Антонов Алексей Андреевич : другие произведения.

Иронические Стихи-Песни

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
   ЧТО? ГДЕ? КОГДА?
  
   Юла вдруг закрутилась,
   По кругу пробежала,
   По-глупому заржала
   И вмиг остановилась.
   -Привет вам, знатоки. Кто я, вам не скажу.
   Чем занимаюсь я? А только доложу:
   В каморочке моей ужо который год
   Отопленье отрубили, заглох водопровод.
   Ответьте, фраера, где город мой родной?
   Чем кормят счас меня? И как попасть домой?
   - Сережа, Саша, Дима, послушайте меня!
   Вы помните картину "Купание коня"?!
   - Я так вот понимаю: ведь это же герой.
   - Герой литературный, а автор был Толстой!
   -Так это ж Папа Карло!? - Ну, Саша, отвечай!
   -Минута пролетела! Внимание! Молчать!
   -Мы тут посовещались и вспомнили кино,
   Где боцман с попугаем играли в домино...
   Тут все как повскакали, давай, давай кричать.
   Но тут ведущий строго: - Внимание,
   молчать!
   Писал нам алкоголик. Живет же он в Орле,
   Домой попасть не может, ведь он счас "на нуле",
   За свет и газ не платит, все копит на вино.
   Ну, причем здесь Папа Карло, причем здесь домино!
   Естественно, книжоночки отправили ему,
   Названья этих книжек "Что делать?" и "Муму".
   1986 г
   ПЕСНЯ О ХОККЕЙНЫХ ФАНАТАХ.
   (посвящается циклу песен Д.Кимельфельда "Спортлото")
  
   Решил я как-то раз пойти на стадион.
   Решил узнать кто прав - кто нынче чемпион?
   Билеты я искал, почти по всей стране,
   Но, мягко говоря, их с рук продали мне.
   Пошел на стадион болеть за ЦСКА,
   "Динамо" и "Спартак" - что это за тоска.
   Я сбегал в магазин и скушал портвешка,
   И шапочку надел, и даже два значка.
   Пришел как человек - трибуны все галдят;
   Свирепые как львы менты в упор глядят:
   Ты шапочку сыми, значочки нам отдай! -
   Тут рядом УВД, а там советский рай!.."
   Я выбежал на улицу, а там три чувака,
   Все в красно-белых шапочках и с флагами в руках.
   Они ко мне походят, за шиворот берут,
   Величают некультурно и некультурно бьют.
   Решил я в первый раз пойти на стадион,
   Но больше не дурак, все карты спутал он:
   Хотя в тот светлый день и выиграл ЦСКА,
   Сильнее оказались фанаты "Спартака".
   1986 г
   (редакция 2006 г)
   МАНИЯ ВЕЛИЧИЯ
  
   Я без маски и без акваланга
   Погружаюсь на дно старых улиц.
   Что Полянка мне, что Якиманка,
   Так же странно, как блюдо из устриц.
  
   Загляну на Полянку в диспансер
   К королеве извилин и пядей,
   И с больничным листом, словно гангстер,
   Я сойду за приличного дядю.
  
   А потом суетным переулком
   Поканаю я вдоль Якиманки,
   Где "кооп" продает свои булки,
   Там, где кофе свой пьют кофеманки.
  
   Что ж, маэстро, валяйте, играйте.
   Туш смешался с шопеновским маршем.
   Мой погромче стишок напевайте,
   А не то разживусь я на вашем!
   23.11.89 г.
   МАНИЯ ПРЕСЛЕДОВАНИЯ
  
   Бузина, рябина, вишня,
   Шелковица, виноград!
   Ваши гроздья тихо дышат,
   Заполняя вздохом сад.
   Этим шепотам со вздохом
   Воробей внимать готов.
   Воробьи не так уж плохо
   Прощебечут для котов.
  
   Залезает кот на вишню,
   Чтобы птичку напугать.
   Я ж тихонечко, чуть слышно,
   Камень да рогатку - хвать.
   Я стреляю из рогатки,
   Слышу сиплый визг кота.
   Все коты на пташек падки,
   Я ж приманка для мента!
   17.12.89 г.
   (редакция 2006 г)
   ***
   Работа не в кайф, друзья шизари.
   Увы, и зарплата не в кайф.
   Над нами смеются все хиппари
   За то, что не носим мы хаир.
  
   Наш хаир проела голодная плешь.
   Спасибо, не белая вошь,
   Ведь ей наплевать, что колес ты не ешь,
   В диковинку ей, что ты пьешь.
  
   Мы глюков не ловим, мы гоним их прочь,
   Вся жизнь - глюковое шоу.
   Когда я пою, то медсестрам невмочь:
   "О как нам с тобой хорошо!"
  
