Иллюстрация к главе (скопируйте ссылку и вставьте в браузер вручную):
https://www.instagram.com/p/CWBCB6zPX2R/
Та же иллюстрация в ВК: https://vk.com/id135497363?z=photo135497363_457239414%2Falbum135497363_00%2Frev
Пленники приходили в себя, и хотя на их телах не было видимых ран, все равно требовалось время, чтобы хроа, выстраиваясь по фэа, восстановилось. Собственно... по ощущениям боль напоминала всего лишь боль перетруженных мышц, только очень сильную, так что шевельнуться лишний раз было тяжело.
Лорд помогал товарищу пить и лечь удобнее. Воин, ощущая боль во всем теле, поначалу не мог даже говорить и благодарил Лорда взглядом.
- Умаиа очень долго занимался тобой, - успокаивал Верного Маитимо. - Так что в начале ты чуть ли не пытался порвать путы, а к концу пытки еле вздрагивал. Даже не представляю, что ты сейчас чувствуешь... Лежи смирно, мне правда много легче, просто словно устал после хорошей тренировки. А как тебе помочь, даже не знаю. Давай попробую осторожно размять твои мышцы?
Но даже легкое нажатие причиняло сильную боль, да и сам Лорд хорохорился, а двигался на упрямстве, и вскоре тоже лег.
- Все же это куда лучше, чем могло быть, - прошептал фэанарион. - Он явно хранит нас и помогает нам, как может.
- Да... удивительно, - командиру со временем становилось легче, и он смог говорить. - Я... не знаю, как он это сделал... я не чувствовал даже неудобства... Первый раз ходил по лагерю у Миттаринга, второй сидел с тобой за столом... А потом вернулся... - Все же пока это было долгой речью, и Верный устало замолчал, скоро провалившись в сон, а, пробудившись, заговорил снова:
- Если это отголоски... не знаю, что было бы со мной... если бы я чувствовал саму пытку, - за словами воина слышалось: 'Не знаю, как бы выдержал'. - Все принял ты... мой Лорд...
- Тебя хотели замучить до смерти, как Вэриндо. Ты сам слышал это, - Маитимо ответил сурово. - Не удивлюсь, если ты готов к такому исходу, но я не готов. Лучше мне достанется немного, но потом для тебя все закончится, чем... - эльф не смог договорить. - Меня предупреждали, что у стен могут быть уши. Не говори лишнего. Но помни, что это для всех закончится. Сначала для вас, потом для меня. Тут сложно обещать, но... ты же меня знаешь. Все будет хорошо, я чувствую это.
- Да... все будет хорошо, - теперь командир лучше осознал: если его казнят, его смерть под пыткой, ради верности... станет ударом для Лорда. Как стала ударом гибель Урунмэлдо. Если понадобится, то воин постарается встретить смерть гордо, но лучше избежать ее, сбежать из плена, невзирая даже на то, что оставляет своего Короля. И хотя Верный принял, что уйдет на свободу, все равно было трудно принять ту помощь, что им давал умаиа: Лорд не только останется в плену, где с ним каждый час могут сделать что угодно ужасное, но и сейчас не он, Верный, закрывал собою Лорда, а Лорд терпел пытки ради своего воина... Фэаноринг со стыдом опустил глаза. Он был в какой-то ужасной ловушке, где было неправильно оставлять все, как есть, но и ничего нельзя было изменить. Не говорить же Лорду: 'Нет, пусть меня тоже мучают и казнят'. - Маитимо... я приму... что будет дано. Как я и говорил при Энгватаре... И... прости. В том, что ты здесь... есть и моя вина.
