Аннотация: Все войны задумывают и организуют жадные, а участвуют в них голодные.
Браконьерские войны
Почти исторический боевик
--
Общая теория войн.
С древнейших времен все войны начинались из-за жадности. Вроде бы всё у человека есть: не голодает, не мерзнет, босиком не ходит, да вот беда, всё равно он не чувствует себя полностью счастливым. Да, одет и обут, да, сыт и обогрет, а всё равно чего-то этому человеку не хватает. Особенно, если вдруг узнает, увидит, услышит, что у соседа, того самого, что живет за рекой, за горой, за лесами, за морями, всего этого добра больше и всё оно лучшего качества. И еда у соседа вкуснее, и одежда красивее, и обувка, вся как есть, импортная.
А вот ему, человеку вроде бы достойному и благородному, всё это недоступно. Обидно, господа! Вот если бы перераспределить все эти богатства по справедливости, по- честному - в свою, понятно, пользу, то это явно было бы гораздо правильнее...
Но сосед, паскуда, почему-то так не считает. Он не только богат, но и неоправданно жаден. К тому же живёт, стервец, в защищённом месте, и друзей у него много, не подступиться. Хотя... Вот если напасть на него не одному, а с бандой, с дружиной, с армией, то налёт, набег, да и война могли бы закончиться быстрым и с явно справедливым перераспределением богатств и обретением, наконец, потерянного покоя и счастья.
Вывод: поскольку нападать на соседа одному опасно для собственного здоровья, надо найти соратников, сподвижников, соучастников, с которыми можно было бы рассчитаться малой толикой добычи, а основную часть чужого имущества заграбастать себе.
На роль же сподвижников и соучастников с древнейших времен принято было приглашать соседей, которых не жалко: бедняков и бедолаг из тех, кто есть хочет, а честно еду добывать не может или не научился.
Всякий человек, осознающий себя бедным (голодным, холодным, разутым, раздетым) и от того несчастным, тоже ведь задумывался о несправедливости окружающего его мира. Какой-то чужак имеет всё или достаточно много, и только у него, невезучего, имеется лишь вошь на аркане да и та жрать хочет.
Осознав всю несправедливость окружающего мира, бедняк понимал, что в одиночку он мир не исправит. В одиночку действовать несподручно, вот если гуртом напасть на чужого богатея... А тут, кстати, сосед что-то говорил о том, где можно подзаработать.
Когда же много людей часто думают об одном и том же, то они обязательно когда-нибудь найдут друг друга и, понятное дело, договорятся и захотят осуществить задуманное, например: напасть на чужака, ограбить ненавистного соседа, развязать войну с ним. Богатый и влиятельный соотечественник поможет в этом деле: наймёт, организует, убедит, вооружит, возглавит банду, орду, армию голодных бедняков и потом обязательно вторгнется к тому зловредному соседу, который, как им всем кажется, неправильно богат.
2. Начало браконьерских войн.
Об этой войне вы мало что знаете, но это просто потому, что её никто официально не объявлял и ход её боевых действий не освещал в средствах массовой информации. Так уж получилось, что никто не сказал: "Завтра начинаем воевать! Следите за нашими репортажами". Тут уж ничего не поделаешь: не все войны афишируются и объявляются официально, но, тем не менее, идут они весьма успешно.
Вот и эта война, про которую я хочу вам рассказать, началась и проходила незаметно для всех нас. Шла она долго - десятки лет. Шла неспешно - то разгораясь, то затухая - с разной степенью интенсивности, как говорят в таких случаях политические обозреватели. Вас отвлекали от неё более важные события, и совсем не удивительно, что вы её не замечали.
Что же, собственно, делили, что хотели захватить? Понятно, что никто не пытался перераспределить каспийскую воду. Кому нужна эта не сильно соленая жидкость? Никто не пытался также перераспределять песчаные и каменистые морские берега, местами сильно поросшие густым камышом. Прибрежная суша давно и относительно справедливо поделена прикаспийскими государствами, и особых конфликтов за территории между ними нет.
Главный раздрай наблюдается в основном из-за того, что плавает в морской воде, из-за так называемых биоресурсов моря, из-за рыбы.
Рыба же бестолковая и совсем не понимает, что когда она мигрирует от берега до берега по своему водоему, то неоднократно нарушает государственные границы разных стран, а то и вовсе становится бесхозной, поскольку гражданство её в центральной части моря и вовсе определить невозможно. Там её выловить может любой рыбак любой прибрежной страны, который не поленился встать с утра пораньше и выйти в море, который не забыл забросить сети в его синие волны. Именно он и извлечёт для себя малую толику морских богатств, а уж своё он поймал или чужое, решается позднее на берегу.
Браконьерские войны начались относительно недавно, и начало их совпадает по времени с эпохой распада великого Союза Советских Социалистических Республик, с эпохой, когда количество прибрежных государств на Каспии увеличилось с двух до пяти, а также многократно увеличилось количество хозяев, претендующих на его богатства.
Чтобы стало совсем понятно, поясню на таком простом примере. Представьте, что у вас есть дедушка, живущий в очень приличном районе, где-нибудь на Патриарших прудах в Москве. Он владеет там четырьмя комнатами в пятикомнатной квартире. В один прекрасный или же очень грустный момент дедушка отдаёт богу душу - мир праху его! Мы не станем сейчас вспоминать тех злодеев, что приложили к этому событию руки и помогли ему отойти в мир иной. Не об этом идет сейчас речь. Поговорим о том, что дедуля оставил своим наследникам. Итак, четырем близким родственникам надо получить четыре комнаты в одной квартире.
Особых свар между получателями жилья нет: количество освободившихся комнат совпадает с количеством наследников, но как только они все вселяются на дедушкину жилплощадь, возникает неожиданный нюанс. Оказывается, в квартире одна ванна, один туалет и обычная по размеру кухня, а желающих пользоваться всеми этими удобствами много, гораздо больше, чем было раньше. Как говаривал один русский писатель, живший в прошлом веке, "только квартирный вопрос их испортил".
Так вот и коллективное владение Каспийским морем стало портить отношения между прикаспийскими государствами. Советские законы и порядки все государства сразу же отменили, а новые каждый стал вводить на своё усмотрение. Да и проблем у народившихся стран было столько, что вопросы честного дележа моря решали не сразу, а во вторую, а то и в третью очередь. Вылилось это в то, что на просторах Каспия началось массовое браконьерство.
Конечно, можно попытаться ловить меня на слове и говорить, что незаконный вылов рыбы на Каспии был всегда, и в СССР тоже. Я даже спорить с этим не буду. Тут просто дело в размахе этой деятельности. Советские люди браконьерили несерьёзно, можно сказать, ради спортивного интереса, ведь каждый из них должен был каждый день ходить на работу или на службу в родной колхоз или в ведомственную контору. Личного времени было немного. Да и что тогда можно было поймать, имея одну небольшую сетку и простейшую лодку с игрушечным моторчиком "Ветерок"? Так, по-мелочи, ну несколько рыбин за сезон, и то, если повезёт и сосед-завистник не заложит тебя правоохранительным органам.
С распадом же СССР всё это поменялось коренным образом. Ловить стали тоннами, десятками, а может и сотнями, тонн. К тому же развал Советского Союза и повсеместное обнищание жителей страны привело к появлению тех групп населения, которые готовы были поучаствовать в войне за каспийское наследство.
Прибрежные колхозы и совхозы прекратили свою обыденную деятельность. Шаг за шагом руководство этих организаций перестало заниматься сельским хозяйством: выращиванием зерновых и овощных культур, выпасом мелкого и крупного рогатого скота и тому подобное. Без социализма вся эта деятельность стала нерентабельной и даже убыточной. Все социалистические предприятия быстро сдохли и были разворованы. Это - первое.
Во-вторых, неизвестно откуда появились достаточно богатые и деятельные люди, нажившие капиталы за счет полузаконной, не совсем законной, и очень незаконной деятельности. Там было всё: и взятки, и поборы, и грабежи организаций и граждан, и спекуляции, благо всё это практически не преследовалось, а порой и явно поощрялось новыми антисоветскими властями.
Помните мою присказку про то, кто участвует в войнах и кто их организует? В данном случае всё это сошлось. Ах, эти "золотые девяностые" годы ХХ столетия! Народное обнищание и разбогатевшие "буратины" нашли друг друга: богатые и бедные, жадные и голодные.
На Каспии, если не считать такого "мелкого" вопроса, как появление новых государственных границ на море, это вылилось в разбойничий рыбный промысел. Только рыба могла прокормить столько голодных и обнищавших ртов прибрежного населения, которым даже заработную плату своевременно не отдавали. Помните эпоху массовых неплатежей, задержек зарплат и сумасшедшей инфляции? Только рыба могла обеспечить хоть какую-то рентабельность прибрежного бизнеса.
Опять же, как известно, развитие капитализма приводит к конкуренции между хозяйствующими субъектами, которая на определенном этапе обязательно ведёт к конкурентным войнам как за доходы среди богатых, так и за рабочие места среди новоявленных батраков.
Сначала это были местечковые схватки: бригады и банды воевали друг с другом. Затем уже поселки начали выяснять где, чья рыба. Потом рыбаки одного района, сплотившись, конфликтовали с рыбаками другого района. Хозяева бригад, повоевав для начала между собой, приходили к консенсусу, согласовывали бизнес-планы, зоны лова и вступали в союзы. Так и пришло время, когда конфликты рыболовных бригад переросли в настоящие межрегиональные войны. В браконьерские войны.