   И гордо подняв свой плешивый кочан,
   В потрепанных джинсах стою,
   И с наглой улыбкой я лезу в карман,
   Военный билет достаю.
  
   Я в полном отпаде, ведь я не один,
   Чуть сдвинул бремя на темя.
   Въезжайте, тащитесь: Я крейзи, кретин -
   Не годен в мирное время!
   1990 г
   ***
  
   Покуда выводили танки,
   В державе той играли танго,
   А чуть проспавшиеся панки
   Чихать хотели...
   но по ним
   Враз полоснули (без сомнений),
   И в грязь упало злое племя,
   Зато потом в программе "Время"
   Сказали нам, что там покой.
   А вам на ужин дали шницель,
   А также жаренную пиццу,
   Но позже безопасным шприцем
   Ввели лекарство вам для сна.
   Ну а потом - лицом в подушку
   И: спят усталые игрушки,
   И как сказал нам Саша Пушкин:
   "Я памятник воздвиг себе..."
   Ведь дальше в медленном движеньи
   Во сне увидишь продолженье,
   Короче предостереженье...
   И с этим чувством мы живем!
   1990 г
  
   ПАРОДИЯ НА ПЕСНЮ Е.БАЧУРИНА "ДЕРЕВА"
  
   Голова ты моя, голова,
   Ты сначала кружишься едва.
   До беды, до поры
   Доползти до норы,
   Голова ты моя, голова.
   Я волнуем и вечно томим
   Состояньем, дыханьем хмельным.
   Что ни ночь - песни пой,
   Что ни день - то запой:
   Аспирин, анальгин, баралгин.
   Из дурдома податься в леса -
   Убежать от судьбы "колеса".
   У костра хриплый стон,
   А в башке струнный звон:
   Голоса, голоса, голоса.
   Говорят, как под ветром трава,
   И как только мы примем, едва
   Разговор заведут, то в палатку кладут,
   Как дрова, как дрова, как дрова.
   1990 г
   (редакция 2006 г.)
   ***
  
   Я был вором в законе,
   И каждый встречный знал,
   Что тысячи симфоний
   Я на фоно играл.
  
   Я был вором в законе,
   И каждый встречный мог
   Узнать мой стиль исконный,
   Узнать любой мазок.
  
   Любил я книги с детства,
   Ведь я носил очки.
   Я вор - куда мне деться -
   Я воровал стишки.
  
   Тревожат мысли к бегству,
   Подписан приговор.
   Мне никуда не деться,
   Ведь я духовный вор.
  
   Теперь кладу поклоны -
   Помиловал Судья.
   Я был вором в законе,
   Не зря пел песни я!
   1992 г
   (редакция 2006 г.)
  
   ***
  
   Зачем же вы, ребята, надели рюкзаки?!
   Железные дороги, но дальше - тупики.
   А девушки-паршивки, услышав хриплый бас,
   Увидев все нашивки, бросаются на вас.
  
   Поете вы, конечно, про горы и любовь,
   Леса вам греют сердце, а водка греет кровь.
   Банальнейшие рифмы, аккордов только три!
   Так, где же ваши нимбы, раз главное - внутри?!
  
   Вы грубы, некрасивы, толкаетесь в метро.
   А где же ваша сила, коль ищите добро?!
   Не станем мы базарить, дорога нас зовет...
   Турист все понимает, хотя он много пьет.
   1992 г
   ПЕВЗНЕРОВСКИЕ МОТИВЫ
  
   Пока еще вождь и учитель
   Не пропил свои галифе,
   Посмейте, смогите, рискните
   Поверить в дожди над кафе,
   Где вместе с парами из чашки
   Появится сказочный джин.
   Он, видно, родился в рубашке.
   Попробуем, с ним убежим
   В страну двухголовых драконов,
   Ведущих с визирями бой,
   Одетыми не по канонам,
   Поющими наперебой.
   Загнувшись, подобно кавычке,
   Все отыщет победу один,
   Он машет мечем по привычке,
   Считая, что я Аладдин,
   Склоненный над стынущей чашкой
   Напитка богов и сирот.
   И джин уже сушит рубашку
   От кофе и мне отдает.
   Покинув мир сказок безликий,
   Мечтая, иду из кафе,
   О том, как Иосиф Великий
   Продаст мне свои галифе.
   Но тошно от сказок планете,
   Хоть сказку ту любят вожди.
   А сколько осталось на свете
   Людей тех, что верят в дожди?!
   3-4.08.94
   (редакция 2006 г)
   ПАРОДИЯ НА ГРУППУ "БЕЛАЯ ГВАРДИЯ"
  
   -Нам с юных лет знакомо слово "слава",
   Элита покупает нам цветы.
   А у афиш изящные оправы,
   По праву, популярны я и ты!
  