Нолдо говорил о том Посольстве, что закончилось их с Маитимо пленом. Эльф тогда спрятал свой отряд за рощей, ожидая сигнала от Маитимо. Прошло не так много времени, и внезапно до отряда донесся звук боя. Условленный сигнал раздался позже: сначала Маитимо рассчитывал победить своими силами, но увидя, как на помощь 'послам' Моринготто спешит подмога, да еще и с валараукар, фэанарион велел призвать и свои резервы, а после трубить сигнал к отступлению. Командир тогда, едва услышав сигналы, понял, что дело плохо. Он летел вперед, на помощь Лорду и товарищам, и врезался в гущу боя, и сражался с врагами так яростно, как мог, но Темных было слишком много... Позже, уже в плену, командир много раз обдумывая все бывшее с ним и винил себя за то, что вступил в бой не вовремя. Если бы он со своими воинами вышел раньше, не дожидаясь приказа - ведь чувствовал, что все идет не так! - то мог бы помочь Маитимо уйти, выбраться из западни в безопасные земли, туда, где его поддержали бы его братья с войском. Но Верный не помог вовремя, и теперь Лорд в Ангамандо - и остается в Ангамандо...
- Отдыхай. Мы еще поговорим, - рука Маитимо легла поверх руки Верного.
***
Пленники много спали, обессиленные, так их и застали вошедшие умаиар.
Маитимо приподнялся на локтях и сел, не желая лежать перед пришедшими, но... смотреть на них эльф тоже не решился, и отводил взгляд. Потому что в его взгляде было бы возможно прочесть разное... но не враждебность. А больше всего - ожидание. Но вот беда - хотя нолдо и надеялся на каждого из этих умаиар, он не мог рассказать одному из них о другом, боясь подставить под удар... и тем сорвать свои планы и надежды на освобождение Верных.
Фэанарион заговорил, и слова пленника могли показаться несвязными, но не для умаиар, и тем более не для этих двоих.
- Свет разгоняет Тьму, но Тьма не может поглотить Свет, даже если разрушит его источник, - нолдо говорил это, глядя в пол, и говорил для каждого из умаиар. - Я лишь сосуд. Но... Свет есть в любом сосуде, потому что Свет - это жизнь. От него можно отказаться, но он не отказывается от нас.
Эти слова были сказаны для сомневающихся аинур... но внезапно они оказались словами для самого эльфа. Свет не отказывался от него, даже если его дела были против Света. Горло стиснули накатившие и сдерживаемые слезы. О, только не сейчас, не при этих двоих!
***
Умаиар смотрели в разные стороны, и каждый радовался, что другой не видит его взгляда.
Целителя вдруг охватил страх и одновременно ощущение, что... что он не хотел бы, чтобы Маитимо был убит или сломался. Он, Энгватар, тогда потеряет... что-то живое. А эльфа непременно убьют, если не сумеют сломать...
Второй умаиа был в смятении. Свет не отказывается никогда... И Маитимо говорил это именно для него, хотя уже получил и получит для себя помощь... Маитимо пытался... помочь не только своему Верному, но и ему, слуге Моринготто? Маитимо не был Светом, но в нем был Свет, и - это давало нолдо готовность, желание помогать... своему палачу. Тогда... откажет ли Свет в помощи, в принятии назад? Быть может, однажды... пусть только при конце Арды... он, падший, вновь будет принят?
Эта надежда была слабой и неверной, но она зажглась - умаиа не был обречен на беспросветный мрак навечно. Казалось бы, что изменилось сейчас? Но даже взгляд умаиа стал другим, перестал быть таким тяжелым и мрачным. Маитимо не только пожелал помогать ему, но в самом деле помог...
- Кому ты говоришь эти слова? Мы служим Владыке Севера, - спокойно, как всегда, произнес Энгватар. Формально встреча нолдор была устроена, условие исполнено, но целитель сожалел, что не может дать им облегчения, как хотел бы. И Энгватар обратился к палачу: - Ты уверен, что рассудок Маитимо не повредился от пытки? Я мог бы это проверить.
- Нет, нисколько, - ответил дознаватель. - Маитимо такой же неисправимый гордец, как и прежде. И говорит такие невообразимые вещи, какие я не слышал ни от кого, - это был ответ для Маитимо, который эльф мог понять, а стоящий рядом Энгватар - нет.