Но в ходе этих войн ни бедность, ни жадность никуда не делись. Одни всё также каждый день хотели есть, другие всё также хотели становиться богаче и богаче, ибо ни в утолении голода, ни в набивании мошны пределов не существует.
3. Место битвы и участники войны.
Тут надо сделать отступление и рассказать вам о Каспийском побережье. Сейчас Каспийское море омывает берега пяти независимых государств. Далеко на юге всё принадлежит Исламской республике Иран. Граница там была установлена ещё в 19 веке и никто её давным-давно не оспаривает. Особенно персы. Ещё бы, ведь во времена СССР иранцы имели право плавать по узкой полоске вблизи от своего берега: миль 30 что ли или около того. Остальная водная гладь была: "Всё вокруг советское, всё вокруг моё!" Сейчас же, после антисоветских пертурбаций, статус моря стал неопределённым и я не удивлюсь, если узнаю, что иностранные суда шастают по морю, как хотят и где хотят.
Чуть севернее иранских владений все бывшее побережье Советского Союза досталось четырем когда-то союзным республикам. Юго-восточная часть - это зона ответственности Туркмении, юго-запад принадлежит Азербайджану. Северо-восток, малолюдный и плохо обжитой, - это территория Казахстана, а северо-западное побережье от города Астрахани до города Дербента - это владение России. Кстати, это самый куцый участок побережья Каспия. Самая крупная страна в мире, владеет самым малым участком на Каспии.
В свою очередь, самая северная часть российского побережья - это то самое знаменитое место, где "Волга впадает в Каспийское море", административно принадлежит Астраханской области. Далее, если двигаться на юг по российской территории, побережье безводно и местами представляет собой настоящую пустыню с песчаными барханами, дюнами и соляными пятнами высыхающих летом озер. И такой пейзаж продолжается до самого устья пересыхающей летом реки Кумы. Сто двадцать лет назад, когда эта река ещё не растворялась в песках, на её берегу поселились мой прадед и его старший сын, там родилась моя мать. Сейчас эта территория принадлежит Калмыкии. Всё остальное российское побережье Каспия, что находится южнее реки Кумы, сейчас считается территорией Дагестана.
Северо-восточное побережье Каспия, принадлежащее Казахстану, заселено очень слабо. Единственный более-менее приличный город, который в советские времена назывался Гурьевом, расположен, скорее, на реке Урал, чем на морском побережье.
Отсутствие приличных рек восточнее устья Урала и привело к слабому заселению казахстанского побережья Каспия.
Так же слабо освоено и туркменское побережье этого моря. И тоже из-за отсутствия приличных рек. Ну не любят люди жить там, где отсутствует питьевая вода. Сами туркмены больше любят лошадей, чем рыбу, и если бы не гигантские залежи газа, эта сторона моря превратилась бы в глухое азиатское захолустье. Именно валютная выручка за голубое топливо позволила стране поддерживать морскую инфраструктуру на Каспии. Хотя местные туркменбаши ничего против осетрины не имеют и вряд ли игнорируют её существование в своей части моря.
Другое дело - западное побережье Каспия. Наличие там кавказских гор и множества рек, стекающих с них в это море, сильно способствовало росту здешнего населения. Жителей там реально много и они весьма энергичны и деятельны. Северо-запад, как я уже говорил, относится к Российской Федерации, а южная часть к Азербайджану.
Жителей Азербайджана около 10 миллионов человек, это в 2 раза больше, чем россиян, живущих на побережья Каспия. А там, где больше население, там, естественно, и бедолаг в результате развала Советского Союза появилось больше. Именно тех, кто готов был участвовать в перераспределения богатств. Однако тут сказалась политическая обстановка эпохи развала СССР. Самые боевитые азербайджанцы были повыбиты в настоящей войне за Нагорный Карабах. Помните эту горячую точку? Оставшиеся же мирные и полумирные азербайджанцы двинулись за границу. Кому-то удалось осесть в Иране, кому-то - в Турции, но основная масса подалась на север и разъехались по большим российским городам, рассосавшись по тамошним стройкам, а особенно рынкам. Однако некоторые из них осели в прикаспийских поселках и, естественно, втянулись в браконьерские войны, добывая рыбу как у себя на побережье, так и в российских водах.
4. Ход боевых действий на первом этапе войны.
Формально в 90-е годы ещё вроде как действовал советский запрет на вылов осетра, белуги и севрюги, но на практике он почти никем не соблюдался. Какой смысл в исполнении законодательства утерянной страны? Да и бдить за исполнением советских законов было элементарно некому, а новые законодатели новообразованных государств были заняты совсем другими проблемами. Там заводы, фермы и землю надо было дербанить, а море - куда оно денется, подождёт, никто его не выпьет. Вот дикие рыболовные бригады и получили карт-бланш за безнаказанный грабеж биоресурсов и активное обогащение.
Удачливые рыбаки привозили на берег двухметровых осетров, сдавали скупщикам икру и туши, и в течение некоторого времени чувствовали себя королями. Что-то от них перепадало родным и близким, друзьям, обслуживающему персоналу. В удачные времена, когда большинство бригад приходило с уловом, даже распоследняя поселковая собака грызла три раза в день севрюжьи хвосты или белужьи головы - всё то, чем брезговали питаться люди. Сам наблюдал подобную картину.
А тут ещё разгорелась настоящая кровавая война - Чеченская. Внезапно прервалось движение поездов от Баку до Астрахани. В советские времена железная дорога на этом маршруте делала изгиб и проходила через город Грозный. Однако, чувствуя развивающуюся деградацию государства, а себя всё более и более независимыми и неподсудными, чеченцы начали безнаказанно грабить все проходящие по их территории поезда: и пассажирские, и грузовые.
Начальники российских железных дорог почесали затылки и прекратили движение по этой ветке. Самой южной станцией на этом участке железной дороги стал город Кизляр. Мешочники из Баку и южного Дагестана, а тогда в моде была именно челночная торговля, закупив товары в Азербайджане или Иране, доезжали поездом до Махачкалы, где пересаживались на маршрутки и автобусы, на которых и добирались в Кизляр, минуя опасную Чечню. Там челноки осаждали поезда, отправлявшиеся на север: в Астрахань, Волгоград и Москву.
Вы бы видели эту картину, когда десятки кавказских женщин энергично, перебежками с огромными баулами (как минимум по два, три на каждую) перемещались от привокзальной автобусной остановки к железнодорожным платформам. Если прямой путь им преграждал грузовой состав, они смело и уверенно лезли под вагонами, рискуя жизнью. Когда же по динамику объявляли посадку в поезд, они буквально штурмовали вагоны, забивая своим багажом всё свободное пространство в них.
Только не спрашивайте у меня, почему в этом участвовали в основном женщины, а не мужчины. Как говаривал в таких случаях ещё товарищ Сухов: "Кавказ - дело тонкое". Нет, кавказские мужчины тоже пользовались этими маршрутами для своих поездок, но они предпочитали размещаться в купейных вагонах и почему-то не обременяли себя подобным багажом. Они ехали важные и уверенные, демонстрируя толстые пачки денег и то, что уж они-то и есть настоящие бизнесмены и деловые люди.
В результате таких перевалочно-грузовых операций когда-то рядовой райцентр город Кизляр превратился в своеобразный центр международной торговли. Какой там был городской рынок! Настоящий восточный базар! Любо-дорого было посмотреть и чего-нибудь прикупить. Потому и не было ничего удивительного в том, что именно на этот город направил свой удар террорист Радуев. (Историю этого налета со слов очевидцев я уже описал в своем произведении "А за окном была война").
Радуева из Кизляра, как известно, прогнали, а Дагестан запоздало покрылся густой сетью военных блокпостов, и для каспийской рыбы появилось много новых потребителей, которых при случае можно было использовать ещё и как боевиков-защитников в разных разборках.
Всё было бы хорошо, но у легкой и красивой жизни есть одна нехорошая особенность - она быстро, почему-то очень быстро, заканчивается.
Да и не могло быть иначе, если десятки или даже сотни диких бригад, не соблюдая никаких норм и порядка, ловят, ловят и ловят особо ценные сорта рыб на ограниченном пространстве. Когда-нибудь это рыбное изобилие должно было закончиться, и оно закончилось. Прошло время, когда уловом считались только осетровые, а все прочее: и кефаль, и вобла, и судаки с сазанами шли по разряду чистяковых, иначе говоря, второразрядной, сорной рыбы, служившей едой для бедных прибрежных аборигенов, ведь на продажу предназначалась только черная икра и иногда осетрово-белужьи балыки.
Каспий - это всё-таки не океан безбрежный. По современным меркам это совсем не большой водоём, с довольно ограниченными ресурсами. В результате в российской зоне ответственности осетровые практически закончились. Не совсем, конечно, но рентабельность бизнеса резко упала. Уйти в море на неделю, сжечь несколько бочек бензина и масла, а в результате поймать только одну или две севрюжки длинной в метр - это не очень интересно. Работать в убыток никто не хочет, и многочисленные дагестанские команды стали смотреть по сторонам.
