Уважаемые собеседники и собеседницы, всё дальше уходит от нас та далёкая война, а мы всё говорим и спорим о ней.
Получается, что она никуда не ушла. Она живет в нас, не видевших войны.
Вот и ещё один рассказ о войне. Точнее, о жизни во вражеском тылу и на советской территории, после освобождения села от оккупантов.
Только вот, после прочтения рассказа, оказывается, что "ложечки нашлись, а неприятный осадок остался"! Почему?
- "Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется...".
А отзывается оно так: "СВОИ - ХУЖЕ ЧУЖИХ"!!!
Автор "Александра", чей псевдоним обозначает "МУЖЕСТВЕННАЯ ЗАЩИТНИЦА", исподволь, по всему тексту, а в конце рассказа - напрямую, защищает благородного кормильца, благодарную кормилицу и дитё малое.
Кто-то из читателей, оправдывая персонажей, говорит в оправдание (не могу назвать её "героиней" рассказа) - "Не смогли женщин защитить, так хоть научитесь жалеть".
Милые женщины, ЧТОБЫ ВАС, ВАШ ДОМ И ВАШУ ЗЕМЛЮ ЗАЩИЩАЛИ, ВЫ ДОЛЖНЫ РАСТИТЬ ЗАЩИТНИКОВ!
Но что им защищать, если в рассказе только враг, который "имеет героиню перстом божьим" - хороший.
А муж плохой. Он жену бьет, дитё выблядком называет.
СМЕРШ - ужасен.
А россияне - злодеи. Через семьдесят лет гнобят и фуценят арийских детей и внуков.
В общем, идейная направленность рассказа плавает на поверхности...
А сам рассказ?
Художественно - не лучше и не хуже большинства Самиздатовских текстов. Напирает на слезливость. Состоит из трех штампов:
--
Про битьё вожжами неверной жены, кочующее из кинофильма в кинофильм.
--
Про кровавых особистов-палачей и "ювенальные" власти, мечтающие вырвать ребёнка из рук матери и переполнить детские дома.
--
Про ужасных россиян, ненавидящих невинных детей. Или это не штамп? Да какая разница? Главное, в некоторых кругах стало модным говорить, и убеждать "мировое сообщества", что в России живут плохие люди, которым, как и самой России - не должно быть места на планете! Вот это точно штамп.
Извиняйте, меня, граждане-грамадяне, но так уж получилось, что довелось мне вырасти в тех местах, где война утюжила людей. Десятки родственников - мужиков и пацанов били врага в войсках и партизанских отрядах. Бабы и детишки почти три года немцев, не по рассказам, знали.
Довелось знать сорокалетних вдовых солдаток и двадцатилетних детей войны. Поэтому, пройдусь немного по тексту рассказа, как носитель памяти и человек "ходящий по войне" - копающий документы, память очевидцев и останки павших солдат...
"То, что случилось дальше, Агафья старалась принять, как перст судьбы. Соседские дети, чьим матерям не повезло, у кого не поселился в избе такой добрый немецкий Ваня, умирали один за другим от голода и болезней."
Ладно бы, Автор сказала "рок судьбы". Мы бы поняли, что женщина не выдержала тягот. Нет, автор предлагает читателю считать двадцать первый палец фашиста Божьим перстом! "ЩАСТЬЕМ" НЕОБЫЧАЙНЫМ, ибо кто немцу в супружеской кровати не подмахивает, у того дети мрут как мухи. Да, умирали дети. От тифа, от "горячки", от того что йода не было, чтобы помазать царапину. Взрывались на минах. Были убиты гитлеровцами и их прихвастнями. Но жили. Ели гниющее мясо убитых коней, молоди на хлеб катофельные очистки и семена щавеля, солили крапивные щи калийным удобрением. Голодали. Пухли от голода, но жили. А последний кусок хлеба и сала отдавали соседским парням и своим братьям, которые в лесах партизанили, да убивали фашистов, чтобы враги не насильничали их мамок и сестер.
"Каждую ночь Агафья укладывала детишек, ... тихонько выходила из баньки, шла в избу, ложилась на кровать и позволяла Ване делать всё, что он захочет. ...Теперь Михаил на фронте, воюет за победу, чтобы изгнать фашистов с родной земли. А она... Вот ведь как. Чтобы их с Мишей сынки выжили, она осквернила супружеское ложе, отдала своё тело на поругание врагу... Только назвать Ваню врагом даже мысленно у Агафьи не получалось. А получалось, что Иоханн - их спасение, благодетель..."
Наверное, исходя из вышеизложенного, все "сынки" кроме Агафьиных, от Волги до Бреста, поумирали?
Те, у которых маманьки подстилками немецкими не стали?
Не поумирали. Выросли, страну отстроили, нас и детей наших вырастили и воспитали в любви к Родине, к её защитникам, а не к "благодетелям Йоханнам".
