречается фраза: "С точки зрения государственной пользы сосредоточение ссыльных на Сахалине представляется залогом для упрочения обладания нашего островом". Зачем же упрочивать обладание, если оно, якобы, уже установлено в 1875 году?
Странной представляется и история с коренным населением Сахалина (на севере якобы проживали гиляки, на юге - айны. Кстати, гиляки селились на материке, а айны - на японских островах, так что в случае необходимости "местных жителей" было бы несложно найти и предоставить столичным властям). Считается, что в 1865 году на Сахалине проживало 2885 айнов, в 1890-м - всего 1150. С гиляками еще непонятнее - 3270 в 1856 году и всего 320 (!) в 1889-м. Очень странное сокращение численности. Естественно, историки не могли не задуматься над этой проблемой. Одни считают повинными в их исчезновении приезжих (и это при весьма мягком отношении царского правительства к отсталым народностям), Добротворский же вообще говорит о неких опустошительных войнах, будто бы происходившие когда-то на Сахалине. Может быть, в этом еще и Чингисхана и курильских казаков обвинить?
Весьма интересна для нас история религиозных воззрений на Сахалин. Исследователь Мицуль видел в Сахалине землю обетованную. Возможно, он слышал о мессианской идее первых японских христиан - мистическом Великом крестовом походе на Сахалин. Не в какую-нибудь Корею или Китай, где, согласитесь, заблудших душ больше, а на холодный северный остров. Кстати, более поздние исследователи установили, что в данном случае речь шла о православной, "еретической" с точки зрения японцев-католиков, России вообще. Впоследствии Сталин, руководствуясь другой, более верной картой (уж он-то знал истину!), приказал разместить евреев не на Сахалине, а в Хабаровском крае. Со своеобразным чувством юмора, желая прослыть мессией, восстановившим еврейскую нацию по Библии. И только после провала этой идеи и образования действительной земли обетованной, государства Израиль, негодующий тиран начинает гонения на "безродных космополитов".
***
Странно рассказывается и о сахалинской природе. "Обедненный состав таежно-сибирской фауны". Видимо, чтобы долго не придумывать, взяли близлежащие дальневосточные леса. И тут же, вероятно, по ошибке, поместили на севере Сахалина бамбук.
Словно бы в насмешку в различных точках острова нам описывается климат резко континентальный и тут же - с разницей всего в семьдесят верст - морской. Возникает впечатление, что описания климата брались из разных мест наугад. "Улучшение погоды легко объяснить приготовлениями к встрече начальника края", -- пишет Чехов, что вполне согласуется с нашей версией. Вообще же в большинстве источников климат описывается как отвратительный - очевидно, чтобы ни у кого не возникло желания приехать и посмотреть на островную жизнь лично. "Поверхность моря свинцовая, над нею тяготеет однообразное серое небо. Суровые волны бьются о пустынный берег, на котором нет деревьев, они ревут, и редко-редко черным пятном промелькнет в них кит или тюлень. В середине июня здесь видели лед".
Возьмем сегодняшнюю карту Сахалина. На юге - в основном автодороги. На севере - железнодорожное сообщение. И нигде трассы юга не соединяются с путями севера, хотя на карте они проходят кое-где совсем рядом. Разве уже это не говорит о том, что на самом деле это - абсолютно разные острова. Один, перегораживающий дельту Амура, небольшой и никому, кроме нефтяников, не нужный - на севере, и второй на юге - явное геологическое продолжение японских островов.
Кстати, весьма любопытна легенда о происхождении острова, на полном серьезе рассказанная Чеховым. "Когда-то, в отдаленные времена, Сахалина не было вовсе, но вдруг, вследствие вулканических причин, поднялась подводная скала выше уровня моря, и на ней сидели два существа - сивуч и штабс-капитан Шишмарев (местный старожил)". Возможно, эта сказка не слишком далека от действительности, и бравый штабс-капитан имел прямое отношение к "образованию" Сахалина.
***
А как же знаменитая сахалинская каторга, на которой погибло такое множество народу? - может спросить знакомый с историей читатель. Для начала скажем, что в трудах первого российского правозащитника Федора Федоровича Мартенса, так называемого "тюрьмоописателя", действовавшего в одни годы с Чеховым, нет ни малейшего упоминания о сахалинской каторге - за исключением нескольких явно более поздних вставок. Стоит отметить и то, что, по нашему мнению, именно сибирские тюрьмы послужили прототипом для изображения "сахалинских" (см. дореволюционное исследование С. В. Максимова "Сибирь и каторга").