Безымянный палач вернул эльфу его же слова, и нолдо улыбнулся. Нужно было сейчас отогнать мысли о себе, нужно было не плакать, а сосредоточиться. И тогда нолдо понял - или лишь подумал, меряя по себе - что Энгватар тревожится о нем, что нужно что-то сказать, передать весть:
- Тот, кто сменил Саурона, жесток, Энгватар, и знает свою работу и место не хуже, чем ты свое, но и мы с Верным сможем держаться при нем не хуже, чем при тебе. - Теперь Энгватар знает, что и на нового палача у нолдо что-то нашлось. Впрочем... они вдвоем смогли отправить в изгнание Саурона при немалой помощи пленника, стоит ли удивляться, что и к умаиа поменьше нашелся ключ?
Энгватар удивился услышанному (хотя от Маитимо можно было ожидать подобного) и чуть заметно улыбнулся. Итак, Маитимо снова кого-то посадил на крючок. То-то равнодушный дознаватель стал так мрачен! То-то только что не открыто пытается выпроводить целителя - не дать видеть, что будет происходить!
- О, похоже твои успехи больше, чем я полагал, - обратился Энгватар к палачу прежде, чем выйти. - Я оставляю вас. Делай, что можешь и что должен.
Умаиа-палачу на миг показалось, что Энгватар знает все, но он не подал вида.
***
Целитель ушел; оставшись один с пленными, дознаватель затворил дверь и посмотрел на нолдор.
- Я умею заставить мышцы напрягаться и кричать, но умею и расслабить их. Я не мог сделать это при Энгватаре или до того, как он зашел, но теперь мы в безопасности. С кого из вас начать?
Маитимо качнул головой:
- Ты хочешь сейчас помочь, но даже твое предложение помощи обращается в пытку: один из нас должен решить, кто раньше прекратит страдать, и будет мучиться угрызением совести или с облегчением примет помощь, забыв о друге. Мы не будем играть в эту игру: выбери сам, кому поможешь первым. Но я знаю, что ты делаешь для нас куда больше, чем мог бы по договоренности. Даже защищаешь от Энгватара, уже второй раз. И я благодарен тебе, несмотря на все, что ты сделал со мной. Там, на допросе, я видел, что в твоих глазах не было вожделения, когда ты пытал меня; и ты первый в Ангамандо, у кого я не видел в глазах этого. Теперь... ты сам здесь словно раб и пленник. Ты делаешь то, чего не хочешь, что вынужден. Но помни: когда ты решишь это прекратить, ты сможешь это сделать. Ты не один и не забыт.
***
Ответ Маитимо был неожиданным. Умаиа не думал, что выбор может быть чем-то тяжким, но для нолдор не было одного простого ответа - как-то, что первым должен быть Лорд, потом тот, кто ему служит; или первым должен быть тот, чье тело пострадало сильнее, потом тот, кому и так легче; или первым тот, кто перенес пытку, потом тот, кому достались одни последствия.
- Тогда я начну с тебя, воин, твое тело пострадало больше, - умаиа подошел к Верному. Прикосновения и надавливания Темного помогали расслабить мышцы, чтобы их больше не сводило.
- Теперь вы примерно в равном состоянии, - наконец сказал аину. - Твоя очередь, Маитимо. - Но прежде чем заняться исцелением Нолдорана, умаиа коснулся руки нолдо, и заглянув в глаза эльфа. - Спасибо тебе. Да... на допросе я делал, как надо, а не как хотел. Но с вами... я только пытаюсь честно исполнить договор. Как могу.
***
Тело жаждало исцеления, и эльф прикрыл глаза, ожидая, пока умаиа закончит, а потом ответил:
- Я должен предупредить тебя... Если ты испугаешься, я могу потерять многое, но если я не предупрежу, и ты попадешь в беду, я потеряю все, и еще буду виноват в том, что не уберег тебя, - эльф тоже смотрел теперь в глаза сидящего напротив. - Как твое имя?