Плавать южнее особого смысла не было. Там азербайджанцев было больше, чем осетров. Довольно быстро освоили Калмыцкое побережье. Коренные калмыки употреблять в пищу предпочитают мясо и в то время к рыбе относились не как к основному источнику дохода и питания, а как к дополнительному способу заработка. Поймал осетра, севрюжку или белужку, продал скупщикам и на вырученные деньги приобрел водки или наркотиков, это уже по настроению. В этом и заключался праздник калмыцкой души. И нет ничего удивительного в том, что более практичные, более жадные и предприимчивые пришельцы с юга, рыбачившие не ради дозы или бутылки, а ради бешеных доходов, вызывали у калмыков неприязнь. Одно дело, когда ловишь рыбу для развлечения и удовольствия, другое, когда это - бизнес, и ты озабочен лишь наживой.
Начались разборки между дагестанцами и калмыками. Порой межнациональные конфликты приходилось гасить с помощью силовых ведомств России. Очень заметно это напряжение чувствовалось в поезде Астрахань - Кизляр. Милицейские патрули неоднократно дотошно исследовали мой паспорт во время поездки по этому маршруту и, убедившись, что я - русский и прописан за две тысячи верст от этих мест, с облегчением возвращали мне мой документ - этот гражданин в разборках явно участвовать не будет. А вот на автомобильных трассах заполненные молодыми мужиками автобусы часто останавливали и отправляли назад, подозревая в них боевиков, едущих на какие-то разборки.
Рассказывали мне, что однажды до калмыцкого побережья добрались даже астраханские рыбаки, причём находились они под охраной астраханских же ребят из инспекции по маломерным судам. Имелась и такая официальная организация, вроде как блюдущая покой осетровых рыб. Правда, не очень понятно было, почему астраханцы брали на себя труд охранять рыбу в чужой воде. Для выяснения этого вопроса на встречу к ним прибыл калмыцкий отряд силовиков, и поскольку он был вооружен круче - вплоть до автоматического оружия, то астраханцам пришлось удалиться не солоно хлебавши. Всю их рыбу собрали на одну из пиратских байд и вывезли в Калмыкию, где и нашли ей применение.
Напомню, что в то время и настоящая война в Чечне накладывала свою напряженность. Десятки тысяч беженцев из мятежной республики оседали на территории соседних Дагестана, Калмыкии и Ставрополья, но сами вайнахи в битвах за рыбу себя никак не проявили, а делиться с ними доходами ни калмыки, ни дагестанцы, ни русские не захотели. Хочешь в море ловить рыбу - пожалуйста, запишись в "абрикосы" и, встав на рассвете, иди ставить сети. А сразу стать хозяином моря только потому, что ты чеченец - это фигу, дружок, на-ка выкуси. Даже был момент, когда в одном из калмыцких поселков только милицейский спецназ защитил чеченских беженцев от гнева аборигенов. Калмыки, возмущенные беспределом ичкерийцев, убивших их соплеменника, приехали в поселок, где произошло это преступление, и осадили занятые ими дома. Пару построек сожгли, кто-то за что-то успел получить по лицу и другим частям тела, и только милицейский спецназ, прибывший вовремя, не позволил пролиться большой крови. Всех чеченцев быстро-быстро выселили в другие места, и калмыки потихоньку успокоились.
Это всё на суше. На море разборки между дагестанскими и калмыцкими рыбацкими бригадами тоже принимали весьма серьезный характер. Согласно мнению очевидцев, калмыки проявили себя достойно - сумели дать отпор и защитили свои воды от налётчиков.
Война, если она затяжная, приводит только к убыткам. Рентабельность бизнеса падает, и поэтому деловые люди начали искать новые территории. Калмыкам не мешали курить их бамбук, не третировали. Дагестанцы потихоньку подворовывали их рыбу (за каждой байдой не уследишь), но достоинство степного народа больше не унижали.
В астраханских водах тоже немного, что удалось поймать.
Нет, рыба там была, и было её достаточно много, и рыба была хорошая, даже отличная. Но и народу в дельте великой русской реки живет столько, что и там хватало своих голодных и своих жадных. Делиться ресурсами с нарисовавшимися южанами никто не хотел и не собирался.
Ведь уже до этого был конфликт между ними на Чистых банках. Есть такой остров на северо-западе Каспийского моря. Местечко это настолько цивилизованное, что там даже финские домики стоят, и кухня имеется. Дежурили там по очереди сотрудники Северокавказского подразделения охраны морских биоресурсов - сокращенно ОМБиР. Было их пять человек, и были они жителями Кизляра, но головная их контора находилась в городе Ставрополе - столице одноименного края. У каждого из омбировцев была своя кормовая бригада, которая для него ловила рыбу, чем и помогала жить и ему, и себе.
И все бы шло тихо и спокойно, но один из омбировцев вдруг надел на себя корону и решил расширить подвластные ему земли и воды. Сам ли он догадался до этого, или кто из жадных начальников его на это сподвиг, в общем поехал этот деятель по другим островам "хлопать" (нагибать) астраханских рыбаков в астраханских же владениях.
Сплавал, погонял, чего-то у кого-то отнял, кому-то чем-то пригрозил.
У астраханских собственная гордость. Рыбаки обиделись: ладно своим ханам дань заносить, а тут еще чужие дармоеды побираться приезжают. Пожаловались своей "крыше". А крышей у них был какой-то влиятельный астраханский генерал. Он даёт команду, и ответный визит совершает вооруженный астраханский СОБР, только что вернувшийся из воюющей Чечни, и потому сильно злой.
Убить эти крутые парни никого не убили, но отлупили всех, кого нашли на острове Чистые банки. Не пострадал только штатный повар. Он-то точно не при делах, он просто кашу готовил. И СОБРовцев, наверное, накормил.
На следующий день приехавший на смену новый сотрудник ОМБиРа и его рыбаки были поражены тишиной, царившей на острове. Все, кроме повара, сбежали и попрятались от суровых астраханцев. Ловить рыбу теперь никто не мешал. Красота!
После этого долго шли ведомственные разборки между Ставропольскими и Астраханскими начальниками. Всё пытались выяснить, кто не прав, а кто право имеет. Чьи аргументы для Москвы показались весомее, мне доподлинно неизвестно.
Да и надо учесть, что обычаи и привычки у астраханцев и дагестанцев несколько разнятся, не смотря на то, что они соседи по побережью. Астраханские чиновники и начальники заметно отличаются по менталитету от дагестанских. Они если и торгуют своим влиянием и властью, то делают это несколько по-иному, не на кавказский, а на русский, вернее, южнорусский, манер. Так что сражения за волжскую дельту были недолгими и безрезультатными. Дельта Волги не пала и осталась неприступной для выходцев с Кавказа.
5. Международный этап войны.
Сезонное поведение каспийской рыбы благородных пород своеобразно. В теплое время года осетр, севрюга, белуга предпочитают проводить время на севере, в районе устьев Волги, Терека и Урала, где обычно они нерестилась. Зимою, когда на северном Каспии случается ледостав, рыба мигрирует на юг, где кормится у незамерзающего иранского побережья. Кормиться предпочитает планктоном и даже килькой, следуя за её косяками.
Каспийское море представляет собой довольно вытянутый с севера на юг водоем длинной 1000-1200 км, а шириной с запада на восток около 400-450 км. Поэтому "голодные" дагестанские ребята, а речь в моем повествовании идёт в основном о них, быстро сообразили, что плавать на юг за тысячу километров к туркменам и персам никакого бензина не хватит. Путешествовать на восток на 300-400 километров гораздо выгоднее, тем более, что и конкурентов на востоке значительно меньше, чем в густонаселенном Азербайджане. Следуя этой логике, потянулись дагестанские байды на восток. Особенно интересными показались Колоунские банки - отмели на северо-западном побережье, принадлежащем Казахстану.
Тут одно небольшое уточнение. Когда я называю рыбацкие бригады дагестанскими, это совсем не означает, что все они состояли сплошь из дагестанцев. Отнюдь. Основную массу их составляли все-таки русские пацаны и мужики из русскоязычных поселений северного Дагестана. Это настоящие потомственные рыбаки в третьем, четвертом и даже пятом поколении. Хотя среди них к тому времени появилось много и настоящих дагестанских парней: аварцев, даргинцев, кумыков, лезгин и т.д. Переселившиеся вместе с родителями из горных районов на морское побережье молодые кавказские парни весьма охотно пошли в рыболовецкий бизнес. Для горца не зазорно ловить рыбу. Это ничуть не хуже охоты, есть где показать молодецкую удаль, и, если повезет, то появится шанс прилично заработать. Поскольку дагестанцы в отличие от русских мало пьют и более предприимчивы, они всегда старались возглавить бизнес, становясь хозяевами рыболовецких байд и бригад.
Освоение казахского побережья нашими рыбаками не осталось не замечено хозяевами. Наверняка не обошлось без конфликтов. Приплывают наглые чужаки и, пользуясь своим техническим превосходством - более мощными лодками и моторами, своим численным преимуществом, начинают прямо-таки вычерпывать ценную рыбу из моря. Кому это может понравиться?
Тем более, что во второй половине 90-х годов произошла усиленная криминализация рыболовного бизнеса. Связано это было все с той же чеченской войной. На Северном Кавказе появилось много, очень много дешевого оружия. Оружием, я напомню, тогда охотно торговали как наши нищие армейцы, которых ельцинский режим держал в жёстком безденежье, так и чеченские боевики, которые тоже любили деньги. Дагестанские парни и те же рыбаки, имевшие рядом такой опасный регион, тоже разжились огнестрельными игрушками разной убойной силы.