Существует много художественных зарисовок ужасов зверских мучений на царской каторге (особенно эту тему прославили послереволюционные писатели). И вдруг Чехов описывает почти райскую, приближенную к природе и чистую экологически жизнь. (Кстати, в другом месте тот же Чехов вынужден признать, что русская каторга мягче и человечнее западноевропейской).
В данном случае наша версия такова. Под сахалинской каторгой просто-напросто скрывается массовое убийство осужденных. О крайне странной гибели одного из перевозивших каторжников судов - "Костромы" -- рассказывается и у самого Чехова. А сколько таких катастроф было на самом деле? Так топили заключенных, путешествовавших по обходной дороге Москва-Одесса-пароход. Потому, кстати, и жили немногие добравшиеся до пункта назначения каторжане (надо же было кому-то осваивать маленькие сахалинские острова!) в таком трансе, что знали - на всех Сахалина не хватит. Придет новая партия, и проштрафившихся из старой моментально отправят в море. Понятно, почему по окончании каторги домой практически никто не возвращался, и даже большинство выпущенных на свободу размещали в глухих районах Сибири - там, где они не могли рассказать правду о происшедшем.
Итак, большинство несчастных узников попросту убивали, но русские писатели - те, кто был в курсе - не могли об этом говорить в открытую. Вот и старались привлечь внимание мирового сообщества ужасами несуществующей катастрофы.
Кое-где Чехов пытается приоткрыть тайну. "Становится грустно и тоскливо, как будто никогда уже не выберешься из этого Сахалина". Отсюда не уезжают. Нельзя же раскрывать тайну. "Внешностью своей селения до обмана похожи на хорошие русские деревушки. И притом глухие, которых еще не коснулась цивилизация". Похоже, сам Чехов догадывается, куда его завезли в поисках Сахалина.
***
Зачем же мелким царским чиновникам понадобилось столь длительное время поддерживать столь внушительную мистификацию? Ответ лежит на поверхности - не только из-за указаний свыше, но и из-за финансовой выгоды. "Каторжный" Сахалин всегда был дотационным. К примеру, содержание больницы обходилось здесь в три раза дороже, чем такого же учреждения в средней полосе России. Интересно, кому в карман шли подобные "супердоходы"?
О том же, как легко подделывались тогда статистические документы, неоднократно упоминает и сам Чехов.
"Достаточно один день порыться в канцелярском материале, чтобы придти в отчаяние от дутых цифр, неверных итогов и "праздных вымыслов" разных помощников смотрителей, станционных надзирателей и писарей. Попадаются ведомости, где внизу карандашом в виде резолюции написано: "Очевидно, неправда". А что же еще оставалось делать несчастным "помощникам смотрителей, станционным надзирателям и писарям", с которых начальство регулярно требовало отчеты о развитии несуществующего Сахалина, как не придумывать все из головы? Естественно, в меру своих способностей и познаний.
"По данным отчета, в 1889 году умерло 194 человека, или 12,5% на тысячу. На этом показателе смертности можно было бы построить великолепную иллюзию и признать наш Сахалин самым здоровым местом на свете. Но приходится считаться с следующим соображением: при обыкновенных условиях на детские возрасты падает больше половины всех умерших и на старческий возраст несколько менее четверти, на Сахалине же детей очень немного, а стариков почти нет, так что коэффициент в 12,5% в сущности касается только рабочих возрастов. К тому же он показан ниже действительного, так как при вычислении его в отчете бралось население в пятнадцать тысяч, то есть по крайней мере в полтора раза больше, чем оно было на самом деле". Итак, согласно Чехову сахалинцев менее пяти тысяч, в отчете же мы получаем цифру в пятнадцать тысяч. Интересно, насколько она могла вырасти, пока отчет проходил все вышестоящие инстанции до столицы?
"Доисторические времена продолжались на Сахалине до 1878 года - не было нормальных архивов, ничего", -- пишет он. И тут же противоречит себе, описывая попавшийся на глаза отчет за 1890 год. "Наконец, есть документ, может быть, далеко еще не совершенный, но основанный, по крайней мере, на данных наблюдения, сгруппированных специалистом и освещенных без желания кому-либо нравиться". Этот отчет Чехов называет "первым шагом в этом направлении"; значит, все отчеты до 1890 года писались с желанием кому-либо понравиться - не правда ли, железная логика? "Единственным источником сведений о Сахалине служили до 1890 года праздные измышления", -- говорит Чехов тут же. "На Сахалине дают названия селениям в честь сибирских губернаторов, смотрителей тюрем и даже фельдшеров, но совсем забывают об исследователях", -- продолжает он. Вполне понятно.