На миг глаза умаиа расширились. Маитимо хочет уберечь своего палача и будет считать себя виноватым, если не выйдет?!
- Мое имя - Турувандо. Тот, кто следует путем Могучего. И повинуется ему. От начала.
- Я должен сказать тебе, - продолжил Маитимо, - что ты... уже не такой, как был. Быть может, пока этого никто не заметит, но ты возвращаешься к своему Истоку. Твое сердце тянет тебя туда; видимо, ты был обманут Врагом или пожалел после, что последовал за ним, но уйти не смог... Но так или иначе, ты не отрекся от Света и скоро в Незримом мире будет видно, что ты не один из умаиар. Или ты снова научишься получать удовольствие от пыток, или тебе нужно уходить отсюда к своим, туда, где тебе и место.
- Я отрекся от Света, - тяжело уронил умаиа. - В Арде звучит моя песнь как продолжение песни Мэлькора. Где ритм обращается мукой, там моя сила, и так останется до конца Арды. - 'Но я начинал не с этого, и если мир обновится... возможно, того продолжения уже не будет в мире, и тогда...' Турувандо не решился сейчас закончить мысль. - Ты просто не слышишь, Воплощенный.
Нолдо пожал плечами:
- Ты уже изменился. И скоро другие увидят это: боюсь, раньше, чем ты сам осознаешь.
Умаиа нахмурился. Хотя впору было бы поежиться.
- Если у других мои деяния не вызовут сомнения, и ты не выдашь меня, никто и не станет смотреть на меня через Незримое. Как я не смотрю на других. И изменился я или нет, - да, в нем, конечно, переменилось что-то важное... но он не мог перестать быть Темным, - мой путь определен от времен Аинулиндалэ. У Оссэ был другой путь, потому что он следовал за Улмо вначале и только после сбился, у меня же выбора нет*(1).
Однако если нолдо прав в том, что произошедшие изменения - пусть он и оставался Темным - станут видны... это было страшно...
- Я не выдам тебя, - сказал Маитимо. - И Верный не выдаст. Но ты ошибаешься: каждый сам выбирает свой путь, всегда, а не однажды. У тебя нет предопределения, Свет ждет тебя всегда, как бы ты низко ни пал. И ты можешь не верить мне, но главное, дай свободу моему Верному раньше, чем попадешь в беду. - Спорить с тем, кто его мучает, а потом ищет, чем помочь, эльф не хотел. Это было как-то... слишком.
- Маитимо, - вздохнул Турувандо, - ты очень тороплив.
Умаиа продолжил разминать мышцы. Ему нужно было подумать. Все менялось слишком стремительно. Только сейчас он желал сломать Маитимо и его воина. Только сейчас спрашивал о Камнях, о чистом Свете и осознал, что его не взять в руки. Не завладеть им. Только сейчас провел допрос, на котором старался не усилить муку, а ослабить, насколько это возможно, не вызывая подозрений... Турувандо не успел еще как следует продумать, что в конце Арды, возможно, он будет принят назад, Истоком, и это что-то меняет для него уже сейчас; а ему говорят уже о новом.
- Трудно... не торопиться в моем положении, - усмехнулся эльф. - Но в данном случае... не только я тороплюсь.
Турувандо закончил помогать обоим пленникам, портя плоды своих же усилий, и собрался уходить, но прежде сказал:
- Оставляю вас одних. Говорите, я не буду слушать. - Он в самом деле не стал бы сейчас слушать, умаиа слишком о многом нужно было подумать самому и понять, как поступить, чтобы его не обвинили... И что, если другие Темные заметят, что его взгляд изменился? И как ему лучше исполнить обещание, данное Маитимо?
***
- Этот умаиа, как и Энгватар, отличался от других? - спросил воин.
- Я не знаю, какой он... - отозвался Маитимо. - Но он может быть твоим спасением, большего я от него не хочу. А потом у меня уже есть план, как самому выбраться.
