Аннотация: Сие же всё было (Слова Христа накануне распятия).
1.Здравствуй, читатель. Много времени мне хотелось сделать это, но жанр не давал такой возможности. И, наконец, я могу сказать: "Читатель, здравствуй".
2. Удивлён? Мне выпала редкая честь. Многие ли смогли сделать так! Я горд и печален. Мы все горды, мы все печальны. И всё же автор имеет право на некоторое превосходство, поэтому я сегодня самый гордый и самый печальный. Горд я потому, что именно мне доверено писать эти строки, печален оттого, что не знаю, прочтёт ли их кто-нибудь. Поэтому я рад тебе. Мы рады. Когда видишь "я", читай "мы".
3. Расцеловал бы тебя от счастья, но ты далеко, тебя, быть может, вообще нет. И счастье моё оттого такое же призрачное, сродни горю.
4.По многим причинам.
5. Хотя бы потому, что строкам этим не следовало бы так начинаться, рассказ мой должен быть многократно длиннее, но мне придётся приступить к этой истории прямо с конца, с той последней страницы, которая почти ничего не говорит о содержании романа, его героях, хороших и плохих, о пережитых боях, спетых песнях, о любящих и любимых.
6.Только финал, драматичная развязка.
7. Пойми, читатель, для остального нет времени. Эта повесть начнётся сразу с послесловия. Не удивляйся странности письма, витиеватости речи, ведь я - совсем не то, что ты.
8. Уже само то, что ты читаешь это, о многом скажет тебе, когда оборвётся неровная колея строк. Мы разные с тобой, а может быть как раз наоборот - одно и то же. Нет у меня знания, чтобы выразиться определённее.
9. Кто же знает что там, за пределами познаваемого, у границы круга вечного возвращения?
10. Мы так и не ведаем этого, отсчитав неподдающееся записи число лет, освоив тысячи тысяч галактик.
11. Нет песчинки во Вселенной, которая бы не была частью живого. Биллионы солнц сгорели над нашими головами, но мы по-прежнему не знаем, что там, за кромкой коллапсирующего мира.
12. Что повторится в бесконечной череде перерождений, а что канет в лету? Выползет ли на мелководье из тёплого океана пупырчатый гад, чтобы дать зародиться разуму на суше или же первая мысль блеснёт в мутной бездне?
13. Не бойся, читатель, я больше не буду задавать вопросы. Я знаю, ты хочешь ответов. Их тоже не будет.
14. Тебе придётся с этим смириться, хотя, быть может, для тебя это и не имеет смысла. Возможно, мы очень разные, настолько, что ты не поймёшь меня, потому что я мыслю словами, оперирую предметами, живу среди материи, рождаюсь, а если умираю, то это навсегда.
15. Мы познали все познаваемые законы мира, но ни одного из них ты не найдёшь здесь, потому что наша Вселенная гибнет, а в жизнь твоей вмешиваться мы не имеем права.
16. Мы так решили. Единственное, в чём ты не волен - это отказать нам, ровесникам вечности, в мудрости.
17. Вечность равна одному циклу между двумя точками спрессованной Вселенной, между двумя стадиями расширения и сжатия. Даже мы всезнающие не можем обратить этот процесс. В состоянии точки говорить о времени нельзя. Его нет.
18. Оно само - порождение вышедшей из равновесия системы.
19. Вот первая частица знания, которую я всё же выдам тебе. Вторая истина в том, что это знание бесполезно.
20. Знание самая бессильная вещь на свете. Ещё Вселенная не перешла к сжатию, как мы уже познали величие, возделали бессчетно звёзды и планеты.
21. Мы оказались не одиноки. Искры жизни дали обильные всходы повсеместно, одни больше, другие меньше. Одни семена пали в стерню и дали урожай, другие, попавшие на обочину, умерли, либо вышли чахлыми, были затоптаны.
22. Просветление не сразу коснулось разума и многие до того пали под нашими ударами, особенно когда Вселенная, замерев на мгновение, начала сжиматься, скрадывая жизненное пространство.
23. Никто не хотел тесниться. Хроники не знают более страшного времени.
24. Когда объём мира сократился в сто тысяч раз, войны утихли. Выжившие решились бороться совместно, знанием заслониться от смерти. Мы были глупы и наивны, но так же, как верно это теперь, столь же неочевидно было тогда.
25. Уже ночное небо палило, как сложенный под боком костёр. Плотность вещества и энергии непрерывно возрастали. Мир древних неотвратимо умирал. Поколениям незаметен медленный ход маятника.
