Густой полутемный парк. Скамейки, высохшие и выцветшие. Переполненные стеклянными бутылками урны. Бордовый закат, бьющийся сквозь редкие щели в листве. Пустые фонари, каждую пару метров напротив друг друга, по обе стороны аллеи. Группа молчащих на одной из скамеек. Длинные волосы на плечах у одного из них. Грязные, сальные. Девка в рваных джинсах, покрытое татуировками тело. Самый крупный сверлит взглядом прохожих. Его голова выбрита и загорела, и лишь ровно посередине тонкой полосой вверх направлен зеленый ирокез. Тень накрывает их сильнее чем прочих. Маленький мальчик тычет в них пальцем.- Кто это?. Мать скорее хватает его руку, в спешке уводит прочь. - "Это" -- напоминание нам всем, каким ужасным было наше прошлое. Ребенок не скрывает отвращения, бритый смотрит на него с ненавистью. Озлобленный взгляд впечатывается в память мальчика. Подгоняемый матерью он несется по длинной аллее. Закат пропадает вовсе.
.
.
.
Красное свечение фотолаборатории. Жгущий запах проявителя и скоблящие по ладоням ногти, слой за слоем срезающие отравленную химикатами кожу. Галстук, повернутый на спину, чтобы не угодить в едкий раствор. Кусочки старой разорванной пленки сквозь дрожь рук окунаются в жидкость. Из кусочков собирается картинка. Вот её волосы. Вот её тело. Это её лицо. Она прекрасна.
Юные глаза через толщу красного света в фантазии вырисовывают цвета. Какие у нее глаза? На фото заметен лишь один. С белым бликом, словно звезда в черном небе. Его лицо приближается к снимку, запах проявителя начал пьянить. Почти вплотную он замер, слегка улыбнулся: Кто ты?
.
.
Экран, свисающий с потолка дорогого бара. Тощие девчонки одна за другой шагают по подиуму. Одно и тоже лицо на каждой. Меняется лишь одежда. Шум бара заглушает трансляцию модного показа. Полные розовых пятен ладони вцепились в ледяную бутылку, успокаивая горящую кожу.
- Привет, что у тебя с руками? - тонкая фигурка возникла прямо за спиной. Обернувшись, он увидел её. - Кто ты?
Темные губы раскрылись в улыбке. - Я говорю: Здравствуй. - Здравствуй. - Что у тебя с руками?- ладони отпустили бутылку, постыдно прикрыли друг друга. Она с силой схватила их. Тяжело дыша, начала рассматривать. - Это химический ожег. - Это очень стильно. Сделаешь мне такой?
Его глаза округлились, и тут же наполнились непреодолимым желанием. Стук сердца забил в ушах. Она подняла голову, приблизилась к нему. Вдохнула его запах. - Я буду очень благодарна.
.
.
- Тут только красные лампы. Я возьму реактивы и можем вернуться наверх. - Нет, я хочу здесь.
Лицом к лицу. Её улыбка, и его взволнованность. - Я не знаю как, и я не знаю зачем? - Я хочу знак вопроса на щеке. Ты сможешь? - Это ведь не краска. И это на всю жизнь. - У тебя есть игла? Можешь окунать её в раствор, а затем колоть рисунок. - Зачем? - Это стильно. Ты, правда, до сих пор не понял?
Острие зацарапало кожу. Она слегка вздрагивает. Кусает губы. Рукой гладит его шею, и, с каждым уколом, ногтями впивается в него. Он сосредоточен. Не заметил, как она развязала его галстук, швырнула на пол. Расстегнула верхние пуговицы. С шеи рука опустилась вниз, оставляя ногтями красные борозды, в свечении ламп кажущиеся серыми. - Готово. - Надеюсь, получилось красиво. - Кто ты? - Хватит слов.
Зубами впилась в его в мочку уха. - Кожа будто горит - заметалась губами по его лицу. - Оближи языком -- он чувствует горький вкус. Слышит её легкий стон. Ведет язык ниже, к шее. - Нет! Кожа горит -- не останавливайся!
Он вернулся к щеке. В красном свете показались тела. Одежда украсила пол. С шумом со стола были сброшены бумаги, снимки и бутылки с химикатами. Стон стал громче. Стон стал чаще. Ногти рисуют серые полосы на спине, на плечах, прячутся в его волосах и снова бегут по телу. Он почти задыхается, её сводит судорогой. Звучит крик. Её глаза наполнились слезами, в каплях заискрили блики. - Скажи, что я красива...
Одышка, пальцами по тонкому серому узору на еще щеке, полный восхищения взгляд, уверенный голос:
.
.
.
Пара лиц, исписанных побелевшими от времени шрамами. Руки, покрытые паутиной из линий, переплетенные друг с другом. Голые тела, с виднеющимися рисунками. Страсть. Жаркий воздух из сокращающихся легких наполняет комнату стонами. - Ты -- самая красивая. - Ты -- просто невероятен, - её глаза ушли в сторону. - Что-то не так? - Я хочу чего-то большего. Нечто серьезное. - О чем ты?