- Ты знаешь, как вернуться, значит, наверняка вернешься, - согласился Верный: словно часть груза, и большая, была снята с плеч командира. Когда Лорд останется один, как будут его стеречь! Но Маитимо мог найти выход. Правда... вряд ли он сможет до того избежать мучений. Но он наверняка вернется. - И все же мне кажется, Турувандо не такая тварь, как Саурон и его подручные. Или... как тот, что явился с условиями... Переговоров. Жаль, я не выстрелил в него тогда. - Нолдо вновь вернулся мыслями в прошлое, к событиям, из-за которых они теперь были в плену.
Фэанаро покинул мир живых, и Маитимо правил эльфами Миттаринга - нолдор и немногими тиндар, присоединившимися к Первому Дому. Прошло около десяти лет после Битвы под Звездами, и в лагерь у Миттаринга явился посланник от Моринготто*(2). Он смотрел на холодные лица нолдор, притворно и оскорбительно соболезновал их утрате Короля, напыщенно объявлял титулы своего господина. Тогда воин, возмущенный появлением и поведением твари, незаметно вышел на удобную позицию и натягивал тетиву лука, искоса глядя на Маитимо - не подаст ли тот знак стрелять... Но Маитимо стоял с бесстрастным лицом. Воин решил про себя, что умаиа, назвавшийся 'посланником', явился, чтобы насмехаться над ними, но тут тварь, возможно, сообразив, что затянула вступление и играет с огнем, начала просить мира и говорить об условиях...
Лорду тоже остро вспомнился тот час, когда... когда началось все.
Пришедший посланник говорил гнусно, и Маитимо уже резко шагнул вперед, желая велеть твари убираться, если не хочет лишиться фана, но умаиа резко сменил тон и саму речь, и заговорил о перемирии. Темный наверняка смотрел за реакцией нолдор и понял, что критический момент настал, дальше тянуть нельзя...
Маитимо выслушал Темного и велел умаиа ждать ответ там, где ему укажут (за пределами укреплений). Фэанариони же скрылись в донжоне над воротами*(3) вместе с их первыми командирами и держали совет.
- Я пойду туда, - сказал Маитимо братьям.
***
Пленный Король тряхнул отрастающими волосами, прогоняя воспоминания.
- Я и не знал тогда, что ты собирался стрелять, - сказал он Верному. - Но хорошо, что ты не стрелял, мы же не такие, как они. Ты удержался, и... ты ни в чем не виноват сейчас: куда хуже оказаться в плену у Тьмы, имея в душе нечистые намерения. Это была бы червоточина, что давала бы Темным разъедать тебя изнутри. А они бы все равно искали способ меня заманить. Или другого из братьев... Мы говорили об этом тогда, в шатре. Мы не верили, что Моринготто готов расстаться с Камнем: мы бы на его месте не расстались, значит, и он хотел чего-то другого... И я решил, используя его желание получить то, что было нужно нам. У меня был план, я тогда думал, что хороший...
- Я тоже не верил, что Моринготто отдаст Камень или всерьез рассчитывает достичь мира уступками. Что он, совсем идиот, думать, что ему простят убийство Финвэ и Фэанаро? Я тоже думал, что он скорее заманивает тебя и наверняка нападет... - эльф вспомнил стремительно вышедших из шатра вслед за старшим братом Макалаурэ и Куруфинвэ. Они желали идти на ту встречу сами, но Маитимо убедил их. - Я и сейчас думаю, что план был хорош. Если бы удалось выманить Моринготто! Только этот 'Могучий' труслив.
Маитимо кивнул, со вздохом:
- Мы все решили, что Моринготто заманивает нас. Слова о Камне были сказаны вскользь, не как главное обещание, а как приманка, что скрывает крючок. Мы думали, Враг хочет хитростью добиться того, чего не смог добиться в открытом бою; мы полагали, что Моринготто хочет убить того, кто придет на переговоры, - Нолдо не стал говорить сейчас Верному о предвиденье отца*(4), о том, что Ангамандо не взять силой оружия: к чему это сейчас? Вместо того Лорд продолжил: - И мы решили, что эта ловушка в действительности наш шанс... Я решил, а многие поддержали.