   -Ты купишь для меня лимонных долек -
   В очередях стоять я не хочу,
   Мы видео с тобой запишем ролик!
   Ведь я с тобой в Австралию лечу.
  
   -Мы музыкальны, супер-мелодичны!
   Преподнесем поэзии урок.
   Рукоплещите залы энергично,
   Ведь мы поем сентиментальный рок!
  
   Вы выпили вчера немало водки!
   И поняли, что истина в вине!
   Как в анекдоте, не спасет вас Modern Talking,
   Но сентимент поможет всей стране.
   1994 г
   (редакция 2006 г)
   ВАРИАЦИИ НА ТЕМЫ
   РУССКИХ СКАЗОК
  
   Чудище лесное
   Запоет весною,
   Запоет с тоскою
   Про свою любовь.
   Пело ночью шало,
   Многих напугало,
   Но с надеждой вялой
   Затянуло вновь.
   Жило в Лукоморье,
   За свое здоровье
   Выпивало с Горем
   И с Тоской оно.
   От вина все было
   Так тепло и мило!
   Но лозу сгубили -
   Где же взять вино?
   Ворон и сорока
   Разнесли далеко
   О судьбе жестокой
   Слухи и печаль.
   Люди услыхали,
   Малость повздыхали
   И решили сами
   С недугом кончать.
   Катят с брагой бочку
   Целый день и ночку...
   Трудно в одиночку -
   Так что шли гуртом.
   Чудище вздыхает,
   Без вина страдает,
   Но гостей встречает
   И пущает в дом.
   Люди стали плакать
   И на мозги капать:
   Ты дурак и лапоть,
   Выйди из лесов!
   Там такие девы!..
   Вот Амура стрелы,
   С тетивой умелой
   Ты найдешь любовь...
   На стенах картины
   Чудища любимой.
   Помогая мнимо
   С каждого холста,
   Дева взглядом грустным -
   Все-таки искусство!
   От него все пусто
   После первых ста!..
   У-у-у-у-у-у-у-у-у-у!..
   23.05.96
   (редакция 2006 г)
  
  
   ВОСПОМИНАНИЯ ИЗ ДЕТСТВА.
   - Вставай, сыночек, - опоздаешь в школу!
   Сказала громко мамочка моя.
   Мой дед достал таблетку валидола,
   Отец включил без радости "Маяк".
   Традиционно начиналось утро:
   Шумела бритва, гудел водопровод,
   А за окном почти ежеминутно
   Дробил наш дворник безуспешно лед.
   - Быстрей, Алеша, в школу опоздаешь, -
   Сказал отец сквозь радиошумы.
   А дед спросил: - Ну как ты понимаешь,
   Война ведь будет... Польше мы нужны?
   - Ты что сказал? - его спросила мама.
   - Опять не слышно, что передают...
   А! Снова продуктовая программа.
   И как найти всем беженцам приют?!
   Ну, ладно, все! Кончают передачу...
   Прогноз погоды. Леша, выходи!
   - Сегодня ясно, а хотя невзрачно
   - Ну, а в субботу?! - Кажется, дожди.
   Да натерпелся сегодня с нашим братом.
   Скорее выключайте этот гул!..
   И вдруг: - "Бетховен. Лунная соната".
   Я с облегченьем радостно вздохнул.
   И я раздумал раздолбать транзистор,
   И понял, что "сонате" мы нужны.
   Дед поднял палец: - Это композитор!
   Ну, прямо скажем, гений тишины!
   9.08.2005.
  
   ***
   Снова здравствуй, дорогая "Юность",
   Шлём тебе не первое письмо.
   Иль тебе оно не приглянулось,
   Может, в ящике запряталось оно?!
   Шлем тебе привет от комбайнеров
   Из града славного казахской целины!
   Надоели нормы и химеры, -
   Гнать хлеба налево мы вольны,
   Хлеба налево, хлеба направо...
   Пишут вам шахтеры из Донецка!
   Только с просьбою - не надо про руду.
   Мы готовы окунуться в детство,
   Но, пардон, не ставьте ерунду.
   Каждый день мы в шахте и в запарке,
   Каждый день выходим мы в забой.
   Так включите Майка с "Зоопарком",
   А не то опять пойдем в запой.
   А вот письмо, оно совсем другое,
   И в нем слышится весьма здоровый тон.
   Пишет нам студент из Таганрога,
   И включить в программу просит он
   Эту песню, что согреет сердце,
   Даже я понять ее смогу.
   И эфир дрожит от килогерц: да
   Эх вы, яблоки, да на снегу.
   От начальства часто попадает,
   Возбуждаем мы и Люберцы, и Пресню.
   Песня строить нам и жить помогает...
   Так где ж мне взять такую песню?
   1985 (восстановлено по памяти).
  