"Чем слышнее становилась канонада, чем ближе продвигался фронт, ... наши близко ... н ад светлой кудрявой головкой девочки сгущаются тучи...".
Там где многоточие, я словоблудие выкинул. Оставил суть: "Красная Армия приближается, врагов гонит прочь и от того беда надвигается на малую девочку".
"Как ни старалась мать отмолить своё дитя, гроза разразилась. Фронт приближался, интендантскую часть спешно перебрасывали из села на Запад. Иоханн суетливо, сунул Агафье вещмешок с продуктами, поцеловал Людмилку в лобик и"
... здриснул из села, спасать свою задницу или убивать мужа Агафьи и соседских мужиков.
А мог бы, по большой любви, в кустах спрятаться, в плен сдаться, да в Советском Союзе, в лагере остаться, где немцев кормили и обхаживали лучше, чем наших красноармейцев, на фронте.
"- С богом. Береги себя, - Агафья перекрестила Ваню....".
Так и хочется развить мысль Автора и добавить от лица Агафьи: "Бей проклятых коммуняк и жидо-комиссаров".
" Следом за войсками пришли СМЕРШевцы. И начались допросы. Одного за другим забирали стариков и женщин, увозили куда-то на военном грузовике. Кто возвращался, стали понурые, будто пришибленные. Почти всем предъявляли обвинения в пособничестве врагу. Раз был на оккупированной территории, раз живым остался - значит, помогал оккупантам. С "немецкими овчарками" - женщинами, крутившими с фашистами любовь - разговор был короткий. Если не сразу к стенке, то отправляли на лесоповал, в лагерь. Прижитых от оккупантов детишек отбирали у матерей и распределяли по детдомам. Говорили, что и партизан, всех до одного, в СМЕРШе допрашивали, а кого-то и в лагеря определяли, и в ссылку.".
Поскольку вышеприведенный абзац весьма обширен и иформативен, придется разобрать его поэтапно.
"Ужасный СМЕРШ". Его задачей была контрразведывательная работа. Эти задачи конкретизированы в соответствующих пунктах Постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР:
- борьба со шпионской, диверсионной, террористической и иной деятельностью иностранных разведок в частях и учреждениях Красной Армии;
- принятие через командование необходимых оперативных и иных мер "к созданию на фронте условий, исключающих возможность безнаказанного прохода агентуры противника через линию фронта, с тем, чтобы сделать линию фронта непроницаемой для шпионских и антисоветских элементов";
- борьба с предательством и изменой Родине в частях и учреждениях армии, с дезертирством и членовредительством на фронтах, проверка военнослужащих и других лиц, бывших в плену и окружении противника, а также выполнение специальных заданий народного комиссара обороны.
Справедливости ради, отметим, что Органы "Смерш", являясь первыми представителями органов госбезопасности на освобожденных от захватчиков территориях, выявляли и арестовывали агентов гестапо и абвера, немецких пособников, полицаев, старост, комендантов и подкомендантов и т. п.
Как это было в реале?
Приезжает следователь в деревню: "Рассказывайте женщины"!
Ну и выложат бабы всё, что накипело за два три года. Кто староста, кто полицай. Кто в управе работал. Кто партизана или бойца раненного немцам выдал. Вот тех иуд - "в грузовик". Если конечно изверги с немцами не ушли.
А бабы остынут да и вспомнят, что "Петька Варькин" или "Ванька Дунькин" зла не делали.
Напишут письмо коллективное. Поспрашивает следователь Петьку с Ванькой о злыднях, которые с ними служили, запишут показания и приметы, да отпустят домой или минималку "за сотрудничество с оккупантами" присудят. Потому, что "нельзя ступить в дерьмо и не пропахнуть". Так что полицаи и старосты, за кем грехов не числилось, которых люди защитили, или на фронт пошли, или отбыли сроки и вернулись.
А кто-то из арестованных скажет, что его подполье или партизаны, в полицию, как разведчика направили. Скажет, где справочка о том припрятана или кто из командиров и "партейцев" подвердить то может. И этих, после проверки отпустят.
--
Автор, какие нахрен, увозы и избиения женщин и стариков? К чему эти страшилки?
"Почти всем предъявили обвинения в пособничестве врагу"?!
Это что "Локотская республика" была, где все поголовно с врагом сотрудничали? Ну, тогда таких нельзя отпускать. "Сибирь ждет. Милости просим на лесоповал, искупать вину".
... Был в 1942 году на Смоленщине партизанский край. А за рекой "Вопь" село было. Попалось мне как-то рассуждение одного внучка. Ему бабушка рассказывала, что при немцах хорошо жили. Каждый вечер немцы танцы устраивали, а местные мужики с винтовочками вокруг села сидели, видимо, чтобы партизаны не мешали немцам жён да дочерей лапать и дрючить...