Нолдо в бессилии ударил кулаком по стене - если отец сказал, что Ангамандо им не взять, то они могли вытащить Моринготто из Ангамандо и одолеть его в поле. На то и был расчет, на то и был...
- Я сказал, что эта ловушка наш шанс увидеть Моринготто, - продолжал Маитимо. - Я предложил ответить посланцу: 'Мы будем говорить только с Моринготто лично'. С этой идеей согласились все*(5). А потом мы начали спорить. Сначала все хотели идти вместе, но я убедил братьев, что это неразумно. Потом все младшие стали спорить, кто из них пойдет, но я опять убедил прочих, что идти нужно лишь мне: на встречу с одним из младших Моринготто может и не согласиться. Братья не были в восторге, но признали, что я прав. А дальше ты знаешь. Морйо предложил взять с собой еще один отряд, если мы недооценим коварство Моринготто, ты, его друг, вывел бы этот отряд... И теперь мы здесь. Та тварь, когда я выдвинул ей условие, что я приду на переговоры, только если буду говорить с Моринготто, сначала то ли огорчилась, то ли задумалась, но потом ответила: 'Хорошо, ты будешь говорить с моим Властелином'. И в тот момент я порадовался, думал, моя хитрость удалась. А оказалось, наоборот... Полагаю, сначала Враг думал заманить нас всех в ловушку и перебить, но когда они узнали, что я иду один, видимо, в тот момент и решили, что лучше взять меня в плен. И даже выполнили свое обещание: я действительно увидел Моринготто и мог говорить с ним... Из-за моей самонадеянности ты сейчас здесь, другие мертвы, а братья слышат отголоски моих страданий. - И Нэрданэль, наверное, слышит... хотя может, уже и нет, окончательно отрекшись от них.
- Твой замысел, - возразил Верный, - сочли блестящим и твои братья, и многие лорды, и я в их числе... Тогда мы все были самонадеянны. Да если бы все удалось - а могло же удаться! - на том бы и закончилась война, и Камни вернулись бы к вам. Я и сейчас уверен, что цель стоила риска, мой Лорд, и он не был слишком велик... - воин сжал руку в кулак: как же жаль, что не удалось, что все обернулось так! - Враг зовет себя Владыкой Арды, кто мог знать, что он побоится выйти к отряду нолдор? До тех пор он боялся только Манвэ, Намо и Тулкато*(6).
***
Тем временем Турувандо продолжал обдумывать свое положение и все, что произошло с ним в последнее время. Мысль бежать уже не казалась умаиа столь нелепой, как в первый раз. Конечно, он Темный, но если тот же Энгватар заметит перемены, он может заподозрить, что это связано с какими-то поступками, которые... не одобрил бы Владыка. А Владыка не одобрил бы эту помощь пленным. Турувандо был мрачнее прежнего: возможно, ему в самом деле придется бежать.
***
Спустя время умаиа вновь приказал привести пленников на допрос. Когда Турувандо проходил по коридору, Энгватар, который 'случайно' оказался неподалеку от застенка, внимательно взглянув на дознавателя, чуть заметно усмехнулся ему, словно говоря этим: 'Я обо всем догадался'. Но не сказал ни слова. Так целитель желал еще надежней избавить от любых подозрений себя самого, и, возможно, чего-то добиться от палача для себя. А еще... полагал, что Маитимо тоже пойдет на пользу, если Турувандо будет нервничать и бояться разоблачения.
Турувандо в самом деле испугался. Скорее всего, однажды его договор с пленником разоблачат, а там и не только договор...
***
Обоих нолдор снова привязали к столам.
- С кого бы из вас сегодня начать? - равнодушно произнес умаиа, словно бы озвучивая свои сомнения, и наклонившись к Маитимо, незаметно для орков ослабил его путы: сильный рывок, и нолдо сможет освободиться. Затем Турувандо так же поступил с воином, делая вид, что поочередно всматривается в нолдор. - Пожалуй, с тебя, Верный, - наконец сделал выбор дознаватель. - Я пока ничего от тебя не добился, но ты же не стальной. А ты, Маитимо, если захочешь прервать мучения своего воина, знаешь, что для этого нужно.