   БЕРЕГИСЬ АВТОМОБИЛЯ!
   Автомобиль от деда по наследству
   Достался мне. Я - прирожденный ас.
   Моя "Победа" - это понял с детства.
   Как взялся за баранку, и на газ!
   Но время шло, и дедушка мой помер,
   А родичам зачем автовозня!
   Не ведали о шоферских препонах,
   Машину записали на меня.
   Да, я лихач, мне знаки - не помеха,
   Но трасса, как судьба, права.
   Не тормозил. Зачем? Да ради смеха.
   Но надо сдать экзамен на права.
   И я пошел в водительскую школу.
   Учитель так сказал: - Ты не проси!
   Права получишь, побори крамолу,
   Не говори, что дедушка таксист!
   Но мне "Победа" затмевала очи,
   И я забыл про писаный закон.
   Права в кармане! Все, как и у прочих...
   Я сделал ставку на счастливый кон.
   Учитель? - Что? - Он сразу согласился,
   Я овладел почетным ремеслом...
   Потом в крутой пробег в авто пустился,
   Ну и меня, понятно, понесло.
   Всегда я гнал лишь так, как научили,
   Ну а в душе настырно вновь
   Я повторял: - Легки "Победы" крылья,
   Не подведут наследственность и кровь.
   Друзья смеялись: - Гляньте, что за диво!
   Лихач, а видишь, как рулит.
   Влетел в кювет и врезался я в "Ниву",
   Не помогло ни имя, ни рубли.
   Да, не уйдешь от шоферского гнева,
   Меня на время ГАИ лишила прав.
   Учитель школы вовсе злобным не был,
   А был всегда, как видится мне, прав.
   28.08.2005.
   ***
   Жил Константин Григорьич Буратинов.
   Его любили и соседи и семья.
   Герой наш не боялся гильотины,
   Он прожил век, лишь над собой смеясь:
   Всегда везло: и на войне, и после,
   В очередях, на службе, на бегах.
   И на судьбу не жаловался вовсе,
   Лишь только раз случилась с ним беда.
   Вот долго приказали жить Советы,
   Расстрелян был из танков Белый Дом.
   Но заново отсчет, и документы
   Пора менять, и снова жить потом.
   И Константин Григорьич Буратинов,
   Не сокол и конечно не орел,
   Состроив кислую, хотя не злую, мину,
   Менять документы в милицию побрел.
   Раскрыл он паспорт и прочел наивно
   Майору-паспортисту и себе:
   - Муж, Константин Григорьич Буратинов...
   - Так это ж сокращенно - КГБ!
   Тут паспортист с испугу даже крякнул:
   - С инициалами такими не прожить!
   Что скажут, понимаешь, демократы...
   Вам надо отчество да имя заменить.
   Как звали Вашего и прадеда и деда?!
   - Ах, деда?! - Федор, а прадед был - Семён...
   - Вам не страшны инициалов беды
   Зовитесь Федором Семенычем Бреднём.
   И Федор Семеныч, счастливый точно школьник,
   Который только что пятерку получил,
   Напился как последний алкоголик,
   И на газоне в радости почил.
   Пришел патруль и разбудил счастливца:
   - Ваш паспорт!.. - Старшине не по себе,
   - Эх... Федор Семеныч Бредень... как напился...
   Так это ж сокращенно - ФСБ!
   И так живут, представьте, миллионы,
   И ждут кончины как конца беды.
   Шагают по свету, блестя погоном,
   Неся позорное клеймо судьбы.
   23.03.2004
   Частушки
   Мы веселые ребята,
   Мы лихие мужички,
   Проверяя аппараты,
   Всюду ставим мы жучки.
   Ах, вы ухи, мои ухи,
   Ухи глухенькие.
   Ухи глухи, лопоухи,
   Но внимательные.
   Как инспекторы пожарной
   Часто чешем мозжечки:
   Как бы сделать вам подарок?!
   Всюду ставим мы глазки.
   Ах, вы очи мои, очи
   Плохо видящие...
   Видят очи мои ночью,
   То, что скрыли вы еще.
   Плохо видим, плохо слышим,
   Только это не беда,
   Мы состряпаем, напишем
   Даже в трудные года
   И душевное боренье
   Пересилим мы всегда.
   Без порывов, вдохновенья
   Не прожить нам никогда.
   ***
   Каждый вечер, когда не заснет полстраны,
   И куранты все бьют, что есть мочи,
   Задушив свой порыв, без штанов и жены
   Он выходит на поприще ночи.
   И всю ночь до зари, как безумный старик,
   Все шатаясь, идет вдоль проспектов.
   Словно зайцев, пугает детей проводник,
   Вновь его арестует инспектор.
   И майор прохрипит, забывая дышать:
   - Что ж ты, парень, не принял лекарство?!
   И ответит безумец: Я - мир, я - душа...
   Если честно, то я - государство!!!
   И от смеха майор, подавившись слюной,
   Снова вызовет скорую помощь;
   И - реланиум в кровь, как бальзамом запой,
   Как гольфстримом окатит ту полночь.
   Будут сны, будут сны, будут дивные сны...
   И забыв о российской юдоли,
   Он проснется. И врач ему выдаст штаны
   И жену, что воскликнет: "Людовик!
   Этот май, этот сон, этот бред про страну
   И главврач и майор, все простили!"
   И возьмет он в объятья штаны и жену,
   Будет рад, что его отпустили.
   Будет солнечным утро, и вдруг он поймет
   Слишком горьким был вкус седуксена.
   Снова боль отойдет. В Божий храм он придет
   И поставит три свечки блаженным.
   20.11.2004
   ПЕСНЯ О ДРАМАТУРГЕ И ФИЛОСОФЕ ХАЙМЕ
   Вот Хаим воротится пьяным домой
   И сразу за письменный стол.
   Сегодня родится и сын и герой
   Напишется новая роль.
   Герой этот будет петь песни всю ночь
   И пить - без закуски - тройной,
   А роль, если сможет себя превозмочь,
   То будет, увы, мировой.
   Хрипато горланя дворовый мотив,
   Герой тот пойдет в гастроном.
   Там пару друзей с собой прихватив,
   Заплачет, конечно, о том,
   Что дома жены тюремный конвой
   И дети-сирены кричат
   Но надо бы вылечить свой геморрой
   И надо бы пьесу начать.
   Сегодня откроется новый сюжет
   Из жизни поэта-певца;
   Он жизнь свою начал сначала уже,
   Ее доведет до конца.
   Он новую пьесу друзьям почитать
   Спешит снова весел и пьян;
   Друзья начинают в восторге рыдать:
   Омар, понимаешь, Хаям.
   Поверьте, наш Хаим - великий поэт,
   Он просто - философ Москвы
   - Друзей со двора позвать на банкет?!
   - Конечно, - ответите вы.
   В закуску наш Хаим омары несет
   Он их получил в гонорар.
   Как только он новую пьесу прочтет,
   Жену снова хватит удар.
   Жене нужно пьесу его превозмочь,
   Как пить без закуски тройной
   И петь колыбельную детям всю ночь,
   Что Хаим придумал в запой.
   Конечно же детки слегка подрастут
   И станут романсы писать...
   А все же поэта терзает недуг,
   Как пьесу сначала начать?!
   Как хрипло орать дворовый мотив
   И снова спешить в гастроном.
   Там новых друзей с собой прихватить,
   Заплакать, конечно, о том,
   Что снова воротится Хаим домой
   И трезвенький сядет за стол.
   Уже не родится ни сын, ни герой,
   Не пишется новая роль.
   22.12.2004
  