***
Отдельно стоит поговорить о сельскохозяйственных "достижениях" сахалинцев. "По всем причинам нельзя относиться к сахалинскому земледелию иначе, как скептически", -- пишет Чехов. Открыто сообщает он и о том, что когда приамурскому генерал-губернатору потребовалось показать высокую урожайность острова, на сельскохозяйственную выставку отправили урожай, выращенный вовсе не на Сахалине.
"До последнего времени были выражаемы самые разнообразные и чаще всего крайние мнения. Одни находили Сахалин плодороднейшим островом и называли его так в своих отчетах и корреспонденциях, другие же относились к сахалинскому земледелию скептически и решительно заявляли, что сельскохозяйственная культура на острове немыслима". Понятно, что в итоге, уже после Чехова, стороны пришли к единомыслию и передвинули остров на юг.
Непрерывно описываются сахалинские неурожаи. И нас еще пытаются убедить, что при таких низких урожаях такое большое количество населения занималось в царское время земледелием. Да никто бы просто не тратил таких усилий при таком низком итоговом результате - хлеб, выращенный на этом острове, был бы просто на вес золота. А теперь добавьте сюда странно маленькое количество населения при достаточно большой рождаемости и малой детской смертности, и ответ становится очевиден - на самом деле, на Сахалине жило и занималось земледелием очень незначительное количество граждан на очень небольшой территории, которую, собственно, и составлял так называемый Сахалин.
***
Ну, а как же сахалинские правители, все эти генералы, сидящие в губернаторах? -- спросите вы. Впервые в исторической науке, в соответствии с математической теорией обнаружения дублированных династий, предложенной Г. Е. Носенко, я провел детальное исследование правлений приамурских генерал-губернаторов и подчиненных им сахалинских губернаторов с 1880 по 1920 (основание Дальневосточной республики) годы. Выяснилась очень странная вещь - даты и время правлений руководителей Приамурья и Сахалина и основные деяния, совершенные ими в подчиненных областях, практически полностью совпадают. Числовые коэффициенты сходства двух различных правительств оказались крайне близки. Я тут же подумал - возможно, каждый новый приамурский генерал-губернатор просто старался привести к власти в подчиненной ему области своего сторонника, а тот автоматически повторял действия начальника. Однако когда я решил сравнить правления приамурских руководителей и также подчиненных им камчатских губернаторов (и руководителей других северных территорий) за тот же период, здесь картина оказалась заметно иной. "Начальники Камчатки и Чукотки" явно не дублируют своих приамурских правителей. Таким образом, возникает версия о том, что даты правлений и деяния сахалинских губернаторов были в действительности просто списаны с приамурских генерал-губернаторов какими-то ретивыми чиновниками начала двадцатого века - когда понадобилось привести в порядок бюрократическую структуру.
Примечание автора: таблицу совмещения правлений приамурских генерал-губернаторов и сахалинских губернаторов мы не приводим за недостатком места. Всех желающих детально ознакомиться с теоретическими выкладками отсылаем к книге В. А. Бородина "Существовал ли остров Сахалин?".
Доказательство от противного,
или
Возражение матерой геологини
Статья из газеты "Московские Известия"
"В своей попытке разобраться в истине, столь глубоко запрятанной в нашумевшей истории с Сахалином, мы решили пойти нестандартным путем. А именно - взяли интервью у бывшего начальника Дальневосточного отделения Треста инженерно-строительных изысканий при Госстрое СССР Оксаны Юрьевой, проживающей сейчас в Москве. Сама Оксана Александровна была на Сахалине только один раз, пятнадцать лет назад, во время студенческой практики. Тем не менее, историю своих взаимоотношений с этим островом она описала очень подробно. Итак, читайте.
Рассказ очевидца
"Из Хабаровска мы полетели в Южно-Сахалинск. Думали - будут райские кущи. Приземлились в полной темноте, видим - какие-то кусты с малым количеством листьев, нечто вроде саксаула. Холодно - двенадцать градусов. И это вам лето. Боже, куда мы попали? Забытая дыра с типовым аэропортом. С таким же успехом можно вообразить, что мы приземлились в Средней Азии.