Я сам летом 1997 года видел, как двое или трое молодых парней стреляли из автомата Калашникова в синее море, как в копеечку. Похоже, радовались покупке и проверяли работоспособность оружия. Поскольку лично мне они никак не угрожали, я искупался и пошел домой, а они, возможно, на следующее утро пошли в море за рыбой с этим "аргументом".
Ясно, что по сравнению с ними бедные и практически безоружные казахстанцы оказались просто голыми.
Представляете, плывёте вы с неплохим уловом и вдруг, треща тремя движками "Ямаха", вас настигает гораздо более мощная байда с несколькими сердитыми, плохо побритыми молодыми людьми, которые, продемонстрировав пистолет или даже автомат Калашникова, предлагают вам поделиться с ними рыбой и икрой. Хорошо, если отнимут только улов, а не здоровье или жизнь. Наделают дырок вам в лодке автоматной очередью и смоются, чтобы не видеть, как вы неспешно погружаетесь в морскую пучину или суетливо заделываете дырки в днище собственными носками или даже трусами.
Наученные внутрироссийскими разборками пришлые россияне вели себя по-хозяйски и в чужих водах.
Естественно, "казахи" жаловались на совсем уж наглых "россиян" своим крышевателям, и те приняли меры. На помощь пришли казахские пограничники.
А ведь были же времена, когда на северном Каспии пограничников не было совсем. Это когда граница была одна и только на юге: где-нибудь в Красноводске или Баку находились небольшие пограничные отряды, защищавшие морскую границу с Ираном. С распадом СССР Каспийское море поначалу осталось бесхозным, и только где-то к началу 21 века прибрежные страны на Каспии стали серьезно обрастать пограничной стражей.
Казахские пограничники прислушались к жалобам своих сограждан и принялись принимать меры по защите их интересов, тем более, что, скорее всего, это неплохо рыбаками стимулировалось. К браконьерским войнам присоединились государственные структуры.
Появление на поле боя казахских пограничников стало сказываться на российских рыбаках. Тех, кто не успевал спрятаться или удрать на могучих моторах, ловили и наказывали. В основном штрафами. Хозяева лодок связывались с пограничниками и платили за своих людей. Надо ли объяснять, что рентабельность походов за рыбой опять падала. Россияне, естественно, стали принимать ответные меры.
Рыбаки и до этого охотно пользовались радиостанциями для связи друг с другом, а теперь с помощью этих радиостанций стали сбиваться в стаи для защиты от "пограничного произвола" казахов. Заметив пограничный катер, дагестанские рыбаки предупреждали соседей и по возможности приходили на помощь друг другу.
Когда к намеченной казахскими пограничниками на отлов цели вдруг подплывают до десятка больших байд и начинают тревожно сближаться, поневоле у погранцов начинается мандраж. Рыбаков численно больше. То, что кто-то из них может быть вооружен, абсолютно не исключено. Да и граница на море, это не на суше. Это там сразу видно, нарушена территория страны или нет, а на воде отплыл на пару - другую миль, и где ты теперь, без приборов не разберешься.
Казахские же пограничники - тоже не лыком шиты. На силу "беспредельщиков" они включили свою силу. Пограничная стража Казахстана призвала к защите своих рубежей вертолёты. Баланс сил опять переместился на казахскую сторону. Говорят, сам я этого не видел, что были обстрелы байд с этих самых вертолётов. Людей старались не убивать, но продырявить пару байд - это не возбранялось. Шарахнул крупнокалиберным в импортный движок, и хвалёная японская техника уже никого никуда не везёт. Бывало даже, что задержанных рыбаков вывозили на свой берег в "каталажку", а в пустую байду метали гранату, после чего она быстро-быстро уходила на дно.
Приблизительно так попали в казахский плен Андрюша Ефимов и Ваня Лисовой.
Рыбачили они мирно, втроем с ещё одним парнем, у казахских берегов. Прилетел пограничный казахский вертолет и для острастки стрельнул из пулемёта. Слава богу, ни в кого не попал, видимо, и не стремился, а то ведь Ефимов на движки, как на амбразуру бросился, пытаясь их прикрыть своим телом. Следом за вертолётом подошёл казахский катер с пограничниками и всех рыбаков задержал. Улов, конечно, изъяли в свою пользу, не выбрасывать же осетрину, а пассажиров с техникой доставили на берег.
Хозяин байды, на которой эта троица ходила тогда в море, пытался их даже честно выкупить, но доблестные казахские пограничники попросили за всё, исключая рыбу, всего-навсего 80 000 американских долларов.
Нет, наши российские рыбаки таких денег не стоят, даже трое, даже с байдой, и с тремя японскими моторами вместе взятыми. Нет таких цен за российских безработных, поскольку, если рыбак не ставит сети в море, а сидит на берегу, то он - никто и звать его никак. Пришлось хозяину бригады искать другой путь спасения людей. Более дешевый. Всё-таки ответственный оказался человек, совестливый, нашедший-таки способ освобождения экипажа. С одной стороны он договорился с теми людьми, которые охраняли незадачливых рыбаков. Платить им пришлось гораздо меньше и исключительно за то, чтобы они не слишком бдительно следили за задержанными рыбаками, а больше уделяли внимания захваченной технике. С другой стороны - обратился к контрабандистам.
Эта схема оказалась рабочей, контрабандисты оказались более сговорчивыми и менее жадными людьми, а их контрабандные тропы короче и гораздо более быстрыми, чем официальные пути. В выходной день, когда казахские офицеры отдыхают дома, а солдатики не столь бдительны и внимательны, по специальным тропам для наркотрафика пленных рыбаков вытащили к российской сухопутной границе. Вместе с ними вывели также двух узбекских женщин, которые очень хотели воссоединиться со своими мужьями на территории России. Всех их перевели в Астраханскую область.
Там беглых российских рыбаков посадили на поезд и отправили в Дагестан. Парни даже переживали, как они поедут по железной дороге без паспортов, ведь на станциях как минимум три раза в их поезд милицейские патрули садились: сначала в Астрахани, потом в Калмыкии, а потом и в Дагестане. Однако за все восемь часов поездки до Кизляра никто из милиционеров к ним не подошел и документов ни разу не спросил. Вот как шапка- невидимка действует, если вам её опытные контрабандисты на голову правильно наденут. Ни один мент вас в поезде не заметит.
Казахская полиция какое-то время ещё писала запросы в российскую милицию с требованием выдачи таких-сяких беглецов, но кому в России это могло быть интересно? "С Дону, то бишь из России, выдачи нет."
С тех пор Ваня Лисовой в море хотя и ходит, но в дальние экспедиции к чужим берегам уже не пускается, у своего бережка кормится.
Те же, кто не внял подобным предупреждениям, пострадали серьёзно. При повторной поимке казахи стал давать реальные тюремные сроки. Мне называли фамилии россиян, сидевших за это в казахских тюрьмах по два-три года.
Если вы думаете, что браконьерские войны на этом прекратились, и бравые казахские пограничники победили российских пиратов, то вы явно поторопились. Война просто перешла на другой уровень. Говорят, что однажды в ответ на попытку обстрела лодок с вертолёта с байд тоже стрельнули то ли из гранатомета, то ли из подствольника на автомате, а может даже из настоящей "Стрелы". Эта заряд-ракета, якобы, пролетела настолько показательно точно, что вертолётчик понял, что следующий выстрел будет для него последним в жизни. Он развернулся и улетел. Гибнуть за рыбу, даже благородных пород, героев не так уж много.
В народе говорят, что вскоре после данного случая произошел телефонный разговор между двумя серьезными и уважаемыми мужчинами: Абишевич обсудил этот инцидент с Владимировичем, и они пришли к консенсусу. Не хватало двум дружественным народам ссориться из-за чужой жадности и неприкрытого желания наживы. Именно после этой беседы на сцену выступили российские пограничники.
До этого рыбные богатства страны охранялись множеством различных организаций. А у семи нянек, как известно, семь своих бригад, которые соревнуются, кто больше рыбы для своего начальства выловит. В соревнованиях участвовали республиканские охранные ведомства Дагестана, Калмыкии и Астраханской области, все их прибрежные районные филиалы, и даже те, кто море мог увидеть только во время отпуска или по своим выходным дням. Говорят, что, например, городское управление внутренних дел Кизляра - города сухопутного и с морскими бризами незнакомого - время от времени посылало на охрану каспийских осетров своих сотрудников, пользуясь тем, что Кизлярский район является прибрежным. Уж очень рыбы хотелось и икры городским начальникам.
Суровость у всех этих контролирующих организаций была порой зашкаливающей. Однажды, когда на острове Морская Чапура сжигали захваченные байды чужих браконьеров, спалили и сам остров. Суша, конечно, никуда не делась, но вся растительность этого острова, состоящая в основном из высохшего за зиму камыша и редких кустарников, сгорела полностью. До весны, пока не появилась новая зелень, остров был черным от золы и пепла.
На острове Чечень жечь байды не стали, а принялись методично дырявить все захваченные на берегу лодки, стреляя в них из автомата. Пока бойцы занимались этим благородным делом, рыбаки судорожно закапывали в песок двадцатиместную палатку, в которой они до этого жили и прятали те сети, которые не заметили и не успели изъять пограничники.
Потом всех оказавшихся на острове мужиков увезли на берег для разбирательства и составления протоколов. А пока с ними беседовали правоохранительные органы, на остров владельцами бригад были командированы двое пацанов: Сашка Бардин и Сашка Ефимов. Их задачей было залатать дырки на байдах и приготовить их к перегону "в родную гавань".