Видимо, Агафья в таком селе проживала. Тогда точно, там оперативникам работы хватило, и понятно, почему односельчане Агафью не выдали.
- "Какие сами - такие и сани..."
"Говорили, что и партизан, всех до одного, в СМЕРШе допрашивали, а кого-то и в лагеря определяли, и в ссылку.".
А это в стиле "Со-Лже-нициных": "Я не видел, но где-то слыхал...".
Главное дерьмом мазануть. Чтобы "осадочек остался".
Автору неведомо, что партизанская "служба и опасна и трудна"? Что туда и немцы агентов засылали и предатели были, наличие которых означает гибель всего отряда? Что в отрядах свои особисты и контрразведчики были? Что партизаны насквозь просвечены и проверены? Что орденами и медалями награждены? Что те, кто силен и молод, к вечеру в армию зачислялись, а старые да хворые оставались село возрождать?
Если конечно речь не идет о "примаках", да о бандах дезертиров, грабивших селян под видом народных мстителей и, иногда, по приказу немецкого командования, в целях дискредитации народных мстителей. Но таких жалеть - грех на душу брать.
Вернемся к главному. К "жертвам любви". Причем они у автора обозначены уже не жертвами обстоятельств, а "теми, кто любовь с немцами крутил".
- Немецкими овчарками".
А это уже, как говорят в наших местах: "Два разных фасона"! И даже три фасона.
Те, кто крутил любовь, ради любви, или еврейской золотой цепочки, или шубки - это не "немецкие овчарки", а "немецкие подстилки".
"Немецкие овчарки" это те, кто свою похоть совмещал со службой "Великой Германии" или так гордился своим европейским хахалем, что поедом грыз вчерашних подруг и соседок. Самые "породистые немецкие овчарки" под карающий меч не попадали. Они или в Германию загодя свалили, или в другие города с надежными документами перебрались. Некоторыми из них "кровавая ГэБня" до 90-х годов интересовалась и занималась. Обоснованно занималась.
И ещё были "немецкие овчарки" и "немецкие подстилки", которые это делали со слезами в горле, потому, что "ТАК НАДО, ТАК ПРИКАЗАНО, ТАК ПОРУЧЕНО". Вот этим девчонкам в ноги надо поклониться за их подвиг и самопожертвование.
Личная сексуальная жизнь тех подстилок сельского пошиба, кто просто в постели с немцами кувыркался, мало интересовала органы безопасности. Знавал я таких. Ну, обзовут, бывало, её овчаркой или подстилкой доярки во время ссоры на ферме. Имеют право. Ибо сумели остаться порядочными. Сохранили честь, гордость и верность мужьям или женихам, бившим врага.
"Прижитых от оккупантов детишек отбирали у матерей и распределяли по детдомам".
Ужас какой! Можно подумать, что страна не знала, кем занять немногие уцелевшие здания, чем загрузить педагогов и куда деть излишки продовольствия? Всеобщая "дето-домизация"?
Наверное автор приведет сейчас номер документа о изъятии "немчурят", даст ссылку на мемуары такой сиротинушки, назовет город, в котором размещались детдомовские "немчурята"?
Не назовет...
Это обычная антисоветская пропаганда из уст Автора.
Единичные случаи изъятия детей у "породистых немецких овчарок", осужденных на длительные сроки, или у скурвившихся мамаш, продолжавших распутную жизнь, несомненно были и это не зверство, а благородство государства, старавшегося вырастить детей нормальными советскими гражданами.
***
" До сих пор почти каждый из тех, кто знает, с ужасом ждёт, что однажды тайна его рождения станет известна людям. И тогда "немчик" окажется вечным изгоем на своей земле, не принятым ею и не прощённым лишь за то, что родился не от того отца."
- Да что, вы говорите?
Я прямо рыдаю от сострадания. Вспоминаю немчурят односельчан. Так их никто ни разу немчурятами не обозвал. Не попрекнул, даже в мальчишеской драке. Как их называли? Они были безотцовщиной. Звали по именам их матерей - Марины, Аккулины и Марфы - Мариничем, Кулиничем и Марфутичем. Впрочем, это было нормально. Так повелось, что вся безотцовщина, не только немчурята, в наших местах имела уличнык прозвища по именам матерей. Да и вообще, все мы имели прозвища.
"Справедливо ли это? Нам ли судить их, без вины виноватых..."
А кто их судит?
"Автор, не гони пургу. Не шей дело гнилыми нитками".
Никто, кроме автора рассказа, огульно осудившего рассказом Советский народ, не осуждает не виновных.
Знаете народную мудрость: "Чей бы бычок на коровку не прыгал, а телёночек наш"!
В полной мере это относится и к немчурятам.
И не делайте из них запуганных бесправных существ.
Даже здесь, в Самиздате, один из известных авторов, открыто говорит о своей Вятско-Германской крови.