На Сахалине я оказалась летом. Там это - самая благодатная пора. Всю неделю - прекрасная погода, как только собираемся выйти на природу - начинается дождь. Практически все время я проходила в кроссовках, джинсах и "кошмаре" (свитере производства индийского штата Кашмир). Попадала под тайфуны, когда небо внезапно темнеет, - они часто приходят со стороны Японии. Такая промозглая серость. И желтый неприметный блин солнца где-то вверху. И сплошной стеной дождь. И не дождь, а душ Шарко. Хотя теплый. А на асфальте - сантиметров тридцать воды. Все сняли джинсы и свитеры, и пошли бегать по вот этой воде. Тогда мы не знали, чем чревато купание под "глазом тигра". Нас запросто могло убить какими-нибудь залитыми водой проводами.
Посевов там нет. Хотя наши студенты надеялись отыскать дальневосточную коноплю, на Сахалине про нее я не слышала. Но благодаря тайфунам и высокой влажности летом и осенью на Сахалине - великолепная изумрудная зелень. Правда, невзрачная. Какие-то кривые березы небольшой высоты, багульник и прочее. О засухе и не слышали. Люди без плащей не выходят из дома даже при температуре выше двадцати. Климат жуткий. Высокая влажность, барометр зашкаливает за сто процентов. В итоге сердце колотится и дышать трудно. Количество солнечных дней сведено до минимума. Весь мой загар куда-то уполз. Кругом сопки-холмики - весьма специфическое геологическое образование. Залив Анива напоминает Азовское море - минут десять бредешь по колено в воде, а глубины все нет. С одного из южных мысов, говорили, ночью можно видеть огоньки на японских островах.
Музей, а некогда - здание губернатора в Южно-Сахалинске - сооружение японских архитекторов, настоящее произведение искусства. Администрация - творение эпохи соцреализма - отделана лабродоритом. Простые черные панели, а присмотришься - фосфоресцирующие кристаллические кубы. Очень ценный отделочный камень. Из него и выложено четырехэтажное здание. Черные панели и серый бетон. Огромная площадь серого асфальта и пустота вокруг. Впечатляет. Жилая зона - пятиэтажные "хрущебы", называемые местными как-то в духе "чайнатауна". И отдельная зона парка. Никаких каруселей, только клумбы, беседки, мостики через ручейки - все распланировали еще японцы. Парк довольно маленький, сразу переходит в сопки, где растет уйма грибов. Ходила, собирала самые чистые грибы - лисички. На сопках расположена горнолыжная база. Есть шестидесятиметровый трамплин и девяностометровый. И вот мы взяли и собрались посмотреть на девяносто метров. Наверх ведут полуразрушенные ступеньки - приходится подниматься через одну. И когда мы добрались до вершины, у нас поджилки тряслись, ведь спуск обещал быть еще страшнее подъема. И мы увидели - хотя уже смеркалось - маленький Южно-Сахалинск как на ладони. Со всеми его дымящимися свалками. Хотели спуститься по трамплину, хотя бы на пятой точке, но, увы - снега летом не было. Пришлось снова спотыкаться на ступеньках.
Остальные сахалинские "города" -- обычные деревни. Одно административное здание, одна гостиница, несколько пятиэтажек, все прочее - одноэтажные дома. Но современные, не такие, как, например, в центральном черноземье. Хорошая гостиница была в Холмске, но там останавливались японцы. Ведь в городе имелось их старое кладбище. Местные жители, начинавшие учить японский, обычно останавливались на слове "кудосаи" -- "здравствуйте", потому и японцев именовали "кудосаями". Неподалеку, у перевала, установлен памятник советским воинам, возле которого японцы по традиции справляли нужду. Весь город на сопках. Есть дома, которые стоят у подножия сопки, а верхний этаж - в нескольких метрах от ее вершины. Поронайск же не зря называли "Провоняйском". Когда с промышленной зоны ветер дует в сторону города, дышать этим тошнотворно-сероводородным воздухом практически невозможно. В Корсакове восстановили разбитый японский завод. Наверное, что-то интересное было, раз решили вкладывать средства.
В каждом городе был только один киоск союзпечати, где продавались газеты. И в каждом же городе - своя "Правда". Сильно запомнился громадный магазин "Океан" в Южно-Сахалинске. По периметру - контейнеры с различными консервами, а в центре - холодильные прилавки в два ряда. Правый ряд - кулинария, левый - что-то мороженое. Салат из морской капусты, уже приготовленный, в различных вариантах - просто морская капуста, с кальмарами, с крабами, с гребешками (круглые такие раковины, заполненные мясом, на вкус как раковая шейка, один килограмм - пятнадцать или двадцать пять копеек. При окладе в сто двадцать рублей только этими гребешками и питались).
