Когда Румцайс был маленьким, он хотел стать пограничником. Румцайс начертил на земле полоску, встал возле неё, взял в руки черную палку и охранял границу. Никто не должен был пересекать черту без разрешения Румцайса. А если кто-нибудь всё-таки пересекал, Румцайс сердился, ругался и стрелял в преступника из своей чёрной палки.
"Пиф-паф", - говорил Румцайс прицелившись, - "пиф-паф. Падай, ты убит."
И нарушители действительно падали. И больше не поднимались. Когда люди пытались им помочь, они сами валились на землю.
Люди стали бояться Румцайса, и старались обходить его дом стороной.
Однажды отец позвал Румцайса и сказал: "Что ж ты делаешь, сынок?" Хотя, честно говоря, отец сомневался, что Румцайс его сын. Румцайс был черным, а отец белым. А матери у Румцайса никогда не было.
Однажды утром, Румцайс пришел к границе и увидел что ночью кто-то стер его линию. Румцайс громко закричал, так что было слышно в соседней деревне, и расплакался. С тех пор он перестал мечтать о границе, и захотел стать охотником. Румцайс часто играл в охотника - ходил в лес со своей чёрной палкой и стрелял в зверей.
"Пиф-паф", - говорил Румцайс прицелившись, - "пиф-паф. Падай, ты убит."
Но звери не падали. Наверное, потому что не понимали человеческого языка.
Тогда Румцайс пошел в город, в самую большую Библиотеку, нашел книгу по звериному языку, и изучил его.
"Пиф-паф", - говорил Румцайс по-звериному, - "пиф-паф. Падай, ты убит."
Но звери всё равно не падали, а только смеялись над Румцайсом, говоря: "Чего ты нас своей чёрной палкой пугаешь, вот если бы у тебя черное ружьё было бы тогда ладно, а так палкой нас не испугаешь".
Тогда Румцайс выбросил свою палку и дал себе зарок, что когда вырастет, купит себе чёрное ружье, построит себе дом прямо в лесу возле реки, и будет сушить на печке связки белых грибов.