Парни откопали палатку и принялись чинить лодки. Потом проверили байды в работе, сходив на них в море, и поставили сети. Наловили рыбы, даже осетрёнок попался.
6. Окончание войн.
Для тех, кто не в курсе, напомним, что пограничные войска РФ являются частью ФСБ России, а в 2009 году, когда на пограничников навесили охрану каспийской рыбы, бодаться с ними желающих уже не было. Чеченские террористы к тому времени были успокоены, порядок в стране восстановлен и открыто воевать с государством дураков уже не находилось, хотя желающие договориться были. Неоднократно опытные и влиятельные люди пытались порешать вопросы с российскими пограничниками, но особых успехов вроде никто не достиг.
Просто выяснилось, что в пограничных войсках ФСБ в основном служат те, кому "за державу обидно", а не те, кто хочет набивать карманы, услышав "мы заплатим золотом". Осознав это, деловые люди приутихли.
Кстати, после появления на поле боя пограничных войск, набеги на казахские воды, если и не прекратились полностью, то снизились настолько, что про боевые столкновения со стрельбой по казахстанским вертолетам никаких известий больше не поступало.
Раньше, если ты обидел казахов и уплыл домой в российские территориальные воды, никому до тебя дела не было, а если и находился какой-нибудь пытливый инспектор, то с ним хозяева как-нибудь договаривались бы. Теперь же подплываешь ты к родным берегам, а тут встречает тебя российское пограничное судно и просит продемонстрировать, что ты возишь по синему морю? Убежать от защитников границ невозможно. Катера пограничников как метеоры быстры, вооружение на них серьезное, и от былой нищеты пограничники не страдают. Ещё и вопросы грамотно начнут задавать, а где, братан, твоя лицензия на выловленную рыбу? Нет? Так ты, дружок, браконьер! Вся морская рыба - это собственность государства, а если она попала к тебе в лодку, то ты её украл. Поехали разбираться.
Представляете, что будет, если пограничники на борту вашей байды оружие найдут? Это уже не браконьерство, это, милок, уже терроризмом попахивает!
В прежние времена, когда рыбные ресурсы России охраняли все, кому не лень - чуть не десяток разных контор - можно было пользоваться одной "крышей" и как-то отбиваться от других. Можно было помериться "крышами": здесь одно начальство, а на этом острове другие люди хозяйствуют.
Плыли раньше инспектора по морю, увидели байду, посмотрели в бинокль: "А, эти люди на такую-то контору работают. Пусть трудятся. Они в своих водах ловят". Только чужаков преследовали. Когда же за дело взялись пограничники, они сразу стали самыми главными, все остальные "крыши" перед ними померкли. Теперь, если какая надзорная организация из охраняющих биоресурсы и ловит браконьеров, то она сдаёт их пограничникам, пусть те разбираются с ними.
Центр международной торговли, город Кизляр, тоже перестал быть перевалочным пунктом на пути из Азербайджана и Ирана в Россию, превратившись в рядовую станцию, где пассажирские поезда притормаживают на четверть часа. Во-первых, эпоха мешочников сошла на нет, а во-вторых, РЖД построила прямую ветку от Кизляра до Махачкалы без заезда в Чечню. В Кизляре теперь вокзал на ночь на клюшку закрывают, дабы случайные лица там не кучковались. Что делать ночью на вокзале, через который с 20 часов вечера до 6 часов утра не проходит ни один пассажирский поезд?
Наведение порядка пограничниками в рыбном бизнесе шло если не очень быстро, то все же последовательно и неуклонно. Раньше рыбакам, пойманным с рыбой, давали сроки за браконьерство: для начала условные, а при повторных случаях могла грозить реальная колония. Срок могли дать даже за одну севрюжку. Судимость среди прибрежного населения возросла в разы. В прибрежных поселках найти несудимого мужика стало крайне затруднительно. В основном это были те, кто в море не ходил. Народ присмирел, и если бы слух об этом дошел до правозащитников, они бы, наверняка, заголосили о возвращении сталинского ГУЛАГа. Но российские правозащитники, как известно, простыми людьми, страдающими от полицейского произвола, да еще и в Дагестане, не очень- то интересуются. За таких страдальцев зарубежные гранты никто платить не станет.
Однако большое число судимых среди рыбаков - тоже не дело, и тогда пограничники придумали новое наказание для браконьеров: их стали штрафовать. Вроде как послабление для простого человека, а на самом деле куда как круто получилось, поскольку за осетровых штрафовали на бешеные суммы. Представляете, если вам выпишут штраф в миллион или полтора миллиона рублей? А именно такие и стали накладывать на наиболее "удачливых" браконьеров.
Поймал ты нормальную, двухметровую, белужку, да еще с икрой. Сбагрил ее на берегу и, положим, получил тысяч пятьдесят. Скупщики люди жадные, не озолотят, не надейтесь, они свой интерес блюдут, но и такие деньги хороши за два-три дня упорного труда в море.
Если ты улов такой сдать не успел и тебя повязали с этакой белужкой, то припаяют за ее невинную душу, вернее тельце - у рыбы же души нет, - штраф в 220 000 рублей. Как рассчитываться-то будешь с государством? Выйдешь в море и поймаешь рыбок еще в 4 раза больше? А если тебя опять поймают раза два, пока ты первый штраф пытаешься оплатить? А бензин на столько поездок в море где найдешь?
Вот и появились в рыбачьих поселках "миллионеры наоборот" - те, кто не разбогател, а оказался должен родному государству миллионы рублей. В тюрьму не сажают, но уехать за границу - нельзя, купить официально новую машину на свое имя - нельзя, новую лодку на себя не зарегистрируешь, и множество других разнокалиберных неудобств и ограничений тебя поджидает, пока штраф не выплатишь..
Народ еще больше присмирел. Был даже момент, когда в море вообще никто не выходил. Какой смысл, если пограничники обязательно поймают и штраф выпишут. Но есть всё-таки хочется и зарабатывать тоже. Уже государственные чиновники пожалели своих избирателей и обратились к пограничникам. Те согласились, что избавляться от местного населения в прибрежном Дагестане не очень хорошо. Разрешили работать, но относительно честно: ловить можно только в определённое время, определённые виды рыб и определённое количество. Завели такое понятие, как причал, ставшее синонимом юридического лица в рыбном промысле. Причал получал у государственных контор лицензию и квоты на вылов рыбы и уже согласно этим квотам выдавал разрешение местным рыбакам на выход в море.
Ссылаясь на эту лицензию, рыбаки идут в море, ловят конкретную породу рыбы, привозят на берег и сдают её владельцам причала, получая оговоренную плату. Например, воблу сдавали в 2020 году по 50 рублей за килограмм. А сколько в это время стоила вяленая вобла в ваших магазинах? Кстати, если рыбак попался на берегу с запрещённой осетриной, имея разрешение на лов чистяка от какого-то причала, то этому причалу, как юридическому лицу, тоже выпишут штраф, но уже в 5 000 000 рублей. Сразу возникает вопрос: возьмёт ли хозяин причала вас после этого на работу?
Так что, если хочешь нарушить данные правила, то лучше делать это совсем чуть-чуть, практически символически. Можно выйти в море на "резинке" - надувной лодке с малюсеньким моторчиком - или даже на веслах, быстренько и незаметно со своей малютки поставить одну сеточку в 200-500 метрах от берега, и не на богатых рыбой банках - морских отмелях, а там, где ваши сети могут и не заметить. Тогда есть шанс, что проплывающие мимо пограничники вас проигнорируют. Зачем им такая мелюзга?
Однако, если вы упорно, как привязанный, изо дня в день сидите в море даже на такой лодчонке и нагло демонстрируете полное свое неуважение к проплывающим мимо эцелопам, не делаете им своеобразного "Ку!", то будьте уверены, они к вам обязательно подойдут и ласково спросят: какого ты тут делаешь, пацак? Почему купаешься в таком неприспособленном месте? Если в вашей лодке случайно окажутся сети или проверяющие выдернут их из воды "кошками", то штраф вам обеспечен и конфискация сетей тоже, поскольку рыболовная снасть окажется с вашими отпечатками пальцев, браконьер вы этакий. При необходимости пограничники даже смывы с вашей лодки проверят на наличие ДНК рыбы, которую вы в ней возили.
С крупными рыболовецким судами типа фелюг, оставшимися со времен СССР, пограничники поступили просто: изъяли и свезли в порт города Каспийска под строгий надзор своего штаба. Те суда, которые народ пытался как-то спрятать, выталкивали на прибрежные мели, где они со временем были распилены и сданы в металлолом.
Потом была проведена ещё одна антибраконьерская акция. У рыбаков изъяли мотоциклы. Нет, не какие-то экзотические водные морские, а обычные "Уралы" и "ИЖи" с колясками, на которых мужики вывозили рыбу и снасти из лодок до дому. Мотоцикл был у каждого уважающего себя рыбака. Невозможно же на своем горбу таскать десятки килограммов с берега до дома, порой за несколько километров. Вот только одна проблема: мотоциклы были почти у всех, а права на управление ими и документы, правильно оформленные в ГАИ, только у единиц. В селе Большой Бредихин появилась новая выставка мототехники под открытым небом, свезённая туда со всего побережья. Я видел её уже 2020-м году, там оставалось дюжины две последних экземпляров из тех, что хозяева решили не выкупать. Проще было приобрести новый и правильно его на себя оформить.