   ***
   На прошлой неделе в квартире
   Злодейски избит Иванов.
   В общественном гадил сортире,
   Ночами играл на фо-но,
   Всегда выпивал без закуски,
   И теще цветов не дарил,
   Ругался всегда лишь по-русски
   И смолоду честь не хранил.
  
   В соседской квартире напротив
   Жил слесарь-сантехник Петров.
   Общественник. И на работе
   И дома он верить готов,
   Что скоро то завтра наступит,
   И каждый за все даст ответ,
   И может быть, брови насупит
   Та правда, которой уж нет.
  
   Опять в нашем ЖЭКе собранье;
   И Петр Петрович Петров
   Готов понести наказанье,
   Ведь им был избит Иванов.
   Ведь если б его не избил он,
   Навозом бы в доме несло.
   Но дом наш Петрович любил и
   Ночами не пел под фо-но,
  
   Он деньги на водку не тратил,
   Он женам букеты дарил,
   Он детям соседским - приятель,
   Как Гена поет, крокодил.
   Поэтому наше собранье
   Решило не ставить на вид
   Нельзя же нести наказанье
   Всем тем, кто за правду горит.
  
   Предали решенье огласке,
   И все подсчитав голоса,
   Сказали, хотя и с опаской:
   Пестра, мол, судьбы полоса!
   Зарыли мы, словно окопы
   Побед и речей торжество,
   А тропы? - Широкие тропы,
   Которыми прет большинство?!
   И скажут: налево. Направо.
   Не будет позору конца.
   Наступит свобода и право,
   Но жалко Петрова-жильца.
   25.01.2005
   О ЖЕЛТОЙ ОБЕЗЬЯНЕ
   (Совместно с моим папой)
   Поймал за уши всех макак,
   Определил их в зоопарк,
   На зависть шимпанзе, горилл
   Всех в одиночки посадил.
   Пусть посмеется детвора
   В субботний день, придя с утра
   Над теми, кто детишкам врал
   И кто подарки отбирал.
   Вот хищников, конечно, жаль:
   Как поспевает урожай,
   Они глядят на клетки тех,
   Кто предвещал лесной успех.
   Исчезла вдруг в лесу беда, -
   Переселились в города,
   Лишь зайцы, ежики, кроты,
   Еноты прячутся в кусты.
   Когда приходит человек,
   Ночами не смыкая век,
   Тот лес вдруг начинает жить
   И от ошибок сторожить.
   А все-таки в густом лесу
   Не страшно встретить и лису,
   Ведь с нею можно говорить,
   Взяв за' уши, ее крутить,
   Но к деду с бабкой укатить, -
   Они ведь любят, может быть,
   Лепить таких, как мы с тобой
   И радовать детей зимой.
   А если есть в стихах изъян,
   Не бойтесь желтых обезьян.
   30.07.2005
   ДЕНЬ ТАНКИСТА
   Еще задолго до рассвета
   Идут вояки на шабаш,
   И безработные поэты
   Играют трогательный марш.
   Все коммунальные услуги
   Боятся призрачно себя,
   А потому мои недуги
   Заводят песню про тебя:
   Моя санслужба и спецслужба,
   Ты свет - в казенные дома.
   Ты словно плавленый сыр "дружба"
   Ушла в историй закрома.
  
   А на дворе был день танкиста,
   Иль двадцать третье февраля.
   По телевизору артисты
   Играли, скрипочки пиля.
   Ведь генералы тоже люди,
   Их можно даже пожалеть.
   Но кем на свете я ни буду,
   Я не смогу спокойно петь:
   Еще задолго до рассвета
   Идут вояки на шабаш.
   За серой дверью туалета
   Сидит суровый персонаж.
   Но он сидит на месте прочно,
   Лишь напевая ля-ля-ля.
   - Мне в кабинет по делу срочно! -
   Сказал, стучась я в "два ноля".
   - Я инвалид войны санслужбы,
   Хоть не держу я автомат!
   Давайте жить, ребята, дружно!
   А то я преданный солдат!
  
   И он со мной вступил в дебаты:
   - Я шел сюда на смертный бой!
   Но так случилось, что солдатам
   Я здесь скомандовал отбой!
   Кричал: - Даешь Кабул и Грозный!!!
   И тут, икая, приумолк:
   - Вы человек, гляжу, серьезный.
   Гражданский выполнил я долг!
  
   Но вот, пришел районный слесарь
   И починил наш туалет.
   И словно мудрый, добрый кесарь,
   Дал отопление и свет.
   Но песня - дура, ностальгия
   Входила в праздничный азарт...
   И закатилась в угол гильза...
   И стало пасмурно в глазах...
   7.08.2005
   ***
   Фрегат печали с русским мрачным креном
   Уходит так, как мой кумир ушел.
   Кумир дворов с лицом олигофрена
   Забыл про мир - великой тризны стол.
   Кумир дворов был королем помоек,
   Вокруг Москвы обрисовав кольцо.
   Вот символ этих южных новостроек!
   Любой субъект знаком с его лицом.
   Ходил он на помойку не за пищей,
   Отдав салют менту, как пионер,
   Ходил он на помойку, чтобы вирши
   О нем писал поэт, я, например.
   Ходил он на помойку, чтоб художник,
   Какой-нибудь авангардист,
   Увидев его сказочную рожу,
   Хватался за пастель или за кисть.
   Земля кружится медленным рефреном
   До Страшного Суда и до конца.
   Настанет смерть, но не забыть олигофрена,
   Его счастливого лица.
   Апостол Петр зазвенит ключами,
   Но мы не ожидаем перемен,
   И снова мы отчалим от печали:
   Меня обнимет друг-олигофрен.
   ИРОНИЧЕСКАЯ АВТОЭПИТАФИЯ.
  