Больше всего меня поразили большие контейнеры с горбушей. Я много видела ее в реках, и пол ее определить мне всегда казалось невозможным. А в "Океане" самцы, непотрошеные, с молоками, лежали в одном контейнере. Самки, уже без икры - в другом.
Зато обычное молоко - в дефиците. Творог делали из "восстановленного" молока. Коров нет вообще - вымирают.
Поскольку в те годы действовал "сухой закон", пили только шампанское "Мадам Помпадур" и коньяк. За водкой всегда стояло множество народу, а эти напитки можно брать без очереди. Покупали за счет топографов, на наши практикантские заработки сильно не разгуляешься. Несколько раз ходили в бар "Сахалин" -- глотали безалкогольные напитки со странными названиями и неопределенным вкусом.
Была еще фаршированная горбуша, нарезанная кусками, молоки горбуши жареные - их продавали в кулек, жарили как семечки, а потом по дороге домой ели. Это - прямо-таки калорийная бомба. Уезжала я на Сахалин пятидесятикилограммовой, а вернулась через несколько месяцев полной коробочкой, килограммов на двадцать больше. Виноват, конечно же, рацион - шоколадные конфеты высшего сорта, качественный коньяк, сыр, всякая красная икра и белок - кальмары в горчичном соусе, крабы. Икра минтая пробойная по шестьдесят копеек банка. Причем всякая икра потреблялась со сливочным маслом. Очень нравились жареные молоки, но ничего нет вкуснее свежепробойной красной икры-"пятиминутки". На Сахалине это - самый кайф. Икринки размером с маленькую фасолинку. Когда ешь, "пищат" на зубах. И у нас был один вечер, когда на столе стояла уйма коньяку, шоколадные конфеты, красная икра и ни крошки хлеба. Закусывая коньяк всем этим попеременно, мы практически не опьянели. Впрочем, всюду росли какие-то реликтовые ягоды, которыми весь Сахалин по утрам опохмелялся. Не знаю названия с ботанической точки зрения, но местные величали их просто - клоповка.
На базаре продавали свои деликатесы корейцы. Можно было, например, попробовать папоротник, похожий на макароны серо-коричневого цвета, по вкусу напоминающий баклажаны. В несорванном виде на нем обитали клещи. А однажды уговорили корейца Де приготовить нам хе из сырой горбуши, вымоченной в уксусе и перемешанной с луком-перцем-чесноком. Желудки потом долго болели. Зато постоянно ощущался недостаток овощей.
У местных вообще странные понятия о работе, отдыхе, деньгах. Хвалят прелести сахалинской жизни, копят отпуска за несколько лет и деньги, потом уезжают "на материк" кутить и швырять деньги и снова возвращаются. Хотя достаточно внушительные (1 и 6 десятых) коэффициенты к зарплате сильно съедаются наценками на продукты.
На Сахалине красную икру было некуда девать. В августе-сентябре, во время хода горбуши (кета идет позже), по берегам рек возвышались дольмены - пирамиды из рыбы. Браконьеры вспарывали пузо, выпотрашивали икру. И не просто потом разбрасывали рыбу, а складывали в пирамиды. Может, нищие заберут. Хотя нищих там не было - закрытая зона. Но вот когда в дорогу мне набили трехлитровый баллон красной икры-самосолки, через аэропорт ее не пропустили: вывозить можно только в фабричной упаковке - консервной банке. В одной деревне видела - стоит большой эмалированный тазик в витрине, наполненный икрой, и продавщица оттуда ее половником вычерпывает рублей по семьдесят за килограмм. А перелетишь в Хабаровск, совсем рядом, полтора часа полета - там уже огромные очереди".
Взяв у "бывшей главной дальневосточной геологини" (как она сама представилась нам) интервью, мы возвратились в редакцию. Ожидаемого эффекта не получилось, но кое в чем картина все-таки прояснилась. Теперь читатели могут сами приходить к какому-то решению об отсутствии или наличии Сахалина. Мы свои выводы сделали".
Граждане против Бородина
Второй вице-президент Московского исторического общества находился в сильном нервическом возбуждении. Еще бы, ведь сейчас он отправится на престижнейшее мероприятие, где лично сможет увидеть многих высокопоставленных граждан. По некоторым данным там обещал быть и сам Президент. Изначально в списки внесли главу общества, однако в последний момент он внезапно заболел (по слухам, получив более заинтересовавшее его приглашение на Всемирный конгресс в Испании). Имевшего реальные шансы выступить на Форуме первого вице-президента (знаменитого историка и правозащитника советских времен, оказывавшего консультативные услуги еще КГБ) в Москве вовремя не оказалось, и в качестве заменяющего игрока выступил именно он, пожилой и мало кому известный кабинетный ученый.