Но не всегда пограничные операции проходили гладко. Мне рассказали про случай, когда пограничники вынуждены были пользоваться помощью тех же рыбаков и браконьеров.
Однажды на двух "Уралах" защитники границы вышли со своей базы у поселка Старый Терек и отправились в рейд погонять браконьеров в соседней Крайновке.
Сначала им сопутствовал успех, и довольно быстро стражи поймали некоторых крайновских рыбаков и даже изъяли некоторое количество их браконьерских аксессуаров. Тут они вдруг заметили машину ГАЗ-66, с помощью которой местные любители рыбной ловли таскали в море и на берег свои байды. Решили пограничники задержать и эту машину.
Молодые люди, сидевшие в кабине ГАЗ-66, одного из которых звали Мухтар, а другого - Сергей, такой вот традиционный дагестанский интернационал, решили не сдаваться и попытались сбежать. Машина была единственным честным средством их заработка, и потеря её означала либо голодную смерть, либо вливание в преступные ряды местных браконьеров. Других альтернатив для молодых парней в Крайновке тогда не было. И парни смело рванули в море.
Одна из пограничных машин последовала за ними. "Урал" машина высокая и почему бы ей не проехать там, где колесит 66-й? Для бравых военных их поступок оказался роковым. Их грузовик заглох и завяз в песке метров в тридцати от берега.
Помахав на прощание ручкой, пацаны на ГАЗ-66 промчались до другой отмели и, выскочив на берег, скрылись из поселка. Не даром же их машина была серьезно переделана как раз для таких вот прогулок по морю.
На помощь первому "Уралу" поспешил второй, но он тоже заглох и застрял в песке, не доезжая до первой машины нескольких метров. Почесав затылки, пограничники не придумали ничего лучше, как вызвать с заставы дополнительную технику.
И пока Мухтар с Серегой отмывали на своей машине все возможные следы незаконной деятельности и приводили в порядок себя, на крайновском берегу выстраивалась трагикомическая картинка. В итоге все жители поселка могли видеть, как в морской воде паровозиком друг за другом застыли 4 (четыре!) пограничных "Урала", вокруг которых бегали с десяток пограничников, грязно ругаясь и грозя всякими карами убежавшим на ГАЗ-66 браконьерам.
Потом до военных дошло, что спасти от начальственной головомойки их может только тот, кто и поставил их в такое затруднительное положение. "Кто нам мешает, тот нам и поможет!" Советская классика в действии. Они решили найти тот самый ГАЗ-66, чтобы он вытащил их на берег.
Мухтар и Серега, чистенькие и умытые, не узнанные военными, тоже полюбовались картиной застрявших "Уралов", а потом решили рискнуть и согласились помочь пограничникам.
Они пригнали девственно чистый ГАЗ-66 и вытащили все четыре "Урала" своей лебедкой. Потом по очереди дотащили их до заставы. Все машины после купания в море были не на ходу.
Только парни собрались попрощаться с военными, как те закрыли ворота и сказали, что арестуют и их машину. Тут пацаны возмутились: помогаешь, помогаешь людям, а они такую подлость устраивают. После чего отказались покидать заставу без техники, требуя доказать, что они - тоже браконьеры.
Препирались с пограничниками достаточно долго, пока те не согласились отпустить их с машиной, но предупредили, что в следующий раз грузовик, как средство незаконного лова, обязательно изымут.
Итак, можно сказать, что развязанные в 1991 году браконьерские войны сейчас практически сходят на нет, по крайней мере, в Российской зоне ответственности. Самую убедительную победу в битве за рыбу одерживает ФСБ России. Можно надеяться, что победа эта будет окончательной. Все-таки, даже такой мир лучше самых красочных браконьерских схваток.
Есть некоторая надежда, что когда-нибудь, после окончательной победы, восстановится поголовье осетровых и россиянам официально разрешат их ловить.
К сожалению, российские пограничники ловят браконьеров только в российской части Каспийского моря, а она занимает меньше 20% всей акватории водоема. Поэтому, как известный своей честностью российский империалист, я бы хотел, чтобы Каспий и сейчас был поделен, как в эпоху СССР. На юге полоска для Ирана, пусть ловят в своих водах сколько полагается, а всё остальное море должно принадлежать тому, кто в состоянии его защитить - России. Братским республикам будут выделены соответственные квоты для рыбалки, а не братским ничего на Каспии не положено.
7. Истории из браконьерской жизни.
I
Про Ваню Лисового я уже рассказывал, описывая его "подвиги" в казахстанском плену. Но мне поведали про него ещё одну любопытную историю.
Родился Иван в дагестанском поселке Александрия, в стародавние времена называвшемся станицей Копай. Детство его прошло как у всякого сельского пацана эпохи развитого социализма. Да вот незадача, ещё в юности довелось ему оказаться в тюрьме. Не от большого ума, конечно, а по пьяному делу. В компании с дружками подломил он поселковый магазин. Где ещё в их селе можно было хоть чем-то существенным поживиться? Вычислил их местный "Анискин" на раз-два. Не так много имелось в поселке чудаков, готовых на такие дурацкие "подвиги", а районный судья наказала их по всей строгости советских законов.
Дело было накануне призыва этих орлов на армейскую службу, и получилось так, что вместо солдатского бушлата нарядили Ваню в телогрейку заключенного.
В тюрьме Ивану не понравилось на столько, что он зарёкся туда возвращаться, и у него, худо-бедно, это получилось - закон с той поры он сильно не нарушал и других судимостей не заработал.
Однако судьба-зараза всё равно продолжала посылать ему всяческие испытания. Выйдя на свободу, Ванюша оказался в стране, где вовсю шла перестройка и провозглашалось новое мышление. Политикой Ваня не интересовался. Он просто хотел мирно жить и согласен был даже честно работать. Но когда в результате перестройки схлопнулись сперва СССР, а затем ещё и колхоз, в котором он худо-бедно трудился, пришлось Ивану переселиться на побережье Каспия, благо Александрия всего в двадцати пяти верстах от него, и заняться там рыбной ловлей.
Надо заметить, что жил Ваня в нормальной пьющей семье, где пили все или почти все. Как известно, выиграть войну у Зеленого Змия невозможно. Он, падлюка, почему-то всегда побеждает. Как говорили в Александрии - своих друзей и родных Ваня Лисовой видел исключительно через граненый стакан.
Однажды решил Иван с напарником своим Валеркой Андроповым, уроженцем Нового Бирюзяка, пройти спецпроцедуру, согласившись на внедрение в свои организмы лекарственных ампул. Их работодатель - кумык Мага, на лодке которого они тогда работали, тоже одобрил эту инициативу. Зашились мужики от этой заразы и тут же решили отметить свой поступок. Водкой, конечно же, а чем же ещё. Весь почин насмарку.
Продолжалась такая весёлая жизнь, пока Ваня не похоронил практически всех своих родственников: и родителей, и старшего брата, и даже племянника, одна сестра осталась где-то на просторах России. Тут, неожиданно, выяснилось, что даже своё родовое гнездо в поселке Александрия он не унаследует. Оно уже было продано какому-то доброхоту.
Пока Иван ловил рыбу в море, кто-то из его родственников спустил отцовскую хату. Да как-то так странно спустил, что вроде как продавец покупателю ещё и денег должен остался. То ли водки столько выпил, то ли ещё и на закуску одалживался. И поскольку Ваня оказался последним наследником, то ему и долги родственников покупателю отдавать надо. Этот хитрый человек предложил Ивану отработать сей семейный должок.
Так бы и пропал Ванятка Лисовой где-то в дагестанской степи, пася чужие отары на далёком-далёком кутане, получая в качестве платы за свой труд немного еды и чуть больше паленой водки. Однако нашлись простые добрые люди, которые за рыбака вступились.
Первыми забеспокоились его домохозяйка Таисия Андреевна да знакомый рыбак даргинец Руслан Рабаданов. Пошли они к Абу Джапару, на лодке которого Ваня ходил тогда в море, и уже втроём обратились к участковому милиционеру. Затем трое мужчин, уже без Таисии, пошли и потолковали с тем нехорошим человеком, что хотел заключить Лисового в вечную кабалу. Объяснили ему, что в России есть законы и отвечать за чужие долги Ваня не обязан. Так получилось, что трое нормальных дагестанцев пришли на помощь простому русскому мужику и спасли его от беды в виде бессрочного рабства.
Вот тогда-то и произошло чудо Преображения Ивана Ивановича Лисового. Случилось так, что не пьёт он с тех пор спиртного. Напрочь завязал, без всяких процедур и лекарств, хотя и виноград, из которого можно делать вино, растёт во дворе дома, где он сейчас живёт, и "злодейка с наклейкой" в местных магазинах не переводится. А он всё равно не пьёт, даже когда с моря приходит в зимнюю стужу или в осенние холода. Чаем отогревается.
II
Шурику Бардину повезло дважды. Молодой был, шустрый. В первый раз он попался инспектору из Махачкалы ещё в самом конце 90-х. Шли они с напарником по берегу, никого не трогали, мирно несли пойманного осетрёнка. Возникнув из ниоткуда, к ним подошел незнакомый молодой мужик, показал документ и задержал их с поличным, после чего повел к своей машине для составления протокола. Напарник грустно нёс рыбину, инспектор внимательно за ним следил, дабы тот не сбросил добычу, а следом тащился Шурик. В посёлке, увидев знакомые улицы, Бардин внезапно ожил, ускорил шаг и вдруг рванул, правда, в другую сторону. Он даже услышал, как инспектор крикнул ему: "Эй, постой, в машину садись!"