   Я, гений Алексей Антонов,
   Как Северянин - гений был.
   О, сколько я прошел притонов,
   В которых популярен выл!
   Я был простой советский парень -
   Играл в футбол, не пил вина.
   Алеха шпарил на гитаре,
   И не поймешь, чья в том вина?!
   В шестнадцать лет я слушал Metal,
   Поэтому был к музам глух.
   Не преданный мирским обетам,
   Я обо всем пытался вслух
   Сказать, пропеть, прохохотать, но
   Мечтал все время не о том:
   Как проскользнуть, как проскакать на
   Эпохи пестрой полотно.
   Меня любили за стишата,
   Меня любили за мотив;
   Трещали фотоаппараты,
   И получали негатив.
   Но стихотворная держава
   Меня и вывела на свет.
   Ее пьянила моя слава,
   Которой не было и нет.
   15.01.2002 г.
   ***
   А я прилечу рано утречком
   С тетрадкой под мышкою смешной.
   Нахмурюсь и сгорблюсь, вот шуточки,
   Я третью неделю больной.
   Намажу лекарством я палочки
   И вставлю в пустые ноздри.
   Поставлю горчичники, баночки.
   Ура! Тридцать восемь и три.
   И буду я жить потихонечку:
   Кроссворды в журналах решать,
   И кушать из блюдечка пончики,
   И песенки вслух напевать.
   Скажите, ужель непонятно вам,
   Что это и есть жизнь моя?!
   Я шарики сделаю ватные,
   Чтоб слышать, как думаю я.
   Я буду лежать с перевязанной
   Пустой и дурной головой.
   Родные, конечно, боязливы:
   Ах, Карлсон наш дорогой.
   А я лишь зевну, все в порядочке,
   Тарелку котлет проглочу,
   Засну со стихами в тетрадочке
   И в форточку вновь улечу.
   2002 г.
   ПОСЛЕДНИЙ МЕЦЕНАТ.
   По мотивам Б.Окуджавы "Последний пират"
  