Слова рисуют знакомых. Смартфон швыряется фото с показов мод. Люди без частей тела. С вырезанной насквозь плотью. С покрытыми хромом металлическими протезами вместо рук. С цветными вставками, вшитыми в кожу. Его испуг. Её азарт. - Я должна быть самой красивой. А ты должен быть со мной.
Паутина узоров двух тел, вновь сплетается в одну. Слышатся клятвы. Тяжелое дыхание. В алом свете заходящего солнца из окна, он встает на колени. Она плачет в улыбке. - Я согласна.
.
.
.
Шумное скопище в торжественном зале. Старики презренно глядят на толпы молодых, налитых порезами, изрезанных до костей. Улыбчивый безносый с голубой лентой повязанной наискосок. Беззаботная с пластиной в бритой голове с такой же. Напуганные губы женщины с красной книгой. Кольца.
Побег от старого племени посреди застолья. Только свои. Темный лес и красное пламя костра. - Согласен. - Согласна.
Пара шприцов выпустила содержимое в пару ладоней. Садовые ножницы отстригли два безымянных пальца. Улыбки счастья. Шампанское и крики. Две ладони сплелись между собой. На землю закапал водопад. Томный поцелуй, неспособный закончиться. Зависть к нему, в каждом присутствующем.
Побег от не потушенного костра, догорающего в полном одиночестве. Кошки дерущуюся за куски человеческой плоти, опоясанные золотыми кольцами.
.
.
.
Ссора в старой квартире. - Ты урод! - из пожилых женских губ. - Мне стыдно за тебя! - ничего не понимающая мать, полотенцем уделывающая сына. - Не приходи в этот дом! Никогда не приходи!
Ком в покрытом белыми полосами горле. Обида, перемешавшаяся с ненавистью к себе. Одиноко вдоль десятков улиц. Вылавливая сотни взглядов: полные отвращения зрелые, полные восторга юные. Грусть заливается коричневым обжигающим губы пойлом. На последние деньги, неспособные к заработку руки получают кусок стали с курком и шестью патронами.
Ночной город играется вывесками. Яркие светодиоды ночного клуба под собой приютили пьяного и вооруженного. Витрина отражала серое лицо. Из глаз по векам, к подбородку и дальше под рубашку тянулись тонкие полосы. На щеке так же тонко сиял восклицательный знак. Губы пытались что-то сказать. Из пьяной мешанины выбросилось: Кто ты?. Дуло поползло к виску. Вновь и вновь палец пытается надавить на курок. Слезы, слюни и тряска. Глубоко вдохнул, выдохнул. Готов.
Треск телефона. Смс. "Ты где, красавчик?". Включается фронтальная камера. На экране появляется то же лицо, что секунду назад виделось на витрине. Губы сложились в трубочку. Палец скользнул к кнопке. Но не жал.
Дуло отправилось вниз. По щеке, по колее шрамов. Остановилось, упершись в вытянутые губы. Еще секунда. Палец на курке и палец на кнопке одновременно надавили.
Две отстреленные губы летят в сторону. Верхняя и нижняя. Поток слюны вперемешку с кровью и рвотой. Через болевые припадки и крик, пальцы орудуют в смартфоне. Огоньки глаз уличных кошек и новый пост в Instagram.
.
.
Новый сезон. Двое стоят посреди улицы. В оголенные зубы впиваются изрезанные губы. Пропали восторженные взгляды каких-либо прохожих. Слова едва различимые: - Не смотри на них. - Я им не нравлюсь. - Не замечай. - Прости, я не могу не замечать.
Слезы. Огни бликов в глазах. Рука с четырьмя пальцами тянет руку с четырьмя пальцами в сторону, прочь с людных улиц. В подворотне обнажается пара спиц. - Одна тебе, вторая мне. - Я стану еще красивее для тебя? - Ты больше не увидишь глаз, которые так не считают.
Красной краской заливается все вокруг. Крики ужаса и боли. Отсутствие цветов, кроме цвета венозной крови. Потеря сознания.. сперва её, сквозь голые зубы "Ты -- моя богиня", затем его.
.
.
Густой полутемный парк. Скамейки, высохшие и выцветшие. Бордовый закат, бьющийся сквозь редкие щели в листве. Испуг ребенка при виде толпы калек. В зауженных джинсах, в рваных футболках. С явным надрывом оголяя, как можно больше истерзанного тела. Самый крупный, с черной впадиной вместо одного глаза, с оскалом вместо рта. Мать отвлеклась, потеряла ребенка. Мальчик, наперекор страху шагает к калекам. Видит ненависть, что заполнила единственный глаз. Слышит, как неприкрытые зубы заскрежетали. Встает рядом.