Мероприятие действительно удалось на славу. Пленарное заседание торжественно открывал сам глава государства. Со всего зала сыпались записки с нижайшими просьбами и грозными требованиями. Некая девушка из провинции, ловко обогнув охрану, добежала до сцены и лично вручила свое послание Президенту. Наш герой тоже сумел проявить себя, передав проворному референту, собиравшему заявки в их ряду, заявление о необходимости повышения расходов на исследования истории Московского государства. Однако после довольно-таки скудного обеда настроение делегата от общества заметно ухудшилось. За соседним столиком малознакомые с историей правозащитники вовсю обсуждали проблему сахалинского небытия. Второй вице-президент вспомнил последнее столкновение с Гербертом Носенко и скривился еще больше. Когда-то они вместе учились в институте и считались друзьями-соперниками. Выбрав карьеру чиновника, он скоро оказался впереди, резво взбираясь по ступенькам научной бюрократии, но в последние годы Носенко сделал быструю светскую карьеру, или же, по словам старого соперника, "разными лженаучными методами обеспечил себя финансовое благосостояние и скандальную псевдопопулярность". Второй вице-президент нехотя проглотил горькую таблетку и, желая немного успокоиться, достал из портфеля и принялся перелистывать проект развенчания вредоносных теориек об отсутствии далекого восточного острова. Сей документ долго и тщательно готовился в стенах исторического общества с учетом всех современных реалий, и в последнее время наш герой не расставался с ним ни на минуту. Теперь чиновник продумывал уже возможность внедрения превентивных мер во избежание появления подобных идей в будущем - в целях профилактики.
Между тем возле трибуны творилось нечто интересное. После выступления министра социального развития госпожи Михайленко ее тесно обступили общественные деятели, надеющиеся получить кусочек социального пирога, заинтересовать в своем проекте или просто сфотографироваться с великой женщиной. Пожилой историк, всегда относившийся к высоким чиновникам с подобающим почтением, моментально решил покрасоваться рядом. Активно работая локтями, он довольно быстро подобрался к министру. Та в этот момент расправлялась с очередной стаей любителей автографов и автоматически протянула руку к нему. Не слишком понимая, что делает, замерший от восторга вице-президент протянул ей первый оказавшийся в руках лист бумаги. Та небрежно поставила царственную роспись и проследовала дальше.
Внезапно оказавшийся в одиночестве чиновник от истории тупо посмотрел на вернувшийся к нему титульный лист проекта борьбы с антисахалинцами. Теперь наверху, слева от названия, красовалась величественная закорючка. "Ну, вот, испортил первую страницу!" -- машинально подумал ученый. Но уже вечером, вернувшись в родное общество и взахлеб рассказывая о своих приключениях в непосредственном общении с высоким обществом, он постепенно осознал происшедшее.
- Сама Михайленко дала добро! - взвизгнул он, схватил автографический лист и кинулся к ксероксу.
Ненаучная дискуссия
Из рецензии ученого секретаря Научного совета при Отделении истории Академии наук.
"Давненько не испытывала я ощущения наивысшей степени солипсизма. Читаешь эту жуткую книгу и начинаешь сомневаться - а существуешь ли ты на самом деле?
Наверное, вы обратили внимание, как изменилась тема дискуссии после выхода второй книги на ту же тему. Вопрос о существовании или несуществовании Сахалина уже давно на повестке дня не стоит. Теперь стоит только вопрос о полном или все-таки частичном отсутствии Сахалина. А это уже не наивысшая степень солипсизма - это уже наивысшая степень маразма.
И, в любом случае, выход двух книг вызвал эффект необычайного - пожалуй, с чеховских времен столетней давности - присутствия Сахалина, во всяком случае, на страницах газет. Зверское нападение на несчастный полузабытый остров, пожалуй, еще может принести ему хоть какую-то пользу. В отличие от нашей науки.
Помню, на заре перестройки в нашей стране увлекались книгами про поиски летающих тарелочек и бермудских треугольничков под авторством господина фон Дэникена, заявлявшего в предисловии: "Написать подобную книгу - это вопрос мужества, прочесть ее - мужество не меньшее". В швейцарском "охотнике за инопланетянами" я вижу предтечу данного литературного направления, когда фантастика выдается за истину. После отца-основателя начинают набирать очки критики, ученики и продолжатели. Нечто подобное мы наблюдаем и сейчас".