   Заливши в себя молодое вино,
   Идет в казино меценат.
   Что он лихоимец, забыл он давно,
   Сегодня последний парад.
   Он фишку зажал, словно лабух барре.
   Но ставка добра как вдова.
   А смерть, как и жизнь, не помеха игре,
   Хоть часто она не права.
   Но ставки все кончены. Вот и крупье
   Идет, подбоченясь, к нему.
   Платком носовым, словно как пресс-папье,
   Он пот вытирает ему.
   Так прокляли мы холопский свой шаг,
   Но сами не сдохли с тоски,
   Увидев малиновый этот пиджак,
   Услышав шуршанье деньги.
   Когда б не улыбки в законе воров,
   А пение судной трубы,
   Тогда б не крутились мы душам в урон
   В рулетке жестокой судьбы.
   С талантом закопанный новенький гроб.
   Теперь я по новой плачу...
   Последний на этой земле филантроп,
   Как мытарь, нескладно шучу.
   ***
   Меня считают ненормальным,
   Ведь я боюсь шальных названий.
   Вот, скажем, тортик "Чародейка".
   Купи, поешь и обалдей-ка!
   Вы скажете: смешно, умора...
   Боюсь окурков "Беломора".
   Тому виной товарищ Сталин...
   И мед бы пить его устами.
   Боюсь - быть может, это глупо -
   Названий элитарных клубов.
   Там выступают музыканты,
   Как будто вражьи диверсанты.
   Сострою кислую я мину
   При виде номеров звериных
   На "мерседесах" и "тойотах"...
   И стал я вечным идиотом.
   Я запираю плотно двери
   И сам подчас себе не верю,
   Боюсь своих инициалов,
   Как сторож в банке криминала.
   А мысли в воздухе роятся,
   И потому меня боятся.
   2002 г.
   ПАТЕТИКА И ФАРС
   Купил себе собрание -
   Поэмы и стихи.
   Прочел одно заглавие -
   Отбросил вмиг коньки.
   Двухтомное издание -
   Патетика и фарс...
   Хорошая компания
   У нас подобралась.
   Еще один бездельник
   Не нужен на земле,
   В бельишке я нательном
   Покоюсь на столе.
   Мне брюхо замеряют,
   Чтоб втиснулся я в гроб.
   Гляди-ка, все рыдают!
   Ну, впрямь из слез поток.
   Вот отпевают в церкви,
   Вот опускают в ров.
   В глазах друзей все меркнет,
   А также у врагов.
   И речи произносят,
   И пьют на брудершафт
   Заслуженный доносчик,
   Мой кум, а также сват.
   Лежу в гробу, с вниманием
   Тихонечко молясь:
   Хорошая компания
   У нас подобралась.
   Прошу - поставьте свечи;
   И чтоб исчез курьез,
   На том загробном свете
   Я встречу вас всерьез.
   Мы будем жить у речки,
   Ловить там карасей,
   И будем рады встрече,
   И будем ждать друзей,
   Которые остались,
   Которые в пути,
   Которые старались
   Идти, идти, идти.
   Так значит, все едино -
   Рождение и смерть.
   Так значит, на поминках
   Нам песни надо петь.
   Теперь конец скитаниям.
   Мы напоемся всласть.
   Хорошая компания
   У нас подобралась.
   28.07.2003
   ***
   Я шел в московские Афины,
   Где новости пылятся на столах,
   Покрытые столетней паутиной,
   Которая забыла слово страх.
   Не соблюдая правил этикета,
   Походкой легкою я подхожу к столу,
   И позабыв про строгую диету,
   Кладу в тарелку слухи и приметы
   И начинаю трапезу в углу.
   Здесь тосты никогда не произносят,
   Все молча пьют за здравие страны,
   В которой крутятся, пугаются, доносят
   Во благо той музейной старины.
   Слагать я начинаю дифирамбы.
   И позабыв умение писать меж строк,