Но Шурик был уверен, что милиционер, обременённый уловом и его напарником, за ним не побежит - всё пойманное надо было сперва закрыть в машине, и, даже если у силовика есть пистолет, стрелять на улице он не станет. Фиг знает, в кого попадёшь, да и не настолько этот беглец был важен ему.
После побега Шурик не пошёл домой, а спрятался в недостроенном здании жилого дома, ожидая момента, когда инспекторам надоест его караулить, и они уедут из посёлка. Главное было не участвовать в допросе Полицейские допрашивают подозреваемых поодиночке и используют различия в их показаниях для подтверждения преступления и выдвижения новых обвинений. А если нет напарника, то и противоречий в показаниях между ними не будет.
Через пару часов, когда инспекторы уехали в Махачкалу, Бардин вернулся домой.
В другой раз попался Шурик весной 2003 года, в мае. Они шли "сыпаться" - ставить сетки у острова, и байда была набита сетями, якорями, поплавками и прочими необходимыми снастями. Тут их и настиг катер с оперативниками. На их байду спрыгнул один из полицейских, а остальные поплыли ловить других будущих неудачников.
Байда, на которой находился Шурик, повернула к посёлку. Все доказательства их преступных намерений были в наличии и находились на борту.
Уже в виду берега Шурик услышал шум. Он доносился с ещё одной лодки, плывшей неподалеку от них. Оказалось, что её тоже задержали и, похоже, что там назревал скандал с возможным нападением на инспектора рыбоохраны.
Оперативник с байды Бардина решил оказать помощь коллеге и велел плыть на шум. Сидевший за рулями парнишка отказался под предлогом того, что там уже видны буруны - песчаные отмели, и что там они повредят лопасти винта. Туда можно плыть только, используя шесты.
Моторист и оперативник взялись за шесты и, отталкиваясь ими от дна, поплыли к месту разборки. Оставшийся вне их внимания Шурик понял, что это - его шанс. Он опрокинулся назад через борт и практически без всплеска ушел в воду. Под водой проплыл метров пятнадцать и только после этого всплыл глотнуть воздуха.
"Эй, вернись!"- прокричал ему вслед оперативник. Шума после нырка беглеца не было, но байда все-таки предательски покачнулась.
Но Шурик гордо отказался вступать в дискуссию с инспектором и молча продолжил свой путь к берегу, сначала вплавь, а последние сто метров по мелководью бегом.
Первым делом он сбегал к отцу своего напарника и рассказал о том, что с ними приключилось. Тот схватил деньги и побежал выкупать сына. Затем Шура сбегал на рыбзавод, находившийся тут же на берегу, и выяснил у тарумовского начальства, с каких это пор инспектора начали хватать рыбаков на территории завода. Тамошние начальники тоже возбудились и, прыгнув в ГАЗ-66, которым таскали на берег и с берега байды, помчались к машине инспекторов разбираться с рыбоохраной.
Как оказалось позднее, напарник Бардина шёл на лов на основании законной лицензии, и им до тех пор, пока они не вытащили из воды и не положили в ящики или в трюм в качестве улова чего-то запрещённого, вовсе ничего не грозило.
Напарника Шурика отец выкупил, хотя можно было вернуть его и без денег. Он ничего не успел натворить. Папаша поторопился и денег назад ему никто не вернул.
III
Очень интересно, как рыбаки находят свои сети в море. Лов рыбы на Каспии заметно отличается от лова рыбы в других морях. В Черном море, на севере или на Дальнем Востоке ловят неводами. Обнаружат косяк, сбрасывают невод и, если угадали, вытаскивают рыбу на борт. Команды на таких судах весьма многочисленны и корабли чем больше, тем лучше.
На Каспии же рыбу ловят на мелководьях: либо на банках - морских отмелях, либо вокруг большинства островов, там тоже не очень глубоко.
Обычно с утра бригада фиксировано ставит сети в определенном месте. На следующее утро эти же рыбаки проверяют и выпутывают улов или ставят оборотные сети в тех же местах, где их пришлось выдергивать вместе с уловом. На берегу их уже ждут "колупальщики" - люди (в основном женщины), которые будут выпутывать и сортировать выловленную рыбу.
Если в сети запутался осетрёнок, то сами рыбаки его изымут тут же, в море, и ... никому не покажут, но обязательно скажут, что отпустили его в море. Везти осетровых на берег и утаивать категорически запрещено.
Выловленная разрешённая рыба приходуется и сдаётся на переработку или в холодильник. Какую- то малую часть улова рыбак негласно не сдаёт и использует по своему усмотрению: съест сам или продаст соседу, который в море не ходит потому, что занят другими делами, например, чинит моторы байд, работает в магазине или учит детей рыбака. А то просто отправит посылкой вам в ваш город, если вы, по случаю, оказались его родственником. У вас нет родственников, рыбачащих на Каспии? Сочувствую, но ничем помочь не могу. Покупайте рыбу в соседнем магазине. Она там тоже бывает съедобной.
Итак, как найти сети, если вы ставите их в непрямой видимости с берега и совсем не хотите, чтобы кто-либо другой знал, где они стоят. Для этого существует навигатор, обычно марки "Гармин". Очень удобная в хозяйстве вещь.
Приплыли вы в середину синего моря. Поставили там сеть и тут же внесли в память навигатора координаты этой точки. Уплыли после этого домой, пообедали, поужинали, потискали на ночь любимую женщину, а утром с новыми силами прыгнули в лодку и с помощью навигатора прибываете в точку, которую запомнил ваш "Гармин". Если не видны поплавки, то берёте багор, шурудите в воде и неожиданный сюрприз: вытягиваете сети, в которой вас ожидает улов.
Зная про такое использование навигаторов, инспектора при встрече с браконьерами сразу отбирают у рыбаков этот прибор и уже по его координатам ищут, где стоят незаконные сети. Порой им везёт.
Самые хитрые рыболовы использует два "Гармина": первый они показывают патрулю, а второй прячут хорошо-хорошо. На первом находятся координаты пустоты, где ничего найти невозможно, а на втором - реальное место установки сетей. Такая вот детская, но работающая хитрость.
--
Жертвы войны
Случалось, рыбаки гибли при задержании. Тимофей Борцов сам в какой-то мере виноват. Он свято верил в рыбацкую легенду о том, что если прикрыть движок лодки своим телом, то патруль стрелять в мотор не станет. При очередном задержании он так и сделал - навалился всем корпусом на двигатель и тут же словил пулю. Милиционер оказался то ли очень злым, то ли заторможенным и невнимательным. Погиб Тимофей зря.
А вот что случилось с Женькой Калининым и его напарником, до сих пор неизвестно. Напарника нашли первым, а на Женьку наткнулись в море через несколько дней. Они были оба привязанны к большим пластиковым бочкам из-под бензина. Где и как они смогли потерять свою байду, было непонятно: то ли сами виноваты, либо злые люди "помогли" им оказаться в море без вещей. Никто этого не знает.
К бочкам парни, скорее всего, привязывались сами. Пластиковые, практически пустые они хорошо держат на воде. У этих двоих была надежда, что кто-то их подберёт. Напарника даргинца нашли первым и успели похоронить дома, а Женьку случайно обнаружили через несколько дней. Даже в Каспийском море в воде долго не просидишь. Сначала человек засыпает, потом остывает настолько, что у него останавливается сердце.
Тело Евгения уже начало разлагаться и потому очень неприятно пахло. Люди, доставшие его из воды, вновь опустили Женьку в море, на берег не повезли.
Во время самого разгара криминальных разборок произошли тогда и совсем жуткие истории.
Был на Чистых банках инспектор ОМБиР Иван П. Говорят, удачливый был человек и расчётливый. Якобы, он не только торговал царской рыбой, но и в долг её давал под проценты. Да так успешно дела вёл, что выданное им в ростовщический оборот богатство оценивали в 40 тонн осетровых. Представляете, целый вагон осетрины.
Те из вас, кто жил в знаменитые 90-е годы, помнит крылатую фразу, "Долги возвращают только трусы". Должники трусами не были и рассчитаться с Ваней П. послали киллеров. Киллеры отработали, как могли. Пришли к Ивану домой, но самого инспектора там не застали, повезло мужику! Не повезло его малолетней дочери и её подружке. Девочки пришли из школы, играли дома с куклами. Поскольку "гостей" подружки, видимо, могли опознать, то девчушек просто убили.
Сколько тогда стоила жизнь ребёнка, если измерять её в осетровых?
В другой истории дети, по счастью, не участвуют, но жестокость проявлена была такая, которую я даже в российском кино не видел. Якобы один незадачливый мужик, охотясь на кабана, случайно убил в камышах калмыка. Друзья и родственники погибшего не стали ждать российского правосудия. Парня нашли и обрядили в костюм из старых автомобильных шин, да столь плотный, что он и пошевелиться не мог. Когда фигура парня почти полностью была спрятана в шинах, их облили бензином и подожгли.
Слава Богу, сам я при этом не присутствовал, и не знаю, орал ли сжигаемый охотник или мстители догадались заклеить ему рот скотчем.
Бывали с рыбаками-неудачниками и не настолько печальные истории. Все заканчивалось просто судимостью. Вот две истории от Сергея Завьялова, уроженца поселка "Рыбзавод".