***
Из интервью Герберта Носенко, данного "Радио Федерации".
"Не вижу ничего "криминального" в теории о полном отсутствии Сахалина, предложенной молодым и подающим надежды историком Бородиным, которого я с полным правом могу назвать моим учеником. Вся Прикладная История и, в частности, моя теория о несуществовании Сахалина после 1945 года вполне сочетается с его теорией о несуществовании Сахалина до 1920 года. Просто на момент выхода его книги я еще не успел рассмотреть ту, "более старую" часть истории Дальнего Востока. Ведь атомный взрыв, происшедший в 1945 году на Сахалине, никак не противоречит предположению Бородина о том, что Сахалин всегда представлял на самом деле группу небольших островов, подобных Курильским. Вообще же хронология колонизации Дальнего Востока нуждается в более детальном исследовании, к которому я в ближайшее время и намерен приступить. Могу только отметить, что нетрадиционный подход всегда приносит хорошие плоды. Достаточно посмотреть на результаты, полученные мною, когда я впервые применил методы Прикладной Истории к событиям современности. Или на "обычного историка" Бородина, который взялся изучать прошлое теми же методами.
И не надо убеждать нас в том, что Бородин пытается опорочить великого классика. Чехову хорошо было - попробовал бы какой-либо писатель в советское время описать быт тюрем! Солженицын, правда, пробовал, но он до того их посетил - и не в качестве писателя. Была, конечно, одно время после революции популярна "блатная романтика", повесть о трудовом перевоспитании во благо родины. И каторжник был положительным героем - оступившимся, но искупившим вину. Но подобный "тюремный роман" имел мало чего общего с действительной тюрьмой.
Что же касается госпожи Юрьевой, описавшей свои "геологические приключения на Сахалине" - считаю, что это явно нечестный прием. Мы могли бы, в свою очередь, взять и опубликовать воспоминания человека, который жил на Дальнем Востоке и знал об отсутствии Сахалина. С таким же успехом можно было бы издать и воспоминания человека, знающего о наличии громадной земли за Японскими островами. Но какое это имеет отношение к исторической истине?
Впрочем, и в воспоминаниях Юрьевой можно найти немало несоответствий и подтверждений моей теории. Чего стоит хотя бы упоминание о том, что с южной оконечности Сахалина видно Японию. Из Японии почему-то, в свою очередь, Сахалина не видно. Защитникам существования Сахалина для начала следовало хотя бы договориться о подобных мелочах".
***
Кто стоит за "отсутствием Сахалина"?
(Статья в газете "Московские Известия").
"Помню, читал у какого-то фантаста про высокоразвитое общество, решившее все свои проблемы и до смерти скучающее. И тут вдруг появляются представители рода человеческого и подкидывают свои проблемы. Теперь можно радоваться, пытаться решить философские вопросы, постоянно возникающие у людей. Так и наше больное общество, пресытившееся своими постоянными проблемами и выдумками, такими, как борьба с коммунизмом или за коммунизм и нашествие летающих тарелочек, с радостью хватается за подкинутый ему новый вопрос и принимается активно обсуждать отсутствие или наличие Сахалина. С таким же пылом можно было бы обсуждать отсутствие или наличие Ивановской области - с той лишь разницей, что она находится слишком близко и поверить в ее несуществование трудновато. Но все же - кто стоит за столь активной инициацией данного, несколько весьма далекого от обычной тематики гражданских дискуссий вопроса? Хотя небытие Сахалина гораздо интереснее, прекраснее и романтичнее, чем его постоянное скучное существование. Мы решили рассмотреть возможные версии появления идеи об отсутствии Сахалина со старой римской точки зрения: "Кому это выгодно?".
В первую очередь, естественно, вспоминаются японцы - под предлогом отсутствия Сахалина они пытаются выбить у России согласие на передачу этих территорий. Несуществующую в общественном сознании землю отдать легче. А действовавшее на момент начала дискуссии правительство Иосиро Мори не пользовалось большой популярностью и для сохранения у власти ему необходим был крупный международный прорыв.