Жест умаиа был не замечен орками, но увиден и понят эльфом-командиром. И умаиа приступил к допросу, ожидая, что его вот-вот прервут сами нолдор.
***
Турувандо вел себя не просто необычно, он вел себя... странно. Маитимо удивился, но не подал виду - очевидно, что у аину был план, как им помочь, и нолдо доверился своему бывшему палачу... Иногда понимания не требуется, требуется лишь повиновение. Главное, правильно понять замысел, которому повинуешься.
И когда началась пытка Верного, когда орки с любопытством вытаращились на пленника, Маитимо рванулся вперед - он заранее продумал шаги: схватить вон те инструменты, убить вот этих первыми, загнав острия лезвий в шеи, потом добить третьего. И все надо сделать быстро. А там... якобы схватить умаиа и угрожать ему развоплощением?
***
Орков в застенке было мало, не то что в тронном зале, да и сама камера была невелика. И зачем было держать много рабов, когда есть умаиа и пленники связаны? Орки даже не поняли сразу, что происходит, а поняв, впали в панику. С одной стороны, Маитимо, снова вырвавшийся на волю и начавший их убивать. С другой - Господин, ударом поваливший ближайшего орка:
- Кто крепил ремни?!
Гнев всегда равнодушного Турувандо тоже пугал. Страх перед ним погнал орков к Маитимо: голуга надо было скрутить. К тому же, к нему направился и сам дознаватель, это придавало парням уверенности: умаиа был могучим чародеем, сейчас он махом голуга обломает.
Но в это время второй голуг тоже освободился от ремней и бросился к Темному, пользуясь тем, что орки даже не смотрели в его сторону. 'Заметив' движение за спиной, дознаватель развернулся, хватая воина за горло, надеясь, что Маитимо понимал, что игра продолжается.
***
Турувандо не объяснял нолдор, что хочет сделать, потому что подходили разные варианты - лишь бы нолдор понимали, что это замысел по их освобождению. А дальше, если Маитимо нападет на умаиа, пока тот отвернется, - это будет хорошо. Если командир окажется быстрее умаиа, и сможет схватить Темного сам (Турувандо не думал, что так будет, но воины нолдор были способны на многое), это тоже подойдет. Но даже если нолдор все-таки скрутят орки - и это будет неплохо. В этом случае умаиа при нападении 'случайно убьет пленника'.
***
Воспользовавшись неожиданностью, суетой, тем, что орки не понимали происходящего, Маитимо убил их одного за другим. А затем словно промедлил секунду, вопрошающе взглянув на умаиа:
'Я правильно все понял?'
Тот ответил подтверждающим взглядом: 'Да'.
А командир в это время вывернулся, и умаиа снова сделал вид, что пытается схватить эльфа. Маитимо же подскочил к аину со спины, сгреб его за волосы на затылке и плотно прижал острие широкого ножа к шее:
- Только дернись, и я перережу тебе артерию, а ты потеряешь свое тело.
- Ты не мог... - начал умаиа и осекся, сдавленно спросил: - Чего ты хочешь?
- Освободи моего Верного. Прямо сейчас.
Умаиа выпустил командира, но Маитимо не отпускал Турувандо.
- Какой позор! - воскликнул умаиа. - Мне останется только бежать. Обещаю, что я выведу твоего воина на свободу, живым и способным биться... Но теперь ты должен отпустить меня: лишенный фана, я ничего не сделаю.
- Нет, этого мало, - возразил Маитимо. - Ты доведешь Верного до лагеря моих братьев, и там он окажется, и будет живым и невредимым.
- Обещаю, что доведу до лагеря твоих братьев, и там он будет живым и невредимым, - добавил умаиа.