Что должен делать 19 летний пацан, живущий у моря, если он хочет есть, но работы в поселке нет никакой, а грабить банки он не умеет и не желает. Кормить его некому, отца он никогда не видел, мать работает на почте на полставки и её денег на нормальную жизнь не хватает. Парень идёт в море ловить рыбу, а куда ему ещё податься, если его даже в армию не призывают.
Вы знаете, что Дагестан - единственное место в России, где за право служить в армии платили деньги военкомам? Не за то, чтобы отмазаться от армии, а, наоборот, за право быть призванным и иметь возможность исполнить свой гражданский долг. Всё дело в том, что молодежи в республике было много, а призыв оттуда - не очень большой. Главное, что после службы в рядах российской армии молодой дагестанец мог законно стать госслужащим, да хоть тем же милиционером. А в Дагестане это уже вполне уважаемый человек.
(После начала СВО - 2022 порядки в республике изменились, но в начале 21 века право послужить в армии получал не каждый дагестанец.)
У Сереги денег на взятку военкому не было, ему на еду не хватало, поэтому он арендует лодку и мотор "Ямаха" в 40 лошадей у соседа, договаривается с даргинцем Магомедом о совместной деятельности, и они начинают ставить сети. Поначалу им везёт, выловленного улова им хватает и на свои потребности, и на то, чтобы рассчитываться с хозяином используемой ими техники.
Но однажды Акела промахнулся. Хозяин лодки не узнал своевременно о намечавшейся грандиозной акции Махачкалинского ОМБиРа и не предупредил о нём подопечных пацанов.
Мальчишек ловят с мешком воблы прямо на берегу, тут же сажают в автобус и везут в Махачкалу. В четыре утра они вышли в море как рыбаки, в семь часов утра они уже задержанные, а в одиннадцать их называют подследственными по делу о браконьерстве. Вот такие быстрые метаморфозы.
Парней разводят по разным кабинетам и начинают "колоть". Пацаны, хотя и попались впервые, но уже знали от старших партнёров, как себя надо вести и что отвечать. Они оба дуют в одну дуду, повторяя одинаковую легенду, поскольку твердо знают, что за двадцать килограммов воблы их точно не расстреляют. И даже на угрозу, что им сейчас подкинут гранату, обвинив в терроризме, оба гордо не реагируют.
Поняв, что ничего из пацанов больше не выжмешь, их заставляют подписать крылатое: "С моих слов записано верно" и выгоняют на улицу.
И вот на берегу самого синего Каспийского моря сидят два молодых человека в рыбацкой робе - им даже переодеться дома не позволили - и ждут у этого самого моря погоды. Что им еще делать: денег у них с собой нет (никто же не идет в море с купюрами, кому их показывать, рыбам?), телефонов тоже нет, по той же причине, до дому больше двухсот километров... Красота, смотри на море и любуйся волнами.
Вдруг, как в сказке, появился спаситель. Нет не Иисус Христос, тогда бы я слово спаситель написал с большой буквы, а тот самый мужик, у которого они арендовали лодку и мотор. Пацаны не выдали его в том, что он - тоже соучастник в их бизнесе, а он не стал писать на них заяву про якобы угнанную ими лодку. Мало того, он даже приехал их выручать. Вот так!
Через месяц пацанов вызвали повестками в Кизлярский районный суд. Когда женщина-судья спросила у Сереги, почему он занялся браконьерством, тот честно признался: "Очень кушать хочется", и что рыбалка в его случае - это единственный способ прокормить его растущий ещё организм.
На вопрос, что бы он сделал, если бы рыбы был центнер, а не пуд, он ответил еще честнее: излишек бы продал, дабы купить себе к рыбе еще и соли, а также сахара, хлеба и даже кроссовки, а то старые рвутся.
Слупивший 2000 р. "бесплатный" адвокат особо ничем не помог, судья и так не собиралась злобствовать и присудила новоявленным "браконьерам" по шесть месяцев условно.
Теперь у Завьялова была потребность два года не попадаться на рыбе. И он худо-бедно продержался. В другой раз его поймали с Мухтаром - младшим братом того самого Маги, с которым он попадался в первый раз и ещё одним парнем. Задерживающие их инспекторы были местные, кизлярские.
Тут всё было также, только в Махачкале они в этот раз не были. Обошлись кизлярскими застенками, и даже судья оказалась та же самая добрая женщина.
Она сразу узнала двухметрового красавца Серегу Завьялова и сразу ему сказала: "Ну, с тобой я даже разговаривать не буду".
А на вопрос "Почему?" объяснила, что вряд ли Сережа приведет ей какие-то новые аргументы в свое оправдание, а слушать старые ей уже не интересно. После этого судья продиктовала своему секретарю, что вручает подсудимому те же шесть месяцев условно и те же два года образцового поведения в нагрузку. Для такого приговора не потребовался никакой адвокат, даже бесплатный.
9. "Абрикосы" и рыбопромышленники.
Если вы прочитали мой опус до этого места и неожиданно заинтересовались, как стать настоящим морским волком и поймать, наконец, свою золотую рыбку, сообщаю, что для этого сначала вам надо приехать в какой-нибудь поселок на каспийском побережье и найти там жилье.
В Астраханской области, как более-менее цивилизованной местности, это будет подороже и похлопотнее, а вот в Дагестане в районе поселка Рыбзавод я лично видел однокомнатную хатёнку с печкой всего за 1000 рублей в месяц. В ней как раз всю зиму жил такой же приехавший неведомо откуда рыбак.
Потом надо найти работодателя, какого-нибудь владельца байды или лодки, которому нужен работоспособный мужик, желающий выйти в море. Если вы сойдетесь с ним во взглядах, то сможете получить свое первое звание "абрикоса" - наемного рыбака- пролетария, не имеющего ничего, кроме рабочих рук. Никакого профсоюза в этом бизнесе нет, и работать придется, не соблюдая принятую в России 40 часовую рабочую неделю. Отдыхать вы будете тогда, когда на море будет шторм и ветер больше 11 метров в секунду.
Сразу предупреждаю, работа не слишком сложная в техническом плане, но достаточно тяжелая. Сезонное время лова - весна и осень - не самые теплые месяцы для желающих поплескаться в Каспийском море.
Оплата труда обычно исчисляется в долях от улова, а доля зависит от состава бригады. Обычно бригады бывают из двух человек, но если байда серьезная, то бывает команда побольше. Если вас взяли в бригаду вторым номером, а первым номером является владелец лодки, то можно рассчитывать чуть не на половину улова. Если третьим, то можно рассчитывать на треть добычи, но это для умелых и опытных людей, новичкам предлагают меньше.
Тут важно, чтобы ваш напарник, с которым вы будете ходить в море, был опытным человеком и смог передать вам свои познания о поведении на рыбалке: как ставить сети, как их снимать, как выпутывать рыбу и всякие подобные премудрости.
После того, как вы накопите достаточный опыт, а главное, некоторые денежные средства, вы можете попробовать стать владельцем своей лодки и своего мотора. После этих покупок и организации собственной бригады вас уже никто не назовет "абрикосом".
Для начала вы приобретаете маленькую лодку и не самый могучий двигатель. Ходить будете пусть не далеко, но туда, куда сами выберете. Сможете нанять себе в помощь напарника, и уже тогда он будет вашим "абрикосом". Если вам повезет, рыбалка это в какой-то мере тоже лотерея, основанная на знаниях моря и его обитателей, то можно неплохо заработать. Тогда приобретете байду, и на вашем судне будут ходить два "абрикоса", а вы, как уважаемый человек, будете только встречать и провожать их на берегу, а также решать всякие экономические и технические вопросы.
При некоторых условиях можно стать хозяином нескольких байд, а то и хозяином причала. Будете настоящим рыбопромышленником.
Я даже интересовался, можно ли разбогатеть на рыбе. Мне сказали, что такие случаи бывали, в иной сезон люди легально "поднимали" и полмиллиона рублей и даже больше. А в году два сезона: весна и осень. Но при этом нужно суметь вовремя спрыгнуть с этого бизнеса и заняться чем-то более надежным и не настолько конфликтным. Не все же бизнесы у нас контролирует ФСБ.
На мой взгляд проблему браконьерства решить можно довольно просто. Для этого нужно сделать из каспийского побережья курортную зону, вторые Сочи и Адлер. Это переменит образ жизни местных жителей, зачем рисковать, воюя за рыбу, когда можно мирно стричь богатеньких северян, щедро отпуская им бесплатную морскую воду и жаркое южное солнце. Бог, вернее Аллах, щедро делится этим с Дагестаном.
P.S. Ко мне, как к человеку, которого кто-то читает в интернете, иногда обращаются различные интернет-издательства с предложением написать для них сценарий или предложить темы для сценариев новых фильмов. Так вот, этот мой очерк в какой-то мере является ответом на подобные запросы.
Господа, перед вами новые темы для новых фильмов и сериалов на неизбитом ещё материале. На основе "Браконьерских войн" можно снимать и криминальные боевики, и приключенческие фильмы и даже любовные истории. Сине-зеленое море, яркое солнце, крупная вкусная рыба, мужественные лица рыбаков, хитрые торгаши, принципиальные и не очень полицейские, прекрасные селянки в современных купальниках. Если всё сдобрить своеобразным менталитетом жителей северного Кавказа, то это как раз то, что нужно для того, чтобы занять вечера на телевизионном экране. Дерзайте, господа, дерзайте!