Но давайте посмотрим, выгодно ли небытие острова кому-нибудь в нашей стране? Сразу возникает несколько вариантов. Первый. Администрация Сахалинской области специально разработала проект "Отсутствие Сахалина", чтобы привлечь к острову внимание и попытаться добиться дополнительных инвестиций из федерального бюджета. Второй. Все это - наглая выходка курильских националистов, мечтающих об отделении от Сахалина и провозглашении свободной экономической зоны. Третий. Приближаются выборы руководства Сахалинской области. Полпред Президента терпеть не может губернатора области и таким образом пытается подставить ему подножку.
Небытие Сахалина выгодно местным властям - они могут резко понизить экономические показатели, а разницу просто положить в карман. Нет острова - нет и налоговой инспекции. Выгодно браконьерам - никто не будет вмешиваться в их дела. Выгодно федеральному правительству - никто не поднимет шум, если оно задумает передать несуществующий остров Японии. Выгодно практически всем. Непонятно, почему заинтересованные стороны не поднимали столь выгодную тему раньше. Но понятно, почему в пропаганду этой бессмыслицы вбуханы такие средства. Невыгодна она только многонациональному российскому народу. Но его, как обычно, никто не воспринимает всерьез".
***
Отрывок из песни, исполненной группой "Весна" на стадионе "Лужники":
Но Сахалина не существует...
И лишь Сахалина не существует...
И только Сахалина не существует...
А вместе с ним не существует и нас...
***
Заметка из рубрики "Криминальная сводка" газеты "Москва молодежная".
"Кровавой дракой завершился вчера санкционированный митинг сторонников Прикладной Истории (теории, получившей в последнее время большую известность в связи с выдвинутым предположением об отсутствии острова Сахалин). Внезапно, как по заранее спланированному сценарию, на группу из двадцати молодых историков, мирно дежуривших со своими плакатами и зачитывавших вслух избранные отрывки из книг Носенко и Бородина, напало такое же количество "скинхедов". К вящему изумлению и тех и других, "книжные черви" одолели бритоголовых - правда, при сильной поддержке оказавшихся неподалеку рокеров. В этот момент и вмешалась милиция, задержавшая зачинщиков драки. Впоследствии все они были отпущены. Ведется расследование".
***
Из статьи, опубликованной в газете "Москва молодежная".
"Мы должны быть благодарны авторам странной дискуссии об отсутствии Сахалина хотя бы потому, что она снова поставила на повестку дня один из важнейших вопросов современной российской действительности. Так что же нам делать с северными и восточными территориями? Так и оставлять их неосвоенными? И это в то время, когда российское население постепенно вымирает в пределах благословенной и ленивой черноземной полосы. А с юга нас теснят черные и желтые угрозы. Да те же китайцы уже давно превратили бы эти пустые, вожделенные земли в рай земной. И превратят ведь... когда-нибудь.
Нельзя сказать, что правительство не пыталось решить эту проблему. Вначале - революционной романтикой установления советской власти на северном полюсе и открытием истинного пути для отсталых народов. Помните - "Начальник Чукотки"? Да не Абрамович, а фильм. Приелось. Или народы кончились от светлого пути. Потом - молодежной романтикой - БАМ, геология, "от Москвы до самых до окраин...". Начало давать сбои - придумали "погоню за длинным рублем", северные надбавки... Закончились деньги... А может быть, именно сейчас далеким территориям нужны предприимчивые торговцы и даже анекдотические "новые русские"? Те, кто хочет денег - денег от использования полезных ископаемых, и не только сейчас, но постоянно, непрерывно. Уже нахапавшиеся и желающие стабильного притока средств? Может быть, на данном этапе истории именно они должны содействовать развитию северных территорий?.. Время покажет. Но нам-то жить и решать эту проблему сейчас!"
***
Вот и пришел нам полный Сахалин!
(Народная пословица).
Сказочка про Эрика
Перед приездом Машуни Славочке Бородину приснился странный сон с извращениями, слизыванием клубничного джема с живота и прочими вредными излишествами. "Насмотрелся всякой порнухи вроде "Недель", -- подумал Славочка. Впрочем, конец сна, когда благодарные сахалинцы провозгласили молодого ученого Спасителем Отечества, понравился ему гораздо больше. Да и с клубникой надо будет на Машуне поэкспериментировать.
***
Славочка встречал Машуню на Ленинградском вокзале. Спрыгнув на землю, Машуня для начала в превентивных целях, желая показать превосходство родного города над столицей, брезгливо сморщила петербургский носик и лишь затем кинулась в славочкины объятия. Домой к Славочке, проживавшему на проспекте Сахарова, они двинулись пешком - метро Машуня презрительно обозвала грязной подземной электричкой.