   Стучу я по столу: Все, хватит! Финиш! Амба!
   Хоть я столетье приглашал на танго,
   Которое придумал Оскар Строкк,
   Но Строкк был строг.
   И снова, снова подлая примета:
   Официанту не подав на чай,
   В окно увидел я зеленую карету,
   Куда меня проводят невзначай.
   Конвоир разгоряченный
   В шляпе алой, но с зеленым
   Мчит меня в НЦПЗ,
   Повезло - не в КПЗ.
   Я шел в московские Афины,
   Ведь там я часто проводил досуг.
   Покрытый весь столетней паутиной,
   Я доедал последний едкий слух.
   Боящийся в любви не совершенен.
   Я покидаю стол, исторгнув стон.
   В углу стола сидит, быть может, гений,
   Забывший о премудрой чудной лени.
   Все ждет, что кончится столетний жуткий сон.
   Стряхнул я пыль у отчего порога,
   Купив у нищих спичек коробок,
   И осветил им нужную дорогу,
   Вновь становясь смелее понемногу,
   Ведущую в тревожный городок.
   18.09.2003
   ***
   Да, человечество больно,
   В бреду, в мучительной истоме.
   Оно считать себя вольно
   Святым, а может, непристойным.
   И этот спор идет века,
   Страна пирует и стегает:
   С медовым пряником рука,
   С кнутом взмахнувшая - другая.
   Вот телевизор я смотрю:
   События российской жизни.
   И вновь себя я вслух корю:
   Зачем включил я телевизор.
   Ведь неспроста святой владыка
   В известиях сейчас сказал:
   Дух победит - руководитель
   Страны нам разрешенье дал.
   А я переключил программу,
   А там - убийства и разврат.
   Мне стало страшно. Мама, мама!
   Конечно же, священник прав.
   Разделят нас на две колонны:
   Направо - жизнь, налево - печь.
   Но я - левша, хоть я законный.
   Казниться мне ль, себя ль беречь?!
   Тут в дверь соседи постучали
   И закричали, что есть сил:
   - Козел ты, Леша! Мы ведь спали.
   Ты телевизор что включил?!
   - Я не козел! - сказал я гордо,
   - Я - овен, и хоть я - левша,
   Шагаю я упорно, твердо,
   Где свет, где вечная душа!
   - Теперь молись, - сказал сурово
   Сосед мой, и связал меня.
   - Гляди-ка, шизик, помни слово!!!
   Вот так живешь, весь мир клеймя!!
   - Я не козел! Сказал я мирно
   Зачем пришел ты, не хитри!
   Не осуди души невинной,
   Но возлюби.
   - Звони "ноль-три".
   И вот карета.,
   Жлобы в зелененьких халатах...
   Сбылась тревожная примета.
   Вдруг стало страшно в тех пенатах.
   Ввели сульфат... А через время
   Несли к карете два жлоба.
   И я подумал: вновь не верят...
   Ну, что ж, такая, брат, судьба.
   21.12.2003
  
   ПАРОДИЯ ПО МОТИВАМ ПЕСНИ
   Р.ЧЕМБОРИСОВОЙ И И.СИДОРОВА
   (Идея Сергея Лещины)
   Люди идут в Советы...
   Им вроде немного надо -
   Была бы прочна зарплата,
   Да был бы всегда аванс!
   Но с гимном сливается песня,
   Ребята отводят "Взгляды",
   И шепчет под нос бедняга,
   Раскладывая пасьянс.
   На съездах они не блещут
   Манерой аристократов,
   И в чутких кремлевских залах,
   Где фарс репортеров затих,
   Страдают в бродячих душах
   Апрелевские трактаты,
   И добрые ноты гимна
   Переполняют их.
   Люди идут в Советы.
   Слова их порою грубы.
   - Пожалуйста, извините... -
   С ухмылкой они говорят.
   Но гладкие пачки пенсий
   Ласкают сухие руки,
   И самые толстые книжки
   В сбербанках они хранят.
   1989 г.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"