И тогда нолдо опустил руки, освобождая аину.
- Пусть Элэнтари ведет тебя своими путями, - благословил Маитимо аину. А потом коротко и крепко обнял Верного. - Все, не медлите. Идите. Я... буду сидеть в камере, пока меня не найдут, - последние слова нолдо произнес полувопросительно.
***
Все было решено, и отступать было поздно, но Турувандо не мог не бояться. Тем более, что бояться и правда было чего. Например, что, если на пути из застенков ему опять встретится Энгватар или кто-то другой проницательный, и задаст вопрос: что это тут происходит, почему дознаватель, а не конвой орков ведет нолдо? И тогда умаиа расскажет часть правды: он начал допрос, но путы, сдерживающие нолдор, оказались плохо закреплены, и Маитимо вырвался и убил всех орков. Теперь все улажено, но пленного с допроса дознавателю приходится вести самому. Это не было неправдой, и потому подозрений не вызовет.
Но главная опасность была в том, что Турувандо с пленником могли остановить уже после, за пределами тюремных этажей или даже снаружи Твердыни. И тогда избежать разоблачения будет намного труднее... Умаиа знал, как выйти незамеченным только до определенного предела, но дальше о нем неизбежно узнают. А Владыка ничего не забывает и ничего не прощает. Если блуждающего по дальним землям беглеца найдут, хоть через века, хоть через тысячелетия, придется открыть разум - и показать все, что было в камере. Именно на такой случай Турувандо и устроил то представление. У Владыки есть право заглянуть в его разум, приказать открыться, ведь они связаны навсегда, и потому Турувандо навсегда останется... Темным... Хотя и освобождает пленника, и бежит из Твердыни, и...
- Сам не верю. Я получу взамен только изгнание, и... я это делаю, - ответил бывший дознаватель Маитимо. - А тебя найдут... не скоро.
Найдут без веревок и при оружии. Вот будет сюрприз для орков. Было бы о чем жалеть - этих тупоголовых у Твердыни много. Зато о самом умаиа на время и думать забудут. Размышления Турувандо прервал фэанарион:
- Ты получишь взамен свободу и прощение, - нолдо снова лег на стол, чтобы в открытую дверь могли увидеть: пленник на месте.
Последний обмен взглядами - и Турувандо с воином ушли. Наверное, не стоило так провожать Верного, лежа на пыточном столе... Впрочем, что теперь...
***
Турувандо 'связал' Верного так, что сбросить веревки было совсем легко, вышел с нолдо в коридор и закрыл за собой дверь.
- Какая неприятность, - сказал умаиа, выражая всем своим видом полную уверенность в себе и равнодушие к пленнику: полуприкрытые глаза, размеренный и спокойный голос... Дознаватель говорил так, чтобы орки из тюремной охраны слышали его. - Но я заготовил нечто особое для тебя, эльф. Как долго ты продержишься снаружи, на скале, под ветром, в одиночестве?
Орки заухмылялись.
- Проверь, и увидишь, - бросил нолдо, не поднимая глаз.
- Рабы, - обронил Турувандо оркам, - стерегите дверь, пока я не вернусь. - И умаиа уверенно повел пленника наружу по туннелям. 'Новый способ допроса, снаружи' был прекрасным предлогом для того, чтобы провести нолдо по всем запутанным ходам и туннелям к свободе.
***
- Теперь заткни уши, - тихо скомандовал Турувандо, когда они вдвоем с Верным вышли под мрак ночи и отблеск звезд.
Раньше Турувандо все берег силу, а сейчас - вкладывал ее в ритм, выбиваемый по камням. Ритм, от которого тех орков, что были поблизости и могли помешать, охватит глухой ужас и желание бежать. Это, конечно, заметят стражи Твердыни, но они не поймут, что происходит, чувствуя силу одного из своих... А дальше беглецам могла помочь только скорость. Для этого умаиа сменил облик, обратившись черным конем, и ударил по земле копытом, словно говоря нолдо: 'Садись на спину - и скорей!'