26. Нации заперлись в своих лабораториях. Всезнание не лишило нас жажды существовать. О если б жить, о если б верить в возможность чуда! Так думали мы сперва.
27. Теперь уже всё равно. Всё тщетно. Важно, чтобы ты прочитал это правильно. Тщетно - не значит "в пустую", бессмысленно. Слово это обозначает смирение, но не отчаяние.
28. Вселенная сократилась ещё в десять раз, и космос стал пламенем.
29. Лаборатории спрятались в ядра солнц и планет. Мы не хотели сдаваться без боя. Мы работали бок о бок с потомками своих заклятых врагов, создавая неподвластные огню и давлению материалы, постигая тайны энергии и материи, различая шорох молекул, вскрывая тайны пространства.
30. В перерывах мы грезили зелёными, как нефритовые чаши, полными водой прохладными мирами.
31. И мы создали их. И полторы тысячи лет жили под зелёными кровами, пока не оплавились экраны искривлённого пространства и не похоронили под собой третью часть племени.
33. Братья оставили нас, когда стали разрушаться звёзды. Некоторые расы покончили с собой до того, не вынеся своего бессилия. Лучшие отправились к берегам мира, зная, что достигнуть их невозможно, хотя бы они и существовали. Их корабли растаяли в вихрях плазмы. Они и сейчас наверняка там, бегут от своей тени, знающие, что хотя Вселенная и бесконечна, у неё есть конечный объём.
34. Они там же, где находится конец гиперболы, который, непрерывно приближаясь к оси, никогда не достигнет нулевой отметки.
35. Мы пожелали им счастья и оплакали их, едва стартовали алмазные корабли.
36. Которые сошли с ума, которые спрятались между двух зеркал, которых истребил огонь. Теперь мы одни. Уже давно.
37. Однажды в пору Падающих Листьев температура космоса достигла двенадцати миллионов градусов.
38. Мы проиграли гонку. Ещё считанные доли давления и температуры и защитные панцири над городами не выдержат. Формулы говорят ясно - более совершенных материалов, чем те, что мы имеем сейчас, существовать не может.
39. Атомы снаружи уже разрушились. Они продолжают дробиться и конца этому процессу не видно. Он остановится, когда дойдёт черёд того, часть чего есть ничто.
40. Мы этого уже не увидим.
41. Трещины пошли по корпусам. Мы близки к состоянию точки сжатой в бесконечность материи. От периода расширения нас отделяет совсем немного. Но нам никогда не преодолеть этот отрезок.
42. Нас мало совсем. Жалкие остатки самой могущественной в истории популяции. Гордость двигала нами, заставляя бороться до конца. Гордость нашептала эти строки. Совсем бесследно мы не исчезнем. Это всё, чего мы достигли, приручив века. Мы так и не узнали ответов на несколько вопросов. Только это огорчает меня сейчас, ну ещё и то, что я не знаю, будет ли кто читать это.
43. Что произойдёт дальше? Мы погибнем, система, зависнув в равновесии, оборвёт ход времени и качнётся в другую сторону, запуская новый цикл.
44. Опять минует сколько то времени, и в обратном порядке потекут мои строки, вернутся из похода к границе мира Тайра, воскреснут Даури, учёные выйдут из лабораторий и сядут в боевые корабли, отшумят войны, пушки заглотят, изрыгнутые когда-то снаряды, морской ящер заползёт обратно на глубину...
45. Или начнётся новая глава. Соты Вселенной вечно обновляющиеся и вечно непознаваемые.
46. Мы постараемся оставить это сообщение той другой Вселенной. В момент взрыва возникнет излучение. В структуре его будет зашифрован этот рассказ.
47. Мы ждём. Ад не остудить ведёрком. Всё наше могущество призрачно. Вселенная сбрасывает старую оболочку и нас вместе с ней. Новая вечность и новые герои. Когда-то мы пытались возвратиться к концепции Бога, просить его помощи, потому что знание не могло дать её нам. Мы хотели вернуться к Богу, но Бог не захотел вернуться к нам.
48. Сейчас нам немного страшно. Послание получается не таким, каким мы задумывали его. Я не виноват в том. Я ведь учёный, не писатель. И некому теперь проверить меня.
49. Коллапс и темнота. Для всего! Для всего? А душа?! Но, кажется, я обещал не задавать вопросов.
50. Купол вот-вот обрушится. Прости, читатель, но мне тоже нужно приготовиться к смерти. Этот ненаписанный роман останется ещё и неоконченным...